Мать химика

XXV глава
Мария Дмитриевна летала на крыльях счастья. Подумать только: в неприёмный год для Мити сделали исключение, а первого мая был подписан приказ о допущении его к экзаменам, которые следовало сдать в августе. Времени было достаточно, дабы подготовиться, чем Дмитрий благополучно занимался, читая-изучая учебники и книги. А Мария Дмитриевна, наконец, может статься впервые в жизни, почувствовала в душе небывалую лёгкость, о которой мечтала на протяжении многих лет. Теперь, решив судьбу младшего сына, как того и хотелось, она решила в эти погожие дни пожить просто для себя, ни о чём не думая и ни о чём не волнуясь. С детьми, но чаще одна, гуляла Мария Дмитриевна по улочкам и широким проспектам Санкт-Петербурга, бродила неспешным шагом по Английской набережной, что на берегу Большой Невы, и долгим пристальным взглядом всматривалась в солнечные блики на водной глади, на сменяющиеся тёмно-синие волны, на проплывающие мимо суда с серыми парусами, до её слуха долетали обрывки фраз прохожих и громкие крики чаек над северной рекой. Иной раз она запрокидывала голову ввысь, любовалась открывающим голубым небосводом, долго провожала глазами плывущие облака и протягивала руки над собой, будто старалась поймать в ладони золотистые лучи далёкого солнца.
В начале августа Дмитрий прошёл испытания экзаменами, правда, как сказала комиссия, не столь удачно, нежели предполагалось: русский язык - 4, физика - 3 1/2, география - 3 1/2, история - 3 1/2, Закон Божий - 3, французский язык - 2, немецкий язык - 2 1/2. Но за юного Менделеева поручился сам Чижов и уж никто теперь не смел отказать ему в приёме. Мария Дмитриевна также добилась для сына казённого обеспечения, но за это Дмитрию следовало отработать учителем восемь лет после окончания университета, о чём будущий студент дал расписку.
И вот в семье Менделеевых свершилось долгожданное событие: в конце лета Митя стал студентом физико-математического факультета. Мария Дмитриевна, озарённая каким-то невидимым светом свершённой миссии, на те немногие оставшиеся деньги устроила в своей крохотной каморке праздничный пир, на который был приглашён Чижов Дмитрий Семёнович с супругой.
Ах, как было весело, сказочно приятно сидеть в небольшой, бедно обставленной комнате вот так просто, вести лёгкие, ни к чему не обязывающие дружеские беседы и быть счастливыми от того, что встретили новый день, что более нет никаких страхов, никаких тревог.
Мария Дмитриевна на правах хозяйки потчевала гостей, с душевным умиротворением бросала взор то на Лизоньку, что-то обсуждающую с Чижовой, то на сына, который толковал с Дмитрием Семёновичем о науке и будущем, и чуть заметная улыбка от снятого с плеч бремени осеняла её бледное лицо, ставшее каким-то странным-непонятным, будто жизнь медленно угасала в её теле, выпуская невидимого призрака на волю.