Ещё рано...Глава 2 Зорька

- 2 -
Зорька

Как я стал подпаском – это отдельная история. Однажды наш деревенский пастух Тихон, человек молчаливый, спокойный и даже совсем непьющий, объявил женщинам, которые пришли, как обычно, подоить коров в полдень:
- До тех пор, пока не уберёте из стада эту ненормальную Зорьку, я отказываюсь пасти! В соседнюю деревню наймусь, там сумасшедших коров не держат!
Наши женщины были просто шокированы таким заявлением. Тихона очень ценили за миролюбивый нрав и доброту к животным. Ни одну бурёнку, даже самую шкодливую, не смог бы он ударить своим длинным ремённым кнутом, щёлкал им грозно просто для острастки, но не бил, жалел их. Да и трезвость его подкупала, и ответственность за стадо. В Красногорье он появился лет восемь назад. Немногословный, тихий, не старый ещё мужчина не особенно распространялся о том, каким образом очутился в наших краях. Да и не было в том необходимости – деревенские жители с лихвой восполняли недостаток любой информации:
- Бобыль он, погорелец, ни кола, ни двора, на постой за небольшую плату к Алексеевой Татьяне определился. Руки на месте, помощник старушке, каких ещё поискать. К ней дети-то по выходным только приезжают, а всю неделю одна Татьяна в доме. Да и пристройка тёплая у неё всё равно пустует. - Так и появился в деревне новый пастух, взамен прежнего, вконец спившегося.
Восемь лет Тихон исправно ходил за стадом, и вот тебе, пожалуйста, из-за какой-то своевольной коровы! Такого пастуха, да ещё в самом начале лета, найти было практически невозможно. А знаменитая на всю деревню Зорька, корова нашей соседки тёти Любы, имела только одно достоинство – в изобилии давала очень вкусное, жирное молоко. На обеденную дойку тётя Люба всегда ходила с двумя подойниками. Ну и красивая была, конечно. Не очень крупная, аккуратная, шоколадного цвета, с острыми рожками. Зато недостатков!.. Во-первых, никого кроме хозяйки она к себе не подпускала, могла и боднуть, если что-то было не по ней. Во-вторых – просто обожала похрустеть капусткой с чужих огородов по дороге на пастбище. Пришлось мужикам все огороды вдоль дороги обнести жердями. Но самый главный её грех состоял в том, что она просто не терпела себе подобных. Тётя Люба, как ни старалась, не могла приучить её к стаду. Она растила её с самого рождения, холила и лелеяла свою любимицу и в стадо пустила, когда та уже стала вполне взрослой коровой. А до этого за нею присматривала моя верная подружка Светка, дочка тёти Любы. Но Светка, как только пошла в первый класс, заявила матери, что с неё хватит, девчонки в школе смеются, пастушкой называют. Вот так и получилось, что и в стадо давно пора коровушке, и не приучена она к нему, не стадное животное. Всё время норовила оторваться. То домой прибежит среди бела дня, то забредёт куда-нибудь в кусты, на лесную полянку. Пробовали навязывать её на верёвку, но за полчаса упорной работы любой, загнанный по самую макушку в землю кол, она умудрялась выдернуть!
- Не мальчик я уже, чтобы гоняться за этой шельмой целый день, к вечеру ног под собой не чую! Ведь так спрячется - мимо пройдёшь, не заметишь. Ты вот, тётка Люба, ботало ей на шею повесила, и что? Она так ходить выучилась, что оно не шелохнётся, прямо ансамбль «Берёзка»! И ведь затаится, даже дышит неслышно, ну как её искать, все кусты излазаешь! Не могу больше!
Вот тогда-то и явились бабы под вечер целой делегацией к дедушке, как уже привыкли делать это во всех сложных ситуациях.
- Помоги, Егор Андреич! Уговори Тихона, или посоветуй что-нибудь, - запричитала тётя Люба, - ну куда я её заберу, когда мне за нею присматривать – хозяйство, ребятишки, сам понимаешь. Уходит из стада, как будто заговорённая, непутёвая! Не справиться Тихону.
- Понимаю, Любаша, всё понимаю, - дедушка задумался только на минуту, поглаживая подбородок, потом посоветовал, - а вы подпаска наймите, не жмитесь, ведь сколько ребятишек всё лето без дела слоняются, целыми днями на озере, а по ночам – по чужим садам. А так, глядишь, к концу лета парнишка если не на компьютер, то уж на телефон-то мобильный точно себе заработает.
Бабы молча переминались, отводили глаза, переглядывались…
- Что молчите? Понятно. Как же вы свою-то кровиночку, да в подпаски! Что соседи скажут? Боитесь самыми бедными прослыть на деревне? Эх вы! Никакой труд не зазорен, уж вам ли этого не знать?
Вот тут-то и осенило меня!
- Дедушка, разреши мне к Тихону в подпаски пойти! Я очень буду стараться, вот увидишь. И с Зорькой я справлюсь, никуда не денется.
- А и то, Егор Андреич, разреши Коле хоть одно лето в подпасках походить, раз сам просится. Ему и Светка моя, если надо, всегда поможет. – Тётя Люба смотрела на деда с надеждой.
- Хорошо, ступайте по домам, женщины, разберёмся сейчас, в чём тут у нас дело, что за порыв такой.
Делегация поспешно удалилась.
- А тебе-то чего не хватает? – Проводив последнюю гостью, спросила бабушка. - Думаешь, это просто – весь день, в любую погоду на побегушках быть? Да и мал ты ещё, неужели все каникулы за коровами ходить? Хочется же с ребятами поиграть, покупаться в озере вволю?
Особой надобности в заработке у меня действительно не было, всё, о чём только может мечтать мальчишка, у меня было. Насчёт «поиграть-покупаться», тоже всё верно, но… Одна моя мечта, самая заветная на то время, до сих пор не могла осуществиться.
- Та-ак, интересно, что ты на этот раз придумал? Что за своё старание запросишь? – Дед смотрел с прищуром, глаза усмехались, я думаю, он догадывался, о чём я его попрошу. Собрав в кулак всю свою решимость, стараясь унять дрожь в голосе, тихо и твёрдо я произнёс:
- Ключ от Шкафа!