ТАЛИСМАН (окончание)

По улице они шли друг за дружкой, иначе было не разминуться с идущими навстречу – тротуар был узким, в три доски. Было очень скользко. Поэтому мама сзади придерживала сына за поднятый воротник шубейки.

Ещё вчера мальчик этому категорически воспротивился бы (он уже не маленький и очень ловкий), но сейчас шёл не артачась. Он вспомнил, сказанные как-то, мамины слова: «В проступках нужно признаваться самому» и теперь решал про себя, совершил он этот проступок или нет.

И так был занят этой мыслью, что даже не остановился посмотреть на застрявшую на обочине «полуторку» и на извозчика, что-то весело крикнувшему шофёру из розвальней. Лошадь обогнала их, пахнУв вкусным запахом, шофёр снова замахал лопатой, мама позади постоянно оскальзывалась и, наконец, так дёрнула за воротник, что ноги мальчика уехали вперёд, а сам он плюхнулся на попу посреди тротуара.

Вот тогда и пришло к нему решение – он всё расскажет сейчас папе сам, а тот решит, виноват он или нет.

В больнице сказали, что папа сейчас спустится, и они ожидали его внизу. Мальчик не находил себе места и постоянно смотрел на убегающую вверх широкую лестницу под ковровой дорожкой. «Это сколько же её нужно чистить?»,- почему-то подумалось, но тут он увидел спускающегося отца и весь напрягся.

Он нетерпеливо ждал, пока закончатся обязательные поцелуи, вопросы - «как ты?», «как дома? ну зачем столько принесла?» и «собирал волю в кулак», как однажды папа ему посоветовал.
-Ты чего такой нахохлившийся?- дождался мальчик и получил свою порцию поцелуев.

Он машинально провёл ладошкой по лицу (не любил такого «слюнтяйства») и мужественно выпалил:
-Пап, я разбил твой талисман. Нет, это не я, он сам разбился. Я из коридора видел.
Всё. Самое трудное позади. Мальчик поднял на отца глаза и увидел, что тот ничего не понял.

-Ну, чашку… чашка твоя разбилась, которая талисман.
-Да быть такого не может,- как-то сурово сказал отец, и мальчик похолодел,- потому, что она у меня в палате. Никак, приснилось?
Потом были и слёзы облегчения и общий смех, заставивший остальных посетителей смотреть на них, и весёлое возвращение домой.
Все было хорошо.


PS. Он поставил точку, перечитал последнее предложение и, расслабленно откинувшись на спинку кресла, закурил. Нет, обычное удовлетворение после завершения работы не приходило. И он знал почему. Поначалу он совсем не этим хотел завершить рассказ, но, вспомнив предыдущую критику, решил на сей раз придумать счастливый конец.

На самом деле всё закончилось не совсем так. Отец, правда, из больницы выписался, но вот прожил совсем недолго, всего-навсего до пятидесяти пяти лет.
Да и чашка тогда всё-таки разбилась, и не это ли стало причиной ранней смерти?
До сих пор его смущал и другой вопрос – сама ли всё-таки упала чашка, или нет, хотя и сегодня мог бы поклясться, что сама.