Ты еще жив?

Есть такая крылатая фраза: "Все новое - это хорошо забытое старое". Когда я что-то пишу, я не пытаюсь с кем-то конкурировать или, тем более, сказать что-то более дельное. Все мои размышления, я уверен, давно известны всем. Мне просто нравится знать, что я могу думать также, как многие выдающиеся люди. Мне просто нравится знать, что я могу говорить также, как они. Мне просто нравится это знать...
-Ты еще жив? Невероятно... После всего, что произошло с тобой, за все эти года, ты совсем не изменился...Сколько лет тебя пытали Кев, сколько били, тебя пинали, ты может даже умер и вновь воскрес? Не знаю, но на твоем роду кровью и болью высечен знак темницы и всю свою жизнь ты проживешь здесь, в тюрьме.
Имя дал мне Отец, как в общем и всем, но он постоянно мне говорит о том, что на моем роду написано, жить мне в тюрьме, но тогда почему Отец не рядом со мной?
Олеч значит тюрьма. Да, я пленен. Возможно, не знаю, так говорит Отец. Я знаю мало слов. Все слова, что я знаю, я почерпнул из книг. Из книг, что я читал (Библии и вывески над кроватью, подъём в 7:00, отбой в 21:00). Я не видел Солнца и звезд, я не видел женщин, не видел никого, кроме Отца. Как я здесь оказался, я не помню. Он не говорил, он давал мне еду. Он бил. Он пытал. Он спрашивал. Но все, что я знал, все, что я помнил - это свечу на столе, смрад тысяч крыс, копошащихся в темных углах, и неприступные стены с щелью для разговора с Отцом и получения еды. Он спрашивал у меня, что я слышал. Я говорил, что слышал, как крысы трутся боками о стены, я слышал их песни и крики убитых, я чувствовал, как они касаются моих ног, но не кусают меня, безобидно скаля зубы, я помню их глаза - такие яростные, такие злые, такие жалкие, такие человеческие... Сколько раз он меня пытал, столько раз я это говорил. Он не даст мне умереть с этой тайной, я не дам ему знать то, что сделает ее и меня мертвыми. Ее нельзя убить... Она...
-Ты все-таки хочешь жить?! Ты! Зачем?! Ну зачем?! Чего ты хочешь добиться? Я люблю тебя, сын мой, скажи мне, что ты слышал, и, возможно, если ты все сделаешь правильно, я оставлю тебе жизнь, - Отец осклабился - Тебе не выйти отсюда! Тебе не выйти отсюда!! Ты все равно умрешь, только скажи мне, что ты слышал.
Я в темнице? Да. Я здесь родился. Я ничего не помню, кроме этого. Я научился считать по главам Библии. Я считал... Потухшие свечи. По ним я мерил время, я ногтями метил на голых стенах насечки. День - одна свеча. Одна свеча - одно Солнце. Да, мое солнце небольшое. Мое солнце хрупкое. Но оно есть, оно обжигает, если его коснуться, оно потухнет, если его коснуться, настанет ночь, если его коснуться. Я читал, что твое солнце далеко, на небе... Его нельзя коснуться. Оно дает тебе тепло? Оно ли? А мне здесь холодно. Свеча не греет меня... Мое солнце светит тускло, и умирает каждую ночь... Но я могу... Его коснуться, и обжечься, и видеть дым, его агонии, его запах... Дыма с парафином. Его улыбку, на моем лице. А ты можешь потушить свое солнце?
Мир большой. Мир огромный. Я читал об этом в Библии. И нет края Земле. Но все, что я видел - это стены. И они огромные! В моих стенах тысячи крыс, в моих стенах есть тысячи насечек дней. Я прожил здесь ВСЮ свою жизнь, и при этом я не видел всей красоты этих стен. Я не видел и сотой ее части... Я рад их видеть, я рад видеть солнце и рад видеть его смерть, я рад видеть тени крыс, ибо больше мне нечему радоваться. А ты много, где был? Много ли ты видел? Из всего того, что ты увидел, видел ли ты то, чему ты мог радоваться? Нет? А почему? Да? А чему ты тогда огорчаешься? Ты ведь можешь выйти на природу и идти... И видеть километры дорог, километры древ и трав, и килограммами впитывать в себя их красоту... И при твоих возможностях, кто из нас в тюрьме? Да, я не могу многого видеть. Да, мне некуда идти. Но далеко ли ходил ты? Я не имею в виду банальную прогулку... ЧТО ты видел? И КАК ты на это смотрел? В своем мире ты свободен? Свободен ли? Меня держат стены, и в этом нет моей вины. Тебя же держит страх. Панический страх перед неведомым. Ты ведь сам боишься признаться себе в этом, ты ищешь выход, а не вход. Ты движешься от одного пункта назначения к другому. От рождения, к смерти, не зная о том, что есть еще куча тропинок, которые куда-то ведут. Даже у узника есть тысячи возможностей и причин продолжать жить, даже если он знает о том, что он умрет в темнице. Разных возможностей... Разных причин... Я видел ничего, кроме стен. И оно прекрасно. Я видел его во сне. А ты видел? А ты смотрел? Я узник здесь, ты узник там, и в чем моя тюрьма хуже твоей?
Я помню тот день. Тогда еще Отец дал мне три куска хлеба вместо двух. В этот день крысы были сыты. Знаешь, что было бы, если бы я их не кормил? Они б меня сожрали. Ведь они жрут даже друга. Что им мешает съесть меня? То, что я их кормлю. Самым наглым, тем, кто не боялся выползать на свет и сидеть рядом со мной я давал имена. Я говорил с ними, ибо больше мне не с кем было разговаривать. После многих лет в тюрьме они тоже стали разговаривать со мной. А у тебя есть возможность давать имена своим друзьям? А хватит ли тебе смелости, набраться храбрости и довериться людям настолько, чтобы они выбрали тебя другом, а не ты их, несмотря ни на что? Знаешь, крысам плевать, что жрать. Ведь они, как и люди... Всеядны. Знаешь, земле и червям плевать, как ты жил, и чем питался, им плевать в гробу из какого дерева ты лежишь, и костюм какой марки на тебе надет. Жаль, что ты меня не слышишь. Но зато, однажды, Я СЛЫШАЛ тебя...
Крысы поели. И притихли. Они легли спать, и не двигались. И слышно было только шепот свечи. Тогда... Вот тогда мне вдруг почудилось, что кто-то плачет. И моею властью настала ночь. И я отчетливо услышал твой плач. Такой жалобный... Такой жалкий. Я представил тебя... Ты сидела на полу, закрыв лицо руками, и рыдала. Непонятно почему, здесь ведь так хорошо. Это мой мир, моя клетка. И весь мир слышал твой плач. И весь мир исполнился состраданием к тебе. И мою жизнь заполнил твой плач. Кто ты? Я тебя не видел, я даже не слышал твоего голоса, но я стал жить моментом нашей встречи. Моментом моей встречи с тобой... Мне даже иногда казалось, что моя жизнь закончиться после нашей встречи, ибо больше мне нечего будет искать или терять. Смешно, правда? Отец заметил во мне перемену, но в моем доме не было перемен, и поэтому мне ни из-за чего было меняться. Судя по тому, что я ничего не видел и не чувствовал, он сделал вывод, что я что-то слышал, но не понял что. По крайней мере, я так думал.
Прошло много времени, не знаю сколько ваших дней, знаю только, что сотни раз сгорало солнце, и сотни раз вспыхивало вновь. С утра было ощущение, что сегодня что-то измениться. Я чувствовал это. Я это знал. И меня не покидало ощущение опасности, Сердце било тревогу, разбиваясь вдребезги о ребра... Я боялся. Я паниковал... Отец пришел рано, как только “взошло” солнце. Он был... Растерян.
-Что ты слышал?, -Как всегда спросил он, но на этот раз спокойно, он не кричал. Он просто задал мне простой вопрос, как Отец... Сыну...Я не хотел сегодня молчать. Ведь я знал, что что-то сегодня измениться. Мне было плевать на то, что будет со мной, мне только было жаль... Ее...
-Я... Слышал... Плач..., -почти одними губами шептал я. И только гулкая, терпкая тишина глотала мои слова. Но, судя по всему, Отец и так знал, Что я слышал... Он только ждал, когда я сам скажу ему об этом. Он улыбнулся. Его улыбка показывала мне его радость, впервые я видел его веселым. Я изобразил подобие улыбки, раньше я не умел улыбаться. Мне просто это не было нужно. Я лишь умел улыбаться внутрь себя. Я умел улыбаться глазами. Я умел улыбаться сердцем. И я умел улыбаться душой, Хотя ее наличие - очень спорный факт, ибо я не знаю, что я сделал Богу, что он заточил меня в темницу. Я не знаю, как это выглядело со стороны... Смешно, страшно, некрасиво или прекрасно, но насколько я знаю, мышцы моего лица практически атрофировались. Я их не использовал. Зато я всегда мог понять по глазам или по поведению, в каком состоянии находиться мой Отец сейчас. Так вот, сейчас Он улыбался.
-И это все?
-Да. Кто это? И почему она плачет?
-Она?, -Он снова улыбнулся, но на этот раз в его улыбке я почувствовал лишь злую издевку. - Ты узнаешь ее немного позже, завтра я поведу тебя к ней.
-Как ее зовут?
-Ее имя известно всем. Ты узнаешь его завтра...
И закрыв заслонку, он ушел. Завтра... Завтра!! Я узнаю!! Ее... Моя жизнь измениться...Завтра! Завтра...
Весь этот день я просидел, смотря на солнце. Я боялся его тронуть. Я ждал ночи и думал о ней, пытаясь вспомнить имя, которое я не знаю. Я перебрал все имена и не нашел подходящего. Я ждал. День прошел, но Отец не пришел. Я лег спать. И всю ночь напролет мне снились сны, в которых я звал ее по имени, которое я не знаю, которое я узнаю завтра. Всю ночь мне снились сны о ней, о той, чье имя знают все. Все... Кроме меня. Прошло три дня, и я всерьез уже думал о том, что Отец просто издевается надо мной. Но Он пришел. И мир был счастлив. А ты способен осчастливить мир своей персоной? Мир был счастлив, как и я.
-Пойдем..., -И он открыл дверь.
Мы шли по коридору, а я все спрашивал.
-Кто она и почему она плачет?
-Она?, -И он снова улыбнулся - Зачем спрашивать меня о том, что ты и сам знаешь? А почему она плачет? Потому что она голодна.
-А почему она голодна? Почему ты ее не накормишь?
-За всю историю человечества НИКТО и НИКОГДА не смог утолить ее голод. Многие пытались. Но ее проклятие в том, что она никогда не сможет утолить свой голод. Хотя в общем те, кто знает, кто она, знают, почему она голодна.
А я шел и думал, кто она. Пока я шел по коридору, я убеждался в том, что мир огромен, и прекрасен. Мы шли по длинному коридору, где пахло сыростью и гнилью, а из звуков были слышны только стуки его сапог, моих босых ног, и писк крыс где-то совсем рядом... Как прекрасен мир. Мы подошли к двери. Он потянулся к ручке, коснулся ее и повернулся ко мне.
-Ты уверен, что ты хочешь ее узнать? Я не вижу никакой твоей вины, НИКТО и НИКОГДА не приходил сюда добровольно.
-Да, я уверен, я не боюсь за свою судьбу. Я лишь хочу помочь ей...
-Помочь ей невозможно. А тебя еще можно спасти.
С этими словами он открыл дверь, и я увидел... Ее. Она была ослепляюще прекрасна, и в ней я сразу увидел свое спасение, и свою смерть. Она была залита кровью, ее плач вновь заполнил весь мир. Ее имя звучало в моих ушах. Плаха. Как я и предполагал... Моя жизнь оборвалась после знакомства с ней. Зря я, конечно, боялся за ее участь. Учитывая кровожадность человечества, она не способна умереть. Никто не сможет утолить ее голод, ибо плотоядное человечество каждый день нуждается хотя бы в капле крови. Постоянно. Хотя официально человек не ест человека. Человек не может быть каннибалом. НЕ МОЖЕТ им быть... НЕ ДОЛЖЕН им быть... Возможно.
Век - значит сто лет. Человек живет в среднем шестьдесят. Даже в возрасте и в смерти, самом страшном людском страхе, челоВЕК ставит себе границы, ибо он боится жить дольше, ибо он не знает, зачем жить, что ему делать. Я прожил несколько тысяч лет, если считать годом триста шестьдесят пять дней. Я мог создать себе три солнца, я мог заполнить весь мир солнцем, просто мне это не было нужно...
Чело - значит голова. Голова - значит ум. Человек создан разумным. Чтобы познавать, чтобы создавать. Человек был создан всемогущим, он мог все, и, конечно, может и сейчас. Но люди ставят на разум рамки, рамки возможного, рамки постижимого, со временем забывая, КТО поставил эти рамки, и это кажется нормальным, это кажется в порядке вещей, и чем больше возраст, тем меньше попыток пробиться сквозь эти рамки, эти стены... И скажи мне теперь, что лучше: быть частью огромного мира и упиваться своим бессилием что-то сделать, что-то понять, играть по тем правилам, что дает тебе мир, или чувствовать себя большим и сильным, возможно единственным способным что-то изменить, чувствуя, что все жители этого мира признают твое могущество? Скажи мне, что лучше?! Я был безумным по твоим меркам? У вас влюбляются лишь в тело. В то, что видно на поверхности, способен ли ты полюбить голос, ЧЕЛОвек? Влюбится в плач, который слышал ты однажды... Способен ли ты ради него потушить свое солнце, предать свои устои и правила? Тогда чего стоит твоя жизнь?! И зачем тебе ум, ЧЕЛОвек, если то, что отличает тебя от животных - не нужный тебе атрофированный орган?! Кто ты тогда? Животное...
Что отличает тебя от животного? Сердце... И зачем тебе твое сердце? Чтобы гонять по телу кровь?! Человечество забыло свое сердце... Первую роль в общении играет мимика... Вот эти мышцы должны быть атрофированы! Что мне ваши улыбки, если я вижу разочарование? Да и что мне ваше горе, если в ваших глазах я вижу счастье? За время своего существования человечество потеряло личность, есть несколько стандартов поведения, их лишь варьируют, пряча свои истинные намерения и желания... Кто ты без сердца?! Животное...
И кто же ты? Царь природы? Не смеши меня. Ведь царствует тот, кто способен понять то, над чем распространяется его власть. Власть человека не существует без ума и сердца. Где твоя голова? И где твое сердце? Когда ты найдешь ответы на эти вопросы, скажи мне, кто из нас Кев Олеч, а кто человек?