Исповедь аферистки. (окончание).

11

В назначенное время, Джон шёл к Диане.
-Мой рассказ подходит к концу,- сказала на последнем свидании девушка,- ты не мог бы принести шампанское, отметить окончания наших творческих встреч. Я не пила его пять лет и была бы очень благодарна тебе за это.
Джон, конечно, купил две бутылки, спрятал их под пальто, что бы заходя на территорию зоны, у охраны не возникло лишних вопросов. На улице было минус двадцать. Снег хлестал по щекам журналиста, но он этого не замечал. Его мысли были об одном, неужели он больше никогда не увидит Диану. Как ей сказать, что он любит её больше жизни. Что он возьмёт у отца деньги, и будет добиваться свободы для своей возлюбленной. Он не знал с чего начать и готовил речь по дороге. Джон озабоченный своими мыслями забыл на проходной показать пропуск, но этим только развеселил охранниц. Они уже давно привыкли к его посещениям. Сидя за кружкой горячего чая, они ночами напролёт перемывали кости американцу и его подопечной. Вся зона, от осуждённых до административного персонала обсуждали их встречи. Как и положено женским сплетням они разрастались с такой быстротой и лживостью, что сама Диана и не подозревала, что ежедневно занимаясь с Джоном сексом, забеременела, а американец закидывает российского президента письмами с просьбой о помиловании своей будущей жены.
Зайдя к Диане в комнату, Джон поставил на стол шампанское и, набравшись смелости, решил рассказать девушке о своих чувствах, но Диана не дала ему даже начать. Вытерев его лицо от снега, она приказала ему раздеться и пойти под горячий душ. -Ты можешь простудиться и заболеть, а тебе ещё писать книгу по моим рассказам. Разве не для этого ты сюда приехал?
Дав чистое полотенце, она проводила журналиста в ванную комнату, а сама накрыла стол, разлила в бокалы шампанское и добавила в один из них жидкость из пластмассового пузырька.
Дождавшись, когда журналист сядет за стол, Диана подняла бокал и сделав глоток посмотрела в окно. Снег пошёл сильнее, ветер усиливался. Сегодня она должна оказаться с другой стороны забора и попытаться дойти до посёлка. Её решение было смерти подобно, но отложить задуманное она не могла. Второго такого случая уже не будет.
-Выпей шампанского Джон и дослушай мою историю,- Диана сама включила диктофон журналиста,- лето 2004-го выдалось чрезмерно жарким…

***

В душной четырёхместной камере ожидали суда одиннадцать человек. В разгар лета, находится там, было невероятно тяжело. Истекая потом, люди теряли сознания от духоты и влажности. Заключённые спали в три смены, но на Гарика это не распространялось. Он занимал отдельную шконку и любому из сокамерников при необходимости мог пояснить «от куда в хлебе дырочки». Днём ранее к ним заехал «художник» мастер по накалыванию тату. Гарик его тут же озадачил работой. Второй день подряд мастер ваял на груди у Гарика святого Иоанна крестителя в полный рост. Раздался лязг открываемой двери.
-Гарьковский, готовимся на суд.
Это означало, что через пару часов конвой повезёт Гарика в районный суд. Но предварительно его должны отконвоировать в отстойник, где он, как и остальные будет ожидать приезда автозэка.
Гарика завели в отстойник. Санёк и Бизон уже сидели там и, пыхтя сигаретами, развлекали друг друга анекдотами.
-Короче два зэка сидят на нарах. Один в носу ковыряет. Второй говорит – Есть такая примета, если зек в носу ковыряет, значит его жену на воле трахают. А тот отвечает – главное, что бы жена там, в носу не ковыряла.
Небольшое помещение сотрясло смехом. Гарик пропихнулся сквозь толпу, поприветствовал друзей и объявил хорошую новость.
-Вчера адвокат заходил. Говорит, с зала суда с условнеком выйдем.
-На свободу с чистой совестью,- обрадовался Бизон.
-Связи Егора сработали. Прокурорский его знакомый как обещал, так и сделал. Правда, Егор «бабок» ему отдал немерено.
-А что этот прокурорский Дианке не помог?- Поинтересовался Санёк.
-Во первых у неё статья особой тяжести, во вторых одна сука заинтересована в этом. Поэтому выйдя от сюда задача номер один – завалить суку. Я с Егором созванивался за день до его смерти. Он успел мне кое-что рассказать. А самое главное для него была Диана. И пока эта мразь жива то у девчонки будут бесконечные проблемы. Так что сначала решим эту проблему, а потом и Еремея поищем.
-Не может быть,- вылупил глаза Бизон.
Братва повернулась в сторону входа. На пороге стоял Еремей. Железная дверь за ним громко захлопнулась.
-Он же бывший сотрудник. Он не должен находиться в одном помещении с блатными,- логически правильно рассудил Санёк.
-Значит это либо упущения ментов, либо их подарок нам. Сидите, я сам,- в руке у Гарика сверкнула заточка.
Еремей, увидев в толпе Гарика, искренне обрадовался. Но улыбка на лице мгновенно погасла. Заточка с молниеносной быстротой вошла в брюшную полость. Кровь тонкой струйкой потекла на бетонный пол.
-Это тебе за Егора сволочь.
-Я тут причём?- Взявшись рукой за рану, простонал Еремей.
-Нож твой, именной, ещё с Афгана, доказуха серьёзная.
-Дурак ты Гарик. Егора убили когда?
-На прошлой неделе.
-А я больше месяца в СИЗО торчу. Нож при мне был в момент задержания его сразу, и изъяли. Так что у ментов спроси от куда у моего ножа ноги выросли,- Ерёма не смог договорить. Ртом пошла кровь, он упал на пол и отдал богу душу.

***

Суд у Дианы прошёл довольно быстро. Она не на что не реагировала. Зачитали материалы дела, дал показания наркоман, адвокат не получив очередную сумму в основном молчал. От последнего слова Диана отказалась и подняла глаза лишь при оглашении приговора.

…Именем Российской Федерации Емельянова Диана Вячеславовна приговаривается к двенадцати годам лишения свободы в колонии…
На лице Дианы не было слёз. Любимого мужчины больше не было, ребёнка она потеряла, что с ней будет дальше, ей уже было всё равно.

***

-Я не хотела тогда жить Джон, но однажды я изменила своё решение, вспомнив того человека, с которым я столкнулась в гостинице. Я вспомнила мерзкую рожу Фомина. Именно он подкинул мне героин, благодаря его «подставе», я получила максимальный срок и потеряла ребёнка. И Егор был бы жив. Благодаря ему, я потеряла все, что у меня было лучшее в жизни. Я решила для себя любой ценой выбраться от сюда. Поэтому сегодня я попрощаюсь с тобой, с этой комнатой, с этой зоной и меня ничто не остановит даже смерть. Все эти пять лет я жила одной мыслью - уничтожить гада.
-Как же ты выберешься от сюда,- удивился американец, и ослабил галстук, толи от волнения, толи от удушья.
-Это неважно, главное, что я этого очень хочу,- Диана посмотрела на часы и потушила сигарету в пепельнице.
Джону эхом раздались слова собеседницы. Зрение стало терять резкость. Слабость окутала мышцы. Он не мог понять, что с ним происходит.
-Приляг Джон, ты плохо выглядишь,- девушка помогла журналисту добраться до кровати.
Джон прилёг, взял Диану за руку, и посмотрел ей в глаза с такой лаской и нежностью, что Диане стало не по себе.
-Мы знакомы чуть больше месяца, но ты стала дорогим для меня человеком,- американцу показалась, что он больше никогда не увидит эти удивительные глаза, и его чувства стали литься через край,- я никогда никого не любил и даже боялся этого слова. Но увидев тебя, моё сердце наполнилось такими чувствами, что выразить словами их не возможно.
-Этого и не нужно, я и так всё понимаю.
-Ты решилась на побег. Я не знаю, как ты это сделаешь, но мне так жалко, что не могу тебе ничем помочь. Я абсолютно бес сил. Что со мной?
-Не беспокойся Джон, это часть моего плана, ты просто уснёшь, а завтра проснёшься, и кроме головной боли тебя ничего не будет беспокоить. А я буду уже далеко от сюда.
-Значит, ты мне не доверяешь?- Из последних сил спросил журналист.
-Я тебе доверяю, милый Джон, и тоже отношусь к тебе с симпатией, поэтому и подмешала тебе снотворное. Если мне удастся уйти сегодня, то ты будешь первым, подозреваемым в пособничестве. Из тебя вытряхнут душу на допросах. А так возьмут кровь на анализ, и подтвердится твоя не виновность.
Взаимные чувства и забота, на это он даже не рассчитывал. Джон растворился во сне самым счастливым человеком на земле.

В 22:00 американец вышел из административного корпуса. Метель усиливалась. Ветер гудел в проводах. Лампочка раскачивалась на ветру отбрасывая тени. Часовые, на вышках закутавшись в тулупы, боялись высунуть нос. Подняв воротник кашемирового пальто, и натянув широкополую шляпу на уши, журналист направился в сторону проходной. Две тучные женщины-вахтёры пополняли свои жировые запасы вечерним ужином.
-Смотри Нинка америкашка вышел. Натрахался касатик и домой.
-По нему часы можно сверять. Как у него уши не отваляться в такой мороз.
Зайдя в коридорчик, журналист толкнул турникет, но тот не поддался. Не поднимая головы, он как то растеряно полез в карман в поисках пропуска.
-Да ладно проходи, что я там не видела,- Нинка повернула рубильник позволяющий разблокировать «вертушку».

12

В девять часов утра вся зона стояла на «ушах». Сотрудники администрации метались по территории. Внутренние войска, прибывшие по сигналу, прочёсывали прилегающие территории. Из бараков были выведены на плац все осужденные, и начальник опер части в бешенстве осматривал каждую, надеясь увидеть Диану.
В срочном порядке прибыл начальник лагеря. Пуговицы на его дублёнки были застёгнуты невпопад. Шапка из дорогого соболя постоянно сползала на глаза. Слюни полетели в разные стороны, когда он приказал начальнику опер части отчитаться о случившимся.
-Результаты утренней проверки показали, что в комнате для свиданий в которой временно проживала Емельянова, по вашему распоряжению,- уточнил опер,- осужденной не оказалось. На её кровати спал американец, который посещал Емельянову, по вашему распоряжению,- ещё раз напомнил опер. Гражданин Смит в настоящее время находится в невменяемом состоянии и на вопросы отвечать пока не может. Видимо сильная доза снотворного или клафелин. Я взял на себя смелость и позвонил Рогову. Его люди прочёсывают дороги и лесной массив в радиусе трёх километров. Дальше посёлок. Наводить там панику без вашего письменного указания не имею права.
-В посёлок соваться не надо. Молодец, сообразил. Нужно Малышева в курс поставить, из-за его гостя мы в жопе. Ты мне только скажи, как она вышла,- держась за сердце, спросил Завадский.
-Надела одежду американца и вышла через проходную.
-И всё?- Открыл рот от удивления Завадский.
Начальник опер части смущённо опустил голову.
-Емельянова подняла воротник, закуталась шарфом, шляпу натянула на глаза. С вечера снег был сильный, поэтому подозрения не вызвала. А так как охрана привыкла к посещениям журналиста, то и потеряла бдительность. Не распознала.
-По-твоему это оправдание?
-Ни как нет.
-Ладно, иди, предупреди всех, чтобы о побеге не распространялись. Звони мне каждый час и докладывай о результатах поиска. Я к мэру.

***

От Михайловского района, где находилось ФГУ, до Владивостока было километров сто пятьдесят. Завадский вывел свой автомобиль на федеральную трассу, прицепил на крышу мигалку, и утопил педаль газа в пол. Через час он подъехал к воротам загородного домика мэра. В недавно построенном пяти этажном домике, общей площадью две тысячи квадратных метров, работали около сотни прислуги. На каждом этаже и коридорах висели указатели, так как порой сами хозяева не могли найти нужную комнату или туалет. А если Владимир Николаевич Малышев приезжал домой пьяный после очередного «совещания», то даже не пытался найти спальню и ложился на диванчике в прихожей.
-Илья, к босу Завадский,- доложил Нечаеву охранник, встретивший гостя у ворот.
-Какого чёрта, сегодня воскресенье,- послышалось из рации.
-Скажи ЧП у меня. Разговор срочный.
Охранник передал слова Завадского.
-Ладно, проведи его в беседку у озера и дай, что-нибудь выпить.
Около часа начальник женской зоны ожидал мэра. Когда то в детстве они учились в одном классе и были неразлучными друзьями. В юности их дороги разошлись. Завадский осваивал уголовно - процессуальный кодекс в школе милиции, а Малышев законы уголовной жизни в колонии общего режима. Когда Завадский стремительно поднимался по карьерной лестнице, работая в прокуратуре. Малышев, собрав группу единомышленников, поехал покорять Москву. Долго он пытался занять свою нишу, в криминальном бизнесе столицы, но однажды ему культурно объяснили, что он здесь лишний и если он не хочет уехать на родину вперёд ногами, то у него есть сутки чтобы покинуть город. Прошло ещё пятнадцать лет. К тому времени Завадский находился на должности заместителя прокурора районной прокуратуры, а Малышев рвал на части приморских бизнесменов, подминая под себя всё новые и новые коммерческие организации. Много воды утекло с тех времён, и жизнь оказалась настолько не предсказуема, что Завадский и предположить не мог, что преступник сядет в кресло мэра, а его ещё полного сил, заслуженного работника прокуратуры отправят на пенсию. И только пойдя на поклон к Малышеву, он обретёт должность начальника исправительного учреждения.
Наконец на горизонте появился мэр в сопровождении начальника охраны.
-Надеюсь, у тебя серьёзный повод, раз беспокоишь меня в выходной.
-Серьёзней не бывает,- Завадский ещё налил коньяка и осушил бокал,- побег.
-Ну, а я тут причём, ты их охраняешь тебе и отвечать.
-Убежала осужденная, с которой твой гость из Америки работал. Там бабёнка смазливая, не исключаю, что американец втрескался в неё и помог. Если начнутся разбирательства, возникнут ненужные вопросы. Он там не должен был находиться. Грубое нарушение с моей стороны, но ведь по твоей просьбе Володя.
-Хм,- сдвинул брови Малышев,- тебе не зону, а институт благородных девиц охранять.
-А может это к лучшему,- вмешался в разговор Нечаев и посмотрел на мэра. Они сразу поняли друг друга.
-Что здесь может быть к лучшему?- Удивился Завадский.
-Ты Семён иди в машину и подожди Илью. Он поедет с тобой. Нужно на месте разбираться. Дело серьёзное. Американца и беженку я беру на себя, а ты позаботься, чтобы не было огласки в этом деле.
Оставшись наедине, Малышев обратился к Нечаеву.
-Я помню, ты говорил мне, что старый мой корешок в шоколаде живёт, но что конкретно ты задумал?
-Не просто в шоколаде. Недавно дополнительная информация пришла от наших украинских друзей в Нью-Йорке. Полтора миллиарда его состояния на счетах, не считая вложенных в бизнес. Если подкинет нам миллионов двадцать, не обеднеет.
-Ты предлагаешь похитить писателя, посадить под замок и потребовать у отца выкуп?
-Да его и похищать не надо. Он уже сейчас под замком в зоне у Завадского. На местном кладбище его и похороним, с какой-нибудь туберкулёзной зэчкой в одном гробу. Искать его там никто не догадается, да и деньги хорошие на кону.
-Не скажу, что я об этом не думал. Но только стоит ли от него избавляться после получения выкупа. Для старика деньги пустяковые, он их с радостью отдаст за жизнь своего сына, увезёт его в штаты и попытается забыть всё это как страшный сон.
-Для достижения такой цели, риск неоправданный. В тюрьме тебе не понадобятся миллионы. К стати, писатель наверняка причастен к побегу зэчки. Совершить побег для девки, зимой, без помощи с воли, чрезвычайно сложно, практически не возможно, так что приговор ему – виновен.
-Ладно, поезжай, посмотри на месте что к чему.

***

Нечаев брал измором американца. Пробыв двое суток в холодной камере, без пищи и воды Джон еле держался на ногах. Яркий свет лампы был направлен в глаза подозреваемого, как в лучших традициях, американского детектива.
-Гражданин Смит в ваших интересах сотрудничать с нами.
-Я вас не понимаю.
-Вы помогли бежать опасной преступнице.
-Я даже не знал о её планах.
-Ну, зачем же обманывать. Это ваш диктофон?
-Да, я им работал с Емельяновой.
Нечаев положил его на стол и включил запись.
«Я решила для себя любой ценой выбраться от сюда. Поэтому сегодня я попрощаюсь с тобой, с этой комнатой, с этой зоной и меня ничто не остановит даже смерть»,- прозвучал голос Дианы из динамика.
-Получается, всё вы знали и в место того чтобы оповестить руководство колонии о побеге вы помогли ей.
-Я потерял сознания, после того как принял снотворное, вы могли бы убедиться в этом, взяв мою кровь на анализ.
-Я не собираюсь доказывать твою не виновность. Мне наплевать,- устал от ненужного разговора Нечаев.
-Вы обязаны оповестить американское посольство о моём аресте и предоставить один телефонный звонок.
-Ты не понимаешь Джон. Я не следователь и ты не в отделении милиции. Никто не знает где тебя искать, и в этой камере ты можешь просидеть всю свою оставшеюся жизнь.
-Но это же, не законно.
-Ты в России Джон.
-Даже если бы я знал, где Диана всё равно не сказал.
-Мне этого и не надо. Скорей всего она замёрзла в лесу, её присыпал снег и найдут её только по весне.
Американец с ненавистью посмотрел на Нечаева.
-А что же вам нужно?
-Скорее это нужно тебе. Ты же хочешь живой и здоровый уехать домой.
-Ну.
-Ты доставил нам большие проблемы. Поэтому твоя свобода будет оцениваться в двадцать миллионов долларов.
-Значит, вас интересуют деньги, а не сбежавшая осуждённая?
-Наконец-то мы начинаем понимать друг друга.
-Но это смешно, у меня нет таких денег.
-Зато есть у твоего отца.
-Вы хорошо осведомлены, только я не могу распоряжаться его деньгами.
-Как его уговорить перевести деньги на наш счёт это наша проблема, а от тебя требуется голосовое сообщение своему родственнику, прямо на этот диктофон. Скажешь так, мол и так. Меня похитили. Требуют выкуп. Убьют, если не выполнишь их требования.
Джон задумался. Они убьют меня в любом случаи, но, записав голосовое сообщение, я выиграю время, и получу отсрочку своей смерти.
-Хорошо. Я согласен.
-Ты не глупый парень. Сделай всё правильно, и я лично провожу тебя в аэропорт и посажу на рейс,- Нечаев ушёл, захлопнув железные двери.
Джон прекрасно понимал, что в живых его не оставят. Международный скандал и уголовное расследование на высшем уровне, мэр провинциального города погасить не сможет. Поэтому им проще всего после получения денег, избавиться от похищенного человека. От таких мыслей ему стало не выносимо грустно, он закрыл глаза и мысленно вернулся в прошлое, вспомнив предостережения своего отца.

25 июня 2009 года.
Июльским солнечным днём, молодой человек в дорогом костюме и с кожаным портфелем в правой руке зашёл в стеклянные двери офисного здания крупнейшей Нью-Йоркской корпорации «Американ Ньюс», поднялся на лифте до шестого этажа, где располагалось издательство газеты и его непосредственное место работы. Не заходя в свой кабинет, он сразу направился к дверям с табличкой «Главный редактор».
-Мистер Волтер, сегодня чудесный день неправда ли?
-Не для тебя Смит, - сухо сказал главный, не отрывая взгляда от рабочих бумаг.
-Ты работаешь у нас второй год. Что ты сделал полезного для нашей газеты? Ты последний узнаёшь, о каких либо событиях в нашей стране, твои коллеги всегда на шаг опережают тебя. Может тебе, не нужна работа?
-Именно для этого я и зашёл к вам. Я увольняюсь. – Джон Смит всегда был смелее остальных в своих высказываниях. Он и сейчас решил высказать своё мнение, - ваша рубрика светских новостей полный отстой. Кому интересно, на сколько кило поправилась Мадонна или когда вскочил прыщик на заднице у Тома Круза, тем более, когда в стране кризис. Я считаю для меня это слишком мелко,- в шутливой манере произнёс Смит, важно выпрямись.
-Ну что ж я знал, что ты бездарный и недалёкий человек. Я бы давно вышвырнул тебя на улицу, если бы не рекомендации сверху, так что, уходя сам, ты облегчаешь мне задачу. Твой дружок Фред уже собирает вещи, такой же неудачник, как и ты. Вам обоим хот - догами на улице торговать.
-Вы уволили Фреда?
-Да, так что отправляйся вслед за ним.
-Но у него двое детей и жена на последним месяце.
-Меня это мало интересует.
-Придёт день, когда я укажу вам на дверь, - злобно произнёс Джон и вышел.
Через дверь он услышал мерзкий хохот, но важный телефонный звонок охладил Волтера.
Джон хотел увидеться и поговорить с Фредом. Он представлял, что чувствует его друг и ему необходима поддержка. Джон подбирал нужные слова, как его окликнул всё тот же главный редактор. Запыхавшись, он догнал Смита.
-Подожди,- положив руку на плечо, остановил молодого журналиста. Перевёл дух,- возможно, я погорячился, ты ещё молод и у тебя всё впереди, но сейчас не об этом. Мне позвонили сверху,- он загадочно поднял указательный палец вверх,- сэр Х хочет тебя видеть. Непонятная заинтересованность самого хозяина корпорации к какому-то рядовому журналисту посеяло панику в голове Волтера. На него нахлынуло непонятное волнение, и сожаление что был строг с ним. По офису давно ходили разговоры, что у Джона есть покровитель в корпорации, но ведь это только слухи. «Главный» автоматически стряхнул с плеча несуществующую пылинку,- Ты не принимай близко к сердцу, что я тебе говорил, ты же понимаешь, я хочу, чтобы наше дело процветало, а для этого нам нужны лучшие сотрудники. Я думаю, если ты продолжишь работать, то ещё покажешь себя.
-А я думаю, вы измените, своё решение по поводу Фреда,- сказал Джон, зайдя в лифт, и нажал кнопку 22 этажа.
Постучав в дверь, Джон зашёл в кабинет, где сидела смазливая секретарша, в строгом женском костюме. Подняв длинные ресницы, вопросительно посмотрела на молодого человека.
-Я, Джон, - как-то неуверенно произнёс он, - Джон Смит.
Джон закончил факультет журналистики и понимал, что при разговоре с собеседником он обязан говорить чётко, твёрдо не боясь и не смущаясь того, кто бы перед ним не был. Это как есть индейку, не стесняясь того, что её убили специально для этих целей. Но общение с симпатичными дамами всегда приводило его в замешательство, возможно, поэтому в свои 26 у него до сих пор не было девушки. Джон понимал, что это не профессионально и надеялся с годами пройдёт. Длинным, ухоженным пальцем девушка щёлкнула кнопкой селектора и доложила о приходе журналиста. Услышав утвердительный ответ, указала в сторону двери. Джон зашёл вовнутрь. Красота и богатство интерьера не, сколько не поразило его, хотя он был здесь впервые. Невообразимых размеров панель ТВ висящая на стене транслировала рекламный ролик «Американ ньюс». У огромного окна, из которого можно было увидеть большую часть Нью-Йорка, стоял массивный, дорогой стол из красного дерева. За столом в шикарном троне восседал пожилой, седовласый хозяин корпорации. Попыхивая сигарой, он внимательно смотрел на молодого человека, дожидаясь пока тот подойдёт ближе.
-Вызывали сэр?- Улыбнулся Джон.
-Рад видеть тебя сынок. Босс встал и прижал к груди своего сына,- совсем забыл старика.
-Ты же знаешь, если бы я к тебе заглядывал, об этом узнал персонал и мои попытки сделать карьеру самостоятельно, провалились в тартарары.
-Ты ещё помнишь русские термины?
-Ну не зря ты мне няню выбрал из русских эмигранток. Я вырос на русских сказках, и язык знаю довольно не плохо, - сказал уже на русском Джон,- скажи, а ты не скучаешь по родной земле? Ведь ты был моих годов, когда уехал из России.
-Ещё как скучаю, - задумчиво сказал отец, - ну да ладно это всё лирика, поговорим о деле. Я слышал, у тебя не ладится с работой. Волтер на тебя злой.
-Да ты знаешь, надоело капаться в грязном белье.
-Хочешь, я переведу тебя в отдел политических новостей.
-Это не чего не изменит, я не могу писать по заказу.
-Но ты же сам выбрал эту профессию. Я давно предлагал ввести тебя в состав учредителей. Всё что тебе будет нужно это приходить раз в неделю на собрания акционеров, у тебя будет масса свободного времени, ты, наконец, создашь семью и порадуешь меня внуками.
-Ты не правильно понял меня папа, я не готов ещё становиться не мужем, не отцом и сидеть дома это не по мне.
-Так что же ты решил.
-Я хочу отправиться в Россию и написать там книгу, какую - ни будь удивительную историю, которая потрясёт весь мир.
-Почему именно туда?- у отца тревожно забилось сердце.
-Ну, в первых я знаю язык, во вторых я хочу побывать в тех местах, где ты когда-то родился, в третьих это идеальное место для поиска материала.
-С чего ты это взял.
-Толстой не живя в России смог бы написать Войну и мир?
-Да кем ты себя возомнил,- отец начал повышать голос.
-Ладно, папа, возможно, это неудачное сравнение,- не желая ссориться с отцом, перешёл на спокойный тон Джон, ты пойми, русская душа удивительна и не предсказуема. Богатая история и интересные люди.
-Ты представить себе не можешь, насколько там опасно.
-Уже давно не те времена.
-Только не для России.
-У тебя там осталось много друзей они мне помогут, если ты этого захочешь, но в любом случае я туда поеду. Хочешь ты этого или нет, я так решил - твёрдо сказал Джон.
Отец понял, что сына уже не чем не удержать, он справился с собой, не желая показывать беспокойство.
-Ну что ж дело твоё, ты уже взрослый. Я позвоню своему старому другу, предупрежу о твоём приезде он сейчас мэр в городе, где я родился, попрошу встретить и обеспечить тебе безопасность. Но пообещай надолго там не задерживаться.
-Обещаю папа,- Джон пошёл к выходу.
-Подожди,- отец протянул конверт,- это важнейшей материал, который должен выйти в вечерних новостях, я хотел его отдать тебе, но раз ты уже не работаешь, то будь добр занеси в редакцию.
-Конечно отец,- Джон вышел.
Хозяин корпорации остался один в своём кабинете. Предчувствуя не доброе, сердце у старого человека сдавило, в силу своего положения он давно не мог позволить себе проявлять слабость, но сегодня слёзы наполнили его глаза.

***

Фред собирался уже уходить, когда к нему заглянул Джон.
-Привет дружище, у меня для тебя хорошие новости.
-Вряд ли ты меня чем-то обрадуешь, меня сегодня уволили.
-И ты прямо так решил сдаться?
-Нет не прямо так, а вот так,- Фред скорчил рожицу пытаясь пошутить, но глаза выдавали его поганое настроение.
-Ладно, для начала посмотри, что я тебе принёс.
-Что это?
-Это новости, о которых мы узнаём первые, за счёт чего и процветаем уже двадцать лет. Кто первый владеет информацией, тот владеет миром.- Джон процитировал слова Волтера.
Друг развернул конверт, пробежался глазами по тексту.- Это невероятно Майкл Джексон умер.
-Что тут невероятного, ты разве не знал, что люди иногда умирают.
-Но откуда ты можешь это знать, тебе с небесной канцелярии позвонили?
-Понимаешь, дружище на корпорацию работает группа людей. Они выполняют деликатные поручения. Вступают в контакт, с прислугой, водителями, личными врачами наших звёзд. Заранее подыскивают на них компромат, и в последствии шантажируя, требуют любую информацию, касающуюся их хозяев, либо пополняют их счета за счёт корпорации, и эти вложения с лихвой окупаются, поверь мне.
-Вот это да,- Фрэд не мог поверить своим ушам.
-Информация верная, иди к Волтеру
-Спасибо Джон, но почему ты сам не воспользуешься такой сенсацией?
-Потому что ты мой друг Фред.
-Тогда я побежал?
-Прощай дружище.

Почему то именно прощай, а не до свидание вспомнил Джон.