Несколько рассказов из жизни учёного 11. Лекция

Посвящается весьма хвастливому профессору

Ироидий Ювенальевич ненавидел студентов, считая их недостойными того,
чтобы тратить на них драгоценное время. Почти академик ненавидел и сами лекции. Но увы, приходилось распинаться и гундосить два академических часа занудным замогильным голосом, навевающим на слушателей вполне законное чувство – провалиться в беспробудный сон, чтобы не видеть этого лысоватого в очках преподавателя в нелепом пиджаке, словно бы купленном в секонд-хенде или полученного с чужого плеча в подарок.
Почти академик поднялся со стула. Итак, написано для сегодняшнего дня достаточно.
Мерцающий экран монитора больше не манил, предстояла встреча с подрастающим поколением.
«Как же тяжело смотреть на туповатые рожи. – скривился Ироидий Ювенальевич, - им преподносишь на тарелочке с голубой каёмочкой знания, а они нос, видишь ли, воротят и норовят свои гаджеты выложить на стол и нагло вести переписку или что-то искать. Я бы простил, если бы искали мой роман, - здесь почти академик с умилением посмотрел на компьютер, где в глубинах винчестера в отдельной папке хранилось детище учёного – «Любовь с клыками», - читали бы. Я простил бы их, но они на переменах хихикают и чуть ли пальцем в меня не тычут. Ух, гады! Ничего, я на экзаменах отыграюсь, будете у меня гаджетами своими плеваться».
Ироидий Ювенальевич ухмыльнулся, очки сползли на кончик носа. Поправил и провёл рукой по остаткам волос.
«Эх, где мои семнадцать лет», - прошептал он и погрустнел.
Почти академик старался позабыть о своих детских и юношеских годах, годах унижения, когда его, будущего всемирно известного учёного, «шпыняли» кому не лень. Ладно бы словесно, он к этому привык. Но когда отпускали подзатыльники и с носа слетали очки, становилось обидно. В те минуты, тогда ещё Ирик, глупо улыбался и представлял, как он будет мстить обидчикам.
Спустя много лет, когда Ирика начали звать Ироидий Ювенальевич, он узнал, что в одной из групп учится отпрыск обидчика женского пола. Довольно смазливая девица с гладко зачёсанными волосами, переходящими в хвостик. Улыбалась теперь уже студентка очаровательно, но самое главное – не была глупой, а схватывала учебный материал на лету. Вот с ней почти академик намучился. Подвести под отчисление с первого раза не удалось.
У Ироидия Ювенальевича перекашивало лицо, когда на лекции он спотыкался взором о глаза девицы. Начинал сердится, от того что-то мямлить и нести такую чушь, что потом сам не мог вспомнить о содержании лекции. Ему всё казалось, что отец, тот самый детский обидчик, рассказал дочурке и о подзатыльниках, и о мокрых штанах, и о многом другом, о чём Ироидий Ювенальевич пытался безуспешно забыть.
Потом брала злость, что эта девица разболтает всей группе, а может быть, и всему курсу о детстве почти академика.
Ироидий Ювенальевич вынашивал планы, но почему-то они срывались. На экзамене почти академик не предполагал, что эта длинноногая девица в короткой юбке (притягивающей взгляд!) ответит на все вопросы билета и на множество дополнительных. И без запинки и всякого экания. Хотел поставить двойку, но испугался скандала и, скрипя не только ручкой, но и собственным сердцем, поставил четвёрку. Девица пожала плечами, под белой блузкой колыхнулись вполне созревшие женские груди, и пошла к выходу из аудитории, покачивая бёдрами.
У почти академика появилась тяжесть внизу живота, поплыли круги перед глазами. На миг заработала фантазия и он отчётливо увидел, как стройная обнажённая женская фигура выходит из двери и ей на замену в дверях появляется другая уже неуклюжая с открытым для окрика ртом и скалкой в правой руке. Ироидий Ювенальевич сьёжился до состояния испуганного ёжика и закрыл глаза, чтобы более не видеть грозный облик супруги. Но стало ещё хуже, почувствовал, как что-то тёплое потекло по бедру.
Почти академик вскочил тогда, прикрывая причинное место портфелем, кинулся к выходу.
- Через минуту приду, - кинул на ходу студентам и скрылся за дверью.
Хорошо, что на работе оказались запасные брюки, которые хранил с давних времён.
Ироидий Ювенальевич избавился от девицы, хотя считал так только он. Студентка по причине беременности ушла в академический отпуск и после него перевелась в другое Высшее учебное заведение. А почти академик так и остался в неведении, рассказала ли она окружающим о его позорном детстве или нет.
Но всё, пора идти на лекцию.