Любовь студента

ЛЮБОВЬ СТУДЕНТА.


Обращаюсь к тому, кто начнет читать эти строчки. Уважаемый читатель, задумывался ли ты над таким вопросом. Если сложить всё, что написано о любви за все годы с изобретения какой угодно письменности, начиная от шумерской клинописи. Через Гомера и Овидия, к Данте и Петрарке, а от них к Сервантесу и Шекспиру, и не забыть при этом Александра Сергеевича Пушкина, и всю классическую литературу ХIX-го века. И так до наших дней, заканчивая Степаном Щипачёвым, Ярославом Смеляковым вместе с Робертом Рождественским, и всё это сложить аккуратной стопочкой - какой высоты будет эта стопочка? Выше Эвереста, или не дотянет до этого уровня? Позволь, любезный читатель, и мне чуть-чуть увеличить эту стопу.
Итак, Москва, весна. Кто только до меня не описывал прелести московской весны. Саврасов нарисовал прилетевших грачей, Лебедев-Кумач написал про Москву майскую, которая красит нежным цветом стены древнего Кремля. Григорий Александров сделал лирическую кинокомедию о том, как всё перепуталось в красивой, нарядной, весенней Москве. Добавлять ещё что-то на эту тему, с моей стороны, было бы совершенным безумием.
Итак, весна в Москве, а если немного уточнить - Волоколамское шоссе. Совсем, рядом с тем местом, где Ленинградский проспект расходится на два широких рукава. Собственно Ленинградское шоссе, и Волоколамское шоссе. Москвич меня поймет, а иногородний пускай изучает карту столицы нашей Родины.
Именно в этом месте находится одна из крепостей науки - Московский Авиационный Институт (МАИ). В этом то – институте и довелось учиться моему герою - Коле. Он очень хороший парень.
В один из прекрасных апрельских дней, когда, по словам ещё одного замечательного москвича, Юрия Визбора "Лужи морем - асфальт перешейком" Коля решил в перерыве между лекциями, семинарами и лабораторными работами сходить пообедать.
Позволю себе сделать ещё одно не лирическое отступление. По другую сторону Волоколамского шоссе (относительно МАИ), располагалась столовая. В те годы такие заведения назывались ПНИ, для современного читателя поясняю - Пивная Напротив Института.
Любезный читатель, покорнейше прошу прощения, но именно с этим заведением ПНИ, у меня лично связанно одно воспоминание. Просто какой-то чёрт толкает под руку. Итак, пришли туда я, и два моих друга, взяли что-то напоминающее салат, и достали заветную бутылочку под названием "Московская особая". Это строжайшим образом в, те годы, запрещалось. Но, черт возьми, как сладок запретный плод. Только мы разлили эту бутылку, шепнули заветные два слова:
-Бабуля, возьми, - читатели, мои ровесники, я думаю, ещё не забыли значения этих слов. Для молодёжи опять поясняю. Пустая бутылка предназначалась уборщице, чтобы та не подняла шум по поводу незаконного распития спиртных напитков в не положенном месте. Пустая бутылка стоила тогда 12 копеек. Это были не самые плохие деньги, если учесть, что за рабочий день таких бутылок скапливался не один десяток. Мы не успели ещё поднять стаканы, как увидели руку в милицейской шинели, которая тянулась к одному из них. И тут же услышали вопрос обладателя этой руки.
-Что тут у вас налито?
-Вода, товарищ старшина.
Рука, крепко захватившая наш стакан, поднесла его к своему рту, и влила туда всё содержимое.
Дорогой читатель, ты видел, как люди пьют воду? Вот точно так, обладатель руки в милицейской шинели вылил наш стакан водки в свое горло. Старшина не поморщился, ни крякнул, не сделал ничего такого, что делают обычные мужики, выпив стакан, далеко не самой качественной водки. Он поставил пустой стакан на стол и сказал:
-Вода.
Больше он нас не замечал, и мы поняли, что своё тот старшина милиции взял. Так сказать, натурой.
Ну, хватит отступлений. Коля, пересекая Волоколамское шоссе, не обращая никакого внимания на сигналы светофора, а может, и не было тогда там светофора вообще, перепрыгнул здоровую лужу, увильнул из-под капота какого-то железного ящика на четырех колесах, услышав при этом крепкие "дружеские" выражения, влетел на тротуар. И тут Коля наткнулся. Нет не на столб, ни на забор, ни на трамвай. Он ощутил что-то мягкое, теплое, очень хорошо пахнувшее. Для того чтобы это приятное не упало, Коля крепко обнял, и прижал это к себе. Секунды через две, может быть три, Коля понял, что обнимает человека. И не столько человека, сколько молодую, красивую девушку. Так сама судьба сама попала в Колины объятья.
Не почувствовав сопротивления со стороны девушки, Коля еще крепче прижал ее к себе. Было ясно, что девушке это нравится. И тогда Коля произнес те заветные слова, которые определили его дальнейшее поведение на многие годы вперед. Любезный читатель, ты думаешь, что Коля произнес «Я Вас л…», и далее по тексту. Нет, слова были совсем не те, но не менее значительные.
-Девушка, пойдемте в ПНИ, - и услышал в ответ.
-Охотно.
Всю дорогу от места столкновения до ПНИ, Коля, бормоча извинения, напряженно обдумывал сложившуюся ситуацию. Кто она такая, эта незнакомка, это раз. Хватит ли у него денег, чтобы угостить ее, это два. Хотя стипендию вчера выдали, но значительная часть ее улетучилась в тот, же день, а точнее ночь, в общежитии. Нет, Коля был москвичом, и жил вместе с родителями, но у него были и друзья, которые жили в этой знаменитой общаге на улице Константина Царева. Студенты-маевцы хорошо знают это «святой» дом. Был к тому же и третий вопрос. Хотя в начале этой миниатюры было сказано, что Коля спешил в ПНИ покушать – это, на самом деле, было не совсем так. Там его ждали два друга с той самой заветной бутылочкой «Московской особой», чтобы поправить здоровье после бурной ночи. Он не был закоренелым пьянчугой, упаси боже. Но традиция требовала хорошенько обмыть стипендию, дабы и в дальнейшем она никогда не кончалась. Все эти мысли настолько назойливо крутились в его голове, что он даже не догадался спросить, как зовут незнакомку, а про то, чтобы представиться самому, вообще позабыл.
Минуты через четыре, или пять Коля вместе с девушкой добрался до заветной ПНИ. Там уже его ждали друзья, назовем их Витя и Саша. На столе стояли три тарелки с салатами, и что-то такое, что при хорошем воображении, могло напоминать второе блюдо, и обязательно – компот. Данный напиток всегда брался в этом заведении, но не для того чтобы быть выпитым. Его можно было и вылить. Компот требовался из-за стаканов, в которые наливалось нечто более существенное. Витя и Саша несколько смутились, увидев, что Коля пришел не один. Заранее они об этом не договаривались. Будь это незнакомый парень, то никакого смущения не было бы. Ну, разлили бы на четверых – немного поменьше бы досталось каждому, это не беда. Парни тоже были не теми алкашами, когда «лишний рот – трагедия». А, вот как быть с прекрасной незнакомкой – этого парни не могли понять. На салат, и условное второе у всех троих, без сомнения, денег хватило бы, но как предложить девушке «Московскую особую». Вот в чем был главный секрет.
Первым от смущения пришел в себя Саша.
-Николай, сколько можно тебя ждать, и потом заранее надо предупреждать, что придешь не один.
Моему Коле ничего не оставалось делать, как опять начать извиняться, теперь уже не только перед девушкой, но и перед своими друзьями, что еще шесть минут назад он шел сюда, действительно, один. Витя вовремя прервал его, иначе этому процессу не было бы конца.
-Кончай свои извинения. Ты лучше представь нам свою спутницу, да не забудь и нас представить ей. Что стоишь, как столб?
Только сейчас до Коли дошло, что он не знает, как зовут того человека, которого он чуть не снес в своем отчаянном прыжке, избегая встречи с очень хорошими ребятами из института имени Склифосовского.
-Девушка, как Вас зовут, - бросаясь, как в омут головой, изрек Коля, завершив свои бесконечные извинения.
- Нина, - без всяких затей произнесла девушка, и очень дружелюбно посмотрела на всех присутствующих, а Колю одарила особым взглядом.
- Это Витя, это Саша, - выдавил из себя Коля, при этом показал с точностью наоборот.
Тут Витя не выдержал.
- Николай, ты совсем плохой, что ты делаешь. Если так ты будешь отвечать на завтрашнем семинаре, то я тебе не завидую. Придется исправлять твои ошибки. Витя – это я, а рядом со мной сидит Саша. Сейчас я принесу еще один стул, и Нина сможет, наконец, присесть рядом с нами.
Это он сделал незамедлительно, и Нина нашла свое место в этой теплой компании Витя и Саша деловито принялись обсуждать, что им теперь делать. Всплыло предложение «мухой» слетать в соседний магазин за чем-то «сухеньким», но Нина спросила, а что у них уже есть с собой. Пришлось признаться, что кроме «Московской особой» нет ничего. Саша, даже не поинтересовавшись, что хочет Нина, принес и салат, и сомнительное второе, и даже пресловутый компот, который тут же отправился по своему назначению, то есть в раковину.
На вопросительный взгляд Вити, Нина положительно кивнула головой, только скромно проговорила.
- Мне совсем чуть-чуть.
Коля все это время, по своей говорливости, мало, чем отличался от мороженой трески, что лежала на прилавке в соседнем магазине. После того, как было налито и выпито, надо заметить, что Нина только поднесла к губам свой стакан, и едва их смочила этим «благородным» напитком. Ребята же осушили свои стаканы до дна. После чего все налегли на салат. Немного поработав челюстями, Нина решила взять в свои руки инициативу.
- Итак, вы, как я понимаю, протираете свои штаны в МАИ, а я протираю свои юбки в Пищевом институте на втором курсе. Факультет «Инженер-технолог мясной промышленности». Учусь делать колбасу. А, вы кто такие.
Парням стало ясно, что Нина в достаточной мере девушка не робкая, компанейская, и к тому же их коллега. После выпитого, к Коле вернулся дар речи, и он произнес свои первые связанные слова.
- МАИ, это совершенно верно, факультет «Системы управления летательных аппаратов», четвертый курс.
Далее пошел обыкновенный студенческий треп, который возникает среди студентов любых институтов от МГУ до «Арбузолитейного». Его пересказывать, как мне кажется, нет особого смысла, но общий абрис обрисовать, я полагаю, можно. Во всех без исключения ВУЗах изучали такие предметы: Диамат, истмат, историю КПСС, Научный коммунизм. Именно про изучение этих предметов среди студентов и ходило максимальное количество баек и анекдотов. Кроме того, во всех институтах были, да и сейчас существуют, одинаковые должности: Ректор, Декан, Зам. Декана, Зав. Кафедрой. Если Ректор для студента был кем-то, вроде небожителя, то все остальные должностные лица были максимально приближены к моим друзьям. Перемыванием косточек вышеупомянутым лицам они и занялись. Не были забыты, и перечисленные выше, учебные дисциплины.
Пока компания студентов занималась мытьём этих самых косточек, следует сказать несколько слов о главных героях. Про Колю я уже сказал, что он хороший парень. Поверьте, я ничуть не погрешил против истины. Достаточно высокого роста, почти 180 см., на вид, весьма, спортивный, хотя со спортом был только знаком со стороны, но нужные результаты, когда это требовалось, показывал без особого напряжения. Не могу сказать, что он был душой любой компании, но никогда не испортил, ни одну из тех, куда его приглашали, или он сам случайно попадал. В деканате на него "зуб" не точили, стипендию получал регулярно, за исключением одного неприятного случая на четвертом семестре. Но тут он был, почти, не виноват. Всё это произошло из-за злодейки Катерины, с двигательного факультета. Красивая была - стерва. Вот Коля и втюрился до последней бессознательности. Дело, между прочим, тоже было в апреле, как и сейчас. До самой сессии она Коле морочила голову. И только, когда уже начались первые зачёты, Коля понял, что ей от него требовались, всего то – лишь, все конспекты по Научному коммунизму. Примерно, за неделю до зачета по этому треклятому коммунизму Коля договорился с Катей о свидании в общаге, в комнате, где жил Витя. Витя со товарищи, что проживали там, был изгнан заранее. Коля тщательно подготовился к встрече. Было припасено "сухонькое", конфеты, в магнитофон была вставлена катушка с любимыми Катей Битлами, хотя сам Коля к ним относился более чем спокойно, извините за мелкие подробности, не были забыты, даже контрацептивны. Всякое могло случиться. Катя опоздала минут на десять, что для девушки, вполне простительно. Едва открыв дверь, она с порога спросила.
-Конспекты принёс? - и когда Коля ей протянул эти проклятые конспекты, она, выхватив их, деловито пролистала, сказав при этом.
- Отлично, то, что надо, - положила тетради в сумочку, и уже закрывая дверь, безразличным голосом, бросила.
- Прощай, милый.
Разве после этого не рухнет весь мир, какие тут могут быть Основы Теории Цепей (ОТЦ). Ты сам весь оказался опутанный цепями недоверия, подозрительности ко всем, и ко всему. Да ещё проклятая Катька никак не хотела уйти из души. Хорошо, что друзья из общаги помогли, тот же Витёк, вы уже познакомились с ним. С горем Коля справился с помощью друзей, но один семестр "товарищ Замдеканов" оставил его без стипендии. Причина, я думаю, понятна - хвост по ОТЦ. Пока в жизни Коли это была единственная неприятность. А, так, казалось, что солнышко светит только для него одного, воробьи чирикают исключительно от радости встречи с ним, любимым, и, вообще, жизнь вертится только вокруг него одного.
Теперь немного о Нине. О ней у меня сведений несколько поменьше. Но для начала внешний вид. Ну, как может выглядеть девушка в 20 лет? Конечно, замечательно. Среднего роста, стройная, женские формы видны отчётливо, и выглядят, весьма соблазнительно. Личико - привлекательное, косметикой не обезображено, и, потому смотрелось, вполне, естественным. В этот день на ней было одета симпатичная кофточка, не совсем простая юбка, чем она была не совсем простая, сказать не могу, но что-то привлекательное в ней было - это точно. Сверху плащ-болонья довершал наряд. Да ещё одна маленькая деталь - яркий шарфик на шее. Таким был её внешний облик, попавший в объятия Николая. Из истории её жизни, я знал следующее. В свои двадцать лет она ещё не переживала сильных волнений, и глубоких чувств. Конечно, ребята крутились рядышком, с одним из них, ещё на первом курсе несколько раз она целовалась в парке Покровско-Стрешнево, но потом всё очень быстро прошло. Сейчас она даже с трудом могла вспомнить, как его зовут. Нет, когда целовались, тогда было очень приятно и возбуждающе. Из более ранних мальчишек могла припомнить только нахала - Володьку из 10-го Б. Сама она тогда училась в 9-м классе. Володька на каждых школьных танцульках, обнимая её за талию, старался опустить свою шаловливую ручонку ещё ниже, но она спокойно и терпеливо возвращала её на место. Но, когда ей это окончательно надоело, то она, мило улыбаясь, тихо сказала.
- Ещё раз сунешь свою шаловливую ручонку туда, то получишь по морде, - Володька всё понял, и очень быстро исчез с её горизонта.
Как студентка, она о "красном" дипломе не мечтала, добросовестно училась делать колбасу, и в деканате, за свои четыре семестра проблем не имела.
Но, вот все косточки оказались перемытыми, темы общих разговоров были исчерпаны. Саша и Витя поняли, что здесь вот-вот могут оказаться лишними. Они дружно поднялись, хлопнули Колю по спине, склонили свои головы перед Ниной, и, не проронив более ни слова, покинули ПНИ. Вслед за ними из гостеприимной столовой ушли и Коля с Ниной.
Для них наступил тот момент, когда любая мысль о продолжении сегодня учебного процесса явилась бы кощунственной. Мило болтая, они пошли в сторону станции метро "Сокол", подальше от всех "Храмов науки". Коля полностью освободился от своего ступора, и, как правильно оценили Нина, оказался очень интересным парнем, и не только внешне. Теперь темы их разговоров перешли на обсуждение последних событий в мире кино, литературы.
Придется сделать ещё одно отступление. Начались эти события в середине 60-х годов прошлого века. Знаменитая "хрущевская" оттепель, хотя и была на излёте, но последующий "застой" ещё только начинал маячить на горизонте. Культурная жизнь в Москве была весьма активна, и любой, уважающий себя студент, был обязан быть в курсе всех этих событий. Толстые литературные журналы "Москва", "Новый мир", "Иностранная литература", да к ним ещё журнал "Юность" были обязательны для любого молодого человека, если он не хотел выглядеть невеждой. А там театры, кино, в особенности последний фильм Леонида Гайдая "Приключения Шурика, или операция "Ы". Вторая новелла - это же про них.
Вот за такими разговорами, они и не заметили, как уткнулись в Манежную площадь. Побродив ещё немножко по Александровскому саду, Коля и Нина воочию, убедились, что и в апреле наступают сумерки. Нина, случайно глянув на часы, которые показывали уже одиннадцатый час ночи, испуганно пискнула.
- Мне давно уже пора быть дома. Предки скандал поднимут, - она была хорошей дочерью, и без особой нужды старалась не беспокоить этих самых предков.
После такого писка им ничего не оставалось другого, как кинутся в метро. Надо сказать, что жила Нина, по тем понятиям, у чёрта на рогах. Где-то за Абельмановкой. Это на метро, до Таганки, а потом ещё на автобусе. Коля мужественно вынес весь этот путь, и, оставив Нину, у её дома, предварительно взяв номер телефона, кинулся бежать на последний автобус в сторону центра. Сам он жил не далеко от Киевского вокзала, на Большой Дорогомиловской улице.
Всю дорогу домой, он думал, чем и как покорить Нину. И тут его осенило. Катька-стерва была сражена билетами в "Современник", но с "Современником" было проще. Тот уже работал несколько лет, и достать билеты было, хотя и трудно, но можно. Это, конечно, сработает, но не столь эффектно, как хотелось бы. "Таганка" - это был бы класс, но как туда пробраться. Достать билеты - о такой фантастике не мог даже мечтать в самых фантастических романах Иван Ефремов. Но, люди каким-то способом достают, театр каждый вечер битком набит. Цель, однако, была поставлена, а значит должны быть изысканы средства для достижения этой цели. И вот тогда в его напряжённом мозгу возник облик Димки, балбеса и комсомольского активиста из параллельной группы. Ещё когда его прорабатывали на факультетском бюро ВЛКСМ за хвост по ОТЦ, Димка не слишком лютовал, и тогда всё окончилось простым замечанием. По спецпредметам Димка еле-еле тянул, до сих пор не мог толком понять, зачем в приёмнике нужен гетеродин, хотя, по мнению Коли, это было понятно ещё "коню в XVII веке". По слухам Димка мог много чего достать. Коля несколько раз делал за него лабораторные работы, сделал за него пару несложных курсовых. Денег он с него не брал. Довольствовался кружкой пива, иногда бутылкой "Столичной", которую все вместе и распивали в общаге. Но сейчас был особый случай. Уж больно приглянулась ему Нина, это тебе не стерва Катерина.
На следующий день, отловив Димку в коридоре, Коля спросил его.
- Вам задание на курсовой по передатчикам выдали?
- Да, только получил, а, что?
- Слушай моё предложение. Я делаю тебе расчетную часть, в черновике рисую блок-схему и принципиальную, и набрасываю краткие тезисы пояснительной записки. О роли очередного пленума ЦК КПСС сам добавишь, - не удержался, чтобы не съязвить Коля. Он знал, что это для Димки был королевский подарок.
- Ты за всё это через неделю достаёшь мне два билета на Таганку, на спектакль "10 дней, которые потрясли мир", за билеты я плачу, и ещё, обо всём этом ты молчишь, как рыба об лёд. Согласен? - Коля заранее знал, что Димон согласится. Никто другой на всём факультете ничего подобного для него не сделает.
- Через неделю после билетов, ты получишь всё, что я тебе только, что пообещал.
- Ну, Коля, Таганка, да ещё такой спектакль. Я сам ещё не был.
- Не заливай, я слышал, как ты расхваливал Высоцкого в роли Керенского, - Дима знал, что Коля говорит правду. По горкомовской броне Дима уже был на этом спектакле.
- А принципиальная схема будет с номиналами?
- Да, со всеми номиналами и намоточными данными на все индуктивности, - это было уже за пределами всех мечтаний. Димке не оставалось ничего другого, как согласиться.
Придётся сделать ещё одно отступление, чтобы молодой читатель меня понял. На одно место в космическом корабле "Восток" кроме Ю. А. Гагарина, на окончательном этапе, претендовало ещё пять человек. На один билет в Театр на Таганке, именно на этот спектакль, в те годы претендентов было в сто раз больше. На все остальные спектакли, ну чуть-чуть поменьше, человек на десять. Если ты говорил, что смотрел "10 дней, которые потрясли мир", то это означало две вещи: либо ты такой врун, что барон Мюнхгаузен просто в сторонке "нервно курит", либо ты живешь на соседнем облаке рядом с небожителями. Вот ради чего Коля взял на себя такой каторжный труд.
С Колей стало более-менее ясно. Он поставил себе цель, нашел средство для её достижения, и устремился к ней. А, как же Нина? Она вошла в подъезд своего дома, поднялась на свой этаж, и, стараясь не шуметь, прошмыгнула в свою комнату. Там её ждали, ещё не спящие, мама и сестрёнка Надя. Увидев Нину, мама, молча, глазами показала на часы. Стрелки показывали за полночь. Нине ничего не оставалось делать, как виновато пожать плечами, и улыбнуться маме такой улыбкой, после которой маме ничего не осталось другого, как махнуть рукой, встать с кресла, и сосем не грозно спросить.
- Кушать будешь, или сыта любовью?
- Сыта, мама, - вспоминая при этом, что последний раз перекусила в той самой ПНИ. Мороженое и стакан газировки не в счёт.
Мама, взглянув ещё раз на своих дочерей, пошла в свою комнату, и спустя некоторое время, девочки услышали сонный голос отца.
- Вернулась, гулёна?
- Вернулась, спи! - и больше из той комнаты не раздалось ни звука.
Надежда, она училась в 8-ом классе, стала приставать с вопросами: Кто он такой, как его зовут, да, что они делали, но Нина резко, но не грубо оборвала её.
- Спи, мне завтра, нет уже сегодня, вставать в шесть утра. Имей, совесть. Потом, как-нибудь расскажу.
Хотя Нина уснула, точно провалилась в сон, но мыслишки продолжали будоражить красивую головку.
Мысль первая. А, нужен ли мне этот Коля? Ответа на этот вопрос у неё не было. Но, что-то подсказывало, что может быть и, нужен.
Мысль вторая. Если, нужен, то, как себя вести с ним. За всё это время Коля был очень тактичен, не позволил себе ни одного неприличного движения, жеста, выражения. Очень бережно и нежно обнимал за талию, когда она отстранялась, не делал даже намёка, чтобы силой привлечь к себе. Это Нине очень понравилось. Проскочила даже мыслишка дать Коле понять, что он может вести себя ну совсем чуть-чуть посмелее. Но это можно будет сделать в следующий раз. Но будет ли этот следующий раз?
Мысль третья. А, нужна ли она сама Коле? Тут тоже ответа не было. Это станет понятно либо уже сегодня вечером, либо завтра.
Ну, а затем все мысли окончательно покинули Нинину голову, и крепчайший сон охватил её.
Ровно в шесть утра треклятый будильник завел свою песню, и был, тут же прихлопнут, но своё чёрное дело успел сделать. Быстренько собравшись, чмокнув маму в щёку, Нина поспешила продолжать учиться делать колбасу. В аудитории её встретила подруга Лена.
- Нин, куда ты вчера пропала после обеда. Я тебя обыскалась. Мы же договорились подготовиться к семинару. Ты, что забыла?
Ну, разве расскажешь этой отличнице про ПНИ, про умную беседу с человеком, который едва тебя не снес с ног, и, как приятно было чувствовать себя в его крепких объятиях. Ничего эта Ленка не поймет. Пришлось отделаться общей фразой.
- Да, понимаешь, появилось одно срочное дело, - на, что Лена недовольно фыркнула, и произнесла.
- Ну, не хочешь - не говори, - тут в аудиторию вошел преподаватель, и началась лекция.
Все лекции до обеда, Нину не покидала одна мысль. Расставаясь вчера, они не договаривались встретиться сегодня, Коля обещал лишь позвонить вечером. А, вдруг? Только закончилась последняя перед обедом лекция, Нина направилась в гардероб, не слыша, как её окликнула Лена.
- Нина, пойдем в столовую, - но Нина точно знала, в какую столовую она пойдет.
Накинув свою "болонью", Нина неторопливо направилась в сторону ПНИ. Расчёт оказался верным на 100%. На полпути к цели она увидела Колю, и сразу нашелся ответ на ночную мысль № 3. Она нужна Коле, но тут, же возникла мысль № 4, а насколько долго она ему нужна. Но от этой мысли она отмахнулась тут же, ей не хотелось сейчас, даже думать об этом. Не мешайте ей радоваться встрече с человеком, которому она нужна. Но ночная мысль № 1 ещё ждала своего ответа.
Как только Коля увидел Нину, ему показалось, что воробьи зачирикали в два раза веселей. Её появление означало, что интуиция его не обманула. Она должна была появиться, именно здесь, и именно сейчас. И она появилась именно здесь, и именно сейчас.
Они направились в уже знакомую нам столовую. Сейчас она была для них только столовой, и ничем иным. За обедом обсудили вчерашнюю встречу, поболтали ещё о том, о сём, и договорились встретиться после лекций.
Так начались их регулярные свидания. Я думаю, что нет смысла подробно описывать каждое из них. Все мы прошли через это, ну, а кто ещё не прошёл, у того это впереди. Эти свидания у каждого свои, но и у всех них есть общие черты.
Ровно через неделю Димка достал билеты на Таганку. Для этого ему опять пришлось задействовать свои связи в Горкоме ВЛКСМ. На страницах этого рассказа мы больше не встретимся с этим балбесом, и комсомольским активистом Димоном, простите, Дмитрием Павловичем. После окончания института, он был распределён в Министерство Радиоэлектронной промышленности, и вышел на пенсию с должности начальника управления этого министерства.
Когда Коля показал Нине билеты, то она взвизгнула от восторга и удивления. Вот и нашелся ответ на ночной вопрос № 1, а, следовательно, и на вопрос № 2. В этот момент она решила, что если Коля и не Господь Бог, то, по крайней мере, его третий заместитель.
Сестрёнка, узнав, что Нина пойдет в Такой Театр, заскулила, что и она тоже хочет. В ответ на её скулёж, Нина сказала.
- В Таком Театре сопливым девчонкам до шестнадцати лет делать нечего, - Это она так сказала нарочно, поскольку Надежде было пятнадцать с половиной. И в ответ услышала прямо в духе Тоси Кислициной, героини фильма "Девчата"
- Ну, погоди, Нинка, ты ещё попросишь, чтобы я прикрыла перед мамой твои проделки, - хотя и сама не знала, какие проделки надо прикрывать.
После Таганки, недели две, Нина во всех подробностях рассказывала подругам об этом спектакле. Об этом спектакле можно было говорить и больше. Но, ей запомнились на долгие годы, глаза толпы, когда она, вместе с Колей вышла из метро. В этих глазах была вся гамма чувств: мольба, просьба, восхищение, зависть, и жгучая ненависть, и не одного равнодушного взгляда.
Коля завоевал сердце Нины окончательно. Жизнь вошла в размеренную колею, свидания, объятия, и с каждым разом всё крепче и продолжительней, ласковые и страстные поцелуи, то где-нибудь в парке, то в кинотеатре, или "Сокол", или "Ленинград", то ли в общаге на Царева. Проскочили первомайские праздники, которые были отмечены в общаге, в комнате Вити. А следом за ними нагрянула летняя сессия. Свидания в это время стали реже и короче, но зато более пылкими и страстными. Но вот и сессия позади, Коля стал студентом пятого курса, а Нина, соответственно третьего. Наступила блаженная пора – каникулы.
И тут, счастье улыбнулось моим влюблённым. В профкомах обоих институтов оказались путёвки на турбазу "Селигер", и, причём в одно и то же время. Читатель, конечно, имеет полное право сказать Автору.
- Это Вы, голубчик, притянули за уши. Таких совпадений не бывает, - я не стану спорить с таким недоверчивым Читателем. Только попрошу его или посмотреть ещё раз кинофильм "Добровольцы", или прочитать одноимённый роман в стихах Евгения Долматовского. В жизни ещё не то бывает, никакой писатель не придумает.
Коля и Нина, каждый в своём институте, активно приступили к осуществлению заветной цели. Прожить вместе пятнадцать дней, и чтобы никто не мешал. Для этого стоило потрудиться.
Коля пошел напролом, узнав, что путёвками заведует аспирант, который не отказывается от подношений, да к тому, же и не дурак выпить, Коля поставил две бутылки "Столичной", и путёвка была у него в кармане. Нина поступила, примерно, так же, но более тонко. Она знала, что в Профкоме есть одна молодящаяся дама, которой далеко за..., но тщательно это скрывающая, что она падка на самую примитивную лесть, и гоняется за самыми модными фасонами платьев, кофточек, и юбок. Нина дня три крутилась возле неё, восхищаясь её причёсками, внешним видом, и, вообще, всем, чем можно было восхищаться. Затем, достав через подруг выкройку чего-то самого-самого модного, предложила этой даме поменять выкройку на одну путёвку на турбазу "Селигер" с такого-то числа. Поскольку этой даме было всё равно, поедет ли Нина, или какая-нибудь Вера, то желанная путёвка, как вы понимаете, досталась Нине.
Итак, быстрые сборы, "500-весёлый" поезд до города Осташков, чуть-чуть автобусом - вы на турбазе "Селигер". Хотя соответствующих штампов в паспортах Коли и Нины не было, с помощью "Его Величества Червонца" их поселили вместе, в одной комнате. Спрашивается: "А, что ещё им было надо? Отвечаю - ничего!
Надо заметить, что вся турбаза была заполнена, исключительно, студенческим народом. Примерно, половина из них были такие же влюбленные, как Коля и Нина, для которых наступили "безумные" дни любви и отдыха. Погода никак не препятствовала этим двум занятиям. Они купались, кувыркаясь в воде, загорали, катались на лодке, играли в волейбол. Коля поставил несколько удачных "колов" в атаке, да и Нине удавалось порой вытащить безнадёжные мечи в защите. Коля даже пытался рыбачить, но из этой затеи ничего не вышло. Вместо того чтобы смотреть на поплавок и молчать, Коля смотрел на Нину, и они весело смеялись над чем-то, понятным только им двоим, а рыба хихикала над ними, и ловко соскальзывала с крючка. Они затевали литературные диспуты, и даже чуть не поругались из-за Ивана Денисовича. Нина принимала его таким, как написал Солженицын, а Коля принялся анализировать его поступки, ему показалось, что тот слишком суетится, выискивая себе какие-то мелкие блага. Но оба, в своём споре, смогли во время остановиться, и он угас сам собой. Но самое главное, они могли предаваться любви в любое время дня и ночи, и никто не мог им помешать в этом деле. Пятнадцать дней пролетели, словно, миг. И снова наступили московские будни, короткие свидания, и в воздухе повис вопрос: "А, что же дальше?"
Незаметно подошёл сентябрь, а вместе с ним и новый учебный год, и картофельная эпопея. Коля поехал в один колхоз, а Нина, соответственно в другой, но пару раз за этот месяц им удалось встретиться. Это были очень жаркие встречи.
Но все вернулись домой, жизнь опять вошла в накатанную колею, и перед Колей вновь возник тот самый вопрос: "А, что дальше?" Нина пока ни на чем не настаивала, но было понятно, что и она задаёт себе тот же вопрос. И тут опять помог Его Величество Случай. Где-то ближе к новому году, Колина мама получила письмо от своего брата, который писал, что завербовался работать на север сроком на пять лет, желая заработать «хорошие» деньги. До этого он жил в Москве в районе Октябрьских полей. Завербовавшись, он сумел устроить так, что комната в коммунальной квартире осталась за ним, и поэтому, чтобы она не пропала, он просил присмотреть за ней. Коля, мгновенно сообразив, что это может быть хоть каким-то, но выходом в его положении, тут, же предложил свои услуги. То есть изъявил готовность пожить в этой комнате, мотивируя своё желание тем, что она находится гораздо ближе к институту. Родители согласились с этой аргументацией, и Коля переехал жить в комнату на Бульваре генерала Карбышева. На ближайшем свидании Коля привёл Нину в свою, как он называл, каморку, и предложил ей остаться у него. После некоторых раздумий, и серьёзного разговора дома со своими родителями, Нина приняла его приглашение. В новогодние праздники она, уже на правах хозяйки встречала гостей.
Следует отметить, что Нина, в основном, вращалась в кругу друзей Коли, и не выражала желания знакомить Колю со своими подругами. Это объяснялось двумя причинами:
Первая. Будучи в достаточной мере практичной девушкой, и хорошо зная своих подруг-хищниц, она стремилась огородить Колю от их влияния.
Вторая. Заранее зная, что и в окружении Коли могут оказаться такие же "акулы", она, по мере сил, старалась держать ситуацию под своим контролем.
Вот поэтому, и этот Новый год, и все остальные праздники и значительные события, Нина проводила в обществе друзей её Коли, что вполне его устраивало. Да, Нина оказалась ревнивой девушкой, что ж нам придётся принимать её такой, какая она есть. Правда, её ревность не доходила до крайностей, но она строго присматривала за Колей, тем более что с нового года у неё началась почти настоящая семейная жизнь. Не хватало только долгожданного штампа в паспорте.
Спустя два - три месяца после начала такой жизни, Нина сама завела разговор об этом штампе. На слабые отговорки Коли, что и без него им хорошо живется, что они и так любят друг друга, Нина решительно заявила.
- Коля, всё, действительно замечательно, но я хочу иметь нормальную семью, а в дальнейшем и детей. Любовь от этого не убудет, - под напором её доводов, Коля сдался, и поднял руки вверх.
Спустя определённое время в их паспортах появились те самые заветные штампы, которые говорили о том, что закончился "букетный" период их любви, и началась обычная семейная жизнь. Конечно, в такой жизни есть определенные плюсы, а именно, не надо бегать на свидания, мокнуть под дождём, просить друга Витю освободить на пару часов комнату в общаге. Кстати, последнее время это удавалось с большим трудом. У Вити были свои проблемы, и он не раз говорил об этом Коле. Для Нины замужество значило, может быть, больше, чем для Коли женитьба. Из молодой девушки, она стала молодой женщиной. Это уже для неё означало, почти по Гегелю, переход количества в качество.
Но это событие принесло и много неудобств.
Для Коли - уже не посидишь всю ночь в общаге за преферансом, со всеми положенными в таком случае ритуалами; как-то поднятием рюмочки после сыгранной "восьмерной", или "мизера", не важно – сыгранного или нет. Не подмигнёшь симпатичной девчонке, особенно если Нина рядом. Она следила за этим особенно строго. Финансовые вопросы, о которых ранее Коля почти не задумывался, встали на своё законное первое место. Студенческой стипендии, при наличии молодой жены, стало явно недостаточно. Пришлось задумываться о какой-то подработке. Если Коля задумывался о какой-то проблеме, то сразу же искал пути её решения. Выход был найден достаточно быстро. То, что он делал для балбеса Димы за просто так, ну, максимум за билеты на Таганку, можно было делать за деньги. Так Коля принялся обрабатывать лабораторные работы, и рассчитывать курсовые проекты всем, кто не мог, или не хотел делать этого сам. В принципе, Нина не возражала, но то, что среди тупиц, и лодырей было много молодых и красивых девчонок, её не очень устраивало. Заказчики обоих полов частенько приходили к ним домой. После ухода какой-нибудь дурехи, Нина устраивала Коле небольшой скандальчик за то, что он слишком тесно прижимался к ее выпуклостям. Ревность делала своё черное дело. Так впервые в их отношениях появились первые, мелкие трещинки.
У Нины так же появились новые заботы и ограничения. Подруги, с которыми приятно было поболтать, перемыть косточки знакомым, отошли на второй, а то и третий план. Из института теперь приходилось в первую очередь бежать домой, благо дом теперь был рядом, и думать, чем накормить мужа. Это раньше можно было спокойно пройтись по магазинам, и купить что-нибудь такое, без чего, в принципе, можно было и обойтись. Таковой оказалась обратная сторона любви и семейной жизни. Но Нина не унывала, она занялась любимым делом каждой молодой женщины – устройством своего семейного гнёздышка. Шторы, занавески, кастрюльки, сковородки, и весь тот мелкий семейный скарб, без которого она не мыслила домашнего уюта. Однажды, на досуге, Коля подсчитал примерные расходы на весь этот уют, и получилась сумма, значительно превышающая их общий бюджет. На его вопрос - откуда такие деньги, Нина ответила, чтобы он не забивал себе голову пустяками. Нина, же не была круглой сиротой, ну, какая мама не поможет дочери наладить домашний уют.
Но, довольно о грустном. Жизнь прекрасна, даже семейная. За неё можно и заплатить некоторыми неудобствами. Они, по-прежнему продолжали интересоваться культурной жизнью, ходили в театры, на выставки, и спорили по поводу увиденного, и прочитанного.
Описывать в подробностях семейную жизнь моих героев не входит в мои планы. Далее разрешите продолжить несколько схематично.
Пятый курс для Коли подошёл к завершению, следом за ним и преддипломная практика, и сам диплом, и вот Коля уже инженер, и распределён в один из НИИ. Отработав в этом НИИ положенный срок, Коля нашёл место в той воинской части, где я и познакомился с ним. Он стал моим первым непосредственным начальником. Замечу, между прочим, Николай Иванович был весьма не плохим начальником. Классный специалист, хорошее чувство юмора, никакого занудства. Бывали, конечно, и лучше, но бывали и много хуже. Но рассказ не об этом.
Новый коллектив, новые друзья, новые увлечения. Никто сейчас уже не может сказать, откуда среди наших сотрудников появилась эта любовь - носиться на моторных лодках по подмосковным водоёмам, но Коле это занятие понравилось. Между собой мы, то есть все остальные, называли эту группу катерников - любителями "Водномуторного" спорта. Судя, по реакции, и рассказам самого Николая, Нина не слишком одобряла это его увлечение. Так появилась ещё одна, но заметная трещинка в их отношениях. А, время продолжает свой бег, события продолжают разворачиваться. И в один не самый прекрасный день, Коля пришёл на работу с раздувшейся щекой. Не знаю, как это называется на «птичьем», медицинском языке, но в народе это называют "флюс". Даже сам начальник нашей большой группы, приказал Коле отправиться к стоматологу. Ничто не предвещало, что этот визит к зубному врачу станет таким же судьбоносным, как тот прыжок из-под железного ящика на колёсах, что мчался по Волоколамскому шоссе в начале моего рассказа.
На приём Коля попал к врачу-стоматологу Татьяне Ивановне. Врач она была хороший, это я сам не раз испытал на себе. Перед тем, как начать лечить зубы, или ещё что-то, что есть во рту, она вкалывала всё, что положено в таких случаях, но было у неё ещё одно самое сильное обезболивающее средство. Она говорила так:
- Если будет очень больно, люди мы взрослые - не стесняйтесь, держитесь за мою коленку, - и знаете, уважаемый читатель, помогало. Сам испытал.
Коле она, конечно, тоже предложила это средство, и оно ему очень понравилось. Да, и сама Татьяна Ивановна - тоже. Женщина она была разведенная, правда, был у неё сын, примерно, четырёх лет. Внешность она имела самую привлекательную, но писаной красавицей её назвать было нельзя, однако, какая-то "изюминка" в ней была. Для своих 30-ти лет, с маленьким "хвостиком", она выглядела очень и очень. Возможно, именно на эту "изюминку" и клюнул мой герой.
Я уже говорил о трещинках, пробежавших в отношениях между Колей и Ниной, но до встречи Коли с Татьяной Ивановной, их можно было бы и не замечать. По правде говоря, пылкая любовь "букетного периода" моих героев уже осталась в прошлом. Нина была поглощена заботами о семье, да и к тому же пришла пора и ей самой готовиться к защите диплома. Пыл и страсть любви отошли для Нины на второй план, но Коле как раз, именно, этого и не хватало.
Но, вернёмся в стоматологический кабинет. Татьяна Ивановна назначила Коле ещё один приём, чтобы проверить результат своей работы. Она всё сделала отлично, завязалась беседа. Хотя дело было в феврале, Коля очень красочно стал рассказывать, как он с друзьями готовится к новому "водномуторному" сезону. Татьяне Ивановне было интересно слушать красочный рассказ Коли. Так протянулись первые ниточки их взаимоотношений, а дальше - больше. Быстренько подошёл Женский праздник, следовательно, Татьяна Ивановна поучила от Коли замечательный букет, и приглашение отметить этот праздник, и отказаться от него она не смогла, а может быть, и не пожелала. С этого праздника и начались их свидания, а, соответственно, трещина в отношениях Коли и Нины стала расширяться. Любые недостатки, которым раньше не придавали значения, стали вызывать ужасное раздражение. Ну, что говорить, такие ситуации известны многим.
Результатом новых отношений стал полнейший дефицит свободного времени, судите сами:
Во-первых, непосредственно сама работа. Хочешь, не хочешь, а восемь часов отдай.
Во-вторых, подработка. Зарплата, конечно, больше стипендии, но теперь надо было покупать кооперативную квартиру. А, куда денешься? Не жить же всю жизнь в дядиной коммунальной комнате?
В-третьих, катерные дела. Зимой подготовка катеров, лето - тот период, когда самое время носиться на них по волнам водохранилища.
В-четвёртых, появилась новая забота - Татьяна Ивановна. Отказываться от неё Коля не хотел.
Как следствие, для Нины оставалось всё меньше времени, и внимания. А, женщины очень чувствительны к таким вещам, да прошу вас помнить о том, что Нина была ревнива - это тоже не маловажно.
Отсутствием работы наш коллектив никогда не страдал, но Нина полагала, что её Коля настолько загружен работой, что только он один "пашет" в этой проклятой лаборатории, но получает, как простой, рядовой инженер. Это было, по её мнению, совершенно несправедливо. Раз появилось сомнение, значит, следом за этим появятся и подозрения. И, они не замедлили появиться. Нине стало казаться слишком подозрительным, что её Коля работает каждую субботу и воскресенье. Такого не должно быть. В конце концов, существует же КЗоТ, (для тех, кто не в курсе дела, поясню – Кодекс Законов о Труде). Коля в то время был ещё офицером запаса, то есть человеком сугубо гражданским, и положения КЗоТ распространялись на него в полной мере. Нина стала проверять, а действительно ли её Коля находится в субботу на рабочем месте. Иногда, нам удавалось предупредить его, то есть перезванивать туда, где он находился в действительности - но это удавалось, к сожалению, не всегда. В те дикие и тёмные времена сотовую связь ещё не изобрели.
По понедельникам Коля очень часто приходил какой-то помятый, а однажды даже с подозрительными царапинами на щеке. Сам то – он говорил, что порезался, когда брился, но женщины, работавшие в группе, точно определили, что это следы от ногтей. И они были правы.
С началом сезона катеров, "работы" по субботам и воскресеньям значительно уменьшилось. Коля в летнее время умел сочетать увлечение катерами, и увлечение Татьяной Ивановной. Она вместе с Колей охотно рассекала водную гладь водохранилища. И это совмещение сыграло однажды свою роковую роль.
Хотите верьте, хотите, нет, но очень осторожный, осмотрительный Коля забыл в кармане ветровки фотографию, где он был изображен на своём катере, нежно обнимающим Татьяну Ивановну. И, согласно закона "всеобщей сволочности" фотография попала на глаза Нине. Все имевшиеся в их отношениях трещинки мгновенно превратились в непроходимые пропасти. Одним словом - произошёл взрыв, который разбил в щепки всё то – хорошее, что было между ними за годы совместной жизни. Нина, молча, собрала свои вещи, и ушла из новой кооперативной квартиры, которую они купили меньше года тому назад. Все мосты были сожжены, и ни о каком примирении не могло быть и речи.
Нина сама подала на развод, и началась долгая судебная процедура. Она могла быть и не столь долгой, если бы – не кооперативная квартира. Её надо было каким-то образом делить. Хорошо ещё, что не было детей, они только задумывались, а не пора ли обзавестись потомством, но злосчастная фотография решила этот вопрос отрицательно. Раз и навсегда.
На буйную головушку моего героя свалилась ещё одна забота - развод. Все попытки примирения отвергались Ниной. Она не хотела больше видеть своего мужа. Он обманул ее, а она обмана не умела, и не хотела прощать.
Коля хотел сохранить и то, и другое. Он, умом понимал, что у Нины есть много достоинств, она хорошая хозяйка, заботится о нём, и любит его. Но в ней не осталось той пылкости "букетного" периода, а новая женщина была целым вулканом страстей. Эти страсти и тянули Колю в объятия Тани. Что там будет в дальнейшем, его совершенно не интересовало.
Суд, конечно, дело долгое, но и ему приходит когда-то конец. Сторонам удалось достигнуть соглашения по материальным претензиям. Коля оставил квартиру за собой, обещая Нине выплатить деньгами её долю, подписывая тем самым себе кабалу на многие годы. Но в этот момент Коля не думал об этом. Он только думал об одном, впереди его ждёт любовь Тани, совместная с ней жизнь, а всё негативное осталось позади.
На последнем заседании суда, Нина сказала.
- Я больше не хочу с тобой жить, но тебе в дальнейшем удачи не будет. Ты ещё не раз вспомнишь эти мои слова. - Коля тогда не придал никакого значения этим пророчествам бывшей жены, но как вскоре выяснилось, они начали сбываться.
Выпросив у начальства ещё один отгул, Коля отправился в ЗАГС, где, уплатив все необходимые налоги и взносы, он получил заветное свидетельство о разводе, и соответствующий штамп в паспорте.
На следующий день Николай Иванович появился на рабочем месте с большим опозданием.
Всем нам, включая начальника, было интересно узнать, что случилось. И, вот, что рассказал Николай Иванович.
- Получив в ЗАГС-е все необходимые документы, я вышел охваченный чувством такой невероятной свободы, что казалось, закон гравитации относится ко всем другим, кроме меня. Захочу, и смогу взлететь даже не взмахнув руками. Но такого желания, почему-то не появлялось. Тогда я решил после всей нервотрёпки отлежаться в своей ванне. Честно вам, скажу, что за все эти десять месяцев, которые живу в этой квартире, ни разу не пользовался ванной, как таковой. И я, и Нина, пользовались только душем. По пути домой, купил несколько бутылок пива, рыбки, и, всего того, с чем можно хорошо одному провести время в полном блаженстве. Налил ванну, погрузился в неё, и расслабился, сигареты, пиво, рыбка. Полное блаженство, и мечты о дальнейшей жизни с Татьяной Ивановной. Вода стекает в боковое отверстие. Сколько прошло время не имею никакого понятия, как вдруг услышал совершенно отчаянные звонки в дверь. Вскакиваю на ноги, бросаю взгляд на пол, и ещё не в полной мере понимаю всего кошмара. На полу ванной комнаты воды выше щиколотки, натягиваю домашние брюки, открываю входную дверь, и вижу соседей с нижних этажей. Да, надо сказать, что живу на восьмом этаже. Соседи собрались, начиная с четвертого этажа. Как описать состояние соседей; гнев, ярость - эти слова слабо отражают их состояние. Понимаете, все только въехали в этот дом, сделали ремонт, обустроили свои квартиры по своему вкусу, а тут "вселенский" потоп. Представьте себя на их месте, и тогда поймете их состояние. Начались крики, угрозы, ругань, составления всяческих актов, протоколов, привели членов правления кооператива.
Короче, мне выставили счёт за ремонт четырёх квартир. Точная сумма ещё не определена, но думаю, что она будет, не "слишком мала", - нам всем ничего не оставалось делать, как только посочувствовать, да развести руками. Коля был полном трансе. Пророчества Нины начали сбываться слишком скоро, что же будет в дальнейшем.
Начальник группы, конечно, дал Николаю Ивановичу неделю отгулов, в счет предстоящего отпуска, для улаживания всех квартирных дел.
Через неделю Коля пришел на работу совершенно другим человеком, он, просто, сиял от счастья. Мы все накинулись на него с одним вопросом.
- Ну, что?
Когда он рассказал нам, что случилось дальше, мы поняли причину такого изменения его состояния.
Коля пригласил комиссию, чтобы та точно определила причину случившегося потопа. И вот, что она установила: Сливное отверстие ванны, по халатности слесарей-водопродчиков оказалось не подсоединённым к общей канализации. Из этого следует, что виноват в потопе не Коля, а разгильдяи слесаря. Коля, соответственно, подал документы в суд на строителей, и по заявлению всех юристов у него были все основания выиграть это дело, что в дальнейшем и произошло. По решению суда, строители во всех пострадавших квартирах произвели необходимый ремонт.
Вот и закончилась моя история студенческой любви Коли и Нины. За ней следует уже другая история.
Вкратце могу сказать, что пророческие слова Нины, сказанные, ею на суде, сбылись почти в полном объёме. Коля и Таня не нашли своего счастья. Страсть угасла достаточно быстро, начались обыкновенные семейные проблемы. Примерно, те же самые, что и в первой семье. И к тому еще приемный сын. Стрессы снимались известным способом – спиртное. Коля, хоть и получил на плечи долгожданные погоны, но не смог их долго удержать на плечах. В звании капитана он был разжалован, и уволен. Причина, я полагаю, понятна - водка. Из-за семейных неурядиц Коля слишком часто стал прибегать к этому "спасительному" средству. Татьяна Ивановна развелась с ним, как прежде сделала Нина. Последнее, что я слышал о своём первом непосредственном начальнике Николае Ивановиче, что он работает в одном из московских автобусных парков, где ремонтирует громкоговорящие устройства автобусов, и другую радиоаппаратуру, которая есть в этом парке. Дальнейшая судьба Нины мне не известна. Может быть, она и нашла свое семейное, женское счастье. А почему бы, и нет?

А. Кудрявцев.
2008 год.