Примирение

Примирение.
(Диалог с современником).

Смакуем питье янтарное
В мюнхенской пивной.
Там русское слово бранное
Слышится порой.
За выходку безтактную,
С кем того не бувало?
Нам скажут: –В пору ратную
Мы вас учили, да мало.

Кто кому был учителем
Из побуджений вражьих?
Отец мой не был мучителем.
А твой – пусть еще докажет.
Звон колокольный Хатыни,
Холод Бабьего яра…
Миру всему объявили
Откуда та божья кара.

Хлебнув безрассудной идеи
Превосходства арийской расы.
Как вы тогда сумели
Околпачить людские массы?
Помню: твой дед в шинели,
Тогда еще, в сорок третьем
Под завыванье метели,
Нас угощал конфетой.
–Эсс, битте, кляйне,– шептали
Губы чужого солдата.
Видно, за Эльбой ждали
Его такие ж ребята.

В Гремучем лесу собратья,
Имеющие тоже деток,
Приняв на душу проклятья,
Расстреливали малолеток.
С надеждой на окна глядя,
За пелену снегопада,
Молилась бабушка Надя
За лучший сход Сталинграда.
И не по милости Бога,
Отметив крещенские святки,
Метелью стряхнуло с порога,
Незванных гостей монатки.
Исчез и безбожник Митька –
Иудино злое семя,
Прихватив у детей пожитки,
На Запад пришпорил стремя.

Помнятся миру поныне
Нашей родни подарки,
Стоит в покоренном Берлине
Пямятник в Трептов-парке.
В беззвестных и братских могилах,
Изрытая в окопах,
Кровавилась, слезилась
Растоптанная Европа.
Которая смогла воскреснуть
Фениксом из пепла.
Прошла, это всем известно,
Через жуткое пекло.

Дети отцам не судьи.
Нет у нас прежней злости.
Простите, русские люди,
Что немцев зову я в гости.
Может возьмут под руку
И на живом примере
Научат наших внуков
Жизни на самом деле.
Может с особой болью,
Подбив бытия итоги,
За скромное застолье
Всех усажу с дороги.
И не прося прощенья,
За грехи, которых немало,
Мы выпьем за примиренье
Холодного пива в бокалах.
А чтоб не судили живые,
Познавшие вкус Победы,
Плеснем по сто грамм фронтовые
За упокой наших дедов.