Семь минут

Глава 1

Девочка сидит на верхней ступени лестницы среди облаков, окруженной ярким рассеянным светом, и плачет… Она видит, как маленькая девочка всхлипывает, закрывает руками лицо, как ей на лицо ниспадет копна темно-золотистых волос…
В тысячный раз она видела эту картину, и каждый раз видение расплывалось, оставалось нечетким и неосознанным, но сегодня в тысяче первый раз картина прояснилась, и она вдруг поняла, что это девочка - ОНА.
Момент перехода в себя оказался настолько стремительным, что мир закружился-завертелся. Девочка резко перестала плакать, судорожно схватилась за перила лестницы и с любопытным испугом стала озираться вокруг.
Она сидела на лестнице в центре светло-золотого туманного мира. Мира, в котором не было ни верха, ни низа, ни звезд, ни ориентиров, ни движения. Свет шел отовсюду. Им пропитались само пространство. Он и был самим пространством. Единственно реальным и осязаемым объектом была лестница, уходившая в бесконечность. Лестница парила в невесомости, но при этом не чувствовалось, что она колеблется. Все казалось нереальным, но при этом чувства страха не было. Напротив, спокойствие и защищенность окружали ее. Когда золотистый свет облаков и тишина, окутавшее все пространство, перестали занимать ее, она услышала:
- Здравствуй, - раздался голос откуда-то.
Девочка стала озираться по сторонам, пытаясь разглядеть, кто это сказал. Но вокруг по-прежнему никого не было – безмятежность никто и ничто не нарушали. Тогда она решила, что ей это почудилось. Но в тот же миг снова услышала:
- Нет, тебе не послышалось. Я разговариваю с тобой.
Легкий испуг объял девочку, и она, заикаясь, спросила:
- Ты где?
- Я - везде и нигде.
- Кто ты?
- Сама знаешь.
- Бог?! – тихим испуганным голосом спросила девочка.
- Как тебе угодно.
Прошла целая вечность, прежде чем прозвучал новый вопрос, впрочем, где нет времени, течение времени никто не отмечает.
- Что я здесь делаю?
- Правильный вопрос. А сама что думаешь по этому поводу?
- Не знаю…
- Этого никто не знает, но каждый раз в жизни приходит сюда.
- Зачем?
- Чтобы сделать выбор.
- Какой?
- У каждого свой выбор.
- А у меня?
- Про это знаешь только ты.
Ни течение времени, застывшего в вечности, в месте, где был только неизменный рассеянный свет, ни звуки, ни движения, ничего не отвлекали от размышлений...
- Если я должна сделать выбор, - тихо начала говорить девочка, - то я должна понять, из чего выбирать. Правильно?
- И да, и нет.
- Не понимаю…
- Выбор – это всего лишь иллюзия. Выбор, порожденный игрой ума в попытке выторговать себе лучшую долю, это всегда иллюзия, рожденная человеком, в которую он верит.
- Но я же должна сделать выбор… - всхлипнула расстроенная девочка.
- Правильно. Ты его уже сделала. Здесь ты всего лишь пытаешься осознать, почему сделала его.
- Как это?
- Выбор делается за секунду до момента осознания необходимости сделать выбор. Все что после - лишь осмысления этого выбора. Или же стремление изменить свой выбор. Хотя оба варианта бессмысленны.
- Это сложно, - грустно сказала она.
- Я понимаю. У тебя есть время, чтобы все обдумать.
Даже вечность имеет свое движение. И вот спустя движение вечности, девочка сказала всего лишь одно слово:
- Покажи…
… и перед глазами девочки стали происходить изменения. Возникло желтоватое мерцание экрана, если так можно было назвать висящее в пространстве желтое пятно, сотворенное из облаков и света, на котором стали сменяться картинки…

Глава 2

Ей казалось, что она безудержно падает в темные глубины космоса; и ей не понравилось это ощущение свободного падения. Затем перед глазами стала складываться эфемерная картина, словно постепенно сгущался и уплотнялся дым. Когда картина оформилась, она узнала СЕБЯ. Но вместо любопытства она почувствовал ощущение неимоверной усталости. «У меня больше нет сил, я так устала».
Картина рассеялась. Она продолжала на большой скорости падать сквозь мрак пространства. Затем таким же образом перед ее глазами начала формироваться еще одна картина. И снова она узнала СЕБЯ. Потом внезапно стало холодно и больно. Очень холодно…

Вероника открыла глаза и увидела небо, голубое небо. Было больно глазам, и текли слезы по щекам. Это яркое солнце показалось из-за туч, слепя своими лучами. Зажмурившись, Вероника полежала так несколько минут, пока сквозь закрытые веки не показалось, что солнце скрылось. Второй раз, открыв глаза, девушка увидела себя лежащей на земле, ногами в грязной луже.
Тревожные мысли образовывали хоровод, который становился все больше, и кружился все быстрее, вызывая головокружение и неприятное ощущение тошноты. Не зная, как справится с охватившим смятением, Вероника закрыл глаза.
Третий раз, открыв глаза, девушка увидела себя лежащей на пустыре недалеко он новостройки. До дома рукой подать. Вдалеке проходили люди, ругались. Почему-то обзывали ее пьяницей и наркоманкой.
В груди все сжалось от обиды и жалости к себе.
Вероника попыталась встать. И удалось это сделать только после третьей попытки. Перед глазами все плыло, болела голова, ужасно тошнило. По-видимому, сильно ударилась, когда падала. А вот почему упала, оставалось загадкой.
Пока сидела и собиралась с силами, Ника решила восстановиться все события сегодняшнего дня. Она хорошо помнит, как утром поругалась с матерью. Ее мамаша в очередной раз ушла в запой, когда ее бросил очередной ухажер. Как сестра опять взяла ее вещи без спросу…
Как голова гудит…
- Господи, мама! Да когда же прекратиться все это!
Мамаша, недовольно кривя лицом, которое, несмотря на обильность косметики и возраст, сохраняло удивительную привлекательность и утонченную красоту, бормотала:
- У меня горе… Меня бросил Игорек! Вот сволочь... Как же я без него теперь... Ведь это же единственный мужчина, которого люблю...
Слезы опять потекли по ее лицу. Тушь давно размазалась и превратилась в два сплошных черных пятна под глазами, делавшие ее внешность трагико-демонической. Королева вампиров и подземного мира и только. Но Нику это не трогало. Не в первый раз маму бросает ее «последний единственный мужчин» и не первый раз у нее запой по этому поводу. Потом придет еще один такой Игорек, наобещает кучу всего, и станет тянуть из нее деньги. Потом, когда поймет, что денег у нее нет, уйдет. И все повториться с начала. Как она устала ото всего этого...
Тут на кухню входит ее младшая сестра – копия матери и внешне, и по характеру. Только вот она родилась уродиной. Вот ее сестра, Светка, красавица – высокая белокурая блондинка с точеной фигуркой, как у голливудских див. Не то, что она, смуглая брюнетка среднего роста. Правда, характер скверный, но эти ангельские голубые глазки, которые так преданно и трогательно могут смотреть на вас, убивают всякое желание на споры и ругань.
- Света, ты почему надела мою кофту? Я сегодня собиралась в ней пойти.
- Ну, Никуш, пойди в другой.
- А я хочу в этой!
- Ну пожалуйста... – и хлопает своими голубыми глазками с длинными ресничками. - Сегодня Вовик должен ко мне прийти, а я в ней выгляжу так сексуально. А мы с ним вчера поругались, вот... Вот и хочу выглядеть красиво-прекрасиво, чтобы он не ругался на меня.
- Да уж...
Ника быстро дожевывала бутерброд. Опаздываю.
- Никуш, а ты не можешь мне дать немного денюшек?
- Так, тебе же отец выдал в начале недели?
Мать с отцом развелись уже лет десять, но он исправно содержал свою бывшую и двоих дочурок. Правда, в последний год весьма поумерил их аппетиты. И все из-за колоссальных счетов, что приходили к нему от мамаши и младшей дочурки.
- Ну, вчера устроила себе малюсенький шопинг. Там на распродаже были такие миленькие брючки и туфельки… - Тут розовые губки надулись в гримасе непонимания, как такое могло произойти. – Ну вот, когда вышла, только тогда поняла, что все деньги потратила. Ну не возвращать же вещи обратно!
Да, моя сестричка, умеет тратить деньги. Ей 18 лет, уже год как окончила школу и даже не думает, пойти учиться. Правда мозгов у нее хватает только ходить в салоны и по шопингам, кутить на право и налево. Но зато наличие красивой мордашки с лихвой перекрывает этот недостаток. Ужас, у нее мужиков было раза в три больше, чем у меня, хотя я старше ее на 3 года. Хорошо, что у меня есть Мишка.
Тут сердце девушки наполнилось нежностью и теплотой. Мишка, любимый медвежонок. Молодой начинающий банкир покорил ее сердце своими карими глазами и трогательными ухаживаниями. Он так поначалу смущался, относился к ней как к королеве, чем и растопил лед ее души. А когда он узнал, что ее папаша владелец нефтяной вышки, - вообще решил с ней расстаться, сказав: «Я тебе не пара, потому что я беден, как церковная крыса, а у тебя королевство». Глупенький.
- Вот, больше не проси, не дам. Все, я убежала.
На улице накрапывал дождик. Дорогу перебежал черный котенок, жалобно мяукая. А рядом прошла старушка с пустым ведром. И откуда они взялась? Сроду не было ни бездомных кошек, ни собак в их дворе. И уж тем более, откуда взяться старушке, да еще и с ведром. Размышлять времени не было, быстро завела машину и вперед, на полной скорости.
Универ. Юридический факультет. Учеба не доставляла ей особых проблем. Курсы французского, немецкого и английского. Еще танцы. Как она обожает танцевать! Если в жизни она - серая мышка, то на танцполе – Королева! И в этом ей нет равных.
Сегодня отменили две пары лекций – лектор заболел. Немецкий перенесли. На танцы не надо идти. Поэтому в два часа по полудню Ника обнаружила, что совершенно свободна. Хотела позвонить Мишке, и сказать, что могут провести замечательный день только вдвоем, но с утра, созвонившись, узнала, что у него сегодня в банке какая-то проверка и он будет занят до конца дня, и встретиться смогут только завтра. Что же придется поехать домой. Или к отцу в офис? Повидаться? Нет, домой.
Как назло машина не завелась. Помучившись полчаса, пытаясь реанимировать своего железного коня, Ника сдалась, вызвала аварийку и такси.
Почему в этот день она тихо вошла в квартиру до сих пор понять не могла. Но что-то однозначно заставило ее тихо открыть дверь и проскользнуть бесшумно как кошка в квартиру.
Дома было все тихо. Слышно было только как тикали часы в гостиной. Потом послышался заливистый смех Светки, и тихий мужской шепот. До боли знакомый шепот.
Ника осторожно шла по квартире. Кухня и гостиная остались позади, но в них никого не было. Открытая дверь в библиотеку обозрела ей пустоту. Остались только спальни.
Подходя ближе к спальне сестры, смутный разговор становился все отчетливее и яснее... В какую-то минуту Нику охватил стыд за шальную мысль, что она подслушивает разговор сестры с ее парнем, Светка же говорила, что он должен прийти. Но голос, этот мужской голос не давал ей покоя. Интонации были знакомы, до боли знакомы...
Ника вспомнила, как подошла вплотную к спальне Светки и сквозь щель незакрытой двери услышала…
- И сколько еще можно претворяться? – противно писклявил голос ее сестры. Она всегда так говорила, когда была чем-то очень недовольно. – Я уже устала видеть, как ты лапаешь ее...
- Котик, еще нужно потерпеть немного. Ты же знаешь, что я встречаюсь с твоей сестрой потому что так надо. Папаша ваш только ей доверяет. Еще немного времени, и я войду к нему в доверие, и он назначит меня главным управляющим его банка. А если я женюсь на ней, то получу в придачу еще и кругленькую сумму. И тогда мы ее сможем вместе потратить. – Смешок и звонкий поцелуй. – Поедем, отдохнем. Накупим тебе кучу тряпок и побрякушек.
- Обещаешь?
- Обещаю.
Целуются.
- Ну, скажи же мне, что я тебе нравлюсь, а не моя сестра?
- Только ты, котик. Твоя сестра не годиться тебе и подметки…
Заливистый смех сестры.
- Да уж… Мокрая курица и только. И в кого она такая уродилась. Уродина уродиной…
Ника как в тумане толкнула дверь. Дверь тошнотворно заскрипела и открылась. Лучше бы она никогда не открывалась. Сердце сжалось от воспоминаний, так же как и в первый раз.
В постели Светки она увидела Мишу. Своего Мишу. Своего медвежонка...
Голова заболела еще сильнее. Все, дальше она ничего не помнит... провал. Но это и не важно. Все и так понятно. Ее предали. Все предали.
Острые куски разбитой вдребезги жизни Ники были вокруг нее, здесь на заброшенном пустыре. Камни, исполосованные серым дождем, ржавое железо, засохшая трава и грязь, были памятниками миру, который ушел безвозвратно, беспечному миру ее юности.
Еще пару минут потратила, на то, чтобы утереть хлынувшие слезы и немного успокоиться. Не вечно же ей сидеть здесь...
Ника поднялась и, спотыкаясь, побрела домой. На желтом пальто растеклось пятно грязи. Опять стал накрапывать дождик. Капли дождя попадали на лицо, стекали вниз, оставляя грязные дорожки. Под ногами хлюпала грязь.
Квартира встретила ее пустым молчанием. Так похоже на ее сестру. Нагадить и сбежать. Мамаша наверняка опять по кабакам пошла в поисках очередного Игорька.
Стоя под горячим душем и смывая грязь с лица, Ника вновь расплакалась. Ну почему она такая невезучая... Ей противно даже просто находиться в этом месте.
Выйдя из душа, Ника обессилено рухнула на кровать. Ужасно болела голова, но спасительный сон заставил провалиться ее в небытие.

Глава 3

Ночь. Дорога. Машина мчится на бешеной скорости. Скрежет тормозов. Мир вокруг вращается и кружится. Удар... Больно... Мрак... Совершенно неожиданно боль прекратилась, и солнце, казалось, растекалось внутрь ее тела.

Ника проснулась в холодном поту. Бил озноб и сердце сильно стучало в груди. «Кошмар. Это всего лишь кошмар», - твердила Ника.
За окном наступило утро и казалось все как всегда. Но светлость дня была испорчена темными воспоминаниями, которые как яд проникли в душу и разум, отравив все. Ее предали. Слезы безвольно потекли по щекам. Не-на-ви-жу.
В ту же секунду она поклялась, что с нее хватит! К черту всех и каждого по отдельности! Она уходит, и будет жить так как ей захочется!
С полной решимостью она подлетела с кровати и стала быстро-быстро собирать сумку. Она возьмет все самое необходимое, а потом купит все остальное.
Вдруг Ника услышала, как хлопнула входная дверь. Что-то упало, невнятная ругань. Вся в напряжении Ника пыталась угадать, кто это – мать или сестра? Впрочем, встреча с ними обоими не доставит ей удовольствия, но со Светкой она точно не хочет встречаться… по крайней мере сейчас, когда так...
«Кажется, повезло», - подумала Ника, так как это оказалась ее мать.
- Доченька, ты дома? – донесся пьяный голос.
- Да.
- А почему меня никто не встречает?
Обойдешься, буркнул Ника, стягивая волосы в конский хвостик. Она полна решимости и никто ее теперь не остановит. Но все же боясь, что смогут и уговорят, Ника резко схватила сумку и направилась в выходу.
- Доченька, ты куда? – невидящими пьяными глазами на нее смотрела мать.
- Ухожу.
- На долго? А… ты решила отдохнуть. Ну и правильно. А тебе что отец дал денег? А почему мне не дал?
Отец!
- Нет, мама я ухожу навсегда. Прощай.
- Как так… Что-то я не пойму…
Но на ее вопрос ответил хлопок двери и пустота квартиры.
- Мне надо поспать...
Спустившись во двор, Ника вспомнила, что машины у нее нет - она в ремонте. Пришлось ждать, пока подъедет такси.
Полвосьмого утра. Город пробуждается ото сна. Она проезжала мимо закрытых магазинов и бутиков. Тут и там началась работа по уборке улиц. Начал движение общественный транспорт. За стеклом мелькали прохожих, которые куда-то спешили, о чем-то думали. И в первый раз в жизни Ника подумала, что их жизнь – жизнь тех, кто мелькают за окном такси - лучше, чище, и не будь у ее папы столько денег, и ее жизнь была куда проще. Но, подумав немного решила, что разницы нет – богат ты или беден, у все всегда одни и те же проблемы, горести и беды, и отличие ее и тех, других, заключается лишь в количестве денег, которые портят жизнь. У нее просто оказалось их больше, чуть больше, чем нужно для жизни, а у них – их меньше, чем требуется.
Скрип тормозов вывел ее из задумчивости. Она приехала.
Ей пришлось долго звонить в дверь, пока ей открыли.
- И кого это несет в столь ранний час? – гремел голос отца.
Дверь открылась.
- Пап, извини, что так рано… Но мне надо поговорить с тобой. – Ника не удержалась и под конец всхлипнула.
- Никуша, как я рад тебя видеть. Проходи, родная, - мягкий баритон отца обволакивал и успокаивал ее. Гнев испарился так же быстро, как и возник. Она всегда была папиной дочкой и со всеми проблемами приходила только к нему.
Пал Палыч, не смотря на свой возраст, сохранил юношескую стройность и задор. Ника не без основания считала его самым красивым и самым добрым человеком на свете. Даже седина его не портила, а напротив придавала шарма. Ника в который раз подумала, что именно такого мужа, похожего во всем на отца, она всегда в тайне мечтала иметь.
Воспоминания вновь захлестнули ее и слезы потекли по щекам.
- Ну же, детка, не плач, - отец нежно обнимал Нику и вел в кабинет. – Ты мне сейчас все расскажешь и мы все уладим.
Тишину дома разрушил какой-то звук.
- Ой, пап, ты не один?.. Давай я зайду потом, - Ника уже поворачивалась к выходу.
- Не глупи, нам никто не помешает, - нежно сказал Пал Палыч, провожая в кабинет.
Она любила кабинет своего отца. Ей всегда казалось, что он живет какой-то своей безумно интересной жизнью, непохожей на жизнь всего дома. Тикали старинные часы, отмеривая какое-то другое время. В аквариуме плавали бесподобные рыбки из какого-то своего фантастического подводного мира. Книги от пола до потолка покрывали стены. А сувениры… сувениры со всех концов мира. Частички совсем другой жизни. В детстве она любила бывать здесь, и могла часы проводить здесь, погружаясь в свой придуманный мир…
- Ну, детка, вот кофе, булочки, - отец принес поднос, невольно вырвав ее из детских грез. - Давай, приступай и рассказывай, что у тебя случилось и чем я могу тебя помочь.
- Пап, я не знаю… Сейчас мне кажется, что это глупости и я зря потревожила тебя... – Ника вздохнула и принялась за булочку.
- Не важно, рассказывай...
И она рассказала. Хоть она и обещала, что плакать не будет, но слезы предательски потекли по ее щекам.
Пал Палыч тихо заматерился:
- Вот сука. Вся в мамашу…
- Пап! Как ты можешь говорить так про свою дочь?! – Ника от негодования подлетела с кресла.
- Она не моя дочь, - устало произнес Пал Палыч.
- Что ты такое говоришь?! Как ты можешь?
- Это правда. Она не твоя сестра.
- Как это? - непонимающе переспросила Ника.
- Послушай меня, дочка. Я тебе никогда не врал, и сейчас врать не собираюсь. Эту тайну я собирался унести в могилу, но раз пошла такая пляска… Светка - не моя дочь, она дочь моего телохранителя, вернее телохранителя матери твоей. – Пал Палыч вздохнул: - Давай я тебе расскажу все как было…
Встретил я твою маму, когда мне уже было под 40, а ей всего 18. Красивая, юная, чистая. Ты просто не представляешь, какая твоя мама была красавицей. Глаз не отвести. И я не смог устоять перед такой красотой.
В ту пору, она жила с родителями. Хотя громко сказано жила – существовала на нищенскую зарплату матери учительницы и безработного отца алкаша. В общем, я подговорил ее отца и он мне ее отдал. Продал за какие-то бабки, сволочь, родную дочь. А мне в ту пору было без разницы, как заполучить твою мать. Любой ценой я хотел ее иметь!
Мы поженились. Она меня, конечно, не любила, но я любил ее, и мне этого было достаточно. Я очень старался ей понравиться, засыпал подарками и цветами, покупал все, что только она не пожелает. Через год после свадьбы родилась ты. Я так был счастлив! И горд. Но рождение дочери нас не сблизило. А через два года у меня начались проблемы в бизнесе. В общем, такие были времена… смутные. На меня наехали и началась война. Чтобы обезопасить тебя и твою мать, приставил к дому и к нам охранников. Вот тогда и познакомилась Лида с Михаилом. В ту пору, ему было чуть за 30. Красивый мужик, спортсмен, отличный стрелок. Вот Лида и не устояла. А мне в ту пору, было не до нее и наших отношений. Целыми стуками пропадал на работе, Я просто не мог допустить, чтобы все, что я создавал было отдано в чужие руки, а она сидела дома с тобой. Вот тогда и случился у нее роман с ним, и как и положено в срок родилась Светка…
- А куда потом делся Михаил?
- Он погиб.
- Папа, ты…
- Ну спасибо, доченька! Какого высокого ты мнения о своем отце!
- Ну пап…
- Нет, он погиб в перестрелке, когда на наш дом напали отморозки, чтобы похитить тебя и потом меня шантажировать.
- А когда ты узнал?
- Да через пару месяцев. После того нападения, я вообще запретил покидать дом и вы просидели безвылазно где-то месяца четыре. Я тогда отсиживался за границей. Приезжаю, а твоя мать приходит и говорит, что беременная. Ну, я, конечно, не поверил, что от меня, надавил на нее и она во всем призналась.
- И что ты ничего не сделал???
- Поздно было. У нее большой срок, на котором аборт уже не делают. Да еще та атмосфера, в которой жила ты и твоя мать не способствовала для вынашивания детей... В общем, мне было сказано, что от ребенка нельзя избавиться, и что сейчас вопрос идет о жизни и смерти матери.
Роды были тяжелыми, твоя мать чуть не умерла. Я хотел сразу же отказаться от ребенка. Но когда мне показали Светку, она мне показалась такой похожей на Лиду, что я не смог и признал ее.
Но и это не смогло растопить лед между нами. И в конце концов мы развелись.
Пал Палыч замолчал. Ника тоже молчала. Только тиканье часов разрушало монотонную тишину.
- Что ты собираешься делать? – спросил Пал Палыч.
- Хочу уехать и начать все с самого начала.
- Куда?
- Пока не знаю. Но я приехала к тебе не за этим. – Ника вздохнула. – Я приехала сказать, чтобы ты ни в коем случае не назначал Михаила своим управляющим. Он обманщик и только жаждет растратить твои деньги. И только.
- А с чего ты решила, что я собираюсь назначит его своим управляющим?
- Ну… я слышала… из разговора я поняла…
- Мало ли что слышала… Я с самого начала знал, что этот кобель интересуется только моими деньгами, а ты всего лишь способ к ним приблизиться.
- Ты… Ты знал и ничего мне не сказал?! Как ты мог?!
- А ты бы мне поверила?! Поверила, если бы сказал, что твой любовник просто тебя использует?! И его интересуют только твои деньги? Только честно.
Ника замолчала, и потом замотала головой.
- Вот поэтому и не сказал. Я знал, ты рано или поздно все поймешь и во всем разберешься. Ты же вся в меня. Умница. Конечно, у меня болело сердце за тебя, но в тоже время я понимал, что начни я тебя убеждать, что он – мерзавец, ты бы сочла это вмешательством в твою личную жизнь. И это нас отдалило. А я этого не хотел.
- Папка, как я тебя люблю.
- И я тебя, доченька.
Ника как в детстве забрались к отцу на колени и положил голову на плечо.
- Знаешь, я тут на днях прикупил фирму в Питере. Она обанкротилась и досталась мне за копейки. Хочу восстановить ее, раскурить и продать втридорога. Не хочешь заняться ей?
- Пап, ну я же юрист, а не менеджер.
- Ну а мозги тебе на что? А помнишь, я спрашивал у тебя совет… Так вот, я его использовал и все получилось.
- Да?
- Ага, полмиллиона долларов твои.
- Врешь!
- Честное пионерское!
- Ну я не знаю…
- Соглашайся. Это хорошее предложение. Ты уедешь из города, - ты ведь этого хочешь? А это всю дурь из головы поможет выгнать работа. Помогает, сам спасаюсь годами этим способом. Я тебе помогу. У тебя все получиться.
Ника немного помолчала.
- Хорошо, ты меня уговорил.
- Вот и хорошо. Я позвоню, тебя встретят и помогут устроиться. А что с универом будет делать?
- Да ничего. Семестр почти закончен. Сдам досрочно экзамены и целое лето свободно. А потом просто возьму академический или переведусь.
- Вот и умница.
- Пап, а что ты будешь делать с матерью и Светкой.
- Да ничего. Все как было, так и останется.
- Точно? Ты мне не врешь?
- Нет. И давай закончим этот разговор. И больше никогда не будем вспоминать о нем. Это будет наш с тобой секрет.
- Хорошо. Спасибо, папка.

Глава 4

За неделю Нике удалось совершить невозможное – досрочно сдать сессию, тем самым доказать обратное утверждение, что любые дела невозможно закончить, поскольку они бесконечны.
Все эти дни она старалась не думать о предстоящем отъезде. Ника ни за что на свете – ни себе, ни кому другому - не призналась бы, что она боится перемен. Что ее пугает остаться в другом городе одной, без отца, матери и сестры. Что она боится все начать с начала. Для всех она демонстрировала полную уверенность и радость. Но все же ночью, во сне, проявлялось что-то беспокойное и зловещее. Ей редко снились сны, но именно в эти ночи ее преследовали какие-то смутные сновидения с привкусом страха.
***
Питер встретил ее дождем и холодом. Выходя из вагона на пирон, к Веронике на секунду вернулись все ее ночные страхи: а правильно ли она сделала, что решила приехать именно сюда? А справиться ли она с работой? Оправдает надежды отца? Не станет ли это мрачный город с его вечной хмуростью и сдержанностью для нее живым склепом? Но в эту минуту из-за туч пробился луч солнца и скользнул по ее щеке, как бы успокаивая и подбадривая. Люди куда-то спешили, толкались, смеялись и говорили. И никто не замечал, что солнце освещала только одинокую фигуру девушки, когда вокруг было по-прежнему мрачно и пасмурно.
Внезапный порыв ветра разрушил очарование момента, скрыв солнце. Вероника очнулась, поежилась от холода, но уже твердой уверенной походкой направилась в город.
***
Ника плохо помнит первые недели, проведенные в Питере. Фирма, что прикупил папа, оказалась в очень плачевном состоянии. И даже ей, не профессионалу, казалось, что такую рухлядь реанимировать просто невозможно, не то чтобы восстановить, раскрутить и продать. Но раз отец в нее верит, она решила сделать все возможно и невозможное. Почему-то именно в эти минуты ей хотелось, чтобы отец ей гордился. Ей страстно хотелось оправдать его надежды, раз ее собственные были растоптаны.
Она уходила рано утром и приходила поздно вечером, иногда забыв даже пообедать. Каждый день Ника упорно разбиралась с положением дел на своей фирме (уже через два дня только так она про нее и думала), мучительно выискивая выход из сложившегося кризиса. Ей почему-то казалось, что если она изыщет решения для фирмы, то восстанет из руин не фирма, а она сама. Поэтому она не сразу стала отмечать, что все, что с ней происходит, взаимосвязано и имеет определенную закономерность...
На третий день своего пребывания в Питере случилось с ней первое странное событие. Ночь она проснулась от ощущения, что где-то мяукает кошка. Жалобно и надрывно. Квартира хранила молчание. Несмотря что ночь была светлой, ощущение темноты не оставляло ее. Омерзительное кошачье завывание не давало спать. Сама не понимая почему, Ника встала, оделась и вышла на улицу.
Было светло и так непохоже на московские ночи. По улицам бродили люди, и казалось сейчас не ночь, а день. Луны не было видно, только серебряный полумесяц затерялся в облаке. Воздух был тяжелый от ночной влаги, и несколько не спрятанных облаками звезд казались очень далекими и холодными. Ника продрогла, и не знала, зачем она променяла теплую кровать на этот промозглый и сырой воздух улицы. Но тут снова раздался мерзкое мяуканье и Ника торопливо побрела на отглас этих звуков.
Долго ходить не пришлось. Напротив ближайшего тупика – узкого и темного, прямо под слабым освещением фонаря на деревянной коробке сидел котенок. Абсолютно черный и грязный. На нем не было ни одного чистого места. Казалось, он вывалялся в грязи. Но в тоже время, всем своим видом он демонстрировал свою беззащитность, беспомощность и жалость. Пройти равнодушно мимо такого очаровательного котенка она просто не смогла.
- Кис-кис… Это ты мяукал... Иди сюда. - Ника позвала котенка.
Котенок еще раз жалобно мяукнули, правда, не столь гадко и противно, и прямиком без страха бросился к ней.
Ника взяла его на руки и прижала к сердцу.
- Вот так малыш, теперь все будет хорошо.
- Будет ли хорошо или нет, зависит не только от тебя, - раздался мягкий, похожий на кошачье мяуканье голос.
Ника вздрогнула от испуга и резко повернулась. За ее спиной стояла женщина. Черная одежда сливалась с темнотой закоулка, и казалось, что в воздухе парила одна лишь ее голова. Черные волосы, неестественно черные, оттеняли ее белейшее лицо. Когда она была маленькой, она была на похоронах своей бабушке, так ей в память врезалось ее белое, как мел, лицо. «Точно мертвое», - промелькнуло у нее в голове, пока она вглядывалась в черты лица незнакомой женщины. И только красные губы были ярким пятном в этом сумрачном месте. Вся она производила какое-то пугающее впечатление.
- Я не слышала, как вы подошли, - проговорила Ника, стараясь унять невольную дрожь.
Женщина улыбнулась.
- Меня никто никогда не слышит. Но не важно. Я хочу тебя предупредить: тебе угрожает опасность.
- Кто вы такая? – сердясь на всю эту чепуху, спросила Ника.
- Ровно месяц у тебя остался, чтобы изменить свою судьбу. Ты можешь что-то сделать, и возможно что-то измениться, а можешь ничего не делать, и все будет, как должно быть. Только тебе решать как будет.
- Да кто вы такая?! И что за бред вы несете? – вскричала Ника.
- И мой совет тебе, не бери этого кота. От него исходит зло…
За спиной Ники заскрипели тормоза. Ника испугано повернулась, чтобы посмотреть, в чем дело. Пусто. Тишина и спокойствие. Когда Ника повернулась в ту сторону, где стояла женщина, уже никого не было. Как она ушла и как она появилась, осталось загадкой для Ники – ведь чтобы попасть в этот тупик, нужно было пройти мимо нее.
- Бред… У меня галлюцинации. Так бывает… Все это белые ночи, - бормотала Ника, бредя домой, неосознанно сжимая в руках котенка. – Сейчас посплю и все пройдет…
Ника дошла до своей кровати и провалилась в сон без сновидений.
Утром ее разбудило солнце, что нещадно светило ей в глаза. Настроение было превосходное. И она даже не вспомнила про ночное происшествие. До того момента, пока не увидела котенка, лежащего у нее в ногах...

Глава 5

Эта постоянная суета…. Она погрязла в ней, как в болоте. Ты все куда-то бежишь, куда-то опаздываешь, вечная погоня за чем-то, неизвестно чем. Как порой хочется вырваться из этого заключения на свободу и обрести новое Я, стать новой личность, лучше прежней. Стряхнуть с себя груз прожитых лет… Эти мысли так и травили ее мозг.
Пошла третья неделя пребывания Ники в Питере. Ничего особого не произошло за все эти дни. Та странная женщина больше не появлялась, но по ночам ей снились странные сны, на утро которые никогда не помнишь, но оставляющие неприятные ощущения.
Пару таких страшных кошмаров спровоцировали бессонницу. Сначала она лечила ее снотворным, но это не помогало. Тогда она стала «лечить» ее алкоголем, молча, шлепая к стенному бару. Ребристая бутылка радужно сверкала в лучах подсветки. Но все равно засыпала Ника только на рассвете.
Котенок, которого она подобрала, быстро освоился со своим новым статусом, и порой Нике казалось, что он больше хозяин в ее квартире, чем она. Ее правда немного беспокоило, что он слишком быстро растет (за две недели он увеличился в два раза) да его странная привычка подолгу за ней пристально наблюдать.
В одно прекрасное утро она проснулась в мокром поту со странным ощущением, что вот сегодня, именно сегодня, что-то произойдет. Было воскресенье, и делать было нечего. Кот, имя которому она так и не придумала, и поэтому просто звала Кот, лежал у нее в ногах и не сводил с нее своих желтых глаз. Ника, даже себе не могла признаться, что ее пугает перспектива провести весь день под пристальных взглядом этого стражника (не в первый раз ей приходила мысль, что он за ней наблюдает), поэтому она решила пойти погулять в город.
В этот раз она сама себя не узнала – она прямо загорелась желанием походить по магазинам, потрогать-примерить на себя всякие штучки, едва подъехала к торговому центру. Ника не любила ходить по магазинам. Она всегда говорила: «У меня аллергия на шоппинг». Но не в этот раз. Витрины так и манили ее.
Она потратила много времени в отделе нижнего белья, и купила кучу белья эротически откровенного, хотя была почти уверена, что и носить не будет. Целую вечность примеряла платья, и взяла штук пять сразу, столько же времени потратила на поиск туфель. Застряла в парфюмерном бутике, в поиске своего особого аромата.
У нее кружилась голова, от этого необыкновенного чувства. Она как истинный гурман наслаждалась каждым новым блюдом, впитывая аромат и присущий только ему одному колорит...
Ника долго бродила, просто разглядывая витрины. Она не чувствовала усталости. Ей было хорошо. Так хорошо бывает у тех, кто долгое время сидел взаперти, а вот теперь вырвался на свободу. И Ника никак не могла надышаться этим состоянием. Одним словом эйфория…
Неожиданно в отраженном блике стекла витрины Ника увидела ее. Ту женщину, что однажды с ней разговаривала в ночном тупике. Она стояла неподвижно как статуя на противоположной стороне дороги, и только ветер теребил ее одежду...
Она пристально смотрела в ее сторону, и Ника почему-то была уверена, что смотрит она именно на нее. Нике стало вдруг жутко, а в голове прозвучали ее слова: «Время уходит… Опасность... Изменить что-либо… Две недели…» Но стоило ей повернуться – никого не было.
Погода резко испортилась, и заморосил дождик. Она стояла под дождем и упрямо повторяла: «Ничего не может быть плохо в такой прекрасный день!»
Вопреки всему она решила поехать к Финскому заливу. Вечерний бриз растрепал ее волосы и коснулся ее губ солоноватым привкусом. Она медленно брела по набережной, вдыхая свежий морской воздух. Коричневато-зеленые воды простирались перед ней до горизонта. Вдалеке виднелись развивающиеся флажки на мачтах кораблей, стоящих у причала. Справа ярко светились редкие зеленые деревья. Солнечный свет закатного солнца сверкал на гребнях маленьких волн, как брильянты, перекатывающиеся по воде. Три ослепительно белые птицы прорезало безоблачное голубое небо, бросившись вниз, чтобы коснуться гребешком волн. Казалось, что они играют в беззаботную игру.
- Это чудесный день. Правда-правда, - сказала она себе.
***
Домой она вернулась затемно. Есть совершенно не хотелось. Кот приветливо потерся об ее ноги, и как всегда забрался на свое любимое кресло, молчаливо поглядывая на Нику.
Ника ходила взад-вперед по квартире, как заведенная. Ей было скучно. Все ее тело пылало. Ей было тесно и душно. Ей хотелось сделать что-нибудь невероятное. Энергия кипела в ней, переливалась через край, требовала выхода. Она попала под волну азарта. Она прекрасно знала это состояние. Оно всегда появлялась у нее на соревнования. Быть первой. Ловить восхищенные и завистливые взгляды. «Играть и выигрывать», - всегда повторял ее отец. Всегда повторяла она.
Ей захотелось танцевать, и не долго думая, Ника оделась и поехала. Она ехала без цели, но почему-то с уверенностью, что она обязательно попадет туда, куда ей нужно. И вправду недолго кружа, Ника увидела неоновую вывеску ночного клуба.
Внутри, несмотря на то, что еще было рано, по меркам ночной жизни, было уже полно народу. Ника осторожно зашла на танцпол, но не рискнула войти в круг, хотя это совсем на нее не похоже… «Она заводная», - так часто говорили про нее.
Ника пристроилась у ближайшего столика и смотрела на яркий свет прожекторов. Вспышки света сливались, вырисовывая интересные орнаменты на полу. Дискотека была уже в самом разгаре, поэтому народ танцевал не только на специальной площадке, но и практически по всему периметру дискотеки, включая дорожку, шедшую от входа к бару. Она заказала коктейль. Потом еще один. И с каждым глотком она все отчетливее слышала ритм танца всем телом. И...
Она танцевала так, как не танцевала никогда. Голова у нее кружилась от сумасшествия вечера, она опьянела ото всего происходящего. Она была в центре внимания и ей это нравилось. У нее появился загадочный блеск в глазах, поэтому она ловила восхищенные взгляды мужчин и нескрываемое раздражение, и даже порой ненависть, женщин. Но ей было все равно. Она была сплошным клубком искрящегося света. И ей хотелось только одного – ТАНЦЕВАТЬ.
Потом она устала, и ее пробил озноб. Захотелось пить. Ника остановилась и, не видя никого вокруг, пошла к бару. Там заказала бокал мартини и выпила его тремя обжигающими глотками. Тепло разлилось по ее измотанному телу, она перестала дрожать.
К ней подсел парень.
- Тебе ведь это нравится? Когда на тебя смотрят и желают? - спросил он.
- Мне? С чего вы взяли?
- Тебе это нравится, - утвердительно сказал он.
Она засмеялась, и беззаботно мотнула головой. «Раз я сегодня немного сумасшедшая, то почему бы и ему не быть таким же», - подумала она.
Он усмехнулся, и стал рассказывать историю, смысла в которой она не могла уловить, но зато от души посмеялась в конце.
Ей было весело. Очень весело.
- Потрахаемся? – предложил он.
Иногда нужно во время остановиться... Но иногда это не очень получается.
Она намеревалась развернуться и уйти, услышав такие слова, и так бы она и поступила, если бы... Если б не азарт, который овладел ею полностью. Никины глаза горели и искали приключений. В такие минуты она забывала обо всем, даже трофей ее не особо интересовал.
- А знаешь, я согласна! - Ника протянула руку.
Парень был удивлен. Но взял ее за руку потащил за собой.
Дальше произошло все очень быстро. Он притащил ее к мужскому туалету. Она запротестовала, но все ее протесты были подавлены, и она влетела в кабинку. Да, она желала этого парня, но... это должно было происходить не так.
Жестко впиваясь в ее губы, парень задрал ее юбку. Ника дернулась и попыталась оттолкнуть его, но эта попытка не принесла успеха. Парень резко прижал ее спиной к стенке кабины, одной рукой сжимая грудь, а второй приподнимая ее за бедра. Коленом он раздвинул ноги и резко вошел в нее. Ника вскрикнул от резкой боли и прикусила губу. Из ее глаза покатились слезы. Парень не дал ей время привыкнуть и начал ритмичные движения. Ника простонала то ли от боли, то ли от наслаждения. Парень лишь ускорил ритм движений. Его сводила с ума теснота этой красивой самочки. Сладко застонав, он, крепче впился пальцами в ее бедра, насаживая ее на себя.
Ника, глотая слезы, мечтал лишь о том, чтобы это поскорее закончилось. Она уже смирился со всем, стараясь просто расслабиться. Этот парень буквально вбивался в ее тело.
Подавшись вперед, парень провел языком по шее Ники, чем вырвал из ее груди хриплый стон.
- Шлюшка, - прошептал он, делая несколько последних движений, кончая.
***
Ника совершенно не помнила, как добрался домой. В голове было пусто, так, словно все мысли разом куда-то исчезли, а на душе стало как-то холодно и противно.
Она сбросил с себя всю одежду и забрался под душ. Она надеялся, что вода сможет смыть с нее весь негатив после произошедшего. Однако долгожданное облегчение не наступило. Она выбралась из ванной и, завернувшись в теплый махровый халат, без сил повалилась на свою двуспальную кровать. Ника протрезвела. Эйфория прошла, и вместо нее пришла черная бездна ненависти к себе.
Все было замечательно… А когда пробило полночь, все стало очень мерзко. Все тело болело и ныло, и каждое движение вызывало дискомфорт. От усталости ломило кости, но сон не шел. Ника свернулся в клубок, словно котенок, обняв колени руками.
Уснуть... Уснуть и не просыпаться. Слишком сильным было желание сбежать от себя. Она бросила взгляд в сторону тумбочки, что стояла возле кровати. Там, в ее недрах, запасливо хранилось сильнодействующее снотворное на экстренный случай. Сегодня именно такой случай. Ника со стоном дотянулся до заветной баночки и, не запивая, проглотила сразу три штуки. Чтобы наверняка…
Ее сон был коротким и без сновидений. Из небытия ее выдернул гадко звенящий будильник. Утро. Пора на работу. «Кажется, у меня был кошмар», - подумала Ника с отвращением.
Она открыла глаза, скользнула взглядом по пасмурному окну, потолку, стенам, затем посмотрела на пол. На полу небрежно валялась одежда. НЕТ. ЭТО БЫЛ НЕ СОН. Кошмар оказался реальностью.
Она лежала и молчала, а в голове, словно снежный ком, росли воспоминания, перемешиваясь со странным ощущением, оставшимся после сна. Ее мозг вернулся назад, проигрывая снова и снова события прошлого вечера, пока у нее не разболелась голова.
…Позже Нике стало стыдно за себя: выпивать с утра! Только горькие пьяницы делают так. «Не все еще так плохо», - сказала она себе. По крайней мере, она знала, что это было уже в прошлом. Теперь она не будет тратить время, размышляя, что могла бы изменить. Прошлое должно быть забыто.
И она забыла.

Глава 6

В один прекрасный день ее кот пропал. Исчез из запертой квартиры. Она пришла вечером после работы, а его нет. Нику не расстроила пропаже кота, скорее она даже обрадовалась, что ее стражник исчез. Но она была напугана мыслями, что в квартире кто-то побывал в ее отсутствие. Ника так испугалась, что вызвала свою службу безопасности с работы. Служба безопасности обшарила каждый уголок, заглянула в каждую щелку, но так ничего и не нашла – ни следов взлома, ни следов присутствия посторонних. Начальник пожал плечами, но оставил на ночь одного своего сотрудника.
Проведя ночь в полном беспокойстве и с кошмарными снами про маньяка, что преследует ее, Ника на утра собрала вещи и переехала в гостиницу. Через пару дней она нашла себе новую квартиру и почти забыла про кота.
Через две недели с момента пропажи кота, она встретила ЕГО.
***
Впервые Ника увидела его утром. Она как раз выходила из квартиры на работу, когда заметила на противоположной стороне улицы, в каких-то десяти шагах, красную машину, а рядом с ней медленно расхаживающего молодого спортивного телосложения мужчину с темными, почти черными волосами. Высокий, статный, его губы чуть улыбались, отвечая кому-то в трубку телефона. Под широкими черными бровями - левая была чуть выше правой - она не мог различить цвета его глаз, хотя могла поклясться, что они самые-самые черные, угадывалась непознаваемая прочими воля, идущая своими собственными путями. Этот взгляд приказывал - и ему повиновались; и было приятно повиноваться его обладателю.
Черты лица этого мужчины были правильно соразмерны - высокий лоб, гладкие скулы, ровная, точно прорубленная, линия губ, придававших ему открытый и гордый облик. Плащ скрадывал его фигуру, но чувствовалось, что он наделен немалой силой, не
выставленной напоказ, а скрытой до времени.
Он так привлек ее внимания, что она замерла на полушаге и стала пристально рассматривать его, да так пристально, что он в одно прекрасное мгновение остановился и поймал ее взгляд. Ника смутилась и даже чуть покраснела, как будто ее застали за неприличным занятием. Заторопилась. Быстро села в машину и уехала. Но весь день, вспоминая его лицо и фигуру, смущалась и краснела, ругая себя за такую детскость.
Вечером, подъезжая к дому, она ненароком высматривала красную машину, убеждая себя что «мне просто интересно смотреть по сторонам». Но незнакомца не было. Вечер прошел в полных догадках, а ночь в смутных эротических снах. Сон был такой страстный и настолько реальный, что Ника проснулась от теплого ощущения блаженства. Позже сидя за чашечкой кофе, она пыталась разобраться в своих ощущениях, но ничего вразумительного не могла уяснить. Но, все же выходя из дома, искала его...
Незнакомец не появился. И послезавтра его не было. И послепослезавтра его тоже не было видно. Ника успокоилась. Сны ее не преследовали.
Через десять дней, утром Ника вновь увидела его. Но сегодня все было по-другому. Сегодня он ждал ЕЕ.
- Привет, - прозвучал мягкий баритон.
От неожиданности Ника подпрыгнула.
- Зззздрасте, - заикалась Ника, опасливо отошла в сторону, стараясь держать как можно большую дистанцию.
Он улыбнулся. Улыбнулся редкой человеческой улыбкой. Иногда люди улыбаются одними уголками губ, и другому трудно понять – смеется ли человек или старается скрыть свое презрение.
- Не бойся меня. Я тебя ждал. Ты мне понравились в первую нашу встречу…
- Ммы не знакомы, - просипела Ника.
Но не знакомец как будто не слышал ее, продолжал:
- Я хотел сразу подойти, но ты так поспешно ушла… А потом у меня были дела. И как только все закончил – сразу пришел сюда. Поужинаем?
Когда он взял ее за руку, Ника не могла понять, но вот он уже держит ее за руку – и она не сопротивляется. А потом ее пронзило острое сексуальное возбуждение и всего лишь оттого, что незнакомец стал медленно поглаживать запястье большим пальцем. Вверх-вниз, вверх-вниз. Ника смотрела на его руку, непрерывно гладящее ее запястье, и понимала, что там, внизу живота, все давно жарко и влажно.
Ника оторвала взгляд от его руки и посмотрела в глаза незнакомца. Черные, бездонные, поглощающие весь свет и не пропускающие ни одной детали глаза пристально всматривались в ее лицо. Ника покраснела, в голове вновь зародилась мысль, что она не такая красивая, чтобы могла позволить себе такое пристальное разглядывание этого красивого мужчины. Чтобы убежать от его взгляда, она опустила глаза и стала смотреть на его руку, неустанно поглаживающую ее запястье. Большой палец ни на секунду не остановился за все это время. Казалось, его пальцы живут какой-то своей жизнь, сами по себе.
Ника непроизвольно тряхнула или кивнула головой, стараясь отогнать новую не вполне сформировавшуюся навязчивую идею, когда до нее донеслось:
- Поужинаем?
Когда она очнулась, то была уже одна. Он ушел, оставив терпкий след аромата своего одеколона и последние слова:
- Быть готова к восьми…
***
Кара небесная… Целый день Ника провела в ожидании. Каждый пять минут смотрела на часы. Бесцельно бродила по кабинету. Рассеяно отвечал на вопросы, пока подчиненные не оставили ее в покое. Время тянулось бесконечно долго. Даже разговоры самой с собой не помогали.
Не будь дурой, так не бывает… Он не придет… Это всего лишь сон… Успокойся и работай… Не веди себя как малолетняя… Бесконечная тирада не достигала цели – Нике хотелось одновременно и плакать и смеяться, бить посуду и танцевать…
В пять вечера Ника сдалась – взяла сумку и отправилась домой – ждать своего незнакомца.
***
Одеваясь, она мысленно давала себе инструкции: «Во-первых, спокойствие. Во-вторых, полное спокойствие. Будь женственной, кокетливой, веди себя свободно. В-третьих, если он не придет – ничего страшного». Но почему-то последний аргумент оказался под большим сомнением.
Ника надела платье из тончайшего черного шифона. Высокий лиф был мягко задрапирован, узкие бретели выполнены из блестящего атласа, глубокий красивый вырез приоткрывал грудь; руки, плечи оставались полностью открытыми. Широкая юбка доходила до середины икры. Столько откровенное платье она вряд ли одела, но оно ей так понравилось в магазине, что она не удержалась и купила его. И почему-то именно сегодня она сочла его уместным, несмотря на еще не летнюю погоду. Да когда собираешься соблазнить мужчину – все средства хороши.
Она тщательно причесала волосы и собрала их в красивый тугой узел. Пристально оглядела себя в зеркале – и осталась довольной. Может она и не красавица, но сейчас была весьма и весьма соблазнительна.
Едва Ника застегнула узенькие ремешки изящных туфель, раздался стук в дверь. У Ники засосало под ложечкой. Нервно облизнув губы, она пошла открывать дверь.
На пороге стоял ОН. Весь в черном с головы до ног.
- Ты готова?
Ни здарсте, ни до свидания, ни как себя зовут…
- Меня зовут Дмитрий. Друзья называют Демоном. Ты хорошо выглядишь, - ответил он эхом на ее мысленные вопросы.
- Дда…
Он помог надеть ей пальто, и они спустились вниз. Всю дорогу до самого ресторана никто не произнес ни слова.
Они ужинали в маленьком итальянском ресторанчике. Ресторан был полон, но администратор провел их к самому хорошему столику с видом на Неву. Демон, расположившись напротив Ники, пристально ее рассматривал, пока она листала меню. Его глаза медленно скользили по мягким шелковистым каштановым волосам, лбу, глазам, губам. Ника стало неловко. Она почувствовала облегчение, когда его взгляд скользнул дальше, но тут же с ужасом поняла, что он с откровенным бесстыдством ласкает глазами ее грудь под лифом. Ника была не в силах сопротивляться: соски, словно подчиняясь его мысленной команде, твердели. И зачем только она надела это платье! Что он теперь подумает о ней!
Демон сменил положение и закинул ногу на ногу. Эта непринужденная поза привела Нику в еще большее замешательство – ее ладони вспотели, сердце учащенно забилось. А на его лице не было ни тени смущения. Ника прекрасно понимала, какое впечатление он производит на женщин, и что он этим всегда пользуется. И вот сейчас он специально провоцирует ее.
– Потанцуем? – Демон вопросительно поднял бровь, когда они сделали заказ официанту.
Не дожидаясь ответа, он встал и подошел к ней. Если Ника и хотела возразить, то ей не дали такой возможности. Он обвил руками ее талию и увлек за собой в вихрь танца. Его движения были мягкими и грациозными, что было не свойственно людям такого высокого роста. Он прекрасно чувствовал музыку и танцевал превосходно.
Позже Ника так и не могла вспомнить мелодию, под которую они танцевали. Тогда все ее внимание было сосредоточено на его теплой руке, поглаживающей ее спину. Они плавно кружились в такт музыке. Он был близко, совсем близко, их тела касались друг друга. Ника теряла над собой контроль и тихо молилась, чтобы он только не заметил, как набухли соски под ее тонким облегающим платьем, как высоко и часто вздымается ее грудь, как послушно ее тело любым движениям партнера.
Ника так и не отважилась поднять на него глаза, и весь танец внимательно разглядывала воротник его черной рубашки.
Наконец мелодия кончилась, и Демон подвел ее к столику. Они о чем-то разговаривали. По больше части он говорил, а она слушала. А вот слышала ли она его? Навряд ли. Когда он произносил какие-то фразы - она наслаждалась ароматом его дыхания, остро ощущая всем телом, что он и есть настоящий мужчина, что так нужен ей.
А потом он отвез ее домой. К себе. Если это и был сон, то она мечтала больше никогда не просыпаться. Они не поднялись в спальню, нет, они начали едва захлопнулась входная дверь. Он гладил ее по бедрам, медленно поднимая руки к груди, а она дрожала под его прикосновениями. Он легонько поцеловал ее в шею, а она застонала в ответ.
С каждым мгновением его поцелуи стали все жарче и настойчивее. Он сунул свою ладонь в ее трусики и начал неспешно, но настойчиво ласкать ее там. Она сдалась. Затем он резко и грубо раздвинул ноги, так что Ника едва не упала, порвал на ней трусики, встал на колени и начал ласкать ее языком. У Ники перехватило дыхание – она никогда-никогда не позволяла такой близости никому. Она зажмурилась и задержала дыхание. Хотела возразить, оттолкнуть, но не посмела. Ответом был ее оргазм.
Когда Ника пришла немного в себя, ей было немного стыдно - так ведь себя не ведут порядочные девушки! Но в глубине души она была согласна со своим телом - это было здорово. Нет, просто великолепно! Больше времени на копание в своих чувствах Демон ей не дал, потому что решил сменить положение. Он молча поднял ее на руки, отнес в спальню и бросил на кровать. Если до этого все было весьма романтично, то сейчас его как будто подменили. Из нежного возлюбленного он превратился в дикого зверя.
Демон накинулся на Нику и начал весьма грубо и резко пальцами ласкать влагалище, погружая по очереди то один, то другой палец. В первые мгновения Нике было неприятно больно, ей даже плакать захотелось, но минуту спустя она закричала от восторга и кончила второй раз подряд.
Когда улеглись ее стоны, Демон весьма резко притянул своей рукой голову Ники к ширинке. Ника сообразила и повиновалась. Он был большой. Очень большой. Нике с трудом удалось взять его в рот. Она сгорала со стыда, чувствуя себя последней неумехой во вселенной, и даже заплакала, но Демон не обращал на это внимание. Казалось, ее для него вообще не существует. Есть только тело, которое призвано удовлетворить все его желания.
Когда Демону надоели ее ласки, он откинул ее на спину, одним резким движением ворвался вовнутрь. И не смотря на обилие смазки, Нике стало больно. Очень больно. Она старалась не ойкать, но Демон как будто специально делал все он очень резко и больно, и чем больнее было Нике, тем он больше получал удовлетворение. Минуты спустя Ника поймала себя на мысли, что с ней нравиться такой секс. Он совсем не похож на то, что было у нее раньше. Это что-то совсем примитивное и дикое, но более желанное и страстное…
Где-то посреди этого клубка боли и наслаждения, в голове Ники отчетливо промелькнула картина: свет фар и мчащаяся машина навстречу яркому свету. Звук мотора и настойчивое желание добавить скорости… Оргазм, наступивший вслед за оргазмом Демона, лишил ее последних сил и она мгновенно отдалась Морфею.

Глава 7

В огромном зале, снаружи которого лился тихий ровный свет, слегка окрашенный в цвет крови, лежала на кровати с периной, сотканной из облаков, женщина. Свет нескончаемым потоком втекал в широкие порталы окон, заливал белоснежный пол, струился по нему, и в центре, где стояла кровать, начинал медленно вращаться, образуя как бы водоворот. Видимо, там он уплотнялся, становясь почти осязаемым белесым туманом. Если у окон свет казался физически неощутимым - таким, каким и должен был быть свет, - то ближе к
месту, где лежала женщине, он явно сгущался, создавая полумрак, окутывал и скрывал ее от посторонних глаз.
Женщина спала. Она спала, свернувшись клубком, как маленький ребенок, подогнув ноги почти под самый подбородок, и лишь изредка тревожно вздрагивала, шепча во сне неразборчивые слова.
Самым главным для нее сейчас было не проснуться и не потерять контроль над конструкцией сна. Она видел во сне маленькую девочку, застрявшую между мирами. Она видела старый всеми забытый мост – мост Иллюзии, и как золотистый свет окрашивал мир вокруг…
Она видела девушку, окруженную холодным светом ламп и людей, что суетились вокруг нее. Она видела, как ее душа кружиться вокруг этого тела, всё не решаясь покинуть его...
Человек, если очень этого захочет, может сконцентрировать внутри себя огромную внешнюю энергию и создать новую иную реальность, такую же реальную, как и окружающий мир. Но слишком долго она провела внутри своего бесконечного сна, слишком велика концентрация ее воли и слишком мало осталось сил. Ей необходимо было проснуться, хотя бы на пару часов, но она знала, что как только это произойдет, этот мир перестанет существовать, а вместе с ним исчезнет из основной реальности девочка, от которой зависело теперь так много.
В истории каждого человека наступает такое время, когда одного небольшого усилия или самостоятельного поступка наперекор навязанной судьбе оказывается достаточно, чтобы изменить направление развития не только его жизни, но и будущее многих миров.
В такие моменты будущее становиться непредсказуемым. И даже ей не под силу подчинить своему воображению многочисленные варианты будущей реальности мира.
И теперь, если девочка вовремя не придет ей на помощь, мир погрузиться в сон и мост Иллюзий протянется до ее порога...
***
Когда Ника проснулась, было уже совсем светло. Она лежала обнаженная посреди кровати. Непривычно ныло внизу живота, но такого животного удовлетворения, растекшегося по ее телу, она не испытывала ранее. Ей было хорошо. Очень хорошо.
Демон сидел в кресле, одетый, и рассматривал ее. Одно мгновение ей показалось, что это сбежавший кот вернулся и снова занял наблюдательную позицию. Сходство было чрезвычайно сильным - та же небрежность и уверенность, тот же пристальный взгляд, что
по телу пробежали мурашки, Ника поежилась, и потянулась за одеялом.
- Не надо. Мне так нравиться, - сказал Демон, отпивая глоток из стакана. В спальне пахло хорошим кофе.
- Мне пора на работу, - жалобно пропищала Ника.
- Ванна свободна, - ответил без эмоций Демон.
Ника встала, хотела взять простыню, чтоб укрыться, но услышала:
- Оставь и иди так. И, пожалуйста, дверь не закрывай – я хочу посмотреть, как ты принимаешь душ. - Его кресло как раз стояло напротив дверного проема в ванну, не скрывая ни один закуток.
Ника покраснела до корней волос, но не посмела ослушаться. Она решила помыться очень-очень быстро, но это оказалось не так легко, когда тебя так пристально разглядывают. Еще трудней оказалось вымыть себя - любое прикосновение к телу отзывалось болью с примешенным надсадный чувством удовлетворения.
Когда Ника вышла из душа, рядом был Демон. Ника поняла все без слов – она позволила поднять себя и прислонить к стенке. Демон погрузился в нее, и занимался с ней сексом медленно и неспешно, пока Ника не застонала, не закричала в экстазе.
Потом он отвез ее домой.

Глава 8

Уже неделю Демон не появлялся. И всю эту неделю Ника его ждала. Питер заволокло ненастье. Лишь изредка лучи солнце пробивались через тяжелые темные тучи. Вот и сейчас Ника наблюдала, как большая туча закрыла солнце, небо потемнело, и город вдруг потонул в сером сумраке. «Как это символично, – подумала Ника, – то же самое происходит сейчас со мной». С исчезновением Демона исчезло и солнце в ее жизни. Ника уже не представляла, как она раньше жила без него, как она вообще могла раньше жить, и как она будет жить без него.
Всю эту неделю Нике ночью снился один и тот же сон. Красивая белая бабочка летала над зеленым полем, утопающим в цветах. Она парила над разными цветочками и травой, размахивая крылышками. Вдруг небо потемнело, засверкали молнии и подул ветер. Пошел сильный дождь. Бабочка нашла убежище на каком-то кустарнике под листиком. Откуда не возьмись, показался силуэт мужчины, в руках которого был старый примитивный керосинный фонарь. Он шел прямо по лугу, и жуткий ветер и дождь не трогали его. Незнакомец приближалась, и свет его фонаря горел все ярче и ярче. Бабочка почувствовала сильное желание приблизиться к огню – она замерзла и думала, что там, возле фонаря будет тепло и безопасно... Она делает первые взмахи крыльев и… И тут всегда Ника просыпалась в холодном поту. Да, нервы в последнее время расшатались ни к черту.
«Я, кажется, начинаю ныть, - подумала Ника с отвращением. – Я не позволю этому случиться. Как столько спустишься вниз до конца, дорога может вести только вверх. Если я привела свою жизнь в беспорядок, то я ее и разберу».
Она налила себе еще чашку кофе, не обращая внимания, что он был чуть теплым. Проникший через окно солнечный луч осветил картину – морской пейзаж, но Ника не увидела это. Она была погружена в свои размышления.
Ей не хватало жизни и действий, после оцепеняющей тоски по Демону. Ей не хватало работы. Ника взглянула на груды бумаг, кипы ежедневных отчетов, что заполонили ее стол. «И если начинать приводить свою жизнь в порядок, - продолжала раздумья она, - то лучше начать с рабочего стола». Она вздохнула, зажгла лампу, потому что сомневалась, что успеет разобрать этот завал до темноты, подвинула стул ближе к столу, включила компьютер и попыталась сосредоточиться на работе.
***
Тук-тук…
Она проснулась внезапно. Вокруг сумрак. Часы показывали два часа ночи. За окном лил дождь. Но это неважно – шторы были опущены, закрывая и дождь, и темноту, и весь мир.
Тук-тук…
Странный звук гулких эхом растекался по ее квартире.
Тук-тук…
Он был чужеродными и далеким, что казалось, что его и вовсе не было. Просто отголосок, прилетевший издалека.
Просто сон…
Тук-тук… Потом еще раз Тук-тук-тук…
Нет, не сон. Ужасный звук заставил Нику сжать кулаки. Она хотела закрыть уши, завизжать, закричать – все что угодно – лишь бы прекратить этот ужасный стук. Она прикусила губу. Нет, она не закричит, она сейчас успокоиться и все пройдет.
Тук-тук…
Наконец до нее дошло - в дверь стучат. Кто там может быть так поздно? Она никого не ждет.
Она медленно выбралась из постели, тихо пробралась на кухню, и ничего не придумав лучше, взяла сковороду, и также тихо, а может еще тише, на цыпочках приблизилась к двери. Медленно, ледяными пальцами от страха, она включила камеру видеонаблюдения... Экран дрогнул, потемнел, посветлел и обрисовал силуэт человека. Демон.
Сердце вздрогнуло, замерло, потом быстро забилось. Ника ущипнула себя за руку, затем глубоко вздохнула – это не сон… Демон стоит под ее дверью и стучит в дверь.
Сейчас, когда дверь разделяет их, она могла взглянуть на него спокойно. Он мало изменился с тех пор, как они виделись в последний раз – почти неделю назад. А казалось, что прошла вечность. Также красив по-мужски. И также его внешность таила опасность. Его мужская чувственность привлекала женщин и одновременно настораживала: оставаясь с ним наедине, они подвергали свою добродетель искушению. И Ника прекрасно это знала. И также она прекрасно осознавала, что он не уйдет, пока ему не откроют. Он не отступит никогда. Он всегда добивается своего. И ей придется открыть дверь, а то иначе он переполошит весь дом.
Она спрятала сковородку в шкаф, пригладила волосы, хотя глубоко сомневалась, что это сделает ее привлекательнее, и открыла дверь.
…На рассвете Ника проснулась. Когда она открыла глаза, то первое, что увидела, было поросшее щетиной, с провалившимися глазами, лицо Демона. Потом она потянулась и счастливо улыбнулась.
Когда Ника вновь открыла глаза – рядом было уже пусто.
***
Демон снова исчез. Он не пришел вечером. И на следующий день тоже не пришел. Потянулись бесконечные минуты ожидания.
Поздно ночью, устав от томительного ожидания и постоянного прислушивания к шагам в парадной, Ника пошла за спиртным. Она выбрала рюмку, поставила ее рядом с бутылкой, и уселась в кресло. Зажгла свечу.
После пары глотков алкоголя по телу разлилось приятное тепло. Ника вздохнула. Еще одна рюмка, и она расслабиться. Она наполнила рюмку снова и быстро выпила ее. «Не надо спешить, - подумала она. - Это не по-женски». Мелкими глотками она выпила третью рюмку. Грани пустой рюмки радужно сверкали в отблеске свечи, когда она поворачивала ее в руке.
Было тихо, как в могиле. Звон стекла, когда она наливала четвертый, или пятый, бокал, заставил ее вздрогнуть.
Свеча потухла, бутылка опустела, и Ника теряла контроль над собой. С этой комнаты все начиналось. Стол был так же пуст. Демон был отстраненный и мрачный. Он ничего не говорил и не объяснял в ту ночь, только взял ее за руку, отвел в спальню и овладел ею.
Ника ожила после его прикосновений к ней, когда он целовал ее губы, ее шею и тело. Она вся горела, когда он прикасался к ней, она кричала: «Еще…»
Она никогда не чувствовала такого дикого желания. Ника пыталась не думать об этом, но ей это плохо удавалось, так как она слишком много выпила.
«Это случилось. Это действительно было. Я не придумала это».
Она уронила руки. Желание и боль заставили ее корчиться, кричать в пустоту комнаты:
- Демон ты мне нужен.
***
Ника влюбилась. Она бредила, была бесконечно очарована темноволосым симпатягой с необычным хрипловатым голосом. Она влюбилась в Демона.
Она поняла это, когда Демон пришел через три дня. Пришел и остался. Точнее не так: Демон решил, что им стоит жить вместе. Он пришел через три дня к Нике домой и поставил свою сумку. Ника не смогла скрыть счастливой улыбки.
В тот момент Ника действительно была очень счастливым человеком, представляя свою «семейную» жизнь каким-то волшебным событием, обязательно похожим на голливудские фильмы и сериалы. По утрам – кофе в постель, вечером – ужин при свечах, а ночи полны страсти и любви. Сейчас Ника жила счастливо и мирно, как и раньше. Как раньше дома, когда она была маленькой, когда мать и отец жили вместе.
Но «семейная» жизнь оказалась не такой уж и волшебной сказкой. Они практически не разговаривали. По утрам она готовила ему завтрак. Демон съедал все без остатка и выпивал чашку кофе. И потом уходил. До вечера. Иногда он ее целовал. Иногда.
Вечером он возвращался. Она готовила ему ужин. Он иногда ел, но чаще всего сразу относил ее в спальню. Он никогда не спрашивал, хочет ли она сегодня секса? Нравиться ли ей то, что он делает с ней? Он всегда делал то, что ему хотелось. Он поверг ее в самую пучину разврата. Ника никогда не поверила бы, что способна на такое…
Поначалу Нике было жутко, хотелось сопротивляться, но Демон подавил, растоптал все ее попытки и сделал ее ручной. Она смотрела на него глазами преданной собаки.
Но все чаще и чаще Нику не отпускало беспокойство, с которым она не знала, как справиться, и которое с каждым днем все более подчиняло не только сознание, но и все ее существо. Особенно это чувство проявлялось, когда Демона не было рядом.
И наряду с этим ей казалось, что встреча с Демоном есть не что иное, как исполнение ее неосознанного заветного желания: обретение долгожданного покоя и приятного состояния ни к чему не обязывающей несвободы.
Смута в душе возросла еще больше, когда Нике опять приснился сон про бабочку, оставивший в который раз неприятный осадок.
***
Как-то перебирая свои вещи, Ника обнаружила записную книжку. Раскрыв ее, она увидел подробный план того, что намечала сделать в Питере, когда приедет. План состоял из тридцати пунктов, а в конце была записана фраза каким-то чужим почерком: «Нет счастья или несчастья, есть лишь наши оценки происходящего».
В этот день она записала: «Человек ко всему привыкает. Он моя любовь, но он меня мучает. Убить – нельзя, терпеть – тяжело».
***
Был уже поздний вечер. Ника дремала в глубоком мягком кресле, убаюкиваемая нежными воспоминаниями. Она устала за день на работе, и потратила кучу сил на роскошный ужин. Сегодня у нее годовщина – уже месяц как Демон с ней живет. Она так надеялась устроить ему приятный сюрприз. Когда раздался шум, она вздрогнула. Мгновение она туповато смотрела на мужчину, стоявшего в дверях. Демон?
- Привет. Я так рада, что ты пришел.
Внезапно, словно от толчка, она проснулась как после долгого сна. Терпкий запах
женских духов и алкоголя проникал в комнату, растекаясь от Демона широкой волной густой слизи. Этот мужчина, что сейчас стоит посреди ее спальни, и с сальными глазами пожирая ее тело, был совсем не тот, кого она знает. Нет, это не он…
Ника попыталась успокоиться. Она оглядывала полутемную комнату, пытаясь найти какую-нибудь защиту от этой мерзости, что приближалась к ней. У нее было ощущение, физическая уверенность, что в комнату вошла смерть. Однако здесь был один человек – Демон.
Сквозь окно пролилось лунное сияние, рассеяв на мгновение сплошной мрак, и ей это придало смелости. Никогда не думай, что произойдёт потом, по сути это не важно. Лучше подумай, что ты можешь сделать сейчас – прилетела откуда-то мысль... Сейчас… Сейчас она может только одно:
- Уходи, - прошептала она.
Ток крови резкими толчками отзывался в горле, а в груди, отчаянно и сильно колотилось сердце, все отмеряя и отмеряя отрывистые и короткие удары, как после продолжительного бега.
В ответ Демон рассеялся. Невообразимо жуткий смех гремел. И тот, что смеялся, питался ее страхом, и с каждое новое замирание ее сердца прибавляло ему сил.
Ника вжался в угол, и с ужасом смотрела на приближающееся нечто, что было когда-то ее любимым Демоном.
Его большие пальцы, как огромные пауки, поднялись вверх по ее рукам и схватил за открытую шею. Затем она почувствовала его открытый рот на своем, его горькое дыхание, его язык, пытающийся раздвинуть ее зубы. Ника попробовала его оттолкнуть, но Демон был сильным, его тело еще плотней прижалось к ней. Она старалась вырваться из объятий Демона.
- Нет! - завизжала она. – Нет! Отпусти меня. Я не хочу!!!
Демон замер. Потом тихим вкрадчивым голосом спросил:
- Ты уверена?
Его глаза смотрели в ее глаза, ища знакомое выражение покорности и преданности.
- Да… - одними губами прошептала Ника. Она уверенна, что поплатиться за свое неповиновение, также как и сейчас она была уверенна, что должна сказать твердое «НЕТ». И эта теплая волна уверенности отгоняла, не давая полностью накрыть ее с головой, леденящий ужас протеста.
Демон резко опустил Нику, и девушка рухнула на пол, потирая шею.
…Хлопнула дверь, и Нику окутал ночной мрак. Тишина. Вместе с беззвучной тишиной и беспросветной темнотой в душу прокрадывалось отчаяние. ЧТО Я НАДЕЛАЛА!..
Еще не полностью забылось ощущения безотчетного леденящего страха, а Ника подумала о том, что умереть, наверно, было бы легче, чем жить без Демона. Покой и безмятежность исчезли.
Она поднялась с пола и села за туалетный столик, и заплакала. Плакала долго и горько.
Когда слезы иссякли, она подняла голову и увидела свое отражение в зеркале. Ника посмотрела себе в глаза. И они расширились в шоке от увиденного. Ника не смотрела на себя по-настоящему уже многие месяцы, и не могла поверить, что эта бледная, худая, с впавшими глазами женщина имеет что-то общее с ней. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С НЕЙ?
Ее рука автоматически открыла тумбочку и протянулась к бутылке, и Ника заметила, что рука дрожит. Она схватилась за край столика и уставилась на свое отражение. «Дура!», - сказала она себе. Ее глаза закрылись, и слезы вновь покатились по щекам, но она вытерла их дрожащими пальцами.
Ей захотелось выпить. Она облизнула губы. Ее правая рука тянулась помимо ее воли к горлышку бутылки. Ника смотрела на свою руку, как будто она принадлежала незнакомке. Медленно, наблюдая за своими движениями в зеркале, она подняла бутылку… и попятилась назад от пугающего отражения.
Затем она глубоко вздохнула и метнула бутылку в зеркало изо всех сил. На мгновение Ника увидела свое лицо, разламывающееся на кусочки, увидела свою искаженную улыбку.
«Трусиха! Трусиха! Трусиха!», - плакала и смеялась Ника.
Ее язык почувствовала соленое, она дотронулась рукой до струйки крови на щеке и с удивлением посмотрела на свои окрасившиеся пальцы.
Ника взглянула на место, где только что было ее отражение, и резко засмеялась: «Хорошее избавление».
Она была наедине сама с собой, хотела она или нет этого, и никакое количество алкоголя не изменило бы это. Она уже давно знала правду, но отказывалась это признавать. Она была трусихой и дурой... Ох! Как она близко была к поражению! Хватит! Настало время, взять свою жизнь в свои собственные руки.
Ее тело кричало, требовало выписки и Демона, но она отказалась ему повиноваться. Она справлялась с более трудными вещами в жизни, она может справиться и с этим. Она должна сделать это.
Медленной, шатающейся походкой она прошла в ванную под душ, и стояла до тех пор, пока холодная вода не прояснила мысли в голове. Она замерзла.
Она должна быть сильной, и у нее не было времени, чтобы тратить его попусту. Она и так слишком много потеряла. Теперь, когда ее жизнь была у нее в руках, и она была на пути к тому, что она хотела получить, она спала как ребенок. Утром она проснулась с чувством удовлетворения, чего уже давно не испытывала.

Глава 9

Демон вернулся этим же утром. Ника сидела на диване, и слезы сами катились из глаз. Она старалась их вытереть незаметно руками, но руки вскоре стали такими же мокрыми, как и лицо, поэтому она только размазывала соленую влагу по щекам и пыталась не хлюпать носом.
Демон ходил перед ней взад-вперед по комнате, как заведенный, и говорил-говорил-говорил… О том, что вначале он был очень зол, ужасно зол на Нику. Что Нике не стоит его так злить и раздражать, и чтобы она не смела ему отказывать. Что он не хотел ее пугать, что она просто попалась под горячую руку.
Но все обошлось. Похоже, они мирились. Честно сказать, Ника боялась его – каким он будет сегодня?
В этот раз он был удивительно нежным и заботливым. И делал все только так, как нравится Нике, как она больше всего любила. Ника думала, что он не задумывался об этом, не прислушивался к ее желаниям, не обращал внимания на нее. Но она сильно ошибался. И сейчас она даже и не знаю – хорошо это или плохо…
Да, черт этим! Сейчас Нике было хорошо и пусть все заботы идут боком! Такого кайфа от секса она давно не получал, как физически, так и душевно. Ника орал как мартовская кошка, и удивительно дело – Демон не затыкал ее, наоборот, похоже ему нравилось, что она так сходила с ума от его действий…
Он заснул. Но Ника не спала. Она тихо лежала и думала, как отличаются вчерашний Демон и сегодняшний. Она смотрела на него спящего и испытывала очень странное и очень сильное чувство. Оно было приятным и одновременно причиняло боль. Хотелось прикоснуться к нему, почувствовать снова, что он настоящий, что он правда рядом, так близко… Но Ника не смела. Она старалась дышать как можно тише, чтобы не разбудить, чтобы подольше любоваться его спокойным красивым лицом, расслабленной и умиротворенной позой… Она пролежала рядом с ним почти два часа, пока он не проснулся.
***
Их отношения изменились. Теперь Ника была всегда настороже. Иногда Демон ловил на себе ее тяжелый взгляд исподлобья. Если раньше ее милая привычка смотреть на него с глазами полными обожания его забавляла, то взгляд исподлобья его раздражал. Раньше она, когда слушала его, чуть опускала голову, всем видом демонстрируя покорность и внимание. Теперь она, не улыбаясь, долго смотрела на него, настороженно, выжидающе, а когда замечала, что и он на нее смотрит, молча отводила взгляд. Она ничего не говорила и не делала, но ждала от него чего-то большего, чем он делал и говорил.
В ответ он бросал на нее ледяные презрительные взгляды, не отвечал на ее немые вопросы, и всем своим видом показывал, что такая дрянь, как она, не стоит его внимания.
Потянулись долгие утомительные дни ожидания. Каждый из них ждал чего-то. Но никто не стремился разрушить эту невидимую стену противостояния.
Ника порой ужасно уставала от этой скрытой ментальной борьбы. И когда понимала, что ее нервы и чувства на пределе, уходила из дома в ночь. Садилась на скамейку в парке и подолгу смотрела вверх, на небо. И когда не было туч, видела звезды. Они поражали ее своим свечением и бесконечным множеством. В такие минуты в голове кружился хоровод каких-то далеких воспоминаний. Горы, замок, небо, странные люди в причудливых одеждах, маленькая девочка…
Она придумала сама историю, оправдывающую недавний всплеск яростной жестокости Демона. Ей очень хотелось верить, что в детстве у Демона был плохой отец, который зло и немилосердно, с особой изощренностью наказывал его физически и морально за любые его шалости. А, как известно, любая жестокость порождает ответную жестокость. Вот и теперь, когда Демон расстраивался, он становился жестоким. Так было и в прошлый раз.
Вот такая железная логика жила в душе у Ники. Она так не хотел признавать правду, что это придуманное оправдание в скором времени стало для нее правдивой историей.
Она была большей оптимисткой, верила, что все будет отлично, что… что… Но проходило несколько дней, проведенных без сна, и сомнения вновь настигали…
Она вновь погружалась в пучины отчаяния, билась о стены противоречий, но они, казалось, лишь крепли от ее попыток сломать их. И она понимала, что живет иллюзий о Нем. Однако, самый безумный вымысел в любой момент может оказаться единственной реальностью, оставшейся в твоем распоряжении…

Глава 10

- Пойдем в клуб? – однажды вечером предложил Демон.
Ника была удивлена таким предложением, но согласилась. Ника быстро приняла душ, уложила по-новому волосы, нанесла свежий макияж, окружила себя ароматом духов и надела тонкие обтягивающие джинсы и блестящий топ.
Увидев Нику, Демон лишь одобрительно кивнул головой.
По дороге к ночному клубу в машине стояло загадочное молчание. Ника мучительно гадала: что произошло, что Демон решил выйти с ней в свет? Какие сюрпризы ждут ее дальше?
Пройдя строгий фейс-контроль, Ника оказалась на празднике музыки, света, разгоряченных тел, движения и всеобщей любви. Демон усадил ее за столик и заказал бокал вина. Потом Ника танцевала… одна.
Демон постоянно оставлял ее одну, куда-то уходил, с кем-то разговаривал... Ника чувствовала себя очень неуютно одна среди незнакомых людей. Но музыка разогревала, публика заводила... и вот уже Нике стало хорошо и весело. И она отдалась танцу... Внезапно откуда-то появился Демон и повел за столик.
- Хочешь еще вина?
Ника кивнула. Тут началась шоу-программа, и Ника сосредоточилась на ней.
Демон подсел к ней ближе, и стал тихо говорить на ухо:
- Что ты знаешь о снах? – спросил он.
- Сны как сны… Мы спим и нам сняться сны, - бросила Ника в ответ, не особо погружаясь в рассуждения. Сейчас она была занята шоу.
- Мир снов – это ослепительная долина, полная светом. Там свет везде и вокруг. Мир снов состоит из этого света. Свет – суть и сущность его. Он все и ничто.
Говорят, в мире снов есть священный храм. В нем есть волшебное ложе. Тот, кто спит на нем – решает судьбы миров во сне. Раз в тысячу лет кому-то из служителей Мира снов сниться сон о его предначертании погрузиться в мир грез. И он исполненный святой миссией отправляется храм, чтобы заснуть на тысячу лет, чтобы через тысячу лет получить новое предначертание. И тысячу лет длиться его служение, и тысячу лет наш материальный мир строиться, развивается и рушиться под его причудливым сном.
Ника прислушивалась к нему. Слова, которые произносил Демон, проникали в ее мозг, завладевая полностью вниманием. Ей казалось, что она давно знает эту легенду. Что-то было в ней близкое и родное.
- Как гласит одна легенда, - продолжал Демон, погрузившись в размышления, - раз в несколько тысяч лет рождается в тяжелом мире человек, который обладает великим даром – проникать в Мир Сна. Он может усыпить свое тело здесь, а свой разум перенести туда – и изменять нити судьбы как ему заблагоросудиться. И однажды, в определенный час, одна простая женщина, земная женщина может по своей прихоти изменить замыслы Творца, не считаясь с его сном.
Нике стало жутко. У нее побежали мурашки по телу. Сегодня. Сегодня наступил тот час. Ника со страха засмеялась:
- Ты сегодня точно перебрал.
Демон ничего не сказал, но его молчание оказалась красноречивее слов – Ника поежилась от внезапно наплывшего чувства беспокойства, страха.
Демон встал и ушел, но быстро вернулся.
Ника вся дрожала.
- Что с тобой? – спросил он.
- Ничего. Просто замерзла.
Демон снял с себя пиджак и надел на ее плечи. Ей стало тепло и одновременно тяжело – пиджак придавил ее земле.
- Выпей это, - сказал Демон, протягивая ладонь с таблеткой.
- Что это такое? – стуча зубами спросила Ника.
- Это тебя согреет, - ответил он.
Ника с сомнением посмотрела на таблетку, размышляя о ее назначении, но все же взяла ее в руку и проглотила.
Через мгновение все закружилось, перевернулось. Ника вцепился в плечо Демона, Демон – засмеялся:
- Сейчас все пройдет.
Она села, пережидая с закрытыми глазами приступ тошноты. Какой-то Голос зазвучал у нее в голове. Он доносился откуда-то издалека, что-то нашептывал и куда-то звал…
Когда Ника отважилась открыть глаза - все предметы стояли на своих местах, она спросил:
- Что это было?
- Добро пожаловать в мир грез, - иронично засмеялся Демон.
А тем временем мир причудливо менял свои формы. Вроде все как всегда, а нет, что-то изменилось. Ника смотрела на предметы, людей и они казались ей совсем другими. Предметы, казалось, добавили объема, стали ярче и плотнее, а люди вдруг стали светиться. Разным светом. Одни были красные, другие желтые. Вот прошла женщина, пронизанная вся белым светом. А вот прошел мужчина, окутанный зеленой дымкой. Ника захихикали: она посмотрела на свои руки – они переливались всеми цветами радуги.
Она взглянула на Демона. Поморгала глазами и снова посмотрела. Демон не светился. Он был черной кляксой. Ника задумалась.
- Я так странно себя чувствую… - пробормотала она.
- Это пройдет. Тебе очень скоро станет совсем весело.
«Мне нужен воздух, - подумала она. – Мне нужно выбраться из этой кроличьей норы, подальше от них всех». В одурманенное сознание прорвался пьяный и развратный смех. Ее нервы не выдержали, и она побежала к выходу.
На улице ночной воздух был свежим и прохладным. Ника глубоко дышала, наслаждаясь свежестью. Легкий ветерок трепал ее волосы. Она устало опустилась на скамейку. Ей надо было подумать, должен быть выход, чтобы спасти свою жизнь из руин.
Но она не могла собраться с мыслями. Она так запуталась, так устала. Ей так хотелось спать. Она вглядывалась в темноту неба.
Демон вышел за ней следом. Он стоял недалеко от нее и пристально смотрел на Нику. Эффект оказался совсем не тот, на который он рассчитывал. Но все же дело сдвинулось с мертвой точки. Девочка оказалась крепким орешком. Он никогда бы не подумал, что в этом хрупком теле столько силы и упорства. Порой он ей восхищался. С другими все происходило гораздо быстрее и легче, поэтому его так и забавляла ее глупое сопротивление. Поэтому он и был так мягок. Что ж осталось убрать последнюю преграду. И тогда, может быть, он...
- Покатаемся? – «черный» Демон предложил.
Телу, освобожденному наркотиками, хотелось действий, риска и активности. Тело жаждало приключений.
- Поехали. Только, чур, я веду! – весело и беззаботно засмеялась Ника.
Демон с легкой ироничной улыбкой согласился, как будто он этого только и ждал.
Красная спортивная машина стояла недалеко от входа в клуб, притягивая взгляд Ники.
… Она уже не слышала, как Демон говорил ей, что двигатель он усилил, что под капотом уже зверь, а не мотор, в голове у нее только крутилась мысль, что ему удалось разогнать ее до 300 км/час…
- На что поспорим, я выжму из нее больше?!
Демон засмеялся:
- Детка, если ты это сделаешь, я исполню твое любое желание.
- Желание…. я люблю желание…
Мотор глухо взревел. Медленно продвигаясь в поздних пробках по ночному городу, Ника стремилась прочь, туда, где ровный асфальт и никого нет. Быстрее! быстрее! – звучало в ее голове. Она не замечала Демона сидевшего рядом с ней, она не чувствовала его рук, блуждавших по ее телу, она не ощущала своего сексуального возбуждения, сдобренного наркотиками и умелыми манипуляциями пальцев Демона… Они ничего не видела и не слышала…. кроме дороги.
Машина вышла на трассу и Ника выжала педаль газа. Мотор взревел, и она понеслась вперед. 100 км/ч, 115… 125… Скорость медленно, но уверенно росла. Со скоростью изменялось и ее мироощущение. Ей начало казаться, что мир уменьшается, сжимается, что кроме этой дороги больше ничего нет…
Когда скорость перевалила за 200 – мир вокруг исчез, остался один лишь длинный туннель-дорога, в котором где-то далеко-далеко темнота казалась не такой уж темной.
- Скорее! Туда! Туда! Не опоздай! – чей-то эфемерный голос нашептывал ей на ухо.
Она засмеялась:
- Не опоздаю! – и вновь переключила скорость…
«Новая кроличья нора затягивает свою новую Алису», - вдруг подумала Ника. На некоторое мгновение в душе зародился страх и стрелка спидометра заколебалась…
Но Демон не спал – он делал свое дело – и волна оргазма захлестнуло тело Ники, выжигая все сомнения и страхи, и стрелка вновь бросилась вперед.
Внезапно жизнь становиться совсем простой. Все те другие дороги, все те другие тропинки исчезли. И вот, ты оказываешься на той дороге, куда все время стремился попасть. И свернуть с нее нельзя, и не стоит даже пробовать…
Далекий свет стал совсем близко, почти рядом. Он надвигался с неимоверной быстротой. Затем последовала яркая вспышка…

Глава 11

Свет. Яркий свет. Слепящий белый свет. Невесомость. Больно глазам… Кажется свет повсюду. Кажется что все сотворено из света. Кажется, что она сама чистый яркий свет.
…Издалека доносятся голоса.
- Давление падает, пульс нитевидный...
- Скорее, адреналин и готовим разряд…
- Сердце остановилось…
- Разряд… - тело на кушетки дергается. – Что там?
- Пульс нитевидный.
- Еще разряд. Ну что там?
Неживое тело еще раз дергается…
- Без изменений.
- Увеличить разряд.
- Это бесполезно, она умерла…
- Увеличить разряд, быстро. Еще разряд.
Разряд.
- Без изменений.
- Еще разряд.
- Олег, она умерла, ее не спасти…
Громкий крик:
- Еще разряд!
Никто не сдвинулся с места.
- Последний, - устало произносят губы.
Разряд. Тело в конвульсиях бьется на столе за жизнь.
Мертвая тишина. Тихо шипит аппарат искусственного дыхания...
Тишину разрывает пронзительный крик:
- Есть! Давление растет!
- Работаем, ребята…
- Видно в рубашке родилась…
Смех.
- В бронежилете...
Через полтора часа, каталка увозит живое тело.
Уставший, но довольный голос произносит:
- Мариночка, пишем. Девушка, 22 года. Автомобильная авария. Сотрясение мозга средней тяжести, сломаны правая нога и левая рука. Внутреннее кровотечение. Клиническая смерть 7 минут...
***
- Итак, что ты решила? – раздался голос.
Бесполость голоса уже не пугало, но все же это было очень не привычно. До сих пор она не увидела, с кем разговаривала всё это время. Но в то же время этот Голос не пугал, а напротив успокаивал. Был безмятежно мудрым и добрым.
- Не знаю… все так сложно. Я не знаю, что выбрать…
- Разница заключена в лишь решении. Ты вправе сделать выбор. И ты вправе все изменить.
- Я понимаю… Я боюсь сделать неправильный выбор ...
- Не сможешь. Все, чтобы ты не выбрала, будет правильным, потому что это твой выбор… - ответил Голос.
- Почему ты так уверен?
- Я знаю.
- А можно ты сам решишь, что мне предстоит?...
- Нет, это твоя жизнь. Ты должна сама решить…
- А могу я еще подумать? – спросила девочка.
- Можешь. У тебя вся вечность. Но выбор рано или поздно придется сделать.
- Я понимаю…
Безмятежно тянулись минуты. Голос молчал. Молчала и девочка. Время застыло. Только изредка мерцал желтый экран, сменяя кадры фильма из чей-то жизни. Совсем чужой и непонятной. Такой сложной. Такой далекой. Но все же ЕЕ жизни. Варианта ее жизни.
Однажды вечность вновь пришла в движение.
- Я готова сделать выбор, - сказала девочка.
- Ты хорошо все обдумала? – спросил как всегда беспристрастно Голос.
- Да, я хорошо подумала.
- Итак, что ты решила?
- Я выбираю…
***
Жила-была девочка. У нее был большой дом с видом на зеленый лес. У нее были куклы и мягкие зверюшки, и розовые занавески на окнах. Ей было шесть, а может семь лет, и звали ее Вероника.
В детстве Вероника верила в то, что она самый важный в мире человечек (это ей папа так говорил). Она верила, что все остальные люди живут в этом мире лишь потому, что должны ей помогать. Она верила, что весь мир – плод ее воображения, и все что происходит в этом мире, происходит лишь потому, что она так захотела. И что однажды наступит время, когда ей придется сделать выбор – оставить все как есть, или построить новую жизнь.
Она выросла, и все забыла. Но пришло время, и ей напомнили. Пришла злая ведьма и сказала: «Сожалеть о сделанном выборе не следует – ни при каких обстоятельствах»…

Вероника Надеждина, 2009 год