Явление Прозрачного

Между голубой гвардией и розовой армией шли тяжёлые кровопролитные бои по всем фронтам.
Голубогвардейская кавалерия вклинилась в розовоармейскую пехоту и, прорвав линию обороны, устремилась к розовоармейскому обозу, чтобы поживиться позолоченными самоварами и шоколадными пряниками. Но здесь голубогвардейцы не углядели хитрой тактической уловки розовоармейцев. Обоз с позолоченными самоварами и шоколадными пряниками был заминирован. Две голубогвардейских кавалерийских дивизии бы частично уничтожены, а частично контужены. Контуженые голубогвардейские кавалеристы были взяты в плен, допрошены и подвергнуты купанию в розовом растворе.
Голубогвардейские аэропланы разбрасывали над розовоармейскими позициями голубой порошок, вызывающий у розовоармейцев голубую сыпь и голубые нарывы. Розовоармейцы применили газовую атаку на голубогвардейцев, вызвав у них розовые сопли, розовые слёзы и розовый понос. Розовоармейские миномёты забрасывали голубогвардейцев розовыми минами, а голубогвардейские гаубицы обстреливали позиции розовоармейцев голубыми снарядами.
Затяжные и кровопролитные бои продолжались несколько суток. Затем те из измождённых розовоармейцев и ослабленных голубогвардейцев, что ещё могли ходить отступили друг от друга, в надежде подготовиться к более твёрдому и решительному натиску. На поле боя остались лежать частично поголубевшие розовоармейцы и частично порозовевшие голубогвардейцы. Некоторые из них ещё дышали, а некоторые даже могли переговариваться.
В воронке от снаряда лежали два капитана: капитан голубогвардейской артиллерии и капитан розовоармейской авиации.
-Розовый ублюдок, как вас только таких земля носит. Жалко вас до такой степени, что прибил бы. У вас же нет никаких духовных ценностей голубизны.
-Заткнись, голубая мразь, у вас же нет ничего святого. Вы готовы попрать своими грязными сапогами даже священный принцип розовизны.
-Розовизна- это мерзость. Светлая голубизна возьмёт вверх, розовизна же сгинет там откуда пришла, во тьме.
-О чём вообще можно с тобой разговаривать, голубая скотина. У тебя же в голове лишь смрад голубизны.
-Не хули голубизну, розовый подлец. Я- истинно голубой и за свою голубизну постоять смогу.
-Голубая падла. Да я тебя... За розовизну...
Голубогвардеец и розовоармеец попытались подняться, злобно глядя друг на друга, чтобы придушить друг друга, но израненные и обессиленные вновь рухнули затылками на землю.
-Знай, голубой гад, воистину розовые всегда голыми руками будут душить такую грязную голубизну как ты.
-Голубые вас, розовых мерзавцев, всё равно одолеют. Помни об этом.
Голубогвардеец и розовоармеец стонали и проклинали друг друга.
Вдруг подул ветер, ударил гром, пошёл дождь, земля затряслась. А от размышления о жизни голубогвардейского и розовоармейского капитана вдруг что-то оторвалось. Это были чёрные зонты с надписями: голубой и розовый.
А по полю брани шёл Прозрачный. Дождь смывал с зонтов надписи, краска впитывалась в землю, а вихрь носил зонты в весёлом хороводе. Прозрачный плавно ступал, ловко жонглируя в своих пустых руках дуновением ветра, раскатами грома, каплями дождя и толчками земли.
Бывшие капитаны голубогвардейской артиллерии и розовоармейской авиации со спокойной ясностью смотрели за продвижением по полю Прозрачного. Вдруг они заметили, что за Прозрачным потянулись бывшие военнослужащие голубой гвардии и розовой армии, превращаясь в сынов человеческих. Бывшее поле брани же вдруг превратилось в поле понимания. Бывшие капитаны внимательно осмотрели себя, затем друг друга, затем море чёрных зонтов, катающихся по полю понимания. затем они помогли друг другу подняться на ноги.
Теперь они не видели в себе и в друг друге совершенно ничего розового и голубого. Поэтому теперь им стало очень легко. Вместе с потерей цвета они потеряли свою злобу на окружающий мир, по поводу того, что им стоило большого труда обрести свою окраску, но люди иной окраски этого не оценили. Поднявшись на ноги, бывшие капитаны пошли вслед за Прозрачным.
-Я хочу идти по земле к небу,-сказал бывший капитан голубогвардейской артиллерии.
-Я хочу лететь по небу к земле,- произнёс бывший капитан розовоармейской авиации.
Бывшие капитаны устремились вслед за Прозрачным к горизонту. Ветер носил по полю понимания зонты, которые не были больше священными для бывших голубогвардейцев и розовоармейцев. Теперь их сознание не было закрыто от реальности чёрными зонтами с обозначением их цветовой окраски. Теперь всё их естество наполнялось лёгким чувством прозрачности.
Теперь они становились священными стражниками облика человеческого.