Дачная история (рассказ)

Дачная история
(рассказ)
Вера Ивановна разложила карты и решила во что бы то ни стало добиться от них правды. Не то чтобы она умела с ними общаться, но иногда наступали моменты, когда все средства были исчерпаны, и Вере Ивановне больше ничего не оставалось, как доставать из старой шкатулки на буфете карты и пытаться получить ответы на животрепещущие вопросы. А вопрос на повестке дня стоял всего один – что делать? Развалившиеся на скатерти валеты, дамы и короли загадочно ухмылялись и не желали даже намекнуть Вере Ивановне о пути выхода из кризиса. Они или глумливо сулили какую-то дрянь, или туманно намекали на сказочное богатство. В богатство хозяйка карт не верила, а дрянь и без карточных предсказаний присутствовала в её тихой до недавнего времени жизни. Одним словом, карты помочь не могли.
Нужно сказать, что все началось для Веры Ивановны с неприятного открытия, пошатнувшего прежние устои и размеренный распорядок бытия. Много лет назад они с покойным мужем приобрели земельный участок в садовом товариществе «Солнышко». Была в советские времена такая смешная привычка называть садовые товарищества с оттенком задержавшегося детства. Так вот, понадобилось двадцать лет унизительных интриг по доставанию различных стройматериалов, чтобы на участке появился маленький домик с печкой, садик, пяток грядок и нелепая конструкция, каждую весну обтягиваемая целлофаном и называвшаяся теплицей. Когда муж умер, у Веры Ивановны из всех радостей жизни остались только бразильские сериалы и домик за городом. В домик под сенью «Солнышка» она приезжала каждые выходные для душевного отдохновения и легкого мазохизма, проистекавшего из её святой уверенности в том, что если она будет усерднее ковырять землю, то от этого на вверенном участке повысится урожайность различных сельскохозяйственных культур. Культуры отчего-то произрастали неохотно и капризно, каждую осень приводя хозяйку усадьбы в нервное расстройство и вынуждая давать самой себе клятвенное обещание следующей же весной засеять проклятые грядки более благодарными цветами. Нужно ли говорить, что чахлые огурцы и помидоры продолжали занимать участок, время и мысли вдовы.
Участок с горем пополам снабжал Веру Ивановну свежим воздухом и необходимым набором витаминов. И вот когда на дачном горизонте установилась относительная идиллия, вдова обнаружила, что идиллии пришел конец. Приехав однажды на дачу, она поняла, что в домике побывал гость. Пришелец взломал дверь, украл две рыбные консервы, банку варенья (пятилетней выдержки), старые лимонадные бутылки, половичок и огрызок свечи. Поохав, Вера Ивановна мобилизовала соседа на починку дверного замка.
Тщетно она понадеялась на единичное нападение. В следующий свой приезд вдова была поражена тем, что наглый пришелец возвращался на место преступления. Мало того, даже ночевал и уничтожил привезенные ею в прошлый раз продукты. Запах в её уютном домике стоял ужасающий. Вера Ивановна была интеллигентной женщиной, поэтому не позволила себе крепкие выражения. Она смиренно вычистила помещение, потом обошла с жалобой соседей. Те ничем помочь не могли, так как страдали от той же беды. «Хорошо еще, не сожгли», – успокоили вдову.
Но покой Вера Ивановна потеряла и найти уже не могла. Лицо без определенного места жительства облюбовало её дачу и, что было по всему видно, обустраивалось всерьёз и надолго. Хотя на глаза упорно не показывалось. Теперь вдова вынуждена была возить с собой «Комет» с хлоринолом, ибо только после применения дезинфицирующих средств можно было обитать в домике. Чуть не плача, Вера Ивановна все выходные скребла полы и строила планы мести. Уезжая, она написала ультимативную записку, в которой туманно намекала на беды, грозящие пришельцу, если он не перестанет терроризировать частное подсобное хозяйство. В ответ гость, оставив всякие церемонии, занял хозяйскую постель и прибил у изголовья самодельную книжную полочку, на которой любовно расставил старые научно-популярные журналы. Видимо, в прошлой жизни субъект ценил комфорт и интеллектуальное чтение. Бедная вдова вынуждена была привезти из города раскладушку и одноразовую посуду. О замках она забыла ещё раньше.
Три недели её жгла мысль, что она, хозяйка, ютится на раскладушке, а немытый тип валяется на её кровати и почитывает умные журнальчики. Распалившись праведным негодованием, вдова сожгла осквернённое постельное бельё и написала новую записку, в которой воинственным тоном сообщила, что если безобразия не прекратятся, то она посыплет крысиным ядом все продукты в доме. Вера Ивановна, доведенная до отчаяния, и в самом деле рассматривала такой вариант, но вовремя одумалась, ограничившись лишь угрозой.
В следующие выходные хозяйка имела возможность узнать ответ. Ответ плохо пах и имел вид конечного продукта жизнедеятельности. Куча размещалась точно по центру комнаты. Рыдая, вдова принялась за уборку. Многомесячная борьба с неуловимым пришельцем подорвала в ней веру в свои силы. Перед отъездом в город Вера Ивановна сочинила слёзное послание своему квартиранту в том духе, что она немолода, муж умер, за неё некому заступиться. Закончила просьбой не портить вещи и не гадить в доме, если уж так распорядились звёзды…
Приехав на дачу через неделю, горемычная домовладелица была поражена обилием новых вещей. Она увидела маленький телевизор, электрический чайник, щипцы для завивки волос, древний утюг, тазик с остатками варенья, садовую лейку и чахлую герань в треснувшем горшке. Её раскладушка была с милой заботливостью отделена от комнаты цветастой шторкой. На самой раскладушке лежал потрёпанный томик с дамским романом.
Два законных выходных дня Вера Ивановна потратила на раздачу имущества пострадавшим соседям. Не нашла она только владельца герани.
После года дачных баталий вдова вздохнула и покорилась судьбе. Пришельцу принадлежали будни, а Вере Ивановне выходные. Постепенно проникшись участием к своему невидимому гостю, она оставляла на видном месте мыло, стиральный порошок и зубную пасту. Привезла ему даже старое, но еще крепкое постельное бельё.
Теперь, когда она приезжала на дачу, её не мучили мысли о том, как сохранить урожай. Квартирант любезно взял на себя роль сторожа. Вдова с удивлением находила даже следы прополки и поливки огородика.
Полтора года они прожили бок о бок, но так друг друга не увидели. Вера Ивановна часто ловила себя на том, что мысленно разговаривает со своим квартирантом, беспокоится, хватит ли ему дров на зиму, сетует на однообразность питания. Записок она больше не писала, но если накануне думала о починке забора на южной стороне, забор к следующему её приезду оказывался исправлен.
Так прошло ещё несколько месяцев. И в один прекрасный день случилось то, чего вдова так упорно когда-то добивалась. Приехав однажды из города, она обнаружила домик в идеальном порядке. Раскладушка была сложена и убрана за шкаф. Кровать застелена её бельём. На столе стояло старое эмалированное ведро, наполненное белоснежными астрами. У ведра листок бумаги с одним-единственным коряво выведенным словом «Спасибо».
«Разбойник, – опустившись на стул, подумала вдова с грустью. – И где же он столько цветов-то спёр?»
Неделю спустя она продала участок.