родник...

пласты однажды пережитого, сонно и исключительно в соответствии принципам инициации, поднимаются в область осознания и, фильтруясь или насыщаясь дополнительным содержанием и красками, трансформированными в некие импульсы, бегут, минуя моё участие, как возможного правщика, к карандашу, зажатому в потной руке и часто за ней не поспевающему…
потом я смотрю на безумные каракули и всячески недоумеваю от жалости к ним, потому что прочитать «написанного» не умею…
и приступаю к переводу…
словарь, пригодный для этого, единственный, – интуиция…

он, конечно же, видел свою с ними внешнюю разницу, и это делало их недоступными…
а им не нужно было его содержание и тонкая внутренняя организация – отражение ума, им нужен был антураж, легко применяемый для придания себе дополнительного контраста бледному окружению…
им нужна была сочная обёртка, легко сминаемая, и при отсутствии желаемого содержания, легко выбрасываемая вместе с ним…
он знал заранее, что через два предложения ему станет смертельно скучно и что скуку эту сможет ненадолго победить только волна ощущений, связанных с их телесной непохожестью на него, подчёркнутой гормональным фоном, идущим от ощущений непередаваемости женских линий, вонзающихся в мозг вполне стерпимым желанием зрительного удержания всего этого на потной ладошке восприятия…
ну, то есть понятно, что физическими данными, выделяющими его из толпы, он не обладал, а до сравнения этих данных с глубиной его Души дело, как правило, не доходило…
но принцип Происходящего - «не востребованным не остаётся ничто» работал вовсю…
и за его немалые лета нашлось таки штук пять симпатичных умниц, увидевших его целиком, а не по отдельности… и которым пришлись по вкусу и тело его, которое на самом деле было «вполне», и содержание, коснувшись которого ценительницы хмелели надолго… постепенно становясь алкоголичками, в хорошем понимании, и нуждались теперь уже в ежедневном похмелье, - его глазах, руках, мыслях… интимная сторона этого человека их так же устраивала, что они и использовали в соответствии с отпущенной природой фантазией…

ни одна женщина не являет собой полноценного набора, - идеального сочетания содержания и фактуры…
ни одна…
и потом, что есть «полноценный»? а «идеальный»?
я не знаю ничего этого… если кто-нибудь знает, расскажете… позже…
параллельно, ни одна женщина не обладает всем списком, желаемого ею…
я не проводил исследований, но это вполне очевидно…
и потом, информацией эфир заряжен по пробку, и она доступнее любой женщины, но в виду доступности никому не нужна, всем хватает сплетен…
(отвлёкся)
в списке всегда чего-то не достаёт…
всегда что-то одно переходит во что-то другое: качество – в количество и наоборот… и не заметишь…
а потому, что много желаний… а реализация не поспевает…
а желание – это отделение себя от Всего остального, а это не возможно…
а верней всего – выделение…
диагноз – неуравновешенность… вечный как мир…
ничего не изменилось…
всегда хочется много… больше, чем сможешь удержать… чего? а всего…
рецепт выздоровления прост и очевиден – поменьше желать…
но не желать вовсе ничего так же нельзя…
во всём необходим баланс или тривиальное равновесие…
или Гармония…
недостижимая даже для Неба…

имеет место бытовая формула: ему (ей) это не идёт или наоборот…
ему не шли усы, галстуки, вообще строгая одежда и серьёзное выражение лица… ему шло то, чего от него никто не мог ожидать… и такое случалось, но было крайне редким…
для того, чтобы увидеть этого человека, нужно было заглянуть ему в глаза… медленно и глубоко… но кроме тех пяти, которым удалось не только заглянуть но и увидеть там многое, в голову это редко кому приходило… а потому что живём на бегу… и потом антураж… и прочее…
а теперь зарисовка… ну чтоб долго вокруг не ходить…
корпоративные будни… снуёт офис… ему больше нравилось - «контора»…
активная переноска «бумаги» с места на место… все при делах… и никакой тебе при этом неловкости… чёткий механизм… при лёгком самом отстранении – настоянный бред… офигеть…
но никто не фигеет… потому что происходящее – норма…
адаптация полная… растворение – максимальное…
поначалу он сам заглядывал в глаза коллег, пытаясь отыскать спрятанную в них тонкую улыбку вынужденной сопричастности…
не нашёл ни разу… зато нашёл в этом вполне естественное тупое соучастие на уровне машины… или детали машины…
но где-то она была… эта улыбка… и это его успокаивало…
одна всего… и достаточно…

о чём это я собственно?
а ни о чём, как всегда…
а что здесь о чём? или кто?
вы думаете, у всего есть начало и конец, как пишется в конце фильма или часто говорится?
вы думаете, есть смысл у всего происходящего вокруг, или слабый намёк на него?
если вы так думаете, я не стану вас разубеждать… придёт время…
«…время собирать камни…» слыхали, небось?
ну, а не придёт и ничего…
значит, времени нет… чем не доказательство от противного…
и вообще, сюда великолепно подходит мысль одного классика… по поводу «о чём»… который писал, что не нужно выдумывать сюжетов и коллизий… не нужно ничего этого и заодно всякого другого… а нужно просто брать кусок жизни и описывать его… просто описывать… разбавляя фантазией автора в меру…

новая сотрудница не была красавицей… но дурнушкой не была в большей степени…
рыжая… и звать Агафья…
он даже зажмурился…
- ты что? – спросили у него…
- в глаз что-то попало…
он знал, что попало…
и подумал: «не отстану»…
и всё… просто подумал…
а потому, что времени нет, как мы договорились, а, стало быть, и торопиться особенно некуда… потому что оно всему своё, всё-таки…

маленькая, чуть полная… но главное рыжая… свет в окно был не нужен…
веснушек не сосчитать… а хочется…
«интересно, а в лифчике тоже есть»…
а в…?
ух, - одним словом коротким…
общались на уровне «привет»… причём «привет» на «вы»…
поскольку знакомство шапочное, да и в возрасте разница немалая…
да и торопиться ему не куда оказалось…
в общем, как-то так…

он даже сочинил стихотворную строчку… нет, полторы… три даже…
я тебя нипочём не забуду
даже если… попадают звёзды
даже если случится «поздно»…
в его манере… влюбчив был чрезвычайно…
безответность стремительна, потому что ни на что не рассчитана…
только на внутренние переживания…
а они полыхали невероятно…
со стихами дело не пошло…
но удивление от новых ощущений осталось…
приятное удивление превратилось в приятные ощущения… принцип соответствия одного другому… хотя нет, удивление сохранилось и стало менять себя качественно… мутировать… изводя восприятие… изнашивая, как одежду…
чтобы однажды выбросить…
виделись раз в день, когда он приносил в офис «бумагу»…
после этого он забирал другую «бумагу» и возвращался к себе, - уже работать…
виделись – только глагол, даже не сказуемое…
потому что она сидела спиной…
потрясающей рыжей спиной… волосы как раз доходили до того места, где открывалось незанятое одеждой пространство…
«одежда – сокрытие существующих фактов», - сказал однажды великий фантаст… к фантастике его мысль отношения не имела… видимо, он был ещё и реалистом… сочетал одно с другим… сочеталось…
а впрочем, почему не относилась… как раз наоборот… классик есть классик… одежда скрывала именно физиологическую фантастику…
Агаша, видимо, так же читала этого автора…
сантиметров 10-15, начиная от пояса джинсов, в котором виднелся даже краешек трусиков, были доступны взгляду…
нет, - взору…
взглядом можно смотреть в микроскоп или кино…
на женщину можно смотреть только взором…
не Бог весть что… уже полгода женщины тестировали окружение таким вот образом…
«не Бог весть», относится к факту тестирования…
не к Агаше… от Агашиного фрагмента тела (доступного взору) энергетика валила в разные стороны беспрепятственно и мощно…
содержание некоторых других её тестов так же завораживало… иногда до столбняка…
«хоть времени и нет, но его всё равно очень мало и надо что-то начинать делать», - подумал он…
но знал, что делать ничего не будет, потому что всё произойдет само собой…

к общению с молоденькими девушками относился излишне непросто, если обстоятельства требовали перехода некой грани, разделяющей поколения… потому что не все относятся к этому адекватно…
да он и сам не особенно рассчитывал на пересечение интересов, разделённых даже десятилетним интервалом… не говоря о большем…
но как-то заметил, что его теория не состоятельна… на себе же… а несостоятельность – это исключения… которые подтверждали новую его теорию – отсутствия времени…
вот как к примеру с Агашей… потому что девушка при всякой другой (мимоофисной) встрече, то есть не спиной, не лишала себя возможности чуть дольше задержаться взглядом на скрытой его сдержанности… которая исключала возможность отсутствия симпатии… женщину не обмануть… а если обмануть, то крайне редко…
но инициаций не возникало… ни с той, ни с другой стороны…
они завидовали терпению друг друга… но чувство это протекало на невероятной глубине… о чём они разумеется не подозревали…

обычный день…
неброский российский пейзаж – это из области преувеличения, и скорее касается природы… хотя российская природа - это нечто недосягаемое… как и любая другая… Чили, скажем… или Зимбабве…
явное преувеличение и городская неброскость… потому что там до неброскости невероятно и неуклюже долго… и нам не дождаться…
а посему наше настроение – это пейзаж, нас окружающий, кроме праздника внутреннего, ежели тому находится место сбыться среди всего перечисленного…
гипербола, конечно, - находится… и ещё как…
ему проще было в этом вариться, потому что постоянно отсутствовал…
то есть как бы и здесь… но на самом деле где-то…
«вещь в себе» - так он себя и называл…
такая знаете жизнь в параллели этому миру из другого…
а чтобы не в параллели, надо за что-то здесь цепляться…
Агаша…
Господи, какое имя…
и рыжая ещё…
и одного компонента не переощутить… а тут два…
а ещё те десять сантиметров… третий… или пятнадцать…
«вся жизнь – какое-то отвязное терпение… и это факт… ни более, ни менее…»

обычное утро обычного рабочего дня…
все понесли «бумаги»… и он понёс… чувствуя всякий раз личное участие в какой-то скучной постановке, которая всё никак не заканчивается…
в отделе, где спиной Агафья, кроме неё никого…

- а? – спрашивают…
- что а? – переспрашивает он…
- ничего… и пожимают плечами…

- привет, - входит он...
- привет, - поворачивается она…
сегодня прохладно и десять сантиметров прикрыты рубашкой…
и пусть… это уже неважно… хотя, всё-таки нет…
и всё… общих тем нет… потому что кроме «привета» до сих пор ничего не было…
он раскладывает «бумаги», что-то подписывает, смотрит на неброский пейзаж за окном…

как же всё действительно неброско… будто нас боятся отвлечь от чего-то действительно важного… и упорно не отвлекают… а ОНО перед нами… ну, важное… а мы ЕГО не видим… и нам снова невзрачное, неброское… со всех сторон… а мы снова – нет… не видим…
во нас отвлекли однажды… причём, всех почти…

кроме «привета» действительно ничего ещё не было…
ну и что…
он подходит сзади, смотрит на напряжённую спину… долго… очень долго… возможно секунд пять… но времени нет и они превращаются… а не известно во что они превращаются… всё всегда по-разному… и у всех…
спина становится мраморной и ему хочется потрогать её прохладу…
а времени нет… но времени нет как физического фактора… а как отрезок протяжённости события оно существует…
а стало быть, место имеет…
каша какая-то… и надо быть либо в ней, либо вне неё… но вне – это где?

- хватит валять дурака… щас всё испортишь… - тот же голос, который спросил: а?

- вы не против, если мы сходим сегодня в кино? – теперь это его голос…
Агаша оказалась не готова к нему…
да ещё и сидит неудобно – спиной…
слова застряли в её горле, но она их всё-таки протолкнула:
- что вы сказали? – и повернулась…
- я предложил кино…
- кино?
- ну, да… а что? ещё можно покататься на каруселях, а потом поесть пончиков…
«господи, - подумала она, - вот бред-то… кино, пончики… хотя, забавно… подошёл бы и обнял… и всё… но не обнимет… правильный… старше вдвое… не обнимет»…
она молчала дольше пяти секунд…
которые для него стали чем-то вроде пропасти… но он перепрыгнул её…
а она всё равно сидела как-то боком…
он подошел ближе и положил руки ей на плечи…
плечи вздрогнули и перестали быть мраморными…
она их чуть приподняла, и он почувствовал пальцами кожу её шеи…

в любую минуту могли войти…
- все разъехались, - сказала она, - но здесь действительно не место для объятий, которыми вы отвязно решили заняться…
- странно… - сказал он…
- что?
- обнимаемся вовсю, а говорим друг другу «вы»…
- действительно…
- ну, так что?
- карусели, пончики или кино?
- да…
- а всё! и после сеанса кофе… у меня! идёт? – пошутила она…
- идёт… только кофе у меня, я варю лучше, чем в Бразилии, - серьёзно сказал он…
- не врёт, – подумала…

он забрал «бумаги», не поверил тому, что произошло, и направился к себе…
- можно я позвоню сегодня просто так? – спросил уже у двери…
- нет… - сказала она, и ему захотелось обнять это её «нет» со всех сторон…
а впереди целый день… и надо в нём себя как-то правильно вести… адекватно, что ли… адекватно чему?
попробуйте как-нибудь…

в кино они не поехали, и она не удивилась этому…
в его машине странным образом было уютно, как дома…
они были рядом, и этого было достаточно…
- посмотри на меня, - попросила она…
он повернулся…
- у тебя добрые глаза…
- а подробней…
- я расскажу, хотя обычно этого не делают… потом…

- не отстану, - подумала она…- не смогу…

ехали долго и молча… как старые любовники, которые всё друг другу уже сказали давно, а новые слова легко заменяют теперь бесконечной болтовнёй глаз, а верней образами, которые эти глаза рождают быстрей длинных пустых предложений… а ещё просто личным присутствием подле друг друга…
обязательств нет… есть неразделимость…

иногда он накрывал её руку свободной правой и она замирала… вся…

мысли устроили невероятную толкотню, и она с трудом их разнимала…
«не стремится произвести впечатление,- думала, - как все… что он там думает себе и чувствует… хотя понятно вроде – рука просто током бьёт, - и вспоминала, положила ли прокладку в уже влажные трусики, - вроде да…- сдержан, почти спокоен… и не хочется уже ничего другого, просто ехать… куда глаза глядят… Господи… дли…»

и действительно, упрекнуть его можно было в одном разве что – в излишней мягкой нежности… и всепрощении…
это я от себя…
ну, упрекайте теперь…

когда затормозили, на землю рухнул вечер…
это был какой-то глухой лесной родник… с купальней…
он помог ей выйти из машины… обнимать не стал… не просчитывал… чувствовал просто…
природа немела от восторга собственной состоятельности…
они онемели от сопричастности этому восторгу…
птицы сворачивали уставший хор…

- я не слишком молчалив для первого свидания?
- в самый раз… а это у нас свидание?
- а что?
- не знаю… не думала… наверное всё-таки что-то другое… а я думала так не бывает…
- что не бывает?
- ну, то, что у нас…
- правильно, но теперь есть…
«как же хочется, чтоб поцеловаааал… можно даже в лоб…»

остатки солнца взорвали её волосы невероятным светом…

- кто тебя так назвал? так ведь сто лет уже не называют…
- ну, кто так может назвать… бабушка…
- а бабушку как звали?
- Дарья…
- я щас с ума сойду…
- обними сначала…

- я езжу купаться сюда… здесь вода волшебная… кстати мало кто знает об этом… но знать мало… ещё надо чувствовать… и тогда…
- что тогда?
- а попробуй… и лучше безо всего… если стесняешься, можно по очереди…
- нет…

и разделась первой… и пошла… а он стоял камнем и видел что ей стесняться нечего, и пошёл было следом, в штанах…
- ты что это придумал, - повернулась она…

вода обожгла холодом, но через секунду жаром…
они выходили… стояли нагие, смотря друг в друга долго, пока напряжение не начинало их плавить и прыгали в купальню снова…
вода кипела… от них валил пар…
время находилось в коме… реаниматор спал…
жизнь шла сама по себе…
претензий ни у кого не было…

- всё, – сказал он, - достаточно… лекарство не должно быть чрезмерным… подал ей руку, помогая выйти и… обнял так, что она задохнулась…
- а это что? – сказала она…
- что что?
- ну, вот то, что ты сейчас сделал… я чуть в раю не оказалась… а туда нельзя без подготовки…

«всё! дальше так не возможно», - подумал он…
«вот что оказывается живёт в этих глазах, - подумала она, - а то ведь я не знала, что ему про них рассказывать… хотя, нет - догадывалась… и самое время разговорам про любовь… женщинам это склеивает разум, и… но молчит… знает, что только испортит всё… хоть самой начинай про любовь говорить… но ему ничего не склеишь… хочууу его… дура…»
- я чувствую себя рядом с тобой ребёнком…
- так оно и есть…
- да дело не в возрасте… ведь времени нет…
- откуда ты это знаешь?
- этого невозможно знать… это можно только чувствовать…
- знаешь, чем больше узнаю тебя, тем быстрее забываю слова… потому что они становятся не нужны… при одинаковых мыслях зачем слова?
- зачем слова? чтобы их произносить… они же живые… им приятно, когда их ласкают… им больно, когда их бьют… здесь всё живое…
- тебе сколько лет, я забыл спросить?
- но ведь времени нет…
- ну, да…

всё произошло само собой…
Природе не нужны душная постель и слова по дороге к ней…
Природе вообще ничего не нужно…
у Неё и так всё есть…

на работу он приходил рано… ему нравилось это время… незанятое сутолокой, сворачивающей пространство жгутом, после чего пространство долго приходит в себя, нас всех не минуя своими восстановительными действиями…
задолго до самой работы…
заваривал кофе и… улетал… пока заваривается…
после полётов оставались стихи и мысли всякие… которые его удивляли не меньше, чем тех немногих, кому он всё это позже показывал…

откуда знает Ночь сегодня умирая
что вечером ей вновь родиться час
держу пари по блеску наших глаз
который всё на СВЕТе воскрешает…

телефон в это время обычно не звонил…
но обычное ещё вчера закончилось…
он поднял трубку:
- а кино? а карусели? а пончики?
- здравствуй, - еле выговорил он…
- и ты… всегда…
- ты на работе?
- не-а… я собираюсь на родник…
- ты возьмёшь меня с собой?
- я хочу, чтоб ты меня взял…
- не отстану…
- это я не отстану…