Монолог Бога

МОНОЛОГ БОГА



Вечность. Как скучно.
Застывшее время смерти подобно.
Вечность. Как глупо.
Дар смерти забыт, –
Потеряно счастье рожденья.
Вечность. Угрюмое слово.
Пролог

Наконец–то я могу высказать то, что думаю и рассказать то, что знаю. А знаю я многое, можно сказать, знаю все, что хочу знать. Я не хочу знать будущее, и чем все закончится. Хотя закончится ли? Вряд ли, но я отвлекся. Самое главное то, что отныне я с в о б о д е н. Странное ощущение, непривычное. Вся ответственность за поступки теперь не на мне. Что же делать? Так, у меня есть время подумать. Черт, да у меня просто уйма времени! И что с ним делать? Да, конечно – высказать все вслух. Объяснить, что же произошло, и как я … освободился? Забавно. Я ведь не стремился к этому. Это произошло само собой, помимо моей воли. Но обо всем по порядку. Так будет легче разобраться.
Наверное, стоит представиться. Я это я. Разные существа называют меня по-разному и относятся соответственно. К примеру, вам, кто читает эти строки, я могу быть известен как черт или дьявол, как ангел или даже сам Бог. С другой стороны, меня называли, что совсем смешно, пришельцем из других миров или «случайным стечением обстоятельств». Люди любят давать названия тому, чего не понимают. А потом стараются доказать, что я именно то, что они имеют в виду. Люди вообще забавные существа. Но я говорю не о них, а о себе. Пришло время высказаться. Раньше у меня не было такой возможности, так как не было необходимости.
Так вот. Это произошло – я освободился от рутины, я смог осознать самого себя. Игры закончились. Я в растерянности, несу всю эту чушь, а меня гложет только одна единственная мысль: что же дальше? Разберемся. Есть я. Уж это точно. Но кто я и откуда такой взялся? Сколько себя помню, я был всегда. До последнего момента я был как Бог. Я творил и уничтожал свои творения, но никогда не думал, что все может измениться. Теперь это произошло. Да, я знаю, когда началось то, что привело к сложившейся ситуации. Слушайте.

Глава 1. Повод задуматься.

Это произошло совсем недавно. Тогда вымерли динозавры. То было величественное зрелище и немного трагическое. Удар каменной глыбы о поверхность океана получился отменным – гигантская волна несколько раз обошла всю планету, а фейерверк на фоне ночного неба добавил красных и желтых красок. Мир изменился и уже новые творения наполнили его жизнью.
Я ничего не имел против динозавров, но пора было все сделать по–другому. Первый удар имел, однако, непредвиденные последствия. После гибели крупных динозавров развитие более мелких, а именно реонгов, как они себя называли, приобрело стремительность и размах. Я не стал поначалу мешать этому. Еще миллион лет (1 012 644 – если быть точным) цивилизация реонгов развивалась и покоряла миры. Но, в конце концов, я уничтожил и их. Почему? Так должно было быть. Послушайте, что произошло всего за три тысячи лет до этого.

Я принял облик бедного ящера из крайних поселений. Даже имя придумал себе простое, как у многих безродных. Ни одежды, ни пожитков не взял – будут отвлекать. Только легкий корх – трость из железного дерева, как у странствующих Умников. Меня и принимали за Умника, ведь я любил задавать вопросы.
Я направился по Прямому Тракту, вымощенному отесанными плитами, к Луерху – столице крупнейшей колонии реонгов. Навстречу мне попадались пастухи со стадами травоядных грамхов и реонги–воины, возвращавшиеся в столицу из отпуска. Первые никогда не отличались особым интеллектом, и спрашивал я их редко: когда было скучно или в исключительных случаях – до и после смерти. Вторые, обычно, шли хмурые и не отличались многословием. Принимая меня за Умника, они часто огрызались и скалили зубы, показывая тем самым свое презрение. Но я тогда был в хорошем настроении и зря никого не обижал.
Мне навсегда запомнилась одна беседа на придорожной полянке сразу после захода солнца, когда рядом собрались сразу два пастуха и один воин, чтобы в безопасности переждать ночь. Воины в таких случаях обычно занимали лучшие места и не разговаривали с простыми и безродными, как Умники или пастухи, но в тот раз воин оказался приветливым и негордым, охотно поддерживал беседу. Звали его Агранх, и был он еще молод.
– Ты сам то в Бога веришь? – спросил я его, когда речь зашла о смерти и справедливости.
– А то, без него точно подохнешь, – дернул хвостом воин.
– Но ведь все равно вечно жить не будешь. Так какая разница?
– Ты что, Умник, совсем отупел как последний грамх? – он оскалился в усмешке. – Одно – погибнуть в бою, как лучший реонг, и песни о тебе будут петь, и выводок твой уважения прибавит. Другое дело – сгнить в болоте без вести.
– Может ты и прав, воин. Но от Бога ли зависит твоя смерть? И какое ему дело, веришь ты в него или нет?
Агранх удивленно зашипел. Не задумывался он никогда над такими вещами, а тут пришлось. Не пасовать же воину перед безродным Умником. Я лишь с интересом смотрел на его реакцию и не ожидал оригинальных ответов.
– Ну, загнул ты, Умник! А от кого ж зависит моя смерть? Буду настоящим воином – погибну в бою. А разжирею или отупею – помру на ферме. Так оно. Только Бог рассудит да смерть присудит, – ухмыльнулся, довольный своим ответом воин.
– Ты думаешь, каждый удостаивается личного внимания Бога? Знает ли Он о каждом твоем поступке, решает ли, что с тобой делать? А таких, как ты, миллионы по земле бродят. Ему что, заняться больше нечем?
– На то он и Бог, а не Умник. Он все знает и за всех судьбу их решает. Поверь мне, Умник, я знаю.
Это был самый интересный момент нашей беседы. Пора было переходить от слов к делу. Агранх мне нравился, и я решил объяснить ему некоторые общие принципы.
– Вот смотри, воин, – сказал я ему. – Это рука, она состоит из мышц и костей, которые состоят из тысяч маленьких клеток. Верно?
– Вроде того, – неуверенно прошипел Агранх.
– Так вот. А во всем твоем организме клеток еще больше, во много раз больше. Ты разве задумываешься, как живет и чем занята отдельная клетка? Клетки умирают и рождаются, а ты этого даже не замечаешь. С другой стороны, ты сам происходишь из одной из таких клеток.
Воин удивленно уставился на свою руку и тупо сжимал и разжимал когти. Мои слова его озадачили. Но я хотел совсем не этого.
– Смерть и жизнь твоя или других зависит вовсе не от Бога. Мир – слишком сложная конструкция, чтобы Бог вмешивался в повседневное существование мириадов самых разнообразных своих творений. И жизнь или смерть конкретного индивида имеет лишь локальное значение, пока этот индивид не набирается достаточно опыта и духовной энергии, чтобы прервать круговорот смертей и подняться на другой уровень. Понимаешь?
Агранх отрицательно закивал головой. Это было выше его разумения. Действительно, что я пытался сделать? Как объяснить годовалому ребенку строение звезд? Только путем упрощений и неточностей. А я пристал к обыкновенному реонгу с устройством мироздания.
– Хватит чушь пороть, – попытался отмахнуться от надоедливого Умника воин.
Но он не уходил и даже не скалился. Пастухи давно спали, а воин видимо заинтересовался, но новая информация смущала его, так как он не мог до конца ее осмыслить.
– Скажу иначе, – продолжил я. – Как ты будешь жить и как умрешь, зависит от твоих поступков и поступков других реонгов. Случайностей не бывает, и молния убивает именно того, в кого целилась. Вот ты, воин, многих убил в своей жизни?
– Пока никого.
– А хочешь? Вот его, например? – я кивнул в сторону одного из пастухов. Это была самая настоящая провокация, но я хотел дать реонгу право выбора. – Убей, соверши поступок. Может от этого зависит твоя жизнь? А на рассвете позавтракаем одним из его грамхов.
Агранх пристально посмотрел на пастуха, спавшего и ничего не подозревавшего об опасности, его подстерегавшей. Я ждал, ведь я дал право выбора. На самом деле сейчас решалась судьба не бедного пастуха, а молодого воина. И тот сделал свой выбор.
– Я не буду убивать его, – сказал воин спокойно.
– Почему?
– Это будет неправильно. Только трус убивает беззащитного. К тому же этот пастух ничего мне не сделал плохого. За что его убивать?
– А если ты уснешь, и я предложу тот же выбор ему? Ты уверен, что он не воспользуется случаем ограбить тебя?
Агранх щелкнул хвостом, но тут же успокоился.
– Тупой пастух не додумался бы до такой дерзости, а если б и додумался, то не решился бы. Единственный, кто может подтолкнуть его к убийству, это ты, Умник. Может мне убить тебя и спать спокойно?
Такого ответа я не ожидал, он меня приятно удивил.
– Хороший ответ. Для воина ты слишком умен. Так что, если не погибнешь, то далеко пойдешь.
– Ты не умничай. – Реонг щелкнул хвостом. – Я тебя раскусил, Умник. Ты тут всякие вопросы задаешь, за которые в Луерхе давно бы на вертел посадили. К убийству меня подстрекаешь. Прибить тебя, что ли? А то бед еще натворишь.… И откуда ты такой взялся? – голос Агранха был на удивление спокоен и холоден.
Забавно. Обычный реонг угрожал мне смертью. Такое иногда случалось и раньше, когда я бродил среди существ, задавая вопросы. Я мог бы просто умертвить дерзкого и забыть о происшедшем, но это было бы глупо. Я решил закончить нашу беседу и уйти.
– Откуда я взялся? Словами не объяснить, это еще сложнее, чем жизнь и смерть. Кстати, могу тебя разочаровать, – ты не можешь меня убить, потому что я бессмертен. Но речь не об этом. Я дал тебе выбор: убить или подарить жизнь. Ты сделал свой выбор. Больше ты мне неинтересен и я ухожу.
Молодой воин открыл пасть от удивления. С такими Умниками он еще не встречался.
– Я воин, а не разбойник. Но вот кто ты? Ты не Умник!
– Все очень просто, – и тут я принял роковое решение. – Хочешь узнать, кто я? Тогда ты должен пойти со мной туда, куда не попадал еще ни один реонг, даже после смерти. Хочешь?
– Да, – реонг не колебался.
Это не была обычная смерть. После обычной смерти проходит некоторое время (его количество сугубо индивидуально) и смертный вновь возвращается к жизни. А сейчас реонг, первым из его соплеменников прервавший круговорот смерти, попал туда, где обитал один лишь я.
Я отчетливо понимал, что нарушил собственный закон, и пошел на это сознательно. Почему я взял этого реонга к себе и что этим хотел доказать? Доказать себе или ему? Очевидно, рутина может доконать кого угодно, даже меня. Я видел множество цивилизаций, просто бесчисленное количество смертей и рождений. Лишь изредка, скорее, из любопытства, в виде смерти приходил я. И тогда вся жизнь смертного пролетала передо мной. Иногда это было интересно.
И я всегда делал то, что хотел. Или, точнее, то, что, как я думал, будет правильно. Впервые я вывел смертного, одного из реонгов, за пределы его мира. После этого реонги вымерли, уступив место млекопитающим. Мог ли я предотвратить это? Нет. Мучила ли меня совесть? Нет, у меня нет совести.
Единственным выжившим реонгом был Агранх, он узнал много нового и сильно изменился. Было интересно иногда беседовать с ним и смотреть на его реакцию на окружающие «чудеса». Однако, ко мне он относился как к богу, и нормального диалога никогда не получалось. После гибели реонгов, Агранх решил вернуться в свой мир и вскоре умер, как простой смертный. Этот его поступок удивил меня и заставил задуматься. Агранх мог остаться и познавать мир, жить практически вечно. И мне было бы не так скучно.
Реонг предпочел вечности и знанию смерть, причем без продолжения цикла жизней. Неужели быть таким как я так плохо? Это был первый раз, когда я задумался над смыслом своего существования и стал внимательнее относиться к существам, которые создавал.

Глава 2. Получилось!

Пребывая в задумчивости и размышлениях, я бродил по миру бесплотным духом и мало обращал внимание на то, что происходило вокруг. Солнце в который раз совершало обход Галактики, Галактика и два ее спутника бежали навстречу большему скоплению галактик, и так далее, по бесконечной цепи от атомов к галактикам и снова к атомам. Вселенная двигалась, жила, дышала. Умирали и рождались звезды, планеты, целые галактики. Пока все менялось и двигалось, Вселенная жила, бесконечная в своих изменениях. Ведь именно способность меняться позволяла миру существовать.
А я был привязан к одному единственному миру, островку среди просторов Мироздания. Обреченный на одиночество и обязанный творить, разрушать, менять и снова творить. Именно появление реонга и его добровольный отказ стать моим спутником выбили меня из, казалось, навек установившейся колеи. Кто я и что я? Зачем я здесь? И есть ли кто–то еще такой, как я?
Вопросы одолевали меня. Самое непривычное и странное было то, что я не знал на них ответа. Я даже не знал, где его искать.
Пока я искал смысл существования, на Земле произошли разительные перемены. Млекопитающие стали доминировать, пусть не по численности, так по качеству. Появился универсальный, плотоядный зверь, человек, который распространился по всей планете. Мало того, совершенно без моего участия стада этих животных дошли до стадии зарождения цивилизации. Свято место пусто не бывает.
Однако потребовалось мое вмешательство, так как существующий вид зашел в тупик, будучи не в состоянии самостоятельно преодолеть внутренние ограничения своего организма. О чем речь? Не буду вдаваться в подробности, но факт тот, что при нескольких изменениях человек получил ощутимые преимущества в борьбе за существование, и новый вид стал ускоренно развиваться.
Это были непередаваемые ощущения. Во–первых, я понял, что разум и цивилизация могут зародиться и без моего участия в результате совпадения некоторых факторов и удачных мутаций. Но вот успешно преодолеть все препятствия и выжить они почти не в состоянии. Во–вторых, я решил развивать сразу несколько видов млекопитающих. Это было чрезвычайно любопытно – наблюдать различные, порой противоположные способы приспособления и решения возникающих проблем разными видами. И в–третьих, самое главное, я сделал один очень важный вывод. Я должен найти индивидуума, или даже нескольких, которые останутся вместе со мной, и будут помогать мне во всем, скрасят мое извечное одиночество и рутину.

Встреча с этим человеком произошла, когда он, будучи сыном богатого и сильного вельможи, предавался праздной и веселой жизни. Однажды ночью я забрел в сад, где дремал этот человек. Воплотившись в старика с седыми длинными волосами и костлявыми худыми руками, я осторожно подошел к нему и легким прикосновением разбудил.
– Что? Зачем? – пробормотал человек спросонья. – Ты кто такой и как сюда попал? – человек поднялся и возмущенно посмотрел на меня.
– Не сердись, человек. Я пришел с миром. Хочу поговорить с тобой.
– Да кто ты такой, чтобы я с тобой говорил! – человек испугался и возмущением пытался скрыть свой страх и замешательство. – Я позову охрану, и тебя выкинут вон.
– Не бойся, я не причиню тебе вреда. Просто задам несколько вопросов, – я старался говорить тихо и спокойно.
Человек быстро успокоился, убедившись, что перед ним один лишь старик, и никто не угрожает его жизни. Он поправил одежду, сел и, приняв важную позу, обратился ко мне с легким снисхождением:
– Что же ты просишь, старик?
Я невозмутимо наблюдал за поведением этого человека. На мгновение у меня закралось сомнение, тот ли это индивидуум, чей духовный потенциал был так близок к тому, чтобы прервать круговорот смертей и, наконец, войти в мой мир самостоятельно. Я долго ждал этого момента. Эксперимент с реонгом показал, что нельзя форсировать события и нарушать их естественный ход.
– Гаутама, я не прошу. Я хочу задать тебе лишь несколько вопросов. От ответов на них зависит, продолжится ли наша беседа дальше.
Человек покраснел от возмущения. За свои 29 лет он не привык к тому, чтобы ему перечили или говорили с ним без преклонения. Что же произошло с ним после нового рождения? Столь сильный дух не прошел испытание властью и богатством?
Известно, обладание властью дает наслаждение. Оно затмевает разум, подчиняет все действия и помыслы только одной цели – удержать власть, чтобы продлить наслаждение. И чем сильнее власть, тем сильнее она затягивает, оставляя от индивидуума одну лишь оболочку, действующую не по собственному желанию, а под диктовку обстоятельств.
Я вдруг замер, мысль, посетившая меня, шокировала. Я ведь обладал огромной властью, не сравнимой с властью любого из моих творений над себе подобными. Так был ли я рабом собственного могущества?
В этот момент я потерял контроль над происходящим вокруг. Человек что–то говорил, кричал, сбежалась охрана. Мое тело-оболочку куда-то поволокли. Но я был далек от всего этого.
Раньше я любил задавать вопросы своим творениям и давать им право выбора. Сейчас же я задал вопрос самому себе, причем ответ на него так и не мог найти.
Я могу многое – создавать и разрушать целые миры, давать и забирать жизнь. Но почему я это делаю? Из прихоти, ради собственного развлечения, от скуки или с какой-то конкретной целью? Кто инициирует весь этот процесс – я сам? Или я всего лишь иду вслед за обстоятельствами?
Я мысленно оглянулся назад, на все, что когда-либо сделал. Выходило, что действовал я с определенной целью. Но в чем заключалась эта цель, я не мог понять. Зачем? Зачем это все? И могу ли я отказаться от силы и могущества, измениться?
У людей, как и у других творений, есть свобода воли, свобода выбора. Они меняются, рождаются и умирают. И у них есть цель – выйти из круговорота смертей, достичь моего уровня. А что ж у меня?
Кстати, тут я вспомнил, что оставил тело без присмотра и поспешил в него вернуться. И успел как раз вовремя, чтобы присутствовать на собственной казни.
Она не была многолюдной, скорее просто формальной. Однако, на ней присутствовал сам Гаутама. Он явно спешил и лишь нервно взмахнул рукой, когда меня обезглавили. Голова откатилась прямо под ноги Гаутаме, и он с отвращением отпихнул ее.
– Ты поспешил, человек, – сказал я. – Я хотел поговорить с тобой.
Гаутама с ужасом уставился на заговорившую вдруг голову. Он был не в силах пошевелиться, некоторые из его подчиненных с криками бросились бежать.
– Мы еще встретимся. Но запомни одно: у тебя есть выбор. И прими правильное решение, чтобы наша следующая встреча была более спокойной и дружественной.
Шок подействовал на человека кардинальным образом. Гаутама отказался от власти, ушел из дворца, стал искать смысл жизни и, наконец, достиг самостоятельно того мира, где до него из смертных был лишь реонг Агранх. Я встретил его как самого долгожданного гостя, делился знаниями и опытом.
Гаутама превосходно приспособился к переменам, он стал моим первым, и пока единственным, помощником. Но теперь именно его поступок после моей казни – отказ от власти и добровольное изгнание – не давал мне покоя и заставил еще больше задуматься о смысле собственного существования.

Глава 3. Я пришел.

Вокруг было темно, тепло, я был полностью погружен в странную жидкость. Все необходимое для жизни я получал извне, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как размышлять.
Мне кажется, я нашел смысл своего существования, смысл своих действий на протяжении сотен миллионов лет. Все это время я создавал и развивал жизнь, подсознательно ища себе подобных. Маялся от одиночества и рутины, творил все новых и новых существ, которые были все сложнее и все самостоятельнее.
Некоторые эксперименты я признавал удачными и искренне удивлялся, когда они заканчивались ничем. Какие–то цивилизации исчезали сами, некоторые уничтожал я. Однако, только с людьми получилось то, чего я так долго и терпеливо ждал. Наконец-то, появился индивидуум, который стал вровень со мной, пусть пока не по силе и могуществу, не по знаниям и опыту. Но он был, и я понял, что ждал именно этого. Я нашел себе замену!
Вдруг я почувствовал себя неуютно. Что-то странное происходило вокруг – все стало двигаться, сжиматься, пульсировать. Что такое? Я ждал развития событий, ведь все, что происходило со мной, было для меня впервые.
Как там мой помощник? Справится ли? Я дал ему источники знаний и силы, пусть учится и набирается опыта. С его появлением я понял, что цель достигнута – у этого мира появился новый такой же, как я. Что же оставалось делать мне? Я мог отвлечься и заняться чем-то другим. Но чем? Я только и умел, что создавать, изменять и разрушать. В одной из бесед со своим помощником я понял, что должен теперь уйти. И он подсказал мне путь.
Да что же это такое? Жидкость, окружавшая меня, устремилась куда-то вверх, все вокруг сжалось и с силой стало выталкивать меня вслед за ней. Да это же было не только неприятно, но и больно! Я частично выбрался, наконец-то, из цепких объятий, но легче от этого не стало. Ослепительный свет и холод, непривычная сухость и воздух, ворвавшийся внутрь легких – это было ужасно! Дальше я ничего не помнил.
Дело в том, что я пошел на небывалый доселе эксперимент. Я решил прожить жизнь одного из моих созданий с самого начала и попытаться помочь остальным достигнуть того мира, где теперь остался мой, единственный пока, заместитель. Нет, даже не заместитель, а скорее новый хозяин.
Я р о д и л с я. С этого момента я забыл все, что знал и умел до сих пор. Я был беззащитным младенцем, сыном одной из миллионов матерей, которая выносила меня и родила в муках.
И я был рад этой новой жизни. Хотя и немного напуган, ведь все новое и неизведанное страшит.

Первые годы человеческой жизни пролетели быстро. Я научился говорить и ходить, видеть и слышать, я ощущал мир, как простой человек. Сейчас я вспоминаю об этом с легкой грустью, но тогда я не помнил ничего, и мне не с чем было сравнивать. Все казалось естественным, а мир вокруг воспринимался как данность, а не как полигон для моих экспериментов. Так я прожил 11 лет, пока не встретил его.
Он явился ко мне в образе некоего эфирного светящегося существа, легко парящего над землей. Разумеется, я его не узнал. Но последующая наша беседа несколько прояснила ситуацию. Оказывается, это был мой помощник и ученик, оставленный мною присматривать за порядком в мире, а я был, по его словам, ни больше, ни меньше, самим Богом. Тогда я ему не поверил. Да и кто в здравом уме и трезвом состоянии в такое поверит?
Ангел, как я его тогда называл, рассказал мне о моих же, якобы, планах изменить мир и помочь всем людям достичь небес. Что за чушь. Как может сын бедного плотника из захудалого селения на окраине Империи изменить мир? Об этом даже подумать нет времени, все помыслы – как выжить, заработать на хлеб, помочь отцу и самому выбиться в люди. Ангел тогда так и ушел ни с чем.
Прошло еще столько же лет. Я женился на Мирьям, у нас появились славные дети. Это было самое счастливое время! Я чувствовал себя нужным, любимым и желанным. Кстати, сейчас я понимаю, что не ошибся, дав людям возможность и потребность наслаждения физической близостью друг с другом. Это так украшает их непростую во всех отношениях жизнь!
Однако, когда мне исполнилось 30 лет, снова появился он, этот навязчивый ангел. Как я был расстроен его появлением! Жизнь только-только стала налаживаться. Все получалось как-то само собой – счастливая семейная жизнь, материальное и социальное благополучие. Я особо не выделялся и не спорил с властью, соблюдал все обряды и уважал своих соседей.
Городок, в котором я жил, находился далеко от столицы провинции и бесконечно далеко от Рима, столицы Империи. Жизнь здесь была тихой и размеренной, появление римлян несколько десятков лет назад и покорение нашей страны было уже прошлым, и мало тревожило умы народа.
Я успел забыть об ангеле, ведь с того дня прошло почти двадцать лет. И вот, он явился вновь. На этот раз беседа наша затянулась далеко за полночь. В конце концов, он убедил меня проверить его слова о моей избранности и особом пути в жизни. Для этого я должен был отправиться к Киннерету и найти там некоего Ивана, главу новой секты, отделившейся от традиционной веры. К еретикам идти мне совсем не хотелось, тем более что приходилось на много дней оставлять семью и дело без присмотра. Но делать было нечего, ангел был настроен на этот раз очень решительно. Так начались мои приключения в созданном мною же мире, которые столь бесславно окончились. Но, с другой стороны, они дали мне возможность взглянуть на себя и окружающий мир совершенно по-новому, прочувствовать жизнь глазами своих творений и, что самое главное, осознать себя и освободиться!

Глава 4. Разочарование.

Прошло всего три года с того момента, когда я, повинуясь настоятельным требованиям ангела и движимый любопытством, попал в секту Ивана, предвещавшего скорый приход мессии и избавление от тягот земной жизни. Какой же наивный я тогда был! Несмотря на свои 30 лет и пятерых детей, я поверил во все, что мне он тогда наговорил. Так я стал тем самым долгожданным мессией, призванным, чтобы спасти мир и людей от них же самих. Смешно и грустно одновременно.
И действительно, я вдруг почувствовал небывалый прилив сил и энергии. Ходил по воде, лечил больных и воскрешал мертвых. Я наслаждался тем, что мог помочь людям. Я пытался объяснить им, как можно достичь «небес» и вечной жизни, показать, к чему следует стремиться, что стоит за круговоротом жизней и смертей.
Так продолжалось недолго, даже по земным меркам. Люди не хотели меняться, прикладывать какие-либо усилия к собственному развитию, они хотели получить все и сразу. Просто так, в подарок, ни за что и не для чего.

Да, вид с этого холма открывался чудесный – белый город среди белеющих камней на склонах гор и стада коз, тоже белых, но грязных. Ветер из пустыни гнал раскаленный воздух и песок, на небе не было ни облачка. Римляне, оставив караул, ушли. Толпа зевак, с интересом и воодушевлением наблюдавшая за казнью, также стала понемногу расходиться. Никто из моих друзей, крутившихся рядом, когда я был популярен, не пришел проститься, опасаясь за свое благополучие и свою жизнь. Верно кто-то подметил, что друзья познаются в беде. Хм, а потом эти люди будут рассказывать о наших приключениях, выставляя себя в наилучшем свете.
Но все это на самом деле было уже не важно. Физическая боль меня не касалась, зато ужасно мучила боль духовная. Сами посудите, на что мне пришлось пойти, чтобы попытаться изменить мир и людей изнутри. Я прожил 33 года как простой смертный, ходил по земле, ел и пил, любил и работал. Я почувствовал, что значит быть человеком, жить согласно законам и правилам, установленным кем-то другим (в данном случае мной самим). В последние три года, благодаря вмешательству моего пока единственного помощника, я очнулся от такой жизни и попытался словом и делом изменить ситуацию, помочь моим творениям достигнуть, как они говорили, «небес» или «нирваны». Но тщетно.
Людям этого не нужно. Их сознание не в состоянии охватить проблему со всех сторон. Мало кто из них вообще задумывается над чем-то глобальным, например, об устройстве мира, смысле жизни и тому подобном. В массе своей люди почти не отличаются от других существ – рождаются, едят, спят, размножаются и умирают. Более того, благодаря развитому мозгу и высокой приспособляемости, они вытесняют все другие виды, уничтожают окружающий мир и самих себя. И, в отличие от вирусов, люди действуют вполне сознательно, не придерживаясь при этом никаких принципов и преследуя лишь сиюминутные цели.
Больно было от разочарования. Встретив, после стольких миллионов лет одиночества, достойного индивидуума, самостоятельно достигшего моего уровня и моего мира, я уж было подумал, что смогу найти еще таких же, смогу понять изнутри, чем же отличаются люди от всех предыдущих творений, так и не преодолевших круговорот смертей. Но, увы. Видимо, появление Гаутамы (так звали моего помощника в последней земной жизни) было случайностью. Хотя я сам говорил, что случайностей не бывает. Значит, просто пришло время уйти.
Я вернулся в свое тело, изнывающее под палящим солнцем, и в последний раз окинул взглядом окрестные холмы. Прощайте, камни, воздух и огонь, насекомые и птицы, животные и рыбы, огромные океаны, мелкие речушки и высокие горы. Прощайте все. Я хотел, как лучше. Но созданный мною мир живет по своим законам и я должен играть по мною же составленным правилам. Иначе, зачем было все это затевать? Мой взгляд коснулся солнца. Мгновение, и я вновь оказался у себя, рядом появился Гаутама.
– Я пришел, чтобы попрощаться. Мне действительно пора уходить.
– Да.
Теперь у мира был новый Бог, Творец, Дьявол и Разрушитель. Дальнейшая судьба всех творений и созданий зависела только от него. Ему еще предстоит набраться опыта и мудрости, ведь быть таким как я совсем не просто. Пусть ему повезет больше, чем мне.

Эпилог

Теперь я свободен, и вы знаете, как это произошло. Рассказав вам, я неожиданно для себя понял, что же именно произошло. Я был Богом (Чертом, Дьяволом, или как вам больше нравится). Я творил, разрушал и снова творил. Одним словом, экспериментировал. Учился, набирался опыта. Наконец, я смог создать, найти и обучить себе преемника, который занял мое место. Теперь ему предстояло учиться и экспериментировать, искать себе подобного – нового преемника.
А что же я? Я выполнил свою миссию на данном этапе. Я понял смысл своего существования, определил цели и задачи собственного развития. Я повзрослел.
Я отчетливо вижу новые перспективы и новые проблемы, которые только предстоит решить. Передо мной миллионы звезд, скоплений газа и черных дыр. Передо мной лежит вся Вселенная, или, во всяком случае, значительная ее часть. Будет над чем подумать, а сейчас пора прощаться. Я ухожу, у меня снова уйма дел. Вот вам мой последний совет. Не разочаруйте моего преемника, он ведь еще молод и горяч. И не надейтесь на счастливый случай, случайностей не бывает. Прощайте! Или до встречи?