11#01 Главы из романа "Письма из желтого дома"

Главы из романа «Письма из желтого дома»
(выборочно)
© Ниделя Александр, 2011 г.
 

4.26. Отравление


Меньше всего сейчас Песочному хотелось смотреть во всепоглощающие и лишающие разума глаза своей супруги. И он, семеня пингвином, протащил на кухню, мимо загипнотизированной жены, две канистры с водой, не торопясь ее испить, хотя и мучился сильной жаждой.
Будучи очень осторожным человеком, он сразу поспешил к компьютеру. Поисковая система тут же привела его на страницу производителя. Сайт был скромным и по делу. Потребителя уверяли в том, что вода фильтруется самыми современными технологиями, подтверждая это копиями различных сертификатов, вплоть до маркировок используемых фильтров. Мало того, неудовлетворенный только этим, производитель оживлял чистейшую воду шунгитом. Но дипломированный ученый медик, а ныне чиновник, не верил в волшебные силы этого камня, сочтя это за добросовестный пиар. После чего уже демократичный форум живописал о том, насколько приятна на вкус "Слеза Ангела", и какие родники и колодцы детства она ностальгически напоминает людям, измученным железобетоном удушливых и шумных городов. На всю неподдельную народную рекламу лишь один голос допустил иронию по поводу названия воды, напомнив благодушным потребителям о том, что сама суть выражения "Слеза Ангела" априори не может означать для человека ничего хорошего. Подписался этот умник именем "Гроссмейстер", а в качестве аватара использовал два белых и два черных квадрата, которые в динамичном танце преобразовывались в Инь и Ян и обратно.
«Какой бред», - подумал про себя Песочный, вспомнив только что расстроившую его "Фигуру" и ее вредного официанта, о чем сейчас думать ему не хотелось, так как неудачи и проигрыши на долгое время оставляли воронки на его честолюбивой натуре. В общем-то, что он прочел, ему понравилось. Жажда тем временем стала просто невыносимой, и он решил приступить к самому главному - дегустации "Слезы Ангела", и между делом успокоить напряженную и встревоженную жену старым, проверенным способом. Выходя в коридор, он окликнул ее.
- Катя, пойдем, я тебя новой водой напою: отзывы прекрасные! 
Но Катя его приглашение проигнорировала. Песочный отметил, кажущуюся ему парадоксальной, разницу в реакции жены на, с одной стороны, множественные, неприкрытые измены, а с другой, тщательно скрываемого внебрачного ребенка, что не прибавило ему настроения. И он, дабы не усугублять и без того неважного настроения, решительно перешел к дегустации. «В конце концов почему я должен портить себе вечер, взирая на ее обиды и паранойю? И что ей вообще нужно от меня? Мой внебрачный ребенок никоим образом не сказывается на ее жизни, а все, что ей нужно, она и так получает от меня, ни в чем не зная отказа! И это при том, что наш Павлик очень быстро оказался в дорогом интернате, разве что с прекрасным образованием и присмотром. Так что вижусь я с ним теперь только по выходным дням. И все от того, что у мальчика оказался нелегкий характер, подрастая, он изрядно портил настроение своей мамаше, заряжая ее мигренями и периодически доводя до нервных истерик», - подумал про себя Песочный, вспомнив свое беспризорное детство. Можно добавить: конечно, мигрени и нервные срывы Кати не фигурировали как аргумент в мотивации устройства их чада в интернат, это было бы слишком! Понимая это, Катя стала выплескивать все свое беспокойство, связанное с сыном, на самого Песочного. После двух недель истерического кошмара со ее слезами и жалобами, он сам нашел выход из положения, посчитав интернат для сына более выгодной альтернативой разводу с женой. С тех пор прошло уже несколько лет, и года через полтора их Павлик должен будет этапирован, но уже в английский приют!
Кухня встретила Песочного стерильной чистотой: грязь он органически не переносил. Именно поэтому кухня была в светлых тонах, чем-то напоминая операционную. Это не давало уборщицам повода к халатности. Естественно, жены эта обязанность не касалась: она была настоящей хранительницей очага и не могла утруждать себя уборкой огромной квартиры, разве что следить за прислугой, чтобы та чего-нибудь не стянула и, разумеется, не ленились, и сполна отрабатывала свою зарплату.
Поставив канистру на дорогой стол, он почувствовал, как она, наполненная тяжелой влагой, вздрогнула и завибрировала, соприкоснувшись с дубовой столешницей. С этого момента, забыв про жену и расслабившись, им одолело приятно-возбужденное, чуть суетливое настроение, и он, с трудом справляясь с жаждой, стал искать высокий прямоугольный стакан, чтобы насладиться не только вкусом воды, но и ее видом. Отыскав его, он принялся откручивать крышку. Та, нелегко щелкнув, поддалась, и вот он уже наполняет водою бокал, предвкушая, как насытит ставшую непреодолимой жажду.
Вода не подвела его ожиданий, разве что показалась чуть жестковатой на очень требовательный вкус Песочного. Но это было уже неважно, так как теперь воду пил не он, а его жажда, все хлопоты дня покорно отступили в тень перед этим удовольствием. Он пропускал воду под языком, наслаждаясь ее великолепным безвкусием, некрупными глотками отправляя ее в желудок. Стакан быстро опустел, так и не насытив жажды Песочного.
С бережным трепетом наполнив опустевший бокал, он тут же принялся за него, как вдруг, сквозь полную тишину кухни, что-то ударило его в барабанные перепонки, и часть воды, от неожиданного испуга, оказалось у него на груди. Пробиваясь щекотливым ручейком по животу к брюкам, вода своей мокрой прохладой вырвала Песочного из приятного транса дегустации. Лишь мгновением позже он поймет, что это истошно кричит его жена, начав, по-женски, с самой высокой, неслышимой мужским ухом ноты сверхзвукового самолета.
Чуть оправившись от обрушившегося на него визга, забыв про жажду он кинулся спасать близкую и родную Катю. Толкнув дверь он ворвался в Катино "гнездышко", как он за глаза называл комнату жены, в которой она уже не один год проводила одинокие ночи, и где ему, законному мужу, не было места. После нескольких попыток побывать в Катиной комнате, жена дня три вела себя так, что ему вообще расхотелось приходить домой. Поэтому Песочный даже не очень представлял себе, какая в ней обстановка. Но вернемся к внезапным, как стихия, событиям.
Оказавшись в "гнездышке", Песочный увидел одновременно и пугающую, и смешную картину. Катя, прижавшись к спинке своей кровати, коршуном вцепившись в одеяло, с немигающими от ужаса глазами истошно верещала, прерывая свою сирену лишь на короткие энергичные вдохи. Причиной этому оказался какой-то спятивший голубь, влетевший в полуоткрытое окно. Испугавшись Кати, он метался от стены к стене, пытаясь вылететь через захлопнувшееся от его же удара окно. Быстро сообразив, что происходит, и раздосадованный этой идиотской ситуацией, Песочный разорвал обратную связь, открыв окно и освободив голубя. Перед этим птица еще два раза протаранив соседнюю фрамугу, наконец-то оказалась на свободе.
До Екатерины благая перемена дошла не сразу. Ее генератор страха, постепенно теряя обороты, стал срываться с визга на всхлипы и плач облегчения. Все это время Песочный успокаивал жену.
- Катенька, все нормально, он улетел. Успокойся, дорогая, все нормально. Хочешь, я тебе водички принесу? 
И он, суетливо сбегав на кухню, оказался возле Кати с наполненным "Слезой Ангела" бокалом. Катя, погруженная в себя, плакала. В это время заботливый муж поднес бокал к вздрагивающим губам жены, но он, отбитый рукой Кати, полетел в сторону, веером расплескивая воду по келье. Катя же, резко изменившись, порывисто встала и зло выговорила непонятливому мужу:
- Эх, Толя, к беде это, к беде! 
И направилась в ванную комнату, приводить себя в порядок.
Песочный так и остался сидеть на Катиной кровати, в задумчивости пытаясь понять неожиданную перемену в поведении жены. Она граничила с холодным артистизмом, которого он не заметил, и Песочный обреченно и устало заключил: «Истеричка!». Посидев так немного, изумленно отметив незнакомый и неприятный, сладковато-приторный запах Катиной кельи, он встал и вернулся на кухню, прихватив с собой упавший на ковер стакан.
Жажда его уже не мучила, но он был человеком порядка, а потому, закрыв бутыль с водой, спрятал ее в глубине шкафа. Это стало его ответом на холодность к нему Кати. «А ведь когда-то мы были так с ней близки: прогулки, концерты бардовской песни, выезды на природу, кинотеатры, уютные ресторанчики, путешествия, стихи..., но все это ушло с приходом в нашу жизнь Павлика. И надо же, как это все смогло уместиться в какие-то три года?!» Теперь Катя даже не брала его с собой на шопинг, и все их общение умещалось в дни рождения и юбилеи родственников, друзей и коллег, на которых он навязчиво ощущал себя рядом с собственной женой чужим человеком. Это имело какое-то отношение к собственности на нее как жену, сильно унижая его в собственных глазах... И он, уже в сердцах, хлопнул дверцей шкафа. Испугавшись собственного же шума, он оглядел светящуюся слепящей чистотой кухню, и поспешил в свою спальню, опасаясь встретиться лицом к лицу с грозной женой.