Говорят, что там раздают тепло

Говорят, что там раздают тепло. Я ходил и смотрел в зеркала. Видел обнажённых девиц и уйму оружейных разработок. Вырванные с корнем деревья и выжженные очертания человеческих тел на стенах бараков. Вмятины на средствах передвижения, листовки с пропагандой вырванных сердец и воздух, пропахший свинцом. И книга. Книга говорила на арамейском наречии, но на чувственном уровне. Мысли разных веков и поколений ютились в трещинах бетона и на склонах рассыпавшихся гор. И судя по описаниям, изложенным в вышеупомянутой книге, этого все ждали с нетерпением.
Бесконечные, казалось, тропинки, укутали в крошки расплавленных камней. Потом взрыли и стали пачкать платья. Пачкали вином и страстью обыденности. Иду во славу успокоения. Там есть антидот. Музыка всех времён, спрятанная в одну ноту, вырывалась из скрипа половиц под ритм каблуков. Ни тени, ни облака, ни грома раската. И две истлевшие шкурки от домашних животных виднелись на чудом сохранившейся половице. Пять медалей и девять грамот за отвагу перед собой. И снова ничего. Может тоска одиночества и тишина пустоты – это и есть покой. Брошюра, кажется, говорила совсем о другом?!
Дым!!! Я думал, что там греются у костра! Играют на гитаре и поют песни! Но это был лист бумаги и на нём сгорали блики цветных карандашей со славами и чувствами в этих словах. Но в воздухе не было запаха смерти. Пахло перевозраждением и отчуждением от злодеяния. И вкусовые рецепторы не врали. Дождь!!! Дождь пропитанный пряностями прелестей. И он всегда был. Не надо воротить нос и прятать глаза. Никогда ещё гроза не звучала так часто и чисто. И так благоговейно, аж дух захватывало при каждой вспышке. Я спас свой мозг и запасся спокойствием. Спасибо… Спасибо… Спасибо…