МАША И КОШКИН ДОМ.

МАША И КОШКИН ДОМ.

Маша любила кошек. Да и почему бы ей их не любить? Она и сама была похожа на кошку: гибкая, грациозная, точная в движениях. Вдруг посмотрит на тебя яркими глазами, и будто бы в душу заглянет. И немножко неловко станет, потому что чувствуешь: видит тебя насквозь, все твои грешки и дурные мыслишки. Цыганская кровь. Она одевалась во все черное и была патологически опрятна. Говорила, что не выносит грязи органически уже потому, что бардак и хаос ассоциируется у нее с разрушением, с саморазрушением, с воспоминаниями о собственной болезни.
Каждое утро она вставала в 5 утра, кормила трех своих кошек, мыла, стирала, чистила, чтобы новый день начать и прожить чистым и здоровым человеком. Убрав и намыв все вокруг себя и саму себя, Маша отправлялась в многочасовую прогулку по Питеру. Не зачем. Просто так. По непостижимому инстинкту, который заставляет всех кошек гулять самих по себе.
Если бы вы встретили на улицах Петербурга в те дни эту изящную молодую женщину, вы никогда бы не подумали, что она – героиновая наркоманка. То есть была ею долгие десять лет своей жизни. В свое время она попробовала все виды наркотиков, торчала и «по-белому» и «по-черному», сидела на колесах, пыталась слезть с иглы через водку. Она прошла психушки и тюрьмы, ломки и безумную непреодолимую тягу. Чтобы заработать на дозу, продавала вещи своей матери, воровала, занималась проституцией, мошенничала. Конечно, ее пытались спасти: молила мать, уговаривали подруги, случайные друзья и возлюбленные - ничто не помогало. Безумная тяга к «чистому кайфу» пересиливала и перевешивала все…
И тогда произошел один случай. Однажды в безумной погоне за очередной дозой, когда уже нечего было выносить и продавать из квартиры, Маша продала домик своей кошки. Очнувшись от недолгого наркотического сна, она увидела в пустой квартире своего кота Ванечку, которому негде было спать. У него больше не было домика…
Это было «дно». Есть такой термин в наркологии. Когда человек на наших глазах превращается в алкоголика или наркомана, мы говорим «Как низко он упал!», имея в виду духовное, нравственное падение. Бывает, что дальше падать просто некуда. Человек достиг своего дна. И тогда перед ним остается только две дороги: либо выздоравливать, либо умирать. Для Маши таким дном стала продажа кошачьего дома, для нее это было границей морального ничтожества, ниже которого спуститься невозможно.
Она в одночасье отказалась от любого употребления: наркотиков, алкоголя, таблеток. Даже бросила курить. Переломалась «на зубах», без добрых «врачей -опохмеляторов», начала посещать группы «Анонимных Наркоманов», прошла реабилитацию в Центре Вали Новиковой. Покрестилась в церкви. С этого момента началась новая жизнь.
Я познакомилась с ней, когда этой новой трезвой жизни было около пяти лет. Она удивила меня необыкновенной цельностью, дисциплиной, ответственностью. Соблюдала режим, занималась спортом, самообразованием. У нее был свой язык. Она редко говорила: «Мне нравится – не нравится», «Я хочу – не хочу». Чаще в обиходе встречалось: «Мне полезно - мне неполезно».
- Маша, ты любишь музыку?
- Да, но она мне неполезна.
- Как это?
- Понимаешь, я под рок-музыку пила и торчала. Если я усядусь слушать, скажем, группу «Ноль», я просто испытаю тягу. Хотя и сейчас считаю ее лучшей. Просто под нее я кололась когда-то. Поэтому музыка для меня – табу. Я поставила границы. Она мне неполезна. Особенно неполезна та, что нравится.
Так же она говорила и о людях:
- Этот человек мне неполезен, он меня вымораживает.
Это означало, что ее раздражает что-то, и она намерена избегать этого человека. Впрочем, она была склонна к психологии, жила по своим правилам и довольно успешно преодолевала свои негативы. Она говорила:
- Если меня раздражает какой-то недостаток в других, это значит, что я его просто отзеркаливаю. То есть у меня тоже есть это качество. Ведь меня не злит в людях то, что мне не свойственно. Да я это даже и не замечу! Так что, если я думаю о человеке: «Он злой, завистливый», имеет смысл хорошенько поискать те же качества у себя.
И Маша, вернувшись с прогулки по городу, который она так любила, доставала тетрадку и занималась самоанализом. Записывала свои мысли, чувства, все, что ее беспокоило и тревожило. Она была очень цельным и дисциплинированным человеком. Наверное, такой бы осталась и до сих пор, если бы ее не догнал три года назад СПИД…

Я спросила ее как-то:
- Маша, а почему ты не пойдешь учиться, работать? С твоей головой и характером ты бы легко карьеру сделала.
Она рассмеялась:
- Зачем мне? Да и времени жалко. Знаешь, когда подписан смертный приговор, на жизнь начинаешь смотреть по-другому. Переоцениваешь ценности. Карьера, работа – это все амбиции, для меня это не важно.
- А что важно, Маша?
- Важно то, что я люблю по-настоящему. Моя мама, мои кошки, мой город. Боюсь, у меня не хватит времени насладиться всем этим по-настоящему.

Она отказалась от терапии, потому что там были сильные препараты, содержавшие наркотики. Хотела перед Богом оказаться трезвой и чистой. Однако в хосписе по показанию врачей ей начали вводить какой-то сильнодействующий препарат. Говорят, что она отбивалась кулаками, дралась и кусалась…
- Что вы хотите,- сказал врач, заглянув в карточку.- Наркоманка.