Юлица

8. 28.07.07 Болото

После завтрака мы сплавляемся на катамаранах до места начала волока, помеченного красными шляпками подосиновиков. Даже не верится, что можно на катамаранах ходить вниз по течению, а не против его. Но краток миг счастья. Волок - смена занятий и, следовательно, отдых.

Дмитрич сразу же учуял и взял след зимника. Мы подогнали рюкзаки и резво рвануди от реки. Следы вездеходов вывели нас на кромку болота и продолжались в его просторах. Это озадачило Алексея. Вездеход зимой пробьется почти везде, оставляя после себя следы - канавы. У меня возникла мысль, что все эти зимники оставляют после себя туристы летом. Болото глубиной более двух метров - это для нас слишком… Надо идти у границы леса. Пришлось выходить из леса на болото и идти по азимуту, чередуя перенос рюкзаков и катамаранов. Каждую ходку делаем метров по 500. На один такой цикл уходит почти около часа. Помимо своего рюкзака я тащу и котлы. Их сначала тащил Илья, но ему с непривычки пришлось туго. Дмитрич отнял их у него на правах собственника, а я их у него отобрал. Они не слишком тяжелы, но в них лежит топор, да еще их надо держать в руках, как баян Надо ли убеждать, что тащить их было очень неудобно. Иногда они мне даже помогают. Когда проваливаюсь , то опираюсь на них, выдергивая ноги из трясины.

Дмитрич замыкает нашу группу. Он так часто дышит, что мы за него опасаемся, все же человеку уже 70.. Присев отдохнуть после очередной порции ходьбы по болоту, измеряю у него пульс – 120. Нормально, будет жить! Ничего с ним не случится!

Мы не стали идти по азимуту–опасно было идти в центр болота, где просматривалась даже открытая вода. Шли по краю болота, от одного островка леса к другому, ступая на мшистые кочки с прошлогодней клюквой и незрелой морошкой.

Особенно трудно нести катамаран. Вроде бы он гораздо легче, чем рюкзаки, но поскольку несем его вдвоем , то возникают неудобства неудобства. Уже через пять минут сказываться бщая усталости. Тяжело приходится Дмитричу. Сначала он нес нос, а я корму. Я часто оступался и даже падал. Дмитрич, не обращая внимания на то, что творится со мной, пер катамаран. Это дело мне обрыдло, и мы поменялись ролями. Теперь я несу нос катамарана. Иду первым и по первому же требованию Дмитрича мы останавливаем и ставим его для передышки. Временами Дмитрич проваливается в тот момент, когда я прыгаю на очередную кочку. Опорное весло на его плечах сдергиваю на холку и шею. При этом от без слов перекидывает опору через голову и сразу останавливаюсь…

Дмитрич склонять меня к идее тащить катамаран по болоту волоком. Это он называет не иначе как “тащить юзом”. С этим методом я знаком по Рынде, где познал все его достоинства и недостатки и. Тогда то и понял, что в силу каких-то моих идивидуальных особенностей мне легче тащить катамаран на плечах, чем волочить по болоту.
Вот слышу сзади: “Да ну его на фиг! Давай бросим и потащим юзом!”. Действительно, мы попадаем в лужи , заросшие осокой. Ноги утопают по колено. Мы скидываем катамаран с плеч и тащим “юзом”.

Иногда надо и так волочить катамаран по болоту, но, на мой взгляд, целесообразнее труднее тащить его на плечах. В этом случае надо идти по болоту, тащить и тащить! Когда волочешь юзом, то еще и тянуть катамаран, прикладывая значительное горизонтальное усилие. Апофеоз таскания катамарана юзом наступает в конце перехода, когда мы выходим из трясины на кочковатое болото. По привычке тащим катамаран рывками по пол метра, с каждым шагом, отдыхая через каждые десять метров. Тут уж мое терпение лопается. Я разражаюсь бранью по поводу этого самого “юза”.

Инакомыслие коллеги -
Считал всегда за страшный грех.
Не надо нам изобретений,
Не торопись быть лучше всех.
Хоть ты настырный, лаже смелый
И тщищься вмиг достичь успех,
От искр фантазий скороспелых
Пустой соблазн и пошлый блеф.
Не надо лишних словопрений.
Нам не к лицу сквозь слезы смех.
Неси наш кат без сожалений,
Не юзом и быстрее всех.
Забудь удельное давленье,
От веса тела, груза сверх.
Цени динамику движенья
И двигай к цели без помех.

После очередного перехода с рюкзаками мы упали на кочки отдышаться. Мне вспомнились слова песни “Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно...”. Я готов был даже к тому,чтобы и платно этот волшебник перевез нас на этом вертолете на другой край болота. Вертолет не объявился, а всего то отсташий Дмитрич. Отдышавшись, Дмитрич минут через пять начал говорить о том, что надо бы сходить на разведку. Встал и пошел к центру болота, несмотря на наши крики: “А ну вернись! Куда, блин, пошел! Не хватало нам тебя вылавливать из трясины!”. Дмитрич, увидел где-то вдалеке полоску пушицы закричал – “Вон - вода! Мы там будем пропихиваться”, и показал движение руками, свойственное для техники лыжного хода. На что я , ярый противник техники юза, ему закричал “Пропихиваться будем дома, а ну вернись!”

Последний полуденный переход был очень труден. Мы подошли к ручью. Он, разлившись, затопил кромку леса. Ноги утопали в воде. Почти из под ног у меня вспорхнула куропатка и побежала по болоту. Она не посчитала меня за хищника и потому не взлетела.

У меня разболелась левая коленка. В прошлом году на волоке болела правая и я знал что делать – только терпеть.

Безветриено. Жарит солнце. Душно, потно и постоянно хотелось пить. Шедший последним Дмитрич, не дойдя метров двадцати до обеденного привала, провалился обеими ногами. Рюкзак сбросить в воду он не захотел и запрсил помощи. Мы бросились к нему и вскоре извлекли перемазанного грязью Дмитрича из тины. Я достал из своего рюкзака заветную банку холодного пива, которую берег именно для этого кульминационного момента. Открыл ее и налил в кружку приходящему в себя Дмитричу почти целый стакан холодного пива. Некоторое время он не мог понять какого сорта напиток ему был налит. А банка пошла по кругу, и каждому досталось по паре глотков.

Обед на этот раз готовили, стоя по колено в болотной воде. За водой Алексей и Саша ходили к истоку ручья , метров за 100 от привала, чтобы набрать такой же болотной воды, но из ручья. Запалили две газовых горелки и поставили на них два котелка. Илья страховал котелки за веревочки, чтобы они не могли упасть с горелок. Одна из горелок перевернулась, но котелок с супом повис и был спасен!

После обеда я выдаю на карманное питание Дмитричу - чернослив и пару сухарей, чтобы подкрепился, если заголодает перед вечером.

Из под ног Алексея вылетело два огромных глухаря Алексей метнул в них весло и промазал.

Дмитрич стал оживать. Теперь он шел впереди группы. Отдыхая, на катамаране, он даже распевал песни.

Вот строчки из дневника Дмитрича, которые хорошо характеризуют прогулки по болоту с катамараном на горбу:

На болоте идущий впереди выбирает стратегическое направление и место для постановки ноги при каждом шаге. Болото может быть с мшистыми кочками, с густым мшистым покровом и с грязными тинистыми разводами с открытой водой.. Становишься на кочку, нога погружается до некоторого уплотнения и можно делать очередной шаг. Оступишься между кочками, нога уходит в трясину и нужно немалое усилие, чтобы ее вытащить. На залитых водой местах можно идти уверенно, разводя волну. Хуже, когда кочки плавают между жижей темного или зеленоватого цвета. Иногда выходишь на зыбучий мох. При этом возникает опасение, что торфяная подушка может разрушиться и залипнешь, как муха в меду. Позади идущий не имеет перед собой обзора и заботиться о том, чтобы ступать на кочки, сохраняя темп движения ведущего. На три шага Шуры я делаю четыре - он выше меня. Если я оступаюсь, то приходиться быстренько выдергиваться из жижи и при этом вытягивать шею, нагруженную катамараном.

Надо отметить, что от переноса катамарана у Дмитрича на плечах образовались сильные потертости. Потом дома через две недели все сошло на нет.

Все хотят пить. Хочешь - прямо из собственного "копытца" , либо кружкой выжимаешь темную торфяную жидкость интересного вкуса. Надеемся, что в случае-чего пронесет. Кстати, никто не обращался к Дмитричу (он нес аптечку) за помощью.

В конце дня вышли на зимник. Две канавы с водой, пробитые много лет назад вездеходом, предстали перед нами. Идти по ним не было никакого смысла. Как я понимаю на севере - "Зимник" – это великая абстракция. Сегодня он есть, завтра его нет. Сегодня он идет туда, завтра он идет сюда. Этот зимник , подозреваю использовался в далекие советские времена геологами и теперь он существует только на карте.

Когда то лихо вездеходы
По тундрам и болотам шли.
Какие были переходы -
Даже Антарктику прошли.
Они, рожденные для боя,
Только без пушек и брони,
Любые зимники проторят
По топям тундры и тайги.
На них, бывалоча, начальство
В загул любило уезжать,
Что им запретное пространство,
Что стоит - тоже наплевать.
На мхах и ныне вижу раны,
Где монстры мощные прошли.
Две параллельные канавы
И окна просеки вдали.

Даю плейер Дмитричу. Дмитрич -- жаждет что-то сказать:
“Мы пересекли зимник. Оказалось что это изрядно разбитая многочисленными гусеницами вездеходов колея. Но вот что может быть интересно – ширина этого вездеходного следа может быть соизмерима с шириной катамарана. Если в них поставить катамараны, то можно, фактически тащить, без всяких проблем”

Дмитрич тут уже не употребляет слово юз. Оно уже вышло из моды, зато подводит научную базу под волок по зимнику.

Как показывают расчеты, нам предстоит идти до озера полтора километра. Я пытаюсь расшевелить народ тем, что спортсмен пробегает эти полтора километра за 4 минуты. Но все то знают – для нас это три часа хода.

Ильюша совсем заголодал. Все, что ему выдали в обед, он уже съел сжег в юном организме. Теперь отдает концы.. Да и всем уже тоскливо – дело уже к концу дня движется, а мы все еще среди болота. И тут я командую: “Все! Делаем общий перекус!”. Достаю банку кильки в томатном соусе (8 рублей банка), батон колбасы, и сухарей. Братски разделили и вмиг проглотили. Сразу повеселели и ожили. Калории - сила.

Не верится, что сегодня дойдем до Сергозера. Оно где-то рядом впереди, то появляется то исчезает. Голубая дымка возникает у горизонта и тает. Это, наверное, был озерно-болотный мираж. Мы делаем переходы метров по 500 ,и каждый раз кажется, что озеро в полутора километрах.

Уже начало смеркаться. Алексей сказал: “Давайте двигаться вон к тому пупочку справа”. Этот пупочек обещал твердь земли и высокий лес в метрах в четырехстах.от нас. Саша сказал, что акие пупочки лесные называются “гривами”.

Дмитрич предложил оставить катамараны в болоте, уйти с рюкзаками ночевать в этот лесок. Сначала все были против, но Алексей усмотрел в этом сермягу. Дмитрич же , пользуясь случаем, оставил на катамаране рюкзак с продуктами. Взял из него малый рюкзачек с личными вещами, и рванул к "пупочку" напрямую. Я боялся, что какая-нибудь рассомаха заберется в его рюкзак, все в нем растерзает, оставив нас без продуктов. А то еще чего – возмет и порвет катамаран.

Мы оставили катамараны и пошли впятером к лесу с тяжелые рюкзаки. Мох зыбился. Ноги проваливались в болото. Местами было почти по пояс и с большой осторожностью выбирали путь к лесу, обходя топкие места. Дмитрич же, налегке, оторвался от всей нашей группы и побежал напрямик к лесу. “Вернись, Дмитрич, пожалуйста, вернись!” – кричали мы хором,но без мата. Дмитрич же, не слыша нас, шел напрямик к лесу, временами проваливаясь в трясину. Ему видно было уже все пофигу.

Клонилось солнце за деревья.
В болото сумерки пришли.
Уходим к лесу, без сомненья,
Там твердь такой родной земли.
Там наш ночлег, там без сомненья,
Грибы, цветущая трава.
Бегу туда без промедленья,
Без притяженья рюкзака.
Пока на небе проясненье
Пока крепка поверхность мха,
Пока строка следов лосиных
И в мыслях воля ожила.
Пузырясь чавкает трясина,
Горою горбится волна,
Вот уже берега куртина
И, Боже, твердая земля.
Скорее в лес, где быть ночлегу,
Палаткам, тенту и костру.
Ужо уважу я коллегу
Встречать к болотине бегу.
Потом цедил из моха воду.
К костру как божий дар несу.
Кто на болоте не был сроду
Пойдет за чистой за версту.
Мне ли на прихоть обижаться,
Лучше грибов насобирать.
Пора комфортом наслаждаться
И пляску пламя наблюдать.

Грива сразу же показалась мне каким-то мрачным местом, в котором проживает множество больших зверей. Подобное чувство испытываешь, глядя на картину “Иван царевич и Серый волк” Васнецова. Кругом звериные следы и лежки.

Дмитрич проявил инициативу и пошел на болото за водой. Он добывал ее довольно долго, выжимая изо мха. Естественно, принесенная Дмитричем болотная вода была темной. Саша увидел воду Дмитрича , и сказал, что видел место, где есть вода получше и пошел к небольшому озерку, рядом с лесом. До озера он не дошел , а набрал воду из лужи.Эта вода на цвет ничем не отличалась от воды Дмитрича. Решили,что ужин готовить не будем, просто попьем чай. Когда я стал пить чай, то почувствовал запах навоза и мочи. Видимо какие-то животные пользуются воду из этой лужи.

Угмонились около часа ночи. Тент палатки шевелился от комаров, которые силились добраться до нас с Дмитричем.

29.07.07 Сергозеро

10 часов утра. На завтрак пытался съесть растворимую картошку (пбре), но, разбавленная черной торфяной водой из лужи, она стала фиолетовой. От ее вида мутило так, что пришлось угостить этой картошкой муравьев.
Мы с Дмитричем пошли на болото за катамараном пораньше, ведь на нем лежал его рюкзак. Помня вчерашние похождения Дмитрича по болоту, я наказал ему ступать зо мной след в след. Теперь Дмитрич шел за мной, но указывал куда мне ступать, поскольку местами была нехорошая черная трясина. Я в конце концов высказался на тему: “Я знаю куда ступать!”

Вот и катамаран. Всё в порядке. никакое зверье сюда ночью не приходило и не зарилось на наши харчи. Взяли катамаран и потащили вместе с рюкзаком юзом. Сначала мы протаскивали катамаран метров по 30 и отдыхали. Потом стали делать рывки все короче и короче . В конце стали дергать катамаран рывками на каждый шаг.
Я укорял Дмитрича- ведь поленился донести вчера свой рюкзак до стоянки и бросил его на болоте. Вышедшие после нас на пол часа ребята успели взять катамараны на плечи и догнать нас на финише - у леса.

Сразу же пошли к Сергозеру. В первую ходку с катамаранами пересекали морошечное болото, где было много спелой морошки. Долго лакомились ягодами Никто не решался взять катамаран и пойти дальше. Место топкое… Дмитрич предлагал тащить катамараны юзом, на что я посоветовал юзом потаскать свой рюкзак!

Пройдя болото, мы неожиданно уткнулись в озеро. Оно открылось из-за зарослей ивы так неожиданно, что все обалдели от такой внезапности. Конечно же, озеро было красивое , каким оно может быть после таких приключений на болоте! Умывшись его коричневой водой, мы вернулись в распрекраснейшем настроении за рюкзаками!

Теперь наша флотилия идет по озеру к острову. Там будет обед. У острова замечена моторка. При нашем приближении она скрылась в неизвестном направлении. Теперь уже человек человеку не друг и не брат, однако . А нам так хотелось пообщаться с людьми!

Пока бросает солнце тень,
И жизнь событьями богата,
Не будет равенства и братства,
Как неразлучны ночь и день.
Одним всегда работать лень,
А трудоголика -собрата,
Зовут на выбор депутата,
А тот, увы, нарядный пень.
Богатство ныне - спесь и тлен.
Карьера - времени растрата.
Болезнь - за прошлое расплата…
Только герой благославлен.

В15:00 мы причалили к острову. Пока дежурные готовили обед, я решил половить рыбу. Хотеось поймать щуку. Нацепил блесну незацепляйку и забросил. Она, однако, зацепилась. Леска на сильном ветру зазвенела, как первая струна, и, в конце концов, оборвалась. Тогда я наугад нацепил черный воблер. После первого заброса сорвался хороший окунь. Я еще раз закинул, но неудачно – воблер упал к кустам. Тут же услышал всплеск и шуршание кустов – это щука метнулась на воблер. Я получил немало удовольствия, выуживая ее из воды. На привале поймал еще 4 окуня и какую-то рыбу без зубов. Она зачем-то позарилась на воблер.

После обеда мы отправились на поиски ручья, вдоль которого будем завтра делать волок. Дмитрич предложил распустить дорожку. Несколько бросков блесны оказались безуспешными. Распустил дорожку. Шли мы и шли, а что-то ничего не клевало. Решил перезакинуть блесну. А на блесне то сидит окунек! Снова закидываю блесну. И снова нет клева. Решил проверить блесну. А на блесне сидит еще один окунек! Вот так Сергозеро! Вот так рыбалка!

Устье ручья было просто великолепно! Такое красивое, миниатюрное! Мне сразу же подумалось, что у этого места должен быть хозяин – какая-нибудь щука хороших размеров.

Сегодня встаем на стоянку, купаемся и стираем.. Илья с первого заброса вылавливает какую-то огроменную рыбину, название которой никто не знал. Больше мы ничего не поймали, но на ужин пожарили две сковородки рыбы.

Мы перерасходовали сахар. Его осталось мало и потому теперь отмеряем сахар - по норме - одну столовую ложку сахара на ужин. Только я хотел себе отмерить, как сразу же эту процедуру мне пришлось делать и для всех остальных.

Размешав сахар в кружке, я смакую сладкий чай , закусывая его сухариком. Поставив кружку на мох, я чем-то отвлекся. В этот момент Дмитрич по доброте душевной подходит к моей кружке с полным половником кипятка и пытается плеснуть мне в кружку. Я кричу: “Блин, не надо! На зачем мне кипяток. Я хочу пить сладкий чай, а кипяток могу попить и отдельно!”

Налюбовавшись закатом солнца,я пошел спать. Дмитрич уже посапывал.. Я улегся рядом, но мне показалось, что ноги лежат выше головы. Развернулся на 180щ, угнездился валетом у ног Дмитрича. В своем дневнике Дмитрич пишет: “Неопреновые носки за это время стали флаконом с убийственным амбре. Не догадался опробовать ЭТО как средство от комаров”. Знал бы Дмитрич, что я это амбре ощущал всю эту ночь...