Юлица --5

6. 26.07.07 Споры на ровном месте

Утро было пасмурное. Дождя не было – это было видно через вход в палатку, который закрывала только москитная сетка. Однако, тент издавал звук, который был похож на звук моросящего дождя. Это комары, периодически садясь на тент тысячами и хлопая об него своими крыльями, создавали такой эффект.

Дмитрич наконец-то раскусил преимущества неопреновых носков. Он в них ходит по стоянке. По нему видно, что он ловит кайф и постоянно разражается благодарностью по этому поводу в мой адрес.

Сегодня река идет по болотам. Это значит, что накомарник придется всегда иметь под рукой. Удовольствия от ношения накомарника не испытываешь - смотреть на красоты Кольского через накомарник все равно, что смотреть на природу по черно-белому телевизору. Краски тускнеют настолько, что ясный солнечный день кажется сумерками. От этого остаются в должной мере не оцененными и красивые пороги, которые в накомарнике выглядят гораздо проще, и скалистые берега, которые теряют в красках и становятся похожими на земляные холмы. И только комары, садящиеся на сетку накамарника прямо перед глазами, особенно впечатляют, так как кажутся огромными монстрами – трансформерами..

Мы отчаливаем первыми. После часа гребли против течения Дмитрич начинается беспокоиться за остальные экипажи и мы вынуждены ждать их. Ждать другие экипажи очень неприятная штука –как только мы перестаем двигаться и встаем у каких –либо кустов – нас атакуют комары. Я против ожидания. По мне лучше медленно, но идти, тем более что я периодически слышу и вижу сзади нас идущие экипажи. Но Дмитрич не унимается: “Надо подождать Алексея! Он такой колупонщик!“. Слово колупонщик мне так понравилось, что я уступаю Дмитричу. Мы останавливаемся, и я начинаю лов рыбы. Поломанный спининг ждет починки, и потому я сегодня использую запасной.

Вскоре нас все обошли. Теперь мы с Дмитричем стали безнадежно отставать.
Я стал задумываться над тем, почему мы стали отставать на ровных плесах, и заметил, что Дмитрич делает гребок, и держит весло в воде после гребка, выправляя катамаран по курсу.

Конечно, надо было начинать анализ с самого себя – то есть в первую очередь самому прикладывать больше сил и стараний к процессу гребли и катамаран пошел бы быстрее. Когда устаешь, то начинаешь цеплятся за всякую мелочь, не видя главного.
В тот момент я рассуждал, что в моем стиле гребли против течения нет элементов такой техники, как у Дмитрича. Я резко выдергиваю весло из воды, при необходимости его подворачиваю. Я решил сказать Дмитричу, чтобы он не табанил, что управлять катамараном буду я, так будем быстрее двигаться. Надо сказать, что это, конечно же, было неверно. Финал сей истории был для меня поучителен.

Хороший экипаж идет молчком,
Как ночью в поиске разведка.
Делай как надобно. Поговорим потом.
Нужно уменье, силища и сметка.
Не при азартно, лихо, напролом.
Чувствуй партнера и работой цепко.
Поток отважно на таран берем,
Курс выдержи уверенно и метко.
И чтобы только ты не замышлял,
И не искал, где прячется ошибка,
Ты молча мне проворно помогал…
Когда слабел … Уже не гребля- пытка.
Как только я ни кричал, чтобы мои слова услышал Дмитрич – все равно весь смысл своей идеи я передать ему не смог. ”Ну это не правильно! Да разве можно только одному управлять?” – заявлял Дмитрич, продолжая подтабанивать, выравнивая катамаран. “Да не одному” – кричал я, задыхающийся от беспомощности –“в экстренных случаях – конечно надо вдвоем , но только не табань против течения”. “Да нуууу” – говорил Дмитрич долго вытягивая последнюю букву. К этому “Да ну” я уже привык, знаю, что оно обозначает. Обозначает оно, что Дмитрич остался при своем мнении.

А мы все отстаем и отстаем. При этом мы гребем изо всех сил и все равно отстаем. И это после нашего триумфального шествия во Варзуге на протяжении предыдущих дней!

Вот цитата из дневника Дмитрича:
За каждым выступом берега образуется мощная струя. На ее преодоление тратится много усилий. Временами Шура кричит: "Не табань!". Когда я пытаюсь гондолу поставить против струи приходиться подтягивать корму. Вот ему и кажется, что я табаню. Это иллюстрация дискуссии на пределе сил. Временами ползем со скоростью перекидывания весла по берегу или в зарослях ивы.

Я вытаскиваю блокнот Дмитрича и пишу ему свою просьбу – не рулить, тратить время на изложение своей теории я не стал, а написал всего лишь, что поскольку я гребу сильнее, то буду рулить я.

И тут Дмитрич на меня обиделся. В нашем экипаже нет главного – мы командуем оба в зависимости от контекста ситуации, Дмитрич больше командует на воде, поскольку моих команд он все равно не услышит, а я - больше на суше – там я и хозяин продуктового мешка и могу позволить себе что-то изобразить жестом или несколько раз повторить. Но на воде Дмитрич как бы более старший капитан, и получается я пытаюсь ущемить его капитанские права.

“Да фигово ты гребешь!” – заявил мне обиженный Дмитрич. “Ты только на байдарке можешь грести, а в импульсе я тебя сильней. Я тебя перегребу, давай проверим кто кого перегребет!”

Мы останавливаем катамаран и по команде начинаем изо всех сил грести. И, действительно, катамаран безнадежно поворачивает в мою сторону – Дмитрич меня сделал!

“Ну силен, Дмитрич!” – думаю я. “Наверное, он какую-то тонкость знает. В следующий раз он хрен меня перегребет”. Через минуту я полность успокаиваюсь. Мне уже плевать, что мы с Дмитричем плетемся в хвосте. Я поворачиваюсь к Дмитричу, улыбаюсь ему и подаю руку. Дмитрич охотно ее пожимает, мы понимаем, что все у нас нормально, просто устали. Далее наш катамаран пошел ровно и хорошо, а потом и догнали впереди идущих ребят.

Надо сказать, что в первые дни похода у меня на стоянках было ощущение, что кого-то нет, что кто-то отлучился, что нас должно быть больше. Хотя все мы толкаемся у костра и никто никуда не отходит. Это потому, что нас всего шесть человек. Видимо, все же для похода надо на одного человек больше – седьмого! Интересно, что думает на эту тему психология? Вот и Саша сегодня за обедом сказал, что чувствует, что кого-то не хватает. Значит не только у меня такие ощущения.

После обеда по реке стали кружить среди огромных, бескрайних болот. Она расширилась. Пейзаж стал походить на болота озера Великого. А мы все шли и шли. Подходящих мест для стоянок не было. Начался сильный встречный ветер. Грести стало тяжело, силы невосполнимо убывали. Катамаран стало болтать, как карандаш в стакане – что-то у нас с Дмитричем опять разладилось. Пару минут мы с Дмитричем выясняли причину этого явления, довольно громко и резко, после чего улыбнулись, пожали руки. Зашли в осоку для того, чтобы подкрепиться. Именно этого нам и не хватало для хорошего хода. Мы съели по кусочку сала и по две конфетки. И хорошо, что мы это сделали во-время, поскольку через несколько минут я почувствовал полный упадок сил. Я несколько минут греб на автопилоте, но съеденное все же вскоре вернуло меня к жизни.

Когда день ластится к ночи
И вечер отдых предвещает,
Местечко под ночлег ищи,
Что расслабленье обещает.
Здесь люди – гости иногда,
А берег знать в упор не знает
Гостеприимства и добра,
И ягельник не расстилает.
Мне б только твердь земли найти,
А эти кочки и сучечки…
Можно сравнять или сгрести –
Не сибарит я, не начетчик.

К 9 часам вечера я согласен был уже на любое место для стоянки, даже с кочками и комарами, но любое место не устраивало Алексея. Он пытался найти нечто лучшее. В итоге мы прошли мощный порог против течения. Это прохождение было уже совсем не в кайф.
В 921.30, наконец-то, подвернулось место для стоянки. Мы поужинали, и я сразу пошел спать.

7. 27.07.07 Падун

Пасмурно. Мы дежурные. Сегодня Алексей дал нам поспать на час дольше, так как вчера поздно встали на стоянку.

Я замечаю, что у меня опухла левая рука в районе мизинца. Это от гребли, потому как большое усилие приходится делать кистью левой руки, сжимая весло.

На завтрак мы готовим кипяток. Есть же с Дмитричем мы будем пакетики пшенки. Я их залил кипятком и полагал, что пшенка дойдёт до готовности сама. Не тут то было! Пришлось доставать газовую горелку ( вот извращенец, рядом же был костер ) и доваривать пшенку на огне горелки. Пшенка мне понравилась гораздо больше, чем картошка или макаронные пакеты.


Рис. Кадр из фильма “Остров сокровищ” по одноименному роману Стивенсона. Джон Сильвер ( Дмитрич ) и Пятница (Шура) едят пшенку.


Выходим под мелким дождем. Стараемся идти против течения возле моего (правого) берега – я цепляюсь за кусты, Дмитрич гребет в потоке.

Алексей потерял ориентировку по карте. Это угнетало, так как нам нужно было найти зимник, по которому предстояло идти на Сергозеро. Мы с Дмитричем шли первыми и смотрели по сторонам, но зимника не было. Мы хотели пообедать у зимника и там же встать на стоянку. В пятом часу дня мы с Дмитричем плюнули на все, и вышли на берег. Развели костер и стали готовить обед. Если бы не мистическое проишествие с картой, то мы бы правильно вышли к зимнику. Не прошли бы мимо него, ибо в районе зимника река резко меняет направления.

Скоро подошла наша группа. Алексей прошелся вперед и скоро вернулся с сообщением, что мы стоим совсем рядом с Падуном. Выходит, что мы прошли зимник и не заметили. Алексей заметил, что днем раньше Дмитрич видел другой зимник. Он был хорошо накатан. Мы почему – то верили, что зимник должен хорошо выделятся на местности. Кроме того, Алексей сказал, что на Падуне какие-то люди. Мы сразу стали делать предположения о том, кто же это мог быть – рыбнадзор, охотники, туристы? После обеда, который мы с Дмитричем изготовили, собираемся смотреть Падун. В случае, если мы встретимся с инспекторами, у нас была хорошая отговорка – мы ищем зимник на Сергозеро.

По пути к водопаду мы обнаружили огромное количество хорошеньких подосиновиков. Такого изобилия грибов я не видел прежде. Класть их было некуда, и я жертвую для этих целей своей ветровкой. С завязанными рукавами она превращается в подобие сумки.

Огромная курица вспорхнула из под ног – это был глухарь.

Как оказалось, у водопада никого не было, но вокруг Падуна видны были следы пребывания людей, которые отсутствовали в предыдущие дни на Варзуге. Тут было несколько кострищ, баня, и между рукавами водопада на скале висела тряпка красного цвета, которую Алексей и принял за человека.

После нескольких дней болот и гребли против течения водопад воспринимался как некое чудо природы. Мы осмотрели левую протоку водопада. Он представлял собой общий слив с перепадом около 10 метров, на начальной стадии которого происходит плавный разгон воды. Все это заканчивается ступеньчатым сливом чуть более метра, после которого была вполне безопасная бочка. Далее было спокойное течение. В общем, левый рукав водопада вполне проходим. Относительно правого рукава могу сказать, что слив там был по всей видимости мощнее и выходная ступенька побольше и коварнее.
Возле водопада валялись оленьи рога, видно туристы нашли, притащили и бросили. Я сфотографировался с ними. Они были очень тяжелыми. Не понимаю, как такую тяжесть носят на своей голове олени!

Мы вернулись к катамаранам. Потом Алексей, Саша и я пошли на разведку искать зимник. Наконец –то, мы по достоинству оценили красоту леса – шли по чистому и светлому бору, и как положено, в таком бору много грибов и нахоженных звериных троп. Саша сорвал маленький крепкий подосиновик и сообщил, что в Сибири такой экземпляр называют “чалЫш” , с ударением на последним слоге.

Место где должен быть зимник мы нашли сразу – там река поворачивает и течет с севера на юг. Но следов зимника не было. Мы пошли по тропе дальше и тропа привела нас к некоему сооружению, которое представляло собой холмик из камней, вытащенных из земли по периметру квадрата, и сверху сооружения стоял столбик. Рядом находилось еще одно такое сооружение, но без столбика. Это вполне могли быть какие-то могилы. Но самое загадочное было в том, что к этому сооружению подходила тропа. Возле него она поворачивала на 90 градусов. Вобщем странно, если это тропа животных, то зачем они подходят к этому сооружению? На тропе действительно были следы парнокопытных, и у тропы валялись сбитые грибы.

Поскольку мы зимника не нашли то решили что будем идти по болоту по азимуту. Это немного напрягало, так как ходить по азимуту по болоту глубиной 2м опасно.

Мы отметили место начала нашего завтрашнего волока на реке огромными красными подосиновиками и вернулись в лагерь, где Дмитрич командывал варкой грибов. После ужина я дожариваю несъеденные за ужином грибы и немного жалею, что волею судьбы мы не стоим лагерем у Падуна. Прошли бы мы еще бы 200 метров с Дмитричем и не стали бы варить обед на этом месте и вечер был бы совершенно другим, в прекрасном сосновом бору, с видом на водопад, где я мог бы половить рыбу у Падуна и можно было бы даже пройти этот красивый порог на катамаране.

Казалось, что мы собрали очень много грибов. Но в итоге оказалось всего 2 сковородки жареных грибов, и это было мало на 6 человек. Я вообще люблю жаренные грибы с луком и я специально взял много лука в этот поход. Я попросил Дмитрича достать лук, который лежал в его рюкзаке, привязанном на катамаране. “Да ну его на фиг, неохота лезть в рюкзак” – заявил Дмитрич и грибы пришлось готовить без лука. Достав бы Дмитрич тот здоровенный пакет с луком – не пришлось бы ему на следующий день помирать под своим рюкзаком на болоте!