Сто граммов спирта

Сто граммов спирта
(Из историй капитана Неумывако)

Нашим офицерам и солдатам

Все совпадения являются случайными.
Все имена изменены.

- А вот совсем другая история, - гвардии капитан Неумывако достал свою любимую «Золотую Яву» и закурил. – Произошла она гораздо позже, во время второй кампании. Помню, как-то после тяжелого боя заняли мы разбитую и давно брошенную школу…
- Да вы что, совсем охренели, бойцы? – и так шкафообразный старшина Петряй набычился. – Что за распивочная здесь?! Вот скажу ротному, млять, все в дисбат пойдете! Года на три.
Он выхватил у рядового Шкончикова нестандартную бутылку, понюхал. И тут же брови его поехали вверх. Он вызверился окончательно.
- Вы где спирт взяли, бойцы?! Ну, даете! Не время сейчас. Ночь скоро!
- Так ведь жалко наших, - робко сказал рядовой Шкончиков. – Вон их сколько лежит. Пока эту суку с пулеметом со второго этажа не выжгли…сами ведь знаете, как это.
Старшина Петряй вздохнул. В этом он был согласен со Шкончиковым.
- Ладно, бойцы, - старшина махнул рукой. – Спрячьте на фиг так, чтобы никто не видел. И готовьте свою «тройку» к боевому выходу. Иначе нас всех здесь перережут, как овец.
Капитан Неумывако на минуту прервался, закашлялся.
- Бронхит хронический, достал уже, - пожаловался он. – И то сказать: десять лет по сырой земле да по горам ползаю…
- Мудрый был человек старшина, ох мудрый, - продолжал капитан. – Как и Устав – книга мудрая. Страницы в крови все. На войне никогда не выбрасывай ничего, чем еще хоть как-то можно пользоваться. Автомат заклинило – в рукопашной «духа» по башке прикладом вдаришь. Каску пробили – ей внимание снайпера отвлечешь. Спирт не допил – мало ли для чего сгодится!
Капитан посмотрел в огонь, и пламя заплясало в его глазах.
- «Тройка» ушла в разведку. Как водится, не все было гладко. Одного убило, второго ранило. И если бы не те сто граммов спирта, говорю вам истину, то трупов было б два. Но об этом чуть позже.
- Возвращались суток через двое. Соответственно, сержант Митяй, старший группы, пер на себе раненого. А хрена ли, своих бросать?
- И вот выполз он на горку перед школой, по давней привычке высунулся сначала тихонечко и видит такую картину – вокруг школы залегло до хрена «духов» в камуфляже, натурально, человек тридцать, и по ним из окна второго этажа шпарит единственный наш пулемет. С того же самого места, где до этого «духовский» пулемет стоял. Уж больно то место удобное было. Вся прилегающая местность простреливалась. Голову хрен поднимешь. Только стрелял короткими очередями уже не какой-нибудь штатовский «ган», а нормальный русский РПД. По звуку слышно было.
- Чего делать – непонятно. Рация после «прогулки» по горам разбита была. Один ствол против тридцати – херня, в салат искрошат…
- Ну, что бы вы сделали, бойцы? – капитан посмотрел на «черпаков», внимательно слушавших его. Но хоть они уже и были «черпаки», а не «салабоны», ничего им в голову не приходило, и они молчали.
- О то ж, - капитан покачал головой. – Митяй-то знал, что вертолетная база недалече, условный сигнал – красная ракета, увидят, рация не нужна. И была у него красная ракета! Но ведь риск какой. И опять же, не себя жаль, а раненого, он-то в чем виноват. Искрошат в капусту, говорил уже. И никакой «крокодил» не успеет.
- Но и сержант Митяй ведь был не промах. – Капитан Неумывако усмехнулся. – Воевал с ноября девяносто четвертого, однако. Контрактник по убеждению.
- Ведь что удумал – раненого в воронку сховал, а сам со ста восьмидесяти градусов, с другого конца – ракету пульнул. Ну и приготовился – свобода или смерть…
- Не бздите, бойцы, - капитан Неумывако опять усмехнулся. – Жив Митяй остался. С двумя пулями, правда, но их быстро вытащили.
- Прилетели два «мишки», вдарили по «духам» нурсами, да из пулеметов добавили. Дали просраться. Хрен что осталось от них. И пулеметчик тот выжил.
- Но дело, собственно, не в этом, - капитан встал и поправил костер. – К чему я все это рассказываю? А «мораль той басни» такова.
- Раненый, а это был Шкончиков, рассказал, что он всю обратную дорогу на старшину Петряя просто молился. Как почему? Во-первых, промедоло-спиртовая смесь – это ж первое средство при шоке. Еще в Отечественную войну показано. А шок самых крепких убивает меньше чем за сутки, если его не лечить.
- Ну а второе – рану обрабатывать надо было. Штатная «зеленка»-то кончилась. Врач МПП сказал потом – без этого спирта флегмона могла бы быть. А флегмона, скажу я вам, вопрос такой. И ногу отрезать могут.
- Вот вам и спирт этиловый как оружие российской армии. И невъежЕнная мудрость младшего комсостава как путь к победе.
Некоторое время слышно было только, как трещал костер. Потом кто-то из слушавших спросил:
- А со старшиной что – уцелел?
- Погиб старшина, - с горечью сказал Неумывако и впервые длинно матерно выругался. – Все погибли.
- Вокруг него четырех «духов» нашли. И он их всех уложил, да в окно граната влетела…Пулевых на нем не было, только осколочные…
- Товарищ капитан, а пулеметчик тот выживший, что так долго «духов» лежа держал – его как звали? – спросил еще кто-то из темноты.
Капитан Неумывако впервые за все время своего рассказа широко улыбнулся. Потом просто расхохотался. Помотал головой.
- Ну вы даете, бойцы, - наконец сказал он. – Кто вас учил? Когда папа Карло, а когда и никто. И жизни не знаете, и не соображаете. Ну, кто вам тут сидит сказки рассказывает? А?
9.02.07
Примечания.
«Крокодил», «мишка» - боевой вертолет «МИ-24».
РПД – ручной пулемет Дегтярева.
МПП – медицинский пункт полка.
Нурсы – неуправляемые реактивные снаряды.


http://www.proza.ru/cgi-bin/authors.pl?author=1titan