КОМНАТА ПЛАЧА

До середины 60-х годов ХХ века в парках культуры и отдыха маленьких советских городов еще существовали «комнаты сме-ха». Обычно это были фанерные павильоны с различными кри-выми зеркалами. Человек видел своё отражение то длинным и кривым, то маленьким и толстым… Или с перекошенным ли-цом… Что было смешного в искривлённых отражениях людей, я и тогда-то не понимал, а сейчас тем более…
А может быть такие «комнаты смеха» существовали и позднее? А я уже не обращал на них внимание? Впрочем, дет-ские впечатления очень сильны, и я мгновенно вспомнил о кривых зеркалах, увидев неяркую вывеску на дощатом па-вильоне, расположенным за маленьким городским Дворцом культуры.
Однако на вывеске была надпись с информацией, которая ме-ня слегка озадачила:
Комната плача
Абсолютно прямые зеркала
Сделано в Китае

У входа в павильон на складывающимся стуле сидел благо-образный старичок. Он напомнил мне ещё один яркий эпизод из детских впечатлений. Сколько же мне тогда было? Лет пять наверное… Да, в школу я пошёл в шесть лет, а это было ещё до школьной поры…
…Тогда дед взял меня на ипподром, но тогда самое сильное впечатление произвели не лошади, а седой старик с усами и мягкой белой бородой до пояса. Он был одет в белый костюм, руки держал на резной рукоятке трости и был в белой летней шляпе. Это я сейчас всё так вспоминаю — а тогда было просто очень сильное и неожиданное впечатление. Кажется я впервые тогда увидел и белый костюм, и шляпу, и резную трость… А что вы хотели от пятилетнего мальчика с бедной рабочей окраины, где мужчины в холодную пору ходили в телогрейках, а летом чёрт знает в чём…. И ещё… кажется мне, что слышал я на ипподроме слова «он из бывших». Или я сам потом их при-думал? Старик тот чем-то напоминал портрет Льва Толстого в детских учебниках той поры, но и это я осознал много лет спустя.
Всё это довольно быстро пронеслось в моей голове, и я дви-нулся к павильончику. Схожу, гляну, деньги есть, время позво-ляет…
— Здравствуйте, уважаемый, почём билеты? — вежливо об-ратился я к старичку.
— Тридцать три рубля, — с достоинством ответил дед.
— Хм, что же сумма такая некруглая? Не тридцать и не сорок рублей? Считать было бы легче, а по нынешним временам семь рублей уже не деньги…
— Деньги всегда остаются деньгами, — солидно, но добродушно возразил собеседник, — сумма значения не имеет…
— Ну ладно, ладно, про деньги спорить не буду. А зеркала точно прямые? Может описка на вывеске? За что деньги-то бе-рёте? Сейчас прямых зеркал везде хватает…
— Зеркала прямые, три штуки. Цена за просмотр — рубль за каждое зеркало, а остальное — на аренду земли под павильо-ном, всё в мэрию уйдёт…
— Экий, однако, у Вас «бизнес с размахом», — не удержавшись, съехидничал я, — много ли заработаете, полу-чая с клиента по три рубля?…
— Не прибыль наша цель, а благое дело, — всё так же с достоинством ответствовал старичок-билетёр.
— Что-то я не пойму — как благое дело с комнатой плача со-четается, — начал я, но речь не закончил… Что-то странное ше-вельнулось в голове… Плач не смех, а смех — не плач…
— Иди мил человек, посмотрись в наши зеркала, а потом… может быть … и разговор продолжим…
Небольшой павильон внутри был хорошо освещён. Мельком бросив взгляд, я увидел, что на трёх стенах в простых деревян-ных рамах были укреплены большие зеркала. Я повернулся на-лево и посмотрел в зеркало. Оно отразило меня во весь рост: ещё не старый, подтянутый мужчина, довольно приятной внеш-ности… Костюм… конечно, не последний «писк моды», два года назад в Таиланде в австралийском ателье заказывал, но приличный, вполне приличный костюм… Сорочка и галстук хорошо подходят к костюму и туфлям… Взгляд уверенный, женщинам такие взгляды нравятся… Нет, я ещё «очень даже ничего»… подстричься наверное уже пора и немного виски подкрасить, а впрочем, и так седина не заметна… «Орёл в модных очках»!
Я сделал несколько шагов к среднему зеркалу. Что за чёрт?! Когда этот мужик следом за мной вошёл в павильон? Даже не заметил! Я оглянулся — но в павильоне кроме меня никого не было! А в зеркале кто тогда отразился?!
Я вздрогнул… — в зеркале было моё отражение — но было оно всё какое-то не такое… Пожилой, да что там — просто ста-рый, с выпирающим животом, сгорбленной спиной, в потрёпанном измятом костюме, нечищеных ботинках… Не-бритый, седина на голове торчит какими-то мерзкими клочка-ми… Взгляд угрюмый, временами сально-похотливый… Тьфу, мерзкий тип… Стоп! Какой мерзкий тип? Это же я… Я… я от-ражался во втором зеркале…
Метнулся влево — в зеркале опять отразился подтянутый мужчина, довольно приятной наружности, то есть я… Снова рывок к зеркалу №2 — но там снова мерзкий тип…
Ах, вот вы тут какие зеркальца завели… К третьему зеркалу, быстро… быстро… сейчас разберёмся да и покрошим ваши подлые стекляшечки в пыль… осколки выметать замаетесь… бизнесмены-благотворители хреновы… Но к нему я не подбежал, а только глянул издалека…
Третье зеркало, укреплённое на правой стене, было покрыто каплями воды… В нём ничего нельзя было разобрать… Капли стекали вниз по зеркалу, но на их месте тут же появлялись но-вые… Зеркало плакало? Или это я в слезах? Комната плача… Я рванул с носа очки и потёр глаза… Сухие… наверное я тогда впал в ступор… что было дальше не помню…
Очнулся на улице, возле входа в павильон… сидел на стульчике билетёра, а он мне протягивал стакан с холодной водой…
— Что это было? Что отражали зеркала? — сипло прохрипел я, после того, как махом влил в себя воду.
— Ну, успокойтесь, успокойтесь… будем точны в формулировках — не «что» отражали, а «кого»… Вас, мил че-ловек, отражали, Вас… первое зеркало показало каким Вы сами себя видите, второе — каким Вас видят окружающие…
— А третье? Третье зеркало… которое плакало? Я скоро ум-ру, да? Скажите… скажите мне… я умру?
— Бог с Вами, живите долго и счастливо… Третье зеркало может отражать Истину… Но кому из людей нужна Истина? Вот и плачет зеркало от своей не востребованности… А жаль… Людям иногда надо смотреть на Истину… своими глазами…