Я послал тебе Черную розу в бокале...

Она давно уже не выходила на сцену. Ее не занимали в спектаклях. Ей не давали роли. Постановщики предпочитали новых исполнительниц, быстро приспособившихся к веяниям времени. Балерина начала сдавать. Болезнь незаметно, но настойчиво подтачивала здоровье.
А тело просило танца, ноги тосковали по пируэтам и па.Душа просилась на сцену. Но ее не приглашали. Друзья, поклонники, коллеги все реже и реже посещали, пока она окончательно не замкнулась в себе.
А сегодня утром она была врача. Приговор был суров. Ей нельзя вообще танцевать. Каждый выход на сцену может стать для нее последним. Не работая, она проживет
еще некоторое время – год, два...
А первое же выступление может стать для нее последним. Она уже почти истратила отпущенный ей лимит жизни.

Балерина вздрогнула. В пустой полутемной комнате кто-то был. Женщина осмотрелась. Какая-то тень мягко скользнула от окна.
Черный струящийся шелком плащ окутывал незнакомца. Под капюшоном не угадывалось лица. Лишь серебряная роза с каплей рубина тускло блеснула пряжкой плаща на плече. Она замерла, вглядываясь в пришельца. Ни страха, ни ужаса не почувствовала. Только ледяным холодом повеяло вдруг. Да тоска сжала сердце.

- Ты явился за мной, - с упреком произнесла Балерина, - а ведь мне сказали, что есть еще время.
- Есть, - отозвался Всадник. Это был Легат Смерти.
– Тебе не солгали. Но что это будет за жизнь для тебя? Медленно угасать забытая всеми, не выходя на сцену, не танцуя, чтобы в один нежданный день не проснуться
в постылой постели. Такую жизнь и такой уход ты выбрала себе?
Женщина встрепенулась. В глазах ее вдруг вспыхнула надежда. И словно в ответ, во мраке капюшона зажглись два синих ледяных огонька.
- Что? Что ты предлагаешь?
Она порывисто подалась вперед.
- Сделку.
- Какую? Чего ты хочешь?
- Бенефис. Ты объявишь, что уходишь со сцены и хочешь в последний раз выступить. Танцевать свой бенефис. И ты станцуешь. Исполнишь все свои лучшие партии из постановок прежних лет. Все!
- И… что я получу взамен?
Она затаив дыхание ждала ответа. Огоньки под капюшоном вспыхнули чуть ярче.
- Триумфальный уход. Ты уйдешь так, что все запомнят это. Навсегда. Ты уйдешь победительницей.

Она склонила голову и задумалась. Женщина поняла, что предлагал этот Всадник Смерти. Она сможет вновь выйти на сцену. Она станцует все свои партии из прежних спектаклей… Заново проживет всю свою жизнь! И уйдет во тьму.
Под аплодисменты зрителей. Не побежденная. Да! Она согласна!
Это лучше, чем медленное угасание в забвении. Уход достойный ее. Балерины.

- Но… Я должна буду готовиться, репетировать. У меня не хватит сил.
Врачи сказали, что могу умереть при первом же выходе на сцену.
Всадник внимательно посмотрел на нее. Потом медленно, словно хрупкую драгоценность, достал из-под плаща хрустальную вещицу. Это были миниатюрные песочные часы. Остатки золотистых песчинок медленно ссыпались вниз. Их оставалось так мало…

- Одно твое слово – и я остановлю их. Дам тебе время, силы. Готовься, репетируй до изнеможения и ничего не бойся. Твоя нить в моих руках. Последняя песчинка не упадет раньше, чем ты исполнишь свой последний танец.
Легат Смерти устремил на нее пронизывающий взгляд. И она решилась.
- Я… согласна.
- Отлично! И еще. Я сам составлю программу твоего бенефиса. А в конце ты исполнишь на бис то, что изберу я.
- Что это будет?
- Узнаешь. Я пошлю тебе черную розу. Вот эту. И ты догадаешься. Он положил перед нею на стол цветок. Антрацитовые лепестки розы мерцали мглой. Тонкий аромат поплыл по комнате.
- Храни ее дома, ее аромат будет поддерживать в тебе силы.
А потом Всадник встал и поклонившись шагнул в тень.

Наутро Балерина пошла в театр. К ее удивлению там не стали возражать.
Даже с воодушевлением восприняли идею. Все, к кому не обращалась она –
сразу загорались энтузиазмом. Ей выделили часы для репетиций, выделили средства для подготовки концерта. Город был обклеен афишами. Бенефис!!! Она вновь жила полнокровной жизнью, купалась в музыке танца, работала до изнеможения, откуда только силы брались.
Женщина словно помолодела, расцвела.
И никто не замечал лихорадочного огня,
горевшего в ее глазах. Все вновь были околдованы магией ее танца, фонтаном энергии брызжущим от нее. Балерина неумолимо сжигала себя. Наконец настал тот день. День триумфа.

Это был настоящий аншлаг. Не оставалось ни одного билета в кассах. Люди толпились на улице, выспрашивая у счастливчиков лишний билет. Администрация так расщедрилась, что подготовила роскошный банкет, который ожидал ее после спектакля. Артистическая уборная утопала в цветах задолго до начала выступления. Публика, взволнованно перешептываясь,
рассаживалась в ложах, партере и амфитеатре. Из оркестровой ямы доносились
звуки настраиваемых инструментов. Но вот все замерли в ожидании. Дрогнув, медленно пополз тяжелый бархат занавеса.

Она начала с партии Джульетты. Той самой, с которой начался ее триумфальный путь на сцене. Оркестр играл, а она вновь
была юной девушкой впервые в жизни познавшей счастье любви. И зал взорвался аплодисментами, увидев, что Время оказалось бессильно перед ней. Словно в каком-то хмельном угаре, она вновь и вновь выходила на сцену, танцевала, принимала цветы, выслушивала прощальные речи, комплименты, склонялась перед публикой под шквал аплодисментов…
А потом вновь танцевала, танцевала, танцевала… Вот уже исполнены многие партии – Балерина выходила Одиллией,
Одеттой, Жизелью, их сменяла Кармен, вслед за Кармен появлялась…
А лихорадочный огонь в ее глазах продолжал полыхать, сжигая остатки сил и жизни… Но вот закончился последний танец.
Балерина устало склонилась у края рампы. Овации сотрясают зал, со всех сторон летят цветы, водопад алых, белых, желтых роз. Но она тревожно ищет глазами кого-то в зале. И вдруг!

- БИС!!! НА БИС!!! – Словно набатом, проплыл звук голоса, заполнив глубоким, мягким басовым тембром все пространство театра. Никому не видимая фигура в черном плаще из оркестровой ямы протянула ей в руке затянутой черным шелком перчатки, бокал с шампанским
в котором была Черная роза. Она машинально приняла бокал.
- ПЕЙ! грянул голос Легата.
Она послушно поднесла бокал к губам. Обжигающим холодом опьянил напиток,
миллионы пузырьков вскипели и помчались по венам горяча кровь по всему телу.
А мерцающий мглой цветок завораживал и не давал отвести взгляд.
- А теперь – танцуй! Исполни свой уход.
Раздался вновь повелительный голос. Балерина медленно выпрямилась. Кивнула дирижеру. Она вдруг догадалась и была уверена, что оркестр сейчас начнет играть именно Это. То, чего ждала и страшилась. Увидела, как Всадник возник за спиной дирижера, как вынув палочку из его рук взмахнул ею. И родилась музыка.
А Балерина уронив бокал с цветком на край сцены, начала танцевать.

Белым лебедем скользила она в последний раз по отполированным пуантами доскам сцены. Белоснежной птицей взвивалась и падала с небес. Руки ее превратились в крылья, тело потеряло вес, таких пируэтов еще не видел мир. Она танцевала без репетиций, следуя одной лишь памяти тела, подчиняясь музыке и охватившему ее восторгу, упоению танцем.

А зал потрясенно смотрел, затаив дыхание. Балерина чувствовала
как с каждым мигом, с каждой нотой и с каждым па из нее сочатся последние капли жизни, последняя песчинка подкатилась
к краю хрустальной талии флакона и затрепетала в воздухе…
Лебедь обреченно опустилась на дощатую сцену… Последний взмах рукой, последний раз дрогнули пальцы… растаял в воздухе последний звук музыки Сен Санса. И словно кто незримый вдруг коснулся хрустального колокола. Хрупкий звук разлился и умер под сводами театра.
Оркестр ошеломленно застыл. Замер и зал.

Словно буря обрушилась на сцену. Зрители неистовствовали, потрясенные силой и пронзительностью этого последнего исполнения. Дирижер стоял, обхватив голову руками. Он еще никогда не видел и не слышал подобного, тому - чему стал свидетелем. За кулисами бешенно аплодировали столпившиеся коллеги, техперсонал, администрация…
И только у самой рампы неподвижно лежала Лебедь. Ушедшая навсегда. Женщина медленно отдалилась от застывшего на сцене тела. Легат шагнул навстречу из оркестровой ямы и протянул ей руку.
Серебряный клинок отсек нить. А она смотрела счастливыми глазами на Всадника,
на вдруг недоуменно затихший зал… Чей-то запоздалый вскрик за сценой.
Легат Смерти склонился к ней и шепнул:
Я послал тебе Черную розу в бокале, Золотого как небо Аи.
Стрингер.