Штирлиц и Вторая Мировая война-1часть (5-12 главы)

Начало см.:
http://www.neizvestniy-geniy.ru/cat/literature/proza/1226462.html?author

5. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ КОМИССАРА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ

Кабинет Берии. В окно вливается яркое весеннее солнышко. Шеф стоит у стола со спущенными брюками и харит офицера женского пола. Офицер, лёжа животом на столе, постанывает от удовольствия. Чувствуется, что и она, и шеф вот-вот взорвутся блаженным оргазмом. Раздаётся телефонный звонок. Любовники продолжаются двигаться, но дребезжание телефона обрывает им кайф. Берия с гневом хватает трубку и кричит:
– Какого чёрта звонишь, … …?! … Ты? …Что случилось? … Мигом ко мне вместе с начальником отдела. … Где он?.. … Не знаешь, … твою мать!

Берия кидает трубку и командует офицерше всё ещё стоящей с задранной юбкой:
– Что ты тут мне выставила жопу? Одевайся и марш из кабинета.

Через две минуты в кабинет входит офицер с ромбом в петлицах гимнастёрки.

– Т-товарищ н-нарком, радиоотдел передал нам шифрограмму из Берлина от Юстаса. Но мы не можем попасть в сейф с шифрами и кодами. Комиссар Лепёшкин сегодня не вышел на службу. Ключи от сейфа всегда находятся при нём, – слегка заикаясь, отвечает офицер.
– Почему не вышел, выяснили?
– Домашний телефон комиссара не отвечает, товарищ нарком.
– Комиссар госбезопасности не может бесследно исчезнуть в Москве. Понял, майор? – сказал Берия.

Берия звонит секретарю:
– Срочно майора Пронина. Разыскать и направить ко мне.

Время бежит, Берия меряет шагами свой просторный кабинет. В кабинет входит майор Пронин. На левой щеке его краснеет след губной помады.

Берия спрашивает:
– Ты где пропадаешь?
– Трахал тут одну, товарищ нарком. Подвернулась под руку. Дамочка смак.
– Пропал комиссар Лепёшкин. На работу не вышел. Домашний телефон не отвечает. Нужно найти его и доставить ко мне.
– Живого или мёртвого, товарищ комиссар?
– Живого. Мёртвого – в морг.
– Будет сделано, товарищ комиссар. Машинкой вашей можно воспользоваться?
– Пользуйся… наглец.
Майор Пронин вышел.

В лимузине наркома внутренних дел. Майор Пронин сидит, развалившись на заднем сидении, говорит водителю:
– В такой телеге только девочек катать, не правда ли, кацо?
– Я не кацо, я старший лейтенант Малафьёв, товарищ майор. А девочки случаются. Нарком их любит.
– Я тоже. Может, пока лимузин в нашем распоряжении, прокатим парочку.
– А Лаврентий Павлович не заругается, что мы задержим машину?
– Не заругается. Мне приказано найти пропавшего комиссара Лепёшкина. А этот придурок находится в вытрезвителе. Упился до чёртиков. Его под утро туда доставили. Когда меня отпускали, он ещё не пришёл в себя. Так что у нас с тобой есть время на девочек.
– Так вы тоже там побывали, товарищ майор?
– Побывал. Только молчи, никому ни слова.



6. ОПАСНАЯ КОМАНДИРОВКА

Штирлица вызвал Гейдрих. Штирлиц не хотел его видеть, но приказ есть приказ.

– Штирлиц, ты умеешь говорить по-английски? – спросил Гейдрих.
– Смотря о чём и смотря с кем, – ответил советский разведчик.

Штирлиц умел говорить по-английски с тех пор, когда он был ещё Максимом Исаевым. Правда, Штирлиц уже не помнил, когда он им был. Годы, проведённые в Германии, многое стёрли в его памяти.

– Мы тебя забросим в Англию, – сказал Гейдрих. – Фюрер приказал передать Гессу записку. Как ты это сделаешь, твоё дело.

Штирлицу не хотелось в Англию. Он предпочёл бы направление в Россию. Но с начальством спорить опаснее, чем попасть в лапы Интеллидженс сервис.

– Может, лучше послать туда Джеймс Бонда, – попытался отговориться Штирлиц.
– Агент 007 позавчера отбыл в Москву. Ему приказано отравить Сталина прежде, чем мы начнём войну с Россией, – ответил Гейдрих. – Но у вас не менее опасная командировка. Англичане захватили уже пятерых наших парашютистов. Вы будете шестым.
– Не буду, – мотнул головой Штирлиц. – Я десантируюсь по-русски. Без парашюта.
– Как без парашюта? – поразился Гейдрих.
– По-русски, на авось, обергруппенфюрер.
– Всё-таки я прав, – подумал Гейдрих – Штирлиц – русский шпион. А Гитлер – дурак.

От такой крамольной мысли Гейдриха бросило в жар, и он вспотел, а затем – в холод, и капли пота превратились в ледяные шарики.

– Всё, Штирлиц, идите, готовьтесь к командировке, – Гейдрих поспешил выпроводить штандартенфюрера.

Делать было нечего, и Штирлиц пошёл собирать вещи. Он переоделся в твидовый пиджак. Во внутренний карман положил «вальтер», на пояс повесил маузер с именной надписью «Товарищу Исаеву от товарища Дзержинского». Штирлиц не мог расстаться с ним, тем более отправляясь в опасную командировку.

7. НКВД ЕСТЬ НКВД

Майор Пронин и старший лейтенант Малафьёв нашли подходящую парочку девушек, блондинку и брюнетку, позади Большого театра. Старший лейтенант Малафьёв остановил наркомовский «бьюик», подошёл к изумлённым девушкам и, показав им удостоверение сотрудника НКВД, приказал сесть в машину.

Девушки только успели пролепетать:
– За что?
Увидев в машине важного офицера с ромбом в петлице, они испугались ещё больше.

– Не бойтесь, девушки – сказал им Пронин. – Мы со старшим лейтенантом ничего страшного вам не сделаем, только оттрахаем и отвезём вас, куда вы скажете. Понимаете, мы уезжаем в опасную командировку и нам нужно расслабиться. Вы, верно, комсомолки и должны осознавать свой долг перед нами, бойцами невидимого фронта. Осознаёте и готовы исполнить долг?
– Ос-с-ознаём, – ответили девушки в один голос. – Г-г-готовы.
– НКВД есть НКВД, – подумал Пронин, залезая рукой под подол блондинки.



8. ПОДКИДНОЙ ДУРАК

Геббельс, Мюллер и Борман сидели в одной из комнат борделя «Голая Марта» и играли в подкидного дурака. Этой увлекательной игре научил их Штирлиц. Но игра не клеилась, несмотря на неумеренное потребление шнапса. Игрокам не хватало Штирлица.

– Свинья Гейдрих загнал его в какую-то командировку, – сказал всезнающий Папа гестапо. Так за спиной прозывали Мюллера. – Поломал всю игру.
– Может, позовём девочек, – предложил Борман.
– На сегодняшний день здесь свежих нет. Я поинтересовался у Марты, – отозвался Геббельс. – А старых мы уже всех перехарили.
– Хотите новый анекдот про Штирлица? – спросил Мюллер. – Сегодня один из моих агентов рассказал.
– Давай, – сказал Борман.
– Кстати, Борман, он касается и тебя. Слушайте.

«Штирлиц, дружище, помоги отгадать кроссворд», – попросил нашего штандартенфюрера рейхсляйтер Борман.
«Что там у тебя?» – поинтересовался Штирлиц.
«Мужчина, который волочится за каждой бабой». Слово из шести букв. На "Б" начинается, на "Н" заканчивается».
«Борман»,- не задумываясь, сказал Штирлиц.

Борман надулся:
– Глупый анекдот.
– Согласен, – кивнул головой Мюллер. Ему не с руки было ссориться с партайгеноссе Борманом, у которого он намеревался стрельнуть двести марок. Ночь ему хотелось провести с секретаршей Геббельса фройляйн Эльзой. Он давно положил глаз на её пышные сиськи. Но за ночь она берёт двести марок, которых у Мюллера не было. И надежды выиграть их тоже не было.

Да, сегодня игра в подкидного у Мюллера действительно не шла: он в шестой раз оставался в дураках.

9. НЕПРИСТУПНЫЙ СЕЙФ

Майор Пронин, как он и ожидал, обнаружил комиссара Лепёшкина в вытрезвителе. Тот уже малость пришёл в себя и стал откликаться на фамилию. Он ждал очереди на выписку.
– Комиссар, где ключи от вашего сейфа с шифрами и кодовыми таблицами? – спросил Пронин, не дожидаясь, когда комиссар полностью оклемается. Время не ждало.
– Не дам! – взвизгнул неожиданно бабьим голосом Лепёшкин. – Ты английский шпион! Я прикажу арестовать тебя.
– Где ключи, сволочь? – повторил Пронин. – Сам окажешься в подвалах НКВД.
При слове НКВД Лепёшкин вздрогнул и вмиг протрезвел.
– Ключи? – переспросил он. – Они у меня в кармане.

Лепёшкин сунул руку в нагрудный карман габардиновой гимнастёрки и позеленел.
– Нету… Пропали… – пробормотал он трясущимися губами. – Их у меня выкрали…

Пронин, не медля, подскочил к сидящему за столом лейтенанту милиции и приказал:
– Лейтенант, никого не выписывать. Всех присутствующих арестовать. На уже покинувших ваше заведение составить списки с адресами, местом работы и, если есть, телефоном. Среди них может оказаться английский или японский шпион. Меня можешь не вписывать.
– Слушаюсь, товарищ майор, – чётко ответил лейтенант и приказал персоналу вытрезвителя всех загнать в камеры. – Кто попытается сбежать, стрелять без предупреждения.
– Ой, мама, – пролепетал старичок профессорского вида.

Пронин вывел Лепёшкина на улицу.
– Что тебе сейчас будет, комиссар, – хохотнул он, усаживаясь в машину. – Лаврентий Палыч голову с тебя снимет за ключи. «Десятку» уж точно ты заработал.

Берия их ждал.
– Тебя только за смертью посылать, майор, – пробурчал он недовольно.
– Ждал, когда комиссар придёт в себя, товарищ нарком. Он пребывал в замоскворецком вытрезвителе пьяным вдрабадан, – объяснил Берии Пронин. – Только выяснилось, что он потерял ключи. Или их у него скоммуниздил английский шпион. Я приказал всех клиентов заведения арестовать и составить подробный список на всех уже отпущенных.

Берия размахнулся и от души врезал комиссару Лепёшкину по зубам и с удовольствием отметил:
– Есть! Два вылетело.

Конечно, выбить зубы виновному дело правильное, но сейф этим не откроешь. Запасных ключей от сейфа не имелось. Пальцем его не откроешь. Берия приказал привезти из тюрьмы опытного «медвежатника».

Через час из Бутырок привезли Сеньку Лопату. «Ломал» он сейфы, словно картонные коробки. Однако осмотрев комиссарский сейф, он сокрушённо почесал затылок и проговорил:
– Не, братаны, не по Сеньке такая шапка. Такое по фиксам только Каину.
– Кто такой? – быстро спросил Берия. – Где его найти?

Лопата посмотрел на всесильного наркома, чьи портреты он видел на улицах и в кабинетах следователей, и ответил:
– Я промолчал бы о нём, но сейчас он сидит, слыхал я, где-то в Сиблаге. Если вы с ним хорошо перетрёте, возможно, он и согласится вам помочь. Только обо мне ему не говорите. Лады? Кому охота получить перо в бок.
– Лады, – согласился Берия. Он был готов на всё. У него на столе копились нерасшифрованные донесения от закордонных разведчиков.

10. ФЮРЕР В СИЛЕ

Гитлер, взяв под руку Еву, оставил гостей, ужинавших с ним. Гитлер, в который раз посетовав на свою половую слабость, поцеловал Еву, вошёл в спальню, разделся, и хотел было лечь в свою тоскливую постель, но его рука невольно выдвинула ящик прикроватной тумбочки и извлекла из неё фотографии, где была заснята Ева, трахающаяся со Штирлицем. Гитлер, вздыхая, разглядывал их и поглаживал бесчувственный член. Но вдруг тот шевельнулся, затем поднапрягся и стал наливаться силой.
– Кажется, он ожил, – обрадовался Гитлер и, не одеваясь, выскочил в коридор, толкнул дверь в спальню Евы.

Ева сидела у зеркала и готовилась ко сну, разглядывая своё лицо и груди. Увидев в дверях фюрера, она испуганно вскрикнула. Она никогда не видела его таким, похожим на зверя.



Фюрер обхватил Еву за плечи, повалил на пол, раздвинул её ноги и вонзил свой кривоватый член куда нужно.

– Ого-го-го!.. – закричала Ева от волшебного блаженства, растекающегося по всему телу: наконец-то любимый фюрер в ней.

А фюрер, уверенно дрюча Еву, думал:
– Непременно произведу Штирлица сразу в бригаденфюреры или награжу Рыцарским крестом. На его выбор.

11. ПРЫЖОК В БЕЗДНУ

Штирлиц сидел в пузе бомбардировщика и, глядя на синюю лампочку под потолком, потихоньку посасывал водку прямо из горлышка бутылки и попыхивал «Беломором».

– Англичане «Беломор» не курят, – сказал сопровождающий Штирлица инструктор по прыжкам с парашютом.

Штирлиц не понимал, зачем Гейдрих послал его с ним, прыгать-то он будет без парашюта, но потом сообразил: инструктор отрабатывает зарплату.

– Опасная у него работа – подумал Штирлиц. – Ведь англичане могут и сбить самолёт.

О себе он не думал, больше переживал за других, даже если эти другие – враги.

Над дверью пилотов замигала красная лампочка.

– Пора, – сказал инструктор и распахнул люк. В самолёте засквозило.
– Не простудиться бы, – проговорил Штирлиц, прихватив рюкзачок с необходимым и направляясь к люку.
– Не успеете, – успокоил его инструктор. – Самолёт снизился до высоты в сто метров, как вы и просили.

Штирлиц шагнул в люк и исчез в чёрной бездне.

12. ТРУДНОЕ ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО

Уинстон Черчилль, потомок славного рода Мальборо, зажав в зубах сигару, сидел в бомбоубежище и вслушивался в доносящиеся сквозь бетонные стены глухие взрывы бомб и на чём свет стоит костерил Гитлера, не спешащего нападать на Россию. Он же твёрдо обещал фюреру не открывать второго фронта и не наносить удара в спину немецким войскам. Ради этого обещания Гитлер пожертвовал своим заместителем Гессом, которого временно пришлось изолировать, вопреки фюреру, просившего вернуть его при первой возможности.

В это время на ферме в пригороде Лондона приземлился Штирлиц. Он попал в высокий стог сена, самортизировавший удар.

Выбравшись из стога, Штирлиц огляделся. Откуда-то издалека доносились разрывы бомб. Это немецкие самолёты бомбили Лондон. Но на ферме было тихо. Все ещё спали.

Закинув рюкзачок за спину, Штирлиц направился в сторону Лондона. Он шагал, весело напевая:

– По долинам и по взгорьям
Шла дивизия вперёд…

Уже на подходе к Лондону его остановил военный патруль.
– Кто такой? Откуда и куда следуешь? – спросил лейтенант.
– Штандартенфюрер Штирлиц. Следую из Берлина в Лондон, – ответил Штирлиц.

Лейтенант немо вытаращил на него глаза, а второй патрульный с сержантскими нашивками изрёк:

– Видно, дурачок, лейтенант. Таких сейчас немало бродит по Англии. Пусть идёт.

Лейтенант ещё подумал с минуту и, махнув рукой, сказал:
– А, топай.

Штирлиц зашагал дальше. Светало. День обещал быть ясным. Штирлиц запел:

– Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек.
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек…

Так он добрался до Лондона, до самой резиденции Черчилля на Даунинг-стрит. Тут его снова остановила бдительная охрана.

– Куда прёшь? Не видишь, что здесь находится? – спросил Штирлица майор.
– К сэру Черчиллю, премьер-министру Великобритании с пакетом от фюрера Великой Германии штандартенфюрер Штирлиц.

Майор оказался с крепкими нервами. Видимо, прошёл хорошую школу воспитания. Он козырнул Штирлицу по-английски, Штирлиц его приветствовал по-немецки:
– Хайль Гитлер!
– Я доложу о вас премьер-министру, – сказал майор и исчез за дверью.

Появившись через четверть часа, он проводил Штирлица в кабинет премьер-министра. Черчилль не скрывал своего удивления появлением в его апартаментах посланца Гитлера.

– Откуда вы свалились? – поинтересовался он у гостя.
– С неба, сэр, – улыбнулся Штирлиц.
– С чем?
– Фюрер просил передать кое-что своему другу Гессу.

Штирлиц развязал рюкзачок и вынул из него пакет.

– Он ваш гость, сэр, и я решил, что через вас, сэр, сподручнее передать ему это «кое-что». Не штурмовать же мне тюрьму.
– Да, вы правы, – согласился Черчилль. – Но хотя это не по-джентльменски, но передачи в тюрьму проверяются охраной, даже от премьер-министра. Я не хочу попасть впросак, герр Штирлиц. Вдруг в пакете находится что-то недозволенное для передачи заключённому.
– Смотрите, сэр.

Поверх поклажи в пакете лежал конверт. Черчилль открыл его, извлёк листок бумаги, развернул его и прочитал:

«Дорогой, мой преданный товарищ по партии и друг Рудольф, я удовлетворён результатами твоей миссии. Надеюсь, что через некоторое время нам удастся извлечь тебя из темницы. Обещаю приложить к этому все усилия. Посылаю тебе немного твоего любимого салями, сигареты, бутылку нашего родного шнапса и свою фотографию. Ева прилагает шерстяные носки, связанные ею самой. Твой фюрер и друг А.Гитлер. Хайль я».

Ознакомившись с содержимым пакета, Черчилль предложил Штирлицу виски и сигару. Штирлиц предложил выпить за здоровье короля. Потом Черчилль поднял стакан за Гитлера. Третий и четвёртый стаканчик они выпили за собственное здоровье.

Пожилой камердинер в ливрее с золотыми позументами, важный, будто лорд, негромко проговорил:
– Раз пошла такая пьянка, сэр, распорядитесь подать вам закуску.

Черчилль не возражал. Камердинер вкатил в кабинет столик с английской закусью.

– Хороший ты человек Штирлиц, хоть и немец, – пытаясь поцеловать гостя, сказал Черчилль.
– Я русский, Уинни, – поправил его Штирлиц. – Максим зовут меня.
– А пусть и русский, Макс, – продолжая тянуть пухлые губы для горячего поцелуя, отмахнулся Черчилль. – Ведь здесь, в Лондоне, и выпить не с кем. Все такие чопорные. Только и слышишь: сэр, сэр, сэр… А я бы насер на их «сэр». Дай, я тебя поцелую. Ты настоящий друг.
– Не надо меня целовать, Уинни. Давай, лучше пригласим девочек, – Штирлиц старался увернуться от благородных губ.
Черчилль позвонил в колокольчик и приказал вошедшему камердинеру:
– Джек, позвони принцессе Елизавете и скажи, что я приглашаю её отужинать со мной и моим русско-немецким другом Штирлицем.

Камердинер Джек, ничуть не изменившись в лице, вышел.
– Это наша будущая королева, Макс, – сказал Черчилль. – Хочешь, я тебя женю на ней? Со временем станешь нашим королём.

При последних словах Черчилль сунулся лицом в салат из чёрных трюфелей и отключился.

Штирлиц попытался его посадить, но его попытки не увенчались успехом. Вернувшийся камердинер Джек сказал:
– Позвольте мне, сэр, я его уложу в постель. А это принцесса Елизавета. Познакомьтесь, – он ткнул пальцем в сторону стоявшей у двери девушку в ярко-голубом платье, таком коротком, что были видны розовые панталоны с кружевами.
– А ты ничего, парень, – воскликнула принцесса, садясь на колени к опешившему Штирлицу. С принцессами ему ещё не доводилось иметь дело. – Не жмись, – продолжала Елизавета, заметив некоторую нерешительность мужчины. – Посмотри, какие у меня сисечки. Правда, замечательные?

Елизавета расстегнула платье и вывалила на свет упругие полушария с розовыми сосками.

Штирлиц признался, что столь прелестных сись он не видел и погладил ножку принцессы от коленочки до панталон.

Вскоре они возлежали на широком диване. Штирлиц раздел принцессу и засадил в неё свой штык. Он вошёл в неё, как по маслу.

– Надо же, а она уже не девочка, – подумал Штирлиц, рассчитывавший быть у принцессы первооткрывателем, и сказал: – А тебя уже распечатали, милая, и, чувствуется, хорошо разработали.
– Такова наша жизнь, – тяжело вздохнув, ответила принцесса. – Каждый день приходится принимать по пять-шесть мужиков, а по праздникам и того больше. Хоть кто бы взял замуж. Может, ты возьмёшь?
Штирлиц промолчал, заткнув рот принцессе жарким поцелуем, а про себя подумал:
– На хрена мне такая жена. Уинни намеревался подсунуть мне порченый товар.

Утром, когда он проснулся, принцесса уже исчезла. Черчилль ещё спал. Штирлиц завтракал в одиночестве. Он поинтересовался у камердинера Джека:
– Её высочество принцесса Елизавета уже отбыли?

Джек важно склонил седую голову и произнёс:
– Простите, сэр. Эта девушка не принцесса. Я снял её для вас в борделе. Хозяйка заведения заверила меня, что Диана абсолютно здоровая девушка. Её только вчера выписали из больницы, где её лечили по поводу триппера, и она ещё ни с кем не имела дела.
– Благодарю тебя, Джек, – усмехнулся Штирлиц. – Ты мне, русскому разведчику Штирлицу, подложил хорошую свинью.
– Рад стараться, сэр, – поблагодарил Джек, важно кивнув головой.

Черчилль отсыпался весь день. От скуки Штирлиц поиграл на пианино русские песни, потом с Джеком в подкидного дурака и пообедал. Премьер-министр проснулся к пятичасовому чаю. Им он и опохмелился, попросив Джека заварить покрепче. Штирлиц за чаем рассказал, что он провёл неплохой вечер и знойную ночь с принцессой Елизаветой. У Черчилля отвисла нижняя губа, отчего он сделался похожим на бульдога.

– Но жениться я на ней не буду, Уитни, – продолжал Штирлиц. – Я женат на москвичке. И за те десять с лишним лет пока я нахожусь в Берлине, она родила мне трёх детей.
– Да, на такое способны только русские женщины, – согласился Черчилль.

Хотя Штирлицу и понравился приём, устроенный ему английским премьер-министром сэром Черчиллем, но его ждали дела.

В ночь на 19 июня Штирлиц сел в английский бомбардировщик.



– Вас сбросим прямо над Берлином, – пообещал ему английский генерал.

– Я предпочёл бы пораньше, – подумал Штирлиц, но промолчал. Англичанин мог заподозрить его в трусости.

Вскоре бомбардировщик со Штирлицем на борту взял курс на Берлин.

(продолжение следует)

http://www.neizvestniy-geniy.ru/cat/literature/proza/1226474.html