Доктор - Доктор.

- Доктор Дженнсон?

- Да.

Голос в телефонной трубке старчески откашлялся.

- Это говорит доктор Кэннон. Вы просили позвонить.

Усы доктора Кэннона воинственно топорщились. Вся его натура была такая же, как усы - нетерпеливая, сметающая с пути все сомнения. К тому же, она была защищена докторским дипломом и лицензией на медицинскую практику в этом университетском городке.

Голос в трубке опять закашлялся.

- Вы просили позвонить, - нетерпеливо повторил молодой воинствующий доктор. - По поводу четы Харрисон.

- Да-да, извините. Вы что-нибудь нашли?

- Ничего, два абсолютно здоровых человека. Ваш диагноз звучит просто смешно.

- Простите, доктор... э-э-э....

Голос в трубке замялся.

- Доктор Кэннон, - подсказал доктор.

- Да-да, доктор Кэннон. Вы не могли бы приехать ко мне обсудить диагноз? Ситуация сложнее, чем кажется.

- А мне она кажется совсем простой. Регулярное наблюдение разрешит проблему. И зачем мне ехать к вам, если все можно обсудить по телефону?

- Нет-нет, только не по телефону.

- Тогда приезжайте в мой офис.

Доктор Кэннон начал диктовать адрес, но голос в трубке перебил его.

- Видите ли, доктор, я уже давно не выхожу из дома.

Доктору Кэннону давно уже надо было закончить этот бесцельный разговор, и только врачебная этика не позволяла бросить трубку и покончить с этим стариком-шарлатаном из соседнего городка.

- Э-э-э... я не совсем здоров, простыл.

- Вот и хорошо, приезжайте. У меня есть вишневая настоечка, любую хворь снимет.

"Да уж, понятно, чем он своих пациентов лечит" - подумал доктор Кэннон, и усы его воинственно зашевелились, как у таракана, собравшегося в крестовый поход.

- Настоечка, говорите... - Вишневая настоечка вдруг защекотала в носу и в сердце, и доктору до смерти захотелось съездить в эту деревню. - Ну, ладно, завтра...

Доктор Кэннон быстро проверил свой календарь. Завтра был его выходной, и никаких срочных записей не было.

- Завтра в четыре, годится?

- Завтра в четыре - повторил голос. - Вообще-то меня любое время устраивает, но четыре звучит еще лучше.

Доктор Кэннон хмыкнул. Сарказма и наглости у этого старикана было на четверых. Доктор Кэннон это любил и уважал.

- Старый паршивец, - сказал доктор Кэннон, бросая телефонную трубку.

- Молодой пройдоха, - вздохнул доктор Дженнсон в ответ, аккуратно положив свою.


* * * * * * * * * *


- Вы что предпочитаете, чай или кофе?

- Кофе, - ответил доктор Кэннон и добавил про себя: - Зажал вишневочку, старикан.

- Минуточку...

Оба доктора стояли на кухне. Молодой доктор завороженно смотрел, как старый доктор готовит кофе в настоящей джезве, которая к тому же стояла не на огне, а на специальном подносе, наполненном песком. Не варенный в паршивом электрическом кофейнике, и не быстро растворимый из пакетика. Дождавшись, когда пенка поднимется и кофе закипит, доктор Дженнсон аккуратно перелил его в большущую кружку и тут же разбавил вдвое коньяком, стоявшем тут же, в кухонном шкафчике. От смеси запаха кофе и коньяка каждый ус доктора Кэннона начал шевелиться сам по себе.

- Извините, доктор, я-то сам кофе не пью.

С этими словами доктор Дженнсон плеснул неразбавленного коньяка во вторую, такую же гигантскую чашку. Бутылка опорожнилась наполовину. Доктор Кэннон уважал наглость и только хмыкнул в усы.

"Пройдоха, ох, пройдоха" - подумал доктор Кэннон. Он навел справки и получил, как не удивительно, весьма похвально-профессиональные отзывы о своем более старом коллеге. Более сорока лет, почти полстолетия разделяли их.


* * * * * * * * * *


- Что вы знаете о чете Харрисон?

Старый доктор с ходу взял быка за рога. Видать, хотел обойтись одной порцией коньяка, сбавленного кофе.

Доктор Кэннон открыл свой саквояж и достал папку с бумагами.

- Пол Харрисон, сорока двух лет, профессор языка и литературы в нашем университете. Никаких отклонений в здоровье, не считая того, что в детстве переболел корью. Не пьет, не курит, занимается спортом. Отличное сердце. Можно сказать, абсолютно здоров.

Доктор достал из папки другой листок.

- Майя Харрисон, урожденная Майя Милтон, дватцать три года. Бывшая студентка того же самого университета. Тоже здорова. - Доктор Кэннон вздохнул. - За два года семейной жизни третий выкидыш.

- Да, третий выкидыш произошел здесь, в нашей больнице. Кто-то из персонала посоветовал чете обратиться ко мне. Хотя я уже лет пятнадцать, как не практикую.

Старый доктор принюхался к своей чашке и сделал безумно долгий глоток.

- Пол Харрисон, сорок два года, родился и вырос в семье университетских профессоров. Поступил в университет, где до сих пор работают родители. Проучившись один семестр, прервал учебу на четыре года, служил на военном флоте, чем заработал на образование. С отличием закончил мастерскую программу и уже десять лет как полный профессор все в том же университете. Оба родителя счастливы, тем более что единственный сын после долгих лет, наконец-то, женился на своей студентке. Девочка из хорошей образованной семьи. Мама Пола говорит, что Пол женился на ней из-за необычных медных волос. В юности у него была интрижка с девочкой-испанкой с такими же волосами.

Доктор Кэннон с удивлением слушал, только из вежливости не открыв рта.

- Вы встречались с родителями Пола? Они приезжали сюда?

- Только с мамой, отец был на лекции. Нет, я ездил. - И не давая собеседнику задать очередной вопрос о поездке, продолжил.

- Майя Милтон, двадцати трех лет, из небольшого городка в ста милях на север. Родители погибли девять лет назад в автомобильной катастрофе. Уважаемые в своем городке адвокаты, они оставили единственной дочери большой дом и некоторое количество денег, хватившего на жизнь и образование. К тому же Майя Милтон получает дополнительный доход от сдачи родительского дома в рент.

- Простите, доктор, - доктор Кэннон был в небольшом замешательстве. - Простите, доктор, как вы узнали все это?

- Видите ли, доктор, я решил просмотреть медицинские карты родителей.

- Вы нашли что-то интересное? - Усы доктора Кыннона сделали охотничью стойку.

Доктор Дженсон неторопливо встал, достал из шкафчика уже знакомую бутылку французского коньяка и щедро разлил его в две уже опустевшие чашки.

- Да, в карте миссис Милтон.

- У нее тоже были выкидыши?

- Нет. Нет, наоборот, у нее не было выкидышей. У нее их просто быть не могло.

Усы доктора Кэннона застыли в вопросительном ожидании.

- В каком смысле?

- Миссис Милтон не могла забеременеть.


* * * * * * * * * *


- Миссис Милтон делала обследование. Она не могла забеременеть. - Доктор Дженнсон отхлебнул из чашки. - Мне повезло. Покопавшись в архивах той же больницы, я нашел медицинскую карту некой Риты Родригес, умершей во время родов. Новорожденная выжила, ей дали имя Майя. Я сделал копию карты, почитайте.

С этими словами старый доктор опять встал, прошел в комнату и вернулся с папкой. Доктор Кэннон углубился в чтение.

Там было несколько листочков. Свидетельство о рождении ребенка с отпечатком крохотной ножки и несколько медицинских бланков, испещренные записями. На последнем листочке усы доктора Кэннона полезли на лоб.

- Что это?

- Скорее всего, Рита Родригес перед родами не нашла писчую бумагу и написала это письмо на подвернувшимся пустом медецинском бланке. Его подшили со всеми остальными документами, скорее всего, даже не читая.

- Дорогой Пол! - начал читать вслух доктор Кэннон. - Но это еще ничего не значит! - воскликнул он.

- Читайте, читайте...

- Дорогой Пол! Долгое время я была одна, потом нас стало двое, а теперь будет трое. Я нашла работу переводчика с испанского в одной адвокатской фирме и уехала в другой город, потому что твоя мама косо смотрела на нашу столь короткую кратковременную связь. Жду не дождусь, когда ты вернешься со службы. Доктор сказал, что у нас будет девочка. Еще он сказал, что волосы у нее будут такими же, как у меня, медными. Приезжай быстрее к нам. Р.Р.

- Но это может быть просто совпадение!

Удивление, огорчение, неверие - все отразилось в его усах.

- Слишком много совпадений. - Старый доктор помолчал. - Матушка-природа милостива к ним и не допустила кровосмешения.

Затянувшееся замещательство не было отличительной чертой доктора Кэннона. Он принял факты к сведению

- Теперь понятно, почемы вы, доктор, придумали это странное название несуществующей болезни и сделали приписку, опять же по латыни, чтобы связались с вами.

Глаза старого доктора поверх чашки с коньяком лукаво улыбнулись. Усы доктора Кэннона все еще были в шоке.

- Что же теперь делать?

- Пить.

Доктор Кэннон озадаченно посмотрел на старшего коллегу и последовал его совету.


* * * * * * * * * *


Оба доктора стояли возле открытой спортивной машины молодого доктора.

- Что же теперь делать? - повторил свой крамольный вопрос доктор Кэннон. И сам себе ответил. - Сказать правду - это внести горе в семью. Похоже, что ваш диагноз - единственный правильный. Сослаться на несовместимость ДНК и предупредить, что общий ребенок - очень большая опасность. Посоветовать усыновить или удочерить ребенка.

- Да-да, доктор, вы правы. Это тот самый случай, когда ответ подсказан врачебной этикой.

Доктор Дженнсон запахнул на груди старую теплую куртку.

- Да, доктор, именно так. - Доктор Кэннон завел мотор. - Но вначале я отправлю ДНК обоих на анализ. И имейте в виду, доктор, - усы доктора Кэннона снова приняли энергичный воинствующий вид. - И имейте в виду, доктор, если анализы не подтвердят ваш диагноз, вы оплатите все эти расходы из своего кармана. До свидания, доктор!

- До свидания, доктор!

Доктор Кэннон решительно уехал, увозя с собой непочатаю бутылку французского коньяка из запасов старого доктора и оставив взамен шлейф автомобильного дыма.