ДОЖДЬ В АТАНАРЕ

Мы сидим, нахохлившись, и ёжимся от осеннего холода, который впускает скрипучая дверь бара. Нас двое – археолог-землянин и пёс Млт. Нам нельзя сейчас на улицу; на улице дождь, к слову, редчайшее явление в этой области планеты Тиман, а Млт - робот со множеством подвижных частей, которые от воды могут заржаветь. Вот и ждем, когда она перестанет хлестать.

Я нашел Млта, эту несчастную брошенную человеком игрушку, еще на Земле; издавая жуткие царапающие нервы звуки несмазанными деталями, пес ковылял слякотным утром между машин на электрической заправке. Видимо, программа сообщала его микросхемным мозгам, что аккумулятор требует подзарядки, и виртуальный инстинкт гнал к источнику энергии. Я подозвал пса, он послушно подошел, медленно поворачивая хвостом из стороны в сторону. Дома я привел его в порядок. На металлическом бедре собаки были обнаружены выпуклые буквы МЛТ. Не знаю, что они означали, лично я, узнав пса поближе, расшифровал надпись как "Молчаливый Ленивый Тип".

Млт зевает и прижимается к моим ногам. Я потягиваю алкогольную бурду из какого-то овоща вроде тыквы, но теплей от этого не становится. Вода настойчиво ползет по стеклянной стене, и нет этому ни конца, ни края. В баре из посетителей никого - все на празднике Дождя. Сухопарые илоты, немногочисленные влажные фиды и увальни-тарнуры, случайно затесавшиеся в аборигены Атанара, одинаково радуются этому стихийному бедствию и пляшут как дикари до изнеможения, выкрикивая хвалебные слова Руи - богу дождя. В распахивающуюся от ветра дверь доносятся звуки празднества - музыка, песни, возгласы и взрывы хлопушек. Каждый раз, когда раздается особенно громкий хлопок, Млт задирает голову, смотрит на меня и удивленно произносит "Гав". Я пожимаю плечами и отворачиваюсь к размытому силуэту корявого здания.

- Эй, эня!

Убаюканный бормотаньем дождя вздрагиваю. Не первый раз я слышу этот окрик. "Эней" на Тимане называют иностранцев. Худющий бармен-илот подзывает меня, расставляя на узкой стойке два пузатых сосуда, и откупоривает обшитый алой бархатной тканью бочонок.
- Иди, эня, не стесняйся. Угощаю!

Ну, раз угощает, от чего бы и не подойти. Прикорнувший Млт с готовностью вскакивает и трусит за мной. Мы с барменом несколько раз переливаем друг другу содержимое бокалов, показывая, согласно обычаю, что никто никому не подсыпал яду, и в честь знакомства залпом выпиваем.
- Вот - праздник у всех, а мне работать, - пытается выжать у меня слезу бармен. - А что же ты не на карнавале? Не любишь развлекаться?
Я неопределенно хмыкнул:
- Да нет, от чего же - люблю. Только за что мне благодарить вашего Руи - сырость развел только.
- Не говори так, эня - бог прогневается и не даст нам больше ни капли. Не ругайся, лучше расскажи, кто ты, где был, что видел. А то скучно мне сегодня. Давай, эня, выпей и повесели меня - Щедрого Шо.

*****

Дожив до моего возраста, мужчины-земляне донимают занудством внуков, превращают жен в профессиональных сиделок и уныло вспоминают женщин, которых им не удалось затащить в постель. А я по-прежнему мечтал о планетах, в чьем прошлом мне хотелось покопаться. Однако я лет шесть уж вынужден был торчать на Земле, завистливо облизываться, наблюдая, как мои коллеги-сопляки паковали чемоданы. Дело в том, что допуск к работе на других планетах получали до определенного возраста, и, взглянув на дату моего рождения, бюро по вербовке даже разговаривать со мной не хотело - не годен и все. А пацаны и девчонки, которые только вылупились из институтов, бодро отправлялись переписывать историю цивилизаций, вооружившись знаниями, слизанными со шпаргалок. Я знал в тысячу раз больше чем они, я умел выживать в любых условиях, но имел несчастье быть старше, чем предписывали правила межпланетных перелетов. Именно такими словами - "вы слишком стары для других планет" - сопроводило бюро свой очередной отказ.

Но вот однажды на планете Тиман разногласие между народами достигло критической отметки. Аборигены принялись готовиться к войне. Илоты, тарнуры и фиды, ранее мирно сосуществовавшие, теперь ковали оружие и вырезали обереги, в преддверии битвы за крошечную область Атанар, в которой после двухвекового перерыва начала произрастать трава, врачующая, по мнению аборигенов, решительно все болезни. Она-то и стала причиной конфликта, ведь такое ценное сырье – неплохой источник пополнения бюджета небогатой страны.
Суть проблемы заключалась в том, что росла эта проклятая трава в Атанаре – области, которую три народа одновременно считали своей. Илоты утверждали, что они испокон веков жили в Атанаре. Тарнуры уверяли, что спорная земля принадлежит им, так как узкий Атанар вытянулся вдоль исторической территории тарнуров. Ну, а фиды считали её прародительницей, приводя в качестве доказательства древние легенды, и заявляли, что их предки знали способы лечения этой чудодейственной травой. До своих археологов цивилизация Тимана еще не доросла, а чтоб разрешить спор, требовалось изучить прошлое народов этой планеты.
Один из весьма зажиточных и влиятельных тарнуров вел какие-то торговые дела с моим давним приятелем. В воздухе вместе с ароматом лечебной травки потянуло запахом наживы, и купец захотел докопаться до истины, чтоб в дальнейшем обратить эту истину в звонкую монету. Мой товарищ посоветовал тарнуру нанять меня, чтоб раскопать доказательства причастности тарнуров к спорной территории.

- Учтите, мы не несём ответственности за вашу жизнь. Распишитесь в том, что не будете предъявлять претензий государству в случае увечья, - спесивый чиновник подвинул ко мне бумагу.
- Еще посмотрим, кто скорей увечится, - я подписал документ, и через час билет на Тиман лежал у меня в кармане.

*****

Атанару выпало несчастье оказаться в самом центре единственного континента планеты Тиман. От бушующей вокруг суши стихии Атанару досталось лишь крохотное болотце да короткий сезон дождей. Он был заключен в тиски трех территорий – Илотии, Тарнаруна и Фидемо. Население его складывалось большей частью из илотов, также в равной степени фидов и тарнуров, которые заняли местности Атанара, примыкающие к их историческим землям. Худосочные илоты, менее других приспособленные к иссушающей жаре, застроили Атанар приятными глазу, но абсолютно негармоничными с точки зрения землянина, домиками и засадили выносливыми плодовыми деревьями. Фиды, влажные обитатели планеты, активно развивали земледелие и ремесла, а лохматые тарнуры ловко помогали обоим народам обмениваться товарами и торговать.
В полёте я не терял времени даром и немного почитал о жизни аборигенов Тимана. Некоторые факты были довольно любопытны. Илоты мостили свои улицы какой-то липкой пленкой и зачастую передвигались, сидя верхом на толстых косолапых тимов, похожих на маленьких мамонтов. Фиды избегали создания городов, отдав предпочтение фермам, а тарнуры выменивали или покупали дома, земли, да, впрочем, все, что можно продать, у тех и других. В свободное от земледелия время фиды предавались тщательным украшением предметов быта. Причем одна и та же ложка или чашка могла украшаться терпеливым аборигеном не один десяток лет, а потом еще и перейти по наследству, и дети продолжали вырезать узоры, начатые родителями.

Путь до планеты предстоял неблизкий и в дороге я «полистал» самоучители языка илотов (он превалировал в Атанаре) и фидов. Когда корабль коснулся Тимана, мог довольно сносно общаться на том и другом. Пробел в знании языка тарнуров я намеревался восполнить, коротая вечера в гостинице.

*****

Гостиница бурлила, как муравейник перед дождем. Млт настолько ошалел от беспрестанно снующих существ, что перешёл в спящий режим и брел за мной по коридорам на автопилоте, умудряясь плавно уворачиваться от многочисленных ног. Туристы валом валили на Тиман понежится у океана или развлечься в экзотическом Атанаре, проведя пару недель в первобытных условиях. Но мне и Млту эти толпы озабоченных отдыхом инопланетян под боком несколько мешали, и единственным утешением было лишь то, что я намеревался приходить в номер лишь на ночевку. И ещё приятным удобством был превосходный базар, который располагался в двух шагах от гостиницы. Его я намеревался посетить в первую очередь.

Атанарские базары пользовались у приезжих огромным успехом. Здесь можно было купить все – от неломающейся костяной иголки до взрослого плодовитого тима. Но особенной популярностью у туристов пользовалась уникальная орнаментированная кухонная утварь, изготавливаемая терпеливыми фидами. Я бродил вдоль рядов, вертел в руках тарелки, кувшины, миски, с восхищением изучая таинственные переплетения рисунков, которые словно тягучая жидкость перетекали один в другой. Когда я пытался узнать у продавцов, отчего орнамент именно таков, все, как один, разводили руками и утверждали, что орнамент – это порождение их снов и фантазии. Слегка озадаченный я решил приобрести несколько ложек-чашек и рассмотреть узоры повнимательней. Вернулся я со своим трофеем в гостиницу только к вечеру.

*****

Я вооружился всевозможными справочниками и несколько часов кряду сличал орнамент на посуде с фотографиями в книгах, пытаясь проследить хоть какие-то аналогии. Дело это весьма утомительное, потому я решил всё же прерваться и поужинать в каком-нибудь уютном ресторанчике. Мне рекомендовали кухню илотов, и я отправился именно в их заведение. Нашёл подходящее на одной из кривых атанарских улочек.
Назвать рестораном этот крошечный пятачок было бы, конечно, преувеличением. Из посетителей только тощая старушка торчала за столиком в углу, как жердь в заборе. Воздух был наполнен превосходными нераспознаваемыми ароматами. Я понял, что нынешним вечером искал именно этого – уединения и хорошего ужина. Я расположился за столиком у двери. Подплыл официант.

- Есть желания? – именно так - «желания».
- Есть. Принесите то, чем здесь так вкусно пахнет.

Официант удалился. В средствах я не был стеснён, поэтому даже не поинтересовался ценой. Вскоре мне принесли огромное размером со стол блюдо, на котором дымились куски каких-то плодов. А по кромке блюда... - я даже потёр виски, полагая, что у меня галлюцинации – бегало крошечное лохматое животное, зачерпывало с края подливку миниатюрным ковшиком и поливало мою еду. Картина была столь комична, что я искренне расхохотался.

- Что-то не так? – у столика возник официант.
- Кто это? – просмеялся я сквозь слёзы.
- Редук, - с невозмутимым видом ответил илот. – Это специальный организм для обработки блюда.
Я снова расхохотался; надо же - «организм».
- А где же водится такое чудо?
- Только в священных пещерах! – с достоинством ответил илот.

Пещеры эти - статья особая. Ощерившиеся сталактитами, изрисованные перламутровыми фигурами они веками располагались в той части Атанара, которая принадлежала илотам. Пещеры являлись предметом илотской гордости и надежной защитой от посягательств фидов и тарнуров - вот, мол, раз рисункам несколько тысяч лет, значит, наши предки жили здесь издревле. В рисунках настолько четко угадывались изображения именно илотов, что, по мнению их самих, свидетельствовало об одном - они древнейшая нация, по праву населяющая Атанар. Вход в пещеры был строго-настрого запрещён всем, кроме короля илотов.

Загвоздка заключалась в том, что илоты не могли привести ни одной мало-мальски логичной расшифровки этих творений – с какой целью они были созданы. Ну, ничего, это иногда бывает, скажете вы. У самих землян таких неразгаданных письмен хоть отбавляй. Это так, но в устных преданиях фидов Атанар описывается как местность, где они жили много веков и откуда якобы мигрировали по неизвестным причинам. Конечно, мало ли что можно наболтать, когда речь идет о территории с ходовым товаром, но я сердцем чуял, что сказания не лгут, и решил отправиться утром прямиком к древним пещерам.

*****

Мой заказчик заплатил илотской охране, чтобы меня пустили в пещеры. Я поставил программу Млта на поиск хозяина ровно через три часа и оставил его у входа в пещеры. Так, на всякий случай. Двое тощих илота недовольно косились то на меня, то на моего пса, но впечатляющая сумма заткнула рты.

В пещере было многим лучше духоты снаружи. Прохлада и полумрак. Я включил фонарь.
Казалось, здесь жили исполины, настолько громадным было пространство под сводами пещеры. Луч света выхватил из темноты огромное изображение илота. Я посветил вокруг –мерцающие изображения илотов покрывали все стены пещеры. Осмысленность читалась в таинственных плетениях сюжета. Я все смотрел и смотрел на эти изощренные изгибы линий и пытался понять, что же могло подвигнуть древнего художника-фида (если предположить, что это были именно фиды) на их создание. Что побудило фидов разрисовать священное место силуэтами чуждых им существ?

Часа через два я собрался уже вернуться, как вдруг мой взгляд натолкнулся на узкую трещину в каменной стене. Я посветил в неё и чуть не подпрыгнул от радости – вот так находка! Мне на ладонь удобно лег кремового цвета предмет в форме сигары. Я вынес его на свет, чтоб рассмотреть получше.
Млт обрадовался, подбежал, принялся неуклюже вилять хвостом и не сводил глаз со странной штуки. Я бережно ощупал «сигару». Она имела отверстие в остром конце и не без усилия с моей стороны разъединялась на две половинки. Явно рукотворная вещь! Хоть понять назначение сразу не удавалось, я решил всё же показать трофей заказчику.
Он поначалу заинтересовался моей находкой. Долго ее разглядывал, тряс, стучал о ладонь, поджигал, прищурившись, глядел в отверстие. Потом, натешившись, вернул мне со словами: «Ищите дальше – этот предмет ни о чем мне не рассказал, он не сможет помочь мне в моем деле». Но я-то чуял – вот оно! Стоит "потянуть" за эту ниточку, и на свет выпадет истинная история раздираемого противоречиями Атанара.

*****

Мне предстояла весьма сложная работа – идентифицировать находку. Сделать это было нелегко на планете, где никто не «складировал» Историю и не занимался её исследованием. Оставались аборигены. Самые что ни на есть простые жители – фиды и илоты. Я решил действовать хитростью и отправился на местный рынок.

- Послушайте, я бы хотел это продать? Много за него дадут?

Дородный фид, продавец национальной утвари - осторожно принял у меня из рук мою находку. Внимательно изучил. Хитро посмотрел на меня и, не успел я рта раскрыть, как «сигара» была спрятана в кармане кожаного фартука продавца.

- Что вы за неё хотите?
- Назовите Вашу цену. А я решу, продаю или нет.
- Вы не поняли – я её УЖЕ купил, теперь мне нужно знать по какой цене.

От такого нахальства я опешил.
- Вы считаете, что имеете право вот так, запросто, отобрать у меня мою вещь?
- Это не ваша вещь. И Вы будете рады любой цене, потому что ропт не может продаваться никем и никогда. И Вы должны быть благодарны мне, что я Вас отпущу с миром, да ещё и готов заплатить некоторую сумму за него.
- Мне не нужны деньги. В качестве платы расскажите, что это такое – ропт.

Продавец усмехнулся.

- Мой дед расскажет лучше меня.

Он подозвал фида, сидящего под цветными пологом у дерева.

- Расскажи чужеземцу о ропте – ему это зачем-то нужно знать. Ему это интересно.

- Что тебе нужно, чужеземец?
- Мне нужно узнать, что это, - я кивнул на свою находку, перекочевавшую в карман его внука. Фид протянул её старику. Старик долго вертел «сигару» в жилистых красных руках и хмурился.

- Как ты нашел ропт? Тот, кто владел искусством ропта, никому не показывал своего оружия.
- Почему оружия? Я решил так, что это предмет имеет отношение к росписи в пещерах...
- Росписи! - усмехнулся фид. - Как ты думаешь, чужеземец, что ты увидел в пещерах?
- Хм, раз Вы спрашиваете, то теперь даже не знаю. Я считал - ритуальный орнамент и сцены из жизни илотов.
- О-о - илоты! Нация великих воров.
- ???
- Одни воруют тиман, другие драгоценности, третьи жизнь, кто-то крадет пищу, а илоты умудрились украсть у нас Историю.
- Быть может, если Вы объясните мне смысл рисунков, я верну вам вашу Историю? За этим я и прилетел.

Старик внимательно на меня посмотрел и жестом пригласил сесть. Мы устроились в тени их лавки, слепленной из глиняных шаров. Старик фид прислонился к прохладной стене и загадочно улыбнулся. И я услышал удивительное повествование.

*****

"Мы были потомками теплокровных животных, обитавших в океане миллионы лет назад. Мы основали государство Фидемо, чьи прибрежные воды были нашей колыбелью, а в Атанар мы пришли сотни веков назад ради параски - травы, цветущей мелкими желтыми цветками, чей теплый нектар в силах излечить любые болезни. У нас не было письменности, но мы нашли пещеры, где с помощью ропта и мерцающей краски зарисовывали течение болезней и способы исцеления параской. Мы назвали это "параскахзо". Мы полюбили этот тиман и решили обосноваться в Атанаре. Мы возделывали почву, растили деревья и прокладывали каналы, чтоб напоить Атанар. За нектар параски мы выменивали у тарнуров ткани и пряности и не помышляли о том, что наша жизнь изменится. А потом в соседних землях появились тощие. Они не любили нашу природу, наши деревья, параску. Они лишь строили дома и мостили тиман соком резинового дерева, под которыми он задыхался. И когда им стало тесно, илоты ворвались в Атанар; они выгнали нас, их животные вытоптали параску, а потом тощие захватили священные пещеры. Но наши предки успели поверх священных рисунков запечатлеть на каменных стенах илотов, отобравших Атанар у фидов. Илоты сравняли с тиманом наши дома, разорили фермы и превратили большую часть Атанара в застроенные города, оставив нам лишь жалкие клочки тимана. Илоты выдали изображения в пещерах за древнюю илотскую живопись. Единственное, что нарушало складную легенду тощих, это краска. Никак не могли они доискаться, чем мы рисовали параскахзо. Сочинили своим потомкам, что, мол, рецепт краски утерян. Пытались вызнать его у нас, да только, кто владел искусством параскахзо, намертво скрыл свои знания. А теперь, века спустя, лечебная трава снова проклюнулась на тимане Атанара, словно боги дают нам ещё одну возможность вернуть фидам жизнь в прежнее русло. Илоты не знают, как с помощью победить болезни, которые их душат. И вот явился ты, чужеземец, и воскресил прошлое. И я спрашиваю, откуда у тебя ропт - наше тайное оружие против врагов?

Я рассказал старику, кто я и что ищу на Тимане. Старик слушал, изредка кивая головой или раскачиваясь всем телом в такт моего повествования. Когда я смолк, фид закрыл глаза и, казалось, погрузился в сон. Наконец, его ресницы дрогнули.

- Вот что... Мне кажется, ты не хочешь зла моему народу, да и любому другому на Тимане.

Я кивнул.

- Если вы вернете нам Прошлое, мы не будем настаивать на захвате Атанара, я ручаюсь – я – один из хранителей тайны параскахзо, и я поговорю с нашим вождём, а с торгошами-тарнурами всегда можно заключить сделку. Пусть илоты живут в Атанаре. Фиды более выносливы и живучи, чем тощие, и тимана на фидов хватает. Но помогите нам доказать, что именно фиды создали мерцающие рисунки, что это наши пещеры. Это очень важно для моего народа. Ты понял меня, чужеземец? - старик прижал ладони к моим и опустил голову. Я успел заметить, что его глаза наполнились слезами.

*****

Признаюсь, я сначала опасался, что заказчик откажется выводить илотов на чистую воду, так как, казалось, мое открытие ничем не помогло тарнурам. Но я ошибся – мой тарнур обрадовался несказанно: «Владеть Атанаром тарнурам совсем необязательно; зачем нам что-то строить или выращивать, если все, что нужно для жизни, можно просто обменять или купить, а договориться с фидами проще простого». Он добился, чтобы собрался Совет представителей трех народов Тимана, и на совете всем объявил результаты моего исследования. Было решено установить истину незамедлительно и меня доставили в священные пещеры. В присутствии Объединенного совета, вождя фидов, короля илотов и моего заказчика я осторожно снял верхний слой наскальных рисунков и... старик не обманул – нам предстали мерцающие символы – параскахзо, которые объясняли внимательному чтецу, как готовить спасительные лекарства из параски! Я не смог сдержать возглас удивления – это были те самые узоры, которыми в изобилии была украшена посуда фидов. Получается, рецепты от всех болезней годами мелькали перед глазами илотов, растаскивались многочисленными туристами по всей Вселенной, и никто ничего не понял?! Вот что такое настоящее чудо!
Загадкой оставалось только одно – чем писали фиды свои рецепты. Тут у входа в пещеру послышался какой-то шум, перебранка, тяжёлый лай Млта и грозные возгласы стражников. Вождь фидов хмуро наблюдал за происходящим.

- Пусть войдёт! – неожиданно приказал он.

Представители совета расступились, и ко мне приблизился фид. Я узнал в нем продавца, чей дед поведал мне драматическую историю своей нации. Фид поприветствовал поклоном своего вождя, Совет и протянул мне ропт.

- Это подарок Вам. Наша семья так решила.
- Спасибо! – я был очень растроган искренностью поступка.

Мне на ладонь упала капля. Даже в полумраке пещеры было видно, как она переливается перламутром. Внезапная догадка восхитила меня. Я посмотрел на фида. Он едва улыбнулся и кивнул.

- Параска снова растет в Атанаре. В ропте смесь из сока ее листьев и других трав. Этой ночью мы... – фид покосился на илотов – сорвали немного листьев и приготовили состав. Теперь можно снова создавать рисунки!

Фид снова поклонился всем присутствующим и ушел. Я вопросительно посмотрел на вождя фидов.

- Закончите то, что начали, и можете удалиться вместе с роптом. Он – Ваш.

*****

Я брел по дороге вдоль леса, пытаясь просто получать удовольствие от прогулки по осеннему Атанару. Иссеня-черные стволы, сочные багровые и алые листья, влажный бурый тиман, карминовая трава и протискивающиеся сквозь свинцовые тучи редкие лучи Грака, покоящиеся на крышах круглых домов - такова осень, которую знали фиды, илоты и тарнуры, живущие здесь, к которой пытался причаститься и я. Я дошел до опушки. Дальше начинались похожие на шахматную доску поля - кровавые и черные лоскуты перемежали друг друга. На черных распаханных возились мужчины-фиды, в садах большей частью трудились женщины, благодарно принимая дары щедрого тимана, на улице резвились дети и, казалось, никто не обращает внимание на усталого чужеземца.
Я был доволен, что выполнил свою работу, и, можно сказать, помог всем. И хотя илоты не собирались покидать Атанар, но со вздохом признали историческое воровство своих предков, согласились не препятствовать фидам добывать лечебную траву и вернули им священные пещеры. За это Фиды обещали делиться с ними лекарством из параски, а также немного отдавать тарнурам за посреднические услуги.

Атанар во мне больше не нуждался.

*****

- Так ты, оказывается, самый что ни на есть герой, и это мы тебя - иноземца должны восхвалять сегодня? - усмехается Шо.
- А ты бы предпочел, чтоб война слизала твой бар и сожрала твою семью без остатка?
- Нет-нет, - поспешно бормочет Шо. - Как говорится, дождливый день лучше солнечного года. Жаль только, что вы - инопланетяне вмешались в наши дела, не дали самим разобраться.
- Ну, раз у вас своих мозгов не хватило..., - я успел захмелеть и почувствовал, что скоро начну говорить гадости – есть за мной, нетрезвым, такой грех. Поэтому я решаю уйти. За время болтовни дождь сник, и выглянул пока ещё не жаркий Грак. Я бурчу благодарность за гостеприимство и окликаю Млта. Тот с готовностью вскакивает и бросается к выходу, садится у двери, нетерпеливо стучит хвостом по полу и царапает стальными когтями панель.

- Постой, эня, не сердись. Прости Щедрого Шо и заходи еще как-нибудь!
- Меня завтра в Атанаре уже не будет.
- Ну, передай там своим землянам - будут на Тимане, пусть заглянут к Шо.
- Непременно скажу.

Млт от радости наматывает круги вокруг меня, и грак слепит, отскакивая от металлических мышц собаки. Млт неожиданно бросается на обочину дороги, что-то берет в пасть, несет мне и осторожно кладет на протянутую ладонь. Это изумрудная травинка с нежным желтым цветком и есть параска, выросшая на свободном от липкого асфальта пятачке. Вероятно, Млта привлек ее резкий медовый запах. Я осторожно заворачиваю травинку в кусочек кожи – что-то вроде местной валюты - и опускаю в карман рубашки. Процессия благодарных богу Руи жителей затормозила на площади, с разочарованием глядя на вылезший из-за туч Грак, и теперь с новой силой принимается горланить песню, умоляя Руи вернуть им дождь. И нам с Млтом нужно поспешить добраться до границы, пока аборигены не добились своего.
Бармен не понял - я покидал Атанар, но не улетал на Землю; тарнуры, удивленные происшедшим, пригласили меня разобраться на этот раз с их историей. Вот и шагаем мы с Млтом бодро в сторону Тарнаруна.
Резвей, резвей, Млт, успеть бы до дождя, ведь мы оставили зонтик на Земле и, похоже, еще не скоро попадем домой.

*****