Чай, кофе, потанцуем? Часть 7 иронический детектив

Ольга Ларкина
Доехали до казино мы минут за пятнадцать. Возле него стояло несколько машин, и я легко припарковалась. Обычно, если на парковке много машин, я ставлю свою малышку подальше от стоянок и иду пешком до нужного мне места – боюсь, что вдруг зацеплю, какую-нибудь иномарку. Но сейчас я припарковалась рядом с массивными «Джипами» и изящными «Мерсами». Моя «девятка» выглядела среди них полным убожеством, но я за нее не стыдилась, она для меня была самой лучшей!

- Таня, подожди минут пять, мне как–то не по себе.
- Аннушка, я совсем тебя загрузила своими проблемами и забыла, что ты еще не отошла после операции.
- Да уж. Хотя шов и зажил, но я еще не могу целый день сидеть или стоять, и обязательно прилягу, даже на работе. Зауреш сказала, чтобы я любила себя, не поднимала ничего тяжелого год и отдыхала чаще. Меньше отрицательных эмоций и больше положительных, но – увы, не всегда так получается.

Я перешла на заднее сидение и легла, минут через пять я поднялась, чувствуя Танину нервозность. Правда, у меня напряжение в теле прошло, и я почувствовала себя гораздо лучше.

- Ну, что Танюшка, пошли на штурм, - скептически произнесла я.
- Пошли, - тихим голосом ответила она.- Хотя какой это штурм, мы Алмаза не знаем, что он нам скажет? Я очень переживаю. Хоть бы с моей доченькой ничего не случилось!
- Ну, ты скажешь тоже, что с ней случится? Все будет нормально, - старалась подбодрить я ее, хотя сама уже ни во что хорошее не верила.
Мы с энтузиазмом ринулись к входу, но увы, нас остановил здоровенный мордоворот.
- Э, клуши, вы куда? Здесь вам не супермаркет, буркалы откройте! О – о – о, лупитесь? КА - ЗИ – НО! Э – ВЕ – РЕСТ! Шарите? – показывая на вывеску, ржал мордоворот. Что вам здесь нужно? Бабло завелось что ли?
- Мы хотим видеть Алмаза, - сказала я.
- Для кого он Алмаз, а для вас – Алмаз Канатович! Хотя я сомневаюсь, что он вас примет. И вообще его сейчас нет. Но скоро он приедет, - говорил он с нами явно уничижительно. Хотя и понятно, - мы бабы не их круга. Мордоворот, как мне показалось, из бывших братков, и это следовало из его речи. Пока мы с ним припирались, подъехал тот же серебристый «Мерседес», который утром подвозил Шолпан. Молодой мужчина вышел из него в сопровождении трех охранников и направился к входу.
- Ша, клуши, тихо! Алмаз собственной персоной!

Таня сломя голову побежала по ступенькам вниз. Телохранитель, выбежал вперед Алмаза, преграждая ей дорогу, но Татьяна поскользнулась на мраморной ступеньке и рухнула под ноги забежавшего вперед секьюрити. Он всей своей огромной тушей повалился на Танечку, чертыхаясь и матерясь на чем, свет стоит. Алмаз, по инерции шагая к двери, рухнул на охранника, идущие за ним мордовороты тоже очутились в этой куче. Если бы не мои ноющие послеоперационные швы, я бы тоже понеслась к Алмазу, и, очевидно, очутилась бы в этом клубке чертыхающихся и проклинающих друг друга людей. Таня визжала. Телохранители не стеснялись в выражениях, Алмаз молча старался подняться и оказывался в клубке барахтающихся тел. Подъехавшие на машине не ожидали такой прыти дамы, давно уже не бальзаковского возраста. Со стороны это выглядело до безумия комично, но засмеяться я не могла, боясь усугубить ситуацию. Почему-то вспомнились семидесятые годы, когда мы с Надей Полевой ходили в Технологический институт на подготовительные курсы. Занятия начинались в семь часов вечера. Мы, работая в филиале машиносчетной станции Облуправления торговли, которая находилась на территории Бакалейторга, доезжали до улицы Чернышевского (в Союзное время так называлась одна из улиц). На Чернышевской нужно было сделать пересадку, и чтобы хоть как–то подкрепиться перед занятиями, мы бегали через дорогу в кондитерскую, покупали там пирожное или булочку с кофе, перекусывали, снова бежали к остановке на другую сторону улицы. Вот и сейчас, проделали свой вояж, а когда побежали назад к остановке, подошел нужный нам автобус, торопились, чтобы успеть сесть в него. Надежда успела перебежать дорогу, я же поскользнулась и рухнула прямо передними колесами огромной машины. Мои попытки встать не увенчались успехом, дорога была как стекло, получилось так, что я поднялась на колени и пыталась ползти. Водитель автобуса, долго наблюдавший за моими манипуляциями, открыл окно и, жестикулируя рукой, стал махать в сторону и причитать:

- Отползай, отползай Сука, разлеглась…твою мать!
- В это время Надежда, пришедшая на помощь, пытаясь поднять меня, видя и
слыша причитания водителя, рухнула, давясь от смеха рядом. Попытки подняться, для нас не увенчались успехом, два парня поспешили нам на помощь, и тоже очутились, на зеркальном асфальте. Водитель, под давлением пассажиров, кричащих на то, что автобус так долго стоит, вышел нам на помощь, и сам очутился в таком - же положении. Не буду долго рассказывать, как мы выкарабкались, из этого клубка, но мы очутились в салоне раньше водителя, и всю дорогу до института над нами потешались пассажиры автобуса, а водитель не переставал чертыхаться.
Я обожала Надежду. По натуре я была не слишком бойкая личность, часто терялась, чувствовала себя сковано, но с Надей я вела себя раскрепощено, она все время придумывала какие-нибудь хохмы. Когда мы покупали кофе, булочки или пирожное, а продавец, который работал в эту смену, был не совсем честен, мы с Надей старались отсчитать по копейке нужную сумму и иногда клали лишних пять шесть монет. Продавец, отсчитав деньги и не вернув нам лишние копейки, бросала их в кассовый ящик. Надежда начинала канючить, что бедным студентам не дали сдачу. Продавцу приходилось вышвыривать нам лишние монеты, выговаривая, чтоб мы больше не появлялись в кулинарии, Надежда, выпятив вперед две свои огромные дыни, гордо и медленно удалялась от прилавка, я с торжествующим видом, семенила за ней. На следующий день мы приходили снова, и начинали возмущаться, что нам не довешивают рулет, или не доливают кофе. В дальнейшем, продавец давала нам правильно сдачу, взвешивала кулинарные изделия и наливала полный стакан кофе.
Барахтанье тел и смачные маты вернули меня к действительности и я услышала голос Алмаза.

- Какого хрена тут делают эти бабы!? – вскричал босс, наконец, выбравшись из клубка разгоряченных тел.
- Простите, мы не хотели причинить вам неприятность…- стараясь потушить назревающий скандал, быстро затараторила я.
- Кретины, идиоты! – заорал Алмаз на охранников, не в силах больше сдерживаться, - так любой может меня грохнуть, уволю, всех уволю, - продолжал рычать разъяренный босс.
- Алмаз Канатович, скажите, пожалуйста, где Вика? – перебивая его рык, спросила я.
- Какая Вика, я не знаю никакой Вики.
- Как не знаете? Вы вчера с ней вместе были в казино, вас видели несколько человек.
- Да не знаю я, кто это такая. У нас много женщин ходит, вчера у меня была деловая встреча с молодой женщиной, и я весь вечер был с ней.
– Так как зовут эту женщину?
- Ее зовут Зоя.
- Она была в черном вечернем платье с разрезом?
- Да. А какое это имеет значение?
- Вы можете нам сказать, где живет ваша знакомая Зоя?
- Почему я должен вам говорить?
- Поймите, у моей подруги пропала дочь, по описанию вашей вчерашней дамы – это была Вика, она подруга вашей невесты - Шолпан.
- Вы что–то напутали, я еще раз говорю, встречался я с Зоей, я знаю эту даму уже года три, и поверьте, мать у нее вовсе не эта женщина, - указывая на Татьяну, уже более мягко сказал Алмаз. Зоя не подруга моей девушки Шолпан, они даже незнакомы, - удивленно продолжил он.
- Давайте не будем спорить, скажите, где она живет, и мы сами все выясним, - с мольбой в голосе попросила я.

Видимо, ему стало жаль нас, и Алмаз, смягчившись, сказал адрес, где проживает Зоя.
Слава Богу, что Шымкент это не Москва, проехать с одного конца города в другой
можно за полчаса, если даже и попадешь в небольшую пробку. Вскоре мы подъехали
к нужному нам дому.