Гл.5 И грянет буря

Сумеречная цивилизация

Глава 5

И грянет буря


Железобетонные плиты с небольшими промежутками между собою стояли тремя длинным рядами. Пробуксовав, Гладиатор рванул, твёрдая как камень земля густым веером крошек вылетела из-под ног, и поднялось серое облако пыли. Он стрелой мелькнул в воздухе и, под вопли трибун: "Ой! Ах! Ух ты! Ооо!..", протаранил насквозь один ряд плит, как листы картона, вынося на широкой груди обломки бетона и железа. Так он повторил ещё два раза - пробив насквозь и другие ряды.
От восторженного рёва зрителей сотряслись стены Стадиона.
Битый кирпич, обломки бетона, разорванные железные пруты вздымались беспорядочными грудами. Плиты зияли проёмами его силуэта.
Председатель, с угодливой улыбкой, подошёл сбоку к сияющей Капсуле, осторожно постучал в неё и оторопел, глянув на обернувшуюся со страшным волчьим оскалом физиономию Президента. Мелко кланяясь и гримасничая, Председатель в испуге попятился.
На поле выползли машины и убрали мусор.
Стеклянный купол бассейна плавно поднимался. Отчётливо разнёсся по Стадиону бойкий барабанный стук и загудели угрожающе-жутко фагот с контрабасом. Президент выставил перед собой руку, изображая двумя пальцами на ней, торчащими вверх, рога. Этот жест тут же повторили, соскочив со своих мест, Председатель и все члены Правительства.
Чёртова дюжина огромных рептилий, под мрачную музыку, презрительно скалясь и чётко печатая шаг, двинулась в психическую атаку на Гладиатора, выстраиваясь на ходу, по всем правилам военного искусства, клином, то есть "свиньёй". Он поджидал с невозмутимой улыбкой и ладонями прихлопывал в такт. А одна рептилия, в последнем ряду "свиньи", остановилась, развернулась (видно, не выдержала, нервы сдали) и, с умным видом на роже, драпанула без оглядки обратно к водоёму, от греха подальше. Довольные трибуны грянули хохотом, и раздался свист с тысячеголосыми криками:
-Держи, хватай ловкача!
-Ха-ха-ха-ха!
-Жить-то хочет!
-На мыло дезертира, ха-ха-ха-ха!
Залетев с разбегу в спасительную воду, рептилия скорее ушла на дно и, под возмущённые вопли паскудных жаб, зарылась, довольная, в ил.
Президент подозвал Председателя и, когда тот подошёл, зарычал на него:
-Позор! Комедию устроили! Я тебя сам, болван, крокодилам скормлю.
Бледнея, Председатель лепетал:
-Я всё улажу... минутку.
Он стал названивать куда-то по телефону, стращал, требовал.
Президент клял всех и призывал небесный свод обрушиться на заклятого врага, Гладиатора, а пресмыкающимся сулил райские кущи, если сожрут этого сквернослова и похабника.
Самый крупный крокодил, возглавляющий атаку, широко открыл пасть, что, во-первых - немаловажный факт - существенно облегчало попадание воздуха во внутренности, и, во-вторых, главное для того, чтобы ему одному сразу завладеть целиком добычей и, не делясь с сородичами, уволочь её в водоём, на дно, и в приятном одиночестве, смакуя, сожрать.
Вот ещё несколько коротких секунд ...
-Э-эхх! - выдохнули трибуны в напряжении, а с ними и вся планета: - Э-эхх!
И откликнулось небо встревоженно:
-Э-эхх... э-эхх...
Прыгнув, Гладиатор перелетел кувыркаясь через "свинью". Особенно не церемонясь, схватил одного крокодила за хвост да другого, раскрутил их и швырнул. Остальные крокодилы, видя такое, скорее рвать когти, спасать свои шкуры. Ну конечно, кому, извините, понравится, если тебя схватят за хвосты и закинут бог весть куда; а возможно, так и будешь глупо лететь, как дурак, впустую, без цели и смысла, всю жизнь.
Ох, и гонялся же, на потеху зрителям, Гладиатор за крокодилами, а у них аж пятки сверкали! Он безжалостно хватал рептилии и кидал в воду. То-то им, безобразникам, не нравилось: уж огрызались они, глазами сверкали, страшно рычали и челюстями щёлкали.
Трибуны чертыхались, выли, гудели, свистели, топали разочарованные тем, что Гладиатор так быстро расправился с крокодилами и остался не калекой, а жив-здоров, со всеми руками и ногами. Разъярённый, Президент-бог швырнул чётки на пол и давай их пурпуровыми сапожками топтать. Взмокший, буро-малиновый Председатель сыпал снова угрозы в телефон. У Президента голова вытянулась стрелой вверх, а рот съехал вниз, к животу, и он акульей физиономией провизжал в форточку Председателю:
-Ты мне за всё ответишь, поганец!
Председатель спрятался за крепкий толстый бок председательши, и там, под её крылышком, в надёжном, тёплом местечке, как мышка притихнув, с завистью размышлял, что ещё пять минут назад Президент-бог был совершенным волчарой, а теперь - вылитая акула. В любого хищника ему раз плюнуть превратиться! Буквально на днях - кто бы только подумал! - у Председателя на глазах Президент, превратившись в доисторическую громилу, тираннозавра, набросился на него и чуть не сожрал. Благо, Председатель успел выскользнуть в щель двери. "А я-то что? - в который раз перед ним возникал вполне трагический вопрос. - В кого я могу? Так себе, в мелочь: таракана, крысу. Ну, поднатужившись, в дикого кошака".
Очень страшно Председатель завидовал Президенту-богу и был крайне возмущён, втайне от всех, деспотизмом его, который других земных богов не признавал, буйной жизни и оргий сторонился, безвылазно сидел в своём чёртовом непреступном логове.
Сам же Председатель, наоборот, любил разгульный образ жизни. Обожал он спускаться к народу, то есть к свежим женским массам и чувствовал себя среди них как рыба в воде. Войдёт он, бывало, в народную женскую массу и опытным, острым взглядом тут же оценит её прелести, ощупает и объявит свою волю: "Вот ты, да, да, тебе говорю, подойдёшь для меня, молодой свежачок-с, и я тебя употреблю. А вот ты уже далеко не свежачок-с, твой срок годности вышел, употреблять не буду, шла бы ты куда подальше".
Президент окатил лютым взглядом круглых акульих глаз выглядывавшего опасливо из-за жены Председателя и презрительно подумал: "Как что, так сразу за бабу прятаться, ко-зёл".
Оскалившись в улыбке, Председатель просеменил к капсуле и замурлыкал:
-Как глава Правительства смею вас заверить, Президент-бог, о приоритете на суше сухопутных тварей над болотными гадами.
-Что?
-Команда царей зверей ждёт вдохновенно вашего приказа на уничтожение врага.
Президент взвился на престоле и завопил:
-Так уничтожайте же скорей! А то жду, жду и никак не могу дождаться прогресса!
-Ах, я прекрасно понимаю, что любому терпению есть предел.
-Паршивая, хитрая кошка, твоё законное место в брюхе акулы на пару с проклятым бумагомаракой. Однако с тобой, дрянь, я ещё разберусь, потом, один на один, без свидетелей.



Цари зверей лениво огрызались друг на друга.
Ворота вольера открылись.
Трибуны притихли.
Гладиатор стоял неподвижно и будто к чему-то прислушивался.
Львы выбежали на свободу, гордо выпячивая грудь и величественно высоко неся морду. Элита звериного общества, голубая царская кровь, один только вид, одна грива чего стоит! Где свежатины добудут, обожрутся вкуснятиной, чревоугодники; где не побрезгуют и закусят в боях падшими; а где и достойного сцапают и проглотят не поморщившись. Но, в конце-то концов, большая ли разница жертве в том, как погибать: в чёрных, гнилых ли клыках безродного оборванца или, может, всё же почётней в утончённо блистающих царственной особы?
Испокон веков тактика захвата трофеев у царей всегда одна и не замысловата, впрочем, как и у любого хищника. Действует она каждый раз почти безотказно: сзади, исподтишка, вероломно напасть, завалить и сожрать. Так и здесь львы поступили не мудрствуя лукаво: сворой окружили Гладиатора, облизываясь, и не сводили кровожадных глаз с него. Одни, отвлекая его, рычали и хлестали себя хвостами, как мазохисты; другие выжидали удобный момент - напасть с тыла.
Двое из царей, самых надменных, рыкнув грозно на сородичей, внезапно стремительно прыгнули. Но были мгновенно сильно схвачены Гладиатором за космы грив и повисли в воздухе, как беспомощные котята.
Кинувшуюся на него всю свору, он раскидал ногами. А тех двоих, что в руках у него стали яростно извиваться, метнул: и полетели резво они, вдогонку, разбегающимся. Выхватив из-за пояса ивовый жидкий прут, он по полю погнался за зверями, сердито стегая их по царским задницам. Они удирали с поджатыми хвостами, высунув по-собачьи языки, а за ними нёсся, рассекая душный воздух, тонкий посвист прута.
Разочарованные трибун, недовольные львами, опять чертыхались, выли, гудели, свистели, топали.
-Невозможно! - вопил Президент. - Такого быть не может - швырять матёрых зверюг как игрушечных! Клянусь, чудовище он!
-Понятно, что дело не чисто! - лез из шкуры вон, надрывался Председатель. - Он душу дьяволу продал!
-Чтоб мне провалиться, это - нелюдь, монстр! - вопил Президент. - Не выпускать! Поймать! Арестовать! В цепи, изверга, заковать! На следующий раз акул, динозавров натравлю. А ты, дрянь, мерзкая, - замахнулся он рукой на Председателя, - ответишь мне лично за провал, своей шкурой!
У Гладиатора вдруг шея с головой откинулась назад и повисла на спине.
-Ооо! Ого! - прогремели изумлённые восклицания на трибунах и по всему миру у экранов. Люди, таращась, с разинутыми ртами вскакивали и тянулись вперёд.
Только один человек на трибунах не вскочил, ничему не удивился, сидел невозмутимо, слегка покачивая головой, и тихо подбадривал:
-Давай, Малышка милая, давай, милая... - Это был тот самый гениальный Изобретатель, что сконструировал Президенту Капсулу.
Руки Гладиатора опустились по швам, туловище широко распахнулось вдоль груди на две равные части, и оттуда, из нутра его - на половину занятого приборами и разноцветными проводами, - расстегнув ремни безопасности и встав с кресла, спрыгнула на поле миниатюрная молоденькая девушка, в жёлтой майке и оранжевых шортах. Два ярко-красных банта задорно торчали на голове. Она обернулась в сторону Правительственной ложи и сердито топнула. Рука Гладиатора подала изящно девушке микрофон.
-Не медли, Малышка, быстрее... - тихо и взволнованно шептал гениальный Изобретатель, пристукивая себя рукой по колену.
Президент-бог как вскочил на ноги с глазами по сливе, так и обратно свалился на престол. Хотел завопить благим матом, да дыханье сперло.
Возмущённый голос девушки, обращаясь к народу, зазвенел как колокол:
-Представляете, нам разрешили выпустить книгу из трёх слов. Ну что ж... - топнула она ещё раз сердито, глядя на правительственную ложу. - Получите бомбу из трёх слов, вот вам: - "Планетой правят - черти!" - И дополнила: - Вы, правители, из людей давно уже превратились в самых что ни на есть оголтелых чертей с рогами!
Президента-бога прорвало:
-Что стоите! Хватайте её, проклятые! Стреляйте!
Она не умолкала:
-Немножечко вам осталось до неизбежного конца!
-Развесили уши, ироды! Взрывайте! Убейте! По полю размажьте!
Залаяли пулемёты густыми и злющими очередями. Пули с остервенелым железным стуком и визгом отскакивали от невидимой преграды, окружавшей девушку. Бабахнули свирепо гранатомёты. Но и гранаты, отскочив в сторону и мощно взорвавшись, не причинили ей никакого вреда.
-Пора, уходить, Малышка, - шептал гениальный Изобретатель, следя на своих часах за секундной стрелкой.
Ворочая дулами брёвнами, жуткие танки-исполины, со злобным рычанием, вползали через ворота на Стадион.
Девушка на прощание помахала зрителям ручкой, послала воздушный поцелуй и легко вскочила на услужливо подставленную Гладиатором согнутую ногу, а с неё уже, прямо как птичка, вспорхнула на своё кресло. Распахнутое туловище захлопнулось, шея с головой встала на место. Он, разминая шею, покрутил ею, пошевелил покатыми плечами. Согнутым пальцем постучал в грудь себе, как в дверь, и заботливо спросил, чуть наклонив голову:
-Малышка, как ты там?
-Спасибо, замечательно! - ответила она благодушно.
-Ремни пристегнула?
-А как же!
-Тогда начнём.
Он торжествующе расхохотался. Голос его мощно загремел как бы с неба, обращаясь к трибунам и к всей планете:
-Друзья мои, вы в самом деле слепые или окончательно рехнулись? Разве не видите, что вами управляют настоящие черти?! Тогда откройте глаза шире и приглядитесь хорошенько. Увидите: рога, рыла, хвосты и свиные пятаки.
-Где, где, где, где? - заревели трибуны.
-Не будьте слепцами! - воскликнул Гладиатор.
-Да где рога и рыла? - орали одни. - Что-то не видно и хвостов!
-Как не видно, - перебивали другие, - протрите глаза, слепошары! - Только что были. - И возмущались: - Как же мы раньше-то не замечали!
А за ними миллионы подхватили на трибунах и у экранов:
-Точно! Где наши глаза были раньше! Давно понятно, оё-ёй, черти нами руководят!
Стадион бушевал.
Окружив поле, осатанело рыча, жуткие танки-исполины понеслись со всех сторон на Гладиатора. В последнюю секунду, перед танками, он высоко подпрыгнул, издал громкий хлопок - и унёсся как ракета в небо.
Правительство, Председатель и Президент-бог, в растерянности и страхе, стали визжать, выпячивать физиономии и задницы, показывая, доказывая, что всё это наглая клевета, они без рогов, без свиных пятаков и хвостов.
Но никто уже не слушал их и не верил им. Народ всей планеты единогласно решил: обломать власти рога.
И грянет буря!..