Отшельник

Дремучую, пропитанную тайнами и загадками, историю мне рассказал один егерь в то время, когда я путешествовал по самым отдаленным местам нашей Родины. Произошла она настолько давно, что уж и не упомнить всего, что тогда было. Кажется, даже Дом 2 еще не начали снимать. В то время егерь был молодым и неопытным парнем. Совсем недавно вступил на должность лесничего и активно изучал свои новые владения. Лес был огромным и диким. Заблудиться и в трех соснах можно было. Поэтому все свои тропинки для страховки помечал он красными ленточками. В наследство от прежнего лесника досталась ему крепкая да надежная изба. Сколотили ее еще полвека назад, и с того момента каждый новый житель считал своим долгом содержать ее в полном порядке. Мощный сруб занимал небольшую опушку недалеко от окраины леса. Кроме нее еще была крохотная банька и небольшой сарайчик. На этом владения человека заканчивались, и дальше на многие километры простирались владения природы. От избушки до ближайшей деревни было пару часов езды по непролазным чащобам. Поэтому Олег выбирался туда на квадроцикле только за продуктами и разными хозтоварами раз в месяц. Спустя какое-то время своей работы он, хоть и не без труда, но расчистил дорогу до деревни от бурелома. И даже сколотил небольшие мостки, где в этом была необходимость. У вас, как и у меня, возник тогда логичный вопрос, что молодой парень забыл в таком месте. Я конечно же задавал ему этот вопрос. И он максимально просто отвечал: «С самого начала своей сознательной жизни без родителей не прижился я в городе. То ли он не хотел меня принимать, то ли я не хотел мириться с его правилами, не знаю. Но уже в двадцать пять я твердо для себя решил, что хочу уехать из города и жить там, где нет никого».
Мне сложно было его понять. Ведь здесь на мой изнеженный взгляд не было ничего. Под этим «ничего» подразумевался интернет, душ, туалет. Да хотя бы просто связь или электричество. Насчет последнего все было еще не так уж и плохо. У Олега в сарае стоял генератор, бензин для которого он также покупал раз в месяц у деревенских жителей. Пользовался он им в основном вечером, чтобы включить лампочку в избушке и послушать старенькое радио, которое было такое же древнее, как и сама изба.
Гостил я у егеря пару дней. И вот в один вечер за кружкой душистого чая он неожиданно и, как мне показалось, опасаясь чего-то начал свой рассказ: «Ты парень городской, тебе, наверное, будет сложно поверить в то, что со мною приключилось. Да и не надо оно тебе. Воспринимай дальнейшее как обычную сказку на ночь… Произошло это через пару лет после того, как я сюда переехал. Был как ты, отмахивался от разных историй, не особо слушал предостережения деревенских старейшин. Полюбил даже уходить в лес на какое-то время с палаткой. Такая своеобразная романтика жизни в лесу. Днем ловил рыбу. Ночью через тонкие стенки тента слушал пение соловьев. Хорошо было. И вот однажды я вновь решил уйти в лес. Весь день наслаждался жизнью и был крайне доволен собой. Вечером, лишь только тьма стала опускаться на макушки деревьев, запалил костер, пожарил грибов и завалился в палатку спать. Ночные шорохи уже стали привычными и лишь быстрее погружали в сон. Как вдруг ко всей этой идиллии примешался какой-то новый звук. Он был где-то на границе слышимости, поэтому разобрать его было сложно. Ну звук и звук, - подумал я. Однако сон как рукой сняло. Делать нечего. Вылез из палатки и стал неспешно продвигаться к источнику неизвестного. Спустя минут пять ходьбы стало понятно, что это какое-то пение. Но что за бред, какое пение? Неприятно тогда стало, не то, чтобы страшно, именно как-то неуютно. Убраться захотелось куда подальше. Я решил не испытывать судьбу и вернулся к палатке. Но уснуть мне так и не удалось. Через минут пятнадцать пение пропало, но еще через како-то время я стал слышать шаги. Кто-то неспешно направлялся к моему убежищу. Жутко стало. Слышал я истории и про разбойников, и про нечисть всякую. В нее я правда не верил. Но в тот момент, сидя в палатке посреди ночного леса, в голову стало лезть разное. Особенно когда я понимал, что не массивные стены отделяют меня от неизвестности, а всего лишь тонкий тент. То, что направлялось ко мне, видимо остановилось рядом с угольками от костра и затихло. Казалось, вместе с ним затих и весь лес. Уже не пели привычные соловьи, не шумел в верхушках крон деревьев ветер. Знаешь, страшен не шум леса, по-настоящему страшно, когда повисает гробовая тишина. Стук сердца и дыхание, все что хоть как-то разбавляет ее.
Послышался чей-то смех и приглушенный разговор:
– Чего парнишку пугаешь? – вопрошал один из незваных гостей.
– А чего он тут ходит? Живет у себя в избе, ну и пусть живет, а не шастает тут по нашим могилам, – отвечал второй.
– Так могил-то уже нет как триста лет, все в землю ушло. Откуда ему было знать? – возразил первый.
– Ладно уж, зато теперь на всю жизнь запомнит, захихикал второй.
После этого все стихло.
Мысль о том, что я спал на чей-то могиле, настолько ошеломила меня, что я наспех собрал палатку, попросил прощения и стал убегать. Откуда-то издалека послышался смех и радостные возгласы. Долго я бежал, пока не осознал, что ленточек больше нет. Тех самых, которыми я так старательно помечал свои тропинки. Так на смену мистическим проблемам пришли вполне обычные. Я прекрасно понимал, что значит заблудиться в этом лесу. Но все же не давал места панике и пытался найти свои тропы. Благо спичек и воды было навалом, потому как знал, куда иду. Так прошла ночь, за ней пришло утро, а потом и день. Уставший, я выбрался на какое-то кладбище. Совсем новое. Было видно, что за ним ухаживают. Тут я воспрял духом. Ну думаю, раз кладбище ухоженное, значит и деревенька недалеко. Только вот не было ее. Ни деревни, ни каких-либо других построек. Только холмики и оградки окружали меня. Ходил я, ходил, как вдруг увидел парня на вид лет двадцати. Спрашиваю у него: «Откуда, мол, сам-то? Как к деревне выйти?» А он и отвечает: «Нет тут никакой деревни, а живем мы все тут. Если не уберешься отсюда, так и сам тут поселишься. Я-то сам висельник, в том году отдал Богу душу. А тебе пока что рановато. Так что иди все время прямо, там глядишь и выйдешь к дому своему. Да смотри, не забудь подношение сделать какое, а то в последнее время много беспокойных душ вокруг твоей избы летает».
Ну я был в шоке, это ясное дело. Поэтому без лишних вопросов просто пошел прямо и через пару часов вышел к срубу. Дальше слабо помню. Спать я завалился на два дня практически. Потом ездил в деревню, спрашивал у местных, как подношения делать. Молодые как на больного посмотрели, да я бы и сам так сделал. Но вот старики подсказали, что да как нужно. Пришлось им и историю эту рассказать. Говорили, повезло мне. Старый лесничий каждую неделю дань уважения преподносил. Духи в тех краях добрые были. Зачастую потерянных людей от смерти спасали. А кладбище действительно там находилось давным-давно. Только деревня сгорела, а за усопшими перестали следить. Озверели они тогда. Страху стали наводить в лесу. Жизни не давали людям живым. Затем и поставили избушку в лесу, чтобы лесники не только за лесом следили, но и мертвых от деревень отваживали.
С полученными знаниями я вернулся в избу другим человеком. От пренебрежения не осталось и следа, пришлось взять на себя и эту заботу. Вот уже пятьдесят лет хожу на то место. То молочка налью, то хлеба оставлю».
На том история закончилась. Егерь прожил еще десять лет спокойной жизнью. Сейчас тот лес уже мало похож на место, где можно заблудиться. Дороги прошили его изнутри. Дома стали окружать снаружи. После смерти Олега я ездил туда. Поначалу даже оставлял дары умершим. Но потом все стремительно изменилось. Нет уже ни останков тех, кто мирно спал много сотен лет, нет и деревни с избушкой. Да и я уже старый. Остается только надеяться, что мертвые простят живых и не станут мстить за то, что живые лишили их дома.

Дорогой читатель, если ты прочитал этот рассказ до конца, огромная просьба, оставь свой комментарий, так мне будет проще учиться этому делу