«Я живу для тебя – Понизовье!..»

Сергей Порфирьевич Панюшкин

(1919 – 2011)

Сергей Порфирьевич Панюшкин родился 5 апреля в селе Цветное Володарского района Астраханской области в большой рыбацкой семье. Панюшкин известен как поэт, писатель, историк и краевед.

Его отец, Порфирий Алексеевич, участник Первой мировой войны, был бойцом Железного полка и погиб в годы Гражданской войны при обороне Астрахани. Отец погиб в день рождения сына…

«На единственной фотографии отца, присланной им в 1914 с фронта, на погонах еле заметны лычки и буква «К». Стало быть, ещё в начале войны он был унтер-офи¬цером. Как оказался в 1918 году в Астраханском Же¬лезном полку? Кем был? Что означает буква «К» на погонах? Кадетское училище?.. Хотел узнать от мамы. Она лишь сказала: «Отец, сынок, большевиком не был, это я точно знаю...» И больше ни слова. Может быть, до «страшной тайны» докопались?! Я - сын офицера царской армии?.. Но ведь проверяли досконально, когда брали на работу в Чуркинский отдел в марте 1937-го...», - вспоминал писатель.

С.П. Панюшкин вырос в крае астраханского понизовья. Близость моря, половодье весной и осенью, резкие колебания температур летом и зимой оказали влияние на формирование его характера.

Работали артелью. А в полую воду приходится отстаивать своё гнездо — бугор, вокруг которого прилепились жилища. Забота всех обо всех, как на подводной лодке: судьба всех зависит от каждого.

Заметил, вода пробивает вал, — кидается за лопатой, чтоб отвести беду, или скличет сельчан. Оттого-то, какими бы ни были стихийные бедствия, люди не гибли.

Зимы стояли морозные, белоснежные, ветреные, с песком. Лёд на ерике - как стекло, был гладким и прозрачным. Коли выпадал снег, то бросали все дела и поспешали на дровнях за сеном или за камышом.

С десятилетнего возраста Сергей Панюшкин - уже ловец-сухопайщик, затем - курсант военно-морского училища, офицер Балтфлота.

Сергей Порфирьевич – ветеран трёх войн - Финской, Великой Отечественной и Японской. Во время второй мировой войны он был контрразведчиком, сражаясь на «тайном фронте» вражеских разведок Запада и Востока, воевал на Карельском перешейке, в Прибалтике, защищал блокадный Ленинград.

Великую Отечественную он закончил на Тихом океане в звании капитана III ранга и был списан с флота по инвалидности:

Шли с боями, падали в дороге

Воины — защитники страны...

...До сих пор придирчиво и строго

Пишет врач историю... войны.

За участие в боевых действиях Панюшкин был награждён орденами и многими медалями, среди которых - два ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны I степени.

К мирной жизни он вернулся инвалидом войны II группы и инвалидом по зрению. После войны оказался в Липецке. Работал начальником отдела кадров станкостроительного завода, избирался секретарём партийного бюро предприятия, а затем занялся литературно-творческой деятельностью.

«Пришлось мне на своем веку, - вспоминал фронтовик, - и повоевать немало: и на Карельском перешейке, взламывая «линию Маннергейма», и в Прибалтике, и в блокадном Ленинграде, и на Ладожской «дороге жизни», и на Тихом океане».

День Победы Сергей Порфирьевич встретил в США, занимаясь там выводом кораблей во Владивосток. После войны ещё долгие годы оставался на военной службе, в отставку вышел кавалером ряда орденов и медалей, в звании капитана третьего ранга.

В Липецке в рабочем коллективе станкостроительного завода Сергей Панюшкин стал профессиональным литератором, членом Союза писателей. Его книги выходили в Москве, Липецке, Воронеже.

Одна из постоянных пожизненных тем – родное Волжское Понизовье:

Я живу для тебя – Понизовье,
И тебя, как умею, пою…
Как умею тебя защищаю,
Защищая красу и покой.

Вместе с образом моряны в стихах С. Панюшкина встают воспоминания о разинских местах, и связываются они с мыслями о судьбе России, её исторических путях.

Затерянный в дельте островок с Разиным Бугром становится тем малым, с чего начинается для поэта Родина:

Окрещён полынными ветрами,

Разумевши ивовую ширь,

Окрещён в купели в Невском храме,

Сдюжил всё

крёщеный

богатырь...

«Колыбелька моя – небольшой островок в Прикаспии, окружённый ериками, крепью камыша и коблами (ивами). Тут на Мазе – реке был стан народной вольницы атамана Стеньки!

Остров Разин Бугор... Здесь я открывал мир. А островные открывают мир особо. Долгое время детям представляется за рекой мир далекий и заманчивый. Для меня за Сорочинским ериком не было земли. Тот берег, поросший камышом и коблами, был «краем света».

Мне ещё повезло: за ериком Городной у нас была бахча. Сходила полая вода, сажали там картошку, помидоры, огурцы и даже сеяли просо. Бывая там, я бегал по безымянному островочку, который разрезал ручей. Я ещё не успел подрасти до школьных лет, а протока эта заросла с одного конца. А малышом я видел как по ней, по этой безымянной протоке, бежали под парусами салмовки», - вспоминал писатель.

Кому известен островок Разин Бу¬гор сегодня? Совсем немногим. На нём не бывали ни Репин, ни Рерих, ни Даль, ни Левитан... Не найдёт¬ся, пожалуй, и сотни горожан-астраханцев, кто бы побывал на этом островочке.

Когда зародился посёлок, не знает никто. В первой половине девятнадцатого века он уже значился в списках самовольных поселений. В описи сказано: «...рядом с Разиным — Цветной Бугор».

Это стихотворение Сергей Панюшкин посвятил памяти своего друга Юрия Селенского:


Сказывают, мой Бугор в Низовье,
Отчий мой Бугор, родной по крови,
Именем моим назвали, сиречь, –
Разинский Бугор – Бугор Порфирич.
По отцу прозванье – нет дороже.
Не решением властей, а всё же
Нарекли друзья шутя-любовно
Уголок земли единокровный.

Пролегло тут жизненное русло
Волгарей-ловцов державы русской.
И завещаны отцом по праву
Острова и островные травы,
Зори смелые, их цвет багряный,
Парус, подгоняемый моряной…

Мне хранить:
Свет,
Жизненность
И славу
Сердца – Понизовную державу.

(«Памяти Ю.Селенского»)

В трудах Астраханского статистического комитета за 1877 год записано: «Разин Бугор - от Астрахани 70 верст. При реке Мазе, на казачьей земле и заселён рыбопромышленниками. На бугре жил Стенька Разин».

Имя Разина в церквах предавалось анафеме, губернские власти требовали исключить это имя из списка названий населённых мест. Но жители сохранили. Они даже в 1905 году на сходе ещё раз решили не менять название.

На бугре Разина и других буграх Понизовья найдены полы хазарских жилищ, множество железных изделий, зеркала и серьги, стремена и удила, черпаки и сёдла, бусы и бронзовые пряжки, кожа и множество различных сосудов, ножи и мечи...


На бугры выползает полынка одна

По засохшей суглинистой корке.

На моем островке и трава не годна

Для косы и машинной уборки.

Но зато за рекою — стена камыша,

Ежевика, паслен и лианы.

А в низинах: осока сочна и свежа

И ржанец гордо вскинул султаны.

Чернобыльник, как всадник на буром коне,

И прибрежник, бобыль, у прибоя,

С золоченой короной, чей привкус в вине, —

Зверобой.

«Пустынный островок преображается. Фруктовый сад, бахча, птицеферма, будет пруд с рыбой, действующая церковь, наконец, — всё говорит в пользу тебя, Разин Бугор. Не все разъедутся. Будут тут жить мои разинцы. Будут!

Оставшиеся хозяева острова ответственны за всё, что было, что есть, что будет. Они — живые звенья в цепи времен. Они ответственны за память о селе Караульном, о Красном, о тех, кто уходил в море и возвращался к своему очагу. Пусть они передадут память о погибших селах, коли сами стоически держат оборону памяти своего Бугра.

Израненная быль, память из тумана первых детских впечатлений — есть Родина. На хладных и голых камнях в фиордах Скандинавии живут люди, верящие, что и до них тут жили их предки тысячелетиями.

Мы, россияне, почему-то отказываем себе в самом главном — в праве на древность, хотя могилы хранят эту память. Вот и на бугре Стеньки Разина жили предки мои, люди земли моей. Не должна остыть эта память.

Бугор Стеньки Разина — это не только моя самая честная высота, это высота моей Отчизны. Корни мои глубоко в земле. Люди живут сто лет и более, просто живут. Мне же, с моей взбудораженной мыслью, надо жить тоже долго, чтоб работать: ведь я только-только начал...

Много еще тайн в природе. И хорошо, что есть они, загадки. Холодному рассудку вопреки и рациональному опыту наук распах¬нём окно в тайну, ринемся в путь искать, открывать, доказывать», - цитирует писателя в исследовательской работе «Уроки нравственности в произведениях писателя-земляка Сергея Порфирьевича Панюшкина» девятиклассник гимназии № 12 города Липецка Илья Ефанов.

Своеобразна поэтическая стилистика Сергея Панюшкина. Он стремился к обновлению слова, любил и старинный лад, народную песенность, её образы:

А ладья – лебедица
Всё спешит в окоем.
В голубую столицу,
Ту, что морем зовём…

Подобные словесные поиски придают строкам поэта особый, именно ему присущий колорит. Таков наш земляк. Стилю Панюшкина присущи разговорные интонации, балагурский тон. Его творчество – это своеобразный музей уходящих местных диалектов, хранилище богатств русского языка:

На Селенских Исадах
Плодоторжья деньки.
Приценяется лада
Из села Зеленги.
А исадчики – русы,
От загара – черны,
Из бударок арбузы
Разгружают с волны.
«Эх, сноровка! Ну надо ж!..» –
На арбузных ловцов
Загляделася лада
У рычажных весов.
«Как имают красиво,
Ровно бы циркачи!
И не ронят – во диво! –
По два пуда мячи!
Энтот вон, рыжий дядя,
Что в бударке стоит,
Ишь, лукает не глядя,
И парнишка не спит;
Молодой, белозубый,
Надо ж, ловкий какой!
На лету хвать и – в груду,
А тут, глядь, уж другой!..»
- Что ж ты, Лебедь, застыла?
Полюбился? Скажи.
На-кось, с жару да с пылу
Самый спелый. Держи!
- Что вы, что вы? – Зарделась –
И потом, обожду… –
А ловец между делом:
- Обождёшь?
- Не уйду… -
Улыбнулась девица:
«Любопытно, кто он?
Коль я Лебедь-девица,
Он – царевич Гвидон?..»
Августейшее лето
У парней и девчат.
И летают планеты
По орбитам Исад.

(«На Селенских Исадах»)

В одном из признаний Сергея Порфирьевича прозвучали такие слова: «счастлив, что мне особенно повезло - две родины у меня, Астрахань и Липецк, всё, что я пишу – о них, значит, о России». Жил в Липецке и очень часто приезжал в Астрахань»:

Идём, шагаем городом,
О нём и речь ведём.
И всё, что любо-дорого,
Всё поместилось в нём.

Названия отменные:
Кутум, Исад, Балда…
Всегда прибои пенные,
Где рыбницы-суда.

Здесь взгляд не обывательский
На промысловый след:
Молитва и ругательство –
«Распрет», «запрет»,

Лозою виноградники
Опутали дворы,
В них сходятся по праздникам
На складчину шабры.


Здесь даже птицу редкую
Ты встретишь нипочём.
Земля особой меткою
Отмечена во всём:

Голышками-детишками,
Что свыклись у воды…
Отмечена и вспышками
Девичьей красоты.

Здесь редкая, но зычная
Июньская гроза;
Здесь дворики кирпичные,
Как триста лет назад.

Гудки на Волге рьяные,
Как вестники зари.
Здесь первый дом Ульяновых
Срубили волгари.

Здесь солнечными ливнями
С рассвета бьёт восток,
Что ярый мамонт бивнями.
Полегче бы чуток!..

Здесь всё, что очень молодо,
И всё – что есть – старьё:
У Астрахани-города
Лицо своё.

(«В Астрахани»)

Помимо стихов Сергей Панюшкин писал и прозу. Он - автор романов «Долог русский год» и «Крах», редактор-составитель альманахов «Родники липецкие». Писателем были подготовлены при жизни к изданию исторические романы «Аверьян и Руслана», подготовленная для серии «Жизнь замечательных людей Черноземья» «Повесть о Михаиле Житкове», исторические сочинения «Русское Черноземье» и «Волжское Понизовье» из серии «Золотое наследии России».

Писать прозаические и поэтические произведения Сергей Парфирьевич начал рано. Увлекался сочинениями русских поэтов серебряного века – Есенина, Блока, Цветаевой. Свыше тридцати книг поэзии и прозы литератора изданы в Москве, Воронеже и Липецке. Один из последних романов, увидевших свет, «Горный орёл», посвящён жизни и борьбе Степана Разина.

Широко известны читающей публике исторический роман «Крах» о Великой Отечественной войне и сборники лирико-патриотической поэзии.

В 1994 году за большой вклад в развитие отечественной литературы Панюшкин был награжден орденом «Дружбы народов». Несмотря на почтенный возраст и проблемы со зрением, Сергей Порфирьевич до последних дней продолжал литературную и публицистическую деятельность.

Сергей Порфирьевич активно занимался общественной деятельностью – возглавлял Липецкое отделение Ассоциации отечественной словесности и культуры «Единение», был членом Международной ассоциации писателей маринистов и баталистов, являлся профессором Международной Славянской Академии наук, образования, искусств и культуры, академиком Петровской Академии наук и искусств, лауреатом Всесоюзной литературной премии имени И. А. Бунина.

Будучи бессменным редактором-составителем литературных альманахов «Родники Липецкие», Сергей Порфирьевич прилагал много усилий для помощи литературным дарованиям. При его непосредственном участии вышли в свет и книги забытых писателей-земляков прошлого – Анны Буниной и Алексея Липецкого. Были подготовлены к изданию книги Егора Назарова и Владимира Жукова. Панюшкин работал над романом «Авантюристы» о трёх исторических лицах-государственниках. Заметное место в творчестве литератора занимают Липецк, его жители, история города, связанная с именем Петра Первого.

Подлинная история Липецка, как считал писатель, ещё не написана. По крупицам собирающий и изучающий её исследователь-энтузиаст, бессребреник, которых в наше время становиться всё меньше, Сергей Панюшкин в глазах многих выглядел мечтателем-смутьяном, вносящим своими идеями ненужную сумятицу в размеренный порядок общественной жизни. Он доказывал, что история города насчитывает не триста, а как минимум семьсот лет, ратовал за неприкосновенность Липецкого Городища.

«Да, Липецк был разрушен татарами, - говорил писатель-баталист, – Но ведь точно так же были разрушены и вновь отстроены, например, Курск и Рязань. Но эти города берут за основу дату основания первоначального городища. И это исторически верно! Ведь можно уничтожить строения, но прервать историческую память, связь времен – нельзя. Это нужно нам, чтобы знать, откуда мы пошли и насколько корни наши являются древними. Зачем же урезать свое прошлое, свое богатство и наследие».

Для астраханцев важно, что Сергей Порфирьефич Панюшкин был организатором регионального отделения Петровской Академии наук и искусств в Астрахани. Собор казачьих общин России присвоил Сергею Панюшкину звание генерал-майора казачьих войск.

На 92-ом году жизни Сергея Порфирьевича Панюшкина не стало, но его любят и помнят как в Липецке, так и в Астрахани.

Эх, сброшу зварные ботинки,
Уйду босой, где быстряки.
И из ладоней, как из кринки
Хватну-ка хладный мёд реки.

А обок – заводь, рослый чакан,
Базары водолюбых птиц.
Насторожился красный бакен
Поодаль пароходных плиц.

Взметну-ка парус на реюшке!
Пусть лодку кренит на бочок.
Лети, взыграй ладья-старушка,
Пока крепчает свежачок!

И закипает в сердце песня,
Как за кормою пенный вал.
И лебедь, будто добрый вестник,
В волну крылами постучал…

А кто-то, сбросив сон-усталость
В каютах сормовских ракет,
Увидел лермонтовский парус,
Как вольность дум минувших лет…


Произведения С. П. Панюшкина:


«У всей России на виду». Стихи – Советская Россия,1969
«Выпустить птицу на волю». Стихи – Москва «Советский писатель», 1972
«Позывные Балтики». Повесть. – Москва «Патриот», 1974
«Разин бугор». Стихи, поэма – Москва , 1974
«Правый борт». Стихи - Воронеж, 1979
«Моряна». Стихи - Москва, 1979
«Лебедь белая». Стихи - Воронеж, 1984
«Лебедия». Стихи - Москва, 1986
«Подстепье». Стихи - Воронеж, 1991
«Перо на дамской шляпе». Новеллы. - Липецк, 1994
«Стихи разных лет». — Липецк, 1994
«Напевы Подстепья». - Липецк, 1994
«Крах». Роман - Москва, 1995
«Детинец». Историческая повесть - Липецк, 1996
«Долог русский год». Роман - Липецк, 1998
«Крепь». Стихи - Липецк, 1999
«Тузлук». Стихи — Липецк, 2001
«Звук». Стихи — Липецк, 2001
«Горный орёл». — Липецк, 2006
«Свиркин хутор». — Липецк, 1996

Литература о жизни и деятельности С. П. Панюшкина:

Коломенко Г. Подданный державы Понизовья: [о С. П. Панюшкине]/ Г. Коломенко // Горожанин. – 1994. – 7 апр. – С.7.
Куликова Н. И. Астраханец из Липецка в генеральских погонах: [о С. П. Панюшкине] / Н. И. Куликова // Волга. – 2002. – 19 июля. – С.6.
Куликова Н. И. «Лебедия – моя планета»: [о книге С. П. Панюшкина «Лебедия»] / Н. И. Куликова.//Волга. – 1987. – 9 янв. – С.3.
Куликова Н. И. Что такое 85 лет, когда впереди столько планов: [о С. П. Панюшкине] / Н. И. Куликова //Волга. – 2004. – 1 июля. – С.2.
Липецкая Энциклопедия
Марков А. С. Перо ценою в жизнь: [о книге С. Панюшкина «Перо на дамской шляпе»] / А. С. Марков // Астрах. изв. – 1995. – 21 сент. – С. 4.
Марков А. С. Посланец Разина бугра: [к 80-летию С. П. Панюшкина] / А. С. Марков // Волга. – 1999. – 2 апр. – С.4.
Марков А. С. Посланец Разина бугра: [о С. П. Панюшкине] / А. С. Марков // Марков А. С. Сквозь времена и годы: исторические очерки / А. С. Марков. – Астрахань, 2003. – С.253-265.
[О С. П. Панюшкине] // «Где Волга прянула стрелою…»: Астрахань поэтическая / составитель Подольская Г.Г. – Астрахань, 1995. – С.37.
Травушкин Н. С. У Волги, у Каспия - М., 1985. – С.270-273.
Стародубский А. Хор «Гамаюн» воспел стихи земляка: [о праздновании 80-летия С. П. Панюшкина в ОНБ им. Н. К. Крупской] // Волга. – 1999. – 13 мая. – С.2.
Шеулин В. О книгах хороших и нужных: [творчество С. П. Панюшкина] - "Горожанин" – 1995. – 28 апр. – С.6.
Яблонский А. Отцов и прадедов заветы: [к 75-летию С. Панюшкина] - Волга. – 1994. – 5 апр. – С.3.
Яблонский А. С любовью к земле отцов: литературная судьба С. Панюшкина - Волга. – 1989. – 28 мая. – С. 3.