«Сшиблен с ног - сражайся на коленях!.."

Борис Михайлович Шаховский

(22 апреля 1921 - июль 1967)

Борис Михайлович Шаховский внёс большой и добрый вклад в развитие литературного творчества в Астрахани. Он был рождён в семье солдата 22 апреля 1921 года, ему было двадцать лет, когда началась Великая Отечественная война. В это время Борис учился в Астраханском техническом институте рыбной промышленности. Студенты четвёртого курса, а в их числе и Борис, решили пойти в 1941 году добровольцами на фронт. И вот вчерашний студент – курсант Камышинского танкового училища, а вскоре фронтовик:

День февральский от вьюги ослеп.
Стынь оконная глохнет от шума.
Можно только мечтать о тепле.
Об уюте забыли и думать.
На высотке село. Вот бы в нём,
Отогревшись, улечься на скатку.
Но оно по ту сторону схватки,
За смертельным навесным огнём.

Молодой поэт воевал под Сталинградом, был командиром танка, затем — командиром танкового взвода, начальником штаба танкового батальона. Героический город на Волге стал для него местом памяти. Шаховский неоднократно возвращается к этой теме, считая мужественный город памятником бессмертия. Спустя годы он напишет:

Волгоград.
Я здесь был
Девятнадцать июней назад.
Волгоград! Здесь остались
Мои одногодки.
Юность стала ровесницей
Им навсегда.

Вошли стихи Бориса Шаховского даже в учебники по истории и исторические зарисовки о войне:

«Мамаев курган. Овладев им прочно, противник господствовал бы над всем городом и над Волгой.

Бои здесь продолжались с 16 сентября до 2 февраля. Многие танковые немецкие дивизии поломали себе зубы.

В течение четырех месяцев немецкое командование, несмотря на огромные потери в живой силе и в технике предпринимало многократные попытки овладеть городом.

«Мы штурмуем Сталинград и возьмём его», - хвастливо твердил Гитлер. Тщетно?

Через четыре дня кольцо окружения замкнулось. В нём оказалось 330 тысяч немецко-фашистских солдат и офицеров 22 дивизии.

После ожесточённых сражений 2 февраля 1943 года ожесточённая группировка была ликвидирована».

В стихах Бориса Шаховского не было советского пафоса, следов воспеваемого культа личности и тому подобного. Он писал то, что почувствовал и испытал сам. В стихах Шаховского нет героизации советского солдата, это, скорее, воспоминания простого парня, как и сотни тысяч других, попавшего в пекло войны:

Рассвет над Волгою осенней,
И не понять — туман иль дым.
И вспоминается Есенин:
«…не буду больше молодым».

У нас сложнее всё и проще
В полсотне метров от врага.
Который день в прибрежной роще
Метёт свинцовая пурга!

Мы очень молодые люди,
Но здесь, на огненном ветру,
Не знаем —
Будем иль не будем
Во взводных списках поутру.

Кого-то вычеркнет неслышно
Вот этот хмурый день войны.
А ведь никто из нас не лишний,
Мы все любимы и нужны.

(«На безжалостном ветру)

События воспроизводятся поэтом как память о прошлом, которое не уходит из повседневного сознания, оставив неизгладимый след в его израненном сердце:

Двадцатилетний парень,
Мой ровесник,
Вошёл в завесу минного дождя.
Не дописавши самой лучшей песни,
На штык всего до свадьбы не дойдя.

Прошли года.
И мы всё чаще слышим
Избитый поэтический приём:
«За недоживших мы, друзья, допишем,
Додумаем, долюбим, доживём!»

Когда спешишь писать
Быстрее вдвое
Или любить пытаешься за двух,
Нелёгок крест двойной,
Само собою.
Но ни при чём тут
Павший друг.

Ты должен за себя,
Душа живая,
Взахлёб дышать, чтоб полностью сгореть,
Ни за кого
Ни дня не доживая.
За друга можно только умереть.

К лучшим произведениям Шаховского относится его поэма «Опалённая юность». О творчестве Бориса Шаховского можно сказать словами Сергея Орлова, где тот даёт оценку поэзии фронтового поколения: «Лучшие страницы книг моих товарищей - поэтов фронтового поколения я бы сравнил с языками пламени Вечного огня, который зажжён по стране над могилами павших солдат. Поэтический пламень так же чист и горяч и светит всем живым памятно о павших». Как бы в продолжение этой мысли звучат строки Бориса Шаховского:

Мать моя,
Родимая Россия!
Пред тобой лукавить не хочу.
То, что в жизни сверстник мой осилил,
Мне в стихах воспеть не по плечу.
Многим нам
Обугленные дали
Не под силу в строчки увязать.
Мы намного больше повидали,
Чем в стихах способны рассказать.

Шаховский снижает официальный патриотический пафос в своих стихах о войне. Яркий пример стихотворение «День Победы». Здесь поэт открыто говорит о контрасте Победы в восприятии людей: о том, что одни ликуют и воспевают, а другие «взглянув бессмертию в лицо» остаются верны простым человеческим ценностям и истинам:

Об этой дате
Сказочного роста
Взахлёб трубила пресса всей земли.
И лишь солдат российский
Молвил просто:
- Кури, ребята. Кажется, дошли.
Бойца до звезд поэты возносили,
А он, взглянув бессмертию в лицо,
Мечтал о том,
Как встретится с Россией
И как починит матери крыльцо.

(«День Победы»)

Поэт прошёл пекло Сталинградской битвы, Южного и Четвёртого Украинского фронтов. Он вернулся в родную Астрахань после серьёзного ранения, получив инвалидность. Шаховским написано много правдивых стихов о Великой Отечественной:

Дождь тягучими длинными нитками
Прошивает истерзанный сад.
Опалённые сучья глядят зенитками,
Будто выстрелить в небо хотят.

А зенитки?
Зенитки молчат почему-то.
Да и всё приумолкло погоде в тон.
Не спеша, по-пластунски, ползут минуты,
Проверяя промокший насквозь батальон.

Серый, слякотный день
Обложил пол-Европы.
Передышка.
Работают только сердца.
Передрогли бойцы, оползают окопы,
А дождям, как и битвам,
Не видно конца.

(«Дождь в окопах»)

Всю Великую Отечественную войну поэт служил в танковых войсках, дорогу от Волги до Днепра он измерил дымными тропами своего поколения в должности командира танка, потом служил командиром танкового взвода и закончил войну начальником штаба танкового батальона, был награжден Орденом Красной Звезды и медалями за воинскую доблесть. После окончания войны был демобилизован. После возвращения доучивался и писал стихи обо всём, что довелось испытать на войне:

На улице стужа лютует метелью,
Дробинками льдинок по крыше стуча,
И рвётся в вагон,
Где бойцы без шинелей,
Где красная печь горяча-горяча!

Тут как-то особо тепло ощутимо.
Не страшен разбойничий посвист пурги.
Впервые за всю многотрудную зиму
Солдат отогрелся
И снял сапоги.

Теплушка – не частый попутчик солдата.
Весёлый, нехитрый колёс говорок.
Из ночи в рассвет,
От рассвета к закату
Летят километры военных дорог.

Редеет снежинок завеса густая,
Умолкла метели бредовая речь,
И жаркие искры из труб вылетают,
Им хочется
Спящие звёзды зажечь.

И словно от искр
Разгораются звёзды.
По ним
Направленье солдат разберёт…
И поезд, глотая застуженный воздух,
Несётся
всё дальше,
всё дальше вперёд!

(«В теплушке»)

Борис Михайлович Шаховский принадлежал к тем поэтам, кого уполномочили павшие на поле битвы с врагом рассказать потомкам об этой страшной войне. Лучшие его стихи о войне проникнуты ощущением вчерашнего боя, это стихи очевидца и участника схваток с фашистами. На фронт он уезжал на пароходе «Александр Невский», о чём он напишет уже после войны:

Запало в память навсегда
Пути солдатского начало.
Не на неделю - на года
Мы отплывали от причала.
Свисток последний.
Тьма кругом,
Упрятав свет за занавески,
Нас увозил на бой с врагом
Почтовый «Александр Невский».

Тяжёлый фронтовой недуг вынудил поэта покинуть армию, и вот молодой офицер, почти ещё юноша, получает пенсионную книжку. Но он хочет победить болезнь и выбирает путь борьбы, а не покоя:

Вот и списаны до срока,
Сердце, мы с тобой в запас.
Сразу армия далеко
Отодвинулась от нас.
Но не кончен путь полезный.
Так возьмем же от судьбы
Не историю болезни,
А историю борьбы.

В предисловии к сборнику стихов «Лирические странички» подчеркнуто: «По окончании войны он демобилизуется из армии по инвалидности, возвращается к учебе и, защитив диплом, работает инженером на Каспии, а позже корреспондентом областной газеты. Пишет стихи, выступает в местной печати. В 1950 году в астраханском издательстве выходит первая книга поэта «Путь юности»». Есть у Шаховского стихотворение «Двадцать лет спустя», посвящённое одноклассникам, ушедшим на войну:

Мой друг годов далеких школьных,
Беспечной классной кутерьмы,
Мы ошибались на контрольных,
Но в самом главном правы мы.
В расчёт не брали нас когда-то,
За ширину штанин браня,
А мы возглавили санбаты,
Рубеж держали мы - солдаты,
Где не могла сдержать броня
Мы шли, как черти,
Шли, как боги,
Поправ и трусость и свинец,
И жаль, что времени дороги
Бегут всегда в один конец.

Пройдёт ещё десять лет после написания этого стихотворения, как поэт встретит своего одноклассника, о котором он вспоминал многие годы. В 1957 году была издана книга «В созвездии славы», где представлены очерки об астраханцах - Героях Советского Союза. В ней есть очерк Бориса Шаховского «Юноша из нашего класса», в котором он рассказывает о своем однокласснике Владимире Вадимовиче Мергасове. Борис Михайлович встретился с другом в Москве, спустя тридцать лет после победы, когда Мергасов в звании полковника и преподавал в академии имени Фрунзе. Свой боевой путь он начал в октябре 1943 года старшим лейтенантом, получив назначение на Северо-Западный фронт начальником разведки артполка. За время войны он получил несколько ранений, и каждый раз он спешил вернуться в строй.

Заканчивая очерк, о героическом пути Героя Советского Союза Владимире Мергасове, Борис Михайлович пишет: «Когда хотят подчеркнуть мужество и хладнокровие человека, говорят - у него железные нервы. Но в этом отчаянном и очень неравном для человека единоборстве нервы человека взяли верх над железом. Родина назвала победителя Героем Советского Союза, а мой сосед по парте Владимир Мергасов остался всё тем же необыкновенно простым, доступным и очень весёлым человеком... Герои росли на героической почве в окружении будущих героев. В одном классе с Мергасовым учились Илюша Шаталин, Паша Коваленков, Саша Жадаев, которые пали смертью храбрых во время Отечественной войны».

С боями они обошли полземли,
Круша бастионы,
Форсируя реки.
Мои одногодки при жизни вошли
В музеи двадцатого века.

После демобилизации из армии Борис оканчивает институт, оставленный во время войны, несколько лет работает инженером. Но болезнь всё чаще и чаще даёт о себе знать и приковывает его на долгие годы к постели. Он знает, какая жизнь ждёт его в недалеком будущем и сознательно готовит себя к ней.

Поэт Борис Шаховский принадлежит к поколению людей, чья юность закончилась, почти не успев начаться. Одетая в серые шинели, она встала на защиту Родины.

После войны поэта ждали стены больниц, койка и страстное желание жить и работать. Твёрдость и стойкость — хорошие качества стихов Бориса Шаховского. В лучших из них он остаётся солдатом, главная цель которого - победа. Победа над собственной болезнью, стремление служить Отчизне в общем строю строителей нового мира:

В полночь нас знакомили с приказом,
И латалась наскоро броня.
На заре дохнули пушки разом.
Дрогнул купол,
Звёзды оброня.
Мы со смертью чудом разминулись,
Проскочив капканы минных троп.
И, полусожжённые, вернулись
На заре в простуженный окоп.
Но остался в танке мой ровесник, -
Поклонитесь в пояс пареньку.
Из того огня
Ушёл он в песню
И живёт по-прежнему в полку.
И теперь бессменно он дежурит
На посту у полковых ворот.
И его пилотку даже буря
С бронзового чуба не сорвёт.

(«Минные тропы»)

Стихи Шаховского лишены пессимизма, украшательства, ложной многозначительности, они наполнены весомыми мыслями, зримыми деталями. Просто и тепло говорит поэт о благах жизни, обо всём том земном, что возвышает человека, делает его счастливым и мудрым. «Что ж, придётся – будем биться лежа…» - сказано в одном из стихотворений. Так воин становится поэтом:

Ах, какая луна за околицей,
Как колдует баянная рать!
Если сердце
от счастья расколется,
Я не стану его собирать.

Из его неприметных осколков
В очень дальний отсюда год
На одном из вечерних просёлков
Может, песню
мой внук соберёт.

Он растянет по этому случаю
Уцелевший от деда баян.
И прольётся
Совсем не плакучая,
А походная песня славян.

Сбавят ход,
притаясь,
пароходы,
и услышит морской ветерок,
как мы шли
через юные годы,
Не снимая солдатских сапог.

Стыли в склепах
из танковой стали,
Знали ночи несохнущих слёз.
А в сердца
Только песни впитали,
Да иным
их попеть не пришлось.

Им, наверно, околица снится
Да луна
В полсажени от крыш…
Замирают буксирные плицы,
Грустно шлёпая
В спящую тишь.

Борис Шаховский был из того «литого поколения», что «обучали Павка и Чапай», поколения не выбирающего Родину, за которую должен умереть… Всё это определило жизненную позицию автора:

Тут – только рана пулевая,
А там – сосчитаны часы.
Дымится,
Скорбно дотлевая,
Лесок нейтральной полосы.
Там снег садится без опаски
На землю,
Взбитую свинцом,
И лепит гипсовые маски
Со всех, упавших вверх лицом.

Борис с юности сочинял стихи и решил поступить на заочное отделение Литературного института имени А.М.Горького, который окончил в 1955 году.

Вот как по-доброму вспоминал Шаховского студент Литинститута поры обучения в этом вузе Шаховского Александр Ливанов:

«Как-то, в далёких пятидесятых, навестил я, помню, Бориса Шаховского – ныне уже давно покойного поэта. Бывший фронтовик-танкист страдал тяжёлым сердечным недугом, полученным от «окопного ревматизма». Мы, студенты, его часто навещали. Беседуя с нами, он обычно возлёживал в гамаке, распяленном между двумя берёзами. Улыбался, создавал впечатление кайфа. Дело было в Переделкине. По дороге нас, студентов, в шутку иногда спрашивали: «Вы к какому Борису? К Пастернаку или к Шаховскому?» – «А мы к двоим сразу…» – отвечали мы.

Борис Шаховский был астраханцем. Он написал поэму о рыбаках Каспия, которую, как мы только встретились, начал читать мне. В поэме были образные картины весенней рыбацкой страды – путины, были своеобразные характеры, свой ритмический шаг строки… В общем, поэма мне понравилась.

Вдруг на полуслове Шаховский прервался. Наискосок по дорожке между двумя берёзами, как против ветра, круто наклонив голову, шёл Егор Исаев. Он был в серой, изрядно поношенной тенниске, о которой любил говорить: «Старая, но ближе не только к телу».

– Просим к нашему шалашу! – окликнул его Шаховский. Егор Александрович тут же повернул к нам. Пожал нам руки, спросил у Шаховского о последнем визите врачей. Тот стал подробно, даже как-то по-профессорски – изучил! – объяснять нам, как устроено сердце и как оно работает. Речь шла о клапанах. Увлёкшись, Шаховский даже ткнул куда-то вперёд указательным истощённым пальцем, наглядно изображая сущность предстоящей ему операции. В клапане надлежало сделать более свободный проход для крови.

Исаев с суровой опечаленностью внимательно слушал его, кивая головой, понимая и то, почему тяжелобольной поэт так самоотверженно, не для виду, ведёт себя и почему так спокойно, в словах упрощает свою такую не простую, по сути, коварную болезнь. Положение у Исаева было действительно сложное: и не слишком уж печалиться, и не слишком обнадёживать.

И тут Шаховский спас Исаева.

– Егор, послушай, пожалуйста, мою поэму.

– Почему – «послушай»? – удивился Егор Александрович. – Тебя что интересует: твоя поэма или твоё исполнение? Пора выходить из студенческого разряда. Не надо никакой неуверенности и никакой самоуверенности. Талант и преданность делу – вот что такое профессионализм. Давай поэму – прочту. А ты прочтёшь мою. Идёт?

– Идёт!

И опять Шаховский со значением посмотрел в мою сторону: дескать, мужик… А?».

«Он был ранен и после войны жил и работал с осколком в сердце. После ранения он вернулся в Астрахань, вёл активную работу среди астраханских журналистов, поэтов.
Сразу после войны в областной библиотеке имени Н.К. Крупской по пятницам проводились литературные вечера.

На этих «литературных пятницах» всегда присутствовало много посетителей и непременно преподаватели вузов Николай Сергеевич Травушкин, Карл Андреевич Симоненко и другие, чьих имён я уже не помню. Приходили студенты из рыбвтуза, мединститута, пединститута. И, конечно, журналисты, писатели, художники. Активное участие в этих вечерах принимал Борис Михайлович Шаховский.

Были «пятницы», посвящённые поэзии, свои стихи, я помню, читали Шаховский, Травушкин и другие.

Большую работу вёл Борис Михайлович с молодыми, начинающими поэтами. Но тяжелое ранение постепенно давало о себе знать, всё чаще лежал он в больницах, и, в конце концов, семья его вынуждена была уехать в Москву. В начале 60-х годов профессор Вишневский сделал Борису Михайловичу операцию на сердце: удалил осколок. Активный по натуре, он воспрял духом, снова занялся литературным трудом, выпустил в издательстве «Советский писатель» сборник стихов «Утренний прибой».

Оправившись от болезней, поэт осенью 1965 года приехал в родной город. Опять встречался с астраханской интеллигенцией. В те годы я работала завучем в средней школе №5 имени М. Горького. У нас была родительница Лесникова, хорошо знавшая Бориса Михайловича. Она пришла ко мне и предложила организовать встречу с Шаховским. Мы были рады этому, и вот замечательным октябрьским вечером в актовый зал школы вошел Борис Михайлович.

Стоя, аплодисментами встретили его учащиеся 9-х и 10-х классов. Зал был полон, атмосфера радости царила в этот вечер в нем. Борис Михайлович пришел не один, с ним был поэт Юрий Кочетков и композитор Анатолий Гладченко.

Конечно, главная роль принадлежала Борису Михайловичу: его просили рассказать о себе, он читал стихи. Гладченко играл на баяне, пел песни на стихи Шаховского, зал подпевал.
Какой это был прекрасный вечер! Радостный! Неповторимый! Он обратился к учащимся с предложением почитать, у кого есть свои стихи, и неожиданно для нас, по-моему, человека четыре или пять поднялись на сцену и стали читать стихи собственного сочинения. Борис Михайлович был очень рад.

Когда официальная часть закончилась, учащиеся обступили поэта, расспрашивали, брали автографы. А в школе у нас был фотокружок, которым руководил Иван Васильевич Казанский. Кружковцы сделали несколько снимков и через два дня оформили стенд. Тепло и сердечно провожали учащиеся Бориса Михайловича. Снимки эти сохранились у меня. Это было 6 октября 1965 года. Таким я запомнила бойца, поэта, гражданина Бориса Михайловича Шаховского», - так вспоминала Бориса Михайловича Шаховского на страницах газеты «Волга» его современница С. Барсамова.

Не спеши,
Моё больное сердце,
И на отдых тоже не зови.
Мы с тобой бойцы-единоверцы
В ненависти, в дружбе и в любви.
Мне давно сказал знакомый медик,
Что нужны покой и тишина.
Знаю я и сам,
Что не из меди
В сердце человечьем клапана.
Но моё литое поколенье
Обучали Павка и Чапай:
- Сшиблен с ног -
Сражайся на коленях!
Встать не можешь -
Лёжа наступай!
Что ж, придётся -
будем биться лёжа.
Сердце, трудно?
Подтяни ремень!
Чтобы был не проведён, а прожит,
Нет, не прожит -
Завоёван день!

(«Сердцу»)

В 1950 году вышел первый сборник стихов «Путь юности», далее следуют «Утренний прибой», «Костры на раскатах», «Каспийские зори».

Сергей Наровчатов писал о нём: "... стих Шаховского производит впечатление сжатой пружины":

Будь проклят тот, кто вынудит солдата
Бессмертие смертями добывать!

Осенью 1963 года нашу страну посетил известный американский писатель лауреат Нобелевской премии Джон Стейнбек. Будучи в Москве, он пожелал побывать у писателя, который принимал участие в Сталинградской битве. В Союзе писателей ему посоветовали посетить Бориса Шаховского. Видимо, посещение семьи Шаховских, произвело огромное впечатление на Стейнбека, о чём свидетельствуют его письмо к Борису Шаховскому:

«Дорогой друг! С того времени, как моя жена Элейн и я возвратились домой после посещения Вас в Москве, Вы и Ваш великий город долго оставались в наших мыслях. Ваше теплое гостеприимство и сердечный прием остаются с нами как ободряющее воспоминание... Как скромный знак признательности за Вашу любезность посылаю Вам экземпляр моей речи - единственной, с которой я когда-либо выступал или буду выступать. В этом отношении она уникальна и выражает именно то, что я думаю...».

Это письмо было отослано 9 мая 1964 года. Особый интерес представляет подаренная американским писателем нобелевская речь, произнесенная в Стокгольме в декабре 1962 года под заголовком «Мысли писателя», которая и сегодня сохраняет свою актуальность:
«Человечество переживает мрачное, горестное, смутное время. Древнейшее назначение писателя не изменилось. Он призван выставлять на свет наши прискорбные недостатки и промахи, наши тёмные и опасные замыслы, и это с целью исправления людей.

Вместе с тем долг писателя - провозглашать и прославлять испытанную уже способность человека к величию сердца и духа, к стойкости при поражениях, к состраданию и любви.

В бесконечной борьбе против слабости и отчаяния это яркий, влекущий к себе стяг надежды и бодрости. Я считаю, что писатель, который не верит страстно в совершенствование человека, не имеет ни приверженности к литературе, ни места в ней».

Письмо Джона Стейнбека от 9 мая 1964 года Борису Шаховскому и подаренная нобелевская речь хранятся сегодня в фондах Астраханского государственного объединенного историко-архитектурного музея заповедника, их любезно предоставила музею жена поэта Надежда Степановна Шаховская-Банатова. Эти документы ещё раз убеждают нас в том, что людей разных континентов объединяют общие тревоги и надежды.

Родной край отметил заслуги Бориса Шаховского присуждением — посмертно — литературной премии Астраханского комсомола за поэтический сборник «Утренний прибой», вышедший в издательстве «Советский писатель» в 1965 году.

На формирование многих поэтов сегодняшней Астрахани оказал Шаховский если не прямое, то хотя бы косвенное влияние. Одним из таких поэтов современности стал Геннадий Ростовский, который пишет в воспоминаниях:

«Семиклассником был я с мамой в Астрахани. Зашли мы в книжный магазин, что на улице Кирова, почти напротив Главпочтамта. Спросил я робким голосом у продавщицы: «А есть у Вас стихи Шаховского?» Причём сделал ударение на предпоследнем слоге. Та сначала не могла понять, о каком поэте идёт речь. А потом догадалась и поправила меня. И предложила его небольшую книжечку. Дома, в Оранжерейном, погрузился в чтение. Очень понравилось! Вроде бы всё просто, безыскусно, но трогает, заставляет сопереживать. Много афористичных строк. А что касается нашего края, то не встречались мне до этого такие яркие, такие живописные, романтичные стихи.

Со страниц дохнуло знакомым запахом путины, дымком рыбацких костров, поплыли корабли, зазеленели вётлы, полетели над волжским низовьем птицы…. После таких стихов ещё больше начинаешь любить и своё «родное захолустье лиманов, речек и проток», и «огни рыбацкого посёлка», и «певучие плёсы», и «доброту голубых мелководий и упорство морской глубины».

Памяти Бориса Шаховского Геннадий Ростовский посвятил эти стихи:

В том июле с другими студентами вровень
Я работал, как чёрт, в астраханской степи.
Днём лопата до крови сдирала ладони,
Ночью душу до пепла сжигали стихи.
Не забуду, как утром, весёлый и гордый,
Подошёл я к киоску, медяками звеня,
Как с газетной страницы он тихо и горько
В чёрной траурной рамке взглянул на меня.
Всё как прежде в краю пристаней, рыбзаводов,
Перекатов и плёсов – только всё без него.
Попритихла на время, погрустила природа
И, видать, позабыла певца своего.
Поколение «Пепси» на рифмы чихает.
Нынче в моде отвязанность, птичий язык.
Ну, а вы-то хоть помните, - те, что вздыхали
Над певучими строчками тоненьких книг?
Ну, конечно же, помните! – если вы живы,
Так, как помнят родимого дома огни.
То чеканно скупы, то грустны, словно ивы,
То светлы и доверчивы были они.
Помнит бакен со звёздочкой той путеводной,
Помнит лодка, скучающая у воды,
Помнит песня, которая стала народной,
И истлевших окопов слепые следы.
Да ветла, что над заспанной заводью никнет,
Та, что, юная, тихо внушала: «Борись!»,
Вся седая, корявая вся, - еле скрипнет,
Еле слышно вздохнёт: «Ну и где ж ты, Борис?»
Вроде всё как и прежде – и плачут, и любят,
Гул бессонных вокзалов,
шум речных пристаней...
Как хотелось его мне обрадовать, люди,
Хоть одной настоящей строкою своей!
Получилось иначе – весёлый и гордый
Подошёл я к киоску, медяками звеня,
И с газетной страницы он тихо и горько
В чёрной траурной рамке взглянул на меня…

(1968, 2002 г.)

Стихи Шаховского – это стихи о вчерашних десятиклассниках, уходящих на фронт, о родном волжском крае и его светлых людях, о первой любви, о солдатском подвиге.

В годы войны быстрее мужала юность. Эхо возмужавшей по велению Родины юности звучит в этом его стихотворении:

Запомнилась строка
Из тысяч строф,
Из сотен перечитанных сонетов
О том, что трещины
Всех бед и катастроф
Проходят
Сквозь сердца поэтов.
Жестокий бой,
Мильоны хороня,
Рвал мир по швам -
По Волге, Шпрее,
Висле -
И шрамом лёг
На сердце у меня.
Не в переносном,
А в буквальном смысле.
По праву
Всё видавшего бойца
Могу сказать,
Что беды и печали
Солдатские
Вначале рвут сердца.
Вы слышите:
Солдатские – вначале!

И труд, и любовь, и мужество в стихах Б. Шаховского живут рядом, наполняют их волнением и светом. Написал Борис Михайлович поэму для детей «Джованни» об итальянском мальчике, живущем в большом портовом городе. Одна за другой обрушиваются беды на семью: семья голодает, работы нет, болезнь приковывает отца к постели. Джованни рано начинает задумываться, почему у одних богатства, а у других – горести и лишения. В 1964 году в Астрахани был издан сборник стихов для детей «Пароходные тропинки».

Несмотря на то, что тема Великой Отечественной войны была ведущей темой его поэзии, читателей потрясает и его лирика:

Прилетели грачи.
Будто вновь из запасов
Третьяковка картину свою достаёт.
Птиц скопировал только однажды Саврасов,
А они повторяют его каждый год.

18 февраля 1999 года решением Учёного Совета Астраханского Государственного Технического Университета было утверждено Положение о Литературной премии имени Бориса Шаховского. Премия была учреждена в поддержку начинающих астраханских поэтов ректоратом Астраханского государственного технического университета, где когда-то учился поэт, и Астраханским отделением Союза писателей России. С тех пор награждение лауреатов проводится ежегодно и приурочено ко дню рождения поэта.

Особую значимость сегодня приобретает тот факт, что Борис Михайлович Шаховский тепло поддерживал первые опыты молодых земляков, отмечал жизненную достоверность их произведений.

«Сшиблен с ног -
Сражайся на коленях!
Встать не можешь -
Лёжа наступай!» –

Эти слова поэта-фронтовика Бориса Шаховского выгравированы на памятной доске с барельефом поэта у входа главного корпуса его родного института, ныне Астраханского государственного технического университета.

Член Союза писателей, первый лауреат премии имени Астраханского Ленинского комсомола, Борис Михайлович Шаховский, уроженец Астрахани, является автором поэтических сборников «Стихи о нашей любви», «Лирические странички», «Каспийские зори», «За рассветной чертой» и многих других. За свою недолгую жизнь он написал полтора десятка книг.

Здравствуй снова, бакен – работяга
С путеводной звёздочкой во лбу!
Тот поймёт к дорогам дальним тягу,
Кто познал недвижную судьбу.
Ты хранишь дорожные порядки,
Корабли спасая от беды,
А они проходят без оглядки,
Прочно заутюживши следы.
Ты стоишь, надеждою томимый, -
Может быть, в походы позовут.
Только мимо, мимо,
мимо, мимо
Пароходы-странники плывут.
К якорю прикованный, не сетуй:
Твой недвижный быт – не их вина.
Безопасный путь им посоветуй,
И тебе помашут из окна.
Не сейчас, так в дрёме тёплых комнат,
В бурями освистанной ночи
Кто-то обязательно припомнит
Добрые, зовущие лучи…
Друг мой искалеченный, болезный!
Я тебя припомнил в этот рейс.
Можно жить негромко,
Но полезно
Даже в цепких лапах якорей!

(«Бакен»)

Памяти поэта посвятил горькие строки отчаяния в стихотворении «Прощание с Шаховским» его друг Юрий Иванович Кочетков, тоже астраханец, фронтовик, солдат последнего призыва Великой Отечественной войны.

В предисловии к книге Бориса Шаховского «За последней чертой», изданной уже после его смерти, Ю.И. Кочетков пишет: «Трудно вспомнить литературный вечер, на котором бы Борис Шаховский просто читал стихи. Всякий раз это был разговор по душам, начистоту. Таких встреч с читателями у Бориса Михайловича было немало в Астрахани. Особенно в последние годы, когда он жил в Москве, но нередко приезжал на Волгу. В такие дни его астраханская квартира становилась своеобразным филиалом поэтической редакции... Он удивлял нас работоспособностью, оптимизмом».

Имя Бориса Михайловича Шаховского носит Астраханская областная юношеская библиотека.

Сквозь призму времени, через пространство лет, мы по-новому переосмысливаем и историю, и литературу нашего края, свято ценя наследие, оставленное нам знаменитыми земляками. В этом плане показательна заметка из Живого Журнала Ларисы Магазевской, директора Областной юношеской библиотеки имени Бориса Шаховского «Величье дел и подвигов вчерашних теперь виднее нам издалека», у которой даже ник в социальной сети Вконтакте, особенно популярной в молодёжной среде, «shahovсa». Вот некоторые отрывки из неё:

«Ещё несколько лет назад каждый школьник, даже если бы его разбудили среди ночи, даже если школьник - круглый двоечник, знал, что 22 апреля - день рождения «дедушки Ленина». И для меня долгое время эта дата ассоциировалась с именем «вождя пролетариата». Пока случайно, копаясь в библиотечных архивах, я не нашла письмо - ходатайство регионального отделения Союза писателей РФ в Совет министров РСФСР о присвоении юношеской библиотеке имени Бориса Шаховского. Конечно, я знала, что Борис Шаховский - поэт - фронтовик, уроженец Астраханской области, но по большому счёту этим и ограничивалось моё знание об этой удивительной, благородной и яркой личности. Кто же он - Борис Шаховский?!

Двадцатилетний парень показал себя храбрым бойцом, о чём свидетельствуют орден Красной Звезды и боевые медали. Всё увиденное и пережитое на войне он перенёс в свои стихи, воспевая героизм простого солдата не понаслышке и раскрывая жестокую правду жизни:

Мы до войны не числились в бесстрашных,
Нас берегли от трудностей отцы.
Из лёгкой жизни в пекло рукопашной
Шагнули мы, беспечные юнцы.

После демобилизации из армии по инвалидности Борис Шаховский вернулся в родной город, в свой институт с боевыми наградами и натруженным, постоянно беспокоящим его сердцем. Защитив диплом, работает инженером на Каспии, а позже корреспондентом областной газеты. Он много пишет, выступает в местной печати. В 1950 году в Астраханском издательстве выходит первая книга поэта «Путь юности».

До конца своих дней поэт-фронтовик писал о войне и о людях, отдавших свою жизнь ради победы».

Бориса Шаховского называют «молодёжным поэтом», ведь его стихи, отличают искренность и простота выражения, свобода и смелость, т.е. то, что присуще молодым авторам. Это и неудивительно. Когда началась война, ему было всего 20 лет, и его героем всегда была молодёжь. Ей он доверял мысли и чувства, с ней вел разговор по душам. Видимо поэтому стихи Шаховского и сегодня не теряют своей актуальности:

Мой юный друг! Не верь в рекламный рай!
Судьба сложна, задумайся над нею.
И сам свою дорогу выбирай,
Где жизнь, где тленье - самому виднее.

Юношество знает и ценит творчество поэта-земляка, чему подтверждением - проект "Сороковые роковые" (Великая Отечественная война в поэзии астраханских поэтов), созданный учащимися седьмого класса Ралиной Альбаевой и Дианой Тургановой в преддверии семидесятилетней годовщины Великой Отечественной войны и зачётная студенческая работа Ланы Остерайхер, выпускницы факультета журналистики астраханского государственного университета.

Борис Шаховский прекрасно знал рыболовецкий промысел. Речные пейзажи, вольные просторы взморья и просто приметы жизни нашего края - «бакен-работяга с путеводной звездочкой во лбу», «рыбацкие рублёные хоромы», «голосистые буксирные суда», «путины пора золотая».

Один из аспектов рыболовецкой темы - быт ловцов. Шаховский знает насколько это тяжёлый труд, однако суровый быт рыбаков он представляет в романтичном свете, придавая ему скорее оттенок свободы, нежели нищеты.

Разрубил костёр потёмки,
Пахнет дымом и ухой.
И огонь жует негромко
Хворост тонкий и сухой.
Котелок над пылом-жаром
Греет спину на огне;
В нём - как видно, для навару -
Две звезды на самом дне.

(«У рыбацкого костра»)

Ещё один аспект этой темы - романтика рыбацкого ремесла, упорство самих рыбаков и их любовь к профессии:

Потому, видно, в здешнем народе,
Как в природе,
В одно сплетены:
Доброта голубых мелководий
И упорство морской глубины.

(«На шквальном взморье»)

Одна из тем, которая четко прослеживается в творчестве Бориса Шаховского - тема любви к родному краю, к родной природе.

Слышать мне о Каспии случалось
Речи тех, кто нам не ко двору:
Жить бы можно, если б сбавить малость
Ярость ветра, адскую жару.
Нет уж, пусть грохочущим и будет
Знойный край, где лотосы цветут!
Шторму не сдающиеся люди
Не в стоячих заводях растут!

(«Знойный край»)

Борис Шаховский создаёт яркий лирический образ астраханской природы. Причём не той, о которой имеет представление каждый астраханец. Поэт описывает те самые заповедные места, знакомые больше рыбакам:

Каспийский край,
Рыбачьи земли…
Люблю тебя, ильменный рай!
Там над певучим плёсом дремлет
Набитый сетками сарай.
Там щедрых рек неразбериха,
Камыш стеною, ветер лют.
В страду сурово,
В праздник лихо
Живёт бедовый русский люд.
Моё родное захолустье
Лиманов, речек и проток.
Там, как рассвет, вплывает в устье
Кувшинка – сказочный цветок.
Там облака скользят, не тая,
Как хлопья снежные легки,
По синим заводям плутая,
Легко дробясь о меляки.
И над отточенной осокой
В тиши
Задумавшись на миг,
Певучий, гордый и высокий
Стоит навытяжку тростник.

(«Рыбачьи земли»)

К теме природы исподволь присоединяется и тема любви. Например, в стихотворении «Журавли» Шаховский описывает привычную и вместе с тем удивительную по красоте картину - перелёт птиц. Однако здесь скрыт образ человека, который ищет счастье:

Опять вернутся журавли
И грустные расскажут сказки…

Паруса рыбацких лодок тоже вот-вот взлетят:

…но нет, они не бросят Каспий,
Пусть скоро стужа и метель:
У нас не принято за счастьем
Летать за тридевять земель.

В цикле «Стихи об Астрахани» поэтом говорится о том, каким был город до рождения его отца, в бытность его родителя, каким был город при самом Шаховском:

Слышать мне о Каспии случалось
Речи тех, кто там не ко двору:
- Жить бы можно,
Если б сбавить малость
Ярость ветра, адскую жару.
Нет уж, пусть грохочущим и будет
Знойный край, где лотосы цветут!
Шторму не сдающиеся люди
Не в стоячих заводях растут!

(«Знойный край»)

Встречаются такие типичные представления об Астрахани, как богатство рыбных запасов края - «бессчётные волжские клады, безмерное рыбное дно...», жара, повсеместная нищета, пожары старых в старых квартал, которые продолжаются и по сей день:

Переступая тяжело, неровно,
Верблюд волок свою большую тень.
Шёл рядом в ногу,
По этапу словно,
Пропахший рыбой астраханский день.

Есть в этих стихах и главный символ Астрахани – кремль:

Теперь растут моих друзей мальчишки.
Всё тот же кремль дежурит на горе.
А где ж мещанский, тихий городишко
С чугунными ногами фонарей?

В глазах обывателя Астрахань вызывает следующий ассоциативный ряд: вобла, Волга, верблюды, Кремль, провинция. Таким город предстает и в стихах Шаховского. Однако в этом и заключается правдивость его поэзии: показать действительность и воспеть её, ничуть не приукрашивая:

Разметались рыбацкие станы
На изломе полярных миров.
Здесь прибойная свежесть моряны
И удушье пустынных ветров.
В стужу прячется Северный Каспий
Под плиту двухметрового льда.
Не мирясь с ледяным самовластьем,
Чуть поглубже синеет вода.
Потому, видно, в здешнем народе,
Как в природе, в одно сплетены
Доброта голубых мелководий
И упорство морской глубины.

(«На шквальном взморье»)

В предчувствии раннего ухода поэт посвятил такие стихи Семёну Гудзенко:

Умирает поэт, а больничные стенки
Так чисты и белы, даже больно смотреть…
Смерть, уйди, не мешай! Это воин Гудзенко,
Он не может, не кончив стиха, умереть.

Надо несколько слов
К заключительной строчке.
Вот они, но не те — недолёт, перелёт.
Злой огонь!
Вместо слов только красные точки,
Словно трассу кладёт над тобой пулемёт.

Всё смешалось, а пламя и слева и справа.
Вот и сбилось дыханье, и пульс зачастил.
Сотни слов! Но опять сорвалась переправа.
Загорелся и рухнул непрочный настил.

И опять всё сначала: брести до рассвета.
Спотыкаться и падать на каждом шагу
Ради нескольких слов. Ну, а нужно ли это?
Ты ж не землю свою оставляешь врагу.

Брось борьбу!
Ты оставишь не пост, а всего лишь
Стих с одной недоконченной, белой строкой.
Не беда!
Для чего же ты сердце неволишь
В эти дни, когда сердцу так нужен покой?

(«Карандаш на полу»)

«Поселившегося в Москве поэта - воина оперирует знаменитый хирург, но сердце всё время тревожно дает о себе знать», - писал в своей статье о Борисе Шаховском Н. С. Травушкин. Но и в таком трагическом состоянии он находил силы для дальнейшего творчества:

Сужу об этом не со стороны.
В строю поэтов,
В звании солдата
Проверил лично,
Как они сильны -
Строка стиха и строчка автомата.
Я видел сам,
Как лирика нужна.
Но зря твердят
Поэты о Поэте,
Что эта должность
Избранным дана
И самая труднейшая на свете.
Не требуя за вредность молоко,
Служи Отчизне,
Не торгуясь с нею.
Поэтам настоящим нелегко,
Но есть на свете
Тропки потруднее.
Нужна
И для патронной гильзы медь,
И для трубы оркестра полкового.
И всё ж
О бое легче прогреметь,
Чем в бой идти
В шинели рядового.

(«О лириках и физиках»)

Астраханский поэт, член Союза писателей России и Союза журналистов Юрий Иванович Кочетков, близкий друг Шаховского, вспоминает о нём как о человеке спокойном, не лишённом чувства юмора и оптимизма, обладающим необыкновенной работоспособностью.

«Борис Шаховский очень любил волжское понизовье - свою родину, чудесный песенный край, - писал Ю. Кочетков. - Через всё его творчество прошла эта любовь. Великолепные сказочные пейзажи, бирюзовое в штиль и серое в шторм море, алые закаты, люди с широкой и доброй русской душой - всё это в его книгах. И люди, земляки поэта, благодарны ему. Они помнят его и будут помнить долго».

Огоньки в астраханских квартирах
Прибываем в предутренний час.
Здравствуй,
Город рыбацких причалов!
Здравствуй,
Рек голубое литьё!
Здесь давно в барабан отзвучало
Пионерское детство моё.
Я соскучился.
Родина, здравствуй!
Здравствуй, край моей первой любви.

Благодаря дочери Юрия Ивановича Кочеткова, доктора филологических наук Астраханского государственного университета И.Ю. Чистяковой читателям стало доступно эпистолярное наследие двух поэтов фронтового поколения. В письмах есть новые, ещё не опубликованные стихи. Ими делится поэт с другом как самой большой радостью, советуется, не заменить ли отдельные слова или строчки. Большое внимание уделено анализу стихов, советам по их шлифовке. Шаховский как истинный поэт умел находить во всём своё, не замеченное другими. Это тонкие наблюдения о поэзии, радостные впечатления из повседневной жизни.

Литературное наследство Шаховского составляет более полусотни книг. В них немало страниц, посвященных Великой Отечественной войне. Поэтическое творчество Шаховского - завет нынешним и грядущим поколениям хранить традиции наших дедов и отцов:

Я в края пылающие еду
Отомстить за каждую слезу.
Привезу далекую победу
Или ничего не привезу.
Мы уходим, как отцы и деды,
Победить
Иль рухнуть на траву…

«Жизнь Бориса Михайловича Шаховского по праву может быть названа человеческим и писательским подвигом. Известно, что имя воскрешает человека из небытия, в имени продолжение человеческой жизни. В мыслях и в творчестве он постоянно возвращался к родным местам, где прошли его детство и юность.

…И пока жива на Астраханской земле прекрасная поэзия Бориса Михайловича Шаховского память о нем будет вечной», - так пишет о поэте публицист Нина Носова.

До конца своих дней поэт-фронтовик писал о войне и о людях, отдавших свою жизнь ради победы. Читая произведения Шаховского, понимаешь, что все пережитое тех незабываемых дней запало в сердце его. В одном из своих стихотворений поэт воспел героический подвиг летчика Гастелло, пожертвовавшего своей жизнью ради жизни на земле:

Величье дел и подвигов вчерашних
Теперь виднее нам издалека.
Огонь сжигает трусов,
А бесстрашных
Переплавляет в бронзу на века.

Последние годы жизни Шаховский жил в Москве, подолгу лежал в различных клиниках. Незадолго до смерти поэт преподнес в дар библиотеке рыбного института свой, как оказалось, последний сборник стихов «Лирические странички» с дарственной надписью.

Борис Михайлович Шаховский ушёл из жизни в сорок пять лет, на взлёте своего дарования в июле 1967 года и похоронен в Москве на седьмом участке Введенского кладбища в Москве. На памятнике вычеканены строки поэта из стихотворения «Бакен»:

Можно жить негромко,
Но полезно
Даже в цепких
Лапах якорей!


Литература:

Антология астраханской поэзии/ ред.-сост. П.В. Морозов.- Астрахань: Астраханское отделение Союза писателей России при участии Астраханского отделения Литературного Фонда России, 2003.- 344 с.

«Где Волга прянула стрелой…»: Астрахань поэтическая / сост. Г.Г. Подольская. – Астрахань: Издательство Астраханского педагогического института, 1995.- 320 с.

Камышин. Страницы истории / сост. В.Н. Мамонтов.- Волгоград: Комитет по печати, 1994.- 96с., ил.

Кочетков Ю. Он был солдатом и в поэзии /Ю.Кочетков // Комсомолец Каспия.- 1981.- 23 апр.

Кочетков, Ю. Опаленная юность /Ю. Кочетков //Волга.- 1990.- 10 мая.- С.3.

Марков А.С. Сквозь времена и годы / А. С. Марков.- Астрахань  : ГУП ИПК «Волга» Администрации Астраханской области, 2003.-288с.

«Свет мой безмерный». Антология астраханской поэзии/ред. - сост. С.А.Золотов, 2013.- С. 147-162.

Севастьянов О.М. В этом зареве ветровом / О.М. Севастьянов.- Астрахань: Астраханское отделение Союза писателей России, 2005.- 132с.

С. Барсамова «А ведь никто из нас не лишний…» 15.04 Волга: №52 (25727)

Травушкин Н.С. У Волги, у Каспия / Н.С. Травушкин.- М.: Современник, 1985.-304с.

Чебыкин В.А. Литературная критика Астраханского края / Владимир Чебыкин.- Астрахань: изд-во «Форзац»: ГП «Издательско-полиграфический комплекс «Волга», 1997.- 266с.

Шаховский Б.М. Джованни: [поэма] / Б.М. Шаховский.- М.: Сов. Россия, 1983.-128с., ил.

Шаховский Б.М. Певучие плёсы / Б.М. Шаховский.- М.: Сов. Россия, 1960.- 126с.

Шестаков В.И. Сборник стихов разных лет / В.И. Шестаков.- Астрахань: Камызякская райтипография астраханской упринформпечати, 1993.-116 с.

Чистякова И.Ю. Эпистолярное наследие Б.М. Шаховского и Ю.И. Кочеткова. Сборник "Астраханские краеведческие чтения", 2015 г.