Александр Башлачев

Как стремительно летит время! Прошел двадцать один год с того дня, как Александр Башлачев ушел из жизни. И как переменчива, непостоянна и часто несправедлива судьба по отношению к талантливым людям. Кто-то становится неимоверно популярен при жизни, хотя вскоре его так же быстро и забывают. Кому-то судьба воздает лишь после смерти. Так почему-то чаще случается у нас, на Руси. И примеров тому достаточно. Но часть одаренных, талантливых, неординарных людей русских ни при жизни, ни за порогом ее не получают широкого признания. Хотя заслуживают этого, и не меньше других. И оттого, что творчество их остается невостребованным в нашем Отечестве, мы остаемся обделенными, мы обкрадываем себя. А образующуюся пустоту в наших душах заполняет все, что ни попадя, ибо природа, ТВ и шоу-бизнес не терпят пустоты.
.
Александр Башлачев родился 27 мая 1960 г. Обучаясь в Уральском университе­те на факультете журна­листики, написал несколько песен для еще никому не извест­ной свердловской группы "Наутилус Пом-пилиус". Затем работал корреспондентом череповецкой районной газеты и иногда писал тексты для местной группы "Рок-сен­тябрь". После того как "Рок-сентябрь" пре­кратил свое существование, Алек­сандр стал писать песни "для себя". А в 1984 году взял в руки гитару.

Сменив благополучие журналиста на неустроенность, стал бродячим музыкантом. "Из города в го­род, из дома в дом, по квар­тирам чужих друзей..." Как и все смертные, Александр, конечно, нуждался в деньгах. Но все же выступал не там, где можно больше "сорвать", а там, куда звали близкие по духу люди.

"Я человек поющий.- говорил он. - Есть человек по­ющий, рисующий, есть человек летающий, есть плавающий. А я поющий, с гитарой... Я, конечно, пою для себя, по помогает мне жить, по делает меня, я расту. Я не играю в залах, я не играю больших концертов, я иг­раю тем, кто хочет меня слушать. Тот, кто зовет меня к себе домой, соберет двадцать, тридцать, пятьдесят человек, я играю... По­нимаете, самое главное, когда человек ска­жет: "Ты спел, и мне хочется жить".

За те несколько лет, что были отпущены судьбой, Александр написал всего около пятидесяти песен. Не так уж и много. Тем более что в 1986 году он дал своеобраз­ный "обет молчания" и не исполнял больше новых песен, оставляя их на потом... Но и в тех, что Башлачев оставил нам, все же ус­пел многое высказать.. Как говорится, име­ющий уши да услышит.

Башлачева причисляют к рок-бардам, но рамки тесны для него, и эта классифика­ция, скорее, ус­ловна. В первую очередь он — поэт. Потому что песни Алексанлоа ничего не теряют, когда читаешь их с листа. Потому что у него очень своеобразный по­этический язык, сочетающий трудносочетаемое. По­тому что Башлачев как поэт гово­рил, и пел, и кричал нам о том, о чем мы либо боялись, либо стыдились говорить, либо забывали в повседневной суете. Его песни заставляют задуматься. О нас, о нашей жиз­ни. У Башлачева мало, конечно, разудалого веселья, царящего сейчас в эфире и на сце­не. Есть ирония, доходя­щая до сарказма, шутка с большой долей грусти и боль, време­нами переходящая в надрыв, до отчаяния.
"Если мне плохо, и ко мне придет кто-то, кому тоже плохо, нам не станет от итого хо­рошо. Мне не станет хорошо от тою, что кому-то плохо. Мне — не станет. И поэтому нытик — он разрушает, не создает. Но раз он уже ноет, значит, у него уже болит, то он запоет в конце концов, своей болью запоет он. Потом — о радости, потому что ко­гда че­ловек начал петь песни, это был плач снача­ла".

Но в отчаянии Башлачева нет, по-мое­му, безысходности. Потому, что в его пес­нях любви не меньше, чем боли. Любви к человеку. К нашей "загадочной" русской душе, такой непростой и не поддающейся однозначному определению. Стоит только послушать "Ванюшу", чтобы почувствовать это.
Как будто предчувствуя, заглянув за край своей судьбы, Александр пел:
"Я знаю, за­чем иду по земле.
Мне будет легко уле­тать".

Мы уже никогда не узнаем, легко ли было Башлачеву, когда он отправлялся в свой последний полет, распахнув окно на восьмом этаже обычного ленинградского дома. На­верное, да, если он в это верил. И все же не дает покоя вопрос: Почему так рано?!
Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада
Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.
Короткую жизнь — семь кругов беспокойного лада
Поэты идут — и уходят от нас на восьмой.
Уходят. Но оставляют нам в строках, в песнях свои души, которые из поколения в поколение отзыва­ются звоном колокольчиков в душах живущих, будя их, тревожа, вол­нуя, не давая заплыть жиром сытости, рав­нодушия, самодовольства. Помогая нам ос­таваться людьми.
Как ветра осенние подметали плаху,
Солнце шло сторонкою, да время стороной,
И хотел я жить. И умирал, да сослепу,со страху,
Потому что я не знал, что ты со мной.
Как ветра осенние заметали небо,
Плакали, тревожили облака.
Я не знал, как жить, ведь я еще не выпекхлеба,
А на губах не сохла капля молока.
Как ветра осенние да подули ближе,
Закружили голову и ну давай кружить,
Ой-й-й да я сумел бы выжить,
Если бы не было такой простой работы —жить.
Как ветра осенние жали—не жалели рожь,
Ведь тебя посеяли, чтоб ты пригодился,
Ведь совсем неважно, отчего помрешь,
Ведь куда важнее, для чего родился.
Как ветра осенние уносят мое семя,
Листья воскресения да с весточки — весны,
Я хочу дожить, хочу увидеть время,
Когда эти песни станут не нужны.