Жизнь, равная эпохе. Глава восьмая. 1951-1956 годы

На фото учителя и ученики 7 в класса Галёвской семилетней школы Воткинского района Удмуртии, 1954 год: шестой слева в первом ряду директор школы Михраф Габдулович Нуруллин, четвёртый справа в первом ряду учитель немецкого языка Валериан Петрович Вавилов, пятая слева во втором ряду Галина Степановна Пономарёва, крайняя справа во втором ряду учитель русского и литературы Капитолина Фроловна Нуруллина с сыном Владиславом.

Продолжаю публикацию историко-биографического очерка моего отца. Георгий Нуруллин

Жизнь в стране заметно менялась: ежегодно весной, обычно с 1 марта, снижались цены, денежная реформа укрепила рубль, стабильной была зарплата, никого не тревожила инфляция. За месячную директорскую зарплату в школе 1200 рублей, в 1952 году мы купили корову, карточная система была отменена, в магазинах стало много и продуктов питания, и промтоваров.
Политическая жизнь для простых людей тоже вроде шла нормально, однако при ближайшем рассмотрении не всё было ладно: возвратившиеся из плена ссылались в концлагеря, террор продолжался. Серьёзные ошибки в деревне заметны были и для нас: прошла первая волна укрупнения колхозов. В 1951 году я был секретарём парторганизации такого объединённого колхоза в Июльском Воткинского района Удмуртии, объединились два больших колхоза, расположенных друг от друга в 500 метрах. Из маленьких деревень начали переселять крестьян в большие, появились неперспективные деревни, на развитие которых вообще перестали обращать внимание.
В 1952 году появилась большая статья Сталина «Об экономических проблемах социализма», она «обосновывала» строительство агрогородов, преобразование МТС (машинно-тракторные станции) в РТС (ремонтно-технические станции), переселение из малых населённых пунктов и многое другое. Статья стала руководством к действию, признана вкладом в марксизм. Мы, студенты, сдававшие в том году экзамены в учительском институте по марксизму-ленинизму, все ответы должны были подкреплять идеями статьи. Только теперь понимаешь, какой чудовищный удар был нанесён по сельскому хозяйству, с этой теорией не скоро расстались ещё после смерти Сталина, запущенный маховик вращался по инерции больше 10 лет.
В деревне была установлена после войны крепостная система: селянам паспорта не давали, в городах без паспортов на работу не принимали без справки сельского совета, разрешавшего выезд. Так стремились удержать людей в колхозах и совхозах, но каналы бегства из деревни всё же оставались, приток новых сил в город тоже был нужен. Демобилизованные воины имели право выбора, где им жить, большая часть их в деревню не возвращалась. Выпускники вузов и техникумов распределялись и попадали, как правило, в города. Если девушка выходила замуж за горожанина, её, чаще всего, из деревни отпускали.
О притоке молодёжи в деревню из города говорить не приходилось, в городе прожить было легче. Деревня хирела, Сталину продолжали петь дифирамбы, а режиссёры создавали фильмы наподобие «Кубанских казаков», прославлявших жизнь на селе.
Пятого марта 1953 года Сталин умер. Наверное, несколько миллионов человек восприняли это известие с облегчением, их можно понять. Но большинство людей было в трауре, система обоготворила его, сделала незаменимым, отсюда у каждого почти возникал вопрос – как будем жить без него? Пропагандистский аппарат сделал всё, чтобы выдавить слезу у обывателя, я не плакал, верил, что нет незаменимых людей. В то время я работал директором семилетней школы Воткинского района Удмуртии, в школе провели траурную линейку. Не скрою, наши выступления выдавили слезу у многих учеников и учителей, мы были проводниками системы, детьми той эпохи.
В 1956 году закончился 10-летний период нашей жизни в Удмуртии, здесь я окончил институт (учительский), женился, трудился, здесь испытал радость воспитания малышей–сыновей, сформировался как человек, вступил в партию. Много было интересных дел, связанных с работой в школе, не обошлось без сложностей, но хорошего было больше.

Михраф Нуруллин, 1993