ФЕДЮШКА (повести и ассказы)

ФЕДЮШКА
Вечер, теплая квартира. В гостиной, по случаю праздника, собралась семья. У каждого много своих проблем. Только дед да внучка были освобождены от работы. Они ушли в гостиную. Удобно устроились на диване и мучились от безделья.
— Деда, почему ты молчишь? — спросила она.
— А что говорить? Подошел к завершению двадцатый век. Редкое событие. Три даты в один день. Их надо как-то отметить, — сказал дед.
— Какое, событие? В каждый день имеет свои даты. Они приходят каждый год, — возразила она.
— Назови пример! Какой день имеет три интересные даты? — спросил дед. — Факты не возникают из ничего. Твой день рождения – факт. Он всегда – твой день, сколько бы лет ты не прожила. Всех остальных она не интересует. Людей интересуют даты дня, века, тысячелетия, которые касаются всех.
— В каждый день жизни Земли и Вселенной обязательно произошли какое-то событие? Кто-то родился, а кто-то умер. Мы о них ничего не знаем. Но для кого-то они важны, — ответила она. — Я поздравляю всех, кому важны эти даты.
— Выкрутилась, юла! Каждый день имеет свою историю. Но что мы знаем о них? Как можно отмечать то, о чем никто и ничего не знает, — спросил он.
— А что могут дать нам старые поколения? — удивилась она.
— Без предков нет истории. Наш календарь идет от Рождения Христа? Второе тысячелетие показало пройденный путь, — сказал дед
— Что стоит пройденное время? — удивилась она.
— Время не только память. Оно дорогая материя. Люди мало его ценят. Они рвут жизнь на куски. Сжигают в огне алкоголя, распущенности и греха. Время – капитал жизни человека. Его легко тратить. В конце жизни мы умираем нищими. Ни за какие деньги не можем купить её продолжение.
— Деда, ты назвал время товаром или деньгами? Когда отмечаем дни рождения, что мы должны испытать? Радость или разочарование? — спросила она.
— И то, и другое. Мы теряем время, но приобрели счастье. Каждый человек имеет своё понятие. Наши поколения родились во время революций, войн и перестроек. Они, как накипь, остались в душе. Что дали? Известно тем, кто дышал ими…
— Деда, ты странно говоришь. Время материально? — спросила она
— Какой вопрос, такой ответ. Ты слышала слова: "мои года – моё богатство". Я думаю иначе: "мои годы – моё банкротство". Каждый человек имеет свое мнение. Он решает свою проблему. Три даты в один день, ничего не меняют. Мы все стали старше на год, навек и на тысячелетие. До конца века доживут единицы. Потомки нас забудут. Они вспомнят революции и войны, — сказал дед. — Память оставляет что-то яркое.
— Деда, наш день рождения ничего не значит? — спросила внучка.
— Ты потеряла год, а что приобрела? Если ты умная хозяйка, то думай, как и на что тратить жизнь? Чему посвятить, кому отдать или продать. Наше время – дорогой товар. Надо знать его цену…
— А как я могу узнать цену своего времени? — удивилась внучка.
— Сложный вопрос. Когда о нем не думаешь – жить легче. Каждый человек сам ценит себя. Но цена не совпадает с оценкой других людей, — улыбнулся дед.
— А как можно оценить себя и людей? — удивилась она.
— Ценить можно элементы счастья. Ты знаешь их?
— Нет. Я о них никогда не слышала. Расскажи мне? — попросила она.
— У человека, как у радуги и музыки семь элементов…
— Деда, ты в полном рассудке или стал заговариваться? Какие элементы у радуги и музыки? У радуги семь цветов, а у музыки семь гамм. Ты говоришь о них?
— Извини. Ты права. Я говорю о них. Семь цветов радуги создали прекрасный мир. Семь гамм музыки создали чарующие звуки музыки. А семь элементов счастья должны дать человеку земной Рай и счастье. Но у элементов счастья есть антиподы. Используя их, человек создает для себя Ад. Они есть или их нет? — спросил дед.
— Я не знаю, — сказала она.
— А что ты знаешь? Оглянись вокруг. Что ты видишь?
— Вначале назови мне семь элементов счастья, — попросила она.
— Они в тебе. Первый элемент – "жизнь". Без неё ничего нет. Что такое жизнь?
— Деда, я знаю, что такое жизнь? Зачем задаешь глупый вопрос? — спросила она.
— Если знаешь, отвечай. Почему я должен говорить тебе то, что ты знаешь…?
— Деда. Я ничего не знаю. Расскажи мне, — уже более нежно сказала она
— Жизнь состоит из тела и разума. Разум – главная часть человека. Он может понять окружающий мир. Всё остальное – послушная ему "машина".
Внучка громко рассмеялась.
— Руки и ноги похожи на машину. А сердце, внутренности и мозг…
— Остановись на слове "Мозг". Все, органы, работают как машины. А что делает мозг? — с улыбкой спросил Дед. — Ты молчишь. Правильно, тебе надо подумать.
— Деда, перечисли остальные элементы счастья. Мы потом остановимся на них.
— Второй элемент счастья – "работа"…
— Как может быть "работа" элементом счастья? — удивилась она.
— Если твое сердце, печень, легкие, почки и ум перестанут работать. Ты умрешь. Ноги, руки и голова должны работать больше других…
— Я согласна. Что ты назовешь ещё? — спросила она.
— Третий элемент счастья – "быт". У человека должна быть крыша над головой и всё, что нужно человеку в жизни…
— Я согласна, без крыши и ванны жить трудно, — согласилась она.
— Четвертый элемент счастья – "отдых". Без него мы жить можем?
— Я согласна с тобой. Человек не может жить без отдыха…
— Это почему? Человек трудится всю жизнь. Труд – основа жизни. Что ты понимаешь под отдыхом: путешествие, театр или диван?
— Отдых дает сон. Всё остальное человек получит от сочетания других элементов, — согласилась она. — Я это понимаю. Продолжай дальше.
— Пятый элемент счастья – "любовь"…
— Почему любовь ты поставил на пятое место. Она должна быть на первом месте?
— Ты молода. А я стар. Потому для меня любовь находится в конце…
— Интересно, что ты поставил на два последних места? — спросила она.
— Шестое место я отдал "профессионализму и знаниям". Но ими обладают не все. Кто их не имеет – тем грош цена…
— Я поняла. А что дает последнее место? — спросила она.
— Седьмой элемент счастья – "идея". Она помогает понять окружающий мир. Надо помнить. Добро, милосердие и помощь повышают цену жизни. А зависть, жадность и ложь делают жизнь тяжелой. А жестокость лишает их права быть людьми. Они элементы Ада.
— Дедушка, расскажи мне что-то о твоем детстве? Оно было счастливым?
— Нет. Оно было жестоким, как сейчас. Люди воюет с террористами. На улицах грабежи и разбой. Толпы беспризорных детей ищут своё счастье на улицах и в тюрьмах. Детские дома переполнены детьми. От них отказались живые родители…
— Я это знаю. Но мне хочется узнать. Что видел ты в жизни? — настаивала она
— Хорошо. Я расскажу историю жизни мальчика Феди. Она не самая страшная. Других беспризорников взяла смерть.
Середина февраля. Темная ночь. Маленькая деревня. Она до крыш занесенная снегом. Живет своей жизнью и заботами. На дворе свирепствует вьюга. Не слышно лая собак. А в жарко натопленной бане было душно. Бабка повитуха и две женщины принимают роды. Раздается детский крик. Появился новый человек.
— Радуйся мать. У тебя родился сын. Славный малыш, — говорит бабка.
— Он будет хорошим наследником и помощником отцу, — сказала Анна, мать
роженицы. — А мне добрым внуком.
— Анна, он родился в лютую ночь. Я боялась, как бы ветром не снесло крышу бани. Мне кажется. Все силы небесные хотят помешать его рождению. Я не знаю, хорошо это или плохо? Мне ни когда не приходилось принимать роды в такую погоду, — сказала бабка.
— Марфа, Бог даст здоровье и ум, он будет хорошим человеком. Мы не высокого происхождения. Но не из бедного роду. Пойдет в отца или деда. Будет хорошим земледельцем, — сказала бабушка Анна.
Женщины закутали ребенка в пеленки и одеяло. Стали ждать рассвет. Метель кончилась под утро. Наступил светлый и морозный день. Выпавший за ночь снег, замел все тропы. Женщины вышли из бани. Белизна слепила глаза.
— Какой светлый и морозный день. У мальчика будет такая же светлая жизнь. Но он вынесет много страданий, — сказала бабка повитуха.
— О чем ты говоришь? Семья у него крепкая, — сказала бабушка.
— Время ныне суровое. Народ говорит. Скоро отнимут у богачей все богатства, — сказала повитуха.
— Бог с ними, с разговорами. Без крестьян в стране начнется голод…
— Напрасно вы спорите. Другой темы не нашли? Пожелайте "мужчине" счастья на всю жизнь, — сказала сестра роженицы Наталья
Женщины перешли в жарко натопленную избу. Молодая мать с ребенком прилегла на постель. Они крепко заснули.
— Деда, что было дальше? — спросила внучка.
— Дальше была жизнь. Федя родился в семье зажиточного крестьянина. Но в год, когда начала коллективизации. Бабка повитуха оказалась в чем-то права. Но никто не думал о чем-то плохом. Семья радовались сыну и внуку. В доме был мир, достаток и любовь. За мальчиком ухаживали добрые руки матери, о нем заботился отец
Его окружала ласка, забота и внимание. Родители верили. На свет пришел хлебороб. Хозяин и наследник семьи. Все считали, что его ждет счастье.
Но прошел год. Федор делал первых шаги. Беда пришла неожиданно. Отец был раскулачен и отправлен в тюрьму. Мать выселена из деревни. Дом и скотина, хозяйство и весь скарб были переданы колхозу. За две-три недели большая семья распалась. В деревне остался только Федя. Его приютила нищая и убогая тетка матери. Она жила на подаяния в своем маленьком домике. У неё, кроме нищеты, ничего не было. А потому её не могли выслать или арестовать.
Набожная женщина заботилась о сироте. Она дарила ему тепло своего сердца.
Молитвой защищала от ненависти односельчан. Среди них были разные люди. Одни жалели мальчика. Другие под лохмотьями нищего видели врага. Их дети могли толкнуть, обругать или посмеяться над нищим. Месть и злоба сыпались на детскую головку. А он не понимал. Что говорят ему эти люди. Он видел зло. Среди односельчан были такие. Кто мог утопить или убить его. Для них его жизнь ничего не стоила. Федю защищал страх перед небесной карой
— Дедушка, что значит: "небесная кара"? — спросила она.
— Страх перед Богом сдерживал человека от греха. Об этом мы поговорим в другой раз.
Через год Федя подрос. Бабушка пускала его на улицу одного. В деревне было полтора десятка дворов. В один из дней, уходящего лета. Когда спала жара. Бабушка пустила Федю одного на улицу за подаянием. Мальчик шел от дома к дому и никого не обходил. До этого дня он не знал. Что в мире существует зло. Что нужно кого-то бояться. Что в деревне есть люди, чьи дома надо обходить стороной. Он подошел к очередному дому и тихо постучал в низкое окно. Детский голос пропел молитву. Путая слова, он попросил: "Подайте ради Христа бедному сироте".
Окно раскрылось. Из него высунулась лохматая голова пьяного мужика. Его вид был так страшен, что Федя в страхе отшатнулся в сторону.
— Ты ещё жив, кулацкое племя! Как жаль, что я не задушил тебя в тот день! Всех вас надо уничтожить! Уходи прочь от моего дома! Пока живи, гаденыш, подрасти. Если не умрешь с голода завтра, я сгною всё кулацкое племя на каторге через десятилетие, — сиплым голосом говорил он, обливая мальчика отборной бранью.
Злоба, вместе с матом, выплескивалась из глотки грязным потоком. Рука тянулась к лицу мальчика и хотела схватить, раздавить и задушить. Он пытался дотянуться к его голове, но не мог. От обиды он свирепел. А Федя, как заколдованный. Не мог двинуться с места от страха. Он был мал и не знал. Что нужно бежать от страшного дома. Он стоял и слушал это мерзкое чудовище. На помощь мальчику пришла женщина. Она схватила мужика за рубаху и втащила в комнату.
— Что ты кричишь, чурбан неотесанный! Он же совсем ребенок! Несмышленое дитя! Креста на тебе нет! Не боишься ты божьего суда! Иди, выспись, алкоголик несчастный! А ты, Федя, подожди минуту. Сейчас я принесу подаяние. Сиротка ты моя милая, — говорила она.
В это время на шум вышла бабушка Марфа. Она увела сироту домой.
Через час в дверь Марфы постучали. Женщина принесла хлеб и два яйца.
— Прости Марфа моего алкоголика. Не держи на нас зла и обиды, — попросила она.
— Евдокия, ты добрая женщина. Я не приму твое подаяние. Твой муж убивец. Мы будем всегда обходить твой дом стороной. Благослови тебя Бог, — сказала она.
Шли месяцы. Наступили холода. Метели замели поля, дороги и деревенские избы сугробами. Бабушка одна собирала подаяния. Запирала Федю в избе. У него не было ни одежды, ни обуви. Всё забрали враги отца. Короткие зимние дни он проводил в одиночестве. Слушал завывание ветра в трубе и в щелях. Говорил, как учила бабушка, с Богом и ждал её. Иногда она приносила ему подарки от лесных друзей: кусочек пирога, сахара или яблоко. Так узнавал он их вкус. А в Рождество и в Новый год узнал вкус леденца.
Незаметно прошла зима. Наступление весны всё изменило. Федя подрос, поумнел.
— Дорогой мой внучек, тебе пора учить святые молитвы. Ты вырос, стал большим. Тебе пошел третий год. Ты должен учить молитву и сам говорить с Богом, — сказала она. — Он всё слышит и понимает.
— Баба, я с ним говорю, но он молчит, — ответил Федя.
— Бог не может говорить с тобой. Он умеет только слушать, — сказала она.
— Он говорит, но редко и тихо. Я не понимаю его, — сказал Федя.
— Наступили теплые и ясные дни. Нам ходили в лес. Мы должны собирать дикий щавель и другие съедобные травы, и сварить из них щи, — сказала она. — Скоро поспеет лесная земляника, и другие ягоды.
Пришло это время. В поиске ягод Федя ползал по траве и заглядывал под листья.
— Мы будем их собирать и готовить на зиму, — рассказывала она.
Они собирали ягоды и хворост. Несли их домой, растапливали печь и на противне сушили ягоды на зиму. Подошла пора сбора грибов и малины. В печь, в старых глиняных горшках, на лучинках сушили белые грибы. На железный противень высыпали лесную малину. В избе стоял аромат лесных даров. Им пропахло все.
— Ты видишь? Как хорошо жить летом? Лес дарит нам грибы и ягоды. Люди стали добрее. Хлеб дают не только куском, но и сухарем. Они дают поспевающие овощи и фрукты, — говорила бабушка.
Федя всё чаще пробовал яблоки, вишню и смородину. Часто бабушка приносила стакан молока. Иногда доставался пупырчатый огурец. Морковка или репа. Чужая бабушка – старушка насыплет в ладошки стручки гороха или бобов. Жизнь Феди была не только сытой, но интересной. Он по-своему понимал смысл жизни. Для полного счастья не хватало мамы. Он забывал её любовь и ласки. Без них жизнь ребенка становится пустой и скучной.
— Деда, я понимаю. Отец Феди в тюрьме. Он не может от туда приехать и навестить сына. Но мать осталась. Почему она не может приехать к сыну? Она бросила его на произвол судьбы? — спросила Катя.
— О матери я расскажу чуть позже. Важно душевное состояние Феди. Необычная привязанность мальчика к матери не угасала. Бабушка редко говорить о ней. На его вопросы: "Где моя мама?" отвечала.
— "Она скоро приедет и возьмет тебя к себе".
— Он ждал её. Но время притупило память. В дни, одиночества. Когда бабушки не было дома. Скука становилась невыносимой. Стал появляться страх. Срезы сучьев на бревнах стен и на досках потолка казались глазами страшных чудовищ. Он прятался от них под одеяло. Плакал, уткнувшись лицом в подушку, пока не засыпал. Тогда желание видеть маму становилось страданием. Какая-то сила влекла его к матери и мучила. Он прожил с бабушкой полтора года. Но постоянно помнил о маме. Она была детской мечтой. Он думал и ждал встречи.
Но время брало свое. Он полюбил бабушку. Принял её любовь и ласку. Привык к жалости людей. Они дарили в её изобилии нищему мальчику. В нем не было врага. Он стал примером возмездия. Пролетарии видели победу над богатыми. Месть свершилась. Они оказывали снисхождение "кулаку" в лице нищего мальчика.
— Деда, ты не сгущаешь краски? — спросила внучка.
— Нет. Чувство унижения он пронес через всю жизнь. Перемена в жизни Феди произошла в начале зимы. В одну из ночей, мать появилась в доме бабушки. Она нарушила душевное спокойствие Феди. Он был рад встрече и не хотел расставаться. К нему вернулось блаженство. Без него детская жизнь бывает несчастна. Но мать рано покидала дом. Где-то пряталась целый день и возвращалась домой поздно ночью. Такая жизнь длилась несколько дней. В одну из ночей она покинула деревню вместе с сыном, — сказал дед.
— Деда, ты говорил, что Федор не имел никакой одежды. Как можно идти в дальнюю дорогу в морозную ночь с маленьким ребенком. Она была нормальной или нет? — удивилась она.
— Ко второй зиме у Феди была старая детская одежда. Её подарили бабушке вместе с подаянием. В ней было много дыр и грязи. Но бабушка выстирала и заштопала, что могла. А мать Феди была нормальной женщиной. У неё был настойчивый характер. Ей помогла родня в других деревнях. Они собрали ей в дорогу всю зимнюю одежду для сына. Подарили ватное одеяло и старые, плетеные из прутьев, детские санки. Такими санками пользовались в старину. Они были легкими и удобными. С закругленными полозьями. Федя уезжал из деревни по-барски. Его везли за верёвку мать и дядя.
Для Феди и матери наступили дни испытаний. Они долго ехали на телегах. Затем на поезд. Федя впервые увидел большой город и множество людей. Несколько дней они жили у дяди в Москве. Затем сели на поезд до Благовещенска. Люди были добры к Феде. Они дарили ему хлеб, пряник или кусочек сахара. А старый проводник подарил ему пачку старых картонных билетов. Из них он мог часами строить домики и заборы…
— Сколько времени они ехали до Благовещенска? — спросила внучка.
— Я этого не знаю. Но путь был долгим. Федя этого не заметил. А его матери было тяжело, — сказал дед.
— Она мне нравится. Она не бросила своего сына…
— Девочка, не делай поспешного вывода. Ты не знаешь, какой смысл был брать сына от тети? Он привык к ней. Они жили бедно. Но не были голодны. Нищенство не украшает, как и тюрьма. Она привезла сына в Сибирь. А зачем? Кто её ждал? На чью помощь она рассчитывала? Здесь у неё не было ни родных, ни друзей...
— Ты не одобряешь её поступок? — спросила внучка.
— Я имею право что-то одобрять? — улыбнулся он. — Федя этого вопроса не задавал. Он был счастлив, потому что находился рядом с мамой. Он готов был ехать с нею всю жизнь и куда угодно. Лишь бы она всегда была рядом. Он не знал главного. Что их семью покинуло не только счастье. Он не знал, какую тяжесть взвалила на свои плечи мать. Надежды на его возвращение к бабушке не было. Они ехали навстречу суровым испытаниям и лишениям. Он не знал, что близость с мамой скоро кончится. Наступит страшное одиночество. Такого он никогда не испытывал с бабушкой.
Несчастье и горе редко приходят в одиночку. Их всегда сопровождают измена и подлость. Они тянут за собой цепочку зла. Они, подобны свирепым псам. Кусают человека без жалости. От них нет спасения.
Мать и отец жили рядом. Отец в тюрьме, а мать на поселении. Отец мог посещать мать. Но между родителями встала любовь отца к другой женщине. По замыслу матери. Федя стал козырной картой в тяжелей игре. В ней мать боролась за свое счастье. При бегстве из деревни она не думала о судьбе сына. Стремилась любой ценой сохранить своё счастье…
— Деда, остановись. Я хочу что-то спросить, — сказала внучка.
— Спроси. Я слушаю тебя.
— Ты дал страшную характеристику матери. Ты уверен, что она заботилась не о сыне, а о самой себе? Она хотела сохранить для сына семью…
— На её месте ты поступила бы также? — улыбнулся дед.
— Я не знаю, как бы поступила я. Но, сохранение семьи святое дело, — сказала она.
— Ты могла бы превратить жизнь сына в тюрьму? Сделала бы для него свою комнату камерой одиночки. Ему ещё не было трех лет от роду…
— Я этого не знаю. Бабка повитуха была права. Первые годы его жизни стали столь же ужасными, как метель, когда он родился?
— Ты права. Счастливыми его первые годы жизни не назовешь. Если тебе интересно, я продолжу рассказ.
— Продолжай. Я буду слушать.
— Долгое путешествие подошло к завершению. В сознании Феди осталась яркая картина Байкала. Поезд шел по его обрывистому берегу. Феде было страшно. Но он не мог оторвать взгляда от моря. Густая зелень лесов и гор, покрытых снегом, ушли из памяти.
— Из чьей памяти? — удивилась Катя.
— Из памяти Феди. Я рассказываю тебе о нем, — сказал дед.
— А мне показалось, что ты говоришь о себе. Откуда тебе известны такие подробности?
— Возможно, я что-то позаимствовал из своего детства. Но, я не Фёдор, — сказал он.
— Ты можешь назвать, как угодно. Много сходства в твоем рассказе. Говори дальше. Я буду слушать, — сказала она.
— Поезд остановился на станции. Было холодно и тяжело идти по снежной дороге. Но вот показался поселок. Мать и сын подошли к бревенчатому бараку. Она открыла замок. Их встретила маленькая и холодная комната. Она была хуже бабушкиной избы. Здесь не было печки. В одном углу, у перегородки, стояла узкая железная кровать.
На толстых досках лежал ватный матрац. Его покрывало яркое, лоскутное одеяло. А сверху лежала ватная подушка. У окна стоял самодельный стол и две табуретки. За кроватью, у двери возвышалась плита. Мать положила в печку дрова. Они дружно горели, издавали шум. В комнате стало теплее. На плите стоял медный чайник и чугунок с картошкой. Рядом с плитой была скамейка. На ней стояло ведро с водой и ковшом. Над ними висела маленькая полка с дешевой посудой. В углу, напротив плиты, у самой двери, прижалась вешалка с крючками для пальто и шапки.
— Деда, это что такое? — спросила внучка.
— Это жильё для жены кулака. Оно не самым худшим пристанищем. Были худшие условия, — улыбнулся дед.
— Что может быть хуже этого? — удивилась внучка.
— Землянка. Но мы говорим о чем-то другом. Эта маленькая, по-женски чистая комната, стала тюрьмой для Феди. Мать вставала рано. При свете керосиновой лампы собирала сыну скудную пищу на день. Все складывала в тарелку и покрывала полотенцем. Завтракала сама. Гасила свет. Снаружи вешала замок на дверь и шла на работу на весь день.
Все дни с утра до ночи Федя находился в комнате. Иногда он играл картонными билетами на кровати или на полу. Смотрел в окно или на стены и потолок. Темные глаза сучков напоминали комнату бабушки. Та жизнь казалась раем. Бабушка часто была дома. В теплые дни брала его с собой. Он мог гулять на улице. Сейчас волнистые полосы древесных волокон рисовали в сознании мальчика более страшные картины. Они превращались в живые образы. Смотрели на него, и о чем-то спрашивали. Они редко были веселыми. Смотрели грустно. Они не забавляли, а пугали мальчика.
Здесь у Феди не было маленькой свободы, которой он пользовался в деревне у нищей бабушки. Шли недели. Они были похожи друг на друга. Ярким лучом света было появление матери. Но свидание быстро кончалось. Мама уставала и рано ложилась спать. Каждый день был пыткой. Он тянулся тяжело и тоскливо и не приносил перемен. Прошла зима и весна. Заканчивалось лето. В поведении родителей ничто не менялось.
Однажды вечером отец пришел к ней посмотреть на сына. Он взял его на руки и стал целовать. Встреча с сыном оказалась тяжелой. Федя узнал отца. Прижался к нему и не хотел отпускать. Ласки сына наполнили сердце отца особым чувством. Оно всколыхнуло в душе ураган чувств. Но любовь к другой женщине оказалась сильнее. Она победила его сознание и волю. Он ушел от сына и не желал больше возвращаться. Ранее сказанные слова отца: "Он не нужен нам обоим!" Вошли в сознание матери роковым приговором. Он решал все семейные проблемы. С этой минуты мать не верила в магическую силу детской любви на мужчин.
Тихо, как пасмурные дни. Тянулась жизни Феди и матери. Подошло время жестокой развязки. "Козырная карта" матери, стала тяжелой обузой. Сын не вызвал жалости и любви у отца. Но он связал руки и ноги матери. Она оказалась в том положении. Когда смерть становится избавлением. У нее не было средств на жизнь и сил на борьбу. Ей нечем было кормить сына и незачем жить самой.
Она проснулась рано. Села возле сына и заплакала. Одна из слезинок упала на щеку сына. Он вздрогнул и открыл глаза. Она испугалась его пробуждения. Руки мальчика тянулись к ней.
— Спи, спи, мой дорогой. Я никуда не ухожу, — сказала она, укрывая его одеялом.
— Мама, почему ты плачешь? Кто тебя обидел? — спросил он.
— Спи, мой хороший, я не плачу, — тихо ответила она.
Федя заснул. Мать погасила лампу и повесила замок на дверь. В это раннее утро она простилась с сыном. Она не знала, вернется ли домой? Не думала о том. Что будет с мальчиком в закрытой комнате.
Она шла быстро по знакомой тропе. Из её груди надрывно вырывался стон. Вся жизнь осталась в прошлом. На будущее не было надежды. Она с трепетом ждала последней встречи с мужем.
Быстрая ходьба успокоила мысли. Она старалась не думать о сыне. Но мысли постоянно возвращались к нему. Она почему-то вспомнила о его пище. Ложка пшенной каши на воде, кусок хлеба и стакан молока – это всё. Что она могла ему оставить. Она знала, этого не хватит сыну на завтрак. Весь оставшийся день он будет сидеть голодным. Это не беспокоило её. Она знала, сын привык к одиночеству и голоду. Из трех не полных лет жизни, два года он жил на подаяниях. Она не видела его жизни в деревне. Сейчас его жизнь приходила на её глазах.
Она видела тело сына.
— "Он похож на скелет, обтянутый прозрачной кожей! Что я наделала? Я проклинаю тот день, когда взяла его от моей нищей тети. Она спасла его жизнь в то время, когда все гибли. Я отняла у него жизнь. Там он мог выжить!" — думала она.
Она поняла, что не может исправить ошибку. Осталась надежда на помощь Бога. Она успокаивала себя. Ей казалось, что страдания сына, несравнимы с её страданиями. Своё горе заслонило его судьбу. Сейчас он встал перед ней маленьким, голодным и умирающим с голода существом, запертым в пустой комнате.
На минуту она замедлила шаг. В её душе шевельнулось что-то новое. Если раньше она думала о своей смерти. Сейчас появилась мысль об уходе из жизни вместе с сыном. С этой минуты собственная жизнь стала отходить в сторону. Она думала о смерти сына. Планы менялись. Мысли о муже ушли в сторону. Судьба сына обрела новое значение. Он освобождал ей дорогу к жизни.
Она много раз просила мужа навестить сына и помочь ей в его воспитании. Но всегда слышала ответ: "Уходи, я не люблю тебя. У меня есть другая женщина. Её я люблю больше, чем тебя. Для чего ты отняла сына у тетки и привезла сюда? Он не нужен нам обоим. Судьба разбила нашу жизнь. Для чего ты делаешь жизнь сына пыткой? Тебе нужен я, а не он".
Подошло время встречи с мужем.
— Чего ты добиваешься? — строго спросил он.
— Я хочу сказать, что я оставляю сына тебе. Ты будешь воспитывать его с новой женой. Мне нечем его кормить, — ответила она. — Вот ключ от моей комнаты. Я в неё не вернусь. А если вернусь, то с одной целью. Я лишу твоего сына жизни. Решай! Всё находится в твоих руках.
— Чуда не будет. Я не вернусь к сыну! Я хочу иметь свою жизнь! — сказал отец.
— Ты отказался от сына! Вынес ему смертный приговор. Я готова исполнить роль палача, — сказала она.
Она повернулась и пошла прочь. Её сознанием владела новая цель. Она просила Бога быстрее забрать ангельскую душу сына в Царствие небесное. Сознание искало оправдание. Память подняла мысль: "Летом я попросила соседку открыть дверь и выпустить сына погулять. Женщина согласилась. Но его одиночество было столь велико. Что сын сразу побежал по тропе на поиск меня. Никакие уговоры не помогли. Соседка вернула сына в комнату. Закрыла дверь и повесила замок. На том кончилась Федина свобода. Кроме смерти, нас ничто не разлучит, — подумала она. — Я знаю заповедь: "Не убей!" Но, сын не нужен, ни мне, ни отцу. Я не должна думать о самоубийстве. Я должна жить для замаливания греха. Я должна освободить его и себя от земных мук". Она говорила Богу, что без неё и мужа они не могут жить в этой страшной жизни. Сама отправит душу сына на небо. Просит у Бога прощение за грех.
Федя, отрезанный от мира стенами, окном и запертой дверью. Поднялся, как всегда. Но душу мальчика легла тоска. После пробуждения он немного поплакал. Поднялся с постели и прошел к горшку. Попил воды и подошел к столу. Есть не хотелось. В комнате было холодно. Он оделся, на какое-то время забыл о матери. Сел на табурет и построил на столе домики и забор из старых билетов. Для него время остановилось. Он не замечал его. Наступление темноты напомнило о маме. Играть не хотелось. Он залез на постель и стал ждать. Его сознание погрузилось в мир детских воспоминаний о маме и бабушке. Оно перенесло его в мир таинственных масок и теней. В мир страхов и злых духов. В этой жизни у него не было ничего светлого. Кроме короткой встречи с мамой.
В этот вечер мать пришла поздно. Боялась войти в свою комнату. Где сын ждал её ласки. Она боялась своего греха. Её душу переполняло негодование. Она была зла на мужа. Её хотелось войти в комнату и увидеть мертвое тело сына. Он спал на кровати, отвернувшись к стене. Страх сменила жалостью. Молитва не помогла. Но наполнили душу решимостью. Она была готова сейчас принести жизнь сына на алтарь мщения. За разбитую любовь. За искалеченную жизнь и предательство мужа.
Чем больше она думала о сыне. Тем страшнее и мучительнее переживала. Закончился последний день пятидневки. Завтра был выходной день. Она решила посвятить его сыну и осуществить план. Нетронутая каша осталась в тарелке. Сердце обожгла мысль: "За весь день он съел кусок хлеба и выпил стакан молока, что с ним?"
Судьба сына была решена. Она не знала, как отправить сына в царствие небесное. Но успокоилась. Дотронулась ладонью до головы мальчика, почувствовала жар.
— "Слава господу. Ты услышал мою молитву? " — обрадовалась она.
В глазах застыли огонек надежда. "Нужно помочь Господу забрать его к себе. Завтра мы пойдем на прогулку, там будет видно", — размышляла она.
Сын проснулся не сразу. Открыл глаза и старался понять, что произошло. Но увидел мать и улыбнулся.
— Мама, ты пришла? Я ждал тебя, — проговорил он и смотрел на мать какими-то грустными глазами.
В его взгляде, в словах и в поведении звучали незнакомые нотки отчаяния, боли и надежды.
— Пришла. Ты, почему не съел кашу? — строго спросила она.
Мальчик встал с постели, подошел к ней и обнял. Как ласковый котенок прижался, к ней. Действия сына раздражали и вызывали страх. Они оба чувствовали перемену. Каждый по-своему переживал её. Она стремилась освободиться от него. А он ласкался к ней.
Сын радовался её приходу. Она молила Бога взять его к себе. Освободить её от его ласки, любви и страданий. Она не могла видеть широко раскрытых глаз сына.
Дрова шумно горели в печке. По комнате распространилось тепло. Мать и сын ели картошку с хлебом и пили подсоленный и пахучий морковный чай. Мальчик рассказывал маме.
— Мама, сегодня я никого не боялся. Строил дом. Мне не было сегодня скучно. Но я прошу, не оставляй меня одного дома.
— Мой дорогой, кто будет нас кормить? Папа нас оставил. О нас заботится только Бог. Ты хочешь пойти к нему в царство небесное? Там будешь играть с ангелочками в райском саду, — спросила она.
— Нет, я не хочу к Богу. Он меня не любит. Я хочу быть с тобой, — ответил он.
А она рассказывала ему, как хорошо быть в гостях у Бога. Старалась объяснить ему, что в этой жизни им нет места. Что их всех послали в Сибирь умирать.
— Мама, мы выживем! Я скоро вырасту и помогу, — обещал он.
— Дорогой мой, ты сын несчастной любви. Родился в страшное время и стал помехой для папы и мамы. Ты не должен быть нищим при живых родителях. Нужно крепко уснуть. И никогда не просыпаться. Боже, забери к себе моего сына.
— Мама, я не хочу идти к Богу. Я хочу жить с тобой, — настаивал сын.
Он не понимал, о чем говорила мать. Но искренне верил в её любовь и по-своему боролся за свое счастье. В этот вечер он не мог победить. Его просьбы не волновала душу матери. Она уже приняла на себя часть вины за смерть сына. Она верила, что Бог простит её. Что она способна замолить грех милосердием, трудом и покаяниями.
Выходной день выдался по-осеннему ярким и сказочно красивым. Полуголый лес сохранил яркий золотой наряд. Природа радовала людей очарованьем. Солнце дарило людям счастье и последнее тепло. Мать и сын отправились на прогулку. Федя испытал высшее блаженство. Он собирал красивые листья и дарил букеты маме. Он верил в жизнь. Она в этот день была сказочно прекрасной только для него. А мать не замечала красоты. Её мысли занимал зловещий план. Воздух в лесу был прохладным. Солнечные лучи проникали сквозь редкую листву, но не могли его согреть.
Они вышли на берег Амура. На мелководье, по всему берегу реки, появилась корочка льда. В одной из заводей мать раздела сына и сказала, что хочет искупать его. Так делает Бог во время крещения.
— Мама, не надо. Мне холодно, — попросил сын.
Но мать была непреклонна. Её мыслями и душей уже овладели силы зла и мести. Она не слышала слов сына. Не вспоминала Бога. Она толкнула голое тело в ледяную воду и держала до тех пор, пока он не посинел. Детский крик "Ой мама, мне холодно!" Стал шёпотом.
Она вынула из воды умолкшего сына. Вытерла тряпкой. Одела и повела к дому. Но мальчик не мог идти. Его бил озноб. Он жалобно стонал, упал в изнеможении на землю. Она взяла его на руки и понесла, прижимая к себе. Лед детского тела передался ей. Сын мучительно страдал от холода. Только тут в её душе появилось раскаяние. Она ужаснулась своей жестокости. Побежала к бараку, как позволяли силы.
— В бараке она позвала соседку. Рассказала женщине, как на исповеди, о грехе. Соседка не стала её слушать. Схватила мальчика и отнесла к себе. Раздела, растерла тело спиртом и какими-то мазями. Она спешила согреть воду. Заварила какие-то травы и лечила мальчика. В это время Федя впал в беспамятство и стонал в бреду: "Ой, мама, мне холодно!" — повторял он.
Встревоженная мать сидела рядом. Она не молилась, не просила Бога о спасении сына. В её душе шла борьба.
— Что мне делать дальше? Я не могу так жить, — глухо сказала она.
— Ты сделала всё! Убила сына и лишила себя права быть матерью. Я возьму мальчика к себе. Буду лечить его. Но при одном условии. Ты откажешься от материнства и забудешь его. Если он умрет – значит, судьба. Будет жить. Я отдам его добрым людям. Мне знакома бездетная семья. Она хочет иметь сына. Они щедры. Заплатят тебе за мальчика деньгами или хлебом. А для тебя он умер уже сегодня. Простись с ним и уходи!
— Сколько они заплатят за сына? — спросила мать.
— У тебя нет сына. Они заплатят за отказ от материнства. Но об этом будем говорить после выздоровления мальчика. Клянись на иконе Божьей матери. Что откажешься от материнства! Принеси мне документ сына. Я сожгу его. Уходи! Не мешай мне! Тебе больше нечего делать в моей комнате, — строго сказала соседка.
— Деда, почему женщина так строга с матерью Феди? — спросила внучка.
— Соседка видела в ней злую женщину. Страдания мальчика возмущали её. А в этот день она показала страшное лицо. Пыталась убить сына. Как ещё она могла относиться к ней? — спросил дед.
— Я не знаю. Но у неё не было средств кормить его? — спросила она.
— Ты права. Но она могла что-то сделать? Убивать человека, даже если он сын, непростительное преступление. В данный момент он был закутан в овечий тулуп. Продолжал стонать. Женщина старалась уменьшить его страдания. Шли мучительные дни и бессонные ночи. Иногда ей казалось. Что мальчик умер. Федя был так худ и слаб. Смерть и болезнь выходили медленно из ослабленного голодом тела. Руки и ноги, спина и живот покрылись волдырями. Они рвались и превращались в огромные язвы. Страшно чесались и не давали покоя. Настой трав снимал зуд и медленно залечивал раны.
Прошла осень. За стенами выла пурга. Мальчик поднялся с постели и стал ходить по комнате. Выздоровление пришло в начале весны. В комнате появились незнакомые люди. Они посадили Федю в сани. Долго везли. Он смотрел на мир широко раскрытыми глазами. Жизнь продолжалась. В новом доме незнакомые люди просили его называть их папой и мамой. Мальчик подчинился. Но не забыл свою мать. Продолжал её любить и ждать. А сердобольная женщина навещала его. Федя постоянно спрашивал её:
— Тетя, а где моя мама? Почему она не приходит ко мне?
— Федя, твоя мама умерла. У тебя появились другие папа и мама. Они любят тебя, — отвечала она и тихо сказала. — Дает же Бог такую любовь несчастным детям. За что им такое наказание?
— Она осталась такой на всю жизнь? — спросила внучка.
— Я не знаю. Мы говорим о Феде. Ни жестокость поступка. Ни болезнь. Ни одиночество в запертой комнате не могли лишить его любви к матери. Новые родители хотели лаской и заботой заменить мальчику родных родителей. Они верили, что время вычеркнет воспоминания о матери. Но они не могли заглушить в нем зов родной крови.
— Деда, что такое зов крови? — спросила Катя.
— У человека есть судьба. Её трудно изменить. Она не меняется. Судьба Феди связана с судьбой матери невидимой нитью. Она отвергала чужие ласки. Не дает ответного чувства и не принимает другую жизнь. Федя был готов вновь и вновь идти за матерью на край света. На любые испытания. На одиночество и на голод.
Душевные нити крепко держали Федю. Он тосковал и плакал в окружении ласки, забот и сытости. Всем казалось, что нити к прошлому оборвались. Но через какое-то время возникали вновь. Мать, в отличие от сына, сожгла свои и его документы на глазах новых родителей. Вырвала сына из сердца. Разорвала брачный союз и прокляла мужа. Она получила за отказ от материнства два пуда муки. Они скоро были съедены. Ни что не напоминало ей о сыне. Федя не знал и не хотел знать законов взрослых. Его душа наперекор всему стремилась в свой мир.
Прошли месяцы жизни. Слух о смерти сына дошел до слуха отца и обжег его душу. Он поспешил к жене. Она встретила его холодно.
— Поздно. Я предупреждала тебя. Ты отказался от сына. Он не нужен ни тебе, ни мне. Я убила его. Ты можешь убить меня! Но знай, твоя вина в его смерти не меньше, чем моя. Иди к новой жене. Заводи детей вместе с ней. Только не будь к ним так жесток. Не оставляй их в нищете и в отчаянии. А сейчас уходи, — сказала она, и вытолкнула из комнаты.
— Покажи мне могилу сына, — попросил он.
— Иди на берег Амура и смотри. Он в волнах, — ответила она и закрыла перед ним дверь.
Отец хотел узнать всё о судьбе сына. Он обошел все комнаты барака. Кто-то посоветовал ему поговорить с соседкой жены. Сердобольная женщина встретила его холодно.
— Где ты был? Когда жил здесь сын. Он целыми днями сидел в запертой комнате голодный? Почему ты ищешь сына после того, как он умер? — спросила она.
— Жизнь жестоко обошлась со мной. Мы тоже невинные жертвы, — пытался оправдаться он.
— В таком положении вся страна. Но детей, убивают единицы. Ваш сын умер. Его убила твоя жена. Я воскресила из мертвых другого ребенка. Он не принадлежит вам. Я спасла Федю. Он должен прожить свою жизнь без мук и страданий. Вы не имеете права мучить, а тем более, убивать его второй раз. Бог этого не допустит, — сказала она.
— Что было дальше? — спросила внучка.
— Никто не знает, что говорил отец, и новые родители Феди. Через месяц он дал выкуп за сына – два золотые обручальные кольца. Они потеряли символы семьи. Сын вернулся к ним. Мать с сыном вернулась в деревню. Она вернула сына нищей тетке и восстановила утерянные документы. Закончился срок заключения отца и выселения матери. Родители сошлись. Но до конца жизни носили разные фамилии. Переехали жить в город. Но нищета осталась. Первый год жизни на свободе отец ходил в лаптях. История Феди закончилась благополучно. Родители взяли его к себе. Спустя годы. Когда Федя стал взрослым мальчиком. Он остановил взгляд на руках. Следы от язв вызвали воспоминания. Он спросил мать:
— Мама, ты мне родная? Я помню. У меня были другие родители.
Его вопрос болью ударил по её сознанию. Она не знала, что ответить и вышла из дома. Она вернулась к вопросу вечером. Когда они были одни. Она сказала ему:
— Я твоя родная мать. Забудь тех родителей. Они хорошие люди. Помогли тебе во время болезни. Кто напомнил тебе о них?
Федя показал руки. На них ясно были видны следы язв. Их величина была со среднюю монету. Эту память не могли убрать годы…
— Тебе известно много таких историй? Почему ты знаешь эту историю в таких подробностях? — спросила Катя.
— Я близко знаком с этим человеком. Сколько таких историй было тогда? Знает один Создатель. Они спутники тяжелых времен. Подобные трагедии происходят в наше время. Во всем виновна бедность народа. Вчера у меня была встреча с беспризорниками. Она напомнили мне этот случай.
— Как ты оказался среди них? — удивилась внучка.
— Я был на вокзале. Страшная история поразила меня. Жизнь мальчика Феди закончилась благополучно. А что станет с теми, кого я видел? У каждого из них своя жизнь. Кто-то станет человеком, если помогут люди. Кто-то станет преступником, а кого-то настигнет ранняя смерть. Всё в руках Создателя, — сказал дед и глубоко вздохнул.
— Расскажи мне о них? — попросила она.
— Стоит ли говорить о жестокости? Её так много в жизни. Они никого не обойдут стороной…
— Деда, я хочу всё знать. Я должна уметь избегать их, — сказала она.
— Моя встреча с ними – мимолетное событие. Я не знаком с подробностями их жизни. Но их вид, поведение и поступки говорят о них, как о потерянных людях общества…
— Из чего ты сделал такой вывод? — удивилась она.
— Они никому не нужны. Люди не замечают их, когда находятся рядом. Я уже не помню, куда я ехал и зачем. В каком городе находился. А случай на вокзале остался в памяти. Десяток детей, от восьми до четырнадцати лет, появились в зале. Они, как стая волчат, осмотрели пассажиров. Им была нужна жертва. Они увидели нищенку и окружили её. Она пыталась скрыться от них, но не могла. Старалась кого-то поймать и стукнуть сумкой. Но они дразнили её. Она громко ругала их:
— Паразиты! Чтоб гром поразил вас! Чтоб клопы и вши истерзали ваши тела! Чтобы вы все умерли, утонули и сгорели в Аду! Чтоб язвы выросли на ваших языках и в горле! Чтобы вы задохнулись в дыму…
Поток брани сыпался на детские головы. Они смеялись и наслаждались её болью, как в кино. Их души не воспринимали её боль. Она становились более грубой…
— А что делали люди? — спросила внучка.
— Они ничего не замечали. Старались обойти стороной. Кто-то смеялся детской забаве. А кто-то смотрел на сцену с состраданием. Они жалели детей и нищенку. Для всех было понятно, что женщина и дети хорошо знают друг друга…
— О чем они спорили? Что их разделяло? — спросила внучка.
— В бедность и неустроенность. Подаяния и в мелкие кражи. Подобное "развлечение" было для детей привычным. Какой-то пожилой мужчина попросил их оставить женщину в покое. Они весело ответили:
— Дядя, вы не видите, что она сумасшедшая. Она устраивает нам концерты каждый день. Она может спеть, сплясать. Но интереснее всего она ругается. Хотите, она приведет вас в сознание…?
Мальчишка не закончил мысль. В зале появился сержант дорожной милиции. Дети, как воробьи, разлетелись в разные стороны. Он подошел к женщине.
— Ольга, зачем ты устроила ссору с мальчишками? Пойдем со мной.
— Они обидели меня, — сказала женщина. — Я не хочу в камеру. Забери их. Это они дразнят меня.
— За что вы забираете её? — спросила старушка.
— Она больна. Ей надо успокоиться. Вы хотите помочь ей? Пройдите со мной, — предложил сержант.
— Не могу. Скоро придет мой поезд, — ответила она.
— Тогда сидите и ждите. Жалеющих людей много. А помочь женщине и детям некому, — ответил сержант и увел её с собой.
— Ужасная картина! На что смотрит власть? Надо собрать больных и хулиганов. Её отправить в больницы. А детей и родителей надо оштрафовать. Когда будет наведен порядок? — возмутился пожилой мужчина.
— Вы правы. Тяжело смотреть эту сцену. Чувствовать себя червяком. А за что штрафовать родителей? У них нет денег на детей. Наказать нужно Правительство страны. Но, как это осуществить? Во время Перестройки мы все нищие, — возразил второй мужчина.
— Нам вернули революцию. Наше счастье – она прошла без гражданской войны…
— Вы считаете виновными взрослых, а не беспризорников? — удивился сосед.
— Ответ за жизнь народа несут природа и общество. Бедность населения – болезнь тела общества. Нищета и беспризорность детей – болезнь души общества. Мы все смотрим на самих себя и ищем виновных? Во всем виновны Правители городов, страны и Президент. Но их выбираем мы, — сказал пожилой мужчина.
— У меня нет детей. Почему я должен отвечать за их воспитание? — спросил молодой мужчина.
— Ты человек или лягушка? Родители отдают детям жизнь, молодость и силы. Они тратят на воспитание их не одну, а много шкур. Как назвать человека, который отказался от детей? Он получил жизнь, должен вернуть долг природе. Нет замены, отдай силы другим беспризорным детям. Их много. Человек должен вернуть им долг. Помочь им стать достойными людьми, — сказал старик.
— Мне нужна свобода, — сказал молодой мужчина.
— Свобода от чего? От продолжения рода? От женщин и детей? У вас нет желания освободиться от себя? — спросил старик.
— Объясни мне, чем я виновен? Где мне взять столько сил, чтобы воспитывать чужих детей? — спросил мужчина.
— Не чужих, а своих детей, брошенных на произвол судьбы такими людьми, как ты. Главный недостаток таких людей состоит в том, что они не верят в бессмертие. Они при жизни не готовят себе замену…
— Дедушка, остановись! Ты сел на любимого конька. Бессмертия души нет. Оно недоказуемо, как конец света, — улыбнулась внучка.
— Что ты хочешь этим сказать? — удивился дед.
— В бессмертие верят те, кто ждет конца света. О чем говорят эти противоречия? — спросила она. — В человеке много разногласий и тайн.
— Вредная моя девочка, ты права. Но мы говорим не о бессмертии, а о детях. Родители дали им жизнь. Но они не позаботились о планетном существовании. В чем они виновны и перед кем? — спросил дед.
— Молодой мужчина не желает иметь детей. Но он не отказался от любви женщин. В чем его или её вина? Если они оставили дитя в роддоме?
— Их ум не знает о трагедии их ребенка. В жизни детей нет ничего более страшного, чем смерть в детские годы, — сказал дед.
— Деда, ты говоришь об этом серьёзно? — спросила внучка.
— Да. Короткая беседа на вокзале – обмен мнениями. В жизни все зависит от человека. Если он наблюдает жизнь. То должен понять. Человек ничем не отличается от растений и животных, кроме ума. Отказ от детей не шутка, а большое горе.
— Ты можешь подробно объяснить свои слова? — спросила внучка.
— Да. Что-то могу. Короткая встреча на вокзале – сон. Он оставит след или исчезнет. С чем вошли мальчики в двадцать первый век? Чем встретит их жизнь? У одних она трагична. У других, как у Феди, найдут продолжение. Кто-то испытает жестокость и смерть. Но надо понять. Они не дети первой Мировой войны, революций, гражданской войны и коллективизации. Они не жертвы второй Мировой войны. Они дети мирной Перестройки, — сказал дед. — Разница есть или её нет?
— Деда, я не верю в бессмертие людей. В смену жизни и смерти. Кому это нужно? — спросила она.
— Ты веришь, что новые поколения появляются из пустоты? Съеденное яблоко не появится на яблоне? Или они появляются и из ничего? Чем мы отличаемся от яблони? Ты не веришь в связь душ с прошлыми поколениями. Потому что никто этого не знает. Скажи, почему Церковь говорит о бессмертии? Зачем оно она нужно ей? Для чего им нужен бессмертный Бог? Для них он не связан с разумом. Но без разума ничего нет, — сказал дед.
— Деда, человек обязан во что-то верить? Поп верит в Иисуса Христа. Ученый верит в свои формулы и идеи. Для купца Богом служат деньги. А во что должны верить простые люди? — спросила она.
— Ты не сказала о главном. Воры, бандиты и мошенники сделали идолом Сатану. Они верят, что в Аду они будут жить лучше, чем при коммунизме. Они будут жить лучше, чем в Раю, — сказал дед. — О чем это говорит? Люди должны поверить, что честному разуму везде хорошо. А обман себя и других, это не вера, а самоуничтожение или заблуждение!
— Деда, ты хочешь создать свое учение? Твой Бог – Разум Материи. А чем он отличается от всех остальных богов...?
— Тем, что без ума человек не может пошевелить пальцем. Ум – основная часть человека, его жизнь. Разумом материи есть в каждом существе, пока оно живет. После смерти ум покинет тело, обрекая его на превращение в прах. Рая и Ада нет, у них нет ума. В чем же могут жить Ад и Рай? В умах людей, в качестве свободных мыслей. Ими ум соприкасаться с жизнью, — сказал дед.
— Ты можешь рассказать мне о них? — спросила внучка.
— Могу, но не хочу. Почему ты ленишься думать? Жалеешь серые клеточки мозга?
— А, как ты догадался об этом? Зачем тратить свои силы. Когда у меня есть умный дед. Ты же не откажешь своей любимой внучке? — спросила она.
— В чем не откажу? В шлепке по заду? Ты заслужила его, но мне жалко обижать свою ладонь. Она ни в чем не виновна, — сказал дед.
— Ты этого не сделаешь. Ты добрый дедушка, — сказала она.
— Ты права, озорница. Наш ум стремится познать себя, миры и законы. Люди скоро поймут. Что любое движение – основа жизни. Каждый вид получает от Разума программу жизни. Все обязаны выполнять её…
— Но жить только по законам, очень скучно. Скажи, Федя жил по законам или нет? — спросила она.
— Он жил, как все люди. Человек часто нарушает законы. Создает себе множество забот. Человек строит жизнь. В этом трудно кого-то винить, — заметил дед.
— Катя, наш разговор на эту тему пора кончить. Дальше он напоминает сказку: "У попа была собака", ты помнишь её? — спросил дед.