Август.

«Помню, помню мальчик я босой»…

Поставив ногу на скамью, он небрежно ударял по струнам, слегка расстроенной гитары и пел, приятным, уже окрепшим голосом. Высокий, темноволосый, с красивыми черными глазами. Рядом с ним, оседлав недавно окрашенные скамейки, сидели пацаны, моложе него, но уже познавшие первые уроки уличной жизни. Кто курил, кто щелкал семечки, но все до одного, кивали в такт головой, постукивая ногой о землю, и подпевали последнее слово каждой строчки. Через ряд сидели их девушки, ярко накрашенные, броско одетые, хихикали, шептались и поглядывали на него, кумира, красавца, почти мужчину и мечтали…
«В лодке колыхался над волнами»…
Пять домов с большим общим двором, спортивной площадкой, для игры в футбол и волейбол, детскими качелями и песочницами. У подъездов клумбы, пестрели разнообразными цветами, через тротуарную дорожку – деревья, словно забор, разделяли пространство на зоны. В самом центре двора – агитплощадка с большой сценой для лекций и выездных концертов районного ДК. Субботними вечерами, летнего сезона, здесь показывали фильмы, а все остальное время скамейки, в три ряда, принадлежали молодежи.
Мы с подругами разместились в стороне, от старших и болтали. Честнее сказать, девчонки страдали о нем, сетовали на свой возраст и торопили время. А я, я сидела и думала: « Как хорошо, что приехала бабушка! Теперь часа на два можно позже явиться домой. Да и никто загонять не будет, этим позорным криком –« Вика! Домой!» Словно маленькую».
Нет, я не считала себя взрослой, мне всего 14, пусть и с половиной, но не пять. А он пел и поглядывал на нас, а не на тех, взрослых девушек. И видно ему нравилась наша наивность, смущение и растерянность.
Он! Не то чтобы я его никогда не видела. Мы все друг друга знали, все были соседями, ибо пока не выросли деревья, окна домов смотрели друг на друга и волей-неволей ты замечал всех, слышал разговоры и принимал жизнь соседа, как близкого тебе человека. Но сегодня он был чересчур ярок! Одет прилично - в белой сорочке, темных брюках, да и туфли, а не кеды, как у всех мальчишек.
«Девушка с распущенной косой»…
Моя рука поневоле ползет к постоянно расплетающейся косе, и я краснею, замечая его пристальное внимание, опускаю глаза: «Да что же это такое! Банты носить, вроде, как бы выросла, а волосы такие непослушные. Срежу! Вот теперь точно состригу!» Мысли несутся в моей голове, и я не сразу замечаю, что подруги на меня косятся и перешептываются. Пропустив главное, не спешу узнавать, в чем дело, чтобы не услышать парочку ласково-насмешливых слов.
«Иволга в малиннике тоскует»…
Не выдерживаю, поднимаю глаза и осознаю, все, кто находится сейчас здесь, пристально изучают именно меня. Взгляды разные – любопытные, завистливые, заинтересованные, есть даже насмешливые. Последний аккорд и он отдает гитару. Шестиструнка издает протяжный крик и начинается другая музыка. А он, размяв картонный мундштук папироски, делает одну затяжку и передает ее другу. Поправляет брюки, проводя руками сверху вниз по стрелке, затем приподнимает ворот рубашки и идет к нам. В мои бока тихонько стучат локотки подруг, я отвечаю тем же.
- Привет, девчонки! – Говорит он нам. – А повзрослели-то все как, прям - невесты! – Все хихикают, расправляют юбочки, стараясь понравиться, именно ему. Смешно было смотреть. Отвернулась и тут, как гром среди ясного дня: - Здравствуй, Вика – клубника! – Говорю честно, чуть не подавилась собственным дыханием. А от того, как он меня назвал, просто все перевернулось, от злости. Темнело, он видно не заметил смены в моем настроении, потому что продолжал: - Парни, видите, какая для меня девочка выросла?!
- Я тебе не клубника! Да не на грядке, чтобы для тебя расти! Не заметил – я человек! – Мой бунтовской характер не заставил себя ждать.
- Все поняли! – Отодвинул подруг, присел рядом. – Вот поэтому я на ней и женюсь!
Вокруг загомонили, закивали, будто хозяин указания дал, но он уже не слушал и не смотрел в их сторону, он смотрел на меня! И я понимала всех-всех девчонок, потому что таких глаз, как у него, я еще, за свои немалые годы, не встречала! – Пойдем в кино, там «Слонов» показывают. Говорят индийская любовь. Я такое не смотрел, надо же начинать.
Август семидесятых. Конец лета, конец каникул. Группа молодежи и мои подруги шагали, сотрясая смехом обывательскую жизнь в домах. А мы, с ним, шли за руку, шагов на пять позади всех. И было в его пожатии все – надежность, сила, тепло и трепетная влюбленность. Ни к кому-то, ко мне! Август - жаркий месяц, звездопад. АвгУст – такое необычное имя, открывающее мне, совсем юной, дорогу в новую жизнь, полную ожиданий, свиданий, первых поцелуев, цветов и расставаний. Но все это будет потом, в другой, взрослой жизни. Потом, ровно через год, он поступит в мореходку и мы пять лет будем взрослеть нашу любовь перепиской и встречами, два раза в год. Потом, он исчезнет из моей жизни надолго и опять неожиданно свалится с небес, как падающая звезда августа. Потом, наши жизни разойдутся как два корабля, дрейфующие в открытом море в одной параллели. Потому что ни один раз еще встретимся, проживая рядом, прохаживаясь по одним улочкам, прогуливая детей на той самой площадке, где когда-то с ним встретились. Многое будет потом. Пока же, красавец Август, мечта всех девчонок школы и улицы, шел рядом со мной. И звезды падая с небес, подмигивали, не оставляя возможности загадать, хоть одно, желание.
«Отчего родился босяком, кто и как мне это растолкует»….