НА ГЛАЗ МОРСКОЙ И ВЫПУКЛЫЙ

babochka

ЛЮБОВЬ И МОРЕ.

Уже собрана сумка, осталось переночевать одну ночь, и я увижу его – море. Несбыточная мечта моего детства, и вот она скоро будет совсем рядом. Какое оно? Нежное, или такое, как на картинах маренистов из альбомов, которые Вероника любила и ими пополняла свою библиотеку.
… Родители ее развелись рано. Так же рано умерла и мама. Воспитывала Веронику – бабушка. Школу закончила в интернате, затем поступила в институт, преподавала в школе. Бабушка ласково называла её « филологиня».
Детство прошло в Туркмении и, конечно, никто из ее подруг никогда не видел море, но представлял его таким, каким придумал только для себя.
– Там чайки и камни. Очень холодная вода, потому что нет такого жаркого солнца, как у нас,– объясняла подругам маленькая Вероника.
– И большие льдины тоже есть. А на них – белые медведи.– Я по телевизору видела,– заключила Оля.
Сейчас, вспоминая детские рассказы и представления о море, ей все больше и больше хотелось пройтись по теплому песку, увидеть накат волны, почувствовать свежесть морского воздуха. При виде молодых морячков, которые отслужив на флоте, возвращались домой, от их прекрасной формы, аксельбантов, бескозырок чуть- чуть захватывало дух.
Вспомнив, что еще не взяла бинокль, она побежала к соседу.
– Федор, ты дома?– спросила Вероника, открывая дверь веранды.
– Дома, дома! Заходи! Ты что – то хотела?– спросил он её.
« Опять этот взгляд. Мальчишка совсем, но все в округе знали, как он страдает по ней, как он ее любит. А ей тридцать… Ему семнадцатый. Вероника старалась как можно реже видеть его, но взгляд проникновенно любящий чувствовала на всех ее уроках русского языка и литературы».
– Федор, я по делу. Завтра улетаю к морю. Бинокль не одолжишь? Когда- то я должна его увидеть – свое море,– объяснила она ему.
– На, возьми!– он протянул бинокль.– Это отцов подарок.
Но Вероника знала, что нет никакого отца. Парень жил иллюзией его существования. Тетя Таня, как теперь говорят: «родила его для себя». А отец работает в зарубежных странах – дипломатом. Чушь, конечно, но чтобы не расстраивать мать, Федор смирился с этой легендой, принимая посылки и подарки, которые Таня привозила от отца, будучи бортпроводником международных авиалиний.
– Слушай, привези мне большую раковину, чтобы тоже услышать, как шумит море!– попросил Веронику Федор.
– Заметано! А ты не дай умереть моим цветам! Ключ знаешь где. Все я побежала. Не скучай! Завтра увижу море. Тебе позвоню: какое оно?
…Самолет приземлился, и все почувствовали облегчение, напряжение ушло в сторону. Она получила свой багаж и отправилась искать такси, чтобы доехать до турбазы « Бригантина». Но из водителей никто почему-то не соглашался, а автобус не подали.
Вдали виднелась каемочка голубого цвета. Море! Это было – море! Наконец – то ей удалось договориться с водителем довезти ее до места за двойную плату. Был он статен, высок. Шоколадный от загара и с зелеными глазами.
« Красавец!» – подумала Вероника.
– Дорога там непростая. Все боятся слететь с серпантина. Повороты. Да и лихачей сейчас, сами знаете, хоть отбавляй!
Вероника не слушала его. Она любовалась своим морем.
– Туда, куда мы поедем море близко?– наконец спросила она.
– Так на берегу моря ваша « Бригантина». Ее сотворили из списанного корабля. Романтика. Каюты, паруса, персонал одет, как испанские пираты: брошки, кружева. Вообще экзотика, интересно! Поехали!
– Да! Да! Да!– возбужденно закричала Вероника.
Она сразу представила себе шхуну капитана Нельсона, или Грея, покупающего алые паруса для красавицы Ассоль.
Дорога и впрямь была похожа на извивающуюся змею. Огромные скалы обрамляли ее, много зелени, а за нею море и только море! Оно все ближе и ближе, и от этого становилось теплее и радостнее на душе.
– Вы что - то вспомнили хорошее?– нарушил молчание водитель. У вас с лица не сходит улыбка. Так и светитесь.
– Это от того, что рядом море. Нам долго еще добираться? Простите, так хочется его увидеть поближе.
– Сейчас можете только послушать. Слышите: « Ших. Ших. Ших…» Это волны, они словно белые барашки накатываются на берег, а потом Нептун и русалки зовут их обратно к затонувшим кораблям и дельфинам.
– Да вы тоже романтик!– воскликнула с восхищением Вероника.– Давайте, знакомиться, Вероника. И она посмотрела в его глаза, они были сейчас такого же цвета, как и море!
– Федор,– ответил он ей.
Вероника звонка рассмеялась.
– Нет, это невозможно. Мне просто не попадаются мужчины с другими именами.
– Муж тоже Федор?– улыбаясь, спросил водитель.
– Нет, я не замужем. Сначала, знаете, была карьера, а потом…– и она замолчала.
– А потом – одиночество. Все это я тоже прошел. Не будем о грустном. Скоро поворот. У меня есть бутерброды. Бросим якорь и немного перекусим. Я знаю там тропинку, она нас выведет к морю. Согласны?– предложил ей Федор.
– К морю!– воскликнула Вероника. Какое счастье!
– Вы, словно, ребенок! Удивляетесь миру с широко распахнутыми глазами: искренне и радостно.
Федор остановил машину за поворотом, и они спустились по тропинке к морю. Оно было то голубое, то синее, то бутылочного цвета и встретило их радушно, даже ветер утих.
–Боже, какая красота! Нет, вы только посмотрите, мы с вами такие маленькие, а оно огромное: синь - синева!! Оно дышит вместе с нами! Море! Ты, слышишь меня, море!?
Вероника разулась и побежала навстречу волне и та, прохладно и ласково коснулась ее ног. Набрав воду в ладони, она плеснула ее на Федора.
– Ах, так!– и он подхватил ее игру.
Они плескались, словно малые дети. Остановились только тогда, когда стали совсем мокрыми.
– Вот это да! Давно я так по берегу не бегал! Ух!– отдышался Федор, глядя на Веронику, улыбаясь.
– Ты промокла совсем, моя Афродита. Иди ко мне, – позвал он Веронику.
Её коса распустилась, и шелковые волосы спадали ниже пояса.
Она, не сопротивляясь, прильнула к нему. Он целовал её волосы, губы, щеки и не мог остановиться.
– Что мы делаем?– нежно отталкивая, спросила его Вероника.
– Мы любим друг друга. Знаешь, есть поверье, если на берегу моря найти камешек « куриный бог», то будешь счастлив со своей половинкой всю жизнь. Считай, что я нашел себе половинку,– и он крепче прижал Веронику.– Будь моей женой!? Счастье мое, морское!
– А сердце свободно?– взглянув на него, Вероника поняла, что сейчас он скажет ей правду.
–Да! Да! Да! – ответил он ей, обнимая.
Подхватив ее на руки, он танцевал вальс – танец счастья. А море, безбрежное, синее море вторило в такт: « Ших. Ших. Ших» – отправляя волны радости двум любящим сердцам: Федору и Веронике.

Свидетельство о публикации №97470 от 27 августа 2013 года

НА ГЛАЗ МОРСКОЙ И ВЫПУКЛЫЙ...

Когда я читал эту работу за подписью babochka и многие другие, предложенные на конкурс морского рассказа в середине минувшего года, (равно как и отзывы на них), я то и дело возопить хотел: "Люди! Да видели ли вы море кроме как с теплого песочка на черноморском курорте? Да представляете ли вы, что оно и совсем иным быть может, не пушистым котенком, ласкающим ваши щиколотки , а свирепым зверем, ревущим на одной ноте так, что закладывает уши, что там, в море, не только нежиться под субтропическим солнышком можно, но еще и пахать до одури, когда ладони в кровь от шкерочных или фленшерных ножей или язвы по всему телу от аллергии на кальмара либо сайру? Да знаете ли вы вообще, что такое есть маринистика, и читали ли, наконец, хоть кого-то из классиков этого жанара? Тогда же мне и устроителям, организаторам конкурса хотелось сказать: как можно было отдавать такое непростое дело или, как ныне модно говорить, проект на волю волн, на волю клакеров? Да для меня и, полагаю, всех других, серьезно занимающихся маринистикой, это просто оскорбительно. Или модераторы (или кто там они?) сами не представляли, что затеяли?
Если конкретным быть, по приведенному, как пример, рассказу (причем, как я понял, победителю конкурса), то его можно рассматривать разве лишь как романтическую курортную байку. С сюжетом, до беспомощности банальным, которому и поверить-то как-то неловко. Какая к лешему любовь!? Это легкое приключение легкомысленной (это мягко сказано), засидевшейся в невестах дамочки, готовой на все с первым же шофером такси (внешне, правда, по авторскому описанию, похожему на Грегори Пека. Или загорелого Микки Рурка).
Впрочем, первое суждение о работе можно вынести уже по одной из начальных фраз: "...Какое оно? Нежное или как на картинах марЕнистов из альбомов..." Далее следует короткая, тоже весьма банальная, биографическая справка. Для пущей важности. И, конечно же, бинокль - как можно без бинокля к морю!? - подарок от безнадежно влюбленного в нее ученика, которого - достало же здравого смысла - не растлила по молодости лет. А так, наверное, хотелось! В школах настоящих-то мужиков кот наплакал.
Ну, и в путь-дорогу и штамп на штампе - от жуткого серпантина и несметных лихачей на поворотах, до испанских пиратов и капитанов Нельсона и Грея (вполне сопоставимые фигуры) и цвета моря: то синего, то голубого, а то и бутылочного. А бутылочный - это какой?
И уж никакой критики не выдерживает "романтическая" концовка рассказа. Простите великодушно, но так не бывает. Не верю, как вскричал бы достославный Константан Сергеевич Станиславский. Допускаю, даже верю, что по пути к конечной точке мог состояться сексуальный контакт, возможно, даже не один, в зависимости от возможностей партнера (того самого Грегори или Микки, который наверняка женат и не единожды и имеет, помимо романтики - вот уж чего он тут наелся - и жены, еще и детушек по лавкам).
Невольно вспоминается одно давнее стихотворение Е.Евтушенко: "...Мелкий дождик льет из тучки, брызжет по полям , едут беленькие сучки к черным кобелям..."
Так что, пусть простят меня великодушно автор названного текста и многочисленные ценители его, равно как и устроители конкурса, но морского рассказа, на мой взгляд, морской и выпуклый, здесь не получилось. Как и из многих других, выданных на тот конкурс работ. А ежели кого интересует настоящая современная маринистика, то могу порекомендовать, помимо, безусловного флагмана Виктора Конецкого, еще Льва Веселова, Николая Рыжих, Ростислава Титова (недавно, увы, ушедшего в мир иной) да и... немало еще их, слава богу.

При сем остаюсь бывший токарь и слесарь, бывший курсант и матрос, бывший боцман и штурман дальнего плавания, а в последствии еще и журналист, автор двух морских романов, трех повестей и нескольких десятков рассказов ...