Слезы Феникса, книга 1: Вера

Слезы Феникса
(часть 1)

***
Еще одно теплое утро в этом поистине странном мире было наполнено легкой дымкой и запахом морской свежести. Недавно взошедшее солнце, едва касаясь земли, безмятежно резвилось, играя колоритом всевозможных красок и теней, наполнявших просыпающийся мир. Что нес новый день, знали лишь боги, хотя в такие минуты все вокруг представлялось единым актом откровения природных и божественных сил, слившихся в порыве естественной свободы. Жизнь, пробуждавшаяся с приходом солнца, робко поднималась лепестками молодых побегов, голосами очнувшихся птиц, сонным ревом голодных зверей. Оказавшись в этот час на просторах, любой путник незаметно для себя сбавлял шаг, вслушивался в звуки, подставлял лицо шаловливым лучам. И пытался забыться, слившись с гармонией природы.
Расчувствовавшийся молодой маг по имени Мерлон вдруг остановился на опушке и, закрыв глаза, вдохнул ароматы утра. Легкий ветерок нежно коснулся лица, игриво скользнув по щекам. Захотелось расслабиться и… закурить.
С глубоким вздохом юноша присел на небольшой камень, так кстати подвернувшийся рядом, достал из поясного мешочка трубочку и заботливо упакованный табак. Раскурив трубку, Мерлон закинул ногу на ногу и в первые за несколько дней позволил себе забыть о бдительности. Выпуская густые клубы дыма изо рта, он отстраненно наблюдал за колыхающимися на ветре листьями деревьев. Казалось, он мог сидеть так вечно, если бы одна проклятая мелочь не испортила все наслаждение. Корявые швы и неровные заплатки на его одежде и доспехах, так некстати бросившиеся в глаза, лишний раз напомнили о сплошной нищете, наполнявшей его жизнь…
Говорят, Бедность – не порок. Бедность это просто состояние. Души. А за ней уже и тела. Юноша сплюнул… Вранье все это. Беден лишь тот, кто смирился со всем! Смирился с пустотой в карманах, в желудке и голове… Кто решил все бросить и не сражаться! Кто счел себя ходячим трупом! А ведь ты жив, пока болит. Пока хочется кричать! Хочется бороться…. Пускай сейчас он выглядит неважно, но тряпки со временем можно заменить на новые. Да и вообще, к черту такие мысли! Необходимо перестать бездельничать и сосредоточиться на предстоящей охоте: на сей раз удача должна повернуться к нему. Лицом. Иначе сил на борьбу не останется. И тогда его сначала задавят долги, а затем сожрут кредиторы. Все как всегда прозаично и просто… Но главное не сдаваться!
Докурив незатейливый табачок, Мерлон закинул трубочку в мешочек и уверенно двинулся в путь. Он шагал где-то к югу от Шипстоуна, пробираясь сквозь заросли низкорослых елей и осин. Сочные ветви нещадно хлестали его по лицу, но он упрямо двигался вперед, предвкушая невероятный успех.
По дороге через заросли Мерлон не раз натыкался на сгоревшие останки старых домов, руины бывших укреплений и даже фрагменты древних памятников, низвергнутых с пьедесталов в пыль. Все это были следы давно минувших дел. Призраки истории. Впрочем, прошло не больше двух с половиной сотен лет, как люди явились в этот мир, но жизнь неслась таким бешенным потоком, что события не успевали развернуться, как им на смену спешили другие. А что уж говорить о простых смертных! Они варились во всей этой каше, брошенные в раскаленный котел кровожадных времен. Как предки попали в этот загадочный мир никто точно не знал. Первопришедших осталось мало, и они почти все ушли за грани видимой реальности, а достоверность иных источников вызывает справедливые сомнения. Многие труды исследователей сгорели в огне усобиц, а потомкам в наследство достались лишь домысли и слухи. Хотя многие из них в конечном счете сводились к одному – историческая родина рода человеческого располагалась где-то в ином… мире. Совсем другом, отличном от этого. Однако Мерлону подобные размышления казались скучными и не заслуживающими внимания. С темных времен Пришествия и последовавшими за ними бесконечными войнам за выживание и власть утекло слишком много воды, и поколению, к которому принадлежал Мерлон, уже не было дела до какого-то неизвестного мира, родины людей. Человечество и в этом мирке неплохо устроилось, захватив земли у здешних обитателей и отстроив мощные города-крепости. Здесь было чем заняться, здесь было, где найти богатство, власть, славу – все, что так жаждет каждый человек – Мерлон усмехнулся – правда, не все хотят в этом признаваться…
Раздался пронзительный свист и….
Мерлон в последний миг успел слегка уйти в сторону, прежде чем белая стрела пролетела мимо и вонзилась в ствол ближайшего дерева. На ее оперении болтался пучок кроличьей шерсти – вне всяких сомнений стрела была пущена лесной менадой.
Пригнувшись, Мерлон стал внимательно вслушиваться в тишину. Все его молодые мышцы напряглись до предела. Биение взволнованного сердца гулом отдавалось в ушах – одна стрела, и он мертв. По совершенно непростительно глупости он забыл окружить себя магическими чарами. А глупость наказуема. Всегда.
Тихо. Ни шороха, ни хруста… Менады – отличные лесные охотницы и умеют бесшумно передвигаться по лесным чащам… В магии да ближнем бою они не соперники, но умения бить в спину из засады им не занимать.
Мерлон тихонько потянулся к магическому порошку… Зачерпнув небольшую пригоршню розоватой магической субстанции, он поднес руку к груди и остался сидеть на корточках, выслушивая врага…
Менада, затаившись в гуще зелени, не производила ни единого звука и не предпринимала никаких действий, но Мерлон отлично знал, что ее стрела наложена на тетиву, и ей понадобится всего секунда, чтобы пустить смертельный снаряд…
Пауза затягивалась… Менады жутко терпеливы и могут ждать в засаде много часов, Мерлон же знал, что не выдержит еще и пяти минут…
Вдруг сухая палочка предательски хрустнула под чьей-то ногой как раз за спиной Мерлона, и маг, недолго думая, со всей возможной ловкостью бросил свое тело в сторону. Развернувшись в полете, он послал в сторону хруста свою убийственную магию.
- Вендера! – выкрикнул Мерлон активизирующее заклятье, и розоватый порошок, вылетевший из его рук, преобразовавшись, принял облик огненного шара и рванул с невероятной скоростью к врагу…
Наконечник стрелы лишь чиркнул по щеке мага, а сам он повалился на спину, не сумев устоять после прыжка… Через миг раздался мощный взрыв, затем женский крик и звук падающего тела, а потом тишина.
Мерлон поспешно встал и приготовился к продолжению боя. Но враг бездействовал.
Все вокруг заволокло дымом. Пахло гарью. Кусты в районе взрыва опалило огнем, а чуть дальше зияла чернота выжженной поляны, на которой лежала маленькая фигурка менады. Мерлон послал в ее сторону еще один заряд и, больше не оглядываясь, под прикрытием взрыва побежал прочь от места поединка. Подружки неудавшейся охотницы могли находиться неподалеку, и тогда лишних проблем не избежать.
Пробежав где-то с километр, Мерлон выбрал чащу потемнее и, забравшись под одну из елей, решил передохнуть. Первым делом при помощи специального порошка он убрал рану с лица, которая к удивлению оказалась довольно глубокой, затем извлек из походной торбы заветное зелье из корня целуфатоса и с удовольствием выпил, в один миг возвратив утерянную бодрость. Юноша даже почувствовал себя моложе лет на десять.
После нехитрой процедуры молодой маг решил продолжить путь, но перед этим наложил на себя защитные чары. Конечно, сдержать зачарованное оружие и грамотную волшбу такая магия не сможет, но стрел рядовых менад можно было не опасаться. К тому же конечная цель путешествия была очень близко.
Боги должны были услышать его молитвы!


***
- Я все же не понимаю, Бладмур, какого черта мы оторвались от войска и держим путь в совершенно другом направлении? Какого мы забыли в этих проклятых горах? – пробасил массивный боец в искрящемся на солнце доспехе. На его груди красовался огромный черный крест.
- Лин-Лей, ты слишком много говоришь, - недовольно проговорил другой воин, чуть меньших размеров, облаченный в вороной доспех с длинным красным плащом, развивавшийся на ветру.
Оба бойца шли без шлемов – солнце стояло в зените и сильно припекпло.
- Я много говорю? – изумился крестоносец. – Я хочу знать, за каким дьяволом я вынужден был бросить своих ребят и тащиться к черту на рога с таким занудой как ты!
Бладмур усмехнулся и сказал:
- Нам нужно найти… кое-что по приказу гроссмастера Иридана.
Лин-Лей с интересом поглядел на Бладмура.
- И кого он хочет найти в горах? Ушастых гоблинов?
- Скорее что, а не кого, - поправил Бладмур.
Лин-Лей лишь злобно хмыкнул, но не ответил…
Два путника шли по идеально гладкой равнине, изредка пересекаемой маленькими холмами и редкими зарослями кустов. Эти места к юго-востоку от гор Ар-Умрада (что к северу от Умрадского леса) в прошлом часто становились полями славных сражений, когда могущественная Святая Инквизиция своими стальными полками била и молчаливых Хранителей, и пресловутых богатеев из Ренессанса, и даже легионы Республики и Сюреала. Но все эти дни давно канули влету. Святая Инквизиция ослабла, и теперь ей уготована совсем иная судьба.
Воины шли в полном молчании, неуклонно двигаясь вперед. Вокруг не было ни одной души, и никто не мог преградить путь двум грозным бойцам, чей вид внушал невольный трепет. Их грубые, квадратные лица были словно выточены из камня, а черные, как смоль волосы, казались сотканными из истинной тьмы.
Весь путь до гор Ар-Умрада эти два странных человека проделали без лишних хлопот. Никто из людей им так и не встретился, а нелюди здешних мест, издалека подметив незнакомцев и почувствовав исходившую от них силу, сочли за благо не попадаться на глаза…
Вход в пещеры был уже недалеко.

***
Наконец-то Мерлон достиг подножий гор Ар-Умрада. Судьба благоволила ему, и по дороге больше никто не стрелял в спину и не пытался сунуть кинжал под ребра. Правда теперь уж точно не стоило расслабляться, ведь высокие скалы, вздымающиеся над головой, хранили множество лазеек и нор, где мог затаиться враг. С ослаблением Святой Инквизиции в пограничных землях царило беззаконие диких племен и полный беспредел всевозможной неразумной живости… Что ж! Хочешь выгоды? Будь готов сражаться!
Цель Мерлона располагалась неподалеку, чуть восточнее того участка гор, куда он подошел. Перед окончательной фазой пути юноша применил все известные ему заклинания защиты, не брезгуя даже изощренной магией рун и древних мантр. По идее, такие чары не должны были пропускать ничего, кроме воздуха и пыли, но их польза значительно уменьшалась против зачарованного оружия или умелых атакующих заклятий.
Покончив с магическими приготовлениями, Мерлон без лишних колебаний стал пробираться вдоль каменных стен гор Ар-Умрада, прячась за каждой складкой и холмиком, дабы не попасться неприятелям на глаза.
К счастью, никакая тварь не бродила вдоль этих склонов, и Мерлон почти без хлопот добрался до нужного места, когда до слуха юноши долетели обрывки чьего-то разговора. Мерлон резко остановился, присел на одно колено и внимательно огляделся. Сердце забилось быстрее, а в мозг хлынули освежающие волны азарта. Сознание сосредоточилось и сконцентрировало все силы… Где-то внутри себя Мерлон ощутил, как потоки Вечного Эфира забурлили своей непостижимой силой… Мерлон приготовился к бою.
Вокруг - никого, однако чьи-то грубые голоса все равно доносились до Мерлона. Очень знакомый говор неизвестных существ скорее всего принадлежал пещерным карликам. Низко наклонившись, маг стал продвигаться вперед и выглянул из-за поворота скалы. Буквально в десяти шагах сидели два карлика, облаченные в тяжелые кольчуги и рогатые шлемы. Рядом с ними горел костер, а над огнем висел котелок с едой. Позади карликов виднелся черный проход в пещеру. Туда-то и надо было Мерлону.
Карлики увлеченно беседовали, хрипло посмеиваясь, и, видимо, совсем не ждали незваных гостей, отложив свои боевые молоты и щиты в сторону.
Мерлон рассудил вполне здраво: пока ситуация благоприятствовала неожиданному нападению, надо было действовать без лишних раздумий.
Меньше секунды понадобилось магу, чтобы выскочить из своего укрытия и резко выбросить руку с магическим порошком.
- Вендера Лимос! – в следующий миг порошок принял облик пламенной стрелы и угодил прямо в лицо изумленному карлику, разнеся тому голову на куски.
Товарищ погибшего поспешил было к своему оружию, но успел сделать всего несколько шагов, прежде чем пущенная Мерлоном магическая стрела ударила его в спину. Пролетев пару метров, карлик врезался лбом в скалу и упал замертво.
Быстро, четко и без лишнего шума.
У несчастных оборванцев взять было нечего, и юноша, не тратя времени на бесполезные поиски, поспешил войти в темную пещеру.
Внутри - мрачно и сыро… Затхлость вперемешку с запахом гнили неприятно раздражали нос. Захотелось чихнуть, но маг насилу сдержался. Еще чего не хватало.
- Фетра Линесса - Лей! – проговорил Мерлон, вкладывая силы в заклятье.
Через секунду пещеру осветило ярким светом, видимым только Мерлону. Магия словно покрыла глаза некой пеленой, позволявшей видеть окружающий мир в легкой подсветке. Увеличение контраста, и вот темнота уже перестала быть помехой.
Молодой маг стал осторожно пробираться по скалистому коридору пещеры. Проход вел в глубь скалы, чуть понижаясь, и слегка заворачивая вправо. Повсюду воняло гниющим мясом и протухшими фруктами, кое-где валялись чьи-то кости, не исключено, что человеческие.
Мерлон шел медленно, сжимая в руке магический порошок. Сейчас его сознание работало на пределе возможностей, обрабатывая любой посторонний звук или движение в пещере. Здесь была территория врага, и он может появиться совершено неожиданно… Тогда доли секунды промедления могут обойтись слишком дорого, особенно если среди неприятелей объявится чародей.
Проход продолжал ползти все дальше в глубь горы, извиваясь, словно змея, что явно не устраивало молодого мага. Ко всему прочему, буквально шагов через двадцать, туннель разделился на два ответвления. Маг закусил губу. Выбрать неправильное направление означало блуждать в этой темноте сутки, а то двое, а может вообще никогда не выбраться наружу.
А вокруг жуть мерзкая… Везде голые, холодные камни… Такие безжизненные и такие величавые… Невольно ощущаешь свою незначительность… Громада породы над головой, под ногами…Вокруг тьма и вокруг враги… Замечательно.
Куда все же идти?
Немного потоптавшись на развилке, Мерлон постарался уловить хоть какие-нибудь звуки, может, голоса, которые помогли бы выбрать правильное направление. Однако тщетно. Не услышав и не увидев ничего, маг наконец-то решился и пошел в правое ответвление, откуда шел более затхлый запах – скорее всего именно там расположились далекие от чистоплотности хозяева. А где хозяева, там и хабар.
Не прошел он и тридцати шагов по вилявшему в разные стороны каменному коридору, как из-за ближайшего поворота показался свет факела, и донеслись обрывки неразборчивых фраз. Что ж… Вот и враги… Пробраться незаметно? Нет, слишком тесно. У этих тварей очень хороший слух, а Мерлон не обладает искусством бесшумного, незаметного передвижения всяких там мастеров убийств… Скрываться бесполезно - пора идти в открытый бой, надеясь на свои силы и госпожу удачу. Иного пути не было.
Мерлон вытер выступивший на лице пот. Последние минуты перед битвой самые напряженные. Они полны разных мыслей… Приятных и не очень… Они полны страха, обычного людского страха. Буря эмоций гуляет по всему сознанию, руки слегка дрожат. Кожа на лице напрягается, мышцы под одеждой наливаются кровью… Пара секунд на проверку заклинаний защиты. Они еще держатся… Хорошо… Заклинания атаки готовы. Напиток целуфатоса. Глоток, второй глоток. Горло слегка жжет, язык сушит вязью. Вздох, еще один вздох…Рука тихонько извлекает горсть боевого порошка из маленького мешочка на поясе…
“Ты сможешь, Мерлон!- вертелось в голове. – Ты сможешь!”
“А если нет? Их ведь много!” - послышалось робкое возражение в глубине сознания.
“Ты сможешь!!!! Не верь своему страху! Иди и смело бей! Быть может, ты понравишься госпоже- удаче, и она сохранит тебе жизнь! Иди! Удача любит смелых!” – прогремело в сознании, и Мерлон рванул навстречу судьбе…
Шаг, второй шаг, третий шаг, кованные сапоги громко стучат по камню, и эхо раздается по всей пещере. Суетившиеся за поворотом карлики перестали переговариваться, занервничали, решили проверить…
Мерлон даже не успел сообразить что происходит, прежде чем его руки, опережая сознание, кинули магический порошок, а с губ сорвались слова заклинания. Первый из незадачливых карликов, получил сплетенный из чистого алхимического огня шар прямо в голову. Раздался взрыв.
Маг выскочил из-за поворота. На обожженных камнях лежало три тела, бьющихся в конвульсиях. Видно, взрывная волна сделала свое дело.
Молчавшая доселе пещера вдруг ожила множеством звуков: отовсюду неслись хрипловатые крики, топот ног и лязганье железа - подгорные жители спешили на выручку своим. Это было как раз на руку Мерлону: огненные шары уложат взрывными волнами большую часть врагов.
В этой части пещеры туннель был широким и разветвлявшимся во все стороны. Он словно звезда, испускал множество лучей. Скорее всего, здесь находилась главная зала, в которой сходились все переходы. Именно сюда должно было подойти остервеневшее воинство карликов. Что ж, прекрасное место для битвы – хорошо освещено и не лишено укрытий – кучи щебня и старые повозки дадут первичную маскировку.
Не мудрствуя лукаво, Мерлон спрятался за самой массивной телегой, пристроенной в наиболее темном углу залы.
Судорожно сжимая магический порошок, юноша вслушивался в целый каскад звуков, доносившихся из проходов. Сердце бешено колотилось в груди. Все мысли исчезли, сознание очистилось - только сила Вечного Эфира наполняла все его существо. Еще чуть-чуть и он взорвется потоком испепеляющей магии.
Несколько карликов вынырнули из темноты туннелей и бросились к телам своих убитых товарищей. Они даже не успели ничего понять, как огненный шар, на краткий миг озарив ярким, искусственным светом полумрак пещеры, с неимоверной быстротой угодил одному из них в спину, а ударная волна добила остальных…. Громкий взрыв, дым, и кровь вперемешку с обрывками одежды, частями тела и осколками камня полетели в разные стороны. Мерлон усмехнулся: это было крайне легко. Но через секунду он пожалел об этой мысли.
Не успел он уничтожить первую партию супостатов, как из всех проходов хлынул поток вооруженных до зубов карликов. Позабыв об осторожности, Мерлон ринулся в безрассудную атаку, бросая огненные шары и стрелы в своих опешивших противников.
Не обладая магией, карлики толком ничего не могли противопоставить наглому пришельцу, кроме корявой, грубо сработанной стали своих молотов и топоров, не пробивавших магические щиты мага. Проклиная весь мир, эти загнанные в глубины гор существа падали замертво, пораженные ужасной волшбой…За ними не было вины…Они всего лишь жертвы чужих нужд… Их смерть – капля в океане всемирной жестокости…Мире, где царит сила…
Но долго так не могло продолжаться… Ничего не бывает так просто…
Кинув пару огненных стрел, маг еле уклонился от летевшего в него ледяного шара. Видимо, где-то был чародей, но в этой суматохе Мерлон его не заметил.
Сложилась крайне щекотливая ситуация. Карлики, не будучи совсем уж безмозглыми тварями, предприняли неплохой маневр и взяли дерзкого мага в кольцо. Они сражались словно заговоренные, не долго раздумывая над опасностью, бросались в бой, пытаясь напором задавить проклятого магика.
Раскидываясь во все стороны боевыми заклятьями, Мерлон судорожно пытался обдумать дальнейшие действия. Проклятых карликов скопилось в зале до трех десятков, и на всю эту ораву юноше могло просто не хватить сил.
В последний миг Мерлон успел увернуться от рассекавшего воздух ледяного шара, с грохотом врезавшегося в стену. Голубой пар, брызнувший в стороны от разбившегося заклинания, покрыл двух ошеломленных карликов. В одну секунду они превратились в ледяные статуи и буквально тут же рассыпались в мелкую пыль… Судя по всему, их чародеи не особенно отличались расчетливостью.
Мерлон крутился как бешенный, уворачиваясь от взмахов топоров да молотов. Конечно, его магическая броня могла защитить от ударов, но если вдруг у кого-нибудь из врагов порасторопнее окажется зачарованное оружие, то риск остаться под горой сильно увеличится. В данной ситуации испытывать себя на прочность не хотелось… Но…
Юноша не успел углядеть, как чей-то метательный топорик с визгом ударился о невидимый щит. Что ж, повезло. В следующий миг уже чей-то молот отскочил от магического щита, затем еще чей-то топор, а через миг ледяной шар карлика – чародея все-таки достиг цели, но тоже разбился о невидимый магический щит, заморозив еще двух карликов, не успевших даже сообразить, что им настал конец.
Защита устояла. Но Мерлон стал уставать. Было необходимо вырваться и передохнуть.
Круто развернувшись и дав пинка в лицо какому-то рыжебородому карлику, маг швырнул наугад огненный шар. Видимо, от безысходности Мерлон вложил чересчур много сил в это заклятье, и его согнуло по полам от жуткой боли в груди.
В следующее мгновение послышался страшный грохот, стены пещеры содрогнулись, и юношу швырнуло на пол. К счастью магические щиты сгладили падение, и Мерлон ничего себе не сломал. Хотя мог бы. Сила взрыва была столь мощной, что разбросала в разные стороны всю воинственно завывающую рать карликов и завалила пару проходов, оторвав довольно весомые куски монолитных скальных стен. Все вокруг заполонили истерзанные в клочья тела убитых врагов, обломки сломанного оружия и разбитых стальных пластин, отломанных от доспех. Заклинание вышло на славу, но Мерлон почти лишился сил.
Пока все карлики приходили в себя, Мерлон скрылся в одном из проходов. Прошагал он довольно долго, не встретив никого на пути: видимо все бойцы сражались в главной зале. Позади отступавшего мага вскоре послышались крики очнувшихся от шока разъяренных карликов, старавшихся отыскать путь, по которому сбежал незваный гость. Что ж, они скоро нападут на след, но к тому времени Мерлон будет готов принять бой.
Завернув за еще один виток туннеля, Мерлон опустился на корточки и, достав глиняную бутылку, сделал несколько больших глотков. Через пару секунд магическое зелье подействовало, вернув силы и бодрость, но в куда меньшем размере, чем перед началом сражения в пещерах. Для настоящего возвращения сил нужен был здоровый сон.
- Проте ’Сатерас! – произнес Мерлон, и магической щит, обвив мага зеленоватым сиянием, поставил еще одну невидимую броню. Так будет надежнее.
Крики и топот ног стали звучать гораздо ближе. Значит, карлики вынюхали, куда скрылся маг.
В этой части прохода было крайне узко и сражаться здесь с невысокого роста противником не представлялось возможным, поэтому Мерлон предпочел двигаться дальше, надеясь найти более удобное место для драки.
Убегая по освещенному магическим светом проходу, юноша думал только об одном: как бы не забрести в местечко похуже, где встречать его будут не просто сердитые низкорослые ребята с дубинами, а большие клыкастые твари. Впрочем, в первую очередь нужно было думать о первой проблеме - за спиной карлики орали во всю глотку, преследуя Мерлона по пятам… Сущее проклятье, туды его в прорву! Да и что тут было преследовать? Проход шел один, не разветвляясь. На душе стало мерзко, словно вылили помои… Казалось, проклятая лента туннеля не закончится, а если и закончится, то не добром… И только стоило об этом подумать, как треклятый проход за следующим поворотом вывел его в просторное, слегка освещенное помещение.
Здесь царил густой, тягучий полумрак, который словно болотная трясина сковывал движения…Уж точно не обошлось без магии. Да еще бы! Здесь ужасно пахло разложениями и свежей кровью. Жертвоприношения. Как банально…А вот и горы костяков… Женские платья… Вот лежит детский сапожок… Чуть дальше, в углу, была сколочена деревянная ванна… Мерлона аж перекосило – там в море крови плавают чьи-то части тела… Уроды… Рука сильнее сжала магический порошок – всех убить…
Церемониальный зал… Это уже ясно. А вот, собственно, и вытесанный из камня идол с характерными женскими чертами – грудью и мощными бедрами. Вот только рога на ее безликой голове были совсем не к месту. Авеста Луи, догадался Мерлон, богиня обреченных и главное божество, которому поклоняются карлики. Маг скользнул дальше взглядом и увидел то, что искал: чуть поодаль от идола лежала целая гора разных ценностей!
Лицо Мерлона засеяло от улыбки. Вот это удача! Однако…
Чье-то довольно мощное заклятье сбило Мерлона с ног, швырнув в дальнюю стенку. Щиты сдержали главный удар, но не смогли справиться с остаточным импульсом заклятья.
Тряхнув головой, Мерлон огляделся и тут же наткнулся на двух карликов в красных мантиях. Их лица были закрашены в черный цвет, а глаза горели настоящим пламенем! В руках, вздернутых выше головы, они держали магический порошок. Это были стражи Авеста Луи – искусные маги огня.
Мерлон стал медленно подниматься на ноги. К его удивлению, карлики не предпринимали никаких действий.
- Подниматься, гнусь – человек, - прохрипел один из стражей, с трудом выговаривая слова из человеческого языка. – Мы драться честно, боевой дуэль.
Мерлон опешил. Сумасшедшие и не шибко далекие карлики имеют честь? Дуэль? Да этот мир сходит с ума!
Не спуская взгляда с размалеванных красавцев, маг тихонько извлек часть магического порошка из мешочка и замер, ожидая действий своих противников. Странно, но крики преследователей больше не доносились из туннеля. И к лучшему. Эти два стража заменяли собой и целую сотню карликов с железками в руках.
Прошло несколько минут, но три мага стояли неподвижно, сверля друг друга взглядами. Каждый из них сейчас концентрировал всю свою энергию, черпая как можно больше силы из потоков Вечного Эфира. Каждый из них разыгрывал в уме предстоящую битву.
Напряжение нарастало. Все внутри Мерлона стянулось в один узел, мозг ощущал все тело как единое целое, которое было готово беспрекословно подчиняться приказам.
Пауза могла продолжаться еще очень долгое время, но Мерлону вдруг показалось, что рука карлика слегка дернулась. Времени на размышление больше не осталось.
- Вендера Лимос! – выкрикнули почти одновременно три мага. Их заклятья столкнулись в воздухе и самоуничтожились, обдав всех противников жаром огня и целым каскадом искр.
Схватка началась. Мерлон сделал шаг влево и, прыгнув спиной назад, пустил еще одну огненную стрелу. Страж с легкостью отбил эту атаку защитным заклятьем, а огненная стрела другого карлика разбилась о магический щит Мерлона, швырнув его в стену.
Тут же вскочив, Мерлон стал описывать круги по всей зале, отстреливаясь магическими стрелами и уворачиваясь от мощной волшбы карликов. К несчастью, его заклинания не имели успеха и разбивались о незримые щиты магической защиты стражей. Использовать огненный шар было нельзя. Враги предусмотрительно держали близкую дистанцию - могло задеть ударной волной самого Мерлона.
Обстановка накалялась, а бой грозил затянуться до ситуации истощения, когда двое против одного имеют явное преимущество, однако Мерлон, к несчастью своих противников, вспомнил про замечательный порошочек, удачно приобретенный в магической лавке Шипстоуна. Если его правильно использовать, то врагу придется не сладко…
Подпрыгнув и сделав крутой разворот в воздухе, Мерлон бросил шепотку порошка ослепления в стражей, к своему несчастью державшихся слишком близко друг к другу. Примененная юношей магия была куда сильнее огненных стрелок и легко пробила защиту карликов, поразив обоих сразу. В следующую секунду их головы окружило одно иссиня-черное облако. Карлики издали обреченный вопль и стали махать вокруг головы руками, тщетно пытаясь снять с себя заклятье, развеять магический дым.
Теперь дело оставалось за малым. Мерлон быстро вытащил порошок очищения. Эта магия разрывала магические нити между волшебником и каналами Эфира. Незамысловатая, но в то же время очень полезная, а иногда не заменимая вещь в бою. Стоит только направить сию штуку в магически щит противника и тот испарится! Правда, требуется подойти почти вплотную.
- Гистра Норе – Чар! – рычал Мерлон, снимая магию со своих противников, словно кожуру с апельсинов.
Поняв что к чему, стражи вслепую решили хоть куда-то убежать, но взрыв огненного шара, брошенного им вдогонку, накрыл обоих. Бой был окончен.
Но где же остальные участники сего веселья, так недавно жаждавшие порубить на кусочки наглого чародея? К удивлению, все было тихо. Из прохода не неслись крики, и не слышно было бряцанья оружия.
Немного послушав тишину, Мерлон решил больше не искушать судьбу и, достав из-за пазухи небольшой узелок, стал рыться в сокровищах, лежавших перед каменным изваянием Авеста Луи.
Стоит сказать, что юноша очень скоро разочаровался в найденном. Среди кучи совершенно бесполезного хлама вроде грубых мечей, кружек, обрывков одежды и доспех, маг обнаружил лишь несколько драгоценных колец, пару золотых кубков и два замечательных кинжала торвильской работы. Ну и еще один крошечный самоцвет. К большому расстройству Мерлона, добыча оказалась не совсем удачной. Расплатиться с долгами-то он сможет, только вот питаться придется дрянной сушеной рыбой, да запивать ее водой, а не добротным элем и тем более не вином. А о новом вооружении можно было даже забыть. Видно, подвело его чутье.
Уже собираясь уходить, Мерлон решил все же подойти к статуе Авеста Луи и обследовать ее более тщательно. Так, на всякий случай, вдруг повезет.
Осмотрев все вокруг идола, маг не нашел ничего интересного и собрался наконец покинуть скудное и мрачное местечко, но неожиданно его блуждающий взор подметил еле заметное свечение, исходившее из-за статуи. Подойдя поближе, Мерлон просунул руку в небольшую щель между идолом и стеной и извлек оттуда маленькую колбу, в которой светилась и переливалась оранжевым светом какая-то густая субстанция. Как только Мерлон приблизил ее к себе, она засветилась еще ярче. Приятное тепло нежно растеклось по руке, а силы, утерянные в бою, стали постепенно возвращаться… Очень странное чувство… Мерлон не мог оторвать глаз от этой колбы. Она завораживала. Медленно вращавшееся внутри склянки вещество казалось таким красивым! Его свет приятно радовал глаз… Можно было часами, если не днями любоваться его простым совершенством! Если бы… если бы не только чьи-то чужие голоса, донесшиеся из туннеля! Мерлон по наитию сунул колбу в торбу и спрятался за ближайшим валуном.
- М-да, Бладмур, мне даже стало немного жалко этих карликов. Никчемные бойцы. Сколько мы их там порезали? Два? Три десятка? – долетело до слуха юноша.
- Жалость не самое лучшее качество воина, - ответил кто-то первому голосу.
- Ты бездушный, как камень, - вновь прозвучал первый голос.
Мерлон сглотнул. Сюда шли два человека, скорее всего вольных охотника. Они шли за добычей, а значит, могли уничтожить любого другого охотника за хабар… Что ж… Дело плохо. У Мерлона осталось мало сил, хотя эта непонятная оранжевая колба, от которой не исходило ни капли магии, их немного добавила. Но одолеть двух охотников…
Вскоре из прохода показались два воина, один из которых был облачен в искрящийся боевой доспех с черным крестом на груди, а другой в иссиня черные латы. У Мерлона перехватило дыхание. Это были не охотники, а крайне могучие бойцы, скорее всего из боевых рядов какой-нибудь армии. Может, из Святой Инквизиции. Но что они забыли в этом проклятом месте?
- Ох, погляди… - сказал воин с крестом на груди и наклонился к телам убитых карликов. - Два стража Авеста Луи. Кровь еще не запеклась, - пробормотал он, проведя пальцем по зиявшей ране не теле одного из мертвецов. – Тоже самое с теми карликами, которых мы нашли по пути. Отсюда нет выхода… значит… их убийца еще тут! - громыхнул он голосом и, резко выдернув меч из ножен, встал в боевую стойку.
- Не надо нервничать, Лин - Лей, - сделав останавливающий знак, проговорил другой. – Успеем сталью помахать.
Сделав пару шагов вперед, он остановился и громко сказал:
- Кто здесь? Выходи… Мы в любом случае найдем тебя... Ты прекрасно это понимаешь. Выходи, пока мы добрые, - черный воин изобразил некое подобие улыбки на своем квадратном лице.
- А с чего ты взял, что он один? – нахмурился Лин-Лей.
- Знаю, - резко ответил темный.
Мерлон колебался… Шансов отсидеться у него не было: эти бойцы смогут простеньким заклятьем поиска, посильным даже самоучке, вычислить его нагло притаившуюся персону, а потом порезать на очень тонкие ломтики… причем методично, не спеша, увлекаясь делом.
- Я начинаю терять терпение! - гневно воскликнул воин с крестом на груди.
Черный рыцарь опять сделал предостерегающий знак, но тут из своего укрытия осторожно вышел Мерлон. Его круглое, рябое лицо было белым, а нижняя губа слегка тряслась… Он был жутко напуган.
- Здравствуй, - небрежно бросил черный воин. – Хотя у меня нет никакого желания, чтобы ты здравствовал… Думаю, опустим такт и вежливость. Они в данном месте и в данное время ни к чему. Спрошу прямо: ты, не знаю как тебя там, да и наплевать… знаешь, что мы, доблестные воины Ренессанса, делаем в этой вонючей дыре карликов?
Мерлон нервно помотал головой. Ему было дико страшно. Его убивало сознание того, что он не в силах что-либо сделать!
- Уверен в этом?- усмехнулся черный. – Молчишь… Да, Лин-Лей, несговорчивый тип попался нам… Ну, если не знаешь – это хорошо. Другое дело, что твоя ничтожная тушка встала у нас на пути и, похоже, ты нашел нечто, что очень интересно нам. Так? – Мерлон в ответ снова помотал головой. - Послушай, - недовольно поморщился черный рыцарь, - я не хочу убийств и крови. Я не из тех, кто любит показывать свое превосходство путем уничтожения слабаков. Но ты должен понять, что я могу не сдержаться или вон тот бешеный, - черный показал на крестоносца, - может не выдержать еще раньше, и тогда произойдет непоправимое для твоей жалкой жизни… Ты уяснил?
Мерлон молчал. Он совершенно не понимал, что нужно этим ренам от него… Да и вообще, что они делаю здесь, на земле Святой Инквизиции? Они не имеют права чинить здесь произвол! Хотя, думается, этим личностям внушить данную мысль будет трудно…
Черный воин тяжело вздохнул… На его лице появилось что-то вроде сожаления и разочарования.
- Ты глуп, видать? Или просто испугался сильно? Думаешь, я поверю, что ты забрел в эту пещерку просто так? Кто тебя навел, а? Кто тебе указал дорогу и рассказал о тайне? – медленно, чеканя каждое слово, вопрошал черный рыцарь.
У Мерлона глаза полезли на лоб. О чем говорит этот безумец? Об этой пещере известно всем охотникам Гипериона, и уже многие ходили сюда за хорошей добычей… Правда, не все возвращались. И что за тайна?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - выдавил из себя Мерлон.
Крестоносец издал то ли рычание, то ли шипение, но этот ответ, видимо, его сильно расстроил. Другой лишь пожал плечами.
- Ну… Тогда придется тебя убить. Ты нам не нужен! - при последних словах черный рыцарь коснулся ножен своего меча, но Мерлон оказался быстрее всех. Все же в таком состоянии порой руки работают быстрее головы.
Пока крестоносец делал рывок, пока черный рыцарь тянул из ножен свой меч, Мерлон бросил в неприятелей спасительный порошок ослепления, вложив в него такую чудовищную мощь, что заклинание отрикошетило от черного воина в крестоносца, ослепив разом обоих. В изумлении оба неудавшихся палача стали махать руками вокруг головы, видно еще не оправившись от шока, а Мерлон, решив не искушать судьбу, швырнул им на прощание огненный шар и скрылся в темноте прохода.
Мерлон бежал изо всех сил, не обращая внимания на боль в мышцах… Бежал он первое время в темноте, но затем все же на бегу наложил заклинание магического света… Свет, развеявший тьму, очертил множество тел, разбросанных по проходу, много крови и чьих-то внутренностей… Видимо, карлики, преследовавшие мага, наткнулись на этих двух странных воинов и приняли героическую, но все же глупую смерть. Хотя скорее эти двое настигли их….
За спиной Мерлона слышался тяжелый топот и неразборчивые крики: видимо рены уже справились с неожиданной атакой и норовили отомстить… Оставленный на прощанье магический шар содержал в себе лишь каплю силы и вряд ли даже опалил сильных бойцов.
Несколько минут спустя, Мерлон почувствовал, что еще чуть-чуть, и он свалится с ног. Усталость все же брала свое…
Замыслы ренов о жестокой мести наглецу наверняка свершились бы, если б камни под ногами Мерлона вдруг не треснули и юноша на всем пару не провалился в какой-то крутой и скользкий спуск.
Летел Мерлон долго и шумно, покрывая весь белый свет всеми известными ругательствами. В конце концов его швырнуло в какую-то вонючую лужу, и он со всего маху ударился головой об камень. Послышался неприятный треск железного шлема, и все в глазах поплыло и затуманилось… Секунда, и Мерлон потерял сознание…


***
- Он мертв? – вкладывая меч в ножны, пробасил Лин –Лей.
Бладмур не ответил. Склонившись над огромной дырой, он стал внимательно вглядываться в темноту. Из глубины веяло смрадом и сладковатым запахом разложения.
- Ну и вонь… Там нет шансов выжить, - буркнул Лин-Лей.
- Шанс есть всегда, - медленно проговорил Бладмур. – Только вот отчего он зависит никто никогда точно не знает.
- А! Ну да, конечно! Вечно твоя философия… По существу ответить можешь? Да или нет?
- Эх… ладно, я тебе отвечу по-другому: вероятность смерти высока. Скорее всего он получил много ран и переломов… Судя по запаху, внизу обитают твари похуже, чем карлики. Думается, что возможность его выживания и правда мала, но один процент остается всегда… в любой ситуации, - отчеканил Бладмур.
- Короче, он подох… Но ты уверен что нужное нам было у него? Может, он вообще не причем? Парнишка на вольного сильно смахивал, - в голосе Лин-Лея звучала усталость.
Бладмур коротко кивнул.
- Так мы полезем вниз?
- Нет.
- Что же мы скажем гроссмастеру? Он может нас придать трибуналу за неисполнение приказа… - расстроено проговорил крестоносец.
Лицо Бладмура перекосила злобная усмешка.
- Не предаст. Все не так просто.
- В чем сложность?
- Во-первых, я глава Тайной Стражи. Подобные мне не лишаются головы почем зря. А ты – сотник бывалых наемников, коим будет очень трудно объяснить, почему их командира ни с того ни с сего придали суду. Во-вторых, сеньоры не знают о нашей операции ровным счетом ничего. А выдумать основание для нашей казни господину Иридану будет сложно. Да он и не станет заморачиваться с этим. Все же не такое страшное упущение.
Лин-Лей вздохнул
- Интриги…. Все ваши мерзкие интриги. Идем, надо возвращаться к войску, - тихо проговорил он и побрел прочь.
- Светлая мысль! – от души сказал Бладмур и поспешил за крестоносцем.
Все случилось именно так, как должно было.

***
Сквозь боль и страх, Мерлон почувствовал, как кто-то подошел к его истерзанному телу и, осторожно коснувшись груди, начал читал заклинание. Находясь на грани Серых Пределов, Мерлон ощутил, как раны на теле стали затягиваться. Сознание надолго не задержалось, и холодное беспамятство буквально в миг окутало его тьмой.

***
Славно развивался на ветру стяг Ренессанса в этот залитый кровавым закатом вечер! Грозно бряцало зачарованное оружие под наглое лязганье сочленений серебристых доспех… Железные полки, закованные в магическую сталь, четким шагом двигались на север.
За долгую историю своего существования Ренессанс и Святая Инквизиция имели давние счеты. Десятки раз они сходились в смертном бое, и почти каждый раз победа оставалась за инквизиторами. Но Ренессанс терпеливо ждал своего часа, и он наконец-то настал. Раздираемая внутренними противоречиями Святая Инквизиция давно потеряла вес в политике, а в мире, где правит сила, судьба слабого предрешена с самого начала. Так было, так есть и так будет всегда.

Армия Ренессанса без устали шла по Северному Тракту прямиком к Шипстоуну – столице Святой Инквизиции. Еще полтора дневных перехода, и войско окажется под стенами этого прекрасного города, порой именуемого столицей искусств…
Гроссмейстер Ренессанса лишь сильнее сдвинул брови – в пламени войны многие достижения рук и ума человеческого погибнут… Но это не страшно. Все здания можно заново отстроить, статуи восстановить, научные труды продолжить. Главное – победа, остальное лишь издержки!
Красный дракон Иридана плавно парил над стальными полками Ренессанса… Гроссмастер лишь изредка покачивался в седле и то по усталости – драконы были вышколены непревзойденными мастерами дрессировки и летали легче пера. Опасными же они были до обучения… причем крайне!
Гроссмастер усмехнулся: здесь все полезное было опасным… Но! Человечество умудрилось выжить и даже стать главной силой, согнав местных тварей с их земель, отстроив свои города и установив свои правила игры. Мало того, люди познали силу Вечного Эфира, приблизившись к самому Творцу!
Но…Каким бы божественным человечество себя не ощущало, оно всегда любило деньги и власть. Сам Ренессанс некогда был лишь торговым союзом знатных купцов, объединившихся для защиты от романтиков на больших дорогах. Но времена шли, доходы от торговли увеличивались, а вместе с ними росли и аппетиты. А затем все как всегда: набор новобранцев в клан, политические интриги, захваты замков, война с местными кланами и прочие пути развития. Постепенно Ренессанс превратился в мощного агрессора - благо этому способствовала хорошая торговля - и очень скоро завоевал себе место под солнцем. Ах, да! Само название Ренессанс появилось чисто случайно. Просто двух главных командоров растущей силы звали Ренэ и Санс. Когда войска приближались к чужим владениям, сельчане так и кричали: “Ренэ и Санс идут!” А постепенно, уже после героической смерти двух полководцев, слова в обычных разговорах и сплетнях слились, и кто-то пошустрее составил более благозвучное слово, которое сеньоры самого Ренессанса и приняли в качестве официального.
Но… не эти мысли владели сейчас умом гроссмастера. Его больше интересовало, куда делись два агента, получивших весьма щекотливое задание.
“Командир, мы на месте”,- вдруг раздался голос Бладмура сознании Иридана. Мысленный трансферанс – крайне важная способность для управления кланом. Что-то похожее на телепатию, однако распространяется только по определенным волновым энергетическим потокам.
Гроссмастер хмыкнул. Что ж, Бладмур на месте. Осталось проверить: исполнено ли дело.
Дернув поводьями, человек заставил дракона медленно спускаться вниз. Глупая рептилия лишь недовольно фыркнула. Видимо, ей понравилось кружить над переливавшимся в лучах заходящего солнца войском.

***
Мерлон тихо стонал… Боль… Страшная боль сжигала все его существо! Казалось, он лежал прямо на костре, и безжалостные языки пламени терзали его тело. Не в силах более сдерживаться он закричал. Веки болели так сильно, что он даже не мог раскрыть глаза. Ужасное чувство. Чувство полной беспомощности, чувство близости смерти….
- Успокойся, юноша, - произнес приятный женский голос, и чьи-то руки коснулись его плеч.
Вся боль в миг исчезла, и сладкое умиротворение охватило его сознание. “Какая мощь!” – успел подумать юноша, прежде чем провалиться в сон.

Сколько он проспал, Мерлон точно сказать не мог… Да важно ли? В такой мягкой постели не грех проваляться целый год! Господи! Да он с пеленок не лежал на такой перине! Там! Когда-то давно, в младенчестве, его заботливо укрывали мягкие одеяла. Но затем… наступили темные времена. Прошлое его семьи покрыто мраком… Из ранних лет он помнил только бедность и грязь.
Нежась в кровати, Мерлон даже думать не хотел, где он, что с ним произошло, и вообще что было до этого. Недавняя боль исчезла без следа, а во всем теле бродил самый настоящий заряд бодрости и сил. Думается, при такой энергии, он смог бы потягаться с теми двумя безумными рыцарями из подземелья в честном поединке…
- Надеюсь, молодой человек, вы хорошо отдохнули, - прозвучал все тот же приятный женский голос. И вновь, как некоторое время назад, Мерлон почувствовал присутствие мощного источника Силы.
Юноша резко открыл глаза. Он лежал посреди маленького помещения, чьи стены так навязчиво напоминали скальные породы из подземелья карликов. Из овального проема в комнату лился мягкий свет от свечей, а в самом проеме стояла желтоволосая девушка на вид лет двадцати, с очень аккуратными чертами лица и отточенными линиями фигуры. На ней была серая кожаная куртка и зеленые, обтягивающие штаны, подчеркивавшие плавность и красоту ее форм. Одним словом, очень миловидная … девушка. Правда ее тяжелый взгляд нес в себе такую силу, что назвать ее душу молодой язык не поворачивался.
- Спасибо вам, - процедил Мерлон, не в силах оторваться от глаз незнакомки, которые, казалось, читали его душу.
- Спасибо за что? – сказала девушка и рассмеялась. – Может, я тебя спасла из определенных целей? Может, мне нужен раб, который будет скрашивать мое одиночество в этих угрюмых скалах? – продолжая улыбаться, говорила она. – Ты не думал об этом? – приятная, отточенная улыбка не сходила с ее лица.
- Да с радостью! – улыбаясь, ответил Мерлон. Наваждение как рукой сняло. – Служить такой богине только счастье!
- Ха! – бросила девушка и медленно подошла к Мерлону, приподнявшемуся на локтях в небольшой кровати. – Дайка я взгляну на тебя.
Резко скинув оделяло, незнакомка заставила Мерлона лечь на спину и правую руку положила на его грудь. Окинув себя взглядом, маг слегка смутился - он поначалу даже не заметил, что полностью наг.
Девушка принялась медленно водить пальцами по голому торсу юноши. Со стороны это могло показаться любовной лаской, но внутри себя юноша чувствовал самое настоящее буйство магии. Казалось, волшебница смотрит ему под кожу, через мышцы. Внутри все загорелось. Дыхание стало перехватывать. Мерлон закатил глаза, еще миг и… Девушка убрала руки, а неистовый огонь внутри Мерлона исчез.
- Прости. Я забыла предупредить, что будет слегка неприятно, - небрежно бросила девушка.
Мерлон хмыкнул. Ничего себе неприятно! Еще бы пару минут, и он отошел бы в мир иной!
- Ладно, одевайся. Я дам тебе еды и покажу путь из подземелья, - сказала она, поднимаясь с постели.
- А во что хоть одеваться? – улыбнулся Мерлон, осторожно прикрываясь ниже пояса одеялом.
- Вон, на стуле, - волшебница указала на дальний угол,- лежат свежие рубаха и штаны. Там же есть и добротные соломенные тапки. Походи в них, пока будешь у меня. Потом поверх натянешь свое обмундирование… Его, кстати, почистили… то есть, я почистила, - почему-то в конце девушка странно смутилась.
- А ты что, совсем одна здесь?
- Да, - кивнула она и вышла.
Мерлон, пожав плечами, не стал терять временя и принялся натягивать приготовленную одежду, которая, к слову, была очень даже недурной – почти новой… Неужели сия особа специально выбиралась отсюда за покупками именно мужских тряпок? Странно… Может, это все, что осталось от прежнего посетителя, а эта милашка сама по себе есть забившаяся в темный угол вампирша, смерено отживающая свой долгий век? Да все может быть… Дергаться все равно нечего… Дамочка обладает такой колоссальной мощью, что Мерлону остается только забиться в угол и плакать от зависти и стыда. Ясно только одно - нахождение этой красавицы здесь не случайно.
Одевшись в легкую, светло-синюю амуницию, юноша первым делом решил проверить свою торбу и поясной мешочек, заботливо пристроенные рядом со стулом. Увесистая сумка (чаще ее называли именно торбой) из плотной кожи была доверху набита всяким хламом. Поверх лежали кое-какие трофеи, позаимствованные у божества карликов, чуть глубже – запасные мешочки с магическими порошками, съестные припасы и небольшой томик с волшебными мантрами. В мешочке же, туго перевязанном толстой веревкой, лежали карты, трубочка и… колба с неизвестной жидкостью. Мерлона вдруг прошиб озноб, и он трясущимися руками вынул склянку наружу. Мягкое, бархатистое тепло потекло по руке к самому сердцу… Медленно и осторожно оно возбуждало клетки его кожи, раскрывая самые сокровенные, самые потаенные желания….
- Эй, парниша, ты там снова заснул? – вдруг донеслось до слуха Мерлона, выведя его из транса.
- Нет, нет, - пробурчал Мерлон. – Иду сейчас…
- Давай! А то мясо стынет …
С трудом отведя взор от колбы, юноша незаметно для себя положил ее в карман.
Выйдя из спальни в другую залу, Мерлон тут же приметил небольшой стол на четыре персоны, два шкафа, набитых какими-то пергаментами, пару табуреток и даже кресло. Железная и глиняная посуда была аккуратно выставлена на притороченных к грубому камню полках. На столе уже лежала широкая тарелка с двумя зажаренными кусками мяса и вареным картофелем!
- Не человеческое мясцо-то, нет? – усмехнулся маг. Хозяйка сего дома сидела за столом как раз напротив поставленного блюда.
- А ты брезгуешь? – улыбнувшись одними глазами, ответила девушка.
- Да, собственно. Пускай я не богат, но кушать человечину не стану…
- Значит, еще не сильно познал низы бедности.
- Да! И считаю это собственным достижением! – отмахнулся Мерлон и, усевшись за стол, принялся за еду. – Надо же! Вилка и нож… Что-то шикарно живете вы, мадмуазель, для затворницы… Тайные поклонники?
- Ага, среди карликов, знаешь ли, - отведя взгляд, отшутилась девушка.
- Ну, всякое бывает… от одиночества, - пробормотал Мерлон, с удовольствием поглощая хорошо прожаренное мясо. Он только сейчас понял, как был голоден! Стянутый доселе узлом желудок довольно заурчал.
- Ты ешь как животное! Не чавкал бы…
- Ох, простите, сударыня! – улыбнулся Мерлон, не переставая громко и мощно разжевывать пищу. – Такие, как я, привыкли к менее утонченным натурам в своем окружении…
- Да причем здесь это?
- Да вот не знаю, - пожал плечами юноша. – Так, ляпнул, чтоб было чем оправдаться.
Девушка лишь сокрушенно покачала головой.
- Ты лучше скажи, как тебя зовут.
- А тебе важно?
- Ну а почему бы нет?
- Впрочем… - девушка на секунду задумалась. – Дарианой меня зовут.
- Какое странно имя…Ариан штук двадцать знаю, а вот чтоб Дариана… Диана еще -деваха в близлежащем селе…
- Лестно, ничего не скажешь, - сконфузилась она.
- Ой, да ладно тебе, а! Я так размышляю… Кстати, вспоминается мне тут одна Дариана… Я про нее как-то в одной книжке читал. Вроде ее Грозной еще прозвали… Сеньора клана Предаторс, державшая пол-Гипериона в ужасе и страхе лет этак сто пятьдесят тому назад. Не ты?
- По-твоему, я выгляжу на все сто пятьдесят? – улыбнулась девушка.
- Ну, знаешь ли! Первопришедшие, как я слышал, могут жить здесь тысячи лет. А та Дариана принадлежала как раз той породе… Впрочем, не похожа ты на злую стерву, без жалости рубящую головы.
- Ха! Внешние впечатления могут быть обманчивыми, юноша, - лукаво проговорила она, взглянув прямо в глаза Мерлону. Тот вдруг перестал жевать и всерьез задумался. А ведь и правда… почему бы и нет? Ведь весь клан Предаторс исчез более века назад при крайне загадочных обстоятельствах… Как-то по утру во всех принадлежавших данному сообществу замках обнаружили кучи трупов и реки крови… Все до единого члены клана лежали по углам, разодранные в клочья… Дарианы и части ее командования, как утверждалось в книге, среди погибших не нашли… А искали тщательно! Ведь нужно было определять приемника.
- Да глупости ты какие-то говоришь… - невнятно проговорил Мерлон.
- Зато ты в них почти поверил.
- Непростая ты баба, Дариана, - махнул рукой юноша и вернулся к еде. – Попить ничего не найдется?
- Да, вот, - сказала она и, подняв с пола большой кувшин, передала Мерлону.
- А кружку можно?
- Конечно, - кивнула она.
- Вино?
- Нет, кое-что поинтереснее…
Мерлон не стал более расспрашивать, а налил напиток в кружку и отпил глоток. Почему-то он даже не задумался, что девушка могла дать ему чистый яд.
Горло приятно согрело мягким теплом. Целый букет вкусов и ароматов окутал его со всех сторон. Ему даже показалось, что он окунулся всем телом прямо в сказочный океан, наполненный соком множества фруктов, экстрактами и маслами различных цветов… Кстати, напиток незатейливо переливался всеми цветами радуги.
- Ого! – только выдохнул он.
- Неплохо, да?
- Ничего себе штука… В голове сразу стало как-то туманно…
- Да… нежный и обольстительный аромат и такой же безумно легкий вкус… Словно моя сестра… Лантария. Я сама изготовила рецепт напитка и назвала его в честь ее имени…
Мерлон, мерно потягивая преподнесенный дар, тут же вспомнил о некой Лантарии, которая приходилась Дариане Грозной как раз сестрой. И, на сколько он помнил, сестрицу свою та страшная женщина казнила за непомерные прелюбодеяния с кем попало…
- Что ты так смотришь на меня? Обвиняешь?
- Да нет, просто пью, - пожал плечами юноша. Какая все же странная девица…
- Да знаю я… - махнула рукой она. – Поверь, сидя здесь я уже многое успела осмыслить. Смешно, но именно в тупике человек понимает, как же все-таки он был неправ.
- Эм, что я могу сказать… Я не могу не обвинять тебя, не оправдывать только потому, что я ничерта не знаю кто ты, в чем ты там повинна и вообще, я не верю, что ты там некая Дариана Грозная, которая полтора века назад драла задницы кому только ни лень, а теперь сидишь здесь в конуре и скрываешься не пойми от кого, - после последнего слова Мерлон залпом допил Лантарию и налил себе еще.
- Какой ты недоверчивый, - усмехнулась девушка. – Хотя глупый, конечно…
- Спасибо за комплимент.
- Да нет, я серьезно… Какой-то совсем обычный, совсем простой. Однако странны и неясны избрания судьбы.
- О чем ты таком толкуешь? – нахмурился Мерлон. Он почему-то живо вспомнил недавнее приключение и чуть не поперхнулся.
- Да так, рассуждаю… На самом деле, я и правда спасла тебя не из самых бескорыстных мотивов.
- Да? Интересно, - проговорил Мерлон, уже интуитивно начиная прощупывать пространство вокруг на наличие посторонней магии. Как жаль, что он не захватил хотя бы один мешочек к магическом порошком!
- Можешь не стараться, не поможет, - ехидно улыбнулась девушка.
- Почему-то не сомневаюсь, - невесело отозвался юноша и отставил напиток. – М-да, ты права, глупый я… Поверил, что хоть раз в жизни кто-то решил сделать для меня нечто бесплатное…
- Таков наш мир, таковы законы, юноша. Можешь не дергаться, я не причиню тебе зла, даже не трону магией. На самом деле, твоя плата тебе понравится не меньше, чем мне…
Мерлон недоуменно поднял бровь. На что эта дамочка намекает? Кстати, что-то странно заволновался напрягшийся живот, чуть ниже пупка. Словно резкое и неясное возбуждение, которое бывает в состоянии большого страха и…
- Чувствуешь? – заговорщицки прошептала она, наклонившись корпусом вперед.
- Да. Что это?
- Это действие Лантарии… Если ты помнишь из того трактата, который тебе довелось прочесть, сестричка моя была большой распутницей… Эликсир вот-вот начнет действовать!
- Ух ты как интересно! Я что, превращусь в бабу?
Дариана весело расхохоталась.
- Нет, надеюсь, эту роль ты оставишь мне, - с этими словами она поднялась из-за стола, подошла к Мерлону и, присев на колени, приобняла его за плечи. Он не сопротивлялся. – Еще несколько минут, и ты потеряешь контроль…
- Я стану зомби? – улыбнулся он.
- Нет, скорее на несколько часов превратишься в заведенный механизм, не чувствующий усталости.
- Однако…- его взгляд, доселе прикованный к ее обворожительному лицу, вдруг скользнул по лини декольте. На него тут же нахлынул мощный прилив страсти, захотелось действовать… Руки сами невольно скользнули по талии вверх.
- Вот, это уже интереснее… - усмехнулась она. – Ты бы знал, как я давно не была с мужчиной!
Все дальнейшее происходило без какого-либо участия разума. Легкая одежда не долго задержалась на их разгоряченных телах… Словно звери, они впились губами в плоть друг друга, скользя руками по всем возбуждающим частям... Когда он вошел в нее, то время потеряло смысл… Страсть окончательно поглотила его разум, вознеся все его существо к вершинам человеческих удовольствий.

***
На самой северной оконечности Гипериона, вдали от обжитых окрестностей замка Туанод, среди голых, каменистых равнин, обдуваемых со всех концов холодным ветром, стоял небольшой шатер, сшитый из толстых звериных шкур … На верхушке шатра стояла жестяная труба, из которой валил густой черный дым… Вокруг были разбросаны какие-то пухлые мешки, несколько ящиков и еще какой-то бытовой хлам, наваленный с небрежной руки здешних хозяев.
Мощные потоки холодного ветра с силой врезались в стенки шатра, но тот, словно заколдованный, не поддавался никакому воздействую и безмятежно продолжал стоять на промерзшей земле. Любой мало-мальски знакомый с магией человек почувствовал бы огромную силу, исходившую от жилища неизвестного волшебника, но вокруг не было никого, ни одной живой души, никакой твари - только голая, выжженная холодом земля… Удивительно, но через какие-то двадцать километров от этих мертвых камней светило теплое солнце, и росла зеленая трава… Всего в двадцати километрах! Там был живой, полный силы мир! Что же забыл неведомый маг в этих погибших землях? Уединение ли? Спасение? Или великие знания? Но лишь заунылая песнь холодного ветра была на все ответом…
Маленький гоблин, закутанный в мех с головы до ног, споткнулся и упал… Три большие торбы, которые он нес за плечами, выскользнули из рук и разлетелись в стороны… Гоблин выругался, и его длинные уши, вылезающие из-под мехового капюшона, затрепетали, выражая все недовольство маленького существа. Он даже пнул ногой какой то булыжник. В этих местах, где каменистые породы залегали пластами в несколько уровней, передвигаться было крайне сложно - обледеневшие камни и торчащие кочки словно нарочно лезли под ноги. Ужасно! Гоблин еще раз ругнулся. Хватит обижаться на камни! Толку с этого нет и не будет! Ведь он, ученик мастера Даратаса, понимает это, и понимает еще очень многое, в отличие от своих тупоголовых соплеменников, и, наверное, многих людей, которые столь гордо заявляют о своем превосходстве во всем и вся…
Гоблин взял все свои торбы, закинул их за спину и уверено зашагал по каменным пластам. Его путь лежал прямо к загадочному шатру, стоявшему все также безмятежно посреди этих безжизненных равнин.
Сам ученик Даратаса мог спокойно применить магию и за пару прыжков добраться до места назначения, да и торбы ему нести самому не пришлось бы. Но! Любой силой и властью нужно пользоваться с умом, а главное с волей, ведь обладание силой размягчает характер, оно подчиняет волю, внушая иллюзии… Поэтому нужно всегда тренировать свою волю, иначе… Иначе смысла в обладании силой не будет. Ее источник иссякнет, словно засыпанный песком колодец.
Шаг, вздох, напряжение мышц, шаг, еще шаг, вздох, напряжение усиливается, дыхание перехватывает, боль в пояснице, сильная боль, тяжкий груз тянет спину, начинает клонить назад, но…. – воля! Поправить торбу поудобнее за спиной, а затем шаг, еще шаг вздох, - воля.
Полностью сосредоточившись на деле, Дарлинг даже не заметил, как достиг жилища учителя. Долго не думая, гоблин откинул полог и резко вошел внутрь.
Внутри было тепло…. Посредине горел маленький костер, чье кострище было аккуратно выложено камнями. Странно, но шатер изнутри казался намного больше, чем снаружи, хотя здесь был накидан всякий разный хлам: торбы, склянки, котелки, какие-то причудливые инструменты, предназначенные, видимо, для магической алхимии; подушки, одеяла… В некоторых углах стопками лежали толстенные фолианты и свернутые манускрипты. Никакой мебели видно не было, лишь пара деревянных, окованных железом сундуков загадочно таились в темноте…
- Положи это вон туда, Дарлинг, - произнес голос из дальнего угла шатра, который почему-то был затемнен больше всех других. Фигура говорящего была едва различима.
- Да, мастер Даратас, - послушно произнес гоблин и скинул свою ношу.
- Мастер? О, Дарлинг! Ты уже давно не ученик и даже не подмастерье! Ты уже настоящий маг! – взволнованно проговорил голос. Из темного угла вылетел клуб густого табачного дыма.
Дарлинг не ответил, и, скинув свою меховую одежду, присел рядом с костром, отогревая замерзшие руки.
- Мой дорогой друг… - вновь прозвучал голос из темного угла. – Тебя все продолжают волновать формальности?
- Нет, мессир… Ни в коем случае… - нехотя отозвался гоблин, не отрывая взгляда от языков пламени, над которыми грелись его маленькие руки.
- Хм… Не стоит скрывать от меня очевидное, - задумчиво произнес Даратас.
- Да, да, мессир, вы как всегда правы…
- Дарлинг… Неужели тебе так важно это эфемерное звание великого магистра, которого ты, несомненно, достоин? Скажу тебе больше, твои знания куда обширнее, а способности куда выше, чем те, что доступны любому магу из человеческих школ и академий … - Даратас сделал многозначительную паузу. – Пойми же одно: далеко не все, чему люди дают красивые и звучные названия имеет ту ценность, какую хотелось бы.
Гоблин лишь вздохнул. Даратас же продолжал:
- Кровь… Твоя кровь, кровь твоего племени, хранит стыд и желание быть равным или даже выше других…Я понимаю… Но много лет прошло с тех пор, как люди победили твой народ на Тантале. А здесь царит право сильного…
- Но это не правильно! – буркнул Дарлинг. – Ведь ваш мир, из которого вы пришли, мессир Даратас, он знал не только право сильного, но и свободу…
- …равенство и братство… Что ж, было такое, но, скорее на бумаге, чем в жизни. Все хотели верить, что такое существует на самом деле, но это была иллюзия, выдумка великих умов и бессердечных насмешников, - Даратас выпустил еще один больший клуб дыма. – Хм, думаю, будь в нашем мире существа, подобные тебе, с ними обращались бы куда хуже, чем здесь… Если в моем мире изводили даже тех, кто всего лишь отличается от других кожей, то…
- Но разве так должно быть? – в голосе Дарлинга металлическим звоном отозвались нотки злости. – Это не правильно, это глупо, это не отвечает реалиям жизни!
- Реалиям? А что есть правильно, друг мой? Скажи мне, ты знаешь ответ на этот вопрос?
- Это жизнь в братстве, жизнь во взаимном уважении! – Дарлинг от возбуждения даже встал на ноги, сжав свои маленькие кулаки. - Жизнь… - гоблин осекся.
- Ты сам в это веришь, мой юный друг? А твое племя, ворующее и поедающее детей?
Казалось, что еще секунда и Дарлинг просто обратится пламенем, но вдруг его голова поникла, его маленькое тело сжалось, а сам он вновь уселся перед костром и прижал ноги к груди.
- Думаю, оставим разговор до лучших времен. Меня сейчас заботит кое-что другое… Ты наблюдал за небом? – предложил Даратас.
- Да, - глухо отозвался Дарлинг.
- Что-нибудь странное заметил?
- Ничего особенного… Хотя, - гоблин резко встал, подошел к одному из сундуков, раскрыл его и немного порывшись в куче пергаментов, достал какой-то обрывок и пустил его по воздуху в сторону Даратаса. Для истинно мощных магов не особенно требовалось выкрикивать заклинания.
Даратас взял пергамент и принялся внимательно изучать его. Дарлинг почувствовал легкое покалывание – мессир Даратас использовал заклинание магического света.
- Хм, очень интересно… Очень! – прерывисто проговорил Даратас. – Я слушал ветер, и мое сердце наполнилось тревогой. Весьма странные вещи происходят в нашем мире… Все кланы от мала до велика пришли в движение… Политическая ситуация накаляется и грозит в скором времени разразиться огнем всепоглощающей войны! А нелюди вылезают из своих нор и идут на охоту… Ведуны эльфов впадают в транс, и их губы судорожно шепчут забытое слово: “Фарг’Нар”.
- Мститель… - перевел гоблин.
- Древние племена вспоминают распри и учиняют резню друг с другом, а Небо меж тем дрожит под силой неизвестности…
- Да… Но все же это еще не показатель… Простые усобицы и войны. В мире много ненависти… - равнодушно подметил Дарлинг.
- Быть может, - проговорил Даратас, и в его голосе почувствовалось разочарование. – Но я хочу понят причину сдвига небесных сфер…
- Тогда, если не возражает учитель, я займусь собственными делами.
- Хорошо. А мне нужно подумать. Чует мое сердце, что в этом безумном мире что-то происходит.
Дарлинг вдруг усмехнулся:
- По-моему, я где-то это уже читал!
Даратас не ответил. Лишь впустил пару клубов дыма, взвившихся ввысь и пропавших в вытяжной трубе.

***
Мерлону казалось, что Дариана никогда не была счастливее чем сейчас. Прижавшись к груди юноши, она что-то увлеченно рассказывала, смеялась, шутила. Болтала в пустую о своем прежнем мире, о том, какой несносной дурнушкой она была, что она творила в заведениях, которые отдаленно напоминали здешние кабаки, чем занималась со своими… старыми любовниками. А опыта в этом деле у нее было предостаточно. Мерлон улыбнулся – совсем недавно он проверил это на себе.
Конечно, немного непривычно лежать рядом с живой легендой (не только, правда лежать), но Мерлон особо не беспокоился. Пускай Дариана легенда, но все-таки создание женского пола. Да и сама красавица не возражала – видимо за долгие годы отшельничества она в самом деле истосковалась по мужской ласке.
Все бы ничего, если бы где-то в глубине сознания неожиданно не проснулось беспокойство. Нет, это не мысли о неудачном результате похода и даже не те неприятные воспоминания о парочке воинов, что хотели его убить в логове карликов – сейчас это не имело толком никакого значения. В глубине сознания Мерлона зрело что-то непонятное… Ощущение потери чего-то очень важного, чего-то… Ах да!
Мерлон резко вскочил, бесцеремонно отпихнув от себя девушку, и, схватив кофту, стал нетерпеливо рыскать по карманам. Внутри него проснулся тупой гнев - он был готов разорвать эту чертову тряпку, если не найдет искомое…
Колбочка с все той же жгуче оранжевой жидкостью вдруг выпала из кармана прямо на его ладонь… Приятное тепло распространилось сначала по всей руке, затем скользнуло по плечам, груди и рвануло к сердцу… Злость исчезла, а блаженство распространилось по всей душе… Только сейчас Мерлон услышал, как Дариана смеется у него за спиной.
- Что смешного? – проговорил Мерлон, не в силах оторваться от идеального совершенства наполняющей эту колбу субстанции.
- Да как дурак себя ведешь… - посмеиваясь, пробормотала она. – Какого черта вскочил? Что-то горячительное в карманах завалялось?
- Можно сказать и так…– отстраненно ответил Мерлон, продолжая любоваться красотой и совершенством, закрепленным в грубом стекле.
- Да оторвись ты от этой штуковины, - сказала Дариана, отпихивая руку с колбой в сторону и обнимая голое тело Мерлона за талию. – Есть кое-что поинтереснее, - промурлыкала девушка, положив руку Мерлона на свою упругую грудь.
Мерлону стоило немалого труда оторвать взгляд от своей идеальной склянки и перевести его на странно пылающие глаза Дарианы, в которых так и искрилось желание…Но Мерлон уже был настроен иначе.
- Ты не знаешь что это? – сказал он.
Дариана разочарованно оттолкнула Мерлона от себя, принявшись собирать разбросанную по полу одежду.
- Нет, - сухо ответила она и, отвернувшись, стала одеваться.
Мерлону стало не по себе. Двоякое чувство поразило его сознание. С одной стороны хотелось поделиться с девушкой тем, что происходило внутри него, но с другой стороны нечто останавливало, не давало, не пускало…
- Дариана… слушай… эта штуковина, она… словно владеет моим разумом…
Дариана вдруг остановилась и, резко повернувшись, подошла к Мерлону. Он даже не успел моргнуть, как Дариана ловко выхватила колбу из его рук.
У того аж перехватило дыхание. Какой-то непонятной страшной болью, смесью обиды, ненависти и даже страха, резануло по всему сознанию юноши. На миг он потерял всякий контроль над собой и хотел уже со всего размаху ударить девушку по голове, но все же кое-как смог совладать с нахлынувшей яростью … Только совладать… на время… Эта ярость лишь ожидающе затаилась где-то в глубине, готовясь в любо миг вырваться наружу всеуничтожающим огнем…
Стоп!
Мерлона аж перекосило. Это с чего такая реакция?! На колбу с не пойми чем?
“Это не просто колба, и тем более не с простой субстанцией” - вдруг вторил ему разум.
Да это вполне ясно! Пускай даже артефакт… Но магии никакой не чувствуется… Никаких возмущений силы!
“Ты ищешь себе оправдание?”
При чем здесь оправдание? Необходим ответ на вопрос!
- Очень интересно, - произнесла Дариана, внимательно рассматривая колбу. Мерлон оторвался от размышлений, но всем своим существом он продолжал ощущать то ужасное, жгучее чувство где-то на грани сознания.
- Дариана, прошу тебя, дай ее мне... – Мерлон уже чувствовал, что ему долго не продержаться.
- Подожди, - сухо бросила девушка.
Одного слова было достаточно, чтобы слепая ярость вмиг завладела сознанием Мерлона. Девушка даже ничего не успела понять, как мощный удар в плечо отшвырнул ее к стене.
Мерлон приложился на славу. Колба выпала из рук опешившей Дарианы, и юноша еле успел подхватить падающую склянку. Когда она оказалась в его руках, он почувствовал себя на вершине блаженства, на вершине радости, вершине мира, наконец! Но только…
- Ты что делаешь? – взревела Дариана, медленно поднимаясь на ноги. Ее лицо было красным от гнева, а глаза горели огнем.
Мерлон поглядел на полуголую девушку, разъяренно сжавшую свои небольшие кулаки, и почувствовал укол вины, такой сильный, что даже упал на колени перед Дарианой, понурив голову, и затараторил:
- Прости меня, прошу, прости, это не я… Внутри меня… Я не могу это описать! Прости, прошу меня! – на этих словах он просто уселся на холодный камень и уткнулся взглядом в свое сокровище.
Девушка недовольно потерла посиневшее от удара плечо, но решила сменить гнев на милость. Она ведь прекрасно понимала, что бездумная игра с артефактами никогда не доводит до добра. Несчастный мальчик!
- Как же непредсказуема судьба! - прошептала она и, пристроившись рядом, обняла похолодевшее тело юноши.

Мерлону было трудно описать все, что происходило в его сознании. Страх, боль, радость, отчаяние, вина, обида и еще целый букет эмоций жгли его душу…Они рвали его разум на куски, пытались овладеть его сознанием… Они были будто живыми… Что произошло? От чего это? В чем причина? Мерлон не знал. Он был не здесь, не в этом мире. Он потерялся…Застрял где-то на перекрестке неизвестных путей… Он ничего не мог понять и лишь крепче сжимал колбу с оранжевой субстанцией, которая, казалось, сама была живой. Мерлон всхлипнул. Она была самим совершенством!

- Мерлон, посмотри на меня, - сказала девушка, но никакой реакции не последовало. Юноша был холодным и бесстрастным как лед. – Да хватит таращиться на эту чертовщину! – не выдержала девушка и огрела Мерлона пощечиной по лицу.
Эффект был неожиданным: лицо Мерлона чуть ли не в секунду налилось кровью, глаза вновь ожили и жизненное тепло вернулось к нему.
- Чего дерешься? – спросил он и улыбнулся.
- Но ты…
- Что я?
- Ты только что, - изумлению Дарианы не было конца. – Ты только что был похож на живого мертвеца!
Мерлон не понимающе посмотрел на нее.
- Ты чего? Я только проснулся… Да и что это за синяк на твоем плече? Ого! Я этого не видел! – Мерлон заботливо стал осматривать огромную гематому на плече девушки. – Это не особо страшно. Сейчас принесу порошок лечения.
Мерлон ловко соскочил с постели и рванул к своей торбе, что лежала в углу. Достав порошочек, он поспешил к Дариане. Колба все также была у него в руке.
Странно, Мерлону казалось, что ему приснился непонятный и страшный сон, подробности которого он никак не мог вспомнить… какой-то провал… серый туман. Да и к черту это..
Зато сейчас сил ему было не занимать!
- Не стоит, не нужно, - сказала вдруг Дариана. – Одевайся. Тебе надо уходить.
- Куда? – опешил Мерлон.
- Объясню потом. Одевайся, - сказала Дариана и быстро выбежала из спальни.

Мерлон недвижно сидел за столом, с большим удивлением внимания рассказу Дарианы. Произошедшее для него было просто невероятно!
- Непонятно… Память словно отшибло… Загадочно все... Простая склянка…
-Уверен в этом? – прищурилась Дариана. – В таком случае возьми ее и швырни вон в тот угол. Не бойся, здесь не сотворится опасная волшба, я хорошо поработала с магической защитой в своем жилище.
- Да без проблем! – рявкнул Мерлон и, выхватив колбу из торбы, уже было размахнулся, чтобы разбить ненавистную склянку, но тут…
Его сознание поразил целый каскад неясных ему образов, все клетки его тела затрепетали, его скрутило пополам, а все вены на теле вздулись от напряжения… Не выдержав пытки, юноша упал на пол и забился в судорогах.
- Спокойно, спокойно… - Дариана была рядом, и уже пыталась применить какую-то магию, наспех читая слова заученных мантр. Несчастный Мерлон, кричал, выгибаясь всем телом. Но спустя буквально пару секунду все неожиданно исчезло. Юноша раскрыл доселе сжатые от стенаний глаза. Все было нормально. Будто ничего и не произошло. Приподнявшись на локтях, Мерлон увидел сидящую рядом Дариану, дышавшую тяжело и часто, будто после славного забега.
- И что? Еще раз попытаешься? – задыхаясь, вымолвила она.
У Мерлона от такой мысли сжалось все внутри. Испытать такое вновь он не хотел…
- Что мне делать? Что это за дрянь такая? – странно, но за предпоследнее слово Мерлону стало неловко. Причем не перед Дарианой, а перед… склянкой!
- Я не могу дать ответ на второй вопрос… Да и толком-то не знаю, что сказать на первый…. Всех моих знаний не хватит, чтобы раскрыть феномен этой субстанции…Эта вещь и правда магическая, но ни капли Силы в ней не чувствуется! На первый взгляд представляется, что это не алхимия и не магия Высших порядков. Возможно, привет из очень далекого прошлого. Впрочем, у меня все равно нет нужных инструментов для изучения. Быть может, в моей прежней лаборатории Эйкум-каса я смогла бы как следует изучить этот объект. Но не здесь. Честно говоря, пока ты бился в агонии, я применяла самые мощнейшие заклинания оберегов и снятий проклятий, что просто не имела права делать, ибо Они не дремлют, но эта магия не дала ровным счетом никакого эффекта! Такое ощущение, что чья-то воля работала здесь, – сказала волшебница, и ее аж передернула волна мурашек, шустро пробежавших по спине.
- Кто это Они? – изумился Мерлон.
- Я не могу сейчас говорить об этом… Не время, - отмахнулась Дариана и поднялась с пола. – Возьми вот эти эликсиры – они будут получше целуфатоса, – проговорила Дариана, спешно складывая бутылки с напитком в небольшой мешок. – Так, еда вот здесь, в этой торбе, унесешь?
- Унести-то унесу, спасибо огромное. Только ты не сказала, что делать мне теперь с моим неожиданным проклятьем, - медленно проговорил Мерлон, продолжая сидеть на полу и до сих пор пребывая в ошарашенном состоянии.
- Что делать?… Что ж этот артефакт, если таковым его можно назвать, каким-то образом связал тебя с собой…
- Это уже ясно. Что дальше? – чуть ли не шепотом процедил Мерлон. Его начинало одолевать отчаяние… Внутри снова проснулось… это странное чувство.
- Думаю…
- Думай скорей, ибо я уже не могу отвечать за свои поступки! – воскликнул Мерлон. – По крайней мере полностью…
Дариана подозрительно покосилась на юношу. Окинула его своим суровым, мудрым взглядом и затем размеренно сказала:
- По всем законам магической практики, тебя следовало бы изолировать, а твою чудо игрушку как следует изучить… Но я не стану этого делать, ибо не знаю, что ожидать от тебя, а мои Враги рыщут везде. Ты можешь стать чуть ли не сигнальным маяком для них, возмущая Вечный Эфир. Поэтому я рискну и отпущу тебя. И даже подскажу путь, - Дариана сделал паузу, тихонько поглаживая подбородок.- Отправляйся на Северный мыс, на самую окраину, что местные племена зовут Атер-На…, да, это к северу от Туанода. Наверное, ты слышал о неких мертвых землях? Холодновато там, но вполне терпимо. Тебе необходимо разыскать человека по имени Даратас… Точнее мессир Даратас. Он также один из Первопришедших и, наверное, один из самых могущественных волшебников по крайней мерев в пределах этого материка… Возможно, он чем-то тебе поможет.
Мерлон вздохнул… Он, кажется, и правда попал во что-то очень неприятное…
- Покажи дорогу. Хотя бы на поверхность, - попросил Мерлон. Что ждет его дальше? Какой там еще Даратас? Мертвые земли… одно другого лучше.
- Конечно, - сдержанно произнесла Дариана. – Все для тебя…

Мерлон закинул походную торбу за плечи, проверил свою слегка сияющую робу, покрывшуюся новыми швами, оглядел покореженную амуницию, повертел в руках помятый шлем, просмотрел содержимое своих мешочков с магическими порошками, сделал пару глотков настойки целуфатоса…
Вроде все… Пора в путь…
Но нет желания… навалилась усталость… грусть.
В нерешительности Мерлон остановился, поник головой…
- Ты идешь? – осведомилась Дариана.
- Да…- тихо проговорил Мерлон.. – Что-то тяжеленькое ты мне сунула в торбу. Небось, не только еда?
- Потом посмотришь, - бросила Дариана через плечо. – Идем. У нас мало времени.

Шли они довольно долго.
Дариана, прожившая в этих катакомбах не один десяток лет, прекрасно ориентировалась в хитросплетениях сотен туннелей, проделанных в незапамятные времена прежними хозяевами подземелий. Впрочем, окончания всех проходов едва ли были известны ей. Она прошла по десяткам из них, но все эти путешествия были сопряжены с большим риском –глубоко под землей нашли свое прибежище различные твари, над которыми довольно сильно поиздевалась фантазия Творца… Довольно страшная фантазия. Поэтому в некоторые места заглядывать было просто не благоразумно. А в нынешней ситуации тем более. Итак-то приходилось идти очень медленно: Дариана прислушивалась к любому шороху, пыталась уловить любое изменение в темном пространстве. Если уж такая мощная волшебница осторожничает, укрываясь за каждым камнем, то человеку меньших сил вообще стоит превратиться в саму тишину, а иначе не избежать беды, притаившейся где-нибудь в темном углу. Памятуя об этом, Мерлон в полной боевой готовности, наложив на себя все известные заклинания защиты, тихо следовал за Дарианой.
Лучи магического света слегка разгоняли тягучую тьму прохода. Там и тут можно было заметить белеющие кости, какие-то железки, иногда оружие… Один раз они даже наткнулись на целую кучу истлевших тел, облаченных в проржавевшие доспехи и полусгнившие мантии … Вперемешку лежали и человеческие костяки, и трупы высоких, стройных существ – видно эльфов, и небольшие скелеты карликов…
- Это жертвы Умрадского похода, если ты читал, - ответила волшебница на немой вопрос Мерлона.
- Сомневаюсь, даже при всей моей любви к древности, - пробурчал Мерлон. – Междоусобицы вместе с огнем унесли многие источники…
- Да, знаю, - тихо проговорила Дариана. Ее голос был полон сожаления и вины. – Я сама не сильно осведомлена о сем происшествии. В те времена я была слишком занята завоеванием замка Аммалаэль… - Дариана глубоко вздохнула. - Скажу лишь, что этот поход был вызван бесцеремонным нападением племен карликов в союзе с остатками сил Лесных эльфов на еще строящийся Бангвиль около ста семидесяти лет тому назад… Мстили они за прошлые обиды и ночью порезали много мирян да спящих воинов. Люди, насилу отбившись, соединились десятью кланами в военный альянс и отправились вершить уже свою месть… Сначала они вырезали весь Умрадский лес, а затем погнались за отступавшими в горы Ар-Умрада … Тут шли бои в течение месяца… Кого смогли найти из карликов да эльфов, того без всяких сожалений перебили…
- Что ж, сами виноваты…
- Виноваты? – удивилась волшебница. – В войне нет виноватых и тем более правых… Война не начинается по воле одного, даже самого могущественного правителя… и уж тем более, не по вине целого народа!
Мерлон хмыкнул:
- Дариана, милая… Все это, конечно, интересно. Я сам люблю иногда пофилософствовать за кружкой крепкого эля, но, знаешь ли, это место мне не очень-то по нраву.
- Да, ты прав, - расстроено побормотала волшебница. – Идем. Осталось не так уж много.
И вновь еле разгоняемая магическим светом тьма туннелей, бесконечные извилистые проходы и еще десятки, десятки шагов…
Теперь путь стал еще более опасным.
Несколько раз Дариана и Мерлон чуть не наткнулись на целую процессию карликов, которые с факелами в руках пробирались куда-то в глубь гор. Конечно, перебить их не составило бы труда, но зачем попусту тратить силы и привлекать лишнее внимание?
Затем они еле ушли от столкновения с небольшой группой пещерных менад, бесшумно прошмыгнувших в глубь подгорной тьмы; уклонились от встречи с несколькими горными псоглавцами, юрко пробежавшими чуть ли не у самого носа, а также от патруля мрачных цианосов…
На самом деле, под горами расположился целый мир, где десятки, сотни, тысячи различных существ нашли свой приют. В холоде темных пещер они устроили свои собственные царства в замен тех, что забрали у них на поверхности проклятые пришельцы, явившиеся из ниоткуда… Но никто из них не собирался сдаваться, никто из них не забыл прошлых обид, и однажды путь судьбы замкнет колесо истории, и завоеватели станут рабами, а бывшие рабы станут хозяевами… Они верят в это… Они хотят в это верить, ибо это - смысл их жизни, их предназначение… их судьба…

- Вот! – радостно проговорила Дариана, остановившись посреди каменного холла рядом с вполне обычным валуном, ничем не отличавшимся от сотен других, повстречавшихся им на пути.
- Эм… - Мерлон недоверчиво поглядел на волшебницу.
- Ты не чувствуешь никакой магии? – улыбнулась Дариана.
- В общем-то, да…
- Так и должно быть! – довольно проговорила девушка.
- Но как? Ведь нельзя же скрыть излучение эфирных путей… Любой маг будет чувствовать присутствие Силы, - Мерлон и правда ничего не мог понять. Он не слышал о подобной магии…
- Можно! Еще как можно. Все зависит от таланта и мастерства. Хотя, наверное, от последнего намного больше. Однако сейчас не время вдаваться в подробности. Враги близко! - твердо сказала Дариана.
- Что за Вра…
- Не важно! – отрезала волшебница. – Дотронься до валуна и стой смирно.
Мерлон нехотя подчинился. Спорить с этой властной женщиной не имело смысла.
Пока Мерлон стоял у камня, Дариана, достав большую книгу из своей походной сумки, зашуршала страницами в поисках нужного заклятия.
Очередная Книга Мантр, сотни которых Мерлон уже повидал на своем веку. Сборник магических текстов, необходимый каждому магу, если он, конечно, достоин носить это гордое звание.
На самом деле Книги ничем не отличались от обычных чародейских фолиантов. Только механизм их создания привлекал некоторый интерес… Его главная особенность заключалась в том, что перенос текста заклинания, начертанного в мантре, совершался лишь при четком соблюдении всех положенных условий, в ходе которых создатель Книги Мантр соприкасался с магическими потоками, соединявшими текст мантр с океаном Вечного Эфира. Мастер должен был перенести часть связующих нитей в саму книгу, наделив кусок обычного пергамента магическими свойствами, сделав его вроде опорного пункта или аватары, как еще называют данное явление некоторые маги. Этот процесс, несмотря на свою внешнюю простоту, на деле представлял собой немалый труд, который зачастую заканчивался гибелью мантры, а вместе с ней и магического текста. Тогда приходилось начинать все заново. Впрочем, усилия стоили того – последующие творение заклинания не нуждалось в дословном зачитывании полного текста мантры – было достаточно произнести фразу-ключ.
Дариана наконец нашла нужную страницу и, не отрывая глаз от Книги, пожелала хорошего пути и выразила надежду на повторную встречу. В этих скупых словах Мерлон уловил оттенок равнодушия и холода, но предпочел не обращать на это внимания – все было так, как и должно быть.
Медленно, не торопясь, загадочная девушка подземелий стала читать слова заклинания. Удивительно, но такая мощная волшебница читала заклятие в слух, когда это совершенно не требовалось, а было лишь некоторой издержкой для не очень опытных магов… Видимо, творимая волшба была и правда сложной и нуждалась в большой концентрации сил.
Поначалу ничего не происходило, Мерлон не чувствовал ровным счетом ничего, но постепенно валун, на котором лежала рука мага, стал медленно нагреваться. Спустя еще какое-то время, юноша ощутил легкие толчки силы, затем чуть сильнее, а потом плотные потоки эфира неожиданно охватили его тело со всех сторон. Камень к тому моменту стал теплым… М даже мягким! Мерлон аж присвистнул от удивления! Его рука стала постепенно утопать в камне. Он попытался вытащить ее, но напрасно – жидкая масса камня затягивала его внутрь. Мерлон хотел было окликнуть Дариану, но мира вокруг не стало – все расплылось и завертелось в диком круговороте, а само тело Мерлона все сильнее и сильнее утопало в камне…
Вот уже рука ушла по плечо, вот его нога и бок уходят во внутрь… Еще чуть-чуть и голову Мерлона поглотит нечто… Вихрь, вихрь эмоций, мыслей, воспоминаний и одно желание – жить…
Миг – в глазах потемнело, раздался хлопок, и Мерлон со всего маху упал на холодную каменную породу. Ему повезло – в этот раз обошлось без ран и переломов.
С кряхтением поднявшись, юноша обнаружил себя у подножья Ар-Умрадских гор… Стояла ночь, и лишь луна да звезды освящали унылый пейзаж вокруг.
Чудо “подъемник” вытащил Мерлона из глубины гор прямо на поверхность.
Что ж! Теперь необходимо вернуться домой и после кружки доброго эля решить, что делать дальше.
Его путь лежал в Шипстоун.

***
Всякие мысли вертелись в голове молодого мага - было слишком трудно переварить все, что произошло с ним за прошедшие дни, насыщенные событиями… Поход на карликов, два незнакомца, Дариана Грозная и эта странная колба с прекрасной оранжевой субстанцией, что сейчас заботливо грела его душу, покоясь в заплечной торбе…В его жизни никогда не случалось ничего экстраординарного… Трудная, грязная жизнь вольного охотника, походы за добычей, веселые попойки со спутниками и ласки сладострастных девиц. Все как у обычных людей, все, как у сотен и тысяч… Мерлона всегда устраивал такой расклад, и ему не требовалось ничего больше. Он знал, что путь тернистых завоеваний, полный напряжения сил и воли, не для него. Но теперь… Теперь Мерлон каждой частичкой своего тела ощущал: что-то в его жизни сильно поменялось. Даже очень сильно. Особенно его беспокоила эта неизвестная материя. Он даже постепенно отбросил все остальные мысли, обратившись только к этой жидкости в грубой склянке.
Странно, у этой вещи нет магии, она не источает силу, но каким-то неясным образом смогла завладеть его разумом, подчинить его волю! Этому не было объяснения… или, по крайней мере, Мерлон пока его не нашел…
“А нужно ли оно вообще?”
А как же! Странный вопрос…
“Неужели? Ты полностью уверен в этом?”
Несомненно… Знание истины всегда необходимо. Или, по крайней мере, частички этой истины, чтобы затем по крупицам, составить общую картину разумного.
“Кто-то из великих говорил, что вера во всемогущество разума – есть самая главная и первоначальная ошибка любого мыслителя…”
Может быть, может быть… Но это не имеет особого отношения к делу. Сейчас необходимо узнать, как эта чертова субстанция проникла в мой разум. Или скорее воля этой… вещи…
“О да… Проникла! И ведь не просто так, верно? Ты ведь чувствуешь эту тяжелую ярость, что медленно жжет тебя изнутри? Ты ведь знаешь, что она рядом…”
Да. Но откуда?
“Вопрос, на который даже боги не сразу найдут, что ответь!”
И какие только глупости лезут в голову!
Мерлон недовольно плюнул… Такое общение не доставляло никакого удовольствия. Он и правда никогда так с самим собой не говорил… Никогда.
Вот так, весь поглощенный непомерным объемом размышлений Мерлон шел домой. Неожиданной засады маг сейчас не боялся. На себя он наложил всю самую мощную алхимию защитных заклинаний, и теперь даже случайная стрела была неспособна нанести ему вред. К тому же, в этих местах не часто встречались серьезные враги, особенно владеющие магией: в основном менады, карлики, иногда тропосы и одинокие камнееды. Все они старались прятаться по своим норам - люди никого из них не жаловали и при встрече сразу хватались за оружие. Хотя и в незнакомцах, блуждавших по хозяйской территории, никто не видел добра. Страх и недоверие вершили свой скорый суд. Именно они были мерой справедливости и закона. А их главным орудием – сила. Таковы правила, таковы времена.
По всему Гипериону бушевали бесконечные войны, разжигаемые неутолимой жаждой власти и богатства. Десятки кланов, поделив мир на сферы влияния, постоянно стремились урвать лишний кусок у соседа. Кому улыбнулась удача, тот заперся в стенах неприступных замков, храня покой в своих владениях надежной силой камня, а кто все еще искал благословления судьбы, тот вел жизнь бродяги: сколачивал кровожадные банды и совершал бесконечные набеги на близлежащие земли. Но при этом люди порой умудрялись объединяться, чтобы давать отпор тем или иным племенам прежних хозяев, которые никак не могли смириться с собственной плачевной участью. Постоянно лилась кровь, и умирали те или другие живые существа.
Несмотря на суровость царивших нравов и порядков, в городах людей, особенно в Шипстоуне и Санпуле, развивались естественные науки и магические искусства. В двух мощных школах магии – Шипстоунского Триумвивера и Санпульского Валдайса – неустанно трудились великие магистры, разгадывая те или иные тайны мироздания, изобретая новые магические приспособления, способные облегчить сложную жизнь людей. Трудились и маги-ученые Стихийной Академии Полуночья, совершенствуя магию алхимии, как мирную, так и боевую. С головой были заняты работой и магистры Научной Академии Шипстоуна, познавая естественные законы бытия и изучая медицину. Хватало дел и у чародеев-одиночек, не желавших связывать свою деятельность с уставами различных заведений. Они предпочитали проводить свои исследования и различные эксперименты в одиноких башнях, расположенных в тихих местах, подальше от городской суеты. Одним словом знания человеческого рода расширялись… В тех же городах развивалось и искусство, особенно архитектура, ибо в мире было довольно много богатых людей, желавших строить свои дома лучше, чем у других. Развивалась живопись, театр... Совсем недавно в Шипстоуне построили первую во всем мире Академию Искусств, где многие молодые таланты оттачивали свои способности до совершенства... В Торвиле, городке горняков, уже сложились целые гильдии ювелиров, кузнецов да оружейников, изготовлявших всевозможную продукцию на любые нужды и любой вкус. Именно в Торвиле кланы закупали вооружение для своих дружинников, именно в Торвиле богатеи украшали себя золотом и драгоценными камнями, а маги икали сырье для своих чародейств.
По всему Гипериону расширялись города, богатели люди…Но на ряду с развитием науки и ремесел, в крайнем запустении находилась законы, ибо в мире, где царит право сильного, бумажное слово никому не указ. Только в городах, где кое-как обосновалась хоть и слабая, но все же власть, установилась администрация, и стали приниматься своды устоявшихся в жизни правил общения и торговли. В Санпуле, Бангвиле, Торвиле правили советы Старейшин, члены которых выбирались из имевших в городах влияние кланов. Стоит ли говорить, что такие фракции постоянно боролись между собой за власть, стараясь ухватить как можно больше из казны, попутно устранив своих противников, и привлечь на свою сторону множество сильных союзников…Поэтому услуги ассасинов были довольно востребованы, а на улицах городов частенько устраивались разборки враждующих кланов. В такой обстановке польза от законотворчества очень часто подвергалась сомнению. Только в Шипстоуне, негласной столице материка, абсолютную власть захватила Святая Инквизиция. Стальным мечом своих крестоносцев и огненной магией отцов-инквизиторов эта организация энергичных последователей Творца установила свои порядки. За этими-то порядками инквизиторы очень ревностно следили, рьяно уничтожая преступников, еретиков веры святой и особенно политических противников. Их же агенты, в последствии отколовшиеся от Святой Матери Церкви в период ее упадка, постоянно будоражили города да села, пытаясь в приступе фанатизма искоренить еретиков по всему миру, заодно убирая с пути собственных врагов...
За границей же городов прав был тот, кто имел за собой влиятельных покровителей. А эти покровители менялись довольно часто вследствие бесконечных клановых войн.
Но Гиперион - не единственный материк этого загадочного мира. Была еще земля под названием Феб, лежавшая на западе от Гипериона через огромные просторы Вечного Моря, да мертвый материк Харон, оторванный во время Великой Войны Сил от плоти Гипериона и унесенный далеко на север через весь Великий Океан.
На Фебе власть делили Республика, образовавшаяся после бурного расцвета города Умрад, Солнечное Королевство, управляемое властолюбивым королем Таргосом (одним из Первопришедших), и огромное племя варваров (вольных людей) – Одера Табу, чей центр располагался в крепости Кандур – извечной мечте пламенных сердец среди воителей Республики и Королевства. В отличие от Гипериона, на Фебе власть доменов была намного устойчивее, но мир совсем позабыл дорогу в эти земли: Республика и Солнечное Королевство вели непрекращающуюся уже более ста лет войну, а племя варваров (так они себя именовали) Одера Табу постоянно беспокоило владения тех и других. Но даже здесь, в огне вечных войн, развивалась наука и искусство, и Фебовская Академия Магии была самой известной и самой престижной во всем мире.
Харон же был местом бесконечного хаоса, где нашел свое пристанище ужасный Культ– клан некромантов и темных инквизиторов, некогда затеявших Великую Войну Сил… На том материке царила только смерть и разруха. Культисты преисполненные фанатичной преданности, считали себя слугами Хаоса: с их точки зрения он имел самостоятельное разумное начало. Для достижения своих целей эта часть мировой сущности не чуралась ни магии смерти, ни стихии первородного огня.
Кроме Культа среди безумия вулканов, кислотных рек и смертоносных ветров таился клан Хантеров – загадочных воинов, которые, по слухам, сошли с ума во время Великой Войны Сил и скрывались от безвыходности в глубинах загнивающей земли. И всему этому ужасу противостояли Стражи Пути – рыцарский орден, образовавшийся сразу после разрушительной Войны. Именно храбрые сердца Стражей хранили свободные сообщества от Хаоса, воцарившегося далеко за Океаном.
Таким был этот противоречивый мир, чью сущность наполняли и беспощадное насилие, и неприкрытое коварство, в ответ на которые всегда находились и честь, и благородство. Впрочем, Мерлон увлекся…. Нужно смотреть под ноги, а не блуждать где-то в туманной дали – в темноте не долго и покалечится.


***
Гроссмастер был недоволен. Столь идеальный и продуманный до мелочей план стал трещать и показывать дыры буквально с самого начала похода!
Первое, что сильно расстроило командующего войсками Ренессанса, это неудачный исход операции Лин-Лея и Бладмура. Вещь, которую он искал, пропала где-то в глубине гор, и ее поисками придется заняться чуть позже. Хотя странный рассказ этой парочки заботил его еще больше… Какой-то вольный охотник, ничтожество, по словам крестоносца Лин-Лея, смог обдурить двух опытнейших бойцов (да еще и главу Тайной Стражи!) великого Ренессанса, убежать, а затем провалиться черт знает куда! Очень интересная история… Может, кто-нибудь из этой парочки решил прикарманить себе искомую гроссмастером вещь? Все возможно… Но никому из этих болванов не прознать, каково истинное предназначение этого артефакта… Хотя не артефакт это вовсе, а вещь куда более интересная. Наверное, этот самовлюбленный глупец Бладмур уже вбил себе в голову идею о великой власти и непомерной силе. Ха! Пускай так и думает. Это лишь на руку. А Лин-Лей и вовсе неспособен ослушаться приказа. На его уме лишь честь, доблесть и красивая смерть. Другое в его храбрую голову не приходит.. Тем лучше.
Второе обстоятельство скорее разозлило гроссмастера, чем расстроило. Треклятые враги решили особо не лукавить и принялись вести партизанскую войну, стремясь расстроить столь бравое наступление. Хотя Инквизиция и была ослаблена затяжным торговым и моральным упадком, на ее службе состояли достаточно опытные командиры, коим хватало ума при помощи нехитрых приемов попытаться уровнять силы, истощая и деморализуя неприятеля. По всем расчетам гроссмастера, его армия давно должна была оказаться в Шипстоуне и пировать победу, а не торчать в равнинах на полдороги к заветной цели. В связи с потерей продовольствия и части фуража пришлось остановиться в чистом поле в пятидесяти километрах от столицы врага и, ощетинившись со всех сторон, восстанавливать положение. Бросаться вперед было опасно. Святоши могли спокойно обойти наступавшее войско с флангов и перерезать все коммуникации и подводы. Тогда даже с взятием Шипстоуна войны не выиграть. Поэтому два дня назад гроссмастер принял, на его взгляд, единственно верное решение в сложившейся ситуации – перенять тактику неприятеля и, распространившись мелкими отрядами по всей вражеской территории, путем поджогов и разорений вынудить его дать генеральное сражение. Нападать отдельными отрядами на вставшее укрепленным лагерем воинство крайне затруднительно, а бороться с разосланными во все стороны рейдовыми группами совершенно бесполезно. Разорение деревень, истощение припасов и падение морального духа как жителей страны, так и воинов вынудит инквизиторов объединить все свои войска и ударить по сконцентрированным силам Ренессанса единой мощью. Вот это и будет фатальной ошибкой честолюбивых слуг Господа. Как раз на этих почти плоских равнинах гроссмастер и ожидал встретить противника в честном бою. В переносном смысле, конечно. На самом деле он не хотел никаких героических баталий, красивых смертей и безнадежной храбрости… Он не признавал эти воспетые бардами бесполезности. В войне главное – цель, а ее процесс не может быть прекрасным, романтичным…. Смерть, насилие, голод, болезни – вот “прелести” войны. Принимать такие вещи в качестве возвышенных просто невозможно! И гроссмастер знал это не понаслышке… Начинал он свою карьеру с простого капитана маленького отряда и ему пришлось многое претерпеть, сражаясь на полях и в долинах Темных Земель, что на самом Западе, близ Сумеречного Леса; в южных лесах при осаде Деффенсанта в Войне Трех кланов. Бился он и на болотистых берегах близ Триумфаллера, где Ренессанс насмерть схватился с Хранителями… Став уже командором, он вел очень удачную войну на острове Патрос, в конце концов вынудив Элиту запереться в своем родовом замке. Да еще во многих стычках и конфликтах… Самое последнее его достижение, уже в ранге гроссмастера – полная и беспрецедентная победа в сражении при замке Фьеф, когда объединенное войско Элиты, Сюреала и Хранителей было наголову разбито намного уступавшим в численности воинством под личным командованием Иридана. Это важное завоевание сильно укрепило позиции Ренессанса в Совете Бангвиля и в окрестных землях этого города. И во всех своих компаниях гроссмастер придерживался основного правила: главное - достижение цели, причем любыми способами. Удар врага в спину, подкуп, заказное убийство, уловки, хитрости… Какая разница как убить врага? Главное, чтобы противник был уничтожен, а героизм придумают уже бестолковые барды!
“Милорд,”- послышался голос по каналу трансферанса.
“Да, Лин-Лей, ”- ответил гроссмастер. Он давно ждал сообщения от командора крестоносцев.
“Милорд, мы разбили несколько отрядов противника и доставили огромное количество провианта, которого хватит на неделю…”
“Это все?”
“Святые отцы выступили… К утру они будут здесь!”
На изрезанном шрамами лице гроссмастера расплылась блаженная улыбка. Наконец-то! Враг сдвинулся с места! Что ж, больше не придется отсиживаться. Ожидание – вот что не мог терпеть Иридан, хотя вдержки у него было на все войско сразу. Итак, не за горами новая ступень в карьере гроссмастера! Если эта компания завершится успехом, то Совету Сеньоров ничего не останется, как признать его себе равным… Иначе воины поднимут всю эту расхлябанную братию на свои копья и мечи.
“Бладмур” – обратился гроссмастер к начальнику Тайной Стражи
“Я вас слушаю” – послышался ответ. Этот дерзкий мальчишка никогда не отличался почтениям к старшим.
“Вышли несколько лазутчиков – пускай они наблюдают за продвижением инквизиторов. Я должен быть в курсе каждого маневра неприятеля.”
“Будет исполнено!”
Гроссмастер глубоко вздохнул. Близился день триумфа.

***
Мерлон неспешно продолжал свой путь.
Ночь с тихой тоской постепенно оставляла свои владения, цепляя окрестности редкой мглой. Ковер тускнеющих звезд с высоты чистого, как стеклышко, неба еще кое-как освещал темную тропу одинокого путника, но неизбежно терял силу. Несмотря на легкий ветерок, все вокруг казалось спокойным и умиротворенным, но маг хорошо знал законы этих земель, чтобы не заблуждаться насчет своей безопасности. Пускай здесь бродят совсем нестрашные враги, но и их изобретательности все же стоит отдавать некоторый отчет. Поэтому многослойную магическую защиту вокруг себя любимого необходимо усердно поддерживать. Да и вообще, по-хорошему, нужно как можно быстрее добраться до первых обжитых местечек – туда дикие суются редко. Однако Мерлон чувствовал себя вполне спокойно и уверенно. Мало того, что он не ускорял шаг и не скрывался в тени, он еще и не удержался от привала.
Расставив вокруг себя несколько тревожных кругов, он прислонился к стволу старого дуба и решил первым делом осмотреть увесистое содержимое своей торбы. К своему приятному удивлению молодой маг обнаружил там новую красавицу робу, пару кольчужных перчаток, новый поясок из проклепанной кожи и еще какой-то странный, изогнутый кинжал, который слегка сиял лиловым цветом. На всем обмундировании (кроме кинжала) стояли именные клейма – такие ставят только признанные мастера города Торвиля. Мерлон на протяжении многих лет своей вольной жизни мог только мечтать о таком вооружении! Такие ценные вещи порой использовались в качестве оборотных средств. Иной раз из-за таких вот штучек устраивали целые войны, пытаясь отобрать, захватить, защитить поистине целое состояние. И вот эти колоссально дорогие предметы были у него на руках! И, кстати, неплохо сидели на нем. Красная роба, чуть ли не “светившаяся”, как факел, выглядела чудесно! Строгие линии швов, замысловатые ветвистые узоры из золотых нитей, и этот воротничок, поднятый к верху, был просто прекрасным завершением картины! Мерлон не удержался и нацепил на себя всю обновку, не переставая слегка причмокивать, разглядывая себя.
Что до кинжала, то Мерлон толком не знал, для чего Дариана положила и его, так как маги мало когда пользовались холодным оружием, пусть и зачарованным, как этот лиловый кинжал. Однако в этой жизни бывает всякое, поэтому хороший клинок из добротной стали может пригодиться. Кстати, судя по чарам оружие это совсем уж не простое. Может, имеет какой-то особенный баланс или раскладывается... Впрочем, изучением можно заняться позже, а пока изголодавшийся желудок настойчиво требовал подкрепиться. Не тратя времени попусту, Мерлон достал из мешочка потертый дырявый платок и стал выкладывать на него солонину и большие пшеничные лепешки, так заботливо приготовленные Дарианой. Порыскав еще, он нашел запасенный мех с вином и, крякнув от удовольствия, принялся за еду.
Пока радость от приобретения новых вещей бродила по сознанию молодого мага, он совсем позабыл про эту проклятую склянку, что сейчас лежа в его торбе, но постепенно, когда трапеза уже подходила к концу, а приподнятое настроение медленно выравнивалось, резкая мыль об оранжевой субстанции пронзила его сознание и крупная дрожь безжалостно заколотила по спине. Дыхание перехватило, и слезы ручьем рванули из глаз… В животе все внутренности стянуло в узел. Пару секунд спустя внезапное удушье, дрожь, боль исчезли. Будто ничего и не было.
“Да что же это за чертовщина такая?! Ужасно!”
Что ужасно?
“Ты опять здесь?”
Кто?
“Видимо я схожу с ума… Скорее всего ударился головой сильно при падении…”
Такие последствия устранимы магией… тем более магией сильной волшебницы…
“Что ты хочешь?”
Ты неправильно ставишь вопрос. Ты должен спросить: что же истинно хочу я?
“Бред какой-то…”
Почему?
“Хватит заговаривать мне зубы! Что ты хочешь?”
Ответ ты можешь дать сам.
“Ну конечно! Ведь ты – это я!”
Уверен?
“Да!”
Тогда ты и правда сошел с ума.
“Что? Да…”
Не трать ругательства понапрасну.
“Тысяча демонов! Кто ты?”
Я – это я.
“Да катись во Тьму!”
Мерлон даже в сердцах плюнул.
Что же происходит с ним? Что за…
Размышления Мерлона перебил тонкий женский вскрик.
Молодой маг резко вскочил на ноги и принялся с огромной скоростью, какую позволяли силы, окружать себя магическими щитами. Вскрики всегда дурной знак, особенно ночью, посреди чащи. Выплюнув недожеванный кусок мяса, Мерлон быстро собрал вещи и хотел было уже побыстрее убраться подальше (как, кстати, гласил кодекс чести вольного охотника), но затем, услышав еще несколько криков, ругань и чью-то мольбу о пощаде, изменил свое решение. Словно чья-то жесткая и властная рука остановила его. Буквально в миг все его существо заполнила испепеляющая ярость и ноги аж задрожали от нетерпения. Перед глазами мелькнули какие-то видения, а затем разум окончательно покинул его. Огонь! Кровь! Смерть!
Очертя голову, Мерлон помчался на крики.
Мышцы напряглись до предела, а концентрация энергии замкнулась только на потоках силы, пронизывающей все его существо. Молодой маг сейчас чувствовал каждую частичку себя самого… Он был каждой клеточкой своего молодого тела, он был каждой крупицей своего сознания… Он был хищным волком, рвавшимся к теплой туше жертвы, которую он был готов разорвать в запале ярости и азарта.
Покинув заросли рощи, он выбежал на небольшую поляну, где стояло пару ветхих домиков… Именно там Мерлон увидел трех воинов, которые что-то яро внушали хозяевам, держа тех за шкирки… там было две девушки. Одну из них воин в черных доспехах с ревом отшвырнул в стену, другую…
Мерлону было плевать на этих сельчан. Ему не было дело до девушки, в чье тело сейчас погрузился меч одного из воинов. Он ненавидел сейчас всех. Всех до единого. Убить, уничтожить… Всех!
Рука машинально выхватила щепотку магического порошка, пока ноги на всем ходу несли Мерлона на встречу битве. Может, и последней в его жизни…
- ВЕНДЕРА ЛИМОС! - взревел Мерлон, активизируя заклятие.
Неизвестные воины были столь ошеломлены внезапным появлением мага, что толком не успели предпринять ничего, лишь расширить глаза от удивления да схватиться за эфесы мечей…Особенно большое удивление посетило одного из них, когда испепеляющая огненная стрела Мерлона отшвырнула того, как пушинку, в стену дома.
Два других были пошустрее и при помощи магии большого прыжка взмыли в воздух, в полете обнажая сияющие зеленым и лиловым оттенком клинки. Чарованная сталь. Порой, от такого оружия нет никакого спасения даже самым могущественным магам.
Все происходило в какие ничтожные мгновения. Мерлон по наитию потянулся к поясу и с дьявольской радостью почувствовал холод кинжала, подаренного Дарианой. Рука, действовавшая быстрее сознания, выдернула клинок из ножен и с силой запустила смертоносный кинжал в одного из врагов. Магический клинок с неимоверной быстротой рванул к воину и без какого-либо труда прошиб того насквозь. Раздался треск брони, крик боли, а затем бездыханное тело сраженного воина полетело на землю…В следующий миг магический удар чарованной стали, нанесенный товарищем убитого рена, настиг и Мерлона.
Никогда еще Мерлону не было так больно. Ему показалось, что холодная сталь рассекла его тело пополам. В эту секунду перед его глазами пролетели тысячи картин из его жизни, сотни лиц, которые он повстречал на вечных распутьях своей вольной дороги… Тысячи и тысячи желаний мелькнули в его сознании, но одно из них было столь четким, что уже опускаясь в вечную тьму, он все еще ощущал его тепло – хотелось еще раз коснуться оранжевого совершенства!

***
Как непредсказуемы потоки силы… Как они самовольны и прихотливы…
“Разум есть начало…”
Воплощение есть конец.
“Поворот колеса, и бег начинается сначала…”
Чужая воля прокладывает себе путь…
“Жизнь”.
Смерть…
Как все просто и сложно одновременно…
“Вопросы и ответы и все новые вопросы… Сущее есть движение, жизнь есть развитие, смерть есть путь к началу…”
Всемогущ ли разум, брат?
“А есть ли смысл в ответе?”
Загадки… Все новые и новые загадки появляются вокруг, пока мы пытаемся раскусить сущее, когда оно давно познало нас и играет на наших слабостях…
“Мы есть сознание, мы есть сила чистого ума, но даже в нас нет той стороны, той части, нити познания, которая открыла бы нам путь в океан истины…”
А есть ли он?
“Если б я знал…”
Вокруг нас тысячи миров, миллиарды созданий и бесчисленное множество всевозможных явлений силы, а мы не можем понять суть всего мироздания… Не можем понять суть Творца и уж тем более его Мысль…
“Что ж… Кое-кто мнит, что познал очень многое…”
Да, смертные…Порой я завидую их наивности…
“Мы сами выбрали путь вечного знания, отказавшись от пресловутого земного бытия. Ты мог сделать иной выбор тогда…”
И я сделал… Но мне не дает покоя мир смертных…Он еще более запутан, чем само сущее. Иногда я думаю, что это царство кривых зеркал.
“Именно кривых, брат. Там нет ничего значимого, а лишь сплошное преломление Истиной Мысли”.
Ты не прав, брат. Будь так, сущее не заботилось бы о таком явлении, как мир смертных…
“Сущее? Мне кажется, скорее Творец… Ради забавы, хотя я сам забыл значение этих слов.”
О Творце мы не знаем ничего… За все сотни лет, проведенных нами в этом вечном потоке силы, он так и не явился, не объяснил нашего предназначения. Он даже не дал нам никаких толковых целей для действия. Хотя, он выше нашего понимания.
“А может, мы лишь заблуждаемся? Смертные тоже мнят о “богах” все, что только отвечает их желаниям.”
У нас нет желаний, брат. Мы безлики.
“С чего же ты так решил? Не чувствуешь импульсов плотских нервов?”
Быть может…
“Смертные смешны и жалки… Их вечное стремление быть богами вызывает только отвращение… Глупцы. Им все невдомек, что муравей не может стать владыкой мира, ибо ему не хватит ни жизненного срока, ни всеобъемлющего ума… Все, что в их силах, это создавать иллюзии и преломленные реалии, в которых они могут мнить себя кем угодно…”
И не значит ли это, что они создают свою реальность?
“Брат… Ты…”
- Прошу прощения, Великие, что прерываю вашу мудрую беседу…
А! Названный богом...
“Что надобно тебе человече? Власть? Богатство? Женщины?”
- Нет… Мне необходимы ваша помощь.
“Наглеешь, Ткач… Наглеешь. Ты хоть и сошелся с царством духов, но еще далек от истинной чистоты разума…”
Не стоит, брат. Что именно ты хотел, Названный богом?
- Вы наблюдали за тем, что происходит в мире? Вы чувствовали эти громадные толчки силы?
Несомненно. Но это вполне объяснимо.
- Чем же?
В мире появилось нечто, что никак не может ужиться с установившимся порядком вещей. Оно начинает бороться с ним.
- И что же оно из себя представляет?
Часть силы.
- Какой?
Я не знаю ваших названий. Да и сомневаюсь, что в вашем языке есть этому имя.
- Хорошо. Но тогда почему вы ничего не делаете? Почему не хотите изъять эту инородную силу?
“А зачем?”
- Вы же хранители этого мира! Не мне вам объяснять, что столь серьезные изменения, происходящие в хрупком бытие смертных, могут привести к фатальной катастрофе!
“Смерть есть путь к началу…”
Мы не нарушаем своих обязанностей…
- Но как же?
Пойми, Названный богом, смертное всегда имеет свой конец, и если погибнет все живое, это не значит, что скончался и сам мир. Со временем там зародится новая жизнь… Эфирные потоки вечны. Забота о вашем существовании – ваши дела. Мы не вмешиваемся в естественный ход вещей.
- Тогда хотя бы скажите, где я могу обнаружить эту инородную материю?
В этом вся загвоздка… Это не материя. И даже трудно сказать, к какой природе она относится…
- То есть вы ничем помочь не можете?
“Нас пока не интересовал данный вопрос”.
Думаю, Названный богом, тебе придется заняться этим самому.
- Значит, вы отказываете в помощи?
Это ваши дела, Ткач. Еще раз повторю, что мы не вмешиваемся в естественный ход вещей.
“Однако ответ на твой вопрос хранится в твоем прошлом. Подумай. Быть может проблема не так сложна, как тебе кажется”.



***
- Эй, герой, вставай! – донеслось до сознания Мерлона сквозь пелену боли и отчаяния. – Да чего разлегся-то?
- Может, помер? – послышался еще один голос.
- Да не! Вон, смотри, дышит же…
- Ранен небось? Схватиться с тремя бойцами Ренессанса в одиночку и выжить – дело очень странное.
- Наверное, он неплохой маг…
- Сомневаюсь что-то. Надо друида нашего кликнуть. Эй, Фанфарор, хватит возиться с этим ренским выродком. Полечи лучше нашего героя.
Сознание Мерлона постепенно прояснялось. Неужели это и есть потусторонний мир, проповедуемый святыми отцами?
- Нет, дружище, это наш будничный земной ад… - сказал первый голос. Видимо Мерлон пролепетал свои мысли вслух. – Вот и очнулся.
Юноша медленно открыл глаза. Перед его мутным взором выросли два человека, облаченные в красные мантии.
- Так и будем-с лежать? – сказал Мерлону один из людей, протягивая руку.
- Н-нет… - пробормотал он, принимая помощь.
Крепкая, жилистая ладонь сомкнулась на руке Мерлона, и человек с силой поднял того на ноги, однако, зря - в следующий миг юношу повело, и он еле устоял на ногах.
- Тише, тише, вояка, - сказал второй человек, подхватывая оседающего мага.
- Г-где третий? – пролепетал Мерлон, безвольно повиснув на руках другого человека.
- Кто? А! Понял о чем ты… - сказал первый человек. - Да он удрал, как только нас завидел. Дранг разок запустил по нему из посоха, да только, видать, мощный этот вояка был – его защита отразила удар.
- Что тут у вас? – сказал подошедший маг в блеклой синей робе и с густой седой бородой.
- Фанфарор, вот это наш герой.
Друид приблизился к Мерлону, внимательно оглядывая его.
Бесчисленное количество глубоких, уродливо заживших белой тканью шрамов изрезали все морщинистое лицо мага. Увы, магия не всесильна, и следы от зачарованного оружия не всегда подвластны излечению.
- Хм… Видимо последствия магической атаки…Знаешь, сынок, тебе очень повезло! Удар чарованной стали, причем очень сильных чар… И не следа! Что тебя уберегло – ума не приложу. Может, расскажешь?
- Понятия не имею, - честно ответил Мерлон, смотря прямо в глаза друиду, которые недоверчиво поблескивали огнем.
Маг сощурился.
- Ладно, дело твое. В Бога Всевышнего веруешь?
- Да, - не раздумывая выпалил Мерлон.
- Хорошо. Крещен?
- Конечно, - сказал Мерлон и показал маленький деревянный крестик у себя на груди. По счастливой случайности он надел его в пещерах Дарианы. По чести сказать, ни в какого Бога (особенно хорошего) он не верил, а крест просто путался в других вещах, лежавших в торбе. Вот и нацепил его, чтобы не мешал.
- Ну и Господь с этим, - молвил друид и глубоко вздохнул. – Лечить тебя нечего. Лучше выпей настойки целуфатоса или просто доброго старого эля. Мои молодцы не пожалеют! – на этих словах Фанфарор отвернулся от юноши и обратился к возившимся с пленником крестоносцам: -Сворачиваемся. Рена надежно скрепить в магические оковы, и за мной. А ты, - кривой палец уперся Мерлону в грудь, - идешь с нами!
- Постойте, у меня другой путь…
Друид, склонив голову набок, ехидно усмехнулся:
- Неужели?
- Да, я собираюсь домой, в Шипстоун. Могу, конечно, с вами пройти, если вы туда…
- Послушай, сынок, - размеренно проговорил Фанфарор, сверля взором Мерлона. – Ты, думаешь, эти трое ренов были простыми разбойниками? А мы - патруль, удачно навестивший хуторок? Подумай головой! Началась война, Ренессанс вторгся в земли Святой Инквизиции, и его войско стоит в пятидесяти километрах от Шипстоуна! Сильное войско… Сейчас армия ее Матери Церкви выступает на встречу врагу. Нам нужны воины и маги, способные сражаться! Согласно распоряжению Высшего Патриархата, все вольные охотники, проживающие в землях Святой Инквизиции обязаны присоединиться к доблестным рядам ее Матери Церкви, иначе приказано казнить ослушников на месте. Твой выбор?
Мерлон ошарашено огляделся. Вокруг него стояло три молчаливых инквизитора в полном боевом одеянии, в вооружении лучше, чем у него. У одного из них был даже посох, чей набалдашник ярко светился красным пламенем. Они сурово глядели на Мерлона, готовясь в любую секунду исполнить приказ Патриархата. Эти люди привыкли убивать и мучить неверных. Никакие переговоры не допускались.
- Но, как вы докажите, что я проживаю на земле Шипстоуна? – попытался огрызнуться Мерлон.
- Ты вроде сам обмолвился, да и потом, знаешь ли… Посох Дранга, да, да, вон того сурового чародея, который стоит справа от тебя, самое лучшее всему доказательство. Согласен?
- Разве это правильно, заставлять служить против воли? За что я воевать-то буду? Могу ведь во время битвы и сбежать…
- Можешь, можешь, но ты сам знаешь, как у нас наказывается дезертирство… Трусость не может быть прощена, - как-то философски отстранено произнес Фанфарор.
- Я не трус. Мне нужно знать, за что я воюю… - процедил сквозь зубы Мерлон.
- Кто-то ради себя, ведь Ренессанс не особенно жалует вольных… - ухмыльнувшись, сказал Фанфарор. - Кто-то ради мирных сельчан из чистоты своего сердца. Ведь им сильно достанется в случае нашего поражения. Вон та убитая, - Фанфарор указал на тело девушки, лежащее рядом с домом. Старик отец, роняя скупые слезы, нежно гладил мертвое лицо дочери, продолжая не верить в ее смерть, - всего лишь одна из сотен несчастных… Неужели ты настолько бессердечен?
Мерлон какое-то время смотрел на душераздирающую картину, и в его сердце что-то шевельнулось… Нет, не жалость… а тупой гнев, который так недавно владел всем его сознанием.
- Ладно. Видно, с вами спорить бесполезно. Только не вздумайте меня связывать, - буркнул Мерлон.
- Хорошо, - кивнул Фанфарор. - Мы через некоторое время придем в стан нашего войска и тебя внесут в списки. Лимерс, Таргон - закругляйтесь! Пора в путь, - крикнул друид двум крестоносцам, которые щедро раздавали оплеухи связанному пленнику. - Да и хватит мутузить этого недоноска. Все же Бог и за его душу рдеет… - слегка понизив голос, Фанфарор проговорил: – Хотя будь моя воля, казнил бы его тут на месте без суда и следствия… Отряд! Выступаем!

Отряд Фанфарора продвигался в быстром темпе, с легкостью преодолевая заросли и огибая глубокие овраги. Помня об осторожности, друид выслал вперед Дранга, а по флангам разместил крестоносцев. Ночная мгла еще не покинула землю, и под ее покровом могло скрываться множество врагов… В случае нападения, остальные бойцы будут готовы отразить удар.
Что ж, Мерлону придется подчиниться воле судьбы. Бежать и сопротивляться и правда не имело смысла. Возможно, ближе к делу еще выдастся шанс для побега… А пока необходимо играть роль…
Фанфарор молчаливо вел свой отряд. Мерлона сильно удивило, что в армии Святой Инквизиции друид имеет командирские полномочия… Когда-то друидов жгли на кострах, считая их учение противным Господу Богу…Потом гильдия друидов из школы Ирвина Нетралса была вынуждена признать владычество Святой Инквизиции и ввести обязательное крещение и церковное образование для своих адептов. Произошло это лет сто назад. Тогда Святая Инквизиция переживала период расцвета, и ее армии дошли аж до Бангвиля и пытались взять его штурмом…Школа Ирвина, находившаяся в оккупированной зоне, была осаждена, и тот благоразумно предпочел заключить соглашение с отцами-инквизиторами, чем попусту жертвовать своими учениками… И надо сказать, дальновидность этого человека окупилась в несколько раз. Соглашение давало право друидам спокойно путешествовать по Северным землям, не опасаясь преследования, причем свобода магической практики ограничивалась лишь незначительными поборами… Но вот что насчет друида в армии… Тут либо окончательный упадок принципов ее Матери Церкви, либо острый недостаток бойцов. Скорее всего, этот Фанфарор простой наемник, а все разговоры про Господа Бога всего лишь умелая игра для дураков-инквизиторов.
Пленник, угрюмо понурив голову, шагал в середине строя. Его руки были обмотаны толстой веревкой, а инквизиторские заклятия оков окончательно лишали этого воина надежды на спасение. Все оружие, броню, магические порошки у него отобрали. Мерлон шел позади и не мог толком осознать, как такого мощного, источающего неимоверные потоки силы, бойца свалило с ног его не самое сильное заклятие…Какова причина?
“Неужели эта проклятая колба дала мне такую силу? Не может быть! Она же не обладает ни магией ни сознанием!”
Откуда такая уверенность?
“Я думал, что ты мне это скажешь”.
С чего бы?
“Может, ты и есть сознание этой субстанции, заключенной в тесных стенках сосуда?”
Не смеши.
“Ты ловко умеешь врать. Раз ты уже сказал, что ты – это не я… Тогда…”
Тогда я соврал и здесь?
“Пускай…но что же это за гнев, возникающий в моем сознании при виде насилия? Да и не только гнев, а еще и рождающаяся вместе с ним сила?”
Сила никогда не приходит из ниоткуда. Гнев есть чувство, а значит рождается только в тебе. Чем он возбуждается? Скорее тем же, что дает и силу.
“В ней нет никакой магии! Вообще никакой!”
Или только той, что известна тебе?
“Возможно…”
Кстати, а про кинжал ты совсем забыл?
Мерлон невольно опустил руку на уровень пояса и к своему удивлению почувствовал холод рукояти. Он не забирал его с места битвы. Как же он оказался в ножнах?
А ко всему прочему тебе удалось остаться в живых и без единой царапины после магического удара. Чудеса!
Мерлон достал из торбы флягу с настойкой целуфатоса и сделал несколько нервных глотков.
“Но это ровным счетом ничего не объясняет!”
Да хватит философствовать! Какая к черту разница? Главное, что ты можешь обладать такими силами! И это еще не предел!
“Откуда ты знаешь?”
Это знаешь ты. Подумай сам – тебя выбрала сама судьба! Нечто могущественное попало тебе в руки, и теперь ты хочешь отказаться от всего? Могущество в твоих руках, а ты хочешь идти к какому-то там магу на крайнем севере!
“Гнев… Этот тупой гнев… Порой мне кажется, что он завладеет мной навсегда. Это ужасное чувство!”
Подумаешь! Невелика потеря! Зато сила, власть, богатство! Ты из грязи станешь князем! Да одна эта мысль должна заставить тебя взяться за себя!
“Нет. Я не хочу терять себя самого… Себя настоящего. Не хочу быть воплощением, а хочу быть сутью…”.
- Ты правильно сделал, что присоединился к нам, - положив руку на плечо Мерлону, проговорил один из инквизиторов, шедших чуть позади. Тот самый, что помог ему подняться.
- Д-да? – неуверенно проговорил Мерлон. Неужели этот инквизитор столь наивен?
- Господь Бог укажет нам истинный путь! Он не допустит, чтобы эти проклятые торгаши, - инквизитор с презрением указал в сторону пленника, - завладели ее Матерью Церковью… Не допустит… Он с нами. Я верю в это.
Мерлон чуть не рассмеялся своему навязанному спутнику в лицо.
- Надеюсь, у Бога нет чувства юмора, - сквозь зубы проговорил Мерлон.
- Что, что? Я не расслышал? – спросил инквизитор, подаваясь ближе к Мерлону.
- Я говорю, как зваться ты будешь, святой отец? – в отцы-то Мерлону этот маг никак не годился. Ему от силы было лет двадцать пять, почти столько же, сколько и самому Мерлону.
- Я не святой… Я грешник. Увы, я много грешил… Ну это не к месту. Меня зовут Лакрон, мастер огня четвертой ступени. Ну, или инквизитор четвертой ступени, как вам непосвященным больше известно.
- А что, инквизиторы не все святые отцы? – съехидничал Мерлон.
- Нет. Нам далеко до них, - проговорил Лакрон, толи не обратив внимание на колкость или не поняв ее смысл. – Мы лишь несчастные мученики веры, призванные очищать этот мир и брать на свою душу грехи других…
Мерлон едва слышно выругался. Он-то видел, как эти “святые мученики” очищают этот мир… Видел он эти кровавые расправы. Видел достаточно. И знал отлично, что кое-кто из этих ненормальных “мучеников” получает от “очищения грешного мира сего” неописуемое удовольствие! А вообще все политика. Народ необходимо держать в страхе и повиновении и для черной работы нужны такие вот наивные идиоты вроде этого Лакрона.
- Но я…
-Разговоры в строю прекратить! – рявкнул Фанфарор. - Вы что, хотите, чтобы арбалетный болт какого-нибудь рена окончил ваш грешный путь раньше срока? Нет? Тогда закройте рты.
Лакрон в миг подчинился и даже отошел на шаг назад от Мерлона.
Самого же юношу очень тревожил разговор с его мысленным собеседником, который представлял из себя то ли больное воображение уставшего мага, то ли еще что-то… Во всяком случае этот голос, окрестим его так, прав… Одно то, что он выжил после всесокрушающего удара рена наводит на некоторые мысли. Некая могущественная сила оказалась у него, Мерлона, в руках. Эта сила, видимо, может сделать из обычного вольного охотника нечто более важное и великое. Однако, какая потребуется жертва? Нужно ли Мерлону то, за чем он никогда толком не гнался? Готов ли он принять чужие правила игры, когда всю жизнь знал лишь только свои? И что вообще его ожидает впереди? Да, воистину в этом мире вечно одно – безызвестность…
- Так, мы почти на месте, - дав знак остановиться, проговорил Фанфарор. - Дранг и Таргон сообщают, что все чисто. Следите за плен…
Не успел Фанфарор договорить, как пленник со всех ног бросился бежать. На что он надеялся?
- Уничтожить!!! – взревел друид, и через секунду огромный огненный шар разорвал тело неудачливого воина на куски. Дранг оказался как раз поблизости.
- М-да… Как же беспомощна человеческая плоть без надежной защиты стихий, – философски заметил Лакрон.
- Вот идиот! Без защиты рвануть… Неужели он совсем считал нас дураками? - Фанфарор был недоволен.
- Может, он отлично понимал, что по приходу в лагерь его прилюдно сожгут, - ехидно улыбаясь, проговори Мерлон. – И предпочел смерть воина, а не позорную смерть еретика…
- Смерть собаки! – рявкнул друид. – Ладно черт с ним… Отряд, проявить максимальную осторожность. Могут быть разведчики врага или даже засада.
К отряду вплотную присоединились Дранг и крестоносцы. Теперь все вместе пробирались сквозь маленькие чащи.
А меж тем солнце взошло и осветило окрестности… В нос ударил все тот же запах морской свежести, принесенной лукавыми ветрами с Великого Океана… И еще запах дыма.
Оглянувшись, Мерлон увидел множество дымных столбов, поднимавшихся то тут, то там из-за горизонта.
- Это рены жгут деревни… Провиант у крестьян забирают. Сволочи, - друид недовольно сплюнул.
- Таковы правила войны, - сказал Мерлон.
- Войны говоришь? – скривился Фанфарор. - Неужели в твоей пустой голове никак не уживаются представления о милосердии? Хотя бы о чести?
- Война есть война и там нет места высоким чувствам, - отрезал Мерлон. – Кровь и насилие – вещи очень реальные, а жалость и честь – весьма туманные.
- Может и так… А вот мы и у цели… - проговорил друид, отодвигая отвисшую под тяжестью молодой зелени ветку низкорослого деревца.
Мерлон вышел из под сени густых крон и окинул взглядом окрестности.
На большом поле, кое-где пересеченном редкими рощицами, расположилась армия ее Матери Церкви. Десятки штандартов развивались на ветру, грозные гербы играли бликами солнца, и сотни тяжелых доспех искрились под лучами утреннего светила… То тут то там виднелись красные робы инквизиторов, большие кресты воинов Ордена Божественной Клятвы да темные, вороные латы вояк из Гильдии Темных Мечей. Вся армия ее Матери Церкви была в сборе.
- Какова численность войска? – спросил Мерлон, немного завороженный зрелищем силы.
- Тысячи три, может четыре. Точно не могу сказать, - ответил друид.
- Почему полки стоят?
- Командармы решили дождаться пришествия всех своих разрозненных отрядов, выбивавших ренских выродков из деревень…
- А где же Ренессанс?
- Вон за теми высотами, - друид показал на небольшую цепь холмов к юго-востоку. – Плато де Артес. Судя по всему там и разыграется решающая партия. А сейчас нам необходимо пристроить тебя к нужному подразделению.

Пока они шли сквозь расположившуюся на привал армию ее Матери Церкви, Мерлон смог как следует рассмотреть это разношерстое воинство.
Здесь были и крестоносцы, и молчаливые мастера стали из Гильдии Темных Мечей, носившие отличительные красные полоски через всю грудь (знак принадлежности к рядам ее Матери Церкви), большое количество угрюмых инквизиторов различных ступеней – от молодых, еще зеленых салаг, до старых, уже бородатых и изрезанных шрамами магистров. Среди воинов сновали и легко вооруженные ученики, задачей которых в предстоящем сражении было наблюдение, что поможет им перенять некоторый боевой опыт. Хотя при самой критической ситуации они смогут кое-как подсобить своим старшим товарищам. Было здесь и множество наемников – мастера стали из школы Генри Стронга, что находится на Севере, в кольце Аштральских гор (или Охранных гор), несколько отрядов варваров востока, носивших темно-фиолетовые кирасы с отороченным на плечах мехом: сновали тут и друиды из школы Ирвина, заметил Мерлон даже несколько архимагов, которые величаво вышагивали среди походных палаток, осматривая войско да поглаживая свои бороды (молодых архимагов Мерлон не встретил, да и, как он знал, титул “архимага” носили только матерые волшебники)…
Все эти чародеи и воины вперемешку отдыхали на привале, стараясь максимально удачно скоротать время перед битвой. Кто-то лежал, пытаясь немножко вздремнуть, пусть даже пару десятков минут. Кто-то рылся в своей походной сумке, другой с удовольствием поглощал сухие лепешки и солонину. Молодые, полные сил бойцы, сидели группами и весело перебрасывались шутками, некоторые увлеченно играли в кости или в карты. Для них предстоящее сражение было развлечением, доблестью… Ветераны, седые, бородатые бойцы, чаще всего сидели по одиночке и безразлично потягивали табачный дымок из своих немудреных походных трубочек. Они-то видели войну своими глазами и чувствовали ее своей кожей. Вкус крови и пыли навсегда останется на их растрескавшихся губах.
Маги, эти чванливые служители стихий, устранившись от шумных и грубоватых воинов, просматривали свои книги, проверяли различные магические приспособления и инструменты. Им предстоит потрясти эту землю всей мощью своих знаний.
Там и тут суетились десятники и сотники, гоняли кого-то по поручениями, иной раз заставляли строиться бойцов, проверять амуницию….
Вообще, такая армия Святой Инквизиции последний раз собиралась лет двадцать тому назад, в войне все с тем же Ренессансом. Тогда, правда, войско ее Матери Церкви выступало в роли агрессора. Компания все же окончилась тяжким поражением, после чего авторитет Святой Инквизиции в политическом мире сильно упал, и многие агенты, работавшие на Матерь Церковь в других городах, откололись от нее, сколотив из своих подчиненных собственные кланы, а кое-кто и разбойничьи шайки.
Судя по приподнятому настроению подавляющего числа молодых бойцов, боевой дух войска был достаточно высок. Его, несомненно, подняли проповеди святых отцов, которые грозно обличали противных Богу “торгашей и убийц детей” из Ренессанса. Молодняк, воспитанный вместе с молоком матерей в традициях святой Церкви, охотно верил в то, что им говорили святые отцы. Да и как же иначе, когда их устами гласит сам Господь? Хотя, кто постарше, давно уже наплевали на эти обличительные речи и преспокойно спали, когда несколько церковников, взгромоздившись на импровизированные трибуны, держали крепкое, вдохновляющее слово.

Как только отряд Фанфарора вошел в цепь войска, друид приказал бойцам разойтись по своим ратным десяткам.
- Так… - пробормотал Фанфарор, виляя среди отдыхающих солдат. – Сейчас я тебя отведу к Сугунтуру Стругу, командующему армией. Он определит твое место.
- Меня прикрепят к какой-нибудь сотне? – вдруг спросил Мерлон. В нем неожиданно пробудились далекие мечты детства, в которых он себя рисовал бесстрашным бойцом доблестного войска, отважно шедшим в самое пекло битвы.
- Сомневаюсь. Ты, как мне кажется, профессии никакой не имеешь – запишут тебя в отряд всех вольных.
- Жаль… - вполне честно расстроился Мерлон. Как же захотелось стоять плечом к плечу с этими могучими воинами!
- Ну, как смотреть. Это резерв. Авось, вас и лихо обойдет.
Мерлон вздохнул. Быть может.
Хотя… Хочется ли ему бежать с поле боя? Да нет, уже как-то не особенно… Почему? Что-то неистово изменяется в нем…Чуть ли не каждую секунду… Здесь, в центре силы, человеческой силы, жар огня в сознании юноши начинает разгораться... Бурный танец пламени души кружится в ритме безумного азарта…Вокруг сила… Власть. Какие близкие слова человеческому сознанию! Он будет сражаться за эту армию, какие бы цели она не преследовала, он будет убивать кого угодно... И возможно, он станет выше. Выше над собой. Над другими. Над миром.
Какая чушь лезет тебе в голову…
“Кто-то совсем недавно говорил о желании стать значительнее и выше…”
Ну не таким же путем! Ну что ты всякой дрянью страдаешь! Какая война? Какая к черту доблесть? Будто ты сам не знаешь, что эту чушь выдумывают бестолковые барды, у которых духу не хватает взять меч в руки, а только глупых бабенок лапать?
“ С этим трудно поспорить… Но…”
Какие но? Как только дело завяжется, торбу за спину и бегом…А дальше уж сам знаешь что делать!
“Что же?”
Использовать шанс, дарованный судьбой!
“Не знаю…У тебя все так просто… Да и всю жизнь я жил лишь только для себя… Не хочу… надоело… Хочу хоть раз делу послужить… Хочу стать иным… Может, людей защитить.”
Ага, людей защитить? Ты сам то в это веришь? Ты эгоист от мозга костей, ты любишь лишь себя, и не стоит уверяться в обратном… На мирян с их убогим бытом тебе плевать… Вот предпоследняя мысль куда более разумная и я тебе предлагаю самый короткий путь к достижению данной цели. …
“А не приведет ли он меня ко дну?”
Смотря что считать дном….
Чувство, то самое чувство, что когда-то родилось в Мерлоне в пещерах Дарианы, шевельнулось на границах сознания…Жажда крови настоящим вихрем заиграла в сердце. Этот незримый собеседник прав. Мерлону важна его собственная персона. Но что в этом такого? “Плохо” ли это или “хорошо” – решать всяким философам или писакам. Ему же надо жить и добиваться своих целей. Но все же…
Сугунтур Струг оказался высоким широкоплечим мужчиной средних лет, с короткой, солдатской стрижкой, большими глазами и круглым лицом. Закованный в серебристую сталь с красным крестом на груди, Сугунтур внушал невольный трепет и уважение. Его рябое, сильное лицо, казалось, было выковано в пламени сражений.
- Мой командарм, - громко рявкнул Фанфарор, вытягиваясь по струнке. – Обход завершен. Произошло столкновение с отрядом противника, в ходе которого два врага были уничтожены, еще один был вынужден бежать!
- Хорошо, Фанфарор, отправляйся к своей сотне. Скоро в путь, - тихо и размеренно произнес Сугунтур. – А это еще кто?
- Это, мой командарм, герой нашей стычки. Он то и положил двух врагов…- в голосе друида промелькнула лукавая гордость.
- Двух?
- Бился один против трех, мой командарм, - кивнул Фанфарор. Мерлон закусил губу: если бы он еще знал, как ему удалось выжить! Ведь не осталось даже шрама от магического удара зачарованной стали!
Сугунтур присвистнул.
- Ты кто таков, будешь, маг? – заинтересовался он.
- Я Мерлон, сын Дерлога, дома Барт’свей, - ответил юноша.
- Барт’свей? А, это тот… Однако…
- Не стоит, - нахмурился Мерлон. Не любил он ворошить прошлое.
- Хорошо. Ты кто будешь? Инквизитор, архимаг?
- Я простой вольный охотник.
- Вольный охотник? И один против трех ренов? Темнишь, парень… Унаследовал нечто от родственничков, не иначе.
- Мне нечего скрывать. Как получилось – я не знаю. Просто мне хотелось помочь… - Мерлон слегка запнулся на последнем слове. Так откровенно врать сильному человеку было очень опасно.
Командарм прищурился, внимательно рассматривая Мерлона, будто пытаясь заглянуть тому в душу. Затем он перевел взгляд на Фанфарора.
- Ничего конкретного сказать не могу. Мы подошли уже под самый занавес сражения… - ответил тот.
- Хорошо, - наконец молвил Сугунтур. - Нет времени пререкаться да искать правду. Согласно постановлению…
- Знаю, - сухо бросил Мерлон.
- Ах, ну да, Фанфарор уже передал, - немного разочаровано сказал тысячник. Он, скорее всего, был из тех людей, что любят громкие, славные речи. - Эй, Бергински! Бергински! Иди сюда ленивый ты осел, - окликнул Сугунтур небольшую группу воинов, стоявших шагах в десяти от него.
От группы отделился молодой воин с длинными рыжими волосами и поспешил к своему командиру.
- Да, мой командарм! – громко и пафосно отчеканил Бергински.
- Отведи этого мага в резерв вольных охотников. Скажи Гризмо, чтобы он определил в первые ряды этого удальца, - сказал Сугунтур.
- Будет исполнено! – рявкнул Бергински.
- Ступайте, - молвил Сугунтур и отвернулся от них, видимо, переключившись на более важные в сей час мысли.
- Следуй за мной, - как-то надменно бросил через плечо Бергински и поспешил исполнить приказ.
Мерлон последовал за этим “бегунком”. Бандиер, знаменосец – вечный щеголь, что тут еще скажешь? Они все такие, задиристые, важные и очень услужливые. Мерлон плюнул через плечо – мысль о приземистых прислуживаниях разжигала ненависть.
Петляли они средь войска достаточно долго и прошли уже чуть ли не весь лагерь насквозь, как Бергински наконец-то остановился и указал на внушительную группу людей, собравшуюся обособлено от всех других полков.
- Это резервный полк, вольные – твои собратья по образу жизни, - на последних словах щека Бергински слегка дернулась. – Их командира зовут Гризмо, вон та огромная детина в волчьей шкуре. Мясо кусок…
- Пасть закрой свою, - не выдержал Мерлон. Ему сразу не понравилась смазливая рожица этого бандиера, которую будто намазали маслами элитной коллекции косметики из Лавки Мадмуазель Гатиниар для юных красавиц. – Гризмо тебя одним пальцем пополам разломает, если потребуется, - в свое время этот Гризмо сыграл большую роль в жизни Мерлона… – Иди лучше крема добавь, а то грим потек…
Бергински невольно коснулся рукой лица, но резко ее отдернул.
- Знай с кем говоришь… - хотел было заикнуться Бергински, но в следующий миг здорово пожалел об этом, так как по его чистому, подмазанному кремами, красивому, чуть ли не детскому лицу со всего размаху прошелся кулак Мерлона, закованный в броню вновь приобретенных кольчужных перчаток.
Бергински как-то нелепо взмахнул руками и сел на землю, мотая головой от шока.
- Проваливай отсюда, пацанчик, - фыркнул маг. – Эти люди достойны уважения уже за свою волю к жизни. Ты же получаешь все с барского плеча, жрешь за столом у начальников, а эти люди, - Мерлон показал на сгрудившихся вокруг незатейливого костерка вольных, - питаются волками и спят на голой земле в обнимке с мечом. Не тебе их судить, дурень. И не пытайся мстить мне…
С этими словами Мерлон направился к шумной толпе вольных, которые даже не заметили инцидента. Бергински же еще несколько минут отходил от удара, сидя на земле и мотая головой в разные стороны. Маг, магом, а удар поставленный.

- Здорово, братва! – с лету рявкнул Мерлон, подходя ближе к группе вольных.
- Здоров, коль не шутишь, - донеслось пару разрозненных голосов. Кое-кто не счел нужным приветствовать вновь прибывшего – вольные не шибко любили друг друга, памятуя о многочисленных стычках и обидах, возникавших при дележе добычи. Не исключено, что среди этой разношерстой братии затесались и недруги Мерлона.
- Что-то вы тут костерок разожгли? Околели на солнышке, небось? - улыбаясь во все лицо, проговорил Мерлон.
- Да вот, знаешь ли, решили сожрать крысятинку… - бросил огромный, облаченный в добротную кольчугу и рогатый шлем мужчина. Он увлеченно рассматривал свои пальцы, переплетающиеся друг с другом, и не поднимал поначалу глаз на Мерлона. – Хотя, знаешь ли, можно и каким-нибудь новичком полакомиться, - сказал великан и резко поднял голову, ошпарив мага суровым взглядом. Тот даже невольно потянулся к порошку на поясе. Взгляд Гризмо, казалось, прошибал насквозь стены. Мощное, овальное лицо, покрытое жесткой черной щетиной, большой, раздувающийся в напряжении нос и густые брови, нависшие над большими яростными глазами… Эти глаза были чернее ночи, они были ужасны. Они внушали страх… Рогатый шлем на этой большой голове превращал образ воина в сущего дьявола.
После слов Гризмо весь стан вольных замер. Все молчали, лишь судорожно переводя взгляды с Мерлона на Гризмо…
Но Мерлон не отвел глаз. Он принял схватку, стойко сдержав силу грозных, всеуничтожающих очей. Он отлично понимал, что варвар в любой миг может выхватить свой меч, и тогда драка будет неизбежной… Но была одна небольшая деталь, внушавшая уверенность…
Игра в гляделки не могла продолжаться вечно. В душу Мерлона стало вкрадываться отчаяние – неужели он проиграет? Проиграет, пускай и своему учителю в далеком прошлом, но все же проиграет! Нет! Гнев играет в сознании… Пламя разгорается. Это невозможно допустить! Нужно держаться! И Мерлон держался, стиснув зубы. Казалось, что дикая воля Гризмо, смешавшись с вечными потоками Эфира, буквально Силой вырвет сознание из Мерлона. Еще чуть-чуть, еще минута…
Грозно сдвинутые брови велика вдруг разошлись, взгляд потерял ярость, и улыбка засияла на всем лице воителя.
- Мер! Сынок! Я думал, тебя уже никогда не увижу, - с этими словами Гризмо неожиданно вскочил и заключил Мерлона в крепкие объятия, от которых дыхание юноши пресеклось.
Послышался всеобщий вздох облегчения. Нет, не от того, что кому-то было хоть какое-то дело до жизни Мерлона – вольные чаще всего были полностью равнодушны к судьбе окружающих. Просто им не хотелось крови, трупа, которого Гризмо заставил бы убирать. Неудобства, что тут сказать…
- Не так же пылко, Грыз, а то еще подумают чего… - попытался отшутиться Мерлон, мелкими глотками хватая воздух – хватка Гризмо была поистине железной.
- Кто? Кто здесь подумает? Да я тут каждому… - рявкнул Гризмо, хватаясь за эфес своего длинного двуручного меча.
Ближайшие к Гризмо вольные в ужасе отшатнулись. Довольный собой великан весело расхохотался.
- Вот другое дело, - произнес он деловито.
- Ты командир полка? Да, Грыз? – спросил Мерлон.
- Да, да, - рассеяно произнес Гризмо. – Но, знаешь ли, формальности все. Тебя, наверное, в регистр занести нужно? Сейчас. Дироль! Дироль! Эй, Дироль!
Стоявший невдалеке старый, бородатый маг в потрепанной зеленой робе и со смешным, помятым конусом на голове лениво повернулся, что-то пробурчал себе под нос и неспешно, опираясь на длинный посох, двинулся к ним. Мерлон почти сразу его узнал, припомнив старый портрет на обложке одной из своих книг. Это архимаг старого поколения, мессир Дироль – некогда декан Академии Волшебства, сгинувшей в войне Трех Кланов. Ныне опустившийся, раскисший старикашка, был некогда известнейшим магом Гипериона. Его оригинальный и живой ум снискал ему славу в научном мире. Как это не парадоксально, но по его книге, “Магия элементалей или Алхимия и сущность вещества” обучаются многие ученики Волшебных Школ до сих пор.
Что привело же Дироля в ряды вольных? Скорее всего нужда, проклятая нужда в средствах жизни. Эта она, стерва, заставляет спускаться с небес даже самых истинных мечтателей, ученых и исследователей инобытия…Странно, отчего он не подался в другие школы? Его знания пригодились бы… А! Скорее всего кредиторы. Несомненно! Как же еще? Мессир архимаг любил брать взаймы на свои ученые и личные нужды. Говорят, его Академия была обеспечена всем необходимым для научной и магической работы. А это стоит немалых денег…
- Да, Гризмо, - устало проговорил Дироль.
- Дир, запищи этого молодца в регистр, - улыбаясь и похлопывая Мерлона по плечу, проговорил великан.
- Да, да, - отстраненно пробурчал Дироль, уже роясь в своей сумке в поиске нужных бумаг. – Так, вот, нашел, - тихо произнес Дироль извлекая скрученный пергамент и бережно раскрывая его. Некоторое особенное отношение к бумаге выработалось у мессира архимага за долгие годы работы в Академии. – Ваше имя, отец и дом, пожалуйста, - Дироль никак не мог еще отойти от своих деканских привычек. Все молодые маги были для него суть студенты.
- Мерлон, сын Дерлога, дома Барт’свей, - сухо произнес Мерлон.
Рука, Дироля, держащая небольшое перо, наполненное чернилами (одно из современных новшеств, видимо, еще купленное Диролем во времена своего деканства), дрогнула и сделала некрасивый виток. Маг выругался.
- Барт’свей? – удивленно проговорил он, подняв глаза на юношу.
- Да, именно, - напрягся Мерлон и недовольно дернул щекой.
- Но, что ты делаешь в вольных? Ты должен… - завелся было маг.
- Оставь, Дир, - вмешался Гризмо. – Мы поговорим об этом чуть позже. А сейчас занеси его в регистр, и я хотел бы переброситься с моим учеником парой слов.
- Да, да конечно, - рассеяно проговорил архимаг. – Мерлон, значит, говорите?
- Мер, давай прогуляемся, - пробасил Гризмо, обхватывая юношу за плечи.
Удалившись от стана вольных, они уселись под кронами раскидистого дуба, подарившего спасение от набиравшего силу солнца.
- Табачку? – предложил Гризмо. Его голос был добрым и мягким. Казалось, что уже нет такого грозного воина, что так недавно испепелял взором Мерлона.
- У меня есть, - улыбнулся юноша, доставая из своей торбы ту самую трубочку, закинутую на самое дно походной сумки еще в начале путешествия.
- Ну и хорошо! – также добро улыбнулся Гризмо, вознамерившись поджигать табак при помощи древних как мир трута и огнива, что у него, надо сказать, никак не получалось.
Мерлон только подумал и поднес палец к трубочке, как магическая искра подожгла табак.
- О! Вот, спасибо, Мер, - деловито раскуривая табак произнес Гризмо.
- Рассказывай, Грыз, как жизнь-то? Не видел тебя уже лет пять, - выпустив клуб дыма спросил Мерлон.
- Ага, с того момента, как я тебя выкинул на улицу? – улыбнулся Гризмо, снимая свой рогатый шлем и обнажая гладко выбритую голову.
- Ну не выкинул, а всего лишь совершил ритуал “выпуска на волю” своего ученика…
- Ах, ну да! Ритуалы, - пробурчал Гризмо, отстраняя взгляд.
- Что делал-то? Небось, добра нажил порядочно? – похлопал по плечу Гризмо Мерлон.
- Да как тебе сказать. Не шибко уж… Ну, домишко себе в Шипстоуне прикупил, пристройку к нему смастерил, для лавочки. Место себе торговое приобрел, земельку вот к востоку от Шипстоуна для загородного домика сейчас оформил по всем законам… одним словом, стал жить как человек…
- Лавочка?
- Да, да… Хочу торговать сладостями..
- Ты? Сладостями? – Мерлон расхохотался. – Грозный Гризмо стоит в кушаке да белом переднике за прилавком и продает торты! Грыз, не смеши меня! Я не могу представить тебя в дали от звона мечей и запаха крови!
Гризмо недовольно скривил рот.
- Знаешь, надоело мне это все… надоело до тошноты, Мер, - медленно потягивая табачный дым проговорил Гризмо. – Убийства, насилия… Грязь, боль, болезни, страх… Да, да, я тоже испытываю страх, я ведь человек… Надоело мне это Мерлон, - Гризмо глубоко вздохнул. - Мне стукнуло уже пятьдесят, и хоть мой дух сильнее горы, а мышцы крепче стали, я хочу покоя. – Он сделал паузу, глубоко затягиваясь. – Я прошел этот мир от края до края, воевал под десятками знамен и штандартов, навидался таких ужасов и чудес, что на целую книгу хватит… К черту все! Это последняя моя война. Когда закончится передряга, то открою свою лавочку, женюсь на мадмуазель Гатиниар и буду жить, как должно человеку после трудной и опасной жизни – спокойно и в достатке…
- Мадмуазель Гатиниар? – искренне удивился Мерлон.
- Да, а что здесь удивительного? Или ты не веришь, что в такого уродца могла влюбиться красавица Гатиниар, благоухающая эфирными маслами? – Гризмо улыбнулся. – Что ж, она знает, что ей от мужчины надо, а ночью я дам фору самому дерзкому ловеласу этого чертового мира!
- Почему-то не сомневаюсь, - сказал Мерлон, многозначительно посмотрев на мощную фигуру великана-варвара.
- А ты как? Все охотишься? - вытряхивая пепел из трубочки, спросил Гризмо.
- Я? Да… Вот ходил тут, недавно… Нажил себе приключений… А так в основном в долгах и хмельном угаре…
- Бросай ты это дело, Мер. Давай я тебя в помощники возьму, платить буду изрядно, сам дело свое откроешь, заживешь нормально. Долги за тебя отдам. Знаешь ли, спрос на сладости высок, особенно среди изнеженных богачей. Девушки, надо сказать, волей неволей все сладкоежки - порой муженькам приходиться изрядно тратиться на желания своих красавиц, - заявил довольный до глубины души Гризмо. Подняв взгляд к небу, он развел руки в стороны и вдохнул полной грудью…
- Не знаю, Грыз… Предложение хорошее… Но…
Мерлон не успел договорить. В стане войска ее Матери Церкви взревели трубы, играя сигнал тревоги.
Мерлон осторожно посмотрел на юг и увидел, как из-за холма показались темные, еще слабо различимые, фигуры воинов и бесчисленный лес пик. Высоко в небе над войском неприятеля парил красавец дракон, неся на своей мощной спине всадника.
- Так, так…Рены решили ударить первыми, - проговорил Гризмо, закидывая торбу за спину. В его глазах загорелся привычный огонек боевого азарта. – Позиция не шибко удобная, но выбирать не приходиться. Идем, друг Мер. Мы не успели договорить сейчас – успеем потом. Итак, наша битва начинается, - бросил Гризмо и что было духу припустил к стану войска. Мерлон поспешил за ним.
Пускай все разногласия разрешаться в деле. Доверимся богам!

***
Гроссмастер облетал свое войско, проверяя исполнение отданных распоряжений. Накануне, не дожидаясь личного пришествия святых отцов, он решил резко сняться с лагеря и в спешном порядке двинуться на встречу неприятелю, лишив его возможности выбрать удобное место для драки. Как он и ожидал, Патриархат отозвал все свои диверсионные банды, стянув силы в кулак. Поэтому, несмотря на серьезные проблемы с коммуникациями, армия Иридана преодолела необходимое расстояние достаточно быстро и теперь с веселым гиком двигалась на врага. Еще каких-то пол часа и дело начнется…
На самом деле святоши совершили огромный просчет, решив все же дать генеральное сражение и встретить его войско в открытом поле. Очень большой просчет. У гроссмастера никогда ничего не бывает просто так… Он не шибко-то любил идти на рискованное дело без козырной карты в рукаве. Теперь осталось применить ее с умом.
Хотя…
Всякое бывает. Как говорили предки: все планы до боя.
Впрочем, довольно пустых размышлений – пришла пора разворачивать фронт.

***
Вокруг царила суматоха: туда сюда бегали поручики, кричали десятники, бряцало оружие и доспехи. Молодняк спешил и суетился, много ругался, в пустую тратя силы, куда-то бежал и бессмысленно толкался в общей гуще. Ветераны же делали все потихоньку, с чувством, с толком, с расстановкой. Гремели трубы, возвещая об угрозе… Одним словом, повсюду царил шум и гам, столь не привычные для общества вольных, осуществлявших свою деятельность продуманно, без лишних движений и тем более криков.
Но несмотря на всю суету и неразбериху, опытные десятники да сотники постепенно упорядочивали ситуацию, выстраивая плотные цепочки бойцов.
- Запомните раз и навсегда, - орал во всю глотку Гризмо, проходя вдоль строя, – ваши геройства здесь никому не нужны. Хороший солдат – это живой солдат, а ваша смерть лишь помешает делу… Оставьте эту дурь для легенд и мифов, которые сами припишут затоптанным до смерти неудачникам храбрость и честь … Ваша цель – выжить и уничтожить как можно больше врагов, что возможно только при условии слаженных действий, - здесь он сделал паузу. – Это было для тех, у кого в заднице свербит. Для натуральных вольных сказу прямо – о хабаре забудьте. Приметесь с мертвецов одежду таскать - я вас вот этим мечом… поглажу, - похлопывая по эфесу меча, пообещал Гризмо. – Итак, все воины, владеющие “холодным оружием”, выступают первой линией под моим командованием. Мы будем сдерживать все ближние атаки. Маги под начальством мессира Дироля остаются во второй линии обороны. Ваша задача – забрасывать противника массированным огнем, чтобы он даже не мог придти в себя. С этим все ясно?
- Да, - послышались разрозненные выкрики. Вольные все же не были дисциплинированными воинами, обученными чувствовать плечо и держать цепь щитов и тем более подчиняться кому-либо.
- Так как мы являемся резервом, то вступим в бой, когда дело станет совсем плохо. Если кто вздумает бежать – убью собственноручно!
Послышался рев труб из стана противника. Глаза бойцов невольно обратились в даль. У кого-то по щекам расплылась нездоровая бледность.
- По местам! Скоро начнется, - рявкнул Гризмо, надевая шлем на голову. – Воины, за мной!
Большая часть полка вольных, человек восемьдесят, отделилась от магов и стала медленно и нехотя выстраиваться в две линии, составляя небольшой прямоугольник. Гризмо пару раз приказал изобразить стену щитов и слаженный удар. Ребята крякнули и громыхнули железом. Вышло не очень, но сносно. Чего еще ждать от вольных?
- Так, господа – коллеги, - обратился Дироль, - действуем следующим порядком. Мастера огня становятся в центре и готовятся использовать Большой огнь. Мастера воздуха пускай встанут по флангам – будете уничтожать врага точечными ударами. Адепты земли встанут впереди всей группы. Ваша задача - держать щиты. Все остальные встаньте правее строя – вы будете мобильной группой и вступите в битву, когда враг ввяжется в рукопашную. Вы должны ударить противнику либо в тыл, либо во фланг. Лекари, стойте позади строя и оказывайте первую помощь пострадавшим. Дальше, Тедор, Чедвик, Нумрайт, Лин-Сар, Гальдер, вы должны наложить защитные чары на всех воинов, а также не особо сильных магов. Всем все ясно?
Последовало несколько молчаливых кивков.
- Хорошо. Приступаем, господа, - подергивая бороду, сказал Дироль.
Мерлон, не имея никакой ступени, естественно попал в мобильную группу из двадцати магов-бойцов под командование некоего Сартана, человека очень тяжелого нрава, который постоянно ходил туда сюда и орал на своих подопечных, пока один из вольных все-таки не выдержал, да и не послал этого Сартана к такой-то матери. Завязалась бы драка, но два других вольных вмешались и толково объяснили Сартану его место. Пускай во время боя командует и направляет действия атак, но придирки пусть оставит при себе. Все же они не дружинники действующего войска и тем более не ученики школ и академий. Все попали в эту кашу не по своей воле и усложнять и так неприятную ситуацию совсем не стоило.
Сартан поворчал немного, но решил за благо больше не открывать рот без толка, и спокойно устроился на фланге.
Мерлон, заняв свое место в строю, пытался разглядеть хоть каплю происходящего на поле сражения. Но его резервный полк вольных стоял в глубине обороны, и из-за множества стройных линий отрядов ничего толком было не разглядеть, поэтому Мерлон использовал слабенькое заклятие левитации и поднялся вверх метра на три. Обзор сразу стал намного лучше. Перед глазами разворачивалась полная картина событий.

Войска Святой Инквизиции выбрали тактику глухой обороны. На протяжении полукилометра расположилась плотная цепочка тяжеловооруженных воинов. Первые ряды ощетинились сотнями длинных, метров по восемь, пик, готовясь встретить пехоту противника самым горячим приветом. В центре в два прямоугольника по четыре ряда каждый стояли тяжелые пехотинцы из Ордена Божественной клятвы – храбрые крестоносцы, коим не особенно страшны магические удары и атаки “в лоб”. Они-то, скорее всего, примут на себя главный удар, а также весь ужас Большого огня – крепкая вера в Господа защищает не только на словах. По бокам от крестоносцев стояли полки наемных бойцов, закованных в тяжелую, добротную сталь. Их задача – прикрывать фланги крестоносцев. На основных направлениях расположились мастера стали в своих черных кольчугах. Эти мобильные бойцы должны обойти противника и зайти во флаг, а в лучшем случае в тыл. Последней цепочкой расположились легковооруженные воины, еще ученики малых ступеней, с нетерпением ожидавших начала так желаемого для них боя.
За спинами крестоносцев, прямо в самом строю, между рядами встали арбалетчики. В их задачу входило поражение противника с максимально близкого расстояния. Позади всей этой стальной братии вояк, собрались группы инквизиторов, готовясь в любой миг вступить в бой, забрасывая врага огненными шарами и сжигая врага дотла своей жуткой алхимией чистого пламени.
. Еще дальше, поднявшись в воздух, застыли инквизиторы высшего порядка. Объединившись в “кольца” по пять магов каждое, они готовились обрушить на врага всю мощь и гнев Господень, его “яростное пламя справедливости”.
Мерлон не удержал улыбку. Справедливости! Какое мерзкое позерство! Здесь, прямо здесь, на поле боя, царит только политика, только она, тварь шкурная, у которой нет ни морали, ни нравственности – ничего святого, лишь интересы и все возможные маски. Но… Впрочем, это реальность, устраивающая очень многих, кроме, разве что “ученых умов” и “романтиков”, которым никак не придумать свой идеальный мир…Но разу уж идти на смерть, то хотелось бы это делать не за толстое брюхо его святейшества Патриарха, а за высокие идеалы, что ли, которые как раз сейчас проповедуют толстозадые святоши… Хотя вот именно, “про-поведают”, готовя мясо для мясорубки.
Ты сам ведешь себя в тупик, созданный давным-давно чьими-то изуверскими руками… Все пути ведут в пропасть, ты это понял давно, хотя судорожно пытаешься обмануть самого себя…
“Тупик? О каком же тупике ты говоришь?”
Да не строй из себя дурака! Тупик жизни! Ты почти уже там! Еще чуть-чуть! Еще пару шагов, правильных шагов, и тебе конец… Ха, ха!
“Ты безумец… Ты хочешь погубить меня. Я знаю одну вещь в этой жизни – выход есть всегда…”
Правда? Знаешь какой выход у человека, тонущего по среди океана? Плыть хоть куда-нибудь, надеясь на чудо-спасение, и все же утонуть от бессилия и холода, или же сразу хлебнуть водицы, лишив себя мучений…
“Но спасение может все же придти…”
Жестокая рулетка, правда?
“Я не посреди океана и никуда не тону… Иди к черту… Глупец!”
Какие слова!

- Эй, герой, спустись-ка, - донеслось до слуха Мерлона. Молодой маг посмотрел в низ и увидел одного из тех, кого Дироль назначил накладывать магическую броню на слабосильных магов.
Мерлон медленно опустился.
- Стой смирно, сейчас на тебя наложу чары, - процедил сквозь губы Чедвик (Мерлон вспомнил это лицо, пересеченное большим шрамом).
- Я достаточно силен, чтобы справиться сам, - хотел было возразить Мерлон.
- Не думаю… Все же я архимаг пятой ступени, а ты не пойми что, уж прости за резкость. Стой смирно и не дергайся, - последние слова прозвучали натянуто и жестко.
Мерлон решил не спорить. Судя по творимой вокруг волшбе никто особенно не брезговал чужими чарами на себе. Что ж, это к лучшему.
Чедвик был облачен в белоснежную, вычурную робу, с нашитыми на нее драгоценными камнями и самоцветами. На ногах поблескивали дорогостоящие, стальные сапоги, разукрашенные ветвистыми узорами; на руках лукаво сияли серебром мифриловые перчатки, а голову украшал остроконечный шлем из того же благородного металла. Этот человек, словно красивый герой из столь же красочной легенды, стоял посреди пыльного поля боя и совсем не беспокоился за свои драгоценности. Богатейший вольный Гипериона, владеющий землями, дворцами, имеющий сотни драгоценностей в своих сундуках – что он забыл на этой проклятой войне? Нет сомнения, что он мог бы откупиться от повинностей Святой Инквизиции… Значит, здесь играет роль личный интерес…
- Чего уставился? – недовольно поворчал Чедвик, перелистывая Книгу Мантр.
- Да вот думаю, какого черта ты, богач, забыл на этой заварушке? Неужто у тебя связей среди Ренессанса нет? Неужели денег, чтоб откупиться не хватит? – спросил Мерлон.
Чедвик на несколько минут прервался, оглядел Мерлона с головы до ног, цокнул языком и медленно проговорил:
- Плоский ты человек. Страшный. Такие как ты рушат миры, но никогда не смогут их познать и тем более создать что-либо ценное и вечное, - Чедвик сделал паузу, поглаживая подбородок. - Я не поясню своих слов. Ты все знаешь сам. Сейчас лучше не дергайся. Я приступаю.
Слова Чедвика как-то неприятно дернули за глубинное, скрытое чувство Мерлона, дремавшее где-то на задворках сознания. Они, словно трут и огниво высекли искру и разожгли огонь в душе… Гнев… Он так прекрасен… так чист и безумен, он так упоительно всесилен и неукротим! Пламя, вольная стихия, сжигает, изничтожает все, все на своем пути… Оно пылает до тех пор, пока не выжжет все дотла, оставив лишь бренный пепел… Оно коптит, коптит до черна то, что не может сжечь, оно терзает и уродует вещи, не подвластные ее стихии, чтобы они не достались никому и не жили на этом свете… Эти непокорные, дерзкие вещи…
В первый миг Мерлону хотелось резко выхватить магический порошок и испепелить дерзкого архимага! Одним ударом, одним движением превратить этого зазнайку в горку пепла! Но… Но разум все же отличает человека от местных зверушек, бросающихся очертя голову в гущу схватки… Чедвик, даже сейчас, накладывая заклинания, был готов к любой атаке, и Мерлону вряд ли удастся нанести ему какой-либо значительный урон. Хотя… Дал же он жару тем троим в маленькой деревушке… К тому же кинжал…
Обдумывая это, Мерлон поминутно скрежетал зубами, хотя больше не от злости, а от колющей все тело боли, когда щиты, накладываемые чужой волей, окружали его своей силой. Особенно последнее из заклинаний хорошенько прошлось по его мозгу – тот чуть не сварился от накатившей мощи.
- Ух, все, - буркнул Чедвик, окончив последнюю волшбу. – Ты готов бить ренов и в хвост и в гриву… Да и, - вдруг спохватился Чедвик, уже развернувшись, чтобы отойти от Мерлона. – Не стоит держать на меня зла. Я сказал лишь только то, что есть на самом деле. На правду не обижаются, а стараются измениться к лучшему, если это посильно. Впрочем, решать тебе. Удачи в бою.
Прыжок и Чедвик с огромной быстротой взлетел в небо на добрые тридцать метров, опустившись где-то в глубине строя.
На правду не обижаются! Ха! Да кто ты такой, Чедвик? Праведник? Отнюдь… Большие деньги чистыми руками не делаются. Это так, в сказках храбрецам полцарства дают, да гарем в придачу… Власть, деньги, ложь и вечная гордыня твои спутники, Чедвик, и нечего здесь мудреца разыгрывать. Знаем мы твою мудрость, когда ты со своей шайкой мирян грабил… Мерлон даже в сердцах плюнул…
- Ашестра – Кар’е Тес! - рявкнул Мерлон последние слова заклинания из Книги Мантр, накладывая на себя магию больших прыжков.
И не успел он сделать вдох после творения волшбы, как до слуха долетел гром труб, разнесшийся прочь от порядков Ренессанса. Мерлон резко взмыл в воздух (вместе с ним еще несколько десятков вольных), устремляя взор на юг: битва началась.

Войска Ренессанса наступали классически: тяжелая пехота шла клином, выдвинув первую линию вперед и ощетинившись длинными пиками. Грозные, закованные в чарованную сталь бойцы, крепко сдвинув щиты и дерзко плюнув в лицо судьбе шли убивать... Их стальная лавина неумолимо надвигалась на врага, врезаясь в землю кованными сапогами… Где-то в середине общего строя тяжелой пехоты наступал батальон арбалетчиков, готовясь засыпать болтами боевые порядки ее Матери Церкви и тем самым расстроить линии щитов. Позади тяжелой пехоты шли более легкие мастера стали и “зеленые салаги”, видимо, взятые для опыта в поход. А на флангах же… на флагах, сотрясая землю, шли полки наездников на мамонтах – элитная кавалерия Ренессанса. Собственно, в деле уничтожения живой силы противника эти боевые единицы не особо преуспевали в силу своей неповоротливости, но вот их вклад во внесение неразберихи и паники в ряды врага был просто незаменим. Не каждый, даже храбрый сердцем боец, способен “врасти” в землю и стоять прямо, ровно держа щит и меч, когда на него бешено мчится толпа мамонтов, а всадники грозят пронзить тяжелыми, девятиметровыми пиками…
Столь же грозно и убийственно уверенно развивались знамена и колыхались штандарты в руках бесстрашных бандиеров. Знаменосцы перед боем накладывали на себя чары, лишавшие их страха и других эмоций, кроме желания победы и смерти врага. Они владели тайным искусством внушения, распространяя вокруг себя такую мощную ауру, что каждому бойцу еще сильнее хотелось рваться в бой. Однако Ренессанс наступал молчаливо, без лишнего шума. По полю несся только грохот сотен шагов и редкие рыки командиров, заставлявших держать строй ровно. А в ясное, без единого облака небо устремились десятки штандартов, на которых грозно высились всевозможные знаки отличий и доблести…
Все это, конечно, замечательно, но вот в чем замысел? Просто идти клином, выставив вперед пики и врубиться в гущу крестоносцев? А что дальше-то? Центр войск Святой Инквизиции подастся назад, а фланги начнут обхватывать строй врага полукругом и в конечном счете замкнут кольцо. Рены окажутся в западне, их порядки расстроятся, и потерявших всякую мобильность и поворотливость бойцов просто перебьют в тесноте. Хотя кавалерия… Может, они надеются завязать бой прямо по центру, оттянув основное внимание войск Святой Инквизиции, а затем нанести удар своей бешеной кавалерией по флагам… Но легковооруженные мастера стали просто перейдут в тактику рассыпного строя и перебьют немобильных наездников! А может…

Размышление Мерлона вдруг перебило странное ощущение, которое мурашками прошло по всему телу, по каждой клеточке… Юноша даже закусил губу, чувствуя, как воздух вокруг стал тяжелее, а в ноздри ударили горячие потоки… Запахло серой…
Удары большого огня сотрясли землю: инквизиторы начали обстрел надвигавшегося противника. Огромные воронки чистого огня, разрывая землю и бросаясь в разные стороны земляными комьями, словно всплески великой реки прокатились по полю. Многие из них прогремели в достаточно далеко от наступающего неприятеля, будучи отбитыми адептами земли, не жалевшими сил на защиту, но многие, очень многие удары достигли цели, разрываясь прямо среди шагавших воинов, а иной раз прямо над их головами… Разом вспыхнули ярким зеленым цветом магические щиты, окружавшие солдат… На землю повалились объятые пламенем люди, тщетно пытаясь сбить охватившее их пламя… Магические потоки прорвали их защиту, и теперь они медленно сгорали дотла, не имея шанса на спасение - в пылу наступления лекари успевают до обидного не часто… Несколько бойцов после взрывов бессильно осело на землю. Их поразил магический шок – последствие столкновения магических потоков.
Хороша, видать, защита у воинов Ренессанса, раз уж сдержала атаку высших магистров Инквизиции! Хотя, это была только разминка. Необходимо четко рассчитать пропорции, а также углы ударов в виду противоречивости и неоднозначности магических процессов…
Второй удар был поистине великолепен. Мерлону показалось, что в этот миг затрясся весь мир. Вспышки Большого огня слились воедино, покрывая смертоносным шквалом чуть ли не пол армии Ренессанса.
Глаза стало нестерпимо жечь.. Шипя, Мерлон закрыл ладонью глаза. Запах гари и серы раздирал слизистую носа. Его затрясло прямо в воздухе как пушинку, но заклинание четко исполняло свои поддерживающие функции.
Немного оправившись, Мерлон оглядел поле брани.
Порядки Ренессанса заметно поредели: линии наступающего клина в спешке перестраивались прямо на ходу, а десятники драли горло, заставляя шустрее двигаться своих подчиненных; то тут, то там виднелись догорающие останки несчастных, дикие крики перекрыли все прочие звуки – люди горели заживо, оставляя после себя лишь горки пепла. Кому повезло больше, тот всего лишь упал на землю, корчась в муках и пытаясь перетерпеть болевой шок.
Но войска Ренессанса все же неустрашимо двигались вперед, несмотря на потери и некоторую неразбериху.
Защелкали затворы арбалетов – стрелки Святой Инквизиции дали первый залп по порядкам противника. Целый рой сверкающих под ясным солнцем стальных снарядов взвился с дикой скоростью направился к войскам Ренессанса.
Скрежет и треск металла громыхнули над полем. Буквально через секунду зазвучали душераздирающие крики. Кто-то из ренов схватился за плечи, кто-то за шею. Захлебываясь кровью под забралом шлема, в приступах агонии воины устилали землю своими телами.
И несмотря ни на что Ренессанс упрямо продолжал наступление. Ни мощные удары Большого Огня, ни разящие острия тяжелых арбалетных болтов не могли сломить напора вышколенных в пламени войны бойцов. Еще чуть-чуть, еще немного и Ренессанс ответит….
Мерлону показалось, что по нему прошлись пудовым молотом. Его тряхнуло, подбросило выше, а затем швырнуло куда-то в строну. Всей своей кожей он чувствовал жар огня, охватившего его тело. Щиты угрожающе задрожали…
Прокатившись несколько метров по земле, он с размаху ударился лицом о разбитую стальными сапогами землю… Дикая боль крепко полоснула по всему телу. Маг на пару минут даже ослеп, ловя красные круги перед глазами.
С трудом поднявшись и смахнув с лица растекавшуюся кровь, Мерлон огляделся. Вокруг царил полный хаос: дым застлал все вокруг, в разные стороны бегали солдаты, лекари тушили катавшихся по земле воинов, сама земля горела целыми кусками… Орали десятники, заставляя опешивших бойцов закрыть прорехи в строе…Удар пришелся и на молодых ребят из воинских школ, только-только сошедших с тренировочного плаца… Наверное, многие и помыслить не могли о такой кончине своих друзей, сгоревших прямо на их глазах…Кое-где послышались паникерские крики.
Порядки вольных задело лишь отчасти… Мастера магии с честью выдержали удар и спокойно ждали новой атаки. Среди подчиненных Гризмо двоих сразило насмерть – от них остались лишь жалкие кучки пепла. Вокруг еще троих суетился друид, наскоро залечивая раны. Из отряда Мерлона ранен был лишь один из магов. Он сидел на земле и, жутко ругаясь, наносил магический порошок лечения на обожженный огнем бок.
Ничего себе! Кажется, рены превзошли хвастливых инквизиторов в искусстве владения магией огня! Хотя еще не вечер.
- Эй, ты, чего стоишь там, а? – заорал Сартан. – Сбежать вздумал, а? А-ну в строй, гад!
Мерлон сплюнул, исподлобья посмотрел на своего “командира”, но подчинился и поспешил занять свое место… и вовремя.
По полю прокатился дикий рык слившихся воедино боевых кличей воинов Ренессанса и Святой Инквизиции, а затем грохот перекрыл все звуки этого мира. Войска сошлись. Мерлон хотел было вновь подняться вверх и оглядеть поле, но тут послышался устрашающий свист в воздухе, и юноша в последний миг успел уклониться от пролетевшего мимо арбалетного болта.
Рядом, чуть ли не в ухо, заорал один из вольных, хватаясь за торчащий из бока снаряд….
С громким щелчком один из болтов отлетел от магического щита Мерлона. Дыхание аж перехватило, а в ногах почувствовалась предательская дрожь… Сейчас бы не помешал добротный стальной щит…
Все как один устремили взгляд в небо и о ужас! Оно было темно от опускавшихся на скорости стальных снарядов …
- Ну вот и все, - пробормотал ближайший вольный, прежде чем его на вылет пробило несколько арбалетных болтов. Мерлон даже толком не успел ничего сделать, только глаза закрыть, как разом десятки смертоносных игл забились об его магические щиты… и не пробили.
Судорожно сгладывая слюну, маг открыл глаза. Вокруг него лежало несколько сраженных на повал вольных. Чуть поодаль на земле сидело трое, шипя и отплевываясь, залечивали раны. Сартан, раскинув руки, недвижно лежал на земле, устремив стеклянный взор в безоблачное небо.
Затряслась земля.
Мерлон глянул в строну магов Дироля, которые с неимоверной быстротой творили волшбу, изо всех сил выкрикивая заклинания.
- Мы лишись командира! – истерично завопил один из вольных. – У нас нет командующего. Пользоваться трансферансом ни у кого в голову даже не пришло. Для многих происходящее было шоком.
- Да на кой он тебе сдался?- кто-то прокричал в ответ.
- Заткнись!
- Пошел ты!
- Заткнитесь оба!
- Это ты мне?
- Смотрите!!! Мамонты! – крикнул кто-то, прекращая перепалку.
Все разом поглядели на юг… Мчась во весь опор и дико ревя, прямо к порядкам вольных рвалась кавалерия Ренессанса.
- Какого черта? Где первая линия обороны? Где они? Мы не сдержим! – вопил все тот же истеричный голос.
- Бежать надо!
- Где проклятые мастера стали? Куда они делись?
- Да вон, поди, драпают…
- Точно! Вон они! – указал один из магов на удиравших во все стороны от мамонтов воинов.
По всюду стоял гром взрывов Большого Огня, с небес срывались молнии и потоки кислотных дождей… Земля тряслась так, что грозила треснуть и низвергнуть все воинство в бездну… Воздух был натянут словно струна.
В ушах стоял звон, ноги еле-еле удерживали равновесие… Глаза щипало от едкого дыма
Но главное, что ничего толком понятно не было. Где точно идет бой, куда наступают, кто куда бежит, где враг, который убивает вокруг собратьев по оружию…
- А ну в строй, братва, - заревел кто-то из вольных. – Бьем по кавалерии чем только можем. Бежать нет смысла. Будем драться!
- Да! А ну зададим гадам!
- Ура! – прогремело в поредевшем строю вольных.
Мерлон глянул на запад - туда, где должны были стоять магистры инквизиции, но вместо деловитых фигурок святых отцов Мерлон увидел лишь столб огня, вознесший потоки пламени к самым небесам!
Последовавший удар сбил Мерлона и почтив весь его отряд с дрожавших ног. В следующий миг он увидел, как шляпка огненного гриба поднимается прямо над ним. Кожу опалило нестерпимой болью… Но главный удар прошел мимо – враг атаковал магов Дироля, которые так удачно цепляли неприятеля за слабые места.
- Вот сволочи! – взревел какой-то широкоплечий маг сбоку от Мерлона.
- Держать строй!!! – пролетел над полем рык Гризмо.
Резко поднявшись с земли, Мерлон увидел, как первая волна мамонтов налетела на небольшой прямоугольник воинов Гризмо. Послышалось зычное ура, и вольные взмыли в небо. Будь что будет!

***
Дракон постоянно дергался и ревел, норовя пуститься в гущу схватки, но сильные руки гроссмастера крепко держали поводья. Знай свое место, тварь!
Гроссмастеру было очень удобно наблюдать с высоты за развернувшимся сражением.
Все события этой жаркой и несомненно знаменательной битвы развивались именно так, как и предполагал гроссмастер. Впрочем не удивительно, что бездарные командиры Святой Инквизиции попали в эту хорошо спланированную ловушку.
Конечно, они достаточно умно расположили своих непробиваемых крестоносцев прямо в центре, создав трудности для действий клина. Удачно предусмотрели защиту флангов своими мастерами стали, зная, как неповоротливы наездники на мамонтах в пылу сражения. Они прекрасно знали, куда бить магией… Но несмотря на весь свой опыт, они все равно оказались никудышными полководцами.
Ну, кто сегодня воюет таким бессмысленным способом? Стянув все войска со всех гарнизонов, Святая Инквизиция совсем позабыла о старых врагах, все это время тихо выжидавших когда наступит час вспомнить все обиды и с превеликим удовольствием ударить в спину!
Глупцы… И не стоит уверять в том, что они просто надеялись на добропорядочность соседей. Какая наивная чушь. В политике нет таких понятий!
Очередная взрывная волна подбросила дракона немного в верх, от чего глупое животное пронзительно завизжало и хотело было броситься вниз, но жесткие ремни сдавили ему все глотку, отбив напрочь все желание не подчиняться.
Гроссмастер склонился в сторону, наблюдая за ходом сражения.

Бойцы Ренессанса, крепко сдвинув щиты и выдвинув вперед пики, со всего маху врубились прямо в бронированный центр войск Святой Инквизиции. Тяжелые, длинные пики либо прошибали врагов насквозь, либо просто сбивали с ног, попав в щиты или отскочив от магических щитов. Но крестоносцы ее Матери Церкви отлично знали свое дело и разили налетевших ренов на всем протяжении фронта.
Затем залп дали стрелки, стоявшие за спинами тяжелой пехоты Ренессанса. Арбалетные болты, пущенные с такого расстояния, пробивали нагрудную броню на вылет, лишь изредка отскакивая от особо мощной магической защиты или добротного щита.
Безумный рев десятков солдат, получивших ранения и захлебывавшихся кровью, прокатился над полем. Гремела сталь о сталь…. Наверное, нет нужды говорить, что это была чарованная сталь… При должных заклинаниях, магический удар оружия мог достать врага на достаточно отдаленном расстоянии, срубив его и во второй, и третьей линии…
Но пики хороши лишь на начальном этапе сражения. После первых минут боя обе армии по команде своих десятников сбросили их и, обнажив клинки, рванули в ближний бой.
Со обеих сторон щелкали арбалетные болты, пронзительно лязгало железо, и стоял грохот мощнейших ударов… Кто кричал, звал на помощь, кто-то просто тихонько умирал… Шла битва, жестокая сеча, в которой сошлись десятки храбрых мужчин и женщин с единственной целью – победить и выжить… Но для чего? Об этом им задумываться не приходилось. Сейчас в их сердцах горело лишь пламя первородного инстинкта – желание убивать… Остальное уже не важно.
Пока в центре шло ожесточенное сражение грудь в грудь, наконец-то заработали маги. Воздух аж накалился от напряжения эфирных потоков.
По всему полю лавиной катились вспышки Большого огня, били молнии, и с треском обрушивались камнепады. Земля под ногами у воинов тряслась и трескалась… Сначала маги кромсали ожесточенно бьющихся солдат, а затем перешли на дистанционный поединок друг с другом. Бросаясь мощнейшими заклятиями, чародеи пытались сломить щиты неприятеля. Прямо в воздухе разворачивалась их дуэль, где сшибались, уничтожая друг друга, атакующие и защитные магические заклинания.
Гроссмастер видел, как четко действовали объединившиеся в кольцо архимаги, тонко и искусно строя свою защиту и одиночными уколами атакуя магов Ренессанса. Инквизиторы же действовали своей тупой, грубой силой огня, разя неистовым пламенем… С той и другой стороны уже были ощутимые потери.
А меж тем кавалерия наступала на еще не вступившие в бой полки мастеров стали. По всем расчетам у нее не было шансов. Верткие и быстрые мастера стали, используя магию больших прыжков, просто поднимутся в высь при угрозе сближения и зайдут в тыл… Но гроссмастер прекрасно знал свое дело.
“Когда мамонты подойдут к мастерам стали достаточно близко, прикажите союзникам действовать,” – отдал приказ гроссмастер по каналу трансферанса.
“Так точно!” – последовал немедленный ответ связующего.
И действительно, как только кавалерия преодолела условный рубеж, с обоих флангов Ренессанса, словно из ничего возникли полки неизвестных чародеев в серых балахонах и неистова атаковала по ошарашенным мастерам стали. Конечно, ученики Школы Темных Мечей прекрасные бойцы и незаменимы для успеха в ближнем бою, где сходиться честная сталь, но вот с магической защитой у них худо, особенно когда по близости нет ни одного мага земли, способного отражать удары магиков…
Десятки огненных шаров, молний и валунов обрушились на мастеров стали. Почти беззащитные от магии бойцы валились как снопы, сбитые острым серпом магической силы. Знаменосец этого полка успел лишь один раз крикнуть ура, прежде чем его разорвало на куски несколькими заклятиями. А затем налетела кавалерия, давя и пронзая длинными пиками растерявшихся воинов… И те побежали… Побежали во все стороны, куда только глядели обезумившие глаза. А неизвестные маги продолжали наносить удары в спину убегавшим, унося все новые и новые жизни.
Фланги были почти прорваны.
Господа инквизиторы опомнились и решились ударить по новоявленным врагам, залив все поле ярким светом Большого огня, но забыли про собственную защиту, и чародеи Ренессанса в миг ударили по застывшим в воздухе магам. Последовал страшный взрыв, эхом раздавшийся на десятки километров, и столб пламени вознесся к небесам, испепеляя главную силу ее Матери Церкви – многоопытных мастеров огня высших ступеней.
Инквизиторы мобильных групп, расположенных за спинами пехоты, даже опомниться не успели, как им в тыл ударили появившиеся из воздуха маги в сером. Начался магический поединок на ближних дистанциях, связавший руки магам, обязанным поддерживать воинов…
Теперь вольные… Их достаточно неслабый отряд магиков под руководством опытного командира сначала сеял смерть среди пехоты Ренессанса, а теперь трепал и магов в сером… Но и по ним пришлась дистанционная атака. Столб пламени вознесся к небу, сжигая удивленных вольных… А тем временем на их потрепанные ряды наступала кавалерия… До столкновения оставалось еще чуть-чуть и…

***
Мерлон толком не понимал, что происходило в его сознании. Влияние ли это все той же загадочной субстанции или же просто примитивный инстинкт – не важно. Определенно ему было известно одно – он стал сильнее в данный миг, он стал страшнее в данный час, он стал настоящим, истинным гневом!
Более не обращая внимание на окружающий хаос, Мерлон рвался в бой, чтобы убивать… Он слышал бешенный стук своего сердца, чувствовал, как каждая капля крови с остервенением течет по его сосудам, он ощущал, как каждая клеточка его организма пылает ненавистью….
Высоко выпрыгнув вверх, Мерлон плавно опускался вниз и почти уже у самой земли выкрикнул заветное: “Вендера!”
Пламенный шар сорвался с руки и угодил прямо в лицо одному из наездников, замахнувшемуся на кого-то своей длинной пикой. Кровь, части тела и огромная туша мамонта летят в сторону. “Вендера!” – другой наездник умирает в муках, падая со своим мамонтом на землю. В следующий миг погибает еще два всадника, неудачно стоявших рядом друг с другом….
Резкий поворот, уклон – пика врага проскакивает мимо, прыжок - и незадачливый противник разлетается на куски, разорванный взрывом огнешара.
Мерлон крутился, вертелся, кидаясь заклятиями в разные стороны, и почти каждое уносило чужую жизнь в объятия бездны. Вокруг сражались с кавалерией воины Гризмо, подскакивая ввысь и разя наездников прямо на лету. Плечом к плечу бились остатки полка Дироля и отряда Сартана.
Эти люди, не зная ни воинской дисциплины, ни тактики, забыв о всех своих недовольствах и претензиях друг к другу, сейчас сражались за свои жизни и почти в чистую разносили кавалерию великого Ренессанса.
Мамонты, дико ревя и мотая в разные стороны бивнями, пытались сбить врага с ног, но опыт вольных помогал очень грамотно использовать свои силы и положение, что очень быстро превратило потерявших напор и силу всадников в легкую добычу…
Один за другим погибали кавалеристы…. Победа была так близка!
В пылу сражения, Мерлон не замечал ничего… Оторвался ли он от своих, либо стоял в самой гуще… Ему было все равно. От его рук уже погибли многие наездники и безумные мамонты, чужая кровь покрыла все его лицо и тело, а возникшие откуда ни возьмись маги в серых балахонах ничуть не испугали его, а лишь сделали еще злее… Дикий азарт бился в его груди… Уничтожить всех!
Мерлон уклонился от нескольких пламенных шаров, летевших в него, бросил в одного из нападавших огненную стрелу, откинувшую того в сторону, убил еще одного “серого” и чуть было не пропустил молнию в грудь, если бы не выпрыгнувший откуда-то маг в белом.
Чедвик… Он-то что здесь забыл?
Глаза Мерлона сузились, он приготовился ударить по дерзкому магу, отбиравшему его, Мерлона, забаву…
- Да чего встал? Я же тебя крою, дурак! – рявкнул Чедвик, резко крутанув посохом, из наконечника которого ударила молния, пробившая насквозь одного из нападавших.
Мерлон стоял как истукан, и в его сердце все больше разгорался гнев и желание убить гада…
Из исступления его вывел рык знакомого голоса. Он посмотрел в сторону, откуда донесся звук, и увидел окруженного со всех сторон Гризмо, неистово вертевшего своим огромным мечом. Он бился чуть ли не с пятью врагами сразу. Это уже были не наездники, ни даже маги, а закованные в тяжелые латы воины.
Дело Гризмо было плохо…
Мерлон медленно вытащил из ножен свой кинжал и двинулся к врагам. Странно, но к смеси гнева, ярости и жуткой ненависти ко всему живому в его душе присоединилась какая-то странная, унылая боль, похожая на страх… На боязнь потерять что-то или кого-то…
Удар - и первый враг с диким криком валиться на бок, хватаясь за пробитую поясницу, еще удар, и другой вояка, брызгая кровью во все стороны, пытается зажать разрезанную шею… Другого срубает Гризмо, с молодецкого размаха пробив тому нагрудник. Еще один, намерившийся ударить Гризмо в спину, гибнет от прямого попадания в голову через прорезь шлема смертоносным кинжалом Мерлона. Пятый, сбитый с ног щитом, был прибит к земле ударом Гризмо…
Вот этот огромный, массивный вояка поворачивается к Мерлону, чтобы, улыбаясь во все лицо, поблагодарить за помощь, но в следующий миг невдалеке звучит щелчок арбалета, и тяжелый, увесистый болт, пробивая стальную кирасу, проходит прямо в сердце великану…
Все происходило так медленно, что Мерлон видел движение каждой мышцы на лице Гризмо. Он видел, как удивленно расширились его глаза, как губы что-то бесшумно прошептали.
Медленно, словно во сне, Гризмо опустился на колени, держась за кончик болта, торчащий из его тела, также медленно поднял голову к Мерлону… В глазах этого несгибаемого человека застыли слезы… Слезы отчаяния и боли, ведь это была его последняя война, последняя… Счастье было так близко!
Мерлон успел подхватить заваливающегося на бок великана, осторожно уложить на землю… Но стеклянные глаза тупо уставились в небытие… Тьма поглотила его.
Гнев пожрал последние остатки сознания Мерлона. Юноша, словно огонь рванул к окружившим со всех сторон врагам, с удивительной легкостью разя заклятиями и верным кинжалом. Убить, убить, убить! Уничтожить!
Поворот, бросок, удар снизу вверх – массивный боец падает на спину. “Вендера!” - серый маг разлетается в клочья. Еще удар, кто-то хватается за шею…
В какой-то миг перед Мерлоном возникла гордая воительница, чьи длинные, рыжие волосы, раскинувшись по плечам, наверное, покоряли мужчин с первого взгляда. Женщина… Она спокойно стояла перед ним и говорила, что сохранит жизнь ему, если тот сдастся… Глупая… Уклон, резкий выпад и поворот кинжала в теле врага – девушка с полными изумления глазами осела на землю. Она враг… Она виновна… Виновна во всем. Пощады не будет!
Вот еще один противник… Удар…
Мерлон почувствовал, как что-то холодное и противное вошло в его тело… Его резко тряхнуло и бросило на землю…
Он закричал… Боль была нестерпимая… Он посмотрел на свое левое плечо – проклятый арбалетный болт торчал от туда… Плевать!
Он поднялся, чтобы снова рвануть в бой, но чьи-то жесткие пальцы сомкнулись на его больном плече, заставляя остановиться.
Он издал звериный рев и резко повернулся, чтобы пронзить дерзкого, но тот отбил выпад рукой, и затем магический удар громыхнул во всем сознании…
- Идиот, я тебя спасаю! Это я, Дироль! Хватит, прекрати… мы уходим… Битва проиграна. Все… Чедвик, прикрой нас!
Мерлон пытался сопротивляться, но его спеленали магические сети, и ничего больше не оставалось, как последовать за Диролем, который крепко держал юношу за плечи. А меж тем, юноша даже не ощутил, как горячие слезы текли по его щекам…
Вокруг горел огонь, и стенали люди… Вокруг царила смерть…

Слезы Феникса
(часть 2)

***
- Осторожнее, мой друг, осторожнее, - причитал мессир Даратас, пока Дарлинг медленно укладывал в торбу настойку из кледера, жилены и корня мандрагоры. – Помни, это очень опасное вещество…
- … которое может обладать непредсказуемым действием… Я знаю, мессир, - проворчал гоблин.
- Ах да, конечно, дорогой Дарлинг. Я все никак не могу привыкнуть, что ты уже не просто мой ученик, а вполне достойный член магического сообщества, - отстраненно пробормотал маг.
- Спасибо, мессир…- процедил сквозь зубы гоблин. Его просто бесило такое отношение.
Но Даратас не заметил тона своего ученика и преспокойно отправился к небольшому столику, освещенному лампадой. На нем было раскрыто пару пергаментов, в которых маг, не успев сесть на табурет, принялся что-то внимательно вычитывать.
Гоблин стал быстрее складывать необходимые вещи: всевозможные ингредиенты (травы, металлы, породы), колбы, небольшой котелок, пару маленьких тотемов, вырезанных из корня мандрагоры, причудливые инструменты, похожие на вывернутые набок ножницы и щипцы, обычные ножи да иглы, большую золотую трубку и какой-то шестиконечный цилиндр, завернутый в свиную кожу. Ну вроде все… Хотя…
Уши маленького существа затрепетали, и он покосился в сторону своего учителя. Тот неподвижно склонился над своими пергаментами, беззвучно шевеля губами и не обращая ни малейшего внимания на Дарлинга …
Мессир Даратас выглядел достаточно молодо для своих двууста лет, проведенных в этом безумном мире. Широкоплечий, поджарый мужчина с лицом почти не тронутым морщинами и глазами не скрывшимися под тяжестью век, казалось, только вступал в самое зрелое время. Но закрался в его внешности один очень необычный изъян – волосы на голове были полностью седыми, как и усы, и не шибко густая борода…Эта старческая седина смотрелась неестественно на почти лишенном отпечатка времени лице и создавала загадочный и волшебный образ, трактуемый многими по-разному. Одни считали его богом, другие просто нелюдем, еще одни почитали его за святого безумца, иные же падали ниц при его появлении без лишних мыслей и тем более слов. Да еще бы! Мессира Даратаса знали все сильные мира сего, особенно главы кланов, которым он так часто оказывал услуги. Почти двести лет этот человек познавал сущность мира, раскрывая всевозможные магические тайны… Он был коллегой и верным другом великого чародея и архимага Франческо де Орко, прославленного на весь свет своими выдающимися достижениями в сфере Высшей магии, и вместе с ним участвовал в сложнейших опытах… О да! Эта парочка натворила множество дел, особенно по молодости и неопытности, пытаясь проникнуть во все тонкости мироздания. Как раз по их вине был открыт портал в неизведанный мир Демонов, откуда полезли огромные твари, сжигая и уничтожая все на своем пути… Это произошло как раз здесь, на Севере, где ныне властвовал вечный холод. Впрочем, эти двое не ударили в грязь лицом, применив такую магию, что все незримые нити сущности на севере Гипериона просто исказились, уничтожив рану в плоти мира и закрыв портал в мир Демонов…Но расплатой было заражение всей флоры и фауны, а также мутация исходных природных процессов почти на всем Севере… С тех то пор и начались гонения со стороны уже сильной в то время Святой Инквизиции на Франческо, вынужденного бежать на Феб под покровительство Республики. Даратас же просто укрылся в зараженных землях, пытаясь сдержать дальнейшую мутацию… А затем была Война Сил, в которой Даратас и Франческо сыграли ключевую роль…Да, именно они открыли путь Ткачу и вместе с ним разбили все мертвые Легионы Культа и упокоили силы Хаоса… Но в этом случае цена победы была чересчур высока. Северный кусок материка откололся, сгнив затем в окружении холодных вод Великого Океана, часть оставшихся северных земель окончательно превратилась в пустоши. Ткач лишился сил и сгинул в небытие, а знаменитый Франческо де Орко пал…Тогда то мессир Даратас и подобрал посох де Орко – величайшее творение Франческо и мощнейшее магическое оружие, которое знал этот мир…
Теперь этот грозный и знаменитый на весь мир артефакт покоился рядом со столом Даратаса и тихонько сиял своим изумрудным набалдашником. Мессир всегда держал его при себе и не разрешал даже дотрагиваться до него, но сегодня эта вещица могла бы очень пригодиться Дарлингу в его мероприятии – гоблин облизнулся – очень и очень пригодиться…
- Мессир, - робко протянул гоблин, и его уши прижались к голове. – Мессир, можно вас спросить?
Даратас пробурчал что-то невнятное себе под нос, но не оторвался от своего занятия.
- Мессир, вы слышите меня? – чуть наглее переспросил гоблин.
Никакого внимания.
- Мессир, я возьму ваш Посох? – вдруг вырвалось у Дарлинга, хотя он и не хотел так резко и грубо…
Даратас в миг устремил свой всепроникающий взор на гоблина. У того сердце аж в пятки ушло. Он знал этот сверлящий, заглядывающий в сознание взгляд и страшился его…
Несколько минут Даратас внимательно смотрел на Дарлинга, пытаясь, видимо, прочесть мысли маленького чародея, но затем его взор смягчился, и он с ухмылкой проговорил:
- Что, псоглавцев пугать?
Гоблин улыбнулся в ответ.
- Я знаю, что вы запрещаете даже дотрагиваться до него…
- Запрещал, я думаю, - проговорил Даратас. – Сегодня я в хорошем расположении духа. Возьми конечно, - сказал маг, взяв в руки посох. – Только помни: натворишь дел – не прощу! Бери.
С этими словами он передал посох Дарлингу.
Того заколотило крупной дрожью, а сердце стало грозить вырваться из груди. Посох великого де Орко в его руках!
- Спа… Спасибо, мессир! – еле выговорил Дарлинг…
- Не за что… - небрежно обронил Даратас, видимо пребывающий в своих мыслях. – Ты, видимо, на какое-то важное мероприятие собрался? Смотрю столько инструментов для алхимии… да и тотемы у тебя.
- Да я, в общем-то, собрался на один эксперимент… Вот…
- Ладно, ладно! Не говори, коль не хочешь! – махнул рукой. – Иди. Держи только со мной связь по трансферансу.
- Несомненно, мессир! – с готовностью воскликнул Дарлинг.
- Вот и хорошо. Ладно, я занят, - с этими словами Даратас вновь погрузился в чтение своих пергаментов.
Дарлинг, не помня себя от счастья, натянул пару вязанных кофт, штаны из меха мамонта и серую шубу. Закинув свою пухлую торбу за плечо, гоблин вылетел из-под сени шатра.
Ветер с бешеной силой ударил в лицо и грудь, чуть не сбив Дарлинга с ног, но тот быстро окутал себя непроницаемым щитом отстранения, даже не произнеся заклинания вслух. Одно из изобретений мессира Даратаса – полное отсутствие чувствительности к природным процессам. Замечательная вещь, особенно здесь, в мертвых землях, когда потоки холодного ветра иной раз грозили заморозить или же содрать кожу с костей. Однако она пригодилась не только в этих местах, но и по всему миру – Даратас продал секрет за неплохие деньги, наградив весь свет столь ценным изобретением. Правда удручал один изъян – сия магия никак не спасала от холода или жары.
Вздохнув, гоблин медленно двинулся вперед. Массы воздуха, разбивающиеся о магическую преграду, все равно мешали передвижению, но не столь сильно - только немного замедляли продвижение. Но Дарлингу не было до этого дела. В его руках посох де Орко, с которым можно уничтожать армии, в торбе все необходимое для предстоящего дела и вообще просто хорошее настроение.

Камни. Камни, еще раз камни… Повсюду только мертвая, каменистая земля… Небо над головой серое, и не единой живой души поблизости. Отлично! Для ритуала понадобится полное уединение. Осталось только добраться до пещеры, в которой все уже обустроено, а жертвы ожидают своего часа. Хотя, конечно, говорить о том, что в мертвых землях нет ни одной живой души достаточно сложно – тут много кто обитает. Чаще по мелочи, однако же есть некоторые твари, коим названия еще не придумали… Ученых мужей не шибко тянет к Заповедной территории, несмотря на настоящие клады феноменов и аномалий. По чести сказать, поверхность-то не столь опасна, чем то, что скрывается под этой толстой каменной корой…Там, в глубинах омертвевшей плоти мира, творятся настоящие кошмары, с которыми ведут вечную войну тамошние бесстрашные Стражи…
Что ж, Дарлинг и правда не хотел говорить Даратасу о том, чем он будет заниматься. И у того, одного из величайших волшебников этого мира, не получилось пробить завесу, которую гоблин так умело построил в своем сознании! Ученик, гоблин, тварь какая-та, с точки зрения людей, смог умело защититься от проникновения мощных потоков сильного разума. Сдает, видно, свои позиции, Даратас… Видимо, не отразившееся на внешности время состарило его душу…
Хотя… все возможно, что маг просто не захотел разрушать защиту своего любимого ученика, что неумолимо принесло бы гоблину невыносимые страдания. Мессир был очень привязан к нему, Дарлингу, и многое, очень многое прощал своему единственному ученику.
А цель меж тем неумолимо приближалась, и настроение маленького, но могущественного волшебника становилось все лучше и лучше.

***
Проблема магии всегда заключается в ее непереносимой дотошности в деле соблюдения самых посредственных и скрупулезных правил…Всегда нужно учесть кучу различных тонкостей, чтобы обеспечить нормальное течение магических процессов: определенные слова, жесты, интонации… ингредиенты…предметы магического свойства и прочую требуху… Нет, ну иногда даже хочется взвыть пещерным шакалом, когда после долгого, изнурительного и крайне сложного в мелочах труда, от которого отшатнулся бы в испуге даже самый искусный ювелир, все твои успехи и достижения просто изничтожаются на глазах! Ужасное чувство… Просто ужасное. И оно сейчас вновь повторится, если…
Громкий хлопок, и котелок с магическим варевом разлетелся на куски. Стоявший перед ним школяр, нелепо взмахнув руками, упал на мраморный пол…
- Что ж, у нашего уважаемого Ромунда вновь не получилось ровным счетом ничего…
Смех на всю аудиторию.
Ну да, конечно. Магистру Алхимии всегда надо посмеяться над ним.
- Простите, ваша светлость, - промямлил Ромунд.
- Любезный друг, - с отвратительной насмешкой на лице, проговорил Магистр. – Вам не кажется, что с такими успехами по Алхимии вы долго не задержитесь на Высшем Курсе нашей великой Фебовской Академии?
- Простите, ваша светлость …
- А что здесь прощать юноша? – лицо Магистра побледнело, и губы недовольно скривились. – Пока вы по ночам читаете всякую чушь, вроде легенд про этих… как их там…- не суть - на передовой гибнут наши ребята, пытаясь стереть с лица этого благородного материка скверну тиранического Королевства! Не у меня прощения просите!
- Ваша…
- Молчать! Не слова более! С сегодняшнего дня, юноша, я предупреждаю, что еще одна неудача, и вы более не ученик нашей Академии… Вы прошли на Высший Курс только благодаря тому, что записались в ряды добровольцев. Посему вы должны хорошо учиться, чтобы после окончания Академии быть готовым сразу выйти в поле и разить врагов Республики! А какой толк с вас, Ромунд, если вы сложите голову в первом же бою? А? Что же это? Республика потратила свое время и деньги не на того – вот, что это значит!
Ромунд еле удержался, чтобы не хлопнуть дверью, когда покидал аудиторию.
Проклятый хрыч постоянно доводит его! Чуть ли не с первого курса этот “мастер люблю свою Республику” постоянно придирается к нему! Да пропади все пропадом! Вот сейчас к декану факультета и там заявку об уходе…Но…
Ромунд остановился перед большим окном коридора и замер, рассматривая окрестности вокруг Академии… Ему было тяжело, противно и тоскливо одновременно… Проклятые эмоции жгли его сознание, не давая сосредоточиться на конкретных размышлениях…Да. Эмоции всегда плохие советчики…
Облокотившись на каменный подоконник, Ромунд высунулся из окна, всматриваясь в даль, где солнце, застенчиво выглядывая из-за редких облаков, ласково освещало огромный город Умрад, занявший все тело горы Ум-Тор от ее подножий до самой вершины, на которой как раз и располагалась знаменитая Фебовская Академия. Отсюда можно было хорошо разглядеть каждый дом, каждую улицу, извивающуюся по горе, лавки купцов, башни чародеев и даже маленькие фигурки людей, спешивших по своим делам…Массивные стены, окружавшие гору Ум-Тор, отсюда казались игрушечными… В близи Академии, гордо вонзив в небо острый шпиль, высилась Башня Совета – главного административного здания Республики. Сам же город красовался в лучах дневного солнца: гора Ум – Тор возносилась к небесам на несколько километров, поражая сознание любого человека…Каменные укрепления и толстые стены с остроконечными башнями угрожали врагам, а сияющая всеми цветами радуги Академия Магии на самом пике внушала благоговейный трепет… Да, это была столица Республики. Столица великих мыслей и смелых идей! Кто знает, быть может, Республике суждено стать центральной фигурой в истории этого мира… Но для этого нужны жертвы. Самопожертвование десятков храбрых сердец во имя общей идеи и общего блага. Во имя чужих жизней, во имя чужого блага! Это и есть Высший Нравственный Закон, который знает наизусть каждый гражданин этого государства. Это знает и сам он, Ромунд, с готовностью записавшийся полтора года назад в ряды добровольцев армии Республики, ведшей бесконечную войну с тиранией Таргоса… Хотя, конечно, сделал он это небескорыстно… Ведь здравым рассудком он никак не мог принять настоящие реалии “народной власти” в современной Республике.
Ромунд отошел от окна, посмотрел в глубь длинного коридора, освещаемого магическими шарами, висевшими прямо в воздухе, вздохнул и поплелся на крайне неинтересную лекцию о Сути интегральных сознаний в идеи общего мироздания… Понимать, что значит эта шарада слов, его мозг отказывался… Да и не зачем ему это. Все же он будущий боец, а не теоретик…

Если конечно… Он научится Алхимии…

В последние дни Ромунд проводил очень много времени в библиотеке, изучая древнейшие манускрипты и всевозможные записи о тайнах и необъяснимых явлениях, происходивших в известной Ойкумене. Ему было интересно все, что было связано с инобытием и различными отклонениями реальности… В пору, когда его соратники оттачивают свое магическое искусство, чтобы задать жару чародеям Таргоса, Ромунд просиживает ночи, сопоставляя домыслы и факты, вычисляя возможности того или иного явления, о котором есть хоть какие-либо упоминания. Нет, он не был плохим учеником и уж тем более не был плохим волшебником. Он не любил оторванную от жизни теоретику, но с головой уходил в отраслевые теоретико-прикладные науки, которые помогали ему объяснить сложные природные процессы и тем более противоречивые явления магического бытия…С первого же дня обучения в Академии Ромунда не покидало чувство, что в этом мире все как-то искажено и изменено под определенным углом…Искажено… М-да. Странно. Хотя точного определения этому чувству юноша дать не мог, он стремился все же составить все части мозаики под названием Истина, которая должна обязательно существовать, причем Истина всего сущего и несущего. Всего, что хотя бы как-то касается этого мира.
Сокурсники понять этих устремлений не могли. Да и чего там! Для них было важнее знать самые мощные и самые разрушительные заклинания, чтобы уничтожать врагов Республики как можно страшнее и желательно в наибольшем количестве. Да и вообще, его призвание скорее крылось в тайнах Высшей Магии, чья кафедра как раз и занималась похожими вопросами. Нужно было поступать именно туда. И Ромунд пошел бы, если б не проклятая нужда в деньгах, коих у его семьи просто не было…Да и вся надежда старика отца на него – семьям солдат, отдавших ближайшие лет двадцать своей жизни службе в рядах республиканской армии, неплохо платили. А если он вылетит отсюда и не попадет в регулярное войско?! Как он посмотрит в глаза своим родным?
Тяжелый вздох и руки бессильно опускаются… Да, это реальность, Ромунд. Реальность, которую придумали далеко не боги. Это реальность людей, и тебе придется принять ее, если не хочешь быть раздавленным этой безжалостной системой. Ты не один. Ты связан. Принимай правила игры, иначе…

После лекции юноша отправился немного отдохнуть в свою маленькую комнатушку, где предполагал предаться самым грустным размышлениям….
Однако не успел он прилечь на свою тахту, как в дверь постучались.
- Кто? – недовольно рявкнул Ромунд. Ему сейчас не хотелось общения с другими существами. По крайней мере живыми, опутанными вечным туманом сладкого забвения… Он хотел побыть один. Один с самим собой и проклятой судьбой…
- Ты заставишь девушку ждать у порога? – раздался звонкий женский голосок.
Эмми. Девчушка, влюбленная в него еще с самых первых лет учебы. Ее то только и не хватало. Не пустить? Обидится – нехорошо… Придумать отговорку? Некрасиво. Ах, женщины!
- Да, да, сейчас иду! – мысли путаются немного… перед глазами туман. Странно. Устал, видать.
Скрипнул засов, запищали петли, и дверь медленно и тяжело отварилась.
- Привет, - проговорил Ромунд. Из-за порога на него смотрели большие карие глаза невысокой девушки с жиденькими черными волосками. Маленькие губки недовольно сжаты, а брови сдвинуты к небольшому аккуратному носику.
- Некрасиво, Ромси, я ждала почти целую минуту! – притворно грозно проговорила Эмми и ловко проникла во внутрь комнаты.
Ромси… Ромси. РОМСИ?
- Э… это мое новое прозвище? – недовольно пробурчал Ромунд, закрывая дверь. Он просто терпеть не мог все эти сюсюканья!
- Ну да, тебе не нравится? – губки обиженно надулись на ее милом личике.
- Нет, нет, что ты! – Ромунд не позволит себе обидеть женщину. Так он был воспитан.
- Ну, хорошо! Вообще, я к тебе по поводу очередной неудачи на Алхимии…
- Ага, спасибо за напоминание, - сказал Ромунд и затем, взяв с тумбочки графин с яблочным соком и сделав пару затяжных глотков, добавил. – Это было так весело!
- Расслабься! – улыбаясь, проговорила Эмми. Ромунд сам расплылся в улыбке, не зная от чего. Эта девушка поражала своим оптимизмом. – Тебе нужно окончить этот курс и вступить в армию, не забывай! Поэтому отбрось свои “изыскания”, - на последнем слове Эмми слегка запнулась, -…и лучше возьмись за дело! Особенно хватит исследовать это проклятое четверостишье какого-то безумца…
- Не какого-то, а Диор Каданса… - поправил Ромунд. Он любил точность…
- Да пусть и Диора Карандаса…
- Каданса… - чуть настойчивее повторил Ромунд. Точность и порядок!
- Да черт с ним! Ну, чего привязался? – губки девушки вновь обиженно надулись. – Итак, ты взял необходимые книги? Манускрипты?
- Да, целую кучу, - шмыгнув носом, соврал Ромунд, но тут же сознался: – Эмми, не волнуйся! Я возьму скоро…
- Ромси, милый, какое скоро? Через неделю вас отправляют на первое боевое крещение… - страдальческим голосом пролепетала девушка и положила свои руки на плечи Ромунду, сверля того взором. – Чего так удивленно смотришь? Ты не в курсе?
- Нам ничего не говорили об этом, - Ромунд опешил. - Боевое крещение? Это турниры или что?
- Нет. Это отправка на фронт примерно на месяц, - губки сжались в ниточку.
Ого! Месяц на фронте! Как интересно, однако. Хотя, это можно было предвидеть. Все же шестой курс Академии… Рано или поздно теория заканчивается… Республике нужны бойцы. А точнее мясорубке требуется свежее мясо.
- Поэтому тебе было бы неплохо…
- Эмми, - юноша осторожно приобнял девушку за талию. – Не волнуйся. Алхимия, а точнее ее раздел о варении магических порошков не столь важен для меня. Думаю, перед боями нам выдадут припасы. А защитить я себя смогу, уж поверь! Я знаю очень много неплохих заклинаний, причем многие из них я почерпнул именно из древних мантр… и записок безумных магов. Вот тот же Каданс на полях одной из своих работ оставил заклинание – Форе-се’серо’ Тер. Знаешь, что это?
- Нет, - внимательно глядя на Ромунда, сказала Эмми.
- Это такое отличное заклятие как раз для магического порошка воздушной стихии, при которой врага парализует, даже лишая возможности творить заклятия, и начинает пропускать через его тело мощнейшие разряды… Страшная вещь.
- Не сомневаюсь, - сухо бросила Эмми. – Но я все же принесла тебе пару учебников. Вот, держи, - девушка достала из небольшой школярской сумки две книги в желтой, замусоленной обложке. - Постарайся все же отложить свои высокопарные проблемы и займись столь неприятными насущными делами.
- О! “Тысяча ответов по курсу варки магических порошков”! Как мило! Такие книги вроде на втором курсе изучают, или я ошибаюсь? – лукаво улыбаясь, проговорил Ромунд.
Эмми всплеснула руками и поглядела на Ромунда как на непослушного ребенка.
- Ты готовишься стать боевым архимагом и тебе необходимо знать все азы магии элементалей! Поэтому бери в зубы “Тысячу ответов” и вперед за работу, а я прослежу! – на одном духу проговорила Эмми.
- Что? – от сей наглости у Ромунда перехватило дыхание.
- Да! И не спорь, иначе обижусь! – веско заявила Эмми и стала рыться в своей сумке.
Вот так всегда. Найдут твои слабости, хорошенько изучат, а потом начнут играть на них, как искусные музыканты на своих послушных инструментах.
- Ладно… Хорошо… - пробурчал Ромунд и, взяв в руки книгу, сел за свой рабочий стол – ему предстояли долгие часы нудной работы… под присмотром Эмми, которая лишь притворяется читающей этот огромный том “Изречений Сути”. Не дай бог, о сегодняшней ситуации узнают его сокурсники! Не дай бог! Хотя он то здесь причем? А! Все едино…

***
“Земля… Одна мерзкая, пыльная земля перед глазами…
Туман и запах гари…Кровь и плоть…
Рука, чья-то жилистая, крепкая рука поддерживает на протяжении этих безумно долгих часов погони… Бег, постоянный бег… Нет, хватит! Оставь, мучитель! Брось врагам на радость! Оставь, проклятый…Нет сил более! Смерть уже близко! Нет сил! Оставь!…Но ты кричишь - нельзя… Изверг!”
Ноги Мерлона подкосились, и он грузно повалился лицом вниз на землю, увлекая за собой Чедвика, державшего юношу под руку.
- Нет, нельзя, вставайте! – закричал Дироль, нагоняя своих спутников. – Они возьмут нас в плен!
В ответ Мерлон издал лишь мычание и забил ногами по земле, вырывая клочья земли. Он физически больше не мог идти – из-за раны на плече он потерял много крови…
- Погоди, Дироль. Не могу, устал, - скалясь и шипя, проговорил Чедвик. Лежа на спине он пытался отдышаться. – Немного отдыха…
- Насидишься в яме у ренов…
- Постой, мальчишка ранен, - пробормотал Чедвик и подполз к стонущему Мерлону. – Эй, друг, перевернись-ка! – пытаясь развернуть юношу, бормотал Чедвик. – Ну же… Черт. Тяжелый ты!
Через миг Мерлона что-то подхватило и, с легкостью перевернув в воздухе, плавно опустило на землю.
- У тебя еще остались силы, Дироль? – прошипел Чедвик.
- Немного… - опускаясь вниз проговорил маг. – Хотя, боюсь, на один бой даже не хватит…
- Да… плохи дела, - отстраненно протянул Чедвик, рассматривая рану на плече Мерлона. –Кровищи то вытекло… к тому же эта неприятная зеленоватая жидкость в его плече…
- Яд, несомненно…- тяжело дыша проговорил Дироль. - Дай я посмотрю.
Старик присел рядом с телом юноши. Тот тихо стонал, что-то неразборчиво шепча. Все его тело била крупная дрожь, а ноги сводили судороги. Глаза закатились…Из раны небольшой струйкой текла кровь вперемешку с ярко зеленой жидкостью…
- Проклятье! – прорычал Дироль. – Ему нужно срочно настой мельверы и корня мандрагоры!
- А целуфатос здесь не поможет? – как-то наивно и по-детски спросил Чедвик.
- Нет, конечно! У них совершенно разные свойства! Этот проявляет… А к черту! Вперед, Чед. Его нужно доставить в Шипстоун и как можно скорее! Там есть один знакомый травник…
Но не успел Дироль закончить свою фразу, как из ближайшей рощицы донеслись крики.
- А вот и наши друзья, - проговорил Чедвик, перехватывая из-за спины свой магический посох.
- Бери Мерлона, бежим! – в голосе Дироля прокрались предательские нотки паники.
- Куда? Я не смогу его тащить…А если даже…, - в такт последних слов мага мимо его головы свистнули две стрелы.
- Вот дела… - пригнувшись к земле, пробормотал старик.
- Так… Придется драться, - сказал Чедвик, и в его глазах засверкал огонь. – Организуй мне прикрытие, Дироль.
- Драться… С кем? Ты их видишь?
- Уже да, - накладывая на себя магические щиты, ответил маг.
И действительно, метрах в ста от них из густой рощи выскочили трое вооруженных людей. Они отчетливо видели вольных, так неудачно расположившихся на пригорке, и быстрым шагом приближались к ним… Два бойца в темных доспехах и один из них в искрящейся изумрудной кирасе с тяжелым арбалетом в руках… Возможно это свои…Но вряд ли… Стрелять бы не стали. Кстати, было две стрелы. Где еще один стрелок?
Чедвик даже толком не успел ничего сообразить, как Дироль яростно выкрикнул слова заклинания, и во все стороны разнесся гром взрыва… Затряслась земля и Чедвик еле удержался на ногах.
- Что там? – не отрывая взгляда от других врагов, спросил Чедвик.
- Из кустов выполз один арбалетчик. Хотел, видно, с фланга нас взять… но не повезло ему немного, - посмеиваясь, ответил маг.
Чедвик бросил беглый взгляд в строну взрыва – там бушевала безумная стихия магического огня, пожирая и растения, и даже землю своим неуемным пламенем.
- Что с этими тремя? Там два мастера стали, как я вижу…- причмокнув языком, сказал Дироль.
- Думаю, возьми на себя стрелка, а я с вояками разберусь, - бросил Чедвик. Боевой азарт вливал энергию во все клетки его тела.
- И откуда только силы взялись? Мог бы подхватить мальца и… - предложил было Дироль.
- … получить болт в спину. Бежать бесполезно. Прикрой меня, - отчеканил Чедвик и взмыл в воздух, прыгая прямо на встречу врагам.
- Смогу только мелкими заклятьями… Последние силенки остались…
Мастера стали - отменные бойцы, и если кто вступит с ними в ближний бой, то должен быть готов использовать все свое умение, чтобы выстоять против таких противников. Эти воины не носят тяжелой брони, ибо их главная сила – ловкость. Говорят, некоторые из них работают мечом быстрее ветра…
Но Чедвику наплевать… Он маг, и ему не требуется честная сталь… Магия – вот его главное преимущество, какой бы подлой и безжалостной она не была. И она сокрушит любого врага…
Воины смело бежали прямо на чародея, прикрывшись зачарованными щитами и обнажив свои клинки… Глупцы. Бесполезные железки не спасут ваши храбрые души.
Чедвик перехватил свой посох поудобнее и, глубоко вздохнув, взлетел в воздух, грудью к врагам...

***
Кровь… Кровь медленно сочится через рану… Капля за каплей уходит жизнь… Темнота… Холод… Тело медленно сковывает бессилие… Капля за каплей… Кровь…
Это порог… Это конец… нет надежды на спасение, Мерлон. Теперь настал и твой черед переступить порог безвестности, сделав шаг в царство вечного покоя… Смирись… Надежды больше нет.
Но нет. Ты хватаешься за последние нити… Ты хочешь удержаться хотя бы на краю и ждать чуда… Глупец!
“Я… Я не хочу умирать… Я хочу жить!”
Все мы чего-то хотим… Но, увы, не все сбывается…
“Я не прошу… не прошу ничего более. Только жизни! Хочу, чтобы вновь сердце забилось как раньше… чтобы кровь текла по жилам и…”
А зачем? Зачем это нужно? Или точнее – кому это нужно? Просто жить? Быть еще одним червем под синим небосводом? Пожирать и гадить? Нет… Это никому не нужно… Никому не нужна такая жалкая жизнь. Она лишь в твоих руках и зависит только от тебя… Ты же проиграл свою партию… Изволь должок отдать…
“Хорошо… Я готов… Готов сделать все… все что необходимо. Прошу…”
Ты меня просишь? Я никто… меня нет… ты один… Ты один в объятиях смерти… Один… Смотри ей в глаза, несчастный! Смотри и принимай на себя тот удел, что выбрал. Удел ничтожества.
Где-то поблизости громыхнул сильный взрыв, и тело Мерлона взрывной волной подкинуло вверх. Он упал и прокатился несколько метров по пыльной земле… Боль в плече рванула огнем по всему существу юноши, разогнав на несколько мгновений сковывающий смертный холод… После некоторого забытья боль казалось такой ужасной, такой невыносимой, что молодой маг жалобно стонал, вгрызаясь зубами в землю, набивая рот пылью, от которой его дыхание затруднялось, и он изводился в жестоком кашле... Он уже плохо понимал, что происходит вокруг… Сознание постепенно покидало его… перед глазами все плыло, а звуки внешнего мира казались столь отдаленными… Они плавно и как-то неказисто доносились до его слуха… Они словно издевались… Нет… Это был хохот. Дикий хохот… Над ним смеялись… Проклятье… А меж тем в сознании громом отдаются удары умирающего сердца.
Театр… Трагедия… Финал…
“Я готов, готов на все!...”
Ничтожная тварь! Прими свой конец! Смирись и, быть может, ты заслужишь прощение…
“Я хочу жить!”
Твоя жизнь, впрочем, как и смерть не изменит ничего… Ты лишь песчинка в бездонном океане событий… в этом спектакле чьих-то извращенных фантазий… Ты ничто против целого, ибо ты есть его часть, а не его начало… Хотя… Хотя у тебя, конечно, есть выбор… Наверное единственная честь, оказанная смертным их безумным создателем…
“Выбор?... Я умираю! Я не могу выбирать! Я готов на все…”
Поразительна и в то же время банальна сила инстинкта…Что ж! Все в твоих руках…Даже в этот миг…В этот тонкий и искаженный миг…
Когда сознание уже почти полностью покинуло Мерлона, когда сердце стало отбивать последнюю дробь, когда кровь стала замедляться в жилах, огромной силы нервный импульс поразил все тело юноши… Он как шторм, как вихрь, пронесся через все его существо… Он как шквал рвал в клочья смерть, пробиравшуюся в каждую клетку…. Он рвался вперед, неся с собой надежду… Последнюю надежду на жизнь…
Рука Мерлона медленно, повинуясь наитию последнего приказа мозга, потянулась к торбе за спиной… Боль почти полностью перестала ощущаться… как, Впрочем, и все остальное… Но мысль даровала веру в чудо, и мышцы жили дольше, чем идея, погибшая как только ее огненная сила пронеслась сквозь вены… Искра….
Комично, глупо, но факт… Мозг почти умер, но руки продолжали жить… Они упорно тащили торбу из-за спины… Они рвали узлы, затянувшиеся на проклятой сумке…Они стремились вперед… к жизни… Лишняя секунда, и дух покинул бы это бренное тело, но... Судьбы ли решенье, случайности ли везенье, но, наконец, почти омертвевшие пальцы почувствовали тепло… Тепло в объятиях стеклянного тела…
О как божественен тот миг, когда сердце загорается огнем счастья! Как же дик и безумен сей миг… Как полон он мгновений… Как скуп он на часы…
Нежное, такое бархатистое… такое приятное и почти совершенное тепло… Кокетливо скользнув по ладони, оно сладко течет по венам и поднимается вверх… быстрее, быстрее к сердцу, что трепещет в предвкушении спасения…
Стремление и надежда… Вера и последний миг… Как созвучны сии понятия… Как полны они блаженной красоты и уродливой бессмыслицы… У тебя есть шанс, смертный. Но шанс, который, возможно, изменит все, что ты знал ранее… Готов ли ты? Готов ли ты переступить грань и бросить вызов всему? Решай несчастный. Решай, ибо эти секунды длятся не вечно… Хотя, кто знает? Быть может и вечность ты не заметишь.
“Я готов на все… Готов против всего…И только во имя себя!”
Трясущиеся руки выдернули пробку и поднесли колбу к губам… Во имя себя! – первый глоток… Во имя себя и второй… Во имя себя!
Вновь громыхнул взрыв, послышался чей-то крик, а затем в сознании появился только туман и блаженство…
Во имя себя!

***
Чедвик нанес удар первым.
Резко взмахнув своим длинным посохом, маг проревел слова заклинания, направляя максимум силы в свой магический удар, и из ярко светившегося набалдашника прямо в одного из наступавших воинов рванула чистая энергия молнии.
Храбрый воин, шедший в бой с открытым забралом, в последний миг попытался закрыться щитом, но поток силы невозможно сдержать честным железом, которое так любили мастера стали… Молния, попав в щит, шоком прошлась по всей человеческой плоти бойца. Издав безумный крик отчаяния, вояка полетел вниз на землю, со всего маху ударившись о земную твердь. Шансов выжить у него не осталось.
Легкая дрожь прошла по напряженной до предела спине мага. Что ж, первый враг оказался никчемным соперником. Но вот со вторым придется повозиться….
Сверкнула сталь, и Чедвик успел лишь в последний миг слегка наклонится в сторону, чтобы острое лезвие меча не срубило его насмерть… Но все же край острия прошелся по его боку, оставив кровавую полоску.
Зашипев от жгучей боли, архимаг приложил максимум усилий, чтобы удержаться на ногах при приземлении. На этот раз ему дико повезло. Нельзя упускать свой шанс.
Резко развернувшись, Чедвик сконцентрировался на могучей фигуре своего противника, готовясь в любой миг взмыть в воздух и нанести свой сокрушительный удар, который, скорее всего, станет для этого смелого воина последним. Хотя… и самому магу хватит лишь одного попадания зачарованного клинка мастера стали. Несмотря на всю свою любовь к честной драке, бойцам этой школы приходилось чаровать свое оружие, чтобы уметь противостоять врагам, особенно столь ненавистному волшебству…
Как же красив этот момент! Как же он поистине прекрасен! Наверное, этим безумные схватки насмерть привлекают людей… Этот момент, когда ты ощущаешь каждую частичку своего существа, устремившись мыслями только в одно русло – жизнь… Ты чувствуешь эту жизнь… ты ценишь ее. И каждый грамм воздуха, вылетающий из твоей груди, поистине равен золоту…
Противник, замерев метрах в пяти с мечом наголо, внимательно следит за каждым твоим вздохом, за каждым движением твоих мышц… твоих глаз. Он - есть цель стремлений… Этот холм и вон тот грязный ручей, вытекающий из под камня, есть твоя вселенная…
Он, Чедвик, прошел сотни стычек и сражений. Он уничтожил многих сильных и могучих мужчин и женщин, но каждый раз это безумное чувство, этот дикий, примитивный азарт борьбы загорается в сердце…
В ушах грохотали взрывы.
Напряжение было велико, и маг успел лишь мельком бросить взгляд в сторону, где рвались огненные шары…
Проклятье… Что же делает Дироль? Какого черта он устроил этот фейерверк? И где…?
Мышца на открытом лице воина дрогнула, и Чедвику потребовался краткий миг, чтобы взмыть в воздух. Еще немного времени и все решится…
Рука сжала посох… Сердце произвело два удара… Губы начали шептать заклинания, а в набалдашнике магического оружия принялась набираться сила…
Воин сделал неуловимое движение, уклоняясь от возможного радиуса магического удара и ушел в бок…
Мощный удар… Но в спину… Где-то чуть повыше поясницы, а затем жгучая, нестерпимая боль поразила все тело мага. Дыхание перехватило, и крик застыл в глотке…
Вспышка нестерпимого света перед глазами, чей-то предсмертный вопль в ушах… Несколько мгновений свободного полета и сильный удар о землю.
Тьма…

***
У Дироля почти не осталось сил – битва на Плато де Артес сожгла всю его энергию. Настойка целуфатоса не помогала, голова кружилась, а ноги подкашивались… Возможно, мантра по восстановлению праны смогла бы изменить ситуацию, но для ее использования необходимо размеренное состояние духа и вместе с ним спокойное чтение… А для этого нужно время и безопасное место, коих никак не сыщешь под обстрелом арбалетчика…
Стрелок был явно опытен и крайне умен. Он залег в небольшой яме, так подло вырытой когда-то природой, и вел обстрел стоявшего на открытом со всех сторон холме мага, совершенно не опасаясь посылаемых в него огненных шаров. Увы, но для попадания необходим определенный угол, чтобы ударная волна рванула по телу врага, выворачивая его внутренности, а в такой позиции стрелок был недостигаем… Сейчас бы поджечь поганца Большим Огнем, но увы, силенок не осталось… А с каждым пущенным огненным шаром они все убывали и убывали…
Дироль отбил один из летевших в него болтов заклятием огненной стрелы… От другого даже умудрился уклонится… Краем глаза старый маг заметил, как Чедвик свалил первого воина. Что ж… Хоть что-то… Хорошее… Хотя…
Что-то жутко больно ударилось в левую ногу, от чего она в миг окаменела и отказалась слушаться… Посох вылетел из ослабших рук, и мессир архимаг нелепо растянулся на холме.
Глухой стон скользнул сквозь плотно сжатые губы. Старик схватился за пробитую насквозь ногу, из которой ручьем лилась алая кровь. Боль ослепила его разум…
Никогда, никогда он, Дироль, не испытывал таких телесных страданий… Он был всегда исследователем, вольным созерцателем… Он любил магию и науку… Войны не его профиль. Да и в движении вольных он редко когда ходил один… и мало когда действовал в первых рядах. Маги не созданы для лобовых атак. Их знания служат, чтобы разрушать и созидать явления, события и даже саму сущность, а не ковырять железками чужие тела… Хотя, что здесь уже? Сейчас арбалетчик добьет его… Сталь против магии… Кусок железки простив ума…. Печально.
Маг окинул отчаянным взором место битвы… Ему хотелось все видеть в последний раз…
И он зрел две мощные фигуры, застывшие в воздухе в порыве боевой ярости…
Он слышал, как щелкнул арбалет смелого стрелка…
Казалось, он почувствовал, как смерть тихонько ткнула его в плечо…
Но затем глаза ослепил неожиданный яркий свет, уши заложил грохот взрыва, а толчок в грудь уложил его на землю. Чьи-то вопли застыли в ушах…
Из последних сил Дироль посмотрел в сторону и увидел нечто огромное… Мамонт… И? Что? Неужели?
Или?
***
Глубокий вздох вырвался из груди Дарлинга, когда он наконец-то облокотился на каменную стену своей пещеры. Все же сопротивляться стихии не представляет особую радость, даже если ты достаточно сильный волшебник…
Однако к делу! Для начала нужно скрыться от посторонних.
- Валеторе’cар’р! – проворчал гоблин последние слова сложной формулы заклятия незримой стены.
С рук маленького существа сорвалась фиолетового оттенка материя и отлетела к выходу… Через какие-то секунды на том месте, где зиял большой проход в пещеру, из ничего появилась каменная стена… Правда, лишь иллюзия стены. Но ничего. Для глупца и неудачника, коему не посчастливится случайно попасть за полотно иллюзии, найдется кое-что пострашнее всяких фокусов…
- Ниро-Лама’ сейра-нэ! – взвизгнул вслух маленький гоблин и отшатнулся на несколько шагов.
Рядом с тем местом, где стоял Дарлинг, внезапно возникло небольшое серебристое облако, принявшееся все быстрее и быстрее разрастаться в размерах, закручивая потоки своего тумана с огромной скоростью… Миг, и вместо облака появилось странное существо, а точнее эфирный силуэт какого-то существа, похожего на очертания то ли человека, то ли эльфа, то ли еще кого-то… По крайней мере с четырьмя конечностями и гордой прямо осанкой…
- Что ж, мой Призрачный Цианос… Сторожи вход… - произнес гоблин и отвернулся. Это существо все равно ему не ответит… Ибо оно мертво.
Да, да, да.... Один из его, Дарлинга, успехов в деле некромантии. Очень неплохой опыт … Для его уровня, конечно. Любой другой некромант, вроде тех безумцев, что живут где-то на востоке Гипериона, сможет о таком лишь мечтать. Удержать душу умирающей твари на грани между жизнь и смертью, между сном и реальностью мало кому под силу…. Но для ученика мессира Даратаса это еще не показатель… Но вот сегодня…
Пред глазами стоял полумрак пещеры, лениво разгоняемый редкими факелами, расставленными по всему туннелю, ведущему куда-то в глубь небольшой горы. Эти огоньки горят здесь месяцами благодаря удачной алхимической формуле, которую по чистой случайности вывел сам Дарлинг… просто пытаясь заставить табачок в трубке тлеть как можно медленнее… Ну… тогда он лишился своего любимого зелья, впрочем, как и незамысловатого тряпья, зато вот… Изобрел хороший порошочек. За который, к тому же, при пособничестве Даратаса получил хорошие барыши.
Немного повздыхав и мысленно похвалив свои достижения, маленький гоблин медленно поплелся по туннелю, обдумывая предстоящее магическое действо. Он решился на одну из самых сомнительных авантюр в своей жизни, и теперь было необходимо рассчитать каждый шаг, чтобы не попасть впросак. Хотя противоречивость и неоднозначность магической вселенной, как и всего мироздания, могла совершенно случайно нарушить все его замыслы и даже привести к гибели… Но! Глупые случайности в экспериментах не для таких, как Дарлинг! Это недалекие людишки взрываются у себя в башнях, а ему предстоит не шалости, а поистине великое дело! Поэтому за работу.
Проход резко свернул и сразу вывел Дарлинга в большое, просторное помещение, хорошо освещаемое десятками факелов. Гоблин улыбнулся и стал снимать свою теплую одежду.
Скинув шубу и кофты, Дарлинг сунул подмышку торбу и поспешил к огромному каменному столу, стоявшему посреди зала. Ритуальная плита, если быть точнее. Такие используются всеми некромантами для долгих и особенно сложных процедур с накоплением праны, к которым Дарлинг уже готов… Впрочем, как ему самому это кажется. Два года напряженной работы и результаты налицо!
Нет, ученик великого Даратаса совершенно не ставил себе задачи стать некромантом, просто он хотел познать как можно больше сторон магического искусства и не собирался углубляться только в одном аспекте безграничных знаний. Он хотел знать все и сразу, причем даже больше, чем его учитель. Благо гоблины живут долго, особенно когда сила Вечного Эфира течет в их жилах. Уж очень хочется все знать. Даже если придется заглянуть за грани реальности и окунуться в столь загадочную сторону магии, как некромантия.
Бережно раскладывая инструменты на плите, маленький гоблин внимательно следил за магическими щитами, которые окружили гору со всех сторон. Ему никак не хотелось, чтоб кто-нибудь узнал о его работе, особенно мастер Даратас.
Не сказать, чтобы Дарлинг особенно боялся гнева своего учителя. Скорее всего маг даже не отвесит подзатыльника. Просто не хотелось, чтоб его уважаемый мессир узнал о столь нечистых вещах, как пытки, истязания и убийства, которые сегодня совершатся в этих каменных стенах его единственным и любимым учеником, ибо без таких жутких процедур немыслима некромантия. Увы, придется скрепить сердце ледяной хваткой, чтобы выдержать все эти неприятные вещи…
Гоблин уныло бросил взгляд в сторону небольшой деревянной ванны, стоявшей справа от плиты. Из его груди вырвался глухой стон. Что не сделаешь ради знаний!
- Проклятая тварь, - вдруг донеслось из дальнего угла, где стояла большая клетка.
Вот и пленники проснулись.
Гоблин отложил свои дела и неторопливо подошел к клетке. Ровно девять пленников – пять цианосов, два тропоса и два карлика. Людей брать Дарлинг не стал. Это было б чересчур.
Один из невольников, сильный, крепкий воин - цианос, схватившись за металлические прутья, буравил взором маленькую фигурку гоблина, скалясь своими острыми, похожими на пики зубами.
- Дай мне шанс, и я разорву тебя в клочья! – проревел он и затряс клетку что было мочи. Цианосы веками воевали с гоблинами и хорошо знали язык своих врагов.
- Что ж, прости, но предоставить тебе столь щедрый подарок я не могу, - Дарлинг произнес эти слова без тени эмоций. Постно и сухо, будто объяснялся с экспонатом. - Боюсь, что даже если бы позволил хоть одному из вас сразиться со мной, то не удержался бы от возможности испепелить или просто приказать умереть… А тратить столь дорогой материал время не позволяет. Сегодня хороший день для ритуалов. Видимо где-то пролилось много крови, - последние слова гоблин протянул отстраненно, блуждая взором по своим пленникам.
- Сволочь, какая! Дай мне возможность умереть воином, а не тварью земляной! – ревел цианос.
- Успокойся, не трать силы. Они мне будут нужны, - все также сухо процедил Дарлинг. – Ничего личного, вояка. Ничего. Только наука.
- Что ты будешь с нами делать, тварь? – прокричал другой цианос с молодым, чистым лицом и горящими голубыми глазами.
- Не знаю, как будет справедливее: просветить вас или же утаить? Впрочем, довольно разговоров. Мне нужно подготовить инструменты.
Не обращая более внимания на гневные и язвительные крики пленных, Дарлинг подошел к плите и достал главную вещь сегодняшнего действа – шестиконечный цилиндр!
Некроманты называют его Ловцом Душ. Хотя это наименование достаточно условно. Сия штучка не забирает души, а всего лишь впитывает в себя, как губка, жизненную силу умирающих, а также ту особенную энергию, которая рождается вместе с болью и ненавистью в сердцах живых существ. Накопитель праны… Ну, в той мере, в какой вообще можно говорить о накоплении столь таинственной материи.
Отложив его в сторону, Дарлинг вытащил из-под плиты три котелка, и принялся готовить специальные алхимические порошки, необходимые для поддержания жизни в жертвах. Без них подопытные слишком быстро скончаются, что допустить никак нельзя!
Итак, работа закипела.
Пока варились специальные субстанции, гоблин заряжал тотемы из корня мандрагоры отрицательной энергией из специального флакончика, где скопилась вся ненависть и все желание жить прошлой жертвы – именной той, что сейчас своей тенью охраняет проход в пещеру. После этого он специальными заклятиями заточил инструменты пыток, а когда варево было готово, Дарлинг с помощью банальных чародейский приемов принялся сводить аватары порошков с потоками сил – самая неинтересная вещь всей магии, без которой, правда, было бы невозможно использовать силу Вечного Эфира, коему необходима материальная оболочка. Проводники…
- Вот и готово… - выдохнул маленький чародей, подготовив последний котелок с порошком: все эти магические приготовления убивали своей рутинностью и банальностью. – Пора браться за Ловца…
Взяв с плиты цилиндр, гоблин бережно установил его прямо в центр стола. Затем рядом с ним положил два тотема. Осталось только начать активизировать сей магический предмет… Но для начала Дарлинг поставил поближе страшное оружие де Орко. Так, на всякий случай. Поговаривали некоторые старые маги, что при неудачном исходе активации можно и дверьку сделать в мир Демонов. И тогда…
Вытащив из кармана небольшой сверток, гоблин бережно, стараясь излишне не хрустеть старинной бумагой, развернул пергамент и, закрыв глаза, стал медленно читать заклинание.
Странные и поистине жуткие слова срывались с его маленьких кривых губ… Темные, мрачные тайны хранили эти символы, кем-то старательно начертанные на пожелтевшей странице… Ужасные вещи таила история некромантии…
С каждым словом в зале становилось темнее и как-то холоднее… Уют и тепло постепенно исчезали, словно пожираемые невидимым существом… Пленники умолкли, в ужасе вжавшись в прутья… Сама Госпожа Смерть поднималась сюда из глубин Мироздания…
Цилиндр, чья оболочка была обтянута простой свиной кожей, стал вдруг покрываться иссиня-черным оттенком… Затем вокруг него принялся клубиться черный, черный дым… Тотемы засветились ярко красным огнем и через секунду с треском вспыхнули, подняв вверх тысячи золотых искр, которые взлетев на полметра от плиты не погасли, а стали медленно опускаться вниз, образуя вокруг цилиндра правильную шестиконечную звезду…
Дарлинг продолжал читать заклятие, стараясь сохранить невозмутимость, хотя все эти интересные явления несомненно просили изучения… До этого гоблин использовал Ловца немного по-другому – тогда и ритуалы были попроще.
По мере чтения заклятия, в зале стало холодно, словно посреди снежной пустыни, а свет от факелов был не в силах разогнать мрак. Кто-то из томившихся в клетке завыл от страха.
Всем своим существом Дарлинг чувствовал, как сила бушевала вокруг него. Страшная, неудержимая сила Смерти…Но ему было не страшно. Посох рядом, а многочисленные заклинания защиты и атаки в его голове готовы ко всем неожиданностям. Настоящего мага не запугать холодком, да темнотой, хотя здесь и правда умерли и радость, и счастье, уступив место мертвому покою.
Между тем цилиндр засветился алой аурой, и на последних словах заклинания его края разошлись в стороны, и Дарлинг в какие-то доли секунды вонзил золотую трубку в образовавшееся отверстие.
Своды пещеры угрожающе задрожали.
Труба, однако требуется не всегда. Это новомодное изобретение, облегчающая каналы подачи…
Гоблин в очередной раз вздохнул. Все готово. Пора идти за первым пленником.
При первых глухих шагах чародея в сторону клетки все невольники завопили…
Но ничего личного. Только наука...

Шестая жертва – широкоплечий молодой тропос – наконец испустил дух. А точнее, Дарлинг позволил ему отойти в мир иной, ибо удерживать в жизни этот изуродованный кусок мяса более не имело смысла. Все равно из этого тела уже высосана вся энергия.
Когда тропос умирал, Дарлинг чувствовал, даже скорее ощущал всей кожей, как молодая душа в страданиях покидает свое тело… Ее терзания эхом проносились в сознании… Бешенный поток силы, высвобождавшийся в тот момент, был готов разорвать, свернуть, измолотить маленького гоблина … Казалось, сейчас эта сила поглотит его… Но затем следует яркая вспышка Ловца и вся вырвавшаяся наружу прана попадает в заключение…
Ванна была полна крови, в которой плавало умело изрезанное тело тропоса. Главное, что умело! Дарлингу пришлось долго практиковаться, но теперь он владеет искусством пыток не хуже Инквизиторов ее Матери Церкви!
А где же жалось? Где же хоть какие-то намеки на сострадание?
Все есть, все есть… Ему, ученику одного из мудрейших философов и науковедов, далеко не по сердцу мучить железками других существ… и мало того, лишать их жизней! Он не испытывает удовольствия при процессе, более того, он затыкает уши заклятием глухоты и накрывает свое зрение магической завесой видения, при которой все вещи представляются в своих наибольших составляющих, а не в естественных формах, т.е. тело кажется сбором сосудов, органов и прочего. Так легче воспринимаются живые существа… Надрез по одному сосуду, другому… Удаление сухожилия, кости, органа…
Да, он, Дарлинг, спорил с мессиром Даратасом о справедливости, о равенстве, о правде. Да, он говорил об унижении его народа. Да и, собственно, своей персоны, которая из-за дискриминации подобных ему существ лишена возможности получить статус в обществе. Но! Не будем путать философию, политику, человеческое несовершенство и ЕЕ госпожу Магию! Это слово заставляет трепетать сердце… Она – путь к свершениям! Она – путь к прогрессу, к развитию… Возможно, она – путь к примирению человека и других племен! Все возможно в этом мире при помощи волшебства. Только стоит познавать все его многогранные проявления… Пускай даже такие, как некромантия, которая неизбежно оставит черный отпечаток на душе…
Но! Отдыхать нельзя! Ловец сейчас на самом пике активности и нельзя долго находиться под его влиянием – есть опасность, что эта чудо-игрушка высосет силу и у своего же хозяина.
Гоблин отложил небольшой нож, который он задумчиво вертел в руках, и, сняв заклятие временной глухоты, направился к клетке.
- Будь ты проклят, сволочь! – рявкнул самый крупный цианос, самый говорливый и самый бойкий из невольников. Маленький маг сразу же пожалел, что открыл слух. – Продажный служитель тьмы!
- Ну, ну! – обижено проговорил гоблин. – Я далеко не некромант. Я всего лишь практикую. Так, так. Значит, трое осталось. Ну что ж, кто же будет следующим… - Дарлинг прищурился на один глаз, изображая сильную думу при выборе жертвы. Один из цианосов не выдержал и завопил, прося о помиловании. – О! Вот и отлично. Сам вызвался. А ну-ка – Х’шастра! - все пленники упали на землю, не в силах сделать хотя бы какое-то движение, кроме издания глухих стонов и неразборчивых проклятий. – Сувистар’ Нат-ре’лит! – скомандовал Дарлинг и одного из пленников невидимые магические потоки подняли вверх. – В ванну…
Обездвиженного узника понесло по воздуху прямо в ванну для пыток.
- Ах, проклятье! Стоп! – рявкнул Дарлинг. – Там же еще прошлый. Сувистар’ Нат-ре’лит! – убрать труп!
Пока новая жертва висела в воздухе, все те же невидимые потоки вытащили из ванны окровавленный кусок мяса, с которого потоками текла кровь, и подняли в воздух… Дарлинг мысленно поблагодарил Госпожу Магию, что для него все это выглядит по другому…. Для него кровь - это миллиарды крошечных телец, сложившихся в большую материю… Выглядит не столь отвратительно.
- Зарта-наре-Матурас! – произнес гоблин, выкидывая вперед щепотку магического порошка, и тело в воздухе загорелось ярким пламенем. Еще секунда и на пол упал лишь прах. Магия испепеления – любимая игрушка инквизиторов. – Вот теперь клади…
И вновь все та же скучная и противная работа.

Прошло часа три, и в ванне лежал уже последний пленник. Тот самый бойкий и храбрый.
Дарлинг методично вычищал инструменты от крови предпоследнего цианоса, который, кстати говоря, жутко хотел жить и своим сопротивлением смерти дал неплохой заряд…
- Зачем это тебе, урод? – вдруг молвил невольник. Надо же! Еще сохранил возможность говорить!
- Что именно? – сухо бросил гоблин.
- Наши муки и наши смерти? – прохрипел цианос.
Гоблин в сотый раз за сегодняшний день сделал тяжкий вздох, выпустив большой клуб пара изо рта (в помещении было жутко холодно из-за пожирающего живительную силу Ловца), отложил в сторону скошенные ножницы и, посмотрев в глаза своему пленнику, медленно проговорил:
- Как же ты не поймешь, глупое существо, мне совершенно не по душе все эти мерзости… Проблема лишь в том, что я провожу эксперимент, связанный с использованием темной силы, а она, как ты знаешь, невозможна без убийств, пыток, ну и прочих неприятных вещей. Я ученый и смотрю на мир сквозь призму… К сожалению, пришлось загубить девять жизней… Я жутко сожалею, поверь… Мое сердце будет разрываться всю жизнь при воспоминании содеянного, но я заглядываю чуть дальше за занавес времени и пространства… Если сегодня все удастся, мы сделаем огромный шаг в эволюции, мой несмышленый друг. У нас появится бесценная возможность начать реальное, прикладное изучение глобальной проблемы всего живого – смерти! Мы совершим первое приближение к тому, чтобы подчинить себе это непонятное явление и, кто знает, сделаем первый шаг на пути к богам, которые потешаются над нашей беспомощностью перед костяной старушкой… - Гоблин отвел взгляд от полоумного лица цианоса и повернулся к своему Ловцу, источавшему черный туман, стелившийся строго вокруг цилиндра по очертаниям шестиконечной звезды. – Эта вещь сейчас переполнена громадной мощью, которую дали смерти всех восьми пленников… Такой мощью можно искромсать горы Палантагира или изменить русла реки Диомы, Нирей… Но мы не станем тратить сию бесценную силу на пустяки… В тот миг, когда твоя душа станет покидать тело, я уловлю канал ее исхода и попытаюсь прорваться сквозь астральную материю… Туда, в междумирье и, быть может, даже далее…Представь что будет, если я обнаружу сосредоточение всей темной силы! Представь себе это, о глупое создание! Мы найдем многие ответы на свои вопросы… Люди, эти надменные создания Творца признают нас равными, а быть может и выше самих себя. Ну ладно, я заговорился, пора приступать…
Гоблин взялся за небольшой ножик с тонким лезвием и повернулся к своему пленнику…
Осталось немного.

***
Проклятое солнце было беспощадно… Этот раскаленный шар, повисший в небе, жег тело и душу и совершенно не стеснялся этого! А говорят Тьма – это плохо! Еще чего! Солнце, такое хорошее, милое, ласковое, каким оно представляется половине бренного населения этого мира, просто отвратительно лживо, мстительно и своевольно! Проклятье… Неверные никак не могут осознать всю глупость и узость своего мировоззрения! Тьфу, мерзость…
Маг, облаченный в длинную красную мантию, доходившую до пят, остановился, скинул на землю заплечный мешок, швырнул туда же черный посох и принялся остервенело расстегивать свое одеяние… Жара была просто невыносимой, и если не снять кожаную куртку, надетую под мантией для защиты, то можно просто зажариться до смерти…
Когда же наконец проклятая кожанка была сорвана с тела и со злостью откинута в сторону, маг испытал некоторое облегчение, позволившее ему немного сосредоточить свои мысли… Но на жаре так хотелось немного прилечь… Но! Главное - дело. Удовольствие и отдых потом. Но все же…
Чародей огляделся: вокруг сплошными рядами распластались одни колючие кустарники, обрамлявшие скаты невысоких холмов… Мелкая долинка… Странно, он даже и не заметил как сюда спустился… Хотя не мудрено – в предгорьях горных хребтов Палантагира, лежащих далеко к северу от реки Темерны, местность в основном неровная, вся в оврагах, низменных лощинах и маленьких искусственных долинах… В свое время здесь гремела Война Сил… Ну, ладно, не будем о грустном… Хотя… Хотя в его Ордене говорить о великих делах бессмертного Культа считалось признаком хорошего тона.
Маг не удержался и присел, облокотившись рукой о землю. Проклятое солнце…
Тона говорите? Да, в Темном Ордене есть культура. И ее малефики далеко не грязные и безмозглые фанатики, какими их представляют по всей земле. Люди вообще слишком много верят тому, что они сами же и придумали…
Орден построен на строгой и жесткой дисциплине, которую диктуют далеко не меч и магия, а Истинная Вера, ритуалы, традиции, обычаи и множество других мелочей, которые сложились в отношениях братьев за сто с лишним лет существования темного клана. К сожалению, простой люд верит россказням святых отцов, чьим деяниям иной раз ужасаются сами малефики, а сильные мира сего не шибко озабочены Верой и больше грызутся с соседями по своим корыстным делишкам, а Орден режут чаще всего как политического противника…
Впрочем, это не столь важно. Потери братьев на кострах инквизиторов и в стычках с местными кланами не слишком велики, да и значение этих смертей столь же мало. Тьма взяла братьев к себе, а это главное. Пускай жадные святоши да мелкие князьки строят из себя благородных рыцарей света, зато их глупость и близорукость играют на руку общему делу Тьмы и Хаоса!
Сам Орден образовался после поражения Культа в Великой Войне Сил… В те тяжелые времена, когда зверствовала инквизиция и жгла на своих кострах всех, на кого хотя бы косвенно падали подозрения, образовался небольшой круг верных, кто преданно служил Культу и шел под его темной дланью на смерть, а затем остался брошен судьбой в лапах беспощадных прихлебателей ее Матери Церкви. Они, единицы смелых и отчаянных, поставили себе цель проложить дорогу великому Культу и покончить с больным обществом! Да, это были воистину служители Веры! Они отдали всю свою жизнь укреплению и росту Ордена, за что, правда, почти все поплатились жизнью… Но жертвы не главное! Главное цель! Главное победа! Великая Тьма и Владыка Хаос умеют ценить верную службу…
Да… Рождение было так давно… Темному клану пришлось пройти десятки жизненных испытаний, продраться через все перипетии судьбы, пролить кровь своих братьев и предать смерти полчища неверных, чтобы добиться того положения, которое Орден имеет сейчас… Тысячи сторонников, крепкая и сильная дружина, целая армия шпионов, агентов и хорошие связи среди сильных кланов, городских советов и даже Сената Республики - маг хмыкнул – ну, будет к слову сказано, есть свои и в ее Матери Церкви. Конечно, многие из этих людей далеко не последователи темных учений и даже не сторонники Истиной Веры. Работают за деньги (хорошие, кстати, деньги), которые щедро платит Орден, и не особо задумываются о последствиях. А зачем, собственно? Платят? Платят. А кто, что, и для чего – думать не стоит, а то можно ненароком лишиться приспособленного для этого аппарата. Впрочем, в этой, казалось бы, трусости, есть мудрое зерно. Орден стал очень могущественным и ему очень нравится, когда кто-то не держит язык за зубами. А мелкие сошки вроде наемников и воров не чета интересам Великой Тьмы и Хаоса!
При этих мыслях сердце мага сжалось, и он в порыве священного трепета, коснулся двумя пальцами лба и затем резко ударил себя сжатым кулаком в грудь – символ Истиной Веры!
“Отдых - отдыхом, а все же дело есть дело!” – подумал маг, и его треугольное, впалое лицо сконфузилось. Предприятие представлялось совсем непростым.
Совет Темного Круга обеспокоился непонятными скачками силы на далеком севере Гипериона. Кто-то творил очень сильную волшбу в тех краях, крайне сложную и беспощадно злую волшбу. Видимо, в тех безлюдных местах завелся какой-то некромант, которого было бы неплохо заиметь в качестве союзника, особенно принимая во внимание его мощь. Хотя, возможно, что там шалит какой-нибудь дерзкий ученый мужичонка, которого необходимо как можно быстрее придать священному огню, чем он, Темный Инквизитор, и займется…
Да! В Ордене были свои чистильщики веры, только они пользовались не той жалкой формой огненной стихии, которую создали никчемные алхимики неверных, а истинной формой Первородного Огня! Материи, из которой был соткан Хаос. Такие, как он, зовут свое оружие Чистым Пламенем и от него нет спасения…От него невозможно убежать, спрятаться или защититься! Это совершенное оружие… И этим оружием караются те, кто не хочет подчиниться силе Ордена!
Маг вновь не смог удержаться и сотвори символ Веры. Он был настоящим Темным Инквизитором Темного Круга, и Истинная Вера текла по его жилам…
Но несмотря на все, он еще и человек…Маг окинул взглядом свое тщедушное тело и недовольно цокнул языком. Годы, проведенные в архивах за поиском тайных знаний, не пошли на пользу его телесной оболочке… Увы, приходится чем-то жертвовать. Либо ты отрываешься от мира бренного и рвешься за грань правды, либо вкушаешь блага земные и принимаешь реальность такой, какая она есть. Сидишь и не рыпаешься…
Маг все же снова надел кожаную куртку, застегнул свою слегка сияющую мантию, подобрал торбу и, оперевшись на посох, стал уже думать, в какую сторону продолжить свой путь, как вдруг земля под ногами задрожала и зашаталась… Неожиданно по ушам, словно молотом, рванул сильный хлопок, и Темный Инквизитор зажмурил глаза, пытаясь справиться с наплывшей слабостью…
Взрыв Большого Огня… Совсем близко…
Немного отойдя от последствий ударной волны, чародей стал озираться по сторонам, стараясь определить, откуда исходила опасность, но успел лишь услышать приглушенный голос мага, бросившего заклятие, и его со всего маху швырнуло на землю… Новый грохот взрыва оглушил Инквизитора…
Темный уж подумал, что его заблаговременно отправили в бездну, но, открыв глаза и поскрипев песком на зубах, понял, что мощное заклинание было направлено не по его чести.
До слуха донесся свист и тяжелые хлопки взрывов. Так, так… Видно, кто-то из здешних кланов устроил разборку понятий – обычное дело для дикого севера, давно вышедшего из под контроля Святой Инквизиции…
Порывшись в своей походной торбе, маг извлек шестиконечный цилиндр, обтянутый в свиную кожу. Ловец Душ… Что ж, судя по звуку сражения, ожидается множество смертей храбрых бойцов.
Гром битвы несся прямо к востоку от вершин.
Осторожно поднявшись, маг выглянул из-за холма и поспешил залечь на землю, чтобы шальной болт не окончил его жизнь слишком быстро. Конечно, он жаждет стать частицей Тьмы, но все же есть некоторые неоконченные дела на этой земле…
Поставив Ловца на верхушку Холма, маг закрыл глаза и принялся читать заклятие активации, обозревая магическим взором поле битвы…

Ловкий боец в серебристой кольчуге бешено вертел клинками вокруг себя, обороняясь от наседавших на него воинов с огромными обоюдоострыми топорами. Его легкие мечи с узкими лезвиями летали в воздухе с невероятной скоростью, отбрасывая словно пух тяжеленное оружие врагов и успевая еще сделать выпад в того или иного соперника, заставляя каждый раз перейти к обороне и закрыться щитом… Сражавшегося ловкача окружили три здоровяка, разодетых в звериные шкуры, и любой мало-мальски понимающий в тактике человек, давно бы предсказал неизбежное поражение этому искусному вояке от сильных рук превосходивших числом варваров, но тот, словно издеваясь над судьбой, откинул в сторону один из топоров и, подсев под оружие другого, сделал резкий выпад, пронзая одним мечом врага насквозь, а вторым рассекая коленную чашечку другому… Оба противника с воплями повалились на землю. Третий, немного пораженный, неожиданным исходом схватки, остался стоять на месте, пока боец в серебристой кольчуге медленно выпрямился. Лицо громилы - варвара скрывало забрало в виде маски льва, но Темный Инквизитор чувствовал, как липкий страх пробирался по его жилам… Еще чуть-чуть и огромная детина бросится в позорное бегство… Но все же судьба не прощает дерзости… Доселе удачливый боец в серебристых доспехах наклонил было корпус чуть вперед, чтобы начать маневр, как шальной арбалетный болт с визгом рассекая воздух вошел в небольшую щель между сочленениями доспеха где-то в районе сердца… Захлебываясь кровью и не веря происходящему, несчастный повалился на землю… Его жизнь окончил мощный удар варварского топора, снесший голову…
Чуть поодаль группа тяжеловооруженных солдат, носивших на груди черные кресты, сдвинув щиты и прижавшись к одному из холмов, насмерть отбивалась от груды разрозненных варваров. Варвары дико орали и грозно размахивали своими топорами, стараясь напором сломить сопротивление дисциплинированных крестоносцев. Однако резкие контратаки солдат заставляли откатываться лавину варварского воинства и тонуть в крови собственных собратьев…
Где-то в метрах тридцати от сечи воинов маги сошлись в собственной схватке сил и, летая в воздухе, забрасывали друг друга огненными шарами и потоками энергии, вырывавшейся из посохов… То и дело какой-нибудь чародей, чья защита не смогла отразить удар, с предсмертным воем летел на землю…
В условиях пересеченной местности, в цепи невысоких холмов, сражение шло очагами, без какой-либо единой линии фронта. Было очень затруднительно определить, какая из сторон одерживает победу… Да и распознать их можно было только по знаку на щите или шлеме…
Одни носили золотой знак в виде глефы, пронзающей венок, и состояли в основном из дисциплинированных бойцов, а другие небрежно нацепили на себя голову вепря, вырезанную на кости, и рубились без строя и какой-либо тактики… Их было больше и они старались задавить врага числом, что пока не удавалось.
Темный Инквизитор знал эти символы. Клан Глефа и Бреган Дэрт… К услугам последних Орден частенько прибегал, дабы тревожить границы ее Матери Церкви. Если говорить короче, то это просто сброд – воры и разбойники большой дороги. Не более. А вот первые состоят в основном из опытных наемников и неисправимых романтиков, которые неплохо обустраиваются на севере и конкурируют с Серой Лигой, удерживающей в своих мышиных лапах замок Туанод. Пока еще что… Вот эти вояки, гордо носящие символ изящного оружия на своих челах, достойны уважения, хотя они и неверные… Но их ум и военный талант проглядывается во всех действиях… Вот даже там, где сейчас небольшой отряд под предводительством какого-то воина в тяжелых латах с золотыми наплечниками, теснит огромную толпу варваров, которая тупо пятится назад, теряя одного бойца за одним…
Сгруппировав два фланга, воины Глефы охватили массу варваров с обеих сторон и прижали к холму. Давя врага цепью щитов, они не разрывали строя и секли насмерть сбитых с толку противников. В тесноте небольшой долины варвары просто-напросто погибали, не в силах дать отпор или организовать контратаку. Скоро из сражения эта схватка перешла в избиение и безжалостное истребление задавленных варваров, и те, не выдержав натиска, побежали… Раздавая направо и налево команды, воин с золотыми наплечниками, грамотно организовал преследование, не позволяя своему отряду разбежаться в стороны…
Тем временем еще несколько отрядов Глефы сломили сопротивление врага, и постепенно очаги сражения стали затухать, переходя в обычную толкотню преследования… Еще пару минут и послышался грубый звук рога, сигналившего отход. Что ж, видимо, Бреган Дэрт потерпел сильное поражение и ему придется уступить свои права на кое-какие земли укрепляющему свою власть клану Глефа … Но скорее всего с ними особых переговоров вести не будут. Воров нужно изничтожать до последнего, иначе их хрупкое слово будет слишком часто нарушаться.
Маг посмотрел на своего Ловца, окруженного темным облаком. Что ж, его агрегат получил хороший заряд праны, хотя его активация и была проведена без надобных ритуалов. Но… по скромным подсчетам, не менее шести десятков человек испустили дух, будучи не спасенные лекарями или собственной магией… В этом мире, благодаря развитию волшебства, человек, даже пронзенный насквозь, может сохранить все шансы на жизнь, если ему, конечно, вовремя оказать помощь. Мелочь, но на войне слишком много суматохи, поэтому далеко не всех успевают спасти…
Что ж, можно убрать ловца, но… Маг почувствовал, что его магический инструмент с усилием всасывает энергию… Быстро кинув взгляд на поле брани, чародей расплылся в улыбке. Зрелище обещает быть интересным.
Пока разрозненные толпы варваров Бреган Дэрт в панике убегали прочь, бойцы Глефы натолкнулись на неожиданным препятствие. На одном из холмов, потрепанном несколькими взрывами Большого Огня, отчаянно держала оборону группа воинов, которых умело прикрывали маги, награждая атакующих огненными шарами и яркой плазмой своих электрических молний… Среди оборонявшихся было несколько легковооруженных пехотинцев в вороненых кольчугах, два здоровенных бойца в малиновых доспехах и даже один вояка в дорогих латах с искрящимся на солнце крестом, прикрепленным к лобной части закрытого шлема… Ко всему прочему, еще два мастера огня и два адепта воздуха стояли за могучими спинами воинов, орудовавших своими тяжелыми мечами, и успешно отбивали всяческие попытки Глефы взять натиском непокорный холм. Интересно.... Бойцы в столь дорогом снаряжении… Ба! Неужто это все командование Бреган Дэрт попало в западню?! О! Тогда это уже принципиальная схватка. Здесь и зубами будут друг друга рвать…
И правда, воины Глефы, словно обезумившие, плотным кольцом рвались на вершину холма, не считаясь с потерями… Два верзилы в малиновых доспехах сменили мечи на тяжелые осадные арбалеты и в упор разряжали болты в наседавших врагов. Остальные защитники высоты ловко орудовали клинками и с легкость сбрасывали атакующих вниз по склону. Тяжеловооруженным пехотинцам Глефы было очень неудобно подниматься по высоте и чаще всего они, даже не успев разогнуться, получали арбалетный болт в нагрудник (или кому больше везло в щит) и летели вниз. Те, кто вступал в схватку с мастерами стали в грозных вороненых доспехах или искрящимся на солнце крестоносцем, чаще всего падали от молодецких ударов щитами, выбивавшим дух вон, или от точного попадания острого лезвия клинка в щель между пластинами панцирей…
Темный Инквизитор стал выискивать глазами воина с золотыми доспехами… Неужто он ошибся в таланте этого полководца? Неужели все это дурачье так и погибнет на роковой высоте? Судя по разворачивающейся схватке, Глефа теряет одного бойца за другим… Санитары, мелькающие средь искрящихся доспехов своими синими одеждами, не успевают вытащить раненных из свалки, и многие солдаты отходят в мир иной, даря жадному Ловцу все больше и больше энергии!
Ах вот! Упомянутый командир стоял позади всей толпы воинов, рвавшихся на вершину и, облокотившись на воткнутый в землю меч, наблюдал за разворачивающимися событиями боя.
И что, так и будет стоять? Странно. Ан-нет…
Воин с золотыми доспехами вдруг дернулся, вкладывая меч в ножны, и что-то прокричал… Из разрозненной толпы к нему поспешили двое… затем еще трое… затем еще и еще, пока не образовался отдельный отряд, выстроившийся в цепь. С другой стороны к командиру бежало несколько мастеров огня.
- Вскинуть арбалеты! – донесся до слуха Темного Инквизитора приказ командира Глефы.
Когда защитники высоты поняли в чем дело и только подняли вверх свои щиты, их накрыл целый град тяжелых болтов. Один из здоровяков в малиновом доспехе схватился за шею и, немного пошатавшись, покатился вниз… Крестоносец, поздно сообразив, что нужно закрыться, теперь стоял на коленях, тупо таращась на не менее чем десяток болтов, раздробивших его нагрудник и глубоко вошедших в тело… Кто-то мастеров огня катался по земле и дико кричал, пока три других были вовлечены в дистанционную схватку с магами Глефы… Лишь один из мастеров стали чудом спасся за своим небольшим асписом, который он успел схватить в последний момент. Второй здоровяк в малиновых доспехах сидел на земле и тщетно пытался вырвать болт из своей ляжки…
Среди толпы атакующих раздался победный рев, и они изо всех сил рванули на вершину… Удивительно, однако, но даже среди воров и разбойников можно встретить настоящую отвагу… Нет, не безумство азарта или нужды, а именно отвагу… Оставшийся в живых воин в вороненых доспехах что-то крикнул магам и, закрывая грудью их тщедушные фигурки, бросился в отчаянную схватку с наступавшими… В свою последнюю схватку.
Спасти раненного здоровяка ему не удалось – наступавшие задавили его и скорее всего добили…. Но когда волна пехотинцев Глефы достигла последнего оставшегося в живых воина, то началось нечто. Неуловимые движения истинного мастера клинка рубили наискось и пронзали насквозь тела вместе с доспехами… Казалось, что все вокруг него движется медленно, неохотно, и лишь он один, словно вихрь, мчится сквозь людскую массу, оставляя за собой трупы… Выпад, наклон, подсечка, удар сверху вниз… Поворот – отбито три выпада…Ответный удар в шею – воин Глефы падает, захлебываясь кровью… Разворот…
Однако сегодня судьба была не в настроении давать шансы или прощать долги... Сегодня перед ней держали ответ все…
Мастер стали срубил еще нескольких, прежде чем чей-то молодецкий удар рассек его вороную кольчугу от плеча до пояса… Храбрый разбойник от неожиданности осел на землю и, пуская изо рта кровь, поднял голову к своему победителю… Перед ним стоял статный мужчина в полном боевом доспехе с золотыми наплечникам и, занеся меч над головой, готовился окончить его земной путь… Темный Инквизитор пьянился той силой, которая рождалась из дикого желания жить, бушевавшего в сердце этого храбреца… Еще секунда и голова мастера стали слетела с плеч. Командир Глефы с щелчком вложил клинок в ножны. Дело было сделано.
Оставшиеся маги сдались на милость победителей, которой, правда, к ним не проявили, добив прямо там на холме.
Что ж… Еще одно знаменательное событие в жизни ничтожных… Еще одна трагедия в пути никчемных… Так вся история человечества – победы, поражения, вновь победы… Ни в том, ни в другом смысла нет и не будет… Сегодняшней кровью Глефа не стала владычицей Севера, не уничтожила без остатка Бреган Дэрт… Да, возможно в политической жизни северной части Гипериона этот клан укрепил свои позиции, но, принимая во внимание уже скорую гибель Святой Инквизиции и наступление вечно жадного Ренессанса, будущее Глефы будет тяжким… Ренессанс долго не телится с конкурентами. Хотя, все едино. Когда на землю Гипериона вступит Культ, объединившись с дружинами Ордена, дни всех этих ничтожных кланов будут сочтены…
Вся жизнь состоит из маленьких да побольше проблем, и их решать – все равно что воздухом дышать. Маг улыбнулся. Жизненный девиз…
Черный Инквизитор взял в руки ловца и, закрыв глаза, медленно произнес:
- Астара-ностра-Вите’рона’стим!
Ловец ярко засветился, и темное облако исчезло вокруг него, оставив лишь черный след на коже, обтянувшей цилиндр – знак того, что агрегат был заряжен. Маг трепетно уложил его в сумку… Та сила, что сейчас вобрал в себя Ловец, просто безумна… Если…
Служитель Ордена не успел даже толком понять, что произошло, как оказался на земле, дергаясь в ужасных припадках боли, рвавшей его на куски… Голову будто сдавили огромными клещами. Черный Инквизитор хотел кричать, что есть мочи, но голос словно покинул его… Маг в агонии стал скрести ногтями землю… А затем все исчезло… Боль пропала!
Темный служитель, тяжело дыша, поднялся на ноги… Произошедшее ему было понятно… очень даже понятно… Откат силы – вещь, которая бывает при образовании новых сверхмощных энергетических полей… И он знал откуда пришел этот откат. Черный маг посмотрел на горный хребет Тансмангара к северу от этих мест. Треклятый некромант делает что-то очень нехорошее… Даже по меркам Ордена Тьмы…

***
Каждый шаг мамонта отдавался болью в измученном сердце… Каждое покачивание в проклятой коляске заставляло передергиваться все мышцы… Все болело… Но раз болит, значит живет, а это самое главное!
Мерлон опустил тяжелую голову на грудь, пытаясь хоть немного вздремнуть, пускай и в неудобном сидячем положении… После всего произошедшего ему требовался сон… Простой крепкий сон.
Он пристроился с правого борта огромной коляски, прикрепленной к спине мамонта, и в полузабытьи ловил обрывчатые фразы разговора других спутников… Как он понял, его, вместе с Диролем и Чедвиком подобрал какой-то специальный патруль… Чедвик был очень сильно ранен и в бессознательном состоянии лежал посередине этой развалюхи… Мерлон попытался разглядеть хоть что-нибудь вокруг, но перед глазами все плыло, и после нескольких безуспешных попыток он откинулся на борт и вновь опустил голову…
Было жарко.
- Что с этим юнцом? – ворвался в сознание чей-то до боли знакомый голос.
- Ранен он, ядом… - прогремел в почти беззвучной пустоте другой голос… старческий… видно Дироль. – Только как выжил – ума не приложу.
- Может, выпил что? – эхом отражаясь от стенок несуществующего пространства, послышался вопрос.
- Вряд ли… Настойка мельверы и корня мандрагоры - штучка дорогая и сомневаюсь, что у него хватило бы денег…
- Но все же возможно!
- А черт с ним… - последнее слово рвануло по больному сознанию особенно сильно…
Все вокруг пронзительно зазвенело, и забытье накрыло разум своей иссиня - черной пеленой.

Ну что, ничтожное существо… Ты готов к новому пути?
“О чем ты? Кто ты?”
Я – это твое зеркало… Твои самые тайные желания… Я твой хозяин…
“Хозяин у меня один – это я!”
О нет, дружок, ты сильно в этом заблуждаешься… Да, каждый человек имеет волю, но кто сказал, что воля принадлежит его разуму? Воля, мой друг, есть то, что рождается с тобой вместе, а не в тебе…
“Я устал от тебя…Сгинь…”
От меня невозможно отмахнуться, от меня нельзя убежать… Я есть ты… А ты это я… Как парадоксально.
“Иди к черту!
Только вместе с тобой… За все нужно платить… Ты сделал шаг на тропу, с которой не можешь сойти. А тропа эта ведет к вершинам… по дорогам, окрашенным кровью. Ты решил доказать, что ты не червяк. Что ж, возьми себя в руки и вперед! К смерти!
“НЕТ!”

С диким криком Мерлон очнулся от мерзкого видения и резко открыл глаза… Кровь бешено стучала в голове, заглушая все прочие звуки… Теперь он точно знал – с ним кто-то говорил… С ним говорил кто-то внутри него! И образы… Темная гора, черная словно уголь, над ней в ехидном злорадстве нависла алая луна… а вокруг горы – реки… реки крови, а посреди них стоит голый мужчина и дико смеется… Этот смех…
- Дружок, чего раскричался то? Рены к нам еще успеют явиться. На всех хватит, - пробормотал седовласый мужчина с изуродованным шрамами лицом и синей, испачканной кровью и грязью робе.
Фанфарор… И он здесь.
- Что? Не ожидал встретить? – улыбнулся друид, от чего его лицо стало еще неприятнее.
Мерлон не ответил. Ему вообще сейчас было на все наплевать. Видение пропало, но липкий, неприятный страх засел в сознании. Голова трещала…
Юноша огляделся: со спины мамонта можно было осмотреть пологую, с редкими рощами местность, на многие километры вперед… Но ничего особенного, кроме десятков столбов дыма, поднимавшихся из-за горизонта, видно не было… Скучные поля с пожухлой травой и низкорослыми деревьями, чьи ветви поникли, словно в трауре. На землю лилось много крови.
- Селяне бегут со всех концов. Рены грабят все деревни и убивают мирян, не щадя ни женщин, ни детей, - сказал Фанфарор, внимательно наблюдая за Мерлоном.
- Одного не пойму, зачем? Ну, порезали пару семейств для страху… Зачем все деревни-то? Зачем убивать тех, кто станет нести деньги в казну?! – возмущался Дироль, отбивая такт своих слов кулаком о борт коляски.
- Видно, сеньоры хотят раздать завоеванные земли своим вассалам, - как-то пусто и отстраненно ответил Фанфарор. – Но на черта им земли без крестьян?
- Может, рабов пригонят в таком случае… - хмуро пробормотал Дироль. – На них меньше затрат… Скорее всего это единственное объяснение.
Мерлон обвел округу медленным, болезненным взором, и хотел было отвернуться, но тут наткнулся на большое, толстое дерево, чьи ветви раскинулись на добрые десять метров в стороны… Огромное создание природы. Столь могучее и величавое… Оно гордо стояло близ ручья, образованного здесь подводным ключом, и, возносясь над этим крохотным созданием природы, словно Гигантский Исполин из древних легенд, безмолвно надзирало за своими владениями… А под густой, слегка осевшей от тяжести листвы кроной лежало несколько изуродованных человеческих тел, над которыми вились жирные мухи… Лужи крови и несколько кусков мяса… А древесный исполин стоит близ них, такой непостижимо гордый и великий…
“Песчинка в бездонном океане событий,” - всплыли слова в голове Мерлона, и юношу передернуло. Он поспешил отвернуться, но тут его глазам предстал Чедвик, лежавший на одном боку по центру коляски… Белая роба вся перепачкана кровью, бледное лицо покрыто холодным потом, а глаза плотно закрыты… Мерлон слегка приблизился, стараясь разглядеть хоть какие-то намеки на дыхание…
- Оставь его, малыш,- проговорил Фанфарор.
- Он жив? – пролепетал Мерлон дрожащим голосом. Он еще толком не пришел в себя…
- Пока еще… Его нужно срочно доставить в Собор. Там есть все необходимое для излечения… Только вот проклятое четвероногое животное не хочет двигаться быстрее, - обреченно пожав плечами, сказал друид. – Эй, Симур, подгони свою тварь! – крикнул Фанфарор человеку, сидевшему на носу коляски.
- Как только, так сразу! – огрызнулся извозчик. – Вы сегодня гоняете его по всей округе, и он уже достаточно устал, развозя ваши тела…
- Скажи спасибо, что твою милую “лошадку” не пустили на провиант, который нам понадобится в случае длительной осады, - рявкнул друид. - Так что закрой свой рот и вжарь скотине, чтобы передвигалась быстрее! У нас человек умирает!
Видимо угроза Фанфарора подействовала, так как извозчик, взмахнув арапником, щелкнул в воздухе что было мочи, и мамонт стал двигаться ощутимо быстрее. Однако странно, что друид так позволял себе отзываться о животных…
- Что ты так смотришь на меня? – бросил Фанфарор Мерлону, откидываясь на борт коляски. – Удивлен моим манерам? Малыш, я люблю духов, а не зверей… Я вообще люблю общаться c иной материей, более совершенной, чем плоть с мозгами… Или без них. Так что нечего меня упрекать, - последние слова маг аж прогавкал и с злостью отвернулся от Мерлона.
Юноша перевел взгляд на молчавшего Дироля, который вжался в свой угол и тупо уставился куда-то в даль… Архимаг казался таким тщедушным, таким немощным… Простой никчемный старикашка, с перебинтованной ногой…
“Да они все никчемны и немощны. И ты станешь одним из них. Таким же дряхлым и ничтожным!”
“Этому не бывать!” – взревел внутри себя Мерлон и все его лицо исказилось гримасой злости… Кулаки сжались, а одна рука потянулась к кинжалу…
Через миг все прошло. Юноша был ошарашен подобным наваждением, и ему почему-то стало стыдно… Он сам вжался в угол, подтянув к себе колени, стараясь унять колотившееся сердце. С ним происходит что-то непонятное…
- Долго еще до Шипстоуна? – вдруг нарушил свинцовое молчание Дироль.
- Еще пару километров. Вон, к северо-западу уже видно купол Собора и башни Триумвивера, - сухо ответил Фанфарор и ткнул пальцем куда-то в даль.
Мерлон поспешил посмотреть в ту сторону и на горизонте увидел блестевшую на солнце золотистую черепицу огромного купола Собора, плавно переходившего в шпиль, увенчанный массивным крестом… А чуть поодаль от главного здания Шипстоуна в воздухе весели три круглые башни знаменитой магической школы Севера – Триумвивера. Башня учеников, башня исследователей и башня Великого Магистрата – место, где проходят концессии магистров всех известных школ, академий и училищ…
Мерлон расплылся в улыбке… Он не был в городе около недели, какое-то время гостя у своего приятеля, а затем отправившись в свой непредсказуемый поход, но ему казалось, что прошла целая вечность… Эти здания были столь родными… Близкими… И в лучах дневного солнца они вселяли уют… Даже здесь, на дне жесткой коляски.
- Сколько осталось? - вдруг вырвалось у Мерлона.
- Что? – недоуменно отозвался Фанфарор.
- Сколько осталось воинов? Кто будет защищать город? – с трудом выговаривая каждое слово, пояснил Мерлон. Язык еле ворочался во рту…
- На тот момент, когда я был в городе, там насчитывалось до четырех сотен мечей… ну и магов десятков пять, шесть…
- И все? – ошарашено спросил молодой маг.
- А что ты хотел? На Плато де Артес мы потерпели ужасное поражение… Мастеров стали почти всех перебили проклятые Серые… Гильдия Темных Мечей заявила о как минимум трех сотнях убитых бойцов. Орден Божественной Клятвы говорит о двух сотнях погибших своих крестоносцев. Рыцари Генерала Сарта почти все пали на правом фланге, как, впрочем, и сам генерал.. А это еще не менее восьми десятков потерь… Что касается Ратников его Святейшества Патриарха, то по их данным из рядов безвозвратно выбыло еще тридцать десятков воинов… А за потери инквизиторов вообще некому отвечать – вся верхушка святых отцов сгорела в пламени сражения, а остальные братья, кто смог выжить в мясорубке, мало чем могут помочь волоките… И, кстати, Сугунтур тоже погиб вместе со святыми отцами…
- Но ведь на поле пришло почти четыре тысячи бойцов! – воскликнул Мерлон.
- И что? После того, как нас разбили, каждый спасался как мог… На сколько я понимаю, мертвых с помощью трансферанса определяли, как, в общем, и живых… Многие попали в плен… Те, кто не погиб на Плато, слегли в мелких стычках во время погони, как вон те бедняги, которых мы видели под кронами дерева…. Такие картины сейчас по всей округе Шипстоуна. Рены рьяно преследовали наших, пока милиция города не додумалась организовать спасательные рейды… Вам очень повезло, что мы нашли вас…
- Спасательные рейды? А что вы можете сделать? – удивился Мерлон. – Погибнуть за компанию?
- Не язви, юнец… Вот, - друид вынул из-за пазухи небольшой кристалл желтого оттенка, в котором плавно горело маленькое пламя огня. – Наше оружие – Гнев Господень! И рены отлично его знают…
Еще бы! Мерлон усмехнулся. Такая штучка используется лишь раз, но испепеляет врага в считанные секунды… Очень полезная вещь. Жаль, что их осталось немного. В минувшей войне с Хранителями запасы таких кристаллов почти истощились, а мастер, изготовивший их, сгинул давным-давно где-то в Серебряном лесу во время своих исследований.
- Ты бы не размахивал, - буркнул Дироль. – Прибереги для боя, а нас и так рены сцапают…
- Обреченно как-то, господин архимаг, - сконфужен проговорил Фанфарор. – В город все же постепенно прибывают все новые и новые отряды…
- Усталых и измученных солдат… Надеюсь, рены начнут наступление только под утро, - буркнул Дироль и отвернулся от друида.
- У нас есть шансы? – как-то совсем по-детски наивно спросил Мерлон.
- А Господь на все судья… У ренов сейчас не меньше пяти, а то и шести тысяч войска, а у нас дай Бог десять сотен наберется к концу дня…Так инквизиторы говорят. Хотя на нашей стороне укрепления…Эх! Не знаю…
- Проклятье… А стянуть резервные силы? А гарнизоны Ариса и Латора? – скрепя зубами спросил юноша.
- Какие резервы? Какие Арис и Латор?! – иронично воскликнул Фанфарор. - Уж достягивались… Арис заняли Серые… Ну, Серая Лига… Да, да, они, представь себе, оторвались от своего дорого Туанода и отважились поднять голову… И даже посохи! А Латор был взят в осаду войсками Реньюна… Вечными прихлебателями ренов… Долго не протянет. В общем, неоткуда ждать помощи…
- А союзники? Что они-то? – не унимался Мерлон.
- Союзники… Весть давно послали, но пока что откликнулись лишь клан Нейтралз и клан Остерман, один из тех, которых называют варварскими. Но пока они смогут добраться! Ведь телепорты все закрыты в опасении проникновения врага в город.
Молодой маг плюнул в сердцах… Такой расклад никуда не годился. За укреплениями долго не отсидишься - маги Ренессанса разнесут их в щепки в первые же минуты боя, а пехотные войска просто-напросто с помощью магии больших прыжков натиском возьмут стены, а далее начнется беспорядочная битва на улицах города, где вряд ли малочисленные защитники города смогут взять вверх над хлынувшими массами врага…
Мерлон закусил губу и машинально устремил задумчивый взгляд к горизонту, где в небо поднимались извивающиеся ленты черного, как смоль дыма… Они словно пиявки присосались к ярко-голубой глади небосвода, высасывая силу и красоту из легких этого мира, заставляя задыхаться, биться в конвульсиях и просить о пощаде. И земля просит… Все эти деревья просят… Высохшая, безжизненная трава, склоненные в скорби и беспомощной ненависти ветви молодых сосен, стариков дубов и мудрых елей. Дым и кровь… Но, быть может, это все это лишь игра воображения, а природе нет никакого дела до людских свар, до беспощадной злобы и лютых убийств, а некое болезненное состояние окружающих растений - лишь следствие продолжительной засухи, столь не свойственной сезону. Скорее всего…
Все же мы одни… Мы по одиночке…
Сострадание… Вера… Любовь. Все это нервные импульсы, которые терзают наши органы. Мы строим идеалы и верим в их совершенство… Мы считаем себя вершиной творения… Высшей точкой мысли Творца. Но мы никак не хотим принять реальность, где наши ценности отсутствуют. Мы не хотим принять мир без иллюзий, без наших названий и даже без наших мыслей. Мир, в котором отсутствует шкала оценок, без которых мы не мыслим нашей жизни. Мир, в котором все сущее живет без слов и имен.

Почему есть ветер? Почему он дует? Почему светит солнце? И зачем трава, столь ничтожная единица жизни, склоняясь по воле ураганов, все равно стремится к этому солнцу, хотя для него оно ничто?
В нашем сознании все построено на системах. Структурах. Иерархиях. Каждый из нас – целый мир, который соприкасается с другими. Каждый из нас - исследователь. Каждый из нас - создатель. В книгах церковников утверждается, что Творец создал нас по образу и подобию своему. Что ж, если он созидал один, быть может, и мы сами обречены на вечное одиночество? Быть может ты, Мерлон, простой вольный охотник, прожигавший всю свою жизнь, далеко не столь ничтожен, как тебе указало на то общество… Общество, чье существование столь же шатко и столь же не стабильно, как желания твоей души. Те, кто лежит под деревом, были рыцарями, воинами, Защитниками Веры! Они всю жизнь смотрели на тебя с высока… Церковь ставила такого как ты не выше земляной грязи, а своим бойцам оказывала все возможные почести. Что ж, теперь они гниют под деревом, и их некогда славные имена лишь пополняют некрологи и сводки потерь… Их величие пропало. Оно исчезло, Мерлон. А кто ты? Вольный? Маг? Человек? Или просто никто? Твое имя не значит ничего. В этом обществе ты грязь и просто ничтожество. Но в чем величие самого общества? И есть ли оно? Достоин ли ты того места, которое молча указала тебе судьба, вложив плод в чрево безумной чародейки?
Я не волен судить о вещах, о которых мало, что понимаю. Я не знаю кто ты, и зачем ты мучаешь мой бедный разум. Я не знаю, зачем ты убиваешь мое сознание этими ужасными картинами, рождающимися в еще более и более извращенных образах. Но ты прав, я не ощущаю себя столь ничтожным, каким меня считает окружающие. И еще больше – мне наплевать на них….
Ты выжил, Мерлон. Ты взял силу, которая попала тебе в руки волею судьбы или же нет, но попала. Она была в твоих руках, а теперь течет в твоих жилах. Достоин ли ты большего?
Да. И я докажу это. Пускай я пойду по трупам. Пускай реки крови будут течь. Пускай же те ужасы, которые я вижу твоими стараниями, станут явью, но я стану выше. Выше всего. Выше тех тварей, которые мельтешат под моими ногами. И с каждой смертью моего врага я буду становится сильнее. Дарованная сила дала мне не только жизнь, но и возможности…

- Мерлон, - прогремел в сознании голос архимага Дироля.
Юноша перевел отстраненный взгляд на старика. Его измученное лицо выразило недовольство.
- Что? – нетерпеливо бросил Мерлон.
- Послушай, как тебе удалось выжить? Рана твоя была заражена очень сильным ядом, от которого нет иного средства, кроме как настойки мельверы и…
- … корня мандрагоры. Я знаю. У меня хранилось на черный день, - откровенно соврал Мерлон.
- Но…
- Друзья мои, вот и Шипстоун – непровозглашенная столица Гипериона, - торжественно произнес Фанфарор и указал рукой на восток.
Мерлон рефлекторно приподнялся и невольно восхитился раскрывающейся красотой панорамы с невысоко холма, на который взобрался огромный и послушный мамонт.
За все то время, которое Мерлон провел в раздумьях, солнце успело отсветить свои дневные часы и уже начало клонится к горизонту, стелясь по земле своими ярко оранжевыми лучами. На фоне уходящего на покой солнца, в пожаре его разгоревшегося в последний, предвечерний час сияния, высились многометровые стены города с неприступными остроконечными башнями… Составленные из толстых, добротных камней исполинские укрепления, скрывшись за широким рвом, сурово взирали на окрестности… Их внушительный воинственный вид заставлял чувствовать себя маленьким, ничтожным созданием… А за нерушимым могуществом стен блестели крыши многоэтажных домов знатных воинов, торговцев, богачей. Город стоял на равнине, и все строения были хорошо видны с холма, где на некоторое время замер мамонт. Отсюда Шипстоун открывался в единстве всех своих частей: вычурных домов знати, примостившихся словно светские щеголи средь неотесанных домишек-бедняков и, словно, чураясь плебского мужланства, отгородившихся от них садами и заборами; многочисленных храмов и церквей, чьи золотые кресты блестели в огне заката; длинных, словно копья, башен магов, освещенных разноцветным магическим огнем; куполов, крыш, шпилей иных строений; ну и конечно же зависших в воздухе на северной оконечности города трех круглых башен Триумвивера и в самом центре прямоугольника его величества Церковного Собора – главного здания всего города, где заседал Патриархат. Величественное строение из белого мрамора, будучи не менее, чем в триста, а то и все пятьсот квадратных метров, высилось над всеми домами города своей тридцатиметровой высотой, заканчиваясь на вершине огромного позолоченного купола с крестом из чистой платины. Все стены украшали полуколонны, а на карнизах крыши и портиках входов стояли изваяния святых. Конечно, не только тех, чьи имена были указаны в Священной Книге. После смерти каждого Патриарха делали слепок лица умершего главы Церкви, а затем мастера составляли бюст, и готовую скульптуру ставили на предназначенное место. Со временем мест на ранее построенных частях здания стало не хватать, так как Патриархи в силу своего преклонного возраста жили не долго, и к Храму приходилось достраивать какие-нибудь дополнительные строения или даже ставить некоторые скульптурные ансамбли на площади прямо перед Собором.
- Красота! – воскликнул Фанфарор, наблюдая за картиной. – Я здесь…
- Хорош болтать! – рявкнул Дироль, склонивших над стонущем Чедвиком. – Ему стало хуже.
Действительно, алые струйки крови потекли из под тела архимага, извиваясь словно мерзкие ядовитые змеи, и заскользили прямо к Мерлону… Юноша перекосился, но не дрогнул, не дернулся, а лишь внимательно следил, как ручейки, набиравшие скорость, стремились к тому месту, где он нашел свой временный приют.
- Проклятье, Фанфарор, порошок! – бросил старик, внимательно пытаясь что-то разглядеть в спине Чедвика.
А кровь текла… Маленькие змейки, наливаясь все большей и большей силой, постепенно сливались в одну и ускорялись на встречу их следующей жертве… Мерлону стало холодно… Его тело забила крупная дрожь.
- Симур, гони свою тварь! – прокричал друид, роясь в своей торбе. – Отойди, Дироль! Здесь не твоя работа!
Послышался громкий хлопок, затем недовольный рев животного. Сильно дернувшись, мамонт стал постепенно ускорять движение, а вместе с ним и лужа крови, которая вытекала из-под раненого Чедвика и сейчас неумолимо рвалась к замершему в ужасе Мерлону… Молодой маг вжался в борт коляски как только мог и тихонько проклинал все живое. Все его существо знало, что если эта кровь… эта алая, гадкая субстанция коснется его, то произойдет…
- Алатрио! – выкрикнул друид и бросил шепотку порошка прямо на рану несчастного.
Яркое зеленое сияние покрыло все тело Чедвика… Миг, и раненный перестал стонать, а его дыхание выровнялось…
- Ух… - выдохнул Фанфарор. – Протянет до Собора. Только вот я, - стоявшие на коленях ноги мага задрожали, и через секунду он со всего размаху упал на дно коляски. – Я, видимо, много сил отдал… Господи Благословенный! Сколько крови!
Крови… Крови!
Мерлон в тот миг испытал непередаваемый страх… Только его взор уловил, как лужа крови, преодолев последние миллиметры, лизнула его сапог и голень, нестерпимый вопль ужаса стал продираться через глотку, но так и застыл в ней…

Эта иссиня-черная гора казалось нестираемым пятном на ярко красном полотне обезумевшего художника. Она была громадных, исполинских размеров, и казалось, что ее сущность вся сплетена из монолитного куска истинного Ничто, где не существует, не живет и даже не умирает что-либо вообще. Да и гора ли это? Или же бесформенная дыра на холсте Извращенца, ведущая в самую Бездну его самых диких и ужасающих желаний… Невозможно описать то, что не выразимо. Невозможно осознать то, что просто не создано для того, чтобы его познавали… Невозможно понять… И только цифры… Цифры и неясные иероглифы… Они везде, повсюду. Они в виде скульптур и колонн, в виде статуй и разломленных крестов, разбросанных на огненных берегах. Они в виде трупов и рек крови… И сама гора – большое число загадочных значений… И даже тот сумасшедший, который стоит посреди моря, нет океана, алой крови и смеющийся Судьбе, Богу и Вселенной в лицо – тоже Число. И ему смешно. Ему дико смешно. Он презирает все. Он презирает всех. Ему ненавистны жизнь и отвратительна смерть. Он равен Творцу и ничто перед ним…
Кажется, что сознание покидает тело. Кажется, что душу вырывают из ее ничтожной оболочки стальными когтями и начинают медленно линчевать, наслаждаясь нотами смерти. А разум несется по искривленным берегам.... над бушующими волнами крови… несется прямо на встречу хохочущему безумцу… А он протянул руки. Лицо….
Не-е-е-ет!!!!
Тьма. Огонь. Дрожь тела. Тишина.

***
- Ты уверен? – прозвучал тихий, спокойный голос под куполом просторной походной палатки.
- Несомненно. Совет Судей не выносит ошибочных решений, - последовал ответ.
- Что ж, я не думал, что все так скоро обернется. Хотя, мой дорогой Данфер, это было предсказуемо. Нынешнее руководство потеряло политическую хватку: оно слишком медлительно и трусливо. Имея такие ресурсы, мы могли бы давно занять Бангвиль, и это никоем образом не повлияло бы на войну со Святой Инквизицией… - чеканя слова, проговорил первый.
- Но с другой стороны, Иридан, они не могли предполагать, что война с богословами будет идти столь успешно… - голос второго был низким и шепелявым.
- Сомневаюсь… Дни ее Матери Церкви сочтены уже давно. Ее дряхлые войска не могут противостоять нашей военной мощи никоим образом! Еще во время планирования похода информация о боеспособности армии нашего врага вызывала ехидную усмешку. А сейчас, когда около тысячи ее воинов остались на Плато де Артес и еще около семи сотен отправились в кандалах на наши рудники, святейшему Патриархату просто нечем воевать…
- Сколько времени тебе потребуется, чтобы взять город?
- Думаю, два дня.
- Два? Это точно?
- Полностью. Быть может даже меньше. Сегодня к ночи мы подойдем к городу. Возьмем в кольцо. Затем солдатам нужно немного отдохнуть, а к вечеру следующего дня начнем наступление. К утру Патриарх лишится головы.
- Безумие. Взять с хода такой город как Шипстоун! Там высокие стены и мощные башни. Будь там хотя бы тысяча бойцов – они сдержат вашу атаку, засыпав арбалетными болтами и пламенем Большого огня… Я думаю, что ты все же должен обратится к разуму…
- Если б у меня его не было, то вряд ли мы сейчас общались, Данфер. Судьи не столь глупы, чтобы выбирать своими сторонниками заносчивых недоумков. Мы возьмем город за два дня, и ты лично выпьешь вина на развалинах Святого Собора. Будь уверен.
- Хорошо. Я знаю, что ты человек слова, Иридан. Еще со школьной скамьи… Даже несмотря на то, что нас развела Тьма по разным путям, я не сомневаюсь в твоем умении держать слово. Хотя у тебя еще есть время подумать… Я сообщу Совету дней через пять…
- Нет. Ни в коем случае. Сегодня же отправляйся в ваше Логово и передай все мои слова. Я не могу допустить, чтобы ореол славы достался проклятым сеньорам.
- Но ты понимаешь, что в случае, если ты не выполнишь обещанное…
- Я все понимаю.
- Что ж, ты, видимо, все очень хорошо просчитал. Великая Тьма любит таких как ты...
- Друг мой Данфер, ты ведь знаешь мои скептические взгляды на вашу Истинную Веру, как в общем, и на все религии в целом… Не стоит со мной заводить такие разговоры.
- Но ведь ты помогаешь…
- Я помогаю в первую очередь себе самому. Собственно, с помощью ваших денег я убираю верхушку Сеньорства и становлюсь во главе Ренессанса, а вы получаете полноценное покровительство и нашу военную силу, кроме того и паритетную с нами власть на Севере. На мой взгляд, здесь выгодные отношения, не более…
- Но…
- Хватит. Тебе стоит уходить - скоро ко мне явятся на аудиенцию мои генералы, и не думаю, что мне получится объяснить, за каким это делом ко мне явился злой и нехороший некромант… - Иридан расплылся в улыбке.
- Как скажешь… - прошипел Данфер.
Яркая вспышка, затем глухой хлопок и темная фигура Командарма Ордена исчезла из шатра.
Глубоко вздохнув, гроссмастер Иридан, опустился в свое кресло, окидывая взглядом просторный походный шатер… Этот разговор потребовал колоссального напряжения сил. Заигрывать с Орденом Тьмы крайне опасно, и надо контролировать все свои мысли и эмоции, чтобы не выдать задуманных ходов.
Полумрак помещения давил на сознание, не давая ему расслабиться. Наглая тьма, загнанная в углы тусклым огнем свечей, до сих пор хранила в себе эманации приспешника Тьмы... Несмотря на приветливую вежливость, Командарм Ордена совсем не походил на безвинную овечку… На его руках следы таких ужасных дел, от которых желудок любого нормального человека свернется в приступе дикой агонии… Ничто никогда не проходит бесследно.
Что ж, все задуманные шаги пока идут по плану. Святая Инквизиция корчится в последних предсмертных муках, а Темный Орден наконец клюнул на все посулы… Пришлось сильно потрудится, чтобы темная братия заметила его и решилась расстегнуть кошель со своими миллионами. Денег у Ордена очень много, и они всегда ищут способы их реализации в угоду обожаемой богине Тьме. А теперь такая благоприятная возможность падает им с небес или катится из ада, как уж им больше нравится, – гроссмастер, главный руководитель военных сил самого Ренессанса обратился к ним с предложением! Ну чем не удача? Да и предложение очень стоящее и цена за него приемлемая… Вряд ли Орден ожидает какого-либо подвоха со стороны бывалого вояки. Да и зачем, собственно? Они станут отсчитывать денежки, а он на горбу собственных солдат решать их проблемы. Чем не выгода? Да только такое партнерство далеко не вечно и, как любил говорить его отец, Балевар не вынесет двоих…
Осталось надеется, что Судьи продолжат считать его в меру умным, но и в силу определенных обстоятельств недальновидным. Пока что сделан первый шаг, партия же будет разыгрываться дальше. Единственная проблема – утерян тот важный предмет, за которым он посылал Бладмура. Но, впрочем, по окончанию войны еще будет время загладить старые промашки. Спешить все равно некуда. Без его, гроссмастера, помощи у Ордена ничего не получится, несмотря на своих многочисленных соискателей в рядах Ренессанса. Воины преданы только двум значимым субъектам своей жизни – Совету Сеньоров и своему удачливому командиру, который пока не знает поражений. Хотя насчет первого стоит задуматься, и скоро, очень скоро у всех отпадут излишние сомнения. А что касаемо других возможных претендентов, то никто из них не пообещает стабильности и порядка. Клан разорвут усобицы, и Судьи это отлично понимают. А это хороший козырь!
Полог шатра резко откинулся, и внутрь прошел стражник. Вытянувшись по струнке и щелкнув каблуками, солдат пробасил:
- Милорд Иридан, к вам на аудиенцию подали прошения Генерал Аримус, Генерал Сантес, а также господа Антренасеко и Линберман…
- О генералах я знаю, - бросил гроссмастер. Что же понадобилось союзникам? – Пригласи… всех внутрь.
- Будет исполнено! – рявкнул солдат и, быстро развернувшись, вышел вон.
Гроссмастер поморщился и потер лицо руками. Снова придется выкручиваться и играть роль. Утомляет. Но! Должность обязывает!
Полог шатра вновь откинулся, и внутрь один за другим вошли все ранее названные солдатом люди.
Первым был Генерал Сантес – низкорослый широкоплечий мужчина средних лет в полном боевом доспехе с изображением черного волка на нагруднике. Это был знатный вояка, начинал, как и сам Иридан, с низов знати, с должности простого капитана: понюхал, и попробовал военное дело со всех сторон. Правда, был слегка мнителен и немного горяч, что иной раз составляло проблему во время собраний Военного Совета, да и порой во время ведения сражений. Он мог и ослушаться приказа, и сам очертя голову броситься в первых рядах, считая тот или иной маневр более удачным.
Вторым в гости к гроссмастеру пожаловал генерал Аримус, облаченный в вороную кольчугу с двумя маленькими топорами на поясе. Личность странная и немного загадочная. Насколько было известно Иридану, Аримус по молодости лет отправился искать приключений ни куда то там в пещеры карликов, а на сам Харон! Записался в волонтеры к Стражам и очень долгое время хранил вместе с такими же отчаянными рубаками этот мир от напастей нежити и приспешников Культа. Затем, если верить слухам, в одной из вылазок его отряд попал в западню и все, кроме него, погибли. Дальнейшие данные о жизни Аримуса – загадка. Поговаривают, что его взял Культ, вылечил и сделал своим падшим воином. Другие утверждают, что его подобрали мастера Шепростана, и он обучался ремеслу угрюмых ассасинов. А иные, указывая на странности поведения Аримуса, вроде вечного бесстрастного выражения лица и в тоже время непредсказуемых вспышек гнева, с полной уверенностью причисляют его к выкормышам безумных Хантеров. Как бы там ни было, Аримус пришел в Ренессанс лет десять назад, попросился в ряды “смертников” (добровольцев, которых нанимали за гроши и использовали в качестве первой линии для пробы прочности войск врага), выжил, отличился храбростью и поразительным умением владеть как оружием, так и тактикой руководства отрядами в войнах с Хранителями и Элитой, и с тех пор растет по карьерной лестнице. Небось метит на его, гроссмастера место.
Третий вошедший был облачен в серую робу с накинутым на голову капюшоном. Свет свечей не достигал лица Серого, создавая зловещий образ загадочного мага. Мессир Антренасеко скрывал свою обезображенную внешность за складками одежды, что, впрочем, вошло потом в моду его поначалу небольшого клана. Антренасеко, в прошлом молодой дворянин – ловелас, потерял свою красоту на костре Святой Инквизиции, с которого его еле спасли переданные воины. С тех пор его клан стал вечным ненавистником ее Матери Церкви и в ряды Серой Лиги вливались все, кто затаил обиду на близорукий Патриархат. Потом была удача – отважные изгои выбили пограничный замок Туанод из рук ослабленной Инквизиции, и с тех пор мессир Антренасеко чинит всякие неприятные вещи своим кровным врагам, сжигая деревни и подкупая воров из Бреган Дэрт для грабежей и бесчеловечных убийств. Хотя устойчивость положения самой Серой Лиги на Севере вызывает сомнения в окружении таких кланов, как Глефа, Белые рыцари или тех же Реньюнов – вечных союзников Ренессанса. И как раз недавно на большую политическую арену Севера вышли варвары Остермана, захватив Терноваль и окончив тем самым агонию неплохих торговых партнеров Серых - Ангелов Ночи. Мессир Антренасеко еще тешит глупые надежды, которым очень скоро придется пойти на плаху, несмотря на все его, Иридана, уважение к этому сильному человеку…
Четвертый же гость вызывал у гроссмастера только рвотный рефлекс, не более. Намазанный дорогими кремами, пахнущий букетом различных ароматов, одетый в алую мантию с вышитыми золотыми узорами и одаренный поистине женской пластикой движений и мимики Линберман, бесил грубоватого в манерах Иридана, чей характер и тело закалились в пламени войн и жестокой политики. Выкормленный няньками и обласканный дворцовыми куртизанками посол Реньюна имел столько же наглости и жадности, сколько крема и пудры на своем смазливом лице. Это пугало, с горем пополам окончившее Санпульский Валдайс при помощи мощной протекции своего богатого деда, ни черта не смысля в военном деле, имело большую наглость влезать со своими идиотскими предложениями и еще ко всему прочему заявлять о “правах союзника” в управлении войском. Гроссмастер уже всерьез задумался подрезать эту райскую пташку и свалить все на проклятую Инквизицию. Он так и сделает, если чертов союзничек заерепенится при проведении важных мероприятий. А сам Реньюн никуда не денется. Он в очень нехороших отношениях с Нейтралз, Сюреалом и теми же Хранителями. Без Ренессанса этот клан сгинет во тьме времен.
- О, мои дорогие друзья! - приветствуя гостей, воскликнул Иридан. В умении врать людям в лицо его могли переплюнуть, быть может, только сами Сеньоры Ренессанса. – Приветствую вас в моей скромной обители!
- Такой же скромной как и запросы самого гроссмастера? – улыбаясь во все свое размалеванное лицо, съязвил Линберман.
- Ну конечно! Слуга моих Сеньоров должен знать меру во всем! – расплывшись в искренней улыбке ответил Иридан. “Ох, и чешутся руки тебе голову отрезать”, - мелькнуло у гроссмастера в голове.
- Несомненно, несомненно, - продолжая улыбаться, процедил сквозь зубы реньюн.
- Мессир Антренасеко, генерал Сантес, - отвешивая поклоны, бормотал Иридан. – Генерал Аримус. Я рад всех вас видеть! Увы, я не могу предложить вам сесть - иных сидений, кроме моего кресла, в походном шатре не предусмотрено…Однако и сам не стану наглеть и постою вместе с вами! Итак…
- Какого черта, Иридан? – рявкнул Антренасеко, пока Линберман только расплывался в улыбке и готовился раскрыть свой льстивый рот.
- Что такое? – опешил гроссмастер. Хоть он и знал обычную несдержанность главы Серой Лиги, но такая резкость была неожиданной.
- Почему условия договора не исполняются? – из-под капюшона во все стороны рвался разгоряченный бас очень недовольного человека. – Где ваши вспомогательные силы, которые вы обещали отправить к Туаноду, как только выступите в поход? Почему в Арисе всем заправляет ваш комендант, когда по условиям замок должен был перейти под нашу власть? Пять десятков моих лучших магов погибли в сражении, а вы даже пальцем не пошевелили, чтобы исполнить обещанное! – Антренасеко уже тряс руками, за что получил несколько жгучих взглядов Сантеса.
- Ах, мой любезный друг, ну зачем же так волноваться? – мило и слегка застенчиво улыбаясь, проговорил Иридан. – Разве вы не верите моему слову?
- Я никому не верю, уважаемый! Особенно торгашам и всем, кто им служит. Я хочу сегодня же получить подтверждения того, что вы исполняете договор! – не унимался Серый.
- Увы, события разворачиваются так скоро, что не успеваешь все охватить усталыми руками и измученным сознанием… Но я могу прямо сейчас предоставить доказательства! – пожал плечами гроссмастер.
- Что? – на этот раз опешил уже Антренасеко.
- Да вот, пожалуйста, - невозмутимо сказал гроссмастер и достал из-за пояса ярко голубой кристалл. – Сантария! – произнес гроссмастер, проведя ладонью над камнем.
Артефакт в руках Иридана засветился ярким сиянием, озарив полумрак шатра. Постепенно свечение стало концентрироваться, от конца кристалла вверх рванул луч и где-то в полуметре от него преобразовался в небольшую сине-голубую сферу, поверхность которой рябила и переливалась… Через какие-то секунды картинка в сфере проявилась и внутри нее показалось изображение холмистой местности, по которой продвигался строй бойцов с золотым орлом на своем стяге – символом Ренессанса. Через миг видение в сфере изменилось и в ней на фоне заката показались острые пики гор…
- Узнаете вершины? – цокнув языком, сказал Иридан.
- Да, несомненно, - уже полностью спокойно и даже очень дружелюбно ответил глава Серых. – Охранные горы…
- … в кольце которых находится ваш замок, - закончил за Антренасеко гроссмастер. Взмах руки, и видение исчезло. Уснул и кристалл. – Генерал Гастинг уже очень скоро подойдет к стенам замка. Встречайте добрым вином. А что касаемо Ариса… Виндердаль! – требовательно позвал Иридан.
- Да, милорд! – прогремел голос в палатке. Полководец Ренессанса применил трансферанс, усилив его передачу в тысячи раз.
- Виндердаль, передай все полномочия коменданта представителю Серой Лиги, - приказал гроссмастер.
- Но…
- Никаких но, солдат! – недовольно рыкнул Иридан. – Выполнять!
- Слушаюсь! – громыхнуло в палатке.
- Вы довольны? – мило и приятно улыбаясь, спросил полководец Ренессанса.
Глава Серых замялся и медлил с ответом. Получалось, что он проявил неуважение и необоснованно оскорбил своего могущественного союзника. А это очень некрасиво и опасно с точки зрения дипломатической этики и здравого рассудка.
- Прошу меня простить, многоуважаемый…
- О! Не стоит, мой друг, не стоит! – покрытое шрамами лицо гроссмастера святилось неподдельным счастьем и добротой. – Все мы волнуемся, все мы нервничаем! – Иридан по-приятельски приобнял Серого за плечи. - Пустяки! Идите, мой друг, к себе, вздремните ненадолго или понежьте дурнушку какую-нибудь и ни о чем не волнуйтесь! Скоро выступать и вам не стоит так нервничать!
- Да… да, я, наверное, так и сделаю, - бормоча себе под нос, продвигался к выходу Антренасеко.
- Ну, вот и хорошо! Не стоит ни о чем волноваться, - поправляя полог шатра за вышедшим Антренасеко, повторил Иридан и повернулся к остальным. – Так. А вы, дорогой Линберман, зачем пожаловали?
Раскрашенное пугало улыбнулось и, подойдя поближе к гроссмастеру, затараторило:
- Я хочу заявить, что в предстоящем сражении я лично поведу магов в атаку. Я хочу руководить штурмовым отрядом и возьму с собой в бой семь десятков моих подчиненных! Я, в общем-то, пришел, чтобы предупредить…
“Какая прелесть! Ты сам же упрощаешь мне задачу”, - подумал гроссмастер, незаметно для себя потирая руки.
- Ах! Ну как же? Вы же не боец! – нахмурившись, проговорил Иридан.
- Я не боец?! – в глазах дурака блеснула уязвленная гордость. – Вы смеете сомневаться в моих силах?
- Нет, нет, что вы! Я никоем образом не хотел вас обидеть! – “Нежилец”, - заключило сознание Иридана. – Конечно, берите в свое подчинение магов и, я надеюсь, вы докажете нам свою доблесть на стенах города!
- Вот и отлично! – обиженно сказал Линберман и быстро вылетел из шатра.
Гроссмастер немного подождал, пока шаги реньюна затихли вдали и, вздохнув, прошипел сквозь зубы:
- Если эта гадина сама не помрет при штурме, обеспечьте нашей красавице болт в затылок!
Оба генерала кивнули. На лице бесстрастного Аримуса не дрогнула ни одна мышца, а вот Сантеса всего перекосило. Он на дух не выносил Линбермана.
- А теперь у нас есть кое-что обсудить… Начинается большая игра! – глаза гроссмастера блеснули азартом.
Итак, делаем шах…

***
От неудачного движения ножа из пульсирующей артерии прямо в лицо гоблина ударила струйка горячей крови. От неожиданности Дарлинг отпрянул и, швырнув на ритуальную плиту инструменты, стал стирать густую алую субстанцию. Его чуть не вывернуло на изнанку… Отплевываясь и ругаясь, он все же избавился от объекта своего отвращения, но посмотрев на ванну, понял, что больше не может продолжать истязания. Все его силы были на пределе. Даже магическое зрение, так удачно превращавшее жертв для его сознания в кукол, не могло заткнуть его собственно я, которое словно смертник в клетке билось об стены его слабеющей воли, понимая ужас предстоящего… А что ему предстояло? Нет, Дарлинг не верил словам святых отцов, не верил он в карающего всех и вся добренького Бога и не верил он и в гиену огненную. Но, наблюдая за процессами сил в этом мире, он сотни раз убеждался в истинности того закона, что на любое действие наступает противодействие. И за все сейчас содеянное он, Дарлинг, отплатит сполна…
Гоблин поник, его крохотные плечи согнулись под неожиданно навалившейся тяжестью, и он медленно осел на холодный пол, прислонившись спиной к краю плиты. Вокруг клубилась тьма. Факелы были не в силах разогнать темноту, вытекавшую из разбушевавшегося от переизбытка силы Ловца. Острота боли и ненависти повисли в помещении… Рука гоблина коснулась посоха де Орко, и изумрудный набалдашник загорелся ярче, разрывая густую тьму на несколько метров от себя. Ни одно зло не было в силах справиться с великим творением Франческо. Это оружие дарило полную уверенность в своих силах… Несокрушимую власть!
А пленник медленно умирал… Гоблин почувствовал, как эфирная, мало исследованная, субстанция начинает медленно отрываться от изуродованного тела. Что ж, теперь осталось исполнить последнюю роль в этом ужасном театре. Пора распахнуть дверь в мир неизведанного и доселе недоступного. Пусть жертвы этих несчастных дадут жизнь, возможно и вечную, сотням других… Пусть их смерть послужит во благо всем племенам, раздавленным бесчинством и тиранией людей!
Дарлинг, повинуясь секундному порву, вскочил на ноги, и, закрыв глаза, начал концентрироваться.
Всего один шаг… Всего один штрих… И мы узнаем то, что так тщательно скрывали Великие или тот же Творец от смертного сознания. Сейчас мы узнаем все!
Миг, и в жилах гоблина начала свое движение сила. Он стал щедро черпать всю мощь Вечного Эфира, которая только была ему доступна. Ему казалось, что он становился выше и сильнее… Вся огромная власть Силы вихрем рвалась в его мышцах. Он шел на Предел, и он хотел перейти грань… Он хотел большего….
Ученик Даратаса мысленно потянулся к Ловцу. Он, Дарлинг, в прошлом маленький, никчемный гоблин из почти полностью уничтоженного рода древних жителей, потянулся к той колоссальной, всесокрушающей энергии огненной ненависти и боли, которая могла сейчас стереть с лица земли города, горы, сокрушить армии и сдвинуть русла рек… Он, простое смертное создание, творил новую историю народов…
Магические потоки коснулись Ловца… Медленно нащупали канал… Меж тем магический взор следил за отрывавшейся от тела неизведанной материей, которую нельзя было описать ни словами, ни рисунками, ни даже музыкой… Это было нечто, что выше понимания, выше узкого разума смертных… Это была душа. И сказать больше не представлялось возможным. Не имелось слов, которые смогли бы хоть как-то передать то, что сейчас видел Дарлинг… Страх, безумный страх стал колотить все его существо, но маленький волшебник загнал в клетку это никчемное создание эмоций. В его руках была Мощь! И сейчас, сейчас, стоит уловить момент, когда эта материя станет уходить… Но… А вдруг ее нет? А вдруг это всего лишь воображение? Или это просто исказилась реальность? А вдруг?
Многое, очень многое делают смертные по наитию, когда их разум остается бессилен. И сейчас, когда неизведанное рвануло сквозь толщу мировой материи, сквозь реальность и само бытие, Дарлинг открыл каналы Ловца и грандиозная, исполинская сила ворвалась в его существо, грозя разорвать, истерзать, изничтожить никчемную плоть и вырвать дух… Но где-то на грани интуиции Дарлинг свернул поток и направил его вслед за исчезающей материей…
Вокруг застонал воздух, каменные своды над головой треснули и разлетелись в пыль… Все вокруг заиграло в бешенной пляске тени и света, жара и безумного, нестерпимого холода… Сама реальность вопила, кричала, словно ее рвали на куски щипцами… Гоблин более не понимал, что происходит вокруг… Мироздание исказилось, все нарушилось, все пошло совершенно не так, как он хотел… Он потерял контроль, и сейчас его разум покидал бренное тело… Да, он сошел с ума… Рассудок, воля… Те вещи, что мы так ценим здесь были бессильны. Их самих просто не существовало в этом междумирье… Вся его сила, способности, умения – исчезли. Не было ничего, и он был вновь простым, никчемным, маленьким гоблином, которого вывели в те незапамятные времена на площадь Ла Рафэль перед Собором Господнем, чтобы совершить аутодафе… А перед ним… Прямо перед его измученным лицом во пламени горела морда Зверя… Морда непонятного, неописуемого Зверя. Что это? Кто это? Ты сам Сатана? Не важно… Малышка гоблин смеется тебе в лицо. Безумие не знает страха… Но Зверь молчит, и его огромные, бесцветные глаза глядят в пустоту… Нет. Они никуда не глядят. Здесь даже его нет… Есть только ты и ничто… И тысячи знаков, чисел и множество неясных символов…
Смерть.

***
Мессир Даратас был очень доволен. Очень. Ему неописуемо нравилась самобытность и целеустремленность своего ученика. Теперь он не сомневался, что выбрал правильно, когда искал себе последователя. В жилах этого маленького существа текла настоящая кровь его несгибаемого народа, пускай и ушлого, но все же умеющего обходить трудности и выживать там, где все люди пасуют и начинают молится богам.
Даратас хмыкнул и закинул ногу на ногу. Он сегодня был очень доволен.
Малыш Дарли немного ошибся, предположив, что его слабенькая защита разума смогла бы уберечь помыслы от всепроникающего учителя. Нет, конечно, такую броню не пробить ни одному из хваленых “магистров”, но для него, Даратаса, это составило бы дело одной секунды… Но такие меры были совершенно ни к чему. К тому же причинили бы боль юному магу.
Даратас посмотрел на небольшую сферу, внутри которой средь голых камней пробиралась маленькая фигурка в теплом меху с заплечным мешком и посохом с изумрудным набалдашником. Он и так следил за своим учеником и был отлично осведомлен, что и как тот делает… Хотя, единственное, он не знал его целей, но это было лишне. Лучше всего понаблюдать, что на этот раз решит исследовать Дарли.
А ведь он достаточно незауряден в своих изысканиях. Придумывает различные алхимические новшества, что-то вроде порошочка очень долгого горения; наблюдает различные сплетения сил в тех или иных потоках… А теперь вот решил некромантией заняться…
Даратас ухмыльнулся. Да и сам он в свое время изучал такие вещички… Но честно говоря, создать такое существо, как Призрачный Цианос – это нечто весьма интересное. Очень даже. Что же теперь придумает Дарли? Неуемность его жажды знаний иной раз пугает.
Но все же он возносит хвалу придуманным богам за тот день, когда случайно оказался на Ла Рафэль и решил глянуть на казнь… Он как сейчас помнит это маленькое, тщедушное тело испачканного сажей, пылью и засохшей кровью, гоблина, который вырывался и жалобно верещал, прося пощады. Что тогда толкнуло его, вечно одинокого после смерти Франческо мага, вытащить несчастного из передряги и взять к себе? Кто его знает… Может, все та же ушлая Судьба?
Даратас глубоко вздохнул. А потом было время обучения. Молодой Дарли ловил все на лету, и его глаза святились счастьем и благодарностью… Да, мы люди так много не знаем и так много ошибаемся, что стереотипы порой заменяют истину.
А сейчас немного работы… Тревожные, однако, знамения. Силы возмущаются …

Разбираясь в хитросплетениях формул и различных графиков, мессир Даратас одним глазом постоянно следил за тем, что делает его ученик. И честно говоря, сильно волновался. Во-первых, за само моральное состояние своего Дарли. Он даже отсюда чувствовал, как обливается кровью сердце Дарли от тех вещей, которые он делает с этими несчастными. А во-вторых, зачем его ученик собирает такое количество силы? Не понятно… И вообще надо прямо сейчас…
- Даратас… - раздался глухой голос в сознании мага.
Мессир опешил. Неужели?
- Ткач?! - ответил он.
- Да я… У нас мало времени…
- Что за? Где ты? Откуда ты? Я думал…
- Плохо, значит, думал… Я не могу погибнуть, пока жив этот мир. Я часть его.
- Так почему тебя раньше не было слышно?
- Я не мог… Я потерял все силы. А теперь. Теперь что-то очень странное в мире твориться. Потоки ослабли и я смог прорваться сквозь завесу…
- Насчет потоков я знаю. Ты что-то выяснил? Ты говорил с Великими?
- Да. Они ничем не могут помочь. Как всегда – молчаливое созерцание вперемешку с безумной любовью к собственным персонам. Ха! Тоже мне, бесстрастные!
- Даже совета не дали?
- Они, мол, не думали об этом, - в голосе Ткача послышалась ехидная усмешка.
- А что ты от меня хочешь?
- Отправляйся к Дариане. Вы нужны мне оба.
- О! И скоро нам представится возможность лицезреть тебя?
- Очень. Думаю, что потоки продолжат ослабляться… И… Что за? Ты чувствуешь это? Что-то происходит… Что-то…
Даратас ощутил, как внезапно начала кружиться голова…Земля сначала слегка задрожала, а затем вдруг заколотилась в приступах агонии, готовясь разорваться на куски! Дрогнули потоки сущего, и в следующий миг удар колоссальной силы мага с ног сшиб … Перед глазами мелькнули какие-то иероглифы и последнее, что успел сделать маг, это тихо прошептать:
- Дарли….

***
Друид орал и ругался что было сил, раскидывая проклятья во все стороны и награждая своими изощренными определениями любого попавшегося на глаза беднягу – будь то несчастный сельчанин с растерянными и полными страха глазами, или усталый и измазанный грязью солдат, или даже важный поп с толстым брюхом. Он спешил доставить раненного в Собор, и его мало волновали такие мелочи, как огромная толпа людей, устроившая затор метров за сто от ворот города и мешавшая проходу мамонта. Он раз двадцать приказал Симусу давить “прокляту чернь”, как он называл сотни бежавших от резни ренов крестьян, но извозчик лишь только бурчал что-то себе под нос и ходу не прибавлял. Да и Фанфарор дальше криков не пускался. Он был далеко не дурак, а ругался во все стороны (в том числе и на Симуса) ради острастки. Нужно ж куда-то скопившиеся эмоции девать…
Но как не старался друид, какие только изощренные проклятия не сулил оборванным беженцам, толпа никак не хотела пропустить мамонта вперед, заставляя его двигаться медленнее черепахи. Удивительно, но люди живой стеной заграждали дорогу и совершенно не боялись, что их начнут кромсать огромные лапы громадного животного.
- Совсем очумели! – рявкнул друид и, всплеснув руками, сел на дно коляски. – Словно зомби – прут и прут, и хоть бы хны! Тьфу…
- Не переживай ты так. Толку от криков все равно не будет, - отстраненно пробормотал Дироль, рассматривая серую массу людей на десятки метров от города. Все жители земель Святой Инквизиции спешили укрыться в Шипстоуне. Хотя надежды на спасение в нем было мало, но вид мощных и крепких стен внушал уверенность.
- Может, на руки раненного взять и прыжками? – скривившись, словно от жуткой тяжести, предложил Фанфарор.
- Это уже только на тебя рассчитывать можно. У меня и Мера сейчас силенок совсем нет… - обняв себя за плечи, сказал Дироль. – Хотя куда там приземлишься? На головы разве что…
Друид всплеснул руками.
- Ну что за проклятия такие! О, Господь Всемогущий, оставил ты нас на погибель в руках демонов! – выкрикнул в небо друид.
- Сегодня Бог тебя не хочет слышать, - подал голос Мерлон. – Как, Впрочем, и в ближайшие дни.
Фанфарор бросил злой, испепеляющий взгляд на юношу и натянуто прошипел сквозь зубы:
- Ах, ты еретик, паршивый… - руки друида потянулись к порошкам.
- Остынь, - бросил Дироль. – Сейчас не время бороться за чистоту веры … Каждый воин на счету, - при последних словах старый маг многозначительно посмотрел на юного мага.
Друид издал гортанный рык и отвернулся в сторону.
Мерлон лишь усмехнулся. Ему вообще стало многое казаться смешным. И столь же ничтожным… И причем так быстро… С такими темпами не далеко и рассудок потерять окончательно, хотя, как видно, все идет к этому…

А меж тем сумерки сгущались над городом, и оставалось всего полчаса до того, как тьма окутает мощные стены и крепостные башни своим толстым покрывалом. Но несмотря на это народ все прибывал и прибывал. Город, конечно, был достаточно велик, и многим страждущим могло найтись здесь место, но не факт, что под крышей. Однако мало кто думал об этом. У сотен несчастных людей отобрали родной дом и вспаханную кровью и потом землю … У кого-то не стало детей, жен, сыновей, мужей… Отчаяние тянуло эти серые массы под защиту грозных стен, хотя никто не знал, смогут ли остатки войск инквизиции защитить их. Смогут ли уберечь от ужасов и несчастий…
Мерлон скользил взглядом от одного человека, к другому… От одного лица к следующему, и по всей его коже волнами колких мурашек пробивалось отвращение… Грязные, вонючие, сопливые создания… Сидели, выжидали, пока Бог и его грешные сыны будут сражаться за них, а теперь с криками и стенанием бегут прятаться за камушки. Все они просто никчемны… И вы, ничтожные твари, считаете себя венцом творения Создателя? Вы, скользкие черви, всю жизнь ковырявшие землю, как черви…
А безумец хохочет над ними… Хохочет, ибо все эти куски тупого мяса лишь ничтожные орудия. Они та кровь, что будет течь у основания горы – детища, творения истиной мысли!
Мерлон вздрогнул…
М-да… Странные, очень странные мысли… Гора, кровь, ничтожество. Откуда все это?! В твоем ли сознании они родились, Мерлон? Или принадлежать кому-нибудь… совсем чужому?
Идеальная субстанция…
Что же все-таки было заключено в этой паршивой колбе? Почему оно так легко справилось со смертельной раной? Отчего все эти ведения?
- Ну, наконец-то! Ворота! – буркнул Фанфарор. – Симус, двигай к Ла Рафэль…
- Нельзя к Ла Рафэль… Распоряжение Верховного Магистрата…
- Да плевал я на Магистрата! – что было силы рявкнул друид. – Ей, Богу, упрямый ты осел, если хоть еще слово скажешь – лягушкой станешь! Обещаю! – внушительно проговорил Фанфарор и потряс своим посохом.
О! Друид мог исполнить обещание! Еще как мог. В этом на месте извозчика Мерлон не стал бы сомневаться. Да и Магистраты Магистратами, но сейчас военное время, город охвачен отчаянием и тревогой - соблюдать такие тонкости, как правила движения внутри города – это лишние помехи коммуникации.
Меж тем мамонт величаво перешагнул, можно сказать, порог города и прошел через огромные ворота со стальными створками…А внутри царил хаос. По пяти главным улицам, разветвлявшимся от ворот, толкались сотни и сотни людей, спешивших прорваться ближе к центру. Стоял невыносимый гомон, сочетавшийся в основном из ругани, криков, детского плача, скрипа телег и топота ног по вымощенным камнем дорогам. Ставни сереньких, ветхих домишек небогатых горожан были наглухо закрыты. Как, впрочем, и богатых усадьб. В такой суматохе убогие могли своровать все, что только плохо лежало… К тому же ни одного стража порядка нигде поблизости видно не было, что, собственно, довольно странно. Пускай Святая Инквизиция и забросила свои границы, но в городе магистраты всегда очень ревниво следили за порядком, и существовал целый билль наказаний за всевозможные проступки, начиная от несанкционированного передвижения на животных по центральным улицам и заканчивая выбросом мусора в неположенном месте…
- Что-то ни одного стража, - проговорил Фанфарор, выпрямившись во весь рост и, пытаясь, видимо, выглядеть хоть кого-нибудь из уполномоченных разобраться со всем этим безобразием. – Может, ренам уже сдали город?
- Не думаю, - сказал Дироль, тяжело поднимаясь на ноги. Хоть ран у него не было, но энергии почти не осталось…
- Симус, давай по Дворцовой. Лучше по ней. Там смотри, поток слегка поменьше. Бочком, бочком, да и выйдем, - кинул друид извозчику.
Тот не ответил, а лишь молчаливо исполнил приказ. Выдрессированное животное издало недовольное гудение из-за врезавшихся в уголки рта поводий, но все же послушно свернуло на указанный путь. Через какое-то время мамонт стал двигаться чуть быстрее, чем ранее.
Улица была довольно широкой – метров десять не менее. Выложенная камнем еще во времена первых “царьков”, она использовалась для церемониальных шествий. Сейчас же она была очень удобным и быстрым проходом до так называемого Мирового Рынка, где в спокойное время стоит галдеж торговцев и зазывал, где выложены на прилавки всевозможные товары и где вершится столь важная часть человеческой жизни – торговля. Здесь - центр коммерческой деятельности Севера…
Да и надо сказать, по обе стороны от этой улочки стояли неплохие домишки, обнесенные толстыми заборами и сложенные в два-три этажа из добротного мрамора. Скорее всего они принадлежали заезжим торговцам да местным воротилам. Аристократы и рыцари предпочитали селиться ближе к дворцам и соборам.
У Мерлона мелькнула мысль, что если рены прорвутся в город, то найдут здесь очень много добра… Очень много. Святая Инквизиция – это такой, знаете ли, очень вкусный пирог, который давно уже хотят растащить на куски да жадно поглотить…
- Ого, это чья такая башенка? Что-то не припомню, - пробормотал Дироль, указывая на тонкую, метров пять в диаметре башню из белоснежного камня.
- Алхимик тут местный живет… Вольный ученый… - Фанфарор поморщился.
- Странно, что он делает в ней? Да и вообще, как в этой… трубочке жить-то можно?! – изумлялся архимаг.
- А Бог его знает! Главное, чтоб не взорвался, как это часто происходит с нашими горе – всезнайками, - процедил сквозь зубы друид. – Симус, сворачивай на Темную. Оттуда выйдем на Северную, а потом как раз к Соборной.
- Долго будут действовать твои чары? – спросил Дироль, покосившись на лежащего Чедвика.
- Не очень, но, думаю, до Собора хватит, - ответил Фанфарор, вглядываясь вдаль улицы. – Если, конечно, людской поток не заставит нас совсем остановиться.
- Надеюсь, такое не случится…
- Лучше Богу помолись, - рявкнул Фанфарор.
Мерлон лишь с трудом подавил смешок. Надежда, говорите, умирает последней? А как насчет Веры?

***
Яркая луна застыла над уснувшей столицей Республики. Вместе со своими вечными звездными спутниками эта небесная жемчужина играла бледным светом на черепицах крыш, незатейливо переливаясь тысячами сказочных блесток…и, робко заглядывая редким лучиком в темные углы улиц, уже совсем иначе, уверенно и по-хозяйски, растекалась по вереницам дорог… Тихонько дул ветер, сонно и неохотно проскальзывая средь домов, и все вокруг казалось таким спокойным и умиротворенным, что даже смелые часовые, посчитав охрану такого порядка в его первозданной сути излишней, сладко дремали, приложившись к зубцам на крепостных стенах. Тишина и покой…
Но нет, словно наперекор всем нормальным человеческим желаниям, где-то в Среднем Ярусе города, средь огромных многоэтажных особняков, населенных зажиточными купцами и искусными ремесленниками, медленно тащилась огромная туша мамонта, волоча за собой не уступавший ему размерами фургон на четырех деревянных колесах. Сбитый из грубых досок прицеп больше напоминал балаган циркачей, что иной раз заезжают в город, разоряя власти на устройство представлений для недалеких в своих желаниях простых смертных… Но артисты – народ веселый и эмоциональный, и допустить, чтобы их передвижное жилище напоминало гробовозку, да еще и при лунном свете (у циркового сословия считалось особым шиком придумывать всевозможные световые выкрутасы) они просто не могли…
Средь темной ночи. Темный фургон…. Тут не иначе, как контрабандой попахивает, а может еще чем похуже… Впрочем, в Умраде все свидетели этой неизвестной ночной процессии предпочтут вычеркнуть ее из памяти, ибо лишние знания и в совокупности с ними болтливый язык крайне опасны для здоровья. Несмотря на все усилия Сената и его исполнительного органа по данной проблеме – Седьмого Особого Отдела, в городе все равно процветали бандитизм и потаенная коммерция. Словно в насмешку всем установленным законам в Умраде было много очень влиятельных людей, способных чинить нехорошие вещи добросовестным, но излишне любопытным гражданам Республики. Что касается городской милиции, то эта была главная головная боль республиканских властей. Степень мздоимцев зашкаливала за все разумные переделы. Доходило даже до того, что целые отряды городской стражи участвовали в местных разборках теневых “царьков”. Все эти проблемы, отчетливо указывавшие на слабость Сената в решении самых насущных проблем, отражались сомнениями в ценностях Республики, и в городе все больше и больше росло сочувствие более жесткой, централизованной системе. Но пока что это были слухи, да общественные брожения, и никто не мешал теневым воротилам вести свои меркантильные дела. И те, кто владел мамонтом и фургоном, отлично знали свои возможности, что и демонстрировали, нагло и дерзко пробираясь по сонным улицам со скоростью, которой позавидовали бы и черепахи.
Свернув несколько раз и вильнув чуть ближе к Верхнему Ярусу, мамонт неожиданно остановился у одного из особняков, украшенного полуколоннами на стенах и бюстами героев прошлого по краям крыши. Из коляски, где сидел извозчик, резко поднялась одинокая фигура в длинном плаще с глубоким капюшоном, наброшенным на голову, и шустро спустилась по небольшой веревочной лестнице на землю. Встряхнув свои длинные одеяния, неизвестный подошел к двери особняка и три раза постучал. Прошло некоторое время, но ничего не происходило. В особняке не горело ни единого огонька и, казалось, ночному гостю так и придется остаться не с чем. Да он особенно и не возражал. Постояв с минуту, пришелец развернулся и хотел было уже взяться за веревку, чтоб забраться в коляску, как послышался щелчок открываемого засова, и затем тонкий, противный скрип петлей.
- Сатир, ты? – прохрипел кто-то с порога.
Темная фигура резко развернулась и прошипела:
- Не по имени…
- Ах, прости. Не подумал. Привез?
Тот, кого назвали Сатиром, подошел ближе к двери.
- Да, конечно. Как заказывали, - ответил он.
- Отлично! - проговорил другой.
- Мне нужны твои молодцы, чтобы вывести товар. Сам понимаешь, вдруг начнут брыкаться, - сказал Сатир.
- Без проблем. Давай пройдем в дом и произведем расчет…
После этих слов Сатир быстро проследовал внутрь.
Через пару минут из дома вышло несколько добротных мужчин и, подойдя к фургону, на некоторое время замялись, звеня связкой ключей. Наконец найдя нужный, молодчики отворили дверь, и пара ребят забралась в сам фургон. Вскоре они выскочили оттуда, введя под руки кого-то в черном балахоне и со связанными за спиной руками. Они зашли в дом, затем вновь вернулись, вошли в фургон и повели другого человека…

- Хорошо устроился, Пергам, - сказал Сатир, располагаясь поудобнее в дорогом кресле. Капюшон с головы он так и не снял. – Обставленный со вкусом домишко!
Другой человек хмыкнул, набивая в трубочку табак.
- Не возражаешь, если мы побудем без света? – спросил он.
- Конечно, - небрежно отмахнулся Сатир.
Раскурив табак и сделав пару глубоких затяжек, Пергам уселся в кресле напротив своего собеседника и, окинув взглядом темную комнату, проговорил:
- Прежде чем мы перейдем к делу, ты можешь ответить мне на один вопрос?
Сатир пожал плечами:
- Валяй.
- Какие чувства владеют тобой, когда ты занимаешься таким делом? – спросил Пергам, выпустив густой клуб дыма.
- Каким таким?
- Ну… Знаешь ли, крадешь девушек и продаешь мне, словно говядину с рынка…
Сатир с минуту помолчал, а потом ответил:
- А что здесь такого? Я зарабатываю на жизнь…
- Ах, зарабатываешь на жизнь! – воскликнул Пергам и сделал еще несколько долгих и глубоких затяжек. – А тебе не кажется, что это как-то погано?
- Ну, не смеши ты меня! – всплеснул руками Сатир. – Кто ж это мне говорит? Сам Пергам – крупнейший работорговец Феба! И чего же тебя понесло в сию степь? Может, чего объелся или же старость почувствовал, а вместе с тем и холод могилки?
В ответ раздался лишь хриплый смешок.
- Знаешь Сатир, а без таких как ты у меня могло бы ничего не получиться… - после небольшой паузы сказал Пергам.
- Незаменимых не бывает. Не я, так другой нашел бы вам необходимое. Главное, товар незатейливый, - радостно заключил Сатир.
- М-да… Страшные мы с тобой люди. Ради своего живота готовы лишать жизни других…
- Да чего тебя повело? – раздраженно бросил ночной гость. – Ты все нюхаешь ту дрянь?
Пергам не ответил, а лишь вновь припал губами к своей трубочке, пускай в стороны сладковатый табачный дым.
Меж тем мимо них проводили пленниц, укутанных в темные плащи.
- Ладно, твоя философия пускай останется по твою душу, я же привел товар, теперь хочу денег, - перервал повисшее молчание Сатир.
- Да, да, конечно… Сколько их?
- Двенадцать… Пять черненьких и семь белокурых…
- Мне надо взглянуть на них, прежде чем говорить о цене…
- Ах, ты прожженный торгаш! – с притворной злобой бросил Сатир. – Не разочаруешься… Будь уверен! - внезапно снаружи раздался какой-то треск. - А… Что это? – напрягся Сатир и завертел головой в разные стороны. С улицы донесся чей-то грубый крик и множество щелчков. - Ты слышал?
- Да, - спокойно ответил Пергам.
- Не понял… Это разве нормально? Что за… происходит там?
Сатир приподнялся, оперевшись на подлокотники кресла… Глянул в окно… И лишь в последний миг осознал, что он сделал роковую ошибку…

***
Капли воды издевательски медленно падали с крыши… Они срывались с конца черепицы и летели до земли так долго, что за это время могла начаться и с тем же успехом закончится целая вечность! Но когда же наконец долгожданный удар маленькой частички воды о землю рождал еле слышимые колебания воздуха, сердце Ромунда издавало сильный удар, и кровь со всей прытью рвалась к мозгу…
Глубокий вдох и медленный выдох…
Нервы…
Казалось, что во все жилы залили ту вязкую смесь, что используют каменщики в своих делах, и теперь каждое движение мускулов давалось с трудом… А еще эти непривычные тяжелые кольчужные поножи, что так лихо тянут к земле… Этот громоздкий шлем, от которого уже затекла шея, и который постоянно грозит налезть на глаза… А о перчатках говорить вообще нечего – в них было жутко неудобно творить колдовство…Да что там колдовство! Рукой махнуть и то удавалось с трудом… Но зато от этих железок исходит сила первоклассного чародейства, чья мощь сейчас струится по жилам… Без такой прекрасной амуниции в бой лучше было не соваться – это знал каждый житель, решивший посвятить свою судьбу служению ее госпоже удаче…
Ромунд поправил шлем, налезший на глаза… Но все равно тяжело и непривычно…
Нет, конечно, это свинство. Послать всех ребят с шестого курса прямо в настоящие боевые операции! Да еще отправить ни куда-то там в сторонку, в качестве наблюдателей, а прямо в самое пекло… Это же редкостная глупость! Ну, какой разумный человек станет мешать людям окончить свое обучение, получить все необходимые знания и навыки, чтобы уже не идти жалкими “огрызками” с еще сырой техникой, а уж если в дело, то серьезно и основательно… Нет, проклятому Сенату пришло в голову назначить месяц практических занятий, которыми выбрали не мирную стрельбу по мишеням, а настоящие дела, где придется впервые почувствовать себя очень близко с предками…
Всех забрали не через неделю, как предсказывала Эмми, а прямо на следующий день после того, как чудесная новость о прохождении боевой практики достигла его ушей!.. А затем все происходило как-то до безумия быстро и просто: канцелярия Третьего Штатного Отдела, учетная канцелярия Пятого Военного Отдела, зачисление в ряды, принесение присяги в грязном и холодном подвале муниципального здания вместе со всеми остальными “добровольцами” Академии… А затем несколько томительных часов в коридорах мрачного, всего в серо-черных тонах здания Седьмого Особого Отдела и наконец расквартировка в одном из бараков прямо в крепостной стене города… Уж в последнем-то Ромунд сразу оценил все прелести солдатской жизни – холодные, безжизненные, серые стены с проросшим там и тут мхом… Жесткая деревянная кровать (о такой роскоши, как подушка можно было вообще забыть) и просто отвратительная кормежка… И потянуло же его пойти в действующие войска!
Капля воды вновь разлетелась в дребезги, издав характерный всплеск… Ромунд даже вздрогнул…
Ожидание – хуже пытки! Несмотря на магию нечувствительности к природным явлениям, все тело так и колотят противные, холодные мурашки… Нервы.
Вокруг – темные стены домов и плохо различимые силуэты товарищей из его боевого десятка, залегших, как и он сам, в маленьком узком проходе, образованном случайно небольшим сараем и двухэтажным домом.
Все было тихо… Кроме раздражающих ударов капель воды о землю.
- Может, все сорвалось, и они не придут? – вдруг прошептал кто-то с левого бока от Ромунда.
- Ага, Марти, тебе лишь бы слинять от дела, - съязвил другой голос из темноты…
- Да иди ты! – обиделся первый.
- Темно то как… Почему мы не можем зажечь хоть свои магические огоньки? – прохрипел кто-то из дальнего конца.
- А…
- Закройте рты, - прошипел грубый голос теперь уже с правого бока от Ромунда. – Когда надо будет, тогда и жгите… Достаточно уже того, что мы держим на себе магические щиты и саму волшбу нечувствительности… Там сидят отнюдь не дураки, раз такими деньгами ворочают… Учуять могут. Все. Тихо. Лежим дальше.
Вновь повисла гнетущая тишина…
Они сидели (а точнее лежали, припав к земле) в засаде уже около двух часов, но никаких знаменательных событий не происходило. Город был овеян сладкой дремотой, проникшей в каждый дом и в каждое сердце, и никому не было дела до почти сорока солдат, засевших в секретах вокруг одного из особняков города. Хотя солдат, это, конечно, громко сказано.
Два десятка были полностью укомплектованы ребятами из Академии и представляли собой ударные группировки магов контактного боя. А вот два других состояли из бойцов Седьмого Особого Отдела –опытных и суровых воинов. Они участвовали во многих следственных действиях и навидались всякого за свою непростую, во многом кропотливую и мерзкую работу… Но солдатами в полном смысле слова их назвать никто не мог. Да еще бы! Каждый из них имел звание не ниже лейтенанта, причем уже по окончании обучения.
Итак, первое боевое крещение и первое же сражение с “исчадьями зла и порока”, как выразился инструктор перед отправкой отряда Ромунда на дело. Обидно одно – эти “дети тьмы” чаще всего были простыми наемниками, коим боевое искусство знакомо не понаслышке…
Трудно поверить, но маги ударных групп прошли ровно трехдневный курс тактики…
Ромунду оставалось лишь только кусать губы и дивиться глупости Сената.
Задача их операции была проста до безумия – спасти рабынь и постараться взять живым главу бандитского клана – Пергама. Остальных уничтожить… Как делать это, собственно, объясняли впопыхах да и то сквозь хмельной туман (инструкторы в казармах были людьми очень бедными и соответственно очень пьющими). Ребята решили было расспросить десятника перед выступлением, но он сам-то мало что знал. Выбрало его начальство в командиры только по случаю - какой-то капитан пил с ним накануне и, соответственно, отрекомендовал собутыльника.
В общем как всегда!
Кстати, несмотря на продажность всей административной системы города, власти худо-бедно, но боролись с нарушителями закона. Хотя, конечно, мало кто мог сказать, какие были истинные мотивы таких действий: направленная политика или же кара слишком жадных людей…
- Эй, Ромунд, подвинь ногу в сторону, а то твой стальной сапог уперся мне в плечо, - прозвучал недовольный голос.
Ромунд перевернулся на живот, стараясь осторожно двигать конечностями и не зашибить кого-нибудь ненароком, и поджал ноги под себя.
- Так лучше? – кинул он в темноту.
- М-да…- пришел сиплый ответ. Судя по голосу, это был Мевелин. Хмурый и необщительный человек. В отличие от Марти – веселого задиры и пижона - этот все годы учебы старался держаться в тени и никуда не высовываться…
Проклятая капля упала на шлем, издав глухой всплеск… Ожидание тянулось слишком долго.
Вдруг где-то со стороны улицы раздались звуки тяжелых громоздких шагов и противные поскрипывания чего-то несмазанного…
- Кажется наши супостаты прибыли, - сплюнул десятник. Звали его Харгул, и был он из тех, кто никогда вперед не лез, но всегда был в нужном месте, в нужном кругу и всегда мог помочь плечом и словом.
- Пора бы, - буркнул Марти.
- Ты-то чего? Забился б в дырку какую-нибудь, а то пришибут ненароком, - пробасил в полный голос другой человек, которого еще с учебы все знали под прозвищем Шип. Он и правда был как шип – так и норовил уколоть, да посильнее, своими не всегда удачными шутками.
- Да я… - хотел было ответить Марти.
- А ну закройте рты, а то сейчас двину обоим, гады… - прошипел десятник. - Свет свой накладывайте… Но что б ни звуку заклинания!
Все приняли приказ и стали быстро активировать заклятия магического света. Пришлось немного попотеть, выстроить пару барьеров, чтобы никто из противников не учуял творения волшбы и приложить больше сил, чтобы произвести заклятие без словесных образов. Увы, при чародействах всевозможные жесты и слова – это всегда попытка слегка снять напряжение с сознания для затраты меньших сил. В идеале, магия мантр и уж тем более Высшего порядка не требует криков и энергичных пассов руками… Но их действие крайне сложно, и всем живым существам, коим повезло иметь тело и все слабости данной оболочки, приходится прибегать к подобному способу обращения с очень изменчивой материей Эфира.
После недолгих магических действий, желто-зеленый свет разорвал непроглядную стену ночи на пару десятков метров вокруг, осветив всех соратников по оружию и стены близстоящих домов. Все маги в красных и белых робах. Все в кольчужных поножах, шлемах и перчатках. Сам же Ромунд, как архимаг, специализирующийся на воздушной стихии одет в белую, украшенную узорами боевую робу…
Благо этот свет виден лишь только самому магу, использующему эту волшбу. Есть, конечно, магия и получше - острого видения, но она требует более серьезной концентрации и тем более тренировки…
Юноша вздохнул. Сколькому же еще нужно научиться!
А меж тем шаги приближались, и все бойцы десятка почувствовали, как земля, выстланная обтесанными камнями, стала слегка дрожать. Мамонт, значит. Небось, везут партию товара…
- Как только первый отряд ударит по дому залпами Большого огня, мы выбежим вот из этих проемов и вступим в бой, - прошептал Харгул. – Наша задача – забросать врага огненными шарами и при возможности подавить всех стрелков. Нас будут прикрывать бойцы Отдела из окон параллельно стоящих домов, - сказал десятник, а затем выдержав паузу, продолжил: – Каждый салага, и я в том числе. Все учебные дуэли и стрельба по куклам – бред, пшик… Забудьте тот прискорбный опыт. Работайте на максимуме, не зевайте, а то арбалетный болт вас очень быстро отправит к праотцам. И помните – у богатых людей всегда имеется золото на хороших магов, поэтому готовьтесь к полноценным магическим поединкам… Хоть мы и отряд контактного боя, но схватка с чародеями врага на дистанции возможна. В таком случае тех, кто станет биться с магиками врага прикрыть. Что касается посохов, то используйте только в крайнем случае – здесь надобно что-нибудь массовое… Ну, вроде все сказал…
- Харг, а какого мы здесь сидим? Мы даже ситуации не видим, - проскрипел чей-то массивный силуэт. Видимо это был Данс… Огромный человек с широкими плечами и дюжими руками. Такому только в лихие рубаки идти, а он взял, да сунулся в Академию… и прошел.
- Это точно, - вдруг прозвучал звонкий девичий голосок. Альма. Очень амбициозная девушка. Меньше, чем в магиструмы боевых магов не метит… Хотя крайне приятна в общении и не только…
- Не кричи! - шикнул Харгул. - А я почем знаю? Мне дали приказ, ткнули пальцем в карту города - дальше крутись как знаешь! Привыкайте, товарищи солдаты. Если командир сказал, что белое – это черное, значит это черное. А умничать – в другом месте…
- Это уж точно…- фыркнул Марти. - С нашей подготовкой – в боевые задания пустить… Я только…
- Рот закрой, - посоветовал десятник. - А то кто-нибудь поможет. Мир полон “добрых” людей.
На последние слова только тишина громыхнула в ответ. Все отлично знали ценность молчания в этом городе. Ходят очень нехорошие слухи, как расправляются с недовольными политикой его святейшего Сената… Такая вот свобода… Воюй за нее, понимаешь ли… Хотя кто знает. Помнится он размышлял о жертвах. Быть может, все происходящее - лишь необходимый этап, требующий крови? В таком случае он затянулся.
Меж тем мамонт продолжал приближаться, и лежащему на животе Ромунду каждый шаг огромной ноги животного отдавался в сердце.
Скоро, очень скоро… Еще немного и…
Когда звуки близившегося животного и скрипы, скорее всего колес прицепа, раздавались уже в нескольких метрах от секрета, мамонт резко остановился. Наступила тишина. Ромунд почувствовал, как его живот медленно но верно скручивает предательское волнение, плавно перетекающее в страх перед безызвестностью… Чтобы хоть как-то успокоиться, юноша стал считать просебя секунды…
Раздалось три глухих стука… Тишина. Вдруг скрип петель и неразборчивый ропот разговора. Потом вновь все стихло…
Ромунд мельком бросил взгляд на Харгула и Шипа… Оба вытянули шеи и сосредоточенно вслушивались…
Вновь скрипнула дверь, и послышался топот множества ног…
Но ничего более экстраординарного не происходило. Никто не атаковал. Только топот людей из особняка и редкие всхрапы послушного мамонта…
Выжидают. Чего только? Вроде первой группой командует кто-то из Отдела и, небось, что-то особо умное в стратегическом плане придумал. Остается только ждать и надеяться.
Время тянулось медленно, расползаясь секундами и лениво собираясь в минуты. Волнение нарастало, и Ромунду уже очень хотелось зажать руками свой живот, скрученный страхом, словно мочалка … Пульс в голове стучал так, будто неведомый кузнец лупил в его сердце пудовым молотом…
Нервы…
- Залп! – прогремело откуда-то с улицы и прозвучали щелчки арбалетов. Завыл воздух и послышалось несколько криков.
Следующий шаг был за магами…
От резкого удара Ромунда подкинуло вверх, и в глотку ворвался едкий вкус серы и гари… Уши заложило от грохота взрыва… Через секунду последовал второй и затем тут же третий… Бушевавшая магия прижала Ромунда к земле.
- Вперед! – заревел над ухом юноши Харгул.
- За Республику! – рявкнули все бойцы десятка и, резко вскочив на ноги, рванули к проемам.
Ромунд выбежал одним из последних. Непривычное железо на теле не давало возможности быстро двигаться и грозило вымотать все силы при таких резких скачках…
Вокруг клубился густой дым. Сущее проклятье! В этих потемках он снижал видимость почти до нуля! Благо хоть объект атаки– огромный пятиэтажный особняк – темнел бесформенной массой впереди и не давал сбиться с цели. Кстати, похоже в нем зияла большая дыра где-то на уровне первого и второго этажа… Мамонта и след простыл. Видно сгорел в пламени Большого Огня.
В дыму бегали люди и со всех сторон щелкали арбалеты.
- Огнем по пролому бей! – скомандовал Харгул и в воздухе громыхнуло дружное - “Вендера!”. Десять огненных шаров взмыло в воздух и поочередно взорвалось где-то внутри дома…
Внезапно над ухом десятника свистнул арбалетный болт и врубился в соседний дом… Осколки веером рассыпались по мостовой…
- Проклятье, вниз, вниз! Пригнитесь! – кричал Харг.
Очень не хватает добротного щита, чтобы укрыться от стонущих в воздухе снарядов.
- Да что за черт происходит?! Где враг? – в тон десятнику бросил Марти.
- Осторожно! Стрела! – отчаянно завопила Альма.
Ромунд лишь краем глаза успел заметить пролетевшую куда-то в строну огненную стрелу… В следующий миг кто-то очень сильный схватил его за плечо и ухнул об землю… Раздался взрыв... Шлем съехал на глаза и на какое-то мгновение маг оказался без обзора…
- Не зевай, Ром! – пробасил сверху грубый голос. Вроде Данс.
- Все в дыму! Ничерта не видно, кого бить-то? – прокричал кто-то с левого бока.
- За мной! – крикнул Харг.
- Вставай, брат. Пора воевать! – весело бросил Данс, подхватывая Ромунда.
На ходу поправляя шлем и захватывая шепотку порошка, Ромунд рванул что было сил за маячившей спиной великана – огневика.
Со всех сторон неслись крики, звон мечей и грохот рвавшихся файерболов… В проклятом дыму не было видно ровным счетом ничего… до того времени, пока Ромунд не споткнулся о что-то и не полетел кубарем вниз, выронив в полете посох… Надо признаться, эта оплошность спасла ему жизнь - прямо над головой шипя и рассекая послушный воздух пронесся огненный шар. И, кстати, он вывалился из слепого участка – плотную стену дыма снесло ветром в сторону.
- Сюда! – крикнул Харг.
Ромунд бросил взгляд вперед и увидел кучу разбросанных по дороге огромных, чуть ли не с его рост, валунов. Видно, один из ударов Большого Огня был отражен и попал в близлежащий дом… Эти чудные камушки были кусками чьего-то дома.
Маг хотел сначала забрать вылетевший из его рук посох, но как только несколько тяжеленных болтов взрыли дорогу в полуметре от него, разбрасывая в стороны щепки камня, плюнул и поспешил засесть за одно из неожиданных укрытий. Сердце стучало так, что казалось, сейчас само высочит из груди и бросится на утек…
Немного переведя дух, юноша огляделся. Здесь было не так дымно и панорама разворачивавшегося боя предстала во всей своей красе. Перед их укрытиями, метрах в двадцати, кипела ближняя схватка…Воины Отдела, облаченные в добротные пластинчатые доспехи, рубились насмерть с обнаженными по пояс защитниками особняка, причем перевес в числе был как раз на стороне последних, но далеко не в качестве. Вооруженные высокими шипастыми щитами и широкими ратными мечами, бойцы Республики в плотном строю секли наемников одного за другим. Лишенные зачарованных броней, защитники дома ничего не могли противопоставить наступающим республиканцам и только умирали один за другим от быстрых и точных ударов мечей и пробивавших насквозь арбалетных болтов… На дороге уже лежало не меньше полутора десятка мертвых тел… Меж тем из дома постоянно вылетали огненные шары в направлении другого конца улицы. Видно маги первой группы ввязались в дистанционный поединок…
- По стрелкам на крыше – залп! – рявкнул Харг.
Ромунд только бросил щепотку пороха, начиная шептать слова заклятия, как что-то чудовищно мощное огрело его по голове и, подхватив как пушинку, швырнуло в сторону…
В глазах потемнело. Во рту стоял отвратительный вкус серы… Все тело саднило… В полуметре от юноши ударился арбалетный болт, вырвав камень из дороги…
В голове крутилось бешеное количество мыслей, но ни одна не была связана с конкретным решением сложившейся ситуации. Перед глазами все расплывалось, а мышцы отказывались слушаться. Маленькая струйка крови медленно стекла со лба на лицо…
Наконец кто-то резко подхватил его и потащил в сторону. Это был вновь спаситель - Данс.
- Потери? – послышался знакомый голос десятника. В руках он вертел обломок своего посоха.
- Сайдар сгорел заживо, - ответил кто-то. Похоже, что Мевелин.
- Бладса зашибло камнем, но живой пока, - рявкнул Шип.
Обоих Ромунд знал, но никогда близко не общался…
- Что с ним? – прохрипел над ухом Харг.
- Нормально! Шок, - весело ответил Данс.
- Стимп, займешься Бладсем чуть позже… Подними на ноги бойца! – приказал десятник., отбросив в сторону ненужную деревяшку. - Наших вояк маги врага теснят! Скорей же!
Стимп – водный мастер. Веселый парень. Иногда с ним выпивали в дружных компаниях.
- Не двигайся, дружище, - сказал Стимп.
Ромунд лишь только пробормотал что-то неразборчивое в ответ. В глазах плыло, а живот крутило в угрозах вывернуть наизнанку…
Сначала юноша почувствовал как приятный холодок пробежал по саднящему телу, а потом его словно всего облили холодной водой, и он почувствовал себя в несколько раз сильнее и свежее… Тело уже больше не болело… Хотя бы временно.
- Все, - сказал водник. – Действие продолжится часа два. Потом жестоко потянет в сон.
- На, глотни, - Данс сунул Ромунду флягу с настойкой целуфатоса.
Юноша воспользовался такой возможностью и с удовольствием сделал три больших глотка. Сам он сидел за огромным куском стены. Весь дом был раскурочен в самые настоящие руины. Осталось надеяться, что там не было людей…
- Так, все проверьте магическую защиту! – приказал Харг.
- Да все нормально! Времени мало прошло! – крикнул Марти.
Ромунд выглянул из-за камня. Ситуация на поле битвы изменилась. Уничтожив всех воинов врага, бойцы Отдела, плотно сдвинув щиты, задним ходом отступали. В них в избытке летели огненные шары, которые либо сдерживали магическая защита самих солдат, либо умелые действия магов из первой группы (в отличие от отряда Харгула там было несколько опытных мастеров земли). Дом напротив осажденного особняка превратился в решето, но из его окон все также смело посылали смертельные болты…
- Слушай мою команду! – рявкнул Харгул. – Мы не досягаемы для прямых вражеских атак. Стрелков с крыши уже сняли… Поэтому мы сейчас двинем вперед и застанем врага врасплох… Огневики – бейте шарами, воздушники – шлепните-ка цепными молниями… Все ясно? Стимп, вылечи Бладса и двигай следом… Ты нам понадобишься! Так все, пошли!
Отряд резко поднялся из-за своих укрытий, и что было сил поспешил к осажденному дому. Ромунд с трудом держал темп - бежать с железом на ногах крайне сложно… Особенно когда ты полжизни проводишь за книгами, а не на тренировочном плацу.
Когда маленькая группка магов подбежала к краю стены, Харг сделал пару знаков дому напротив и обстрел сразу же приутих. Вокруг лежали трупы убитых защитников… Слева от себя Ромунд заметил уткнувшегося в камень бойца Отдела…
- Ром, Марти, Альма – ударьте цепными с перекатом через плечо, - тихо сказал Харг. Да так тихо, что в общем грохоте его было еле слышно. – Атака по моей команде…
Ромунд встал первым. Сердце грохотало сильнее взрывов. Оставалось надеяться, что прыжок получиться, иначе утыкают его стрелами, как молочного кабанчика на охоте. Он бросил украдкой взор на белокурую Альму, чьи волосы в магическом свете казались слегка зеленоватыми… Увидел ее испуганные глаза и тихонько прошептал:
- Все будет хорошо…
- Вперед! – взревел Харг.
Все последующее происходило как-то нарочно медленно, словно воздух стал густой, тягучей субстанцией… Выглянув из-за стены, Ромунд сильно удивил стоявшего поблизости вражеского мага, чьи глаза полезли на лоб от неожиданности. Юноша, не тратя лишнего времени на гляделки, вложил все силы в свою атаку и, бросив порошок вперед, прокричал:
- Матера!
Вперед рванула материя лилового света и, прожигая насквозь изумленного магика стала разветвляться вперед, стремясь к темным силуэтам тех или иных врагов… Затем Ромунд упал на плечо и стал уже делать перекат, когда ударила Альма, а затем и Марти…
В следующий миг в бой вступили огневики и все внутри дома запылало багровым пламенем…
Позади раздалось громкое “Ура!” и на помощь отряду Харга рванули воины.
Меж тем сами маги вели контактный бой внутри помещения, и надо сказать, это им удавалось очень неплохо. Похоже, что массированная магическая атака уничтожила всех вражеских воинов, и теперь сбитые с толку чародеи, сильно поредевшие в своем количестве и неспособные организовать какую-либо оборону, медленно пятились через разворошенное помещение, которое, надо сказать, получилось путем слияния нескольких комнат (перегородки комнат снесла магия) к выходу в дальнем углу.
Схватка разворачивалась среди кусков стен, обломков всевозможной мебели и множества трупов, которые в обилии усеяли раскуроченный взрывами пол. Надо сказать тела порой мешали быстрому передвижению, норовя попасть под ногу не в нужный момент. Так не повезло Ромунду, ведшему атаку на ходу и споткнувшемуся о какого-то молодца, утыканного добрым десятком болтов. Пущенная молния скосилась и снесла потолок в дальнем конце помещения...
Но несмотря на неудобство позиций бой шел удачно. Атакуя с двух флангов, группа Харгула теснила противника, не давая ему хоть немного перевести дух.
- Отгоните скотов от выхода! – проревел Харг.
Ромунд, недолго думая, послал в одного из ближайших соперников цепную молнию, но ошибся с расчетом, и вражеский магик отбил атаку, просто уничтожив посланный в него магический поток… Но в следующий миг в него устремилось два огненных шара и последнее, что вырвалось из его глотки – был душераздирающий вопль…
Повсюду шипели, воспламеняя воздух, огненные шары и стрелы. Среди врагов к счастью не оказалось мастеров воздуха, поэтому цепных молний, коварных своей непредсказуемостью, можно было не опасаться… Как впрочем и камнепадов и кислотных дождей над головой. Соперниками были только огневики, что упрощало задачу. С грубой магией огня бороться было проще - у нее всегда есть свое точное направление, хотя нелишне иметь и хорошую подготовку, чтобы создавать крепкие и надежные магических щиты на пути выжигающей мощи. Благо же здесь собрались далеко не самые захудалые ученики Академии.
- Марти, чтоб тебя! Куда лезешь! – зарокотал Данс, отпихивая щуплого мага в сторону. – Сейчас же жахну по тебе!
- Да я… - маг не успел договорить последних слов, как воздух в миг стал раскаленным и шипящий огненный шар обжог тому бок… Смертельная плазма чисто случайно пошла по скосу и не разорвал юношу на куски… Марти повалился на спину, захлебываясь в крике.
- Проклятье! Где Стимп? Нужен лекарь! - рявкнул Данс, сам в свою очередь уклоняясь от летевшей в него огненной стрелы.
Меж тем вояки Отдела ворвались внутрь и что было мочи рванули к еще сопротивляющимся врагам, размахивая своими широкими ратными мечами…
- Да что ж они делают то, а! Нам же не прицелиться! – всплеснул руками Шип и лукаво посмотрел на Ромунда. Весь в саже и запекшейся крови маг еле стоял на ногах, но азарт схватки гнал его вперед, открывая резервные силы.
Мечники Отдела под прикрытием огня отряда Харга перешли в ближний бой, и вражеским магам ничего не оставалось, как смело и стойко умирать… Некоторые, понимая все свое отчаянное положение, хватали какой-нибудь булыжник, которые в изобилии лежали везде после повсеместных разрушений, и бросались в отчаянную атаку. Другие же махали руками или древками посохов, в надежде хоть чем-то задеть противника… Один раз одному чародею все же удалось вывернуться и послать огненную стрелу в одного воина, но у того лишь вспыхнула ярким зеленым светом магическая защита, бережно наложенная кем-то из искусных мастеров земли. В следующую минуту голова доселе удачливого мага слетела с плеч…
- У меня щиты теряют действие, - крикнул Шип, со вздохом опускаясь на землю.
- У меня тоже, - прислонившись к остатку стены проговорила Альма.
Бой в это время уже переместился куда-то на верхние этажи…
- Там без нас справятся… Я думаю, - проговорил Данс, снимая шлем и вытирая пот со лба.
- Как там Марти? – спросил Харг, осматривая поле брани.
- Живой, наш Марти, - раздался голос Стимпа. – Зацепило только.
- А Бладс? – пытаясь отдышаться, спросил Мевелин.
- Нормально. Шок остался… Пройдет.
Ромунд только сейчас почувствовал усталость. Тупая тяжесть налилась в ноги, в плечи, в шею… Проклятые железки потянули к земле, и маг медленно опустился вниз.
- Товарищи бойцы! – крикнул кто-то с улицы.
Все оглянулись в сторону крика и увидели спешащего к ним рыцаря с пурпурной лентой через плечо…Правда, в магическом свете она казалась черной, но это, собственно не важно. Каждый житель Республики знает: человек, обличенный властью, имеет на своей одежде пурпурный цвет. Различались лишь “фасоны” титулов. Лента означала звание командора.
- Встать! – рявкнул Харг, сам с трудом поднявшись с пола. Все члены отряда (кроме Марти) последовали его примеру, хотя с внушительной толикой ворчаний и изысканных проклятий. – Служим Республике!
- Служим республике! – вяло отозвались бойцы отряда, когда командор уже был в двух метрах от них. Все очень устали, и пусть командование делает что хочет! Плевать…
- Молодцы! – крикнул он и потряс шлемом, зажатым до селе под мышкой. – Просто превосходно! Вы все будете приставлены к наградам! Можно с уверенностью сказать, что ваш маневр решил исход всей боевой операции! Я…
Договорить последние слова офицеру было не суждено… Он даже толком не успел удивиться, когда огромный тяжелый болт, пущенный из осадного арбалета, с пронзительным визгом рассек воздух и вошел аккурат в его переносицу. Кровь брызнула во все стороны, и безвольное тело отлетело в сторону, перевернувшись в полете.
Ромунд сделал всего одно случайное движение в бок, и другой арбалетный болт, летевший откуда-то стыла, азартно взвизгнул мимо и вышиб куски камня из поваленной на бок полуколонны чуть дальше впереди.
Юноша упал на живот и повернул голову в сторону предполагаемого врага. А там… примерно метрах в семи прямо из пола, откинув подпольную крышку люка назад и прикрывшись квадратными щитами, торчало два стрелка с вскинутыми для атаки большими черными арбалетами.
Ромунд успел лишь только разок хлопнуть глазами и про себя вспомнить имен парочки богов, которым хотел вознести молитвы за собственную душу, как раздались щелчки спускаемых затворов и смертельные заряды просвистели над головой… Послышалось два глухих удара и затем звук падения чего-то очень тяжелого… Но в эту секунду не было времени оглядывать и смотреть, что произошло. Ромунд действовал быстро и четко, послав цепную молнию в уже начавших спуск вниз арбалетчиков.
Яркая плазма за долю секунды преодолела расстояние, отделявшее стрелков и мага, и хищно прошипев, лизнула их спины. Крышка захлопнулась и из подвала донеслись неясные стуки и крики.
Ромунд улыбнулся, но в следующий миг его перекосило от жуткой боли, скрутившей все тело – он потерял очень много сил и теперь вряд ли сможет даже просто подняться на ноги.
Но этого, собственно, и не требовалось. К люку уже поспешили Харг, Шип и Альма. Осторожно приподняв крышку, они пустили внутрь пару тройку файерболов, чьи взрывы сотрясли пол, и затем один за другим маги рванули внутрь. Через несколько минут Харг поднялся, на ходу снимая шлем и судорожно потирая лицо. За ним молниеносно вылетела Альма и поспешила скрыться за ближайшим обломком стены. Через секунду послышались характерные звуки рвоты… Последним поднялся Шип. В его глазах застыл ужас, а губы что-то неустанно шептали. Когда он прошел мимо Ромунда, то юноша смог разобрать что-то вроде: “Какое зверство…”
- Что там? – не выдержал Ромунд.
Шип оглянулся. На лице была просто белая маска.
- Ты что, приведение там встретил? – ухмыльнувшись, спросил Стимп.
Шип зло посмотрел на мастера водной стихии и прошипел сквозь зубы:
- Иди! Сам все увидишь! Приведения… То же мне! Шутник!
Резко развернувшись, он направился в сторону улицы.
Меж тем с верхних этажей вышло несколько бойцов в полных боевых доспехах с двуглавым орлом на груди. Свои. Воины Отдела.
- Что у вас? – небрежно бросил один из них.
- Враг уничтожен полностью, - в тон ему ответил Харгул.
- Где командор? – крикнул кто-то с лестницы, ведшей на верхние этажи.
- Мертв наш командор, - прокричал Стимп.
Воины Отдела переглянулись. Гибель командира в такой операции могла случиться только по нелепой случайности. Или же просто по дурацкому просчету. Хотя в данном случае получился дикий гибрид сих неблагоприятных факторов.
- Что с заложницами? – спросил все тот же боец Отдела…
Харгул сплюнул и указал на люк.
- Там все… Мертвы. Ублюдки порезали всех до единой, - прохрипел он.
Теперь ясно, почему Альму рвет без остановки, а Шип ходит с лицом мертвеца. Трудно, очень трудно осознать увиденное… особенно когда понимаешь, что на такое зверство способны такие же люди, как ты сам. Хотя нет. Это, наверное, уже не люди.
- Стимп, как Данс? – крикнул десятник, поправляя одной рукой свернувшийся на бок ремень, а другой стараясь сбить сажу, покрывшую ярко красную робу (хотя в магическом свете все кажется единым).
- Мертв, - отозвался водник.
Поднимавшегося с пола Ромунда такое известие просто парализовало. Так вот, значит, в кого попали два болта. Неужто здоровяк бросился ему на выручку? Ну не может же быть человек так безрассуден!
Юноша поник и потупил взор, согнув плечи. Слишком много сегодня нехорошего случилось… Слишком много…
- Отряд, встать! Мы отправляемся домой. Раненных… раненных положите на потоки. Вложим остатки сил в воздушные держатели. Аменасора’а, если кто забыл, - последнее ученикам шестого курса Академии говорить было излишне. - Все, уходим. Остальным займется Отдел! – сказал Харг, покидая руины огромного особняка…
Маги постепенно присоединились к своему десятнику и медленно поплелись к казармам, еле передвигаясь от усталости. В середине строя прямо в воздухе плавно плыли два тела…
А меж тем солнце лишь только начало поднимать свои лучи из-за горизонта.
Наступало утро…
***

Стоило Ромунду добрести до топчана после славной помывки в общей ванне, как он упал на свое нехитрое ложе и с усталости забылся на несколько часов. Но вскоре проснулся и, повернувшись на спину, уперся взором в серый потолок.
Что снилось он не помнил, да и не хотел помнить… Его раздраженное сознание старалось осмыслить все, что сегодня с ним произошло, и порой казалось, что голова просто разорвется от натуги, когда кровь била прямо по вискам, словно обезумивший от работы кузнец.
Вокруг было темно и тихо. По идее утро уже вступило в свои права, а быть может и день, но сюда свет не проникал – окон в крепостных стенах не предусматривалось.
Ромунд постарался оглядеться и прорваться взглядом сквозь завесу тьмы, но напрасно – разглядеть что-либо не представлялось возможным... Лишь только до ушей долетал мерный звук сонного сопения нескольких людей: в небольшой коморке, где размещался его десяток, все лежали на топчанах в жуткой тесноте… Воздух был тяжелым и вязким… Душно. Условия, в общем, замечательные!..
И зачем все это? Зачем служить мнимым идеалам Республики, когда о них начисто забываешь в пылу сражения и думаешь лишь только о том, как бы еще пожить десяток другой лет? К чему вообще весь этот бред с любовью к “своей власти”? Ловушка для глупцов или неизбежный элемент системы управления? Почему он, да и любой из этих нормальных неглупых парней, должны валяться в грязи, умываться кровью и скрипеть пылью и серой на зубах, когда куча разнеженных богачей будет упиваться ласками красавиц? Что? Есть такая обязанность? Почему они должен умирать, а другие жить? Чем же так отличается сенаторский сынок, не знающий толком грамоту, но купающийся в золоте, допустим, от того же храбреца и настоящего мужчины Данса, сложившего голову в этом бою? Чем?
Сегодняшняя битва показала ему, как реальность иной раз глупее и в то же время остроумнее, чем кажется и даже хочет казаться… И как же много красивых слов, кои придуманы для слабоумных дураков, верящих в пестрые и яркие речи, которыми “поливают”, словно джемом, насущную жизнь те, кто правит…
Ромунд потер руками лицо и с усилием присел на своем лежбище… Голова была словно выкована из стали и непреодолимо тянула вниз, что в конечном итоге и произошло – юноша вновь улегся на топчан…
В конечном счете есть и другие в этом мире… Например, та же Эмми. Смешная и наивная девчушка. Приятная, милая душа. А ведь и ей хочется также очень многого, как и самому Ромунду и быть может даже больше. Почему же он отказывает ей в праве на жизнь, жалея себя? “Ну кто-то же должен”, - так говорил ему отец… Да, кто-то же должен. И это круг, замкнутый круг, где каждому предначертан путь и не судьбой, а обстоятельствами… И правда, ведь крестьянам не всегда улыбается гнуть спину над землей, но их труд преподносит пищу на стол сотен семей… Тем же строителям, да каменотесам до конца жизни строить дома, укрепления и пить с горя огненное пойло... Правда всегда есть выход. Но выход этот всегда в изгнании, в бегстве от правил и обязанностей. Прогулка над пропастью, где каждый шаг может ввергнуть в бездну. Борьба с судьбой, где победитель может быть только один…
- Только один… - прошептал про себя Ромунд, массируя виски.
- Чего не спишь? – послышался голос Харгула.
Ромунд вздрогнул. Кажется он произнес последние слова в слух.
- Болит голова, не уснуть, - ответил он.
- Ааа… У меня та же история… - проговорил десятник и тихо кашлянул. – Надо бы
Стимпа на этот счет промурыжить…
В помещении вновь стало тихо. Только слышались дыхания отдыхавших бойцов.
- Харг, нас вновь куда-нибудь отправят? – вдруг спросил Ромунд.
- Не кричи, дай ребятам поспать…- зашипел Харгул. – Отправят обязательно, только у нас еще несколько часов законного сна и до конца этого срока мне просто наплевать. А теперь, если не возражаешь, я попытаюсь заснуть хотя бы ненадолго…
Десятник умолк, и через некоторое время его дыхание выровнялось и стало очень тихим.
Ромунд же просто уставился в темноту, блуждая сознанием в беспорядочном потоке мыслей, и даже не заметил, как снова провалился в сон.

- Встать! Кому сказал - встать! – громыхал голос Харгула по ушам.
Ромунд еле разодрал глаза, а перед ним уже кто-то бегал, кричал… Задевал его и топтал ноги. Ребята, видно, сами слегка заспались.
- Да что за увальни! Встать! – не унимался десятник и даже приложился слегка по бедру Ромунда.
- Да не лягайся ты! – рявкнул юноша.
- Закрой рот и поднимайся! У вас пять минут, чтобы встать, одеться и умыться! Делайте все резко, быстро и точно! – проорал Харгул и вышел.
Ромунд, собирая все возможные силы, поднялся с теплого топчана, и тут же получил тычок в плечо от проходившего мимо Мевелина. Тот хмуро посмотрел на Ромунда и, прищурив глаз, проговорил:
- Осторожнее…
- Это я бы хотел попросить об этом, - удостоив мага взаимным взглядом, юноша полез в торбу рядом с топчаном.
Мевелин пробурчал себе что-то под нос и ушел прочь.
Меж тем Ромунд еле отыскал в очень тусклом свете свою большую тряпку, используемую в качестве полотенца, и еле передвигаясь на ногах, последовал в ванну.
Все тело было словно утыкано иглами, приносившими боль. Ношение тяжелого железа дало о себе знать, и теперь почти каждая мышца выказывала свое недовольство. Иногда от такого спасает теплая вода… Которой скорее всего нет – из ванны доносится жуткая ругань и шипение недовольных бойцов.
Пройдя по небольшому освещенному двумя факелами коридору несколько метров, Ромунд свернул в арочный проход и оказался в большом просторном помещении, выложенном желтой плиткой с огромным резервуаром, наполненным водой – общая ванна. Здесь вместе моются все вояки от первого корпуса бараков. Сегодня же там никто не мылся… Вокруг ванны собралась целая толпа народа и все вместе улюлюкали, кричали и смотрели на что-то происходящее в воде…
Ромунд еле пробился через толпу, стараясь не задеть кого-нибудь ненароком, а то разборок было б не избежать. Выйдя ближе к резервуару, увидел как над бассейном зависло два человека, которые при этом корчились и извивались, стараясь удержать по середине ярко-голубой шарик. Кстати одним из борющихся был Шип.
- Что происходит? – поинтересовался Ромунд у одного беловолосого парня.
- А? А что не видно? Схватка у них! – ответил тот, не отрываясь от зрелища.
- А, ну ясно…
- Дурак-служащий, забыл воду нагреть и она теперь ледяная, ужас! – вдруг продолжил парень и поежился. – А эти двое… вот тот шарик пытаются швырнуть в друг друга и сбить в воду. Поспорили, кто сильнее, - улыбнулся беловолосый.
Ромунд хмыкнул и посмотрел в сторону сражающихся. Пока что никто взять верх так и не мог. Полуобнаженные, в одних трусах, маги шипели и кривились от натуги: каждый старался сдержать напор силы своего визави. Ромунд чувствовал легкое покалывание по коже – рядом бушевали открытые каналы Вечного Эфира. Что ж, мысленно Ромунд болел за бойца своего десятка.
Тем временем Шип издал яростный рык и что было мочи приложил свою силу к эфирному шарику. Его противник оскалился, зарычал от боли и досады, на всем его теле вздулись вены, но через еще один миг шарик сорвался с места и со всего маху угодил ему в грудь. Поверженный маг завопил и камнем упал в холодную воду. Вынырнув, человек обложил все вокруг первоклассной руганью и противным воем. Шип, зависший над ним, уперся в бока и весело хохотал, подначивая плывшего к борту резервуара мага. Он был чрезвычайно доволен собой.
- Ну что, Голубой, силен, да? – издевался Шип. – То же мне! Кафедра Небесной Магии! Одно слово – Голубой! – последнее слово он произнес, чеканя каждую букву.
- Мы еще поквитаемся! – рявкнул поверженный, вылезая из бассейна и трясясь от холода. – Дорогу! – крикнул он, продираясь сквозь толпу.
Кафедра Небесной Магии – самая престижная и самая могущественная кафедра во всей Фебовской Академии. Попасть туда означало обеспечить себя всем необходимым до конца жизни. Там детально изучается магия Высших порядков, и магистры, оканчивающие Небесную, ценятся во всем мире, и на них никогда не падает спрос… по крайней мере так было раньше. Сейчас, конечно, кафедра стала переполняться детьми богатых мира сего, и качество специалистов сильно упало. Как раз из-за этого в народе Небесная и получила обидное прозвище Голубой. Впрочем, все еще не так плохо, поэтому поступление на кафедру является крайне сложной задачей. Ромунд так и не смог в свое время добиться успеха, из-за чего, в общем-то, и пришлось идти на договор с Академией, чтобы учиться дальше. Теперь вот и лямку военную тянуть…
- Что за? – послышался крик из дверного проема. – Ах вы, скоты! Всех под трибунал! Всех до единого, если через три секунды не залезете в воду и через пять секунд не вылезете из нее! Живо!
Все вокруг засуетились, но, подойдя к воде и вспомнив упавшего в воду мага, замялись в нерешительности. Ромунд судорожно сглотнул. Перспектива оказаться в этой ледяной воде отнюдь не радовала.
- Что стоите? А? А ну резко, а то сейчас!..
Дальше ничего особенно объяснять не пришлось. Раздался резкий хлопок и все как один полетели кубарем вперед. Арастарахаш – волна силы. Самое грубое заклятье, которое трудно сдержать без хорошей подготовки. Когда-то его использовали для разрушения стен… Конечно сейчас удар был не такой силы, но продрогшие солдаты столь подлого толчка не ожидали… Никто из них.
После падения, Ромунду заполнилась только наичернейшую ругань. Смешно, но все ругательства симфонией лились именно из его уст…

***
- Значит это не слухи? Значит, я не ошибся? – ошарашено пробормотал Шип, почесывая бок. После недавней “помывки” он жутко жаловался на зуд во всем теле.
- Правда, правда… - пробурчал Харгул, сидя на стуле и уставившись в пол. Его длинные волосы, которые он, кстати, носил единственный на всем высшем курсе Академии, рассыпались по плечам.
- Проклятье! – рявкнул Марти, лежа на своем топчане и закинув ногу на ногу. – Ну что за глупость? Я не понимаю…
- А что здесь не понятного? – усмехнулся Стимп. – Мясорубке нужно мясо!
Ромунд сидел по правую руку от Харгула и что было силы тер небритый подбородок. Буквально несколько минут назад десятник принес весть, что отряд прикреплен к Первой Центурии Четвертого Полка Тринадцатого Легиона, который согласно недавно принятой резолюции выступает строго на восток вместе с прибывающими силами Сюреала для начала открытых боевых действий против варваров Одера – Табу. Главной целью всего поход назывался Кандур. Принимая во внимание славу Восточных Земель, был смысл призадуматься о написании прощального письма…
- Восток… - вдруг громко произнес Мевелин, скрывшийся в полумраке дальнего угла. – Земля легенд и загадок… Сказочных мифов и пробирающих до костей историй… Там земли варваров… А точнее тех, кто просто потерял рассудок… Там своя жизнь, свои проблемы. Там проклятые горы Полумесяца, наконец! Горы, очертившие предел территории, где есть жизнь… Какого мы там забыли?
Горы Полумесяца… О них ходит очень дурная слава. Странно уже даже то, что это огромные черные горы самого настоящего кремня… В этих породах дырку-то без магии не проделать, да и она часто остается бессильной. А вот что лежит за ними… Этого по сей день никто не знает. Все экспедиции, снаряженные для исследований полумесячных земель, пропали без вести… как только перевалили за хребет… Но эти прекрасные вершины не единственная проблема…
- Говорят, - подала голос Альма, сидевшая прямо на полу, – варвары зашли в своем безумии слишком далеко, призвав в наш мир тварей похлеще демонов, явившихся до Войны Сил… Также ходят слухи, что в некоторых местах Востока есть так называемые Воронки…
- Что за чушь! Воронки! – хмыкнул Шип, но словил на себе резкий и неприветливый взгляд Харгула и тут же затих.
- … Это неизученные и крайне загадочные аномалии… А быть может и нереальности… - Альма вздрогнула. – Что они такое и вообще какова их природа никто не знает. Все исследователи благополучно погибли, пытаясь разузнать хоть что-нибудь… Однако есть предположение, - Альма сделал небольшую паузу, - что эти воронки, возникающие непонятно где и как, несут в себе заряд, способный соединять нити сущего и того, что мы так любим называть сознанием… Причем сознанием того, кто в эту воронку попадает…
- Бред какой-то, - не удержался Шип.
В комнате наступила тишина. Последние известия были столь же невероятны сколь устрашающи своей возможностью… В этом загадочном и до сих пор плохо изученном мире было возможно все… И это отлично знал каждый, кто закончил хотя бы первый курс Академии.
Ромунд тут же вспомнил все свои вечера и ночи, просиживаемые в библиотеке в тщетных попытках разгадать самые непонятные и странные вещи, происходившие в известной Ойкумене. О Востоке он много прочел и мог многое рассказать, если этого требовала ситуация… Те земли и правда были полны всевозможной животной дряни, так и жаждущей закусить человечиной, однако, существ из плоти и крови можно убить… Что касаемо остальных феноменов, описываемых различными учеными, то в них никакой уверенности не было. Хотя не принимать их в расчет было тоже нельзя.
- Ромунд, а ты чего молчишь? – кивнул в его сторону Шип. – Может, и ты нам байку какую-нибудь расскажешь? На ночь, так сказать…А?
- Да помолчи ты, Шип! – рявкнул Марти. – Ты будто такой умный!
- Да, умный! – встрепенулся тот и, поднявшись на ноги, постучал ладонью по груди. – В отличие от вас, дурней, я верю своим глазам, а не дряни, что бродит средь глуповатого народца…
- Под слухами всегда есть основания, - философски заметила Альма.
- Ага, большая доза хмельного! – хмыкнул Шип, но его глупую шутку никто не оценил, и он со злостью упал на свой топчан, отвернувшись ото всех.
- Вы ж знаете, - вдруг медленно проговорил Ромунд, - откуда пошло название Одера – Табу?
Половина покачала головой. Другие просто промолчали.
- Прости, Ром, но очень редкие гении вроде тебя интересовались историей на первом курсе, - усмехнулся Марти. – Но, в свете последних событий, я был бы рад просветиться…
- Одера – это такое местечко близ гор Полумесяца, что-то вроде небольшого разрушенного храма… На сколько известно, святилище создано не руками человеческими и уж тем более не дикими племенами, которые мы более менее изучили и можем точно утверждать, что такое строительство им точно не под силу. В общем, храм построен неизвестно кем и для чего, но не в этом главная соль. Интересно то, что внутри сего строения есть туннель, видимо тянущийся вниз … Куда он там ведет, опять же ничего неизвестно, но главное, что некоторые группы людей… э, хм, на заре пришествия в этот мир, по своей собственной глупости стали спускаться туда… Собственно, более ничего не известно, кроме того, что все, кто оттуда вернулся, пришли совершенно иными…
- Ну и что здесь нам такого нужного? – фыркнул Шип, посчитавший недостойным повернуться к Ромунду.
- А то, что пришедшие из подземелий Одеры получили и, скорее всего, даже сейчас обладают такими возможностями, какие не снились высшим магистрам современности! – последние слова Ромунд нарочно выделили усилением.
- Бла, бла, бла! – прозвучало со стороны двери.
Все резко обернулись и увидели облаченного в полный боевой доспех воина с пурпурной лентой, натянутой по диагонали через всю грудь.
- Отряд, встать! – взревел Харгул, вытягиваясь по струнке. Все остальные последовали его примеру.
- Служим Республике! – рявкнули все в один голос.
- М-да… - пробурчал командор и облокотился на стену. – Вам бы сказки детям в яслях читать. Особенно тебе, юноша, - офицер указал на Ромунда пальцем и прищурился. – Десятник, какого черта вы позволяете подобным субъектам разводить брожение в рядах ваших бойцов? Вы разве не знаете пункт восьмой сорок первой статьи Устава Доблести прямо указывающий наказывать паникеров и потенциальных дезертиров?
- Я не… - задохнулся от неожиданности Ромунд.
- Молчать, солдат! А то сейчас отправишься чистить отхожие места! – рявкнул командор, и Ромунд захлопнул открывшийся было рот.
- Господин командор, прошу прощения , - промямлил Харгул. – Мы находимся в действующих войсках не более четырех дней и еще…
- Для воина нет времени. Либо ты им родился, либо ты им умер… Впрочем я отвлекся, - проговорил командор и, видно, слегка замялся, понимая, что последнее он сказал ни к месту. – Однако черт с вами! Я здесь чтобы представиться и дать краткий брифинг… Итак, меня зовут Лаэетар фон Дарт, я командующий вашего Четвертого полка. До выступления осталось три дня, пока не подтянуться все силы Сюреала, а их не менее шести или даже семи тысяч мечей… А ведь еще и маги! М-да, - командор кашлянул и продолжил. – Сюреал скорее всего выдвинется раньше, как зачинатель конфликта… Мы же на положении союзника выдвинемся единой колонной и будем шествовать до встречи с войском Сюреала. Далее наступит вторая часть плана компании… Вашей задачей на эти три дня будет подготовка ваших магических штучек, а также посещение нескольких занятий по тактике штурма и осады. Все необходимые магические порошки, мантры, а также оружие и доспехи вы получите в последний день перед выступлением. Все ясно?
- Господин командор, - вдруг подал голос Мевелин. – Я, будучи студентом Академии, прочитал очень много заметок, оставленных ветеранами войн с варварами…Как мне известно, ни одна компания не увенчалась успехом. В лучшем случаи, наши войска пришли ни с чем. В худшем – не вернулись вовсе… Прежде чем меня отправят на смерть, я бы хотел узнать: придумал ли наш вечно гениальный штаб что-нибудь получше, чем прорыв в глубь территории в надежде навязать врагу генеральное сражение?
Лаэетар хмыкнул. Видно, дерзкий тычок в сторону стариков из Главного Штаба, пришелся ему по вкусу.
- Думаю, солдат, мы не обезьяны и умеем учиться на собственных ошибках. Увы, сейчас я тебе не могу сказать ничего, сохраняя военную тайну, но будь уверен – мы приготовили для безумцев кое-что интересное… Так, по остальному инструктажу все ясно?
- Так точно, - рявкнули все.
- Тогда ладно. Отдыхайте. Десятника прошу явится в Войсковую Канцелярию примерно через час для получения инструкций по занятиям. Все, до встречи, бойцы!
- Служим Республике, - громыхнуло в помещении, но Лаэетар уже успел скрыться.
Ромунд тихо сел на топчан и потупил взор…
Ну, вот и первый нагоняй от начальства… Армия, одним словом!

***
Темному Инквизитору пришлось хорошенько пробежаться по пересеченной местности Севера, рискуя каждый момент нарваться на патрули Глефы или же, Белых рыцарей, но все, к счастью прошло удачно, и неестественно быстро бегущего мага никто не потревожил. Слава Великой Тьме и Владыке Хаосу! Служитель Ордена, остановившись у огромного валуна, сотворил знак Веры трясущимися от усталости руками…
Опустившись на землю и прислонившись спиной к камню, Инквизитор достал из сумки небольшую флягу и сделал несколько глотков. Настойка целуфатоса как всегда выручала в нужный момент. Использование магии Быстрого Бега довольно сильно потрепало его силы…
Когда Темный Инквизитор более ли менее восстановился, а яркое голубое свечение магии исчезло, он поспешно встал, сунул флягу в свою походную сумку, закинул ее за плечо и огляделся. Вокруг лежал дикий край Севера, изуродованный воронками и неестественно изрезанными холмами… Мелкие рощицы лишь изредка попадались на глаза да и то состояли в основном из дохлых коротышек – деревцев и полусгнивших кустарников… Беспощадный молот войны… А ведь раньше здесь были густые леса, полные пушного зверя…Впрочем, неверные достаточно быстро опомнились после победы над Культом и приписали проигравшим все несчастья, свалившиеся на эти земли, хотя ведь мощнейшие заклятия, шатавшие основы мира, сыпались с обоих сторон… Те и другие отличились своим искусством магии и довели до того, что целый кусок Гипериона просто отломился… А ведь Культ совершенно не собирался разрушать все и вся. Зачем же уничтожать ресурсы, которые затем понадобятся самим для создания Королевства Истинной Веры?! Но! Жестокость той войны была воистину безгранична. Целью была только победа… любой ценой…
Темный Инквизитор медленно поднялся на один из самых высоких холмов и обратил свой взор в северную сторону. Отсюда открывался хороший вид на несколько километров вперед. Справа возносились ввысь острые пики Охранных гор или Аштральских, как звали их в прошлом. Эти мощные хребты располагались кольцом, надежно защищая территорию Серой Лиги…Перед горами лежала небольшая равнина, на которой виднелась часть добротных укреплений… Ватрад Вил – самое огромное поселение на границах Севера как раз перед Мертвыми Землями, видневшимися далеко впереди. Вот туда то и надобно было Инквизитору…
Маг посмотрел на вечернее небо, залитое пожаром заката. Что ж, ночь, в этих местах очень неприветливое время суток, но если он хочет успеть до прихода иных любопытных субъектов к дерзкому некроманту, то ему придется идти даже сейчас, преодолевая слабость, которая все равно остается и продолжит накапливаться, несмотря на настойку целуфатоса. Причем даже нужно не идти, а бежать…
Темный Инквизитор вздохнул. Он отлично понимал, что если некромант окажется несговорчивым, то на дуэль у него уже не останется сил… Но для этого есть кое-что интересное. Маг запустил руку в сумку и выудил оттуда красный рубин размером с куриное яйцо, внутри которого горел багровый огонек… Да, это что-то схожее с Гневом Господним, используемым Святой Инквизицией, но эта штучка более изящна в своем применении и не разносит все в пух и прах вокруг. Она лишь увеличивает в десятки раз силы использующего, и даже самый жалкий малефик может рушить стены замков и стирать с лица земли отряды врага. Темный усмехнулся и вернул оружие на место. С эдакой вещицей можно быть спокойным… Хотя ее применение рассчитано всего на три раза.
Но ждать более нельзя. Маг всем своим существом чувствовал, что треклятый некромант совершил что-то безумно нехорошее…Причем в том понимании, в каком можно говорить о вреде миру для будущего распространения Истиной Веры. Посему, в путь!
Служитель Ордена достал книгу мантр, раскрыл на нужной странице и зашептал слова заклинания. Через какое-то время его окружили сотни золотых искорок… Заплясав в непонятном и хаотичном танце, через какой-то миг они прошли сквозь тело Темного… Мага забила крупная дрожь, он еле удержался на ногах, но через несколько секунд все прошло… Инквизитор почувствовал себя в сто крат сильнее и ловчее и, закинув книгу в сумку, припустил что было сил вниз по холму и далее на север. Если кто его и видел, то только пыль и неясные очертания тела… Скорость была предельная. Где-то час, и маг окажется на месте.

Мертвые земли встретили Темного Инквизитора шквальным ветром и недовольным рокотом разбушевавшейся стихи… Стоило пересечь незримую черту Адских врат (так в народе называли вход в небольшое ущелье прямо в цепи невысоких скал, оградивших сгнивший кусок Гипериона от живой природы), и сразу же навалилась огромная тяжесть, словно сам воздух был создан из каменной крошки… Магия чудовищной силы поработала в этих местах…. Демоны начали, а уж известная парочка безумных магов закончила дело…
За ущельем начинались каменистые просторы Мертвых земель, кое-где рябившие невысокими хребтами скал. Со всех сторон дул проклятый ветер… Говорят, при самом “лучшем” раскладе он может сорвать мясо с костей! Да еще и колючий холод… И все это создано “неправильной магией”, ошибкой природы! А небо! Оно было иссиня-черным, словно какой-то ненормальный художник сделал пару неудачных мазков по белому холсту… И, конечно же, через это скорбное одеяние воздушных масс не пробивался ни один солнечный луч - здесь царили вечные сумерки… А вот в вечернее время здесь можно было видеть только при помощи магического света… Здесь и правда все было мертво… От земли до неба! И что самое удивительное, за чертой Адских Врат была жизнь… Пусть тоже жестокая и обездоленная. Мертвая жизнь… Интересное сочетание.
Темный маг отыскал неглубокую выемку в скале и укрылся в ней… Хотя защититься полностью от подлого ветра, проникавшего со всех сторон не удалось, но зато его порывы здесь значительно ослабли… Можно было перевести дух.
Инквизитор судорожно хлебал согревавшую всю грудь настойку целуфатоса и возносил хвалу Тьме, что этакое чудо существует на свете. Его безостановочное путешествие отняло уйму сил, и даже это магическое зелье не полностью помогало справиться с проблемой… Физические силы хоть и восстанавливались, но столь сложная материя, как прана... Да, конечно, можно сейчас заняться чтением мантры, но как-то в этих неприветливых местах не очень-то хотелось задерживаться. Мало ли что может бродить здесь… Уж лучше сделать еще несколько затяжных глотков настойки, наложить на себя магию защиты от природных сил и как можно быстрее двинуться к назначенному месту… А то ветер, холод в скупе с тяжелым воздухом безумно действовали на нервы…
Маг, не торопясь, четко проговаривая слова заклинаний, последовательно наложил на себя магию защиты от стихии, зажег яркий огонек, видимый только для себя и сотворил еще несколько защитных чар, хотя последнее далось ему с большим трудом. Оперевшись на свой черный посох, Инквизитор вышел из небольшого убежища и сразу почуял, как о невидимую преграду разбилось несколько порывов озверевшего ветра, будто возмущенного наглостью ничтожного человека, решившего закрыть себя от всесильной стихии. Темный усмехнулся. Что ж, на то мы и люди, чтобы придумывать, как получше обмануть природу… Однако холод сдержать это чародейство не могло… Жаль.
В кромешной темноте, еле разгоняемой магическим светом, маг постоянно натыкался на торчавшие из каменистой почвы острые валуны. Ругался, понося весь белый свет, бесился до невозможности, когда зазубренные грани камней оставляли новую царапину на его сапогах, но все же медленно и верно продвигался к цели… И, наверное, дошел бы спокойно, если бы внезапно за спиной, где-то за острыми хребтами очередных скал, не услышал низкий, противный звук, похожий на тот, что издает очень расстроенный инструмент менестреля-неудачника. Резко остановившись, Инквизитор вскинул посох и перевел магический свет на набалдашник. Тот ярко засиял, озаряя бугристую местность вокруг… Но ничего… лишь голые камни и завывающий ветер… Незнакомый звук пропал… Немного постояв, в тщетных попытках что либо уловить в гомоне Мертвых земель, Инквизитор пожал плечами и двинулся дальше. Мало ли что могло послышаться…
Но не успел он пройти и пару метров, как проклятый толи визг, толи крик прозвучал снова… Но теперь уже ближе… Где-то за тем острым холмом, в двадцати шагах от самого Инквизитора…
Как ему было известно, в этих местах жили всякие твари… От псоглавцев и тропосов до темных цианосов. Но вот только это были крайне скупые сведения… Орден мало интересовался проблемой Мертвых Земель. А жаль…
Не успел Темный подумать об этом, как пронзительный вой раздался чуть ли не в пяти метрах от него самого… Маг отпрянул в сторону, держа наготове боевой посох и чуть не растянулся на камне, в последний миг отведя ногу от торчавшего валуна… В голове уже стали вертеться подходящие боевые заклятия… Набалдашник посоха загорелся багровым пламенем, озаряя алым светом местность шагов на тридцать в стороны … Левая рука меж тем медленно потянулась к сумке. Осторожно вытащив оттуда рубин, маг зажал его в кулаке, беззвучно вознося хвалы Владыке Хаосу за некогда щедрый подарок его Ордену….
Меж тем ничего не происходило… Лишь только ветер завывал вокруг и разбивался о магический щит. Освещенная алым огнем округа оставалась неподвижной…
- Что же за тварь тут скрылась? – прошептал маг, чувствуя, как предательский холодок пробегает по спине…
- Что… что… за… за… тварь??? – пронеслось эхо по округе, отражаясь от граней скал. А затем безумно дикий смех…
В тот миг Инквизитору показалось, что сейчас он остекленеет от ужаса. Нет, конечно, опытный маг не был трусом и повидал многие жуткие вещи, но сейчас… Сейчас страх схватил его за грудки и тряс что было сил… Руки безвольно дрожали… Что за проклятье свалилось на его голову?
Чародей огляделся вокруг. Тишина…
Ни звука… Ни крика… Ни эха, ни даже того смеха, который очень похож на тот, что порой звучит в стенах Домов Терпимости Шипстоуна…
Ветер исчез… Все явления природы пропали… Все вокруг застыло в ожидании…
Инквизитор сделал один шаг, затем другой… Мелкие камушки хрустнули под тяжестью его веса… Магу показалось, что этот треск был слышен за километры вокруг…
Ни о чем подобном он ранее не слышал… Нет, этот мир, конечно, полон сюрпризов, но ни одна проклятая тварь не может заставить умолкнуть ветер!
И все та же гнетущая тишина…
Ни шороха…
Темному Инквизитору! Гордости Ордена! Хотелось просто швырнуть все свои немудреные вещи в сторону и что было сил пуститься наутек… Но нельзя… Нельзя пасовать… Нельзя сдаваться… “Бейся до тех пор, пока последняя кровь и прана не истекут из твоих жил”, - внушали им учителя боевого магического искусства… Что ж… Маг покрепче сжал посох… Буде…
Последний слов маг просто не успел додумать… Прямо с левого бока от него с диким грохотом разлетелся в щепки острый холм, щедро осыпав Инквизитора крошкой и острыми осколками камня. А затем в уши ворвался все то же безумный хохот…
Мага словно ошпарили раскаленным железом. Больше не размышляя ни о чем, он просто развернулся и помчался что было сил вперед… Необъяснимый дикий страх овладел им и гнал, гнал как можно дальше от этого места…
Но незнакомое существо совершенно не собиралось его отпускать… За спиной убегающего Инквизитора рвалась в клочья каменная земля, разбрасываясь осколками… Благо, на чародее были магические щиты и спасали от острых, как бритва, щепок…Но вот вряд ли они защитят от той мерзости, что преследует его!
Слуга Ордена бежал так, как, наверное, не бегал даже при помощи пресловутой магии… Инстинкт выживания сейчас полностью ослепил сознание и заставлял работать мышцы на пределе возможностей… Меж тем за спиной неизвестная гадина разрывала в клочья камни и постепенно нагоняла свою жертву, все также заливаясь леденящим кровь хохотом, словно пьянея от азарта погони.
А вымотанный Инквизитор все же был человеком. Рано или поздно силы чародея подойдут к концу и тогда…
Перепрыгивая нарочно лежащие на дороге валуны, избегая торчащие из земли острые камни, маг несся сломя голову, ни в коем случае не оборачиваясь назад… Легкие грозили разорваться от напряжения, мышцы лопнуть… Вот-вот он обессилит, и нагоняющая его тварь наконец получит свою добычу… И, странное дело, Инквизитор внутренним чувством ощущал безумный голод существа… Древний, неутолимый голод…Голод того, кто был рожден из жажды и страданий…
Маг стал уставать…. Стал спотыкаться и все менее резво избегать препятствий… Ему не хватало воздуха… Развязка была близка…
Когда силы уже покидали мага и неизвестная тварь, почуяв это, издала ликующий визг, маг неожиданно споткнулся и по инерции полетел вперед… Все дальнейшее развивалось в течение нескольких секунд. Разворачиваясь в полете, с засыпанными пылью глазами маг мысленно потянулся к Ловцу, черпая силу, и в последний миг перед приземлением направил наугад рубин, зажатый в руке, и тихо прошептал:
- Инферно’сетерас!
Камень на какой-то миг засветился ослепительным и чистым, как сама идея Творца, светом, и через какую-то секунду с громом и треском из него рванул огромный поток огня, расширяющийся в стороны с каждым метром, сжигающий и плавящий все вокруг… Пламя ревело как тысяча мамонтов. Стихия обращала в пепел скалы и холмы… И все это было делом каких-то ничтожных мгновений, пока Инквизитор не упал на землю и не ударился головой… Последнее, что он увидел перед потерей сознания, это бешенную пляску языков пламени…

***
Острая боль резанула по вискам и заставила очнуться… Даратас застонал… Ему казалось, что какой-то садист всадил ему в голову нож и сейчас с глубоким удовлетворением вращал острие в его мозгу… Проклятая боль! Маг попробовал встать, но от одной попытки грудь сдавило, и стало трудно дышать. В глазах все расплывалось, и не было сил оценить обстановку… Источник силы где-то далеко и до него не так просто дотянуться. Эфирный колпак – так называется этот эффект шоковой волны мощного заклинания. Такое испытывают счастливчики на поле брани, кому повезло не сгореть в пламени Большого Огня.
“Дарли! – вдруг промелькнуло в голове, и Даратас рефлекторно дернулся, от чего его тело запротестовало сотней болевых импульсов. – Дарли в беде!”
Маг сконцентрировал всю свою волю в кулак и медленно потянулся к источнику силы. Боль в висках усилилась и начала медленно нарастать по мере того, как Даратас добирался до тоненькой нити, связующей его сущность с вечным Эфиром…
Еще чуть-чуть… Совсем немного!
Неудачное движение и страшный огонь боли накрыл мага… Тот закричал и чуть не выпустил канал, но все же успел зачерпнуть сколько мог силы и задыхаясь произнес:
- Нум’эн’вару – Сетерас!
Легкий холодок… Затем резкий жар… Ледяной озноб и… боль исчезла. В глазах стало ясно, и весь поток силы как прежде пронизывал мага насквозь… Даратас в порыве вскочил на ноги и чуть снова не упал от неожиданности. Все его жилище было перевернуто вверх дном! Все инструменты, утварь, артефакты были разбросаны по полу… Магический светильник, зажженный во время работы, сломался на двое, и теперь сама лампа с чистым магическим огнем внутри освещала лишь дальний угол. Пепел кострища покрывал толстым слоем добрую половину помещения. Одним словом, бардак… царил в доме великого мага. Впрочем, беспорядок уже давно стал его спутником в жизни, но он особенный… “логичный”… Все же гений должен властвовать над хаосом!
- Утера Ферасторен Настера- НАР! – рявкнул маг и взмахнул руками.
Все разбросанные вещи взлетели в воздух и стали сами по себе занимать причитающиеся им места. Пепел испарился прямо с пола. Проблема была лишь с некоторыми склянками, разлетевшимися на мелкие осколки… Повезло, что взрывчатые смеси уберегло от какой - либо деформации. Иначе потерявший сознание маг превратился б в хорошо поджаренного цыпленка… Конечно, он предусмотрительно окружил самые опасные предметы огромным числом охранных чар, но кто ж знает, какова была сила волны… Могла и связи магии разбить.
Что же такое произошло? Катастрофа? Нет, не может быть… Никакие исследования не предвещали катастрофу! Тем более всемирную! Хотя эти странные изменения мироздания, отмеченные еще и Ткачом... Вряд ли. Скрепы мира еще слишком сильны и не допустят глобальных катастроф. Да и очень уж вряд ли маг остался бы жив, если бы мир решил вдруг сгинуть во тьму.
Тогда что? Может… Дарли!
Не раздумывая более, Даратас схватил короткий посох с конусообразным наконечником, лежащий в одном из темных углов средь горы других инструментов, там же выудил небольшую сферу с фиолетовым огоньком внутри и поспешил к большому кованному сундуку.
- Асфельто! – на распев произнес маг, и крышка сундука откинулась. - Так, так… - пробормотал Даратас, рассматривая лежащие перед ним инструменты: всевозможные пирамидки, сферы, золотые рога, инкрустированные самоцветами и украшенные искусной резьбой; тотемы со страшными образами идолов, склянки с сияющим содержимым, волшебные палочки и десятки манускриптов, ну и конечно же пара увесистых томов.
- Ну где же ты, - бормотал маг, роясь в сундуке. – Ну куда же…Ах, вот! – маг расплылся в улыбке и, вытащив на свет странную связку разноцветных шариков, недолго думая сунул себе в карман. Хотел было закрыть сундук, но потом подумал и взял оттуда еще два золотых рога и две колбы с лиловой жидкостью внутри. Лишь после этого Даратас успокоился и захлопнул крышку. Та со знатным грохотом опустилась, и тут же послышались характерные щелканья секретов замка.
Рог и склянки маг засунул в увесистый кожаный пояс с множеством отделов и кармашков и тут же нацепил его на себя. Поверх голубого балахона маг накинул кожаную куртку с отороченным мехом – так, на всякий случай…
- Ну-с, ничего вроде не забыл… - пробурчал Даратас. – Осталось разве что пару моментов… Наремолитор’фе не са Лимо Тара- НАР! – рявкнул маг, и вокруг него заплясало огненно рыжее пламя, сформировавшееся затем в фигуру наподобие купола прямо над его головой, и исчезло. Магия защиты от природных процессов. Затем маг накинул на себя пару защитных чар и поспешил встать в центр рядом с кострищем.
Здесь то Даратас соорудил небольшой телепорт… Достаточно сложная магия Высших Порядков, и ею обладают очень не многие… Сейчас только он и Дариана… Хотя еще кто-то из темных Владык Культа, но это не проверенная информация.
Весь фокус такой магической штуки как телепорт заключается в умении связать пару потоков, создающих астральное отражение аватары в мире высших материй – тех же стихий… Это звучит диковато, особенно в сфере тех представлений, которые так умело насаживаются консерваторами в магических школах, но кто не пробует невозможное, тот сидит и только мечтает… Впрочем, все телепорты, созданные в городах Гипериона и Феба, а также в некоторых замках изготовлялись Франческо и им, Даратасом, лично по особым заказам… очень дорогим заказам. Так что пока глупцы сидят, умные делают свои состояния…
Маг поднял ладонь над кострищем и зашептал необходимые слова. Аватары выбирает каждый создатель по собственному желанию. Здесь, как говорится, дело творчества.
Меж тем в костерке появилась маленькая красная искра, начавшая с огромной скоростью расти, превращаясь в алое пламя бушующей стихии. Даратас любил пышность своих изделий… Этого у него не отнять.
К сожалению, сфера, по которой Даратас наблюдал за Дарли сильно пострадала, и на ее восстановление потребуется очень много времени, которого просто нет. Придется прибыть на место своим путем… Блага оно отпечаталось в голове.
- … Материка – фимус – НАР! – прокричал маг последние слова заклинания, и бурное пламя костра, охватив Даратаса с ног до головы, поглотило его, приняв в себя все частицы человеческого существа …
Какой-то краткий, почти ничтожный и от того вдвойне противный момент боли, и мага перенесло на несколько километров прямо к тому месту, где должен быть Дарли… Ноги коснулись твердой поверхности… Но тьма никуда не исчезла... Глаза не видели ровным счетом ничего! Даже собственных очертаний. Такого ранее не было. Что-то здесь не так… Раньше звезды и луна хотя бы как-то заглядывали на этот скорбный край… Проклятая аномалия…
- Латериа! – рявкнул Даратас, и в следующую секунду из посоха вылетел меленький шарик белого пламени. Взлетев метров на десять в высоту, он неподвижно застыл и вдруг засиял как самое настоящее солнце, разрывая на куски тьму и озаряя на несколько сот метров вокруг руины некогда острых и крутых гор...
Глазам удивленного Даратаса предстала картина страшного разрушения: некогда целые горные породы теперь были разворочены и целыми кусками раскиданы в разные стороны. Острые осколки, валуны и мелкий щебень валялся под ногами, а вокруг лежали руины, от которых лениво и неспешно исходил дым… Взрыв… Несомненно… Даратас хотел было потрогать один из огромных камней и тут же отдернул руку. Он был весь раскален… в некоторых местах оплавлен… Здесь бушевала чудовищная сила … Дарли!
Даратас начал серьезно беспокоится. Неужели его ученик совершил ошибку в ходе эксперимента и погиб? Нет! Нет! И еще раз нет! Это исключено! Только не ученик самого великого мага современности… Да к черту! Не мог милый Дарли погибнуть! Но как же его отыскать средь этих развалин? Звать? Нет… Вдруг он без сознания? Ах да! Посох де Орко!
Маг закрыл глаза и мысленно воззвал к своему оружию. Некогда он наложил связующие узы на посох, чтобы великая ценность ни в коем случае не пропала.
Магическое орудие не замедлило откликнуться, и в сознании Даратаса зазвучал приглушенный голос, причитавший неразборчивые фразы (на самом деле это был его, Даратаса, голос, читающий заклятие уз). Маг поспешил на зов, расшвыривая в стороны мешавшиеся валуны своим любимым способом – магией. Он так увлекся, что даже не заметил, как некое существо выпрыгнуло откуда-то из-за камней и направилось к нему. Взмах! И клинок неизвестного врага натыкается на магическую преграду…
Даратас отскочил в сторону, разворачиваясь лицом к врагу и перехватывая налету посох. Прямо перед ним абсолютно спокойно стояла призрачная тварь. Не двигаясь, оно выжидало дальнейших действий мага. Только бы поймать его на неловком движении… Да. Сие есть творение Дарлинга – удерживаемый на краю мира призрачный цианос, состоящий из полуясных эфирных контуров. Страшный враг… для неопытных…
- Пора упокоится, - медленно проговорил Даратас и, как только цианос дернулся, произнес: – Фатум оррегорариум! – тварь растворилась прямо в воздухе, на прощание вспыхнув ярким светом.
Маг хмыкнул. Убить такую тварь довольно просто, если кое-что понимать в некромантии. Стоит всего лишь разорвать нить, удерживающую дух существа с этим миром. Этого-то его ученик не учел… Но хватит! Необходимо спешить!
Зов в голове становился все громче, а сердце мага все неспокойнее. Почему Дарли не чувствует эфирный канал?! Проклятье! Взывать по трансферансу бесполезно – источник гоблина не прощупывается. Либо он уже точно умер, либо…
Огромный валун отлетел в сторону, открывая проход на достаточно большую площадку, усыпанную осколками и обгоревшими камнями. Ближе к центру лежали большие иссиня-черные куски плиты с оплавленными краями. Ритуальный камень некромантов… Даратас поспешил пройти ближе, осматривая каждый метр развороченной скалы в поисках хоть чего-либо напоминающего Дарли… Но вокруг валялся лишь только битый и оплавленный камень… В дальнем конце груда измятых и разорванных железных прутьев. Видно тут была клетка для жертв.
И ни одной живой души…
Волнение все больше охватывало Даратаса… Не может быть! Это не реально! Дарли…
А посох меж тем звал все настойчивее… Но только где он? Вроде близко… Совсем рядом… Даратас пытался уловить тоненький канал, пульсирующий на грани сознания. Где же он?..
Маг интуитивно двинулся к дальнему углу, где лежали остатки железа… Посох точно звал оттуда… Ах, ну конечно! Вон за той кучей щебня видно сияние его изумрудного набалдашника! Осталось еще несколько шагов…
- Стой! Ни с места! – прозвучал за спиной Даратаса звонкий голос. Маг так и застыл на месте с занесенной для движения ногой. Интересно…. Кого это принесла нелегкая? Хотя не важно…
Даратас сжал покрепче посох, уже выбирая заклятие поизощреннее, когда тот же голос быстро проговорил:
– Свои, мессир Даратас.
Маг поспешно развернулся, по старой привычке не доверяя до последнего и готовясь встретить любую неожиданность, но тут же расплылся в улыбке, когда увидел своих нежданных гостей. Рядом с кучей разбитого щебня стояли три маленькие фигурки, облаченные в черные кожаные доспехи с такими же черными как смоль плащами и короткими луками в руках. Все они были совсем небольшого роста, примерно метр с половиной, и имели необычайно длинные острые уши, которые прорезались торчком сквозь прямые локоны серебряных волос. Очень похожие друг на друга с большими голубыми глазами, маленькими носами и фиолетового оттенка кожей они были трудно различимы друг от друга. Впрочем, этому народу такой расклад лишь на руку. Темные эльфы, Хранители Подземелий – очень старые и хорошие друзья Даратаса – любят незаметность.
- Принц Ольвен, да прибудет с вами Вера, - произнес маг ритуальную фразу, обращаясь к самому крайнему из эльфов, и согнулся в неглубоком поклоне. Как ни странно наследник Подземного Престола не гнушался обычных воинских одеяний – в мертвых землях излишняя пышность могла довести до плачевного конца.
- Темный Престол являет свою дружбу о, великий маг! Да хранит тебя Истинная Тьма! – в таком же ритуальном ключе проговорил принц, приложив в конце речи два пальца ко лбу. – Но прошу вас, мессир, отойдите на два шага от того места, где стоите… Нет, не туда! На меня идите, - с этими словами эльф двинулся на встречу Даратасу.
Маг очень неохотно повиновался. Неужели маленький эльф видит то, что не смог распознать величайший маг! Очень обидно с точки зрения собственного достоинства…
Ольвен, подойдя в плотную к магу, махнул рукой, делая знак, чтобы Даратас нагнулся к нему. Волшебник сначала нахмурился, но затем предпочел не обращать внимания на манеры лица королевских кровей и подчинился просьбе.
- Вы видите? – шепотом сказал эльф и указал тонкой рукой куда-то вперед.
Даратас глянул в ту сторону, куда показывал Ольвен, на всякий случай черпая силу для резкого удара, но ничего, кроме семиметрового обломка скалы не видел. Только оплавленная порода и осколки!
- Нет, - слегка раздраженно бросил маг. Эльфы всегда отличались странностью…
- Увы, мессир Даратас, вам людям не дано узреть это самостоятельно… Здесь даже магия не сможет вам помочь. Чужеземцам не открыты истинные сути бытия этого мира! – последнее принц произнес с благоговейной дрожью в голосе. Его маленькое фиолетовое лицо с татуировками на щеках в виде черной, окаменевшей розы (знак высшей знатности) исказилось в гримасе гнева.
- Я знаю, как вы, эльфы, недовольны нашим, то есть человеческим появлением в этом мире, - сдержанно произнес маг. За долгие годы общения с этими существами он научился дипломатической этике, особенно с достаточно нервными и непредсказуемыми жителями подземного царства. – Однако что же впереди?
Ольвен резко посмотрел на мага, сощурился, будто желая огреть того чем-нибудь да потяжелее, но взамен быстро проговорил:
- Есть один способ показать вам… Только… Впрочем это уже не имеет значения… Ограль, - крикнул принц, развернувшись к двум другим своим спутникам, стоявшим сзади на страже. - Будь добр свою стрелу…
Один из стражников снял наложенную на лук черную стрелу с белым оперением и, поклонившись, передал ее принцу.
- Спасибо, мой верный о’трей, - сухо бросил Ольвен очередную ритуальную фразу. О’трей, если не изменяла Даратасу память, значит слуга-воин. – То, что сейчас предстанет вашим очам не поддается никакому объяснению. Мы заметили это всего несколько часов назад, - эльф было двинулся вперед, но вдруг остановился и поднял взгляд вверх, изучая освещавший окрестности магический шарик. – Я думаю стоит пригасить сияния сего светила… В связи с последними событиями…
- Какими? – удивился маг. Он ощущал себя совершено не в своей тарелке! Быть всегда в курсе всех новостей его прерогатива!
- Позже, мессир Даратас, позже, - спокойно проговорил принц. – Не думаю, что предстоящее зрелище менее важно, чем события Заповедных Земель… Прошу вас, притушите свет. Пусть он освещает лишь нас…
- Прошу прощения, мой друг! – запротестовал Даратас. Дарли возможно в беде, а они здесь разбрасываются пустыми фразами…. - Я очень верю, что вы хотите мне показать нечто удивительное, но мой…
- Ваш ученик мертв, мессир… Мои соболезнования, - совершенно сухим и равнодушным тоном проговорил эльф.
Маг так и осекся… Дыхание перехватило, а живот скрутила жуткая боль. Все, чего он опасался, сбылось!
- Это, это… - безвольно пробормотал маг, отходя к ближайшему валуну. Он был не в силах стоять – ноги отказывались слушаться. Лавина горечи и невыносимой печали обуяла его сердце.
- Увы, но это возможно… Мало того, ваш ученик полностью повинен в том, что случилось с этой горой. Он задался крайне амбициозными целями… - выражение лица эльфа не выражало ровным счетом ничего.
- Перестань! – нервно бросил Даратас. – Прояви хоть каплю милосердия или, если не известно тебе сие чувство, будь более сдержанным в своих речах! – воскликнул маг и потряс посохом. Великий маг современности был раздавлен…
Щека принца дернулась, но в ответ он спокойно проговорил:
- Прошу меня простить, мессир! Я не могу сказать, что не хотел произнести этих слов, но, надеюсь, оправданием моей дерзости послужит то факт, что мы, эльфы, смотрим на смерть совсем иным образом, чем люди. Скорбь присуща лишь матерям, утратившим своих чад…
- Я знаю, Ольвен, - махнул рукой Даратас. Его всего трясло, а мысли в голове путались… Дарли мертв! Такое он мог представить лишь только в своих самых жутких снах… – Скажи, как это было?
- О! Вот это уже действительно вопрос, - проговорил эльф и оперся ногой на невысокий камень. – Дарлинг решил поиграть со смертью, причем в прямом смысле… Он попытался проследить, куда пропадают эманации живых существ и попробовать зафиксировать канал связи между нашим миром и теми сферами, где обитают вне материальные сущности… Что ж, цель хороша, да и, впрочем, исполнение не так худо… Но ваш ученик не учел того, что в нашем мире происходят очень странные вещи и равновесие Основ слишком шатко для таких масштабных экспериментов… Сказать вам как именно погиб гоблин я не смогу, ибо не присутствовал непосредственно, однако Жрицы смогли взглянуть в Око и установить некоторые причинно следственные связи. Если говорить проще, то что-то извне вмешалось в магическое действо и обратило вспять реакцию энергий, вступивших в необратимый процесс в кристалле Ловца Душ. Звучит абсурдно, но иного объяснения просто нет! Ловец так устроен, что нейтрализует любые отклонения от общей оси… Но в данном случае наступила неконтролируемая реакция… Сила вырвалась из клетки, и тут уже начался настоящий вихрь обезумевших стихий. Сказать по правде, все знания книжников людей просто потеряли свое значение в эпицентре катастрофы. То, что здесь творилось, нарушало все естественные законы мироздания. У вашего ученика не было ни единого шанса, - при последних словах эльфа маг вздрогнул и закрыл лицо руками. – Пропустив через себя такую мощь, он погиб мгновенно…
Эльф умолк. Молчал и сам Даратас. Несмотря на все доводы принца он не хотел верить… Он просто не хотел верить… Тоска и боль рвали на части его доселе каменную душу, а жалкий огонек надежды все пытался выжить в обступившей его со всех сторон горечи утраты…
- Затем последовал исход. Колоссальный взрыв разнес на куски скалу, а высвободившаяся энергия почему-то самопроизвольно отклонилась и направилась на север... – эльф сделал паузу, а маг, пораженный неожиданной догадкой, с глазами полными ужаса посмотрел на него.
- К Харону! – пробормотал он.
- Именно… А то, что я хотел показать, - эльф сорвался с места, и подойдя к роковому месту, ткнул наконечником стрелы в пустоту.
От последующей картины Даратас закусил губу и чуть было не упал с камня. Виденное было просто алогично! Само пространство, нет, ни камень, ни воздух, ни даже пыль, а именно сама плоть мира исказилась, словно густая жидкость, в которую опустили палку… А когда эльф сделал несколько круговых движений все краски, образы и черты предметов перемешались, превратившись в неразличимую смесь красок и оттенков!
- Что за?.. – вырвалось у Даратаса как раз в тот миг, когда эльф, оставив стрелу внутри аномалии, поспешно отошел от рокового места, которое вдруг засияло алым светом и через какую-то секунду явилось черным провалом в ничто…
У всех рядом стоящих вырвался восхищенный вздох. В такой исторический момент! Такой мировой феномен, не поддающийся никакому логическому объяснению, сейчас зиял перед ними огромной, примерно метра три на три дырой в самой плоти мира!
Даратас на заплетающихся ногах подошел ближе к дыре, стараясь осознать то, что видел… Черное ничто… Нет, ни место, где нет света – это просто ничто, где нет ровным счетом ничего! Просто ничего…
- Не приближайтесь слишком близко, мессир, иначе вы рискуете стать частью его… - предупредил эльф.
- Что же это, Ольвен? Что же сотворил мой ученик? – пробормотал маг.
- Его вина лишь в том, что он сильно расшатал остовы мира, чем и дал возможность Нечто ворваться… То, что вошло в наш мир, разорвало его плоть, создавая себе дверь…
- То, что вошло? – сглотнул Даратас. Сейчас он был просто уничтожен морально, и был не в силах стойко переносить все происходящее.
- Разве вы не поняли мессир? Теперь в Заповедных Землях поселилось Нечто, что доселе старалось прорвать плоть самостоятельно, а теперь окончательно проникло к нам… в наш дом… - эльф сжал кулаки. – Эта аномалия пока не имеет логических объяснений.
- Значит, Дарли сам не зная того…
- Открыл путь или, если вернее сказать, только помог неизведанной материи скорее ворваться в наш мир. Без его усилий эта сущность все равно рано или поздно попала бы в наш мир, - в голосе эльфа пусто бренчало равнодушие.
- Оно здесь? – проговорил маг и воззвал по каналу к своему великому оружию, так жалобно зовущему на задворках сознания. Посох де Орко, вырвавшись из каменного плена, осторожно облетел аномалию и плавно лег в руку Даратаса. Теплота силы сладко разлилась по телу, внушая уверенность. Теперь он держал два посоха. Что ж, как в славные времена Войны Сил.
- От части… Большая часть ушла к Харону. Здесь же осталась малая и, как я понимаю, закономерно ушла в Глубины, прямо к самому Источнику…
- Проклятье! – рявкнул маг. – Твои браться справятся?
Эльф пожал плечами:
- Мы не знаем, что это за новая сущность и тем более не знаем, что от нее ожидать. Быть может она враждебна. А быть может нет. Однако, наблюдения за ее прежнем поведением заставляют делать выводы не в пользу последнего. Но, думаю, вам все же стоит спуститься к Источнику…
- Да, да… - отстраненно проговорил маг и потупил взор. Он уже потерял интерес к неясной сущности и погрузился в воспоминания…
- Мессир, вы не понимаете ситуации… - нетерпеливо произнес эльф. – Нечто добралось до Источника аномалий и уже дало плоды…
- Что? – изумился маг.
- Буквально пол часа назад наш отряд разведки доставил некоего мага, который примерно в нескольких километрах к югу отсюда устроил еще одну переделку местности, выплавив в горах добрую просеку в пол сотни метров… Он применил всю мощь Багрового Пламени…
- Багровое Пламя? – нахмурился Даратас. - Это вроде орудие Ордена Тьмы, если не ошибаюсь?
- Да, именно… - кивнул эльф.
- И что же такое случилось, что маг Ордена вдруг применил тайное оружие своего “засекреченного” клана?
- Демон, - сухо ответил Ольвен.
- Демон? – Даратас просто опешил. Новости все интереснее и интереснее… - Какой еще демон? Мы с Франческо…
- Он не из тех, - перебил мага принц. – Этот явился сюда во время творения мира. Сия тварь одного возраста с Ткачом и Великими и обладает чудовищными способностями… Теперь оно здесь, в мертвой зоне и не ровен час вырвется на свободу… Я выслал несколько отрядов к Адским Вратам.
- Постой! Ты же сказал сущность дала плоды…
- Метафора - вроде так это звучит на вашем языке, - спокойно ответил эльф. – Пока что нам известно о пробуждении от спячки древнего существа. Но кто знает, что случится далее…
- Да гори все синем пламенем! Что же такое?! Эх, ладно, веди в Глубины! Хотелось бы мне переброситься словами с темным и поглядеть на Источник… Только пару штрихов, - пробормотал маг.
- На Источник наглядитесь. Туда стягиваются наши силы. Возможна битва.
- Хорошо, - не обратив особого внимания на слова эльфа, сказал Даратас. - Отойдите подальше… Я воздам последние почести моему ученику.
Эльф сделал знак своим спутникам и вместе с ними отошел за валун. Даратас меж тем встал перед черным провалом в теле сущности и, облокотившись на посох, внимательно вглядывался внутрь черного провала.
Все течет… Все изменяется… Увы, но силы мироздания куда как изощреннее, и скудный человеческий разум не способен проникнуть во все тонкости, во все нити бытия, так искусно сплетенные непостижимым умом Создателя… Он, Даратас, провел двести лет в изучениях и экспериментах, однако не смог высчитать, предугадать того, что сейчас происходит в мире… Не смог он и уберечь от смерти своего талантливого ученика… Да и просто родную душу… Разрушенная скала, горы битого камня и чернеющий провал дыры – все, что осталось напоминанием о некогда жившем в этом мире маленьком гоблине, решившем бросить вызов богам! Глупый маленький гоблин с площади Ла-Рафэль…
- Мессир, - донесся голос из-за спины. Эльфы так не любят ждать…
Пора прощаться, Дарли…
Даратас медленно присел, держась за посох, и приложил руку к холодному камню..
Пускай эти скалы станут для тебя последним приютом… Покойся с миром!
Даратас закрыл глаза и стал медленно нашептывать слова заклинания, постепенно выпрямляясь и разводя руки в стороны. Изумрудный набалдашник засветился ярким зеленым пламенем, высвобождая силу, щедро вливаемую в него магом… Еще какие-то ничтожные секунды и волшебник оторвался от земли, а под его ногами поначалу медленно и лениво стала расплываться яркая аура чистого света. Поддергиваясь рябью и постепенно переходя к интенсивному движению, она стала закручиваться в самый настоящий круговорот силы… Маг уже взлетел высоко в освещенное искусственным светилом небо и, произнеся последние строки заклятия, резко направил посох вниз, посылая зеленый луч пламени прямо в центр разбушевавшегося близ дыры света… Зазвучал скрежет, гул, и в краткий миг огромные глыбы вперемешку с щебнем и валунами поменьше начали обступать зияющий провал мира и словно живые складываться сами по себе в огромный грот… Камень к камню…Через какое-то время усыпальница навеки похоронила в себе все обломки эксперимента и саму черную дыру, запечатав все щели и проходы.
- Надеюсь, вы не оставите это место без присмотра? – все также сухо и даже отстраненно сказал эльф Даратасу, когда тот опустился на землю.
- Не сомневайтесь, принц. Мое Око всегда здесь, - ответил Даратас и безумно грустно посмотрел на свое маленькое светило. – Всегда… Патруцио! Сенегнес…
Свет исчез и мир окутала непроглядная тьма…
Новая страница путешествий только начинается…

***
Огромный город был похож на такой же большой и суетливый муравейник, в котором копошились сотни и сотни вырванных из обычной жизни и брошенных в жерло войны людей. Перепуганный народец бежал со всех земель Святой Инквизиции под мнимую защиту высоких стен, надеясь, что вот именно здесь, в Шипстоуне, некогда доблестные войска ее Матери Церкви примут настоящий бой, в котором Господь обязательно проявит свой Истинный Гнев и спасет своих чад…
Мерлон нервно хохотнул и откинулся на спинку деревянного стула. Надо же! Под каплями хмеля сарказм так и лезет из всех щелей… Хотя какая разница… Все здесь давно мертвы. Всего лишь вопрос времени…
- Всех вас поглотит Гора… Нет… Точнее Истинное Ничто, - прошептал Мерлон и, сам испугавшись неожиданно вылетевших из его рта слов, сделал хороший глоток пива… Надо сказать, дрянного…
Мерлон бросил пьяный взгляд на потертое временем помещение его излюбленной таверны под названием “Приют отшельника”, убедился, что вокруг него за такими же ветхими столиками сидят такие же пьяные сволочи, как и он сам, и, сделав еще пару глотков, тупо уставился в растрескавшуюся доску столешницы.
Ему было совсем погано. Нет, не так, как, например тому же Чедвику, еле отходившему после процедур святых братьев, а по-настоящему, когда мозг просто горит, не понимая что с ним происходит…
После памятно выпитой склянки с проклятой жидкостью вся сущность былого Мерлона просто извернулась, разорвалась, перевернулась раз сто… Да называйте это как хотите – результат один… Мерлон перестал быть тем, кем он помнил себя раньше… Вообще перестал… Нет, не так, как это было после тех самых пещер Дарианы… Совсем не так… Теперь нутро его не жгло… Оно было полностью выжжено, и на изуродованной почве взрастало что-то очень странное…
“Как в мертвых землях, ” – нехорошо усмехнулся он про себя, допивая последние капли из обитой в нескольких местах кружки.
- Эй, хозяин, - крикнул Мерлон заплетающимся языком. – Пиво давай!
- Пошел ты, дурак! Иди спать! Итак, мне должен, - раздался крик от деревянной стойки. Большой, широкоплечий, классически полный и лысый, с мелкими хитрыми глазками и шрамом на лице человек не спеша натирал поверхность стола.
- Я тебе, гад, сейчас заведение разнесу! – вскакивая, рявкнул Мерлон и почувствовал, как в него вливаются потоки силы. Опьянение проходило с каждой секундой. – Быстро неси, причем много, - увесисто проговорил юноша, положив руку на кинжал.
Трактирщик оторвался от своего занятия, насмешливо поглядел на застывшую в дальнем конце фигуру мага, потер большой толстый кулак, склонив голову набок, будто оценивая взбесившегося юнца, а затем, видимо посчитав возможный ущерб не стоящим нескольких кружек разбавленного пойла, нехотя проговорил:
- Ладно, не горячись, сейчас все будет. Все равно мне отдашь сполна…
“Как же, паршивец. Я тебя скорее по самую глотку накормлю магией. На всю ширь твоего пуза”, - подумал Мерлон. Кровь с огромной скоростью стучала в его голове.
Вот еще одна проблема. Вспыльчивость, которой ранее просто не наблюдалось, сейчас возникала по любым самым мелким поводам… По пути от Собора он зашиб одного пацаненка просто за нехороший взгляд. И, сдается, это лишь начало…
- Что же за дрянь я такую хлебнул? – пробормотал Мерлон вслух.
Но ответа не было. Голос, так недавно охотно общавшийся с ним, пропал куда-то… Почему? Быть может из-за видений, от которых сейчас юноша пытался спастись в литрах хмельного, а, может, есть другие объяснения…
- Вот, держи, - выставляя с подноса кружку за кружкой, сказал хозяин трактира. Мерлон даже не заметил, как тот подошел. – Хватит?
Юноша поглядел на шесть кружек, поставленных в ряд перед ним и удовлетворенно кивнул. Этого должно хватить на крепкий сон. Хотя есть ли надежда, что он будет? Ренессанс подойдет очень скоро… Пускай даже сейчас ночь… Правда, это не помеха, если не считать лишней магической нагрузки на воинов в виде волшебного света… Хотя опять же, мелочь.
“И какого черта я делаю в этом могильнике? Все равно здесь всем конец, и вся эта ничтожная котла лишь только помеха…” – мелькнуло в голове у Мерлона. Только вот помеха чему он так сам и не понял. Уже несколько часов он находится словно в бреду, и хмель здесь не причина.
Кто-то рядом громко заржал. Мерлон посмотрел в сторону – пару бродяг о чем-то весело спорили… Обрубки паршивые.
- Все вы здесь мертвецы… Какого же я здесь делаю? – еле различимо проговорил юноша и вновь уставился в столешницу.
Ему нужен иной путь…

***
Дверь трактира пронзительно скрипнула, открывая за собой залу, полную галдящих пьяниц. Внутрь медленно и не спеша вошел человек, с ног до головы одетый в черные одежды с накинутым на голову капюшоном. На поясе у него болталось два небольших клинка в простых кожаных ножнах.
Новый посетитель плотно затворил за собой дверь, оставляя ночной холод за пределами “Приюта отшельника” и плавно, словно не касаясь пола, проследовал к стойке трактирщика, где хозяин деловито натирал свои убогие глиняные кружки.
Никто из сидящих за столом не обратил ни малейшего внимания на вновьпришедшего. Осажденный город был полон людей всякого сорта, да и не секрет, что существовала тайная Гильдия Убийц, орудующая в Шипстоуне уже с давних пор и, кстати, частенько принимавшая участие в разборках сильных мира сего. Поэтому для здоровья ради стоит проявлять как можно меньше постороннего интереса.
Человек в черном подошел к стойке и, окинув быстрым взглядом залу, устроился на одном из стульев прямо напротив хозяина трактира, который даже не повел взглядом, продолжая увлеченно заниматься своим делом. Неизвестный какое-то время посидел неподвижно, а потом тихо проговорил:
- Крысы есть?
Трактирщик молчал, словно не слышал вопроса.
- Ааа, старый мошенник…- пробормотал пришелец. - Две пары, три осла, усек?
- И что? – сухо бросил хозяин.
- Крысы есть? – повторил человек в черном.
- Были б, сказал давно, - равнодушно ответил хозяин, продолжая тереть уже давно сухую кружку.
Незнакомец скрипнул зубами. Это словно послужило сигналом, и трактирщик отложил свое дело и, облокотившись на стойку, проговорил:
- Что пить будем, мил человек?
Из-под капюшона раздался ехидный смешок.
- Что есть кроме помоев? – прошипел человек в черном.
- Для таких особых гостей только жидкость собственного производства, - даже не моргнув, ответил хозяин.
Наступило тягостное молчание. Незнакомец недвижно сидел на стуле и внимательно смотрел на трактирщика. Тот, подражая своему визави, спокойно смотрел в скрытое тенью от капюшона лицо незнакомца. Холодные и в тоже время хитрые и дерзкие глаза застыли на пришельце и, казалось, проедали насквозь. Не каждый, далеко не каждый был готов сдержать этот прожигающий взгляд. Наконец человек в черном громко хлопнул по стойке рукой и, рассмеявшись, проголосил:
- Давай сюда свою дрянь, братец Гро! Угости за мой счет всех этих бродяг! – на стол полетело несколько серебряных. Со всех сторон разнеслись одобрительные крики пьянствующих постояльцев.
Трактирщик расплылся в совершенно естественной улыбке.
- Как будет угодно! – проговорил он и развернулся к большой бочке.
Через какие-то минуты полные кружки пенящегося пива застучали по столам. Народ был доволен, а главное, совершенно потерял всякое напряжение с приходом незнакомца. Свой человек! Родной!
- Скажи мне, Гро, все готово? – делая размеренные глотки из кружки, спросил незнакомец.
- Да, конечно, Бладмур, - ответил улыбающийся трактирщик, вернувшись к натиранию уже высохших кружек.
- Следи за языком, - прошипел незнакомец.
- Прошу прощения, - едва заметно поклонившись, проговорил хозяин.
- Город, смотрю баррикадируется… Они что, настроены на затяжные бои? – усмехнулся тот, кого назвали Бладмуром.
- Они отлично понимают, что выдержать штурм стен невозможно.
- Глупцы, в своем немногочисленном составе, да еще разрозненные они быстрее потерпят поражение, чем все же попытаются слаженно защитить укрепления. Да что за идиоты ими командуют? Как там его, Сугунтур вроде слыл мастером своего дела...
- Он погиб на Плато де Артес..
- Да ладно? – удивился ассасин. – Я чего-то не слышал, что наши отыскали его тело.
- И не должны были. Он погиб в жаровне вместе с высшими инквизиторами, - перестав улыбаться проговорил трактирщик.
- И откуда знаешь, проклятый? Ты ж свой зад за пределы этого убого местечка не высовываешь! – рассмеялся Бладмур.
- Свои каналы, свои каналы, господин, - вздохнув пролепетал хозяин заведения.
- Верно, верно… - пробормотал ассасин.
- Вы начнете наступление к западной стене? – спросил Гро, с совершенно отсутствующим видом.
- А где ж еще-то? – сказал Бладмур и сделал хороший глоток. Он говорил достаточно громко, не опасаясь посторонних ушей. Пьяницам совершенно нет дела до чужих разговоров. – С других-то сторон не допрыгнешь! Эх, мать природа сама велела!
Бладмур с удовольствием допил последний глоток.
- Значит на рассвете, запад? – уточнил трактирщик, понизив голос до шепота.
- Да, конечно! И девчонок побольше! Да хорошеньких! Гулять, так гулять! – рявкнул как можно громче Бладмур. Ну, кто не знал, что старина Гро заведует подпольной сетью куртизанок! Хотя… Какие к черту куртизанки в осажденном городе? Но! Знать могла себе позволить последнюю ночь блаженства. На то она и знать, чтобы почивать на чужом горбу и крови.
- Веселенькая ночь? – рассмеялся Гро, подыгрывая Бладмуру.
- Несомненно! – радостно пробормотал ассасин. – А это ж, кто у нас? Чего это они здесь делают? – сказал он, осматривая сидящих. Понятное дело, проверял на предмет возможных доносчиков. В заведении Гро толклись не только вольные, желающие продать хабар в обход налогов инквизиции, но и многие деятели теневых организаций. - Я думал всех взяли в ополчение, да в строй отряды…
- Часть ребят мои, часть просто неисправимые алкаши, - сказал Гро, указывая на валявшегося под столом бедолагу в рваном тряпье. – Мусор одним словом. Ничего стоящего сегодня. Все теневые потихоньку ушли из города. Кто его знает, что решит делать ваш Ренессанс.
- А ты чего не ушел? –не оборачиваясь спросил Бладмур, приметив сидящего в углу юнца в сером плаще.
- На это есть причины… - проговорил Гро.
Бладмур только хмыкнул. Нечего доставать занятых людей лишними расспросами.
- Хорошо… - проговорил Бладмур, пытаясь разглядеть сидящего в конце залы человека.
- Вы узнали все, что хотели? – спросил Гро.
- Да, все… Только… Кто этот тип? Вон тот, что сидит в углу?
- Этот? Думаете, крыса, господин? – склонившись ближе к Бладмуру, проговорил трактирщик.
- Не знаю… быть может. Мне кажется, я его где-то видел…
- Один из вольных. Да, да, тех, кто закрывал фланг инквизиции на Плато. Их теперь не много осталось, - ответил Гро.
- Вольный, значит, говоришь? А к горам Ар – Умрада не шастал, случаем? – просипел ассасин, медленно опустив руку на эфес одного из кинжалов.
- Понятия не имею. Мне это мало интересно… Мое дело принять товар. Вы только это, - указав на клинок ассасина, пробурчал трактирщик. – Не шибко разносите мне заведеньице. Все же служанок нет у меня и местечко-то только для прикрытия… Убирать потом… Пускай даже все в скором времени сгорит к чертям.
Бладмур понимающе хмыкнул, поднимаясь со стула, и также медленно и плавно начал движение к уткнувшемуся в стол человеку в сером плаще. Он хорошо помнил встречу в подземельях, когда он и Лин-Лей, кстати, нынче покойный, повстречали недотепу вольного, решившего удрать с искомой вещицей… Проклятый скот все же сумел обвести их вокруг пальца и сбежать. Правда, как показалось Бладмуру, только в лапы к смерти. Теперь же внутреннее чутье ассасина Шепростана подсказывало, что этот пьяница и есть тот самый вольный или же по крайней мере человек имеющий какое-то отношение к тому бедолаге.
Бладмур не успел дойти пары шагов, как человек резко поднял голову и устремил взор прямо на ассасина. По спине убийцы пробежали мелкие мурашки. Он был готов поклясться, что этот вольный видит его насквозь и спокойно читает его мысли! Кстати говоря, это был тот самый недотепа… Однако же теперь он был не жалким, тщедушным человечишкой, каким он показался Бладмуру при первой встрече, а каким-то ненормальным, что ли…
- Чего застыл, урод? – пробормотал вольный.
Бладмур сжал рукоять кинжала и медленно потащил вверх. Пора разделаться с дерзким!
- Прежде чем я убью тебя, скажи, куда ты дел артефакт? – прошипел Бладмур.
- Убьешь меня? – усмехнулся человек в сером. – Не думаю, рен… Не думаю…
- Ты не ответил на вопрос, - игнорируя слова визави, сказал ассасин.
Вольный склонил голову на бок и внимательно посмотрел на Бладмура, оценивая того с ног до головы.
- А я и не думаю отвечать. И, кстати, не советую даже рыпаться. Ты умрешь быстрее, чем только это осознаешь, - причмокнув губами, пробормотал вольный. Язык его заплетался. Судя по огромному количеству пустых кружек, выпил он немало.
- Ты и правда такой…
Бладмур не успел договорить. В мгновение ока вольный оказался рядом с ним и с размаху саданул кулаком по лицу. Многоопытный ассасин даже моргнуть не успел, как оказался на полу. Перед глазами поплыли желтые и красные круги. В воздухе что-то хлопнуло, и вокруг воцарилась тишина.
Удар был хорош. Вольный съездил Бладмуру от души… Несколько минут потребовалось убийце, чтобы отойти от потрясения. Когда взгляд более менее прояснился, ассасин резво встал и, жмурясь от боли в голове, осмотрел зал. Все хмельные бродяги включая самого Гро смотрели на него с выпученными от изумления глазами. Бладмур быстро проверил капюшон. Нет, на месте.
- Чего уставились? – угрюмо бросил он.
Завсегдатаи “Приюта” в миг отвернулись от него и возобновили свои разговоры, стараясь нарочито не замечать человека в черном. Бладмур покосился на трактирщика и кивнул, мол, где этот вольный? Гро лишь развел руками.
- В мгновение ока исчез, - сказал он. – Я увидел только, как вы падаете, а затем в глазах словно пелена какая-то… И все… Этого ненормального как ветром сдуло!
Бладмур выругался. Проклятье! Неужели чертова штучка, за которой его послали, все же дала этому глупцу невероятные способности?
- Если что узнаешь про эту мразь, доложи, - сказал Бладмур, проходя мимо Гро.
Дверь скрипнула, и ночной холод вместе с тяжеловатым воздухом ворвались в легкие. Надо было спешить в свой стан.

***
Мерно потрескивали дрова небольшого костерка, разведенного этой темной и холодной ночью прямо посреди улицы из самых подручных средств – остов телеги и бочонка. Конечно, не шибко удачное топливо, но другого в переполненном людьми Шипстоуне нет. Власти сначала хотели бороться с кострищами по всему городу, которые несчастные беженцы разводили то тут то там при наступлении холодного вечера, но затем махнули рукой – пускай лучше жгут, что найдут на улицах, чем полезут в дома за дровишками посолиднее. И это решение было вполне разумным. Обстановка в городе и так накалена до предела, и лишать несчастный люд хотя бы какого-то тепла было просто несуразно. По всему Шипстоуну дай бог действовало две сотни церковной милиции при поддержке нескольких сотен добровольцев-дружинников, а в городе собралось тысяч шестьдесят бежавших со всех концов владений Святой Инквизиции крестьян да ремесленников. Пускай с голыми руками, но с отчаянным сердцем измученный народ мог смять всех служителей господних и в конечном счете сдать город врагу. А это никуда не годилось… Патриархат решил биться до последнего, забаррикадировав все улицы и вписав в ополчение не менее семи тысяч ополченцев. Что ж, увидим…
- Битма, подбрось пару палочек, - крикнул кто-то из пацанят. Вокруг этого самого костра, потрескивающего и иногда плюющегося искрами, собралось несколько десятков человек, усевшись кольцом близ тепла. Такие общие костры жглись метров по семь друг от друга, собирая близ себя замерзающих беженцев. В принципе теснота и общий жар костров, которых, кстати, по улице было достаточно много, слегка согревали эту холодную ночь.
- Не время, - отозвался человек, самый близкий к огню. В руках он держал палку с обугленным концом – хранитель костра. – Вся ночь впереди. Потухнет – чего тогда будем делать? К соседям лезть? Не думаю, что они нам обрадуются
Чедвик сплюнул. Что правда то правда. Каждому своя рубашка ближе к телу и лишних потребителей никто не жаловал.
- М-да, - пробурчал он, устраиваясь поудобнее не мешках с пухом. Эти очень полезные вещицы раздавала милиция на каждой улице и площади. Тоже неплохой ход, слегка снимающий напряжение среди масс. Все же не на каменной мостовой часы коротать.
И тишина такая! Только изредка слышатся короткие обрывки разговоров. Так и тянет в сон… Глаза сами начинают закрываться. Вот чуть-чуть и сладкий сон нежно поглотит сознание…
Вдруг расплакался ребенок. Темноволосая, полноватая мать, сидевшая чуть поодаль от Чедвика и державшая малыша на руках, затараторила ласковые и успокаивающие слова, стараясь пресечь плачь ребенка и не действовать и без того раздраженному народу на нервы. К тому же здесь были и другие дети, а заботливым мамашам нет дела до чужих чад. Все тот же простой и обыденный закон человеческой жизни.
Ребенок плакал и не унимался. Несчастная мать уже стала срываться на плаксивые нотки, отчаиваясь что-либо предпринять. Чедвик вздохнул и с кряхтением поднялся на ноги. Последствия тяжелой раны еще давали о себе знать, однако он был полон сил – святые братья дали кое-что покрепче целуфатоса, и к тому же он даже успел спокойно зачитать мантру восстановления праны. Однако лишний отдых перед боем не помешает. Но как же!
- Что с ним? – спросил Чедвик, подойдя ближе к источнику беспокойства.
- Я… я не знаю! – вхлипула девушка и с мольбой посмотрела на мага. В глазах у несчастной, потрепанной последними событиями матери застыли слезы.
- Дайте я посмотрю. Не бойтесь, я первоклассный маг, - спокойно сказал Чедвик и медленно перенял плачущего ребенка от матери. Потрогал лоб – горячий. Ясно. Как и следовало ожидать. – Возьмите, - молвил чародей, возвращая чадо матери. – У него жар. Сейчас я кое-что сделаю и все будет хорошо, только держите покрепче.
- А это не опасно? – испуганно проговорила девушка.
- Нет, - бросил Чедвик и, положив руку на лоб маленького создания, стал тихо произносить слова заклинания. Ребенок сначала продолжал, не унимаясь, плакать, но через какие-то секунды умолк и с интересом уставился на Чедвика, чья ладонь стала постепенно приподниматься над лбом крохи, вытягивая за собой прямо из кожи нить черного дымка. Еще миг и Чедвик резко отдернул руку и смахнул неприятную субстанцию рукой в сторону. Черный дым исчез в воздухе. Маги называют это “вытягиванием яда”… Достаточно сложный способ врачевания, но использовать порошок на таком маленьком создании небезопасно. Таким вот образом при должном мастерстве можно было “вытащить” почти любой недуг. – Вот и все… Да и покормите его, - ребенок тем временем закрыл ладошкой щеку и мерно заснул. – Теперь уж как проснется… - при этих словах мага девушка слегка смутилась и с каким-то непонятным страхом оглядела множество людей вокруг. Ясно. Молодая, стесняется. – Перестаньте, мамаша. У вас ребенок на руках и не та обстановка, чтобы тут в игры целомудренных играть. Не покормите, честное слово, приму меры, - сказал Чедвик и лукаво улыбнулся. Девушку это слегка расслабило, и она, улыбнувшись в ответ, откинулась на мешки.
- Спасибо вам большое, - пролепетала она, но Чедвик уже отвернулся и не слышал.
Маг медленно побрел в сторону своей лежанки и грузно опустившись, уставился в огонь. Сегодня он и Дироль уже вылечили несколько сотен таких детишек и еще сотни людей постарше. Все же слишком много несчастных сбежалось сюда…
Чедвик тока стал медленно проваливаться в сон, как рядом затопал кто-то грузный, а затем завалился на мешки, придавив магу ноги.
- Какого? – рявкнул чародей, раскрывая глаза. – Какого беса тут принесло?
- Сейчас больно дам палкой по зубам, - пробурчал его сосед, вытирая платком лицо. В темноте человека было не разглядеть, но по голосу Чедвик сразу узнал Дироля.
- Ты куда делся-то? Уже, наверное, глубокая ночь, а ты все бродишь! – недовольно проговорил Чедвик и вновь опустился на подушки, уставившись в чистое звездное небо.
- Да этот… спаситель наш, - послышался звук плевка, - Фанфарор, зараза, затаскал меня по всяким инстанциям, где сидят очень глупые люди с очень большим количеством макулатуры! Расскажи им то, расскажи им это… Как я видел это чертово сражение… Уроды. Так и хотелось там поджарить всех! Взять так, знаешь, огненным шариком почистить ряды рабов господних… Какая к черту разница, как там все пошло! Кто погиб и как! Рены чуть ли не у стен табачок покуривают, а они все бумажки крутят… Ну какая ж тут война? Пусть лучше женок своих идут греть, чем железом махать. Авось рены не посерчают сильно и только некоторых посекут…
Чедвик громко усмехнулся, выражая свою солидарность с Диролем. После смерти талантливого военачальника, вина которого в прошедшей битве крайне спорна, все здесь шло наперекосяк. Командование толком не могло восстановить организацию в потрепанных полках, почти на три четвери лишенных офицерского состава. Воины отказывались идти на стены и нести службу. Многие просто в отчаянии баррикадировались в бараках и выставляли всевозможные условия. Другие, ударившись в сакральный страх, уходили молиться и даже десятками принимались проситься в Соборе стать послушниками. С военными коммуникациями и укреплениями тоже творилось черт знает что… Половина опытных строителей сбежало в неизвестном направлении и начальствующими поназначали всякий сброд, который толком то не понимал, что такое баррикада и как ее строить. Набор ополчения – это вообще история, достойная гитары и глотки пьяного менестреля. Набирали в доблестные ряды защитников кого только можно, лишь бы хоть железку в руках держать могли, а остальное приложится… Приложилось. Пришлось парочку десятков таких вот добровольцев повесить в назидание остальным мародерам. Причем несколько бойцов городской милиции погибло в стычках с вооруженными до зубов ополченцами. Да и не только… Одна из банд забралась в лавку мадмуазель Гатиниар и знатно укрепилась там, угрожая всему району и выкрикивая провокационные лозунги. А домик-то в два этажа, из камня. С нахрапа не взять. Пришлось штурмовать. Рванули пару огненных шаров даже. Результат – пять помощниц парфюмерии были в сердцах убиты разбойниками, а саму мадмуазель Гатиниар погубило одним из взрывов магического шара. Били то по дому, для острастки… А вот как вышло. Первого своего достояния в лице талантливой создательницы духов, чьи неповторимые ароматы ценили далеко за границами неназванной столицы, Шипстоун уже лишился. Мало того, упомянутый совсем недавно алхимик в белой башне, на которого при въезде в город устремил свое внимание Дироль, все таки рванул вместе со своим причудливым жильем, похоронив заживо несколько семей в окружных каменных домах. И тут поработали мародеры, сунувшись к исследователю. Видно тот решил защититься, да задел ненароком что-нибудь лишнее… Одним словом в городе поселился хаос…Общий настрой был куда как не боевой. Страх, сомнения, общее неверие в победу и даже в самого Бога, который позволяет противным торгашам творить черт знает что со своими покорными слугами! В былое время за такую ересь особо недовольных пожгли бы на кострах, да и дело с концом, однако почти все инквизиторы погибли на Плато, а остальным святым отцам не хватает силенок совладать с общей массой. Задавили б возмущенные и все… Поэтому власти решили действовать тихо и мирно, стараясь купить лояльность жителей щедро раздаваемым провиантом и добрым вином. Все равно осада продлиться не дольше дня, ну максимум недели, если у Ренессанса все пойдет не так, как они хотели… Скорее всего, бой будет один, и там уж решится, на чьей стороне боги этого мира.
- Как там дружина бравая? – вдруг спросил Чедвик, укладывающегося на мешки Дироля. Видно, маг и правда сильно устал.
- Кое-как… - пробурчал тот в ответ.
- Ну… Решили вопросы с мятежниками? – не унимался Чедвик.
- Да вроде бы... Выложили кучу золота, да платины – стражи Господни успокоились… Глупые создания. На кой им эти кругляшки, если рены всех без жалости порежут, не пойму…
- А ты-то чего здесь?
- Я то? – отозвался старик и со злостью поглядел на Чедвика. – А куда мне податься, Чед? Я вона, бежал из разрушенной Академии на север, тут укрылся в нашей мелкой общине вольных, немного устроился, даже хату себе приобрел… Здесь мой дом. Куда мне теперь? Уйти на запад невозможно, на юг тоже – там рены, а среди них есть много моих недругов. Податься на восток – там Нейтралз… И среди них есть кое-кто, мечтающий мне обрезать старые уши. Нет ,Чед. Здесь мой дом, и я, наверное, сгину вместе с ним… А вот чего ты здесь забыл? Бежал бы ко всем чертям из умирающего города. У тебя есть связи и в Бангвиле и в Санпуле.
Чедвик в задумчивости почесал затылок.
- Не знаю, Дироль. Просто хочу поучаствовать в чем-то великом что ли…
- Великом? – от удивления маг аж поперхнулся. – Какое к дьяволу великое, Чед? Сдохнуть как зарезанная свинья в общей вакханалии безумия? Это великое? Война-это самая огромная глупость, какая существует в нашем сумасшедшем мире… Вольным я стал только от нужды и убивал всяких там зверушек тоже от нужды, чтобы была какая никакая снедь по утру. Паршивая Война Трех Кланов лишила меня всего счастья в этой жизни, счастья познавать! А эта война теперь лишит главного дара – жизни… Великое лишь в созидании, дорогой мой, только в нем… Разрушение хоть и есть вторая половина любого бытия, ну в ней лишь только утилитарное значение, знаешь ли…
- Ты терминами не кидайся, - посмеялся Чедвик. – Меня обучали вольные и были слегка скупы на научные словечки…
- Да иди к черту, - махнул рукой Дироль. – Я хочу тебе сказать одно – зверюги мы, люди, паршивые зверюги. Не более. Вся наша вера в свою неповторимость – пустой звук… Животные! И играет в тебе не желание великого, а инстинкт зверя, которому требуется больше крови. Я бы совершенно не удивился, если в отсутствие этой дурной войны ты сначала затеял бы какую-нибудь заварушку между общинами вольных, а потом организовал бы банду головорезов и пошел крошить кого-нибудь на север…
- Я бы попросил! – грозно рявкнул Чедвик. – Следи за языком старик! Пускай ты смотришь на мир через такое темное стекло, но я, быть может, неисправимый романтик и хочу жизнь отдать за чужое счастье! Вон, погляди на девушку с ребенком, разве не достойны они лучшего?
Дироль внимательно посмотрел в глаза Чедвику и только бессильно помотал головой.
- Я не понимаю тебя, Чед… Ты видал всякое, блуждая по опасным дорожкам, вершил темные делишки, богател и набирался иного счастья, далеко не считаясь с чужими интересами… А теперь великое! Чужые жизни! Достойны лучшего! – Дироль сплюнул. – С жиру ты бесишься, молодой осел. Найди себе бабу хоть, может, поумнеешь. Видно, не для кого тебе тепло в хату нести, вот и чужим добро свое хочешь раздавать. Лучше вали ты отсюда со всем своим богатством да организуй чего-нибудь нужное людям. Хотя бы детишек бездомных приюти и обучи всему, что знаешь сам. Вот кому ты точно сделаешь добро. А здесь ты только смерть найдешь – город обречен.
Старик отвернулся, что-то сердито бормоча. Чедвик хотел было в сердцах двинуть кованным сапогом наглому магу по лицу, но затем его что-то остановило… Совесть, наверное. Старик был далеко не дураком и знал что говорил. Шипстоун не удержать… Враг ворвется сюда и по военному закону изрубит в лохмотья всех, кто только окажется на пути. Вряд ли здесь станут щадить кого-либо… Ренессансу нужна лишь добыча, а не полчища несчастных бродяг. Защитить их никто не сможет. Войск у Святой Инквизиции почти нет. Поток возвращавшихся воинов истек уже к ночи. Дай бог если набралось полторы тысячи обученных вояк. А у Ренессанса все шесть тысяч мечей… Хотя стены, но очень вряд ли… Очень вряд ли. Большой Огонь без поддержки опытных мастеров земли, которых, кстати, тоже мало, разорвет в клочья все укрепления. Значит, не судьба… Но бежать отсюда Чедвик не будет. Не сможет, нет. Он сделает все, что в его силах, дабы оградить от несчастий всех мирян. А если суждено получить болт в голову, то уж судьба… Да и вообще он стал большим фаталистом в последнее время. Судьба сама все рассудит.
- А где Мерлон? – вдруг спросил Дироль.
- А черт его знает… Я его видел только после Собора. Он куда-то молча отправился и ничего не сказал…
- Надеюсь, он вернется раньше, чем рены нагрянут. Надо хоть сообщить ему где мы размещены. Кстати, прямо над воротами, - сказал маг.
- Хорошо. В самом смаке будем, - усмехнулся Чедвик.
- Ага, - невнятно пробормотал старый маг. – Я договорился с оружейником, выдаст нам добротные щиты. Если не зевать, болты нам не страшны…
- Ха! Так чаще всего и гибнут от того, что не успевают усмотреть все сразу, - вновь рассмеялся Чедвик. Он определенно пребывал в повышенном состоянии духа.
- Слушай, а как наш Мерлон выжить то умудрился? Такая рана… - озадачено произнес Дироль.
Чедвик пожал плечами.
- Я не знаю, в то время находился в беспамятстве. Может, семейное наследие?
- Семейное? – изумился маг. – Хотя да, я что-то не подумал. Семейное… Однако. Если вернется, хочу с ним поговорить. Уж очень интересно.
- Старые привычки? – улыбнулся Чедвик и дружелюбно хлопнул старика по сухому плечу. – Хотя не думаю, что он пойдет на контакт. Какой-то он хмурый и неразговорчивый совсем.
- Вот и я заметил. Не нравится мне это. Иметь за спиной такое прошлое… наводит на всякие мысли.
- Согласен. Хотя, собственно, Бог с ним. Хочу немного поспать, - проговорил Чедвик и отвернулся в сторону. Прошло всего несколько минут, и он погрузился в сон. Все же тяжелый день впереди.

***
Едкий запах дыма, витавший над всем Шипстоуном, неприятно щекотал нос. Жгли всякую дрянь, и от нее ничего более толкового, чем ничтожную толику тепла и огромную вонь получить было нельзя. Впрочем, хоть что-то… Ведь ничтожным необходимо удовлетворять свои потребности.
Мерлон распластался на крыше одной из пристроек во внутреннем дворе трактирщика Гро и смиренно ждал свою жертву. Темная ночь давала хорошую защиту на фоне почерневших от времени досок крыши небольшого сарая. Незамысловатый дворик, похожий на неестественную плешь в чернеющей массе зданий, обступивших маленький кусок земли, был закрыт от посторонних глаз. Прекрасное место для свершения дела. Воротила темных дел должен был, нет, просто обязан вскоре появится здесь.
А зачем ему Гро? Да так, для лишнего азарта. И кстати, не с пьяной головы…Хмель почти рукой сняло после стычки с Бладмуром. Чем больше мертвых врагов – тем больше сила! Это он уяснил хорошо… Зря, конечно, упустил ассасина, однако это лишь к лучшему. Пускай рены думают, что их план свершится. Но! Им придется немножко разочароваться в этом. Нельзя сдавать им партию так просто.
Мерлон тяжело усмехнулся и на миг оторопел. Смешок, вылетевший из его глотки, никак не мог принадлежать ему! Этот звук был больше похож на эхо в металлических трубах, чем на голос человека… Хотя, спустя секунду Мерлон мысленно махнул на это рукой - многое уже перестало удивлять его. Видения и совместные с ними приступы безумства рождались совершенно хаотично, никогда не предупреждая о своем начале и уж тем более не давая намеков на свое значение… Всевозможные картины, одна страшнее другой… Кровь, смерть, непонятные реплики всевозможных тварей. Иной раз какой-то странный голос на старинном языке начинал нашептывать какую-то мерзость, от чего хотелось крушить все вокруг. Уничтожать. Жечь. Рвать на части. В момент таких приступов Мерлон пытался скрыться в темных углах… Но не всегда получалось в безлюдных. Например, по пути из трактира к нему пристал один карманник. Бедняга. Не его день был. В стеклянных глазах испуг так и не успел отразиться.
Мерлон пытался бороться с этим. Пытался воззвать к тому странному собеседнику, которого слышал в последний раз перед принятием проклятой дряни. Но он молчал. В ответ лишь возникали видения еще ужаснее обычных, ослепляя сознание. В такие моменты хотелось упасть на землю и скрести землю руками. Но это была лишь маленькая толика всех бед…
Мало того, что его несчастную голову разрывали все эти ненормальные отклонения, так с его естеством происходило что-то непонятное… будто что-то инородное въедалось в его кожу… органы, мозг…Дело в том, что Мерлон за прошедшие несколько часов осознал множество вновь приобретенных способностей, которые ранее за собой никогда не замечал. Например, он стал чрезвычайно ловким и подвижным, чего особенно ему, как магу, ранее и не требовалось… Заметил это Мерлон когда изворачивался, словно бескостная змея, избегая падающих камней во время взрыва белой башни алхимика. Сложилось такое впечатление, что его тело в тот момент действовало отдельно от него, стараясь спасти свою земную оболочку. Кроме того, кожа огрубела и стала менее восприимчива к боли и повреждениям. Мерлон чуть с ума не сошел, когда, случайно полоснув себя по руке кинжалом, не увидел никакой раны и уж тем более не почувствовал боли. А лезвие-то скользнуло будь здоров! Кровь должна была течь без остановки… Но самое интересное и самое удивительное было связано с его магическими способностями. Когда в одном из темных уголков на него нахлынул очередной приступ злости и ненависти, он по рефлексу выставил впереди руку и ни с того ни с сего возжелал немедленного огня. Телега, стоявшая впереди него, сгорела дотла за считанные секунды. После этого Мерлон опробовал пару пасов с простыми заклятиями огненной стрелы и шара, и они получились у него без всякого порошка и произнесения формул… Поразительно, такие изменения всего лишь за полдня! Что ж дальше? От этой мысли у Мерлона холодела спина, покрываясь мелкой дрожью. Он словно чувствовал, как его медленно пожирает какая-то сила. Но что с этим делать он не знал. Однако точно мог сказать, что это все лишь начало.
Кстати, а что он делал в башне алхимика? Мерлон задумчиво провел пальцами по губам, стараясь припомнить суть тех событий, но ничего так в голову и не пришло. Интересно, тело уже научилось действовать отдельно от разума?!
Внезапно скрипнула дверь. Мерлон напрягся и медленно повернул голову в ту сторону, откуда донесся звук. На пороге стоял большой, тучный человек и что-то в пол голоса говорил пока невидимому собеседнику. В нос Мерлону резко ударил запах пота и дешевого вина. Еще одна вновь приобретенная особенность – обострились все чувства, начина со слуха и заканчивая зрением. Несмотря на тьму Мерлон видел все происходящее наилучшим образом.
- Я тебе сколько раз говорил не пить за работой, негодяй? – причитал большой человек, видимо, сам Гро.
- Какай работа, хозяин?! - донесся низкий, писклявый голос. – Нод не пьет! Нод лишь лечится!
Послышался звук глухого удара и чей-то визг.
- Я тебе дам, лечится! – рявкнул Гро. – Зараза! Скотина! Я тебя сейчас вот этими руками задушу, мразь!
- Хозяин, хозяин! Прошу! Отпустите! Нод хороший! Он любит хозяина! Нод предан хозяину! Нод просто глупый! Не губите, хозяин! - просил все тот же низкий противный голос.
Деревянный пол здания затрещал от удара упавшего на него тела.
- Живи, горбатый гад! – прорычал Гро, выходя во двор. – Вставай, дам тебе, дураку, задание.
Гро вышел во внутренний двор, и Мерлон с злорадно улыбнулся: трактирщик тот самый. Но вот его собеседник очень не понравился магу. Кряхтя и ругаясь, существо, называющее себя Нодом, вышло вслед за Гро во двор и уселось рядом с ним на землю. Благодаря своему обостренному зрению Мерлон отчетливо видел росший на его плечах горб, сросшуюся с шеей голову, длинные, словно веревки, руки и маленькие скрюченные ножки. Гоншон, тварь древнего мира. Происхождение ему подобных неизвестно до сих пор, однако все маги, начиная с самых школяров, знают о безумной магической силе гоншонов и обходят таких вот уродцев за километры. Бывали случаи, когда парочка таких вот гоншонов выжигала деревни и даже рушила укрепления замков, причем играючи, не напрягаясь особенно. Однако главный недостаток этих существ – отсутствие здравого рассудка. Согласно немногим записям наблюдений, гоншоны ведут себя примерно на уровне человеческих детей. Ползают по всему миру, совершенно не заботясь о возможных опасностях, суют нос куда только вздумается – от винного погреба до склада алхимика, вновь найденные предметы окружающего мира тщательно изучают, пробуя и на зуб и на силу… Никаких общин, никаких племен – совершенно бесцельное скитание по миру. То, как они поведут себя в той или иной ситуации, предсказать невозможно. Гоншон может пройти в метре от любого постороннего и совершенно не обратить на него внимания или же без всякой причины ударить молнией за десятки метров. Но вот такого, чтобы гоншон служил человеку, в памяти истории не было, какой бы дырявой он не была. Не прост, ох не прост этот трактирщик Гро.
- Отправляйся к западным воротам и затми разум тамошним стражам. По утру Ренессанс подойдет к стенам – ворота должны быть открыты, - проговорил Гро.
- Да, хозяин, - Мерлону показалось, будто гоншон произнес последнее слово чуть ли не с обожанием.
- Хорошо. Есть вопросы? – сухо бросил трактирщик.
- Да, хозяин. Нод знать хочет, что за человек сегодня чуть не погубил рена в трактире? Нод почувствовал опасность…
- Опасность? – изумился Гро.
- Нод не умеет ошибаться… - как-то обижено проговорил гоншон.
- Верю… - тихо сказал трактирщик.
Мерлон нахмурился. Не о нем ли случайно говорят эти двое?
- Что я могу сказать… Знаю я его. Бродяга этот всю свою сознательную жизнь провел среди людей удачи, людей одного дня. Как мне известно, последние пять лет зарабатывал вольной охотой, правда, товар у него всегда был второсортным, дешевым… Живет в долгах, ни десятка золота за душой не имеет. В общем, оборванец, не более…
- И все, хозяин? – недоверчиво спросил Нод.
- Нет, - резко ответил Гро. – За его спиной темное прошлое. А точнее за его родственниками. Семейка у него натворила дел в свое время, доведших всех старших и их прямых потомков до костра инквизиции. Нет, они не были связаны с Орденом Тьмы. Их секта куда древнее и преследует совершенно иные цели. Семья Брат’свей, его семья, организовала в Шипстоуне одно из гнезд. Кто-то предал их, и святые отцы сработали быстро и чисто. Однако этого оставили. Причина мне не известна, впрочем, я и не интересовался особенно этой историей.
Мерлон чуть не присвистнул от удивления. Ничего себе история. Так-так, а случайно ли это проклятая колба попала ему в руки? Прошлого Мерлон не помнил – события такой давности скорее всего пришлись на беспамятство раннего детство.
- Он опасен, - повторил Нод.
- С чего ты взял?
- Я почувствовал нечто чуждое… И, кстати, очень близко… Очень близко!
- Что? – изумился Гро и в тот же миг захлебнулся своей кровью.
Верный нож, брошенный Мерлоном с крыши, рассек трактирщику горло и послушно вернулся в ладонь. Изумленный Гро схватился за рану и, хрипя, повалился на землю, брызгая в разные стороны алой кровью. Нод взвизгнул и проворно вскочил на ноги, скребя длинными руками землю. Мерлон только замахнулся для второго броска, как проклятый гоншон безошибочно развернулся в его сторону и встретился с ним своим взором. Такого безумного взгляда Мерлон не видел никогда. Маленькие, поросячье глазки пылали ярким синим пламенем, источая пар. В этих ужасных глазах была заточена дикая, страшная боль, которая в данный момент вливалась силой в жилы уродливого гоншона.
- Ты! – проревел Нод, направив указательный палец в сторону выпрямившегося на крыше Мерлона.
- Да я, а что? – съехидничал маг, не отводя взора. Он чувствовал, что гоншон прикладывал огромные силы, чтобы загипнотизировать его, но дарованные способности полностью блокировали атаку.
- Ты! Ты убил хозяина! – проревел гоншон.
- Ага, - улыбаясь, бросил Мерлон и рассмеялся. В груди уже пылал огонь ненависти и желания уничтожений.
- Ах ты… Нет! Ты умрешь!- воскликнул гоншон и, сделав еле заметный взмах руки, направил сгусток силы прямо в Мерлона.
Маг даже не шелохнулся. Направленная в него сила просто исчезла, не долетев нескольких сантиметров.
- Глупец, - усмехнулся он. – Гори огнем, тварь!
Нод даже не успел издать звука, прежде чем истлел в прах.
Мерлон спокойно спрыгнул с крыши, не переставая улыбаться, и подошел к корчившемуся на земле Гро. Трактирщик лежал в луже собственной крови, тщетно стараясь зажать рану.
- Пускай со мной и происходит всякая дрянь, но покамест я еще сохранил рассудок, знамен менять не буду. По крайней мере до утра…- проговорил Мерлон и рывком всадил кинжал в висок Гро. – И только потому, что мне это нравится…
В ту ночь “Приют Отшельника” сгорел дотла.

***
Маленький отряд из трех эльфов и мага быстрым шагом продвигался в тягучей темноте Мертвых земель. Освещать огнями свой путь они не стали, ограничившись лишь магическим зрением, позволявшим отчетливо видеть в непроглядной тьме. Магия чем-то схожая с невидимым для других личным светом, но куда более удобная и практичная. Во всяком случае в подземном мире, а именно туда они сейчас и направляются, считанные секунды решают все.
Не прошло и получаса, как отряд добрался до небольшой пологой скалы с чернеющим входом в пещеры. Дошли они без лишних проблем. Всевозможные твари не посмели тронуть давнего хозяина этих выжженных территорий. Не по зубам эта компания здешним существам, хотя они не из разряда примитивных псоглавцев да тропосов. Эти-то ночью забиваются в глубь своих пещер и молятся одним им известным богам. Мертвая земля не знает жалости.
Как только эльфы с магом подошли к пещере на расстояние десяти метров, из-за ближайших валунов вынырнуло пять темных фигур. Все как на подбор небольшого роста, неширокие в плечах и с длинными торчащими ушами. В руках у незнакомцев медленно покачивались красты, угрожая в любой миг сорваться вихрем смерти. Пятеро молча застыли в нескольких шагах от принца и его охраны.
- О доблестные стражи Темного Престола! – на распев произнес Ольвен. – Ваш преданный хозяин вернулся! Примите ли вы власть над собой?
- На век присягнувшие – век мы служим! – хором ответили войны и низко поклонились.
Даратас не всегда понимал смысл всех обычаев. Этот, по всей видимости, был связан с тем, что правитель, покидая общину, временно лишался всей власти над своим царством, оставаясь только с отрядом преданных воинов. По возвращении, например, из похода, правитель должен был испросить желания выбранных на то лучших бойцов клана вновь служить ему. Теоретически солдаты могли отказать и попытаться лишить жизни прежнего владыку, но насколько знал маг, таких случаев не было. С согласием этих пяти стражей весь остальной народ темных эльфов негласно вновь присягал своему правителю. Необходимость такого обычая Даратас никак не мог уразуметь, а расспрашивать эльфов о таких вещах бесполезно - все обряды священны, и задумываться об их смысле никакому эльфу в голову не придет.
- Идемте, - бросил через плечо Ольвен и двинулся к входу в пещеры.
Проходя мимо стражей, Даратас сдержанно поклонился. Укутанные в черное воины сделали то же самое. Поклон равных. Будь Даратас хоть сто раз магом, он в первую очередь человек, что по меркам эльфов очень и очень низко, но сильный человек, что почетно, однако далеко не достойно величия. Отношение принца не в счет – дипломатия терпит некоторые отступления от обычаев во благо народа.
Как только Даратас шагнул в темноту пещеры, в нос ударил приятный запах мяты и чуть терпкий аромат табака. Темные эльфы умудрялись выращивать эти травы в своих сумрачных жилищах без единого луча солнца, в очень тонком слое натасканной земли, однако их продукция ценилась по всему миру, хотя никто и не знал, что производят их именно эльфы. Даратас, по просьбе здешнего царя, через свои связи наладил хорошую торговлю с внешним миром, а купцы по уговору тщательно скрывали происхождение товара, обозвав табачок, перемешанный с мятой, просто Северным.
На сколько помнил маг, дальнейшая дорога поведет его по длинному туннелю, ответвления которого связывались с залами выращивания табака и мяты, складов уже готового товара и какого-то необходимого инвентаря. Еще было несколько военных секретов, где затаились стражи на случай внешней атаки. Расположения этих тайных объектов маг не знал, чего бы ему не позволили ни при каких условиях. Далее, уже на приличной глубине, начиналось, собственно, само царство Подземного Престола, разветвляясь на сотни и тысячи ходов, ведших в жилые пещеры. Здесь текла размеренная жизнь темных эльфов, ютившихся в подземельях уже многие сотни лет, здесь возносились хвалы Тьме в бесконечном числе храмов. Здесь же и находился Престольный Зал. Самое же интересное начиналось где-то на условном третьем ярусе царства. Там вечно царит жара и витает запах дыма. Здесь были расположены шахты и кузни эльфов, где темные труженики добывали и обрабатывали мифрил, вооружая свою постоянно воюющую армию. Часть, конечно, продавали – спрос на этот металл никогда не падал в мире людей. А с кем воевали эльфы? С тем, что ползло из глубин…
- Мессир, отец хотел бы вас видеть, поэтому я сначала отведу вас к нему, - не оборачиваясь, проговорил Ольвен, шагая глубже и глубже по длинному туннелю.
- Да, конечно, я знаю приличия, - ответил Даратас. Он был и не прочь повидать старого друга. Все же когда-то плечом к плечу проливали кровь. Франческо особенно был дружен с Подземным Царем.
- Хорошо, - все также равнодушно проговорил Ольвен. В отличие от своего добродушного старика-отца, принц страдал излишней флегматичностью. Быть может, сказалось воспитание среди Стражей Последнего Часа – самых опасных и искусных воинов темных эльфов. Их обучали огнем и сталью прямо с самых первых дней ученичества, бросая с одними голыми руками в гущу схватки. До звания мастера доживали немногие.
- Ольвен, а что случилось с тем демоном, любезно повстречавшим нашего темного гостя? – вдруг спросил Даратас. Размышляя о Дарли он полностью забыл об этом происшествии.
- Неизвестно, - последовал ответ.
- Как так? – изумился маг. - С каких это пор демоны не оставляют следов?
- Он назван мной демоном лишь потому, что истинного имени этому существу на вашем языке нет. Мы называем таких, как он Мейе, что условно можно перевести как прорицатель.
- Прорицатель? И к чему такое пафосное название?
- Не думаю, что ваше замечание здесь уместно, мессир Даратас, - голос эльфа прозвучал жестко и отчужденно. – Мои предки поклонялись Мейе в далекие времена, о которых не осталось памяти… Увы, я воин от души до ума, поэтому мои знания не широки в подобных областях. Я знаю лишь то, что эти древние существа просыпаются в дни грядущих бедствий.
По спине Даратаса пробежали мурашки. Значит все-таки в этом мире что-то происходит… Причем это что-то очень и очень пагубно отразится на всем… И как же он не уследил? Дарли… А что теперь? Неужели Культ все же собрал силы и призвал нечто ужасное из иного мира? Неужели Вторая Война Сил? Но тогда мир уже не выдержит… Источник выйдет из-под контроля, нити реальности начнут лопаться, и произойдет грандиозная эволюция – старый мир погибнет. Конечно, с точки зрения Великих это всего лишь закономерный процесс равновесного действия сил созидания и разрушения, однако смертным отнюдь не улыбается такая перспектива. Хотя, если Культ здесь не причем? Тогда что это, ворвавшееся сквозь дыру и ушедшее к Источнику и на Харон? Тогда каковы же последствия? Можно ли договорится с этим? А если нет, то можно ли сражаться? Как всегда, одни вопросы и никаких ответов.
Меж тем длинный туннель кончился, резко перейдя в узкую тропу, ведшую на небольшой каменный холм, плавно перетекавший в поражающую своими масштабами залу, чьи своды уходили куда-то в чернеющую вязкой тьмою высь. Каменные стены раздвинулись на сотни метров в разные стороны, создавая почти идеальный круг, заключающий в себе одну из жил эльфийского царства – торговую площадь. Раста фун Мелья - так называют это место эльфы, что в приблизительном переводе означает Золотые Ручьи. Наверное, сия торговая жила царства - второе и последнее по значимости и пышности место после Престольного Зала.
Строгие дети подземелий никогда не любили вычурности, пафоса и богатства. Им не знакома страсть по идеалу линий и причудливости узоров, им чуждо желание украшать и раскрашивать в безумные цвета свои жилища, как это ценится среди людей, лесных и лунных братьев-эльфов. Вы никогда не найдете искусства архитектуры в доме любого эльфа, начиная с правящей семьи и заканчивая даже самым жадным из царских слуг. В мире темных эльфов все носит строгий характер необходимости, а то, что выходит за рамки этого мировоззрения, то никогда не приживается в быту дивного народа. Однако здесь, в Золотых Ручьях, чей-то древний эльфийский гений сотворил великолепные шедевры величия своей цивилизации…
Вдоль всего круга, опоясывающего палатки торговцев, средь которых бурлила хозяйственная жизнь, возле темнеющих проходов стояло шесть каменных фигур исполинского размера, возносящихся к самым сводами этой залы. Огромные изображения из белого камня глубин внушали торжественный трепет, ибо казались живыми на фоне застойных сумерек.
Первая статуя представляла собой женщину-эльфа, облаченную в длинную рясу с откинутым назад капюшоном, чей величавый стан застыл в надменной позе правительницы. Подбородок эльфийской героини был слегка приподнят, а в ее правой руке к самым сводам пещеры тянулся церемониальный скипетр с набалдашником, чье нутро ярко светилось нежным алым огнем. Вторая фигура запечатлела собой мужчину-воина, облокотившегося на длинный и безумно тонкий эльфийский меч. Легкие доспехи элегантно подчеркивали всю правильность его фигуры, а незащищенные места ног и рук бугрились от мышц. На его голове аккуратно возлежала диадема с большим камнем светившийся в самой середине неназойливым желтым светом. Третий был очень похож на одного из тех стражей, которых Даратас и эльфы повстречали при входе в эльфийское царство. Закутанный с ног до головы в темные одежды воин перехватил красту обеими руками и грозно направил ее острие в сторону центрального входа, ведущего в главный туннель, из которого только что вышел отряд принца. Наконечник грозного оружия, зияя синим огнем, рождал в душе липкие ощущения страха. Четвертая исполинская скульптура изображала эльфа-монаха, застывшего в боевой стойке. Складки на его мантии были вырезаны с поразительным усердием и точностью, а яркий зеленый камень на груди, висящий на толстой цепи, плавно светился зеленым огоньком. Пятая аллегория была облачена в какую-то простецкую рубаху, свисавшую на широких плечах с мускулистой груди, да обычные рабочие штаны, на которых скульптор старательно изобразил заплатки, потертости и швы. На плечо у фигуры была закинута кирка, а в левой руке, протянутой вперед, покоился еще один камень, даже больше похожий на часть породы, причем искрящийся, как мифрил. Наконец, последняя статуя была похожа на классического мага в обычной робе с узорами на груди, с развивающимся плащом за спиной и стальными поножами на ногах. Шесть статуй, шесть аллегорий – власть, мужество, преданность, вера, смирение и мудрость. Однако все эти фигуры не просто обозначали основные постулаты эльфийской жизни, но также являлись прообразами шести основателей Великих Домов Подземного Царства. По легенде это были вожди некогда разрозненных племен, которые под давлением тягостей и нужды объединились в единое царство, чем пресекли бесконечные братоубийственные войны. Именно здесь была вырублена огромная пещера, соединившая пути от каждой общины и со временем ставшая местом торговли и тесной связи племен. Увы, никаких точных сведений о личностях этих правителей не сохранилось – лишь древние былины, да песни несли в себе некоторую искаженную память об этих героях, но только куда делись все иные факты существования этих древних очень важных лиц подземной истории – не ясно. Никаких потрясений, кроме Войны Сил и прибытия демонов, Подземное Царство не знало, причем пришествие людей для темных эльфов, чей дом – глубины земли, прошло почти незаметно, но уже задолго до того времени многие, очень многие знания древности были утеряны. Особенно тогда, когда эльфы были вынуждены покинуть большую часть своих домов, вырванных затем вместе с Хароном далеко на север. Никто по правде говоря не знает, остались ли там живы кто из родственников или погибли от сотрясений земной коры.
Кроме статуй, в Золотых Ручьях находилась еще одна скульптура, расположенная прямо в центре площади. Несмотря на расстояние, ее было отлично видно отсюда. Она была чуть меньшего размера, чем исполинские статуи вдоль круга, но куда более изящная: за километр можно было видеть ее совершенные линии… Да, именно ее, ибо прямо в середине Раста фун Мелья был изображен идол темных эльфов – сама Истинная Тьма. Подземный народ издревле поклонялся этой непредсказуемой, а от того манящей стороне мирового равновесия, хотя был очень миролюбив и не строил планы по завоеванию мира и распространению своей Истинной Веры, как их собраться по религии из Ордена Тьмы, коих, к слову, эльфы не выносили и резали, если подворачивался такой случай. Темные эльфы скорее не верили во Тьму, а любили ее всем своим скрытным сердцем, что проявлялось и в самом образе идола. Эта скульптура изображала прекрасную полуобнаженную девушку-эльфа, осторожно прислонившуюся красивыми крепкими бедрами к большому валуну, символизировавшему сам мир – Теру. Она же, Тира, была незначительно прикрыта легкой вуалью, Таро, лоснившейся по ее нежным плечам и полной высокой груди, как бы пытаясь скрыть голую суть… Эта вуаль обозначала внешнюю оболочку мира. Все вмести они складывались в Тавро – Троицу Истинных Сущностей. Знак из трех пересеченных линий искрился разноцветным огнем над головой идола, получаясь из поначалу казавшихся рассеянных лучей исполинских статуй, державших магические камни. Яркости этого знака хватало на сносное освещение Золотых Ручьев… Да и что касается лиц всех статуй, то все они были одинаковыми и бесстрастными, даже у самой красавицы Тиры. Эльфы объясняли такое, казавшееся на первый взгляд неудачей скульптура, решение особенностью своего верования, признавая за собой право на творение оболочки, но полностью отстраняясь от мира загадочного духа, творящего живую суть.
- Фуэста, Тира! Иль Мелья лаирен эст… - с вдохновением произнес принц Ольвен, склонившись в низком поклоне. То же самое проделали его воины. У всех четверых в глазах искрилась нежность и беззаветная любовь. Доселе непроницаемое каменное лицо принца сейчас смягчилось легкой улыбкой удовлетворения.
- Иль Мелья лаирен фун эльвин эст, - проговорил маг и сделал легкий поклон головой. Эта фраза обозначала, что-то вроде: да прибудет благо у народа эльфийского. Рядовая реплика в процессе общения с темными эльфами, но производящая достаточно положительный эффект на этих чудных существ. И действительно принц повернулся к магу уже не с миной окаменевшей статуи, смахивающий на физиономии здешних исполинов, а с довольно радушным лицом хлебосольного хозяина.
- Разве она не прекрасна, мессир? – благоговейно произнес Ольвен.
- Несомненно, мой принц, однако мой человеческий разум не сможет проникнуть во всю суть этого воплощения чистоты и гармонии, ибо только вы есть истинные дети Тьмы, - уверенно проговорил Даратас.
- О да, мессир, вы очень мудры, коль глаголете сие речи, - улыбнувшись, сказал принц.
Что ж, несмотря на весь свой немалый интеллект, Ольвен оказался чрезвычайно наивным и недальновидным, впрочем, как и все его собраться в вопросах религии. Эта очень ранимая сторона души подземного жителя, которой при особом умении, можно пользоваться и располагать к себе суровых жителей глубинного царства. Главное не спорить – иначе эльф может сильно разобидеться и всадить тоненький кинжальчик под ребра, за что его никто не осудит, даже если это действо повлечет за собой войну. А на самом деле в вопросах чистоты и гармонии темной, разрушительной стороны бытия можно было бы очень сильно усомниться. Но пускай ученые споры останутся до лучших времен…
- Идемте, мессир, нам нужно в к моему отцу, - сказал эльф и двинулся вниз по склону.
В самом сердце хозяйственной жизни, кипящей суетой и заботами, все было очень схоже с людскими рынками. Такие же грубоватые палатки, составленные из неотесанных палок (и где только эльфы доставали древесину?) и накинутых на них кусков тканей, такие же зазывалы-торговцы, расхваливающие свой товар, пускай и на эльфийском языке, и множество желающих приобрести что-нибудь эльфов сновали туда сюда, исполняя только им ведомые цели. Единственное, конечно, отличие состояло в том, что здесь, в одном ряду, впрочем, и в одной очереди, могли стоять простые воины и благородные дворяне, обычные домохозяйки и дамы из высших сословий, причем никого из них отличить было невозможно – все достаточно одинаково одеты, без каких-либо украшений и вычурных платьев. Строгие рубахи, штаны и плащи из грубого серого и черного материала, а также высокие сапоги, перевязанные лентами на голени и стопе. Вот, собственно и все. Никаких излишеств. Все строго и функционально. Хотя здесь могли бродить и сказочно богатые, по меркам эльфов, персоны, но чаще всего все их богатство уходило на снаряжение родовой дружины и самих себя. Почему же дворяне не брезговали находиться среди обычной черни? Ну, тут опять же своеобразные традиции, в суть которых Даратас за многие годы общения с этим народом не особенно вникал за неимением времени, да и, собственно, особого интереса. Возможно, такой феномен общественных отношений был вызван опять тем же прагматичным отношением к жизни, когда лучше сделать все самому, чем посылать слугу, который в чем-либо, да ошибется.
Пробираться сквозь толпу пришлось достаточно долго. Видимо лицо царской семьи здесь также считалось за равного и уступать дорогу принцу и его спутникам не особенно-то и спешили, на что, правда, Ольвен не обращал никакого внимания. Он вновь надел маску беспристрастия и спокойно брел, обходя неповоротливых прохожих, норовивших иной раз косо поглядеть на странного человека в своих владениях. Однако все же путь продолжался без каких-либо происшествий, только вот от однообразных серо-черных пейзажей, составляемых как тканью палаток и одежд, так и самим полумраком пещеры, у Даратаса стало рябить в глазах. Несмотря на многочисленные в прошлом визиты в Подземное царство, он никак не мог привыкнуть к такой вот бедной палитре цветов и, в конце концов устав, снял острое зрения и призвал магию невидимого для других света, заплясавшего ярким колоритом теплых оттеков на унылых очертаниях Золотых Ручьев. Путь отряда лежал к высокому арочному проходу, рядом с которым стояла фигура женщины-эльфа со скипетром в руках. Кстати, стоит отметить, что аллегория власти принадлежала именно женщине, хотя царством управляли исключительно мужчины. Данная странность скорее всего объяснялась тем, что истинная власть даровалось Тирой (образ которой в религии эльфов был исключительно женским) мужчине как обязанность, а не как право и привилегия. Кстати говоря, отношение мужчин-эльфов к дамам было вообще отдельной темой, на которую можно было писать многостраничные фолианты. Хотя на женщину и ложились тяжкие обязанности хозяйства, однако, муж никогда не позволял себе грубостей и жестокости. Трепетное отношение к жене, есть трепетное отношение к Владычице Тьме, нарушение которого влечет за собой немедленную смерть.
Наконец, отряд выбрался к нужному проходу и двинулся в глубь тускло освещенного коридора. Обычные факелы, прикрепленные к стенам через каждые пять-семь метров, уныло разгоняли темноту, прокладывая дорогу куда-то вверх. Примерно шагов через двести туннель разделился, одна часть которого теперь уже уводила в глубь, видимо, к жилым кварталам, а другая упиралась в тяжелые, наглухо запертые каменные створки, близ которых несло караул четверо молчаливых стражей, так похожих на своего огромного собрата в Золотых Ручьях. Завидев принца и путников, воины скинули красты на руки и изготовились для боя.
- О, братья мои, я пришел с миром, - произнес принц. Он специально говорил на человеческом языке, чтобы не обижать Даратаса. – Будет ли дозволено видеть сыну отца, подданным повелителя, а гостю хозяина?
- Да будет так, - рявкнули хором стражи и, перехватив красты, положили их на плечи предусмотрительно сделав несколько шагов в сторону.
Ольвен двинулся первым, затем Даратас, а позади уже сами охранники принца. Подойдя к одной из створок, Ольвен что-то тихо молвил на языке эльфов, причем так, чтобы Даратас уже точно ничего не услышал (без магии тут явно не обошлось), и толкнул дверь вперед. Казавшаяся многотонной створка легко отворилась, приветливо маня путников в ярко освещенную залу Престольного Зала.
- Вам туда без меня, - молвил принц. Даратас лишь согласно кивнул и сделал шаг вперед.
Всегда, когда входишь в переделы этого места, сознание несколько теряется от бешенного колорита цветов, запахов, новых ощущений, струящихся импульсами по телу. На несколько мгновений глаза теряют обзор, уши перестают слышать, но это всего лишь какие-то ничтожные секунды, после которых все существо эго окунается в мир вечно молодого, нежного и неповторимого…
Даратас открыл глаза. Вокруг, раскинув белоснежные ветви с ярко алыми листьями, стояли удивительные деревья, названия которым не существовало на людском языке… Ярко светило солнце… Витал аромат морского бриза, а воздух, казалось, был полностью пропитан какой-то вязкой субстанцией… Тепло…
Маг моргнул. Теперь его окружала яркая сочная зелень, стволы немыслимо высоких деревьев и нежно-голубое небо на головой… В воздухе приторно-сладко пахло молодыми побегами и всевозможными веяниями сотен видов цветов…
Он вновь закрыл и открыл глаза… Теперь он парил где-то в облаках, а повсюду, насколько мог охватить человеческий взор, гордо возвышались различные причудливые фигуры из нежно белой субстанции пара…
Он вновь моргнул: невдалеке пылал вулкан, небо горело в зареве заката, а скалистые, мертвые берега шипели и трескались под воздействием безумной температуры…
Даратас поспешил закрыть глаза, и когда он вновь открыл их, то оказался прямо в объятиях морской пучины, ревевшей гневом безжалостного шторма! Казалось сам воздух трещал под ударами разбушевавшейся стихи… В какой-то миг прямо в небо поднялась волна и, нависнув над головой, грозила смять негодного человека!
Маг закрыл глаза и не решился больше открывать их… В ушах гремели миллионы различных звуков, начиная от трелей сверчков и криков неизвестных существ и заканчивая оглушающими взрывами… Несчастный нос мучили десятки и десятки тысяч различных ароматов, которые могло уловить человеческое обоняние…
Мир Бу’эфера, странная часть реальности, запечатленная в одном единственном месте… Здесь переплетались миллиарды нитей различных миров, а точнее лишь эфирные эскизы каких-либо моментов, запечатленных неизведанной материей… будто, кто-то нарочно сохранял частички информации о том, или ином миге жизни в бесчисленном количестве миров Арды для своей личной прихоти…
- Очисть свой взор, сын Творца, - прозвучал голос в сознании мага, пробившись сквозь безумство звуков. – Истина есть мир…
- А что есть мир? – прошептал традиционную фразу Даратас.
- Мир есть ложь… - последовал ответ.
- А что есть ложь?
- Всегда лишь начало… - прогремело в голове, и глаза мага сами по себе открылись.
Он стоял посреди замечательного сада низкорослых, не более двух метров деревьев, усеянных разноцветными листьями разных размеров. Земля под ногами была покрыта опавшей золотой листвой, переливающейся на солнце. Тут и там стояли небольшие изображения Тиры, расположившейся в различных, очень импозантных позах… Вера есть любовь…
- Приветствую тебя, великий маг! – прозвучало за спиной.
Даратас медленно обернулся и тут же поклонился так низко, как только мог. Перед ним стоял невысокий, примерно по грудь магу, эльф в простом сером одеянии, лицо которого было подернуто морщинами и кожными впадинками… Его некогда серебристые волосы, сверкавшие в былые времена при дневном и лунном свете, превратились в сухую и безжизненную седину, только вот осанка осталась прежней и неколебимой, а мудрые глаза сверкали жизнью. В этом на вид дряхлом старике жизненных сил хватало на двух-трех Даратасов сразу, а магической энергии кипело еще больше. Великий Царь Подземного Престола был поистине могущественным волшебником этого мира и только два человека некогда могли с ним сравнится – это покойный Франческо де Орко и Первый Малефик Культа, сгинувший вместе с Ткачем в Войне Сил. Однако среди людского сообщества таких подробностей не знали, и Даратас пользовался не совсем справедливым величием.
- Приветствую вас, Царь Великого Подземного Престола и Достойнейший из слуг ее Владычицы Тиры! Да прибудет благо с твоим народом! – не разгибаясь, произнес Даратас.
Царь слегка кивнул головой и сказал:
- Давно не захаживал ко мне, мой старый друг… Обидели тебя чем?
- Ни в коем случае, мой царь, - выпрямившись, сказал Даратас. - Просто в последнее время я слишком много времени посвящал изучению различных эфирных изменений, очень сильно встревоживших меня… - честно ответил Даратас.
- Но, так и не понял, в чем причина, не так ли? – сощурившись, произнес маг.
Даратас потупил взор. Он просто не смог… И из-за него погиб Дарли!
- Не кори себя, мой друг, не надо. Твой ученик был поистине сильным магом, хотя из его ушлого и глупого народа такие исключения больше чем редкость, - не спеша говорил царь, начав движение по саду, увлекая за собой Даратаса. То, что сейчас они находились именно в таком вот эскизе Бу’эфера было прихотью хозяина эльфийского царства. Только истинный владелец Престола мог управлять Обличаем Престольного Зала, создавая себе покои королей, живописные берега невиданных морей или просто такие чудесные сады, где пахнет цветением и жизнью.
- Прошу, мой царь, не надо об этом… Гибель Дарлинга останется навсегда незаживающей раной в моей душе…
- Незаживающие раны – хорошая цель для врагов, - философски проговорил эльф, вознеся указательный палец вверх. – Увы, вы - люди не одарены благостью Великой Владычицы, которая учит нас не бояться смерти и не скорбеть о погибших, ибо их участь куда лучше нашей! Мы всего лишь отражение…
- Философский спор назревает, мой царь? – усмехнувшись и прищурив один глаз, спросил маг.
Эльф недоуменно посмотрел на Даратаса, затем улыбнулся во все лицо и сказал:
- Срубить бы тебе голову, еретик! Однако, кто же потом повернет мои старые извилины в нужном направлении?
Они оба рассмеялись.
- Да, кстати, - вдруг остановившись, сказал эльф. - Перестань меня называть мой царь, мой царь… И что ты заладил в самом деле? Разве ты принял подданство Престола? Зови меня просто Кельвин, и все. Я уже настолько стар, что особенного изыска и счастья во всех наших путанных традициях не нахожу. Устал я…
- Устал? Да в вас… Хм, в тебе, силища на добрый десяток магов!
Царь вновь усмехнулся.
- Ладно, хватит болтовни. Я звал тебя поговорить о деле, - вдруг нахмурившись, проговорил Кельвин.
- О демоне?
- И о нем в том числе, - кивнул царь.
- Так-так, видимо, дело и правда очень серьезное…
- В этом можешь не сомневаться, - раздался голос откуда-то сзади.
Даратас недоуменно поглядел в сторону и отшатнулся от неожиданности. Перед ним стоял… кусок человека, а точнее отдельные части, застрявшие в воздухе… Одна целая правая нога, крепившаяся прямо к воздуху… рядом с ней голая ступня, чуть выше кисть левой руки, предплечье правой руки, часть шеи и груди… А там где голова – два глаза, одна ноздря и рот…
- Что за? – пролепетал маг.
- Ну, ну! – пробурчало создание очень знакомым голосом. – Обижаешь!
- Тк… Ткач? – изумлению Даратаса не было предела. Он, конечно, всякого навидался…
- Да он самый… Как видишь, я вернулся… Духом, правда, тело же где-то застряло в астральных междумирьях… - голос Ткача звучал глухо, словно из далека.
- И куда же тебя закинуло? – спросил Даратас.
- О! Это будет лишний повод для научной беседы, мой друг. Чего я только там не видел… Бу’эфера с этим покажется простой насмешкой! Однако к делу…
- Однако не хватает как минимум одного участника Совета, - сказал Даратас.
- Я здесь, - прозвучал мягкий голос.
Уже в третий раз магу пришлось оглядываться на донесшийся звук голоса. Теперь перед ним стояла персона более сочная и интересная – одна из самых загадочных, одна из самых жестоких, коварных и в то же время ранимых и нежных женщин на свете… Дариана…. Полтора века назад ее имя произносили с придыханием, ею грезили сотни мужчин… И в то же время ее боялись тысячи. Дариана Грозная, великая сеньора Предаторс. В те времена Даратас видел ее облаченной в полные латные доспехи в окружении сильных магов и бесстрашных рыцарей, готовых умереть за нее. Теперь же это была простая, хоть и ослепительно красивая, но все же простая женщина (зная ее возраст, маг не смог бы назвать ее девушкой)… Странно, но Даратас никогда не испытывал к ней влечения. Только общие дела.
- Моя дорогая, как же я рад тебя видеть! Столько лет твоего добровольного заточения… - проговорил маг.
- Оказались без толку… - криво усмехнувшись, проговорила Дариана.
Даратас кивнул. Спорить не имело смысла.
Послышался культурный кашель эльфа.
- Простите, что отвлекаю, но у нас очень мало времени… - проговорил он.
- Да и вы не представляете, как!- поддержал царя Ткач, искоса посмотрев на Дариану. Странно, но в этом взгляде большого дружелюбия не читалось.
-Хм, Совет Мира? Комбинаторы есть, однако где же публика? – снова отметил Даратас. Совет Мира – общее собрание правителей всех кланов Гипериона, Феба, а также сильнейших магов, произошедший где-то в середине Войны Сил. Только после него удалось консолидировать силы и совершить перелом в борьбе с Культом.
- Нет, будем считать это дружеской сходкой с далеко идущими последствиями, - пробурчал рот Ткача. Он почему-то постоянно мельком поглядывал на Дариану, будто стараясь прожечь ее насквозь.
- М-да… - промямлила Дариана. На ней плавно колыхалось нежно голубое коротенькое платье с глубоким декольте, по краям украшенном крохотными жемчужинами. Как всегда со вкусом, разве что былой пышности и изыска нет.
- Наши решения будут иметь силу только для одного народа – темных эльфов, что же до остальных… - покусывая нижнюю губу, проговорил Даратас.
- Это не столь важно… - отстраненно проговорил Кельвин.
Даратас всплеснул руками.
- Да что же такое! Я себя убогим школяром ощущаю! За последний день произошло столько знаменательных и в то же время печальных событий, и я до сих пор даже толком не могу охватить всю глубину проблемы, кроме, конечно, опасности очередного апокалипсиса! Может, кто-нибудь перестанет говорить загадками и все же объяснит что к чему? – на едином дыхании выпалил маг.
Дариана, мило улыбнувшись и стрельнув глазами, сказала:
- Ну, не ты один, на самом деле. Видимо, все же история повторяется…
- Ты о чем? – недоуменно спросил Даратас.
- Она о том, что произошло тогда в ее замке, друг мой… - подал голос Ткач и, сделав небольшую паузу, осматривая всех остальных, продолжил. – Ты ведь так и не узнал всей правды, ибо был вынужден оставаться в дали от ее скромного убежища. Несколько десятилетий события той ужасной ночи были предметом глубокой тайны, теперь же Дариана открыла ее нам… Милая, если не трудно, поведай Даратасу все, что сказала нам… Можешь немного сократить рассказ, если он сильно удручает тебя… - фразы “милая” и “если не трудно” прозвучали так жестко, что скорее воспринимались как ультиматумы.
Девушка закусила губу. Кровь отхлынула от лица, словно ее вели к эшафоту, а не просили поделиться кое-какой информацией… Хотя, конечно, порой такой вот щедрый дележ сведениями и был уже ступенями к эшафоту.
- Что ж… - промямлила она. – В общем, тогда, ну, когда я еще была сеньорой моего клана… А, тьфу! Короче, в ту роковую ночь я решила поиграть с богами… Собрав вокруг себя сильнейших чародеев, я захотела обрести силу, подобную той, что обладал Ткач. Для этого был приготовлен темный ритуал, исполнявшийся опытнейшими некромантами, мало того, их поддерживали архимаги через свою связь со стихиями, а инквизиторы в свою очередь уже доставили достаточно силы для Ловца Душ… И опять же короче, я достала один очень древний артефакт, выкраденный для меня из земель варваров Одера – Табу, в коем, согласно запискам Диор Каданса была заключена неимоверная сила, которую, если правильно исполнить надлежащий ритуал, можно связать с определенным человеком, и он станет равен богам… Думаю, никто не станет со мной спорить, что древние записи – вещи крайне ценные, и как бы иной раз бессмысленно и даже глупо не звучали в них слова, в сих строчках всегда заключена некая древняя загадка, суть которой откроется далеко не каждому… Так вот, в процессе свершения этого ритуала что-то пошло не так… Да, да знаю, - отмахнулась Дариана. – Так часто говорят алхимики после очередных взрывов, однако здесь действовала далеко не грубая магия алхимии, а запредельные мощи высших материй… В общем, прямо в зале, где происходило само действо, с того ни с сего образовалась большая черная дыра и из нее хлынули потоком твари, коим нет названия… Огромные, метра в два с половиной роста, передвигались на четвереньках, однако обладали магическими задатками и не дюжей физической силой… Мало того, они еще были словно сотканы из такой, полупрозрачной синей материи, которую брал только зачарованный клинок и сама магия… Вот… Ну, мои воины вступили в схватку и гибли один за другим – не спасала ни добротная кольчуга, ни магические навыки. Все эти твари нацелились на меня, а мои воины старались защитить свою сеньору. В конце концов капитан личной стражи, Гейфрид, с остатками бойцов остались прикрывать мое отступление. Я бежала из замка и с тех пор в страхе поселилась глубоко в горах Ар-Умрада. Вот и весь сказ…
Даратас улыбнулся. Рассказ вышел на твердую двойку по риторике.
- Эм, когда Ткач говорил о сокращении, он вряд ли имел ввиду столь сумбурное повествование… - потирая лоб одним пальцем, проговорил эльфийский царь. – Однако ж из этой ситуации выходит то, что нечто уже проникало в наш мир таким же способом, как и неизвестная материя, что прорвалась к Источнику и ушла к Харону, причем, надо заметить, при схожих условиях…
- Дарли? – Даратас нахмурился. – Он хотел стать богом?
- Нет, не то, чтобы богом, - пробурчал рот Ткача. – Просто он рассчитывал познать природу смерти, ее, так сказать, объективную сторону, выйдя далеко за грани реальности, как, кстати, это было и в случае с мероприятием Дарианы. – после этих слов, лицо девушки стало еще белее. Видимо, воспоминания тех дней терзают ее душу до сих пор. Однако что-то в этой истории не сходиться. Словно ребенок наспех склепал отдельные части глупой истории в надежде выдать это за правду.
- Значит, в том и в другом варианте плоть мира пострадала… - заключил Даратас.
- Именно! – цокнув языком, сказал Кельвин.
- Думаете, оба феномена однородны? Однако очень вряд ли, - почесывая бороду проговорил маг. – В замке Дарианы были твари, желавшие убить того, кто нес главную волю свершения ритуала, а сейчас мы имеем дело с неизвестной и непонятной материей, ушедшей к Источнику. В первом случае очень вероятно воздействие Великих, пожелавших наказать дерзость, а в другом же велика возможность взаимного притяжения энергий…
- Насчет Великих – нет, - резко отрезал Ткач. – Я говорил с ними на этот счет, причем мало того, что они не знают о сем происшествии, и до некоторых пор случившееся было для них загадкой, так они еще и утверждают, что никакого прорыва мировой оболочки не было…
- Кстати, меня больше волнует другой вопрос, - вдруг сказал Кельвин и перевел взгляд на Дариану. – Мне кажется, дорогая, ты не все нам договариваешь… И, я бы сказал, вообще говоришь полную чушь…
На девушку было страшно смотреть.
- Я, я… - залепетала она.
- Во-первых, клан Предаторс вымер полностью и во всех своих замках оставил кучу трупов и крови, а не только в описанном тобою, то бишь в Эйкум-Касе… Во-вторых, ты всю жизнь твердила о неких существах, которые следят за тобой повсюду, значит они не исчезли и остались где-то наблюдать. В-третьих, на сколько я помню, во времена Войны Сил ты тряслась так, что отказывалась покидать свои подземелья хотя бы для непродолжительных бесед, хотя я очень сомневаюсь, что тебе были страшны хоть какие-либо малефики Культа. Значит, ты чувствовала, что твои неведомые недруги стали намного сильнее в те дни… Ну-с, Дариана, что скажешь на этот счет?
- Вы, вы… - дрожа, бормотала Дариана. На нее сейчас уставилось три пары глаз, чьи взоры способны проникать в душу любого смертного, и она, пусть даже могущественная волшебница, не ровня никому из них, особенно Ткачу, чьи повисшие в воздухе очи сейчас наиболее пристально всматривались в ее лицо. – Я сотрудничала с Культом тогда… - наконец выговорила она и потупила взор.
- Вот, теперь уже похоже на правду, - хлопнув ладонями, сказал Кельвин. - Продолжай, милая!
Даратас заметил, как плотно сжались губы Ткача. Ох, что-то ему сильно не нравилось.
- Полтора столетия назад мой разум был ослеплен той колоссальной мощью, что влилась в меня, когда мы попали в этот мир, - немного запинаясь, начала рассказывать Дариана. - Я упивалась собственными силами и властью и мне естественного хотелось большего. Я не чуралась любых возможностей увеличить свое могущество, и дипломатические переговоры с Культом в то время были всего лишь частью продуманной игры, позволившей запихнуть за пазуху Хранителей и взять в кулак еще слабый в то время Ренессанс. Однако Элита и множество ее мелких союзных кланов очень сильно мешали мне продвинуться на юг и тем самым окончательно завоевать господство на Гиперионе. Как вы помните, войны между нашими кланами шли бесконечно, унося десятки жизней, и даже боровшиеся на моей стороне отряды Культа не могли решить исход этого противостояния. Поэтому мне была нужна такая сила, чтобы я одним ударом снесла непокорную голову с плеч сеньора Элиты… Я изучала древние манускрипты Диора Каданса, пыталась вникнуть в суть силы варваров Одера-Табу, но никаких особенных результатов не добилась… Тогда Великий Малефик предложил мне испробовать один неплохой вариант, о котором я немного уже проговорилась… Однако там было некоторое “но”, о коем я умолчала… В процессе ритуала они взяли мою кровь и принесли ее в жертву свои богам – Шестерым… Увы, тогда я находилась под воздействием чар и не могла остановить предательство… Был открыт портал и от туда полезли твари, описанные мною выше… В тот день, нет, то была ночь, мы бежали из Башни Культа… Но, видимо, Великий Малефик имел иные планы насчет меня… За нами началась погоня. Куда бы мы не являлись, эти твари появлялись у нас за спиной. Замок за замком пали, ибо как только у моих воинов смыкались глаза, эти твари являлись и резали всех без пощады. Прошло несколько дней, прежде чем все крепости, кроме Эйкум-Каса были сданы. Решающее же сражение произошло именно в родовой цитадели. Но мы проиграли. Я и несколько моих воинов бежали на север, но нас нагнали в предгорьях Ар-Умрада. В последний миг, когда почти все мои бойцы лишились жизней, я прокляла себя, вложив всю ненависть и все свое горе в единый порыв души. Твари исчезли, оставив меня посреди трупов… Я же ушла в подземелья, - Дариана сделала глубокий вдох. – Теперь все правда…
Даратас, сильно хмурясь, внимательно смотрел на Дариану. Что ж, он всегда знал о беспринципности ее действий в те далекие дни, однако о сотрудничестве с Культом и помыслить не мог… Надо же!
- Почему же никто не узнал о твоих сношениях с культовцами? – поинтересовался маг.
- Почему не узнал? Многие знали, просто боялись языком болтать лишний раз – мои агенты хорошо отрабатывали свое золото. А что до воинов Культа, сражавшихся под моими знаменами, так никто их присутствие особенно и не афишировал. Оформляли их как наемников и дело с концом. Солдатам же моим казалось правильным все, что делала их сеньора, - последние слова прозвучали с плохо сокрытой тоской по прошлому.
Даратас в сердцах плюнул. Вот так всегда. Моя хата с краю, остальное не волнует! Скорее всего многими связями среди высших чинов, а также в последующем появлении Темного Ордена, Культ сильно обязан именно сотрудничеству с Предаторс.
- Однако странно, что Культ не использовал своих зверушек в Войне Сил… - пробормотал Ткач. – А вот игрушку, с которой вы баловались, я знаю… Она вообще-то не варварам принадлежит, а Диору, он мне сам лично ее показывал…
- Диору? – изумился Кельвин. – Он был эльфом, раз уж обладал такими магическими знаниями?
- Эльфом? – Глаза Ткача уставились на царя. – Не думаю… Во всяком случае таких замечательных ушек у него не было, - у Ткача, являвшегося частью этого мира, был своеобразный подход ко всему живому; порой он воспринимал всех существ как своих детей… Правда кроме тех, чьи помыслы были направлены во вред его миру.
- Но не человек же! – воскликнул Даратас. – Судя по пергаментам Диору не менее тысячи лет, а люди явились сюда только два с лишним века назад!
- Не человек, - кивнул Ткач. - Но представитель очень занятного племени сильных волшебников. Жаль, их род вымер…
- Вымер? Просто взял и вымер? – удивился Даратас. Ему определенно становилось не понятно ровно счетом ничего.
- Да, вы же видели древние руины? – проговорил Ткач. - Эльфы не жили в каменных городах… Однако, признаться, событий прошлого я почти не помню. Ваше, людское, вторжение сильно ударило по миру и по мне соответственно. Я потерял память… По крайней мере большими фрагментами. А после Войны Сил этих утерянных фрагментов стало еще больше.
- Мы же эльфы всю древность провели на крайнем севере, что ныне зовется Хароном, и никто к нам не захаживал из неизвестных рас, - задумчиво проговорил Кельвин.
- Странно, Диор часто говорил о вашем племени… - рот Ткача улыбнулся, расплывшись в стороны.
- Можно вопрос? - вдруг раздался голос Дарианы. Мужчины совсем забыли о ее присутствии, занявшись спором. Однако же их внимание не очень то радовало ее… Все же сотрудничество с Культом – проступок очень серьезный, хотя и совершенный еще даже до Войны Сил… Просто необходимо уточнить один нюанс… - А как ваша ученая беседа относится к решению дела? По-моему, никак!
- Леди права, - простодушно сказал Ткач. Может, Даратасу и Кельвину и не пришлись по вкусу известия о прошлых темных делишках сеньоры Предаторс, однако полубогу, полного неземной мудрости, это казалось вполне нормальным. Он всегда знал больше, чем показывал…
- Кестериамо! – рявкнул эльф и из воздуха появилось четыре обычных деревянных стула с низкой спинкой – такие стоят в захудалых тавернах людских городов. Простота, одним словом…
- Кстати, что же это за “игрушка” такая? – присаживаясь, спросил маг.
- Это Феникс, - ответил за Дариану Ткач. – Что-то вроде идола птицы, вырезанной из камня. Диор очень гордился им. Говорил, мол, с помощью этой штуковины можно властвовать над Хаосом… - пожав плечами, сказал Ткач. – Во всех смыслах, утверждал он…
- Как интересно… - пробормотал эльф.
- Так, так… Значит, Культ, твари, Феникс, Хаос… - задумчиво молвил Даратас.
- Портал, - добавил Ткач.
- Да, да, конечно… - кивнул Даратас. – Однако же… И вы думаете, что нынешняя ситуация и события прошлого чем-то связаны?
- На самом деле это не столь важно, – сказал Кельвин. – Дариана хоть и постаралась раскрыть занавес тайны, но полученные сведения не дают нам ровным счетом ничего. Гоблин Дарлинг мертв. В случае, если давние приятели нашей сеньориты решат все же посетить нас, то проклинать себя будет некому… Меня больше волнует то обстоятельство, что во всей этой истории нахально мелькает Культ.
- Но ведь дыру то проделал не Культ, - робко сказала Дариана, чем сильно задела Даратаса.
- А кто сказал, что за Дарлингом не следили? – сильно нахмурившись, сказал эльф и, выкинув вперед руку, произнес: - Кастериамо Бу’Эрта!
Откуда ни возьмись, прямо в воздухе появился человек в красной робе, и где-то с метра высоты шлепнулся на землю рядом с царем. Послышались стоны и ругательства.
- Но, но, уродец! - прорычал эльф. – Веди себя достойно при Дворе Владыки Подземелий! Иначе сейчас же позову терагра! – после этих слов человек тут же замолк. Терагра – означило палач, по-эльфийски. Надо сказать, здешние мастера даже не берут в расчет людей с той же профессией – то, что вытворяют эти умельцы, просто не поддается нормальному описанию. – Повернись!
Человек повиновался и медленно, кряхтя и постанывая, развернулся к сидящим. Все его лицо заплыло от синяков и гематом, нос был свернут набок, глаза превратились в щелки; волосы на голове были опалены, как и кожа на шее и руках. Роба изорвана в клочья, на лохмотьях следы запекшейся крови. Терагра поработал на славу… Эльфы очень не любили приспешников Ордена Тьмы и уже тем более Культа, считая их религиозными извращенцами, заслуживающими страшной смерти.
- Ну что ты стонешь, дурак? – злился Кельвин. – Терагра только начал разминаться! Встань и не хнычь! Темный маг, тоже мне!
Человек стал медленно подниматься. Разогнуться у него получилось с трудом. Признаться, Даратасу было очень жаль этого несчастного. Уж кто-кто, а темные эльфы были безгранично жестоки к своим врагам.
- Ну, - буркнул маг, когда человек все же поднялся. – Зовут тебя как?
- Алексей, - запинаясь, проговорил тот.
- Хорошо, Алексей, ты ведь из Ордена? Темный Инквизитор, то бишь? - уже спокойно спросил царь.
- Да, - пробормотал человек.
- Будешь говорить правду? - прищурившись, спросил царь.
- Без колебаний, - прозвучал ответ.
- Еще бы, - усмехнулся Ткач. Человек грустно посмотрел в его сторону и вздрогнул: сегодня точно день его кошмаров.
- Приступай, - бросил эльф и человек тут же начал свой сказ.
Говорил он долго, стараясь не упускать ни одной детали и ни в коем случае ни врать и не кривить душой… Вокруг него сидели очень сильные маги и лгать в их присутствии не имело смысла.
Когда он закончил, эльф громко фыркнул и сказал:
- Врет, зараза! Звать терагра!
- Нет! – закричал Алексей и упал на колени. – Прошу!
- Молчать! – прорычал Кельвин.
- Господин, я сказал правду! Прошу, нет! – сквозь слезы просил малефик.
- Он не врет, Кельвин, - сказал Ткач. – Я внимательно следил за его памятью. Он сказал правду.
- Ну, если Ткач сказал… - внезапно успокоившись, проговорил эльф.
- Что вы сделаете со мной? – просипел Алексей.
- Да голову тебе отрежем и в канаву – зачем ты нам еще? – прямо ответил эльф.
Пленник взвыл.
- Постой, Кельвин, не торопись. Лишать жизни всегда просто. В связи с последними событиями, этот человек может нам пригодиться, - тронув эльфа за руку, сказал Даратас.
Эльф недовольно посмотрел на мага, потом цокнул языком, помычал с минуту, а затем вяло пробурчал заклятие, и малефик вновь исчез.
- Таким образом, все нити ведут к Культу… - проговорил Даратас. – Хотя этот приспешник и шел только за исполнением своей миссии по, так сказать, делам религиозным, но Культ мог вполне не договаривать Ордену...
- Сомневаюсь, что Культ принимал какое-либо участие в санкционировании операции служителя Ордена, - перебил мага Ткач. – Вполне обычная процедура. Однако ж, с Культом здесь все равно не чисто… Но все же, что касаемо Источника? Произошли какие-либо изменения?
- Несомненно… - ответил Кельвин. - Источник заволновался и забурлил. Наши маги отмечают безумный всплеск активности. Твари оживились, постоянно приходят сведения о появлении все новых и новых диковинных существ, правда, не столь опасных для эльфийского оружия, однако я послал красную стрелу во все Дома. В настоящий момент к Источнику стянуто около двадцати пяти тысяч собратьев и еще около десяти тысяч на подходе. Боюсь, Источник готовится извергнуть наружу нечто ужасное…
Даратас закусил губу. Он привык верить предчувствиям старого царя.
- И что же такое Источник? – вдруг встряла Дариана. – Неужели его природа так непостоянна, что предсказать его поведение невозможно?
- Увы, милая леди, даже я здесь бессилен, - ставя жирную точку в каких-либо демагогиях на данный счет, сказал Ткач. Уж если полубогу это не под силу… - Возможно Диор и его народ могли бы поведать нам очень многое об Источнике, но увы…
- Значит то, что пришло извне агрессивно… - сказал Даратас. – Но если одна, причем малая часть, ушла к Источнику, то вторая и самая мощная – на Харон…
- … к Культу… - закончила за мага Дариана.
- Вот кстати, демон… - хотел было сказать царь, но тут с того ни с сего в саду появился эльф-страж и, уперев древко красты в землю, упал на колени. Глаза его были плотно закрыты – видимо, в данный момент он находился в состоянии нестабильного Бу’эфера…
- Мой царь, - надрываясь, крикнул воин. Говорил он на людском наречии, стараясь по этикету не обидеть гостей.
- Как ты смеешь врываться в мои покои? – взревел Кельвин. В такие моменты он будто прибавлял в росте и мощи тела.
- Мой повелитель, не браните своего верного слугу, ибо я принес слезы Тиры, - прокричал воин. Слезы Тиры – достаточно условный перевод с эльфийского, означающий что-то вроде прямого и срочного обращения народа к своему царю.
- Что стряслось? – в секунду сменив гнев на озабоченность, спросил царь.
- Источник… Жрицы говорят пришло время Унбаты! – последнее слово на сколько помнил Даратас значило час Страшного Суда.
Царь вскочил со своего места и, обернувшись к Даратасу, проговорил:
- Пора тряхнуть костями, друг мой! Враг у ворот.

Образ Бу’эфера принял вид большого Тронного зала с рядами бесконечных колон, подпирающих каменный свод. Сквозь огромные арочные окна как-то лениво и вязко лился дневной солнечный свет, лоснясь по мраморному полу и колоннам, переходя к золотому трону, увенчанному головой ящера, и распространяясь дальше по периметру бесконечного зала. Интересно, что средь этих колонн можно было шествовать до конца жизни, так и не найдя выхода. Это необычное свойство относилось ко всем эскизам Бу’эфера. Однако ж Кельвин каким-то образом сумел зафиксировать виденный им однажды образ и теперь разместил здесь свой магический арсенал. Почему именно этот зал из тысячи ему подобных? Наверное, на этот вопрос даже сам Кельвин толком не мог ответить… Особой функциональности в этом помещении не было, да и по пышности можно найти и десяток других залов получше. Запало в сердце что-то и щипцами не вырвать. Веления души не всегда подвержены объяснениям разума…
Особенно долго собираться не пришлось. Даратас был в полной боевой готовности и, задумчиво облокотившись на одну из колон, спокойно ждал пока эльфийский царь наденет на себя необходимые магические вещи.
После сообщения гонца Дариана быстро исчезла, а затем появилась вновь, использовав телепортацию. Особенно не заморачиваясь, девушка накинула на себя узкую, обтягивающую зеленую робу с небольшим стоящим воротничком и легкие кольчужные поножи с такими же легкими сапогами. В руках у нее плавно переливалась небольшая волшебная палочка.
- Реквизит из очень глубоких подземелий, - пояснила она. Даратас не стал уточнять особые свойства данного предмета. Сейчас это было ни к чему. Пускай она была в далеком прошлом союзницей врага, но теперь она с ними… Что будет дальше – покажет время.
Ткач (или же составные части его тела) невозмутимо стоял неподалеку и о чем-то усиленно размышлял. Ему-то никаких магических “штуковин”, как он любил выражаться, и не надо было…
- Ну, все, я готов, - простодушно сказал эльфийский царь, подойдя к Даратасу в сопровождении двух стражей. В отношении со старыми друзьями он не выносил пафоса и лишь изредка и нехотя соблюдал некоторые ритуалы. На нем сияла красная мантия, покрытая золотыми рунами, а на ногах и руках блестели мифриловые доспехи. Никакого магического оружия он не нес с собой, предпочитая сражаться, как он выражался, “голыми руками”.
Никто никаких порошков брать с собой не стал. Сегодня в подземельях будет бушевать магия Высших Порядков.
- Мой царь, - подала вдруг голос Дариана. – А что представляет собой наше войско?
Эльф немного удивленно посмотрел на девушку, а затем, пожав плечами, ответил:
- В основном это тяжелая пехота и полки лучников. Есть несколько отрядов наездников на ящерах… Также имеются и волшебницы от Храма Тиры… Ну и некоторые дрессированные твари глубин. Вполне стандартно, конечно, но уж поверь, моя дорогая, наша армия превосходит любую людскую по умениям и численности… Если б нам нужна была поверхность, то вам людям пришлось бы очень не сладко. Дети Тиры, в отличие от мягкотелых лесных родственничков, не сдаются никогда!
Даратас недовольно поморщился. Уж что, что, а эльфы любят превознести себя над людским племенем. Правда, в данном случае эльфийский царь был полностью прав.
- Ткач, будь добор, перенеси нас в ставку, - попросил Кельвин.
Части тела развернулись ко всем собравшимся и, подойдя по ближе, что-то неразборчиво пробурчали. В своем нынешнем положении Ткач вызывал только усмешку, однако его силы были чудовищно велики, и такая сложная магия, как телепортация, давалась ему как самый обычный огненный шарик.
- Все готовы? – спросил он и, услышав нестройный ответ согласия, взмахнул видимой рукой.
Ноги в миг оторвались от земли, тело окутал сильный жар и в тоже время безумный холод… Уши заложило, кровь солью проявилась на языке… Секунда боли, и ноги уже вновь стоят на твердой поверхности. В ушах звенело, а голову стянуло невиданными тисками. Впрочем, вполне обычное ощущение, когда оказываешься на огромной глубине, не видя ни сводов огромных подземных пространств, ни стен, ничего…
Даратас огляделся. Округу лениво освещали подземные породы удивительных камней, внутри которых плавно горел свет, голубоватого и алого оттенков. Это единственные источники света в подземельях, где пещеры достигают полукилометровых размеров и только в высоту, а в ширину здесь можно найти настоящие “равнинные” площади, растянувшиеся на три-четыре лиги в разные стороны, разделяемые между собой узкими проходами…
И здесь, в этой темноте, едва освещаемой камнями, отовсюду несся топот кованных сапог. Невдалеке мелькали смутные тени, иной раз поблескивая доспехами в тусклом освещении камней. Магический свет не сильно помогал, поэтому Даратас снял с себя это чародейство и поспешил наложить острое зрение. Как только ясный взгляд разрезал темноту, маг увидел стройные полки эльфов, уверено передвигавшихся в определенном направлении по необъятной подземной равнине, усеянной редкими валунами и острыми наростами. Армия темных эльфов молча двигалась к месту битвы…
Ткач перенес их не к Источнику, а где-то в район ближайших подступов к нему, называемых эльфами пограничными. Здесь, как они считали, наставал конец их царству, и именно отсюда к их жилищам двигались несметные полчища всевозможных тварей, порождаемых Источником. Многие века, еще за долго до появления людей в этом мире, эльфы сражались с порождениями загадочной материи, существовавшей в этих глубинах с такой древности, о которой не осталось ни преданий, ни легенд, ни даже героических песен… Просто эльфы почему-то были уверенны, что удерживать орды Источника есть их божественное предназначение, предписанное им Тирой во имя вечного равновесия Тавро. Для этого всемогущая Тьма даровала им силу, рождающуюся средь мрака и опасности…
Что такое Источник описать довольно трудно. Огромная туманность, размером около километра в обхвате, лилового или иной раз голубоватого цвета и рождающая всевозможные порождения из плоти и крови, одно страшнее другого. Изучить подробно это странное явление пока не удалось, ведь редко когда вокруг Источника не бродила сотня другая ужасных и голодных монстров. Да и боевые действия здесь велись без передышки, воспитывая воинственность в том или ином поколении темных эльфов. В основном Источник вел себя вполне стабильно, выпуская на свет пару тысяч уродцев в неделю, которые, словно по команде, брели на эльфийские укрепленные районы и там героически погибали под градом стрел, стеной копий и в пламени огня.
Даратас ухмыльнулся и, облокотившись на посох, потер руки.
Как же интересно наблюдать за рядами эльфийской армии, сверкающей силой брони и своего зачарованного оружия! Это зрелище завораживает и разогревает кровь в жилах… Кажется, что сам становишься сильнее, словно весь полк, закованный в латы.
Хоть и небольшого роста, темные эльфы могли составить серьезного противника любой расе этого мира. Их тела закалялись с самого детства в бесконечных тренировках, а жестокий и кровавый опыт каждый эльф-воитель заработал либо в битвах у Источника, либо где-нибудь в глубинах мрака, где скрываются твари не хуже, чем порождает загадочная материя…
Но не только одними умениями силен боец. Вооружение эльфов было все выковано из одного из самых прочных металлов этого мира – мифрила, что сейчас играет различными красками на воинах царства. Его невозможно повредить обычной сталью, однако он не сможет устоять от зачарованного клинка, правда, конечно, в зависимости от самой силы оружия. Такое вооружение крайне удобно в войнах с туповатыми монстрами, чьи клыки да когти ломаются о замечательный метал. Хотя, конечно, иной раз Источник порождал существ с очень завидными магическими способностями и тогда начиналась настоящая рубка…
Эльфы, доселе молчаливо шагавшие метрах в десяти от Даратаса, вдруг повернулись вполоборота в его сторону и что есть мочи в одну глотку проревели какое-то очень древнее приветствие, язык которого магу был неизвестен, и затем отсалютовали ударами краст о щиты. Даратас, немного отвлеченный раздумьями, растерялся и с того ни с сего поклонился проходившим воинам. Сначала ничего не происходило, но затем из ряда шагавших бойцов выскочил один эльф с причудливым шлемом в форме ящера с оперением на затылке и, повернувшись к воинам, прокричал:
- Владыка Севера с нами! Все боги смотрят на нас и гордятся!
В ответ раздался рев сотен глоток и одобрительный стук о щиты. Кричавший эльф развернулся к Даратасу, традиционно поклонился и поспешил к своему полку.
Маг, слегка опешивший от такого поведения эльфов и нового для себя прозвища, развернулся в другую сторону, ожидая увидеть там царя и не ошибся, только вот искренняя улыбка Кельвина и ехидная ухмылка Дарианы, стоявшей поодаль, смутили его окончательно.
- И что же веселого? – спросил маг. Несмотря на свой огромный жизненный опыт, он так и не научился бороться с излишней робостью при торжественных моментах. Видимо, от того, что всегда предпочитал уединение.
- Да нет, ничего, мой друг, - ответил эльф и, подойдя к Даратасу, приложил руку к его спине, предлагая двигаться за ним. – Идем, мой шатер за этим камнем.
Даратас посмотрел в сторону, которую указывал царь, и увидел там огромный валун в какой-то странной изрезанной форме, похожей на бутон неизвестного ему цветка. Вокруг горело несколько светящихся камней и можно было отчетливо видеть руны, чья вязь была не знакома Даратасу.
- Что это? – нахмурился маг, моментально отвлекшись от произошедшего несколько минут назад.
- Головоломка, - пожав плечами, ответил Кельвин. – Такие валуны здесь разбросаны повсюду, особенно много у Источника. Жрицы пытались разгадать загадку этих камней долгое, очень долгое время, но безуспешно. Единственное и более менее подтвержденное некоторыми фактами предположение заключается в какой-то определенной связи этих камушков с Источником. Но агрессивности они не проявляют и лишь наоборот, неплохо очищают мысли. Знаешь, я люблю рядом с ними размышлять. Один такой я даже потребовал принести в Престольный Зал.
- Странно, ранее такие не видел, хотя и бывал у Источника не один раз… - сказал маг.
- Думаю, тебя в тот момент интересовало нечто другое, - проговорил эльф, поворачивая за камень.
Здесь стояла небольшая палатка, накинутая на деревянный каркас.
Откуда же эльфы брали дерево? На сколько знал Даратас, это была не совсем древесина в обычном понимании людей, но что-то схожее с ней по составу. Добывали ее из огромных грибов, растущих очень глубоко, даже глубже этого яруса. За этот ресурс эльфы вели бесконечную войну с глубинными менадами – племенем очень схожим с лесными сородичами, почти истребленными людьми. Коварные и очень хитрые менады обладают немалыми магическими способностями, что сильно осложняет ход боевых действий. После Войны Сил, когда многие воины царства погибли, менады выбили эльфов с нижних ярусов. Только несколько десятилетий назад темные воители разбили это наглое племя и истребили несколько десятков родов. После такого поражения, менады лишь изредка и из-под тешка нападали на отдельные отряды.
Под накинутым брезентом из кожи ящера, склонившись над огромной чашей, называемой эльфами Оком Тиры, стояли Дариана, части Ткача, которые, кстати, за время добавились еще полной второй ногой и двумя щеками, принц Ольвен, облаченный в серебристые доспехи с черным плащом позади, медленно колыхающимся на легком ветерке. Кроме известных магу личностей здесь находилось еще двое эльфов в таких же латах, как и у принца, только с накинутыми шлемами в виде головы ящера с черным плюмажем на темени и три изящные эльфийки с красивыми длинными волосами, блестящими в свете магических камней, и почти обнаженными гибкими телами, едва прикрываемыми очень короткой юбкой из черной кожи и бюстгальтером из того же материала. В руках они сжимали по короткому жезлу с голубым набалдашником. Верховные Жрицы Тиры. Такие же прекрасные и сладострастные, как и хозяйка. Такие же коварные и могущественные. Хотя, конечно, даже втроем Жрицы не могли бы справиться ни с Даратасом, ни с Дарианой, но по меркам людей они были очень сильными волшебницами.
- Мое почтение, - произнес Даратас и поклонился сначала Жрицам, затем уже принцу и его офицерам. Согласно иерархии Верховные Жрицы выше всех, даже принца, но не царя.
Мужчины ответили сдержанным поклоном, а вот Жрицы, кокетливо улыбаясь, по очереди поцеловали Даратаса в не сокрытые бородой места на щеках, правда, сделав это с некоторым трудом из-за своего роста. Даратас в который раз за сегодняшний день опешил. Ранее он не встречался со Жрицами, тем более Верховными. Они выходили из своих Храмов очень не часто и повстречать их просто вышагивающими в туннелях царства было нельзя. А теперь вот тебе.... Маг бросил взгляд на Дариану и обнаружил у нее на щеке нестертый след поцелуя. В глазах у девушки застыло взаимное недоумение. Конечно, Даратас слышал о всевозможных оргиях, устраиваемых по религиозным случаям, но чтобы вот так, всегда сдержанные и очень консервативные эльфы, лезли целоваться… Кстати, они не представились, так как имен у них нет – сие положение определено в Канонах Тьмы.
Кельвин, заметив смятение Даратаса, ехидно ухмыльнулся. Магу ничего больше не оставалось, как улыбнуться в ответ.
- Так, - резко сказал эльфийский царь, подходя поближе к Оку. – Мои уважаемые Жрицы, что являет нам Великая Мать и Хозяйка?
Одна из жриц, чьи черты показались Даратасу более четкими и выразительными, а от того безумно притягивающими, выступила вперед и приятным, мелодичным голоском проговорила:
- Великая Тира гласит час Унбаты! Она призывает всех своих сынов и дочерей встать и сразиться с врагом, доказав мужеством, что народ эльфийский достоин блаженства и процветания!
На сколько помнил Даратас, Страшный Суд для эльфов - это не то, что предрекают святые отцы в людских поселениях, активно проповедуя кару разбойникам и сластолюбцам, а что-то вроде проверки на стойкость. Кто уж там проверяет эльфов сказать трудно - по многочисленным исследованиям можно уверенно заключить, что Тьма ни что иное, как неразумная материя. Хотя, конечно, говоря о составляющей разума не стоит забывать: мировой Logos явление объективное и трудно осознаваемое. Мировые материи принадлежали к сущностям, изучать которые можно вечно… Ну а если вернуться к сути вопроса, то по верованиям эльфов в определенный момент Владычица Тира хочет проверить сынов своих, не потеряли ли они крепость тела и стойкость духа, не изнежились ли, не утратили ли веру.
- Да будет так! – воскликнул царь, усилив магией свой голос, от чего громогласное эхо потрясло своды пещеры. В ответ офицеры, принц ударили правым кулаком по плечу, а воины, еще продолжавшие движение в направлении поля брани, зашлись дружным ревом и ударами о щиты. Видно все знали, что означали эти слова. – Молятся ли Сестры за удачу? – вновь спросил эльфийский царь, когда эхо утихло.
- Можете не сомневаться, - ответила все та же Жрица.
- Сколько Сестер поддержат воинов в битве?
- До трех сотен, мой царь, - отвечала девушка.
- Замечательно, - улыбнулся царь, потирая руки. – Так, Ольвен, доложи обстановку.
- Мой царь, для этого, мне кажется, лучше открыть Око… - твердо сказал принц. Его лицо, казалось, было выточено из камня. Из него выйдет великолепный правитель…
- Что ж, разумно… - согласился Кельвин. - Но перед этим я хотел бы кое-что сказать. Даратас, Дариана, мы останемся в ставке, и с помощью Ока будем не только следить за битвой, но и принимать в ней полное участие. Думаю, будет разумнее бить врага здесь, а не уворачиваться от летящих стрел. Верховные Жрицы последуют нашему примеру. Ткач, я думаю, тоже. Этот инструмент, - царь похлопал по ободку Ока, - позволит нам астрально прибывать на месте сражения.
Астрально – значит только духом, причем в свободном полете, так сказать. Использование силы никак не ограничивалось и в теории наоборот усиливалось. Хорошо хоть у людей таких артефактов нет, а то войны были бы куда разрушительнее и беспощаднее.
- Итак, приступим, - сказал царь и по молодецки засучив рукава мантии, хотел было начать, но тут Даратас прервал его:
- Кельвин!
- Что такое? – удивился эльф.
- Что же относительно демона? Ты помнишь про рассказ Алексея?
- Ах да… - нахмурился эльф. Видимо он полностью сосредоточился на организации баталии. –Ткач?
- Тварь древняя и очень могущественная, однако же смертная. Будьте спокойны, я возьму его на себя, если придется свидеться. Давно не встречал этих пташек, - совершенно невозмутимо проговорил Ткач.
- Ну тогда хорошо! – провозгласил Кельвин и тронув ободок Ока, начал читать заклятие.
Сам артефакт представлял собой совершенно обычную ребристую чашу, только больших размеров и похожую на ванну, выполненную из глубинного камня, белого как снег. На дне этой чащи была налита кровь… Как никак магия Тьмы требовала страданий и крови. Наполнять эту чащу нужно было в строго определенном ритуале, совершаемом, если не ошибался Даратас, раз в десять лет. Конечно, немного неприятно смотреть на густую, кажущуюся черной в этом сумраке, субстанцию, но ничего не поделаешь. Магия!
Меж тем Око начинало просыпаться…
- Дотроньтесь до него, - сказала одна из Жриц.
Как только все коснулись обода, кровь на дне забурлила. Даратас почувствовал, как камень начал нагреваться, а кровь пришла в движение. Через какое-то время она начала бурлить и постепенно подниматься вверх, словно вырастая на дрожжах. Спустя несколько секунд кипящая субстанция достигла краев и когда, казалось, должна была перелиться через ободок, засветилась ярким алым светом, ослепив на миг всех окружающих Око, и своим сиянием поглотила каждого из них. Пара секунд безвестности, и Даратас уже предстал в ином обличие.
Маг поглядел на себя. Все его тело, казалось, было соткано из прозрачной синей материи… Одежда, посох… Бренное тело осталось там, близ чащи, здесь же парил его дух… К счастью, зрение никак не изменилось, и маг мог отлично видеть вокруг.
Ни Дарианы, ни Кельвина, ни остальных эльфов было не видно, но маг знал, что они рядом. Видеть их астральное тело нельзя обычным зрением, как например, призраков, лишенных плазменной оболочки, но вот слышать и общаться со всеми можно - их тела стояли рядом с ним у Ока.
- Ольвен, изволь доложить, - прозвучал голос Кельвина в голове мага.
- Прошу взглянуть на поле битвы, - ответил принц.
Даратас огляделся. Его астральный образ висел метрах в двадцати от каменной земли и обзор был просто великолепный. Впереди, в пятистах шагах дальше, сияло огромное облако тумана, сегодня от чего-то принявшего сиреневый цвет. Своим мощным магическим светом оно окутывало все пространство вокруг. В этом месте каменная пещера простиралась на колоссальное расстояние, не менее восьми лиг равнины, слегка поддернутой невысокими холмами. Своды пещеры скрывались где-то во тьме, докуда не доставало даже сияние Источника… Удивительное зрелище… Целое жизненное пространство, где может уместиться маленько полисное королевство. В общем, так оно и есть, ведь на этих ярусах, где эльфы очертили границы царства, живет множество удивительных и своеобразных созданий, выстроившие свои собственные города. Люди в эти места не добрались - им милее свет солнца, поэтому здесь до сих пор сохранили свои дома коренные жители этого мира. Однако Источник очень сильно портил многим жизнь. Природа этого явления не известна, как уничтожить его тоже неясно, остается только сдерживать тварей, поток которых постепенно возрастает и вот теперь, когда не пойми какая мерзость ворвалась в мир, настала кульминация спектакля… Что же готовиться выйти из загадочного тумана, мерцающего опасностью? Почему же Жрицы, а они не часто ошибаются в своих предсказаниях, так уверены, что настал час Страшного Суда для их народа? Впрочем, чтобы там ни было, эльфы готовы ко всему…
- Мы установили свои позиции в четырехстах метрах от Источника, - начал докладывать принц, - там, где равнина слегка приподнимается, чтобы было удобнее установить частокол. Построив войско полумесяцем так, чтобы перекрыть три прохода к главной дороге, ведущей к верхнему ярусу, тяжеловооруженные войны расположились в шахматном порядке в четыре линии. Далее, в пятой линии расположилось семь полков лучников, общей численностью в шесть тысяч. В случае надобности воины могут сбросить луки и выстроить боевой порядок подкрепления или же прикрытия в зависимости от ситуации. Кроме того, у первой и второй линии имеются самострелы для ведения прицельной стрельбы. С левого фланга расположились наездники на ящерах. С правого же - гидры, мантикьюры, чодды, пустеры и кнаки. Жрицы же расположились позади четвертой линии для ведения контактного боя и позади полков лучников для проведения дистанционных атак. Общая численность войска двадцать девять тысяч воинов царства, три тысячи жителей глубин. Еще шесть тысяч заняли свои позиции на дальних подступах, чтобы прикрыть тыл и пути сообщения. Боезапас основных сил находится близ расположения лучников.
Пока принц чеканил свой доклад царю, маг внимательно осматривал войско. Тяжелая пехота эльфов – это не закованные в весомую панцирную броню крестоносцы, как принято у людей, а облаченные в мифрил воины, скорость движения которых снижается не значительно из-за свойства этого легкого металла. Нагрудная кираса, кольчужные наплечники и поножи, полный шлем, но, однако, босые ноги, облаченные в легкие сандалии, в которых очень и очень удобно перемещаться по неровным пластам камня. В руках - длинные красты, которые приспособлены к тому, чтобы и резать, и колоть, а также составные щиты – гордость эльфийской мысли: когда нужно, щит переформировывался в большую пластину, в метр с лишним высотой – за ней можно было укрыться при наскоке противника или обстреле, а в момент рассыпной драки щит принимал овальную форму меньшего размера. Все это чудо работает при простом нажатии на специальный рычажок с внутренней стороны. Несомненно, это орудие было также выполнено из мифрила. Ко всему прочему у каждого бойца имелся короткий тонкий меч, больше похожий на сплюснутую иглу. В быстроте и ловкости обладания им темный эльф мог бы поспорить с любым мастером стали людей. Лучники эльфийского народа из брони имели только длинную мифриловую кольчугу, однако в вооружении у них также имелся тонкий меч и щит, заброшенный за спину. Их главным оружием был длинный лук, выполненный из прочной и гибкой древесины гриба, инкрустированный различными камнями. Каждый стрелок вставлял по камушку за каждого убитого врага. Что касается наездников, то в вооружении они были схожи с пехотинцами, только краста их было длиннее раза в полтора и меча у них было два. Полные шлемы имели не просто острый гребень на голове, но также и плюмаж из черных перьев. Все это мощное воинство могло бы сокрушить не одну армию людей, и, скорее всего, весь север и центр Гипериона пал бы перед силой эльфийского оружия прежде, чем люди смогли бы организовать кое-какую оборону. Однако же жителям подземелий не была интересна поверхность с множеством ее излишеств и яств – у них было иное предназначение.
Все войско эльфов стояло неподвижно, пестря штандартами своих домов. Десятки знатных родов собралось здесь для важного сражения. Что же касается некоторых жителей глубин, коих назвал Ольвен, то первыми в ряду были упомянуты гидры –массивные шестиголовые твари, покрытые чешуей, как и ящеры, с длинными мощными шеями и зубастыми челюстями. Они обитали в подземных озерах, размеры которых не уступали равнинам… Темные эльфы дружили с этими существами многие сотни лет, подкармливая их жертвами – пленными, захваченными в подземных войнах. Разумными гидры не являлись, однако на уровне инстинктов неплохо разбирались в друзьях и врагах и поддавались некоторой дрессировке. Как рассказывали эльфы, сама главная Мать Гидр ежегодно выносила к берегам темного озера тридцать детенышей, которых эльфы забирали на дрессировку, щедро выплачивая гидрам жертвенную плату. Выученные, гидры жили на поверхности и помогали темным не только в войнах, но и в хозяйстве. Что же касается мантикьюр, то они представляли собой огромных кошек с хвостами скорпионов… Жили они на верхних ярусах и часто выходили наружу охотиться на псоглавцев. Дрессировали их эльфы с незапамятных времен, используя в самых жестоких сражениях. Другие трое представителей были младшими собратьями эльфов, однако каждые с определенными особенностями. Чодды, например, имел очень длинные ноги, на которых они скакали не хуже кузнечиков. Интеллект чоддов был не высок, и жили они отдельными общинами, враждовавшими между собой. Сражались исключительно копьями с каменными наконечниками. Пустеры кожей напоминали ящеров, однако же лицом скорее эльфов. Свои дома они обустраивали в массивных пещерах на самых глубинных ярусах, где жар поднимается от ядра… В силу своих особенностей они обладали способностями управлять огнем, направляя его тупую силу для своих целей. Кнаки же стояли особняком от двух других рас, будучи телом похожи на эльфов, но религией и интеллектом полностью отличались от них. Верили они в четырех Высших Существ – Сестру Землю, Брата Огня, Сестру Воду и Брата Ветра и поклонялись этим стихиям, активно используя их могущество. В былые времена кнаки обитали на восточных землях, на берегах реки Темерны, но постепенно люди вытеснили их и загнали под землю. Эти существа были полностью разумны, но совершенно не признавали никакие орудия труда и какую-либо одежду, во всем помогая себе магией. Однако же и тела их были закалены особым способом. Дело в том, что кнаки сражались не только волшебством, причем Высшим, но и своим телом, изобретя особенный вид боевых искусств. Руками и ногами они могли пробивать сталь и камни, а скорость их движения была просто неимоверной… Проиграли они людям только из-за своей малочисленности…
Вся эта волшебная братия сейчас стояла в рассыпном строю, о чем-то увлеченно переговариваясь на своем диковинном наречии. Эльфы же стояли в полном молчании и терпеливо ждали.
- Хорошо… - сказал царь. – Но вот долго ли еще? Жрицы, что скажите?
- Скоро, мой повелитель. Тира сказала сегодня…
И как эльфы определяют здесь время?
- Будем ждать, - проговорил царь и замолчал.
Однако не успели последние слова сорваться с губ старого эльфа, как со стороны Источника раздался оглушительный гром, разнесшийся эхом по всей пещере… На миг показалось, что заговорили сами камни… А затем из сиреневого тумана появились первые гости…
Чтобы разглядеть их Даратас даже подлетел немного поближе, стараясь, однако, не слишком сильно приближаться. Для людей-то его астральный образ не видим, но вот что касается этих тварей… Для них законы этого мира могли быть не писаны, как впрочем и логика их живой сущности, отвратительнее которой опытному магу еще не представлялось видеть…
Даратасу стало даже слегка не по себе, когда он разглядел этих существ чуть ближе. Казалось, их живая плоть была сделана из отдельных кусков, сотканных вместе каким-то безумным разумом … У кого-то не хватало конечностей, у кого-то их было по шесть, по восемь по десять…Иные же ползли, таща за собой огромные хвосты, другие прыгали, шли, тащились, перекатывались… Огромные челюсти клацали, глотки гудели, рычали, плевались… От всей этой братии несся необозримый шум, нарастающий вместе с численностью тварей. Отражаясь от каменных стен, он усиливался тем самым в своем звучании…
Глубинные союзники эльфов замолкли, наблюдая за наступающими. Сами же подземные воители стали оправлять доспехи, проверять оружие, готовясь очень тепло встретить врага.
- Что же это за твари? – прозвучал изумленный голос Дарианы в голове…
- Ужасные порождения Источника… - ответил ей Кельвин. – Ольвен, бери гертольдов и быстро к войску… Держи контакт с нами. Мильгард пускай оттянет своих слегка в лево.
- Слушаюсь, - ответил принц.
Тут же во второй, четвертой и пятой линии сверкнули огоньки, обозначая места телепортации командиров. Ольвен расположился во второй линии рядом с полком Стражей Последнего Часа, сверкавших серебром своих доспех. Принц забыл упомянуть о том, что центр войска был усилен лучшими бойцами царства.
- Начинается… - проговорил царь. – Пусть музыка играет моим бойцам!
Как только Кельвин молвил, в четвертом ряду тяжелой пехоты некоторые воины рывком воткнули красты в каменную землю и, подобрав заготовленные барабаны и флейты, принялись играть незатейливую, однако будоражащую кровь полевую мелодию, которой подыгрывали бойцы из передней линии, гремя крастами о щиты. Удары барабанов напоминали звук сердца, обливающегося жаром азарта.
Меж тем твари Источника прошли более сотни метров, и им все не было конца… Они, словно муравьи, заполняли все пространство перед войском…
По первому и второму рядам пронесся гул, звякнули сотни механизмов, щиты переформировались в длинные пластины, которые эльфы уперли в землю, готовясь встретить врага мифриловой стеной.
- Пускай лучники зададут гадам жару, - приказал Кельвин.
Пятая линия затрепетала, зазвучали команды на эльфийском языке, стрелки натянули тетивы… Музыка смолкла, давая возможность офицерам руководить.
Громогласный рев атаки, и шесть тысяч стрел взметнулись в темноту пещеры… Через миг они засветились ярким огнем, и их количество стало расти в два, в три, в шесть, в десять, в двадцать, в тридцать раз… Жрицы Тиры использовали магию, пополняя поток летящих стрел эфирными копиями.
Всего несколько секунд и ковер смертоносных жал накрыл поток наступающих… Гул бегущей толпы тварей перекрылся какофонией воя и визга боли… Поток стрел был столь плотным, что в прямом смысле разрывал существ на куски… Кровь обильными брызгами прыснула на каменный пол. В один момент тысячи тварей были уничтожены… Но их количество не уменьшалось, а лишь наоборот росло, пополняясь новыми рядами из тумана Источника… Армада страшных существ, коим просто не было названия рвалась вперед, злобно ревя…
Лучники стреляли с промежутком не более секунды, посылая вперед свои стрелы. Твари умирали кучами, но не останавливались ни на шаг. У них просто не было ни страха, ни разума. Уродливые порождения Источника ползли по горам трупов своих собратьев.
- Пускай Жрицы зальют врага магией… Да прибудет с нами Тьма! – прозвучал стальной голос царя.
Неприятель тем временем приблизился на сотню метров к первым эльфийским позициям, когда вдруг огромный поток существ просто превратился в пепел, усыпав камни золой… Затем на голову уродливым гадам посыпались огромные валуны, полилась кислота… Странный зеленоватый туман, проявившийся в середине орды распускал в стороны свои щупальца, прокладывая кровавые дорожки в рядах противника. Счет смертей пошел на десятки тысяч… Но враг не отступал и не останавливался… А затем ответил…
Сначала Даратас посчитал это маленькими желтоватыми светлячками на фоне мрака пещеры, но затем они разрослись в размерах и с громом обрушились на позиции эльфов, растворяя подземных воителей прямо в воздухе. Появились прогалины в рядах эльфов.
- Проклятье! Жрицы, прикрыть пехоту! – прокричал Кельвин и войско тут же накрылось полупрозрачной пленкой, о которую разбивались светящиеся шары атакующих. - Что ж за черт! Никогда не было такого… Клянусь своей бородой и ушами – мы уничтожили не менее сотни тысяч этих уродов! Даратас, Дариана, пора нам приняться за дело! Соединим силы и вдарим по врагу!
- Кто центральный? – спросила Дариана.
- Даратас! – последовал ответ.
Маг кивнул своим незримым собеседникам и затем почувствовал как эфирные каналы эльфа и волшебницы протянулись к нему. Он взял их и не медля начал читать заклятие…
Когда он закончил и выкрикнул последние слова, враг был уже в двадцати шагах от эльфийских позиций… И затем тьма залила все пространство вокруг. Даратас не зря изучал темную магию, узнавая самые разрушительные заклинения… А еще мощь посоха де Орко в совокупности с силой Кельвина и Дарианы усилили применяемую магию в десятки раз…
Застонал сам воздух, и в следующий миг пол орды тварей упало замертво. Фронт вновь отодвинулся не менее чем на три сотни метров вперед. И теперь уже на этот раз поток тварей иссяк. Армада словно в замешательстве остановилась. В стане эльфов зазвучали крики ликования… Но лишь на время…
Через несколько мгновений из Источника появились новые создания… Сотканные из мерцающей материи они были похожи на огромных косматых медведей, только с неимоверно широкими плечами и грудной клеткой, а также змеиной головой и огромной пастью, усеянной длинными зубами. В руках у каждого был большой топор…
Дариана тихонько вскрикнула.
- Это Они, - пролепетала она…
И затем виски Даратаса сжало чудовищной силой… Он закричал и схватился за голову. Ощущения были очень схожи с теми, что он испытывал после удара волны после неудачи Дарли…
А затем голос… Мерзкий, противный голос прорычал ему:
- Ты умрешь…. Нет более пути!
- Да сейчас тебе! – проревел маг и чудовищным усилием воли сбросил сжимающую боль… - Никогда!
И в тот миг явился Демон… Он воспарил необъятной тенью над полем сражения и, взмахнув чем-то похожим на крылья, понесся вихрем к позициям темных воителей.
- Ткач! – успел только выкрикнуть Даратас, как мимо него пролетел огромный огненный шар, со всего размаху врезавшийся в плоть древнего духа. Не успев увернуться, Демон принял удар и взвыл так сильно, так злобно и яростно, что своды пещеры содрогнулись. На борющееся стороны посыпались камни. Закрываясь щитами, эльфы отступили назад, чтобы вновь перестроится для встречи нового врага. Однако каждый из них, выполняя заученные до рефлексов действия, не мог оторвать глаз от жаркой схватки, разгоревшейся над полем между древним божеством их народа и тем, кого называют Ткач.
Оба божественных создания вертелись в воздухе, обмениваясь такими заклятиями, что не у каждого безумца хватит духу прочитать хотя бы одно из заветных слов. Когда на миг их волшба останавливалась, они тут же набрасывались друг на друга, пытаясь “голыми” руками разорвать, изничтожить, стереть своего противника. Принявший форму огненного дракона Ткач нещадно кромсал когтями бесцветное тело Демона, целыми кусками отрывая от него плоть. Но тот, ревя что есть мощи, боролся. Вырываясь из цепких объятий Названного Богом, хорошенько размазывал его по ближайшей стене. И после краткого затишья, битва разгоралась вновь.
А тем временем орды, выходившие из Источника наступали. Не опасаясь падающих обломков и летевшего потока стрел, новые порождения неслись на замерших в беспощадной решимости эльфов.
- Что такое! Жрицы! Что вы делаете? – вдруг прогремел голос Кельвина. – Нет! Стойте!
Не отрывавший взора от борющихся полубогов Даратас вдруг почувствовал, как его виски снова сжало и стянуло невыносимой болью, как нечто стало давить на него, стараясь подчинить и уничтожить его волю. Зачерпнув как можно больше силы из взаимного с Дарианой канала, маг постарался настроится на контакт и почти даже ухватил тонкую нить связи, как вдруг дикий взрыв сотряс все своды пещеры. На фоне сражавшихся полубогов, кошмарный взрыв окутал весь источник своим нестерпимым сиянием. Оно распространялось, заливая все самые темные уголки этой равнины, а затем вдруг резко сжалось и что было мощи ударило в ответ. Забыв о всяком контакте с чужими силами, Даратас приложил все усилия, чтобы закрыться мощнейшим щитом. Приняв всю силу отката, непробиваемые слои защиты просто испарились.
Чуть придя в себя, маг поспешил осмотреть поле битвы. К счастью, ответный удар был направлен против… а кстати, против кого?
- Твари! – проревел в сознании эльф. – Они убили Верховных Жриц… Проклятье! Что же твориться?!
Ага, вот против кого. Не послушались дурочки своего царя, решили нанести удар прямо в самое сердце врага. И вышло худо, совсем худо.
- А где Ткач с демоном? – вдруг вырвалось у Даратаса. За миг до взрыва он видел их еще над полем.
- Безумие какое-то… - тень Демона и дракон Ткача исчезли. Неужели их поглотило взрывом… - Куда он пропал, мерзавец? – прорычал Кельвин. – И что это еще за призрачные существа, что идут следом за всей этой мразью?
- Это Они… - чуть ли не прошептала Дариана.
Несмотря на все усилия лучников и Жриц, проклятая орда все-таки захлестнула первые ряды эльфийского воинства, и тут же закипела рукопашная схватка. Сдвинув щиты, эльфы резкими и мощными ударами краст сбрасывали врагов на острый частокол. Гады рубились голыми руками, когтями, зубами – всем, чем их наградила природа Источника. Иной раз, когда натиск был особенно велик, эльфы делали упор на щиты, давили, что было сил, отбрасывая тварей на несколько шагов и резкими разворотами секли противника лезвиями. Однако несмотря на все искусство и опытность, эльфы сильно уступали врагу числом… К первой линии уже подошла вторая, приняв удар прорвавшегося противника. На подходе была и третья.
Лучники теперь разили навесом, обстреливая дальние подступы… Стражи последнего часа бились лучше всех, не разрывая строя и не отступая ни на шаг… Все поле вокруг них было усеяно трупами врагов. Стойко сражался и принц. Его краста так и мелькала в первых рядах, за каждый удар забирая жизнь одного, а то и двух неприятелей. Наездники меж тем делали глубокие рейды в самую глубь наступающей орды, снося неплотный строй существ и вновь отступая, чтобы оформить новый натиск. В пехоте действовали клирики, вынося раненных из-под удара за спины третьей линии. Союзники эльфов отчаянно рубились, не делая ни шага назад. Выдрессированные гидры клали врагов десятками, не размениваясь на мелочи, мантикьюры не знали пощады, разрывая тварей на куски… Чодды защищали пустеров и кнаков, стараясь не дать противнику пробраться к этим магикам… Однако в некоторых местах их строй все же прорвался и кнакам пришлось вступить в рукопашную, показывая свои причудливые приемы борьбы.
Хуже обстояло дело со жрицами, коих ввязали в дистанционный бой вышедшие из Источника мерцающие твари… Тварей было так много, что противостоять им всем было почти невозможно и храбрые волшебницы умирали одна за другой.
- Жрицы гибнут! Что же делать?! – простонала Дариана. Паника почти овладела ею. – Ткач! Ну где же ты?
В ответ молчание.
- Его нет. Он исчез! Полностью. Совсем. Проклятье!– прокричала Кельвин. – Либо сам сбежал, либо его в конце концов сожрали.
- Да черт с ним! – выкрикнул Даратас. - Я возьму их магов на себя!
Нет времени думать, куда пропал полубог. У него на все про все свой взгляд. Здесь дело смертных. Да и вообще, разве он, Даратас, столько лет изучал магию, чтобы только кромсать всякую безмозглую нечисть? Нет, есть кое-что интересное… Это заклятие он придумал сам, изучая очень непредсказуемую стихию ветра… Она состояла из двух компонентов – одного отвлекающего, а другого уничтожающего. Когда враг видел перед собой поток пыльного воздуха, грозившего стереть его с лица земли, то закрывался определенным щитом, но это было все лишь муляж, прикрывающий незаметный сгусток мощнейшей энергии… Щит, предназначенный для другой магии не помогал и противник погибал.
- … Фуэ’ртария монса! – прокричал Даратас, и несметная волна пыли рванула к мерцающим существам. Как и предполагал маг, твари закрылись неподходящими щитами и сгорели все до единого… Но… На их позиции тут же вышло столько же существ подкрепления.
- Что за? – пробормотал Даратас и вновь использовал примененную магию, но теперь уже тщетно – враг разгадал обман. – Да чтоб вам пусто было! – выругался маг.
- Смотрите, Они дошли до пехоты! – прокричала волшебница.
Даратас посмотрел на бьющихся эльфов и ужаснулся… Поток первоначальных уродцев иссяк, будучи полностью уничтоженным, но теперь в дело вступили новые бойцы… Мерцающие твари двигались так быстро, что можно было видеть лишь очертания мелькавших лап и топоров. Оружие неизвестных тварей резало мифрил как масло…. И без того потрепанная первая линия погибла вся до единого в считанные минуты. Вторая прогнулась во флангах… Только полк Стражей не уступал противнику в быстроте и разил тварей на повал. Кстати, этим неизвестным существам хватало всего одного точного удара, чтобы пасть замертво и… погаснуть, превратившись в кусок темной материи.
Жрицы же почти все погибли, уступив в магическом поединке.
- Да’релимо фастерика! – вдруг проревел Кельвин и на головы атакующим низринулись сотник драконов, сотканных из тьмы… Их рев заложил уши Даратаса и он от боли стиснул зубы.
Магические существа рвали и терзали наступавших на куски, дав возможность краткой передышки деморализованным пехотинцам, шаг за шагом отступающим к выходам из пещеры. Наездники тем временем, почти полностью перебитые, отступали. Все союзники эльфов были взяты в кольцо и уничтожены. Только несколько десятков кнаков отступило к позициям темных. – Я более не могу… У меня нет сил, - пробормотал Кельвин. Его голос терялся где-то среди грома битвы.
- Сражение проиграно… Надо уводить войско… - сказал Даратас, только теперь почувствовав жуткую усталость… Он истратил почти все свои силы. Проклятье, почему он не использовал взятые артефакты!
- Ольвен, - прохрипел царь.
- Да, мой повелитель, - пропыхтел принц, видимо поглощенный схваткой.
- Ольвен, приказываю отход ко второй линии обороны… Уводи выживших… - сказал эльф и его голос смолк. – Мильгард… уводи его скорее!
А затем вновь накатила боль… В глазах замерцало. Еще секунда и Даратас потеряет контроль и выпадет из астрального бытия…
- Ты умрешь! – гремело в голове Даратаса. – Вы все умрете!
Обессиленный маг лишь стонал, удерживая себя на грани жизни, не в силах даже ответить.
- Вот вам! – крикнула Дариана, а затем последовала мощная вспышка. Глаза на миг ослепли.
Голос в голове Даратас взревел негодованием и тут же исчез. Маг начал терять сознание, но удержался…
Открыв глаза он обнаружил себя лежащим рядом с Оком… Вокруг все было залито кровью, тут же лежали бездыханные тела Жриц и царских стражников. Удар волны снес всех, кто не успел защититься… Рядом в неестественной позе распластался Кельвин. Все его лицо было залито кровью.
- Даратас… Войско ушло? – похрипел эльф.
- Уходит. Я обеспечила отступление, - ответила за мага Дариана. Она даже умудрилась встать, но ее ноги тряслись. – Поставила заслон. Им не пробиться. Как минимум час у ваших воинов есть.
- Я умираю, - простонал эльф.
- Знаем, - кивнула Дариана и быстро сотвори заклятье, подняв царя в воздух. Скоро мы будем на месте….
- Дариана, соединим силы для телепортации… - пробормотал Даратас.
- Да, - последовал ответ.
Вспышка и три мага исчезли, оставив тела мертвецов на суд времени.




***
- Чедвик! Чедвик! – неслось откуда-то из далека… Пелена столь приятного сна не хотела пропускать никакие чуждые ей звуки и явления… Гремели барабаны… И странный запах… Похожий на серу…- Чедвик!
Маг рывком очнулся и увидел перед собой Дироля, интенсивно трясущего его за плечи.
- Просыпайся! Рены, рены под стенами! – прокричал маг и рванул куда-то в сторону.
Чедвик огляделся. Несколько домов горело… На маленьком пяточке, где ютились несчастные беженцы лежали исковерканные тела… Было много золы, оставшейся от погибших в безжалостной вихре огня. Вокруг неслись испуганные крики людей, туда сюда бегали жители города…
- Что же происходит? – мигом отойдя ото сна, спросил Чедвик.
- Везунчик! Спит, понимаешь, а тут пол улицы вместе с людьми к чертям собачим разнесло! – проревел Дироль. - Рены лупят с дистанции по городу Большим Огнем, видимо, объединившись в магические кольца. - прокричал Дироль. Слышимость была ужасной. Показавшийся Чедвику во сне гром барабанов на самом деле представлял собой канонаду взрывов, несшихся отовсюду. - Несколько районов уже стерто. Магики пытаются тушить пожары, но не успевают… Проклятье, если не затушить эти дома, тут сгорят все… Ну-ка секунду…
- Постой, бой начался? – поднявшись, спросил Чедвик. Он стал с остервенением накладывать на себя всевозможные щиты, чтобы шальной взрыв не превратил его в пепел.. Ему и так повезло, что удар нескольких Больших Огней пришелся на большую дистанцию от него.
- Валеримо’пускар! – рявкнул Дироль, и горящие дома накрыла пелена бирюзовых светлячков, разом потушивших огонь. – Нет, рены выстроили свои порядки в недосягаемости для наших стрелков и немногочисленных магиков и чего-то ждут. Не понимаю! Нас можно было взять врасплох не только Большим Огнем, но и интенсивным наступлением…
- Ладно, черта с ним, - крикнул Чедвик, закончив покрывать себя слоем магической брони. - Идем скорее на стены, иначе пропустим весь спектакль… Правда, не мешало бы подкрепиться перед боем…
- На, - крикнул Дироль, кинув Чедвику увесистый куль. – Там есть немного хлеба и вяленного мяса. Ну и бутыль с вином. В такую дрянь с трезвой головой не сунешься!
- А ты не хочешь? – спросил Чедвик, уже жадно поглощая хрустящую лепешку.
- Я сыт. Встал раньше тебя, - сказал Дироль, внимательно проверяя мешочки с порошками. - Ладно, пора. Рены же не будут ждать вечно!
- Ты прав. Поем на ходу. Идем скорее! – сказал Чедвик и окинул на последок свое пристанище… Сказать по правде, он понадеялся найти в этой толпе бегающих туда-сюда несчастных ту девушку, которой он помог ночью… Но ее нигде не было. Оставалось надеяться, что она все же спаслась…

***
- Ну вот, - пробормотал Иридан, стоя спиной к входу шатра и затягиваясь дымом табака из своей курительной трубки… Что-то в последнее время он стал слишком часто прибегать к сему удовольствию.
- Сир? – спросил стоящий рядом Бладмур.
- Говорю, - сделав паузу, сказал гроссмастер, - конец пришел заносчивым святошам! Думаю, сомневаться в нашей победе не приходится… - сказал Иридан, ехидно ухмыляясь. – Согласно моим планам, мы должны были ударить только к вечеру, однако неожиданность – всегда превосходство над врагом. Думаю, эти несчастные даже не набрали достаточного количества бойцов…
- Куда там, мой лорд! – кивнул ассасин. - Дай бог у них насчитается тысяча обученных воинов. Остальные – просто чернь с косами да вилами.
- Уничтожить всех, - медленно, словно с любовью лаская эти два слова, произнес гроссмастер. – Не щадить никого, начиная с тех, кто держит и заканчивая теми, кто держал оружие… Всех остальных оставьте на суд моим солдатам.
- Как будет приказано…
- Бладмур, что с Гро?
- Ворота будут открыты в суматохе боя…
- Отлично, - сказал Иридан и оглянулся. Сегодня он собрал самых главных лиц в грядущем представлении… Генерал Аримус, генерал Сантес, а также этот дерзкий, ушлый, но чертовски умный убийца из Шепростана – Бладмур.
- Итак, мои друзья, сегодня… - зачем-то проговорил Иридан. Повторяться не входило в его правила.
- Значит сегодня… - кивнул Сантес.
- Да. После сегодняшней победы воины вознесут нас на пьедестал славы. Для них мы станем истинными героями и победителями.
- Судя по настроениям, мой лорд, - сказал Бладмур. – Для воинов вы словно отец. За вас они готовы умереть!
- Да, бойцы ценят победителей… - подтвердил Сантес.
Гроссмастер улыбнулся.
- Что же касается Серой Лиги…
- Наши войска в Туаноде готовы действовать в любой миг, - ответил Бладмур.
- В Арисе находится наш секрет, пока что не обнаруженный…
- Замечательно! – хлопнув ладонями, сказал гроссмастер. Он просто светился счастьем. – Как только Шипстоун будет занят, бойцов Серой Лиги убить до единого! Бладмур, ты должен окончить жизнь славного Антренасеко быстро и без лишней крови. Этот человек достоин хорошей смерти. Жаль, что он оказался на нашем пути… Да и, что касается Линбермана, то чикни его, как и договаривались. Только не засветись…
- Обижаете, лорд, - пробурчал ассасин.
- Хорошо. Относительно сеньоров…
- Все знаем, - ответил Бладмур.
- Ну и хорошо, меньше слов – больше дела. Вдруг, чьи-нибудь нехорошие уши услышат то, что не нужное, - сказал Иридан. – Все, пора к войску. Хватит несчастных огоньком пугать. Пора!
Весь командный состав стал медленно покидать шатер. На лицах Бладмура и Сантеса застыла серая маска озабоченности… Гроссмастер же светился счастьем. Только у генерала Аримуса нехорошо блестели газа…

***
Войско Ренессанса, сверкая доспехами, стояло перед стенами Шипстоуна. Грозные стяги развевались на утреннем ветру, плюмажи на шлемах покачивались в такт с потоками воздуха, а молчаливые бойцы, устремив свои взоры к охваченному огнем городу, ждали. Скоро последует приказ и шесть тысяч мужчин и женщин, крепко сдвинув щиты, ринется на встречу судьбе. В этом мире укрепления брали без всяких осадных машин, которых Первопришедшие сначала наделали с излишком, выбивая врагов из различных мест… Тогда еще не знали Большого Огня… Теперь же стены можно разнести в пух и прах сокрушающей магией пламени, а лестницы заменить чародейством, увеличивающим возможность прыжков в несколько раз. Просто взять и запрыгнуть на стену, свалившись прямо на голову защитникам.
Мерлон стоял на стене и буравил взором вражескую цепь. Он был полон гнева и ненависти… Его сознание просто изнывало… Мозг, казалось, горел синим пламенем … Видения не прекращались всю ночь, а его жажда крови росла с неимоверно скоростью… Окружающие люди инстинктивно обходили его стороной, а бойцы, стоящие на стенах, старались держаться подальше…
Мерлон не знал, что же он делает здесь… Ему вообще было глубоко наплевать на Святую Инквизицию и всех неудачников, оказавшихся в этой каменной тюрьме. Он просто хотел… веселья!
Он сходил с ума и знал это, но ничего не мог с собой поделать. Идти к святым он не хотел, так как гнев его увеличивался в несколько раз только о мысли общения с ними, а обычные клирики ничего не могли поделать - им подвластна только плоть.
Голоса в голове звучали громче, видения отчетливее… Однако кроме этой ужасной горы и рек крови перед глазами стал мелькать образ темного острова, покрытого острыми скалами… Что-то звало его туда…
- Ну что, малыш, зададим жару? – сказал кто-то, хлопнув Мерлона по плечу.
Мерлон угрюмо посмотрел в сторону говорившего и смерил того грозным взором. Это был Фанфарор со своей неизменно уродливой улыбкой.
- Ого, да ты бледен, как смерть. Рана что ль твоя? – нахмурился маг.
- Нет, - отрезал Мерлон и отвернулся.
- Ну ладно, как скажешь, - пожал плечами друид. - Если что я на третьем соседнем блоке. И вообще ты в каком десятке?
- В этом, - пробурчал юноша, не оборачиваясь. Еще пару слов и Фанфарор умрет. Быстро и без лишних вопросов.
- А черт с тобой, - махнул рукой Фанфарор и ушел прочь.
Мерлон не знал, за что сражается… Но точно понимал одно – сегодня он уничтожит как можно больше… Просто так. Это его призвание. Его путь.
Убийством трактирщика Гро Мерлон оказал большую услугу святым отцам, однако данное обстоятельство всего лишь отсрочит кровавую развязку, но никак не помещает ей. Слишком мало воинов, слишком низок боевой дух, несмотря на многочисленные проповеди попов, забравшихся на бочки под стенами… Люди усомнились в Боге, бросившем их на произвол судьбы… Этот Бог не ударил молниями по распутным врагам. Не заставил склонить свои грешные головы. Бог оказался предателем…
Но все это ничто по сравнению с тем, что ждет его впереди… Там на острове… Только нужно набраться немного сил, напиться чужих смертей. Там ждет его Истина!
Странный и отчетливый голос настойчиво не появлялся. Да, Впрочем, он не нужен был более. Спорить с ним уже не представляло необходимости. Мерлон сам знал, что делать.
- О, братец, ты уже здесь, - кто-то крикнул со спины. Мерлон скрипнул зубами, но не обернулся. – Где же ты пропадал?
Мерлон молчал.
Гнев…
- Ладно, не хочешь отвечать – твое дело! Надеюсь, она была хороша! – послышался одобрительный смех стоявших рядом солдат. Говоривший же был не кем иным, как Чедвиком.
Мерлон тихо молился про себя ему одному известным богам, чтобы не сорваться. Он, конечно, уложит здесь многих… И даже Чедвик с Диролем ему не помеха, но отнюдь не то качество силы, эмоций, ощущений будет… Ему нужен азарт! Нужно бешенство!
- Обстрел города прекратился, - сказал кто-то с левого бока. Видимо, Дироль. – Скоро начнут по стенам лупить…
- Бойцы! – громыхнул в воздухе сильный и мощный голос. – Слушай мою команду!
- Так, так… А подбадривающих речей не будет? – ехидно пробурчал Чедвик.
- От них уже блевать хочется, - сплюнул Дироль. - Думаю, эффект будет больше отрицательным, чем положительным.
- Стрелкам на стенах бить прицельно, - продолжал голос. Судя по всему, он принадлежал генералу Лиру, последнему высшему офицеру, оставшемуся в живых после битвы на Плато де Артес, - лучникам же внизу вести огонь стрелами с зажигательной смесью навесом, не останавливаясь до приказа. Огневикам в секретах вести дистанционную атаку. Мастерам земли закрыть щитами войска. Магам же на стенах обеспечить прицельное поражение врага. При подходе противника в близь уйти от контактного боя. Бойцам на стенах приказ не отступать. Всеми силами сбрасывать врага с укреплений! Ополченцам стоять крепко! С нами Господь!
Мерлон не удержался от смеха… Да уж, бог со всеми вами… После смерти!
Зазвучали трубы. Все воины начали занимать свои позиции…
- Что ж, хотя бы затушили огонь. Не сгорим, как тараканы… Хотя сейчас опять жахнут и тогда не поминай лихом! - сказал Дироль.
- Да уж… - пробормотал Чедвик, облокотившись на зубец стены. Они находились на самом острие атаки, над воротами, которые врагу необходимо захватить и открыть путь своим, обеспечив полноценное проникновение в город…
В стане врага прогремели боевые рога. Стальная стена воинов заколыхалась – бойцы сдвигали защитные пластины таким образом, чтобы прикрыть ряды и с верху и снизу. Так называемая черепаха.
Еще пару мгновений, и цепь воинов медленно двинулась вперед. Никаких длинных пик войска не несли – все отлично понимали, что осажденным просто не кого пускать на вылазку…
- Началось, - проговорил Дироль, и в подтверждение его словам раздалось несколько взрывов, к счастью перед городом. Мастера земли знали свое дело…
А затем началась знатная перестрелка. Гром от взрывов застлал собой все остальные звуки. Все вокруг сияло вспышками и пылью, вздымаемой ударами огня… Многие попадания вновь пришлись на город… Начался сильный пожар… Несколько Больших Огней ударило в стены, сделав немалые пробоины в них… Погибла пара тройка бойцов. Ответный обстрел был не столь удачным. Маги земли Ренессанса либо превосходили числом, либо умением, но не давали инквизиторам попасть по наступающим рядам. Земля в основном рвалась перед стенами, либо где-нибудь с фланга… Только один раз пришлось точное попадание… Несколько ренов упало от шока, разорвав ряд, но никто не превратился в прах… Брешь быстро закрыли.
- И долго так будет продолжаться? Ренники тащатся своей черепахой крайне медленно! Не успеем даже в дело вступить! – ругался Чедвик. – Пожгут всех… Вон, смотрю, кого-то из магов земли потащили… Кровищи-то…
Разрушительная перестрелка продолжалась… Маги Ренессанса с особенным успехом крушили стены и коверкали землю перед городом, уничтожая некогда великолепные пейзажи. Вода во рву вскипела от накала магии…. Все вокруг окутал густой черный дым от горящих городских построек и дымящихся камней… Но все же ни с той, ни с другой стороны пока не было ощутимых потерь.
Вскоре рены подошли на расстояние полета стрелы, и незамедлительно защелкали арбалеты осажденных. В след за ними в воздух взвились сотни стрел, посылаемых ополченцами. Уже на этот раз обстрел был более успешным. Искусные стрелки на стенах метили в щели между щитами и пока что очень и очень удачно вели обстрел. Зачарованные болты сеяли среди ренов смерть и суматоху, разрывая цепь щитов. К тому же стрелы с зажигательной смесью, взрывавшиеся прямо в доспехах воинов, вносили свой вклад в дело, обладая, правда, больше деморализующим эффектом, чем каким-либо практическим. Чарованную броню не пробить обычной сталью и не сжечь огоньком. Можно только незащищенные лица повредить, но на то есть у противника щиты.
Но все же потери врага были крайне не значительными. Возможно около четырех-пяти десятков убитых и еще столько же раненных, которых мастера водной стихии приводили в чувство за строем. А вот защитники сильно страдали от непрекращающегося обстрела Большого Огня и уже ответных болтов, летящих из строя наступавших…
Мерлон против воли прижался к крепостному зубцу, инстинктивно опасаясь взрывов. Вряд ли, конечно, хоть один из них даже прямым попаданием может причинить ему значительный вред, но обычные человеческие страхи еще не покинули его сердце. И плохо… если так все будет идти, никакого веселья уже не получиться…
Однако маги Святой Инквизиции все же придумали один удачный ход, сначала нанеся удар огнем и затем в туже секунду камнепадом, молниями и кислотой… Не успевшие вовремя перестроить магический заслон маги Ренессанса не смогли защитить воинов… Центр наступающих сильно просел… Однако было больше раненных, чем погибших, что никак не радовало Мерлона.
Гнев…
- Проклятье! – крикнул Чедвик, закрываясь щитом от очередного болта, метившего ему в голову. – Что же с десятником? Почему молчат маги на стенах?
- Убит командир! – крикнул кто-то из далека.
- Да что ж такое! – рявкнул архимаг. – А ну слушай мою команду…
Но не успел он договорить нескольких слов, как Мерлон атаковал…
Уже подошедшие в плотную враги разорвали цепь щитов, готовясь начать штурм стен, как вдруг одним махом налетели на огромную огненную стену, вставшую перед ними прямо в воздухе… Те, кто не успел затормозить, превратился в пепел, щедро усыпав прахом искореженную землю… Под дружный рев ликования защитники сплоченно посыпали на головы врагов град взрывных стрел, болтов и различной магии, начиная от огненных шаров и заканчивая целыми комбинациями различных заклинаний…
Взятые врасплох воины укрывались от летящих “хлопушек” с их взрывчатой смесью и тут же попадали под разящие острия арбалетных снарядов или же нарывались на разрушительную силу магии… В считанные минуты десятки ренов пали замертво. Мерлон не останавливался ни на секунду, посылая во врагов все новые и новые партии огненных шаров и серных дождей. Эти заклятия давались ему очень просто, ведь новые способности позволяли творить магию без слов и порошка…
Казалось столь удачная контратака осажденных привела в смятение наступающих и стоит еще чуть-чуть поднажать и враг покажет спину…И все дело шло к этому, особенно когда инквизиторы стали использовать Гнев Господень, направляя разрушительную мощь огня на наступающих врагов. Как и говорил Фанфарор эти кристаллы обладали чудовищной мощью и в какие-то секунды проредили полки наступающих как минимум на треть от каждой сотни. Огонь бушевал с безумной силой…
Наступление врага остановилось… Из их рядов послышались панические крики. Войска стали пятиться назад…
Победа была близка!
Но, увы, столь наивные ожидания не оправдались…
В какой-то миг воинов Ренессанса окутала желтоватая пелена тумана, полностью поглощая удары Гнева. Рены отнюдь не были дураками и придумали свои способы защиты…
Начавшееся отступление тут же прекратилось…
И в следующую же секунду все западные стены Шипстоуна залил яркий свет и грохот взрывов сотряс землю… Маги неприятеля нанесли ответный удар, пришедшийся как раз в центр укреплений…
Мерлон видел как вокруг него сгорали заживо десятки людей, застывая в невольных позах ужаса, а затем рассыпаясь простой пылью… Куски стен вырывало чудовищной силой. В нескольких местах десятиметровые укрепления прорвало насквозь… Судя по крикам в низу стен несчастных ополченцев искромсало в дикое месиво.
Сам же Мерлон оставался невредим… Нечто хранило его.
Чедвик и Дироль еле поднимались с колен. Чудовищная атака Ренессанса сильно подкосила их…
Слабаки…
- Господи, как же мы выжили? – ошарашено пробормотал Чедвик. Его всего колотила крупная дрожь.
- Думаю, пора отходить, рены сейчас возьмут стены…. – сказал Дироль, уничтожив летевшую в него стрелу.
Меж тем порядки врага перестраивались. Возникшая суматоха быстро устранилась четкими командами десятников, и сейчас стальные полки готовились начать штурм стен. Как можно было видеть, за атакующими рядами прямо на земле лежали сотни раненных… И к ним подтаскивали все новых и новых… Все же не так просто давался ренам сей бой. Да и убитых теперь хватает. Все поле перед городом устлано кровавыми телами….
- У нас на стенах почти никого нет. От ополчения остались единицы! – прокричал Чедвик.
Дироль посмотрел вниз… Вокруг лежали целые кучи мертвых тел… Развороченные телеги с фуражом и оружием. Дома горели, земля дымилась от взрывов. Повсюду бегали люди.
- Еще держимся! Ну-ка, Чед, давай-ка жару прыгункам зададим! Мер, готов-сь! – крикнул Дироль, поймав на себе измученный, но все же поддернутый безумным азартом взгляд Чедвика.
Первые десятки ренов оторвались от земли, взметнувшись в воздух. Все было просчитано заранее и воины должны были прямиком опуститься на крепостные стены… Однако в воздухе их встретили болты, молнии и огненные шары, сбив не менее двух третей наступающих… Остальные, опустившись вниз, ввязались в рукопашную…
Одного, удачно попавшего на стену, Чедвик обманным движением вынудил нагнуться слегка в бок и сразу же резким ударом наискось подсек ногу. Облаченный в тяжелую броню воин полетел вниз. Вдогонку ему ринулась огненная стрела, пригвоздившая того к земле. Но не успели защитники отбить первую волну, как в воздух уже поднялась следующая. Но тут Мерлон, вложив в силу дикую ярость и самое ужасное желание крови, сотворил неожиданное для всех заклятье…
Несчастных бойцов по всей линии фронта встретили огромные шестиконечные резцы из чистого пламени… Ужасные ножи вертелись в разные стороны, создавая подобие мясорубки, что есть на кухонных столах у заправских хозяек…
Напоровшихся на этот ужас бойцов измололо на куски, щедро оросив землю кровью… Вся волна наступающих погибла до единого….
- Ничего себе! – пробурчал Чедвик, едва сдерживая рвотный рефлекс. – Ну ты даешь, малыш! Где ты такого нахватался?
Мерлон безумно улыбнулся, но в следующий миг его что-то сильно ударило в грудь и он, потеряв равновесие, полетел вниз со стены, зажимая арбалетный болт чуть выше солнечного сплетения… Глухо ударившись о землю, он затих и больше не дышал.
- Вот тебе и на… - сказал Дироль, выпуская молнию в летевшего на стены рена.
- Ничего ж себе, - сказал Чедвик, глядя на неподвижное тело Мерлона, лежащее на земле среди других трупов. – Как неожиданно…
- Жаль, хороший маг получился бы… Вот и последний волшебник дома Барт’cвей пал... Чед, справа!
Чедвик, немного потерявший ориентацию в пространстве после столь неожиданного происшествия с Мерлоном, резко развернулся и не глядя пустил молнию вперед, надеясь опередить возможный удар врага… И он опередил, попав точно в грудь замахнувшемуся воину. Однако же магическая защита бойца выдержала атаку, полностью поглотив урон. Вояка только пошатнулся. Видно, Чедвик ослаб… И воин знал это. Ехидно ухмыльнувшись, он занес меч, но в ту же секунду полетел назад, сгорая в воздухе.
- Не зевай, а то следующий будет последним! – крикнул Дироль.
Чедвик повернулся в сторону наступающих и двумя заклятиями сбил нескольких в воздухе. Они смиренно полетели в кипящую от сосредоточения силы воду во рву. Даратас одним огненным шаром прикончил попавших на стену мечников… По всей видимости мастеров стали.
Меж тем бой полностью перешел на стены. Немногочисленные защитники тщетно стараясь отбить атаку все наседавших и наседавших врагов… Яростно сражаясь, последние крестоносцы ее Матери Церкви пытались сбросить неприятеля со стен, порой падая вместе с соперником в ров… Бились чем только можно – и оружием и зубами… Порой даже шлемами и латными рукавицами… Флягами и осколками от стен… Но осажденные неумолимо проигрывали сражение…
- Бесполезно! – крикнул Чедвик, с размаху всаживая посох прямо в живот наседавшему пехотинцу, от чего тот согнулся и в следующий миг, получив доброго пинка, полетел вниз. – Уходим, Дироль!
- Прыгаем? – предложил маг, сыпля молниями в добрый десяток наступавших.
- Ну не пробиваться же к лестницам! Магия на мне…
- Ну тогда вниз! – рявкнул старый маг и, несмотря на тяжесть кольчужных поножей, сапог и щита в руке, залихватски прыгнул со стены.
Чедвик тут же последовал его примеру, едва не схватив широкое лезвие меча в бедро. Волшебство мягкого приземления спасало от возможных ушибов и падений с высот, но исключительно на ноги.
- Закинь щит за спину! – крикнул Дироль.
- Что? – вокруг гремели десятки взрывов и слышимость была никакой.
- Щит за спину, твою мать! – рявкнул маг.
И сделав по наитию предлагаемое действие, Чедвик несколько раз возблагодарил Бога - буквально тут же в щит вонзилось несколько болтов, чуть не опрокинув мага лицом в разбитый камень дороги…
- Бежим к Восточным воротам! Оттуда уйдем к горам Палантагира к Остерману. Там нам будет кров и, думаю, работа, - прокричал на бегу Дироль.
- Проклятье, но нельзя же Мерлона бросать! – виновато сказал Чедвик, обернувшись назад. К этому времени все стены заняли войска Ренессанса и оставшиеся в живых бежали кто куда, преследуемые победителями. Битва проиграна. Святой Инквизиции пришел конец…
- Ты предлагаешь этих милых ребят попросить выдать тело? – прорычал Дироль. – У него болт в груди! Он умер моментально! Бежим скорее, а то сейчас и нас нашпигуют!
И они побежали… По улицам, проулкам, площадям… Всюду неслись взрывы и валил огонь… Весь Шипстоун был объят пламенем…. Чедвик видел как десятки огненных всполохов окутали Великий Собор Святой Инквизиции, разнося в щепки великолепное творение рук человеческих. Несколько Больших Огней попало по башням Триумвивера… Со всех сторон бежали люди, визжали объятые ужасом женщины, плакали дети… Все спешили покинуть погибающий город, оставив его бренный пепел на суд победителям… А те не собирались никого отпускать и гнали, и гнали бегущих… Их задачей было установить свое могущество, дабы никто и никогда не посягнул на священную власть победителей… И так же когда-то действовала молодая Инквизиция, сжигая на кострах сотни псевдо-еретиков… Теперь и Ренессанс обратил против нее двуликую сущность огня…
Законы войны беспристрастны. Победитель получает все и пожирает слабого. Другого не дано!
Уже ближе к соборной площади концентрация бегущих людей стала увеличиваться, а у самых крайних к Восточным Воротам районов образовалась толкучка. Тысячи людей не могли так быстро пройти сквозь проход… Многие оказались в ловушке.
Чедвик смотрел на это безумие и на глаза невольно наворачивались слезы… Испуганные до мокрых штанов люди кричали, плакали, стонали, просили, умоляли… Десятки детей вжималось в груди своих матерей, словно ища там защиты, терли уголками их платьев закопченные лица, полные чистых детских слез… Девушки с грудными младенцами на руках просили пропустить их, но никто не давал ходу – все знали цену своей жизни… Все лезли скорее вперед…
А сзади уже несся топот и свирепые крики наступающих… Вокруг все также гремели взрывы, правда ближе к центру. Видно маги утюжили все напоминания о старых хозяевах…
- Дироль! Им не уйти! Дироль! – забормотал Чедвик, дергая старика за плечо. – Порталы закрыты?
Архимаг посмотрел на того совершенно измученными глазами и тихо спросил:
- Порталы уничтожены... По распоряжению Патриархата. Сам не видел что ль? Что предлагаешь?
Чедвик огляделся. Вокруг было полно крестоносцев Божественной Клятвы, несколько мастеров стали, пару десятков полевых ратников… Были тут и инквизиторы. Все они стояли позади народной толпы, прибежав с утерянных стен… Все они понимали, что пробиться вперед через толпу не получиться. Слишком много людей. А идти вперед с мечами на голо ни у кого и в голову не шло. Все же их воспитали и вышколили в любви к Богу…
Чедвик отбежал чуть назад и что есть мочи закричал:
- Воины, обратите свой взор на меня!
Все без исключения бойцы в недоумении обернулись.
- Братья, посмотрите, людям не уйти из города в столь короткий срок! Враг наступает - им не убежать! Вы же знаете, никого щадить не станут! Многие невинные погибнут… И что ж тогда получается? Мы клятвы просто так давали? Так ли, за дарма, свой хлеб жевали, возделанный их руками? Что ж мы как ничтожные трусы покажем спину? Даже пускай наш Бог сегодня отвернулся от нас, мы все же сохранили наше мужество в своих сердцах! Пускай мы не милы ему, пускай он выбрал любимцами победителей, но мы тогда покажем, что и без него способны стать выше страха и выше самих себя!
Последние слова бойцы встретили диким ревом и ударами мечей о щиты. Кто-то из воинов выбежал вперед и выкрикнул:
- За веру!
- За счастье! – вторили ему дружные крики.
- За народ! – возгласил Чедвик и тут же получил множественную овацию одобрения.
- Так, слушай мою команду! Сейчас мы займем Восточную Улицу. Она одна ведет к остальным проходам, связанных с Воротами. Здесь мы должны встать твердо и сдерживать врага, пока люди не покинут город! Вперед!
И солдаты поспешили занять указанную позицию. Их было примерно восемь десятков. Часть из них инквизиторы, несколько мастеров огня и даже… друид… Фанфарор.
- Что ж, молодцы, вольные, - крикнул магик. – Я всегда знал, что даже в ваших грешных душах есть вера и честь!
Чедвик лишь устало улыбнулся в ответ. Высокопарные фразы уже опостылели ему…
- А где же мальчишка? – спросил друид.
- Погиб, - ответил Чедвик
Крестоносцы по обыкновению встали впереди строя, обычные пехотинцы позади них, а мастера стали заняли флаги, готовясь делать быстрые и острые уколы. Маги расположились позади.
- Есть пара камушков, - сказал Фанфарор. – Зададим гадам жару!
- Арбалеты есть у кого? – крикнул Дироль.
- Парочка! – послышался ответ.
- Отойдите назад и бейте в упор, пока болты не иссякнут!
Чедвик обернулся, посмотрев на толпу. Отсюда было хорошо видно, как люди пытались покинуть город…
Надо держаться!
Враг не заставил себя ждать. Десятки бешено орущих вояк неслись по улице прямо в направлении застывших воинов. Удивительно, никто из защитников не нервничал и не паниковал. Все знали, на что шли и знали, чего ждать…
Первая волна атакующих с размаху врубилась в ряды оставшихся воинов Инквизиции… Закипела рукопашная схватка, в которой отчаянные защитники, словно загнанные в угол зверьки, стойко и умело сражались… Лишенные поддержки магов вояки Ренессанса тут же получили град огня в лицо… Наступление захлебнулось.
В достаточно узком пространстве улицы количество не имело большого значения и сражение шло в статичном порядке. Крестоносцы, сдвинув покрепче щиты, теснили наступающих, резкими выпадами отбрасывая противника назад. Мастера стали вертелись словно вихри, срубая врагов вокруг себя… Тяжелым пехотинцам Ренессанса было трудно противостоять ловким и быстрым бойцам… Вскоре фланги защитников выдвинулись вперед, образуя полумесяц…
Чедвик, Дироль, Фанфарор и все остальные магики, не жалея сил, жгли врагов огнем, топили в магических болотах, забрасывали валунами и делали с ними все, что только было душе угодно…
Бой завязался нешуточный. Враг даже стал постепенно пятиться назад.
Обернувшись, Чедвик обнаружил, что людская толпа значительно уменьшилась, но все еще сохранялась и толкалась у ворот.
Тем временем враг подтянул арбалетчиков и в храбрых защитников посыпался град стрел… Несколько мастеров стали упали замертво… Почти все инквизиторы погибли…
- Надо камушками их! – успел крикнул Фанфарор, прежде чем арбалетный болт размозжил ему лицо, пройдя насквозь через всю голову.
Дироль, подоспев к падающему телу друида, выхватил у того сумку и, кинув Чедвику пару камней, тут же использовал один из них, поджарив стрелков врага. Затем другой… Потом Чедвик истратил свои...
Сильно потрепанные враги стали отступать… Крестоносцы теснили их покуда не напоролись на свежие силы… Вновь полетели болты. Вскоре подошли маги противника. Начался магический поединок, в котором у защитников уже не было шансов…
Сначала Дироль, не выдержав атаки, рухнул на мощеную дорогу и тут же затих, затем все маги земли по очереди, и в конце концов и сам Чедвик, выронив посох, повалился вниз… Силы покинули его. Больше сопротивляться он не мог… Но прежде чем вражеский клинок пробил его навылет, навеки заглушив биение храброго сердца, Чедвик видел, как последняя мать с ребенком на руках покинула город… И, кажется, это была та самая… молодая дурнушка…



***
Три дня пролетели для Ромунда, его десятка и всех солдат легиона в суматохе приготовлений… Как и сказал Лаэетар их отправили на краткосрочные курсы по тактике ведения штурма и осады, которые, к чести сказать, прошли не так бестолково, как это могло бы показаться на первый взгляд. Конечно, рассчитывать на полные и хорошо усвоенные знания не приходилось, принимая во внимание крайне малый промежуток времени и несовершенство человеческой природы, но все же Ромунду удалось получить кое-какое представление о сути дела… Учителя, правда, пили горько, ходили с большими мешками под глазами и, скорее всего, отлипали от бутылки только на время ведения лекций … Однако их знания никак не страдали от количества выпитого и плавно перетекали в головы слушателей …
Но как бы это не было печально, время учебы очень быстро закончилось, и настал день выступления. Хозяйственный Харг позаботился о всех необходимых припасах для своих бойцов, выговорив у фуражира лучший провиант и самый чистый порошок. На самом деле во всех волшебных училищах утверждается, что качество магического порошка не играет никакой роли в производстве заклинания, полностью завися от степени контроля мага за применением силы, но преподаватель Фебовской Академии, тот самый, что вечно придирался к Ромунду, считал иначе и на каждой лекции вбивал в головы студентов мысль о необходимости использования только чистой субстанции, мол, она лучше открывает каналы. Поэтому-то Харг, будучи очень ответственным человеком, любил делать все с толком, хотя и не слыл прилежностью в Академии. Но будучи командиром, Харгул всячески заботился о вверенных на его попечение людях, стараясь добыть для них самое лучшее. И амуницию покрепче и посохи посолиднее… За что сразу заслужил серьезное уважение и преданность.
Тем временем пришли вести с материка. День назад Ренессанс все-таки уничтожил Святую Инквизицию и вместе с ней окончил долгую агонию Серой Лиги, уложив всех своих бывших союзников на еще дымящихся руинах Шипстоуна. Таким образом, на всем Севере Шипстоуна появился новый гегемон, хотя, правда, еще в очень шатком положении. Оставались некоторые мелкие кланы, коим придется либо подчиниться, либо сражаться и исчезнуть… Как бы то ни было, Сюреал был сильно обеспокоен таким положением дел, отлично понимая, что Ренессанс, утвердившись на севере, начнет угрожать западу, известному своими плодородными землями Западного Черноземья, Хартонских равнин и низменностей близ побережий озера Вортекс. А продукты сельских общин имеют хорошую цену на рынке вечно голодного Гипериона… Впрочем, на тех территориях есть много других очень полезных ресурсов, например благородных металлов, которые с молотка сбываются в ремесленный город Торвиль. Конечно, Сюреал, в отличие от разлагавшейся Святой Инквизиции, был готов встретить любую агрессию, но предусмотрительность никогда не помешает. Поэтому требовалось как можно быстрее закончить войну на Фебе, желательно победоносно, и вернуть дружину в родные пределы… А численность прибывших воинов переваливала за семь тысяч… Вся эта сила уже вышла вперед и перегоняла тринадцатый легион Республики как минимум на пол дня. Вокруг ворчали, мол, Сюреал Республику за слабака принимает, ее войска в резерв ставит. Но Ромунд по этому поводу горевал не сильно. Боевым азартом он не пылал, отечество во многом презирал, а главной целью видел окончание учебы… А там видно будет. Может, удастся устроиться где-нибудь в гарнизоне, под боком у властей… Заодно и личную жизнь построить…
Кстати, в последнее время Ромунд стал частенько думать об этой надоедливой девчушке, по имени Эмми, заботившейся о нем почти все время обучения в Академии не хуже матери… Он не мог сказать, что это ему не нравилось – все же Ромунду была свойственная мужская хозяйственная лень, но все же он предпочитал держать дистанцию… Но теперь… В дали от заботы и какой-то необычной преданности этой девчушки ему было грустно и одиноко. Поначалу он думал, это все от слишком быстрой смены обстановки, но затем понял – ему чего-то жутко не хватает… И все бы ничего, если б два дня назад, возвращаясь с первых военных курсов, Ромунд не наткнулся на нее в одной из казарм…
- Эмми? – пробормотал Ромунд, подойдя к группе из трех девушек, стоявших в дальнем конце коридора. Одна из этих особ показалась ему очень знакомой… Сзади…
Девушка обернулась и, улыбнувшись, радостно завизжала:
- Ромси!
Ромунд даже не успел ничего толком сообразить, как Эмми заключила его в объятия.
- Эмми, что ты здесь… делаешь? – пробурчал он, пытаясь разозлиться.
- Готовлюсь к выступлению тринадцатого легиона, как и ты, - ответила девушка.
- Нет, нет, я говорю, что ты здесь вообще делаешь? Ты же должна сейчас быть в Академии! Ты ведь не заключала договор!
- Ну и что? Люди из Седьмого Отдела пришли с очень заманчивым предложением… Месяц военной практики за очень солидную сумму… - немного надувшись, сказал Эмми.
- Какие деньги, Эмми? Твоя семья держит несколько богатых поместий к югу от Умрада! О чем ты говоришь?– нахмурившись, проговорил Ромунд.
- Ну свои бы… - попыталась возразить девушка.
- Перестань! Зачем ты здесь? Это ведь не забавы! – ворчал юноша…
- Ох! Ветеран, то же мне…
- Ну, знаешь ли, уже успел поскрипеть боевой пылью на зубах! Пришлось! – важно заявил Ромунд.
- Ну и я… поскриплю! – рявкнула Эмми, оттолкнув Ромунда. – И нечего себе воображать, что я здесь из-за тебя! – с этими словами Эмми развернулась и ушла, полная гнева.
А ведь Ромунд о таком даже и не подумал…
Оставалось надеяться, что десяток Эмми не кинут в пекло. Скорее всего, оставят в резервах или для дистанционных атак. Но обстоятельство пребывания Эмми в его легионе и смущало, и волновало, и радовало Ромунда одновременно. Он даже воспрял духом!
Однако беспокойство никуда не исчезало.
Армия вышла на рассвете, когда лучи утреннего солнца только стали касаться горизонта. Вышли молча и без особых процессий. Многие жители спали в то время, и проводить уходящих в неизвестность воинов пришли лишь родные и близкие знакомые, по традиции усыпав дорогу алыми лепестками роз…Ромунд даже увидел мать и помахал ей рукой… Бедная старушка лила слезы, а отец успокаивал ее как мог. Все же сын шел лить кровь за благополучие семьи…
Когда тяжелые ворота города остались позади, и в лицо стал дуть восточный ветер, кто-то из задних рядов начал горланить хриплым голосом простую солдатскую песню, которую вскоре подхватил весь легион, чеканя шаг в ритм бьющихся сердец….


Слезы Феникса
(часть 3)

***
- Как он? – тихо спросил Даратас, забинтовывая куском грубой ткани раненную кисть… Магические раны после битвы изрезали все руки и грудь, и их еле-еле удалось залечить, однако страшные шрамы будут сходить еще очень долгое время.
- Плохо, не думаю, что протянет еще хотя бы час, - ответила Дариана, выйдя из маленькой кельи, где умирал царь эльфов… Весь лазарет был переполнен ранеными и ему, по странной эльфийской традиции, не стали выделять богатые хоромы, а положили как всех в общее помещение в главном Храме.
- Жрицы совсем бессильны? – перекусив лишний кусок тряпки, спросил маг.
- Как в общем-то и мы… - грустно сказала девушка и медленно сползла вниз по стенке, присев на корточки. Потолки были не слишком высокие, и, чтобы не тереть макушкой камень, приходилось либо стоять, согнувшись, либо сидеть…
- Проклятье… Я свои-то царапины с трудом залатал, но вот раны Кельвина мне просто не даются и все! Тут словно что-то другое… Инородное… - последнее слово маг проговорил медленно, словно каждая буква несла в себе некую истину…
- В том то и дело… - сказала Дариана, закрыв лицо руками. - Самое страшное, что даже раны от оружия этих проклятых тварей закрываются очень неохотно, и уже десятки погибли от потери крови…. Вместе с откатом Кельвина поразило некое чародейство, суть которого нам просто не ясна!
- Что же делать то? Да и вообще где проклятый Ткач? Он что? Сбежал? – мысли в голове Даратаса никак не могли выбрать одно направление… Столько всего произошло! – Или проиграл?
- Сама не пойму… Просто исчез… Вместе с демоном. Впрочем, пути полубога неисповедимы…
- В этом ты права. Думаю, нам даже нельзя назвать его другом… Вполне возможно что он признал новую силу более достойной выживания, чем здешние расы, и решил перейти на их сторону. Спасибо, что хоть не поджарил нас, пока мы смотрели в Око…
- Как бы то ни было, Ткача с нами нет, и мы должны решать что делать… Судя по последним новостям эти гады полностью заняли третий шахтерский ярус и продвигаются дальше. Никакие заслоны не могут задержать их… Эльфы потеряли до тринадцати тысяч своих воинов… Оставшиеся устали и потеряли дух… Теперь, если Кельвин умрет, их души не нащупают опору для дальнейшего сопротивления… - сказала Дариана медленно потирая лицо руками.
- Как же так? Эх… - Даратас опустился вниз рядом с Дарианой. – Три самых сильных мага этого мира ничего не смогли противопоставить неизвестным гостям… Хотя умирают Они как люди и не блещут зверским здоровьем…
- Но Они очень и очень умны… Вспомни как они приспособились к твоему заклятью? Вспомнил?
- Да уж, - Даратас почувствовал укол стыда.
- Мало того, бой они вели чересчур точно и скоординировано, будто знали каждый следующий шаг…
- Значит у них должен быть предводитель… И мало того, во время боя я слышал голос…
- Я тоже, - быстро ответила Дариана.
- И присутствие чей-то чудовищной воли постоянно старалось парализовать меня… Видно все эти зверушки просто хороший материал в руках отличного кукловода.
- Если убить его, то?
- Я тоже так подумал… Хотя не стоит пренебрегать и иными фактами!
Тут дверь кельи отворилась, прервав речь Даратаса. Из-за створки показался принц Ольвен и еще один эльф, очень похожий на него, только с волосами, завязанными в длинную косу на затылке.
- Мой отец хочет вас видеть, мессир, - проговорил Ольвен с совершенно отчужденным лицом. Как обычно, эмоции никак не проявлялись, пусть даже сейчас ему очень хотелось рыдать…
Даратас и Дариана без лишних слов последовали в келью, согнувшись в три погибели при переходе через узкий и низкий дверной проем. В отличие от других помещений, в Главном Храме никто и никогда не предусматривал возможное появление иноземных гостей в этих стенах.
В келье царил ужасный букет ароматов, смешанный из запаха крови, пота, грязи и разложения… Видно у кого-то стала гнить плоть… В общем числе здесь лежало семь эльфов, расположившись рядком на наброшенных мешках… Царь находился прямо посередине, перед дверью, накрытый серым покрывалом. Рядом с ним сидело три девушки, одной из которых была жрица, облаченная в свой откровенный наряд, и две родственницы правителя, сбрившие волосы по случаю неудачного похода царя…
Вот так, без фанфар и знатной публики умирает поистине великий правитель эльфов. Тихо, скромно… Без лишних нерациональных излишеств.
- Даратас, - тихо прохрипел Кельвин. – Подойди ближе, Даратас, я уже не вижу… Не вижу ничего…
Маг опустился на колени и взял руку эльфа, сжав ее в ладонях.
- А, вот ты где… - пробормотал царь и зашелся в диком кашле. Жрица стала нараспев читать молитву. – Я умираю, друг мой… Все же я не пережил сего дня...
- Ну! Один все таки ты выдержал, - нервно усмехнулся Даратас, и эльф сделал слабую попытку улыбнуться. Все его лицо было распорото ранами, медленно сочащимися кровью…. И также по всему телу. После того, как он выпустил своих магических драконов в битву Источник сделал свой ответный удар…
- Даратас, послушай, - эльфу было трудно говорить, но он превозмогал боль. - Проследи за тем, чтобы…. Мильгард получил Престол. Я назначаю тебя алахоэ. Мой сын Ольвен во всем поможет тебе…
- Будет исполнено, мой царь, - сказал Даратас. Признаться, он был очень удивлен, если не сказать шокирован. По сути дела алахоэ является регентом до восхождения нового царя на Престол и руководит всей жизнью эльфийского народа… Чтобы кто-то не из эльфийской общины, да еще и человек получил такую власть?!
- Сохрани… мой народ, друг, - просипел Кельвин, постоянно откашливаясь. – Мильгард, сын мой!
- Да, отец? – ответил спутник Ольвена и присел с другой стороны от царя. Выбор Кельвина был для Даратаса немного неожиданным, так как маг всегда считал Ольвена будущим правителем.
- Помни все, чему тебя учили… Веди наш народ к славе! Однако не смей играть в шутки с Тирой. Если ты поймешь, что выиграть невозможно – уводи наших подданных в Ансвиль…
Мильгард нахмурился, но затем сказал:
- Да будет так!
- Хорошо, - сказал Кельвин. – Ольвен, храни мир, как полагается Стражу. Отныне ты тень мессира мага… Да и еще… Даратас, возьми, - кряхтя эльфийский царь вытащил что-то из кармана и вложил это в ладонь магу. – Теперь все…
Проговорив последние слова Кельвин повернулся на бок и, подложив руки под щеку, словно засыпающий ребенок, затих… навсегда.
В полной тишине маг раскрыл ладонь. На ней лежала записка. Развернув ее, Даратас внимательно прочел:
“Если я исчез, то ищите меня на Хароне…”
Ткач

***
Глаза слезились от едкого дыма, заполнившего все улицы погибшего Шипстоуна… Запах гари безжалостно жег слизистую носа, заставляя постоянно отплевываться и чихать, что злило Мерлона еще сильнее… Повсюду неслись невнятные голоса, крики… Неужели в этом гиблом месте остался еще хоть один человек?
Сама же армия Ренессанса покинула город, выйдя за его приделы и расположившись лагерем близ стен. Молодецкая атака Большим Огнем подожгла все дома этого некогда славного города, и неназванная столица Гипериона ныне горела синем пламенем, будучи похожа на огромный котел… Впрочем, ничто, кроме еще не отмерших человеческих рефлексов, Мерлона не беспокоило…
Тот арбалетный болт, что так неудачно, в самый разгар веселья попал ему в грудь, не нанес, собственно, никакого вреда… Мерлон вырвал его из груди, после чего рана тут же зарубцевалась… К своему стыду он потерял сознание при падении, но это с непривычки… Его тело продолжало мутировать, приобретая все новые и новые свойства…
Юноша медленно брел вдоль улицы, охваченной огнем, не испытывая никак неудобств… Он совершенно не чувствовал жара… Просто не хотел его ощущать...
Вокруг лежали десятки мертвых людей, чьи трупы славно прожарил огонь… Повсюду никчемные, жалкие тела неудачников… Некогда великолепные дома, чью архитектуру продумывали лучшие зодчие и скульпторы, превратились в горящие руины, все знаки былого величия Святой Инквизиции пали, рассыпавшись осколками по мощеным улицам… Собор, дом Господень был виден отсюда… а точнее часть его купола, не обвалившиеся после взрывов… Из нутра же Собора валил густой черный дым. Даже одна из Башен Триумвивера была охвачена огнем… Рены не щадили никого. Старые владельцы должны быть выжжены огнем!
Пару людей, накрывшись мокрыми тряпками пробежали мимо Мерлона, старательно ища хоть какое-то укрытие от огня… Вроде бы семья… Юноша внимательно посмотрел им вслед, затем окинул взглядом горящие руины и тихо пробормотал пару слов, обращаясь к самому себе:
- Я знаю, ты здесь…
В общем-то я и не сомневался, что ты обратишься ко мне. Это вполне разумно, мой друг…
Ты победил…
Вряд ли я… Скорее всего наши общие Друзья, так удачно подбросившие нам этот чудо - эликсир…
Друзья?
Конечно… Неужто ты думал, что все эти ничтожные люди могут создать такое великое творение? Скажи, как тебе? Быть почти богом?
Великолепно!
О! Ты стал немногословен… Впрочем, все к лучшему, мой друг, все к лучшему.
Что мне делать? Я ненавижу этот мир… Мне противно каждое живое существо.... Мне не ценны никакие достижения… И мне безумно грустно… тоскливо, больно…
Ну! Всему свое время. Все же тебе еще предстоит очиститься от всей человеческой изнеженности… Всех чувств. Ведь кто же может еще стать великим Мстителем?
Мстителем? Странно… ты ведь я, а знаешь так много….
Эликсир принес в твою голову некоторые знания… Очень древние и опасные, коими ты сможешь завладеть, полностью соединившись со мной…
Соединившись? И как же это сделать?
Просто перестань сопротивляться и откройся мне… И тогда этот жалкий мир падет…
Мерлон развел руки в стороны и поднял глаза к черному от дыма небу… Он чувствовал, как мелкий пепел сыпется с неба, попадая на его обожженные волосы… на покрытое рубцами лицо… Он чувствовал, как великая ненависть рождается в каждой частичке его существа… Боль… Грусть… Он понимал, что сделал выбор, полностью лишивший его прошлого… теперь настоящего, а затем и будущего… Он выжил, приобрел способности, но стал лишь слугой неизвестности… Слугой чьей-то очень извращенной воли… Стать вновь сами собой было невозможно… Вернуться обратно – тоже… Оставалось идти вперед к туману грядущих событий… Туда, где старый Мерлон умрет окончательно…
Резко вскинувшись, юноша стал читать заклятие и медленно отрываться от земли… Через какие-то мгновения он резко взлетел вверх, воспарив над бушующим беспощадным пламенем котлом и, развернувшись к северу стал всматриваться в даль…
Чувствуешь зов?
Где-то в глубине сознания…
Ты знаешь что это?
Знаю…
Тогда чего мы ждем?
Уже ничего…
Мелькнула яркая вспышка, и Мерлон исчез, оставив в недоумении нескольких воинов Ренессанса, подметивших его в небе над Шипстоуном в тот день…
Теперь его путь лежал на Харон.

***
Вечернее небо нежно ласкало взгляд оранжевым закатом... Уже спустились сумерки, и дальняя кромка Северных рощ стала плохо различимой, превратившись в черный массив… Грозный хребет гор Тансмангара темнел над головой, и лишь только озаренное уходящим солнцем небо приковывало к себе людской взор в это переходное, сумеречное время… Капля тепла, частичка естественного добра… Странно, в такие моменты душа наивно трепещет, сливаясь в единой гармонии с дуновением природы… Хочется воспарить в небо и коснуться этой сказочной пелены… Этой загадки… Ведь людей всегда тянет в небо. Тянет к солнцу… Тянет к звездам. Сердце сжимается в тщетном порыве, когда так хочется оторваться от этой темной земли и воспарить вслед за уходящим солнцем… вслед за миром, который так далек от нас… Ведь он совершенство, воплощенное в истинной идее… Идее Творца, замыслившего неизменный закон. Там где-то живет Бог, как утверждают святые отцы… Там где-то мир блаженства.
Молодой воин клана Глефы нагнулся вперед, ворочая горящие паленья костра и открывая тем самым больший доступ воздуху… Вечер принес прохладу с Океана, лизнув холодом все тело под тяжелыми пластинчатыми доспехами. Неуютно в предгорьях Тансмангара, причем в любой сезон. Что летом, что зимой… Хотя, наверное, здесь не только в погоде дело…
- Яр, а Яр, - прокричал кто-то из-за выступа горы.
- Чего тебе? – крикнул юноша, не отрываясь от своего дела.
- Яр, а ну иди сюда!
- Да что ж ты кричишь, дурень! – пробормотал воин, резво вскочив на ноги и двинувшись в направление голоса. Но не успел он завернуть за выступ, как кто-то резко обхватил его сзади за шею и больно сжал скулы, наглухо закрыв рот.
- Тихо, дурак, - прошептал ему на ухо все тот же голос. – Сейчас медленно берем торбы и к лесу, усек?
Юноша кивнул. Державшей его за шею был соратником по дозору и такая выходка была не спроста.
Воин и его товарищ рванули к костру, на ходу подхватывая лежавшие на земле вещи… Второй вояка постоянно что-то громко кричал и разговаривал сам с собой, стараясь, чтобы слова звучали как можно четче и сильнее…
- Что ж такое, Данила? – спросил на бегу юноша.
- К лесу, малыш, - прохрипел осипшим от криков голосом второй.
Под покровом неожиданно спустившейся темноты два человека влетели под защитные кроны деревьев Северной рощи, сразу же повалившись на землю в попытках отдышаться. Бегать в тяжелых доспехах – занятие не простое и даже самые выносливые бойцы выдерживают недолго… А тут такой немалый отрезок от гор до леса впопыхах…
- Данила, что случилось? Почему оставили пост? – отплевываясь спросил Яр.
- Смотри, - ответил тот и указал на яркую точку у самых гор, что являлось костром, так недавно охраняемым заботой юноши. Вокруг нее мелькали какие-то тени, и сам огонь то появлялся, то исчезал. Что там происходило – с такого расстояния разглядеть было сложно…
- Люди? – пробормотал юноша.
- Ага, они самые…
- И чего же мы побежали? – нахмурился Яр.
- Рены это, - сказал Данила.
Яр внимательно посмотрел на своего опытного соратника, стараясь все же угадать, чем руководствовался седой охотник, когда принял решение показать спину врагу и спрятаться в чаще?
- И что? Нас сюда зачем поставили? Не границы ли стеречь? – прошипел Яр. В его крови тихо вскипал гнев.
Седовласый Данила угрюмо глянул на Яра, тряхнул своими длинными волосами, закидывая их за плечи, а затем с размаху всадил кулак товарищу в лицо… Юноша просто не ожидал такого развития событий и принял удар в полном объеме, повалившись на землю под дивный раскат сотен искр в глазах. Когда он упал, то почувствовал дикое желание свернуться в комок и заснуть, словно ребенок от обиды.
- Ты, юнец, паршивый, еще что-подобное мне пролопочешь, я тебе голову снесу… Ты еще за мамкину юбку держался, когда я по хранителям из арбалета лупил… Ха! Ты меня в трусы что ль заделал, урод? Тьфу, - рявкнул Данила и стал натягивать латные перчатки. – Тебе еще повезло, что я голой рукой тебе двинул… - вглядываясь в даль сказал Данила. Он не боялся ответной атаки Яра… Мальчишка лежал на спине и медленно приходил в себя.
Зеленый еще… Сосунок. Даже удар-то держать не может. Совсем недавно в клан приняли. Из Ватрад Вил пришел… Вроде мечем владеет. Даже пару приемов знает, но боевого толка пока нет… Ни капли…
Тем временем Яр медленно сел и стал руками тереть лицо. Удар пришелся промеж глаз и слава богу нос остался цел… Тока огромная гематома ужасно саднила… Да и непроизвольные слезы залили все щеки…
- Утри сопли, малец…
- У меня не было мамки, - пробурчал Яр. – И папки…
Что-то очень до боли родное и знакомое кольнуло Данилу в сердце.
- Ладно, поднимайся. Кажется, они к нам направляются. Нужно идти… Сейчас обогнем дугой вон по той гряде и к посту Селтика…
- Почему мы ушли?
Данила всплеснул руками.
- Да их там около десятка, парень! Двух-трех мы, может быть, и уложили бы… А дальше… Зачем без толку гибнуть? Строганов нас чему учит, а? Ум – вот главная сила, а не мышцы и железяки! Сейчас свяжусь с Селтиком и передам новости…
- А может, рены переговоры устроить хотели? –
- Очень сомневаюсь. Мы обычные постовые и никаких полномочий на переговоры у нас нет. Попахивает войной, парень. Ох попахивает… А сейчас не мешай…
Данила сжал виски руками и мысленно воззвал к командиру отряда разведки, чей лагерь стоял к северу отсюда у самого берега…
Селт, ты слышишь меня? Селт!
Молчание…
Селт, рены у наших границ! Селт!
Нет ответа…
- Что там?
- Тихо…
Селт! Что случилось? Мы идем к вам!
- Проклятье какое-то…
- Не отвечает? – шмыгнув носом спросил Яр.
- Да…
- Может, рены?
- Да, скорее всего… Тогда лучше сразу Строганову.
Данила вновь сжал руками виски и зажмурился.
Мой сеньор! Вы слышите меня? Мой сеньор?
Да… Кто? Кто спрашивает?
Это Данила, командир западного дозора. Мой сеньор, прошу прощения,, что в столь поздний час обращаюсь к вам, но ситуация требует сего…
Да, слушаю!
Мой сеньор, войска Ренессанса замечены у гор Тансмангара… Группа из десяти человек… Я и мой напарник отступили…
Да, Данила, ты все верно сделал…
Я рассчитывал отправится на пост командира Селтика, но он не отвечает…
Как не отвечает?
Вот так…
Хорошо, молодец, что предупредил… Ты всегда отличался смекалкой и своевременностью дел. Засиделся ты в командирах дозоров. Пора бы тебя сделать моим легатом.
Сир, я…
Тише, Данила. Сейчас отправляйся к Селтику и разузнай, что с ним стряслось.
Будет исполнено, мой сеньор!
Действуй!
- Вот… Теперь, - сказал было Данила, потянувшись к шлему, висевшему на поясе, как Яр крикнул, что было сил:
- Сзади!
Старый охотник успел сделать единственно правильное движение, и вражеский меч всего лишь высек искры на пластинах доспеха, а не прошил его насквозь… В тот же миг кто-то грузный повалился на него, придавив к земле. Яр, выхватив меч, сцепился с другим нападавшим, выскочившим из-за густых кустов. Зазвенели удары стали о сталь.
Данила, многоопытный вояка, не раз попадал в засады и уж точно знал, как надо действовать в таких случаях. Задержав одной рукой предплечье врага, тем самым не давая тому размахнуться для удара, охотник выдернул маленький кинжальчик из-за пояса и резко ткнул противника в бок, прямо в щель между пластинами… раздался крик, и враг повалился на бок. Высвободившись, Данила резко встал на ноги, готовясь встретить другого нападавшего, но иных врагов, кроме корчившегося на земле и бьющегося с Яром он не заметил. Посему он не спеша поднял сброшенный во время атаки арбалет, разрядил его в лежавшего на земле противника и стал также медленно перезаряжать, наблюдая за схваткой между Яром и другим нападавшим.
Мальчишка и правда кое-что умел, стойко защищаясь от нападений неприятеля, уходя от выпадов и с легкостью парируя рубящие удары, однако не нападя и не делая контратак, что сильно озадачило Данилу… То ли парнишка боялся, то ли просто не умел, что довольно странно при наличие такой техники…
Щелкнул арбалет, и враг, схватившись за шею повалился наземь. Вышла удачная позиция, и охотник не упустил шанс ею воспользоваться, всадив болт противнику в затылок.
- Зачем? Зачем ты это сделал? – прохрипел Яр, согнувшись. Он устал и пытался отдышаться.
- Затем, что ты слишком долго эту кашу варишь! – рявкнул Данила. – Бери шмотки свои и бегом к гряде.
- Что? – изумился юноша. – Дай отдышаться…
- Не время. Твою молодецкую рубку слышали за пару километров отсюда… Небось наши гости уже мчатся сюда. Все! Бегом!
Оставив разговоры, оба воина побежали что было силы в направлении ближайшей гряды – куче огромных валунов, оторванных от гор Тансмангара в дни Войны Сил…
Охотник отчетливо слышал, как за ними в погоню устремилось несколько людей… Жаль, даже времени наложить хоть какую-никакую магию не было… Если будут бить из арбалетов… Или того хуже – магией…
Выскочив на камни, оба дозорных стали скакать по искореженным валунам, стараясь скрыться от наступавших за тем или иным куском хребта… Через пару минут раздались первые щелчки, и в нескольких сантиметрах от бежавших камни с треском разлетелись в щепки…. Добротные, однако, арбалеты имели рены…
- Пригнись, парень, ниже! А то голову снесут… - прокричал Данила, и в такт его словам совсем близко свистнуло несколько болтов. Охотник молился всем известным ему богам, чтобы они дали ему сил пережить сию ночь…
Так они бежали пока наконец не скрылись в рядках высоких валунов, плавно переходивших в цельный хребет Тансмангара. Здесь Данила позволил себе остановиться и прислониться к камню спиной… Яр просто повалился наземь от усталости…
- Проклятые… проклятые рены, - пробурчал Яр.
Данила прислушался – топот преследователей усиливался по мере их приближения…
- Накладывай магию острого зрения! Иначе нам не… – охотник не договорил, принявшись использовать волшебство… Сие заклятье было не шибко сложным и поддавалось даже неискушенным в магии людям.
Быстро закончив приготовления, Данила огляделся. Валуны в этом месте образовывали что-то вроде очень маленького лабиринта с множеством ходов, но в конце концов ведущего к пропасти… Там гряда заканчивалась, и начиналось цельное тело горы.
- Так, парень, сейчас иди в эти ответвления и мани к себе ренов, я же залезу вон на тот выступ и дам им отведать моих стрел…
- Что? Я приманкой? – изумился от такой наглости юноша.
- Закрой пасть и делай, как я тебе сказал, если жить хочешь! – проревел Данила и начал карабкаться на высоту.
Яр пробурчал что-то ругательное себе под нос, но подчинился.
Забравшись на выступ, охотник спрятался за небольшим камнем и стал накладывать на себя незамысловатые щиты, какие были только доступны воину… С этой высоты гряда из высоких валунов простреливалась полностью… Главное, чтобы рены вошли в эти лабиринты.
Враги меж тем приближались… Первый из них попал в поле зрения Данилы где-то в пятнадцати метрах от его позиции. Благодаря магическому зрению противник был хорошо виден охотнику, внимательно изучавшему обстановку… Неприятель нес в руках тяжелый арбалет и был с ног до головы облачен в изумрудные (это по догадке) доспехи полка рейнджеров Ренессанса с характерными гербами этого клана. Что ж, элитное подразделение… Впрочем, одним больше, одним меньше… Пора бы вписать в свою биографию пару светлых достижений… Данила прицелился и выстрелил… Щелчок и рен повалился на землю с болтом в шее. Охотник принялся как можно быстрее перезаряжать арбалет, пока его лежку не обнаружили.
Как только смертоносное оружие было готово, Данила выглянул из-за укрытия… На арене схватки уже было около пяти ренов и все с арбалетами наготове озирались по сторонам в поисках его, собственно, персоны. Один все таки подметил выглянувшего Данилу и, вскинув свой арбалет, успел даже крикнуть своим, пока не покатился по камням с болтом прямо в горле – Данила попал ему в рот.
Тут уж и по нему пришлась стрельба. Три снаряда раскрошили его нехитрое укрытие а четвертый, едва не достигнув цели, рассек старому охотнику щеку, залив все лицо кровью… Шипя и отплевываясь Данила выстрелил не глядя и стал быстрее спускаться вниз по небольшому склону вниз… Кто-то из ренов все таки вскрикнул от боли и упал – видимо даже так опытный стрелок задел врага…
Еще три или четыре болта свистнули мимо, раскрошив камни за спиной воина Глефы, как в бой вступил Яр… Мальчишка с несвойственной ему решительностью выпрыгнул из-за огромного камня и двумя резкими ударами свалил одного из наступавших и ранил другого в область паха… Третьему он молодецки разнес арбалет и пинком отправил на землю… Однако ему пришлось отступить в глубь лабиринта камней, так как остатки преследователей стали обстреливать его издалека… Убегая, Яр подхватил один из арбалетов и сумку с болтами у убитого стрелка…
Данила тем временем успел занять другую позицию и снял первого появившегося арбалетчика… А в помощь ему Яр выстрелил из лабиринта, заставив пригнуться наступавших и тем самым дезориентировав врагов… Мальчишка вел за собой наступавших, коих набралось не менее десятка, поминутно отстреливаясь, хотя без какого-либо вреда для наступавших из-за недостатка знаний и опыта во владении арбалетом… Данила же бил поточнее, успев уложить еще троих, прежде чем вражеский снаряд попал ему в правое плечо, лишив возможности вести бой…
Вжавшись в камень, Данила стал тихо проклинать все вокруг, понимая, что в таком состоянии он ничем не сможет помочь пареньку… Боль в плече была столь сильна, что даже руку поднять не представлялось возможным… Необходимо использовать порошок лечения, но без магического кольца ему не дастся эта магия. Не раздумывая более, охотник выудил маленькое колечко с небольшим бирюзовым камушком из своей торбы и сразу нацепил его на палец… В ту же секунду по его телу прошла крупная дрожь, и Данила почувствовал, как чудодейственная вещь открыла канал магической связи. По сути дела все кольца были созданы, чтобы служить проводниками между людьми и силами эфирных материй.
- Лай-то’Сатерас! – прохрипел Данила, бросая щепотку порошка на раненное плечо. В следующий миг его накрыло зеленоватое свечение магии, холод и огонь слились в одном приступе боли, а затем болт выпал из плеча… Рана тут же зарубцевалась… Однако расход жизненных сил был велик… Голова кружилась от слабости…
Данила с трудом выглянул из-за укрытия…
Рены меж тем медленно пробирались по ходам лабиринта, загоняя Яра к обрыву… Мальчишка отстреливался, как мог, но все его болты летели мимо… Истратив все снаряды, юноша бросил бесполезное оружие в одного из врагов (и, кстати, попал в того) и, скрывшись в одном из ответвлений, стал ждать…
Данила, какого ты бездействуешь? – донеслись до сознания охотника слова Яра по каналу трансферанса.
Я был ранен… Мало сил…
Данила прицелился и выстрелил в ближайшего к Яру врага, однако в таком состоянии он промахнулся… Болт выбил щепки из камня в нескольких сантиметрах от нападавшего… Тут же в Данилу полетели ответные снаряды, и тот лишь чудом смог спастись, успев вжаться в камень…
Теперь ему и высунуться-то не дадут… Позицию необходимо срочно менять… Данила только слегка поднял голову, как два или три болта свистнули мимо… Даже не шевельнуться!
Охотник уже стал подумывать об очень близкой смерти, как вдруг вся гряда затряслась… Камни начали трескаться, и пара небольших булыжников даже угодила в самого охотника – благо добротная кираса спасла от неминуемого раздробления ребер…
Внизу раздались крики и непонятный рокот… Будто кто-то прочищал горло…
-Что за новая напасть? – пробормотал Данила, медленно выглядывая из-за укрытия.
Такого за свой долгий боевой путь он еще не видел… Внизу, там где некогда были валуны, образовывавшие лабиринт, сейчас стояло огромное существо, примерно в семь с половиной метров, полностью сложенное из камней, хрустящих во время движений… Голлем – вроде так называлось подобное существо в различных старинных манускриптах… Именно оно издавало этот странный, монотонный рокот, размахивая ручищами (или обрубками без кистей) в разные стороны, круша многострадальную гряду и швыряя камни в удиравших врагов…Наступавшие доселе рены сейчас бежали со всех ног, уворачиваясь от снарядов голема... Поначалу у них это неплохо получалось, но вот одному из них все-таки не повезло… Зацепившись ногой, рен упал на одно колено, и огромный камушек тут же угодил ему прямо в спину, унеся тело за собой и впечатав его в скалу…
Рены постарались взять с собой двух раненных, коих еще не успели подлечить, но одному из них голову снесло камнем, а другого вместе со своим спасителем расплющило по гряде…
- Скорее, уходим, - оторвав Данилу от созерцания ужасной картины, сказал Яр. На его кисти горели четыре изумруда магических колец стихии земли. – Я смог вызвать голема… Но не смогу им управлять… Скорее!
Яр помог почти обессиленному Даниле встать, и, увлекая того за собой, побежал вниз по склону, стараясь миновать голема как можно скорее и найти безопасный выход, ведший к земле… Все же пару камней устремилось им в след, но, к счастью, оба прошли мимо…
Вскоре воины достигли земли и уже бежали к ближайшей роще, чтобы скрыться от вездесущих врагов и немного отдохнуть… Силы были на исходе…

***
Легкий морской бриз обдувал грубое лицо гроссмастера… В этих краях утро всегда полно чудодейственной свежести, наполняющей сердце вдохновением! Наверное, не спроста север так богат талантливыми художниками, искусными архитекторами и страстными поэтами… Что ж, секретов никто не открывает, но Иридан был готов поспорить на пол своей казны, что многие прекрасные творения искусства были созданы именно утром…Или, по крайней мере, великие мысли и идеи просыпались в хозяине вместе с первыми лучами солнца, коснувшимися глаз…
Главнокомандующий северной группы войск Ренессанса сейчас прогуливался вдоль обожженных стен Шипстоуна, крепко обдумывая предстоящие грандиозные события… Кстати, вышеназванный ранг ему присвоили сразу после взятия Шипстоуна и устранения Серой Лиги… Иридан улыбнулся: какая щедрость со стороны многоуважаемых сеньоров! Даже поверить невозможно! Небось, сидят сейчас в замке да ногти грызут в бессильной злобе, ведь авторитет гроссмастера сейчас куда выше, чем их…
Сильный порыв ветра задрал расстегнутую рубаху и закрыл Иридану лицо… Гроссмастер отмахнулся, заправил рубашку в незамысловатые солдатские штаны и продолжил обход города… Ничто, даже стихия не смогут помешать ему в осуществлении всех планов…
Последние пожары потухли сегодня утром… Теперь Шипстоун представлял собой всего лишь груду обгоревших обломков и кучу мусора, вперемешку с человеческими трупами… Сейчас специальные команды сжигали мертвецов, дабы предупредить возможное возникновение заразы… По опыту прошлых войн за чистотой старались более менее следить, отлично помня, как на юге Гипериона, после войны Трех Кланов, свирепствовала страшная чума… Поэтому всех убитых воинов Серой Лиги придали немедленному огню, дабы они не портили никому жизнь… Конечно, стоило бы их похоронить по-божески, все же храбрые бойцы сражались наравне с войсками Ренессанса и Реньюна, но… увы, тогда как-то не подумали об этом. Гроссмастер был занят пафосной церемонией казни части захваченного в плен Патриархата и не шибко беспокоился о несчастных… Да и вообще вся идея устранения Серой Лиги была задумана как что-то неожиданное и экспрессивное. Пара диверсантов, облаченных в амуницию серых, начала драку в стане войск Ренессанса, к ним подключились те, кого они успели навербовать… Получилась свалка… Диверсанты с горсткой воинов рванули к общей добыче, инсценируя попытку грабежа… Это дело сильно расстроило иных воинов и те принялись крошить магиков, да немногочисленных бойцов Серых... Бывшие союзники превратились во врагов и были перебиты разъяренными солдатами Ренессанса. Великий Антренасеко сложил целую гору врагов, прежде чем с проклятиями испустил дух… Гроссмастер остановился и окинул взглядом цепь лагеря своих бойцов… Множество палаток раскинулось на равнине перед поверженным городом… Тысячи четыре, не менее… Правда, часть войска отошла к гарнизонам Ариса и Латора… Часть выступила прощупать границы здешних мелких кланов, дабы оценить силы для предстоящего покорения, но здесь еще оставался достаточно мощный кулак, способный повергнуть любого… Впрочем, с мелкими врагами можно и обождать, а вот обеспечить публику для триумфа не мешало бы…
Через несколько часов сюда должны явиться сеньоры, чтобы торжественно получить ключи от двух замков и самого города ныне мертвой Святой Инквизиции, а также перенять жезл Серой Лиги из недавно захваченного Туанода, засвидетельствовав тем самым окончательное поражение серого клана… Гарнизон последней крепости взяли врасплох, как только с Серыми было покончено здесь…
Иридан, сияя улыбкой, провел рукой по небритой щеке… Два клана одним ударом…. И кто там говорил про каких-то тварей под названием зайцы?
Теперь же осталось разобраться с верхушкой клана и взять в руки полную власть… Вот тогда-то Ренессанс войдет в настоящую струю расцвета! Следующим ударом будет уничтожение здешних кланов – карликов, а затем Бангвиль… Хотя, конечно, стоит еще немного разобраться с остатками приверженцев былых порядков Инквизиции, что сбежали сейчас к простофилям из Остермана, да разбить выдвинувшуюся “помощь” клана Нейтралз, если, правда, они сами не поймут бессмысленность своей затеи и не повернут назад, к Айонату. Хотя это все пока планы… планы…
Иридан, - раздался голос по каналу трансферанса.
Данфер, ты?
Да, Иридан… Что с нашим делом?
Он в силе, конечно же… Все генералы подкуплены?
Не сомневайся… Все завели своих бойцов в гарнизоны и готовы признать нового правителя!
Хорошо… Слухи о возможном заговоре сеньоров против меня уже распущены. Все войско находится в возбуждении и ждет разворота событий. К вечеру прибудут сеньор, и уже ночью все решится…
Прекрасно, Иридан! Да хранит тебя Тьма!
Постой! Мне нужно тело…
Да, мой слуга предоставит раба…
Хорошо! До встречи!
Тьма тебе в помощь!
Связь оборвалась…
Иридан немного подергал себя за подбородок, обдумывая разговор, и решительным шагом направился к лагерю. Надо приготовиться…
Да, кстати, Линбермана все таки сразила судьба… Шальной болт снес задире голову в самом начале наступления на Шипстоун… Бедолага… Ну! Хотя б руки марать не пришлось!

Начальство явилось в положенный срок при всем параде. На красавцах Золотых Драконах, что водятся исключительно на юге Феба, закованные в парадную мифриловую и платиновую броню, увенчанные разноцветными плюмажами, спустились с небес четыре сеньора Ренессанса на специально отведенное в лагере место в сопровождении герольдов, глашатаев, ординарцев и почетной Стражи Молчания… Последние тут же оцепили сеньоров с нескольких сторон, закрыв их тела своими длинными плоскими щитами …
Болдин, Добб, Стахански и Фертус… Четыре легендарных правителя, прославившие свои имена сколько силой, столько же и ложью, и обманами… Великие интриганы и великолепные политики… Сильные и храбрые воины… Мудрые руководители и любимчики судьбы… Они не переваривают друг друга, но вынуждены считаться с взаимными мнениями и интересами для достижения общих целей, иначе же Ренессансу не миновать кровавого раздела и внутриклановой войны. Впрочем, им уже по шестьдесят лет, и слава их постепенно близится к закату, особенно после некоторых неудач в Совете Бангвиля. Но это никак не умаляет их достоинства. Будучи капитаном, Иридан был предан им всем сердцем… Но теперь время, отпущенное им, пошло на часы… С их стороны было очень и очень глупо явится сюда всем вместе…
Теряют хватку… Либо взяли козыря прозапас…
По традиции сеньоров встречало все командование армии, выстроившись треугольником по званию… Первым стоял конечно же гроссмастер и при приближении верхов присел на одно колено, вознеся над головой красную подушку, на которой лежали три серебристых ключа и небольшой, серый жезл…
- Приветствую вас, мои сеньоры! – торжественно произнес Иридан под звуки труб. – Ваш покорный слуга вручает вам силу, отобранную в вашу честь у наших врагов! Да прибудет с вами слава и власть! – Иридан в своей обычной лицемерной манере говорил очень убедительно… Пусть воины, собравшиеся вокруг, видят, что он-то, гроссмастер, полностью предан своим правителям, а вот они…
- Встань, Иридан, - сказал рыжебородый Добб. Седина пока только тронула его брови и усы, а вот борода не потеряла яркости цвета…
Фертус взял подушку из рук гроссмастера или точнее, верховного главнокомандующего Севера, и вознеся над головой воскликнул:
- Слава Ренессансу!
- Слава! – раздался стройный рев, окруживших воинов…
- Ты неплохо постарался, Иридан, - сказал Стахански, дружески положив руку на плечо гроссмастера. Он больше всех нравился Иридану… Жаль его убивать. Но! Политика!
- Это мой долг! – ответил гроссмастер и тут же поймал на себе ехидные взгляды Добба и Болдина. – Пройдемте в мой шатер… Там уже накрыт стол.

Конечно, никто травить сеньоров на пиру не стал… Уж слишком грубо и недальновидно. Правители наоборот привлекли к себе больше подозрений, заставив своих слуг перепробовать всю еду, что попадала им на тарелку и все напитки, что вливались в их кубки… Но даже несмотря на этот неприятный факт, за столом все прошло очень и очень мило! Принявший немного на грудь Иридан с помощью своего немалого актерского таланта клялся в верности и любви к сеньорам, его генералы, кроме, конечно, Аримуса, вторили ему… Затем пришли музыканты, игравшие заводную мелодию какого-то модного и современного композитора из Санпула… Самое лучшее вино, что успели спасти из погребов Собора, лилось в глотки уважаемых гостей, наворованная у крестьян еда набивала животы господ членов Верховного Главнокомандования и Сеньората Ренессанса, и счастье под руку с довольством жизнью наполняло сердца всех присутствующих… Иридан постарался предоставить своим сеньорам все доказательства своей преданности, чуть ли не расстилаясь ковром перед их ногами… А вот воинам пить не дали, да еще слухи распустили, мол, главнокомандующий-то хотел выкатить пару бочек, но вот сеньоры, опасаясь чего-то, решили не давать… А ведь Иридан знал, что добродушный Стахански приказал бы передать воинам не пару бочек и даже не один десяток… Да и порывался он, пока Иридан не пригласил сладострастных служительниц любви… Этих-то заказали из всех самых знатных притонов, дабы сеньоры совсем позабыли об осторожности, предавшись всем мирским утехам… Прием то старый, а работает на ура… Все же предсказуема природа мужчин…
Где-то уже глубокой ночью Иридан решил, что наступила пора действовать … Переглянувшись с Бладмуром, главнокомандующий подхватил одну из барышень и демонстративно, с пьяными полуразборчивыми прощаниями и признаниями в любви сеньорам покинул шатер…

Когда Иридан и девушка вошли в специально приготовленный спальный шатер, то им тут же на глаза попался странный человек в плаще, сидящий в дальнем конце комнаты… Все бы ничего, если бы у этого гостя глаза не горели ярким алым светом…
Иридану пришлось резко захлопнуть рот проститутке и двумя точными ударами кинжала в сердце окончить ее бренный путь…
- Ох, зачем же так грубо… - проговорил незнакомец.
- Затем, что у баб язык болтливый… Мне не нужны свидетели, - сказал Иридан, отшвырнув бездыханное тело девушки в угол. – Проклятье… Думал же, что надо спихнуть ее воякам… Тьфу!
- Не волнуйся… По меркам святых отцов на твоей душе грехов уже достаточно на самый последний круг ада, а кровь этой несчастной не последняя на твоих руках. Так что рая тебе не ждать, - гость очень неприятно рассмеялся…
- Итак, Данфер… Где тело? – сказал Иридан, снимая рубаху и уже принимаясь за штаны. Слова орденца он пропустил мимо ушей.
- Это ты зачем? – спросил Данфер, указав на скинутую одежду. - Я, в общем-то, наслышан о различных способах любви….
- Заткнись, Дан, не время для шуток! Я должен сделать вид, что ложился в кровать в приступе страсти, как чертов ассасин выпрыгнул из вон того угла, прикончил дуру и накинулся на меня… Давай раба сюда…
- Да вот он, - сказал командарм Ордена Тьмы, и из воздуха прямо перед кроватью упал человек…
Он был связан магией по рукам и ногам… Даже слова не мог выговорить, а лишь только водил в разные стороны обезумившими от страха глазами.
- Так, так… Крепыш? Крепыш… Вижу, вижу… В принципе сойдет, - пробормотал Иридан, осматривая раба.
- Я ему еще пару шрамов сделал для верности… Бывалый, мол. Вдруг кто умный, проверить захочет…
- Ага, отлично… Теперь надо подумать, куда бы я нанес удар, в процессе борьбы? Ага, - сказал Иридан, водя кинжалом по телу жертвы. Несчастный только мог сверлить убийцу глазами. – Значит в бок и в шею…
Не раздумывая более заговорщик нанес два намеченных удара… Пленник захрипел, кровь струей брызнула в Иридана….Через пару мгновений раб умер…
- Все, - сказал Иридан, вытирая кровь с лица. - А теперь, Данфер…
- Скажи, мой друг, тебе так нравится играть жизнями людей? – вдруг спросил командарм, доселе молчаливо наблюдавший за действиями Иридана.
- Что? – изумился от неожиданности тот.
- Ты так все раскладываешь по полочкам… Так все просчитываешь, когда кому суждено умереть… Но ты сам будто за гранью… Будто где-то в дали и не ожидаешь удара в спину… Не ожидаешь, что колесико в твоем механизме может просто напросто сломаться, и все пойдет в совсем по кривому пути… Нет, ты знаешь это, но поверить не можешь… Ты считаешь себя богом?
- А почему бы и нет? – съязвил Иридан. – Давай отложим эту философию на другой раз, Данфер? У нас найдется много о чем знатно поспорить…
- Философия всегда часть жизни… Часть нашего пути… Мир сознания… Мир искаженной реальности. Впрочем, к делу… Что от меня требуется?
- Перевороши все здесь… Чтоб похоже было, и мне пару синяков поставь… Да пошуми знатно… Кроме того, сними с дурака веревки. Представление начинается…
- А ты уверен, что солдаты пойдут за тобой?
- На все сто! Они раздражены до предела… Знаешь, трезвый воин после знатной драки хуже некормленого медведя… Так что, будь добр, приступай…

Где-то уже глубокой ночью, когда серебренный свет луны залил все окрестности, наполнив мир сказочной задумчивостью, а каждый нормальный человек мерно вдыхал сладкий туман забвения, в одном из шатров в стане Ренессанса близ Шипстоуна, больше всех искрящемся при луне от щедро привнесенной в него позолоты, раздались вопли и звуки ударов… Все бойцы, кто в эту ночь все же не так крепко спал от отсутствия хмельной пелены в голове, повыскакивали из своих палаток и ринулись к шатру своего обожаемого командира… Но не успели они откинуть полог шатра, как оттуда выбежал главнокомандующий, весь в крови, с синякам под глазами и несколькими порезами на обнаженной груди…
- Братцы! Покушение! Убить меня хотели! – закричал Иридан, когда его окружили верные солдаты. – Убить, гады! - пробормотал и повалился вниз. Его тут же подхватило несколько крепких рук.
- Верно, вон тело лежит… Судя по одежке клан Черной Руки… - крикнул кто-то, выйдя из шатра.
- Черная Рука? – раздались изумленные крики.
- Это же…
- Прихвостни Сеньоров!
- Так значит правда!
- А ну их из шатра на суд!
- На суд!
- На суд! – подхватили бойцы и бросились за оружием.
- Да тут еще девчонка! Они девчонку замарали!
- Убить!
Иридан, изображая большую слабость, лепетал, что так нельзя, что это бунт… Но его уже никто не хотел слушать… Толпа завелась и теперь ей нужна была кровь!
Вскоре к шатру сеньоров уже рвались десятки бойцов Ренессанса… Стража Молчания из десяти вооруженных с ног до головы воинов-магов заняли позиции… С мечами на голо, стражи спокойно ждали неистовую волну наступавших… Первые ряды они обдали жгучей плазмой молний, унеся не меньше пятнадцати жизней, однако это не остановило толпу, а лишь раззадорило… Завязалась рукопашная схватка. Стражи Молчания обучались не хуже всяких ассасинов Шепростана и владели мечом лучше любого из армии, накинувшейся на них. Однако их было слишком мало и, несмотря на все свои финты, защитники пали один за другим, унеся с собой не менее пяти десятков жизней…
А затем бунтовщики ворвались в шатер и стали выволакивать очумевших, нетрезво осмысливающих происходящее сеньоров, облаченных в одни трусы… Всех ординарцев, герольдов и прочую свиту поубивали на месте… Штандарты ломали тут же… Флаги, знаки отличая рвали и расшвыривали в стороны…
Иридана на руках поднесли к шатру, близ которого на коленях стояли бывшие сеньоры Ренессанса… Некогда величавые, сейчас они отплевывали землю, набившуюся в рот, и хищно озирались по сторонам…
Бывший гроссмастер клана нашел взглядами генерала Сантеса и Аримуса, по плану руководивших восстанием и, удовлетворенно кивнув, стал поочередно смотреть глаза в глаза каждому своему прежнему господину. Они сверкали пламенем гнева… В них пылала бессильная злоба и ненависть, готовая рушить… Жечь. Уничтожать все вокруг… Да, поистине ужасен момент падения с самых вершин. И, как правило, мучиться все же приходиться долго…
Тем временем к Иридану подошел генерал Сантес и, ткнув пальцем в сторону поверженных, пробасил:
- Что делать с предателями, мой сеньор?
Последнее слово как-то очень сладко… очень сладко прошлось Иридану на вкус. Он даже причмокнул от удовольствия, правда, незаметно для окружающих.
- Я… - пробормотал Иридана. – Я не вправе судить моих правителей…
- Лжец! Подонок! - выкрикнули одновременно Стахански и Добб, рванув вперед, в надежде достать бунтовщика, однако пара очень весомых ударов кованных сапог быстро охладили их пыл.
Иридан глубоко вздохнул… Вечерний воздух пропитали запахи пота и крови… Что ж, сегодня вся авантюра должна закончится, а потом можно хорошенько поспать…
- Так что, мой лорд? Как прикажите поступить с врагами клана? – настойчиво спросил Сантес.
- Эти люди доставили нашему клану много славы и богатства… в те, далекие времена… Теперь же их сгубила жажда власти и денег… Ослепленные своей корыстью, они даже решили убить своего верного слугу!
- Лжец! – проревел Добб и тут же получил удар кулаком в затылок, заставивший его уткнуться лицом в землю…
-… И как говорит наш закон, - продолжал Иридан, - бывшие заслуги не должны вставать на пути справедливости… Эти люди опасны, друзья мои. И предав раз, они предадут второй… Посему, предательство карается смертью…
- Воины? Вы слышали приговор? Исполнить немедленно! – проревел Сантес.
В ответ раздались многочисленные крики согласия, и из строя вышло около десятка арбалетчиков. По старинной традиции, воров и предателей устраняли не как воинов, а как собак бешенных…
- Готовсь! – командовал Сантес.
- Дайте хоть смерть воинов, гады! – рявкнул Болдин.
- Целься! – стрелки выстроились в линию и вскинули арбалеты…
Наступила какая-то секунда паузы, в которую Иридан успел тысячу раз пожалеть несчастных и столько же раз скрепить свое сердце сталью…
- Пли! – десять болтов сорвались с арбалетов и буквально пригвоздили приговоренных к земле…
Все было кончено.
- Да здравствует новый правитель! – воскликнул Сантес, и его тут же поддержали все остальные воины, добавив ко всему прочему удары по щитам.
- Братцы, - воззвал к воинам Иридан, встав твердо на ноги и высвободившись из поддерживавших его рук. – К сожалению, мы стали свидетелями немыслимого предательства со стороны правителей, обративших свое оружие против своих же верных слуг… Они забыли, кто доставлял им славу и богатства! Они забыли, кто верой сердца служил им столько лет! Они потеряли свою честь, за что и поплатились жизнью… Но с сего момента, более никогда наш клан не потрясут такие события! Никогда наш корабль не занесет на рифы и не быть ему разбитым об острые скалы корысти и злости! Во имя нашей доблести и славы! Во имя будущего наших детей! Во имя вечного Ренессанса!
- Во имя! – раздался ответный дружный рев.
- Во имя! – поддержал Сантес, и еще несколько раз стройный залп криков пронесся по всему лагерю.
- А теперь, друзья, отдыхайте! Вы заслужили это! Эй, слуги, вина моим воинам! И девок! Ура! – сказал Иридан и, развернувшись, медленно двинулся к своему спальному шатру. Он очень устал, да ко всему прочему саднили раны… Требовался здоровый, крепкий сон. Старая воинская привычка – выспаться при любых обстоятельствах.
Новоиспеченный сеньор успел дойти до шатра и откинуть полог, прежде чем восторженные крики все же замолкли, уступив место громкому шуму хохота и довольства. Иридан знал, что нужно толпе…
Но не успел он пройти пары шагов, как кто-то резко обхватил его шею, крепко зажав рот и в ту же секунду нанес один удар в печень, другой в шею… Больно кольнуло в обоих местах, а затем новоявленный сеньор захлебнулся кровью. Нападавший тут же ослабил хватку, позволив Иридану упасть… Рана на шее пульсировала, испуская в разные стороны струи крови… Будущий правитель медленно отполз в угол… Перед глазами все плыло... В шатре было темно, однако Иридан успел разглядеть три фигуры…
- Ну что, мой друг, трудно быть богом? – проговорил один незнакомец… Голос был так знаком… Это же Данфер!
- Ты?.. – прохрипел Иридан… Голова кружилась. Он вот-вот потеряет сознание…
- Ну, вообще-то, убил тебя я…- ответил другой… Звук голоса донесся словно издалека, но Иридан узнал бы его из миллиона других… Бладмур.
- Ничего личного, Иридан, - проговорил Данфер. – Поверь, я преклоняюсь перед твоим политическим талантом… Просто ты допустил одну простую ошибку… Ты доверился Тьме! – Данфер рассмеялся…. – Аримус, возьми волос. Пора…
- Слушаюсь, командарм! – третья фигура подошла к умирающему Иридану и рывком выдернула клок его волос…
- Признаюсь, я до последней минуты не верил в успех… - проговорил приспешник Ордена. - Но ты был просто великолепен! Двумя ударами расправился со всеми внешними врагами и покорил внутренних…Но теперь тебе придется уйти на покой. Да, да, в этот великий час славы… К сожалению, мы не можем оставить тебя в живых… Хотя я бы очень сильно желал этого… Сам понимаешь – политика! – последние слова командарм чуть ли не пропел… - Ну вот, сейчас, - пробормотал он, и тут же в тишине шатра раздался хлопок, будто открылась пробка старого доброго вина… В руке Данфер держал склянку с ярко зеленой жидкостью внутри, отбрасывающей мягкие лучи на его страшное лицо с горящими как уголь глазами… - Теперь кидаем волос… Вот… - жидкость в колбе угрожающе зашипела. - Прощай, старый Иридан, - сказал Данфер, передавая склянку Аримусу. – Да здравствует новый Иридан, правитель Ренессанса!
Последнее, что видел гроссмастер перед тем, как сделать свой последний вздох, то это медленно изменяющееся лицо Аримуса, озаренное магией. Чрез какие-то мгновения оно стало лицом Иридана… Самого Иридана… Однако настоящий без нескольких минут владыка Ренессанса так и не узнал, что в момент смерти превратился в молчуна Аримуса, которого через какие-то мгновения обвинили в предательстве и сожгли на костре…
Только ему уже было все равно…

***
Дым медленно стелился вдоль небольшого письменного стола, заваленного различными пергаментами… Лениво и как-то по свойски он лизал каждый лист, а затем, словно распробовав, впитывался в тело выбранной жертвы, чтобы остаться там до тех пор, пока воздух не выдернет его своей вечной и непокорной силой… Словно властелин, выдернувший жизнь из ничтожества… Хотя, наверное, в условиях вселенских материй таких понятий просто не существует. В общем-то каждый знает свое место и свою параллель, и на чужое никто претендовать не смеет. Но все спорно… В науке вообще много теорий и, например, одна из них утверждает, что главной силой, общим законом всех субстанций является взаимная борьба, позволяющая процессу развития протекать без каких-либо остановок… Впрочем, здесь не учитывается возможность регресса и полного распада, что иной раз можно наблюдать в борьбе некоторых очень небольших существ, под названием малютки или, как их именовали в первоначальном мире, микробы…
Даратас откинулся в своем небольшом кресле.
Первоначальный мир… Став тем, кем он является сейчас, Даратас почти позабыл ту иную реальность, в которой провел около двадцати с лишним лет… Не самых приятных, но все таки двух десятков с семечками лет! Да и, вообще-то, там Дом. Хотя, вряд ли кто-либо ждет его в тех скучных и неприветливых краях. Родственники скорее всего похоронили память о нем уже давно, а всем остальным как-то и дела нет … Кстати, к разговору о борьбе…
Вот между эльфами никакой внутренней вражды нет, никто не строит никаких партий, никто не рвется сорвать царя с престола и принести славу именно своему дому … А ведь здесь есть и аристократы, и богачи, и очень много нищих… И нет вражды. Никакой! Никто не чурается друг друга… И государство развивается, знания, приносимые Жрицами и боевыми магиками только увеличиваются, а искусство обладания телом и духом становится все совершеннее… Нет, конечно, и здесь случаются убийства по тем или иным мотивам, но чтобы часть жителей старалась сгноить другую… Нет, тут уж увольте…
Наверное, люди сразу бы презрительно ткнули в сторону простецкой одежды, ветхих и страшных жилищ, грубой эльфийской утвари, больше похожей на ночные горшки, чем на сосуды, из которых можно пить благородное вино или же употреблять пищу… Но эльфы в таком случае ответят просто: “Ле тролль де муто ре асте финар”, что в приблизительном переводе означает: Мы есть хозяева вещей, а не вещи-хозяева наши…
Даратас ухмыльнулся и вытряс пепел из своей трубочки. Достав небольшой мешочек, он высыпал шепотку табака на руку, забил его в свой немудреный инструмент и искрой поджег.
Причмокнув пару раз, Даратас огляделся. Его временным приютом и по совместительству рабочим кабинетом, стала грубая келья в храме Жриц, вырубленная, как и большинство эльфийских жилищ, в скале, метра четыре на четыре размером… К одной стенке был приставлен деревянный топчан с покрывалом из все той же грубой ткани, а к другой - стол и даже стул, считавшийся в эльфийских краях роскошью (в основном в ходу были табуретки)… Вместо лампы – магический шар света над головой…
В такой тесноте табачный дым заволок почти всю комнату и Даратас мысленно подшучивал над собой, вспоминая некоторых забавных личностей из своего родного мира… Впрочем, он сам, бывало, увлекался чем-то подобным и не собирался каяться в этом, ведь кто в свое время не шалит, тот либо мертв, либо просто растение… Логично, да? Хотя, конечно, Франческо в таком случае произносил свою любимую фразу: “Мир людей есть океан вечной и неизлечимой глупости, которую они так любят называть логикой”. Спорно, но очень емко... Де Орко вообще был человеком категоричным и не осторожным в суждениях. Клеймил всем правду-матку прямо на лоб, за что, собственно, его уважали и в то же время не любили… Даратас же всегда придерживался более нейтральной позиции во всех спорах с Франческо, ссылаясь на не столь сильный ум…
Но прошли годы, де Орко уже не стало, а Даратас поставлен в самую главу одной из древнейших цивилизаций… С людьми всегда как-то проще - знаешь их главные интересы и желания, а вот с эльфами… здесь любой неверный шаг приведет к самым неприятным последствиям для здоровья…
В общем, все относительно…
Даратас в своей прошлой жизни был простым человеком, зарабатывал хлеб насущный и любил весело покутить с многочисленными друзьями, а вот после столь шокирующих событий, как появление в этом странном и неприветливом мире, обстоятельства сильно поменяли его, направив к размышлениям и созерцательности… Даратас отошел от всех дел и занялся изучениями сути бытия… В том и другом своем амплуа он никогда не помышлял о правлении, власти над другими. Слишком много ответственности, слишком тяжела ноша… Проще следить за самим собой, чем пытаться сохранить тысячи жизней и сделать их мир лучше.
Маг выпустил большой клуб дыма и закинул нога на ногу.
Впрочем, философию Даратас не очень то ценил… Он как-то больше практик, чем отвлеченный от жизни теоретик. Он никогда не вникал в политику, никогда не интересовался хозяйственной жизнью в широком смысле слова и уж тем более плевал он на проблемы общества. Делал что должно и будь, что будет, все равно один в поле не воин… Какая к черту разница? Все живое не вечно и хоть ты тресни, рано или поздно те или иные созданные вещи вместе со своими хозяевами превратятся в пыль под безжалостным прессом времени…
В дверь постучались.
- Да, войдите, - сказал Даратас и в один миг несложным заклятием убрал весь дым из кельи. Все таки незачем кому-то знать его странности.
Обычная деревянная дверь отворилась и в помещение вошла молодая белокурая эльфийка, облаченная в традиционный наряд жрицы. В одной руке она держала короткий посох, а вот в другой кипу скрученных пергаментов.
- Вот, алахоэ, здесь данные по состоянию укреплений… Все, что вы запрашивали…
- Спасибо, Недмэ, давай сюда, - сказал Даратас и, приподнявшись, взял пергаменты.
- Что-нибудь еще? – спросила девушка, уперев руки в бока.
- Да… - затянувшись, ответил Даратас.
Недмэ была еще одним незапланированным регентом, только в сфере религиозных дел. После смерти Верховных Жриц и большей части уважаемых волшебниц, вопрос о назначении новых Верховных встал очень остро – никто не знал, чью кандидатуру выбрать. Дело в том, что претендовать на столь высокое место могли только титулованные, “отмеченные Тирой” жрицы… А вот чем там определялась особенность той или иной волшебницы и ее особенные титулы, Даратас не знал. Все бы ничего с этими жрицами, но без них невозможно венчание на царство – а это главная проблема. Без соблюдения всех ритуалов, эльфы наотрез отказались возвести Мильгарда на Престол. – Когда же произойдет назначение Верховных? Мы не можем затягивать… Думаю, весь народ сейчас в волнении от столь… эм, неожиданного временщика как я …
Жрица внимательно посмотрела Даратасу в глаза. Маг ответил немигающим ледяным взором, способным читать мысли… Несколько секунд они сверлили друг друга глазами, прожигая насквозь. Надо отдать должное, девушка была достаточно сильной волшебницей, но не подстать Даратасу. Стоило ему чуть усилить давление, как она отвела взгляд…
- Думаю, что мы попали в очень щекотливую ситуацию, - пробормотала жрица, глядя в пол. – В живых остались только младшие сестры, недостойные носить высший сан и несколько матрон, силы которых почти иссякли… По нашему закону никто из них не может занять пост… Даже я.
- Ну, неужели у вас не предусмотрено чрезвычайных…
- Наш закон един, - сказала девушка твердо. – Всяческие оговорки ведут к появлению обходных путей, алахоэ. Вы, люди, любите придумывать всяческие обороты, позволяющие вам создавать варианты. Вы называете это прагматизмом, а мы откровенной ложью…
- Чудесно, моя госпожа, чудесно! – сказал Даратас и похлопал ладонями. От неожиданности девушка оторопела, ее брови поползли вверх. – Я рад, что вы хорошо ознакомлены с вашими традициями, но только вот незадача – я как раз их не знаю… Поэтому, на мой взгляд, было бы разумнее не огрызаться, а нормально объяснить мне всю сложность ситуации, не перечисляя в коих грехах повинна моя раса…
- Так, может, вас сразу на Престол назначить? – рявкнула девушка.
- Ах вот оно что… - пробормотал Даратас. Откинувшись на спинку, маг сделал пару затяжек, с интересом изучая стройную фигурку строптивой эльфийки, а затем сделал всего один щелчок пальцами, и девушка, оторвавшись от пола, перевернулась головой в низ… Хмыкнув, маг заставил тело жрицы кружить вокруг своей оси с огромной скоростью. Эльфийка только подумала закричать, как маг применил заклятье немоты. Повертев дерзкую немного в воздухе, маг остановил ее и вновь перевернул на ноги, впрочем, все же лишив возможности двигаться и говорить.
- Видишь ли в чем дело, моя дорогая, - молвил маг, - мне наплевать на регентство… И вообще мне наплевать на всякое правление… Если бы я хотел, вокруг меня бегали бы сотни таких как ты… Среди вас нет ни одного равного мне… Я сейчас руковожу вашей обороной, только потому что меня просил мой друг и ваш царь сохранить эльфийский народ! – Даратас старался говорить тихо и медленно, чеканя слова, дабы они врезались в сознание, как нож в тело. – Поверь, я отлично знаю, кем меня здесь считают… И мне хорошо известно ваше отношение к людям … Но если вы не в силах отойти от своих ритуалов, сделав финт ушами, то, будь любезна, обращайся ко мне, как к правителю, пускай и временному. Только я, пускай и человек, способен сдержать ваши дома в древнем единстве и, надеюсь, ты осознаешь это. Посеешь зерно сомнений в правильности решения Кельвина – лавина сорвется с горы. Не пройдет и пары часов, как каждая семья найдет, что вспомнить другой. Так что постарайся проявлять пускай вынужденное, но все же уважение и почет, иначе твое упрямство обойдется слишком большой кровью!
Сказав последнюю фразу, маг оборвал магическую связку и девушка упала на пол, в бессилии уткнувшись лицом в пол. Даратас, махнув рукой, уселся на стул и, закурив, погрузился в чтение принесенных пергаментов, не обращая ровным счетом никакого внимания на лежащую жрицу.
- Это дикое оскорбление… - прошипела эльфийка. Даратас лишь хмыкнул в ответ, давая понять, что сей факт ему прекрасно известен. – Ты, ты… - захлебываясь слезами забормотала жрица.
- О! Вы только посмотрите! М-да… - цокнув языком, проговорил маг, все так же не отрываясь от чтения. – Если таких вот плакс выбирают в регенты, то дело у вашего царства совсем плохо. Хотя знаешь, - задумчиво произнес Даратас, резко поднявшись на ноги, - Это даже к лучшему. Умыв слезами и кровью собственную гордость, вы быть может, все же укрепите свою веру.
- Да что ты знаешь о Вере, человек? – взревела эльфийка и рванула к Даратасу. Блеснул кинжал… но цели так и не достиг… Маг одним простым приемом обезоружил девушку и рывком отшвырнул на кровать.
- Да, наверное, я мало знаю о вере, но я очень много знаю о жизни, дорогая… - проговорил маг, медленно вращая в руках маленький кинжал. - И, как подсказывает мне мой опыт, чем выше задираешь голову, тем легче не заметить то, что лежит под ногами. Пойми, глупая, сейчас не время кичиться своим “высоким” положением. Я какой-никакой, а все-таки правитель и согласно вашим законам, вы должны подчиняться. Истекающей кровью державе требуется точное, почти механическое исполнение правил, иначе ваше общество начнет рушиться. Я понимаю все твое отвращение, и сам не рад сложившейся ситуации. Спасибо Кельвину! Но в данный час необходимо забыть о своем эго… В мир ворвалось нечто неизвестное и сила этого непомерна… Да, этот мир, который вы храните теперь под угрозой - не только ваш народ…. А ты на меня с этим! - Даратас с отвращением кинул кинжал в угол. - Ножичком! Лучше поторопи своих, чтобы более не раздражаться моим присутствием.
- Да не могу я! – вырвалось у девушки и она тут же закусила губу.
- Да? И с чего же?
- Я уже сказала, никого нет… Мы не можем выбрать Жриц и посему царя больше не будет… И ты алахоэ теперь вечно! – выкрикнула девушка, утирая слезы…
Последние слова эльфийки ошарашили Даратаса, но, впрочем, не надолго…
- Чушь! – воскликнул маг. – Даже при смерти Кельвин не расстался с разумом и не стал бы давать мне регентство, не зная, что тем самым ставит царство в безвыходное положение…
- Ну, он мог и не знать о…
- О всех последствиях он был извещен… За час до своей кончины, старик-царь запросил всю информацию о последствиях сражения… М-да, истекая кровью, правитель думал о своем государстве. А ты… Стыдись! – тыкнув пальцем в сторону девушки, сказал Даратас и вновь уселся на стул, продолжая смачно затягиваться табаком из трубочки. – Видно есть какой-то запасной ход… Так, значит, утри слезы и спеши в самые дальние кладовые ваших библиотек. Найди хотя бы пару слов о ином варианте выбора царя. Все, бегом. А я пока займусь изучением сложившейся обстановки.
Эльфийка медленно встала с кровати и направилась к двери, ладонями смахивая катившиеся слезы и спотыкаясь по пути... Ушла она громко хлопнув дверью.
Оно и к лучшему.
Даратас хмыкнул и стал раскладывать принесенные бумаги.
Наверное, он поступил предельно жестко и грубо, однако ситуация требует подобных действий. Столь вопиющее нарушение принятого порядка зародит в ней желание вернуть старый ход вещей. Так сказать, обратное противодействие. В основном, сила привычки сильнее внешних воздействий. Чаще всего привычку можно победить изнутри… Но в данном случае необходимо наоборот усиливать давление, дабы эльфе хотелось скорее избавиться от внешнего пресса. Это крайне актуально для консервативного общества эльфийского царства…
Вообще, теоретически, как регент Верховного Жречества, Недмэ может попытаться собрать Совет Старейшин и признать его, Даратаса, регентство, преступным из-за таких вот выходок против Жрицы и тем более женщины! Но этого делать она не станет. Знаете, это как в одной очень древней игре из его родного мира - самого себя связать неудачным ходом и потерять очень ценную фигуру… Нет, сейчас ее усилия будут направлены на создание законных, именно законных условий для возведения Мильгарда на Престол. Любые существа живут вместе благодаря определенным скрепам, держащим их вместе. В случае с эльфами закон в виде традиций пронизывает всю каждодневную жизнь этого народа. Если он даст трещину, то… Тогда этой древнейшей цивилизации не удержаться. Все же она состоит из шести племен, объединенных вместе и еще десятков домов, представляющих свои закрытые касты… И внутри каждой есть свои правила… Процесс распада будет скоротечным и необратимым.
А то, что он, Даратас, нарушил закон, в этом лишь только плюс. Все же он чужак и ко всему прочему человек…

Прошло около трех часов, пока маг, зарывшись в стопки пергаментов, разбирался во всех доставленных данных … К сожалению, Даратас не знал язык эльфов в совершенстве и кое- какие детали ему приходилось уже додумывать самому. Но, Впрочем, это не мешало составить полную картину событий.
После самого сражения и постоянных стычек при отступлениях у эльфийского царства осталось всего лишь двенадцать тысяч бойцов… Враг тем временем занял уже весь третий ярус шахт, отрезав эльфам доступ к каким-либо ресурсам и безостановочно продвигается ко второму, жилому ярусу… Провианта хватит на недели две, а вот фуража лишь на одну серьезную схватку, а потом уж придется кулаками да зубами брать врага… Что же касается укреплений, то все они расположены в неудобных для встречи столь многочисленного врага местах и не представляют никакой ценности. Осталось правда еще одно местечко до начала второго яруса…Там то и надо встречать неприятеля. Вообще, от жилых кварталов в район шахт ведут два главных туннеля, которые потом разветвляются, уводя к тем или иным копям. Один из таких проходов покрыт железными рельсами, по которым спускаются и поднимаются тачанки с необходимыми вещами для работы… Этот проход слишком отвесный для того, чтобы по нему передвигаться пешком… Конечно, гости из неизвестных пространств Междумирья - не люди и не эльфы и могут придумать что-нибудь из своего особенного арсенала на подобный случай, однако такой шанс им давать нельзя… Встречать там гадов совсем неудобно – слишком узкие пространства. Поэтому вход этот лучше всего перекрыть. А вот преимущество второго его состоит в том, что перед ним есть большое пространство, способное уместить войско. Конечно, это не размеры Золотых Ручьев, но вполне достаточные. Насколько понял Даратас, в древности там был зал жертвоприношений, которые совершали эльфы, провожая бойцов на войну в подземелья. Со временем, данный обряд переместился в Золотые Ручьи, а затем и вовсе вышел из применения, так как войны шли почти беспрерывно, и пафосные мероприятия лишь мешали эффективному ведению боевых действий. Ну! Обычай исчез, а вот помещение, некогда старательно вырубленное в теле скалы, осталось. Грех не воспользоваться!
Судя по скорости передвижения, гости Междумирья подойдут в назначенный квадрат примерно через сутки. Странно, но твари даже не торопятся, а медленно и верно идут вперед, оставляя за собой… Да, кстати, оставляя за собой что?
Даратас вытащил один небольшой лист с загнутым концом из дальней стопки на столе и стал внимательно вчитываться в несколько строк, наскоро набросанных чей-то грубой рукой… Это был отчет единственного выжившего бойца из разведотряда, высланного вперед, чтобы засечь продвижение противника… Твари оказались гораздо умнее, чем все считали и приготовили для эльфов западню… Из двенадцать воинов остался вот этот, еле-еле унесший ноги… Пропуская множество формальностей, Даратас вычитал самое интересное: “Когда мы подошли к Трантойскому перешейку, то заняли крайне удачную позицию, с которой смогли рассмотреть продвигающиеся полки противника во всех необходимых деталях. Шли они разрозненно, без каких-либо намеков на строй. Шли молча. Офицеров замечено не было. Стоит отметить, что те места, по которым прошли эти твари, покрылись непонятной черной дымкой. Если точнее описывать, то это что-то вроде тумана около десяти сантиметров высотой, покрывающий всю поверхность, на которую ступили эти твари. Подобное мы заметили чуть дальше, близ Фрасцового озера. Тогда-то мы и попали в засаду… ”
Даратас отложил листок и сделал глубокую затяжку… Крайне интересная информация! Черный туман... Однако!
В дверь вновь постучались.
- Да, да! – проговорил маг, не отвлекаясь от трубки.
Дверь открылась, и в комнатушку вошла Дариана.
- Привет, Дар, - сказала она. – Я отвлекаю?
- Нет, нет, - проговорил маг, рассматривая обтянутую в серую кожаную одежду, фигурку Дарианы. – Прошу, садись на кровать. Стула, к сожалению нет.
- Благодарю… - пробурчала она.
- Ты, я так понимаю, пришла по делу?
- Да, ты думаешь верно. Хотя я бы была не прочь поболтать с тобой о том о сем за бокалом хорошего вина…
- Взаимно, моя дорогая, - сказал Даратас, мило улыбнувшись. – Но времена, однако сейчас иные…
- Суетливые весьма… - усмехнулась волшебница.
- Да уж! - затянувшись, пробормотал маг. – Так что у тебя?
- Среди эльфов начинается брожение. Многие не верят в победу. Все чаще и чаще звучат призывы уйти в Ансвиль…
- Ах, Ансвиль! – воскликнул Даратас, поерзав в кресле. – Сколько я не пытался вытащить из старика Кельвина хоть пару слов об этом странном месте, все мои попытки потерпели фиаско! Ты знаешь что-нибудь?
- Я встретила упоминание о нем в очень древнем манускрипте, который доставил в далеком прошлом один из преданных офицеров… Этот Ансвиль или по-другому Анхельм, есть какой-то мифический город, существующий в искаженной реальности параллельно с нашим миром. К сожалению, каких-либо конкретных подробностей там сказано не было, но единственное, что более или менее можно считать важным, то это указание на некое триединство древних эльфов, коим и принадлежат знания Ансвиля…
- Так, так… Ансвиль, - бормотал маг, картинно выпуская клубы дыма изо рта. – Бежать, значит, задумали…
- Может, они правы?
- На самом деле да… Враг превышает нас и в количестве, да и в умении… Надежды мало…
- И что тогда мы делаем?
- Думаем, - внимательно посмотрев на Дариану, сказал маг.
- А не будет ли поздно, когда мы поймем, что придумать так ничего и не получится?
Даратас резко встал и, обойдя вокруг стула, проговорил:
- Возможно…
- Я не понимаю, - всплеснула руками девушка.
- Все не так просто… Вот, прочти, - сказал маг, протянув бумагу с отчетом разведчика Дариане.
Та бегло просмотрела написанное (в отличие от Даратаса, волшебница превосходно знала эльфийский), затем несколько секунд посмотрела отвлеченно в сторону, обдумывая полученную информацию и сказала:
- Бежать нельзя…
- Именно! – щелкнув пальцами, подтвердил Даратас. – Гости-то наши совсем не завоевывать пришли…
- А скорее уничтожать… И эльфы лишь первое препятствие. Однако, здесь ничего не сказано о влиянии тумана на живое.
- Боюсь, что здесь ответ очевиден…
- Не все еще так однозначно…
- Я так не думаю, - громко сказал кто-то, входя в комнату.
Маг и волшебница устремили свой взгляд на пришедшего и в недоумении уставились на гостя… Хотя кто еще из них был гостем…
- Мильгард? – удивленно проговорила девушка.
- Простите, я проходил мимо и услышал ваш разговор… - виновато произнес эльф, подойдя ближе к Дариане.
- Да ничего… - пробурчал маг. Неужели они говорили так громко?
- Да, слух у меня особенный, от рождения. Вынужден признаться вам, мессир, я слышал также ваш, эм, непростой разговор с Недмэ…
Даратас почувствовал, как неприятные мурашки пробежали по спине, но виду не подал.
-… и согласен с вами во всем.
- Во всем? – все также в недоумении проговорил Даратас.
- Я думаю, что мой отец не настолько глуп, чтобы передать всю власть человеку, сделав его правителем от безысходности. Причем, как вы знаете, от власти у нас отказаться нельзя… Будь все так плохо, он назначил бы алахоэ меня или брата… Я присяду?
- Конечно, - ответил маг, не сводя глаз с Мильгарда.
- А что касается Ансвиля, - сказал эльф, усевшись позади Дарианы и прижавшись спиной к стене, - то все знания о нем были утеряны, кроме ключа, открывающего телепорт… Что это за город и вообще за мир, в котором разместился Ансвиль? Кто его знает. Быть может, эти твари как раз и пришли оттуда… Поэтому необходимо драться здесь, за наш дом. И, кстати, тот туман опасен для жизни… Откуда я знаю? Да вот, спустился недавно вместе с отрядом. В лапы такой штуки случайно попал один разведчик. От него осталась только пыль… Немедленный процесс гниения. Пару секунд и тела уже нет.
- Господи… - пробормотала Дариана.
- С каких это пор ты обращаешься к Богу, дорогая? – усмехнулся маг. От туманной дряни он и не ожидал ничего другого… Что огонь, что яд, что подобный туман. Разница лишь в способе, а результат один…
Дариана лишь лукаво улыбнулась на вопрос Даратаса.
- Драться значит… - пробормотал маг, посмотрев на эльфийского принца. - Закурить не желаете?
- Нет, благодарю, - отказался тот.
- Жаль… - сухо сказал Даратас и забил свежий табак. – А как, собственно, вы представляете себе битву?
- На сколько я понял, вы уже запросили данные о возможных укреплениях в жилых кварталах… Честно говоря, здесь самая слабая линяя обороны. Все укрепрайоны разбросаны, и в них как такового кулака нам сформировать не удастся. Думаю, вы понимаете: никто не ждал таких орд из глубин, и веками подготовка велась для войны без линии фронта. Теперь же все иначе… Что ж, вы наверное, обратили внимание на жертвенный зал как раз перед одним из главных ходов, ведущих на третий ярус?
- Да, как раз анализировал все плюсы и минусы…
- У нас примерно двенадцать тысяч войска. Как я читал, в этом месте может поместиться где-то около тридцати тысяч. Да, да, в древнее время наши предки любили размах. Дабы в сердцах застолбилось, так сказать! – отстраненно улыбнувшись, сказал Мильгард. – Если расположиться полумесяцем перед самым входом, мы закроем все пути прорыва, а также сможем создать мешок, в которого будем посылать тучи стрел… Проще говоря, пространство между входом и строем будет полностью простреливаться лучниками.
- Это все замечательно, только толку-то? Враг сражается с неимоверной скоростью, сметая…
- Сначала я думал о магии ускорения, но ее действие крайне нестабильно и кратковременно. Вы знаете это лучше меня…
- Поэтому-то и отмел эту идею сразу же!
- Тогда я и подумал о зелье времени …
- Зелье времени? – усмехнулся маг. – На сколько я помню, все наши с Франческо усилия на получение этой вещицы окончились неудачей…
- Конечно! Ведь мой отец не дал вам самый главный компонент – ридий…
- Ридий? Хм, что-то очень созвучное с одним крайне опасным веществом из моего родного мира…
- Оно и так опасно… Залежи ридия находятся глубоко под землей, даже дальше жилищ пустеров… Если не использовать магические щиты, уже за несколько километров можно почувствовать некоторое давление на мозг… Если же подойти в близь к тем скоплениям ридия без защиты, то смерть будет почти моментальной. Как установили Жрицы, от разрыва всех внутренностей.
- Ого! Нехорошо, однако Кельвин поступил, не сказав нам…
- Ну! Знаете ли… Жизнь – такая штука! Кто его знает, как все обернется… Нужно же иметь свой козырь в рукаве!
- О! Вы знаете эту игру? – удивилась Дариана.
- А чего ж нет? Отец обучил… Вы же вроде с Франческо баловались сим развлечением…
- Ну да ладно! Речь не об этом… - нахмурившись, сказал Даратас. - И что же этот ридий?
- Крайне активное вещество. С ним то и получается зелье времени, которое, кстати, вполне безопасно… Хотя, по правде сказать, я до конца не уверен...
- И чем оно так отличается от магии Высших Порядков? – потирая подбородок, спросила волшебница.
- Во-первых, действием… Штука эта не только заставляет тело двигаться быстрее, но и производит немедленную адаптацию организма… То есть вам кажется, что вы продолжаете жить и действовать также, как и раньше, только все другое вокруг замедляется…
- А точнее становится в одну проекцию…
- Верно! – щелкнув пальцами, сказал Мильгард. Этот сын Кельвина был намного общительнее, чем Ольвен, и куда умнее…
- А срок действия?
- До двух дней… Правда процесс отвыкания достаточно тяжел. Дней пять жар, кашель, головные боли.
- У нас всего один шанс… Победим – будет время отдохнуть. Нет, то уже будет все равно, - сказал Даратас, блуждая взглядом по маленькой келье.
- Да уж…
- Только вот где взять это зелье? Времени на добычу ридия и создание субстанции у нас просто нет!
- Я же сказал про козырь в рукаве… Зелья в свое время было заготовлено предостаточно. Правда для отдельных отрядов… Ну да ладно! Хранится оно в скляночках. Каждой такой хватит на пять человек, а всего запаса на всю нашу армию. Правда из-за такого использования срок действия сократиться ровно до суток, но это не столь важно…
- Хорошо, бойцы примут его прямо перед боем… Но опять же есть некоторая проблемка…
- Да?
- Перебить их всех мы не сможем… Их орда…
- Вы думаете свалить главаря?
- Именно…
- Но… Как же его найти? Он, скорее всего сидит где-нибудь в Источнике… Или, того хуже, это и есть сам Источник…
- Последнее вряд ли. Я чувствовал Источник… Вряд ли это что-то разумное. Это скорее похоже на материал… Займитесь пока приготовлениями войска, принц. Мне нужно еще немного подумать…
- Хорошо! Если так будет лучше… - сказал принц и, резко встав, направился к двери. Остановившись в проеме, Мильгард развернулся и сказал: - Прошу, не ошибитесь… От вас зависит будущее моего народа!
Через секунду эльф вышел прочь…
- И что ты собираешься делать? – резко спросила Дариана.
- Вот что… - пробормотал маг и тут же настроился на трансферанс. Пускай это будет приватный разговор…

***
Ночь давно вступила в свои права, накрыв окрестности непроглядной тьмой… Пробираясь сквозь чащи, два бойца могли бы десятки раз уже сбиться с пути и в конечном счете заблудиться, если бы один из них не был умудрен опытом и не знал всех возможных ходов.
В бытность своей молодости Данила излазил все окрестности, охотясь за дикими племенами и редкими, очень редкими магическими вещами, кои можно было найти в кладовых полоумных существ севера… Вот была житуха! Каждый день – все равно что праздник. Не знаешь, проснешься ли завтра. Мало того, что всевозможные гады вокруг, так еще вечно добрая Инквизиция гоняла вольных, не давая передышки. Налоги мол, давай и все! Злостных неплательщиков убивали на месте… Данила-то хорошенько засветился в списках заочно приговоренных к смерти. Вот тогда-то и стали некоторые “вольные трупы”, как их называли в народе, объединяться в шайки… А затем появились мелкие кланы, ведшие бесконечные войны со святыми отцами… Многие, конечно, исчезли по тем или иным обстоятельствам (объединения, распады, серьезные поражения от инквизиторов, принесшие невосполнимые потери), но некоторые не только выжили, но и достойно развились…. Глефа, Бреган Дэрт, Белые Рыцари… Все это кланы, выросшие на плечах отчаянных людей, бросивших вызов прихотливой судьбе и ее слугам – обстоятельствам. Славна их история, хотя, конечно, не всех…Много мелких кланов да гильдий всего лишь разбойники, как, например, Бреган, коим совершенно чуждо понятие чести… Но вот родной клан Данилы постепенно формируется в маленькую общность с определенными традициями и вполне устоявшимися целями… Сам же охотник некоторое время бродил в составе совсем небольшой банды, орудовавшей как раз в этих местах и лишь лет десять назад разбитой и влившейся от безвыходности в Глефу. С тех пор Данила очень сильно привязался к новому окружению, к новым людям… Особенно к Строгонову. Этот был последним отцом основателем костяка клана. Как очень харизматичный человек, он умел завести толпу, умел влюбить в себя друзей и заставить врагов безгранично уважать себя. И ради такого человека Данила был готов сражаться хоть с ордой Ренессанса, хоть с тьмой Культа… Да и, наверное, не только из-за него. Людей в клане много хороших… К многим и так привязался…
- Рены все же отстали… Странно как-то… - пробурчал Яр, шумно проламываясь через бурелом. В этой части было много поваленных и не сгнивших деревьев, чьи ветви торчали в разные стороны.
- А мы им ни к чему… Они-то думали, что в лапы попалась легкая добыча, а оказалось все немного по другому, - сказал охотник, срубая ветви по пути. – Ты иди все же потише… Застава Селтика уже близка и, если наши опасения подтвердятся, то лучше для нас оставаться незамеченными…
- Да какое тут незамеченными! Тут без треска и не пройдешь! Тьфу! – плюнул юноша и выругался. – Нет тут местечка почище?
- Есть, еще дальше к северу. Только, боюсь, напоремся мы там на менад, и твоя пятая точка станет похожа на ежика… - усмехнулся Данила.
- Шутник, тоже мне…- пробурчал Яр и, оступившись, под тяжестью своего доспеха с дикими проклятьями повалился на ветки.
- Ну ты и боров, братец, - рассмеялся охотник, легко обходивший все препятствия.
- Да иди ты!
Данила замолчал и продолжил путь, качая головой от каждого громкого треска веток да палок, которые не умел обходить Яр. Все же это полевой ратник, а не рейнджер. И на кой черт его дали в напарники?
Через минут двадцать, оба воина вышли из чащи к огромной равнине. Справа в нескольких сот метрах высились пики гор Тансмангара, а слева лежали роскошные луга, стелившиеся вплоть до обрывистых берегов… А вот впереди темнела еще одна чаща…
- Ты используешь острое зрение? – спросил Данила, присев на одно колено и рассматривая окрестности.
- Да… Не свет же…
- Хорошо. Застава Селтика находится в этой чаще. По идее они уже должны нас видеть...
- Ну, видно решили поспать!
- Ну тебя, дурак… - пробурчал охотник и настроился на трансферанс.
Селт, мы рядом! Где ты?
Никакого ответа.
Селт! Черт тебя возьми, ты слышишь?
- Ну что? – нетерпеливо спросил Яр.
- Молчит…
- Ну, тогда, клинки к бою и к ним…- блеснув лунным светом в глазах, сказал юноша, медленно вытягивая меч из ножен.
- Горячая кровь, да? – остановил его Данила, придержав руку. – Успеешь еще землю согреть… Если рены там, то перещелкают нас на открытой местности и все дела…
- Проклятье…
- Ага. Трава тут вроде высокая, поползем на брюхе…
- М-да… - пробурчал Яр. – И где здесь застава, черт бы ее побрал?
- За деревьями в чаще. Ты что, частокол себе представлял? Мы же погранцы, летучие отряды… Там, прямо за кустами оборудованы хорошие гнезда для ведения арбалетного обстрела. Тут вся местность простреливается… Да к тому же заставу с нахрапа не взять – нарвешься на замаскированные колья, да плетеные стены колючих веток. Кстати, заметил? Трава вокруг не примята…
- И что с того? – уныло спросил Яр.
- Да вот, знаешь ли, если здесь наступали рены, то вся местность вокруг чащи была бы вытоптана… А тут, как видишь… девственно чисто.
- Ах, вот оно что…
- Ладно, выдвигаемся, - пробурчал Данила и лег на живот. Быстро перебирая локтями и коленями, охотник двинулся вперед. Яр ругаясь, медленно пополз за ним. С его вооружением ему придется пробираться долго.
Перебираясь не мало, чем через сотню метров равнины, Данила несколько раз останавливался, напряженно вслушиваясь в ночную тишину и ловя каждый звук… Но, правда, ничего кроме пыхтения Яра и редких уханий совы, охотник так и не услышал.
- Не нравится мне все это… - пробормотал Данила. Он ужасно устал и безумно хотел спать, но постепенно загорающийся азарт битвы отгонял с кулаками всякий сон.
Подобравшись к самой кромке чащи, Данила вскинув арбалет, стал рассматривать деревья… Своим опытным взглядом он заметил пару арбалетных гнезд… Несколько кольев, подло торчащих из кустов, но никого из людей!
Яр меж тем задыхаясь подполз к охотнику и замер, ожидая пока Данила оценит ситуацию. Некоторое время спустя, когда опытный воин, рассмотрев все вокруг, дал знак идти вперед, Яр очень медленно и на редкость тихо поднялся, двигаясь по полукругу… Получилось так, будто они берут заставу в щипцы…
Первый труп они обнаружили в кустах близ одного из гнезд… Он лежал лицом вниз весь в крови и с многочисленными рваными ранами.
- Что за бред? Рены их голыми руками что ль терзали? – удивился Яр.
- Тихо, - буркнул Данила и с арбалетом наперевес двинулся через кусты.
Напряжение росло. Все вокруг замерло. Даже совы перестали гулко переговариваться между собой… Данила почувствовал, как пересохло во рту и живот скрутило тугим узлом. Что-то было совершенно не так... Почему нет следов атаки? И кто так зверски убил того воина, не оставив переломанных ветвей от такого зверства?
Вскоре кусты кончились, и оба воина вышли на опушку, где стояло пару палаток, несколько телег с фуражом и… в разнобой лежали человеческие тела…
- Господи помилуй… - пробормотал Яр. – Сколько кровищи-то! Ни черта себе! – кровь в магическом зрении виделась как обычные черные пятна на земле, только чуть светлее, выделяясь на общем фоне.
Трупы были разбросаны тут и там…как, впрочем, и их конечности вперемешку с внутренностями. С людьми творили нечто невообразимое, разрывая буквально на куски. Здесь точно работали не оружием…
- Что за? Данила, ты видишь это? – пробормотал юноша. – Данила?
Охотник уже прошел чуть вперед, осторожно перешагивая тела, и продвигаясь к палаткам, проигнорировав оклик юноши.
Яр опустился перед одним из тел, более менее сохранившемся в целостности, правда без одной руки, которая, похоже, была обглодана… Погибший лежал изрезанным лицом вверх, в неестественной, выгнутой дугой позе. Ему словно сломали позвоночник перед тем, как разорвать брюхо точным ударом… длиннющих когтей.
- Это сделали не люди… - проговорил Данила, подойдя к Яру со спины.
Юноша от неожиданности вскочил, выхватывая меч.
- Черт бы тебя побрал! Мог бы осторожнее! – рявкнул он.
- Подобное могли бы сотворить камнееды, - сказал охотник, не обратив внимания на вскрик Яра, - Но эти гиганты оставили бы множество следов вокруг. Менады, цианосы, карлики менее изощренны в своих действиях… Тропосы вообще бы не зашли сюда. Что же до нетопырей, то их здесь лет двадцать никто не видел. Да если бы и пришло несколько, то вряд ли смогли бы перебить всех… Доспехи все переломаны… Бред какой-то.
- Такое ощущение, что нападение было крайне неожиданным… - пробормотал Яр.
- Да, верно. Словно атака пришлась прямо из центра лагеря, - задумчиво проговорил охотник.
- Может, зомби какие-нибудь? Говорили, что у ренов есть некроманты…
- Ага, призвали их прямо в центр заставы. Нет, сомневаюсь… Следов было бы больше, да и воины тут опытные, справились бы. М-да, мага разорвали пополам и расшвыряли по лагерю, словно забавляясь…
В ближайших кустах раздался треск.
Данила тут же вскинул арбалет и присел на одно колено, прицелившись в сторону звука. Яр, выхватив меч, попутно наложил на себя один из магических щитов и занял оборонительную позицию, выставив перед собой щит.
Кусты зашевелились, словно кто-то грузный застрял там и пытался проползти вперед. Мышцы Данилы напрягись до предела, дабы удержать тяжелый арбалет в неподвижном состоянии.
Раздались стоны…
- Это человек! – выкрикнул Яр и рванул к кустам.
- Нет, стой! – выкрикнул охотник, но юноша уже вломился в кусты и стал кого-то вытягивать оттуда.
- Сюда, скорее, помоги! – крикнул Яр.
- Вот дурак! – пробурчал со злости Данила и поспешил на помощь.
Вместе они выволокли на поляну окровавленного человека, всего покрытого многочисленными ранами… Все лицо было залито кровью, успевшей уже запечься. Немного приглядевшись, Данила узнал неожиданного гостя…
- Селтик! – воскликнул он. – Боже мой! Что с тобой?
В ответ раздались неразборчивые слова и жалобные стоны… Селтик лежал на руках Данилы и, вцепившись в его локти, мотал головой в разные стороны, словно слабоумный.
- Не думаю, что он сможет нам ответить… У тебя есть порошок лечения?
- Да, конечно, только, боюсь, ему это не поможет… Но попробовать стоит, - сказал охотник, развязывая мешочек с порошком. - Лай-то’Сатерас! – несчастного покрыло яркое зеленое свечение, и все раны на теле стали немедленно затягиваться… Однако Селтик будто и не обратил на свое исцеление никакого внимания, продолжая трястись и мотать головой.
- У него жар… - пробормотал Яр. – Он весь горит!
- Подержи его, я свяжусь со Строгоновым, - сказал Данила, с трудом отцепив руки Селтика.
Мой сеньор! Это Данила…
Да, слушаю!
Мой сеньор! У нас очень серьезные проблемы…
Говори…
Мы на заставе Селтика. Здесь все убиты… причем, крайне необычным способом…Их словно всех разорвали на куски голыми руками… да когтями…
Может, кто из диких?
Не похоже, уж поверьте моему опыту… Никаких следов… Вообще никаких.
М-да… И совсем никого не осталось в живых?
Только Селтик. Но с ним творится что-то непонятное. Раны мы ему излечили, но он продолжает весь гореть и трястись, словно безумный из дома терпимости.
Его нужно к травнику; все равно вы ни черта не смыслите в лечении… Через сколько вы сможете достичь Лагеря?
Ну если никого здесь не хоронить и выложиться в полную силу, хотя их и так уже не осталось, то где-то часов через пять…
Проклятье, долго слишком…Но у меня нет свободных магов вам в помощь. Пускай уж рассудит провиденье путь Селтика.
- Ну что он сказал? – пробормотал Яр, держа в руках трясущегося Селтика.
- Нести сказал… нет свободных магиков у него…
- Нести его? Да я сам себя нести уже не могу…
- Сбросим броню, ничего не остается, - сказал охотник, расстегивая ремень своего пластинчатого доспеха.
- Что? Да мне сам Вурдан чаровал броню! – возмутился юноша, осматривая свою пыльную и потертую в нескольких местах кирасу.
- Вурдан? Торвильский Вурдан? И ты в этот бред поверил, когда тебе выдали из нашей оружейной? Да ты сумасшедший! У всего клана не хватило бы денег на одно его творение… Это Ренессанс или Сюреал закупают такие шедевры… Над твоей железякой небось Танга поколдовала… Она тебе еще три таких сделает, только металла дай…
- Да металлы есть, после недавнего похода… Ладно, твоя взяла, изверг! – сказал юноша и принялся медленно расстегивать ремни.
- Пойду гляну в палатках, может, носилки найду… А то так тащить его – с ума сойти! – сказал Данила, оставшись в грубых кожаных штанах и рубахе, но, впрочем, при своем любимом арбалете. Мало ли чего… Хотя по всем признакам, нападавшие уже давно ушли.
Порывшись среди всевозможного хлама воинских шатров, Данила нашел какие-то старые носилки, грубо сделанные из двух длинных палок и натянутой свиной кожи, уже, кстати, запачканной чей-то кровью… Подергав деревяшки, охотник удовлетворился их крепкостью и поспешил к Яру, успевшему снять все железо и заново прикрепить пояс с ножнам. Селтик все также лежал и трясся, постоянно что-то шепча.
- Плох он совсем, - сказал Яр, когда они вместе с Данилой уложили несчастного на носилки.
- Большее, что мы сейчас можем сделать для него, то тащить во весь упор… Лагерь все же далеко, - как-то резко сказал Данила.
- А ближайшие заставы?
- Не думаю, что теперь там безопасно… Не факт, что удальцы из этих мест не поспешили туда…
Больше слов не требовалось. Два бойца подхватили носилки и через несколько секунд углубились в чащу. Теперь они были крайне уязвимы… Оставалось верить и надеяться на все силы небесные, дабы они уберегли от назойливых глаз. Нечто подсказывало Даниле, что сегодня они попали во что-то очень серьезное и неприятное… Впрочем, сейчас стоило сконцентрироваться на тяжелой ноше, иначе им просто не дотащить несчастного до Лагеря.
Время не ждет…

***
Капли золотого дождя тихо падали на ладони и лицо… Они были теплыми и совершенно легкими, словно не золото вовсе, а обычная вода, покрашенная в непривычный цвет… Но нет, Ромунд точно знал что это золото, и оно падает из этих удивительных фиолетовых облаков каждый день… Только почему оно такое теплое? Почему оно не обжигает? Почему не оставляет ран? Золото… Оно всегда прекрасно в мечтах. Оно всегда несет добро во снах… И здесь, в Мире грез, подернутом сладкой дымкой забвения, золотые капли падают на высокую и гордую траву, дабы росой впитаться в землю… Капля за каплей… Солнце кажется таким близким, что вот стоит прикоснуться, и лучи заструятся по ладони… Золотые ручьи…
- Ромунд, - донесся тихий оклик.
Юноша оторвал свой взгляд от неестественно большого светила и посмотрел в строну, туда, где ровные, словно плиты, поля уносились в даль.
Там Эмми… В легкой белой вуали машет рукой…
- Ромунд! – нежно зовет она, и юноша начинает медленно двигаться к ней… Скорей к ней и только к ней! Но почему? Разве она так ему нужна? Разве…
- Ромунд! – раздался резки крик над ухом, и юноша очнулся. Над ним стоял Харгул и интенсивно тряс его за плечи. – Вставай! Привал окончен. Скоро сходим с тракта в джунгли на соединение с Сюреалом.
- Да, да! Сейчас! – ответил Ромунд, протирая слипшиеся за короткий сон глаза… Сколько он проспал? Час, два?
- Три, если быть точнее, - сказал Марти, собиравший свою походную торбу. Видно Ромунд пробормотал последнее в слух.
Солнце еще только, только показало первые, совсем тусклые лучи из-за горизонта и вокруг стояли сумерки. Тринадцатый легион постепенно готовился к выступлению.
- Лучше поторопись, Ромси, - улыбаясь, бросил Шип. Он стоял над Ромундом, медленно затягиваясь из трубочки. Торба уже весела у него за плечами.
Ромси… Значит Эмми уже успела проболтаться.
Ромунд как можно быстрее запихнул в торбу походную миску да ложку. Надел снятые на сон сапоги, чтобы ноги хоть чуть, чуть отдохнули, подвязал пояс на робе, и через несколько минут подтягивания ремней на торбе он стоял рядом с Шипом, оперевшись на свой боевой посох.
- Табачку? – спросил Шип, смачно затянувшись.
- Нет, не думаю… - махнул рукой Ромунд. Утренний воздух был поразительно свеж, и юноше не хотелось убивать всю бодрящую силу природы этой гадостью. Хотя, как говорят ветераны, на войне без доброго табака все равно что мужик без…Ну в общем, это не стоит особого внимания…
- Еще пару минут и тронемся! Будьте готовы, - крикнул Харгул.
- Так точно-с! – сказал Шип и отсалютовал десятнику, чем все-таки сорвал пару улыбок от окружающих.
- Я тебе пошучу! – рявкнул Харгул, роясь в своей торбе.
- Эх, хорошо! – сказал Шип, разводя руками в сторону. Легион расположился близ Умрадского тракта на невысоких холмах, с которых открывался прекрасный вид на окружающую природу фебовских земель… К югу весь обзор, на который хватало человеческих глаз, закрывали густые джунгли кокосовых и банановых пальм, зарослей папоротника, различных плющей, цветущих пышным и ярким колоритом красок и безумного количества кустов всех видов, волшебных трав и низкорослых деревьев… Они растягивались по холмам к востоку, образуя кольцо и заключая в себя огромное озеро Тандра или Алмазное озеро, по чьим берегам россыпью лежат драгоценные камни всех мастей… Чуть правее от Ромунда, к юго-западу, высились пологие склоны Алтынских гор, изрезанных колеями горных ручьев. Эти богатые металлами скалы уходили далеко к югу, где совмещались с кольцом Баргских гор, чьи высокие острые пики, покрытые снежными шапками, видны даже отсюда... На самый же восток уносилась, петляя по невысоким холмам, лента Умрадского тракта, уводя к мрачным и загадочным землям варваров…
- Что застыл-то? – спросил Шип, с размаху хлопнув Ромунда по плечу.
- Красиво…
- Да, красиво… отсюда, - уточнил Шип. - Мне совсем не улыбается перспектива ползти по этим джунглям… Там нас перебить как мух…
- Перестань паниковать! – укоризненно сказал Альма. – На то мы и маги, чтобы разведку вести не боем…
- Ага, будто в те экспедиции были одни зеленые… На сколько я помню там погиб цвет магистрата…
- Не цвет, а просто сильные маги! – перебил Харгул. – И вообще закройте рты… Пару болтливых из третьего полка уже оставили без обеда на трое суток. Больше головой думайте и про себя мысли оставьте. Вернемся из похода и обсуждайте сколько угодно. А сейчас война и мысли только о победе!
- Как же можно достичь победы не размышляя о грядущих событиях? – спросил Ромунд, посмотрев в глаза Харгу.
Десятник не отвел взора и, уперев руки в бока, сказал:
- Думает за тебя начальство, солдат. Они голова – ты руки и ноги, усек?
- Вот тебе и власть народа... – пробурчал Марти.
- А ты не народ. Ты боец! И знаешь это не хуже меня. Мы исполняем приказы и умираем из-за этих приказов и все тут… Попробуй расшевелить гнездо, и отлаженный механизм от тебя и мокрого места не оставит… Все, всем заткнуться. Кто сейчас хоть слово – того без обеда!
Ответа не последовало. Мало кто видел Харгула таким раздраженным. Да и было от чего… Десятник отлично понимал, на что шли тысяча двести молодых ребят и сделать не мог. Скорее всего его внутри сжигало осознание своего бессилия и подобные разговоры только раздражали больное…
- Стройся! – приказал Харг.
Рассредоточенные воины Республики стали медленно выстраиваться в походную колонну… Рассвет тем времен все крепчал, и из-за горизонта ярким желтым огнем поднималось солнце, освещая дорогу армии.
Десяток Ромунда встал парами и подключился к маршу, увлекаемый движущимися вперед спинами сотоварищей легиона. Маги находились в самом центре, а воины шли в авангарде и арьергарде войска, готовясь принять на себя удар… Однако Ромунду казалось такое расположение очень странным, так как враг будет бить в бок, в неподготовленных магов. Но командование все же было не столь глупым, и где-то через пол часа всем магам приказали наложить на себя щиты. Все же в магической защите волшебники куда более устойчивы…
Углубившись в джунгли, войско неминуемо расстроило свои ряды – густая растительность преграждала путь и сильно мешала маршу бойцов. Вскоре начались отвлеченные разговоры, шутки, там и тут раздавался веселый гогот, особенно он в избытке доставался тому, кто был достаточно неуклюж, чтобы споткнуться о торчащий корень и рухнуть на влажную от утренней росы землю. Командование поначалу пыталось наладить дисциплину, но затем махнуло рукой - пускай воины так поднимают свой боевой дух, чем в молчании пробираются сквозь густые заросли…
Через пару километров в южную сторону заканчивались границы Республики и начинались дикие земли, в коих бродили угрюмые варвары.
- Ну вот, скоро граница… - проговорил Шип. - М-да, уже ни одной души здесь. Надеюсь, наш поход закончится успешно, и эти земли вскоре освободятся от проклятых… - здесь он споткнулся о торчащую ветку, - джунглей, чтоб их!
- Да ну тебя, дурак, - пробурчала Альма, шедшая с Шипом в паре. – Такую красоту под топор…
- Кстати, - подхватился вдруг Марти, до этого угрюмо изучавший землю под ногами. – Где-то в лиге от сюда проходит Шестнадцатый Вал… Последняя линия защиты от войск Таргоса…
- И что из этого? – спросил Ромунд.
- Да ходили слухи, мол, готовится наступление со стороны Королевства… - ответил Марти.
- Да ну вас всех! – сказала Альма и надула губы от обиды. Надо сказать, что этой хорошенькой волшебнице никак не шел солдатский шлем… Ей бы стать светской красавицей, обсуждающей каждый день накаченных молодчиков и новые ароматы от именитых парфюмеров. В ответ на такие замечания девушка только махала рукой. Характер у нее, конечно, был крепче камня… Полная сирота, сама умудрилась поступить по конкурсу в Академию на бесплатное место (что многим в то время казалось просто невозможным); показывала одни из самых лучших результатов по учебе, постепенно расцветая как женщина, и затем шокировала всех своим решением записаться в добровольцы…
На слова Марти Ромунд не обратил особого внимания… Все же они очень далеко от дома в составе действующих войск и с ними может случится что угодно…
Юноша хмыкнул и посмотрел на ясное утреннее небо, залитое еще ласковыми лучами солнца… Время идет к полудню, и жара вскоре возьмет свое… В джунглях из-за высокой влажности будет безумно душно, и воины сильно упадут духом… М-да, вот и наилучший момент для атаки врагом. Ромунд посмотрел по сторонам, некоторое время изучая крепкие и мощные стволы пальм, окружавшие их со всех сторон, а потом с того ни с сего посмотрел назад и увидел… Эмми. Девушка шла метрах в тридцати от него и смотрела точно ему в спину… Как только Ромунд повернулся, девушка поспешно отвела взгляд и тут же разговорилась с каким-то высоким детиной в своей паре.
Ромунд почувствовал… укол ревности…
- Впереди ручей, - крикнул Харгул, выйдя из строя. – Всем закрыться магией отражения. Мне не нужны бойцы с больными ногами!
По рядам пронеслась целая композиция одобрения, недовольства и просто черной ругани от нечего делать…
- Эй, а воякам как же? – спросил Шип, справившись с заклятием.
- На то они и вояки, дабы справляться с такими трудностями! – крикнул Харг. - Что прикажешь? Остановить все войско и ноги им посушить? Нам вообще необходимо беречь силы…
На последние слова никто не нашелся, что ответить. Все было верно. Бегать и всей тысяче с лишним воякам накладывать магию отражения – себе дороже. Потом и простой огненной стрелы не высечешь, потеряв концентрацию праны.
Вскоре появился и сам ручей. В этом месте джунгли уходили по склону вниз… Все же войско находилось в предгорьях Алтынских гор. Бурный и шумный ручеек с шириной метра в три несся вниз, прорезав эти заросли насквозь извивающейся лентой… На взгляд глубина здесь была не более полуметра, но вот сила течения высока… Солдатам приходилось держаться друг за друга, чтобы не сорваться вниз по ручью.
- Давай, Ром, клади руки мне на плечи, а Альма на твои и так далее, - сказал Шип, державшийся уже за шедшего впереди Бладса.
Ромунд только вступил в воду и тут же ощутил, какая она безумно холодная… Кованый сапог стал безумно тяжелым, и юноша с трудом перемещал его по скользкому дну ручья. Слава богу, волшебство не позволяло воде просочится в сочленения колец…
Ромунд уже почти пересек ручей, когда что-то вдалеке громыхнуло, словно гром… Все как по команде повернулись к недалеким пикам Алтынских гор, и через какую-то долю секунду в воздухе повис крик Харга:
- Ложись!
Но поздно… Что-то тяжелое взорвалось прямо по среди ручья… затем где-то повыше в джунглях и несколько взрывов пришлись прямо в строю… Ромунд успел броситься на берег, прежде чем что-то просвистело мимо его прежней позиции, взорвавшись где-то ниже по течению. Грязные брызги накрыли его с ног до головы… К счастью, магия отразила всю эту пакость. Но Ромунд о таких мелочах даже и не думал.
- Ромунд! – крикнула Альма, стараясь удержаться на ногах в бурном течении ручья. – Помоги, скорее!
Юноша потянулся к девушке, одной рукой оперевшись в скользкое дно… Вода заливала лицо и постоянно норовила заполнить рот. Альма взялась за руку и вскочила на берег… А вот Марти…
Ручей сотрясли три мощных взрыва. Один пришелся очень близко к переходившим магам и даже зацепил кого-то из соседнего десятка. Марти взрывной волной швырнуло в воду и течением потянуло вниз… Судя по ругани, несшейся среди шума воды, сотоварищ был жив.
- Что это такое? Из чего нас бьют? – прокричал кто-то из рядов. Войско оказалось перерезано проклятым ручьем на две половины…
- Пушки это!- последовал ответ.
- Что это еще?
- Да штуки такие, стреляют железными шарами, наполненными осколками и прочей дряни… Ну как там, ядра, во! – пояснил Ромунду прижавшийся к земле Шип, хотя тот и сам знал это не хуже.
Обстрел продолжался… Появились раненные. Маги водной стихии занялись своим привычным делом.
- Они же Таргосовские, что б их, мать! – проорали с передних рядов.
- Ну и один хрен с этим! – крикнул Шип. – Враги, так враги!
- Всем подготовить магию! – прокричал Харг. Десятники остальных подавали похожие команды. - Скорее, щиты защиты, сейчас начнется дальний обстрел. Ромунд, Альма, Бладс, готовьтесь к дистанционному поединку! – не успел Харгул закрыться щитом, как не менее чем с десяток взрывов сотрясли землю близ магов… Ромунд видел, как несколько человек из ближайшего десятка на том берегу взлетело в воздух и превратилось в пепел…
Эмми…
- Большой Огонь бьет! Действовать на дистанции! – кричали десятники.
- Ромунд, Бладс, кольцо! – рявкнула Альма.
Волшебники взялись за руки и, закрыв глаза, сосредоточились, шепча заклятия…
В глазах потемнело, в ушах раздался неприятный срежет и звон, словно что-то металлическое кромсали огромными ножницами, а затем через какие-то секунды темнота в глазах прояснилась, и Ромунд почувствовал, как поднимается выше и выше, отрываясь от земли. Конечно, взлетал он ввысь чисто зрительно, оставаясь телом на земле.
- Прикрыть дистанционных! – глухо донесся крик Харга.
- Так, Ром, ты чувствуешь их? – пробурчал Бладс.
Юноша обвел взглядом бескрайние джунгли, а затем интуитивно перевел взгляд и сфокусировался на склонах гор, тут же ощутив покалывание во всем теле… Враги во всю работали над обстрелом… И действительно, джунгли тряслись от многочисленных взрывов Большого огня и бомбардировки пушек.
- Да… - прошептал Ромунд. В этом странном магическом состоянии все казалось каким-то медленным и тихим… Гром взрывов напоминал хлопки рвущихся воздушных шариков.
- Перенеси нас туда! – крикнула Альма. Вот ее голос звучал здесь очень отчетливо.
- Сейчас, - сказал Ромунд и мысленно потянулся к горам. Он почувствовал, как пространство исказилось и он словно в полете понесся к горам. Через некоторое время, маги увидели противника.
Вражеские пушки расположились на одном из склонов, поросшем высокой травой, что делало им хорошую маскировку. Батарея из двух десятков орудий лупила сейчас по взятому врасплох войску Республики. Пушки, к счастью, штуки достаточно ненадежные, поэтому процент точного попадания очень мал… А вот атака магов… Десятка три мастеров огня сейчас сосредоточенно проводили обстрел. Не будь у войска мастеров земляной магии, все воины уж давно полегли бы. К счастью, республиканцы все же кое-как настроили защиту и Большой Огонь чаще рвал на куски прекрасные пальмы, оставляя вместо себя выжженные поляны.
- Они что, не ожидают дистанционной атаки? – пробормотал Бладс.
Ромунд в какую-то долю секунды почувствовал чужой удар и тут же выставил мощный магический щит, зачерпнув силы из их общего кольца. Вражеская магия с треском расшиблась о него. И в следующий миг, не давая никому опомниться, юноша по наитию сделал ответный удар… Вражеские маги, ведшие дистанционную атаку спрятались в небольшом ущелье… Грубыми ударами их не взять, а вот мягким и тонким уколом…
Ответная атака Ромунда прошла удачно. Он использовал вычитанное заклятье Диор Каданса, как раз то, о котором рассказывал Эмми. Магия Высших порядков.
Усиленный общим кольцом, Ромунд, юный маг, вложил чудовищную мощь… Удар пробил щит противника и тут же достиг цели, приобретя цепной эффект. Врагов всех до единого парализовало и тут же стало бить электрическими разрядами… Через несколько минут вместо волшебников остались лишь обугленные трупы…
- Боже! - пробормотала Альма.
Тем временем магиков огня и артиллеристов во всю кромсали другие чародеи армии Республики, перешедшие в дистанционную битву… Разорванные на куски трупы летели во все стороны… Стандартный набор камнепадов, кислотных дождей и цепных молний оставил от врага изрубленные останки…
Искореженные стволы пушек катились вниз по склону.
- Меня сейчас вырвет! – честно признался Бладс и тут же разорвал кольцо.
Пространство вновь исказилось, и через пару мгновений Ромунд оказался близ ручья… Тут же спохватившись, юноша огляделся… К своему ужасу он увидел множество трупов, лежащих вокруг. Невдалеке, близ густого куста Стимп над кем-то колдовал.
- Кого из наших задело? – крикнул Ромунд.
- Харга! – не сразу ответил водник, закончив магический процесс. – Не сильно, жив будет… Правда полежит немного…
- Ты за главного, тогда? – крикнул Шип.
- Времени нет… В соседнем десятке водника вышибли, а у них раненных шестеро… Пускай Мевелин примет командование!
- Все закончилось хоть? – прокричал кто-то за спиной Ромунда.
Тот обернулся и увидел Марти, с посохом на перевес.
- О, рыбка наша, - усмехнулась Альма.
- Не смешно! Я думал так до самого Алмазного прошкрябаю по этому дну… Весь зад себе отшиб! – пожаловался Марти и хотел уже сесть на землю, как вдруг посмотрел в сторону гор, и глаза его расширились от ужаса. – Господи! Они идут в рукопашную!
Сердце Ромунда сжалось, и он резко посмотрел туда, куда указывал Марти… Он даже ощутил, как свело мышцы ног, когда он увидел десятки вооруженных до зубов воинов врага, рвущихся к ним… Топот их ног отдавался в каждой клеточке его тела… Сознание парализовало страшным предчувствием близкой смерти. Солдаты Республики, что шли впереди уже рванули неприятелю на перерез, но им не успеть… Враг точно рассчитал и приготовил ближний бой для нападения на магов.
- Спокойно, бойцы! – подал голос Мевелин, выпрямившись во весь рост. – Огонь по моей команде! Дальше действуем по обстановке! Не отступать! Бежать просто некуда…
Секундная пауза, показавшаяся Ромунда чуть дольше вечности, а затем рык нескольких десятников, слившихся в один:
- Огонь!
Ромунд приметил самого ближайшего к себе вояку, облаченного в проклепанную кожаную броню с вышитым золотым василиском на груди, и запустил в него цепную молнию… Врага навылет пробил сгусток плазмы и устремился к еще трем наступавшим, поочередно сложив их на землю.
Воины королевства наступали в рассыпную, уменьшая возможный урон от цепных молний и огненных шаров, но все же не менее четырех десятков они потеряли при магическом ударе республиканцев… Но на повторную атаку последним времени уже не хватало. Вражеские ратники были в нескольких метрах от взятых врасплох чародеев.
Ромунд в последний момент вскочил на ноги и закрывшись щитом, ударил наугад заклятием молнии… В воздухе раздался треск… Кто-то вскрикнул…
Секунда…
Мышцы всего тела напряглись…
Время словно застыло…
А затем уши заложил грохот и воинственные рыки сошедшихся грудь в грудь бойцов… Вот тут то и началась рубка. Ромунд крутился как волчок, уворачиваясь от мечей, да топоров. Иной раз ему удавалось ударить магией посоха в ответ, сразив того или иного противника наповал, но в основном приходилось защищаться, отбиваясь и руками, и ногами, и даже посохом, иной раз хорошенько пройдясь им по шлему ретивого вояки. Несмотря на неожиданность, враг просчитался. Все же магов Академии обучали не только быстрому говорению очень сложных и непонятных слов, именуемых заклятиями… Записавшихся добровольцев обучали искусству боя посохом и рукопашной схватке, правда не в этих тяжелых поножах и сапогах, но страх вперемешку с азартом добавлял сил. Ромунд даже умудрился одного отправить в нокаут, сначала дав ему пинка в солнечное сплетение, а затем где-то в область виска. Вояка был хиловато защищен, чтобы сдержать удар.
Ромунд, обычный парень из народа, просто неплохо учившийся любимому делу в Академии, сейчас вершил суд над врагами, вынося лишь один приговор – смерть. Сегодня был не первый раз. Сегодня он уже знал, что делать… Сегодня его рука была крепка.
Но судьба, однако, все же сама располагает события, и Ромунд даже в горячке боя помнил об этом.
Особенно он ощутил ее очень близкое дыхание прямо в спину, когда один прыткий мечник загнал его в ручей, не давая отдышаться ни на секунду… Слава небесам, что это оказался еще только адепт Ордена Стали и не владел покамест безумной скоростью управления своим оружием… И ловкостью, слава богу тоже. В горячке сражения, вояка прыгнул было за Ромундом, дабы добить проклятого врага, но не доглядел десяток магов, засевших по ту сторону ручья… Меткий бросок огненный стрелы, и мечник остался без головы.
Резко развернувшись к тому берегу, Ромунд не глядя кивнул головой в знак благодарности и тут же бросился на стоявшего спиной к нему врага с лабрисом в руке. Точное попадание молнии и противник, упав в воду, поплыл вниз по ручью.
Несмотря на героическое сопротивление, потери среди магов Республики были ужасны… Повсюду лежали убитые люди в ярких магических робах… Никто так и не дрогнул, никто не отступил. Среди десятка Ромунда по какой-то злой судьбе оба новичка погибли… Шип был сильно ранен и отполз куда-то в кусты, в надежде спрятаться от предательского удара меча с верху вниз… Ромунд же был ранен в плечо, по собственной глупости нарвавшись на скользящий удар какого-то крестоносца. Бить его магией было бесполезно – у этих есть особая защита своего ордена, дарующая высокое магическое сопротивление своим воинам. Поэтому Ромунд что было сил прошелся два раза посохом врагу по голове, от чего на некоторое время ошалело начал оседать на землю… Вырвав меч из ослабевших рук воина, Ромунд всадил его прямо в смотровую прорезь шлема.
- Я убью тебя, стерва! – проревел кто-то с правого бока.
Шипя от боли, Ромунд развернулся и увидел, как над сраженной на землю Альмой завис здоровенный детина в звериной шкуре с обоюдоострым топором в руках, который он уже занес для удара. Та лишь подняла руку, в тщетной надежде защититься. Видимо страх и усталость лишили ее трезвого ума и возможности ударить заклятьем.
Ромунд даже не раздумывая запустил в вояку заклятье Диора… Несчастный еще долго выл, пока ужасная мощь плазменного тока зажаривала его тело.
Меж тем враг стал постепенно отступать. С обоих флангов его теснили подоспевшие воины, а центр республиканского воинства, все еще удерживаемый поредевшими магами, никак не хотел сдаваться… Еще несколько минут боя и противник бежал с поля битвы… Преследовать его не стали и срочно отозвали всех рванувших было за неприятелем вояк. Кто его знает, может, там еще одна засада…
Оглядевшись, Ромунд к своему ужасу увидел на поле брани лишь отдельные фигуры в магических робах, пытающихся отдышаться после битвы… Остальные же недвижно лежали на земле…

После прошедшего сражения, тринадцатый легион скорым маршем через два часа достиг войск Сюреала и остановился вместе с ними на ночевку… Неясность произошедшего события вынудила командование приостановить наступление. Главнокомандующие легиона, а также генералы Сюреала собрались на чрезвычайный совет в одном из шатров прямо в центре войскового лагеря. Во все стороны от расположившегося войска были разосланы разведчики, а также выставлены тройки постовых…
Все ждали возможного нападения, и у всех на устах ходила одна фраза: “Шестнадцатый вал пал…”
Дело в том, что эта линия укрепления являлась третьей по счету и замыкала дугу фронта, проходившую по границам с Солнечным Королевством. По сути дела, для того, чтобы прорвать ее, было необходимо захватить первые две линии защиты, которые уже десятки лет не поддавались никаким атакам… Даже десять тысяч воинов Таргоса так и не смогли пройти этот участок обороны… Сложность нападения на него еще заключается в том, что в этом месте находится самая густая часть джунглей, снижающая точность обстрела пушками до самого минимума, как, впрочем, и Большого Огня. Выжигание растительности никак не помогало – мастера водных стихий отлично знали свое дело. По особому распоряжению они выращивали новые деревья и кусты с бешенной скоростью. По иронии судьбы, этот участок также являлся самым удобным для прорыва общей обороны Республики, так как подход резервов, как Впрочем и необходимых припасов к нему был ограничен временем передвижения. К сожалению, порталы, некогда установленные мастером Франческо де Орко, не поддавались копированию даже самым искусным магам Академии, а порталы иного вида были крайне не удобны в использовании. Поэтому все самые серьезные наступления врага приходились именно сюда, но всегда заканчивались полным фиаско. Жители Республики даже уверовали в собственную непобедимость…А теперь на тебе! Враг уже на родной земле.
Хотя конечно, оставался и другой вариант развития событий…
- Что если варвары пропустили Таргосовских псов по своим территориям? - размышлял уже подлатанный и чуть отошедший от ран Шип, лежа на утепленном солдатском покрывале, подсунув торбу под голову. Весь десяток, а точнее восемь оставшихся в живых магов, отдыхали в глубине лагеря, распластавшись по земле и греясь у небольшого, но крайне теплого костерка. Вечера и ночи тут стуженые… Даже вечно суетливый Харг спокойно устроился близ какого-то толстого дерева, медленно смакуя вино из своей фляги. Ромунд же смастерил себе неплохую лежанку на пушном кусте семальи – кстати, крайне ценном растении для алхимиков. Просто набросив покрывало на куст и подвязав его по краям за ветки, юноша развалился на нем, слегка утопая в мягкой листве. Кусты семальи были очень упругими и выдерживали вес до сотни и более килограммов…
Уже стоял глубокий вечер и простой разговор о том о сем был очень кстати, когда желудок был полон, и сон уже маячил перед глазами…
- Не думаю… - пробурчал было Марти.
- Значит, плохо думаешь! – рявкнул Шип. – Ну, прикинь! Если бы прорвали нашу оборону, то об этом уже знали бы не только на всем Фебе, но и на Гиперионе, черт побери!
- Ну может тайком прошли… - попытался было парировать Марти.
- Тайком? Пройти по землям варваров тайком? Да это все равно что мне незаметно залезть тебе в зад, Марти! – в порыве бросил Шип, от чего Харг и Ромунд ехидно хмыкнули…
- Честно говоря, не понимаю цели этого нападения, - проговорил десятник. – Видно командир у них был хорош, но не настолько… Что с того, что он уложил у нас восемь десятков магов? Их потери по подсчетам составили до ста пятидесяти бойцов, сотня из которых выбыли из строя по случаю смерти, а не ран и плена. То ли враги просчитались, то ли у них был совсем иной мотив сих действий… Во всяком случае, чисто стратегически они проиграли бы в любом случае. От их пушек в джунглях толку никакого, разве что деревья срубать, а нападение пехотинцев вообще вызывает у меня недоумение - рано или поздно их все равно взяли бы в тиски…
- Мне вот кажется, что тут вообще не все так просто, и мы попал в самую ужасную авантюру… - проговорила Альма. Девушка легла ближе всех к костру и, подложив словно ребенок ладони под голову, дремала, одним ухом слушая разговор.
- А черт его знает, авантюра иль нет, - пробормотал Ромунд. – Во всяком случае у Сюреала сейчас до четырех сотен отменных чародеев, способных разрушить проклятый Кандур до основания!
- Да… Что правда, то правда… - проговорил Марти.
- Стимп, а ты как считаешь, а? – обратился к воднику Шип. – Шестнадцатый вал пал или здесь нечистым пахнет?
- Говном здесь пахнет – это я знаю точно… Вон там какая-то сволочь… - на последнем слове Стимп запнулся, посмотрев на Альму. – А вообще Шип, в следующий раз брошу тебя с распоротым пузом, чтоб остальные дни похода хоть нормально поспать… Отвали…
- Да ладно, ладно, хорошо! – поднял руки Шип. – Не кипятись!
- Шип, во всяком случае известно одно – с Шестнадцатого никто не отвечает… - сказал Ромунд.
- Слухи это все… Слухи.
- Ничего подобного, - проговорил Харгул. – Лаэетар мне сам сказал об этом…
- Впрочем, как и нам, - произнес кто-то незнакомый… Хотя нет, вот Ромунду то очень знакомый!
Юноша подскочил и увидел Эмми, стоящую прямо напротив него.
- О, мадмуазель, чем обязаны? – улыбнувшись, спросил Шип и тут же подмигнул Ромунду.
- Да я к вашему сослуживцу… Товарищ десятник, можно украсть его ненадолго? – мило улыбаясь, спросила Эмми.
- Украсть нельзя, одолжить можно! – пробурчал Харг, даже не подняв взгляда на девушку. Он вообще себя странно вел в присутствии лиц противоположного пола.
- Ромунд? Ты не занят? – спросила Эмми, продолжая улыбаться.
-Я… Что? Ах, нет, нет, конечно! – запнулся юноша. К своем крайнему неудовольствию он услышал ехидный смешок Альмы.
- Может, отойдем? – покусывая нижнюю губу, спросила Эмми.
- Да, конечно! – приободрился Ромунд и, поднявшись со своей лежанки, подошел к девушке. – Идем вон туда, там три пальмы согнуло ветром и получилось что-то вроде небольшого укрытия. Вроде его никто не занял….
- Романтика! – вскользь кинул Шип, лукаво посмотрев на Ромунда. Тот в ответ знаком пообещал ему неприятностей…
Эмми была одета в строго кожаную солдатскую куртку, которую обязаны носить маги под своими мантиями, с высокими сапогами и узкими штанами, очень сильно обтягивающими ее фигуру. Смотрелось это как-то не особенно… Странно, в Академии Эмми довольно сильно пеклась о том, что она носит, правда не по поводу цены, а скорее стиля. Хотя, если признаться, грубая воинская одежда никак не портила ее саму… Конечно, до светских красавиц она не дотягивала, но Ромунду на это было честно говоря наплевать… Она нравилась ему и такой, какая она есть.
- Я слышала вам крепко досталось… - проговорила Эмми, зайдя под кроны согнутых пальм.
- Да, есть такое… - пробурчал Ромунд, осматривая деревья на предмет растущих плодов. – Банан хочешь?
- А почему бы и нет? – улыбнулась девушка. Юноша уже сорвал фрукт и протянул его Эмми.
- Случаем не ты меня сегодня спасла, когда какой-то лихач затянул меня в ручей? – спросил Ромунд, внимательно следя за тем, как девушка снимала кожуру… Зачем только, сам не знал… Боялся, наверное, поймать ее взгляд. Почему? Тоже не ясно…
- Нет… В момент всего сражения я вообще была в другом месте… Десятник отправил меня разбираться с фуражом. Нашим не доложили паек… - как-то виновато сказа Эмми и посмотрела на Ромунда. Тот уже успел незаметно отвести взгляд.
- Да, эти гады с тыла всегда такие… И вроде морду бьют им, бьют, а до них не доходит ни черта… - отстранено проговорил Ромунд. Мысли его сейчас были совсем о другом.
Наступило молчание… Эмми медленно поглощала банан, а Ромунд просто смотрел прямо перед собой на заросли какого-то кустарника, неясного в темноте, и думал о всем сразу и в то же время ни о чем… Бывает такое, что кажется, будто понял и узрел что-то новое, только смысла в этом нет…
- Скажи, ты до сих пор думаешь, что я пошла сюда ради тебя? – вдруг спросила Эмми.
- Знаешь, если даже прикинуть, что нет, то получается какая-то белиберда… - не растерялся Ромунд. – Твой отец мог бы тебе объяснить, что такое солдаты и с чем их “едят” в нашей доблестной Республике… Не думаю, что после этого остались бы хоть какие-нибудь логичные доводы, чтобы идти в добровольцы… В наше время волонтеры идут за деньгами, в коих у тебя недостатка не было и не будет… Как, наверное, еще и у твоих внуков…
- А как же дело народа? Ты… - начала была Эмми, но громкий хохот Ромунда перебил ее.
- Дело народа? О чем ты, глупенькая! – весело воскликнул он. За все дни своей, так сказать, боевой практики, подобные мысли ему стали казаться крайне смешными. – Какое дело народа? То, за что воевали наши отцы? Так нету этого… Куплено все, милая! Кто еще не продался, тот просто не правильно выставил цену… Или мало предложили. Есть дела сильных мира сего, и есть еще Седьмой Отдел. Вот там дел много. Сенат с его напыщенным вниманием к публичным интересам уже смешон до невозможности! На него просто без ухмылки никто давным-давно не смотрит… Я тебе больше того скажу, пройдет пару дней и наших “избранников” будут приглашать на знатные пиры станцевать на столе или поиграть в петуха…
- Но ведь так часто ты говорил о жертвах по имя общего блага…
- Пока не видел смерть и не чувствовал ее запах, Эмми, - убрав улыбку с лица, проговорил Ромунд. – В этой авантюре уже погибло восемьдесят ребят и это далеко не предел… В чем жертва в войне с варварами, Эмми? Когда в последний раз они тревожили наши рубежи? Да, я говорю о серьезных нападениях, а не редких набегах, кои чаще всего отбиваются деревенской стражей, да патрулями…
- Ну а если…
- Что? Что, Эмми? Варвары объединяться с Таргосом? Ты веришь в это? Да ему даже больше достается от них, чем нам…
- Значит ты слаб и немощен, мальчишка! – воскликнула Эмми, прервав бурную речь Ромунда. – Увидев кровь, ты уже готов распрощаться со своими идеалами? - сверкнув глазами, проговорила Эмми.
Ромунд был слегка ошарашен. Он не помнил, чтобы Эмми так интересовали вопросы идеалов и общего блага… Скорее всего сейчас… В данную секунду… проблема в ином. Причем не в высоких словах и мотивах, а просто в одной маленькой мужской ошибке…
Ромунд легонько обнял Эмми за талию и прильнул к ее губам, заключив в крепкие объятия…
Несколько нежных мгновений…
Аромат сладких фруктов…
Тихий вечер…
Сие мгновения и правда достойны стихов и музыки, кои им посвящают… Муза, прекрасная в своей простоте и банальности…
- Так лучше? – спросил Ромунд. Девушка довольно улыбнулась и слилась с ним еще в одном долгом поцелуе… Затем еще…
- Гораздо, - наконец ответила она, вжавшись в грудь Ромунда.
- Слабый мальчишка прощен?
- Наверно, - сказал она.
- И? Я все же прав в своих предположениях?
- Да, конечно… - еще один поцелуй. – И почему ты дотянул до того, что слабая и хрупкая девушка последовала за тобой даже сюда? Это жестоко, Ром…
Юноша вздохнул…
- В дали от дома и всего, что тебе так мило начинаешь смотреть на многое совсем с другого угла, Эмми… Особенно, когда судьба идет с тобой под руку, ехидно улыбаясь и нагло шутя…
- Ты говоришь о судьбе, как о неком кукловоде… Но ведь мы же не просто пыль, чей удел скитаться с шальным ветром! Мы - люди, у нас есть разум… Мы можем любить…
- Разве размеры и расстояния сильно меняют дело? Когда идет ураган и нет места, куда можно было бы скрыться, то разум и сила не смогут помочь.
- Тогда почему ты не пал в сем бою?
- Случайность…
- Ага, но уже не судьба! – победно заключила девушка.
- Ну а кто ее знает, быть может и нет…
- Эх ты, безнадежный философ!
- Я безнадежный солдат, - улыбнулся Ромунд.
- Нет, ты пока еще студент на практике!
- Для солдата нет времени, - повторил юноша фразу Лаэетара, почему-то отпечатавшуюся в памяти.
- Да ну тебя, - пробормотала Эмми, одарив юношу еще одним поцелуем. – Все же любовь спасет мир.
Ромунд лишь только улыбнулся.
- Ромунд! Ромунд! – прокричал кто-то сзади. Вроде Харг.
Юноша развернулся и увидел десятника, спешащего к нему со свитком в руках.
- Что стряслось, Харг? – недоуменно спросил Ромунд. Чутье подсказывало ему, что его маленькому счастью, которое продлилось всего несколько мгновений, суждено сегодня прерваться на длительное время…
- Срочная депеша. Приказ штаба – ты и Альма уходите вместе с разведотрядом… Немедленно!
- А поспать? – удивился юноша.
- Пять минут на сборы! – рявкнул Харгул и немедленно удалился.
Наверное, никогда Ромунд не видел такого убийственного страха в глазах Эмми… Он был готов поклясться – она что-то почувствовала в тот миг… Что-то очень нехорошее…


***
- Ты уверен, что получится? – спросила Дариана, осматривая бывший Жертвенный зал с высоты молитвенного помоста. Когда-то здесь Верховные Жрицы руководили пышными обрядами, коих уже более нескольких сотен лет не видела эльфийская община. Отсюда все пространство открывалось в мельчайших деталях: от древних русел высохших ручьев, изрезавших камень, до пересекавших более менее гладкую поверхность этого зала бугров и кочек. Освещение было слегка тускловатым, несмотря на тысячи факелов, висящих вдоль стен – все же размеры этого подземного помещения были приличными…
- Уверен? – усмехнулся Даратас. – В нашем случае мы можем лишь предполагать…
- Но разве…
- Разве что, дорогая? Ты вообще что-нибудь знаешь об этих существах, чтобы быть уверенной хоть в чем-то?
Дариана потупила взор…
- То-то же… - сказал Даратас, внимательно смотря на девушку. Что ж, он любил женскую покорность…
В глубине прохода, в котором размещалась лестница, послышались торопливые шаги. Маг обернулся и через какое-то время увидел Недмэ с пергаментами в руках…
- Алахоэ, - выпалила она. – Я нашла!
Из-за спины жрицы вышел Мильгард, с совершенно озабоченным и нахмуренным лицом.
- Ну что ж, озвучь, - сухо бросил Даратас. В душе он очень обрадовался Недмэ, но не хотел этого никак показывать. Ей нужна строгая и крепкая рука.
- С позволения принца, - добавила Недмэ, бросив колкий взгляд на Даратаса. Тот лишь невесело улыбнулся в ответ. – В Жертвенной Книге от Альмы Феенторской пятисотого года от сотворения мира… - Даратас мысленно присвистнул. Если учесть, что по-эльфийскому летоисчислению, сейчас двадцатое тысячелетие от сотворения мира… - написано, что царь есть отец над племенем и может быть выбран только с решения Тиры, кое должны передать ее преданные Жрицы! Однако данное решения всемогущественная Тьма может принять в ходе поединка… Дальше, к сожалению, ничего нет…
- И это называется “нашла”? – удивился маг.
- На самом деле, - подал голос задумчивый Мильгард. – Здесь нет уточнения в ходе какого поединка. Во многих древних сочинениях Жриц это слово употребляется в значении противостояния эльфийского народа испытаниям Тиры. Теоретически это может означать следующее: царем станет тот, кто приведет свой народ к победе…
- Но в этом еще нужно убедить Совет Старейшин… - пробормотала Недмэ.
- Тогда чего ты стоишь здесь? – недовольно бросил Даратас. – Иди и собирай его скорей! Пусть там будет хоть три старушки, но сделай все, чтобы они согласились с такой трактовкой, иначе первой, кто пойдет на плаху за измену, будешь ты! Ясно тебе?
Эльфийка кажется, даже покраснела… Или потемнела – не совсем было понятно в этом полумраке, что происходит с нежно фиолетовой кожей…
- Ну! – рявкнул Даратас, и Недмэ, резко развернувшись, в спешке покинула помост.
- Успеет ли? – смущенно произнес Мильгард. Для него такое обращение с жрицей все так же оставалось не совсем привычно.
- До прибытия врага пятнадцать часов. Вполне, - подала вдруг голос Дариана.
- Заседания по менее важным вопросам проходили и по трое суток… - сказал было принц.
- Но у нас нет сейчас этого времени… - произнес вдруг Ольвен, выйдя на помост из тени входа. – Единство народа трещит по швам, и если не восстановить хрупкое равновесие между законом и нуждой, то эльфийскому государству придет конец…
Повисло тягостное молчание… Мильгард задумчиво осматривал будущее поле боя, Ольвен невозмутимо смотрел куда-то вдаль, а вот Дариана острым взглядом изучала Даратаса. Сам маг сделал вид, что не заметил этого, уставившись в пол. Эта женщина когда-то казалась Даратасу раскрытой картой, но теперь… ее прошлое не давало ему покоя. Связь с Культом никогда не проходит просто так. Уж очень много нестыковок в ее якобы честном рассказе… Но пока рано раскрывать свои подозрения. Не стоит забывать, что она познала искусство плетения интриг, и с нахрапа взять изворотливую змею не удаться…
- Мильгард, Ольвен, - сказал вдруг Даратас. – Выдвигайте полки. Войска должны быть здесь в полной боевой готовности самое большее часов через семь! Эликсиры принять через двенадцать часов.
- А что если враг узнает о нашем секретном оружии? – спросил Ольвен.
- Не думаю, мой дорогой принц, что главное преимущество врага связано с его войсками…
- А с чем же? – удивился Мильгард.
- Мой принц, вы требуете от меня слишком много… Если бы я знал, то вряд ли мы сидели бы здесь и ждали прихода всех этих… мерзостей…
Мильгард с сомнением посмотрел на мага, но промолчал. Ольвен как всегда остался бесстрастным.
- Во всяком случае, мой дорогой друг, вам пора готовить армию и быть вместе с вашими войнами, если вам угодно занять Подземный Престол и вернуть своему народу былую славу, растерянную во тьме этой недолгой войны.
- Наш народ не терял славы, - сказал вдруг Ольвен. В глазах его застыла непоколебимая ярость. – Мы проиграли лишь битву…
- Вот и докажите это, черт подери! – воскликнул Даратас. – Мне же нужно подумать! Все! Разговор окончен!
Эльфы, не роняя более ни слова, удалились. Маг хорошо понимал, каких усилий стоит им испытывать свою гордость на прочность каждый раз, когда он столь непочтительно с ними общается, но все это часть игры…
Я все же не понимаю, Даратас… - донеслись до мага слова Дарианы по каналу трансферанса.
Мне и не нужно, чтобы ты поняла, - ответил маг. – Твоя задача сдержать натиск пешек, пока я займусь королем.
От чего ты так уверен в успехе своей задумки? Может, Ткач уже и пробовал…
Он и пробовал… Но, думаю, с Ткачом у нас будет еще очень долгий и очень интересный разговор на эту тему, дорогая… Еще раз скажу, что твоя задача – подготовить самые разрушительные заклятья, чтобы смести эту волну гадов. Моя же – дать бой их главарю.
Ты всегда был сам себе на уме, - обиженно сказала Дариана.
Милая, знаешь, а ведь ты могла бы много интересного поведать насчет всей этой кутерьмы… Не так ли?
Я не понимаю…
Ну и ладно. Все равно мне нужны лишь точные сведения, а не уловки и обходные маневры. Ступай. Более нам говорить не о чем…
Маг оборвал связь и отвернулся от девушки. Где-то спустя минуту с лестницы донеслись ее шаги, уходящие вниз.
Не нравилось Даратасу поведение Дарианы… Ох не нравилось. Эта живая легенда в свое время ушла в подземелья не спроста и уж тем более не без задней мысли она выбралась оттуда по приглашению Кельвина, когда даже Война Сил не заставила ее окончить свое самовольное заточение. То ли знала о прорыве тварей Междумирья, то ли предчувствовала. Кельвин во всяком случае так и не рассказал подробных деталей, как Дариана оказалась у него… Определенно сказать можно одно: в этой изощренной политической постановке бывшая сеньора Предаторс играет далеко не последнюю роль. Возможно даже, что эта чертовка вражеская лазутчица и о всем, что здесь происходит, она докладывает таинственному главе наступающей армии… Впрочем, доказательств нет и заняться их поиском нет возможности. Сейчас главное – добраться до главаря, и Даратас уже кажется придумал как…
Десятки лет исследований и наблюдений сделали из него очень могущественного волшебника, способного противостоять любому существу в этом мире. В отличие от многих магиков современности, Даратас знает не только способы разрушения, но и всевозможные приемы искажений и иллюзий. Судя по природе Источника и тварей, вышедших из него, неизвестные силы способны приспособляться к любым условиям, совершая метаморфозы… Но это только с первого взгляда. Твари движутся со столь стремительной скоростью только из-за того, что находятся в искаженном состоянии трех измерений, связь с которыми достаточно хрупкая и неустойчивая. Все возможно, что эти монстры всего лишь отражение одного большого создания (а быть может, сознания?), которое, находясь в одном месте, переходит в состояние множественности, искажаясь через призму измерений. Хотя возможен и другой вариант – сотни и тысячи таких тварей из какого-нибудь параллельного мира астрально переходят в особое состояние, создавая свои образы. Впрочем, в том и другом варианте, глава существовать просто обязан, так как направлять войска должен лидер… Хотя, подобный взгляд всего лишь следствие субъективной установки, созданной предпониманием данной проблемы самим Даратасом. Возможно, что эти существа вообще действуют чисто интуитивно… Но он мог поспорить с кем угодно, что во время битвы у Источника ничто так сильно не ощущалось, как именно присутствие чужой воли. А то, как враги быстро освоились с изощренной магией Даратаса, ударившей по чародеям? Это вообще очень странно… Словно единая воля!
Но это все догадки. Что либо выяснить достаточно трудно, пока не встретишь эту проклятую аномалию лицом к лицу… А это Даратас сделает достаточно просто, ворвавшись в щель между измерениями. Только необходимо близкое присутствие этих тварей, чтобы уловить нестабильный канал их связи. Самое же сложное поджидает его уже за пределами этого мира. Возможно, там будет измерение лишенное жизни… воздуха… Может, субстанция другой реальности вообще состоит из черного тумана, разлагающего здешнюю плоть… А может… Впрочем, все может быть. На это он и сильный маг, чтобы уметь противостоять любой опасности. Как бы не была разнообразна Вселенная, игра в ней всегда идет по схожим правилам.
Рука мага медленно опустилась в карман робы и извлекла от туда пять разноцветных шариков. Семена Судьбы. Самый древний и самый загадочный артефакт. Даратас нашел их еще на заре молодости в дремучих джунглях Феба. Попались они ему в одной из пещер, где ютилась группа цианосов. Глупые существа тащили в нору все, что попадало под руку, не особо разбираясь в вопросах практичного использования найденных вещей… Находку тогда маг не оценил и даже подумал продать какому-нибудь ювелиру, но, к счастью, тогда его заняли более важные дела, и шарики он по чистой случайности сохранил. Только через многие десятилетия уже умудренный опытом Даратас изучил находку и с помощью Ткача открыл суть этих бесценных предметов. Хотя, по чести говоря, ценность этих вещей заключалась лишь в предположении неисчерпаемой силы этих шаров... Как говорил Ткач, эти Семена Судьбы начинают действовать лишь в тот момент, когда силы и энергии мироздания закрутятся в фазе обновления. Если не влезать в дебри этой сложной и зачастую метафизической теоретики, особыми условиями использования является рождение нового мира. Предсказать же, когда это случится нельзя, как утверждал Ткач, ибо пути Творца неисповедимы. Семена сами дадут знать… Главное, что каждый из них несет на себе определенную печать. На синем шарике древним языком Лунных эльфов начертано слово Путь. На красном – Жизнь. На зеленом– Время. На желтом – Смерть, а вот на черном с очень приблизительного перевода написано слово Судьба. Значение тех или иных слов можно трактовать по-разному, но суть от этого не меняется. Даратас почему-то был уверен, что вскоре этим вещицам суждено очнуться от сна…
Повертев шарики в руке, маг положил их обратно и извлек из другого кармана небольшой золотой рог, размером с ладонь. Красивая вещица переливалась даже в тусклом свете факелов. Рог Длани. Франческо создал всего десять таких, прежде чем отказался более забирать жизнь из мира - создание артефактов требовало только силы крови… Очень обильной крови. Зато эффект был просто великолепен! Такой Рог наполнен колоссальной энергией и способен подпитывать прану действующего волшебника очень долгое время… Однако после использования Рог неизменно уничтожался сам, превращаясь в пыль, но польза от него была неоценима. Спасибо Франческо! Его искусные творения хорошо послужили в дни Войны Сил, а теперь послужат в грядущих туманных событиях…
В дальних проходах, ведущих от Жертвенного Зала к жилым кварталам загремело и забряцало железо. Послышался топот множества ног… Вскоре появились первые отряды, шедшие к месту сражения размеренным шагом; за ними медленно и тяжело катились телеги, загруженные запасным оружием, вязанками стрел, магическими порошками… Миру эльфов придется вынести новое испытание… Но Даратас искренне надеялся, что он сможет сделать его куда легче, чем задумала судьба… Ведь он обещал!

***
Нести несчастного Селтика по многочисленным холмам, пересекшим местность, оказалось достаточно трудно. Все же Данила и Яр уже порядком устали за целую ночь и безостановочно бежать с грузом на руках просто не могли. Приходилось делать короткие привалы, что само собой представляло опасность… Здесь края достаточно дикие и, несмотря на многочисленные поражения от людей, старые племена все еще бродят по тропам своей молодости, нося в сердце ненависть к человечеству. Можно вот так вот сидя в овраге или даже в кустах получить стрелу в незащищенный бок или того хуже нарваться на орду карликов. Хотя и на ходу от подобной участи вряд ли удастся спастись, но зато есть шанс проскочить незамеченным под покровом темноты. Слава богам, ночь оказалась безлунной из-за невесть откуда накативших туч, что хоть немного облегчало дорогу.
Раненный Селтик что-то постоянно бормотал. В основном неразборчиво, но пару раз Даниле показалось, что он услышал слова “дьявол” и “духи”. В больную голову Селтика мог приходить всякие бред, но Данила все равно насторожился, внимательнее вглядываясь в темную ночь.
Часа через четыре, ближе в восходу, они набрели на одну из первых деревень, что недалеко от Пустошей. Шахтерское поселение… Люди тут работают в основном в пресловутых пустошах, добывая медь и железо. Во время Войны Сил там произошел мощный взрыв, вскрывший подземные ходы, вырытые незнамо кем, но главное, что ведущие к огромным залежам руды. Совсем недавно с этих трудовиков Бреган Дэрт драл немереные поборы, но после недавней битвы Глефа установила над ними патронаж. Однако по старинной привычке рудокопы не доверяли новым хозяевам, поэтому Данила решил все же обогнуть деревню и двинуться чуть севернее, чтобы там свернуть на юг. Отчасти это решение оказалось неудачным и удачным одновременно.
Где-то в километре от рудников группа работников из пяти человек нарвалась на разъяренных чем-то тропосов, не пойми с чего вылезших из своих болот, и отчаянно отбивалась от них, закрепившись на одном из холмов. Данила хотел обойти опасное место, но Яр заерепенился и отказался продолжать путь, если они не помогут людям. Старый охотник немного пробросался черными ругательствами, но все же согласился.
Врагов было не менее десяти, но все их вооружение состояло лишь в длинных крастах, коими они владели не очень убедительно. Доспехов на них не было – тропосы почему-то не уважали сие средство сохранения жизни, поэтому счет был почти равным. Первых двух Данила свалил буквально за несколько секунд, приложив все свое умение в перезарядке арбалета. Еще троих Яр срубил яростным натиском. Последнего на сегодня тропоса лишил жизни один из рудокопов, перерубив тому позвонок своей ужасной киркой. Понимая, что они остались в меньшинстве, враги бежали с поля боя.
Безмерно благодарные рудокопы напоили спасителей квасом да дали закусить знатной солонины и хлеба. Оказалось, что в речушке недалеко отсюда обнаружили золото и тут же организовали его добычу. Недовольные племена немедленно показали зубы, кои им обломал отряд находившихся неподалеку воинов Глефы… Жители деревни стали свидетелями знатной драки, развернувшейся по Пустошам. В ходе нее не менее сотни тропосов рассталось с жизнью, захватив с собой лишь двух людей. Остатки проигравших теперь вот так, из-под тешка, тревожат мирных трудяг.
Распрощавшись с рудокопами, Данила и Яр двинулись дальше, через час повернув на юго-восток к Аштральским горам. Теперь холмов и оврагов стало еще больше, что затрудняло продвижение и высасывало последние силы из воинов. Но те все равно непреклонно рвались вперед, обливаясь потом и даже кровью – от усталости у Данилы из носа пошла кровь. Впрочем, старый вояка не обратил на это никакого внимания, лишь иной раз смахивая струйки с лица, не сбавляя шага и поддерживая носилки одной рукой.
Когда солнце, наконец, перестало скромно скрываться за линией горизонта и стало медленно, но верно подниматься к зениту, в конец обессилившие воины Глефы достигли Главного Лагеря своего клана.
В одной из рощ, в такой же импровизированной крепости, как и застава Селтика, расположился Сеньор клана и его свита. Со всех сторон перекрытая лежками арбалетчиков и скрытыми ловушками рощица представляла собой сильный укрепрайон. Отменные маги были готовы встретить огонь противника, а многочисленные стражники атаку пехотинцев. Заросли тянулись где-то на километр в разные стороны, и по всему их периметру были созданы заградительные укрепления. Конечно, враги знали о нахождении этого Лагеря и могли нанести удар сюда, но на то существовали другие заставы, а также многочисленные разведгруппы, вроде пары Данилы и Яра. Охотник совершенно не удивится, если о их приближении уже давно известно Строганову. И он оказался прав.
Как только они подобрались к роще на расстояние арбалетного выстрела, из-за деревьев выскочило несколько бойцов и поспешило на помощь. Подхватив носилки, воины понесли Селтика в рощу, увлекая Яра и Данилу за собой.
Вскоре густые кроны высоких деревьев сомкнулись над головой, и старый охотник вместе со своим молодым напарником наконец оказались в безопасности. Пройдя через ряд кустов, маскировавших лежки арбалетчиков, они вышли на поляну, где горели костры. Над огнем, по-домашнему пыхтя паром, грелись котелки с едой, которую с вожделением в глазах ожидали десятки воинов, расположившихся вокруг. Тут же Данила увидел пару знакомых лиц, с кем-то поздоровался, кого-то похлопал по плечу. Ребята из отряда рейнджеров позвали позавтракать вместе, на что охотник с радостью согласился, но только попросил подождать. Он хотел проведать Селтика. Яр махнул на это дело рукой и удалился искать свою палатку. Здесь был дом для каждого воина Глефы. Здесь находились все пожитки соклановцев и тут же небольшое укромное жилище, где можно было поспать и отдохнуть.
Лазарет располагался в глубине лагеря, куда пошатывающийся от усталости Данила еле добрался. Отчасти он хотел узнать, как там Селтик, но и про себя не забывал - его палатка стояла недалеко от так называемой больницы...
Местечко, где работал травник Фолио представляло собой огромный шатер, накинутый на вбитые в землю колья, и было полностью открыто для доступа воздуха. Мастер Фолио считал, что больным больше всего нужен кислород для нормального выздоровления и никак не хотел “делать склеп из святого места”, как он выражался.
- С чем пожаловал? – спросил белобрысый мальчишка лет пятнадцати, сидя при входе в лазарет. Ученик Фолио, Патранакс, был вынужден сидеть здесь с утра до вечера и встречать приходивших.
- Мне Селтика проверить… Принесли только что, - ответил Данила.
- Ммм, мастер Фолио сейчас им занят. Проверить никак нельзя, - отрезал голубоглазый Патранакс. Ходили слухи, что он сбежал из знатной семейки купцов из Ватрад Вил, не выдержав жесткости отца. Но это всего лишь слухи…
- Думаю, мой старый друг меня поймет, - убедительно сказал охотник, отчего мальчуган сглотнул. Фолио знал, как наказать за глупые и непродуманные поступки своего ученика.
- Я не…
Данила не стал больше слушать и зашел в лазарет. В нем сильно пахло всевозможными травами и настойками, от которых слегка закружилась голова. На койках лежали многочисленные больные, некоторые даже с ранами, видно с прошлого похода на Бреган Дэрт. Местечко сие было достаточно просторным, мест на двести где-то… Строганов особенно заботился о здоровье своих воинов. Как Впрочем, о всем их благополучии. Все же власть правителя крепка тогда, когда у воина полный желудок и хорошее самочувствие.
В дальнем конце, среди рядов пустующих топчанов, Данила приметил мага в синей робе, склонившегося над больным. Поспешив к нему, охотник не успел дойти и двух шагов, как Фолио развернулся и, ткнув пальцем в его сторону, сказал:
- Признавайся!
Старик Фолио был на пару лет старше Данилы, но судьба его сложилась почти одинаково с ним. Тоже ходил в вольных, затем в шайке, правда далеко вопреки убеждениям. Он был учеником школы друидов Ирвина и по понятным причинам попал в опалу. Чтобы выжить, прибился к ватаге романтиков большой дороги. Руку на мирного человека никогда не поднимал, занимался лишь латанием ран бандитов, предоставлявших ему пищу, да защиту крепких плеч. Затем бежал из этой шайки, которую на следующий день накрыли инквизиторы и пожгли на кострах. После этого прибился к какому-то отряду, в последствии вошедшему в состав клана Глефа. Тут он и познакомился с Данилой и не раз бок о бок шел вместе с ним на очень рискованные задания.
Но годы шли, тяжелое прошлое дало о себе знать в виде множества болезней, и Фолио теперь остался в тылу, отпустив увесистое брюхо и длинную, седую бороду. Однако душой оставался таким же и своей недавней фразой как обычно подразумевал наличие ран и болезней.
- Нету, нету, Фол! – подняв в защиту руки, ответил Данила, уже пожалевший, что зашел. Кожанку с дыркой от болта и кровью он забыл снять.
- Ага! Ранение! Так-с… - пробурчал травник. – Вот, - Фолио вытащил из кармана робы небольшой пузырек. – Попей это… По глотку в день…
- Да ну! Опять! Эта дрянь же воняет как свинина тухлая, черт бы побрал!
- Заткнись и бери! – рявкнул травник.
Данила, скрепя сердцем, протянул руку и взял проклятую настойку. После недавнего лечения похожей дрянью он долго не мог покинуть отхожее место.
- Как он? – спросил охотник, засовывая пузырек за пазуху и внимательно оглядывая Селтика. Тот лежал на топчане с закрытыми глазами, постоянно вздрагивая и бормоча непонятные слова.
- Да ничего не понимаю… Похоже на лихорадку, да только не ясно от чего. Никаких ран нет. Провел работу с мантрами – никакого эффекта. Вообще. Странно даже…
Данила приблизился к больному и, склонившись над ним, стал всматриваться в дрожащие на лице мышцы…
- Капилляры выползли на лицо… -пробормотал Данила.
- Ага. Такое ощущение, что все клетки его тела находятся в движении…
- Да, и губы… синие совсем… - сказал охотник, и вдруг глаза Селтика открылись.
Безумный ужас обуял старого вояку. Таких глаз он не видел ни у одной знакомой ему твари. Красные белки и фиолетовые, с желтыми прожилками зрачки, словно поросшие непонятным грибком. Селтик схватил Данилу за грудки и с легкостью притянул к себе, зашипев несвойственным человеку голосом:
- Убей меня! Слышишь? Убей!
Данила рванулся, но Селтик держал его слишком крепко, пока Фолио не огрел того заклятьем сна. Тот какое-то время еще держал охотника, а затем его мышцы ослабли, и он успокоился… Полностью. Без всякой дрожи и бормотания.
- Что за? – пробурчал Данила, пытаясь отойти от ужаса, мурашками бежавшего по его телу.
- Не знаю… Знаешь, иди отдохни и позови заодно Патранакса на выходе. Боюсь, у меня будет трудный день, - задумчиво проговорил Фолио, глядя на спящего Селтика.
- Хор… хорошо, - пробурчал Данила и двинулся к выходу. Ему нужно срочно выспаться.

***
В этих диких зарослях джунглей было темно как в самой настоящей пещере! Повисшие высоко над головой широкие пальмовые листья вперемешку с пушистыми кронами фебовских деревьев не пропускали казавшийся в сей час столь желанным свет луны и ее вечных, но одиноких спутниц звезд. Хорошо, что магия острого зрения еще кое-как спасала ситуацию, но среди темных, лишенных солнечного луча кустарников было особенно неприятно… Особенно когда слышишь в дали завывание зверей и то жалобные, то устрашающие крики птиц. Привыкшему к пускай скромному, но все же уюту своей комнатушки Ромунду все это казалось до мурашек жутким и отвратительным… Особенно когда так неприятно чавкает мокрая земля под ногами! А дождя то не было…
Впрочем и Альма похоже чувствовала себя не лучше и разве что не жалась к плечу Ромунда, озираясь на каждый звук из кустов. Недавнее сражение показало, что враг способен нанести неожиданный удар. Пускай он не добился желаемых потерь в рядах Республики, но семена страха и сомнений он все же посеял…
Остальные шестеро бойцов отряда похоже чувствовали себя в такой ситуации как любой сенатор пресловутого Умрада с утра за чашечкой хорошего кофе. Никакого напряжения в их лицах Ромунд не заметил… Спокойствие… Никаких лишних движений… Только проверенная временем сосредоточенность, исключавшая малодушные вздрагивания на каждый шорох. Все они были воинами, только один из них вроде кое-как разбирался в магии. Скорее всего не доучившийся в свое время из-за нехватки средств студент, отдавший, как и многие юноши, свою жизнь на откуп военной удаче. Все они были как минимум лет на десять старше Ромунда и скорее всего побывали не в одной передряге, если командование решило поручить разведку им. Но вот почему именно Ромунд и Альма? Возможно из-за их хорошего владении стихией воздуха, позволявшей “слушать ветер”, то есть чуть ли не в прямом смысле “выцарапывать” из воздуха крупинки информации, сотканной из настоящего колорита факторов: начиная от запахов и закачивая вибрацией воздуха, несущей человеческую речь. Командование пренебрегло этим в начале похода и уже получило восемь десятков трупов. Но ладно зеленые салаги, но ведь в бою погибло три десятка опытных магиков, первыми встретившие ближнюю атаку врага. А это кое-что значит… Во всяком случае Республика уже несколько десятилетий воюет из рук вон плохо. Нет, отсиживаться за крутыми валами пока что удается без всяких проблем, но любые наступательные операции проваливались с треском не один раз. Вот поэтому даже вечный молчун Мевелин так дерзко и нагло отозвался о военных действиях против варваров.
Во всяком случае кое-какое спокойствие внушал командир отряда по кличке Товарищ Гвоздь. Так, не по уставу конечно, а панибратски называли остальные члены отряда своего командующего. Видно, все они давно служили вместе и привыкли обращаться друг к другу именно так. Но для Ромунда и Альмы он скорее всего будет только товарищ сержант и никак иначе. Все же они еще духи бесплотные… не “свои”.
Другие воины тоже имели свои клички, которые Ромунд подсек в их немногословных репликах, обращенных друг к другу. Самый большой широкоплечий вояка с закинутым Моргенштерном за плечо попросту звался Медведь. Он шел за командиром и словно прокладывал новую дорогу другим. Конечно, из-за него группа оставляла много следов, но лишь по началу. Где-то через час пути отряд резко повернул в право, и огромный неуклюжий с виду Медведь превратился в аккуратного и легкого до беззвучности профессионала маскировки, чем немало удивил Ромунда. В последствии он узнал, что Медведь является мастером по тактике неожиданных нападений. Еще два бойца, шедших в паре, были очень похожи друг на друга. У обоих соломенного цвета волосы, оба маленького роста, коротконогие. Белка и Стрелка… Смешно, но взаправду. Лица этих похожих друг на друга воинов Ромунд рассмотрел плохо, но ему показалось, что возраст их перевалил уж за четвертый десяток. Гвоздь постоянно отправлял их на разведку.
Пятый вояка разительнее отличался от всех остальных. Неширокие плечи, впалая грудь… Вместо доброго меча на поясе – длинный и тонкий клинок, который был в пору больше эльфу, чем человеку. Вместо кольчуги – ненадежная кожаная броня, не стесняющая движений, но и не спасающая от прямого удара мечом и уж тем более попадания стрелы. Ромунд даже стал сомневаться, что это был человек, особенно из-за накинутого на голову капюшона. Ну уж очень похож на эльфа. Возможно свои длинные уши он как раз и скрывает под этой серо-зеленой тряпкой. В джунглях без хорошей защиты не выжить, если только не иметь дар предчувствия или даже предвидения…
И не успел Ромунд подумать об этом, как странный воин обернулся к нему и как-то задумчиво посмотрел прямо в лицо. Юноша аж съежился от неожиданности и остановился. Ярко-голубые глаза этого явно получеловека были ясно видны из-под капюшона….Словно в них горел огонь! Ромунд был готов биться об заклад, что этот взгляд не только пронизывал его насквозь… Полуэльф, никак иначе. Он где-то читал о таких существах. “Изгнанники в своем роду и чужие в чужом стану” – так вроде говорят о полуэльфах. Для любого нормального эльфа, лесного или лунного, соитие с человеческой женщиной – позор, а для любой человеческой женщины– великое несчастье, ибо от нее отвернуться все, не признавая чужой крови… Истории известны случаи изнасилований во время набегов лесных “чад” на людские деревни… В народе поговаривают, что низкорослому народу даже несмотря на все их причуды более по вкусу человеческие жены. Почему? Неизвестно… Так поговаривают. Да и редкий сельчанин не слышал безумно красивую байку о Ларисе и Сигизмунде –детей двух разных рас, встретившихся во время своего побега от судьбы и полюбивших друг друга навеки. Теперь-то ясно, почему этот пятый, как окрестил его Ромунд, кое-как владел магией. Врожденный дар своего отца… Если же человек совершит соитие с девушкой эльфов, плод будет мертвым.
Воин-полуэльф издал тихий смешок и двинулся дальше… Ромунд некоторое время постоял, пребывая в ошарашенном состоянии, а затем, получив толчок в спину от замыкавшего отряд шестого воина, медленно поплелся вперед. Кстати о шестом. Его звали просто – Бочонок. Низкорослый, коренастый, с выпирающим пузом бородач крайне смахивал на карлика… Со стороны он выглядел до безумия смехотворно, особенно в своем плоском шлеме, постоянно съезжавшем на бок. Бочонок без остановки курил трубку и что-то тихо напевал себе под нос. Из оружия он нес только один большой обоюдоострый топор, который иной раз перекладывал с плеча на плечо, чуть не снося им голову Ромунду. Юноша хотел было прибавить шагу, но плетущаяся впереди Альма, по женской привычке старавшаяся обходить грязные участки, не давала возможности сделать это… А обгонять было как-то неприлично – мало ль Бочонок подумает, что он не по вкусу Ромунду … Вот тогда правда берегись…
Где-то ближе к утру они выбрались из густоты джунглей к небольшой речушке, вытекавшей из-под груды огромных валунов. Неширокое русло, чуть изгибаясь полумесяцем, тянулось на восток, будучи со всех сторон окруженное тучной зеленью кустарников.
“Хорошее место для засады,”- вдруг пришло в голову Ромунду, прежде чем кто-то сильным ударом в плечо повалил его на землю.
Воздух завыл от множества стрел, пущенных с того берега.
- Ищите укрытие! – рявкнул Гвоздь. – Рассредоточиться, не стоять близко друг к другу! Ну же!
Ромунд, мало что понимая, словно кошка нырнул в ближайшие кусты, вложив все силы в этот один прыжок. Упав в объятия мокрой зелени, юноша повертел головой в разные стороны, стараясь найти хоть кого-то, но все вокруг словно замерло. Тишина… Ни отряда, ни врагов… Неужели все его сотоварищи погибли, а противник уже идет сюда собирать трофеи?
Вдруг он ощутил легкое покалывание на коже рук и груди… Магия!
Проклятье!
Говорят, что частенько человек делает самые правильные поступки интуитивно, руководствуясь неясными науке силами… Наверное, это правда, ибо уже во второй раз молодой маг по наитию нашел цель и атаковал ее, на ходу прощаясь с жизнью, ибо если он ошибся, то его позиция окажется открытой и враг одним ударом пришибет его.
Брошенная наобум цепная молния затрещала плазмой в воздухе и озарила другой берег реки, с бешеной скоростью распространяясь среди кустов и сжигая все на своем пути… Зазвучали крики… Покалывание на коже исчезло!
Неужели он попал?
- Арбалетным огнем прикрыть Белку и Стрелку! – проревел Гвоздь где-то невдалеке.
И тут же защелкали арбалеты, посылая один болт за другим на противоположный брег. И как они умудряются так быстро стрелять?
Послышались удары стали о сталь… Предсмертные вопли.
Ромунд, пытаясь хоть как-то оценить ситуацию, с трудом выглянул из небольшой дырки в кустах, образовавшейся после использования цепной молнии.
Растительность на той стороне реки в большей степени была выжжена плазмой, в некоторых местах еще догорая и дымясь… Несколько деревьев угрожающе пошатывались. Там и тут метались какие-то люди, пытаясь скрыться от летевших в них с бешенной скоростью тяжелых болтов. Чуть подальше от берега царила суета… Оттуда неслись грозные рыки, лязг железа… Во все стороны летели листья и срубленные сучки и ветви… Иногда чьи-то конечности и даже головы.
- Маги, едрит вас! Огнем кройте! Огнем! – проорал на ухо Ромунду Медведь. Проклятый молодчик подобрался к нему так тихо!
- Каким огнем, к чертям? Своих пожжем! – крикнул в ответ Ромунд, отлично зная свою слабость в точечных атаках.
Но в ответ в воздухе раздалось чье-то мелодичное пение… Такое ласковое… Легкое, словно утренний бриз, сильное, словно ураган… Альма!
Ромунд даже толком не успел разобрать суть созданного заклинания, как воздух словно стал безумно сухим… без влаги, а затем как песок стал хрустеть на зубах… Все вокруг замерло, а потом с грохотом стало разъезжаться перед глазами, кусками отслаиваясь друг от друга и начиная присоединяться к иным частям, искажая реальность...
Ромунд увидел как массивная фигура Медведя возникла с боку от него… вместе с тройкой врагов, изумленно раскрывших рты. Они словно не видели, как чудовищный Моргенштерн Медведя скользя опускался им на головы… Мелькнула картинка, кровь брызнула потоком куда-то в сторону.
Иной кусок реальности и Бочонок секирой разрубает кого-то пополам… Другой и перед Ромундом возникают две фигуры Белки и Стрелки, плечом к плечу отбивающихся от наседающих врагов. А затем все меняется и Ромунд оказывается позади четверки арбалетчиков, засевших в кустах недалеко от предыдущего видения и приготовившихся стрелять по двум низкорослым храбрецам. Юноша не долго думая посылает в них огненный шар…
Звучит взрыв. Сильный удар в грудь, огонь больно жжет лицо… А затем картинка меняется, и Ромунд падает в холодную реку. Тяжелые доспехи тянут его на дно…
Холодно, страшно, но все так медленно… Не хватает воздуха. Грудь разрывает жуткая боль…
- А ну вылезай! – прокричал кто-то ему на ухо, с силой выдергивая из воды.
Ромунд что-то бессознательно бормотал. Перед глазами все плыло.
- По морде ему сходи, может очнется, - посоветовали невдалеке.
Ромунд почувствовал как клацнули его зубы, когда чья-то мощная пощечина прошла ему по лицу. Как не странно это помогло, и уже третью он успел отстранить рукой.
-Воо! – радостно заявил тот, кто его вытащил из реки. Это оказался Медведь. – А я уж думал за упокой придется пить!
Ромунд, выбравшись на берег повалился на спину, пытаясь отдышаться. Всю грудь жгло от нестерпимой боли.
Он огляделся. Муть в глазах уже стала проясняться. Рядом с ним стоял Медведь и Бочонок. Чуть подальше эльф что-то колдовал над Альмой. Лицо девушки было белее снега…
- Что с ней? – прохрипел Ромунд, но эльф не обратил на его вопрос никакого внимания, продолжая усиленно нашептывать слова заклятия.
- Все нормально, - ответил за него Бочонок, с кряхтением присаживаясь на землю. – Выбилась из сил бедняжка.
Еще бы! Она применила магию хаотичных перемещений да еще и сумела проконтролировать, чтобы каждый член отряда оказался за спиной у неприятеля, а не на его мече. Что ж, твердая пятерка. Можно считать, что экзамен по стихии воздуха у нее в кармане.
Ромунд мотнул головой и потянулся за порошком лечения, чтобы убрать боль в груди. Пару несложных манипуляций и юноша уже чувствовал себя гораздо лучше.
- Где остальные? – спросил Ромунд.
- Карлы прочесывают местность, - ответил ему командир отряда, выходя из кустов. Под карлами он очевидно подразумевал Белку и Стрелку. – А я уже тут. Мердзингер, как чародейка?
- Нормально, - ответил эльф и сбросил капюшон с головы, обнажив свои изумрудные волосы, чуть поблескивающие в редких лучах утреннего солнца, и длинные, правда чуть короче чем у обычных эльфов, уши. – Жить будет.
- Ай да чародейка! – причмокнув губами сказал Бочонок и выпустил клуб дыма. Как только дело было окочено, он вновь взялся за свою любимую трубку, пыхтя ею с большим удовольствием.
- Ай да чародей! – рявкнул Медведь. – Твое здоровье! – сказал Медведь и глотнул из своей большой фляги, облаченной в меховой футляр.
- Да, уж, без него нам была бы крышка, - проговорил кто-то позади Ромунда. Юноша мотнул головой в ту сторону и заметил Белку, а затем и Стрелку, выныривающих из зарослей.
- Что с нашими гостями? – спросил Гвоздь.
- Десятка полтора сбежало на юг. Пара бойцов отправилась было на север, но мы их посекли. Других врагов замечено не было, - отчеканил вроде Белка (Ромунд плохо отличал их друг от друга, но, если ему не изменяла память, именно у Белки на переносице была большая родинка).
- Что думаешь, Товарищ Гвоздь? Случайно напоролись? – спросил Медведь, убирая тряпкой кровь со своего Моргенштерна.
- Черт его знает, - пробурчал вместо командира Бочонок. – Уж очень хорошо окапались гады.
- Да только от магии никакой защиты особо не придумали, кроме пары совершенно бестолковых огневиков, - сказал эльф (Ромунд решил все же окрестить его именно так), бросая косые взгляды на Ромунда.
- Значит состав отряда не знали, но информацией о нашем выступлении обладали, - обдумывая каждое слово, проговорил командир.
- Крысы в нашем стане? – скрипнув зубами проговорил Бочонок.
- А куда ж без них? Проклятые воры все Республику готовы растащить за таргосовское золото! – возясь с саблями, проговорил Стрелка. Один из низкорослых воинов сражался двумя небольшими восточными клинками, что так ценят варвары Остермана на Гиперионе, а второй небольшой крастой, чуть меньших размеров, чем обычная.
- Тогда путь строго на северо-запад нам заказан, - проговорил Гвоздь.
- На юг, собственно, тоже…- пробурчал Бочонок.
- Значит сделаем дугу к северу и выйдем к Туманным холмам, а оттуда до Шестнадцатого и рукой подать, - сказал Гвоздь. – Тут же оставаться более нельзя! Мердзингер, девушка идти сможет?
- Никак нет, - покачал головой эльф. - Ей нужен отдых, иначе потеряем хорошего мага.
- Да уж, лучше денек времени потерять, чем такую чародейку, - хмыкнул Бочонок. – Дай я ее понесу, Медведь. Ты иди лучше деревья сноси по пути, чтоб идти было легче.
Здоровяк усмехнулся в ответ и отошел от Альмы.
- Вставай, солдат, - обратился Гвоздь к еще лежащему на земле Ромунду.
- Вот твой посох, маг… - сказал Белка, протянув юноше его оружие. Ромунду показалось, или в глазах этого храброго воина промелькнуло уважение? – Щит правда в дребезги взрывом разорвало, а вражеские тяжеловаты для тебя. Погоди, может, потом найдем тебе другой!
- Спасибо, - сказал Ромунд, поднимаясь и перенимая посох от Белки.
- Все, вперед! – крикнул Гвоздь и двинулся через высокие заросли папоротника. – Бочонок, поменяйся потом с Медведем. Мне потом не нужно твое нытье по поводу боли в руках и спине.
- Обижаешь, командир! Она словно пушинка! – сказал Бочонок, осторожно следуя за Гвоздем. – Эй, маг, прикройка теперь ты мне спину. Только не потеряйся!
Ромунд согласно махнул рукой и оглядел поле бывшего сражения… Поломанные деревья, кусты… Выжженная земля и недвижные тела в траве. С каждым разом это становится все привычнее…
Юноша сплюнул в кусты и двинулся за отрядом. Все это только начало.

***
Шеренга за шеренгой эльфийские полки выстраивались в боевой порядок перед зияющим тьмой огромным овальным проходом с третьего яруса на второй. Один за одним воины вставали в ряд, сдвигая щиты и в последние разы проверяя оружие… Осталась пара часов и зловоние несущего смерть врага омрачит сии святые стены… Клах – Долардан, Жертвенный зал. Как уточнила Недмэ, здесь в очень глубокой древности венчали на царство первых эльфийских правителей... Лишь века спустя церемония была перенесена в Золотые Ручьи.
Волшебное зелье эльфов, подвернувшееся так кстати (спасибо скряге Кельвину), было роздано всем эльфам хоть как-то задействованным в битве. Хвала богам, запасов хватило… правда не без некоторых проблем – некоторые колбы пришлось раздавать на десять-пятнадцать бойцов, но судя по количеству защитников и опыту прошлого сражения, грядущая битва не обещает быть долгой.
- Ну и как тебе эта дрянь? – с спросила Дариана, стоявшая с левого плеча от Даратаса.
- Ну, собственно, ничего особенного. Так, мурашки по коже бегают… - продолжая наблюдать за строящимися бойцами, сказал маг.
- Ага, и комары посмотри, еле тащатся, - усмехнулась Дариана, указывая на целый рой насекомых, которые еле плыли по воздуху.
- Такую бы штуку на пикничок, да? – сказал Даратас и улыбнулся в первые за несколько дней.
- Эх, ты все шутишь… - вдруг посерьезнев, пробормотала волшебница.
Даратас лишь усмехнулся. В этой вот субстанции из опасного минерала ничего особенного то и нет… Так, лишь меняет временное ощущение реальности и, кстати, ускоряет процесс старения. Дариана уже успела пожаловаться на пару новых морщин.
- Ты уверен, что все кусочки логической мозаики сошлись? – вдруг спросила волшебница. – Может, кто-то как раз и ожидает подобных действий с твоей стороны?
- Конечно, ожидает! – воскликнул Даратас. – Еще бы! Тот, кто руководит всей этой дрянью просчитывает каждый шаг и не удивлюсь, что он даже наблюдает за мной, несмотря на все мои щиты и экраны…
- Так какого черта ты это делаешь? – изумилась Дариана.
- Потому что только так я смогу открыть истину происходящего…. – маг цокнул зыком и повернулся всем корпусом к волшебнице. – Ты давно слушала ветер? Наблюдала небо? Чувствовала Эфирные Пути?
- Не так давно, а что…
- Значит, плохо работала! - хлопнув ладонями, заявил маг. – Неужели ты не замечаешь, что наступили времена, когда все живое в этом мире начало свой круг в этом водовороте событий?
- Великое Колесо?
- Ну это очень аллегоричное определение… Скорее всего Круговорот Судеб, о котором так часто говорил Ткач. Во время Войны Сил он обронил фразу, будто еще не настало время, но теперь… Теперь моя дорогая этот дряхлый мирок сотрясут события, коим суждено изменить жизнь каждого… порушить догмы, переписать законы и создать новых богов.
- Ха! Не преувеличиваешь ли ты? – ехидно скривив губы, сказала Дариана.
- Ммм, может ты знаешь больше меня? – сощурив глаза, проговорил маг. У волшебницы в миг отлила кровь от лица.
- Ты мне не доверяешь? – пробормотала она.
Даратас дернул подбородком и посмотрел в сторону, словно задумавшись, а затем заглянул прямо в глаза волшебнице, от чего она закусила губу.
- Нет, Дариана, я тебе не доверяю. Темная ты фигура в этой игре, - стальным голосом заявил маг.
- Поэтому ты не посвящаешь меня в суть своего плана….
- Именно. И даже больше того, милая, я буду вынужден уничтожить тебя в любой миг, как пойму, что ты не на нашей стороне. Без слов. Без предупреждений. Быстро и точно. Усекла?
- Это уж слишком! – фыркнула волшебница.
- Не думаю. Особенно если учесть, что эти зверюшки – часть твоей крови, пожертвованной Культу, - сказал Даратас, указав пальцем волшебнице на маленький шрам на правой руке, не исчезнувший после прикосновения жертвенного ножа.
Дариана, кусая губу, поникла головой.
- Во всяком случае, ты можешь доказать свою лояльность истратив все силы на защиту войска. Здесь двенадцать тысяч мужчин, Дариана. Все остальные – дети, женщины и немощные старики. Когда я уйду в иное измерение и встречу то, о чем даже не ведаю, только ты останешься ответственной за целый народ. За дивный древний народ, хранивший спокойствие мира тысячелетия. Прими этот груз достойно, сильная женщина….
- Я сделаю все, чтобы завоевать твое доверие, о величайший из магов! – склонившись в поклоне, проговорила Дариана. Сначала магу показалось, что она издевается, но затем посмотрев ей в лицо, он сильно засомневался в этом.
- Иди готовься. Мне нужно еще чуть-чуть подумать… - пробормотал маг и отвернулся от девушки, рассматривая строящееся войско.
Дариана кивнула головой и тихо вышла с помоста.
Даратас потер руки, словно мастер перед работой, посмотрел по сторонам и достал заветные шарики из кармана. Каждый из них стал теплым… Привычный холод в руках исчез, уступив место приятному теплу. Что ж, видно он не ошибся, и Семена начинают просыпаться… Вообще, если действовать по совести, то сейчас надо бы собрать целый консилиум ученых и представить им на обозрение одну из загадок этого мира, способную вот-вот раскрыться! Но… К сожалению такой возможности нет, и Даратас станет эгоистом и сам вкусит истину. Однако осталось узнать, что делать с ними, когда оживут их древние силы. Ведь нет ни инструкции, ни даже мелких очерков о том, как они действуют. Быть может, они вообще не приводились в действие…
Маг опустился на колени и, положив шарики перед собой, принялся читать различные заклятия поиска, обнаружения, исследования, идентификации… Каждое из них было направлено на изучение той или иной стороны предмета: его магических свойств, сил, потоков его связующих с реальностью… Работа достаточно кропотливая, но до безумия интересная, но не в этом случае…
Маг битый час пытался выяснить хоть что-то, но ничего не получалось… Как и в прежние разы, когда Семена еще оставались холодными, ни один из способов изучения не дал никаких результатов! Предмет идентифицировался как минерал, причем неизвестного Даратасу происхождения. Судя по всем известным ему молекулярным соединениям ничего подобного в этом мире не существовало. Да и не могло существовать…
- Проклятье! – выругался маг и, взяв, шарики с каменного пола, сунул их в карман.
Что с ними делать – Даратас ума не мог приложить! И хоть убей, что-то внутри него подсказывало, что этим Семенам суждено сыграть очень важную роль в заварившейся каше…
Интересно, что на этот счет думают Великие…
Даратас взял посох де Орко в руки и не спеша потянулся к силе, проводя ее потоки через посох и устремляясь к граням реальности. Различные шаманы идут по более сложному пути, но Ткач в свое время обучил Даратаса быстрому способу ментального трансферанса, способного провести мага в жилище духов, где он может задать нужные вопросы. Но лишь раз в десять лет. Почему? Ткач так и не объяснил. Пробурчал что-то неясное насчет фаз мироздания, а Даратас как-то не очень оценил полученные знания, особенно после не самого приятного разговора с этими Великими.... Говорят одними загадками и очень пренебрежительно оценивают способность смертных мыслить… Но сейчас хоть какая-нибудь подсказка будет на вес золото.
Это было похоже на путешествие по закрученному до невозможности лабиринту. Даратас ощущал себя сидящим на холодном камне, но вот его сознание неслось где-то в иных измерениях… И вокруг свет… тьма. Свет. Тьма… Через какое-то время закружилась голова. Магу стало не по себе, но краткий миг и Даратас оказался в объятом светом мире, где нет ни теней, ни очертаний, ни фигур. Нет ничего, кроме льющегося со всех сторон света…
“Говори смертный”, - прозвучал голос, оглушивший мага.
- Я Даратас, человек. Пришел просить ответа.
Как обычно, у тебя есть право на три вопроса. Думай и задавай.
- Как пользоваться Семенами Судьбы?
“Пользоваться ими невозможно. Они сами начнут действовать, когда придет время.”
Вот тоже самое… Ну, значит, и правда штучки эти живут по своей воле.
- Как мне победить моего врага?
Сразись с тем, что есть сердце его, ум его, душа его… Только так ты сможешь победить нечто, что пришло в мир. Увы, мы бессильны. Мы только наблюдатели.
“Мир рушится, смертный. Все, что ты знал, обречено на скорую гибель. Сражайся, пока есть силы. Пускай вера в победу медленно умирает в твоем сердце, но остается надежда. Если эльфы не сдержат врага – весь мир содрогнется.”
- Что есть сердце, ум и душа врага моего, о Великие?
Неизвестно, - последовал ответ и тут же свет померк… Все вокруг закружилось, завертелось и маг очнулся на помосте, лежа на шершавом, холодном камне.
Ничего себе! Неизвестно! Вот это да…
Даратас даже почесал затылок в недоумении. Чтобы Великие что-нибудь не знали? Ну это и правда нечто из ряда вон выходящее…
Ум, сердце и душа… Ну, если учитывать, что Великие любят выворачивать правду на изнанку, то это может быть что угодно. Может, это вообще просто метафорические высказывания. Хотя вот ум. Есть вероятность, что это нечто разумное, но опять же нет уверенности в том, что это нечто имеет плоть и его можно уничтожить. Но Великие сказали: уничтожь, смертный. Значит, это под силу ему, человеку. Значит все же это нечто имеет свой аватар. К тому же душа. Что ж, остается надеяться, что неизвестный враг не есть живое воплощении Творца, пришедшего вершить свой Суд, как утверждается во всех книгах богословов.
- Один из туннелей перекрыт, мессир маг, - донеслось из прохода на помост.
Даратас, еще не успев подняться, посмотрел в ту сторону. Мильгард. Облаченный в фиолетового отлива мифриловые доспехи, принц стоял на пороге, уперев в землю свою боевую красту и держа в руках венок.
- Это еще что? – кивнув на венок, спросил маг.
- Это символ боевой власти, мессир. Согласно ритуалу, в нем я должен либо победить и стать царем, либо погибнуть…
- Значит, Недмэ удалось уговорить Старейших?
- Это было не столь сложно. Все общество страшно напугано и, к сожалению, сейчас любой готов на все…
- К сожалению?
- Не мне вам говорить, что есть кости нашего союза, - грустно проговорил Мильгард. – Чем бы не закончилась эта битва, прежние эльфы изменятся навсегда…
“То, что порушит догмы, перепишет законы и создаст новых богов”, - вдруг вспомнились Даратасу его недавно сказанные слова.
- Хорошо, молодой принц. Дальнейшая судьба твоего народа – в твоих руках. Ты хотел что-то конкретное спросить? – проговорил маг, поднимаясь с помоста и отряхиваясь.
- Да, мессир. Можно? – как-то совсем застенчиво спросил Мильгард.
- Давай, только быстро…
Юноша сделал несколько шагов по направлению к магу и, слегка наклонившись вперед, прошептал:
- Главная битва ведь не здесь?
Даратас, улыбнувшись, посмотрел на принца, смерил его взглядом и проговорил:
- Что ж, я теперь понимаю твоего отца. Он и правда сделал хороший выбор!
- Вы не ответили…
- Да, Мильгард, - вздохнул Даратас, Твоя задача – не пустить врага дальше этих стен. Пасть костьми, но не сдать врагу и метра. Но победить его в открытом бою – невозможно. Нужно бить в сердце и, так как Ткача и Кельвина нет с нами, я вынужден взять это на себя, хотя совершенно не знаю, с чем мне придется столкнуться. Возможно я исчезну точно также, как и Ткач, а возможно я смогу одержать верх… Увы, не могу ничего обещать конкретного, мой принц. Сражайся смело. Верь в победу. А если уже вера покидает твое сердце, надейся. Все же, хорошая концовка бывает не только в добрых сказках.
Принц глубоко вздохнул, посмотрел в глаза магу и, приклонив колено, сделал, наверное, самое немыслимое для любого эльфа – царский поклон человеку.
- Я всегда знал, - проговорил принц, не разгибаясь, - что мой род сильно заблуждается насчет вас, людей. Вы способны на великие вещи. Да прибудет с тобой благословление Тиры, смелый волшебник, - принц выпрямился. – Не каждый решит отправится туда, где смертный лишь пыль.
После этих слов, Мильгард беззвучно развернулся и поспешил выйти.
Даратас некоторое время бесцельно бродил взглядом по темноте прохода, а затем развернулся к армии и в последний миг окинул ее взглядом.
Полумесяц пехотинцев, ощетинившихся копьями, недвижно стоял прямо перед входом. Войска, согласно плану, расположились где-то в тридцати метрах от порога на второй ярус, чтобы врагу было как можно теснее. К тому же по нему будет достаточно просто бить лучникам, стоявшим позади ратников. От наездников на ящерах решили отказаться. Здесь они будут совершенно бесполезны…
Из прохода на второй ярус донеслись неясные звуки… Толи грохот, то ли лязг… Затем отчетливый вой, а через секунду крупная дрожь пробежала по спине Даратаса.
Враг уже близко…
- Что ж, - пробормотал маг, запуская руку в карман, где лежали Семена. – Будем надеяться и ждать.

Как только первые, сияющие твари выскочили из прохода, боевые музыканты заиграли военную мелодию, чей сильный, вдохновляющий звук отражался от каменных сводов и гремел в ушах застывших ратников…
Эликсир не подвел. Враг двигался с обычной и привычной скоростью… Теперь у них не было никакого преимущества, кроме численности. Но ею пугать закаленных бойцов не стоит. Уже видали.
Два удара сердца – так вроде эльфийские стрелки отмечают рубеж, после которого они по команде натягиваю тетивы своих тугих луков, и еще два удара, прежде чем воздух разрывает пронзительный свист и страшный вихрь смерти отправляется собирать свою жатву…
Жрицы по обыкновению своему использовали излюбленную магию, и шесть тысяч стрел в миг превратилось в шестьдесят тысяч… Наступавший враг тут же захлебнулся кровью… Успевшие преодолеть две трети пути твари, с дикими рыками повалились на землю, угасая, не успев упасть… А из прохода наступали все новые и новые орды.
Под звуки грозных барабанов, эльфийские лучники словно завороженные били через каждые две секунды, засыпая врагов своими не знающими промаха стрелами… Проклятые твари уже падали на своих, образуя горы трупов, толкались, рычали, что есть сил, гибли сотнями. Густой поток стрел как и в тот раз у Источника, рвал врагов на куски, не давая приблизится к застывшим пехотинцам ни дальше, чем на десять метров…
Вскоре проход ровно на половину завалило трупами… Но твари лезли и лезли, продолжая погибать.
Прозвучал звук рога. Ряды эльфийских пехотинцев заколыхались и медленно, стали отходить назад, увеличивая разрыв между собой и наступающим врагом, тем самым давая больше обзора лучникам.
Даратас вытащил Семена и, раскрыв кулак, посмотрел на них. Ничего… Такие же теплые. Ровным счетом ничего… А врага так долго не удержать. Вскоре он подойдет в близь и тут уже начнется сеча…
Что-то сильно сотрясло землю… Даратас еле удержался на ногах, чуть не свалившись с помоста в низ. Было бы смешно погибнуть вот так… Даже не успев ничего сделать. Но в жизни бывает всякое…
Когда камни перестали трястись, маг посмотрел на поле битвы и ахнул.
Расшвыривая трупы в разные стороны и сотрясая землю, на ратников двигались огромные, метров в двенадцать роста твари, такие же светящиеся и с огромными секирами в руках. Одного взмаха такого оружия хватит, чтобы уложить десяток эльфов!
Дариана, действуй, - отдал приказ Даратас. Он не собирался тратить силы, выжидая дальнейшее развитие событий. С этими гадами волшебница справиться и сама...
И точно, через несколько секунд, в толпе надвигавшихся врагов что-то с диким грохотом взорвалось и во все стороны понеслась огненно рыжая волна. Не достигнув войск эльфов, она угасла, оставив за собой горы пепла.
Но это не остановило неприятеля и за только что уничтоженными гигантами следовали другие… Дариана жгла их целыми десятками, но меньше их не становилось. Хорошо, что Даратас успел ей дать один из своих волшебных рогов. Сил ей хватит еще на тысячи таких взрывов…
Тем временем к атаке подключились вражеские маги. Расположившись недалеко от входа, они принялись поливать лучников молниями и кислотой. Крики несчастных заглушили музыку…
Но и Жрицы не остались в долгу, поджарив всех неприятельских магиков… Однако на их место пришли другие и вздумали затянуть дистанционный поединок, но, видно, уставшая сжигать гигантов Дариана решили слегка развлечься и ударила по магам своим издевательским заклятьем. Не успевшие защититься враги лопались с громким хлопком словно шарики…
Но как бы не были искусны старания защищавшихся, враг все же преодолел отделявшую его дистанцию и обрушился по всему фронту на ряды пехотинцев. Пару гигантов Даратасу все же пришлось поджечь, чтобы те не снесли строй. С остальными успела расправиться Дариана.
Ратники вступили в бой, сражаясь в плотном строю и не делая ни шагу назад. Даже наоборот, давя врагов щитами и медленно продвигаясь вперед. Лишенные своей вихревой скорости твари были неспособны сломить строй и гибли один за другим, иной раз все же вышибая кого-то из эльфийского строя… Хвала Дариане - гиганты горели далеко на подходах к строю… Но их количество с каждой секундой росло.
Лучники продолжали сыпать врага стрелами, Жрицы отбиваться от магов, а ратники сражаться, не сдавая ни метра… А враг же не убывать в численности. Вроде все идет по плану, но вот только одно но… Почему Даратас ничего не ощущает? Ни той дикой воли, что так гнела его сознание близ источника? Ни каналов, связующих этих тварей с иным измерением? Неужели он ошибся? Неужели?
Маг принялся судорожно использовать все известные ему способы поиска и идентификации, но ничего. Ровным счетом ничего.
Сердце Даратаса забилось так сильно, как не билось никогда раньше… Неужели он всех подвел? Неужели это конец? Привычное самообладание стало улетучиваться с каждой секундой, как понимал, что не чувствует и не может почувствовать ничего! Ни крупицы присутствия главного врага! Даратас в панике видел, как то там, то здесь неприятель все же лишал жизни доблестных защитников… То там, то здесь ряды эльфов теряли своих бойцов… И он, Даратас, ничего не может сделать…
В этот миг Даратасу хотелось исчезнуть, забыться, убежать… Забиться угол, зажмурив глаза от стыда.
Все расчеты, ожидая – все насмарку!
Одна ошибка и гибель… Всего одна…
И в ту самую секунду, когда его душа доселе несокрушимого мага уже потеряла всю веру и готова была малодушно поддаться панике, кисть, в которой маг сжимал Семена больно обожгло… Даратас, плохо соображая, раскрыл ладонь.
Синий шарик сиял ярким синим пламенем… Путь.

***
Где-то на тридцать второй твари Мильгард потерял счет. Гады ползли со всех сторон и принц только что и успевал, как делать сложные приемы своей крастой, отбиваясь от наседавших со всех сторон неприятелей. Поначалу казавшаяся неприступной стена щитов эльфийского воинства все же не удержалась и треснула под напором неугомонного врага. Особенно после того, как пара гигантов прорвалась через магическое прикрытие, осуществляемое кем-то из высших магов. Мильгард только в последний момент успел пригнуться, прежде чем огромная секира просвистела у него над головой. Однако слава Тире – страшное оружие великанов не принесло эльфам много потерь. Выточенная до совершенства в сотнях стычек ловкость спасла много жизней сегодня. Однако рано о чем-либо говорить…
После прорыва укрепленных рядов сражение шло отдельными очагами, а точнее редутами, кои воины в полном окружении сооружали из своих тел, щитов и краст, отвлекая на себя как можно больше тварей и не давая пройти им глубже в зал… Однако это получалось не вполне удачно. Лишенные защитной линии стрелки побросали свои луки и взяли за мечи, стараясь хоть как-то держать строй и не пустить врага дальше своих порядков. Слава богам, на головы воинам не сыпались молнии – Жрицы приняли весь удар вражеских чародеев на себя. Воздух так и трещал от рвущихся о щиты заклятий… Воины же бились честно – грудь в грудь и славной сталью!
Хотя по правде сказать враг далеко не блистал умением сражаться. Пускай превосходящие силой и ростом твари в отсутствие преимущества в скорости казались совершенно неповоротливыми и громоздкими. Почти каждый выпад находил цель. Особенно хорошо держался отряд Стражей. Под командованием Ольвена бойцы этого элитного подразделения, построив стандартный круговой еж, устилали камни трупами врагов. Но несмотря на десятки тысяч потерь неистощимый противник продолжал теснить, заставляя отдавать метр за метром родную землю.
Пока пространство позволяло, Мильгард орудовал своей длинной крастой, достаточно просто парируя неумелые атаки тварей и разя без промаха в их сияющие тела… Сернистого цвета кровь лилась во все стороны, уже забрызгав царские доспехи и лицо молодого принца. Твари валились как снопы, но ничто не могло их остановить…
“Даратас, ну где же ты? Долго ли держаться моим воинам? Мы истекаем кровью, Даратас!” – вертелось в голове Мильгарда, с каждой минутой терявшего веру в победу.
Всадив свою красту в живот ближайшей твари, Мильгард выхватил свои два тонких меча и, встав плечом к плечу с одним из ближайших воинов, отбивался от подошедшего слишком плотно неприятеля. Твари стали рычать еще громче и свирепее, но пока еще ничье сердце не покинула надежда – они будут сражаться!
Громкий хлопок сотряс воздух, а затем в лицо ударил сильный свет. Отбивая выпад очередной твари, Мильгард в бессилии зажмурился, но все же по наитию сделал разворот и всадил другой меч твари в горло. Пока гад хрипя оседал на землю, принц успел слегка прозреть и увидеть, что центр наступающих оставил от себя только горы пепла…
- Вперед! – взревел не своим голосом Мильгард. – Рассеять врага и восстановить линию щитов! Вперед!
Принц рванул на встречу трем тварям, грозно размахивавшим секирами и, раскручиваясь словно пушинка, сделал мельницу, снеся головы всем своим противникам. Глупые гады даже не успели осознать, что произошло, прежде чем залили своей кровью эти священные камни. Не останавливаясь более, Мильгард бежал вперед, увлекая за собой воинов и попутно срубая одного за другим врага. Через считанные минуты единым порывом эльфийское воинство смяло неприятеля и, пока не подошло подкрепление, восстановило строй, выставив вперед щиты. Вскоре лучники возобновили свою убийственную стрельбу, собирая обильную жатву, но уже без поддержки Жриц – волшебницы не могли оторваться от дистанционного поединка. Но этого и не требовалось. Уже этим они спасали десятки солдат!
Когда враг вновь врубился в порядки эльфов, Мильгард, сражавшийся в самом пекле, краем уха услышал слабое пение кого-то из оставшихся в живых музыкантов. Помогая себе одним барабаном, они затянули старинный эльфийский гимн, чьи слова не слышали эти своды сотни лет с тех времен, когда счастливое будущее казалось слишком туманным… Когда твари из Источника грозили уничтожить их род… Это было тогда и вот вновь повторялось сейчас. И слова сами вылетали изо рта, вырываясь от самого сердца. Вскоре все воинство эльфийское горланило песню под лязг стали и гром бьющихся вражеских секир об эльфийские щиты.
Но число врага не уменьшалось, а, значит, с каждым погибшим эльфы теряли свою победу… Но пока осталась надежда – они будут сражаться!

***
Описать все чувства, которые нахлынули на него было до крайности невозможно… Наверное в первую очередь от того, что сам Даратас не знал, как описать свое состояние… Тут и примесь счастья и страха, надежды, облегчения и в то же время тяжелого осознания ответственности… Но, по правде говоря, все казалось каким-то глупым и неестественным…
Синий Шар… Он излучал мягкий, приятный глазу свет и такое же приятное тепло… Поначалу он обжог Даратаса, но, наверное, так было нужно, ибо в этот миг само дуновение Судьбы оживило Семя, тем самым даровав истории продолжение…
Что делал Даратас? Да ничего… Просто смотрел, как завороженный, на чудный Синий Шар.
Все вокруг стало тише и как-то бесцветнее… Словно в тумане. Гром битвы отдалился. Вспышки взрывов постепенно исчезли. А Даратас все смотрел.
В его голове сейчас вертелись тысячи мыслей, но ни одну он не мог уловить и разобрать глубже, а лишь успеть поймать и просто отложить на потом… Просто на потом, ведь сейчас происходило нечто, чему, возможно, более никогда не суждено повториться. Нужно просто смотреть… Нет, не мыслить, созерцать, ведь не все, что есть вокруг – подвластно разуму… Или, по крайней мере, человеческому…
Зато в этом синем шарике была заключена Судьба.
- Добро пожаловать, - произнес мягкий мужской голос.
Даратас отвлекся от магического Шара и огляделся. Он стоял посреди знатных интерьеров, коим могли позавидовать цари: мягкие диваны, кресла, обшитые шелком; натертый до блеска паркет из дуба… шкафы всех форм и размеров, выполненные из красного дерева, стоявшие по углам; картины всех возможных сюжетов, вывешенные на стенах; золотые подсвечники… А в центре зала – пушистый ковер кремового цвета, а на нем - небольшой стеклянный столик и два красных кресла, в одном из которых сидел мужчина средних лет, одетый в дорогой костюм синего цвета, который обычно носили богатые деловые люди в родном мире Даратаса, и, закинув нога на ногу, потягивал некий напиток из прозрачного стакана.
- Добро пожаловать, - сделав глоток, повторил незнакомец. – Мессир Даратас. Или, если не ошибаюсь, Александр Данилович… Присаживайтесь. Нам о многом нужно поговорить…

***
В это прохладное, промозглое утро младший брат Йерши стоял в карауле у деревянных ворот небольшой крепости Стражей, охранявшей проход к порталу на самый загадочный и самый ужасный материк этого мира – Харон. Стоять и смотреть в унылую стену леса было до невозможности скучно и, чтобы совсем не захандрить, Йерши старался детально размышлять о всех важных событиях, которые ворвались в его доселе тихую и спокойную крестьянскую жизнь, пытаясь все свое внимание сосредоточить на положительных моментах и отфильтровать все неприятное и черное… Хотя не шибко это у него получалось.
Какой-то месяц назад он был простым деревенским парнем, который с утра до ночи гнул спину над грубой землей… Какой-то месяц назад он и мысли не мог допустить, что бросит сие привычное дело и пойдет иным путем. Сломает рутинную судьбу и встретит новую жизнь сильной грудью… Но страшное поветрие пришло в его дом и сложило в землю сначала отца, потом мать, а затем и брата с сестрой. Но все бы ничего, оставшийся в живых Йерши все же не хрупкий парень, поднял бы хозяйство на своей могучей спине, но клан, державший их деревню, кому-то проиграл, пришли враги да пожгли родную хату, урожай… В тот день Йерши впервые взял в руки меч и впервые лишил жизни человека. И решил, что это был его последний раз.
С детства мать воспитывала в нем любовь к Богу, и теперь, возмужав, Йерши не мыслил себе иной жизни, как по Его заповедям. Обагрив руки кровью, он должен был уйти в изгнание от мирской жизни. Как он, Впрочем, и сделал. Собрав кое-какие корешки да дикие плоды в лесу, Йерши двинул на север с единственной мыслью – посвятить себя службе людям. Так, спустя две недели, он добрался на Тантал и подался к Стражам в волонтеры, куда его, собственно, записали без лишних вопросов. Здесь нужен был каждый, а прошлое никого не интересовало. Ты для всех брат и все для тебя братья. Устав для всех един. Прост и незатейлив. Наказание за нарушения лишь одно. Все без лишних, так сказать, закорючек и лукавств. Хотя, конечно, и особой романтики, которой так часто грезило молодое сознание Йерши, он здесь не нашел.
Как зеленый юнец, молодой Страж был поставлен на самые неинтересные дела, начиная от работы на стройках, на земле и заканчивая караулом у вечно закрытых ворот. Конечно, особую отдушину он находил в тренировках, но все же махать деревянными муляжами не входило в его рыцарские представления о грандиозных баталиях, где он храбрым сердцем вел дружину к победе. Но унывать было не в его правилах.
Жизнь в деревне была достаточно грубой и относиться к чему-то слишком серьезно было всегда хуже для здоровья. Если даже смерть родственников была простой закономерностью, то и рутинные будни не могли смутить славного парня Йерши. Ведь он знал – рано или поздно в его жизни загорится другой огонек. Ведь здесь не поля пахать, а мир защищать! Уже само осознание этого добавляет света в пускай серую жизнь молодого бойца.
Пару капель со звоном ударились о стальной наплечник Йерши. Скривив губы, юноша посмотрел на небо, выругался и встал в углубление стены, в которой были проделаны ворота. Через несколько минут пошел самый настоящий ливень, к счастью сносимый в бок южным ветром и не досягавший спрятавшегося под очень ненадежным укрытием Йерши. Погода на Тантале никогда не радовала солнцем.
Эти места были дикими и не обжитыми. Когда-то, лет тридцать назад здесь гремели битвы с гоблинами, в которых люди вышли победителями, но лишь отчасти. Запрятавшиеся в рощицах хитрые твари постоянно тревожили поселенцев и в конечном счете пару деревень пожгли. Конечно, потом их карали смертью подоспевшие полки Стражей, но желание здесь селиться у людей отпало, и вскоре даже малочисленные дворы опустели. Теперь в разбросанных тут и там гниющих избах вновь заселились размножившиеся гоблины, сделав путь к порталу опасным. Йерши сам испытал это на своей шкуре, чуть не став жертвой группы нахальных гоблинов, когда пробирался сюда.
А вообще зачем портал хранить на Тантале, когда от черного материка одни неприятности? Так ведь лучше врага встретить на его земле, чем пустить его на свою топтать поля да деревни... Поэтому и идут на проклятую землю новобранцы через этот Портал, пройдя курс обучения здесь в Крепости или в Замке Славных Мечей – резиденции Совета, главного центра Стражей. Еще месяца три, и Йерши тоже перешагнет магическую черту, выйдя на встречу подвигам! Ведь его молодая душа верит в это!
Так, витая в своих мыслях, Йерши бесцельно блуждал взглядом по темной стене леса, слегка размытой из-за шквала дождя, и даже сначала не заметил, как некий путник вынырнул из зарослей и быстрым шагом направился к его посту. Когда-то и сам новоявленный Страж так же брел к воротам, закутанный в рваные тряпки. Тогда его здесь накормили, обогрели и дали кров. Что ж, может судьба сегодня повернется и к этому страннику.
Выйдя из-под своего укрытия, Йерши окликнул старшего брата Сельно, руководившего караулом. Из-за сильного дождя, Сельно услышал его только на пятый раз.
- Чего тебе? – высунулся из-за зубца тот.
- Там путник. Направляется прямо сюда, - прокричал Йерши.
- Где? Ах, да, вижу… Сейчас подойдет, спросим с чем пожаловал. Эй, Нански, заряди-ка арбалет. Если что не так – стреляй, усек? А ты, Йерши, меч из ножен вынимай, да к сердцу щит прижми. Кто ж его знает, кого нам нелегкая принесла.
Йерши пожал плечам и поступил, как ему сказали. Все же Сельно куда опытнее его.
Тем временем путник проделал метров сто, отделявших лес от крепости, и уже находил шагах в десяти от ворот, когда Сельно окрикнул его:
- Стоять! Ни с места!
Странник встал как вкопанный. На голову его был накинут плащ, а все тело покрывал длинный балахон, похожий на те, что носят святые отцы.
- Имя и цель! – потребовал Сельно.
Путник помолчал несколько секунд, а потом противным скрипучим голосом ответил:
- Мерлон. Хочу пройти.
- Никто не может пройти! Приказ Совета. Если ты не идешь записываться в добровольцы, то проваливай! – проорал старший брат.
В ответ же раздался дикий хохот. Такой противный, нарастающий хохот, который иной раз приписывают демонам Преисподней!
И в тот же миг щелкнул арбалет, свистнул болт и путник закачался. Тяжелый снаряд вошел аккурат в сердце. Но ничего не произошло. Неизвестный просто взял и вырвал болт прямо на глаза у ошалевшего Йерши, а затем рассмеялся еще сильнее!
В ответ щелкнули уже два арбалета, но оба снаряда отскочили от незримого магического щита. А затем путник прервал смех и, взревев что есть мочи, послал шквал огня на стены крепости.
Йерши инстинктивно повалился на землю, закрывая спину щитом, дабы хоть как-то спастись… Огонь, к счастью, его не задел. Однако после взрыва он ожидал град щепок на свою голову, но камни не посыпались и не изломали его. Повернувшись в сторону ворот, юноша обнаружил там лишь обгоревшие основы… А огромного куска стены просто не существовало! Даже щепок!
Йерши, не в состоянии отойти от изумления, повернулся к неизвестному магу. Тот стоял всего лишь в шаге от него.
- Веры нет… Надежда бесполезна, - пробормотал маг и рывком всадил кинжал юноше прямо в шею, не забыв обязательно провернуть лезвие. Тот умер, захлебываясь кровью.
На взрыв уже спешили Стражи со всех концов крепости, но Мерлону до них не было никакого дела. Пару огненных шаров разметало их в разные стороны, заставив прятаться по углам. Пара выскочивших магов пала на землю прежде, чем успела понять в чем дело…
Путь был очищен. Сияющий багровым пламенем Портал ждал его. Ждал его так долго…



2006-2007 гг.
Конец 1 книги.
Слезы Феникса: Вера
Ждите продолжения: Слезы Феникса: Надежда, книга 2
Слезы Феникса: Любовь, книга 3.
Макс Каменски.

редакция третья.