День и ночь

Евсюнин Олег
День и ночь


Да пошли вы все!

Крышка поднималась с неимоверным, наматывающим на кулак душу, скрежетом. Во время отрыва от привалочной плоскости массивную четырехсоткилограммовую плиту повело, и теперь, несмотря на обильно заложенную в отверстия смазку, она надрывно терлась о резьбу шпилек, вкрученных в основной корпус. Но так как основная опасность состояла в том, что вся нагроможденная вокруг генератора конструкция из рычагов и домкратов могла в любой момент рухнуть, волнения о сохранности резьбы на шпильках имели отдаленно-второстепенное значение.
Главное – поднять крышку хотя бы на полметра и получить доступ к чертовому верхнему подшипнику. И это в условиях, когда тельфер, предназначенный для выполнения подобных операций и о ремонте которого неоднократно говорилось, не работал. Слава Богу, хоть запасной подшипник был. А не то – и вовсе сплошная лажа. Начальству ведь плевать, чем и как ты работаешь, лишь бы все крутилось.

Еще в начале смены, остановившись рядом с грохочущим генератором, Димка болезненно осознал, на что налетел. Безудержная вибрация агрегата не оставляла надежд на то, что тот не сдохнет буквально через пяток минут. Требовалось срочно его гасить и приступать к ремонту.
Притащив четыре ручных домкрата и кое-как закрепив их найденными тут же, в щедро разбросанных по всему залу кучах мусора, железками, Димка приступил к первой фазе ремонта. Медленно, буквально по миллиметру сдвигая тяжеловесную плиту вверх.
На подъем ушло около часа. Один из домкратов опасно накренился, обещая вылететь из-под крышки в любую секунду, но уже появилась возможность залезть в образовавшееся отверстие и заменить подшипник.
Дмитрий снова критически осмотрел свою конструкцию. Черт с ней. Будем надеяться, что это продержится еще хотя бы минут пятнадцать… Он аккуратно, стараясь ничего не задеть, полез под крышку.
Внутри жарко. Обжигая руки, Димка укрепил на старом подшипнике съемник, закрутил винт.
Сверху четыреста железных килограммов … Не должны упасть… Иначе – полный анамнез…
Подшипник подался, съехав с вала. Заменив его, Димка все так же, практически не дыша, вылез из-под плиты. Ничего. Конструкция выдержала. Осталось только опустить крышку.
Как болят обожженные руки…
- Долго ты еще будешь копаться?
Голос сменного мастера, высокий, с дребезгом, похожий на визг старой допотопной пилорамы, как нельзя лучше подходил к этому помещению. Здесь, даже крича друг другу на ухо, трудно что-либо разобрать. А этот жирный боров, стоя на небольшой, закрепленной на самом верху машинного зала, площадке, легко добавлял к равномерному гулу генераторов еще пару десятков децибел.
- Да пошел ты… - тихо, про себя, выругался Димка.
- Что, что ты сказал? – у мастера не было исключительного слуха. И так понятно, какой ответ он мог получить от измотанного механика.
- Ты правильно понял…
- Если через час не запустишь генератор – можешь даже и не пытаться. Все ясно?
Мастер скрылся. Да и зачем ему подвергать себя и свои уши излишним нагрузкам?

Накренившийся домкрат все-таки не выдержал. С сухим щелчком вылетев из-под крышки, он просвистел мимо Димки и, ударившись о стену, выбил из нее порядочный кусок штукатурки. Плита, лишившись одной из точек опоры, плавно заколыхалась и упала на шпильки.
Опять повезло. К тому времени Дмитрий почти опустил крышку, так что высота падения не превысила нескольких сантиметров. Удачно. Осталось только поправить ломиком, да закрутить двадцать шесть гаек… Ремонт закончен, можно включать генератор.
…Смена закончилась. В раздевалке Димка запихнул старую, насквозь пропитанную маслом спецовку в нижний черный, как и сама рабочая одежда, отсек узкого ящичка.
Можно, конечно, сдать в прачечную. Но уже скоро должны дать новую, и тратить понапрасну деньги как-то не резон.
Небольшое количество очистителя, старая ветошь и вонючая из-за плохой регенерации вода в душе удалят с тела разводы масла и грязи. Потом можно еще побрызгаться дезодорантом, но флакон закончился, а покупать новый… Опять же, перед кем выпендриваться?
В верхнем немного более чистом отсеке висит другая спецовка. Димка всегда так делает. Новую, только что полученную, использует как повседневную, а старую – в качестве рабочей. Так дешевле и не надо тратиться на одежду. В конце концов, требуется всего лишь дойти до комнаты в общежитии, и кому какое дело как он при этом выглядит? Хоть голым, но пока это еще не принято…
- Почему был допущен шестичасовой простой генератора? – нет, от заплывшего жиром свиного рыла нигде не спрячешься. Туша мастера, с трудом просочившаяся сквозь дверной проем боком протискивается по проходу к Дмитрию. – Что там такого необычного могло случиться, что тебе потребовалось шесть часов на ремонт? Ты знаешь, что мы еле успели к вечернему пику?!
Дмитрий тоскливо смотрит на изрыгавшую проклятья желеобразную кучу мяса и презрительно плюет на пол. Почти на ботинок начальника.
- Ты… Еще издеваешься? Щенок!!! – голос мастера уходит в сторону верхних октав фальцета. – Ты знаешь, что я с тобой сделаю?
- Премию дашь, - сквозь зубы цедит Димка. – За своевременно и качественно проведенный ремонт. А не починишь тельфер – и этого не будет.
- Да я тебя!..
- Что ты меня? Заменишь малолеткой? Ой, как страшно. Сейчас обделаюсь. Малолетке въезжать в работу с полгода, а твое барахло скоро совсем сдохнет… Вместе с тобой и твоим обещанным повышением.
Дмитрий небрежно отодвигает начальника и неспешно шагает на выход.
- Юзер хренов!
- Побормочи у меня еще…
В коридоре темень. На всей двадцатиметровой длине перехода в десяти установленных светильниках горят лишь две лампы. Третья, расположенная рядом с выходной дверью, тускло мерцает на последнем издыхании. На электростанции не хватает средств самим себе сделать светло.
Улица. Тоскливая сырая погода. Осень.
Пока еще тепло. Еще не наступили зимние холода и можно не спешить. Можно просто спокойно пройтись, вдыхая чуть более чистый, чем в помещении, воздух, успокоить нервы.
Черт подери… Упади эта плита всего на полчасика пораньше… Да что эта жирная свинья о себе возомнила? Его самого за простой по головке не погладят… Никуда не денется, выпишет премию. И себя, конечно, не забудет. Как пить дать! Замена верхнего подшипника генератора... Да еще в одиночку… Да пошел он!!!
Дмитрий не торопясь бредет вдоль высокой, этажа в три, стены из старого красного кирпича, отделяющей светлую, красочную жизнь от серых рабочих будней промзоны. Он никогда не бывал там, за стеной. Всегда только здесь, на грязной, заваленной кучами годами не вывозившегося мусора, улице. В окружении посеревших от ветхости домов рабочего квартала.
Блеклая картина. Жизнь – там. По ту сторону. Там – аккуратно подстриженные газоны, красивые тенистые аллеи и особняки из белого мрамора. Там – щеголеватые, одетые в строгие черные костюмы мужчины и женщины в вечерних туалетах. Там – длинные лакированные лимузины и вечерние клубы. Все – там, только там. Свет, тепло, лучшие материалы, деликатесы и… жизнь…
А здесь… Здесь - существование. Работа за пакетик энергетического желе и сладостные сны. В магазинах кое-что есть. В карманах ничего нет. И даже хорошо, что жители рабочего квартала лишены возможности видеть ту, другую жизнь. Что за забором. За стеной. Смириться с тем, что кто-то живет лучше, можно, но постоянно видеть это – невыносимо.
По противоположной стороне улицы навстречу Дмитрию спешит долговязая сухощавая девчонка. Такая же, как и все в этом квартале. Тоже в рабочей одежде. Но чем-то неуловимо привлекающая внимание.
И вовсе не своим обмотанным вокруг шеи цветастым шарфиком. Женщины вообще любят ненужные украшения. И даже не тем, что развивающиеся полы халатика раз за разом показывают надетые на нее белые трусики и что она, вполне вероятно, имеет даже лифчик. (Сам-то Димка никогда не носил нательного белья, считая подобные затраты абсолютно нерациональными). Нет, дело в другом.
Она несет книгу, НАСТОЯЩУЮ книгу. Настоящее сокровище. Аккуратно прижимая к сердцу скрещенными у тощей груди руками. Невероятно. Дмитрий еще ни разу не видел подобного в реале. То есть именно так – не только никогда не держал РЕАЛЬНУЮ книгу в руках, но даже в жизни не видел ее у других. Слишком дорого. На это просто не заработать. Хотя, вполне вероятно, она просто выносила и сдала ребенка. За такое хорошо платят, а возраст у нее вполне подходящий.
Девчонка подозрительно косится на остановившегося невдалеке мужчину, прибавляет шаг, срываясь на бег. Боится. Димка криво усмехается. Конечно, можно отобрать книгу, но зачем? Да и девчонка до боли знакомая…
Он плохо знает своих соседей по общежитию, но эта вроде бы живет буквально рядом. Эх, давненько он не занимался сексом в реале! Надо будет подкатить. Если сойдутся в цене за сданного ребенка…
Улица пустеет. Дурочка с прижатой к груди книжкой забегает в офисное здание электростанции. Кем она там работает? Наверное, диспетчером. Впрочем – не важно.
Димка продолжает свой неспешный путь в общагу.
В холле общежития также серо и пасмурно, как и на улице.
И пусть внутри бетонной коробки не плавает тягучая осенняя морось, а помещения регулярно посещаются уборщиками, грязно-серо-зеленовато-желтая атмосфера, просочившаяся через одной только ей ведомые щелки, распространяет свое тоскливо-упадническое настроение и сюда. А, может, это вовсе не наружная, а своя, внутренняя атмосфера, заразившаяся от старшей подруги ее скверным характером. В любом случае, внутри здание не слишком отличается от своего внешнего облика.
Серое, крупноблочное строение с выветрившимися швами и следами теперь уже превратившейся в грязноватые кляксы первоначальной краски продолжается внутри затертыми полами и аляповатыми пластиковыми панелями на стенах. Картину венчают настенные лампы, по замыслу дизайнеров обязанные равномерно осветить помещение, на самом же деле наполняющие объем мертвящим, отраженным от пожелтевшего от времени потолка, сумраком.
Царство дешевого бетона снаружи и не менее пышное господство недорогого пластика внутри. Пластик. Везде только пластик. Всюду. На всем. На стенах, полу, потолке, мебели, стойке вахтера и даже зеркале, первым встречающим каждого посетителя. Но это привычно и на это никто не обращает внимания.
Как не обращает внимания Дмитрий на свое мелькнувшее при входе отражение. Да и что там смотреть? Долговязая тощая фигура, на которую как на вешалку наброшена темно-синяя роба. Желтоватое лицо с впалыми глазами и сухой, будто натянутой на голый череп, кожей. Не фонтан. Но кто это видит и кому это надо?
Привычным размашистым шагом Дмитрий проходит мимо вахтера, лишь ради приличия кивнув сидящему за стойкой скучающему старику.
Расположенный у входной двери сканер автоматически считывает коды с карточки жильца, даже не требуя ее предъявления. Главное, чтобы она была. Например, у Димки она зашита в левом нагрудном кармане. Он всегда так делает. Чтобы не потерять.
Потому что карточка – главный документ на жизнь.
Потому что та же самая карточка регистрирует все перемещения владельца, служит одновременно и ключом к двери комнаты, и расчетным документом при оплате любых покупок и многое, многое другое…
Все – автоматически. Допустим, тому же вахтеру даже не надо сличать лицо вошедшего с фотографией из архива. Если что-то не так – его разбудит яростный звуковой сигнал. Аппаратура слежения выдворит чужака, даже охрану при необходимости вызовет.
А чужак – это тот, кто не имеет на карточке достаточно средств для оплаты по счетам. Пусть даже это муниципальное общежитие для рабочих. Самое дешевое, которое только можно найти, жилье.
Потому что самое дешевое жилье – это когда за каждый отдельный шаг отдельная оплата. Включение света, пользование водой, канализацией… всем. Оплата производится автоматически, как только ты чем-то воспользовался. И именно поэтому, даже не взглянув на дружелюбно открытые двери лифта, Димка проходит к лестнице.
Месяц на седьмой этаж пешком – и уже можно сэкономить приличную сумму, вполне достаточную на посещение фешенебельного виртуального ресторана или на покупку пары безвкусных, странного вида, булочек в реальном буфете. Как говорится: у вас всегда есть выбор!
Входная дверь, почувствовав приближение хозяина, дружелюбно распахивается, в комнате включается свет. Тусклая, больше похожая на ночник, лампочка. Можно, конечно, заказать освещение и побольше, но, опять же, зачем? Лишние деньги и никакого толку.
Все. Дома.
Хотя дом – это как посмотреть. Клетушка, в которой едва умещается дешевая кровать-кушетка, небольшой встроенный шкафчик да рукомойник. Не имеющая даже окна. Здесь можно провести свободное время между сменами. Выспаться. Лечь, включить портал, погрузиться в мир грез, мир, малодоступный в реале, мир, где почти все желания сбываются. Где ты – миллионер и где твои доходы постоянно прирастают бесконечными нулями.
Виртуал. Наркотик для малоимущих. Халява для всех, кто так ничего и не достиг в реальной жизни.
Спать рано. Сначала – почта. Всего три письма.
Главэнергоуправление: «… но, к сожалению, Вы не обладаете достаточной компетенцией в сфере управления…»
«Черт возьми! Мало им, что ли, двух институтов? Энергетического и экономического? А если бы был еще и третий – менеджмента – сказали бы, что берут только из определенных ВУЗов?»
Текстильный комбинат: «… все вакансии заполнены, набор не планируется…»
«Вот гады, даже не пытаются выдумать что-нибудь пооригинальнее!»
Фирма стройматериалов: «Весьма признательны за Ваше письмо, но на должности младших руководителей мы набираем лиц не старше тридцати лет, имеющих перспективу дальнейшего роста. Убедительно просим Вас впредь не обращаться с подобными запросами…»
А вот это уже конец. Первый удар ниже пояса. Дмитрий не помнит уже, сколько резюме разослал в поисках нормальной работы, которая позволила бы ему вырваться из плена рабочих кварталов, обзавестись приличной комнатой, семьей. Наверное, тысячи. Или десятки тысяч. Двадцать лет ожидания чуда… И вот первая весточка о том, что чудес не бывает. «Вы слишком стары…» Это в сорок-то лет? И уже никому не нужен?!
Что ж, дальше будет лавина. Для начала – каждый десятый ответ, потом – каждый третий, второй, и, наконец, можно будет даже не вскрывать письма, так как все они будут с одной и той же формулировкой. «Вы упустили свой шанс».
Как-то, обедая в виртуальном вечернем клубе, Димка встретился с одним очень интересным собеседником. Веселый, пятидесятилетний на вид, мужичек за рюмочкой отличного коньяка со смехом рассказывал о своих мытарствах. Тогда еще Дмитрий считал, что с ним это никогда не произойдет. Произошло.
И что теперь?
Комната-клетушка поплыла. Бросив помутившийся от бешенства взгляд на портал, Димка дико, до слез, расхохотался.
Конец.
И что теперь? Что? Что?.. А ничего…
В шкафчике, среди нагромождения флешек, загрузочных дисков лежит пара пакетов энергетического желе. Мерзкое пойло, которое не то, что есть, нюхать нельзя. С единственным предназначением - не дать живому организму подохнуть от отсутствия калорий.
Надорвав один из пакетов, Дмитрий трясущимися руками сцедил его содержимое в приемник питателя.
Судно – на кровать. Загубник – в рот. Дмитрий так и не научился глотать пищевой зонд без приспособы. Лег. Тонкая кишка медицинской трубки заскользила по пищеводу в желудок. Немного неприятно. Как всегда.
«Да пошли вы все… Я всего лишь хотел, чтобы была семья, дети. Не так, как сейчас – встречи с девчонками только ради того, чтобы заделать еще один ходячий инкубатор для выращивания человеческой особи, отдав ее на попечение государства сразу же после рождения…»
Дмитрий усмехается. Сам так вырос. Кто-то и на нем всего лишь заработал приличную сумму, сдав в государственный приют будущего инженера-механика энергетических установок.
«Да пошли вы все…»
Дмитрий включает портал в режим сна.
Мягкая пелена накрывает сознание. Уходят раздражение, гнев.
Все будет хорошо. Все уже хорошо. Все будет…
Последнее, что вспоминается Димке – желание в реале переспать с той самой длинноногой любительницей книг, что случайно повстречалась на улице.

* * *

Не смотря на то, что перевалило далеко за полдень, просыпаться не хочется. Убогая, серая клетушка, едва вмещающая койку с тумбочкой, уступает место светлой, отделанной дорогой драпировкой, комнате с огромными окнами, убранными невесомым тюлем и богатыми бархатными шторами с вычурным ламбрекеном. Красочный стиль далекого восемнадцатого века. По крайней мере, такой, каким его представляет себе Дмитрий.
Мощный кондиционер наполняет помещение приятной прохладой, но под толстым тяжелым одеялом тепло и комфортно. Все именно так, как хочется. Свежий воздух, тепло и мягкая уютная постель.
Так и лежал бы… Вот только утренние позывы, в обычном порядке донимающие всех, да нестерпимое чувство голода трезвонят настойчивым будильником: «Вставай, пора…»
Конечно, встану. Хотя можно поваляться и еще.
Дмитрий отбрасывает одеяло. Температура в комнате растет. Хозяину всегда должно быть удобно в своем доме. На то он и хозяин. Дом понимает его мысли и аккуратно заботится о каждом его шаге.
Не до конца еще проснувшись, волоча ноги по полу, Дмитрий бредет в ванную. Всего лишь небольшой утренний туалет. Так, отлить, умыться, да почистить зубы. Душ будет потом. Голод – не тетка.
Широкая мраморная лестница плавным изгибом спускается в холл. Столовая – справа. Холодильник почти пуст, но в нем все же находится пара дежурных бутербродов с лососиной. Дмитрий терпеть не может нынешнее время – время повального увлечения комбинированными блюдами. Все эти пиццы, гамбургеры и прочая, прочая – это все так, не еда, а дурная закуска на бегу. То ли дело восемнадцатый век. Неторопливый, основательный… И пусть сейчас все автоматизировано (кто ж спорит и отказывается?), но жратва должна оставаться жратвой, мясо – мясом, а хлеб – хлебом.
Кухонный комбайн услужливо наливает приличную кружку горячего, дышащего свежим ароматом, кофе. Вот так. Именно так. Белый хлеб, масло, лососина и дымящийся сладкий напиток. Кому не нравится – может не есть. На вкус и цвет…
Дмитрий с наслаждением утоляет свой первый утренний голод. По телу растекается приятная теплота. И только где-то далеко, на самом краю сознания, проносится досадная мысль о том, что на самом деле он всего лишь лежит на жесткой кушетке, а в его желудок через зонд течет ненавистное омерзительное питательное желе.
Мутит. Но неприятные мысли улетучиваются вместе с отступающим чувством голода. Хочется принять душ, взбодриться, или, может быть, даже залезть в горячую ванну…

Пора, пора собираться. Сегодня в клубе отличная программа... Но сначала – ресторан. С хорошей, классической кухней и приличной обслугой. Что-нибудь типа «Аристократа»…
…Мягко поскрипывая старинными рессорами коллекционный «Дюзенберг» плавно движется по напоминающей обычную парковую аллею дороге.
Здесь все то же самое: кто-то любит погорячее. Над головой со свистом проносятся кары, аэробусы и прочая новомодная муть, в кратчайшие сроки доставляющая своих владельцев к месту назначения.
А Дмитрий любит дорогу. Асфальт, с тихим шелестом летящий под шины пусть архаичной, но самой прекрасной и самой дорогой из когда-либо производившихся, машины. Его машины. Блистающей обилием хрома снаружи и тончайшей кожей и золотом внутри.
Город.
Он начинается с небольших двухэтажных домиков, чтобы потом предстать во всем величии небоскребов мегаполиса. Тенистая аллея заканчивается. Начинается суета дорожных развязок среди обилия стекла и бетона. Хорошо, что «Аристократ» находится довольно далеко от центра, почти на самом въезде, рядом с академгородком.
Дмитрий любит этот ресторан еще со студенческой поры, когда, заработав неплохие деньги на своем первом ребенке, смог купить курс в университете и даже имел возможность позволить себе посещение этого далеко не самого дешевого места. Тогда он еще интересовался цифрами, расположенными в правой колонке меню. Но все это – в прошлом. Теперь, когда все долги за обучение выплачены, здесь просто приятно посидеть, вспомнить, как бегал на лекции, впитывая знания прежних поколений.
А еще – ресторан отделан в старинном стиле и внутри его постоянно играет древний, но вечно молодой джаз.
Припарковав машину на стоянке, Дмитрий чинно входит в ослепительную роскошь главного зала. Можно заказать отдельный кабинет, но в общем помещении лучше. Под звуки страдающего блюза, с сигаретой, в дальнем углу…
- Что будете? – рядом появляется одетый в строгое черное с белым официант.
- Что-нибудь съедобное…
- Прекрасно, - почтительно раскланиваются перед ним. – Выпить?
- Немного коньяку.
- Сию секундочку.
Официант неторопливо уходит. Здесь не принято суетиться. Наверное, это – самое спокойное место в районе. Никакой спешки, но буквально через мгновение столик сервирован по высшему разряду.
Дмитрий медлит. Ему нравится сидеть, наблюдая за публикой. Вон у стойки бара приютилась фигуристая девчушка-студент. Придерживая одной рукой книжки и торопливо допивая кофе другой. По фигуре – победитель конкурса манекенщиц. Дешевка. Поначалу многие обзаводятся именно такими стандартными телами юных красавиц и красавцев. Это потом появляется тяга не скрывать свой истинный возраст. Как визитная карточка – я здесь уже давно.
На входе шум. В ресторан решил пройти квадратного вида долговязый верзила с жестким, лишенным эмоций лицом. Как же, как же. Игрок. Пиджак топорщится – гранатомет туда, что ли, запихнул? В принципе, играть можно везде, но нет правил без исключений. И вот швейцар мягко, но очень настойчиво просит его покинуть помещение. А парень, конечно же, возмущен таким ограничением своих прав. Ничего. Перетерпит.
Дмитрий еле заметно улыбается. Сам когда-то играл в подобные бестолковки. Сейчас остепенился. Но молодежь это по-прежнему заводит... Ничего нового…
Взгляд вновь притягивает девчушка за баром. Странно. Она напоминает… Да-да… Также аккуратно прижимает к груди свои книжки. Только книжек поболе, да и фигурка притягательно-объемистая. Может быть, действительно она. Соседка. Еще надеется через виртуальное образование достичь реальных высот… Как когда-то он сам…
Но теперь эти мечты ушли.
Общество потребления замкнуло круг, выйдя на новый уровень. Теперь каждый может иметь все. В виртуале. Во сне. В другой действительности. Красочной, притягательной, как этот ресторан. За скромную плату – всего несколько часов реальной серой жизни.
Парня-игрока выпроваживают. Девчушка допивает свой кофе и убегает на лекцию. Да. Таких здесь немало. Каждый что-то ищет, чего-то хочет. Знаний, развлечений…
А чего хочет он сам?
По лицу Дмитрия пролетает оскал злой улыбки.
Он всегда хотел оказаться там, за стеной. И вот оказался. Теперь он имеет приличный, напичканный по самую крышу изысками, особняк с прекрасным парком и бассейном. Он посещает самые лучшие клубы, встречается со сливками местного общества…
Не желает он ничего. Просто жить…
Расположенный далеко-далеко, за гранью реальности, портал вновь подавляет негативные эмоции. Через пять минут Дмитрий встанет из-за стола и, как ни в чем не бывало, поедет в свой любимый ретро-клуб….

Да пошли вы все!