Кулибин

Евсюнин Олег
Кулибин



- Александр Павлович, сами видите, что поставить его на место можно только или расширив дверные проемы, или положив на бок.
- Ну, ты молодец! Ясно же сказано: изделие класть на бок не рекомендуется.
- Тогда – расширить проемы…
- И как ты себе это представляешь?
- Аккуратненько…
- Аккуратненько! Да твои костоломы после разборки гайку на болт накрутить не могут. Помощнички!... Целое НИИ под руками, а простейшего сделать не можете!!!

Заседание ученого совета продолжалось более полутора часов.
Обливавшийся, не смотря на первоклассное кондиционирование помещения, потом Геннадий Владимирович (основной докладчик по теме и, по-совместительству, зам по материальному обеспечению института) взял тайм-аут и выбежал в коридор.
Там, охраняемый двумя гориллоподобными личностями, стоял основной вопрос повестки дня – огромный, выполненный по специальному заказу, палисандровый стол. Стол, который должен был увенчать своим великолепием заново отделанный VIP-кабинет Генерального директора ***ского НИИ, поставив тем самым жирнейшую точку во всей затеянной чехарде, именуемой иначе «переход на новейшие технологии работы».
Трясущимися от страха руками Геннадий Владимирович в очередной раз измерил ширину стола заветной рулеткой. И в очередной раз рулетка показала два метра.
Слабо охнув, зам по матобеспечению отпустил конец измерительной ленты, и та, сматываясь, зацепила выступающим краем зеркальную поверхность столешницы. В коридоре раздался неприятный царапающий звук, руки Геннадия Владимировича затряслись еще сильнее.
Быстро склонившись, он на просвет, по бликам, попытался рассмотреть причиненный ущерб. Вроде, пронесло. Царапины не было. По крайней мере, не было видно. Для того чтобы окончательно убедиться в этом факте, Геннадий Владимирович еще раз, но уже под другим углом, осмотрел то место, где рулетка коснулась полировки. Даже подул слегка. Нет, ничего. Сердце, буквально выпрыгивавшее из груди, постепенно начало приходить в нормальный, учащенный режим…
С соблюдением предельной осторожности была измерена ширина дверного проема. Полтора метра. Резные дубовые двери. Одни – в приемную, другие – в кабинет САМОГО…
Для их установки пришлось вызывать представителей фирмы-производителя. И сколько это стоило институту – об этом Геннадий Владимирович боялся проговориться даже во сне и даже шепотом.
Генеральный – гений: дверные проемы своими силами не разобрать. Вернее, разобрать-то как раз можно, но вот восстановить потом… это уже… как бы это сказать помягче…
Тихий «Ох!» вырвался из самой глубины души зама. Как же он влип!
Там, за дверями кабинета, ждали его решения. А здесь…
А здесь Геннадий Владимирович с ужасом увидел, как гориллоподобные с озабоченным видом трогают своими ужасными пальцами то самое злополучное место на столе.
«Сдадут», - похолодел он и тут же перешел в наступление. – Эй, Вы там! Чего лапаете? Полировку попортите… Еще раз увижу – буду обязан доложить со всеми вытекающими…
Гориллоподобные оторвались от своего занятия, переведя свои ничего не выражавшие глаза в сторону оравшего на них начальника.
- Так мне доложить? – нахально заявил Геннадий Владимирович, для пущей убедительности взявшись за ручку двери кабинета.
Надо было дать гориллоподобным время на раздумье. Геннадий Владимирович ждал. Наконец, глубоко засунув руки в карманы, охранники отодвинулись от стола на почтительное расстояние.
«Нет, теперь не сдадут», - решил Геннадий Владимирович и, гневно прикрикнув напоследок. – То-то же… - шагнул в кабинет.
- Ну, что? Пришла на ум идея? – насмешливо встретил его Генеральный.
- Александр Павлович, - залепетал Геннадий Владимирович. – Я перепроверил все. Даже окна… Единственный шанс – разобрать дверные проемы, - его не перебивали и даже слушали очень внимательно. Появился призрачный шанс отвертеться. – Считаю, надо вызвать бригаду, тем более, что связи уже налажены…
Он осторожно поднял глаза на Генерального. Александр Павлович смотрел мягко, дружелюбно.
- Что ж… Если ВЫ так считаете… Попробуем узнать мнение коллектива. Что скажете, Юрий Васильевич?
- Только то, что лимит исчерпан и даже в долг, - с трудом подавляя зевоту, вяло ответил Финансовый директор. – Конечно, для ТАКОГО случая можно попридержать зарплату…
- Нет, - резко оборвал Генеральный. – Эти времена прошли. Под статью меня подвести хотите?
Юрий Васильевич нехотя пожал плечами. «А почему бы и нет?» - как бы говорила ухмылка, промелькнувшая по его холеному лицу.
Александр Павлович сделал вид, что не заметил немого ответа подчиненного. В принципе, на свояка Юрия Васильевича, работавшего в Управлении, у него был двоюродный брат в Министерстве, но открыто мериться силами ни тому, ни другому не хотелось.
- Значит, Геннадий Владимирович, ничегошеньки-то Вы не надумали. Да… - тягуче процедил Генеральный, и сердце зам по обеспечению остановилось. Высоких покровителей он не имел.
- Но-о…
- Конечно, конечно. Только вот ценны не усилия, а результат, - Александр Павлович перевел взгляд на зам по науке. – А что нам скажет Сергей Владиславович?
- Только одно. Наш НИИ имеет радиотехническое направление и механика нами исследуется только в качестве прикладного аспекта. Могу посоветовать обратиться к ***цам за консультацией.
- Да-а… Иного я и не ожидал от Вас услышать… Так, значит, хотите потрясти своим грязным бельем перед ***цами? А у самого у Вас, что, никого таки и нет?
- Есть один. Сонин такой, Иван Петрович. Заведующий лабораторией. Башковитый, но со странностями. Вечно изобретает что-то. Но ручаться за него не берусь.
- Вероятно, Геннадий Владимирович возьмется?
- Я-а-а? – зам по обеспечению, только-только вздохнувший оттого, что решение вопроса перекинули на другого, вновь обреченно втянул голову.
- Да, Вы.
- Если так – то, пожалуйста, - Сергей Владиславович спокойно уставился на свою вытянутую вперед руку. – Но опять же предупреждаю – я за Сонина не ручаюсь.
- А я-а-а…
- А Вы, - перебил Геннадия Владимировича Александр Павлович, - беретесь. Вопрос закрыт. Завтра стол должен стоять здесь, - Генеральный хлопнул по крышке своего нынешнего, дубового, с резными тумбами. – Перейдем к другим вопросам. А Вы можете быть свободны. Не смею задерживать. Вам надо успеть еще все организовать…

* * *

Иван Петрович сидел на старом обшарпанном стуле и, придерживая одной рукой плату вместе со старым транзистором, другой паяльником старался попасть в узкое пространство между дорожками. Старый транзистор никак не хотел залезать на новое место. А без него не желал работать осциллограф. И, хотя вся лаборатория была завалена этими самыми осциллографами, этот был одним из последних, которые еще поддавались к пробуждению.
Старичок не сдавался. Не смотря на то, что горели только две из десяти ламп, да и те в полнакала, он устроился на подоконнике и, где разглядев что-то своими подслеповатыми глазами, а где-то и просто на ощупь, но уже смог прихватить две ноги из трех непокорного радиоэлемента.
Он так увлекся, что даже не заметил вошедшего Геннадия Владимировича. А Геннадий Владимирович, сам по себе в отличие от какого-то завлаба человек крупный и даже немного грузный, с трудом смог протиснуться по каморке между двух заваленных пыльными приборами стеллажей.
- Привет Кулибину! – голос Геннадия Владимировича звучал одновременно твердо, радостно и весело.
От неожиданности старичок чуть не выронил паяльник, но, как по мановению волшебной палочки, жало само собой прижалось к плате и именно там, где это требовалось. Непокорный транзистор встал-таки на свое место.
Иван Петрович посмотрел на гостя сквозь толстые линзы очков…
- Геннадий Владимирович! – вскочил он как ужаленный, узнав высокого начальника. – Присаживайтесь, пожалуйста!
- Ничего, ничего, - зам по обеспечению брезгливо покосился на предложенный ему почерневший от времени стул. – Сидите, сидите. Что поделываете?
- Вот, осциллограф…
- И, конечно же, Вам обязательно нужен новый. Не хотим, не желаем мы все-таки проявлять хозяйское отношение. Посмотрите… - Геннадий Владимирович широким жестом указал на полки. – Вон у Вас их сколько. Экономнее надо быть.
- Но это же…
- И это знаю. Сколько раз я все это уже слышал! И что приборы устарели, и что ломаются они ежедневно, и что надо, надо… Вы ведь не мальчик, Иван Петрович, должны понимать – ничего просто так не дается… Но лично Вам я помогу. Симпатичны Вы мне. Сколько молодежи поубегало, а старая гвардия – она не ржавеет, все выдюжит. Ведь что только не пережили, а, Иван Петрович?
- Да-а-а… - а пережить Ивану Петровичу действительно пришлось немало.
- Говорят, Вы и сейчас что-то изобретаете?
- Ну не совсем… - смущенно потупил глаза заведующий лабораторией. – Так… Не доведено еще до конца…
- Не томи, - круглое лицо Геннадия Владимировича расплылось в добродушной улыбке. – Давай…
- Вот…
Старичок, с трудом выдвинув один из ящиков рабочего стола, аккуратно положил перед начальником небольшую, стянутую синей изолентой, коробочку, сверху на которой красовалась верхняя часть от сотового телефона.
Геннадий Владимирович с подозрением осмотрел новоявленный кособокий прибор.
- Так вот куда деваются внутренности наших осциллографов и генераторов?
- Что Вы? – завлаб испуганно замахал руками. – Здесь ничего такого. Вот, посмотрите: это – от сотового, мне его сын дал, когда испортился, это – из моего старого магнитофона… Разве можно для этого нужные приборы…
- Да шучу, шучу… Честнее Вас…
- Вы только не подумайте…
- И не подумаю… То есть… Сами понимаете. Как работает-то?
Старичок благодарно посмотрел на начальника и с таинственным видом включил тумблер, торчавший сбоку коробочки.
- Геннадий Владимирович, каждое тело состоит из атомов…
- Учил, учил. Протоны, электроны…
- Вот-вот. И расстояние между ними, по сравнению с их собственными размерами очень и очень большое. Вот я и задумался совместить два предмета в пространстве так, чтобы их атомы зашли друг за друга, и они могли занять одновременно один и тот же объем. Получить нечто вроде железного бруска, который делит пространство с куском бетона…
- Железобетон, что ли?
- Нет. Это я некорректный пример привел. Дерево с железом, дерево с бетоном. Или еще что-нибудь. Совмещенные на атомарном уровне. Два предмета, каждый из которых объемом в литр, одновременно занимающие этот литр.
- Это как?
- Нужно только ослабить противодействие решеток различных структур, сохранив само взаимодействие атомов в этих решетках…
- И получается? – Геннадий Владимирович вдруг понял, что ничегошеньки не понимает в этом сумбурном объяснении. И что самое обидное – вполне вероятно, зря тратит время на разговор со свихнувшимся пенсионером.
- Посмотрите сами.
Хитро подмигнув, старичок поставил на стол небольшой ржавый металлический брусок. Поколдовал с клавишами сотового на приборе, и так же загадочно оторвал от старой ветоши небольшой клочок.
- Сейчас увидите! – завлаб протолкнул ветошь через металлический брусок, выхватив ее с другой стороны подобно фокуснику. – Вуаля, как видите!
- Фокус такой, что ли? – недоверчиво осведомился Геннадий Владимирович.
- Научный эксперимент. Хотите еще?
Начальник потрогал брусок, тряпку, и, приставив к бруску только что отремонтированную плату, потребовал:
- Давай так.
- Ничего невозможного.
Тряпка с легкостью преодолела и это препятствие, и другое, и третье. Геннадий Владимирович понял, что спасен.
- А что-нибудь более крупное можешь вот так переместить?
- Какое – крупное?
- Стол, например, через стену.
- Надо попробовать, - старичок задумался. – Мощности может не хватить.
- А ты попробуй. Поднастрой приборчик-то… Перепроверь. И часа через два подходи к Генеральному.
- К Генеральному?!!
- Не бойся, его не будет. Но эксперимент попробуем повторить именно там. Глядишь, и твоей лаборатории чем поможем… Только прибор перепроверь, чтоб сбоя не было.

* * *

… Ровно через два часа все было готово к проведению эксперимента.
Восемь конструкторов достаточной комплекции, согласившихся за двойную оплату плюс отгулы поработать сверхурочно. Восемь пар новеньких, только что полученных со склада, мягких перчаток. Два зверского вида молчаливых охранника. Собственно сам Геннадий Владимирович, лично руководящий процессом. Ну и Иван Петрович со своим кособоким приборчиком.
Там, где намечалось протащить стол, на стену прилепили несколько ватманских листов. Оставалось только дать отмашку, а то конструкторы-грузчики начали застаиваться.
Иван Петрович не торопился. Волнуясь, как мальчишка, он тщательно подгонял настройки и даже молился про себя, чтобы первый публичный показ прошел гладко. Наконец он нажал «Пуск» и палкой от швабры проверил возможность прохода. Швабра, не встретив никаких препятствий, проскочила внутрь кабинета Генерального. Все шло как надо.
- Можно, - выдохнул Иван Петрович.
- Ребята, аккуратно, не торопясь, но очень дружно, взяли… - вступил в работу Геннадий Владимирович.
Ребята обступили стол и осторожно начали продвигать его в стену.
- Двое – пошли в кабинет, будете принимать, - продолжал командовать зам по обеспечению.
Конструкторы немного не понимали, что происходит, но, ввиду позднего времени, разбираться было недосуг. Стол, перехватываемый восемью парами рук, быстро поплыл из коридора в кабинет Генерального прямо через стену.
- Давай, давай. Осторожно! – Геннадий Владимирович пулей носился между кабинетом и коридором.
Последняя пара конструкторов покинула коридор, намереваясь принять ношу изнутри, но тут стол защемило. Всего лишь кончик остался торчать в коридоре, но стена перестала пропускать через себя инородное тело.
- Что, что такое? – выбежал из кабинета растрепанный Геннадий Владимирович.
Иван Петрович не отвечал. Он только сокрушенно тряс прибор с погасшим дисплеем.
- Батареи разрядились. Слишком много мощности потребовалось…
- Что-о? Я же приказывал тебе – перепроверь…
- Геннадий Владимирович, - испуганно залепетал старик. – Прикажите людям покинуть помещение. Идет восстановление прежних атомарных связей, а это может привести к взрыву…
- К какому еще взрыву? Ты понимаешь, что натворил? Это же палисандровый стол! Тебе, идиоту, за всю свою жизнь даже на ножку его накопить не удастся! Делай, что хочешь, но стенку убери.
Иван Петрович достал злосчастные батарейки и с силой ударил их друг о друга. Вставил на место. Прибор заработал. Стол полностью скрылся за стеной.
Охранники вернулись с лестницы и встали рядом.
Из кабинета Генерального вылетел взбешенный Геннадий Петрович, бесцеремонно схватил завлаба за плечо и потащил внутрь.
- Посмотри, что ты наделал! Голову тебе оторвать с твоими фокусами, Кулибин несчастный!
По краю стола, уже установленного на том самом месте, куда приказал Генеральный, шла бело-мучнистая полоса. Она проходила по всей столешнице, спускалась на тумбу и доходила до самого низа.
- Что теперь делать? – в отчаянье орал Геннадий Владимирович.
Один из конструкторов приблизился и потрогал полосу пальцем. В месте нажима полоса пропала.
- Цемент, - заметил конструктор и продемонстрировал всем окрасившуюся подушечку пальца. – Из стены, вероятно, нападало.
Геннадий Владимирович тоже потрогал полосу пальцем и осторожно подул на столешницу. Белая полоса легко сдувалась, не оставляя никаких следов.
- Всё, все свободны, - приказал он. – Остальное я сам. А Вам, Иван Петрович, советую впредь быть более аккуратным.
Геннадий Владимирович осторожно сдул все пятнышки со стола, и, не найдя подходящей тряпки, принялся натирать столешницу подкладкой своего пиджака. После окончания процедуры, под ярким освещением многочисленных встроенных светильников стол засиял лучше, чем во время распаковки.
Бешенный день Геннадия Владимировича закончился. Ах, как бы он хотел запустить свой пиджак прямо в морду Генерального!

* * *

- Ну вот, можешь ведь, когда захочешь, - удовлетворенно поглаживая ровную палисандровую поверхность, заметил Александр Павлович.
- Как приказали, Александр Павлович…
- А все-таки – как тащили? Говорят, прямо через стену?
- Прямо через…
- Не подвел Сергей Владиславович. Наука! Для нее нет ничего невозможного.
- Только, видите ли, с небольшим сбоем…
- И про это уже доложили. Но победителей не судят. Надо бы премию выписать этому… Кулибину нашему… Как его?
- Иван, вроде бы… или Василий, - скромно потупил глаза Геннадий Петрович. – Я уточню.
- Уточни. Приборчик-то – стоящий. Можно и заказ открыть.
- Я тоже так считаю. Только вот по какой смете? Мы же электронный НИИ, а это, вроде как, ядерная физика…
- А ты сообрази, не впервой. У тебя от кондиционеров деньги еще остались? Вот их и задействуй.
- А как же кабинет начальника отдела имущества?
- В смысле – сына твоего? – засмеялся Александр Павлович. – Не убудет, еще выпишем.
- Я, конечно, ничего. Даже не за сына. Просто солидные люди ходят. Солидные площади арендуют… А тут – кабинет начальника – и без нормальной мебели, кондиционера. Некрасиво как-то… - зам аккуратно посмотрел на Генерального. Тот делал вид, что не слышит. – И вот буквально вчера со мной созванивались. Хотят арендовать.
- Опять по мелочи?
- Если несколько тысяч квадратов – мелочь… И оплата как обычно. В рублях и по договору. Сказал, что площадей нет, так они прибавили в рублях, по договору, правда, несколько подрезали… Я взял на себя смелость дать согласие.
- И правильно. За новые разработки когда еще заплатят, а жить надо сейчас, и институт поддерживать. Площади-то нашел?
- Если только Сергея Владиславовича слегка ужать…
- Ужмем, - Александр Павлович снял трубку. – Сергей, зайди-ка ко мне, разговор есть…
Геннадий Владимирович тихо ретировался. Кондиционеры и мебель в кабинет сына были у него в кармане.

* * *

Через пятьдесят три года австриец Цибершвейг запатентовал свою установку по совмещению различных тел в одном объеме. Установка позволяла совмещение объектов массой до пятидесяти грамм и требовала нескольких мегаватт энергии. Но Цибершвейг уверял, что в последующем сможет сделать ее способной совмещать массы до килограмма и значительно менее энергоемкой. На разработку нового опытного образца выделили полмиллиарда евро.
А Иван Петрович?
В тот момент, когда Цибершвейг получал Нобелевскую премию, о том, что ***ское НИИ когда-то существовало, уже забыли.