Однажды в Хадрамате

Рембовский Р., Войцешук В.

Однажды в Хадрамате (название рабочее)

Глава 1.
- Я надеюсь, вы понимаете, на что вы замахнулись в своем трактате? – голос Верховного Направляющего Амадея гулко резонировали отделанные гранитом гномьей шлифовки стены.
- Перед лицом Совета Направляющих я еще раз…- хотел что-то сказать экзаменуемый.
- Перед лицом Совета Направляющих вы лжете! – вскричал седовласый Направляющий Воды – в своем трактате вы базируете мысль на трудах низложенного Советом и изгнанного из Маурена Валлона де Морбека! Это антинаучно!
- Де Морбека в свое время не поняли. Я отследил довольно четкие линии соприкосновения в магии школы Маурена и магов Хадрамата, которые проводят Силу через натуральные компоненты, что подтверждает концепцию де Морбека – наши камни являются лишь преобразователями Энергии в Силу! – отчеканил экзаменуемый Виго де Аркур.
- Во-первых, - зычно начал Верховный – научным миром компонентная магия признана шарлатанством, маги же Хадрамата, как и де Морбек, являются жалкими фиглярами – в этот момент кто-то в зале тихо прокашлялся, отчего Верховный продолжил менее уверенным тоном – то есть труды де Морбека не могут выступать в качестве источника в вашем трактате.
- Скажите пожалуйста, - вступил в дискуссию Направляющий Земли – экзаменуемый де Аркур, вы можете на практике доказать, что маг может служить в качестве преобразователя, а не направляющего, что вы и приводите в качестве выводов вашего исследования?
- Прошу Совет извинить меня, но я успел разработать только теоретическую часть – ответил, краснея, молодой маг Виго де Аркур.
- Вы и не могли разработать практическую часть, потому что это невозможно – сказал, посмеиваясь, Направляющий Воздуха – последнего, кто пробовал преобразовать Энергию в Силу без камней, нашли мертвым, причиной чего стало полное разрушение мозга.
- Верховный Направляющий объявляет перерыв – провозгласил, звоня маленьким колокольчиком, Верховный, после чего члены Совета встали и удалились через дверь, находящуюся в конце зала за мраморным полукруглым Столом Совета.
Через какой-то миг после закрытия двери и минутного оцепенения, царившего в зале, из-под меандровых сводов грянул голос Верховного:
- Прошу всех остаться!
Де Аркур почувствовал легкую дрожь в коленях и тошноту – уже довольно много лет Совет не прерывал выпускных экзаменов. Казалось, даже солнечный свет помрачнел и с трудом прорывался сквозь огромные витражи Зала Стихий. Из шокового состояния де Аркура вывел легкий шум, который начался с задних рядов Зала и мягко перекатился к передним.
- Харгово* отродье - выругался в уме Виго – я опозорился перед лицом всего Маурена. Это же надо – в День Испытания приглашать роды учащихся… Хорошо хоть отец не приехал, а то б я не смог, наверное, ему объяснить почему отпрыск «очень бедных, но очень славных де Аркуров» так позорно завалил выпускной… Теперь, с такой дурной славой, тяжело будет найти практику в империи, если вообще возможно… Надо было как все – развивать стихию, ну – целительство там у меня ведь…, были шансы и в Стражу Знаний попасть – хотя они теперь даже возросли – криво улыбнулся себе Виго – он понимал, что в качестве подследственного в Стражу лучше не соваться.
Рваные мысли прервал звук колокольчика и усаживающегося Совета – Виго даже не заметил, когда они вернулись.
- Ну что ж, - начал Верховный, - рассмотрев результаты работы Виголана де Аркура, Совет Направляющих пришел к выводу, что труд экзаменуемого «О диалектике Энергии и Силы» не принимается как выпускная работа ученика Императорской Академии Начал. Так как в работе де Аркур отталкивается от корне неправильных источников, следствием чего является искривление научного взгляда на существующий порядок функционирования магии и природы как таковой. Более того, такой взгляд на вещи свидетельствует о том, что ученик абсолютно бесцельно провел шесть лет в Академии, так как не усвоил основ науки и поэтому его обучение является недействи…
Последних слов Амадея де Аркур уже не слышал, потому что лежал без сознания посреди Круга Испытания, очерченного золотой каймой и разрисованного внутри знаками Силы…
Он очнулся от холода мраморных ступеней широкой лестницы, ведущей с улицы к входу в Академию. Он не мог вспомнить, как оказался на улице, но помнил то, что его сюда могли доставить только друзья по науке. Вместе с этим он понимал и то, что если друзья не помогли ему очнуться и не провели домой, могло значить одно – он остался без друзей. Де Аркур поднялся, вдохнул воздух на полную грудь и собрался с мыслями:
- Ну что ж, правду говорят – «не мог – значит и не маг». Теперь мне и в Академию путь заказан, и к отцу возвращаться нечего, а то я не выдержу этих причитаний: «Мы так бедны… Я истратил на тебя все деньги, а ты опозорил наш род…». Невольно в памяти Виго всплыл образ седоватого мужчины, который шесть лет назад сурово сказал: «Если ты все же решил стать магом – я найду средства, но помни, что это мне не по душе…»
- М-да, в Аркур я точно не вернусь.
Скептически обдумывая свою дальнейшую жизнь, Виго медленно шел ярко освещенной и добротно мощеной улицей Магов, направляясь на съемную квартиру в квартале Кузнецов. Только там жилье было по карману бедному дворянину. Периодически ему встречались праздно одетые люди, что в принципе было нормальным для этого района столицы, где находились элитные магические лавки, банки и гостиницы.
Благо, даже Низший Кристалл Силы, висящий на шее у де Аркура, многообещающе сверкал, намекая Вечерней страже, что этот понуро бредущий и довольно потрепанный юноша на самом деле является учеником Академии Начал. С Академией же рискнула бы ссорится буквально горстка людей во всей империи, так как ученики являлись, во-первых, людьми благородного происхождения, что давало право, обучатся магии. Во-вторых, их фамилии были достаточно обеспеченными, так как обучение требовало значительных финансовых вложений. И, в-третьих, по непонятной закономерности все споры, существовавшие между стражей и учениками, заканчивались установлением правоты учеников и извинениями Городской Стражи, к чему принуждало, наверное, негласное покровительство императора Грейса ІІ в делах учеников. Уже входя в квартал Кузнецов, де Аркур на миг остановился, увидев зарево пожара, и быстро ускорил шаг.
- Пожар! Пожар! – на эти крики в городе реагировали мгновенно, так как множество построек были деревянными. Поэтому, когда к трем пылающим домам прибежал запыхавшийся Виго, там успело скопилось множество народу – уже выстроилась цепь к колодцу, по которой быстро сновали ведра, с крыш соседних домов трое уже работали баграми, высекая снопы искр из политых водой стен одного из горящих домов.
- А вот это уже совсем интересно – подумал неудавшийся маг, разглядывая потрескивавшие остатки дома, где он снимал квартиру – кого боги хотят наказать – лишают разума, а в моем случае – еще и дома.
- Да-да, вот с этого все и началось – сказал здоровенный кузнец с ведром, показывая стражнику на былое пристанище Виго, - а потом загорелись два соседних.
После этих слов де Аркур медленно попятился за угол, на ходу одевая кем-то брошенную мокрую, пропитанную гарью робу и накинул капюшон, справедливо рассуждая, что в виде жильца сгоревшего дома сейчас лучше не появляться. Но через миг он передумал, спрятал под робу Кристалл и вернулся к пожару, подхватив у кого-то ведро с водой.
- Он сгорел! – де Аркур по голосу узнал тетушку Нату.
- Он сгорел! Подмастерье Анселя тоже сгорел – всхлипывая, причитала хозяйка.
- Что же теперь будет, милостивые боги?! Дом мой сгорел! Благородный Аркур тоже сгорел! Что же со мной будет, люди добрые – истерически вопила дородная хозяйка, периодически закатывала глаза, пытаясь завалится в обморок.
Услышав свое имя, Виго на миг оцепенел, но решил не выдавать себя и дальше метался с ведром в толпе.
- Наконец-то! Маги едут! Расступайся!!! – вскричал бородатый, немного похожий на хадраматского* орка кузнец Ансель.
После услышанного де Аркур предпочел незаметно ретироваться от приближающейся тройки магов*. Он не хотел лишний раз попадаться на глаза магам, да и амплуа мертвеца его сильно заинтересовало: вернись он домой без сонтена в кармане, уважаемой профессии и положения в обществе отец его точно изгнал бы.
- За что? – мысленно представлял себе диалог с отцом Виго.
- За то, что опозорил наш гордый, хоть и бедный род! Ты должен всегда помнить о вендетте* с ди Терозо, которые обманом забрали у нашего прадеда Северную Рощу! Что ты там бубнишь себе под нос? Подними голову и смотри в глаза отцу!
- Да, папа, конечно же, я помню о вендетте. Я всегда думаю о ней. Конечно, мы должны вернуть Северную Рощу – может, там осталось несколько чахлых деревьев.
- Не смей оскорблять священную родовую месть! Посмотри на старшего брата – вот он то точно гордость фамилии! Он гвардеец Его императорского величества. Он то вернет наши земли! Он думает о вендетте!
- Да, думает. Конечно, думает. Каждый вечер думает. Особенно когда вечерами напивается и выпадает из окна очередного борделя.
- Воооон! Вон! - вскричал бы отец, срывая знаменитый дедушкин двуручник со стены.
Вот так. А если бы и не выгнал – то сразу же женил бы на дочери купца Тергилана. Он уже давно зарится на наш титул, а папа косится на его сундуки. Нет уж – пусть лучше старший отдувается, мне-то лучше будет уйти куда-нибудь. Хотя бы в Арсланию* – там мне проще будет занятие найти – размышлял Виго, снимая краденую робу и тихо удаляясь в темноту квартала. Какой-нибудь Вольной Роте понадобится маг, хоть и недоучка, а то у них одни жалкие знахари да ведуны сельские с зачатками простой магии. Но и тех отрывают с руками. Все, решено! Прощай Виголан де Аркур, да здравствует Виго из…просто Виго, м-м Сирота. Люди добрые сироту подобрали, сельская бабка-травница знахарству научила и померла сразу, тра-ля-ля вот так – берете или нет? Лихо, похоронив несуществующую сердобольную бабулю и ведя в уме диалог с потенциальным нанимателем Виго не заметил как дошел до площади Сонтена I, где размещались официальные имперские учреждения и посольства иностранных государств. Взгляд юноши сразу же зацепился за посольство Хадрамата, что вольготно разместилось перед площадью, прямо напротив Великого Собора Пантеона. Посольство, построенное из голубого конерского мрамора* и расписанное изразцами и арабесками, было похоже на огромную, но изящную глыбу льда. Символ сопредельного государства-соперника был прекрасен и невольно притягивал взгляды, заставляя охать и завидовать. Что вообще то и надо было. Виго не стал исключением, и тысячный раз любовался совершенством архитектуры. Тут шальная мысль мелькнула в его голове «А что если в Хадрамат податься, к «жалким фиглярам». Каган, говорят, науки чтит и покровительствует. Трактат то со мной – рука инстинктивно нашарила тубу, висящую на поясе. Внутренний голос тут же холодно процитировал фразу из Закона Империи – «измена империи, карается баницией* и казнью через повешенье с преломлением фамильного оружия над головой наказуемого…». Но тут вспомнилось утро и позор, пережитый на Испытании.— Я вам еще покажу «антинаучно»! – прошипел Виго и, скептично осмотрев запыленную одежду, решительно направился к посольству.

Глава 2.

В это утро Его Императорское Величество Грейс Леморен II был явно не в духе. Об этом свидетельствовали размеренное хождение вокруг стола в Малых покоях и постоянное постукивание скипетром по ноге. Это постукивание могло означать, что недовольство могло перерасти в злость, поэтому придворные старались не попадаться монарху на глаза. «За что не возьмись, везде гниль и бардак. Крадут безбожно, сколько не вешай чернильные души. Армия слаба, а эти благородные придурки режут друг друга в подворотнях по самым дурацким причинам своей дурацкой вендетты. Но дворян вешать нельзя, зато головы рубить можно, хотя эффект тот же. И Орден*, государство в государстве, фактически независимое. А за всем этим злорадно наблюдает Хадрамат! -Император в сердцах стукнул по столу – и в тот час когда мне нужно больше магов и я прошу увеличить набор Испытуемых, Совет отчисляет выпускников! Хоть сам садись за парту! – при мысли о магах Грейс машинально поправил рукой Олеон, магическое ожерелье невероятной мощи, родовой артефакт династии Леморенов. Но церковь будет как всегда против. Отец, все-таки ты мне, а не я тебе подсунул свинью! Все намного хуже, чем я себе представлял...»
Пять лет назад, после неудачно выпитого кубка вина с изрядной долей «Ветра Сна»* запойный император Грейс I прозванный в народе Пьяницей скоропостижно скончался. Новым императором стал его законный престолонаследник Грейс II. Свежеиспеченный монарх сразу же создал комиссию для расследования причин смерти отца, после чего очень быстро пустил на плаху всех придворных поваров и виночерпиев и, объявив месяц траура по умершему, не принимал никого кроме членов комиссии. Работа оной настолько понравилась молодому императору, что он решил «разоблачить всех заговорщиков» - убийц отца, и возможных участников «нового заговора». Поэтому количество членов комиссии резко возросло, следствием чего стало преобразование комиссии в более солидный и постоянный орган Стражи Знаний* - по образу и подобию церковной Стражи Веры*. Стража Знаний быстро уличила в заговоре некоторых западных маркграфов, часть Независимой гильдии купцов во главе с Клермоном Рабелем и даже нескольких иерархов Церкви Пантеона среднего звена. Виновных быстро отправили вслед за поварами и виночерпиями, а имущество конфисковали в казну. По всем признакам у империи появился суровый и решительный правитель. Чиновная рать притихла и стала меньше воровать. Ошалевшие после нескольких публичных казней за вендетту, дворяне поначалу даже ненадолго прекратили кровную месть. Враги потешно здоровались и чинно раскланивались друг с другом, тихо шипя и ругаясь про себя. Верховный Прелат Церкви Пантеона хотел было возражать, но потом понял, что к чему и решил принять сторону Грейса. Пока что. А народ, поначалу назвавший императора Злым, после дворянских казней изменил свое мнение и начал величать Грейса Справедливым. Но сейчас, когда пришел черед Ордена снова все начинается по-старому!
Рыцарское братство, что Эпоху Войн Крушения* стало одним из столпов империи, ее элитной военной силой, теперь превратилось в толстого купчину. Согласно отчетам Стражи Знаний годовой доход Ордена составлял от пятнадцати до двадцати тысяч полновесных сонтенов, то есть практически четверть дохода имперской казны. Конечно, Грейс понимал нежелание Ордена принимать участие в Лесных Войнах* его деда, Фербера I, и отца. Тем более Орден не желал ничего слышать о будущей войне с Хадраматом. Война – простой торговли, это братья-рыцари усвоили давно и крепко. Даже более, Великий Магистр Якоб де Руат на последнем заседании Малого Совета* выступил с гневной речью против затевающейся кампании и осмелился удалиться без монаршего соизволения, испытывая тем самым императорскую выдержку. «Нет, война – только война. Другого выхода нет: либо погибнет Орден, либо Империя», Грейс продолжал разглядывать подробную карту империи. Орден Саррантары удачно вклинился в бок империи, перекрывая узкую змейку, что тянулась по желтой бумаге с Конерских гор* до Маурена, именуемую Десятинным Трактом*. Раздумья Грейса ІІ прервал звук приближающихся шагов – в комнату тихо вошел сенешаль* Орман де Альда.
- Ваше Императорское Величество… - начал напыщенно де Альда.
- Я же ясно сказал – сегодня никаких аудиенций! – отрезал император.
- Но Ваше Величество, это Верховный Направляющий Амадей* – сенешаль сделал ударение на последних словах.
- Да, Ваше Величество, это я. Спасибо, Орман – сказал, войдя в комнату, маг.
Император неслышно выругался, но сумел выдавить:
- Ну что ж, Амадей, ваше присутствие будет очень кстати. Я собирался послать за вами. Так вот, - продолжил император, разлаживая карту перед усаживающимся магом.
- Я думаю, полки под командованием герцога Ормэ ударят отсюда – гномий карандаш* в руке Грейса ІІ прочертил прямую от имений герцога к западной части ордена – и осадят западные командории, сковывая основную часть их войск. С востока по Второму тракту пойдет герцог Эрбо и атакует шесть оставшихся командорий – на карте появилась еще одна линия.
- Мы же, - продолжал император – естественно, с помощью Совета, силами трех гвардейских полков* ударим в сердце ордена – на карту легла линия, заканчивающаяся на замке Азборк.
- Ваше Величество Грейс, у меня есть хорошее…
- Естественно, естественно я надеюсь на Верховный Совет, который и сам будет участвовать в кампании, и выделит выпускников Академии Начал, которыми мы укрепим войска Ормэ и Эрбо. Прекрасная практика, не правда ли, Амадей?
- Даже больше, мой император. Даже больше, – улыбаясь, промолвил маг.
- И что же?
- Конечно, если император одобрит план Верховного Совета…
- Это уже интересно, Амадей. Маги, планирующие войну! Продолжайте.
- Насколько я понимаю, изложенный вами план предвидит позиционную войну. Конечно наших войск хватит для победы, но ни Стража Знания, ни Верховный Совет не знают, чем ответят маги Капитула*…
- Против Капитула я планирую задействовать Олеон*.
- Так вот. На счет ожерелья. Совет подсчитал, что Силы, заключенной в камнях Ожерелья, должно хватить на переброску элитных частей императора прямо под Азборк. Если император позволит, конечно.
- Конечно. Но сначала подумает, – сказал Грейс. Подумал и добавил:
- И посоветуется с вами, Амадей.
- Да, да, император, – улыбнувшись, ответил маг.
- Допустим, силы Олеона хватит что бы телепортировать армию под нос Ордену. Но вы же сами сказали, что не знаете козырей Капитула – или вы предлагаете просто отдать солдат для избиения магам Азборка? Или Совет уже согласен опустошить Хранилище Кристаллов? Или, может, у Совета появилось новое оружие против магов Хадрамата? – Грейс намекал магу на отказ Совета участвовать в Лесных Войнах.*
- Нет, сир,- холодно ответил Амадей, – совет надеется наполнить Хранилище из запасов захваченного Азборка. Если император позволит, конечно…
- Проклятый торгаш, – на миг Грейсу даже почудилось, что перед ним стоит не Верховный Направляющий Амадей, а Магистр Саррантары Якоб де Руат, – совет слишком много берет на себя,– подумал император, но вслух сказал:
- Да, я согласен, Амадей. Пустое Хранилище – щербет кагану Хадрамата! Я думаю вам уже надо отправлять магов к Ормэ и Эрбо. Пусть они выдвигают армии,– добавил Грейс и слегка склонил голову, давая понять, что прием закончен.
Верховный Направляющий встал, чинно поклонился и направился к выходу.
- Да, и еще одно, Амадей! – улыбаясь, крикнул вслед император. – С каких это пор Совет планирует военные кампании? Это, конечно, дело ваше, но я…но мне как императору, очень интересно.
- С тех пор, как Церковь Пантеона объявила орден поклонниками культа Павших*, мы, как и подобает всем верноподданным, должны чтить интересы Маурена, – улыбнулся в ответ маг и вышел из кабинета.
-Улыбается все время харгово отродье!- в полголоса забормотал император и тут же крикнул, – Орман!
- Да государь,- невысокий и коренастый сенешаль возник как всегда тихо и незаметно за спиной.
- Скоро придет Верховный Прелат, задержи его под любым предлогом – мне надо подумать как дальше…с пауками в банке.
Орман понимающе кивнул и, поклонившись, тихо вышел.
Грейс ІІ, ломая гномий карандаш, потратил еще один полновесный сонтен из казны империи.

Глава 3.
В вечерний час великолепная площадь Сонтена Великого была заполнена людьми, которые собирались посетить праздничную мессу в Соборе Пантеона. Собор, гениальное творение гениального Фэоре, который, говорят, свихнулся после завершения строительства, стремился к небу и тянул еще дальше свои купола, которые лениво сияли сейчас золотым цветом на фоне заходящегося солнца. Хоть люди равные пред ликами богов, как сказано в Заветах, но Церковь тоже чтила имперскую иерархию в виде двух входных врат: парадных – для магов и дворян и боковых – для неблагородной паствы.
Резидент хадраматской разведки, шалиф, «очи и уши» кагана, по традиции второй помощник посла, а фактически заместитель - Ирем иль Анид, стоял у открытого стрельчатого окна на третьем этаже посольства и вздыхал на полную грудь прохладный вечерний воздух. «Не то, все не то. Солнце не то, воздух не тот, - уныло думалось Ирему,- «шофар» -- тоска..».Он на секунду прикрыл глаза, поглаживая роскошную завитую бороду, неотменный атрибут любого благородного орукхая. Вина выпить что ли? Мелодичный колокольный звон снова заставил взглянуть на площадь, а легкий ветерок донес до Ирема пение хорала и едва уловимый запах ладана.
Внезапно раздумья сиятельного шпиона было нарушено вежливым покашливанием из-за спиной. Оглянувшись, Ирем увидел маленького гоблина-секретаря, стоящего у одной из мраморных внутренних колон. Гоблины – никудышные воины, зато отличные чиновники, давно влившиеся в бюрократический аппарат каганата.
- Да Башид, чего там у тебя?
Чинно поклонившись, гоблин напыщенно начал:
– О, свет Кенута, опора кагана…
- Хватит Башид,– остановил шалиф, разошедшегося было секретаря,– Ты ведь знаешь, не люблю. Сохрани медовые речи для нашего десятипудового посла.
При упоминании высокородного Вахида иль Даббина, посла каганата и по совместительству самолюбивого дурака, гоблин мысленно поморщился, но виду не подал. Ирем вновь взглянул на площадь. Вечерняя стража медленно обходила Собор и зажигала масляные фонари. Народ вслед за вошедшими дворянами и магами начал входить в храм. Башид развернул свиток. Хоть память у гоблинов была прекрасная, но это был один из бюрократических ритуалов, за сохранение которых маленький зеленокожий народец бился бы до конца. Традиции есть традиции!
«Я, «око» кагана, рекомый «Стрела», докладываю: «Сегодня были замечены перемещения в гвардейских казармах. Более того, 1-ая рота 2-го гвардейского полка вышла в полдень маршем через Серебряные ворота и направилась на восток. Цель их марша мне еще неведома. 2-я и 3-я роты оного же полка выйдут вечером. Весь 1-й гвардейский полк двинется ночью. 3-й гвардейский остается в столице. Я, «око» кагана, рекомый «Стрела», внемлю дальнейшим указаниям»
Третий доклад агентуры на сегодня. Это что же Грейс решил теперь поиграть в солдатиков. Или может рокош? Да ну, с каких это пор рокоши гвардия подавляет? – Ирем пробубнил себе под нос, чем сбил монотонно читающего гоблина.
-- Хорошо Башид. Значит так, отправить гонца…хотя нет, не надо. Лучше пусть пара Тихих* из «наших» людей проследят за войсками. А потом посмотрим. Что там еще у тебя?
-- Там, какой-то оборванец в приемной требует немедленной аудиенции у посла.
-- Оборванец? И охрана его еще не прибила? – иронично осведомился Ирем.
-- Нет еще. Это тоже какой-то дворянин, но все же оборванец! – удаляясь, ответил гоблин, давая понять, что уразумел намек шалифа на годичный случай. Тогда какой-то мертвецки пьяный дворянин средь бела дня хотел пройти к послу, чтобы «поговорить по душам», то есть узнать почему это орки зеленые, с клыками и носят безобразные бороды? Охране он заявил, что всем хадраматцам надо хорошенько помыться, утопить кагана в Дариде* и посадить у себя императора как нормальным людям и положено. Тролли, элитная рота которых в тот год несла охрану посольства, отличались каменным спокойствием даже среди их флегматичных соотечественников из Анклава*. Но после слов про троллей, как потомков сексуальной связи их матерей с харгами, один из взбешенных часовых хватил пьяного дурака древком секиры по голове. Этого хватило: не всегда пьяному море по колено. Хадраматское посольство, выразив глубочайшее соболезнования семье убитого, оплатило помпезные похороны и громадную виру за убийство. Троллей отослали в Хадрамат во избежание эксцессов, ибо имперское дворянство требовало крови и войны. Казалось, что на этом все закончится. Но не тут то было. Началась многомесячная бумажная волокита между секретариатом посольства и различными инстанциями империи. Бумажные битвы захватывали все больше и больше времени и денег, так как за разорванные гербовые бумаги и сломанные в сердцах гномьи карандаши гоблинская чиновная рать платила из собственного кармана. Слава Кенуту, хоть матюги были бесплатными. На пятый месяц гоблины дружно жаждали войны, обещая всем миром записаться в народное ополчение и воевать до последней капли крови. Потом все как-то стихло само собой, но чинуши с тех пор зорко следили за подобными инцидентами.
Все это Ирем, ухмыляясь, вспоминал, шагая по анфиладе богато украшенных коридоров посольства. В разные стороны, заканчивая рабочий день, сновали работники посольства: орки, люди, гоблины. На лестнице, которая спускалась двумя изящными стопами в приемный зал, он остановился, наблюдая за обычным для посольства диалогом.
- Молодой человек, я еще раз говорю вам, посла сейчас нет. И заместителя нет, – устало говорил еще один гоблин-секретарь, сидящий за огромным столом из мореного дуба.
- Если вы хотите записаться на прием…
- Да не хочу я записываться на прием, – нервно, видать в который раз, выпалил стоящий перед столом черноволосый и немного смуглявый юноша, теребя свой пропыленный плащ. Позади, у дверей, истуканами застили двое охранников-орков. – Мне нужен, хоть кто-то из…
- ….на прием, – секретарь как будто не слышал юношу, – необходимо заполнить анкету приема, форму документа А, форму документа пять дробь двенадцать, анкету данных и через три дня…
-- Да вы что глухой что ли?! – сорвался посетитель.
-- Па-а-а-прашу без оскорблений! – тоже вспыхнул гоблин – И вообще, предварительный прием окончен! Па-а-а-прашу удалится!
Посетитель, пробормотав ругательства, повернулся к выходу. Но Ирем, к концу диалога сообразивший кто пришел на прием, так как вспомнил утренний доклад об Испытании в Академии Начал, уже семенил вниз по лестнице, накинув маску дружелюбия и угодливо улыбаясь – Одну минуточку, господин посетитель! Подойдя к юноше, шалиф аккуратно взял его под руку. Охрана вместе с гоблином сделала огромные глаза – таким слизняком-чиновником сурового шалифа они еще не видели. – О, тысячи извинений, многоуважаемый и благородный господин за нерасторопность и тупость нашего служащего, у него недавно случилось страшное горе! Вся семья погибла! Помутнел рассудком бедняга, – продолжая плести кружева высокой речи, шалиф мельком глянул на гоблина. Тот, поняв, что делал что-то не то, уже посинел от страха, из-за потенциальной кончины всей семьи, хватал ртом воздух, и всем своим видом выражая скорбь по поводу утраты.
-- Это знаете ли очень сильный шок, почтенный господин э-э-э…
-- Ви…Лан дель Меро,- пробормотал Виго – мне бы с послом…
-- Да конечно, конечно. – Ирем увлекал за собой юношу, ведя по малолюдным нижним этажам. Следовало опасаться имперских ушей, которых в посольстве было в избытке.
-- Сейчас вы встретитесь с заместителем, посол на приеме у императора, но через несколько часов он вернется. Прошу сюда – шалиф открыл дверь в небольшую комнату отдыха для младших чинов.
-- А где заместитель? – подозрительно спросил Виго, оглядывая роскошно обставленную комнату с маленьким фонтанчиком посередине. Чины, хоть и младшие, всегда неплохо устраивались.
-- Он перед вами -- прорезавшаяся сталь в голосе недавней размазни заставила юношу вздрогнуть.
-- Я шалиф его светлого величества кагана Судата иль Шаддима уль Соннэ. А вы как понимаю благородный Виголан де Аркур, ученик и автор дерзкого трактата, выгнанный сегодня с Испытания.
-- Но как вы… откуда? – охнул Виго.
-- Я на то и шалиф, чтобы знать. Тем более ваш случай третий за последние сорок лет. Но те двое по отчётам моих предшественников были полными бёздарями, а вы, как я понял, занимались серьезными научными исследованиями, даже открыли новое направление магии.-- опытный разведчик, Ирем сразу же нашел нужную струнку. Виго расцвел и сразу начал продолжать утренний доклад, благо в лице орка он нашел благодарного слушателя. – Таким способом, де Морбек в своих трудах… Ирем слушал вполуха, не забывая рассеянно кивать на реплики молодого мага, который потрясал своей тубой и с горящими глазами поведывал вовсе уж какую-то абракадабру. Для наших магов это клад, они только начали разбираться с камнями – а тут еще и новое направление. Какой уже к Кенуту* «шофар»! «Сокровище ты мое, умиленно думал шалиф, глядя на юношу, и улыбка на его лице становилась еще шире. Хоть от улыбки хадраматского орка у неподготовленного человека побегут мурашки по спине, Виго не замечал ничего – наконец его выслушали! Но тут бурчание в животе напомнили магу-недоучке, что он ничего не ёл сегодня.
-- Уважаемый шалиф, мне бы…
-- Господин Виголан, все будет к вашим услугам: средства, лаборатории, помощники, условия. Ёсли хотите, будете работать среди ваших соплеменников в Анклаве, естественно на благо науки и магии.
-- Да конечно, но я с утра еще не ёл…
-- Ах, вот в чем дело. Одну минуту, сейчас распоряжусь. Отдохните пока на диванчике – Ирем указал Виго на громадное ложе, где вольготно разместилась бы рота троллей.
Выйдя за дверь, Ирем поднялся на второй этаж в зал Высоких Приемов и поймал за ухо пробегавшего мимо гоблина – Быстренько найди мне Башида и пришли сюда. Через минуту невозмутимый Башид снова вырос за спиной шалифа – да господин шалиф, слушаю вас.
-- Хватит Башид, рабочий день закончен. Ты понял, кто к нам в гости попал?
-- Да. Но только ему положено быть покойником, дом его в квартале Кузнецов сразу после Испытания сгорел. Узнают, что маг жив и находится в посольстве — нам поджог припишут, мол мы это сделали, с целью конспирации.
-- Ничего, главное его до границы переправить незаметно, а там пусть кусают локти! Значит так - он в комнате для младших чинов. Пришли к нему Улику, пусть накормит, вымоет, сделает массаж и все остальное, она в этом деле мастер, пусть из кожи вылезет, но чтобы этот юнец и помыслить не мог об уходе! Завтра направим его в караван Дорта, он как раз в полдень выходит на север Вторым трактом. По Десятинному отправим две отвлекающих группы - пусть задерживаются по дороге и «шумят» в трактирах и постоялых дворах. Гоблин с серьезной миной кивнул и пошел давать указания. А резидент хадраматской разведки, шалиф - «очи и уши» кагана развернулся к окну, глядя на магический салют по поводу окончания праздничной мессы.

******
Месса по поводу праздника Весны* заканчивалась. Перезвон колоколов и звук поющего хора владели целлой храма и выливались на вечернюю площадь. Но сюда, в Усыпальницу Собора пробивалась лишь мельчайшая дрожь, рожденная музыкой вверху. Здесь, в ярко освещенной лампадами зале обретали свой покой в роскошных саркофагах усопшие императоры и маги, верховные прелаты и нобили империи. И здесь было постоянное обиталище нынешнего Верховного Прелата Церкви Пантеона Александра де Монтере. Преподобный Александр от того и стал Прелатом, что казалось не влезал в интриги в борьбе за сан. Соперники боролись друг с другом с помощью яда и стилетов и умирали в своих покоях, искренне считая отца Александра своим другом и помощником. Так, видать волею судьбы и случаем, сорокапятилетний епископ Церкви Пантеона стал Верховным Прелатом. И сейчас этот умный и чуточку меланхоличный Прелат восседал за столом, как раз между саркофагов двух последних соперников, которые, умирая уже понимали, кто на самом деле был отец Александр. Работать в Усыпальнице средь недавних конкурентов и иногда иронично разговаривать с ними – в этом заключался особый, как он сам считал, юмор Верховного.
«….Великой твердыне приходит конец, твердыне умов дает Он начало.» -- негромко закончил читать первосвященник.
– Эта ахинея и есть знаменитые Запретные Катрены? – последние слова адресовались сухопарому, высокому человеку в рясе, что стоял возле стола, прислонившись к пустому саркофагу. Видать, для кого-то готовили.
-- Да, монсеньор. Точнее это отрывок из пятого Катрена, ранее считавшегося утерянным. Еретики из общины Павших в Беоне, дрались за этот клочок пергамента до конца. Двое братьев погибло. Прикажете расшифровывать?
-- Не стоит Алонсо. Все уже понятно - Прелат выбил дробь пальцами по столу.—Дурачье всегда ищет в пророчествах иносказательный тайный смысл, а он иногда лежит на поверхности, прямо перед носом.
-- Пророчества на то и есть пророчества, чтобы быть туманными и непонятными.
-- Твердыня это Азборк. Твердыня умов – это вера в Павших. Еретики ждут прихода Вестников Яви и Сна. Стража Веры прекрасно работает - вы молодец, Алонсо.
-- Азборк? Неужели?
-- Да Алонсо. Император все-таки решился
Верховный Прелат на секунду замолчал, снова разглядывая пожелтевший пергамент с наполовину стертыми письменами и не поднимая глаз на неподвижно стоящего капитана Стражи Веры, продолжил, - И мы как верные слуги империи будем помогать в искоренении рассадника ереси. Но ни Совет, ни Император не должны заполучить библиотеку Капитула Ордена. Со своим отрядом ты отправишься вместе с войсками сегодня ночью. Все что сможешь найти и сохранить – сохрани, что не сможешь – уничтожь.
- Но монсеньор…
Одного взгляда первосвященника Церкви стало достаточно, чтобы бесстрашный капитан Стражи Веры пожалел о необдуманном возражении и захотел очутиться подальше отсюда. Особенно подальше от пустующего саркофага.
Алонсо - вдруг устало сказал прелат – наступают очень тяжелые времена. Все что мы не делаем, все во славу Церкви. «Меч, отнятый у врага – не стоит ломать. Им можно убить обезоруженного врага» Так говорил святой Саррантара*. А мы с тобой знаем, кто на самом деле был святой Саррантара и как он был убит. Ты понял меня Алонсо?
-- Да монсеньор – с решимостью ответил инквизитор.
-- Во славу Богов, сын мой. Исполняй свой долг, ты свободен.
-- В Именах их слава. Благодарю монсеньор.
Верховный снова откинулся на спинку стула, закрыв глаза. Глухо отдавали разрывы праздничного салюта на площади, раздражая и мешая думать. – надо будет запретить салюты. Это Церкви еще по силам. Праздное - ересь.—усмехнулся Прелат, и громко постучав по крышке соседнего саркофага зло сказал бывшему .
******
С самого утра, милостью богов четвертого дня месяца мая 1021 от Эры Становления в поместье графа Раймунда де Алатрава царила суматоха. Трое дочерей графа давно уже передрались за лучшие платья – по слухам должен был приехать сам император! Слуги лихорадочно убирали двор, чистили конюшни, посыпая везде свежими опилками. Расторопность слуг объяснялись вчерашним происшествием. Когда прибыл Совет Направляющих в полном составе, правда без предварительного уведомления, в отблесках факелов челядь приняла седовласых мужей, одетых в просторные балахоны, за бродяг и попрошаек. И по собственной инициативе, дабы не тревожить сон сиятельного графа, спустила на «бродяг» собак. Но когда попутно с собаками и парой дворовых маги разнесли ворота и зажгли часть сада, наверное, для освещения, слуги быстро испарились по углам, разбудив перед этим графа. Благородный Раймонд де Алатрава, принял как подобает магов, после этого взялся за воспитание челяди, которая сейчас держась за выпоротые места носилась по поместью со скоростью метеоров.
Верховный Направляющий Амадей за «поздним ужином» втолковал графу в двух словах цель визита и заверил, что император будет рано утром. Как верный вассал Его Императорского Величества граф был готов горы перевернуть, но у него попросили лишь предоставить для размещения войск землю и убрать оттуда все любопытные глаза. На этом, маги в полном составе удалились на луг, где они довольно долго что-то измеряли и подсчитывали. После этого члены Верховного Совета с помощью серебристого порошка начертили на траве внушительных размеров прямоугольник, где должно было, уместится более двух тысяч человек. Незадолго до рассвета стали прибывать войска.
Первым, ночью, бряцая воронеными латами, пришел 2-й гвардейский полк «Олеон», через два часа на место добрался «Маурен» - 1-й гвардейский. Гвардейский полк по обычаю всех элитных частей, был вдвое меньше по численности полка регулярной армии. По традиции гвардия носила синие плащи и черные доспехи – цвета династии Леморенов. Каждый полк имел в своем составе три пехотных роты - пять сотен копейщиков с каплевидными щитами и полторы сотни арбалетчиков, по пятьдесят на роту, а также кавалерийскую алу* в триста конных латников и бан* легкой конницы - для разведки. Предрассветный луг наполнился звуками бряцанья оружия двух тысяч человек, ржанием лошадей и приглушенных ругательств командиров.
Император прибыл за час до рассвета, когда все силы, включая магов и небольшой отряд Стражи Веры, выстроились в начертанной магами фигуре. Грейс молчаливо объехал квадрат с ощетинившимися к вверху копьями, вытянутой правой рукой приветствуя своих воинов. В ответ на имперское приветствие над строем раздался тихий гул, но привычка взяла свое, и над лугом трижды прогремел имперский клич – Леморен!!! Амадей лишь поморщился – хотя это было уже не важно: они все успели. Развернувшись к магам, император слегка склонил голову, на что те ответили таким же поклоном.
Верховный Направляющий Амадей, широко улыбаясь, вышел из прямоугольника и подошел к Грейсу.
- Мой император, все готово, теперь лишь ваше слово… - начал заискивающе Амадей.
- И кристалл Олеона. – продолжил император.
-Ну конечно, конечно. А иначе никак не получится – мы же с вами все согласовали: два полка, среди них триста конных, плюс Стражи Веры, да еще…
- Да я все помню и понимаю – перемещение такой массы заберет у Олеона ровно один кристалл – сказал император, снимая с ожерелья небольшой лазурный многогранник и протягивая его Амадею. Верховный Направляющий ловко подхватил камешек и весело промолвил, указывая рукой в прямоугольник:
- Прошу, мой император!
Грейс улыбнулся в ответ и сказал:
- Да-да, поспешим. Надеюсь, Амадей, посланная нами четверка делает свое дело, иначе я даром, получается, дам дель Леону титул виконта и земли, если, конечно, он не умрет до нашего прихода. – спросил император, переступая серебристую черту и, вместе с Амадеем, становясь в строй.
- Ага, ага. Этот дель Леон необходимый человек. Он значительно упростил наше задание. Тем не менее – я послал наших лучших магистров и снабдил их сильнейшими кристаллами нашего Хранилища. Все должно получится. – зашептал императору Амадей, сжимая кристалл в руке.
- Так не будем же более ждать. – сказал, улыбаясь Грейс ІІ.
Верховный Направляющий Амадей начал творить заклинание. Глаза его часто мигали, обнажая налившиеся кровью белки, кристалл в руке начинал мутнеть. Серебристая пыль с травы начала медленно ползти вверх, образуя полупрозрачные «стены», за которыми находилось войско. Амадей, не смотря на выступившую изо рта пену, продолжал бормотать непонятные непосвященному слова – медленно появились «пол» и «потолок». Ребра образовавшейся фигуры начали подсвечивать синевой. После оглушительного хлопка на лугу осталась лишь пожелтевшая трава и прямоугольник, внутри которого зияла черная земля.

Глава 4
Вместе с клубами предрассветного тумана на холм где возвышался главный замок Ордена, перекатились четыре размытые тени. Тихо зашелестев чахлым кустарником, они подобрались на расстояние выстрела к стенам замка.
- Ближе, ближе к стенам – зашептал один, указывая рукой в сторону замка, – иначе Щит не поддержат кристаллы Азборка.
- Но нас заметят. – Шептал второй, водя большим пальцем у горла.
- Если Щит будет слабым, нас все равно убьют, но изощреннее – хмыкнул третий.
–Точно убьют, если вы не заткнетесь – добавил четвертый и поднес указательный палец к губам.
С минуту, полежав и выровняв дыхание, они разделились и, продвигаясь перебежками, залегли вокруг замка. На миг в тумане заблестели внушительных размеров Кристаллы Силы, в воздухе сильно запахло озоном и, через некоторое время, над Азборком водрузился, искря фиолетовым, огромный Щит Исора*.
В замке мгновенно отреагировали – на стенах заметались дозорные и в магов полетели арбалетные болты, что замедляли ход и падали оземь, приближаясь к Щиту. Внезапно раздался треск рвущейся материи и в полукилометре от замка появился большой серебристый параллелепипед.

******
Дверь в Зал Капитула*, что находились в донжоне Азборка, с треском распахнулась и в зал, где уже собрались все шестеро членов Капитула, ворвался тучный мужчина с отчетливой сединой в волосах. За ним молча, вошли два рыцаря личной охраны магистра и неподвижно встали у двери. Только что проснувшийся Якоб де Руат, тем не менее, не забыл одеть массивную золотою цепь Великих Магистров ордена Саррантары, которая нервно покачивалась в такт тяжелому дыханию главы ордена. Де Руат, прозванный в народе Боровом, в подштанниках и нижней рубахе выглядел аляповато по сравнению с магами, которые успели надеть свои просторные и удобные шерстяные балахоны зеленого цвета - тем не менее, магистр считал себя хозяином положения. Каменные своды башни затряслись от вычеканенных его рыком слов:
- Ну, и какого хрена не сработали наши Кристаллы Защиты, когда эти имперские ублюдки начали колдовать возле стен? Заплывшие жиром глаза магистра исподлобья разглядывали собравшихся магов Капитула, обрюзгшее лицо медленно багровело и покрывалось капельками пота. В воздухе ощутимо запахло перегаром.
- Потому что защита реагирует только на атакующую магию, – задумчиво сказал Глава Капитула Йероним ди Мантей.
- А это что?– разъяренный магистр резко схватил и швырнул массивный стул в окно. Разноцветный витраж со звоном вылетел, и в проеме четко виднелись искры, создаваемые Щитом. Йероним молча поморщился и мельком скользнул взглядом на охрану стоящую у дверей.
- Это, я спрашиваю, что за дерьмо? – одной рукой магистр показывал в окно, а другой – сжатой в кулак, грозил магам.
-- Это, был витраж работы великого Оровантэ, прекрасное произведение искусства – мрачно и спокойно подал голос самый младший маг Капитула Дительм. Эта невозмутимость окончательно вывела Борова из себя.
- Чтооо?! Шутники кхарговы! Ваши эксперименты сожрали половину моих денег, вы потрошили людей и орков, вы втянули нас в ересь Павших, вы обещали мне мощь, перед которой не устоит Маурен и Хадрамат – а у меня под стенами запросто разгуливает враг! Я даже гонцов в командории не могу послать!
-- Во-первых не ваши деньги, а деньги Ордена, во-вторых не потрошили а изучали, а в третьих - ересь Павших, это на самом деле… хотя уже не важно... Ну и в четвертых – нас еще не атакуют. Щит есть суть защищающее заклинание, наши Кристаллы Защиты подпитывают его, потому что центр области заклинания приходится на наш… - начал было объяснять ди Мантей.
- Ах это нас еще и защищают! - оборвал его де Руат. – Кристаллы уже обесцвечены, а скоро и вовсе рассыплются! – магистр указал на мутнеющие камни на массивной серебряной подставке, стоявшие посреди комнаты.
– И вы Йероним не можете снести «нашу» защиту?! Святой Саррантара, какой же это бред!
- Мы можем уничтожить и Щит, и магов. Но задействованное заклинание настолько сильно, что, боюсь, Хранилище станет пустым, и, если сюда придут войска Грейса - а они рано или поздно придут - то нам нечем им будет ответить…
- Я вижу, кроме заклинаний, здесь задействованы первоклассные дураки, которые, однако, хотят сделать дураком меня – голос магистра повысился до отвратительного визга. Он сорвал с паноплиума меч и начал размахивать им перед магами– это вы! Вы, жалкие мажишки, втянули меня в войну с Мауреном! На деньги, потраченные на вас, я мог нанять целую армию в Арслании. Запомните, я еще успею развешать вас на стенах Азборка если…
В этот момент с руки Йеронима сорвался полупрозрачный диск,* который молниеносно отделил голову магистра от тела. В воздухе запахло озоном и свежей человеческой кровью, забрызгавшей гобелены и Главу Капитула. Обезглавленное тело, роняя меч, тюфяком свалилось под стол. Маги молчали. Охрана не шевельнулась. Ди Мантей посмотрел на рыцарей – один из них пнул ногой подкатившуюся голову де Руата и мрачно усмехнувшись, сказал: - Давно пора. Эта свинья всем порядком надоела. Жаль что только сейчас…
- Св. Саррантара говорил: «Пить на войне грешно и опасно»- иронично отозвался второй рыцарь, – я так понимаю, оборона замка теперь ложится на наши плечи?
- Ты как всегда прав Айфель. Кроме того, он с недавних пор стал путать себя и орден, а Саррантара говорил: «несть своего у братьев-рыцарей, общая есть только вера». Айфель, Ландер – обратился Йероним к рыцарям, и, миг помолчав, продолжил – попытайтесь прорваться, соберите всех и уходите в сторону границы каганата. Мы прикроем вас.
-- Попытка – не пытка, как говорят в Страже Веры- скептично хмыкнул Ландер.- маги наверняка не одни заявились к нам в гости. Рыцари отлично понимали, что хочет сделать Йероним ди Мантей. И что все находящиеся в замке мертвы – сейчас, как Боров, или через полчаса– больше беззащитному Азборку не продержатся против магов Маурена. Мрачно постояв минуту, смотря в глаза ди Мантею, Ландер резко поклонился и быстро вышел, не сказав ни слова. Айфель тоже молча последовал за ним. После ухода рыцарей, ди Мантей задумался, обводя взглядом оставшихся, потом обратился к магу, что стоял неподалеку от разбитого окна.
- Кстати, почему Кристаллы Защиты питают Щит? Последним, две недели назад, защиту устанавливал ты, Урген, а нападающим известна позиция Кристаллов и направление потоков их силы… Капитулу стоит над этим думать или у тебя уже есть ответы?
На мага пытливо уставились пять пар глаз.
- Я… Я все…Да как же… гм… - бормотал невнятно Урген дель Леон, потом вдруг в один прыжок оказался у разбитого окна и, сложив руки, выпрыгнул из башни, но маги были быстрее - до земли долетели лишь ошметки дымящейся одежды и обожженные кости вперемешку с камнем и деревом оконной рамы – некоторые промахнулись, вышибив внушительную дыру в стене.
- Он все равно не успел бы активировать левитацию* - хмыкнув, промолвил Глава, чем вызвал иронические улыбки магов.
В этот момент Кристаллы Защиты, исчерпавшись до конца, с сухим треском рассыпались,* и в воздух взвился белый порошок – маги закашлялись и быстро сотворили в зале дождь, который успокоил пыль.
- Ну что ж, теперь пора и нам атаковать – сплевывая пыль и вытирая лицо от воды, сказал Йероним.
- Боюсь, мы все же должны защищаться – сказал, до этого молчавший Эберхат, и кивнул головой в сторону проема в стене. Щита Исора уже не было, всходило солнце и легкий ветер, разгоняя клубы тумана, открывал взгляду темные, стройные ряды Мауренских войск, и резко выделяющиеся на их фоне, группы магов, уже творящих заклинания. В центре армии тот же ветер лениво трепал личный штандарт императора.


******
Когда пыль спала, в тумане недалеко от Азборка, накрытого Щитом Исора, появилась армия Грейса ІІ. Сразу же после телепортации многие воины и маги попадали на землю, скорчившись в рвотном рефлексе. Кони отличались от людей только тем, что делали это дико храпя и вращая обезумевшими глазами. У императора тоже помутнело в глазах и непослушный желудок начал прорываться к горлу, тем не менее он устоял – его подхватили оруженосцы и Верховный Направляющий, что одной рукой поддерживал Грейса ІІ, а другой вытирал кровь с собственного лица, струящуюся из носа несмотря на весьма богатый магический опыт ректора Академии Начал.
- Что ж, Амадей, пока все идет по плану – тяжело дыша, сказал император. – хотя, должен признаться, есть определенная разница между тем, что «могут проявится приступы рвоты», как вы и предупреждали, и массовым облевыванием собственных сапог гвардейцами императора.
- Мда – мда – промычал Амадей сквозь залитый кровью платок, с помощью которого маг пытался остановить кровотечение. Потом выбросил его и, закинув голову назад, сказал:
- Ко всему надо привыкнуть, мой император, ко всему.
- А у вас то почему кровь из носу хлещет? Вы же Верховный Направляющий. Даже некрасиво как-то. – спросил монарх, задорно улыбаясь.
- «Свое стремленье к красоте продам, излишками искусства обмотавшись» - Амадей процитировал строку из популярнейшего среди богемы Эссен-ара новейшего стиха Фелиция де Арпана* , чем вызвал искреннюю улыбку императора, и продолжил:
- Мне конечно, как Верховному Направляющему, такое состояние не к лицу, но, знаете ли, не каждый день и мне приходится пользовать Олеон и перебрасывать армии через весь Маурен. Да и не думаю, что кому-то – маг указал рукой на лежащих скорченных людей – хватит ума и времени хотя бы в мыслях меня упрекнуть.
- Точно. – сказал Грейс ІІ. Потом встал, коротко отдал приказы и задумчиво всмотрелся в темную громаду Азборка, накрытую искрящимся Щитом Исора.
«Что ж – думал император – посмотрим, святоша Саррантара, действительно ли твое творенье столь свято и неприступно, как орденцы рассказывают уже полторы сотни лет.»

******
-- Сколько? Две тысячи? «Олеон» и «Маурен»? – Ландер тоскливо осмотрел две сотни рыцарей и оруженосцев Ордена, что взбирались на лошадей во внутреннем дворе Азборка.
-- Да, помимо магов это еще и шесть сотен гвардейской конницы. От пехоты мы бы еще ушли. А теперь только одно – подытожил Айфель, тоже оглянувшись на строящеюся рыцарскую колону.
******
Когда полки выстроились, Грейс ІІ поднялся на своего Орнема, коня вороной масти, подведенного оруженосцем, привстал на стременах и молча, указал вытянутой рукой на Азборк. Армия построилась выпуклым полумесяцем у южной стены замка, где находились ворота. Вперед, к центру выдвинулись арбалетчики, прикрытые щитами пехоты, оставив на флангах, вне досягаемости стрелков ордена, конницу. Отряд Стражей Веры, маги, на которых полагалось разрушение стен, засыпка рва и защита при возможной контратаке магов орденского Капитула. Когда Щит Исора начал слабеть, Амадей дал знак Грейсу. Император обнажил меч и указал им на замок. Над полем раздалось «Леморен», рожденное в двух тысячах человеческих глотках. Маурен атаковал.
Первыми умерли четыре талантливейших магистра Академии Начал – их окровавленные, беспомощно лежавшие после удержания Щита такой чудовищной мощи тела изрешетили болтами и утыкали стрелами сразу же после исчезновения их волшбы. Вслед за этим защитники начали перестреливаться с арбалетчиками Маурена – впрочем, здесь воюющие не наносили друг другу значительного вреда: одни стреляли из-за зубьев Азборка, а другие – из-за толстых пехотных щитов выдвинувшейся вперед третей роты полка «Маурен». «Олеон» стал на правом фланге в резерве. Сзади с дистанцией в полсотни метров подтягивались вторая и первая роты. Полумесяц атакующих вытягивал свой центр к стене замка. Потом в дело вступили маги Маурена. Академия Начал знала свое дело: по каменной кладке стены Азборка, лишенного защиты, моментально поползла паутина трещин, иногда обрушивая заботливо тесаный в незапамятные времена камень. Вода во рву около стены быстро замерзла, открывая дорогу воинам императора, но потом взорвалась мириадами холодных кристалликов, превратив каток в ледяную быстро тающую кашицу – Капитул пытался защищаться.

******
Отойти от стен! – закричал Айфель рыцарям, указывая на появившиеся трещины -- Колона - к воротам, за мостом – в клин! и захлопнув забрало, глухо пробормотал что-то Ландеру.
-- Да, ты прав Айфель, это будет самая безмозглая конная атака. Думаю, так и напишут в учебниках Военной Академии – ответил рыцарь и тоже поехал к воротам.

******
-- Пехота к бою! Как только стена рухнет….- кричал сержант проходя вдоль строя роты пехотинцев- ….матери! – добавил тут же увидев как открываются ворота и оттуда резво выезжает рыцарская конница, строясь за рвом в клин. «Твою мать, -- снова выругался сержант – копья опустить! Строй держать! Арбалеты – по лошадям! И тут же понял что и его самого, и 3-ю пехотную роту сметут к Падшим, так как имперская кавалерия стояла позади на флангах, а вторая и третья роты никак не успеют подойти на выручку – клин еще не построился, но острие его уже начинало брать разгон.

******
«Сарр-р-р-р-а-анта-а-а-ра!!!»- вместе со всеми братьями-рыцарями летел за Ландером, пятнадцатилетний оруженосец Кисар, так и не ставший рыцарем. Это был его первый и последний бой. Через миг его, Ландера и еще десяток передних рыцарей смело залпом пятидесяти ротных арбалетчиков. Но остальных это остановить уже не могло.

******
«Неправильно это как то»-- успел подумать сержант до того как шипастый моргенштерн Айфеля размозжил ему шлем вместе с головой. Двести пехотинцев и арбалетчиков были сметены и втоптаны в весеннюю грязь азборского холма, стальной громадой, что неслась прямо в центр императорской армии. Залп! Арбалетчики второй роты не успели отойти за щиты второй роты и спутали весь строй. Сшибка! Заржали раненые лошади, роняя всадников на строй пехоты, но вторая тоже не остановила отчаянных орденцов. На флангах имперской армии наперерез двинулась гвардейская кавалерия, чтобы не дать безумцам прорваться к императору. «Олеон» спешно перемещался к центру. Но клин атакующих тая и суживаясь уже превращался в иглу. Еще живой, благодаря многочисленным магическим амулетам и своему везению, Айфель вел за собой едва ли полсотни рыцарей. Залп! Арбалетчики первой роты снесли половину оставшихся рыцарей. Удар! Остальных подняли на копья. Первая рота выдержала…
Глядя как добивают остатки рыцарей, Грейс мимолетно подумал что можно было бы хоть кого то взять в плен. И убрал руку с меча. Амадей же не отвлекался на подобные, по его мнению «пустяки», как безнадежная атака Ордена – маги вступили в схватку с Капитулом. Изрядно потрепанный авангард с надрывным криком «За Империю!!!Леморен!!!» двинулся на приступ к проломам в нижней стене замка.


Глава 5

Азборк пылал. Веками укрепляемый камнем и заклятьями замок Великих Магистров ордена Сарантарры пылал и рушился как картонный домик. Жадные языки пламени пожирали угловые башни, выпуская щупальца грязно-серого дыма, а из глубины развалин донжона периодически раздавались глухие разрывы подкидывая целые груды раскаленного камня.
После безнадежной рыцарской атаки усилий орденский магов Капитула хватило на целый час глухой обороны от мощных заклинаний императорского ожерелья. В конце-концов маги ордена успели разорвать Круг Силы спровоцировав взрыв в лаборатории – и тем самым уничтожили замок вместе с авангардом атакующих. Из развалин нижней стены уныло потянулась вереница уцелевших войск императорской армии – было очевидно что данная скоротечная кампания пройдет без трофеев для гвардии и не получит названия «веселая война».
*****
Второй час, таясь на опушке Старого леса, Дан снова скрежетнул зубами от бессильной злости. Первым порывом благородного Даниеля де Арвилэ, орденского оруженосца, без пяти минут обладателя золотых шпор, было, бросится в отчаянную атаку и погибнуть «с честью» как братья рыцари за час до этого. «С честью и совершенно по-идиотски, ведь не доскакал и до арьергарда. Нашпиговали бы болтами как ежика» - взбешенно подумал Дан. От сумбурных, панических мыслей в голове было тесно – каким образом императорская армия смогла взломать оборону Азборка? Где их обоз? Почему Магистр прохлопал под носом несколько тысячную армию?
«Хотя наш Магистр в последнее время мог найти только новую бутылку с эссен-арским…» - прошипел про себя Дан снимая зеленый орденский плащ со скрещенным мечом и молотом в белом круге. Щит, горжет и наручи с такой же эмблемой тоже придется зарыть, оставив из доспеха только кольчугу и шлем.
«А ведь это война, и мы к ней не оказались не готовы. Даже более чем не готовы. Если так быстро уничтожили Азборк, то что с остальными командориями? Что с отцом?» - бормотал про себя молодой воин, попутно забрасывая дерном доспех. Снова резко накатила бессильная ярость – на империю, ее вояк, собственного пропойцу-магистра и весь белый свет, так что сжав кулаки до крови хотелось выть или немедленно изрубить хоть кого из тех что стояли под холмом возле пылающих развалин.
Сзади тихонько фыркнул Чекан – привязанный к дереву, он уже целый час выражал, таким образом, свое недовольство хозяину. Взяв под узду жеребца вороной масти, молодой воин пробирался сквозь чащу стараясь выйти параллельно орденскому тракту. В довесок к паскудному состоянию души, Природа добавила свою ложку дегтя - заморосив мелким, противным дождем. Двигаясь как сомнамбула, Дан вновь начал диалог сам собой:
«Надо добраться до ближайшей командории, вдруг там не знают про нападение?»
«Конечно. Как же. Не знают»-подал голос скепсис. «Дым от пожарища был виден наверное миль за десять. Да и по магической связи передали бы…»
- «Значит, если ближние замки захвачены, то надо двигаться в приграничье, в Арвилэ…»

*****
Из мрачных раздумий Дана выдернули звуки барабанной дроби и ритмичной ругани сержантов что пытались бранится в такт марширующей колоны двух сотен гвардейцев. Грейс II Леморен был щедр к гвардии, но не настолько чтоб открывать магический портал обратно в столицу. И так дотопают. А что пограбят по дороге - так это от безудержной радости по поводу инкорпорации новых земель в состав великой империи! И в столице будут меньше бузить.
Дан никак не мог понять, откуда появились войска. Не по воздуху они же прилетели! Ведь два дня назад он отвез письмо герцогу Беонскому от Якоба де Руата и получив ответ должен был доставить сегодня утром в Азборк. Ни одного имперского солдата…! Письмо! Порывшись в седельной сумки он достал обычное письмо без единого магического заклинания, что было странно. Наверное герцог не доверял даже личному магу решил воин сорвав печать:

Сим уведомляю Вас, мой друг, что «император» и Малый Совет тайно решили начать войну против Вас и Вашего ордена только с одной алчной целью - захвата богатств дабы поправить собственные плачевное состояние. Кампания должна начаться в середине мая. Мальчишка ждет тайного согласия герцогов Ормэ и Эрбо и устраивает смотр своей гвардии каждую седмицу, удаляясь каждый раз все дальше от столицы.
Так что мы будем действовать по оговоренному ранее варианту.
А «мальчишке» скоро дадим колпак с бубенчиками вместо короны.
Вера в Богах, а сила в руках, мой Друг .Ваш Гийом ди Конбер.

Вот как, в середине мая, значит-то есть через две недели беонское отродье! – скомкал письмо Дан. Колона давно прошла, даже уселась пыль выбитая сотнями ног, и лесную тишину нарушал лишь далекий стук копыт. Молодой воин приблизился к дороге вплотную, держа небольшой арбалет почти машинально наложил короткую стрелу и натянув дугу стал ждать.
Имперец... Один... – хищно улыбнулся он увидев одинокого всадника в темно-зеленом плаще. Но перед тем как выстрелить Дан передумал и отвел цевье в сторону. Дико заржал конь и припадая на раненую ногу сбросил всадника на дорогу. Выскочив на тракт, Дан наскоро связал пленника и потащил его в лес в сторону от дороги. Привалив бесчувственное тело к дереву и отдышавшись, он вытащил короткий меч и тубу на поясе, в которой оказалась подорожная на имя Сигибера дель Хроде, старшего брата церковной стражи Веры.
Открой глаза святоша! Хватит притворяться - грубо пихнул пленника сапогом Дан и отойдя на два шага назад вновь зарядил арбалет. У адептов Стражи Веры в отличии от мирного духовенства была одна молитва «Денно и нощно убивай еретика всеми подручными средствами. Кто враг Церкви тот и еретик. Делай свою роботу хорошо. Во славу Церкви и Пантеона. Аминь». С такими следовало держать ухо в остро-коренастый «брат» уже не таясь открыл глаза и сплюнув сгусток крови хрипло спросил:
- Ты кто?
Дан не ответил и молча стоял, наведя арбалет в грудь церковника. Наконец сумел выдавить только: Зачем?
- А-а-а, не говори. Сам догадаюсь - пленник окончательно поднял голову – из Ордена? Спрятался? Кто ты? Паж? Армигер? О, или может даже оруженосец? Парень не стоит играть в мстителя Лесной войны - лучше развяжи меня и помоги добраться до ближайшего поста, тогда я замолвлю за теб…
- Заткнись! Каким образом Император незаметно перебросил войска?- зло и спешно отчеканил «мститель»- с дороги громко и отчетливо ржала раненая лошадь, а вдалеке снова заслышался гул марширующей пехоты.
- Дурак. Ничего я тебе не скажу – заерзал плечами пленник – а тебе не выбраться из лесу незаметно. Без подорожной ведь хватит любой патруль. Мои бумаги с именным заклятьем тебе помогут до первого мага на посту. Подумай о родных – в его голосе появились тягучие и спокойные нотки – какое место ты занимал в Ордене? Чего бы ты достиг? Империя дает равные шансы…Эдикт «О Врагах Империи» коснется только командоров и членов их семей…
- А мой отец и есть командор ордена! Значит я тоже преступник! – закричал Дан и пленник решил действовать в этот момент.
В Страже Веры старые мастера пыток мрачно шутили над адептами – «Прежде выворачивать руки еретику, выверни свои» и иронично добавляли «Ощути ересь на вкус». Сигибер дель Хроде был прилежным учеником, хоть и непозволительно расслабился на тракте. Надо было смотреть в оба и взять в эскорт несколько братьев. Чего уж там, выкарабкаюсь - решил про себя церковник. Оправившись от падения, он незаметно вывернул свои кисти из пут, когда ерзал плечами и, удостоверившись, что парень один, молниеносным движением взмыл на ноги выбрасывая вперед одну руку чтоб выбить арбалет и целя второй в горло Дана. Незадачливого «мстителя» спасла только реакция и счастливый случай в виде коряги за которою он зацепился, рефлекторно сделав шаг назад. И нажав на спуск.
С легким треньканьем стальное творенье азборских мастеров сорвалось с ложа и с двух шагов разнесло голову Сигибера как гнилой арбуз. Тело простояло еще миг и грузно завалилось набок, разбрызгивая кровь вокруг.
Осторожно поднявшись, благородный Даниель де Арвилэ тотчас же согнулся обратно в рвотном рефлексе. Несмотря на несколько орочьих жизней взятых на клинок в двух приграничных стычках ему претило убивать безоружных, да и сам вид обезглавленного тела не придавал оптимизма для желудка. Но время и звуки приближающейся колоны не добавляли сантиментов по поводу невинно убиенного врага. Охапкой лопухов наскоро отчистил шерстяные шоссы и сапоги от капель крови и кусочков чего-то сероватого, попутно подавляя рвотные позывы. После чего Дан лихорадочно запихнул в седельную сумку тубу с подорожной, добавив туда же увесистый мешочек церковника и не забыв прихватить трофейный корд, решительно двинулся в сторону тракта.

*****
Нахальство, наглость и золото - берут города. Этим воистину золотым правилом Дан успешно пользовался уже два дня проскакивая заслоны и охраняемые мосты. Нигде по дороге не было видно ни малейших следов боя - имперская пехота и кавалерия герцога Ормэ безнаказанно растекались половодьем по бургам и селам орденских данников, уделяя особенное внимание торговым постам и складам с товарами. И естественно грабили крестьян, но в меру и без особых зверств, за исключением нескольких наемных отрядов. Было очевидно, что Грейс желает наложить свою императорскою лапу на эти земли и включить в свой личный домен.
Поэтому орденские крестьяне - вольные, вымороченные, закупы и полные холопы - решили, что война, дескать, дело благородное и им от этого ни жарко и не холодно. Лучшим образом выразился по этому поводу войт деревни Малогорье «Паны човпутся, а у хлопов чубы трещат»- и многозначительно сморкнувшись, добавил «А оброк никто не отменял при новой власти. За роботу, сукккины дети. За роботу!!!»
А войска все прибывали. Пользуясь военной неразберихой, Дан проскочил уже два командорских замка, над которыми теплый майский ветерок лениво трепал цвета династии Леморенов, каждый раз скрежеща зубами со злости. Хмурый вид прибавлял солидности, обтрепанность принимали за плоды спешки, а изможденное лицо относили на счет аскетизма истового и ревностного брата Стражи Знаний, который сурово отказывался от пищи на постах и придорожных тавернах. Но такое везенье не могло продолжатся вечно.
*****
Да, все в порядке - Дан в очередной раз готовился услышать нужные слова, от худющего сержанта в надраенном до блеска бацинете – но маг наш сперва проверит и тогда можете ехать. Тепек, позови мага, быстро! Беда с этими восточными новобранцами – пожаловался он Дану гладя как молодой солдат, одетый в не по размеру кольчугу помчался в караульное помещение, едва не уронив при этом алебарду. Минут через пять из недр караулки появился маг и величавой походкой направился к дороге. За ним семенил Чапек, успевши водрузить огромного размера шапель себе на голову.
- Ну, дальше вы тут сами разберетесь. Удачного пути - заспешил к солдатам сержант, углядевши надменно-презрительную мину на лице мага. «От стрел я уйду поворот недалеко, а мага надо убить. Молодой, наверно ученик-это шанс…» размышлял Дан, с показным интересом наблюдая за надменным и очччень неторопливым магом незаметно положил руку на рукоять трофейного корда.
Причины нарочитой неторопливости Ансельма ди Терозо - младшего были весьма важны и особенно обидны. Он, лучший ученик на всем факультете, с блеском защитивший выпускную роботу и сразу став Направляющим Огня шестой ступени должен торчать у падших на куличках среди пошлой солдатни, и все из-за этого ублюдка Виго! Ансельм знал, что практически всю группу разослали на практику в такую глухомань, где и гоблины не живут. Не помогли ни связи, ни деньги высокопоставленных родителей. Надо было прирезать этого Виго еще на первом курсе - тем более что причины более чем благородны- официальная вендетта с семьей де Аркуров. Так, нет. Амадей запудрил всем мозги, мол, вы все элита и как братья…
Ансельм, не глядя на очередного путника, потребовал подорожною, удивившись при этом наглости незнакомца, что даже не слез с коня. Сзади что-то звякнуло и ругнулось – незадачливый Тепек снова запнулся.
-Ей маг! Подорожную тебе? Держи! – с этими словами лжеСигибер всадил в шею мага сверху вниз короткий меч и с хрустом и видимым наслаждением его провернул. Ансельм ди Терозо, свежеиспеченный Направляющий Огня шестой ступени молча рухнул в пыль дороги фонтанируя кровью из разрубленной аорты.
А-а-а-а – Чапек оцепенел от страха, но навыки, вбитые сержантом заставили попытаться ударить алебардой. В следующий миг тяжелый сапог со стальными набойками врезался ему в челюсть. Стандартная пехотная шапель – добрый шлем и дает очень хороший обзор бою. Но часто, имперские пехотинцы жертвовали свои зубы - в лучшем случае и жизнь в худшем из-за собственной нерасторопности и недостаточной защиты. Поэтому Чапек теперь смог бы говорить только «фапель-ховофый флем» но при этом оставаясь в живых в отличие от мага который уже перестал даже дергаться валяясь в луже собственной крови на дороге.
Дан с места дал шенкелей своему вороному и пригнулся к конской шее. Добавляя азарта где то с боку и над головой просвистело несколько запоздалых стрел когда он уже влетал в поворот тракта.
- Поздно, ублюдки Павших! – гаркнул Дан обращаясь сам к себе- двоих имперских собак убил! Из них один маг! Не все вам праздник Весны! Мы еще повоюем - последние слова «мстителя» донеслись из лесной чащи, куда он свернул через полмили безудержной скачки. Война войной, а осторожность не помешает, тем более что нужно было хоть немного отдохнуть.

*****
Успешная кампания продолжалась. Ошеломленные быстрым уничтожением главной твердыни Ордена – две трети из всех семнадцати командорских замков встретили захватчиков с открытыми воротами и приспущенными флагами. Позднее, злые языки утверждали, что такое «радушие» было вызвано не только страхом, но и золотом вкупе со щедрыми посулами императора. И все бы хорошо, но тут уперлось приграничье.
Рыцари орденского пограничья все время жили на остром фронтире и не забыли, с какой стороны браться за меч. Шесть командорских замков во главе с графом Арвилэ вобрали в себя последних защитников и стали ждать схватки моля богов, чтоб их семьи успешно добрались до границы. Замки, что вмиг ощетинились баллистами и осадными арбалетами, закурились жаровнями для масла стали весьма неприятным сюрпризом для наемников и войск герцога Эрбо, кои по «несчастливой случайности» зачищали именно эту территорию. «Случайность» была удачно организована Грейсом который старался сберечь собственных солдат и ослабить строптивого вассала его же руками.
Лишь через две недели войска герцога при десятикратном превосходстве и с огромными потерями смогут взять командории. Арвилэ же сдастся только через месяц, когда последние израненные защитники замка во главе со старым графом не имея сил держать позиции запрутся в донжоне и бросятся на мечи, устроив перед этим пожар. Орден пал.
А озверевшие от потерь наемники решат компенсировать отсутствие добычи дикими грабежами деревень и факторий и, невиданное дело, нападениями на торговые караваны! Герцог узнав о прискорбных инцидентах просто махнет на это рукой играя в «отца солдатам» – все можно свалить на противника, им уже все равно.

Глава 6

Хоббитов в этом мире, под названием Кавэран, не любил никто. Не то чтобы всем особенно не нравились их маленькие тела, покрытые рыжеватой шерстью – больше всего раздражала их скрытность, поразительная смышленость, пресловутое богатство и склонность к его отрицанию. Именно благодаря этим качествам, со времен Становления* не имея собственного государства, хоббиты, тем не менее, смогли укрепится в обществе, став уважаемыми банкирами, купцами, ювелирами и ростовщиками почти во всех государствах мира. За исключением Драмштадта, государства гномов. Те вообще не жаловали никого, кто не хотел воевать и работать. Тем более что в последнее время банки и купеческие гильдии хоббитов могли составить конкуренцию тем же гномам, у которых все более-менее влиятельные государства стремились чеканить золотую монету. Хоббиты прекрасно приспособились к такому стремлению к качеству и часто выступали посредниками в подобных операциях, имея свой законный процент. Поэтому абсолютно естественным было то, что во время почти всех войн и восстаний – будь то рокоши дворян против сюзерена или последняя крестьянская пьяная резня, вызванная новыми налогами – хоббитов тоже убивали. Мотив простой – они не такие как мы. Тем более что у них есть то, чего у нас нет или у нас тоже есть, но мало.
Виголан де Аркур невзлюбил их по совсем другим причинам – он шел в караване хоббита Дарта. Караван-баши для соблюдения секретности еще в Маурене велел одеть мага в чью-то вонючую хламиду, испачкать лицо для пущей смуглости и, накинув капюшон на голову, поставил его в охране последней повозки с четким указанием – в случае чего уходить конно до ближайшего леса, а там – по собственному усмотрению. Де Аркур, особенно после представления в посольстве Хадрамата, понимал важность своей персоны, поэтому, скрипя зубами о дворянскую честь, вынужден был плестись в хвосте каравана в компании охранников орков, которые зачастую подшучивали над магом и его тощей лошадкой, то и дело их сравнивая. Кроме того, не особенно располагал к хоббиту и рацион каравана – вяленое мясо, вода, вино, хлеб и каша ночных стоянок, которые устраивали всех в караване, были не совсем по душе Виго, которому, даже в года науки, иногда удавалось питаться более удобоваримыми гастрономическими изысканиями. Не придавал уважения, на взгляд мага, хоббиту и тот факт, что все в охране каравана получали деньги, а де Аркуру, который тоже считал себя охранником – ему даже для видимости выдали лук – не доставалось ничего, кроме пищи. На законный, по мнению Виго, вопрос к караванщику на счет оплаты хоббит, как всегда, вздохнул и, хитро прищурившись, сказал: «Я тебя не нанимал. И потом, если хорошенько подумать, то это еще ты мне, получается, должен. Сам посмотри: в день ты съедаешь мяса на… ». Маг, раскрасневшись, предпочел удалится к показавшейся родной последней повозке, нахлобучив капюшон на глаза.
На седьмой день пути, приблизившись к землям ордена Саррантары, караванщик отдал приказ идти без остановок. Поначалу де Аркур обеспокоился сохранностью собственной персоны, но, увидев несколько сожженных деревень и имперских солдат, изымавших плату за проезд вместо орденских братьев, маг понял и полностью поддержал хоббита – Маурен очевидно воевал с орденом. Поэтому полагаться на хорошее, в мирное время, отношение императора к торговле и купцам было бы глупостью – сейчас здесь законом была пьяная солдатня, которую Грейс ІІ пока жаловал больше чем торговлю. Караван пока охранялся довольно толстым кошелем Дарта, которому, не смотря на причитания, намного легче было расставаться с золотом и товарами, нежели то могло бы быть с его жизнью. С другой стороны – этого не могло случится пока им встречались небольшие отряды и заставы, с которыми смогла бы поспорить охрана каравана.
Углубляясь в земли ордена, ставало ясно, что все еще впереди – караван шел с отрывом в два дня от основных сил мауренской армии и рисковал рано или поздно наткнутся на более крупные отряды, которые вряд ли устоят перед соблазном безнаказанного грабежа. Понимал это и Дарт, но вел караван дальше, свернув направо с (такого то пути) надеясь проскочить к Арвилэ, прославленного своей неприступностью, откуда уже рукой подать было к землям Хадрамата.
Не получилось. Беда пришла, когда караван готовился стать на лагерь за три дневных перехода от замка. Выбрав место стоянки, и заворачивая туда повозки для ночлега, Дарт не сразу увидал как на небольшой пригорок практически ровной линией, как на параде, вынырнул отряд легкой конницы. Еще вчера это была полнокровная хоругвь конных стрелков, но после страшных потерь наемной пехоты герцог Мартен был вынужден бросить ее на штурм замковых укреплений, невольно оправдывая пословицу «бей своих чтоб чужие боялись». Поэтому полсотни оставшихся в живых конников радостно завыли увидав ценную добычу – вчера умирали, а сегодня живем! Бей, убивай парни! С нами Боги! Дав один залп из коротких луков, конники лавой понеслись с пригорка на караван, радостно при этом улюлюкая. В ответ захлопали арбалеты орков-шутников, прервав на полном скаку несколько преждевременных радостей. Но расторопных орков было мало, как и не было начальника охраны каравана, что было последствием скупости Дарта. Мол чего боятся в землях Ордена, тридцать «засранцев» будет достаточно для охраны от лесного сброда и вообще он сам себе начальник. Оправдаться коротышка уже не мог – получив одну из стрел прямехонько в глаз, он лежал на дне передней повозки. Поэтому каждая повозка была предоставлена сама себе с начала боя. Виго, сидя гордым изваянием на своей повозке, впал в какую-то прострацию, наблюдая за успешной атакой разбойников больше похожей на очень реалистичный магоспектакль под названием «насильственная реквизиция излишков имущества орденского пособника Дарта в условиях военного времени». Создавалось впечатление что магу было совсем не страшно - он даже не вздрогнул когда стрела пришпилила полу его хламиды к борту повозки. Из оцепенения его вывел сильный удар в ухо откуда-то с боку с матерной рекомендацией не высовываться. Виго кулем свалился, вниз успев, получив под дых от другой злой силы, которая рекомендовала то же самое. С полминуты маг только хватал ртом воздух, скорчившись возле колеса повозки - где то сверху, бесконечно далеко, сыпались отборные матюги и звенела сталь, очень быстро сменившись предсмертными хрипами. Та же самая злая сила, как определил маг по запаху перегара и чеснока, подняла его за шкирку как котенка. В своем «обидчике» де Аркур с удивлением узнал Варташа, недалекого гиганта с вечной, идиотской улыбкой - возницу передней повозки, который почему-то был в вороненой кольчуге и сжимал в руке устрашающего вида ятаган. Его товарищ по повозке в таком же доспехе торопливо накручивал ворот арбалета и снимал меткими выстрелами вражеских всадников что пытались приблизится к повозке. Магу который учуял запах кишок из распоротой лошадиной брюшины и сфокусировав взгляд на нескольких вражеских трупах вдруг стало дурно. Варташ опять встряхнул его со всей силой и гаркнул на ухо: - Времени нету маг. Скорее в лес. До границы доберешься сам - а там на любом посту именем Ирема иль Башида... Вперед! Бегом твою мать!- с этими словами Варташ со всей силы зашвырнул Виго в придорожные кусты и развернулся лицом к десятку врагов что уже заинтересовались упорным сопротивлением в конце каравана. Его товарищ, прошитый пятком стрел, уже сползал вниз, оставляя кровавый след на борту повозки. Взвесив шансы, Варташ обреченно оскалился и бросился вперед, пытаясь прикрываться повозками как щитом. Еще двоих врагов он успел достать, прежде чем его сбили с ног и нещадно изрубили. Так из полусотни конных стрелков опять уцелела едва ли половина, притом, что добрый десяток жизней был на счету этих двоих воинов. Но разочарование налетчиков усугубилось также от того, что во взятом на меч караване практически не оказалось товара! Вместо мауренского оружия и сукна, эссен-арского вина, гномьих серебряных слитков и прочего купеческого крама лежали аккуратно перемотанные тканью булыжники и груды железного хлама. Нет, конечно, в кошельке покойного Дарта нашлось полторы сотни сонтенов серебром – но ведь добрую половину еще надо было отдать герцогу! А из половины оставшихся монет – командир хоругви получал четыре доли, а десятники по две. И что оставалось бедным солдатам? Пропить, прогулять на шлюх свои гроши – и снова в бой?! Злобу, за неудачу с караваном, налетчики выместили на трупах – тела сожгли, предварительно порубив их на части, так что к утру узнать в обугленных чушках еще вчера живых людей и нелюдей можно было только с помощью магии.

Глава 6
Заброшенный могучею рукою Варташа, Виго пролетел несколько метров и со всего размаху плюхнулся в кусты. Будучи довольно таки смышленым и благоразумным парнем, он не стал дожидаться конца боя, испытывая судьбу на прочность, и следуя совету, дал стрекача в лес. Только отдалившись от места схватки мили на полторы, маг позволил себе отдышатся. В лесу быстро темнело и впереди стоял вопрос ночлега. В принципе можно переночевать и в лесу - думал маг, невозмутимо расхаживая по небольшой лесной полянке, и при этом активно и ритмично двигая руками для дыхательных упражнений – дома я иногда ведь ночевал в лесу, когда отец с братом напивались и выгоняли младшего хлюпика на ночь сразится с волком или еще каким чудищем чтоб доказать им что я настоящий мужчина…м-да правда всех зверей перебили еще при прадедушке… - Виго замахал руками быстрее – да и здесь похоже самый страшный зверь это комар. И человек…- посмурнел он, вспомнив сегодняшнее нападение на караван…
Хлоп! С мерзким звуком был раздавлен огромный комарище, устроившийся на лбу и успевший насосаться крови. Так! Маг я или не маг!? – удивленно воскликнул молодой де Аркур и плюхнувшись на поваленный ствол дерева достал из-за спины котомку. Перво-наперво, с помощью ученического Кристалла Силы* Виго создал небольшой шар магического света, что повис у него над головой, давая неплохое, с синеватым оттенком, освещение на метра два вокруг. После чего, отгородившись Пологом Тишины, что не пропускало также и мелких насекомых, стал методически перебирать вещи из котомки комментируя самому себе при этом: - Так, что тут у нас. Ага! Еда – потом; книги – потом, хотя нет, мой дневник с заклинаниям и в сторону; кинжал – на пояс; лекарские инструменты – потом…Вот! С этим возгласом маг достал с самого дна котомки небольшой мешочек, несколько раз бережно завернутый в холстину.
Бывший студент Императорской Академии Начал благоговейно развернул ткань и высыпал на холстину с десяток камней разного цвета и размера. Перед ним лежали несколько хризопразов, жемчужин, два маленьких александрита и его прелесть – небольшой рубин! Маг, несколько минут молчал и смотрел на свои бессонные ночи, которые потратил на написание выпускных работ своим более богатым, но на редкость тупоголовым одногрупникам. А рубин он «честно присвоил» на предпоследнем, перед злополучной защитой, практикуме магии Огня. Ничего Академия ведь не обеднеет! Скряга-маг считал, что после первой же квартальной оплаты учеников за обучение его alma mater может забыть о расходах и растратах. Правда таким же образом Виго объяснял свою жадность как исключительную рачительность и экономность «ради великого будущего магической науки». Наконец будущая «надежда магической науки» со вздохом убрал камни назад, оставив только хризопраз, александрит, и одну жемчужину.
Первым делом он хотел создать нескольких боевых заклинаний. Хотя это и не был его конек, но общая, краткая подготовка на факультете боевой магии была обязательна для всех студентов. Поэтому молодой де Аркур озаботился в свое время бесплатной учебой и практикой для умения создавать десяток другой заклинаний шестого и даже пятого порядка в основном магии Воздуха и Воды. Тем более что практические занятия обеспечивались бесплатными камнями…
Со стороны это выглядело довольно жутковато - на вечерней лесной поляне, залитой синеватым светом в позе лотоса сидел молодой парень, держа шаровую молнию в руках как обычный мячик....
А Виго уже отрешился от всего. Энергия Мира бурлила и играла в нем, пронзала в экстазе - он ведь может все! Не отпускать еще секунду! Подержать еще, не отдавать ее проклятым, мертвым камням! Не загонять ее в их грани кристаллических решеток! А вытягивать ее из окружающей и пропускать только через себя - как проводник и преобразователь в четкие заклинания магии стихий, смерти, иллюзии и прочая и прочая…
Но здравая часть разума помнила, что скоро магия вскипит в его жилах, ее энергия найдет себе дорожку вытекая кровью из глаз и ушей ибо тело не совершенно как кристаллическая структура камня. Быть магом, значит постоянно контролировать себя. Поэтому Виго, упрятав фиолетовую молнию в хризопраз и медленно вставив его в свободный паз Кристалла Силы, продолжил колдовать уже над александритом, загоняя туда защитное заклинание, под названием Малый Щит Исора. Полудрагоценный, хоть и довольно дорогой камень был любим учениками, так как позволял поместить в свою структуру несколько заклинаний в зависимости от размеров конечно. Маг добавил заклинание позволяющее поддерживать и подпитывать Щит на протяжении нескольких часов вокруг него самого, что было удачей, учитывая своенравное поведение заклинаний Воздуха.
Уверовав в свои силы, и недооценив свою жадность, Виго решил впихнуть и третье заклинание в структуру камня, но ритмичное бормотание на поляне был прервано неожиданным «магическим конфузом»…

******
Иногда магов проклинали и хулили. Иногда им целовали руки и посвящали стихи. На них призывали кары небесные и ими же хотели стать. Но никогда мага не могли ненавидеть, так как обычный человек ненавидит некое высшее существо, что повелевает сверхъестественными силами. Объяснение этому было очень простым. Ничтожный процент проверенных и на первый взгляд очень даже надежных магических заклинаний давали сбой, среди весьма большого количества магов и тогда над ошеломленным неудачником раздавался необычайной силы звук, который рождался где-то извне. Иногда это был звук рвущейся материи или же сильный гул, как от удара колокола. Но в девяноста случаев из ста это был оглушительный звук пускания ветра мающегося животом человека. Естественно это был только звук, без сопутствующих «запахов» но от такого «магического конфуза» не был потенциально застрахован даже Верховный Направляющий Стихий. Хоть проколы были нечасты, но все же иногда случались публично. Это в определенной мере играло на руку Направляющим стихий – когда люди смеялись над ними, то уж никак не могли ненавидеть. Маги злились и бесились, изыскивали средства сведения к минимуму неудач но ничего не могли поделать с народной поговоркой «сделал, как маг пер..ул» и ее более жестким формам…
Поэтому, оконфузившись в первый раз, за более чем пятилетнюю магическую практику Виго воровато оглянулся и покраснел. Затем удостоверившись что на поляне нет и не может быть свидетелей его «магического позора» решил продолжить утром. Поставив магическую тревожную сеть он завалился спать прямо на поляне, завернувшись в свою изрядно потрепанную хламиду.
******
Наутро Виго чувствовал себя ужасно. Ломило все кости, ныли натертые лямками котомки плечи, болел поперек видать ударенный в момент падения в кусты и непонятно почему тикал левый глаз. Маг, размявшись и перекусив скудным рационом из двух кусочков сала и хлеба тех, что стырил, а вернее «позаимствовал» вчера возле караванного котла, попытался настроить лечащее заклинание на случай серьезного ранения или же подхваченной простуды во время ночевок на сырой земле. Небольшой жемчуг или же «слезы морских нимф» как поэтично называли его чародеи-медикусы был. А вот оправы для камней не было. Ученический, а вернее бакалаврский, Кристалл Силы сделанный из горного хрусталя имел всего два паза для зачарованных камней. С тремя пазами выдавали только магистрам. Хочешь большего маг? Покупай за свои кровные ожерелья и амулеты, перстни и посохи, оружие с драгоценными камнями и фибулы, пекторали и серьги. Повсеместно было ведомо что золото и серебро в виде ювелирных украшений, особенно гномьих, усиливают заклинаний магов, а железо мешало концентрации и увеличивало, как считали сами маги шанс провала заклинания. Но все равно их считали редкими пижонами, так как медь и бронза тоже подходили как оправы для камней. Но, во первых, ювелиры не желали работать с «неблагородными» металлами» за малую плату, а во вторых, маги будучи родом сплошь из благородных не желали носить медь и бронзу. Виго также не был лишен древности рода, тщеславия, а уж тем более самолюбия поэтому копил на несколько украшений из гномьего серебра. Одновременно он пытался практиковаться, сразу концентрируясь на камне без всяких оправ.
В результате ему удалось справится с врачебным заклинанием нижнего, седьмого порядка известного под названием «Урр-саг». Правда после «вкатки» заклинания жемчужина резко посерела и покрылась микротрещинами, что означало невозможность ее повторного использования. Чрез месяц она просто рассыплется.
Несмотря на это маг-недоучка бодро шагал по лесу на северо-восток подпевая сам себе под нос вечную университетскую песенку на староимперском.
Годеамус игиту-у-у-р!
Ювенес ду-у-у-м сумус!
Солнце перевалило за полдень, а Виго все нещадно фальшивил и продолжал идти дальше. Его хламида постепенно превращалась в лохмотья, а в животе зрел бунт – но маг как будто бы не замечал, он опять перебирал минувшие дни не забывая петь и комментировать при этом.
– Вива-а-а-т Академия-я-я-я!
Чтобы демоны павших ее в ад забрали!
– Виват профессоре-е-ес!
А чтобы они повыздыхали все, ретрограды старые!

К обеду, окончательно уничтожив свои съестные припасы, бывший студент им же проклинаемой Академии констатировал, что заблудился. Посему он очень обрадовался, обнаружив старую вырубку и еле заметную тропинку в лесу. Но события последней недели научили Виго осторожности. Он не сиганул вперед почуяв запах дыма и домашней стряпни, а перестав драть горло двинулся тихонечко к человеческому жилью коим оказался небольшой лесной хутор. Присев на краю старой вырубки Виго наблюдал неприглядную картину разграбления вышеозначенного жилища. Четверо крепких солдат иле же вернее мародеров, так как не носили цветов нанявшего их сеньора, усердно опустошали лесное хозяйство – резали тощих кур, гогоча рылись в амбаре а также интересовались насчет «женского полу» у владельца добра. Им оказался одноногий седой как лунь дед, что чуть не плача нелепо ковылял меж налетчиков и громко причитал над добром. Мародеры весело интересовались по поводу отсутствия хорошенькой внучки у деда, иногда шпыняя его и выбивая деревяшку на которую опирался. Хозяин хутора неловко падал, чем вызывал неуместно громкий хохот у грабителей.
На самом деле четверка мародеров пыталась заглушить свою досаду - брать со старика было нечего кроме трех тощих куриц, петуха и нескольких литров меда. А он был нужен им живим, ведь предстояло еще выбираться отсюда. Эта четверка ландпехоты герцога Ормэ после позавчерашнего штурма решила не испытывать судьбу и дать стрекача куда-нибудь подальше от сумасшедших защитников замка Арвилэ! Так и поступили предварительно споров нашивки и прирезав своего товарища, что не хотел бежать и мог их выдать. И быть бы им пойманными и повешенными за дезертирство, но их предводитель, мрачный детина по имени Арно оказался довольно смышленым, чтобы увести пяток лошадей. Правда, перепутав ночью стороны тракта они углубились в лес и, протопав с десять миль по окрестным болотом под утро, клацая зубами от холода вышли к хутору.
- Четверо. Все в доспехе и при оружии. Из дальнобойного арбалет и дротики – констатировал Виго достав последнее яблоко из котомки. С едой магу думалось намного лучше. – А у меня лишь одно боевое заклинание. Да и мародеры могут иметь защитные амулеты – маг тихонько хрустнул яблоком. Юноша был человеком рассудительным и за чужой интерес умирать и не подумал бы. Да и вообще умирать не хотелось. Хоть и жалко старика, но лучше подождать – авось к вечеру уйдут.
Молодой де Аркур не знал, что старик ночью бы хладнокровно перерезал бы глотки мародерам предварительно их опоив при этом. На самом деле он был бывшим десятником Полка имперских егерей, ветераном I Лесной войны и не раз сам участвовал в подобных «реквизициях», поэтому не осуждал грабителей. Ни золота, ни оружия тем более запасов меда из его бортей они не нашли, сноровки не хватало…
Всего этого Виго не знал. Он продолжал сидеть на опушке тихонько догрызая яблоко констатировал про себя: – Очень похоже на ситуации в балладах, о гнусных грабителях и юных девах. Только юных нет, тем более дев.
Тем временем со словами «пошли расскажешь как отсюда выбираться» мрачный верзила, видать их главный как решил маг, повел старика в избушку. Остальные трое продолжали свежевать живность, готовя большой казан для обеда.
– Вот гады, куру варить будут – сглотнул обильную слюну маг – эх, нет на вас героя-дурака - и выкинув назад яблочную кочерыжку добавил - чтоб вы здох… Договорить Виго не успел. Из противоположного края леса, что подступал практически вплотную к хутору, неожиданно выскочил всадник на вороном коне. Легко перескочив небольшую преграду в виде плетеного забора, он с коротко крутанув полуторный меч в руке, проскочил мимо первого мародера. А тот уже пытался конвульсивно, безуспешно и недолго зажать аккуратно срезанную левую половину шеи. Кровь, фонтанирующая сквозь пальцы, издалека даже показалась магу красивым зрелищем, и он с интересом продолжал наблюдать за схваткой. Всадник, тем временем, рубанул с оттяжкой второго грабителя, тоже целясь повыше ключицы. Его противник, не успев защитится своим коротким пехотным клинком, все же неудачно попытался увернуться от меча, правда тем самым подарив несколько секунд своему третьему товарищу по грабежу.
Оставшийся на поляне мародер, взяв себя в руки, попытался метнуть дротик. Тяжелая джарида столь любимая степными орками наравне с коротким композитным луком была просто страшной вещью. Правда в умелых и не трясущихся руках. Трехгранный, с зазубринами, наконечник вместо всадника впился в грудь коня. Воин успел вынуть ноги из стремян и, перекатившись кувырком, молниеносно вскочил. Бросив мимолетный взгляд на своего коня, он диким пронзительным криком, полным неистовой злобы бросился на мародера. Тот как будто бы оцепенел от этого крика, или же не понимал, как он мог промазать с трех метров, просто закрыл глаза. Через миг его голова отлетела за плетень в аккомпанемент жуткому вою неизвестного воина в одной кольчуге и шлеме. В голове Виго мелькнуло молнией мысль о главаре, который как раз выбегал из хаты с заряженным арбалетом в руках. Аркур с криком «Сзади дурень!» выскочил на поляну. «Дурень» успел развернуться только для того чтобы получить арбалетную стрелу в плечо, а не в сердце куда целился главарь. Когда незнакомец рухнул на утоптанный грунт перед домом последний оставшийся в живых мародер смачно харкнул перед собой и осклабился, накладывая второю стрелу при этом смотря на побелевшего Виго принимая его за сообщника на нападавшего. Маг на самом деле побелел от злости и жалости – раненый «герой» оставляя кровавый след, тянулся к своему коню, который еще хрипел лежа с тяжелым дротиком в груди.. У мага перехватило горло, поэтому мародер, натягивая дугу арбалета, не услышал отчетливо, что говорил этот жалкий, безоружный доходяга в порванной хламиде. Виго медленно приближался и при этом разговаривая сам собой как будто бы взвешивал каждое слово - Арбалеты. Суть вредоносное и смертельное оружие. Исчадие Павших. Запрещено на І-м и ІІ-м церковными соборами. Ибо убивать на расстоянии могут только маги – выдохнул он и разрядил молнию. Шарообразная молния пятого порядка не могла разорвать или испепелить врага. Сильный разряд магической электрики лишь слегка обуглил кожу, мгновенно остановил сердце и вызвал паралич лицевых мышц, отпечатав огромное удивление главаря. Из дверного проема показался старик, и хромая спустился с крыльца. Виго молча, подошел и склонился над незнакомцем, который лежал, не шевелясь, обняв за шею своего, без сомнения уже мертвого коня. Маг с помощью старика развернул лежащего воина и с удивлением посмотрев, воскликнул – Ты ба! Смотри деда! Он живой!


Глава 7.
Благородному Даниелю де Арвилэ, кем, несомненно, был доблестный защитник хутора, несомненно повезло. Трехгранная арбалетная стрела была стандартным армейским изделием – без яда, гарпунных зазубрин и слава всем Богам и Падшим без распадающегося на три части при ударе наконечника. Поэтому, прошив, навылет кольчугу как хадраматский пергамент она наделала в плечевом суставе много большого, но не смертельного вреда. Дан после ранения приходил в себя через какими-то урывками. Последнее что он помнил были слова на счет того что кто-то живой. Потом его несли а вернее волокли куда-то, кто-то ругался что мол тяжелый демон и надо бы снять кольчугу... Было нестерпимо больно – горело не только плечо, а все тело. Дан, стиснул зубы и тихонько завыл. Из-за его дурости и лихачества погиб Чекан. Своего коня он любил как товарища, опекая и обучая его с рождения…
*****
В очередной раз, ненадолго придя в себя, Дан, увидел только стену сруба. Он ничего, не соображал от настырной, пульсирующей боли. В воспаленном сознании переплелись события последних нескольких дней…
После успешной ликвидации мага на дороге, он убил еще двух одиноких имперских гонцов. Но потом, увидев усиленные патрули на тракте – понял, что надо уходить. Находясь примерно в трех днях пути от отцовского замка Дан сперва решил добраться до ветеранского хутора Тавра, что стоял в лесном отшибе.
Тавр жил бобылем, несмотря на то, что вернулся еще нестарым лет пятнадцать назад и с деньжатами. Отсутствие ноги не отпугивало молодок и крепких телом вдовушек - ведь не эта часть мужчины главнее для семейной жизни. Но старый наемник видать, что такое повидал на своих войнах, и очень жутко выл ночами распугивая своих сожительниц. Ни одна не выдерживала с ним более одной недели. Поэтому Тавр поселился на хуторе, а не в селе и занимался бортничеством, поставляя мед только к графскому столу. С этого и жил в лесной глуши один как перст, хотя частенько бывал в соседних селах и сиживал в придорожных тавернах, травя байки. Про себя и свои приключения, правда, никогда не рассказывал, а на все расспросы отмалчивался. Поэтому Дан, рассчитывал на осведомленность старика и его помощь, буде таковая потребуется.
Но выйдя к хутору и заметив только троих бандитов Даниель де Арвилэ пришел в благороднейшее бешенство и атаковал бандитов не раздумывая, за что и поплатился дырищей в плече и смертью своего верного коня. А стоило ведь подождать, подумать… Тоже мне Арракан-вояка*- корил себя Дан, в очередной раз вываливаясь из бреда. Внезапно он увидел перед собой склонившегося молодого человека, который показался смутно ему знакомым. Лицо незнакомца расплывалось перед воином но раненый отметил что он смугляв и темноволос. А еще.. А еще носит Кристалл Силы!
– Маг! Имперская собака!- вскрикнул Дан и попытавшись рвануть вперед схватить здоровой рукой за горло противника. Но от резкой боли в левом плече воин снова потерял сознание.
– М-да, тяжелый случай – прокомментировал Виго после того как раненый вояка попытался цапнуть его за горло. Громко стукая деревяшкой, вошел Тавр, неся перед собою тазик с горячей водой и сверток с относительно чистыми тряпками. После того как Виго невозмутимо упокоил последнего мародера (и несмотря на первое убийство в своей жизни маг и не переживал вовсе) он с помощью Тавра втащил раненого «героя» в дом попутно узнав что тот не абы кто, а молодой господин Арвилэ! И что батюшка его осерчает шибко, но только тогда когда разберется с имперцами обложившими его замок. Маг сразу смекнул, что если он спасет этого дворянина, то и денег может получить и проход до границы. Или получит вооруженного и бесплатного спутника и охранника видать помешанного на чести и поэтому, вдвойне ценного.
Потому что – таких дураков стает все меньше и меньше – решил Виго и поинтересовался у стоявшего Тавра – А что почтеннейший Таврус – меня накормят? Я как ученик самого Фарида аль Тикри не могу проводить сложнейшую хирургическую операцию на пустой желудок – задрал нос де Аркур. В этот момент Виголан де Аркур ни капельки не лукавил. Он был на самом деле учеником Фарида аль Тикри. При чем лучшим.
Когда в Академии начал работать Фарид уже мало кто помнил. Казалось, что высокородный орукхай с седой завитой бородой и многочисленными шрамами на лице был при университете всегда. Сплетничали, что он был бастардом самого Шамаша I Объединителя*. Поговаривали, что виной его изгнания из Хадрамата была любовь к молодой жене мальдума*. И скорее всего врали про разбитое серце и страшную месть, оставленную на родине. И уж откровенной брехней были, вероятно, басни о том, что Фарид часто приходил к посольству каганата и плакал гладя статуи крылатых хадраматских львов.
Как бы то ни было, но с его уходом Хадрамат утратил, а Маурен приобрел, лучшего военного мага-хирурга современности. Орк участвовал во всех кампаниях империи; написал несколько обучающих трактатов по медицине - «О надлежащим лечении больных» «Кодекс лекаря обязующий»; составил свод негласных правил проведения диагностики больных – но все равно был чужим для людей хотя и лечил их бесплатно принимая всех, независимо от сословия.
Виго внимал знаниям по военной магической медицине и полевой хирургии очень усердно. Кроме него на занятия ходил только десяток студиозов государственного заказа. Кто хочет стать магом хирургом и штопать солдат, тратя свои силы в основном за благодарность и мизерное казенное жалование? Лучше стать боевым магом и сеять ужас в купе со смертью на поле боя! Но Виго было плевать на предрассудки «золотой молодежи» так как лекции и практикум занятий на кафедре военно-полевой хирургии были интересными, познавательными, а главное бесплатными.
Но столичные лекари озлобленные «бессовестной» конкуренцией все таки достали наставника Фарида. В урочную ночь орк, возвращаясь от пациента в свою каморку при Академии, был убит, при этом оставив по себе тризну в виде двух ассасинов со скальпелями в глазницах.
На скромный похорон, кроме Виго и чиновника из секретариата Академии, никто больше не пришел. Маг неожиданно для себя, оказался душеприказчиком усопшего и получил в наследство от учителя несколько его книг с дарственными надписями, изогнутый красивый кинжал без украшений и набор прекрасных хирургических инструментов из гномьей стали которые он неспешно раскладывал сейчас на столе.
Неторопливость и благодушное настроение Виго объяснялись сытным обедом аж из целой курицы или же куры как говаривали в Аркуре, и предстоявшей хирургической практикой, ведь раньше он мог практиковать только трупы и то за деньги. Маг аккуратно протер инструменты остатками самогона, который не успели вылакать до конца мародеры и снова с интересом рассмотрел пациента. На столе лежал высокий, метра под два ростом белобрысый детина, вернее молодой парень лет двадцати двух или трех. Мягкие линии лица искажались приступами боли – но Виго не мог ничего поделать, ибо уняв заклинанием из заряженного жемчуга, обильное кровотечение он мог предложить теперь в качестве анестезии только полстакана самогона. Раненый периодически терял сознание или же орал благим матом особенно тогда когда они с Тавром стягивали пробитую кольчугу, не имея инструмента чтоб ее разрезать. Попутно воин обзывал их имперскими палачами и прихвостнями, а деда корил за предательство, мол, из отцовских рук ел сволочь, а имперцам продался! Так что пришлось, на всякий случай, привязывать его руки и ноги к столу и выслушивать обвинение в пытках и крики о том что он ничего не скажет. На увещевания Тавра раненый не реагировал или не верил, продолжая хрипеть ругательства. Виго же не слушал оскорблений, он уже полностью погрузился в себя вспоминая уроки и наставления Фарида - «Если лекарь сделает надрез ненадлежащим образом и больной умер, то должно отрубить ему кисть руки. Если умерший был высокородным, то должно умертвить лекаря и его семью» - Виго усмехнувшись, разложил инструменты и взял деревянный макогон для затирки в ступе. Раненый в очередной раз открыл глаза и вдруг отчетливо произнес: - что ты будешь делать со мною маг?
– немножечко резать – ответил честно Виго, выливая остатки самогона прямо на рану. От дикого воя у Аркура заложило уши. Дан, так звали раненого, кричал от боли и жутко богохульствовал, но дергаться не мог, ибо был крепко привязан.
- «Если же больной твой, спорит с тобою и хулит тебя как лекаря, богохульствует и возводит напраслину – это есть нехорошо» - сказал свежеиспеченный лекарь, поднимая деревянную колотушку над головой Дана. И добавил опуская колотушку - «А это есть нехорошо ибо лекарь всегда прав»!

Глава 8
Бессвязная пустота обволакивала Дана, даря мириады рваных картин, что всплывали из глубин памяти или показывали неизвестное будущее. Дан проживал сотни своих жизней не запоминая деталей - лишь легкую грусть как прекрасный или страшный сон, что пытаешься вспомнить утром едва проснувшись. Но иногда он отчетливо воспринимал окружающее, как реальность не зная, где он настоящий - привязан на столе и весь в крови или же? ...
...Толпа бесновалась и ликовала, пока Дан медленно выходил из полутьмы роскошных покоев на широкий балкон, что возвышался над людским морем на площади Сонтена Великого. Он вскинул руку с мечом, отбрасывая тяжеленную горностаевую мантию, и что-то проговорил. Люди моментально утихли. Он нес какую-то белиберду про Ересиарха и Павших, и что огнем и мечом, и что долг зовет! Люди, замолкая на период реплики, в конце каждой взрывались гулом и ревом восторженного одобрения перераставшего в оглушительный шквал...Дан! Дан! Дан! Шум гулом бил набатом в голову, и он закрыл от боли глаза...
...Ваша Святость! (Святость?! Не святейшество, а именно Святость?) Вам плохо? - осторожно просят сбоку. Дан открывает глаза - толпы нет, но взор слепят солнечные блики на доспехах тысяч воинов перед ним. - Наши войска построены. Прикажете атаковать? Ведь Враг уже близко! - просит неизвестный епископ в лиловой мантии.
Легкий кивок- и в ответ отрывистые команды, грохот ударов по щитам и дикий рев - Даниель! Даниель! Вновь больно, он вновь жмурится...
...Солнечный свет в тысячный раз больно режет открывшийся глаза. Зато нет страшного шума, разрывающего голову, и спиной чувствуя утреннюю прохладу камня Дан отступает в спасительную полутень арки. Арки входных ворот знакомого до боли двора родного замка. На площадке для тренировки орденских мечников стоят двое. Вернее стоит один - Мастер Оружия Илар. Второй же, десятилетний мальчик, усердно машет тяжелым деревянным мечом для тренировок, под присмотром наставника. Который недоволен. "М-да Мастер Илар всегда был недоволен", грустно хмыкнул в про себя Дан. Мне всегда не хватало силы им вертеть - зато сноровки было в избытке...
- Выпад! Защита! Назад! - прекращает тренировку Илар. Молодой господин очень медленно. Плохо! Сколько раз говорить - не руби в полную силу. Динамическая сила удара возвращается тебе в кисть, в руку и ты быстрее устаешь. А чем больше ты устаешь, тем меньше шансов дожить до золотых шпор.
- Вот именно! Золотых шпор! - чуть не плача говорит мальчуган - но зачем мне эти сабли, кистени, метательные ножи? Мастер ведь нельзя научится всему? А Вы гоняете меня каждый день и целый день...
- Таково веление твоего отца, он хочет, чтобы ты стал воином. Не просто рыцарем Ордена, а воином приграничья этого Ордена. Да и после смерти Амьена и вашей матушки у него никого дороже нет...
- Жаль, что я об этом не догадываюсь - буркает малыш и опять принимается за побитый манекен. Дурак. Какой я был дурак - констатирует про себя, Дан и тут же подняв голову с немалым удивлением видит своего отца, еще молодого, стоящего над анфиладой лестницы. И просыпается...

******
Наша честь чиста и остра как меч" - таков девиз семьи де Арвилэ. И, несмотря на многие "пятна", к девизу всегда добавляли "А меч у тебя либо есть, либо его нет". Честь отца, Ербера де Арвилэ, осталась чистой и видать стала острее, когда в урочное лето во двор замка въехала телега с телом старшего сына - Амьена. Двадцатилетний парень, получив шпоры, решил, что ухватил Богов за тоги и повел свой патруль в атаку на полусотню орков. Измотав десяток Амьена в степи, орки не спеша завели их в балку и там со спокойной душою расстреляли. Правда, Амьена взяли живым для того чтоб смягчить сердце "грозы степняков". Но отец отказался менять пленных или идти на уступки в закрытии глаз на бесчинства степных бандитов. Поэтому и получил сына мертвым.
Нет, степные орки чтили законы почетного плена и не пытали старшего сына графа. Кенут упаси! Грустный переговорщик орочьего клана вернувшись из Арвилэ что-то на словах передал Амьену от отца, да - так видно убедительно что утром того нашли висящим в петле. Скорбящий граф на людях не проронил ни слезинки. Хотя кто знал, какие демоны скребли на дне сундука, под названием душа графа Ербера. Еще более замкнутым и отстраненным он стал после смерти жены, что, разрешившись от бремени Даном тут же отдала Богам душу. Отец и младший сын, разделенные разницей в два десятка лет, общались официально, отчужденно и только на "вы". Поэтому, став пажом в одиннадцать лет Дан, прыгал на радостях, уезжая из родного замка. И только тогда когда отец с сыном обнялись стоя у ворот на прощанье, что то ледяное разрушилось в их душах и они оба не стесняясь замковой челяди просто заплакали...
Дан постоянно переписывался с отцом и приезжал несколько раз за минувшие десять лет. И все эти годы их связывала крепкая нить, что видно давала смысл жить графу Ерберу. Со временем Дан стал оруженосцем и должен был с золотыми шпорами вернутся домой. Не судилось... Вынырнув из сна Дан почувствовал как резко оборвалась эта нить на последок кольнув сердце пронзающей болью. И сразу понял неведомым чувством что отца не стало...
Но верно и, то, что большая часть души отца была мертва еще двадцать лет назад, и смерть была ему во благо. Дан отрешенно размышлял смотря в бревенчатый потолок. Он чувствовал, что лежит в кровати заботливо укрытый толстой шкурой, а голова утопает в здоровенной подушке, через которую слышалось какое-то бубнение. Первым делом он постарался аккуратно размять обе руки, не смотря на ноющее плечо, замотанное в лубок. С удивлением констатировал небольшую двух недельную бородку на своем лице и большую слабость в теле. Подтянуть себя руками за изголовье и вынырнуть из пухового плена удалось только со второго раза. Сев на кровати Дан перевел дух и прислушался к разговору за окном, коим оказалось бубнение:
- А скажите-ка почтеннейший Таврус - звучал молодой самоуверенный с каплей ехидства и превосходства голос.
- А чтоб тебе пусто было! Отстань от меня маг!...
- есть ли у вас.. какие нибудь могильнички? Старые кладбища? Склепы фамильные? - голос как будто бы не слышал Тавра и продолжал немного казенным тоном.
- есть у меня один! Там где бандиты лежат! Вон тама за амбаром - махнул рукою дед.
- А может вы адепт тайных культов? - усмехнулся голос за окном
- Чего? Каких культов? Что ты прицепился демонова душа! Сто разов тебе говорил! Поди лучше дров наколи коли делать нечего и так все почитай сожрал даром что худой. Надо в поселок ехать за едою то.
- Не-не, почтеннейший Таврус, колоть дрова мне нельзя, ибо я маг и лекарь, а грубая физическая робота и мне претит и мешает концентрации. После на удивление успешной операции я ухаживаю за больным уже две недели и наблюдаю, процесс усиленной регенерации, что есть очень странно.
- Регене..чего? А-а-а! Заживает что ли быстро? Так это бабка у него из орчанок. Дед Даниеля нашего, Мортан де Арвилэ, когда кочевье разорил, ее пятнадцатилетнюю в полон взял.
- Что в жены? - с ужасом и недоумением воскликнул голос мага. Дан усмехнулся про себя и попытался встать. Это была правда - еще одно "пятно" на гербе Арвилэ.
- Ну да! Сначала в наложницы, а потом и в жены. Красивая была очень - хоть и с зеленоватою кожею. Здесь то все попроще будет с этим делом, особенно теперь хотя тогда острословили конечно- буркнул дед. Но граф Мортан дюже лютый был и после десятка поединков со смертельным исходом недоброжелатели сразу, же заткнулись...
Бря-я-м-ц! Глиняная кружка, с каким то гадостным лекарским варевом, что стояла возле кровати разлетелась в дребезги, но Дан уже стоял, опираясь на стол. Страшно кружилась голова, но воин попытался даже сделать шаг вперед к своим вещам, сложенным у стены. В дверях показался среднего роста смуглявый брюнет с ястребиным носом и темными глазами одетый, в какую-то невообразимую хламиду. Из-за его спины выглядывал Тавр. Перехватив взгляд Дана, брошенный на свой меч, юноша быстро поднял руки ладонями вперед и заговорил:
- Даниель де Арвилэ, вам совершенно нечего опасаться вы среди друзей (на этом слове Виго поперхнулся, ибо друзей настоящих у него не было никогда). Я. Не. Имперский маг. Четко проговорил Виго, медленно приближаясь, как тогда на полянке, что запомнилось воину.
- Значит вы мой спаситель? С кем имею честь? - учтиво и вопросительно наклонил голову Дан и тут же подумал что в нижнем белье он выглядит довольно нелепо.
- Кхм! Приосанился юноша, одергивая хламиду и поправляя сумку на боку - Виголан, баронет де Аркур, студиоз Императорской Академии Начал к Вашим услугам. Бывший студент - торопливо добавил Виго, видя как его собеседник, опять посмотрел в сторону меча.
-А также ваш нынешний лекарь, поэтому не разрешал Вам вставать - маг нервно положил руку на деревянную колотушку, висящую на поясе. Она так полюбилась Виго в качестве анестезии, что он непременно решил взять ее с собой и даже написать короткий медицинский трактат "О применении макогона в хирургии"...
- Благодарю за помощь, но хватит мне лежать - ощупал бородку Дан. И помогите мне одеться...
*****
Размашистые удары вспарывали гудящий воздух в такт собственному отчету - Выпад! Защита! Назад! Удар! Стойка! Дан гонял себя до седьмого пота. Три назад он начал восстанавливать координацию и ослабевшие мышцы нещадными тренировками, не давая себе продыху. "Отоспался" мрачно шутил воин и не смотря на ноющее плечо продолжал тренировки снимая кольчугу только перед сном. Поножи и наручи "лодки" Дан позаимствовал у убитого главаря мародеров - так как хозяйственный Тавр перед погребением бандитов снял их доспехи и амуницию. Дело пошло бы еще быстрее согласись "благородный де Аркур", как именовал его Дан, составить компанию в тренировках. На что маг заявил, мол, не магическое дело это железками махать, а вообще он устал и хочет отдохнуть. Вот и сейчас маг отдыхал в тенечке и грызя яблоко наблюдал за Даном, что впрочем, быстро надоедало ибо воин тренировался как заведенный. Но делать было нечего, как и нечего было есть. На хуторе кроме яблок и меда не осталось практически ничего. Чрезвычайная худоба Виголана оказалась очень хорошо завуалированным оттенком его прожорливости.
Поэтому еще утром Тавру пришлось съездить за харчами в поселок, воспользовавшись деньгами Даниеля. Сам воин обнаружил, что его кошель существенно похудел на несколько сонтенов серебром. Пропажу объяснил маг, сказав, что позаимствовал деньги на "лечение и уход за больным", то бишь Даном. "И вообще его жемчужины стоили больше"! Воин лишь пожал плечами - кошель все равно был трофейным. Своего он не взял ведь раньше для путешествия по орденским землям рыцарю или оруженосцу не нужны были деньги...Какой то месяц тому назад...
Вместе с продуктами Тавр привез о падении замка Арвилэ. Дан воспринял новость с каким то странным ледяным спокойствием и даже безразличием. Виго же сразу смекнул, что денег за спасение графского сына не будет, посему разразился рассуждениями вслух о чести, долге и возвращении долгов.
Также бывший десятник сообщил, что в округе появился наместник герцога Ормэ, который направил патрули для розыска мародеров дезертиров и бандитов. Причем в последнюю категорию попадали все жители пограничья, кои не желали расставаться с оружием и платить новые подати.
Пора было уходить.
За минувшие три дня Воин и маг договорились уже действовать и двигаться дальше сообща. Несмотря на некоторые предубеждение друг к другу, воин с магом перешли на ты чему способствовало благородные воспитание и происхождение. Тем более Дан чувствовал груз долга перед своим спасителем и немного знал окружающею территорию. Было решено осторожно продвигаться, до кромки орденских лесов и пройти за дневной переход территорию степных орков. Таким образом, была надежда добраться до хадраматских постов за три - четыре дня.
Уход назначили на воскресенье третьей недели мая, прихватив при этом трех лошадей, инструмент и еды на дорогу. Напоследок Дан посидел немного у могилы своего коня что-то шепча, а маг грустно задал свои дежурные вопросы на счет "тайных культов". Распрощавшись с Тавром и поблагодарив за все, они вмиг растворились в лесной чащобе. Хозяин лесного хутора постоял немного на месте, а потом тоскливо поковылял к бортям собирать мед...

*****
Воспользовавшись советами Тавра, компания обогнула по краю Зурскую топь и на вечер вышла до края леса. При этом Дан сто раз вознес хвалу Богам за то что не слушал мага и его реплик касаемо "феноменальной памяти" и "что им не туда", а "туда, так Таврус говорил ". Воин лишь пожимал плечами (скверная привычка появилась после ранения) и упорно шел вперед, а возмущенный маг был вынужден топать, следом держась за повод своей лошади, что шла в общей валке. Зато мстительный Виго втихаря поставил Полог Тишины и наслаждался отсутствием вокруг него кровососущих тварей, что отыгрывались на Дане.
Воин и маг притирались друг другу.
Выбравшись на сухое место, они решили заночевать перед выходом в степь. Через некоторое время благородный Даниель де Арвилэ обнаружил, что обустройством костра, лежанок и готовкой похлебки занимается только он. Раздувая костер и скосив взгляд в сторону он увидал что маг сидит на корточках и что то монотонно бормочет под нос, делая пассы руками. В сердцах сплюнув, воин налил воды в котелок и отправился за новой охапкой хвороста, так как, несмотря на конец мая ночи, были еще прохладные. Виго на самом деле давно уже "заправил" все имеющиеся у него камни - еще во время вынужденного сидения в лесном пристанище. А сейчас он просто валял дурака, говоря, какую-то псевдомагическую ахинею и делая любимые дыхательные упражнения под видом "специальных" жестов руками. Не то чтобы маг чурался обычной физической работы - просто она до колик надоела ему еще в Аркуре...
Возвратившись с охапкой дров Дан, застал мага уже сидящим возле костра с большой деревянной ложкой в руке.
- Почтенный Виголан - деликатно начал издалека Дан, сбрасывая хворост.
- Послушай, Дан ведь мы уже перешли на "ты", правда если Вас не коробит от фамильярства - с ехидцей перебил Виго.
- Хм, хорошо...Виго... - воин уселся возле костра и начал распаковывать припасы. Ему было неудобно говорить , как будто бы он сам не мог справится. Но в пажеской школе ордена Дан привык делать все вместе с товарищами и так, же нести ответственность за проступки.
- Даниель ты наверно возмущен моим "бездействием"? Но видишь ли я занимался магическими екзерцизиями, сиречь упражнениями и ставил тревожную сеть. Тем более ты жаловался на недостаточные физические нагрузки для разработки плечевого сустава? Вот они! - торжествующе добавил маг, обводя рукою лагерь и широко при этом ухмыляясь.
Дан не нашелся, что ответить сразу - несмотря на несправедливость таких действий, тут маг его уел. Молча, бросив горсть крупы и несколько луковиц в казанок, он решил перевести разговор в иное русло:
- Ладно, завтра мы должны будем постараться проскочить территорию степняков за сутки.
- Почему это? Ведь мы уже возле границы? - маг недоуменно махнул ложкой в сторону степи.
- Конечно. Возле границы, которая начертана только на картах государств. А цепочка орочьих охранных постов, есть только вдоль основных трактов - Десятинного, Мауренского и прочих. Эта же территория отдана на откуп степным кланам "диких орков" что взимают плату за "проезд". Также присутствуют шайки племенных изгоев и просто озлобленных одиночек - эти попросту убивают и грабят иногда залетая в орденские владения. Мы с этим справлялись - посмотрим справится ли Империя...
- Кого же грабить в голой степи? - маг обратился во внимание. Любое знание Виго считал бесценным.
- Торговцы и лавочники мелкого пошиба, что не хотят платить двойной налог на трактах. Зазевавшиеся охотники. Крестьяне что на свой страх и риск выпасают скот в степи. Авантюристы и маги что валом прут на место Последней битвы..
- Той самой? Это недалеко отсюда? - маг даже отложил ложку, подавшись немного вперед.
- Да. Место битвы с орочей Ордой, что владела людскими землями после падения Старой Империи. Из всех рыцарей человеческой армии выжило тогда только семеро и в честь погибшего командира отца Сарантарры основали орден его имени. А первый по доблести среди них, стал Императором...
Виго слушал как завороженный - сказания и легенды про место Последней битвы он услышал в Академии еще, будучи учеником первого курса. В сражении тогда приняли участие, большая часть магов человеческих земель, противостоя - шаманам орков, собственным ренегатам, темным некромантам и адептам Павших. Естественно маги приписывали победу над врагом исключительно себе. По легенде достойнейший из выживших чародеев основал Академию Начал для того чтоб не утратить знания магии. И он же помазал на царство первого Императора. ибо первосвященника у страны тогда не было -Саррантара пал в страшной битве, где магические заклинания страшной силы искажали само пространство. Баяли, что десятки тысяч тел до сих пор лежат там не погребенными и нетленными - ждут прихода Богов и Павших для Битвы Конца Мира. Правда, эти страшные байки не отпугивали любителей легкой наживы - хоть из десятка авантюристов возвращался один и то сумасшедшим. Но каждый ведь думал, что повезет только ему...
...таким образом, завтра на рассвете выступаем. Поэтому едим и спать! Здесь можно не опасаться - Дан снял пробу с варева и неудовлетворенно заметил - Чего же не хватает?!
- Я знаю чего - спохватился Виго, очнувшись от раздумий. Немного покопавшись в своем мешке, он достал вязанку сушеных грибов подаренных Тавром. Вдохнув ароматный запах, маг протянул вязанку Дану со словами - Грибочков не хватает!