Отрывок из романа "Зеркало Химеры"

Зеркало Химеры.

Жребий всегда падает на того, кто его не ждет…
С.Цвейг

Пролог
Недалекое будущее. Две тысячи пятьдесят шестой год от Рождества Христова. Земля переживает затяжной энергетический кризис. Основная часть человечества не знает, что двенадцатого декабря две тысячи четырнадцатого года американским астрономом была обнаружена планета, расположенная в ближайшей солнечной системе, при изучении спектрального излучения которой был найден новый элемент. По мнению экспертов, это открытие может полностью решить мировую энергетическую проблему.

Глава первая. Из небытия

Когда ты впервые войдешь в этот дом,
То не сможешь включить свет.
А если захочешь обратно, то не найдешь дверей.
В этом мире животных и суперполей,
Каждый будет искать свое место,
И пусть нам всем повезет.

Бенчи Вельм «Дом для гостей»

















Туман был серым и очень густым. Он шел по извилистой дорожке мимо засохших деревьев, которые появлялись с обоих сторон. Ноги утопали в густом седом лишайнике, которым порос бурый от старости мох. Неожиданно, как из-под земли, появился высокий каменный менгир неприятного грязного кремниевого цвета. Через несколько шагов из тумана материзовался еще один высокий каменный столб. Осторожное прикосновение ладони к его каменной грубо обработанной поверхности вызвало ощущение неприятного холода. Он отнял свою руку от столба и посмотрел на нее. Ладонь была в какой-то непонятной вязкой серой жидкости. Ощущение смертельного холода наполнило все его тело. Стоять было нельзя. Нужно было идти. Он сделал несколько шагов, напряженно всматриваясь в серую мглу тумана, пытаясь разглядеть контур следующего столба и остановился. Это была не интуиция, это было не пойми откуда появившееся знание того, что еще один столб где то рядом. Но сквозь туман ничего не удавалось рассмотреть. Зато удалось услышать. Судя по звукам, кто-то двигался ему навстречу. Он замер, напряженно ожидая, того, кто появится из тумана. Звуки приближались, и он уже четко слышал дыхание. Напряжение нарастало. Он ожидал в нетерпении. Наконец, из тумана, потихоньку обретая устойчивые черты, появилась большая кудлатая собака.
«Московская сторожевая!» - пронеслось в его голове…
Собака села, и, высунув язык, посмотрела на него. Его поразили ее глаза, синего холодного цвета. Он сделал шаг к собаке, и она неспешно ступая, двинулась в его сторону. Он остановился, остановилась и она. Немного постояв и поводив головой, собака подошла к нему вплотную и лизнула руку…

….Его разбудил звонок планшетного видеофона. Сон был вязким, и проснуться удалось не сразу. Уже сидя в постели, он посмотрел на мерцающие в темноте зелеными цифрами старые электронные часы. Было почти пять утра. Вообще-то ему давно не звонили. Пару лет, это точно. С тех пор, как с громким скандалом уволили со службы, лишив звания и содержания. Не звонили даже старые друзья, с которыми вместе служил в аналитическом отделе внешней разведки ГРУ. Пока этот отдел не сократили, а его, в ту пору служившего капитаном, перевели простым офицером в общеармейское подразделение. Но это было тогда. А сейчас его просто вычеркнули из жизни. И произошло это после того, как он мгновенно прекратил «Странную Войну на шельфе», которая разразилась через пять лет после того, как были выработаны все крупные месторождения сланцевого газа. Все понимали, что должно было что-то произойти. Вначале неизвестно откуда взявшиеся бандформирования начали производить захваты морских нефтяных вышек. В случае штурма, они взрывали вышки вместе с собой. И никто не мог с этим ничего поделать. А потом началась война на антарктическом шельфе. Она действительно была странной, эта война. Проводились боевые действия, при этом воюющие стороны, заявляли, что они не воюют друг с другом. Торговые отношения между всеми сторонами участвующими в «Странной войне» не прекращались ни на секунду. В том числе и поставки энергоресурсов. Война закончилась сразу, как только он, полковник Разгуляев, приказал взорвать все магистральные трубопроводы и лини электропередач и уничтожить все дистрибьюторские центры Межгосударственного Независимого Центра Военных Поставок в Антарктиде (МНЦВП «Антарктида»), который занимался снабжением всех воюющих сторон.
После этого был суд, обвинение, сфабрикованные разоблачения в СМИ…. Два года он прожил в вакууме, перебиваясь совершенно случайными разовыми заработками. Так кончилась его жизнь, и началось выживание.
Он заблокировал видеоканал, снял трубку и произнес сонным голосом:
- Алло!
- Господин Разгуляев? - он услышал хорошо поставленный мужской голос.
- Я слушаю вас, - он недоброжелательно буркнул в трубку.
- Вас беспокоят из министерства обороны, - проговорил звонивший.
- Прошу больше не беспокоить, - Разгуляев положил трубку и прилег на постель
Видеофон зазвонил вновь. Разгуляев взял трубку:
- Вас же просили – не звонить… - проговорил он раздраженно, собираясь немедленно повесить трубку и прекратить разговор.
- Извините, Аркадий Иванович, но вам следует срочно прибыть в Министерство обороны, – голос принадлежал другому человеку и казался знакомым.
- С кем имею честь? – поинтересовался Разгуляев.
- Брындин Николай Алексеевич,- Разгуляев вспомнил его. Вместе не служили, но Брындин был ему известен по ряду секретных операций, которые были проведены успешно. Весьма успешно.
- Зачем?
- Аркадий Иванович, дело более чем деликатное. Не по телефону. Машина уже у вас во дворе, - в каждом слове Брындина звучала безусловная уверенность.
- Вообще-то, Николай Алексеевич, я не состою на службе и… - Разгуляев не успел закончить, так как Брындин перебил его, – Я в курсе. Приезжайте.
В трубке послышались гудки. Аркадий Иванович повесил ее.
- А что, может съездить… - Вслух подумал Аркадий Иванович, - Пожалуй… - добавил Разгуляев и отправился в ванную комнату.
Он очень быстро оделся, выпил маленькую чашку крепкого чая и вышел на лестничную площадку, застегивая длинный черный плащ. Закрыв дверь на ключ, Аркадий Иванович начал спускаться вниз по лестнице. Он не пользовался лифтом по двум причинам. Во-первых, он считал что лифт вреден для здоровья. Второй же причиной было то, что этот агрегат почти никогда не работал. На лестничной площадке он столкнулся со своим соседом, молодым парнем, помешанном на всем, что связано с компьютерными технологиями. Его звали Николай Типикин. Они поздоровались, и Аркадий Иванович заметил, что его сосед изрядно подшофе.
- Ты бы бросил это дело, Николай! Это ведь не решение проблем, – пристально посмотрев на Типикина, сказал Разгуляев.
- Спокойно, полковник! Все будет нормально, не сопьюсь! – с трудом ворочая языком, ответил сосед.
- Ну-ну, - буркнул Разгуляев и пошел по лестнице вниз.
- Я ж не каждый день… У друга день рождения было… - крикнул ему в след Типикин и громко икнул. Аркадий Иванович ничего не ответил.
Спустившись с пятого этажа, он вышел из подъезда. Человек, судя по всему, приданный для сопровождения, в темно-синем плаще, открыл дверь в машину, рядом с которой он стоял. Аркадий Иванович сел в машину на заднее сидение. Дверь за ним закрылась, сопровождающий сел на сиденье рядом с шофером. Машина тронулась, Разгуляев смотрел в окно. Осень, октябрь… Энергетический кризис наложил отпечаток на столицу. Тусклое люминофорное освещение ночной Москвы действовало как снотворное. Он ее помнил другой. Совсем другой… Аркадий Иванович без всякого интереса рассматривал мелькающие в окне серые обшарпанные стены некогда модных и дорогих небоскребов – свечек, построенных еще при Лужкове. Раньше эти здания утопали в огне иллюминаций и реклам. Квартиры в них принадлежали успешным деловым людям, которых всегда сопровождали длинноногие ухоженные стервы и стервочки. В этих дворах стояли дорогие лимузины, в этих подъездах шагу не возможно было ступить, чтобы не столкнуться с «секурити». Да какой! Крепкие мужчины размытого возраста, все из «бывших», ГРУ, ФСБ, боевые офицеры, КОЭБа…Машина вынырнула на пустырь, незакрытый стенами небоскребов.
На заднем фоне этого постиндустриального пейзажа, истошно покрикивая, тащил вагоны паровоз-«кукушка».
«Где ж вы его откопали?» - подумал про себя Разгуляев. Они проехали еще немного, и его взору открылась небольшая площадка, до этого скрытая кустарниками и деревьями. Несколько человек азиатского вида в непонятных синтетических мохнатых шубах на голое тело, жарили что-то над огнем. В их глазах была безысходность и пустота. Рядом чадили несколько мусорных баков.
«Вот и все что осталось от лоска Лужкова» - пронеслось в голове Разгуляева.
Не было больше престижного района. Теперь на его месте, в престижных домах-«свечках», подъездах и подвалах жили потомки гастарбайтеров из Средней Азии. Фактически, это было гетто. В большинстве своем безработные, эти люди, живущие здесь, зарабатывали выращиванием алабаев и организацией собачьих боев, за проведением которых высокие гости наблюдали с вертолетов. Говорят, что даже Воронов, сбросивший на Бантустан (так теперь называли это место) десяток бочек с напалмом в целях усмирения восстания, неоднократно бывал на этих боях. Так же поговаривали, что здесь же проводились бои между алабаями и людьми.
- Мерзость запустения… - пробормотал себе под нос Разгуляев.
- Что? – поинтересовался, не расслышав его слов, шофер.
- Вы Библию читали? – спросил у него Разгуляев.
- Как-то не доводилось…
- Мерзость запустения… Это цитата из Ветхого Завета…
- А… Понятно…
Проехав Бантустан, они легко обогнали «кукушку». Достигнув Киевского вокзала, Разгуляев и сопровождающие его лица попали в более благополучный квартал. Наступающий рассвет, тонущий в серых низких облаках, вызвал у Разгуляева необоримое желание уснуть, что он и сделал. Он проснулся от того, что машина остановилась.
Машина остановилась. Шофер, повернувшись к Разгуляеву, сказал:
-Аркадий Иванович, прибыли.
-Вы меня знаете?
-В армии вас знают все, - в голосе водителя прозвучало уважение.
Разгуляев вышел из машины и пошел по лестничному пролету. Лифт поднял его на девятый этаж.
Дежурный офицер направил его в кабинет Брындина. Брындина он видел как-то, но это было довольно давно. Сейчас перед ним находился полный человек, лысый, в очках с золотой оправой и небольшой родинкой над правой бровью, одетый в строгий черный костюм.
Брындин жестом указал Разгуляеву на место за длинным столом и сам сел напротив. Обстановка в кабинете была строгая: черная, простая без затей мебель, старинные часы с боем и барометр на стене за Брындиным. На столе располагался какой-то пульт управления, помигивающий светодиодами и набор для письменных принадлежностей на столе. Красное дерево и сандал, просто, но со вкусом. Брындин внимательно рассматривал Разгуляева. Аркадий Иванович был поджарого телосложения, с правильными чертами лица. Одет был неброско, умные серые глаза с темно русыми волосами, волевой подбородок производили вполне приятное впечатление. Разгуляев не походил на потерянного человека, отметил про себя Николай Алексеевич.
- Очень рад, Аркадий Иванович, - по простому улыбнулся Брындин и предложил сесть.
- Благодарю, - Разгуляев сел на указанное место. Он ощутил приятный ненавязчивый запах пихты. Судя по всему, работал кондиционер с автоматическим освежителем воздуха. Аркадий Иванович поискал его
- Аркадий Иванович! Хочу Вам предложить возглавить триста тридцать третий отдел, - Брындин испытующе посмотрел ему в глаза.
- На настоящий момент я не числюсь в Вооруженных Силах, - негромко и холодно ответил Аркадий Иванович.
- Вы заблуждаетесь. Распишитесь,- он положил перед Разгуляевым приказ о его назначении начальником триста тридцать третьего отдела и присвоении воинского звания «генерал армии».
- Ручку дома оставил, - Разгуляев отодвинул от себя приказ.
- Возьмите мою, -Брындин положил свою ручку перед Разгуляевым, - хотя Ваша находится во внутреннем кармане вашего пиджака.
Разгуляев посмотрел на лежащую перед ним ручку. Потом на Брындина.
- Я не знаю, чем занимается триста тридцать третий отдел.
- Триста тридцать третий отдел пока что ничем не занимается. Фактически, мы только приступили к его формированию.
- И чем должен заниматься триста тридцать третий отдел? – в голосе Разгуляева чувствовалась скука.
- Вы, конечно, осведомлены о том, что мы переживаем мировой энергетический кризис, - Брындин явно принял решение не взирать на демарши Разгуляева, и стремился расположить его к себе...
- О, об этом осведомлены, по-моему, все, - с некоторой долей сарказма ответил Аркадий Иванович.
- Совершенно неожиданно наметился перелом в создавшейся тенденции – Брындин показательно не реагировал на интонации Разгуляева, - В ходе исследований ближайших к нам планетарных систем была найдена планета, в спектре которой был обнаружен новый элемент. Этот элемент позволяет решить планетарную проблему полностью. Дело в том, что энергоемкость нового вещества в миллиарды раз выше обогащенного урана.
- Замечательно. А я здесь причем? – Почти враждебно, с нескрываемой злобой проговорил Разгуляев.
- Дело в том, что полтора года назад заработал секретный проект под эгидой ООН по разработке, изучению и созданию запасов нового энергоресурса – Брындин смотрел прямо в глаза своему собеседнику.
- Очень интересно. Вроде бы сообщений о межпланетной экспедиции не было, - Разгуляев тоже смотрел в глаза Брындину.
- И не будет. Ситуация на сегодняшний день выглядит так: непосредственно на Химере открыты миссии США, России, Китая и ООН. Добывается этого вещества довольно много, мы вышли на уровень добычи порядка трех тонн в месяц. При точке безубыточности полтонны в месяц. Добытое вещество раз в месяц переправляется на Землю, где распределяется в следующих пропорциях: тридцать пять процентов - России, тридцать пять процентов - Соединенные Штаты Америки, двадцать процентов - ООН, десять процентов - Китай. Поэтому правительством нашей страны было принято решение о создании триста тридцать третьего отдела, задачами которого станут: во-первых, обеспечение непрерывности производства вещества, а так же безопасности членов Российской миссии. Во-вторых, сбор информации о деятельности миссий США, ООН и Китая. В-третьих, сбор информации о самой Химере, населении, ресурсах. Подчинение лично мне и президенту. Очень высокая степень автономности.
- Я не приму это предложение, - Разгуляев отвел взгляд и стал смотреть себе под ноги.
- Почему? – поинтересовался Брындин.
- Потому что я прекрасно знаю, как работает система, - фигура Аркадия Ивановича демонстрировала полное отсутствие интереса к полученному предложению.
- Не стоит обижаться, Аркадий Иванович, ни на систему, ни на кого-то лично,- в голосе Брындина почувствовался лед, - Нашей стране нужен этот элемент. Вы прекрасно понимаете, что будет, если мы прекратим получать вещество, а все другие будут наращивать его запасы, - он изменился в лице и перешел на шепот, - Стране нужна энергия, мы задыхаемся от энергетического голода.
Разгуляев холодно улыбался в лицо Брындину.
- Я понял Вас, Аркадий Иванович, - В интонации Брындина зазвучала сталь, - Хорошо, я скажу по-другому. Мне, наверное, нужно Вас пожалеть.… Ведь только Вас использовали и выбросили, ведь именно Вы – единственный и уникальный… Прямо распятия только не хватает, - лицо Брындина побагровело,- да здесь поколения, ты меня слышишь, поколения в землю вбивались, ни на что менялись, и все, что создавали веками, за час превращали ни во что!!!
- И это значит правильно? - яростно сверкнув глазами, процедил сквозь зубы Разгуляев, - И значит сейчас надо как-то перекрутиться, и опять поколения в трубу вылетать будут? Хватит! Пусть сами все это расчерпывают, - Разгуляев начал демонстративно рассматривать свои руки.
- А я тебе не предлагаю расчерпывать! Я тебе второй шанс предлагаю, - Брындин приблизился к Разгуляеву, - Подумай, у большинства такого нет, не было и не будет. Ты никому не нужен. Здесь. А там, - Брындин поднял глаза к верху и ткнул большим пальцем вверх, - Там ты будешь очень нужен. Ты станешь легендой. А не человеком, который всем противопоказан, - Николай Алексеевич сделал паузу, оценивая эффект, который произвели сказанные им слова. Она длилась не более секунды, после чего продолжил:
- Да, конечно, ты можешь отказаться и до самой старости жить в этой сладкой обиде на систему, мир. Но всегда, ты слышишь, всегда у тебя будет оставаться привкус горечи. Потому что у тебя был шанс, а ты даже не попробовал.
Наступила тишина, тянущая за душу. Разгуляев отчетливо понимал, что по большому счету, Брындин прав. Но два с лишним года, в течение которых он жил, так как будто его никогда не было, гневом и яростью переполняли его сердце. Он не мог просто взять и переступить через это.
Брындин сел на свое место, и стал листать кипу бумаг, лежащую перед ним.
Разгуляев довольно натянуто улыбнулся:
- Я подумаю, Николай Алексеевич!
Брындин достал из своего стола несколько папок и плюхнул их перед Разгуляевым.
- Возьмите, Аркадий Иванович! Это поможет процессу обдумывания.
Разгуляев взял бумаги поднялся из-за стола и двинулся к двери
- Завтра в пятнадцать ноль - ноль жду Вас,- Брындин даже не повернул головы в его сторону, когда Разгуляев покидал его кабинет.
… Добравшись домой, Разгуляев пил чай, курил и изучал бумаги. За окном шел мелкий противный осенний дождь. Его капли усыпляющее стучали в стекло, усиливая впечатление полной нереальности всего того, что с ним происходило. Информация, изложенная в бумагах, была очень интригующей, но целостного впечатления у Разгуляева не вызывала. В донесениях сообщалось, что на Химере есть жизнь, причем разумная. Как утверждалось в бумагах, на планете существовало три разумных вида, довольно сильно различающихся друг от друга. Один, самый большой по численности – очень похожие на людей, ростом порядка двух метров, цвет волос – рыжий, белый, крайне редко – синий и пурпурный, есть государственная и религиозная организация. Второй – звероподобные, прямостоящие, перемещающиеся на двух ногах. Голова этих обитателей другой планеты была украшена парой витых рогов. Цвет глаз: коричневый, черный, зеленый с иррадиацией. Два пола, клановая организация, примитивные украшения, религия. Ранняя прогулка, осень и чтение действовали на Разгуляева как снотворное. «Нет… это ж долбануться можно!» - с этой мыслью он встал, подошел к электронному бару и, войдя с помощью сенсоров в его меню, выбрал «Столичную». Там же он указал порцию: сто двадцать два миллиграмма, потом температуру: восемь целых, два десятых градуса по шкале Цельсия. В ближайшем магазине, хозяина которого он хорошо знал, ему давали кассеты с концентратами для этого чудодевайса с большой скидкой. Через пару минут жидкость полилась в подставленный бокал. Разгуляев с удовлетворением наблюдал как поверхность стакана подернулась дымкой, свидетельствующей о том, что порция достигла необходимой степени охлаждения. Шумно выдохнув, Разгуляев одним махом выпил содержимое стакана, когда подача жидкости прекратилось. После этого он поставил бокал на стеклянную полочку над электронным баром и вновь сел за ворох бумаг. Зелье произвело нужное действие. Спать он больше не хотел. Третья разумная раса, судя по всему, формировалась из видов, подобных древним вымершим ящерам. Тоже прямоходящие, вида прямо скажем крайне нехорошего, пигментация тела – коричневая, золотистая, бирюзовая. Красные гребни, ороговевшие воротниковые складки, спускающиеся на уровень ключиц, Голова вытянутая, глаза небольшие, черного цвета, носа, фактически, нет, вместе с тем между глазами и ртом, с аккуратно торчащими зубами, находился ряд щелей, судя по всему, являющихся ноздрями. Технический уровень развития, по умозаключению авторов донесений, был невысокий - примитивные механизмы. Вещества было много, его добыча производилась шахтным методом.
Аркадий Иванович отметил про себя, что местным властям передавалась довольно большая часть добытого вещества. Разработки велись на территории только человекоподобных. Со всеми другими договориться не удалось.
Разгуляев откинулся на спинке стула, происходящее становилось все более и более нереальным, абстрактным и отстраненным. Где-то там, глубоко внутри, боролись старая обида и давно не испытываемое им чувство востребованности. Его то подымало на волне будоражащего оптимизма, то бросало в бездну пережитых им незаслуженных унижений и забвения. В памяти хлестко звучали слова Брындина: «Но всегда, ты слышишь, всегда у тебя будет оставаться привкус горечи. Потому что у тебя был шанс, а ты даже не попробовал».
В состоянии возбуждения, Аркадий Иванович несколько раз промерил шагами свою комнату. Затем он подошел к окну и стал смотреть на противоположные дома. Собственно говоря, его здесь ничего не держало. Абсолютно ничего. Вполне возможно, что там действительно все будет по-другому. Получить обратно жизнь, которой он жил до этого дня, он может в любой момент.

На следующий день он был у Брындина в назначенное время.
Они опять сидели за тем же столом.
- Что скажете, Аркадий Иванович? – первым начал разговор Брындин.
- У меня есть вопросы, требования и пожелания… - ответил Разгуляев.
- Что ж, давайте начнем с вопросов, слушаю вас… - Брындин был подчеркнуто доброжелателен.
- Предполагаемая численность триста тридцать третьего отдела?
- Пока что один человек.
- То есть я и начальник, я и боец? Неплохо… Тогда, пожалуй, озвучу свое требование
- Да-да…
- Мне нужен помощник. Я хочу, что бы моим помощником был этот человек, - Разгуляев положил перед Брындиным лист с персональными данными.
- Капитан Большаков?- Разгуляеву показалось, что Брындин удивился несколько наигранно.
- Именно, - сухо ответил Разгуляев.
- Вы хоть представляете, где он сейчас находится? – Брындин изучающее смотрел на Разгуляева.
- В тюрьме под следствием.
- Он военный преступник!
- Не смешите меня, - с иронией ответил Разгуляев.
- Это не так просто, - проговорил Брындин и посмотрел на Разгуляева поверх очков.
- Это принципиальный вопрос, - продолжал настаивать Разгуляев.
- Хорошо. Ваше требование принято, - как-то совершенно неожиданно легко согласился с ним Брындин.
- Следующий вопрос. Насколько я понял, разработка этого Вещества ведется довольно таки давно? - задал вопрос Разгуляев.
- Вы правильно поняли, - подтверждающее кивнул головой Николай Алексеевич.
- Сколько там людей?
- По квотам – пятьдесят человек русских, пятьдесят человек американцев, двадцать пять китайцев и двадцать пять ООНовцев, – чувствовалось, что Брындин очень хорошо владел информацией по этому проекту.
- Странно, что в проекте участвует ООН, и вместе с тем на проекте такая завеса секретности.
- Ну, не совсем ООН. В общем- то, это даже не ООН, а, скажем так – некий корпоративный интерес очень влиятельных лиц в ООН, а так же и нашей страны и Китая и Америки.
- А почему такая секретность? – Разгуляев следил за мимикой и жестикуляцией своего собеседника, но Брындин отвечал не задумываясь.
- Ну, во-первых, новости о Веществе могут воздействовать на уровень цен. Во-вторых, эти новости так же могут прекратить ряд научных исследований в области производства электроэнергии, углеводородного сырья и альтернативных источников энергии. Кроме всего прочего, это вызовет интерес ряда стран и ряда лиц, чего очень хотелось бы избежать.
- На каком расстоянии находится эта планета? - этот вопрос очень интересовал Аркадия Ивановича.
- За пределами нашей Солнечной Системы, - лаконично ответил его визави.
- И как же на такое расстояние вам удалось перебросить такое количество людей, технику, а так же доставлять Вещество на Землю?
- Я думаю, Аркадий Иванович, я не открою вам большого секрета, сказав, что из каждый из представленных «партнеров» с удовольствием ел бы этот пирог один. Но так уж получилось, что Америка овладела более- менее развитой технологией пространственной переброски, скажем так, неодушевленных объектов. С одушевленными у них как-то не заладилось. Мы же могли перебрасывать одушевленные объекты, но для их перемещения нужна платформа в начальной точке и платформа в конечной.
- Ну а Китай здесь причем, да и ООН?
- Один астроном, американец, совершенно случайно обнаружил некоторую аномалию в спектральном снимке одной галактики. Спецслужбы США довольно таки скептически отнеслись к этой информации. В отличие от наших специалистов. По каким каналам произошла утечка в Китай, неизвестно, да собственно говоря, и не важно. Так как в Америке эта информация стала секретной только два год спустя после этого. А дальше, -Брындин вздохнул и продолжил, - дальше давление Китая, через ООН. Вот тебе в общих чертах вся история.
- Чем будет подтвержден мой статус?
- Вот этим, - Брындин бросил на стол две пластиковые карты с микрочипами.
- И что здесь? – Разгуляев поймал себя на мысли, что он никак не может поверить в достоверность всего происходящего с ним.
-Одна из них подтверждает Ваши официальные полномочия. Вторая – позволяет Вам в случае критической ситуации взять полностью все командование миссией на себя.
- Мне хотелось бы получить третью.
-Не понял.
- Это я не понял. Или вознаграждение не предусматривается?
-Нет, почему же. На Ваш лицевой счет уже переведено пятьдесят тысяч швейцарских франков. Ежемесячное жалование, которое Вам полагается двадцать тысяч швейцарских франков.
- А где мой лицевой счет?
- В Банке «Русский Лев». Вот Ваш сертификат, подтверждающий Ваши права.
- Я бы хотел иметь швейцарские франки в швейцарском банке.
- Я позволю себе рекомендовать не делать Вам этого.
- Почему?
- Вы находитесь на государственной службе. Ваша миссия секретна. А наличие крупных денежных сумм в банках на территории других государств делает Вас очень уязвимым и создает прямую и постоянную угрозу миссии.
- Я понял Вас, - согласно кивнул головой Разгуляев.
- Очень хорошо, - Брындин был явно доволен тем, как идет процесс переговоров.
- Мне бы хотелось получить дополнительную информацию о разумной жизни на планете.
- Довольно примитивная организация. Есть религия, некая социальная иерархия. У человекоподобных имеются простейшие механизмы. На всей планете располагается всего несколько населенных пунктов. Самый крупный, судя по всему, столица называется Омеркорт. Самоназвание расы - Вохтас. Краткую информацию по каждой расе я думаю, вы уже просмотрели. Звероподобные – клановая и племенная организация. Самоназвание расы – койбы. Ящероподобные - похоже, примитивная племенная организация. Самоназвание - Тциан-Ба. Так как миссии расположены на территории человекоподобных, и ящероподобные и звероподобные находятся довольно далеко, то соответственно, информация по этим расам фактически отсутствует.
- Мне хотелось бы получить информацию по другим миссиям.
-Все материалы находятся в этом флэш - чипе, - Брындин достал из своего стола предмет размером с колпачок гелиевой ручки и передал его Разгуляеву.
-По нашей миссии?
- Там же.
Разгуляев сложил все в свою папку и обернулся к Брындину:
- Когда я увижу Большакова?
- Завтра.
- Очень хорошо.
- Насколько я понимаю, мы договорились? – Брындин испытывающее смотрел на Разгуляева.
- Да, я тоже так думаю.
- Тогда до завтра. За вами придет машина в двенадцать ноль-ноль.
- Хорошо, - Разгуляев подошел к двери и открыл ее, собираясь выйти.
- Аркадий Иванович, - окликнул его Брындин, и Разгуляев обернулся,- Ваша отправка запланирована на послезавтра на девятнадцать тридцать.
Разгуляев согласно кивнул головой и вышел из кабинета.
Встреча с Большаковым произошла, как и было обещано, на следующий день. Она происходила в подвале здания Министерства Обороны. Большаков был уже одет в приличный костюм, выбрит и подстрижен. Рядом стояли два охранника. Разгуляев присел на стул напротив него. Их разделяло пуленепробиваемое стекло.
- Здравствуй, Паша, - Большаков посмотрел на него своими холодными голубыми глазами.
- Здравствуй, генерал, - Большаков говорил негромко.
- Ты уже в курсе моего повышения? Мда… - усмехнулся Разгуляев, Большаков неопределенно пожал плечами.
- Как ты? – Разгуляев хотел продолжить, но Большаков его перебил:
- Я все понимаю, генерал. Если ты здесь, значит где-то совсем плохо. И выбор у меня не богатый. Либо лезть к черту на рога, либо отправляться обратно. Обратно не хочу. Поэтому выбираю к черту на рога.
- Я бы хотел ознакомить тебя… - Разгуляев не успел закончить предложение.
- Сейчас не стоит. Я хочу пообедать, потом, наверное, вздремну. Встану и тогда уже можно почитать, поговорить…
Разгуляев сделал знак охранникам, что они свободны. Большаков поднялся и последовал за Разгуляевым. Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул, достал сигарету и закурил.
- Подожди минутку, генерал, дай покурить на свободе.
- Кури.
Сверху сыпался мелкий дождь. Низкое серое небо, по которому ползли стада сизых туч, действовало угнетающе.
- Сколько мы с тобой не виделись, Аркадий Иванович? – Большаков с наслаждением затянулся и выдохнул кольцо дыма.
-Пару жизней, Паша…, - Ответил Разгуляев задумчиво и подставил ладонь под мелкие падающие капли.
- Точно… - Большаков затянулся еще раз и бросил сигарету в урну, - Поехали, перекусим.
- Поехали… - Разгуляев, сел в машину, - Слушай, не знаешь, какой сейчас ресторан считается лучшим? – поинтересовался он у шофера
- По кухне если, то «Царьград», - ответил тот, почти не задумываясь.
- Тогда давай в «Царьград».
Машина, плавно тронувшись, выкатилась с парковки и набрала скорость. Водитель включил светомаячки и, не останавливаясь на светофорах, автомобиль легко полетел по Москве.
Через двадцать минут они остановились на парковке у ресторана. Вокруг заведения плясали ряженые под срамные песни. Одни орали переделанного «Камаринского», другие - куплеты «Семеновны».
- Что это такое? - с некоторым изумлением поинтересовался генерал у водителя.
- Шоу. В моде сейчас староимперский стиль… - с довольно безразличным видом ответил ему водитель.
- Да какой же это староимперский… Это какая-то непотребщина… - с изумлением проговорил генерал.
- А вы – капитан Большаков? – неожиданно обратился к Павлу шофер.
- Да, - с удивлением Большаков ответил ему.
- Лейтенант Кайдогоров, - отрапортовал ему водитель.
- Не припоминаю, - Большаков пытался вспомнить, где он встречался с этим человеком, но у него это не получалось.
- Шестая егерская бригада, командир! – Водитель на глаз превратился из мрачной глыбы в офицера. Он светился, как лампочка.
- А! Соседи, помню, помню. Ночной совместный рейд в тыл афробалтийскому корпусу, - Большаков то же оживился и с интересом разглядывал Кайдогорова.
- Хорошо мы им тогда накидали, а? – озорно, по- мальчишески подмигнул Большакову Кайдогоров.
- Да, было неплохо, - Большакову явно нравились воспоминания, как и водитель.
В это время «шоумены», облепили машину, и стучали ладонями по стеклам, продолжая выкрикивать похабщину.
- Что за дрянь они поют? – не выдержал генерал, - Неужели нет ничего нового свежего, а?
- Есть, конечно, есть, - ответил шофер, - Вот, например, хит сезона: сводный хор секс-меньшинств исполняет ремикс на саунд-трек старого фильма «Киндза – дза». Называется эта чума «Ку»
Генерал удивленно поднял брови:
- Я, кажется, смотрел этот фильм. Только там вроде такого нет. «Ку» есть. Но это не песня.
- Ну не знаю, Аркадий Иванович, - ответил шофер.
- Понятно, - генерал, с трудом открыв дверь, вышел из машины. Следом за ним последовал Павел. На ступеньках хор цыган запел про мохнатого шмеля. Разгуляев и Большаков, отталкивая назойливых попрошаек, прошли в ресторан.

В ресторане было шумно, интерьер на входе был расписан богато, и сюжеты, судя по всему, позаимствованы из Сказок Пушкина.
Разухабистые официанты, в основном молодые парни, одетые под приказчиков, стремительно носились по залу ресторана, отделанного резными фигурами языческого Семибожья в окружении растительных орнаментов.
Они сели за столик, к ним тут же подскочил молодчик, разряженный соответствующим образом, в жилете, с белым полотенцем через руку:
-Чего желаем-с?
- Меню для начала, - коротко ответил Разгуляев.
- Прошу-с, - официант выложил перед ними свитки.
Разгуляев взял свитки и развернул один из них и стал читать вслух:
- Уха «Из варягов в греки», солянка «Слезы половецкие», пунш «Сталинград»… Что будешь, Паша?
- Для начала пунш «Сталинград», - Большаков тоже развернул «пергаменты застольныя», - слышь, человек, - Он обернулся к официанту, - Гурьевскую кашу подаете?
-Н-ну,- официант явно растерялся, - если только под заказ…
- Понятно. Значит так, сыны снегов, сыны славян…- проговорил Большаков выбирая,- Будьте любезны, салат «Гренадерский с хреном», пунш «Сталинград», двойной, один сразу, другой в конце, солянку «Слезы половецкие», ну и свинину «Халхин-Гол».
- А мне, любезный, - Разгуляев посмотрел на официанта, записывающего заказ Большакова, - «Сурью Ярую», в братине и «Хамсы молодильной».
- Благодарю за заказ, - с этими словами официант сунул в карман карандаш и стремительно удалился.
- Куда собираемся, в Азию, в Африку или еще куда? – постукивая костяшками пальцев по поверхности стола, поинтересовался Большаков.
- Вообще-то ты удивишься, - ответил ему Разгуляев, откидываясь на спинку стула.
- Да ну? Что будем участвовать в перевороте? – В глазах Большакова заплясали озорные огоньки.
- Нет, - улыбнулся Разгуляев.
- Тогда очень заинтригован,- Большаков даже немного придвинулся, - Ну не тяни, выкладывай.
- Туда нам, туда! – Разгуляев ткнул большим пальцем вверх.
Большаков изменился в лице и, судя по всему, хотел что-то спросить, но в этот момент появился официант и принес заказ. Быстро все составив на стол в соответствии с заказом и пожелав приятного аппетита, добр молодец стремительно удалился.
- Это куда «туда»? - повторив жест Разгуляева, хрипло проговорил Большаков, - в гости к Богу, что ли?
- Да нет, - взяв в руки братину и, сделав большой глоток, проговорил Разгуляев, - на другую планету. Не хочешь? – он протянул Большакову эту славную посуду.
-Спасибо, я лучше «Сталинграду», - Большаков поднял хрустальный бокал с дымящимся пуншем приятного пунцового цвета.
Сделав глоток, он поставил бокал на стол и спросил:
- Ты серьезно?
- Насчет чего?
- Насчет другой планеты, - Большаков изучающее посмотрел на Разгуляева.
- Да, - генерал не был многословен.
- Блин, умеешь ты найти. Иваныч, ты это… - Большаков покачал головой, - Ты просто талант по нахождению вот таких вот этих, - он явно хотел задорно выразиться, но сдержался и закончил свою мысль,- задач.
-Ага, - Разгуляев опять припал к братине.
Усмехнувшись, Большаков громко хмыкнул и разом опустошил свой бокал. Выдохнув, он поинтересовался:
- На какую планету то отправляемся?
Черпанув с блюда «Хамсы молодильной», Разгуляев проговорил:
- Ты ее не знаешь, - и отправил изрядную порцию в рот.
Большаков взял ложку и принялся за «Половецкие слезы».
- Догадываюсь. Но ты намекни хоть.
- Она находится за пределами нашей солнечной системы.
Большаков прервался, посмотрел на Разгуляева и буркнул:
- Понятно, - и продолжил есть.
Доев уху, он размеренно допил пунш и сказал:
- Я готов. Полетели?
- Ага, - Разгуляев вытер салфеткой руки и поднялся из-за стола.
Они сели в машину, и Разгуляев попросил шофера отвезти их к нему домой.
Большаков молчал всю дорогу. Он не промолвил и слова, пока они подымались на лифте, и, расположившись на диване, заснул почти мгновенно. Проспав около часа, он проснулся, поставил чайник и когда тот закипел, заварил кофе себе и Разгуляеву. Сделав глоток, он закурил, потом посмотрел на Разгуляева и проговорил:
- Ты вот это вот все серьезно?
- Насчет другой планеты?
- Да…
- Только не говори мне, что мы будем готовить там спецоперацию против ЦРУ или МНЦ ВП.
Разгуляев, улыбнулся:
- Не скажу…
- Ну, слава богу.
- Кофе выпил?
- Да, - Большаков явно оживал.
- Ну, тогда поехали!

Брындин их встретил по-деловому, предложил располагаться в креслах. Поинтересовался здоровьем Большакова, услышав: « Не дождетесь» заулыбался.
- Какие будут пожелания, господин Большаков? – продолжая улыбаться, спросил Брындин.
- Эта… - Большаков заулыбался улыбочкой деревенского дурачка, -Ботиночки бы мне мои заполучить обратно, Николай Алексеевич...
«А Паша то все такой же… Всегда любил под простачка закосить…» - подумал Аркадий Иванович.
- Не вопрос, - Брындин нажал кнопку селектора
- Дежурный, - прозвучало из динамика.
- Доставьте мне, пожалуйста, содержимое сейфа десять дробь двести пятьдесят шесть из нашего Хранилища, - повернувшись к Большакову, - Еще что?
- Да. … Насколько я понял, нам придется участвовать в инопланетной миссии.
- Совершенно верно.
- Мне очень хотелось бы понять, в общих чертах, как производится доставка грузов на эту планету. В плане физики, - неожиданно, с очень серьезным видом проговорил Большаков.
Брындин улыбнулся:
- Мы удовлетворим Ваше любопытство, - он повернул ручку тумблера, расположенного у него на столе, и в кабинете тихо погас свет. Жалюзи на стене перед ними раздвинулись, и появился большой экран видеофона. На экране появилось лицо с бородкой и в очках, похожее на лица профессоров из фильмов сталинской эпохи.
- Профессор, извините, что отвлекаю, но у наших служащих возник вопрос.
- Да-да, - профессор демонстрировал максимальную доброжелательность.
- Они хотели бы понять, как физически осуществляется транспортировка на Химеру.
- Ну, что ж.… Попытаюсь удовлетворить их любопытство. Особо не вдаваясь в нюансы, я попытаюсь вам объяснить, как мы смогли осуществлять такие пространственные перемещения. Еще в период с тысяча девятьсот седьмого по тысяча девятьсот восьмого годов Миньковский показал глубокий смысл постулатов теории относительности Эйнштейна. Фактически, он обнаружил, что эти постулаты отражают новую геометрическую структуру, реализующуюся во вселенной, где время добавлено к пространству так, что образуется расширенное многообразие четырех измерений, так называемый пространственно-временной континуум. Еще более серьезным фактором, сыгравшим очень значительную роль в нашем понимании, была мысль самого Эйнштейна о том, что при наличии гравитации не может соблюдаться принцип постоянства скорости света. Тщательные измерения Адамса в обсерватории на горе Вильсон блестяще подтвердили теоретическое предсказание этого эффекта, - генерал с удивлением смотрел на Большакова, на то, с каким вниманием тот слушал профессора. «Неужели он все это понимает?» пытаясь разглядеть хотя бы слабый след непонимания на лице своего товарища, подумал Разгуляев.
- Оно было получено из спектрального наблюдения за «черным» спутником звезды Сириус, - повествование профессора было несколько монотонным, «без огонька». «Интересно, в который раз он рассказывает все это?» - подумал генерал.
- Массы обоих звезд известны из орбитальных измерений. Из светимости черного спутника определяется его радиус, а, следовательно, и гравитационный потенциал на его поверхности. Эта звезда относится к категории «белых» карликов. Она имеет размеры Земли и массу Солнца. Этим определяется ее фантастическая плотность, в пятьдесят тысяч раз большая плотности земли. Гравитационное красное смещение оказалось в сорок раз большим, поэтому его легко измерить, его значение составило двадцать три километра в секунду. Вследствие этого геометрическая структура Вселенной, как бы это парадоксально не звучало, не могла быть структурой типа пространства Миньковского. То есть, эта структура была пространством Миньковского лишь в малом, а при конечных размерах пространство приобретает кривизну. Это означало, что геометрия мира, оставаясь метрической, приобрела вместо четырехмерной евклидовой четырехмерную риманову структуру. Новая теория дала полное описание всех гравитационных эффектов, а вместе с тем и новую интерпретацию физической материи при помощи чисто геометрических понятий. В то время как специальная тория относительности объединила в одном понятии пространство и время, общая теория относительности объединила и пространство, и время, и материю в один геометрический образ – метрическую геометрию риманова типа в четырехмерном мире….
- И много еще у вас таких вот штучек? Геометрий Миньковского, красных гравитационных смещений, а? - неожиданно прервал профессора Большаков.
- Извините, профессор не представил вам нового сотрудника триста тридцать третьего отдела капитана Большакова, - вмешался в их беседу Брындин.
Профессор кивнул и продолжил:
- Молодой человек, вы даже представить себе не можете, сколько у нас таких, как вы выразились штучек.
- Профессор, скажите, правильно ли я понял, что перемещение может быть значительно более быстрым по времени, если оно происходит не по прямой, а по некоторой траектории, которая проходит через области, в которых более высокая гравитация и, соответственно, более высокая скорость света? – Разгуляев решил перевести беседу в более деловое русло и не давать инициативу в руки Большакова.
- В очень упрощенной форме при соблюдении сонаправленности векторов движения и силы гравитации. Я не буду вас утруждать такими теоретическими аспектами как модулирование проявлений латентных временных состояний пространственного континуума и более современными теориями. Я думаю, что ответил на Ваш вопрос? - Я думаю, что да, - Проговорил Брындин и вопросительно посмотрел на Большакова и Разгуляева.
Экран погас, в кабинете загорелся свет. Тихо открылась дверь, и в кабинет зашел дежурный и положил сверток на стол.
- Будут ли еще приказания? – поинтересовался дежурный.
- Пока что нет. Можете быть свободны.
Дежурный вышел, а Брындин продолжил:
- Это ваши сапоги, Большаков.
Большаков взял сверток и раскрыл его, там оказались сапожки черного цвета, судя по всему изготовленные на заказ.
- Спасибо, вот спасибо, - Большаков взял один сапог наклонил его и провел гранью подошвы. Раздался щелчок и, из носовой части, показалось лезвие коричневого цвета.
- Работает, - было видно, что Большаков удовлетворен. Он потрогал лезвие и проговорил:
- Керамика! Вещь!
- Ни один детектор не обнаружит, - проговорил Брындин, - Может быть, господин капитан скажет, где он взял эти ботинки?
- Не смогу, господин генерал, в казематах мне отбили память, - Большаков смотрел на Брындин.
- Как-то странно вам ее отбили, если вы помните казематы, - Брындин улыбался как голодный крокодил, - мой Вам совет, Большаков, забыть казематы. Так будет лучше для всех. Понятно?
Большаков вздохнул и согласно кивнул головой.
- Будут ли ко мне еще вопросы?
- Да, - Большаков развернулся в сторону Брындина, - у меня есть вопросы.
- Какие?
- Мне хотелось бы обеспечить и себя и свою семью.
- Что вы хотите?
- Тройной оклад по моей должности, один оклад пусть поступает на мой счет, остальные два прошу направлять на счет моей семьи. Надеюсь, что я не прошу чего-то невозможного?
- Нет, что вы, я даже сказал бы, что это очень скромное желание.
- Тогда все, наверное.
- А у вас Аркадий Иванович?
- Насколько я понял, огнестрельного оружия там нет.
- По крайней мере, нами оно не обнаружено.
- Ну, тогда в случае если кончатся боеприпасы, мы превратимся в легкую добычу. Поэтому мне хотелось бы, что бы вместе с нами были отправлены два десятка арбалетов производства компании « Белояр». Они должны быть двухзарядными, с дальностью боя двести восемьдесят метров утяжеленными болтами. Оптика цейсовская, двойной комплект болтов.
- Два десятка? Это очень большой вес. Это исключено, - тоном, не терпящим возражений, произнес Брындин.
- Тогда два. Мне и ему.
-М-да. И прицелы тогда, пожалуйста, коллиматорные. Зет пойнт. Марочка, - вставил Большаков.
- Ну, хорошо. Теперь то все? – Брындин обвел их взглядом.
- Все, нестройно ответили Большаков и Разгуляев.
Брындин внимательно посмотрел на Большакова и Разгуляева.
- А у меня есть еще кое-что для Вас. За последнее время во всех миссиях произошло несколько загадочных смертей. Очень загадочных смертей, причем среди высших должностных лиц… - Брындин сделал многозначительную паузу.
- У вас есть какие-либо версии произошедших смертей? – поинтересовался Большаков
Брындин снял трубку и проговорил:
- Иннокентий Васильевич, зайдите ко мне.
Брындин посмотрел на Разгуляева и проговорил:
- Поговорите со специалистом. Я думаю, так будет проще и лучше.
Через несколько минут в кабинет зашел уже знакомый им «профессор» в классическом костюме.
- Иннокентий Васильевич, это начальник Триста тридцать третьего отдела Разгуляев Аркадий Иванович. Прошу любить и жаловать. Расскажите ему о результатах изучения тела руководителя миссии.
- Очень приятно, Аркадий Иванович!
- Взаимно, Иннокентий Васильевич!
- Аркадий Иванович! Ситуация неясная. Дословно цитирую заключение наших медицинских экспертов: «На теле большое количество рваных и колющих ран. Ни одна из них не является смертельной. Несколько измененный состав крови, но без серьезных аномалий. В позвоночнике обнаружено присутствие совершенно непонятной органики и кремниевых соединений.
- То есть?
- Мы пока что не знаем, что это такое, но в прочих миссиях результаты такие же. Может быть, это какая-то непонятная эпидемия. Честно говоря, мы не понимаем, что произошло, - Иннокентий Васильевич поморщился.
- Хм.… Очень интересно… Вы не могли бы мне дать более развернутые данные по обнаруженной вами органики и кремниевой соединений? – Разгуляев с интересом рассматривал Иннокентия Васильевича.
- Хорошо. Насколько я понимаю, я могу быть свободным? – Профессор поинтересовался у Брындина.
- Да-да, конечно, - кивнул головой Николай Алексеевич.
- Иннокентий Васильевич встал и вышел из кабинета.
- Еще вопросы будут? – Брындин обернулся к Большакову и Разгуляеву. Те, молча, отрицательно покрутили головой.
- Тогда давайте прощаться, - он пожал им руки и нажал кнопку селектора:
- Дежурный!
В кабинет вошел офицер
- Проводите их в сектор триста тридцать три.
- Слушаюсь.
Следуя за дежурным, они спустилась на первый этаж. Далее они перешли по переходу, а затем спустились на лифте на четыре этажа вниз
. Выйдя из него, они оказались в подземке, где сели в поезд. Поезд тронулся и через двадцать минут они вышли на небольшую платформу, освещенную тусклыми старыми светильниками. Беспорядочно свисающие кабели и антикварного вида электротехнические шкафы дополняли и усиливали ощущение заброшенности, которое, наверное, возникло бы у любого, кто оказался бы в этом месте. Офицер сделал им знак следовать за ним. Подойдя к краю платформы, он открыл старую дверь, и они по очереди прошли вовнутрь. Они двинулись по коридору, довольно узкому и плохо освещенному. Через минут десять- пятнадцать они повернули и, пройдя метров двадцать, попали под лучи, совершенно неожиданно вспыхнувших прожекторов. Когда глаза привыкли к свету, Разгуляев разглядел, что они попали на замаскированный КПП. После проверки документов, которые были предоставлены сопровождавшим их офицером, их пропустили дальше. Разгуляев отметил, что КПП был оборудован по последнему слову техники, вплоть до стационарных тепловизоров. Через метров триста, они повернули опять и, пройдя уже более хорошо освещаемым туннелем, они оказались в здании без окон, с белыми стенами. Офицер довел их до двери, на которой был номер «Триста тридцать три». Он приложил магнитную карту, дверь открылась и они прошли внутрь. Запах пихтового масла и нагретого пластика ударил им в ноздри. Времени оглядеться не было. Их уже ждали два человека в белом, со странной, абсолютно незапоминающейся внешностью. Дежурный передал их документы встречавшим и отправился обратно. Двое, оценивающе осмотрев Разгуляева и Большакова, переглянулись между собой, после чего, обернувшись к Разгуляеву и Большакову, проговорили почти хором:
- Ну что ж, господа в душ, - кивнул один на лестницу, ведущую на верхний этаж, - А затем вон к тем цилиндрам – второй показал на два огромных стеклянных цилиндра.
- Вроде бы переброска намечена на завтра? – поинтересовался Разгуляев.
- Да, конечно, завтра. Но ведь какая-то подготовка нужна? – первый крайне доброжелательно улыбнулся.
- Понятно, - кратко ответил Разгуляев.
Они отправились в душевые кабины. Выйдя из душа, они обнаружили по комплекту белой облегающей одежды лежавших на месте их старых облачений. Переодевшись, они отправились на площадку, там их ждали все те же двое, которые их встречали.» Люди в белом», как их прозвал про себя Большаков, провели капитана и генерала в ранее указанные стеклянные цилиндры, подключили их к большому количеству проводов и трубок, после чего сделали несколько уколов. Сознание начало отключаться в тот момент, когда в цилиндры начала поступать вода. Последнее, что видел Разгуляев, это то, как начали плясать синие разряды на опускающейся вниз медной сетке…










Глава вторая. Прибытие

Бывают люди- растения,
люди- звери, люди – боги…
Жан Поль Рихтер.



Ему снились странные сны, несвязанные между собой, похожие на обрывки фильмов. Большой Город, весь покрытый огнями… Что-то говорящие ему люди. Потом он проснулся, вынырнув из этих снов, как когда то в детстве он вынырнул из моря ночью, синхронно с грозовым разрядом. Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на кушетке, в легком льняном костюме. Перед глазами был иллюминатор, через который ему удалось рассмотреть большое количество звезд. Судя по всему, они находились на орбите планеты Химеры. Разгуляев сел и прислушался к себе, с некоторым подспудным испугом, ожидая неприятных сюрпризов своего организма, связанных с переброской, но с удивлением понял, что нет никаких последствий. Рядом на одном из трех стульев, находившихся в помещении, лежала аккуратно свернутая одежда. Он поднялся и, не раздумывая, переоделся. Одежда оказалась точно его размера Штаны и куртка были одного цвета – «хаки». Он надел знаменитые «дышащие» берцы Васильева. Единственный продукт, созданный в постсоциалистической России, пополнивший ряд таких магических брендов, как Гагарин, спутник, Кремль, Калашников, балет, водка и медведи. Берцы осуществляли полную защиту ног от любых заболеваний, переохлаждения, перегрева, промокания и прочих вредных явлений и являлись предметом национальной гордости россиян. Каюта явно была оснащена системой поддержания климата, температура в ней поддерживалась более чем комфортная. Приятный тонкий запах хорошего крепко заваренного чая вызвал желание позавтракать. Разгуляев заправил постель и присел на нее. Огляделся. Чая нигде не было, скорее всего это просто работал озонатор. Он поднялся с кушетки и подошел к двери, она автоматически открылась, и он увидел большой зал, окруженный прозрачными переборками. Всюду царила оживленная деятельность. Рядом, мелодично пискнув, открылась еще одна дверь, и из нее вышел Большаков в сопровождении двух человек.
- С добрым утром, генерал, - Большаков улыбнулся и потянулся как кот.
- С добрым, - буркнул Разгуляев.
- Разрешите представиться, генерал, - Проговорил один из сопровождения, брюнет среднего возраста, - Я лейтенант Воркин, а это лейтенант Белова, наш бортовой врач.
- Женщина на борту…- проворчал Разгуляев, разглядывая высокую, русоволосую красивую женщину средних лет, одетую в белый халат.
- Генерал, вы поступаете в мое распоряжение, - в голосе Беловой звучали холодные металлические нотки.
- Поступаю, поступаю, - закивал головой Разгуляев.
- Следуйте оба за мной, - Белова пошла впереди, Большаков и Разгуляев позади.
- Стареешь, Аркадий Иванович! – ехидно заметил Большаков.
- А ты молодеешь, - недовольно пробурчал Разгуляев.
- Ты ворчишь, как старый дед, - Большакову явно нравилось подначивать генерала.
- Отцепись, - беззлобно ответил Разгуляев. Внимание Большакова, подчиняясь законам природы, переключилось на женщину.
- Вы замужем? – поинтересовался Большаков у Беловой.
Белова, слегка запнувшись, проговорила:
- Это не имеет отношения к делу.
- Все имеет отношение к делу – проговорил Большаков
- Мы пришли – Белова открыла дверь. Они прошли вместе с ней в ее кабинет.
- Раздевайтесь и ложитесь на кушетки, - Белова включила свой компьютер.
Они легли на кушетки, Белова быстро и ловко опутала каждого из них гирляндами датчиков и села за компьютер. Датчики пискнули и замигали. Через несколько секунд Белова проговорила:
- Что ж все готово, - и так же быстро и ловко освободила их от датчиков.
Одеваясь, Разгуляев проговорил:
- Ну и как наши дела, доктор?
- Здоровье не космическое, но, как говорится, годны к бою и походу, - сухо ответила ему Белова
- Очень хорошо. Тогда нам пора, - Большакова вряд ли можно было смутить такими пустяками, как напускное безразличие.
- Зайдите к командиру корабля, - садясь за свой стол, посоветовала им врач.
- Как нам его найти? – одеваясь, поинтересовался Разгуляев.
- Прямо по коридору, затем налево, второй отсек, - она уже делала какие-то пометки в их личных картах.
Одевшись, они вышли из кабинета Беловой и отправились к командиру корабля. Подойдя ко второму отсеку, они нажали клавишный выключатель. Из небольшого динамика расположенного над дверью раздалось:
- Who is it?
- Генерал Разгуляев к командиру корабля, - громко и раздельно произнося слова, представился генерал.
- Входите, - в приятном мужском голосе чувствовался акцент.
Они вошли. Их встретил симпатичный высокий негр в синей форменной одежде. Они обменялись рукопожатиями, негр представился:
- Полковник Уоллберг. Космофлот Соединенных Штатов Америки.
- Генерал Разгуляев, капитан Большаков. Отдел расследований, - с удовлетворением Разгуляев отметил, как изменилось на секунду выражение глаз американца.
- Гм… - проговорил Уоллберг, - мне говорили, что прибудет глава русской миссии...
- Вас не обманули, - ответил ему Разгуляев, - Скажите, когда мы сможем отправиться на планету?
Уоллберг задумался лишь на секунду:
- Мы сможем отправить вас на планету через час.
- Очень хорошо, - Разгуляев был удовлетворен ответом.
- Тогда подходите к шлюзу через пятьдесят минут. Он находится в средней части корабля, - предложил им Уоллберг.
- С вами приятно иметь дело, полковник, - доброжелательно улыбаясь, ответил ему Разгуляев.
- С вами тоже. А сейчас прошу извинить, но я очень занят. Рекомендую Вам прогуляться по нашему кораблю и осмотреть его, - Уоллберг тоже улыбнулся.
Большаков и Разгуляев последовали совету Уоллберга и отправились на импровизированную экскурсию. Корабль производил колоссальное впечатление. В длину он достигал около четырехсот метров, часть внутренних переборок была прозрачной. Разгуляев и Большаков потратили некоторое время, наблюдая за работой грузового отсека. Там, судя по всему, шла подготовка глейдера к отправке на планету. Из глейдера выгружалось большое количество упакованных ящиков. Процесс был полностью автоматизирован. Роботизированные манипуляторы ставили ящики на конвейерную ленту. Конвейеры транспортировали грузы на другой конец шлюза, где другие манипуляторы складывали груз в боле крупные упаковки.
Разгуляев подошел к одному из иллюминаторов и стал отрешенно рассматривать планету и спутники, окружающие ее. Зрелище было великолепное, но оно не притягивало его к себе. Его наполнили мысли:
«Другая планета… С разумными существами… И я участвую в этом грандиозном для всего человечества событии … Первый контакт, совместное проживание, черт подери! Я руковожу частью этого проекта, аналогов которому нет во всей истории человечества… И не чувствую ничего… Ни счастья, ни радости, ни гордости… Боже мой! Ведь десять лет назад, если бы принимал бы участие в подобном событии, прыгал бы до потолка! Что же такое со мной происходит? Это же ведь даже не депрессия… Какое- то отсутствующее существование. Прямо как видеокамера… Фиксация протекающей мимо жизни… Нет, все- таки я правильно все сделал, сюда нужно было лететь… Есть шанс вновь почувствовать жизнь, ее ритм и вкус… Новые места, новые события… Это должно дать мне импульс». В задумчивости он прислонился лбом к стеклу иллюминатора. Корабль, судя по всему, изменил курс, и яркая неизвестная ему звезда щедро плеснула светом на лицо Разгуляева. « Наверное, химерианское солнце…» - подумал Разгуляев, инстинктивно отодвигаясь от иллюминатора. Сместившись в тень, он посмотрел на Большакова. Тот, широко улыбаясь, смотрел в иллюминатор, прикрывая глаза правой рукой. Повернувшись к полковнику, он, блаженно вздохнув, проговорил:
- А я в детстве хотел быть космонавтом…
- Наконец сбываются все мечты, - хмыкнув, проговорил Разгуляев.
- Зря. Ты совершенно зря издеваешься. У человека должна быть мечта, - без тени обиды ответил ему Большаков. Постояв еще несколько секунд, они отправились в зал отдыха экипажа. Там сидело еще несколько человек разных национальностей, и смотрели фильм на большом проекторе. Фильм был о Химере. В тот момент, когда они появились, голос за кадром заканчивал повествование о звездной системе в которой была расположена Химера. Этот фильм был очень похож на рекламный ролик для туристов: красивые кадры, волшебная музыка и совсем немного действительно полезной информации.
К возможно полезным, наверное, следовало отнести сведения о спутниках Химеры: желто-зеленоватый почти нефритовый Чидан, насыщенно желтая Даида, бледно-бирюзовая Киома, молочнобелый опаловый Уаб и нежнофиолетовая Рирлиа. Итого у Химеры было пять лун. В связи с этим сила гравитации на поверхности никогда не была постоянной. Она обычно была значительно ниже земной, а один раз в три земных года, когда луны выстраивались в одну линию, гравитация составляла всего лишь шестьдесят пять процентов от силы гравитации Земли.
«Понять бы еще, к какому результату это все приводит», - подумал Разгуляев.
Так же довольно интересной Разгуляев посчитал более развернутую информацию о столицах ящероподобных и звероподобных. В отчетах, которые ему давали в Министерстве, столицей Тциан-Ба было селение Чич-Подана. Голос с экрана рассказывал, что численность населения столицы ящероподобных составляла порядка пятнадцати тысяч особей. Чич - Подана располагалась на возвышенном плато между густых лесов и болот. С севера его окружала большая горная гряда. Город, если можно его было так назвать, был скопищем винтообразных зданий разбитых на четыре сектора. Рассказ сопровождался демонстрацией довольно плохих фотографий, полученных при съемке с орбиты. В центре размещалось гигантское здание. Голос за кадром сообщил, что это храм божества ящероподобных, которого они называют Гайдрарен.
У звероподобных столица была больше и выглядела она более чем необычно. Она располагалась на гигантской скале, взметнувшейся из разлома диаметром порядка трех-четырех километров. Для того что бы попасть в нее нужно было сначала спуститься в разлом, а потом подняться по винтовой дороге на скалу. Дома были довольно примитивными одноэтажными без выдержанных пропорций. «Прям Апрелевка какая-то или предместье Саратова», - подумал Разгуляев. Столица звероподобных называлась Сайктуслим.
Когда кончился фильм, к Разгуляеву подошел китаец.
-Аркадий Иванович? – китаец великолепно говорил на русском
- Да. С кем имею честь? – спросил у него генерал.
- Ли Чонг. Я возглавляю китайскую миссию, - китаец улыбался одними губами.
- Очень приятно.
- Приглашаю вас посетить нашу миссию.
- Обязательно посещу. Как только разберу вещи, - улыбаясь, ответил Разгуляев.
- Буду очень признателен, - учтиво поклонившись, китаец жестом пригласил их пройти за ним.
Последовав за ним, они подошли к людям, сидящим отдельно по левой стороне зала.
- Госпожа Энджела Смит, позвольте вам представить господина Разгуляева, главу Российской миссии, - обратился к даме, одетой в военную форму китаец.
- Очень рада, - дежурная улыбка сверкала и переливалась, и по идее должна была вызвать расположение у собеседника, но действовала противоположно, так как это растяжение губ находилось в неприятном контрасте с серьезными, внимательными глазами. В каждой ее жилке плескалась дежурная бодрость и подчеркнутая деловитость
– Обязательно посетите нашу миссию, я думаю, что нам будет, о чем поговорить, - проговорила Энджела.
- Согласен с Вами, - Разгуляев подчеркнуто по-мужски пожал руку этой даме, одетой во все мужское. О, эти глаза, холодные, неулыбающиеся…
«Господи, ты хоть на себя в зеркало смотришь? Хотя, наверное, именно перед зеркалом и тренируется губы растягивать и глазами щупать», - пронеслось в голове генерала.
В это время по внутренней громкой связи на нескольких языках передали приглашение на посадку. Все отправились в грузовой отсек, где по трапу поднялись на борт грузопассажирского грейдера и расселись по местам. Глейдер аккуратно подъехал к открывающемуся шлюзу и вылетел в открывающееся звездное небо. Планета покрытая пятнами желтого, синего и зеленого цвета была прямо по курсу. Из лун был виден только зеленоватый Чидан. Остальные луны, судя по всему, находились за Химерой. Сильно хотелось спать, и Разгуляев заснул.
Он проснулся от того, что его трясли за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой Большакова.
-Вставайте, генерал, мы прилетели – улыбаясь, проговорил Большаков, увидев, что Разгуляев проснулся.
- Отлично, капитан Браунинг, - Разгуляев сладко потянулся.
- Я не Браунинг, Аркадий Иванович, - несколько обиженно ответил Большаков.
- Прекрасно, капитан, - довольным тоном ответил ему Аркадий Иванович.
Они вышли из двери люка и начали спускаться по трапу. Глиссер сел напротив строений российской миссии. Они с Большаковым спустились на землю планеты. Вверху бежали желтоватые облака в сине-зеленоватом небе висели Солнце и Чидан. Свет солнца был мягким, приятно теплым. По первым ощущениям погода напоминала бархатный сезон на Черноморском побережье Кавказа. Само светило было в зените и испускало желтый свет с зеленоватым оттенком. До горизонта тянулась холмистая местность коричнево кремнистого цвета с редкими разноцветными пятнами. «Судя по всему, растительность», - подумал Разгуляев. Одно из таких мест было невдалеке. К трапу подошли встречающие. Разгуляев вдохнул полной грудью, воздух Химеры был теплым и влажным. Ветерок, разметавший ему волосы, принес запах, аналогов которого у земных запахов не было. Наиболее близким была бы смесь из аниса и свежесрубленной ольхи.
«Наверное, цветут местные растения», - решил генерал.
- Кратов, исполняю временно обязанности руководителя Российской миссии, - проговорил плотный русоволосый господин, среднего роста, одетый в «хаки» и черный берет.
Прибывшие представились и обменялись с Кратовым рукопожатием. Разгуляев выразил желание посмотреть ближайшее цветное пятно. В сопровождении Кратова они быстро дошли до оазиса. Здесь их встретило довольно большое разнообразие форм и цветовой гаммы. Запах, который ощущал Разгуляев, стал густым и насыщенным. Одни из представителей растительного мира Химеры, если они были таковыми, представляли из себя блюдцеподобные пирамидальные создания красного цвета с множеством белых точек по периметру. Другие представляли из себя трех - четырехметровые иглы желтого и серовато –бело- зеленого цвета. Третьи были похожи на грязновато- синие конусы поставленные друг на друга. По всем ним ползало и летало большое количество разных организмов. Буйным ковром были разбросаны темно-зеленые пучки растений похожих на водоросли.
Неожиданно из глубин оазиса раздался резкий звук.
-Рангх!- заросли зашевелились, и из них показалось необычное существо.
- Рангх! Рангх! – Костяной гребень этого животного издавал резкие звуки, то распускаясь то складываясь. Оно было похоже по внешнему облику на игуану, его размеры были сопоставимы с размерами земной кошки. Тело было покрыто чешуей серебристого цвета с муаровым узором и полосами и пятнами черно-белого и коричневого цвета. Все это украшал изумрудный гребень, тянущийся от хвоста до головы, на которой располагались голубые глаза.
- Рангх! – донеслось издалека.
Животное подбежало ближе к Разгуляеву на пару шагов и опять издало серию звуков гребнем.
- Прямо сухопутная скумбрия, - проговорил Большаков.
Из оазиса донесся тот же звук, но уже ближе. Совершенно неожиданно прямо перед ними как из-под земли возник высокий около двух с половиной метров абориген. Это был ящер, прямоходящий, пигментация кожного покрова была серого цвета с темно-синими разводами, два коротких красных гребня располагались на голове. Абориген был прямоходящий, обладал хорошо развитыми передними конечностями, передвигался на двух четырехпалых задних конечностях. Шею окружал мощный воротник из складок кожи. На поясе его находился широкий кожаный ремень, на котором располагались довольно большая напоясная сумка и большое количество всяких цилиндров, футляров и колец. В руках он держал полутораметровую сходящуюся на конус трубку с двумя ручками, на туловище находился зеленый покров, представляющий из себя наложенные со сдвигом друг на друга квадратные и ромбовидные лоскуты, спина покрывалась двумя красными полосами ткани.
Кратов подошел к нему и произнес:
-Сатцат раф!
Абориген посмотрел на него, затем на Разгуляева и Большакова.
В голове у Разгуляева отчетливо прозвучало:
- Мы можем общаться без слов.
Разгуляев вздрогнул от неожиданности.
Голос в голове зазвучал опять:
- Не стоит бояться. Мы все в руках Гайдрарена.
- Кто это «Гайдрарен»?
- Тот, кто знает нас,- голос опять звучал в его голове.
Абориген, повернулся и, направившись к зарослям, растворился прямо на глазах.
- Ты слышал это?- повернувшись к Кратову, проговорил Разгуляев.
Тот закивал головой.
- Так, значит, примитивная цивилизация,- Зло улыбаясь, проговорил Разгуляев Кратову.
- Ну, они довольно примитивны...
- Я вижу, насколько они примитивны!- Разгуляев «заводился», Большаков злорадно криво ухмылялся, а Кратову было явно не по себе.
- Ты когда отсылал отчет, о чем думал? Ведь дивизия таких чертей подойдет, мы и не заметим! – от злости лицо Разгуляева слегка покраснело.
- В особенности без этих трещоток - скумбрий,- с удовольствием ввернул Большаков.
Кратов оборонительно выставил руки вперед и забормотал:
-Господа, господа, я же не военный. Тут же сразу всего не поймешь... А потом вообще все закрутилось, совсем не до отчетов стало.
- Было ли в последнее время, после убийств, что- либо еще заслуживающее внимание?
- Да нет вроде, - пожал плечами Кратов.
- Ну что ж поехали, - сухо распорядился Разгуляев.
…Они сели в БТР и добрались до русской миссии за пару минут. Миссия представляла из себя комплекс из сборных модульных зданий. Каждое здание представляло собой надувную конструкцию. Воздух закачивался во внутренние полости компрессором, после чего туда же впрыскивался наногель, который застывал, образуя прочную волокнистую массу, наподобие вспененного базальта. Он полностью заполнял внутреннее пространство, и в случае разгерметизации, конструкция сохраняла форму, жесткость и прочность. Фундамент был выполнен из стальных трубных свай, к которым здание присоединялось сваркой с помощью специальных стальных переходников, располагающихся изначально в самом конструктиве. К преимуществам этого сооружения можно было отнести простой демонтаж. Нужно было всего лишь закачать внутрь другую разновидность наногеля, которая растворяла волокнистую структуру и превращала ее в газ. Газ удалялся, и здание можно было просто свернуть в огромный рулон. Кратов объяснил Разгуляеву и Большакову, что такие здания разрабатывались для освоения Луны. Весь комплекс русской миссии состоял из трех зданий. Одно – административное, одно – жилое, одно производственное. Кратов сделал что-то наподобие обзорной экскурсии. Вначале они осмотрели жилое здание. Внутри здание было покрыто нанопленкой, наносимой на панели из такого же материала, из которого был выполнен каркас самого здания. Нанопленка была теплого желтого цвета. На панелях располагались сенсорные мониторы, с помощью которых можно было легко изменять цвет и узоры, как всего внутреннего пространства, так и небольшой его части. В панелях были встроены раздвижные клапаны- пеналы, в которых укладывались провода освещения и кабели линий связи. Высота помещений была небольшой, всего лишь два метра семьдесят сантиметров. На потолке, на белой панели, располагались точечные энергосберегающие светильники. Их количество, а, следовательно, и освещенность изменялась автоматической системой управления в зависимости от сигналов миниатюрных датчиков, которые располагались в стеновых панелях каждого помещения. Автоматика либо подключила дополнительные светильники либо отключала излишние. Кроме вышеупомянутых датчиков, на стенах и потолках располагалось еще несколько. Это были сенсоры пожарной сигнализации, анализаторы атмосферы и датчики влажности и температуры, от которых производилось автоматическое управление системами вентиляции, отопления и кондиционирования. В каждом помещении, включая коридоры, находились настенные сенсорные мониторы связи, с помощью которых можно было легко связаться с любой точкой комплекса миссии. Полы в цвет темного ореха обладали двойной антисептической пропиткой со стороны грунта. Кратов так же показал Разгуляеву и Большакову их комнату. Она не представляла из себя ничего особенного. Отделка была произведена теми же панелями, имитирующим родонит. Маленькие окна-иллюминаторы, ставни которых так же управлялись автоматической системой управления, создавали ощущение нахождения в трюме судна. После этого их проводили в административное здание, в офис главы миссии.
Кратов представил их персоналу по видеофону. В миссии были - медик, специалист в области биологии, специалист по связи и транспортировке, слесарь-ремонтник, сварщик, компрессорщик, начальник охраны с подчиненными в количестве пяти человек, из которых два оператора артиллерийских башенных систем, и тридцать человек рабочих, работающих на разработке кристаллов.
Первым, кого вызвал Разгуляев, был начальник охраны.
- Хренов, Вадим Вадимович, - отдав честь, небольшой пузатенький человечек, похожий на кабанчика Пумбу из детского мультфильма «Король-Лев», явно стремился произвести впечатление.
- Итак, Вадим Вадимович, - Разгуляев был холоден как лед, - я хотел бы услышать краткий рапорт из двух частей: первая часть – ваш послужной список, вторая часть – что сделано для охраны миссии, как организована служба охраны, а так же что предполагается сделать для обеспечения более высокой степени безопасности миссии.
У Вадима Вадимовича забегали глаза:
- Мой краткий послужной список - Закончил Рязанское военно-десантное училище, служба в двести сорок второй Показательной Десантной Дивизии, Советник при Белорусском Генштабе в Брестском конфликте на протяжении двух лет, начальник отдела информационной безопасности при Российском Генштабе.
- Это все? – Разгуляев придирчиво рассматривал Хренова. Кривоватый нос, непропорционально большие уши… «Господи! И это – охрана…» - Чуть ли не вслух подумал генерал.
-Так точно. Разрешите перейти ко второй части? – поинтересовался стоящий по стойке «смирно» Вадим Вадимович.
- Переходите, - буркнул генерал.
- Система безопасности организована в соответствии с инструкциями за номерами 2003, 2004. Смонтированы и опробованы системы артиллерийского башенного огня, позволяющие поражать цели в воздухе на высоте до двух километров, а так же она предназначена для ведения огня по наземным целям до двух километров, - Хренов сделал небольшую паузу, оценивая эффект, который произвела предоставленная информация и потом продолжил.
- Система наблюдения обеспечивает визуальный контроль внутри всего комплекса миссии, а так же снаружи комплекса на расстоянии до четырехсот метров, а так же визуальный контроль на взлетной полосе. Контроль осуществляется видеокамерами с записью на различные виды носителей. Каких-либо дополнительных мер не предусматривается, - закончив говорить, Хренов отдал честь.
- Ну что ж, господин Хренов, я все понял. Вы знаете, что аборигены способны исчезать и неожиданно появляться? – холодно поинтересовался генерал.
- Ну да… это одна из рас, в данной местности они встречаются крайне редко, – пробубнил Вадим Вадимович.
- То есть вы даете сто процентную гарантию, что эти аборигены у нас не объявятся? – раздражаясь, спросил у него Разгуляев.
- Ну, сто процентную гарантию… - замялся Хренов.
- Вы даете или не даете? – бесцеремонно перебил его генерал.
- Ну, полной гарантии… - глазки «Кабанчика Пумбы» забегали. Судя по всему, он пытался что-то срочно придумать.
- Ты в армии, Хренов, и на вопрос вышестоящего офицера ты должен отвечать по Уставу, четко и ясно. И так, вы даете стопроцентную гарантию? - гаркнул на него Разгуляев.
Хренову было явно неприятен этот разговор. Краснея и потея, он выдавил из себя:
- Я не могу дать такой гарантии.
- Каков запас боеприпасов? – Разгуляев даже не пытался скрывать своего негативного отношения к своему подчиненному.
-Ну…
-Без «ну».
- Боекомплект системы башенного артиллерийского огня рассчитан на пятнадцать минут огневого соприкосновения.
- Так. А дальше? - Разгуляев увидел, что на верхней губе Хренова появились капельки пота.
- У охраны еще минут на пять.
- Так. Дальше что?
- Дальше… Дальше все…
- Минные заградполосы, полосы ксп, хоть что-то еще есть?
- Нет, нету, - Хренов опустил глаза.
- Ясно. Хренов, - Разгуляев подошел к нему вплотную, и, не повышая голоса, проговорил, глядя собеседнику в переносицу, - Через двадцать минут боя я вас найду и буду вами, как дубиной, защищаться от врагов.
Большаков саркастически засмеялся. «Кабанчик Пумба» имел жалкий вид.
- Вы свободны, Хренов, - Разгуляев презрительно смотрел на сжавшегося начальника охраны.
- Завтра мне предоставишь комплекс мер по усилению защищенности миссии, - повернувшись к Большакову, проговорил Разгуляев, как только Хренов исчез за дверью.
После этого они посетили биолога.
Это был худой сутуловатый мужчина средних лет, в очках, одетый в длинный белый халат из- под которого были видны джинсы и кроссовки. «В общем, типичный молодой ученый» - подумал про себя генерал. Большинство его слов сопровождалось активной жестикуляцией.
- Моя фамилия Тришин, - представился биолог.
- Разгуляев, Большаков, - Разгуляев представил себя и своего спутника.
- Ну-с, задавайте ваши вопросы. Отвечу на те, на которые смогу, - Тришин безымянным пальцем поправил очки.
- Меня очень интересуют ящероподобные, - генерал осматривал лабораторию Тришина. Творческий бардак, пыль, пахло химией и пертусином.
- Я вас понимаю, они то же меня очень интересуют! Крайне интересная форма жизни. В особенности организация их, так сказать, нервной системы.
- То есть? – информация Тришина очень заинтриговала Разгуляева.
- Ну как бы Вам это все объяснить. Их нервная система как бы замещена системой волноводов. Я не знаю, с точки зрения физики, правильно ли я сказал. Допускаю, что в основе их нервной системы могут быть и другие полевые эффекты.
- Доктор, объясните это как-нибудь по-другому, попроще…
- Попытаюсь. На мой взгляд, они располагают более совершенными системами, позволяющими обслуживать как жизнедеятельность их организма, так и взаимодействие с внешним миром. Скорость реакции их организма значительно выше, чем скорость нашего. Мне, к сожалению, не удалось получить полностью организм ящероподобного индивидуума для изучения. Мне удалось приобрести, заметьте, за свой счет, фрагмент кисти ящероподобного существа в Омеркорте. И еще, мне кажется, вохтасианцы недолюбливают тцианбанцев.
- Благодарю за информацию. Скажите, вы сможете мне объяснить, этот режим «стеллс», невидимости? Он достигается ими за счет ресурсов собственного организма или же это осуществляется посредством какого-нибудь технического устройства?
- Нет, что вы. Никакой техники. Это особенности их организмов. Точного объяснения я не знаю. У меня есть несколько версий, объясняющих эту загадку. Первая из них такова: ящероподобные за счет феноменальной нервной системы могут перенастраиваться на различные спектры излучения и на различные скорости движения и становиться невидимыми для нас.
Вторая: Они умеют значительно понижать частоту плазмонных колебаний. Но тут есть один момент. Не могут же они вообще доводить ее до нуля, - он поправил указательным пальцем очки и обратился к Разгуляеву, - Согласитесь, подобное предположение несколько неадекватно.
Разгуляев ничего не понял, но в знак согласия кивнул головой и буркнул:
- Н-да…
- Ну и третье: Их кожный покров способен формировать крайне специфические линзы и зеркала. Это позволяет им создавать до крайности убедительную иллюзию. Хотя, может быть, здесь присутствует некоторая композиция из всех трех факторов.
- М - да. Вы изучали местную природу? - Разгуляев с большим любопытством осматривал лабораторное оборудование Тришина. Портрет Эйнштейна, стеллаж с кучей книг с заумными названиями на заднем плане создавали окончательный антураж берлоги гения.
- В меру своих скромных сил, - Тришин достал сигарету и закурил, - Все никак бросить не могу, - извиняющимся тоном проговорил нейробиолог.
-Есть ли что-нибудь интересное?
- Да, конечно есть. Мир Химеры это некоторая смесь двух видов органики. Кремниевой и углеродной. Чисто теоретически кремнийорганическая жизнь должна быть более медленной. Но то, с какой скоростью движутся ящероподобные, просто фантастично.
- А более низкая гравитация, как она сказалась на обитателях этого мира? – генерал даже не пытался скрывать крайнюю степень любопытства.
- Большая масса, более низкая сила трения, и хвост. Очень развитой хвост. Я бы сказал, что мир Химеры должен быть царством хвоста, - Тришин сделал при этом очень многозначительное лицо.
- Угм… Понятно, - мимика Тришина несколько выбила генерала из колеи, чтобы это скрыть Разгуляев решил сменить тему, - А что насчет вохтасианцев?
- Очень похожи на нас. Я бы сказал, что с физиологической точки зрения мы очень похожи, - Тришин несколько наклонился в направлении Разгуляева и поднял руку с вытянутым указательным пальцем вверх, стремясь привлечь внимание собеседника к этому факту.
- Что, даже в генетическом? – заинтересовался Разгуляев.
- Ну, здесь я не уверен.
- Очень интересно.
- Понимаете, есть некоторые различия. Например, дополнительные веки. Они позволяют им видеть в другом энергетическом спектре.
- Не понятно, но интригующе.
- А что насчет звероподобных?
- Пока что крайне скудные сведения. Они крайне холодно относятся к Вохтасианцам. А соответственно это переносится и на нас, крайне похожих на них.
- Скажите, как, по вашему мнению, насколько вероятен вооруженный конфликт одной из рас с нами?
- На мой взгляд, вероятность незначительная.
- Благодарю Вас.
Тришин в очередной раз поправил очки и проговорил:
- Генерал, зайдите ко мне вечерком. Можете с капитаном. Отметим Ваш приезд, я тут научился из местной органики изготавливать нейрококтейль, позволяющий протряхивать все нейросвязи организма. Поверьте, вы никогда ничего подобного не употребляли.
- Что ж, заглянем.
Разгуляев был удовлетворен общением с биологом.
Следующим был медик:
- Климов, - представился врач. Врач был очень крепкого телосложения, с короткой стрижкой и яркими синими глазами.
- Меня интересует Ваше мнение по поводу смертей, - Разгуляев решил сразу перейти к самому основному вопросу, ответ на который он хотел получить именно у врача миссии.
- Это что-то фантастическое. Куча непонятной углеродной и кремниевой органики в позвоночном столбе и рядом, в районе лопаток. Нервный столб поврежден в разных местах, причем в одном месте полностью разрушен позвонок…. Чертовщина какая-то… - Климов пожал плечами, всем своим видом выказывая полное непонимание.
- Были ли подобные случаи еще?
- Нет, - после небольшой паузы, потребовавшейся на обдумывание ответа, ответил Климов.
- Вы осматривали весь остальной персонал? – Разгуляев никак не мог сделать внутренней оценки Климова. Он никак не мог понять, симпатичен ли ему этот человек или нет.
- Да, конечно. Обследования не выявили у остального персонала никаких аномалий.
- А раны?
- Что раны?
Разгуляев заметил, что доктор напрягся.
- Меня интересуют раны, их характер, чем ориентировочно были нанесены.
- Характер ран я бы охарактеризовал бы как интернальный, - Ответил врач после небольшой паузы, которая ему была нужна для обдумывания своих слов.
- Почему? – Разгуляев с удивлением воспринял его слова.
- Судя по осколкам, позвоночник разрушился не от внешнего воздействия, а от внутреннего.
- Так… А что же могло вызвать такие разрушения?
- Мне это неизвестно. Я думаю, что это неизвестно и науке.
Разгуляев с Большаковым переглянулись:
- Профессор, - проговорил Большаков, - Я надеюсь, что вы не будете об этом распространяться?
- Нет. Конечно, нет,- ответ Климова показался генералу искренним.
- Ну что ж, если у вас появится новая информация, то мы надеемся, что вы поставите нас в известность, - Разгуляев излучал холодную вежливость.
- Непременно, - Климов был подчеркнуто спокоен.
Обход продолжался весь день, больше особенно ничего интересного не произошло. Пожалуй, только специалист по связи и транспортировке вызвал повышенный интерес. Поджарый, невысокого роста, одетый в классический костюм серого цвета, который был ему явно мал, он возился с паяльником возле какой-то громоздкой металлической конструкции. Когда Разгуляев и Большаков вошли в его помещение, он, что-то мурлыкая себе под нос, занимался пайкой целого вороха проводов. Он был настолько увлечен своим занятием, что не обратил внимания на посетителей.
Разгуляев аккуратно кашлянул, спец повернулся. Пришедшие представились, он представился тоже и, убирая светло-русые волосы со вспотевшего лба, проговорил:
- Виноградов, Андрей Алексеевич!
- Если не секрет, Андрей Алексеевич, чем это вы занимаетесь? – поинтересовался Лев Аркадьевич.
-Никакого секрета, я занимаюсь подготовкой к запуску резонансного инерциоида.
Большаков и Разгуляев недоуменно переглянулись.
- Поясните поподробнее, - потребовал генерал.
- Ну, инерциоид – это механическая система способная совершать перемещение в пространстве за счет изменения координат центров масс и инерций. Получив некоторый первичный импульс, инерциоид способен двигаться очень продолжительное время. Правда, несколько хаотично, но это второй вопрос. Для осуществления самопитания инерциоид моей конструкции оснащен резонатором. Резонатором осуществляется забор энергии у любого живого создания путем построения резонансного контура. Забор осуществляется до некоторого порогового состояния энергии, - немного стесняясь, Андрей Алексеевич проводил неожиданную для себя презентацию.
- Насколько я понял, получается робот-охранник? – Поинтересовался Большаков.
- Можно сказать и так.
- По чьему распоряжению вы этим занимаетесь? – Разгуляеву явно нравился этот человек.
- Ни по чьему, - Виноградову явно было неудобно от всех этих вопросов.
- Это ваша частная инициатива?
- Да… Видите ли, я в свое время писал кандидатскую диссертацию на тему «Биорезонансный накопитель». Защититься не успел. Вот рассчитываю, что вернусь на Землю и получу степень…
- Прекрасно! – Генерал одобрительно похлопал Виноградова по плечу и добавил, - Обязательно позовите на испытания вашего детища!
- Хорошо. Обязательно позову, - Виноградов заулыбался.
Закрыв за собой дверь, Разгуляев проговорил Большакову:
- Интересный человек.
Большаков хмыкнул и недоверчиво покрутил головой. Они двинулись по коридору, продолжая осмотр базы и знакомство с персоналом. После Виноградова генерала никто не впечатлил. По окончании осмотра, Разгуляев и Большаков посетили Тришина. Вежливо постучав, Большаков услышал:
- Войдите!
Войдя в кабинет, они увидели, что Тришин в белой рубашке навыпуск восседает за компьютером.
Приветственно взмахнув рукой, Тришин поднялся и пригласил их к небольшому столику, стоящему по центру кабинета. Из нижней полки стола, хозяин извлек двухлитровую бутыль и три раритетных стеклянных граненых стакана.
- Я, дорогие вы мои, кроме биологии очень интересуюсь нейрофизиологией и нейропсихологией. Знаете что это такое?
Гости нестройным хором сказали, что нет.
- Нейропсихология – это научное направление, лежащее на стыке психологии и нейронауки. Она нацелена на понимание связи структуры и функционирования головного мозга с психическими процессами и поведением живых существ.
- А нейрофизиология? – поинтересовался Разгуляев.
- Это наука, которая занимается исследованием связей между функционированием и строением нервной системы и когнитивными функциями.
- Объясните это как-нибудь более доступным языком.
-Такс, хорошо. Грубо говоря, это исследования взаимосвязей между нейроанатомией и психологическими функциями. Так понятно?
- Можно сказать, что да, - ответил за обоих Большаков.
Тришин довольно бережно разлил из бутыли жидкость по стаканам, которые он именовал не иначе как сосуды, и предложил тост:
- Ну, за ваш прилет!
Выпили дружно. Большаков поинтересовался:
- Что-то не пойму…Вкус какой-то … Ром что ли? – Разгуляев никак не мог понять, что за напиток он только что выпил.
- Э нет, - Тришин уже опять наливал в стакан, - это не алкоголь, господа мои хорошие!
Все подняли стаканы и Тришин продолжил:
- Это нейрококтейль, это не алкоголь.
- В смысле? – Разгуляев насторожился.
- Это средство позволяющее снять стресс. Некоторый химический коктейль из местной флоры и фауны. Сто двадцать два компонента.
- Как же он действует? – поинтересовался Большаков.
- Грубо говоря, его действие заключается в перетряхивании нейронных цепей организма. Фактически, блестящее профилактическое средство для большинства профессиональных заболеваний. Революция в здравоохранении. Пить каждый день не надо, а вот раз в месяц очень полезно будет. Ну да ладно, - Тришин приподнял стакан и произнес, - за знакомство!
Разгуляев помнил, как сделал первый большой глоток… И все…
Генерал пришел в себя в позе "лотос", сидя на приборной стойке. Первая мысль была: «Обалдеть!»
Самочувствие было великолепное, по позвоночнику бегали теплые приятные «мурашки», но обнаружить себя в настолько неожиданном положении… Генерал осмотрелся, ища глазами Большакова. Тот лежал под столом, поджав под подбородок ноги. Тришин ходил кругами против часовой стрелки по центру комнаты. Он что-то бормотал, пошатываясь. В его правой руке опущенной вниз, находился стакан с нейрококтейлем. Разгуляев слез со шкафа. Подождав минутку, он похлопал в ладоши. Тришин остановился и посмотрел на него исподлобья. Большаков выкатился из-под стола, сделал с видимым удовольствием одно кошачье потягивание и встал.
- Господин Тришин! Я прошу предоставить мне образец этого вашего эликсира для детального анализа. И пока что, до выяснения содержимого этого вашего коктейля, я запрещаю вам его употреблять и в особенности угощать кого-либо, - строгим приказным тоном проговорил Разгуляев.
- Генерал, вы не понимаете! Этот нейрококтейль тянет на Нобелевскую! Я потратил на него четыре года! Внутренний нейромассаж! Никто, вы понимаете, никто не владеет такой технологией! – стекла очков нейробиолога негодующе блестели.
- Это приказ, господин Тришин! И будьте любезны, мне сделайте образец для анализа! - генерал был бескомпромиссен.
- Хорошо! Единственно, у меня просьба! – В голосе Тришина духовым оркестром звучала настойчивость.
- Я слушаю вас, - казенным тоном ответил Разгуляев.
- Дело в том, что один из рабочих-ремонтников согласился на эксперимент. Мы с ним совместно принимаем коктейль уже две недели, осталось еще две. Это проверка на побочные явления…
- Я же вам четко сказал, это приказ! – Уже несколько раздраженно и недружелюбно пробурчал генерал.
- Однако мы прошли уже половину эксперимента! Вы понимаете?
Разгуляев посмотрел на Тришина и сморщился как от зубной боли:
- Ладно, профессор! Пейте свою вкуснятину. Но с двадцати ноль- ноль, до двадцати одного ноль- ноль. Я прихожу, запираю вас в вашем кабинете с вашим подопытным, в двадцать один ноль- ноль отпираю. Мне не нужны сомнамбулы, бродящие по моей территории.
- Но генерал…
- Без всяких «но»!
Они вышли из кабинета Тришина и отправились в свой жилой номер. По пути Разгуляев бурчал, а Большаков похваливал нейрококтейль.
- Зря ты Иванович, мало взял на анализ. Я у него пятнадцатилитровую емкость видел с этим коктейлем! Вещь! Чувствую себя шестнадцатилетним!
- Возьму потом, на трехведерную клизму! Закачаю в тебя, так что бы из ушей полилось, - зло рявкнул Разгуляев.
- Да ладно, Иванович! Чего ты заводишься?
Они зашли в свои так сказать апартаменты, представляющие из себя одну кухню, холл, две спальные комнаты и совмещенный санузел.
Большаков, опробовав санузел, криво усмехнувшись, сказал:
- Н-да, все по-русски! Руководителю инопланетной миссии – совмещенный санузел.
Разгуляев махнул рукой:
_- Как говорится, и на том спасибо! Вспомни Войну на Шельфе!
- Это ты зря, - Большаков с удовольствием растянулся на кровати, - Нельзя так пренебрежительно относиться к собственному социальному статусу.
- Почему же?
- Да потому же. Вот посидел бы ты вместе со мной в тюрьме, дорогой мой Аркадий Иванович, ты бы таких вопросов не задавал… - Большаков плюхнулся на стул.
- Спасибо на добром слове!
- А, пожалуйста!
Разгуляев поставил чайник на электроплиту. Затем, сев на свою кровать, обратился к Большакову:
- Что ты думаешь по поводу персонала нашей миссии?
- Хренов – отстой, Тришин, Виноградов – довольно интересные персонажи. С ними надо бы поплотнее. С остальными пока что не понятно. Общее впечатление: теплое местечко, подавляющее большинство попало сюда по протекции. Хренов – сто процентов из этой оперы.
- Я тоже так думаю. Давай так, с завтрашнего дня занимаешь место Хренова, займись повышением уровня системы безопасности, заодно по возможности попробуй с аборигенами проконтактировать: вооружение, ближайшие населенные пункты, торговля, да что я тебя учу, сам все знаешь.
- Хорошо. А Хренова куда?
- Куда-нибудь приспособим.
- Интересно куда же?
Закипел чайник, включился автоматический освежитель, а за ним кондиционер. Нейтральный запах свежести наполнил помещение. Разгуляев достал из настенного буфета кружки, заварил чай и пригласил Большакова. Выпив по две чашки, они разошлись по своим комнатам и легли спать. Разгуляев почти сразу заснул. Сон, приснившийся ему, был лоскутным, фрагментарным, ускользающим и вместе с тем пугающе реалистичным. Ему снилось, что они с Большаковым отправились на пикник в подмосковный лес. С ними было еще много общих хороших знакомых. Они развели костер, жарили шашлыки. Состояние радости буквально витало в атмосфере сна. Разгуляев взял бокал вина, и его кто-то позвал со спины. Он обернулся назад, и наступила ночь. Небо было усеяно звездами. Вдалеке переливаясь огнями, виднелся город с большой башней, украшенной мириадами красных огоньков. Разгуляев обернулся обратно. На той стороне сна только наступал вечер, и солнце едва коснулось верхушек леса. Костер был уже потушен. Большаков с другими участниками пикника шли по полю в метрах трестах впереди. Разгуляев бросился вдогонку. Он уже почти догнал их, но неожиданно ему показалось, что кого-то они забыли. Он решил вернуться к костру. Когда он добрался обратно, то уже начало темнеть. Он остановился у потушенного костра, оглядываясь по сторонам. Сзади хрустнула ветка и Разгуляев, вздрогнув, развернулся. Перед ним стоял высокий человек, одетый в темно синие бархатные одежды. Его лицо ужаснуло генерала. Изуродованное, в бесчисленных шрамах , швы были наложены очень неумело. Человек в синем бархате присел рядом с потухшим костром и проговорил: « В наших лесах появились странные звери. Они охотятся ночью… Солнце скоро скроется, вам нужно уходить…» «Чушь!» - подумал Разгуляев. Но предчувствие чего- то нехорошего наполнило его душу. Он увидел, что его собеседник уже находится на опушке леса. Разгуляев огляделся. Солнце уже почти село и все вокруг было наполнено тревожащим мрачным сумерком. Разгуляев решил последовать за человеком в темно синем бархате. Когда он уже достиг опушки, он услышал низкое, «паровозное» дыхание и тяжелый топот. Обернувшись, он увидел, что какой-то большой объект стремительно движется в его направлении. Разгуляев бросился к ближайшему дереву и быстро вскарабкался на него. Он успел добраться до четвертой ветки снизу, когда внизу раздался рев. Посмотрев вниз, он увидел громадное животное. Передняя часть его была похожа на дикого кабана. Задняя часть была, похоже, позаимствована у павиана. Не колеблясь ни на секунду, это чудовище со всей мощи врезалось в дерево, на котором он находился, дерево стало падать. Разгуляев перепрыгнул на другое. Чудовище опять ударило со всей своей дикой мощи, и второе дерево, громко треснув, стало медленно заваливаться на землю. Разгуляев прыгнул опять и оказался в кроне очередной огромной сосны. Из-за туч показалась полная луна и залила светом все вокруг. Разгуляев осмотрелся и увидел, что все сосны стоят очень близко друг к другу. Они переплелись друг с другом ветвями, и казалось, что это не деревья, а какие-то создания стоят, взявшись за руки. Разгуляев пополз по сплетениям ветвей. Его преследователь больше не делал попыток крушить деревья. Злобно пролаяв, тварь скрылась в чаше. Разгуляев полз по огромным ветвям очень долго, пока внизу он не увидел прогалину, на которой стояло несколько домов. Дома выглядели неказисто, их окна и двери были в решетках. Разгуляев спустился с дерева и бросился к ближайшему дому. Он забарабанил в решетки, выкрикивая:
- Эй, хозяева!
Скрипнув, дверь открылась, и в ослепляющем снопе света, хлынувшего из дверного проема, Разгуляев увидел того самого человека с изуродованным лицом.
- Немедленно заходите! – тоном не терпящим возражения, приказал он.
Разгуляев подчинился, в комнате, в которой он оказался, было еще двое.
- Вы очень рисковали, - громко закрыв дверь, проговорил его новый знакомый.
- Почему?
- Я же предупреждал вас.
- Я не поверил.
- Зря. У нас – большая беда. У нас завелись твари, они бродят по ночам и утаскивают людей в свои гнезда под землей. Там они переделывают их в себе подобных. Поэтому ночью здесь лучше не ходить. И двери и окна следует держать на запоре.
Разгуляев почувствовал, что сходит с ума и попытался проснуться, но ничего не получилось.
- Ладно, давайте ложиться спать, - проговорил один из трех, бывших в доме и потушил свет. Он проснулся от духоты и непреодолимой жажды. Он выпил воды из своей фляжки, достал сигарету, и, открыв дверь, вышел наружу. Где-то вдалеке, кричала ночная птица. Разгуляев закурил и с наслаждением поднял лицо к небу. Он не увидел, он почувствовал какое-то движение внизу, у самых ног. Взглянув туда, генерал увидел, как из земли, медленно подымается тварь, которая его преследовала в лесу… Рука потянулись к кобуре, но там, на привычном для него месте, на котором она была всегда, ничего не оказалось. Он опустил руку ниже, и она коснулась фляжки. Что сработало в подсознании, сказать было трудно. Разгуляев стремительно выхватил фляжку и хватил ею со всех сил тварь по голове. Фляжка вырвалась из руки и, расплескивая содержимое на чудовище, упала рядом с генералом. Комья земли взметнулись вверх, как будто рядом ударил гаубичный снаряд. Тварь вылетела из земли и с ужасающими воплями и визгами стала кататься по траве. Потом, подскочив, чудовище бросилось прочь и, развалив по пути небольшой сарайчик и порвав рабицу, унеслось в сторону ближайшего леса. Генерал застыл, словно парализованный. Громко хлопнула дверь, и к нему прибежали хозяева дома. Выслушав его рассказ о происшедшем, они переглянулись:
- Вот как! Оказывается их можно убивать водой! Простой водой! Кто бы мог подумать, - проговорил человек в синем бархате.
На этом месте сон прервался и генерал проснулся. Происходящее было настолько реалистичным, что Разгуляев с опаской осмотрелся по сторонам, но кроме безмятежно спящего Большакова вокруг никого не было.
- Черт его знает, что, - прошептал генерал, - присниться же такая дрянь. Он в течение часа пытался догадаться к чему этот сон, но ничего толкового из этого не получилось. Повторно Аркадию Ивановичу удалось уснуть только на рассвете…