Тищина не имеет имен

Тишина не имеет имен!
Тишина не имеет границ!
То глядит Расчленитель Времен
Из пустых, запрокинутых лиц.
А над выжженной плешью холма
Растекается липкий туман,
И стекает багровая тьма
Из оскаленных ртов обезьян.
Я бреду под зашедшийся вой,
Зарываясь коленями в грязь.
И визжит над моей головой
Красный ворон, по имени "Страсть".
Я иду, но не слышу шагов;
А по сердцу, водой, холодок.
А сиреневый плащ облаков
Равнодушно плывет на восток.

"Торопись! Торопись! Торопись!"
Завибрировал воздух в груди.
И взирает рассеянно ввысь
Прошептавший во сне: "Уходи".
А дороги пусты и черны,
Не спеша расползаются прочь.
И белесый огрызок луны
Предвещает грядущую ночь.

Никогда никого не прощать!
Не щадить укрывающий дом!
На устах пламенеет печать,
А вверху, между камнем и льдом,
Бог уснул. Он уснул. Не глядит.
Спит, безумные очи закрыв.
И не видит, как в алой груди
Свежей падали роется гриф.
Ветер косо толкает в плечо.
Он относит удушливый чад.
Там у пламени черный зрачок -
Там пути обрываются в Ад.
Я один, Ты один и гоним.
В никуда, оглянись и падешь!
И летят надо мною, как дым,
Облака, уносящие дождь.


"Торопись! Торопись! Торопись!"
Завибрировал воздух в груди.
И взирает размеренно ввысь
Прошептавший во сне: "Уходи".
А дороги пусты и черны,
Не спеша расползаются прочь.
И белесый огрызок луны
Предвещает грядущую ночь.

Там живут мои вещие сны.
Там пылает божественный взор.
Там стоят на плечах тишины
Обнаженные головы гор.
Там вокруг только небо и лед
Только небо и облачный бег.
Там кончается птичий полет,
И качается звездный ковчег.
Там уходят во тьму навсегда.
Задыхаясь в крови, как в поту.
И стекает по склону вода,
Та, в которую я упаду.

Стих из книги Александра Мазина. "Трон Императора"