Я по матушке земле долго хаживал,
Со стрельцами в ковыле спал вповалочку,
И врагов от стен родимых отваживал,
Ни кольчуги не носил и ни наручей.
Ой ли, то ли небеса стали ближе вдруг,
Ой ли, то ли чудеса померещились.
Устрашился я тогда и слепой испуг
Да вложил в мои уста речи вещие.
Околесицу несу, но не в бровь, а в глаз,
Хоть с разбега на косу, хоть под палицу.
Я пытаюсь не вещать, только каждый раз
Что ни слово изреку – то сбывается.
Мне бы отпустить коня на исходе дня,
На вечерней на заре да повеситься.
Околесица моя, не храни меня,
Ты плохая мне жена, околесица.
Видно, горькая досталась мне долюшка –
То ли божий дар, а то ль наказание.
На святые образа не намолишься,
Чтоб душевные облегчить страдания.
Позабыл я про молитвы заветные,
И в миру, и на кровавом ристалище
Околесицу несу несусветную,
Исцеляя всех, от боли стенающих.
За деяния, уму неподвластные,
Отлучён я от церковной обители.
И теперь брожу и потчую сказками
Я в чужой земле иной веры жителей.
Мне бы отпустить коня на исходе дня,
На вечерней на заре да повеситься.
Околесица моя, не храни меня,
Ты плохая мне жена, околесица.
Вир Вариус
Свидетельство о публикации №78037 от 28 апреля 2013 года