Колыбельная(Сл.Булат Окуджава, Муз.В.Узланер)

Мери Лордкипанидзе

Вернемся к вечеру. Лети, машина старая! Am
Водитель, научи ее летать. Am Dm6
Вернемся к вечеру. И у подъезда стану я Dm Am
бока ее побитые латать. E7
И голосами хриплыми фазаньими Am
аукнется под старой Мцхетой бег, Am Dm6
и повернутся домики фасадами... Dm Am
А на Арбате(2) нынче первый снег. Dm/Am E7 Am

Поет грузинка. И кочует пение, Am
как вечный странник, из жилья в жилье... Am Dm6
О, есть ли что на свете колыбельнее, Dm Am
чем эта колыбельная ее? E7
И дети спят. Мужчины горько плачут. Am
Кто это там идет за ними вслед? Am Dm6
Чем только, чем за эти слезы платят?.. Dm Am
А на Арбате(2) нынче первый снег. Dm/Am E7 Am

Еще вернемся мы к своим печалям, Am
к своим воспоминаньям, к берегам, Am Dm6
как пароходы грузные, причалим. Dm Am
Лети, машина! Крылья - по бокам! E7
Осенний рыжий бог спешит по рощицам, Am
веснушчатый веселый человек. Am Dm6
Пускай пророчит. Хватит осторожничать. Dm Am
А на Арбате(2) нынче первый снег. Dm/Am E7 Am


Вот что вспоминает Борис Гасс по этому поводу:
Я благодарен судьбе за то, что она свела меня с Константином Лордкипанидзе – писателем, наделенным ярким, брызжущим талантом, врожденным редактором, придирчивым и смелым, но не безоглядно. Заботясь о позиции и репутации журнала «Литературная Грузия», который был создан по его же инициативе в 1956 году, К. Л. упорно подбирал сотрудников, восприимчивых к его требованиям. Недаром он любил говорить: «Гений в редакции должен быть один, им буду я».
Детство, видно, выпало ему несладкое («меня как палку прислонили к очереди за хлебом»), в зрелые годы он влюбил в себя прекрасную Мери Нижарадзе, которая, вопреки пословице, дала ему больше, чем может дать самая красивая женщина, – посвятила успехам мужа всю себя. И К. Л. принял эту жертву. А в стихотворении о Мери признался, что видит ее распятой на кресте. Ну а себя… «Но ведь рядом с Христом распяли и бандита».
Мы часто гостили у Мери Спиридоновны, ощущали доброту ее сердца, злоупотребляли ее отзывчивостью. Однажды я повез к ней на дачу в Мцхета Булата Окуджаву. Мы сидели на веранде, Булат пел свои песни под гитару, рассказывал о том, как его мама выращивает на балкончике московской квартиры грузинскую зелень. И тогда Мери запела грустную колыбельную. Булат слушал зачарованный. А когда она закончила, Булат отложил гитару и сказал: «Где поет Мери Спиридоновна, моим песням делать нечего».
Вскоре Окуджава прислал нам из Москвы стихотворение с посвящением Мери Лордкипанидзе.