Они почти что смотрят в объектив, Am Dm6
но на мгновенье их опередив, E7 Am
тяжелая выпархивает птица, Dm Am
глухой щелчок – и падают в архив Dm E7
еще не подготовленные лица. E7 Am
Мне сотню лет спустя любой изъян Am Dm6
заметен – как топорщится карман, E7 Am
как бантиком не завязались губки, Dm Am
и как фотограф, нерадив и пьян, Dm E7
не сгладил складку на воздушной юбке. E7 Am
Не специально ехали сюда, Am Dm6
но летний вечер, старый парк, вода E7 Am
болотного оттенка дождевого, Dm Am
и вспышки, словно рыбки из пруда Dm E7
какого-то люмьерного улова – E7 Am
всё это увлекало и влекло Am Dm6
к фотографу, за пыльное стекло E7 Am
его витрины, в омут объектива, – Dm Am
всё схлынет, но, пока не утекло, Dm E7
впечаталось в бумагу косо-криво. E7 Am
+1
За спинами темнеет грязный фон, Am Dm6
поскольку свет еще не доведен E7 Am
до апогея, вместо пасторали – Dm Am
ширь пепелища… Но она и он Dm E7
грядущее предчувствуют едва ли: E7 Am
растерянный, как нищий во дворце, Am Dm6
он замер с легкой тенью на лице, Dm Am
она – в улыбке, подведенной охрой, Dm Am
а хвостик даты, смазанный в конце, Dm E7
да «Царского» распластанное «ц» – Dm E7
твоя вина, неряшливый фотограф! E7 Am
Так жизнь со лба не вытирает пот, Am Dm6
не ретуширует упрямый рот, E7 Am
так тянет лямку время-проявитель, – Dm Am
фотограф, снявший всё наоборот, Dm E7
я – чтец твоих нечаянных щедрот, Dm E7
я – безыскусных репетиций зритель. E7 Am
И вижу, как не опустилась тьма, Am Dm6
он не убит и не сошла с ума Dm Am
она, и где-то на последнем круге, Dm Am
как треугольник бурого письма Dm E7
немая почтальонша, смерть сама Dm E7
ей, пробегая, не вложила в руки. E7 Am