Баллада о...

Теперь, не так мне это кажется и странным,
Лет, по прошествии, случившимся со мною,
Что очень петь любил, и в детстве своём, давнем,
Пел всё подряд, когда хотелось мне… Не скрою,
И под пластинки, если нравилась мне песня,
И просто так, открыв Есенина, случайно.
Своей мелодией… Мне было… интересно…
А вот певцом быть, никогда… Как то, ни странно…

Как хорошо копытил конь, почти забылось,
Где кто-то ехал, к не любимой, но… любимой…
Живой, есенинской строкой, зимы сквозь стылость…
Чужой, истории любви, между двоими…
И что-то, помнится ещё… Одним куплетом…
Что, с оборота, на конверте, от пластинки,
Где, «вновь зозули голос…» еле слышным эхом,
А ещё «… ластивки, гнездечко…» - муть картинки…

Но никогда, ни одной мысли… Жить на сцене,
Певцом… И к людям выходить… Не возникало…
О чём угодно я мечтал, но даже… тени…
Но видно всё же, что-то в душу, мне, запало…
Быть может, знак с Небес: оглядываться чаще,
На голоса, порой, звучавшие, с экрана…
Не все мы знаки видим, Богом что, уставшим,
Чтоб поздно не было, роняются, так рано…

Я и сейчас, не жажду, света рамп, оваций…
Где и стихи писал, столь редко, что с десяток,
Годам, быть может, к тридцати, и лет, за двадцать.
В год-два, одно… А может в три… Тот список, краток…
Теперь, мне кажется, я знаю, в чём причина…
Всё это было, для того, чтоб оглянуться
На голос этот, когда болью, половина,
От сердца к сердцу, захотела… дотянуться…

** Я видно, мальчик, не плохой… Я просто… сволочь…
Когда, безжалостно, порой, бросаю в полночь,
Любимой, душу… Оттого, что плохо мне…
А женщин, тянет, к тем, плохим, в своей судьбе,
Где я, таким, как те, другие, не хочу,
За что, наверно, одиночеством… плачу…