А за окном метёт метель...

В один из зимних вечеров в голове возникли песенные строки "Не хмурьтесь Ваше благородие,не дуйте в белоснежный ус."Образы возникали один за другим и в последствии,эта история получила продолжение,уже как монолог офицера русской армии,попавшего зимой в тяжёлую ситуацию отстав от экипажа.И вот что получилось!

Читает Игорь Ященко

http://www.neizvestniy-geniy.ru/users/30415.html

Как больно мне в дали от родины,
Под флагом армия и флот*.
В большой поход шагают воины,
Рубежный охранять оплот.

В их жизнь прокралась тихой сапою,
Русско-японская война.
Накрыла в миг когтистой лапою,
Ах, сколько бед несёт она.

На Ляодунском направлении*,
В боях ночных за высоту.
Получен отпуск по ранению,
В награду к царскому кресту.

И написав домашним весточку,
«Я еду в отпуск, без затрат».
Вложил в конверт листочек в клеточку,
И в добрый путь, таков расклад!

С тяжёлым сердцем и печалями,
Мы покидали Порт-Артур*.
А за заснеженными далями,
Протяжный шум мануфактур.

Там дышит Петербург свободою,
Рекламы светят, фонари.
И храмы с арочными сводами,
И люд гуляет до зари…

Играет Невский магазинами,
И на витринах пруд пруди.
Полны вином и апельсинами,
Возьму подарки по пути.

Спешу в родимое поместие,
Найму в трактире лошадей.
А сивер*, ледяная бестия,
Пронзает тело до костей.

Но запоздал до неприличия,
Уехал поданный дормез*.
Осталось мне в простом обличии,
Дорогу коротать сквозь лес.

Ярится белая скиталица,
Её сиятельство пурга.
Мороз постукивая палицей
Бросает колкие снега.

Увы одет не по погоде я,
На мне тужурка* и картуз.
Не хмурьтесь Ваше благородие,
Не дуйте в белоснежный ус.

А сосны, словно злые вороги,
Сжимают в плотное кольцо.
Казалось,ветви, руки в мороке,
Пощёчинами бьют в лицо!

Одолевает меня зимушка,
Целует в бледные уста.
Восторг на сердце и кручинушка…
Кругом такая красота!

В парадном белом облачении,
Лежит серебряный простор.
Молитву прошепчу в смятении,
И устремлю на небо взор.

Ночная даль сияет звёздами,
Поют пронзительно ветра.
И сон одолевает с грёзами,
А мне дожить бы до утра…

Я знаю, мне поможет Боженька,
Пройти превратности судьбы.
И повела меня дороженька,
Сквозь искромётные клубы.

Здесь наст трещит застывшей коркою,
Блестит, как тонкое стекло.
Лишь образок под гимнастёркою,
Даёт душевное тепло.

Луна, как веха для изгнанника,
Взирает молча из-за туч.
Мелькнёт ли для простого странника,
Надежды не гасимый луч?

Я так хотел с семьёй быть рядышком,
Вернуться снова в отчий дом.
А дома сёстры ждут и матушка,
Сидят за праздничным столом.

Сестрёнки певчие соловушки,
Прекрасны, точно маков цвет.
Светлы их юные головушки,
В глазах наивный чистый свет.

Надежды Гатчинской* гимназии,
Всегда скромны и любят спорт.
Вернулись к рождеству с оказией,
Ах, как бы батюшка был горд!

Всё под присмотром строгой маменьки,
Досуг, учёба и дела.
Держась духовного регламента,
И языки идут на лад…

Ещё не много до двенадцати,
В глазах у матушки тоска.
Платок сжимает нервно пальцами,
Играет вена у виска.

Семья в тяжёлом ожидании,
Длиннее время во сто крат.
Царит тревожное молчание,
Куда пропал их сын и брат?

И Отче наш… разлилось в отзвуке,
Добавилось родным седин.
И холод разметался в воздухе,
Хоть жарко теплился камин.

Плелись затейливым орнаментом,
На русской печке изразцы.
А в топке над стяжным фундаментом,
Пылал багровый антрацит*.

Звездою новой и игрушками,
Сияла праздничная ель,
На фоне штор с цветными рюшками,
А за окном мела метель…

Прошу, не гневайся метелица,
Уйми обильные снега.
Кружащие столбом, как мельница,
Уж не хватает сапога.

Иду в слепую буреломами,
Как тяжело, не пасть бы ниц.
Мой путь с нелёгкими подъёмами,
Давно не ведает границ.

Застыли руки под перчатками,
Сжимает горло, нету слов.
Мороз меняется повадками,
Крепчает ледяной покров.

Перед глазами жизни полосы,
Мелькают, как в немом кино.
Посеребрила вьюга волосы,
А мне почти уж всё равно...

Не суждено дойти мне до дому,
Такая видно вот судьба.
Лежать в сугробе, как безродному,
Простите грешного раба…

Последний шаг, но за деревьями,
Вдруг замерцали огоньки.
Горящие в потёмках звеньями,
Как световые маяки.

Иду я в верном направлении,
Собачий рядом слышу лай.
Как эти сладостны мгновения,
И в сердце радость через край!

И на колени встав пред образом,
Благодарю, за всё Христа.
Молитву прошепчу в пол голоса,
И поцелую край креста!

Я со своей семьёю рядышком,
Вернулся снова в отчий дом.
И вместе с сёстрами и матушкой,
Сидим за праздничным столом.

Звездою новой и игрушками,
Сияет праздничная ель,
На фоне штор с цветными рюшками,
А за окном метёт метель…

Под флагом армия и флот* - Русско-японская война 1904-1905 гг. — война между Российской и Японской империями за контроль над Маньчжурией, Кореей и Жёлтым морем.

На Ляодунском направлении*- Благодаря внесения изменениям в мирный договор с Китаем в 1895 году Ляодунский полуостров переходил в аренду России. Но в мае 1904 года японские войска отрезали Ляодунский полуостров от остальной части материка и заняли порт Далянь.

Мы покидали Порт-Артур*- После высадки японцев на Ляондунский полуостров русские войска эвакуировались на считавшуюся неприступной базу в Порт-Артур, но и она в конечном счёте была захвачена японцами.

Сивер*- Северный ветер; сивер дует, сиверы пошли. Сивер да полуночник потянет, шубу с кафтаном в одно место стянет.

Дормез*- Дорожная карета, приспособленная для спанья в пути.

Тужурка*- Двубортная форменная куртка, домашний офицерский костюм. В 1886 году тужурка серо-голубого цвета была введена как внеслужебная форма одежды и в русской армии.

Надежды Гатчинской гимназии*- Для девочек из обеспеченных семей имелась Мариинская гимназия. История гимназии началась в 1812 году, когда была учреждена школа для дочерей "недостаточных чиновников дворцового управления в здании Сиротского института. В 1848 году женский пансион был открыт уже в частном доме и разрешалось принимать дочерей "всех вообще обывателей Гатчины без различия состояния... с платою по 5 рублей в месяц". В 1861 году появилось нынешнее здание, а еще через 6 лет пансион переименовали в Мариинскую гимназию.

Антрацит*- Лучший сорт каменного угля.