«Дубровский - 2». Повесть в стихах. Мой вариант ( 16 ).

ГЛАВА 16
1
А сватовство ( Едва ль к кокетству ( ! ),
ведь князь Верейский – Мужем слыл… ),
уж тайной не было соседству
( А Плебс, по жизни, гам любил! ),
где сам Кирилл Петрович, долей,
средь почитаний, с доброй волей,
как именинник восседал…
и поздравления принимал,
к событию готовясь, чинно,
а свадьба дочери…- итог
( Да что там?! ) - просто эпилог -
для темы, что вполне причинно -
их отношения подведёт,
а жизни разведёт…- аж влёт!
2
А Маша, в скорби пребывала,
где мукой день был ото дня
( Хотя, душа её пылала! )…,
но долю ли свою браня ( ? ),
она решение отлагала…
и объявления избегала,
а с тем, молчала…, как могла
( Ведь, очевидно, что ждала… ),
где всю осознанность утратив,
она терялась, среди дум…,
а «счастье», бередя столь, ум,
ввергало в ужас ( Явно, спятив! ),
и за собой, во мрак «влекло»…,
познать чтоб ( Неизменно! ) зло!
3
А между тем, и обращение
( её…, со старым женихом… ),
лишь выражало принуждение
( Где холодность цвела…- вне дрём! ),
но князь, однако, не смущался
( И столь приятным, всем, казался! ),
хоть не заботился, ничуть,
о том, что Маша впала в жуть,
к его довольству соучастием…
и о любви не хлопотал…,
а Девы, сумрачный накал
( Пусть, чрез безмолвие…- согласием! ),
он принимал на должный счёт,
где, вскорости, их счастье ждёт…
4
Но время шло…- и Маша, вскоре,
решилась действовать сама
( Впав в девичье, по факту…- горе! ),
чрез бренный стиль словес, письма
( понятно, князю… ), создавая…,
в чьём сердце возбудить желая,
великодушия чувства нрав…
и, от стараний, в слёзы пав,
столь откровенно признавалась,
что не имела за душой,
к нему, привязанности той,
что сокровенностью казалась…,
в надеждах, проявляя пыл,
чтоб князь – её любимым был…
5
Она просила, ввергнув жесты
( Где умоляла…, аж до слёз! ),
чтоб от её руки, невесты,
он отказался ( И всерьёз! ),
а сам бы, от отцовской власти,
мог защитить, как от напасти,
её поникшую судьбу…
и здесь, тихонько, чрез мольбу,
она письмо ему вручила…,
и князь прочёл, наедине…,
но толь разумность, в седине,
великодушие расточила ( ? )…,
ведь он ( Толь чувства все забыв? ),
иной ей преподнёс порыв!
6
Князь не был тронут ( И нимало! )
от Девы откровенных строк,
и даже выглядел устало,
от смысла оных…- Не в упрёк ( ! ),
когда по жизни, суть – стечения,
даруют плотские мгновения…,
и он, напротив ( В меру сил! ),
ускорить свадьбу поспешил…,
узревши, вмиг, необходимость,
и нужным, для того, почёл,
чтоб родственник познал раскол,
но проявил свою терпимость,
как папа, не вершить чтоб, месть,
коль будущий он, князю, тесть!
7
Но Троекуров, аж взбесился;
И князю стоило трудов,
чтоб тот чуть-чуть угомонился,
поток, прервавши, бранных слов…,
и не показывал ей виду,
за причинённую обиду
( ну, Маше, не нанёс урон,
что о письме уведомлён )…,
и здесь, признаться, согласился,
Кирилл Петрович, поделом,
разбор, оставив на «потом»,
а сам – в детали углубился…,
и свадьбу ( Время тратить – лень! )
назначил на другой же день…
8
А князь нашёл благоразумным,
сие решение ( Весьма! )
и, с пиететом ( Дюже шумным! -
Ведь брак, по сути, кутерьма… ),
пошёл быстрей к своей невесте…
и ей сказал, что жить им, вместе…,
хотя…, письмо ( И очень жаль! ),
его повергло в сплин-печаль…,
но он надеется, что вскоре
( А им – от жизни ли тужить? ),
и он сумеет заслужить,
её привязанность…, чрез «горе»,
где, статус мужа, оттого,
столь важен, ролью, для него...
9
А мысль, совсем ёё лишиться,
для князя, слишком тяжела,
и он не в силах согласиться,
ведь ниспадёт, внезапно, мгла…,
как смертный приговор иль кара,
и вот такого-то удара
не сможет князь перенести…
и он, засим, как прочь уйти,
её, почтительно, взяв руку,
поцеловал…, как впав в запал
( И пусть, старик…, но мир познал! ),
уехал…, ощущая муку…,
но ей ни слова не сказав,
о том, что папа был неправ…
10
Но со двора успел, едва ли,
он выехать ( в своих мечтах… ),
как, вмиг, отец её, в печали,
войдя ( Вселил кромешный страх! ),
и напрямик велел, надменно,
готовой быть ей, непременно,
на завтрашний ( О, горе! ) день,
что девичью «помнёт сирень»…,
о доле Маши, не спросивши,
хотя…, возможно, и убьёт ( ! ),
а нега – от тоски – умрёт…,
в чужой расчёт, судьбой ступивши,
где ей, по сути, места нет…,
и то – в расцвете юных лет!
11
Она, чтя князя объяснение,
уже взволнованной была…,
а, чрез родителя воззрение,
в уныние души ушла…,
и вволю залилась слезами,
но с распростёртыми руками,
враз, бросилась к ногам отца,
и: «Папенька!» - в пылу лица,
впадая в ужас, закричала,
где голос жалобный её,
усугублял лишь бытиё
( Коль жизнь судьбу порабощала! ),
но Маша, всю утратив Стать,
отца пыталась умолять:
12
«Ах, папенька родной…, скажите,
зачем Вы губите меня? …
Ведь князя не люблю…, поймите ( ! ),
хотя…, его, в том, не виня,
я, как мужчину, уважаю…
Но не хочу… и не желаю
его женою быть, ничуть!» -
«Что это значит? - впавши в суть,
сказал Кирилл Петрович, грозно,-
и ты молчала до сих пор…,
а, видом ( Только, не в укор! ),
была согласна ( Столь серьёзно! ),
Верейского, женою быть…
и, в браке, рок благодарить!
13
А вот теперь, извольте видеть
( Когда давно всё решено! ),
ты вздумала ( Меня ль обидеть? -
А это, всё ж таки, грешно! )
капризничать и отрекаться…,
и ( Не по делу! ) злой казаться…
Но вот дурачиться…- уволь…-
как говорится…- не изволь ( ! ),
чтоб выигрыш иметь, при этом
( Тем паче, в партии со мной! )…,
где не в ладах я, с добротой,
когда она – плохим сюжетом -
дурацкий, предъявляя, счёт,
тебе претензии суёт!»
14
«Ах, папенька…- взывала Маша.-
За что Вы губите меня? …
Ведь я – родная дочка Ваша ( ! ),
но Вы бранитесь…, прочь гоня
и отдаёте человеку…-
кто нелюбим ( ! ), а сам – извЕку…
Но, разве, в гневе к небесам,
я вовсе надоела Вам ( ? ),
по-прежнему, желая с Вами
остаться… в отчем доме жить!
Ах, папенька…- и Вам грустить,
наверняка ( Признайтесь, сами! ),
придётся ( Так меня любя! ),
но в одиночестве…, скорбя…
15
А станет Вам ещё грустнее,
когда подумаете, вдруг,
что я несчастлива…- Больнее…-
едва ли выдумать недуг ( ! ),
для чувств души единокровной…
Ах, папенька…- столь неуёмной -
не принуждайте быть меня ( ! ),
где я, судьбу свою кляня,
Вам признавалась, возмущённо,
что замуж не хочу идти…»
И здесь, отец, как взаперти,
почуял сердца стук, резонно,
поскольку сильно тронут был,
но, вмиг, своё смущение скрыл…
16
Он оттолкнул её, небрежно,
сказав, в суровости манер:
«Всё это вздор, звучащий нежно,
на фоне девичьих химер…
Но я, однако, лучше знаю,
что нужно делать…, а желаю,
всего лишь счастья твоего…
И слёзы, как итог всего…,
нисколько не помогут, даже…,
ведь послезавтра свадьбы срок,
где ты и повстречаешь рок,
как говорится, в страстном раже,
кой, благородной крови…, князь,
а не какая-нибудь мразь!»
17
Тут, Маша вскрикнула, невольно:
«Как послезавтра? Боже мой!»
( А как в висках ей стало больно! )…-
и снова в гневе ( Пеленой! ),
она произнесла, тревожно:
«Нет, нет…, такое невозможно,
и значит, этому не быть…
Ах, папенька...- Да как мне жить?!
Но, если Вы уже решились,
по сути, погубить меня…
и свадьба вскоре ( Чрез два дня! -
Как с князям, всуе, сговорились… ),
то я защитника найду…-
Имейте, папенька, в виду!
18
И вот тогда, и Вам придётся,
считаться с мнением его…,
а в нём святое сердце бьётся
( Знать, благородно…, оттого! ),
кто защитить меня способен…
А Ваш поступок – бесподобен!
Но Вы увидите, тогда,
что значит девичья беда ( ! )…
и ужаснётесь от знакомства…
Но до чего ж ( В момент познав! )
Вы довели меня…, чрез нрав,
нелепейшего вероломства,
когда родимое дитя
Вы предаёте…, лишь шутя!»
19
«Что? Что?» - воскликнул Троекуров,
кто в сей «беседе» грубым стал,
к манерам истых самодуров,
а посему, аж заорал:
«Так ты – угрозы? … Мне – угрозы!
А в них, какие-то там грёзы…-
девчонка дерзкая плетёшь!
Да знаешь ли ( Ядрёна вошь! ),
что я могу свершить с тобою ( ? ),
а сделать я сумею то,
чего ты – клоун Шапито ( ! ),
в своих каденциях с тоскою,
не в силах и вообразить…
А значит, прекрати дерзить!
20
Да как ты смеешь, дочь родная ( ! ),
меня защитником стращать ( ? ),
как будто я – душа чужая…
Ну, как, прикажешь понимать ( ? ),
хотя…, посмотрим ( Не убудет! )…,
кто этот твой защитник будет»
и Маша отвечала, впрок
( О, слёз отчаяния порок! ):
«Владимир, папенька…, Дубровский!»,
вдокОн, родителя сразив,
где папа, Маши видя срыв,
познал, с избытком, долг отцовский,
но думал ( «Дочь сошла с ума…-
кому и брак – почти тюрьма!» )…
21
На дочь глядел он, с изумлением,
и всё-таки: «Добро…» - сказал,
в молчание, впавши, настроением,
а после, тихо продолжал:
«Ну, так и жди себе, коль хочешь
( Хотя, по правде, чушь бормочешь! ),
кого угодно…- Мир велик,
чтоб избавитель твой возник!
А вот покамест, жизнь – не комом,
ты в этой комнате сиди,
и из неё не выходи,
до самой свадьбы…» - с этим словом,
он вышел, «с чистою душой»,
и запер двери за собой…
22
А девушка ( О, бедность доли! ),
лишь долго плакала, одна,
зажатая в тисках неволи,
ведь горе стлалось ( И без дна! )…,
и в мыслях всё воображая,
что ждёт её…, она, святая,
пыталась тщетно осознать:
За что же жизни так карать ( ? ),
порабощая злом судьбину…
Но объяснение с отцом
( Столь бурное, своим венцом! ),
зажгло надежду, как лучину,
в её душе…, тем облегчив,
и настроение подарив…
23
Об участи своей, спокойней,
она могла уж рассуждать,
и выглядеть, чуть-чуть достойней,
чтоб не утратить, вовсе, Стать,
как и о том, что надлежало,
ей делать…, ведь судьбы начало
преподнесло печальный злак…,
а Маше, сей неравный брак,
казался просто ненавистным,
где главным было для неё,
любой ценой, верша своё
( И пусть маршрутом, столь тернистым! ),
но с князем, не вступать в союз,
и тем, избавиться от уз!
24
А вот иная участь, Маше
( Разбойника – супругой быть! ),
казалась ( Даже Рая краше!!! ),
чрез грёзы ( Им ли рок вершить? ),
увы, в душевном откровении…,
а то – со жребием ( В сравнении! ),
ей уготовленным, отцом,
и Дева, с пламенным лицом,
в надежде, на кольцо взглянула,
в ночи, оставленное ей,
где сам Дубровский, не злодей ( ! ),
а друг ( она слезу смахнула… )
спасения руку протянул…-
и случай – ждать…- не преминул!
25
Она увидеться желала,
с Владимиром ( Но не во сне! ),
а наяву… и ощущала…,
сей встречи пыл…, наедине…,
где раз ещё, пусть пресловутой,
став, пред решительной минутой,
могла бы долго ( В такт, двоим! ),
вновь, посоветоваться с ним…,
предчувствию, столь доверяя,
где сердце сказывало ей,
что вечером, среди ветвей,
в саду, беседки близ ступая…,
найдёт Дубровского она
( Кто – ей – судьбою…- и сполна! )…
26
Она решилась, вне сомнений,
пойти, тропой знакомой, в сад,
чтоб там ( В тиши, уединений! )
и ожидать его…, шля взгляд,
как только станет чуть смеркаться…
А смерклось, вдруг! Но Маше ль сдаться ( ? ),
кто приготовилась идти…,
но тут, она, на полпути,
остановилась, пред преградой,
где запертая дверь…- на ключ ( ! ) -
затмила разум – мраком туч,
повергнув Деву в шок…- бравадой -
со стороны отцовских «благ»,
творящих, счастья ей, «аншлаг»!
27
А горничная отвечала
( Кто, из-за двери…- чтя наказ! ),
что гнев отца её познала
( Где быть виновной…- божий сглаз! ),
ведь сам Кирилл Петрович, волей,
не приказал, господской долей,
её – наружу выпускать
( А папу надо уважать! )…
и слыть всегда его достойной…,
но Маша сразу поняла,
что, в общем-то, она была,
факт, под арестом…- к неге знойной -
невольницей…- меж стен родных,
в купели грёз…- из слёз простых…
28
И оскорблённая…- до жути
( Да с болью…- в глубине души! ),
сев под окошко…, где, по сути,
она забылась…- и в тиши -
сидела до глубокой ночи,
не раздеваясь…, только очи,
столь неподвижно глядя вдаль,
жгли неба тёмного вуаль…,
а на рассвете задремала,
но был встревожен тонкий сон,
где смог видений, гнал муссон,
печали шля ей…- мощью шквала ( ! )...,
но солнышко, всходя в лучах,
уж разбудив…- затмило страх!