Страна дождей

Климат лют.
От края до края этой страны дожди льют.
Почти ежедневно.
Я приехал сюда поправить нервы.
Каждый день я прихожу в бар.
Снаружи он стилизован под там-там,
да и внутри, будто бы, в барабане.
Дождь создает подобающую атмосферу.
Ну – барабанит.
За барной стойкой я никогда не напиваюсь.
Не пью ничего горючего, слушаю истории.
Говорят, недавно у местного чудака-кучера сбежал страус
и, как ни старались, никто его изловить не может.
«Смелый птиц, – отмечаю я, – не забоялся дождика.
Я бы ни дня вне бара не прожил».
Твердо решаю поймать петуха
– кто-то же должен снять с него вожжи.
"Ни пуха!" – вырывается на автомате у завсегдатаев,
но не отвечаю стандартом, а, действительно посылаю их к черту.
Выхожу в дождь.
Во рту привкус пустых разговоров
– перебрал сегодня и забыл зонт.
Зонты здесь на вес золота.
Кстати, я не зол – просто мокро, холодно
и там откуда я перебои с добром.

"Ну, как мог, наш любимый страус сбежать, бать?"
– за углом голос ребенка.
Завернул на встречу лицом в зонт прям.

– Здравствуйте, вы, наверно, слышали?
Ну, про тот казус, что из моей повозки сбежал лучший страус.
И чуть ли ни каждый день его вижу, а поймать не можем.
Я этого не выдержу!
– А вожжи? – вопрошаю я.
– С ним и вожжи. Как он ещё живой-то. Невозможно!
А вы, кажется, приезжий? Поберегли б себя, где ваш зонт?
Поправляю, – Скорее беженец.
– Тем более! Бережней надо, бережней.
Сынок, дай дяде зонт.
Что за вопросы! Конечно, вернет. Верно?
– Да, какие проблемы, – благодарю за вежливость.

Здесь зонты заменяют небо. Дождь – время.
И его столько, что я и забыл, когда с кем-то был нежен и добр.
Как забывают дома важные в путешествии вещи,
как женщина забывает, когда не любит.
Для меня всегда было, что если добро, то к женщине.
А к людям... да что там к людям!
Но, что-то я загнался.
Есть вещи, которые опаснее думать, чем совершать.
Дождь пошел на убыль.
Откуда-то вышел страус на меня.
Вот он шанс.
Я протягиваю руки к прекрасной птице, как петицию о разрешении помочь.
Она отряхивает перья и, даже не верится, не пятится.
Как же вовремя кончился дождь!
Зонт – прочь.
Подхожу осторожно и, как можно нежнее, стараюсь освободить её от вожжей.
Сейчас... да вообще нет ничего важней, ни одной вещи!
Вдруг понял: дождь не лечит – лечит добро.
Обнял птицу, пусть теперь катится далеко.
Почему-то хотелось плакать и врать, что она выживет.
«Ты справишься, если это, действительно твой выбор», –
вырвалось, но звучало, как вызубренное.
«Я справлюсь», – прозвучало, как вызов.
Разбитой вазой. Взрывом. Выстрелом.

Июль 2012

© Егор Четырестачетыре