***

Его сверстники в 20 лет совсем ещё дети.
Ему несомненно скучно с ними: его вид
Только об этом и говорит.
Он в неоспоримом авторитете.

Он совсем не плачется, но и редко смеется.
Он все больше молчит, чаще усмехается –
Этой усмешке каждая девушка умиляется.
Он берет их всех, ему все неймется.

Он, конечно, участвует в каждой пьянке –
Пьет водку с бедра подруги.
Девушки к ногам его падают словно слуги,
Даже если они лесбиянки.

Он пользуется огромной славой.
Но про него никто ничего никогда не знает.
Кого он сегодня вечером обнимает?
Но знаете, он никогда не бывал с шалавой.

Он в усмешке-издевке часто кривит свой рот;
Огромный шрам тянется через бровь,
Падает на щеку; на руках его часто видели кровь.
Но, несмотря на это, он далеко не урод.

Говорят, что была у него одна –
Он пресекает эти слухи на полуслове
(девушки эти слухи со страхом ловят,
Он же, слыша это, выпивает всегда до дна).

Она редко появляется в его истории,
Их даже не видели вместе.
Она – далекий друг его детства,
Нацелена сбивать его траектории.

С ней он беспомощен, как котенок.
Мурлычет, плачет, бездонно нежен –
Сломано то, что названо внутренним стержнем.
20 лет, а ведет себя как ребенок.

Даже касаться её боится – жгучая.
Но она иногда допускает его к телу; он тлеет.
Весь дрожит от счастья, дышать не смеет.
Но это редко – от случая к случаю.

С ней он более на пластилин похож –
Мягкий, плавится под её теплом.
Готов поддержать её своим плечом,
Но всегда тормозит перед её «не трожь».

Она ему естественно враг.
Гладит его волосы равнодушно.
Ему от этого нестерпимо душно –
Хочется умереть, но никак.

Он прекрасно знает, что он у неё не один –
Возле неё всегда много мальчиков, и один лет сорока,
С которым она не раз спала – и он ненавидел этого старика,
Как, впрочем, и всех её недомужчин.

Она уходила, оставляя воспоминания – и те неприличные.
Он готов все отдать, чтобы чувствовать её запах вечно,
Он ею на всю жизнь покалечен.
Но ей безразлично.

Он сотню раз запрещал себе отвечать на её звонки.
Вся эта любовь ничего хорошего ему не сулит –
Он воет волком, и, жалобно, по щенячьи совсем, скулит.
…. А она звонила-то раза три.