ПРИТЧА

Притча

Монаха повстречал я в электричке,
Он бабкам сумки помогал вносить.
Я поздоровался и, по былой привычке,
Благословенья принялся просить.
Спросил, откуда он, нужна ли жертва
Святому месту, может, денег дать….
В ответ услышал: – Да зачем мне деньги?
А монастырь мой вам не увидать.
Мы сели у окна на лавку рядом,
Состав качнулся и вперед пошел.
Монах меня окинул хитрым взглядом
И тихо притчу странную завел:

В лесном скиту жил старец одиноко
И, дни свои в молитвах проводя,
Все упованья возложил на Бога,
Его мерилом ставил для себя.
Жизнь проходила мимо скудной кельи,
И год один похож был на другой.
И стало в старце назревать сомненье:
Обрел ли в самом деле он покой?..
В молитвах, поначалу не решаясь,
Он постепенно начал вопрошать:
«О, Господи, дарована ль мне святость?
Прошу, ответь, о том Тебе решать!
Я день и ночь коленопреклоненно
Мечтаю душу грешную спасти.
Молю, ответь мне, есть ли в мире тленном
Тот, кто меня сумел бы превзойти?..»
И вот, итогом слезного прошенья
С небес услышал старец Божий глас:
«Покинь свой лес, где ты терпел лишенья
И выйди на дорогу сей же час.
И первый же, кого ты там узреешь,
Кто хлеб последний преломит с тобой,
И будет тот, о ком просить ты смеешь,
Кто святости достиг передо Мной».
Воспрянув духом, старец вмиг собрался
И к вечеру покинул свой приют,
Сказать по правде, он не сомневался,
Что светоч божий выйдет ему в путь
И, представляя вещего пророка,
С которым будет речи говорить,
В молитвах восхвалял он милость Бога
И жаждал высшей мудрости испить.
А миром ночь владела безраздельно,
Плыла по звездам ясная луна,
И соловьи цветам дарили трели….
Но старец не смотрел по сторонам.
Успел устать он и присел на камень,
Когда вдали увидел огонек.
И, как рукой сняло недомоганье, –
На свет старик помчался со всех ног.
Костер в ночи потрескивал чуть слышно,
Казалось старцу, что его здесь ждут:
– Кто тут? – спросил. И онемел, услышав:
– Как есть никто. Бродяга. То бишь шут.
Собравшись с духом, старец сел с ним рядом,
Вопрос в сомненьях выпалил простой:
– У Бога испросил я встречи с равным,
Прошу, ответь, быть может, ты святой?
Бродяга от души расхохотался:
– Какой святой?!? Хожу себе, брожу.
Твердить молитвы даже не пытался,
Как птица, песней милости прошу.
– Но может быть, такое что-то сделал,
За что Господь тебя вознаградил?
А шут перекрестился неумело,
Краюху хлеба вдвое преломил,
Кусок побольше протянул он старцу.
– Окстись, – ответил, – отче, жил как жил.
Что сделал, что не сделал?.. Не старался
Себе в награду святость заслужить.
Ну, только вот однажды, на речушке
Малец свалился в прорубь, я достал.
Да хату подлатал одной старушке,
Да церковку построить помогал.
А, вспомнил, вот еще…. И до рассвета
Перечислял он добрые дела:
Где спас кого, где пособил советом,
Кому кафтан единственный отдал….
И, покраснев, промолвил тихо старец:
– Понятно, для чего мне послан ты.
Напрасно я в глуши спастись пытаюсь,
Сбежав от повседневной суеты.
Не тем спасать мне следовало душу….
Позволь отныне нам идти вдвоем!
Шут засмеялся: – Больно ты мне нужен!
Ну, ладно, коль решил, тогда пойдем….
В обитель старец больше не вернулся
Бог ведает, обрел ли он покой….

Монах окончил речь, и я очнулся,
Взглянул на зимний сумрак за окном.
И мне казалось, в этом-то все дело,
Ведь истина, как водится, проста:
Мы – добрые лишь тем, что зла не делаем, –
Не ведаем, что значит доброта.