"КУХНЯ" (Поэма о России) ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Прежде чем читать эту часть прочтите первую)


***

Часть 2. Школы, пчелы и китайцы

(Часть, в которой все как обычно…)

Патрушев (шепотом)

Ты, Захар, его не слушай.
Он давно отжил, обмяк.
Он и водку с нами глушит,
Потому что, коль не так,
В одиночестве запреет.
Деда жаль. Уже вблизи,
Дышит смерть ему на шею,
Вот он, брат, и лебезит.
Отзвенел свое в Приволье,
Под Луганском старикан.
Где он там, уснул он что ли?
Наполняй уже стакан?

Старик (из соседней комнаты)

Да иду, иду, проклятый.
Ишь разнылся, словно зуд?
Эх, тебе мои бы пяты,
Да в паршивую кирзу.

Патрушев (насмешливо)

Что до пенсии – он прыткий.

Старик

Ноги вашим не чета.
Мне три шага – хуже пытки.

Захар

Полежал бы, если так.

Старик (возвращается с бутылкой)

Хватит склабиться, примите…

Патрушев

Снова клюквенная дрянь!

Старик

Ты, бесенок, свой эпитет
За дверями барабань.

Лей, Захарка! Лей до края,
Только скатерть не марай.
Ее выходец с Китая,
Мне возьми да продай.
Этот бездарь и пройдоха,
Косоглазый, старый хрыщ,
Ткань древнейшую прохлопал,
И всего за восемь тыщ.

Захар (всплеснув руками)

Надурили, обокрали…

Патрушев (смеется)

Ох, и дурень ты, Михал.
На Кутузовском в подвале,
И не те сошьют меха.

Захар

Облапошили…

Патрушев

Умора…
Восемь тысяч как с гуся.
Вот с такими под забором
Пол страны у нас висят.
Этак явится проныра -
Узкоглазый меценат,
Убедит, что за квартиру,
Шуба – лучшая цена.
И ходи в собачьей «сказке»,
Оббивай порог суда,
А порог – и тот китайский
Что ему до сапога?

Старик

Вот они – капиталисты.
Всенародный центр бед!

Патрушев (ядовито)

Славьтесь, гордые марксисты!
И китайский ширпотреб.

Старик (яростно)

Пропади ты, черт столичный,
Прихватив с собою раж,
Ты ж для зависти публичной,
Мать родимую продашь.
Твое счастье – пусть и в луже,
Пусть и в сутолоке бед,
Только бы скудней и хуже,
В нищете сгнивал сосед.
Век гнусавый, век безбожный
Русь шальную оросил,
Бродит, скалясь жирной рожей,
Капитал по всей Руси.
Черной кожаной перчаткой
Выхолащивает нас.
Страшный век, на прибыль падкий.
Прав был дедушка Карл Маркс:
Нет кощунственных моментов,
При которых капитал,
За три сотенки процентов,
Рисковать бы и не стал.
И утратив сожаленье,
Толстосумый паразит
Все былые преступленья
В раз во благо обратит.

Захар (задумчиво)

А потом у нас ни храмов,
А потом у нас ни школ.
Только их тупые дамы -
Все укутанные в шелк.

Старик (кричит)

«Набивай карманы бойче»-
Вот, Захарка, их девиз.

Патрушев (иронично)

Ну и что? Да, между прочим
Я - бездетный атеист.

Кстати, вот вам для примера,
Чтоб утишить пыл невзгод:
Накануне мы с премьером,
Аккурат под школьный год,
Здесь. В Москве. На Красной Пресне
Сдали школу под ключи.
Да такую, что чудесней,
Не найдешь как не ищи.
Две парковки, лифт, бассейны,
Классов двести – целый шквал,
Галереей встали стены,
Лужникам чета спортзал.
Все для чад, все для народа,
Весь бюджет во благо дел,
И ты волчая порода,
Нас хулить еще посмел?

Старик

То-то вижу – ты осанкой
Весь топорщишься с утра.
Это знать ты спозаранку,
Уж обличие добра?
Вам с премьером наше «браво»!
Глянь, Захарка, дети нег
Вспоминают про державу,
Для пиара в кой-то век.

Захар (удивленно)

Дед, да разве ж это плохо?
Я смирюсь и с шелком дам,
Пусть наш Патрушев пройдоха,
Лишь бы в пользу городам.

Старик (кивая на Патрушева)

Навостри, Захарка, уши
Я обмолвлюсь отчего,
Не приемлю я радушье
И премьера и его.
Как бы ни были куражны
Речи – умысел кривой,
Или косвенный, не важно,
Смысл будет вот какой:
Школы – чудно, это право,
Только вдумайся сперва,
Наша матушка – держава,
Ведь не только лишь Москва.

Патрушев (перебивая)

Так и в Питере, и в Нижнем,
Школы есть а-ля дворцы.
Позолотой светят рыжей,
Их могучие торцы.

Их не счесть, их очень много…

Старик

…Дай сказать, в конце концов.
Значит так: за речкой-Волгой,
Вдоль Чувашских солонцов,
Где за каждою избушкой
Встали рощи, как столбы,
Тихой брошенной старушкой,
Спит деревня - Три Избы.
Все там сникло, все затихло,
Лишь один остался стук:
Кто-то бьет чего-то лихо,
Не жалея сил и рук.
Этот кто-то, чтоб вы знали -
Самый русский человек!
Он душою крепче стали,
Сердцем мягок, словно снег.
В прошлом он «учитель года»,
Но скажу я вам в стихах:
Для российского народа
Он- учитель на века.
Он - полесий уроженец,
Чистой совести просвет,
При неброском положеньи,
Восемнадцать кряду лет,
Ежедневно, до потемок,
В зной и снежную метель,
Между скошенных избенок
Строит школу для детей.
Невзирая на растраты,
На бездействие других,
Он с копеечной зарплаты,
Отдает в нее рубли.

Захар (задумчиво)

Впрямь герой…

Старик

По мне так лучше…
Чем Московские дворцы -
Строить школы где поглуше,
Пусть их камены торцы.
Придавите горло песне,
Возведя с пяток в глуби,
Чем одну на Красной Пресне.

Патрушев

Ох, хорош! Ох, и трубит…

Захар

Где же умысел, пристрастный?

Старик

Очень просто – за «откат»
Краснопресненские классы
Продадутся с молотка.
Вот идейная система -
Инвестировать бюджет
В наши чада, вместе с тем их,
Оставляя в неглиже.
Мерзкий век, гремучий век,
Оттого не продохнуть.
Жизнь утраивает бег,
Укорачивая суть.
Оттого у нас и мэры,
Яро кепками вертя,
В воровстве не зная меры,
Разувают нас до пят.
Что им дети, инвалиды
И общественный раскол?
Им одна забота: лишь бы,
Были пасеки у пчел.
И пока мы тут елозим -
По крамольному грязны,
Мэры в Вильнюсы вывозят
Пол налоговой казны.

Патрушев

Славьтесь, кухонные путчи.
Вы – страны великий щит.
Только на Литовской круче,
Уж давно рупь верещит.
Государство перестроить –
Это вам – не сделать плов.
Все не к месту, Все пустое!
Эх! Давай, дед, третий штоф!